Возвращение рейдера

Пролог

Прошло несколько лет с тех пор, как отгремела Третья галактическая война. Александр Морозов – капитан десантно-космических войск, уволенный в запас по окончании войны, по воле случая становится единственным человеком, способным создать оружие, против которого бессильна любая ныне существующая защита. Служба безопасности арестовывает Морозова и отправляет его на планету-тюрьму Корфу.

Александру с друзьями удаётся бежать, и они находят пристанище на Танжере – мире, который являлся штаб-квартирой гигантских банковских корпораций, базой для пиратов, рейдеров и контрабандистов и домом для беглых преступников с многих планет. Морозов, создав супероружие, вместе с друзьями приобретает небольшой шлюп и, купив лицензию на ведение боевых действий против сиссиан, вступает в Великое братство пиратов и рейдеров.

После нескольких оглушительно громких побед над сиссианскими крейсерами, капитан Морозов становится знаменитостью. Известные командиры рейдерских кораблей приходят к нему, чтобы заключить соглашение о совместном ведении боевых действий. Так была создана АСА – Антисиссианская Армада.

Долгое время Сиссианскому союзу не удаётся не то что уничтожить, но даже одержать хотя бы частичную победу над рейдерами, которыми руководит Александр Морозов. Но в конце концов эскадре тяжеловооружённых крейсеров, которой командует сиссианский офицер Мадрат – заклятый враг Морозова, удаётся заманить АСА в ловушку. Девяти рейдерским кораблям приходится вступить в бой с превосходящими силами противника. Александр Морозов, отвлекая врагов от искалеченных рейдерских кораблей, уводит за собой три крейсера, но из одной ловушки попадает в другую.

Теснимый крейсерами сиссиан, рейдерский корабль исчезает в чёрной дыре, и с этой минуты все уверены в гибели отважного предводителя армады.

Глава 1

Громадный пассажирский лайнер, принадлежащий государственной компании "Интерспейс", величественно шёл на посадку. Казалось, что корабль не остановить никакими силами, и его крупный корпус сейчас врежется в покрытие космодрома Хал-Стронг. Но этого не произошло. На помощь двигателям пришли стационарные уловители космодрома, мягко приняли в невидимые объятья громоздкий лайнер и плавно опустили его на посадочную площадку. Голубой свет дюз ярко вспыхнул в последний раз и погас. Лайнер прочно установился на держателях, которые подобно щупальцам неведомого монстра тотчас опутали серебристый корпус. Из громкоговорителей внутренней связи послышался голос капитана корабля:

– Уважаемые пассажиры. Наш лайнер совершил посадку на планете Танжер, в городе Порт-Хал на космодроме Хал-Стронг. Желающие могут получить подробную сводку метео-экологических условий на терминалах в своих каютах или на выходе у стюардов. Компания "Интерспейс" благодарит вас за то, что воспользовались нашими услугами и желает вам всего доброго!

Пассажиры поднялись со своих мест и через открывшиеся шлюзы вышли в прозрачные тоннели, ведущие в здание космопорта. Стюарды и стюардессы улыбались дежурными улыбками, провожая тех, кто задержался на выходе. За клиентами ВИП-класса шустро передвигались роботы-носильщики, тащившие ручную кладь. Путешествующие эконом-классом подобных излишеств себе позволить не могли.

Средств у государства было побольше, чем у большинства частных владельцев судов, поэтому к лайнеру тотчас устремились бригады обслуживающего персонала. Они оценивали целостность корпуса, проверяли двигатели и генераторы, заменяли вышедшую из строя мелкую аппаратуру, но фактически производили больше шума, чем полезной работы.

Некоторые из пассажиров – те, кто впервые совершил межпланетный перелет, с любопытством наблюдали за толкотней обслуги. Коммивояжеры и дельцы, которым за время многочисленных путешествий уже приелась эта пёстрая суматоха, спокойно проходили на движущуюся ленту. Среди прилетевших пассажиров выделялась девушка с золотистыми волосами и глазами василькового цвета. Она была одета в дорожный комбинезон, который не скрывал, а, скорее, подчёркивал её красивую фигуру. Какой-то инсектоид вежливо помог ей сойти с ленты, она поблагодарила его и прошла к таможенной стойке.

Надо сказать, что таможня, как таковая, отсутствовала у Трипланетного Нейтрального Содружества, иначе половине трудоспособного населения планет пришлось бы заниматься этой работой, проверяя вторую половину, к тому же далеко не самую безобидную. Поэтому у стойки пассажиров встретил заспанный и зевающий таможенник.

Он ленивым взглядом провожал проходивших мимо. На светловолосой девушке его взор задержался чуть дольше, чем обычно, но потом человек опять вернулся в своё привычное полусонное состояние. Проглотив стаканчик сравнительно недавно появившегося концентрированного спирта, таможенник погрузился в спячку до следующего рейса. Что и говорить, таможня всегда и во все времена была непыльной работой!

Девушка прошла дальше, но остановилась посередине зала, не зная куда идти. Она спросила о чём-то служащего космопорта, тот неопределенно махнул рукой в сторону дальних взлётных полей для частных судов и пожал плечами. Потоптавшись с минуту, девушка пошла к выходу. К ней тут же бросились пилоты такси, наперебой предлагая свои услуги. Но любое мало-мальски здравомыслящее существо никогда не наймёт таксиста в зале космопорта – уже на стоянке для таксофлаеров цены будут ниже в два раза.

Девушка проигнорировала зазывал, зато обратила внимание на нищего, сидевшего неподалёку от выхода. Он вдруг сорвался с места и убежал далеко в сторону, явно ожидая, пока мимо пройдут четырёхногие варвары с Синсая. Только когда синсайцы скрылись в прозрачном чреве пассажирского флаера, нищий вернулся обратно на свой пёстрый половичок. Он намётанным взором уловил в девушке возможную добычу, и когда она поравнялась с ним, произнёс:

– Благородная госпожа, вас непременно обманут.

Поневоле привлечённая тем, что нищий вместо выпрашивания милостыни пророчествует, девушка сделала шаг к нему.

– Это ещё почему?

– Простите, но у вас на лбу написано, что вы в первый раз на Танжере. Я вижу у вас красивый загар, но готов биться об заклад, что вы его заработали не на курорте, а в какой-нибудь экспедиции. А честных тружеников на Танжере обманывают даже чаще, чем поп-звёзд любой расы, уж поверьте мне!

Она улыбнулась.

– Вы правы, потрясатель карманов, подобный загар можно заработать на Корфу. Я там работала по найму.

Лицо Пита-нищего вытянулось.

– Что-то в последнее время здесь стало многовато личностей, прибывших с планеты-тюрьмы. Я знаком с несколькими людьми, которые тоже недавно из тех мест.

– Один из них Морозов, да? – живо спросила Ирина.

– Да, – подтвердил Пит. Теперь он начал подумывать, а не напрасно ли затеял этот разговор.

– О, пожалуйста, скажите, как мне найти его? Служащий в порту сказал, что вроде бы АСА улетела, но точно не знает, а уж когда вернётся – и подавно. Говорит, надо обратиться в диспетчерскую, но там могут и отказать…

– Могут, – кивнул нищий, – и даже наверняка так и сделают. Потому что любая информация стоит денег.

– А вы не знаете где Морозов?

– Я же говорю, любая информация стоит денег, – ухмыльнулся попрошайка.

Девушка полезла было в карман, но одумалась.

– А откуда мне знать, что вы меня не обманете? Вам точно известно, где Александр и когда он вернётся?

Пит глубокомысленно сдвинул брови.

– Ремесло рейдера, оно такое… Куда улетают, когда вернутся – никому не докладывают. Если не секрет, то по какому делу вы ищете капитана Морозова?

Ирина Стоун, а это была она, хотела возмутиться нахальством попрошайки, который отвечал вопросом на вопрос, но неожиданно для себя сказала:

– Мы когда-то работали вместе с ним. Я летела мимо и подумала: дай-ка проведаю старого знакомого, про которого телестерео все уши прожужжало. Вот и заглянула на Танжер.

Пит внимательно посмотрел на неё.

– Знаете, судя по вашему виду, вы не враг капитану, хотя внешность ни о чём не говорит. Но зачем вы мне врёте? Я же не полицейский и не наёмный убийца.

– Действительно, на них вы не похожи. Вы – просто самый наглый нищий, которого я знаю! Счастливо оставаться!

– Ну, полно, я не имел в виду оскорблять вас! Просто вы сказали, что заглянули сюда мимоходом, но тот лайнер, на котором вы прилетели, совершал рейс Е520. То есть рейс был каботажным. Следовательно…

– Слушайте, вы достаточно хорошо знакомы с Александром?

Пит отметил, что она, видимо, знает Морозова гораздо ближе, чем хочет показать, и протянул:

– Ну, назвать нас друзьями, было бы слишком громко…

– В таком случае, – вновь перебила его девушка, – не могли бы вы передать ему, что Ирина Стоун остановилась в "Лазер-отеле". Это на тот случай, если вы его увидите раньше меня. А это возьмите, чтобы память не подвела вас, – Ирина протянула попрошайке двадцатикредитную купюру.

Пит с сожалением поглядел на неё.

– Через пять минут у вас не останется не то что кредита, но и одной двадцатой бодки. Первый попавшийся таксист сдерёт с вас столько, сколько стоит его машина. Хотите совет? Когда возьмёте флаер, не вздумайте давать водителю больше десяти брассов до центра. Хотя, стоп! Зачем "Лазер-отель"? Вам нужно остановиться именно там?

– Ну, нет, я прочитала рекламку в каюте…

– В таком случае, вы просто потратите кучу денег зря. Нет, в "Лазер-отеле" всё по высшему классу, но и стоимость соответствующая. Впрочем, каждый хозяин своим деньгам.

– Может, вы мне порекомендуете хорошее место, где можно остановиться?

– За ваши двадцать кредитов, конечно! Возьмёте такси, скажете: "Таверна" Зидерса и дадите водителю три брасса задатка, когда долетите – ещё три. Всё, что шофёр будет говорить – это неважно! – сказал Пит и профессиональным жестом выхватил купюру из руки ошеломлённой Ирины.

Контрпредложение нищего сбило её с толку.

– А почему я должна ехать в… как вы сказали? Таверна? Почему именно туда?

Нищий хмыкнул, ему стало весело, при виде красивой, растерявшейся девушки.

– Зидерс, директор Зидерс, запомните это. Что касается вопроса "почему", то Зид и Морозов дружны меж собой и, поговаривают, что они деловые компаньоны. Зидерс поможет вам, если сумеете убедить его сделать это. Вы, конечно, можете поступить по-своему, но я даю совет, который считаю наилучшим. Разумеется, я передам капитану, что в "Лазер-отеле" его ожидает девушка, но лучше бы вам остановиться в "Таверне".

– Хорошо. Я так и поступлю. – Ирина поколебалась, а затем сказала: – Извините, это, конечно, не моё дело… могу я задать вам вопрос?

Пит-нищий утвердительно кивнул.

– А почему вы убежали, а потом вернулись? Эти четырёхногие не такие уж и страшные.

– Вовсе не страшные! – хмыкнул попрошайка. – Просто у синсайцев башка немного по-другому устроена. Когда они видят слабое беззащитное существо, вот как я, например, то считают долгом чести добить его. У них так принято. Я однажды, ещё в начале своей карьеры, имел несчастье ознакомиться с этим их вывертом. Три дня из реаниматора не вылезал! Поэтому теперь стараюсь не просить милостыню у синсайцев. Или в их присутствии.

– Никогда не подумаешь, что ваша профессия настолько опасна!

Ирина, всё ещё полная сомнений, попрощалась с нищим и последовала его совету. Она взяла такси и, долетев до "Таверны", дала водителю шесть брассов. Тому, естественно, показалось мало, но Ирина рявкнула на него, а когда он схватил её за ворот комбинезона, скрутила ему руку простеньким "никё". Водитель потряс онемевшей рукой и, ругаясь, удалился восвояси, предварительно вышвырнув из салона багаж пассажирки в виде небольшой наплечной сумки.

Ирина подошла к вышибале, подпиравшему дверной косяк, и спросила, где найти Зидерса. Тот оценивающе оглядел девушку с ног до головы и, приняв её за одну из весёлых девиц, которые иногда навещали директора, позвал другого охранника, чтобы тот проводил её к шефу. В противном случае, Ирина не только не прошла бы к Зидерсу, но и вообще не ступила бы дальше порога.

*****

Едва карательная экспедиция, возглавляемая майором Мадратом, прибыла в Хорну, столицу Сиссы, как на взлётные поля центрального космодрома тут же налетели тучи корреспондентов, прорвавшихся сквозь заслон парадных полков. Мадрат хотел, шутки ради, поджарить их из лазеров, но передумал. Будучи главным героем дня – нельзя, к сожалению.

Когда он спустился с трапа, его окружили репортёры и посыпался шквал вопросов. Охрана, прорезая строй писак, отделила зерна от плевел, генерал Тракат в сопровождении почётного караула подошёл к трапу крейсера и обнял Мадрата. "Плевела" упоённо снимали эту сцену. Генерал, сохраняя радостное выражение лица, шепнул майору на ухо:

– Когда узнаю, кто из моего штаба проболтался о случившемся корреспондентам, суну в конвертер, подлеца.

По пути к зданию космопорта Мадрату пришлось ответить на несколько вопросов наиболее настырного репортёра, который сумел пробраться даже сквозь ряды почётного караула.

*****

Сиссианский межпланетный канал взахлёб рассказывал новости о разгроме АСА. И при упоминании заседания правительства, которое поздравило вооружённые силы с удачной операцией. И в репортаже о ярмарке сельхозпроизводителей на Стралле-шесть, которые теперь больше не будут опасаться вывозить продукцию в другие системы, так как проклятые рейдеры лишились своего главного заводилы. И в криминальной хронике, где раньше тема рейдерства искусно обходилась стороной ввиду постоянных поражений сиссианских военных. Зато теперь рейдеры на первом сиссианском стали самой аншлаговой темой!

Поскольку канал был на государственном бюджете и полностью лоялен к правительству, то он первым получил кадры гибели "Белой звезды", которые и демонстрировались во время комментариев. Сцены обстрела яхты тремя крейсерами и кадры погружения её вглубь чёрной дыры крутили практически непрерывно. Также показали сцену уничтожения рейдерского корабля совместными усилиями пяти крейсеров. Другие моменты боя сиссиане почему-то показывать не стали…

"… Прочие подробности вы можете узнать у остатков рейдеров, помилованных нашими великодушными военными. Кроме того, свидетелем полного разгрома так называемой антисиссианской армады стал конфедеративный патруль в составе десятка средних и тяжёлых кораблей. Командир патрульного отряда Конфедерации принёс извинения за попытку развязывания межгосударственного конфликта и собственные неправомочные действия, после чего конфедеративные корабли поспешили удалиться с места разгрома шайки рейдеров…" – сиссианский диктор с явным удовольствием читал эти строки – на его сером лице играла вполне искренняя улыбка.

Ирина, ошеломлённая увиденным, не смела верить своим глазам. Она достаточно долго проработала и в соответствующих органах вообще, и с сиссианами в частности, чтобы знать, как хорошо они составляют провокации. Но эти съёмки явно не попадали в подобную категорию. Значит… значит – это правда! Она потеряла Александра, так и не успев его обрести! Помимо воли из её больших синих глаз побежали ручейки слёз. Ирина ничего не заметила, только вдруг поняла, что всё окружающее стало нечётким и размытым.

Рыдая, она выскочила в коридор, где столкнулась с Зидерсом. У паркианина радостный возглас застрял в горле при виде девушки, в глазах которой плескались слёзы. Зидерс, ещё не слышавший последних новостей, принялся расспрашивать её, что произошло. Ирина бросилась на грудь директору, сразу промочив его крахмальную белую рубашку, и кое-как сквозь рыдания рассказала об услышанном по сиссианскому каналу.

Зидерс был искусным физиономистом – в первый же момент, когда он увидел эту девушку, понял, что она прилетела сюда не просто повидать Морозова. Дигианин вспомнил, как Тор и Эркин периодически подзуживали Александра насчёт одной синеглазой блондинки с Корфу. Впрочем, подшучивая, они отзывались о ней уважительно, особенно Тор, который по секрету сказал Зидерсу, что Александр к ней неровно дышит. Старина Зид и сам видел, что Морозов всегда переживал и мрачнел, когда речь заходила об этой девушке, значит, слова Тора весьма походили на правду. Поэтому Зидерс, вспомнив вышесказанное, не только пригласил её остановиться в "Таверне", но и сдал ей номер за полцены. Чему, честно говоря, сам удивился. "Наверное старею", – подумал тогда Зидерс.

А теперь, когда она всхлипывала у него на груди, он, у которого никогда не было ни жены, ни детей, неожиданно почувствовал себя почти её отцом.

– Ну-ну, дочка! – дигианин ласково и неловко погладил девушку по голове.

Эти слова было непривычно слышать из уст сурового директора, и стоявший рядом вышибала изумлённо уставился на шефа. Но благоразумно промолчал. Зидерс завёл девушку обратно в комнату, набрал на медпульте самое сильное успокаивающее, скормил его Ирине, которая покорно проглотила то, что ей дали, и уложил её на кровать. Через минуту она закрыла глаза и, прерывисто всхлипнув несколько раз, уснула.

Какая-то тёплая волна омыла сердце Зидерса, закалённое в суровых военных и торговых схватках. Он аккуратно вытер слёзы, блестевшие, как бриллианты, на её щеках и вышел из комнаты. Директор оставил вышибалу охранять Ирину, с указанием отвернуть голову первому, кто сунется к ней. Потом Зидерс, угрюмо сжав губы, пошёл смотреть телестерео. Сиссиане лишили его не просто компаньонов, они разом отняли у него четверых друзей: Александра, Эркина, Тора и Эрла.

*****

Прошло несколько дней. В кабинет к Зидерсу забежал паукосубъект с щёлкающим, шипящим и свистящим именем Мксчш. Так как никто не мог его внятно произнести, то и звали паука попросту Мышь, хотя он ни внешним видом, ни характером не напоминал это серенькое создание. Мышь был ближайшим помощником и заместителем директора "Таверны". Он с присвистом доложил о последних слухах, что остатки АСА – четыре корабля, возвращаются на Танжер. Зидерс немедленно отправился в космопорт, взяв с собой Ирину, которая наотрез отказалась сидеть в "Таверне".

На Хал-Стронге они дождались посадки рейдеров и вышли на взлётное поле. Служащие космопорта, умасленные кредитками, закрыли глаза на вопиющее нарушение. У технического входа в космопорт толпились репортёры, прибывшие заснять остатки рейдерской армады, среди журналистов мелькали улыбающиеся серые физиономии сиссиан.

Девушка в глубине души надеялась на чудо – вдруг по какой-то необъяснимой случайности Александр оказался на одном их этих кораблей, но рассудком понимала, что этого быть не может. Не бывает такого, чтобы капитан перед боем оказался не на своём корабле, но вдруг?

Зидерс нервным жестом сунул в рот чёрную сигару, забыл подкурить и пошёл навстречу рейдерам. Скупой, прижимистый и недоверчивый (таким дигианина сделала жизнь), он тем не менее искренне привязался к троице сбежавшей с Корфу и Эрлу-тиранцу.

Зидерс видел по телестерео гибель "Ястреба" и Белой звезды" и хотел только одного: услышать рассказ из первых уст. Вдруг он остановился, потом тряхнул головой, словно не веря своим глазам. Среди мрачно шагавших рейдеров, он увидел Эрла Занни, командира шлюпа "Ястреб". В глазах Эрла застыла невыразимая боль, уголки зубастого рта тиранца скорбно опустились, и он проговорил:

– Вот так, Зид, мы опять теряем друзей.

Зидерс молча обнял его за плечи, взглядом показав Ирине идти за ними. Она пошла к лимузину, оглядываясь на корабли, всё ещё надеясь найти в толпе рейдеров то единственное лицо, которое ей уже не суждено было увидеть никогда.

Глава 2

В древние времена среди людей, которые тогда жили только на одной планете, бытовала поговорка "Пути Господни неисповедимы". К концу третьего – началу четвёртого тысячелетия верующих, как таковых, осталось немного, но в силу многотысячелетних традиций имя Господне постоянно упоминалось всуе. Существовали различные веры, верования, культы, поклонения, секты и при подсчёте Шрейдеровского института психологии выяснилось, что богов, божков и идолов чуть ли не больше, чем самих верующих.

С течением времени устои различных религиозных конфессий начали не просто пошатываться, а прямо-таки рушиться на глазах – открытый космос действовал лучше любой атеистической пропаганды. И настали смутные времена!

Прогрессивные церковные деятели, стремящиеся объединить под единой божественной сенью множество различных рас, провели огромную пропагандистскую работу на многих планетах, агитируя вступать всех в новую, единую церковь. Эта новая церковь, вобравшая в себя совершенно различных существ с абсолютно разными устремлениями, оказалась мощной общественной организацией и активным политическим рычагом. Правда, как выяснилось позже, у этой организации под благовидными целями скрывались иногда совсем не благие средства для их достижения, но это уже другая история…

Новая церковь стала межрасовым и межпланетным синдикатом, с которым ничего не могли поделать ни сиссианская СБ, ни Конфедеративная Охрана Порядка – две самые крупные службы в нашей галактике. Не раз и не два делались попытки подчинить государству Прогрессивную церковь, но каждая из них так и заканчивалась ничем.

Однако то, чего не смогли сделать спецслужбы, сделали внутренние интриги. Начался раздрай, прогрессивная церковь разделилась на множество мелких ответвлений, каждое из которых утверждало, что именно оно истинное и с него всё и начиналось. И вот, в начале четвертого тысячелетия от благородной организации остался всего лишь огрызок, сохранивший первоначальное название, впрочем, всё ещё имеющий огромный вес как в правительственных кругах, так и в низших сословиях. Судьба новой церкви была в чём-то схожа с судьбой Трипланетного Нейтрального Содружества, возможно поэтому она выбрала местопребыванием штаб-квартиры именно Швейцарию.

По всему ТНС шлялись проповедники в рясах, с вибромечами и бластерами на поясах. Их уважали, как неплохих бойцов, но как святые отцы они никуда не годились – трудно было найти драку или крупный скандал, в котором не оказались бы замешаны "прогрессоры". За глаза их звали "агрессорами", что в некоторых случаях было более чем оправдано. Отцы-"агрессоры" являлись завсегдатаями питейных заведений, в которых ТНС не знало недостатка. Там монахи-прогрессоры собирали обильный урожай вина и крохи информации – первое они употребляли самолично, второе несли в монастыри.

Пьяницы и забияки, они нередко оказывались на рейдерских кораблях. Когда им задавали вопрос "Что вы делаете на подобном корабле, святой отец?", они давали ответы вроде "Возвращаю заблудших на путь истинный". Внешние приличия были соблюдены, а потому никто, кроме настоятелей монастырей, не интересовался, чем занимаются монахи на рейдерских кораблях. Да и тех интересовала только доля от прибыли корабля, на которую монах имел право. На самом деле, деньги, конечно, получал монастырь.

Достойным представителем солидного ордена прогрессоров на "Белой звезде" был брат Херес. Мирское имя его было Теренс Тог. Он, обанкротившись на торговле шкурками полосатого враса, принял обеты различной степени сложности и выполняемости и стал братом Хересом. Настоятель мужского монастыря в Порт-Хале, Бернар де Руи, покрутил головой при этом известии и подумал, что скоро в моду войдут такие имена, как отец Талас, брат Портвейн или сестра Два Двадцать. За два двадцать можно было купить трёхлитровый баллон жидкости, которую наименее зажиточные использовали в роли выпивки, а более обеспеченные – как средство для борьбы с насекомыми и мелкими грызунами. Но новая церковь была прогрессивной, поэтому монаху не запретили носить это, несколько странное, имя.

Брат Херес с детства имел тягу к звёздам, потому и пошёл корабельным капелланом на "Белую звезду", совмещать приятное с полезным. Морозов сначала не хотел брать монаха, сказав, что бездельники его кораблю не требуются, но брат Херес продемонстрировал капитану своё умение обращаться с вибромечом и бластером. После этого впечатлённый капитан задал пару вопросов на философские темы, несказанно удивив монаха. Морозов узнал, что достойный брат немного владеет искусством врачевания и принял его в команду в качестве помощника врача. Брат Херес принимал участие во всех боях антисиссианской армады, а по завершении оных, он по долгу службы давал отпущение грехов умирающим.

Так как монахам-прогрессорам запрещалось иметь личное имущество и деньги в любом наличном или безналичном виде, то доля брата Хереса от общей добычи в полном объёме предназначалась для монастыря. Но пронырливый монах всегда успевал урвать себе энное количество кредиток до прихода монастырского сборщика (и бухгалтера в одном лице). Он тратил эти кредитки по местным кабакам в своё удовольствие и потому был счастлив и вполне доволен такой жизнью. Так продолжалось до того злополучного времени, когда эти сиворожие сиссиане (Господь, наверное, был с похмелья когда создавал их) устроили ловушку для АСА.

Брат Херес был приписан к абордажной команде и во время боя находился без дела. А когда прозвучало объявление капитана, что "Звезда" падает в чёрную дыру, брат Херес впервые за много лет испугался по-настоящему. Двигатели смолкли и искусственная гравитация, поддерживаемая вдоль оси корабля, исчезла. Экипаж закрепился в противоперегрузочных креслах. Монах, стуча зубами, молился.

Он искренне полагал, что Господь наказывает его за все совершённые им прегрешения. Брат Херес истово клялся, что если выживет в этой передряге, а это было крайне маловероятно, то будет вести праведный образ жизни: забудет вкус вина и сигар, перестанет знаться с женщинами и займётся умерщвлением плоти. С каждой минутой молитвы его становились всё горячее, а клятвы страшнее и страшнее.

На общем обзорном экране было видно, как звёзды теряют свой блеск и растворяются в матовом пламени, будто отходящем от бортов яхты. Наконец яркий свет поглотил всё окружающее. Брат Херес подумал, что скоро недостойный сын предстанет пред ликом разгневанного создателя и потерял сознание.

*****

Александр включил систему жизнеобеспечения скафандра только тогда, когда услышал стихающий гул двигателей. Эркин и Тор последовали его примеру. На внешних мониторах было видно изображение уменьшающихся сиссианских крейсеров. Картина задергалась, вновь появилась и исчезла окончательно, только сполохи белого пламени резали глаза. Странно, но внутри корабля не чувствовалось никакого воздействия чудовищной гравитации чёрной дыры. Возможно, новая гравизащита сдерживала её, хотя бортовой компьютер не выдавал данных о повышенном расходе энергии генераторов, как это было во время боя с сиссианами. Странно, должно быть всё наоборот…

Додумать эту мысль Александр не успел: он почувствовал себя так, словно его зажали в мягкие, но мощные тиски, которые сжимают не тело, а дыхание. И даже мысли. Кровь прилила к голове, в глазах заплясали ярко-красные искры, а лёгкие отказывались вдохнуть свежий воздух. Наконец, невидимые тиски распались под напором другой силы, и последнее, что успел подумать Александр, было "Это похуже, чем гиперпрыжок". Все почернело перед его глазами, и он погрузился во тьму.

*****

Голос бубнил, монотонно и не прерываясь. Постепенно стали различаться слова, но смысл был по-прежнему неясен "…у… агар… сивп… о, да, но с другой стороны…"

Наконец, можно хоть что-то разобрать! Вроде бы это не один голос, а два! И они спорят между собой.

"…нет, вы неправы, он станет чудовищно-сильным и должен быть остановлен! …Но как? …Позвольте возразить, мы же видели угрозу… гораздо меньшую… Ну, вы понимаете… нет, я не согласен…".

Тут в разговор вмешался третий голос, такой мощный и глубокий, что, казалось, идет со всех сторон:

– Молчите, недостойные! Ужель в себе почувствовали силу, что осуждаете вселенские законы? Ведь даже я, Оракул, не терзаюсь! Вот вам указ: пускай случится то, чему должно случиться.

И всё. Тишина. Воцарилось молчание настолько полное, какого не бывает даже после контузии. Странным образом, слово "контузия" вызвало за собой целую цепь воспоминаний и ассоциаций: война, враги, друзья, тюрьма, девушка, свобода, космос, война. Круг замкнулся. Александр Морозов снова стал самим собой.

Перед глазами у него стоял молочный туман, но чувствовал он себя сравнительно неплохо для человека, находящегося в чёрной дыре. Или всё-таки плохо? Или не в чёрной дыре? Или-или, потому что на обзорных экранах снова появились созвездия, мало того, те же самые. Морозов по-прежнему находился в рубке "Белой звезды", рядом неподвижными куклами висели в противоперегрузочных креслах Тор и Эркин. Александр взглянул на индикатор – воздух в корабле есть и пригоден для дыхания. Он хотел уже снять шлем, когда в голову закралась мысль: а если это всё бред? И, может быть, в корабле нет воздуха? В таком случае он рискует попросту задохнуться по собственной глупости.

Чтобы удостовериться, что он в здравом рассудке, Морозов подошёл к Кенебу. Тот лежал без движения. Тор тоже. На голосовой вызов друзья не отвечали, тогда Александр постучал им по шлемам и даже попытался растолкать. Безрезультатно. Отчаявшись, он заорал изо всех сил по внутренней связи:

– Эркин, Тор, очнитесь же, чёрт вас возьми!

Веки Кенеба затрепетали, он протянул руку к лицу, но только стукнул ею о шлем. Лишь сейчас Александр заметил, что у друзей идёт кровь носом. Он шмыгнул и почувствовал, что с ним происходит то же самое. Эркин сел и, уставившись безумным взглядом куда-то в угол, сказал что-то вроде "Эники, беники ели вареники".

Александр удивлённо посмотрел на бортинженера, Эркин продолжал что-то бормотать про синусы и жаб.

– Сам жаба! – раздался голос Тора.

Эркин задёргался в противоперегрузочном кресле.

– Компрессионный припадок! Тор, помоги!

Капитан и штурман покрепче скрутили Кенеба, после чего Тор уселся прямо на пол и спокойно отстегнул свой гермошлем. Александр не успел сказать ни слова, как шлем уже стукнулся о пол рубки. Тор неожиданно закинул голову назад и захрипел. Александр бросился было на помощь, но тот недоумённо уставился на капитана.

– Ты чего?

– А ты чего? Плохо себя чувствуешь? Э-э, воздуха не хватает?

– А-а, это. Меня бабушка так научила кровь из носа останавливать. А ты почему ещё в шлеме?

Александр не стал признаваться Тору в сомнениях насчёт своего рассудка, а молча снял шлем. Через несколько минут Эркин пришёл в себя, перестал бормотать про жаб и вареники и удивлённо поинтересовался с какой целью его намертво прикрутили к креслу. Убедившись, что бортинженер снова вменяем, Тор освободил его из заключения.

Двадцать минут спустя в рубке собралась чуть ли не половина команды. Таулер, Борнссон и Лоис остались на боевых постах, а остальные толпились у входа. Из общего гула можно было разобрать "Где мы? Куда делись сиссиане?". Александру это надоело, он встал и поднял руку, требуя тишины. Те, кто стоял впереди зашикали на задних, волна шипения прокатилась по рубке и сдохла где-то в коридоре. Александр помолчал для солидности, откашлялся и сказал:

– Ребята! Я слышал вопросы и, думаю, не открою никакой стратегической тайны, если отвечу вам честно. Так вот: я знаю не больше вашего.

– У-у-у! – прокомментировал экипаж.

– Вкратце, дело обстоит следующим образом: мы свалились прямо в чёрную дыру. То ли из-за новой двойной гравизащиты, а, может, из-за неизученной природы аномалии, но мы остались живы. По-видимому, я очнулся первый, во всяком случае, в рубке. Компьютер выдал данные, идентичные прежним – "Звезда" находилась в нескольких миллиардах километров от системы Рушки, но ни сиссиан, ни патруля, ни наших кораблей уже не было. Между тем, я уверен, прошло немного времени, после того, как мы отключились – кровь ещё бежала из носа и даже не успела засохнуть. Каким образом мы свалились в чёрную дыру понятно, но как мы из неё выбрались… Такого быть вообще не должно! Могу честно признаться, что ничего не понимаю.

Команда поражённо молчала. Затем кто-то спросил:

– Капитан, внутренняя запись просмотрена?

– Ещё нет, бортинженер сейчас занимается этим.

Послышался голос Эркина, закончившего декодирование.

– Прошу внимания! – присутствующие смолкли и все взгляды устремились на мониторы. – Здесь график нашего падения в чёрную дыру, а вот тут нас швырнуло с ускорением. Будто кто-то дал здоровенного пинка "Звезде". На графике видно, когда мы вышли из дыры. Но здесь, посередине, имеется интересный пробел – в течение двух секунд бортовой компьютер не фиксировал никаких сведений. С позиций сегодняшней науки – это полный бред – не может быть ВООБЩЕ НИЧЕГО! В космосе существуют различные волны, свет звёзд, температура… гравитация чёрной дыры, наконец! Однако, ничего этого датчики не зафиксировали. Я думаю, мы столкнулись с чем-то, что пока не можем зарегистрировать и измерить. Видимо, здесь и должен быть этот "пинок".

Эркин сделал паузу, вглядываясь в цифры.

– Если бы мы двигались с той скоростью, которую нам придали, то, наверное, уже миновали бы границы разумных галактик. Предполагаю, что поле чёрной дыры всё-таки притормозило нас, потому что мы оказались практически в том же месте, где и были до падения. На данный момент ситуация такова: "Белая звезда" движется с небольшой скоростью. Топлива осталось меньше, чем вот столько. – Эркин показал кончик пальца. – Но я думаю… я думаю, что мы сумеем на нём добраться хотя бы до Сагри. Тем более, что путь к ней лежит через систему Рушки. Если повезёт, то встретим наших, а, может, база конфедеративного патруля продаст нам немного горючего.

Александр развернулся к Тору, но тот и без его указаний уже просчитывал курс с наименьшим расходом топлива. Тогда капитан прошёлся взглядом по взъерошенной команде – люди сразу подобрались и начали приводить себя в порядок.

– Так… Если кто-то думает, что наше падение в чёрную дыру избавит вас от трёх нарядов на чистку оборудования, то он жестоко ошибается! Свен, что у тебя за вид?

Свен надел на голову подшлемную шерстяную шапочку, что предусматривалось, но на ней были вышиты узоры персейским бисером, что не предусматривалось.

– Немедленно убрать бисер, за тобой уборка восьмого и девятого отсеков. И потом, почему вы ещё не умылись? Каждый из вас в крови, как мясник! Кто-нибудь знает, все ли живы и здоровы? А если ваши товарищи сейчас загибаются в ожидании медицинской помощи? Васкес, брат Херес, вы уже давно должны бегать по кораблю, проверяя, нет ли пострадавших!

Разнос, учинённый капитаном, сразу поставил всё на свои места. Гуго Васкес и брат Херес, официальный и неофициальный медперсонал корабля, улетучились по делам, остальные тоже начали расходиться. Монах семенил за высоким Васкесом и думал о том, как слаб человек. Подумать только, ведь в минуту опасности он, брат Херес, надавал столько необдуманных обещаний и обетов, что до конца дней своих не сможет их выполнить.

"Нет, нет, – мысленно запротестовал он, – обещание, данное под принуждением, не есть обещание искреннее, следовательно, не обязательное к выполнению. Я совершенно точно помню этот параграф из речи того лектора… то бишь, как его? Ну, неважно. Впоследствии я представлю этот вопрос на рассмотрение учёным теологам, а пока… "

А пока брат Херес вынул из поясной сумки фляжку и сделал пару глотков.

Глава 3

"Белая звезда" подходила к границам территории Конфедерации. Александр следил за показаниями автопилота, когда Хан Лоис, инженер-связист, вошёл в рубку.

– Капитан, мне всё это не нравится. Я не могу поймать никаких сигналов. Эфир пуст, как голова прапорщика. Нет ни радио, ни гиперволн на всех диапазонах. Только природные помехи… Даже главная несущая частота конфедеративного флота не занята.

Александр кивнул, выпятив нижнюю челюсть. Он уже ожидал чего-то подобного.

– Хорошо, Хан, иди к себе – может, какую станцию и поймаешь. Проклятье, в какое ещё дерьмо мы влипли?!

Хандо Лоис пожал плечами в ответ на этот риторический вопрос и вышел из главной рубки.

*****

"Белая звезда" подошла к системе Рушки. Эфир был по-прежнему пуст, монитор не зафиксировал ни одного корабля. Мало того – около четвёртой планеты, где располагалась основная колония и штаб округа патруля, не было оборонительных орбитальных спутников. Собранные вместе, эти данные говорили о том, что произошло что-то, мягко говоря, интересное. Морозова мучил вопрос "с кем" – со "Звездой" или со всей галактикой? Вероятнее всего, первое предположение было более правильным.

Александр собрал старших групп и подразделений на совещание и представил им всю информацию. Вывод был неутешительным: если приборы яхты не вышли из строя и на самом деле вокруг нет ни базы Конфедерации, ни просто цивилизованных планет, то "Белая звезда" не сможет улететь далеко на остатках имеющегося топлива. После продолжительного молчания, Борнссон сказал:

– Мне помнится, что система Рушки была богата месторождениями радиоактивного пассилита…

Присутствующие поняли, к чему клонит оружейный шеф. У яхты осталось мало высокоэнергетического топлива, большая часть которого была потрачена на борьбу с притяжением чёрной дыры. Борнссон предлагал опуститься на четвёртую планету системы Рушки и взять груз радиоактивного пассилита, который мог служить, хотя и довольно дрянной, но всё же заменой уралитовому топливу.

Разгорелся жаркий спор. Одни поддерживали план Борнссона, другие возражали: если Конфедерация расценит их посадку, как нападение, тогда последствия для "Звезды" и её экипажа будут весьма плачевными. Обе стороны были правы, каждая по-своему. Спор ещё продолжался, когда капитан принял решение:

– Итак, перед нами дилемма: мы можем сесть на планету и быть уничтоженными, либо умереть от голода в просторах Вселенной. Однако, если не обнаружено орбитальных искусственных спутников, значит, и нападать на нас некому. Предлагаю сделать следующее: мы подойдём к четвёртой планете и ляжем на орбиту. Если никто не отзовётся, мы выявим скопление пассилита и опустимся рядом для его добычи. "Звезда" будет летать на нём, конечно, хуже. Скорее уж, ползать, а не летать, ну да ладно! На крайний случай у нас есть остатки топлива, на котором мы сможем дойти до Сагри, где можно заправиться. Но лично мне не нравится отсутствие признаков цивилизации у такой оживлённой системы, как Рушка. Кто знает, быть может, и на Сагри творится то же самое, тогда без пассилита мы будем обречены на неминуемую гибель. Возможно, что все приборы яхты пришли в негодность из-за воздействия гравитации чёрной дыры, но нельзя расслабляться и надеяться на "авось". Тор, объяви боевую тревогу и двигаем к Рушке.

Когда "Белая звезда" приблизилась к четвёртой планете, Александру пришлось потратить немного топлива для отладки курса и установки корабля на орбиту. После трёхчасового кружения на орбите Рушки-четыре не было получено ни одного ответа на постоянные запросы о посадке. Собственно, и получать их было не от кого: визуальные наблюдения подтверждались данными компьютера – индустриальные центры, города и космопорты на планете отсутствуют. Не уничтожены и стёрты с лица планеты в результате военных действий, нет – она выглядела вполне мирно и первозданно. В том-то и была загадка.

Эркин и Тор составили программу для бортового компьютера, чтобы обнаружить на космогеофизической карте более-менее приличное скопление пассилита. Капитан, штурман и бортинженер, глядя на изображение, единым жестом почесали затылки и переглянулись. Эркин пожал плечами и сказал:

– Здесь на карте виден большой материк, на северо-западе которого имеется необходимый нам пассилит. Он залегает у поверхности, так что затруднений с добычей не будет. Чтоб я сдох, если что-то понимаю! Рядом с месторождением должен быть перерабатывающий комбинат, но его нет! Даже следов не осталось.

Александр буркнул " ты не один такой" и объявил по коммуникатору подготовку к посадке.

Естественно, эта посадка была посложнее, чем на Хал-Стронг. Здесь не было ни космодрома, ни наводящих лучей, ни страхующих уловителей, но Александр спокойно посадил "Звезду" на краю плато неподалёку от месторождения пассилита. Эркин вызвался первым выйти наружу, однако Тор благоразумно предложил произвести проверку. В самом деле, если куда-то исчезли все города и их население, то почему бы не предположить самого худшего? Скажем, наличия какого-нибудь стирающего вируса?

Запустили в работу коллектор, и через пятнадцать минут он выдал, что атмосфера пригодна для дыхания и вредоносных органических соединений в ней не обнаружено. Рейдеры повыскакивали наружу, порезвиться на свежем воздухе после встряски от боя и падения в чёрную дыру. Тор сумрачным взглядом посмотрел на веселящийся экипаж и покачал головой – прыгают, как дети, словно не с ними случилось это ужасное падение в недра чёрной дыры…

Своей мыслью он поделился с капитаном.

– А, может, именно потому все и резвятся, что пережили такой ужас. Ты бы, Торище, не бурчал, как старый дед, а лучше бы пошёл готовить транспорт!

– Ладно, – кивнул Тор, – возьмём флаеры.

На "Белой звезде" имелись два флаера для внутрипланетных перелётов на небольшие расстояния, но Александр напомнил, что они тоже пожирают драгоценное топливо, поэтому скафандры и оборудование загрузили только в наземный четырёхместный вездеход, который потреблял несравненно меньше.

Радиоактивный фон составлял семьдесят микрорентген в час, что было терпимо для людей, а для адеррийца Баста – меньше, чем ничего. Вполне естественно, что он оказался первым кандидатом в команду, которая отправлялась на добычу пассилита. Александр разбил экипаж на три группы по тридцать человек в каждой, чтобы они сменяли друг друга. Руду решили добывать и измельчать, затем привозить к яхте, где она будет обогащена и спрессована, чтобы занимала меньше места. Это было нерационально, но обогатитель и пресс, наспех сделанные Таулером, оказались слишком громоздкими, чтобы их тащить куда-то. Александр малость промахнулся при посадке, и теперь приходилось за это расплачиваться.

Эркин, старший первой группы, проверил вооружение, крепления груза и дал команду к началу движения. Вездеход, скрежеща гусеницами по камням, двинулся вперед. Это была довольно неуклюжая машина, но у неё имелся небольшой антиграв, чтобы уменьшить давление гусениц на зыбкую почву. Кроме того, он мог тащить груз, чуть ли не вдвое превышающий собственный вес.

Первая группа скрылась из виду. Александр смотрел им вслед и не мог разобраться в своём отношении к происходящему. Ему не нравилось поголовное исчезновение как людей, так и следов их деятельности, но где-то глубоко в душе он чувствовал – все идёт как надо. Дикая смесь чувств: необычное воспринимается должным!

Александр привык доверять своей интуиции и поскольку не мог предпринять ничего глобального, то решил оставить всё, как есть и ждать, что преподнесёт будущее. Он не сомневался, что вскоре будут ещё какие-нибудь сюрпризы – для этого не требовалось обладать сверхинтуицией. Уже одно то, что они остались живы после знакомства с чёрной дырой предрекало интересные приключения, как минимум.

Тор с третью экипажа охранял корабль, а Александр с остальными поволок пресс и обогатитель подальше от яхты, чтобы лишний раз не загрязнять воздух радиацией. Капитан и Сергей Королёв, сориентировавшись на местности, решили поставить оборудование метрах в трёхстах от корабля, неподалеку от густых лесных зарослей. Александра эти растения заинтересовали: он точно не помнил, какого возраста Рушка-четыре, но ему казалось, что буро-зелёные зонтичные деревья, буйно растущие на опушке, относятся к более ранним стадиям развития планет. Впрочем, он, как и остальной экипаж, не был большим знатоком палеонтологии, поэтому оставил свои сомнения при себе.

*****

Рейдеры уже закончили установку пресса и подключали к нему миниконвертер, когда увидели, что со стороны леса к ним двигается большое переливающееся облако. Оно несколько раз меняло направление, постепенно приближаясь к людям, укрывшимся за прессом. Или от волнения, или от влажной жары, но у Александра моментально взмокла спина. Туча издавала трели и писклявый гам. Когда облако приблизилось, рейдерам открылось интересное зрелище: оказалось, что это огромная стая небольших ящерок.

Они порхали вверх и вниз, дрались между собой в воздухе, чирикали, умудряясь при этом сохранять общее направление движения. В стае их было не меньше нескольких тысяч, и все различных расцветок: голубые, зеленые, желтые, золотистые, белые, красные, чёрные… Возможно, были и ещё какие-то, но глаза уставали следить за ними. И все они тренькали, верещали, издавали мелодичные трели, и вообще, шумели, как могли.

Рейдеры стояли, задрав головы и совершенно забыв о том, что такое большое количество, пусть и крошечных существ, может оказаться не совсем безопасным. Так оно и вышло: ящерки, длина которых, вместе с хвостом, не превышала двадцать пять сантиметров, были не такими уж безобидными, как могло показаться на первый взгляд.

Одну из них явно заинтересовала блестящая поверхность пресса, и ящерица подлетела к людям, блистая на солнце крыльями. Бородатый Паскаль Новиков, ставший рейдером в четырнадцать лет, вздумал её поймать. Он сделал неуловимо-быстрое движение рукой, и ящерка затрепыхалась в его ладони.

– Не бойся, дурашка… – начал было он, как вдруг ящерка немного раздулась, будто набрала воздуха, и выплюнула язык пламени, длиной с саму себя. Новиков от неожиданности выпустил зверька, и тот с гневным чириканьем умчался обратно к стае, предварительно пульнув в сторону рейдера ещё пару порций огня. Обалдевший бородач рассматривал свой комбинезон: прочная ткань была прожжена, словно из лазера, в двух местах, а кожа руки сразу же начала нехорошо краснеть. Паскаль представил, что было бы с ним, не будь он одет в защитный комбинезон, и ему стало дурно. Александр приказал всей группе немедленно сесть на землю и не делать резких движений, а брату Хересу велел оказать Новикову первую помощь. Включилась рация и раздался голос Тора:

– Саша, что у вас там происходит?

– Ничего особенного. Передай Эркину: при встрече с небольшими летающими ящерицами ни в коем случае не брать их в руки. И по возможности не тревожить их. Эти звери плюются огнем.

Тор попросил описать животных, после чего задумался на минуту и заявил:

– Я немного увлекаюсь ксенобиологией и хотя не являюсь крупным специалистом, но могу уверенно сказать: до сих пор существ, изрыгающих огонь, обнаружено не было. А то, что огнедышащие ящерки водятся на Рушке-четыре… даже не знаю… бред какой-то! Вы уверены, что ящерица плюнула именно огнём? Может, это было дыхание с горячим паром, например? Или, может, вам просто показалось?

– Ты у Паскаля спроси, показалось ему или нет! – проворчал Александр.

Он продолжил разговор, когда вернулся на корабль. Новиков ходил с раздувшейся рукой, но благодаря своевременной помощи, опухоль в размере не увеличивалась и заживление было лишь вопросом времени. Эркин вышел на связь и доложил, что они на месте, начинают разработку пассилита и ни с чем враждебным пока не столкнулись. Тор рассуждал вслух:

– … ещё я знаю про тегринскую кобру, она выплёвывает концентрированную кислоту, должен сказать – это тоже не подарок. Существует также целый ряд животных, в основном рептилий, которые нападают и защищаются аналогичным способом, но чтоб так… Вот что интересно: Рушка-четыре – планета земного типа. Это заштатная колония Конфедерации, штаб патруля этого округа. Ну, ещё имеются довольно крупные разработки пассилита. Словом, обычная история. Если бы здесь обнаружили огнедышащих минидраконов, то сюда слетелась бы половина ксенобиологов галактики. И вообще, куда подевалось всё население? Кстати, Хан Лоис говорит, что один раз наткнулся на что-то, напоминающее разговор, но не по обычной или гиперсвязи, а телепатически, по пси-приёмнику. Чего, ты и сам знаешь, никогда не случается.

Александр удивлённо приподнял брови. Он знал. Пси-связь давала то преимущество, что разговор двух абонентов не мог подслушать никто третий. Правда, бывали случаи, когда при организации локальных пси-сетей была допущена небрежность, точнее предательство, и тогда информация просачивалась не туда, куда надо, но то были случаи совершенно из другой категории. В остальном пси-связь была очень надёжным средством. Александр вызвал Хандо Лоиса и спросил, как обстоят дела. Тот пожал плечами и буркнул что-то неразборчивое и нелюбезное – всё ясно и без слов.

Александр и Тор уставились друг на друга. Без связи они были беспомощны, подобно слепцам на равнине. По крайней мере, отпал вопрос о неисправности аппаратуры яхты – Рушка-четыре красноречиво подтвердила это. Пока "Белая звезда" не будет загружена пассилитом, они не получат никаких сведений, но потом…

Потом они пойдут к Танжеру. Александра пробрала дрожь при мысли о том, что и там не окажется следов разумной деятельности. Сама собой напрашивалась теория о временном сдвиге, при прохождении яхты через чёрную дыру. Во всяком случае, учёный люд теоретически вывел такую возможность, мотивируя тем, что под воздействием чудовищной гравитации время может сворачиваться и вообще вести себя непредсказуемо. На практике, само собой, никто ничего не проверял. И, похоже, экипажу "Белой звезды" выпала сомнительная честь оказаться первопроходцами…

Александр обсудил этот вопрос с Тором, но ни к чему путному они не пришли. И отнюдь не из-за нехватки математических и физических знаний, – оба были сведущи в гиперинтерференционном прогнозировании и вероятностной статистике, просто никто ещё не испытывал временной переход. Поэтому они могли только предполагать.

Разум отказывался воспринимать цифру в миллион лет. Александр с Тором, не сговариваясь, решили надеяться на лучшее и считать, что их зашвырнуло лет на двадцать-двадцать пять назад. Тем более, что Рушка-четыре именно так и должна была выглядеть до занятия её Конфедерацией, а произошло это как раз около двух десятилетий назад. Впрочем, во всех этих рассуждениях имелся один сомнительный момент – ящерки, которые обитали на "этой" Рушке, и отсутствовали на "той".

"Если не считать этой странности, то… – Александр мстительно улыбнулся, – держитесь сиссиане!"

Он твёрдо решил приложить максимум усилий, чтобы переломить течение прошлой войны. Для этого у него были и знания хода войны, и средства в виде деформатора. Да, чего уж знания – для того, чтобы задать перцу сиссианам хватит одного лишь деформатора…

*****

Добыча пассилита велась в три смены. Рейдеры работали с максимальной отдачей, понимая, что от этого зависят их собственные жизни. Чем больше они добудут пассилита, тем дальше смогут улететь, а где и когда ещё представится возможность заправиться – неизвестно. Поэтому было решено забить грузовые трюмы и неиспользованные склады под завязку прессованной радиоактивной трухой.

Шли уже четвёртые сутки их пребывания на необитаемой планете. Партия Эркина после отдыха вновь заступила на разработку месторождения. Группа Александра только что вернулась с миникарьера, он распустил людей отдыхать, а сам отправился к прессу, посмотреть как идут дела. Несмотря на капитанство, он вкалывал в поте лица наравне с экипажем, и если его бригада, вернувшись с работы, увалилась спать, то он не мог себе этого позволить – нужно было проследить за кучей неотложных дел.

Александр прошёл мимо яхты – её белый корпус сверкал, как новенький, ничуть не повреждённый лазерным огнем, и всё благодаря новой двойной гравизащите. Жаль, что он не успел установить её на остальных кораблях антисиссианской армады. Никто на "Белой звезде" не знал, спасли ли кого-нибудь с разбитого шлюпа. Наверное, кто-то остался в живых, недаром же "Шалун" ковырялся около "Ястреба" целых десять минут.

Александр вспомнил про Эрла.

"Хотелось бы надеяться, что ты жив, зубастый! – подумал он, – уж очень много я потерял друзей и в основном из-за этих сизых ребят".

Говоря объективно, Александр был не совсем прав. Амбиций у людей было ничуть не меньше, чем у сиссиан, а у двух таких похожих друг на друга рас дело не могло обойтись без драки. И товарищи Морозова гибли в боях с конфедеративными войсками столь же часто, как и в боях с "сиворожими". Но Александр рассуждал с той точки зрения, которая затрагивала его сильнее других, а на большую политику ему было глубоко наплевать.

Он мысленно погрозил кулаком далёким сиссианам и с ругательством упал на землю, запутавшись ногами в чём-то, похожем на редкий кустарник. Скафандр смягчил удар в бок. Только Александр хотел подняться, как из-за соседнего, заросшего тёмным мхом, валуна вылетела золотистая ящерка и принялась со звонким щебетанием носиться над самой головой человека.

Он недоумённо следил за её полётом – она то взмывала вверх, то опускалась чуть не до земли, и всё время пронзительно верещала. При всем этом она успевала плеваться огнём, правда не в самого Морозова, а куда-то рядом с ним.

"Может, я шлепнулся возле её гнезда?" – подумал Александр и на всякий случай решил не шевелиться. Не то чтобы он испугался огнедышащей ящерки, просто решил дать ей успокоиться, а потом потихоньку удалиться. Хотя, конечно, получить порцию огня в незащищённое лицо – удовольствие невеликое. Но, сам виноват – нечего было отстёгивать гермошлем.

А ящерица всё не успокаивалась. Прошло несколько секунд, и из-за валуна вылетела вторая ящерица, чуть более тусклая, с тёмным хвостом и сразу спикировала на капитана. Она с лёту выпустила струю пламени, и то, что Александр принял за ветки, вдруг зашевелилось, и показался комок не то щупалец, не то зловещего вида лап. Все они разом задвигались, резко распрямились, и атаковавшая их ящерка была мгновенно схвачена. Она дёрнулась и застыла в лапах существа.

"Наверняка какой-нибудь наркотик?" – мелькнуло в голове Александра.

За время войны он навидался всякого, и это многорукое или многоногое животное ему не понравилось, тем более, в непосредственной близости от себя. Оно, конечно, тоже живое и имеет право на существование, но, как говорится, свой скафандр ближе к телу. Поэтому он, не мудрствуя лукаво, решил достать бластер и сжечь неприятный клубок.

Александр попытался повернуться, но сделать этого не смог – ноги до пояса опутывали точно такие нити или щупальца, как и те, что схватили ящерку. Мало того, правая рука тоже оказалась в плену. Он рванулся, но даже усилители скафандра оказались не в силах разорвать эти путы. Счастье, что ветко-лапы ещё не успели добраться до лица – там, где они схватили добычу, по скафандру растекалась неприятного вида жидкость, скорее всего, ничего полезного собой не представлявшая.

Тем временем, вторая ящерица всё ещё продолжала нападать на монстра. Она поджарила ему несколько лап, но большого урона нанести не могла. Тем не менее, она не давала существу возможности вплотную заняться Александром, и космонавт поспешил воспользоваться этим.

Довольно неуклюже он левой рукой вытащил из ножен вибромеч. Бластер и ручной деформатор были прижаты его телом к земле и связаны щупальцами монстра, но вибромеч висел с левой стороны и им можно было воспользоваться. Морозов включил вибролезвие и знакомая вибрация передалась руке. Сначала он пошуровал около себя, затем освободил правую руку и ноги. Александр уже достал бластер, собравшись поджарить неприятного незнакомца, когда мелькнувшая перед самым его лицом ветко-лапа выбила оружие из руки. Недолго думая, он взмахнул мечом и отсёк настырную конечность.

В этот момент он заметил, что уже и вторая ящерка лежит на траве одеревеневшая и неподвижная – спрут успел достать её парализующей лапой. Почему-то вид мёртвых минидракончиков взбесил Александра. Левой рукой он начал вращать меч, отрубив пару щупалец, а правой достал из-за пояса деформатор и всадил разряд прямо в центр клубка. В разные стороны брызнула буро-сине-зелёная жидкость. Разрушенные разрядом камни, земля, "спрут" – всё перемешалось. Для верности он сделал ещё несколько выстрелов – ведь чем примитивнее организм, тем он более живуч. Наконец щупальца, или что там было у этого монстра, окончательно перестали двигаться.

Александр достал бластер из-под горы похожих на ветки щупалец, вытер оружие от зеленоватой слизи и подошёл к лежащим на траве ящеркам. Возможно они были только временно парализованы, но выглядели мертвее мёртвого. Сделать для них он не мог ничего.

"И всё-таки, они защищали меня или своё гнездо?" – спросил сам себя Александр.

Он обошёл валун, из-за которого появились ящерки. С другой стороны камень зарос каким-то вьющимся растением. Капитан осторожно раздвинул мечом ветки и увидел гнездо. Оно было мастерски сплетено, и в нём лежало небольшое яичко желтоватого цвета. Значит, всё-таки защищали гнездо. Александр чувствовал себя обязанным этим маленьким рептилиям, ведь если бы не они, то сейчас спрут пировал бы над его костями. Александра передёрнуло от этих мыслей. Избежать смерти в чёртовой уйме боёв, выжить в умопомрачительном падении в чёрную дыру и оказаться в желудке какого-то монстра! Бр-р-р!

Морозов побродил вокруг, но больше ни гнёзд, ни ящериц не обнаружил. Если бы он нашёл хотя бы ещё одно гнездо, то можно было надеяться, что за осиротевшим яйцом приглядят. Но, видимо, это было отдельное поселение. Будущий минидракончик погибнет, если Александр сейчас не предпримет какие-нибудь действия.

Он поразмышлял и решил отнести гнездо к тому лесу, где рейдеры впервые столкнулись с летающими ящерками. Перед тем, как брать гнездо, Морозов снова подошёл к ящерицам – вдруг они очнулись. Нет, они не ожили и уже начали коченеть – значит, у "спрута" в его щупальцах таился не просто наркотик, а смертельный яд. Александр ещё раз мысленно поблагодарил минидраконов.

С минуту Морозов раздумывал, что лучше: запах человека или металла? Отдав предпочтение первому, он снял перчатку, взял гнездо в руку и пошёл к прессу. Возможно, что другие минидраконы не возьмутся за выращивание сородича, после того, как он прикоснётся к гнезду – говорят, многие птицы так и поступают, но попытка – не пытка.

Чтобы лишний раз не облучаться, работы по добыче, обогащению и прессованию пассилита производились в скафандрах. Только адерриец Баст, которому радиация была нипочём, обходился без защиты и щеголял в торканском комбинезоне.

Александр увидел тридцать шлемов, отражающих яркий солнечный свет, когда рейдеры повернулись к нему. И хотя солнцезащитное покрытие не позволяло разглядеть выражения лиц товарищей, Морозов был уверен, что они все до одного удивлены его видом – в полной боевой амуниции, с бластером в правой руке и гнездом в левой.

Он начал было рассказывать о том, что с ним случилось, когда произошла маленькая неожиданность. Ею оказался крошечный минидракончик, который вцепился в большой палец капитана "Белой звезды" и пытался жевать его мягкими, беззубыми челюстями. Оказалось, малыш вылез из того самого яйца, которое Александр хотел вверить заботам крылатых ящериц.

Рейдеры, позабыв о работе, столпились около капитана. Тор, уперев руки в бока, насмешливо сказал:

– Ну, всё этот хищник сейчас сожрёт капитанский палец.

Александр, никак не ожидавший, оказаться в роли няньки и корма одновременно, проворчал:

– Если желаешь, то можешь сунуть ему свой. Принеси пользу обществу – поработай кормом!

Тор не желал. Все с интересом наблюдали за маленькой крылатой ящерицей. Детёныш был сантиметров десять длиной, его окраска менялась на глазах: от лимонно-жёлтой до бронзово-золотой. Он шатался на слабеньких ногах и видно было, что крылья его ещё не окрепли. Зато аппетит у него был просто на зависть – ящерёнок всё ещё безуспешно пытался отгрызть своими мягкими челюстями хотя бы кусочек ногтя от пальца капитана. Александр спросил Тора:

– Ну, космозоолог, скажи, чем кормить животину? А то через пять минут я натравлю его на вас.

Негр задумчиво почесал шлем над тем местом, где должен находиться затылок, и пожал плечами. В скафандре пожатие вышло хотя и малозаметным, но вполне понятным. Остальные также не знали рациона местных ящериц.

В результате недолгой дискуссии, содержащей мало информации и много ругательств, было решено поймать пару-тройку местных насекомых, ибо после того, как зверёныш оказал предпочтение животному организму никто и не подумал предложить ему траву.

Во все времена на кораблях обитали любимцы экипажа из мира братьев наших меньших. Кошки, собаки, обезьяны с древности и по настоящее время развлекали матросов в долгих плаваниях. После выхода человечества в космос список корабельных любимцев сильно расширился, но из инопланетных зверюшек наиболее часто космонавты приручали гуттаперчивых эллеманахов – змей, менявших форму и цвет в зависимости от настроения, и пушистых рисбилов, представляющих собой комки ласкового мурлыкающего меха, который прогонял даже самую тяжёлую депрессию. Но летающего ящерёнка, в перспективе дышащего огнём, не было ни у кого во всём обитаемом космосе. И рейдеры, негласно приняв детёныша минидракона в команду, ринулись на поиски корма для него, позабыв про пресс и пассилит.

В это время Сергей Королёв, оставшийся старшим на корабле, посмотрел на обзорный экран и увидел странную картину: группа, которая должна была работать у пресса, совершала что-то непонятное. Рейдеры разбрелись в разные стороны: одни просто стояли в высокой по пояс траве, другие неловко падали в попытках поймать какую-нибудь прыгучую тварь. Некоторые обнаружили, что падать в скафандре неудобно и перешли на постоянное передвижение на четвереньках.

Сергей, подозвав Олега Волина, сказал:

– Или космическое помешательство или хором накурились чего-то. Интересно чего?

Он вызвал Тора, но ему ответил Александр, сказав, что они ищут корм для детёныша крылатой ящерицы. Услышав спокойный голос капитана, Сергей сказал:

– Понятно, наши предположения были неверными. Но есть и третий вариант – они впали в детство.

Глава 4

Спустя две недели грузовой трюм, предварительно обшитый изоляцией, был доверху наполнен серыми, прессованными брикетами относительно-чистого пассилита. Конечно, конвертер потребит всё, что в него сунут, но энергетический выход будет неодинаков от ста граммов простого камня или ста граммов уралитового топлива. В первом случае, корабль заглохнет, не успев даже запустить начальный прогрев двигателя, а во втором – пролетит четыре минуты. Поэтому пассилит – неплохую замену топливу при отсутствии последнего, очистили насколько позволяли полевые условия.

Эркин, после нескольких минут расчётов и банки пива, объявил, что на этих запасах они смогут долететь до столицы Объединённых Республик и обратно. Александр выразил мнение, что "нам бы туда, а обратно незачем". В самом деле, если их выбросило во времени к началу Третьей Галактической войны, то сиссиане уже не окажутся на той высоте, куда их вознесли собственные интриги, а также тупость и корысть некоторых людей. Александр решил сделать все возможное, чтобы эта история больше не повторилась. И для этого у него был великолепный шанс в виде деформатора.

"Белая звезда" могла стать внезапным решающим фактором, который создаст перевес на чаше вселенских весов. Александр, рассуждая об этом, не знал, насколько он был прав и как одновременно с этим жестоко ошибался.

Он дал сигнал экипажу "готовиться к старту" и отнял свой рукав у Зарика – так назвали ящерёнка. За две недели тот уже начал перепархивать с места на место, но неокрепшие крылья ещё плохо держали его в воздухе, и он частенько попадал не туда, куда метился изначально. Когда Александр оставлял ящера одного, поднимался шквал воплей и верещания, приходилось подходить к нему и протягивать рукав. Минидракончик, цепляясь острыми коготками, взбирался на плечо капитана и умудрялся даже спать там. Когда он хотел есть, раздавался боевой клич "Зар-ри-кк", за что минидракончика так и назвали. А так как есть он хотел постоянно, по крайней мере так казалось всем, то "Зар-ри-кк" только и было слышно по всей яхте – от носовых пушек до двигательного отсека.

Когда ящер не спал и не ел, он грыз то, что находилось в непосредственной близости от него. Оказался он всеядным – когда рейдерам надоело ловить насекомых, минидракон перешёл на консервы так спокойно, словно всю жизнь питался рационом космонавтов. Александр опасался, как детёныш перенесёт взлёт корабля, но тот совсем не отреагировал на некоторые изменения окружающей обстановки. Тор рассчитывал курс на Танжер и вдруг спросил:

– Слушай, Саш, а если Зарик плохо перенесет гиперпрыжок?

Капитан почесал ящерку у основания головы и произнёс:

– Будем надеяться, что перенесёт он его хорошо.

Зарик и впрямь отреагировал неплохо – из внешних проявлений у него только увеличился аппетит. Он добрался до новых поляризующих очков капитана и, убедившись, что они несъедобны, принялся упражняться на них в метании огня по цели с различного расстояния. Александр проснулся от запаха горелого пластика и выкинул остатки очков в мусоросборник. Теперь Зарик нет-нет подпускал струйку огня, причём в самое неподходящее время и в самом ненужном месте.

Частенько кто-нибудь из членов экипажа обнаруживал горелые личные вещи, но несмотря на мелкие пакости минидракон оставался всеобщим любимцем, хотя сам признавал только Александра. Капитан задумчиво поглаживал ящера – Зарик, конечно, доставлял немало хлопот, но помимо него были заботы и посерьёзнее.

Эфир по-прежнему был пуст, и ни одного корабля не встретилось им по пути. Это навевало нехорошие мысли о более глубоком временном прыжке. Самые мрачные предположения Александра полностью оправдались – обычно переполненное, территориальное пространство вокруг Танжера было пустым, как миска Зарика. История Рушки-четыре повторилась и в ТНС. Планета была такой же девственной и нетронутой, как и во времена динозавров. Отсутствовали как города, так и население. Ни в системе Танжера, ни в ближайшем космосе никаких следов деятельности разумных существ обнаружено не было.

"Звезда" висела на орбите. Александр собрал на совещание старшин отделений, но все и без того уже знали о неприятностях. Капитан сказал:

– По нашей с Тором теории, мы прыгнули сквозь время после прохождения чёрной дыры. Если это предположение верно, то неизвестно на сколько лет "Звезда" переместились назад. Впрочем, может быть, и вперёд, кто знает. Сначала мы считали, что нас вынесло к началу Третьей Галактической, но теперь убедились, что это не так – Танжер, куда мы прилетели, был заселён гораздо раньше. Эркин и Тор просчитали расхождения траекторий планет, по которым можно вычислить миграцию и приблизительный временной разрыв. Вот об этом они сейчас и доложат.

Тор, мрачный, как туча, встал и проговорил:

– Докладывать, собственно, нечего. По нашим расчётам получается, что либо мы переместились во времени на пару миллионов лет туда-сюда, либо компьютер сошёл с ума.

Присутствующие потрясённо переваривали информацию: кто глубокомысленно наморщив лоб, кто в раздумье поскрёбывая затылки. Одно дело домыслы, другое – когда вдруг оказывается, что ты перенёсся на миллион лет. А уж в прошлое или будущее – роли никакой не играет. Никто не проронил ни слова.

Только Королёв, командир абордажников, забияка и дуэлянт, даже не пытался показать, что у него имеется какое-нибудь рационализаторское предложение. Да от него этого и не ждали. Все знали, что в мыслях у Сергея были только драки, вино и женщины, но не обязательно в таком порядке. Подпив, он становился неуправляемым, и его никто не мог остановить, кроме разве что капитана, которого Королёв уважал, а в глубине души и побаивался. Тем не менее, именно Сергей первым выдал дельную мысль.

– Кэп, я тут подумал… – раздались смешки, и Королёв свирепо цыкнул, но хихиканье продолжалось, – … о чем это я? Да… Коли тут такая петрушка, то нужно пробираться к древним обитаемым центрам. Я предлагаю идти к Земле. Всё равно девяносто процентов экипажа – люди, а Земля ближе остальных планет-прародительниц, которые породили разумных существ.

Эркин, во время совещания молчавший как рыба, приподнял брови – в словах Королёва была доля истины, причём, изрядная. Вполне может быть, что компьютер повреждён, и они сейчас не в миллионе лет от дома, а всего лишь во временах Земной империи, когда сиссиане ещё не вошли в силу. Не то чтобы это предположение было достоверным, но в это хотелось верить. И поскольку, как верно приметил Королёв, девяносто процентов экипажа – люди, а остальные десять – их давние союзники, то ещё неизвестно, как может повернуть всю историю разумных рас прибытие "Белой звезды" на Землю.

*****

Прибытие яхты в предполагаемое прошлое никуда не повернуло историю, ибо поворачивать снова оказалось некого – Солнечная система была девственно чиста от орбитальных станций, спутников и прочего космического мусора. Адерриец Баст и инсектоид Зубар ожесточённо спорили друг с другом: один доказывал, что надо было идти на Адерру, другой – на Фосс, хотя оба понимали, что Земля находится ближе, чем их родные планеты. Кроме того, связисты опять поймали пси-передачу, длившуюся около тридцати секунд и засекли направление – оно указывало на Землю. Когда "Белая звезда" прошла орбиту Юпитера по-прежнему не было видно никаких следов деятельности человека. Хандо Лоис в ответ на вопрос капитана отрицательно покачал головой – сигналов нет.

Но едва Морозов отвернулся, как сменщик Хана по прозвищу Абрикос вскрикнул, затем выругался. Он регулировал настройку пси-волнового приёмника и поймал хороший и мощный сигнал ".... не будет у них покоя ночью, а днём..". , и тут настройка сбилась. В течение получаса они пытались найти таинственный голос, но все дальнейшие попытки не увенчались успехом. Разочарованный Александр ушёл, но слова пси-передачи что-то затронули в его памяти. В глубокой задумчивости он уселся в кресло пилота, пытаясь вспомнить с чем же это связано. В рубку зашёл Тор и спросил:

– Саша, ты уже ел?

– Над этой проблемой я и размышляю, – ответил Александр, который никак не мог вспомнить что-то ускользавшее от него.

Тор критически осмотрел капитана с ног до головы, пожал плечами и взялся за пульт управления "волосатиком" – игрушкой с небольшим вмонтированным антигравитатором и обшитой мягким мехом. Она являлась любимым развлечением Зарика (кроме поедания капитанских рукавов), и в погоне за ней он уже довольно уверенно врезался в стены. Эркин, блаженно улыбаясь, следил за борьбой ящера и его игрушечного соперника, кувыркавшихся в воздухе. Зарик пытался грозно орать и пробовал атаковать игрушку сразу со всех сторон, но у него не получалось ни то, ни другое.

Наконец после нескольких кульбитов, Зарик уселся верхом на своего врага. Это происходило прямо над головой Эркина, который посоветовал Тору убрать их с этой позиции. Негр мило улыбнулся и отключил питание игрушки. Зарик вместе со своим механическим соперником рухнули на бортинженера. Ругательства Эркина вывели Александра из состояния прострации, и он, поймав ящера, посадил его в нагрудный карман.

– Часа через два мы будем на Земле. Хан и Абрикос опять поймали странную фразу по пси-связи. По-видимому, она тоже шла с планеты. Эркин, вместо того, чтобы пугать детёныша, займись подготовкой к работе зондов и камер. Ты отвечаешь за съёмки. Тор, за тобой коллектор и обработка данных.

*****

"Белая звезда" висела над Землей, круг за кругом наматывая витки на орбите. Коллектор обобщал данные и выдавал их с трёхмерными иллюстрациями. Старшие групп, включая капитана, поражённо смотрели на изображение, слушая механический бесполый голос коллектора:

– … согласно полученной информации очертания материков и береговых линий имеют отличия в пятнадцать процентов от заложенных в банк данных. После первоначальной интерпретации становятся ясно видимыми различия двух планет. Орбита Земли-два лежит ближе к светилу, как следствие, климат здесь немного теплее. Среднерадиационный фон на двадцать один процент меньше, чем на Земле-один. Ландшафт не подлежит подсчёту ввиду сильной подверженности изменениям. Зарегистрированы проявления разумной жизни – в разных частях планеты имеется несколько оживлённых центров, видимо, первобытные города-государства…

Изображение действительно показывало города разных видов, величин и стилей постройки, но у всех были крепостные стены, рвы и прочие древневековые атрибуты. Коллектор продолжал:

– … единый универсальный язык на планете отсутствует, что подразумевает небольшое количество контактирующих…

Александр слушал обобщённые сведения, а сам думал совсем о других вещах, например: где, точнее, когда они находятся? Что эта Земля была доисторической, сомнению не подлежало. Но что теперь на ней было делать рейдерам, которым хотелось вернуться обратно в своё время? И потом, если планета стоит на уровне рабовладельческого, в лучшем случае, феодального строя, то откуда здесь взялся такой мощный пси-передатчик, что его волны улавливаются за полгалактики отсюда? Даже станция Мирны не могла сделать что-то подобное, так чего говорить о тех, внизу, которым нужно несколько тысячелетий развития, чтобы построить пси-передатчик. И тем не менее, в древневековом обществе такой передатчик имеется. Бред! Чтобы всё это выяснить, надо опускаться на планету и тратить топливо.

Коллектор бубнил что-то о феодально-монархическом строе и важной роли религии в экономических и политических аспектах межгосударственных отношений. Александр посмотрел на старших отделений. Все внимательно слушали, кроме Королёва, который откровенно зевал с риском вывихнуть челюсти.

Когда доклад был закончен капитан предложил вносить дельные мысли. Тотчас разгорелась жаркая дискуссия. Таулер высказал точку зрения, что бортовой компьютер "сошёл с ума" и завёл их в противоположную от заселённых районов галактики сторону. Эркин в отместку сказал что-то про обслуживание двигателей. Таулер вскипел и уже более определённо заявил, что вместе с компьютером сошёл с ума и бортинженер. Перепалка разрасталась, в неё включались всё новые участники. Зарик проснулся и вылез поглядеть на интересное, с его точки зрения, зрелище. Когда спор начал перерастать в нечто более серьёзное, Александр вмешался. Он поднял руку, требуя тишины, встал и прошёлся по просторной рубке "Звезды"

– Спасибо вам за ценные советы и дельные мысли, – язвительно начал он, – вы с успехом можете конкурировать с торговками на Танжерском базаре. Мы собрались здесь, чтобы выработать план действий, а получилось… Конечно, легче всего свалить всё на других, но этим можно добиться только дуэли, а нас здесь слишком мало для подобных развлечений. Мне ли вам говорить, что экипаж – это единое целое? – Александр мрачно посмотрел куда-то в угол. – Не знаю как вы, а я хочу выбраться их этой передряги и из этого места.

Послышались одобрительные возгласы. Морозов поднял руку, призывая товарищей к спокойствию, и продолжил:

– Если следовать теории временного перехода, то мы оказались дальше, чем рассчитывали. Гораздо дальше. Как вы уже могли заметить, под нами древняя Земля, не только не имеющая выхода в космос, но даже более-менее приличного оружия массового поражения. Я помню теорию некоего Рапнека, который классифицировал развитие цивилизаций, как способность уничтожать себе подобных в массовых размерах. Глупость конечно, однако, продолжим. Если мне не изменяет память, то и остальные цивилизации, входящие, точнее, которые будут входить в Конфедерацию, сейчас находятся приблизительно на подобной ступени развития. Сиссианский Союз и другие независимые государства – тоже.

Тут Борнссон, внимательно следивший за речью, сказал:

– Капитан, я когда-то читал "Первоисточник" Росса, и там было написано, что археологи находили космические корабли шести и даже семитысячелетней давности. Насколько я помню, они принадлежали к исчезнувшей цивилизации с Каррата-пять. Мы могли бы…

– Да, я понимаю, о чём ты говоришь, но… По-моему, даже сейчас мы опоздали. Я хочу сказать, что мы перенеслись в пределах четырёх-пяти тысяч лет назад, плюс-минус пару столетий, а тем кораблям, как ты сам сказал, было шесть-семь тысяч лет, – Александр перестал ходить по рубке и уселся в кресло. – И ещё, мы упустили один важный момент. Хан и Абрикос несколько раз ловили по пси-связи ясный и сильный сигнал, идущий с Земли. Не надо вам напоминать, что луч пси-передатчика настолько узок, что его практически невозможно перехватить. Однако мы это сделали и не один раз. То, что передача велась на нас слишком нереально. К тому же, с моей точки зрения, она была какая-то бессмысленная. Значит, напрашивается вывод о существовании механического или органического пси-передатчика с огромным диапазоном действия. Что же касается его мощности, то она превосходит всё известное нам до сих пор, ведь первый раз мы уловили сигнал около системы Рушки. А приняли мы его так, будто сигнал шёл с соседнего корабля. И этот передатчик находится там. – Александр указал пальцем вниз. – Хан и Эркин установили приблизительное место, откуда могла идти эта передача. Вы можете мне не верить, но у меня такое чувство, что разгадав эту загадку, мы решим нашу проблему возвращения домой.

Тор скептически посмотрел на Александра, но промолчал. Несколько ошарашенные мистическим заявлением капитана остальные участники совещания начали потихоньку, а затем более шумно обсуждать плюсы и минусы этого предложения. Поскольку никто больше ничего дельного не предложил, через час было принято коллективное решение о высадке на планету.

"Здорово же у меня будет болеть голова после ускоренного курса обучения двум-трём местным языкам", – подумал Александр.

*****

Александр прошёлся перед стоящими людьми. Двадцать человек, четверть экипажа "Белой звезды" должны были лететь с ним вниз, на Землю. Сразу решили брать только потомков землян, чтобы не возбуждать нездорового интереса к зеленокожим и зубастым тиранцам, или, например, к Басту и Зубару, которых вообще приняли бы за демонов и исчадий ада. Большинство команды составили абордажники и, само собой, Королёв тоже вошёл в неё, не желая упускать свой шанс поразвлечься. Тор и Эркин, несмотря на их горячие пожелания участвовать в экспедиции, были оставлены для управления кораблём. Хан Лоис тоже остался на яхте, чтобы поддерживать связь с наземной группой, а конкретно, с Джеком Абрикосом.

После некоторого колебания Александр решил взять с собой для оказания медицинской помощи не Васкеса, а брата Хереса. Тот был не только сведущ в медицине, но и мог вести теологические споры, хотя неизвестно, плюс это в данной ситуации или минус.

Все участники прошли курс ускоренного обучения нескольким местным языкам, и после мнемографа у каждого жутко болела голова. Сергей Королёв вследствие головной боли сделался раздражительным и теперь ругался с братом Хересом на новом языке, чтобы углубить и закрепить познания. Монах не остался в долгу, но малость запутавшись в новоприобретённых языках, обложил Королёва не только на них, но и ещё на дюжине других космических наречий. Командир абордажников уважительно посмотрел на толстенького монаха – "отец-агрессор" явно повидал свет.

Александр с ухмылкой понаблюдал за ними, затем отдал приказ грузиться на спасательную шлюпку. Зарик вылез из нагрудного кармана, и вскарабкавшись на плечо капитана, лизнул его в щеку раздвоенным язычком. Разумеется, и речи быть не могло, чтобы оставить его на яхте – зверёныш разнесёт половину корабля. Морозов подозревал, что присутствие минидракончика принесёт им немало сюрпризов. Лёгкий толчок известил о том, что шлюпка отчалила от борта яхты, и Александр начал пилотировать судёнышко к тому месту, где между двух рек располагалось с десяток городов – признак зарождающейся могучей цивилизации.

Глава 5

Александр посадил шлюпку километрах в двадцати от большого города. Если компьютер ничего не напутал, то они сейчас находились возле Ассада, крупного административного центра и места сосредоточения великого множества больших и малых храмов. Когда оборудование и амуниция были выгружены, Александр сделал знак Джеку Абрикосу. Через десять секунд входной шлюз шлюпки закрылся, её корпус завибрировал, комья грунта полетели в разные стороны и спустя ещё полминуты маленькое судно скрылось под землёй.

Тут Александр увидел, что Королёв, Персиваль Конго и брат Херес гоняют какую-то местную тварь, одуревшую от яркого света ручных фонариков, и послал их разравнивать взъерошенную землю над шлюпкой. В ночи шумели травы, ветер доносил до людей запахи пыли и полыни. Рядом осатанело стрекотало какое-то насекомое. Зарик вызвался было проверить его на прочность, но Александр легонько постучал ящера указательным пальцем по носу, и тому пришлось остаться на месте. Несмотря на свою внешнюю воинственность, Зарик явно чувствовал себя неуверенно – его раздвоенный язычок нервно ловил запахи чужого мира. Рейдеры постепенно перестали шуметь и сгрудились около капитана. Александр, убедившись, что провинившаяся троица выполнила приказ и присоединилась к основной группе, сказал:

– Итак, мы на месте. Теперь наша задача – выяснить, где находится этот пресловутый пси-передатчик. Судя по всему, он расположен в городе, либо в его окрестностях. Скорее всего, местное население может снабдить нас сведениями, которые помогут в поисках…

Рейдеры внимательно слушали. Александр с помощью Эркина и Борнссона ещё на яхте разработал легенду. Они должны были изображать из себя отряд рыцарей, путешествующих по белу свету в поисках новых знаний. Борнссон, обожавший древнюю литературу, предложил причислить рейдеров к вагантам. Увидев недоумённые взгляды капитана и бортинженера, он пояснил, что на древней Земле был такой орден бродячих монахов и скитальцев, которых мать-церковь постоянно преследовала. Александр тогда решил, что даже если на Земле-два и существует подобный орден, то в Междуречье, куда им предстоит отправиться, о нём вряд ли слышали, поэтому принял предложение Борнссона.

Сейчас Александр говорил на местном языке, чтобы приучить себя даже думать на нём, а заодно устроить тренировку отряду.

– Надеюсь, вы ещё не забыли о том, что мы являемся бродячими рыцарями-вагантами. Поэтому для поддержания легенды нам необходим транспорт. При посадке я видел какую-то ферму километрах в восьми отсюда. Утром произведём разведку, купим на ферме лошадей и будем учиться верховой езде. И чтоб никаких драк! Сергей, я тебе говорю! Больше слушайте и меньше болтайте. Старайтесь не отдаляться от отряда поодиночке. Ну, вроде и всё. Давайте устраиваться на ночлег.

Так как бродячим рыцарям не полагается иметь суперзащищённые палатки с атомными подогревателями, миниконвертерами и компьютеризированными кухнями, то пришлось довольствоваться сделанной наспех палаткой – оборванной и дырявой, в которую никто не захотел ложиться спать. Её поставили прямо над зарытой в землю шлюпкой, а по обе стороны от неё разожгли два костра.

Александр распределил вахты: Новиков и Абрикос остались бодрствовать первые два часа. Остальные улеглись на отдых, чтобы набраться сил перед теми испытаниями, которые им готовил грядущий день. Александр смотрел в небо, усеянное звёздами и вдыхал горьковатый запах полыни. Зарик ворочался в нагрудном кармане, словно не мог удобно устроиться. Взошла луна, и её мягкий свет призрачно озарил степь. "Интересная здесь луна – большая, яркая и круглая" – подумал Александр, засыпая.

*****

Проснулся он внезапно, словно кто-то толкнул его. Открыл глаза и оказалось, что в бок толкался Зарик. Ящерёнок барахтался под туникой из паллийского шёлка, в которую Александр оделся для "выхода в свет", запутался в складках материи и, громко шипя, пытался вырваться на волю. Морозов удивился поведению минидракончика – тот ещё никогда не был так возбуждён, даже играя. Вытащить его из-за пазухи Александр не успел – что-то произошло там, где должны были находиться дежурные.

Из темноты раздалось жуткое рычание. Новиков выхватил вибромеч, но воспользоваться им не успел – неведомое существо атаковало с быстротой молнии. Две фигуры смешались в едином клубке. До сих пор Александр не жаловался на свою реакцию, но к тому времени, когда он вскочил с мечом в руке, было уже поздно. Новиков лежал на земле с неестественно повёрнутой головой – из его разодранного горла фонтаном била тёмная кровь. Рядом кто-то выдохнул "О, Боже!", и только сейчас Александр разобрал, кем оказался нападавший.

Это была чёрная, как смоль, пантера с горящими изумрудными глазами. Она нервно облизнулась, смахнув языком капли крови, и, неожиданно подняв морду к тёмному небу, издала хриплый рёв, от которого хотелось заткнуть уши и упасть на землю. Зверь обошёл костёр и мелкими шажками начал подкрадываться к стоящим в ступоре людям. Александр, не оборачиваясь, велел принести горящую головню. Впрочем, зверь явно не боялся огня, хотя и не приближался к нему.

С момента пробуждения прошло секунд двадцать, Зарик продолжал безуспешные попытки вырваться из плена шёлка, но Александр не мог помочь ему освободиться без риска оказаться в компании с Новиковым. Зверь приготовился к прыжку, припал на передние лапы и когда хвост пантеры на долю секунды замер, Александр понял, что сейчас она бросится. И бросится именно на него. Всё окружающее исчезло: костры, люди с обнажёнными мечами, на лезвиях которых тускло отражалась луна, чёрное небо, орущий под боком змеёныш. Остались только двое – он и зверь-убийца.

Пантера прыгнула, но Морозов в этот момент уже падал вправо с одновременным ударом меча – пятый дан иайдо чего-нибудь, да стоит! Всё происходящее ему казалось какой-то замедленной съёмкой. Огромный чёрный зверь, видимо, поняв, что не достанет человека, а, напротив, сам станет жертвой, извернулся в воздухе, уходя от вибролезвия, но всё-таки получил жестокий удар в бок. Меч, как сквозь масло, прошёл через рёбра пантеры, и её наполовину перерубленное тело, увлекаемое инерцией прыжка, рухнуло на ветхую палатку.

Воцарилась тишина – слышалось только потрескивание сухих веток в костре. Морозов лежал, выставив меч в сторону убитого зверя. Рейдеры потихоньку подходили к поверженному животному, весь бок которого был распорот вибромечом.

– Хороший удар, Саша! – сказал Королёв. – Я же говорил, что не надо оставлять бластеры на корабле.

Александр поднялся на ноги и принялся выпутывать зверёныша из складок перепутанной туники. В душе соглашаясь с Сергеем насчёт бластеров, он, однако, был уверен, что после посещения первого же кабака, его молодцы, почувствовав себя вдали от полиции, устроят такую пальбу… А он один не сможет уследить за всей двадцаткой.

"Точнее, у меня уже не двадцать, а девятнадцать человек" – с горечью подумал он.

Зарик, наконец-то вырвавшийся на свободу, летал над поверженным врагом. Он гневно верещал и два-три раза даже плюнул огнём в дохлую пантеру. Тут же завоняло палёной шерстью. Брат Херес подошёл к неподвижно лежащему Новикову, глянул на его разорванное горло и скорбно покачал головой. Но и без него было ясно, что Паскаль мертв – справиться с такой раной не помог бы даже стационарный реаниматор. Было решено похоронить его утром, а пока тело завернули в кусок разодранной палатки. Труп пантеры уволокли метров на сто от лагеря и бросили. Зверь был очень тяжел, и четвёрка рейдеров изрядно запыхалась, выполняя приказание капитана.

После произошедшего спать никто не хотел. Люди, негромко переговариваясь, просидели возле костров оставшиеся до рассвета три часа. Александр смотрел в огонь и размышлял почему зверь, убив Новикова, не бросился на стоящих рядом Абрикоса и Джерри Бингла. Он напал на него, будто выполняя чей-то приказ, расправиться именно с ним. А, может, учуял минидракона… Зарик, словно внимая мыслям хозяина, беспокойно вертелся на его плече и блестящими бусинками глаз смотрел в чёрноту ночи в ту сторону, куда унесли убитого хищника.

Наутро, похоронив боевого товарища, рейдеры, а ныне рыцари несуществующего ордена вагантов отправились пешком к ферме, замеченной капитаном при посадке. Едва они отошли от ночного лагеря, как увидели примятую траву и пятно чёрной застывшей крови на том месте, куда бросили убитую здоровенную кошку. Бросить-то они бросили, но теперь здесь ничего не было. Создавалось впечатление, что пантера встала и убежала. Рейдеры столпились вокруг окровавленной травы и обсуждали увиденное.

– Да, ты посмотри, вот он след передней лапы – она была вся в крови. Я нёс пантеру за эту лапу и потом полчаса руки не мог отмыть – кровь у неё какая-то липкая. Вот, видишь: один отпечаток, а там второй. Следы ведут на север, а дальше к востоку, – говорил Персиваль Конго, бывший рейнджер, пионер на нескольких планетах, изгнанный в рейдеры сиссианами. – Конечно, кошки – звери живучие, но такого я ещё ни разу не видел. Если бы капитан ударил её не в падении, то вообще развалил бы надвое. Но и с такой раной она не должна была даже хвостом шевельнуть, а тут, посмотри-ка – ушла. Ох, не к добру это!

Те, кто разбирался в следах, видели, что кошка ушла сама, а не исчезла при помощи грифов-падальщиков или какого-нибудь природного санитара. Остальные в словах Персиваля не сомневались. Александр подумал: "Если бы я был животным, то сейчас оскалил бы зубы и вздыбил шерсть на загривке – самое время". Зарик так и сделал, он прижался плотнее к плечу хозяина и тоненько рычал.

*****

Ферма оказалась довольно многолюдным хозяйством. Ещё на подходе к ней отряд миновал возделываемые поля; худых, измождённых людей за плугами; надсмотрщиков, жирных и злобных, с плетьми в руках. Александр обратился с вопросом к одному из них, и тот, увидев вооружённый отряд, услужливо ответил, что поля, рабы и ферма принадлежат торговцу зерном Волантесу – личному царскому поставщику продовольствия.

Королёв, всё ещё находившийся под впечатлением ночных событий, мрачно оглядел тощих, изнурённых рабов и лоснящуюся физиономию надзирателя. Глаза его налились кровью, правая рука легла на рукоять вибромеча. Александр понял, что сейчас Сергей устроит бойню, и незаметно пнул абордажника по ноге. Когда они отошли на достаточное расстояние от надсмотрщика, Королёв получил жестокий выговор.

– Ты что, решил стать вездесущим борцом за справедливость? Тебя взбесил вид рабов? Или никогда не видел малолеток на Танжере, продающих самих себя, чтобы добыть кусок хлеба? А на рудных планетах шахтёры вкалывают почище этих рабов по двадцать часов в сутки, там ты не хочешь устроить революцию? Или, может, свергнешь пару правительств, которые устраивают дефолты, обрекая на нищету своих граждан? Убив этого хряка, ты, тем самым, зарубил бы всю нашу экспедицию. Если хочешь обречь себя и товарищей на вечное пребывание в этом захолустье, то лучше убирайся сразу из отряда! Если нет, сделай так, чтобы я больше тебе не напоминал об этом!

Сергей хотел было огрызнуться, но, увидев, как темнеют от ярости зелёные глаза командира, промолчал, сознавая свою неправоту. Выволочка, устроенная капитаном, оказала воздействие, и больше Королёв не порывался порубать в капусту, надсмотрщиков, работающих плётками в поте лица.

Вокруг поместья шла изгородь, сложенная из вязанок хвороста, сверху утыканная заострёнными палками – такой забор даже ночной гость рейдеров не перепрыгнет. За воротами они увидели и самого хозяина – торговца Волантеса, наблюдавшего за двумя рабами, крутившими колесо жёрнова. Волантес словно сошёл со страниц комикса про нечистых на руку торгашей – невысокий, заплывший жиром, с одутловатым лицом и бегающими поросячьими глазками. Впрочем, как бы тот ни выглядел, у Морозова было к нему дело. Александр оставил своих ребят у ворот, а сам подошёл к торговцу и приветствовал его, как здесь было принято:

– Пусть Великая Триада защитит тебя от бед и несчастий, засухи и болезней.

– Позволь пожелать и тебе того же, чужестранец! – ответил торговец, не сводя взгляда с непривычно-длинного меча пришельца.

Они говорили ни о чём ещё минут десять. Александр знал породу торгашей – если перейти к покупке лошадей прямо сейчас, то цены будут непомерно велики – торговцы тем и живут. Пока Волантес приказывал рабу принести вина и хлеба, Александр оглянулся на своих людей. Они расселись в тени шелковицы и отдыхали, кроме неугомонного Королёва – тот уже толковал о чём-то с прилично одетой девушкой с обручем на голове. Она была облачена в бежевый хитон, который хорошо гармонировал с её светлыми волосами. Когда девушка повернулась в сторону Волантеса, у Александра защемило в груди – настолько она была похожа на Ирину, которая осталась неизвестно как далеко. Или когда далеко. Он подавил вздох и вернулся к разговору с торговцем зерном.

– И как вам показалась наша страна, благородный паладин?

– Мы, собственно, ещё ничего и не видели, но могу вас заверить, что ваша долина меж двух рек – это настоящее чудо среди ада песков и жары.

– Да, да, – закивал головой торговец, и его щёки заколыхались. – Вы очень смелые люди, если решились проделать столь длинный путь, полный опасностей, тем более, в такое ужасное время.

– В какое время?– поинтересовался Александр.

Торговец подозрительно уставился на него, но решив, что он и в самом деле ничего не знает, полушёпотом сказал:

– Неужели, вы ничего не слышали? Жрецы Инанны увидели знаки несчастий на небе, а храмы Энки и Энлиля подтвердили это чуть позже. В народе говорят что пробуждается тот, кого прокляли.

– Кого прокляли? Кто пробуждается? – не понял Александр.

Волантес даже подпрыгнул.

– Как, неужели вы не знаете? Конечно, Сэт! – шёпотом сказал он и плюнул, чтобы смыть с языка зловещее имя. – И в самом деле, похоже на то: в окрестностях города появились вампиры и оборотни, совсем житья не стало. Позавчера два раба утащили кувшин вина из моего погреба и решили распить его втихую. Спрятались в зарослях, около внешнего колодца, а наутро их нашли с перегрызенными глотками и крови в них совсем не осталось. На всякий случай мы сожгли их тела, я велел поставить охрану внутри поместья. Но теперь после наступления темноты никто добровольно за ограду и шагу не сделает.

Александр, в свою очередь, рассказал о случившемся ночью. Толстяк удручённо покачал головой.

– Да, да, это был кот-оборотень. Они ещё хуже волков. Очень хитрые. Вы думали, что убили его, а он преспокойно ушёл, когда зажила рана. Ох, времена-то нынче какие тяжёлые! Только великое могущество проклятого змея может дать жизнь таким мерзким существам.

За этим волнующим разговором, собеседники не заметили, как выпили по четыре кружки довольно неплохого вина. Чтобы торговец не скаредничал, Александр уплатил ему за напиток, хотя тот поначалу даже что-то бормотал о гостеприимстве. Однако деньги взял и после этого уже не поглядывал косо на кувшины, приносимые рейдерам. Александр, убедившись, что его люди не остались без еды и выпивки, теперь пытался осмыслить услышанное.

Поразительно! Оборотни, вампиры! Но каким бы невероятным это ни казалось, ничем другим объяснить исчезновение убитого зверя было нельзя. Если только рейдеры не стали жертвой чьей-то непонятной мистификации. Кому это могло понадобиться Александр понятия не имел, поэтому пока решил придерживаться версии кошки-вампира. Он вдруг обнаружил, что излишне разволновался и сделал в уме несколько упражнений для успокоения. Поднявшись на ноги, сказал:

– Спасибо, уважаемый, за хлеб-соль! Пойдём мы в город, лошадей присмотреть надо. Пока ещё доберёмся до него…

Маленькие глазки торговца заблестели.

–Так ваших коней испугал оборотень? И вы хотите пешком… О-о-о… Вы можете приобрести лошадей у меня, и не будете шагать по дороге, глотая чужую пыль. Для таких благородных господ я возьму цену совсем небольшую. Взгляните на товар.

Волантес повёл Морозова в конюшню, показать своих скакунов, из которых большинство годилось только на убой. Об этом капитан и сказал. Волантес слегка увял. Теперь Александр мог выбирать лошадей, а заодно, и всласть поторговаться, тем более, что стартовые цены торговца были не такими высокими, как если бы рейдер сразу показал свою нужду в верховом транспорте. Про верховых животных Александр помнил из курса обучения, что надо осматривать зубы, суставы, спину, хвост, псевдорога… впрочем, нет – два последних относятся к эборийскому боевому перту… Он с видом знатока следил за действиями Волантеса.

– А вот эта гнедая! Какая стать, какая сильная грудь! Да она двадцать лиг пробежит и даже не вспотеет! Пять туанов за неё, клянусь Энки, это слишком мало!

– Да ты что! У неё же бабки совсем облысели. Нет, ей полтора туана красная цена. И, по-моему, у неё провисла спина.

Тут Александр подумал, что торговец всё равно всучит ему какую-нибудь клячу, которая выйдет за ворота и подохнет. Он позвал Персиваля Конго – тот раньше был рейнджером и знал толк в животных. Восхваления Волантеса своим лошадям совсем утихли, но цены он опускать не хотел, по крайней мере сразу. Процесс торга шёл как и полагается – Александр чуть-чуть добавлял к своей версии стоимости, а Волантес снижал первоначальную цену.

И надо же было именно в этот момент проснуться Зарику. Он вылез из своего спального кармана, вскарабкался на плечо хозяина и со скрежетом зевнул.

Торговец побледнел и попятился, уже жестоко раскаиваясь, что был так откровенен с этим зеленоглазым рыцарем. Ведь он при незнакомце обругал всемогущего Сэта, а великий неназываемый, проклятый за братоубийство и другие злодеяния, как известно, является богом пустыни и покровителем чужестранцев. А эти люди пришли, как раз, со стороны пустыни и сами признались, что являются чужеземцами в благословенной долине меж двух рек. Да ещё и это свидетельство принадлежности к культу Великого проклятого Змея – маленький змеёныш с крыльями.

"Змеёныш с крыльями", будто почувствовав мысли Волантеса, напыжился и выпустил тонкую струйку огня. У несчастного торговца душа ушла в пятки, и он сразу согласился на цены, предложенные рейдерами. Как ни пытались они успокоить хозяина фермы, он только соглашался с ними во всём и со страхом смотрел туда, где спрятался Зарик. Поняв, что успокоить торговца они не смогут, Александр и Персиваль дали ему денег даже больше, чем следовало и ушли седлать лошадей. Рейдеры довольно быстро для людей, привыкших к космосу, антигравитаторам и бластерам, оседлали животных и выехали за ворота. Уезжая, Королёв долго махал рукой белокурой девушке, смотревшей им вслед.

*****

Кавалькада пёстро одетых всадников подъехала к Ассаду. Дорога была запружена пешеходами, верховыми и телегами на двух и четырёх колёсах. Скрипели крестьянские повозки, ревели верблюды и ишаки, мычали мулы, блеяли стада овец, и всё это галдящее сборище двигалось в Ассад на большой базар. Поначалу Александр вежливо просил дать им дорогу, но скоро понял, что этим ничего не добьётся и принялся орать на мешающих движению отряда. А иногда приходилось пускать в ход и рукояти мечей.

Наконец они проехали мимо тяжёлых, обшитых бронзовыми пластинами ворот города и внутри, как это ни парадоксально, стало гораздо тише. Возможно, дело было в царских и храмовых патрулях, которые шастали по десять человек с офицером во главе. Один такой патруль со знаками храма Энлиля на синих туниках остановил их. Командир, нарочито глядя мимо Морозова, грубо спросил :

– Кто такие?

Александр, уже отвечавший на подобные вопросы стражникам у ворот, сказал:

– Мы – рыцари-ваганты. В вашем славном городе проездом.

Морозов спешился и, достав золотой туан, протянул его начальнику патруля.

Таулеру и Эркину пришлось потрудиться, изготавливая золотые, серебряные и бронзовые монеты по местным стандартам. Причём, главная проблема заключалась не в том, чтобы достичь сходства, а в обеспечении достаточного количества всяких примесей – металл не должен был оказаться чистым. Вот их поделки теперь Александр так щедро и раздавал.

Монета мгновенно исчезла, а офицер проворчал:

– Наёмники, что ли? Квартал для наёмников находится возле базара, спросите там у любого нищего. И после вечерней зари не советую появляться в приличных кварталах – вас сразу арестуют.

Храмовники продолжили патрулирование, а рейдеры отправились к базару. Чем ближе они подходили к нему, тем большая создавалась сутолока на узких улочках. Королёв поймал мальчишку, который пытался срезать у него кошелёк с пояса и дал ему здоровенного пинка, не утруждая себя звать стражу.

Александр помнил, какое впечатление произвёл Зарик на Волантеса, поэтому спрятал ящерёнка далеко за пазуху и строгим тоном сделал ему внушение. Зверёк, будто поняв мысли хозяина, спокойно сидел под туникой, не порываясь вылезти наружу и лишь изредка высовывая любопытную мордочку.

Какой-то нищий за бронзовую монету провёл рейдеров к забегаловке со звучным названием "У скрещённых мечей". Вывеска была красивой, но она явно не гармонировала ни с грудой помоев неподалёку от входа, ни с хозяином кабака, физиономия которого не внушала никакого доверия.

Лошадей оставили у коновязи – Сергей дал слуге пару мелких монет, чтобы накормили животных, а сами "рыцари-ваганты" прошли в залу. Там раздавался стук глиняных кружек, пьяные выкрики, ругательства, а иногда и звон клинков. Заведение очень напоминало некоторые танжерские забегаловки, разве что иномирцев здесь не было, да вместо роботов-уборщиков были два чёрных раба. Рейдеры оккупировали угол, выгнав оттуда несколько мертвецки-пьяных не то разбойников, не то наёмников и потребовали у хозяина лучшего вина. Пара шлюх тут же подсела к космонавтам, но даже Королёв, обычно неразборчивый в таких делах, отверг их услуги – уж очень непрезентабельны они были на вид. Оскорблённые шлюхи ушли искать других клиентов, предварительно высказав всё, что они думают про "кастратов с длинными ножиками".

Логайр Тюссо, бывший сержант-десантник второго класса, а ныне полноправный член команды "Белой звезды" и абордажник под началом Королёва, сидел у стола с краю и спокойно ждал, когда принесут вино и мясо. В это время за соседним столом вспыхнула драка. Четверо наёмников повздорили между собой, и в ход моментально пошли взаимные оскорбления, а после и клинки. Закутанный в белое воин, судя по всему откуда-то из пустыни, получил удар мечом в грудь и упал под стол, хрипя и обливаясь кровью. Его товарищ оказался один против двух свирепого вида бородатых гистанцев, со свистом рассекавших воздух кривыми саблями.

Танжер приучил рейдеров ко всяким дракам, в том числе и кабацким, поэтому никто из них не вмешивался в чужую свару, безразлично наблюдая за схваткой. Остальные посетители тоже, кто равнодушно, кто с интересом, смотрели на представление. Только хозяин заведения что-то кричал у стойки, но его никто не слушал, а сам он не рисковал вмешиваться – попробуй, разними дерущихся, и сам получишь меч в бок.

Гистанцы теснили арапа в сторону рейдеров, и тот, избегая вражеской сабли, отпрыгнул, подставив, правда, неумышленно под удар Логайра Тюссо. Тюссо едва успел увернуться, когда сабля разрезала воздух в том месте, где только что была его голова. Рейдер рассвирепел и нанёс хук справа гистанцу. Здоровенный бородатый мужчина выронил оружие и упал, как подкошенный.

В это время второй арап уже лежал с разбитой головой на заплёванном полу. Гистанец, уложивший его, пошёл посмотреть, что случилось с товарищем. Тюссо хотел объяснить случившееся, но гистанец, не слушая, взревел и бросился на рейдера. Логайр выхватил из ножен вибромеч и встал в стойку. Сабля бородача заплясала в поисках новой крови и новой жертвы.

"Жертва", однако, спокойно, точно работая с манекеном, начала фехтовать. Лезвие сабли, столкнувшись с включённым виброострием разлетелась надвое, и не успел гистанец удивиться этому, как меч Тюссо уже пронзил его сердце. Логайр пожал плечами, вытер лезвие от крови и уселся на своё место. Хозяин, причитая и заламывая руки, взвыл, что стража закроет его заведение, ведь три убийства за вечер – это слишком много. Александр дал ему пару монет, чтобы заткнулся, убрал мертвецов и принёс самое лучшее вино.

Хозяин, заметно успокоившись при виде золота, помчался выполнять заказ, а два угрюмых чёрных раба принялись вытаскивать трупы из залы. Вскоре только несколько пятен крови, проступившие сквозь песок, которым засыпали пол, напоминали о смертельной схватке.

Через три часа все рейдеры были сыты, пьяны и благодушны. Королёв пожертвовал два золотых, чтобы "пили все", и теперь малоимущие завсегдатаи трактира скопились в углу, где веселились рейдеры. Джек Абрикос нажрался до поросячьего визга и спал на лавке по-детски положив ладони под голову. Александр тоже выпил немало этого древнего винца, от которого заплеталась голова и кружились ноги… нет, наоборот!

Он вдруг вспомнил, что сейчас время сеанса связи, а Абрикоса и угрозой сиссианского конвертера не разбудить. Александр огляделся: Джерри Бингл спорил с горбоносым человеком в высоком тюрбане, но вроде бы пока всё обстояло мирно и дальше слов дело не заходило. Брат Херес, шатаясь, как маятник, пытался выдать какую-то проповедь о вреде пьянства группе оборванцев, то и дело пытавшихся поднять тост за речь монаха. Только Персиваль Конго выглядел более-менее трезвым. Капитан поручил ему следить за командой, а сам взял у Абрикоса пси-передатчик и отправился в отхожее место, чтобы кроме дела ещё и провести сеанс связи с "Белой звездой".

Местные запахи не отличались изысканностью, а уж в этом, так называемом, клозете – и подавно. Морщась от вони, Александр напялил наушники, почувствовал, как пси-контакты коснулись ушных раковин, и включил прибор. Сразу же послышался голос Лоиса:

– Джек, почему так долго не выходишь на связь?

Мысли Александра стали туманными и расплывчатыми, соответственно, и объяснение вышло довольно сумбурным, но там, в рубке "Белой звезды", быстро поняли в чём дело – поисковая команда дорвалась до выпивки. Однако когда Александр сказал, что Новикова загрыз в степи оборотень, Тор, Эркин и Хан переглянулись – ну и нажрался капитан!

Мысли Хана через пси-передатчик дошли до Александра, и он, разозлившись, заявил, что это отнюдь не пьяные бредни и здесь по слухам полно оборотней и вампиров. Тор, стоя в рубке связи, закатил глаза и сказал:

– Ладно хоть остальные живы. В следующий раз они заявят, что видели зелёных чертей! Весело у них… а мы тут сиди в каютах…

В общем, "Звезда" была уведомлена, что все, кроме Новикова, живы и пьяны. Сеанс связи завершился. Александр выключил передатчик и, стремясь побыстрее покинуть вонючее место, уже собрался выйти из закутка, когда услышал приближающиеся голоса.

– Ну, ты, толстая рожа, кто это такие?

– Не знаю, господин. Говорят, рыцари… "вараны" что ли? Не помню точного названия. В общем – военные люди.

"Уж не про нас ли он бормочет?" – мелькнула в голове у Александра мысль.

Он настолько заинтересовался разговором, что решил пока не покидать пропахшего миазмами, убежища.

– Только пришлых военных нам не хватало, – проворчал злой голос. – Может, их вызвали жрецы Инанны или Энки? Ты уверен, что они не попытаются сорвать наше завтрашнее дело?

– Нет, они проездом в нашем городе. Наверное, хотят наняться к кому-нибудь на службу. Вроде ни про Инанну, ни про Энки они не упоминали…

– Узнай! – голос жёстко выругался. – Возможно, что эти люди и непричастны ни к чему и тут оказались случайно. Но они – воины! И чужые, хотя говорят по-нашему не хуже коренного ассадовца. Да ты посмотри на их рожи – такие обитают лишь далеко на севере, а оттуда никогда не бывало добрых вестей. Значит так: если этот отряд окажется завтра в полдень на старом дворике, то я тебе оторву голову! Нет, я отдам тебя магистру Мэлту, а уж он найдёт тебе применение. Ты им ни о чём не проболтался?

– Клянусь, хозяин, я никому не говорил! Совсем ни о чём! – оправдывающийся голос явно знал, какое применение может ему найти неведомый Мэлт. – Я попробую задержать их здесь, как можно дольше.

– Лучше бы тебе сделать это, – с угрозой произнёс "хозяин", – Мэлт не прощает промахов, а тем более – предательства.

Второй жалобно пискнул в ответ и принялся уверять собеседника в своей преданности. Когда говорившие удалились, Морозов поднялся и размял затёкшие ноги.

"Ай-да хозяин, ай-да скотина! – подумал Александр. – Недаром его рожа мне сразу не понравилась. Значит, оставить нас хочет? Посмотрим…"

Только капитан уселся за общий стол, как из кухонного помещения вывалился хозяин "Скрещённых мечей" с разносом, на котором стояло шесть больших кружек с вином. Он, искательно улыбаясь, принялся расставлять их по столу перед наиболее трезвыми рейдерами.

– Пейте, благородные господа, пейте! Я сейчас ещё принесу!

За пазухой заворочался Зарик, но Александр прижал его локтем к боку и поманил пальцем толстяка.

– Что это?

– Это вам, уважаемые, за счёт заведения. Надеюсь, что вы оцените наше гостеприимство и в следующий раз обязательно остановитесь у меня.

– Хорошо говоришь! Складно! – Александр поднялся, схватил кабатчика за ворот и протянул ему кружку. – Выпей с нами!

– Но я не могу пить с такими благородными господами за одним столом! – начал отнекиваться он, но Александр, одной рукой всё ещё протягивая кружку, а другую положив на эфес меча, угрожающе повторил:

– Пей!

Это не ускользнуло от внимания трактирщика, и он, сделав несколько судорожных глотков, попытался отставить кружку.

– До дна! – неумолимый капитан рейдеров мрачно глядел на взъерошенного хозяина.

Персиваль посмотрел на Александра, мол, чего ты к нему привязался, но его удивление быстро переросло в озабоченность, когда толстяк, так и не допив до конца кружку, упал на грязный пол и громоподобно захрапел. Александр поднялся и вылил содержимое остальных пяти кружек.

– Похоже, негодяй подсыпал нам снотворного, хотя мог бы и отравить. Всё, хватит пирушек! Теперь все расходятся спать! – голос у капитана был такой, что даже Джек Абрикос открыл глаза, правда, встать всё равно не смог, и его пришлось нести наверх.

Те же два чёрных раба молча подхватили своего хозяина и унесли куда-то за ширму. С уходом рейдеров в общей зале сразу стало скучнее, и самые трезвые посетители начали расходиться по домам. А лежащих в глубоком опьянении чёрные рабы небрежно повыкидывали за дверь. Через полчаса в заведении уже было тихо.

*****

Несмотря на буйно проведённый вечер, Александр проснулся с первыми лучами солнца, пробившимися в щели ставень. Бингл и Мак-Грегор, стоявшие на часах в коридоре, приветствовали капитана и сказали, что всё спокойно, а к ним никто не пытался подняться. Рейдеры, замученные похмельем, хотели пропустить по стаканчику, но Александр запретил сделать в этом заведении даже глоток. Все вышли во двор, оседлали лошадей и, скрипя сёдлами и суставами, выехали из трактира.

Город уже ожил: в более богатых кварталах мусорщики ещё затемно начинали свою работу, а в местах, подобных тому, из которого только что выехали рейдеры, труп убитого и обобранного бедняги мог пролежать не один час, пока городская стража не пришлёт могильщиков.

До полудня оставалась уйма времени, и отряд перекусил у какой-то жаровни, где торговали рубленым жареным мясом и кислым вином. Винцо было дрянное, но немного уняло молот, стучавший в головах рейдеров, особенно у Абрикоса. Александр осторожно, чтобы никто посторонний не заметил, покормил Зарика. Ящер съел свой кусочек и удалился обратно за пазуху. Он вёл себя так тихо, что Александр начал беспокоиться – не заболел ли минидракончик?

Выбрав безлюдное место между стеной дома и глинобитным забором, капитан посвятил отряд в разговор, подслушанный им вчера вечером, и добавил, что если уж кто-то так пытается им помешать оказаться около старого дворика, значит, там произойдёт что-то интересное. И, возможно, это "что-то" даже связано с поисками рейдеров на Земле…

– Не знаю, стоит ли нам совать нос не в своё дело, но всё-таки, мы в полдень будем на этом старом дворе. А там посмотрим… Надо узнать, кто решил вывести нас из игры… и что это за игра.

Честно говоря, капитану эта мысль пришла в голову несколько спонтанно, но она ему понравилась. Остальным тоже, особенно тем, кто по причине сильного опьянения не помнил о вине со снотворным. До одиннадцати часов утра рейдеры развлекались, как могли на этом огромном – в треть города, базаре.

Глава 6

Судя по обрывкам разговоров, услышанных отрядом, Ассад был общепризнанным центром власти, религии, торговли и являлся столицей царства Корв. Соседние с ним, Гистан и Великое Княжество Алама – тоже большие, по местным меркам, государства пытались подражать Корву во всём, однако конкуренции явно не выдерживали, за что при каждом удобном случае начинали лютые войны. Но до сих пор Корв был сильнее. Кроме того у Гистана соседями были беспокойные кушиты, у которых в пустыне, если верить слухам, находилась тюрьма самого Сэта, а потому гистанцы, когда не воевали с Корвом, то усмиряли чёрных кочевников.

Алама располагалась в горах, имела обширные разработки драгоценных и поделочных камней, некоторых металлов, но полностью зависела в продовольственных вопросах от милости Корва, потому что караванные пути проходили через территорию этого самого крупного государства долины меж двух рек. Обе стороны не раз и не два пытались подчинить противника, но горцы предпочитали скорее умереть, чем позволить положить на себя тяжёлую десницу царя Междуречья, а сама Алама не имела достаточно сил для завоевания и удержания перевалов, через которые она могла бы выходить на широкие торговые пути. В итоге, между Корвом и Аламой существовал вооружённый нейтралитет, обусловленный исторически-сложившимися обстоятельствами.

Где-то западнее расположился могучий И-Пет, имевший сильное войско и огромную территорию. С И-Петом Корв не воевал – разве что на море несколько раз происходили стычки. На востоке находился далекий и богатый Инд, с которым купцами Корва велась нерегулярная, но весьма прибыльная торговля. В общем и целом, базарные сведения совпадали с данными коллектора. Но компьютер не давал таких ярких и красочных картин.

Александр подумал, что надо было дать побольше времени коллектору для сбора информации, прежде чем соваться сюда очертя голову. Конечно он знал, что со "Звезды" можно увидеть, сколько блох сидит на хвосте у дворняги, но вот всегда ли ведётся наблюдение… Александр надеялся, что Эркин и Тор нет-нет посматривают на экран.

В разных точках базара рейдеры натыкались на здоровенные бочки, где бесплатно раздавалось вино царскими слугами и прислужниками храмов Инанны, Энки и Энлиля – трёх глав местного пантеона. Ещё вчера Александр слышал какие-то разговоры о предстоящем празднике, но только сейчас он узнал подробности.

Сегодня в Междуречье – праздник наступающего лета. Сегодня приносят ритуальные жертвы Инанне – богине плодородия (она ещё покровительница плотской любви и, как это ни странно, благоволит распрям и войнам), а также, стараются умилостивить Энки – бога воды и Энлиля – бога воздуха.

Это была тройка самых почитаемых богов в Корве и далеко за его пределами, не считая сонма более мелких и менее могучих божеств. Ещё существовал официально запрещённый культ Сэта – Проклятого Змея, имеющего последователей и приверженцев, как за пределами Корва, так и внутри государства. Жрецы Сэта приносили человеческие жертвы, что не практиковалось и не поощрялось в других храмах. В народе имя Проклятого произносилось только шёпотом и всегда со страхом. Поговаривали даже, что в Корве спрятан никому не видимый ключ к освобождению Сэта из его темницы, но мало ли чего не наплетут продавцы сладостей, чтобы у них купили сладкую тянучку!

Отовсюду слышались крики зазывал, рёв животных, музыка. На невысоких помостах в тени шёлковых навесов танцевали полуобнажённые девушки. Работорговцы расхваливали свой товар, стоящий под палящими лучами солнца с мрачным и обречённым видом.

– Если не считать открытой работорговли, то всё окружающее чертовски напоминает Танжерскую барахолку, – сказал Александр брату Хересу.

– А что! Разбавить слегка эту толпу берберийцами, паркианами и тиранцами – и не отличишь! Спрашивается, зачем Господь тратит столько времени и сил, если спустя тысячелетия человек остаётся на той же ступени развития? – монах, воодушевлённый некоторой порцией винца, уселся на своего любимого конька – словоблудие. – С точки зрения разумного существа, коим я являюсь, и вы, капитан, смею надеяться, тоже…

– Брат Хер, – как всегда сократил имя монаха Королёв, – ну ты посмотри на себя! Какой же ты разумный? Разве хоть одно разумное существо откажется добровольно от вина и женщин? Вон, посмотри, какая красотка!

– Злыдень! – проворчал брат Херес. – Ты, Сергей, искуситель и слуга искусителя! Нет для тебя ничего святого!

С этими словами монах открыл фляжку и сделал из неё глоток. Явно не воды.

– О, смотрите-ка, святой отец начал образовываться! – рассмеялся Королёв. – Ну, а теперь на очереди девушка…

Александр с лёгкой улыбкой наблюдал за дружеской перепалкой командира абордажников и брата Хереса. Ну, Сергей, нашёл кого учить! Да, брат Херес сам кого хочешь научит…

Александр оглядел отряд и пришёл к выводу, что никакой беды с ними не случится, если их капитан немного пройдётся вдоль торговых рядов.

– … Посмотрите на великолепные индские ткани! Атлас, шёлк, парча! Какие расцветки! А какое качество…

– … Да что вы! Это же боевой верблюд! Караванные в другом ряду…

– … Холодная вода! Кто желает глоток хрустально-чистой воды…

– … Подайте, ради Великой Инанны, нищему на пропитание…

– …Хлеб, свежий хлеб! Господин, купите лепёшку! Что? Нет, это не плесень! Что? Нет, просто корочка жёсткая…

– … А сейчас, уважаемые зрители, я покажу вам, как пускаю огонь изо рта. Глотание меча – сущая забава по сравнению с этим…

– … Только пискни и я тебе глотку перережу! А ты, старая жаба, заткнись! Давай сюда кошель и браслет!

Ого! Кажется кого-то освобождают от финансовых средств. Александр увидел двух грабителей – бродяг неопрятного вида. Шерстяные накидки на них были помяты и выглядели так, словно хозяева не снимали их всю жизнь. Мужчины зажали в угол девушку и её няню или прислугу пожилого возраста. Александр подошёл к грабителям, которые всё ещё не замечали опасности, увлечённые потрошением своих жертв. Морозов вынул из ножен вибромеч и кольнул одного типа пониже спины. Тот непроизвольно ойкнул и, обернувшись, увидел человека, презрительно их рассматривающего и вооружённого каким-то странно-тонким и длинным мечом. Александр насмешливо сказал:

– Эй, могучий грабитель женщин! Брось нож на землю и чтоб через секунду тебя здесь не было. А ты задержись – извинишься перед дамами.

Более рослый бродяга прорычал, что скорее сдохнет, чем будет извиняться перед бабой.

– Ну, если ты так настаиваешь… – пожал плечами Александр и шевельнул лезвием вибромеча, приглашая грабителей к бою.

Они, забыв о своих жертвах, ринулись к насмешнику. Рейдеры, заметив, что на Морозова готовятся напасть, двинулись вперёд. Персиваль Конго испросил взглядом у Сергея Королёва разрешения прийти на помощь капитану, но тот лишь презрительно усмехнулся – эти двое, даже приблизительно, не могли считаться противниками, достойными Морозова, даже без учёта вибромеча…

Александр включил вибролезвие и оружие в его руке запело песню смерти. Один из бродяг издал вопль боли – его кисть, всё ещё сжимающая длинный нож с костяной рукоятью, лежала в пыли. Он упал на колени, сжимая обрубок, из которого хлестала кровь. Другой разбойник, не успел ничего сообразить, как оказался обезоруженным, а лезвие вибромеча упёрлось ему в горло. Он тут же подался назад, но Александр тоже сделал полшага и линия рука-меч-горло не нарушилась. Грабитель, прижатый к стене, выпучил глаза и просипел что-то о пощаде.

– Извинись перед дамами, – Александр убрал меч в сторону.

Бродяга рухнул на колени в пыль и принялся отбивать поклоны. Более старшая и объёмная из женщин проворно забрала у него кошелёк. Младшая стрельнула в Александра чёрными, бархатистыми глазами и утащила свою спутницу в толпу народа, прервав её излияния благодарности спасителям. Александр долгим взглядом проводил чёрноглазую, а затем спохватился: что там с этим дуэтом неудачников?

Бродяги испарились, только обрубленная кисть, широкое пятно крови, впитывающееся в пыль, да дешёвый нож с деревянной рукоятью остались на месте неудавшегося грабежа. Здоровущий, облезлый полосатый кот, злобно сверкая зелёными глазищами, подкрадывался окровавленному обрубку. Уходя, Александр оглянулся – кот рвал зубами то, что ещё пять минут назад было живой человеческой плотью.

Зрелище было неприятным и странным. Александр почему-то подумал, что раньше здесь такого наверняка не происходило. Кот словно выглядел предвестником чего-то зловещего, смутно витающего в воздухе.

*****

У Восточных ворот было не протолкнуться: давка неописуемая – простой люд вопил, размахивал цветами, пальмовыми ветвями и флажками, и каждый пытался протиснуться поближе к первым рядам, которые занимала знать из правящей, церковной и торговой верхушки. Солдаты в парадной форме, выстроились в две шеренги, создав коридор, идущий от городских ворот к квадратному проёму в зданиях. Оказалось, что ровно в полдень сам правитель Корва в сопровождении высших жрецов Энки, Инанны и Энлиля будет встречать лето, приносить благодарственную жертву, а потом планировались раздача милостыни и всеобщее трёхдневное празднование.

Полуоглохшие рейдеры с трудом протолкались в первые ряды – здесь стояли люди знатного происхождения, многие имели телохранителей, которые, впрочем, больше ждали появления процессии, чем охраняли своих господ. Александр вспомнил подслушанный разговор, но нигде не увидел чего-нибудь похожего на старый дворик. Он обратился с вопросом к стоящему рядом чёрнобородому купцу с высоким тюрбаном на голове и тут же получил исчерпывающий, даже чересчур, ответ. Словоохотливый купец рассказал ему, что старым двориком до сих пор называют длинный квадратный проход – из него-то и появится процессия во главе с правителем Корва и верховными жрецами. А вот почему этот коридор назвали "старым двориком" существует такая легенда…