Навылет

Пролог

«Кто сражается с чудовищами, должен остерегаться, чтобы самому не стать чудовищем.» – Фридрих Ницше, «По ту сторону добра и зла».

Станция-арена «Колизей вселенных». 3025 год н.э.

Тяжёлые двери шлюза распахнулись с ревом, и контуры фигуры мелькнули в полумраке: высокий, в грязно-красном плаще, со шрамом, пересекающим левый висок. Он сделал два уверенных шага вперёд, и звук его ботинок отозвался эхом в тишине арены. На мгновение повисла тишина: зрители в ложах замерли, технические огни затрепетали. Раздался хриплый, усиленный во много раз голос, полный отчаянной усталости: – Меня зовут Ардер Грейн. Я – не герой и не злодей. Я просто человек, которому сильно не повезло в жизни. Он поднял взгляд на зрителей, что в предвкушении ждали развития событий, на зрителей, что пришли, чтобы почувствовать вкус чужой крови. Садистское удовольствие от мнимой власти над человеческой жизнью горело в глазах каждого, кто на него смотрел. Он это чувствовал каждой клеткой своего тела. Его правая рука прикоснулась к рукояти простого стального клинка, обнажая холодное лезвие. – С детства я учился выживать на заснеженных полях своей родной планеты. Совершенно один. Сколько себя помню. И сюда я пришел выжить. Чего бы мне это ни стоило. С этими словами Ардер шагнул на арену, что сотряслась от крика обезумешвшей толпы. Под его ногами хрустел гравий. Взрыв света озарил его лицо, когда он расправил плечи и приготовился к поединку, в котором каждое движение будет стоить чьей-то жизни – и может, его собственной. Соперник его уже ждал. Такой же высокий, с мужественным, явно сделанным лицом, без единого шрама. Голый по пояс, он играл мышцами, покачивая в руках земное нодати. На губах его играла усмешка, но глаза были сосредоточенными.

Они замерли напротив друг друга. Огромная арена, вмещающая сотни тысяч разумных, затихла. Начался отсчет. Голографические цифры под куполом арены показали: 3… 2… 1… Fight!

Первая кровь обрызгала гравий.

Глава 2

– «Бизнес есть бизнес».

С этими словами его продали. Холодный цинизм в голосе торговца-закупщика звенел в голове до сих пор. Он сам когда-то говорил точно так же, продавая аэромобильные медицинские комплексы, спасавшие жизни в труднодоступных уголках планеты. Тогда дела шли в гору: контракт с туристической компанией на десятки машин, блестящие перспективы… Но «бизнес есть бизнес». Сбой в транспортной цепочке, бракованная партия, срочный поиск нового поставщика – и серьезный срыв сроков. Неустойка оказалась колоссальной. Следом – банкротство, долги… И вот теперь он – боец номер «эл-ноль-эс-семь».

Искин мельком проверил данные и мигнул зеленым:

– Сдайте одежду и пройдите в камеру номер двести восемнадцать. У вас пять минут до применения мер дисциплинарного воздействия.

Ардер медлил, все еще не до конца смирившись со своим положением, но нагревшийся ошейник дал знать, что ждать его не будут. Он снял пиджак, рубашку, ботинки – каждую вещь отдавал так, будто отрывал от себя часть души. Голый, он шагнул вперед под гул вентиляции. Холодный стальной коридор поглотил его силуэт.

Коридоры приемного пункта были такими же серыми и безликими, как заводская линия. Стены из хромированного сплава отражали тусклый свет неоновых ламп, пол скрипел под босыми ногами, а воздух отдавал горьким привкусом стерильности. Но стоило заглянуть за угол – и в нос ударил тяжёлый запах пота, мочи и гниющих фекалий.

Камера двести восемнадцать больше напоминала общественный сортир без перегородок. На холодном полу сидели десятки людей – каждый в своей безнадёге. Еще больше просто стояли. Кто-то прижимался коленями к груди, обвивая себя руками; кто-то стоял в компании, мрачно оглядываясь вокруг. Около входа стоял худой мужчина с безжизненными глазами, казалось, отказавшимися блестеть, и воняло от него особенно отвратительно.

Но были и другие: широкоплечие крепыши, словно бойцовые псы среди шавок, с уверенностью в каждом движении. Они сбились в кучу, плечом к плечу, и о чем-то тихо переговаривались, не обращая внимания ни на кого.

На появление Ардера никто не обратил внимания, лишь какой-то пожилой мужчина вскочил и с криком бросился на него. В ту же секунду ошейник вспыхнул ярко-синим – и по его телу пробежала спазматическая судорога. Крик оборвался, когда мужчина рухнул без чувств. В камере раздался строгий мужской, но сгенерированный голос:

– Номер «аш-кью-девять-три-дэ». Последнее предупреждение. Следующая мера дисциплинарного воздействия станет летальной для вашего организма. Воздержитесь от необдуманных действий.

Обойдя тело, Ардер прошел в дальнюю часть камеры и, несмотря на общий смрад, выбрав место относительно чище, присел в углу, опершись спиной о холодную стену. В нос бил острейший запах отчаяния и нечистот, а вдоль позвоночника ползла дрожь. Он опустил голову и вновь подумал о том, как одна ошибка в цепочке поставок обернулась чередой проблем, что привели его сюда. Случайность ли это? Происки конкурентов? Возможно. Но смысла об этом думать уже нет – впереди ещё неизвестно сколько боёв, и даже победа в них не вернёт утраченную свободу.

Глава 3

Прошло около получаса мучительного ожидания. Люди в камере стали куда беспокойнее, напряженнее. Крепкие парни стали подозрительно поглядывать на всех вокруг. Того и гляди начнется драка. Но раздался все тот же механический голос:

– Внимание! Камера двести восемнадцать! Все кандидаты приглашаются на групповой отбор. Просьба пройти на арену номер четыре в течение десяти минут. При неисполнении указания будет применена крайняя мера дисциплинарного воздействия. Время пошло.

Над дверью действительно загорелся неоновый голубой таймер, а сама створка отъехала вбок. Жиденький ручеек людей тут же потек к выходу. Возглавляли общий поток, очевидно, "бойцовские псы".

Ардер тоже поднялся. Механически. Потому что все встали. Но идти не спешил, наблюдая за тем, как тонкий ручеек людей вытекает в узкую прорезь двери. Идти или не идти? Итог сегодняшнего дня будет один, так зачем мучить себя? Страдать, терпеть раны, только для того, чтобы умереть от них.

– Хэй, парень? – послышался откуда-то снизу голос. – Помоги встать старому ветерану.

Опустив взгляд вниз, Ардер натолкнулся взглядом на другой взгляд. Стальной, пронзительный, непреклонный. Принадлежал он старому одноногому калеке с изуродованным войной лицом. Сердце мужчины пропустило удар, когда он увидел татуировку на лбу мужчины. "Янычар"– с неким благоговейным ужасом подумал Ардер, помогая подняться бывшему элитному солдату. "И как только попал сюда?".

– Думаешь, как я попал сюда? – с усмешкой произнес янычар, прыгая в шаг Грейну. – Полагаю, точно так же, как и ты. Гражданская жизнь оказалась гораздо сложнее, чем армейская. Полжизни я убил на то, чтобы влиться, но некоторым, видимо, это просто не дано.

– Значит, вы тут добровольно?

– Не совсем, – калека вздохнул. – За долги меня сюда продали. Сам бы я сюда, даже будучи молодым, не пришел. Хотя как знать…

Какое-то время шли молча в общем потоке. Стерильные стальные коридоры вокруг, чужое тяжелое дыхание, неприятный смрад немытых тел. И опущенные головы, как у скота, ведомого на убой. Впрочем, их действительно вели на убой, на потеху богатым ублюдкам с садистскими наклонностями. Впрочем, к своему стыду, Ардер сам иногда посещал подобные представления – но лишь с известными бойцами-гладиаторами. Те поединки были совсем иного рода.

– Ладно, парень, дальше я сам, – когда до выхода осталось совсем немного, произнес ветеран. – Местные не любят, когда мы объединяемся. Доковыляю уж как-нибудь сам. Как звать тебя, кстати?

– Ардер. Грейн, – мужчина чуть склонил голову, протянув руку.

– А меня Ала Кейкубад, будем знакомы, – крепко пожал руку бывший янычар. – Свидимся.

– Свидимся, – автоматически ответил Ардер, но тут же опомнился. "Ага, свидимся. Сам едва ходит, а настрой боевой. Хотя он из янычар, кто знает, чему их там учат". Сам Ардер о выживании даже не думал. Пускай он и являлся бывшим акинджи – то есть налетчиком, бойцом передовой разведки, – в батальоне отвечал за связь, и боевыми навыками не блистал. Ему они были не к чему.

Да и вообще, есть ли вообще смысл сражаться? Ради чего убивать таких же, по сути, людей, как он? Выжить? А что дальше? Бойцовские ямы – та же каторга: тут не платят денег, скверно кормят и заставляют драться почти каждый день. Отсюда еще никто не выбирался живым. Так зачем продлевать агонию?

Такие мысли пролетали в голове Ардера, пока он шел по коридору, но едва его ступни ощутили прохладный песок арены, как тело начало действовать само, направившись в угол огромной треугольной арены. Наверху находился экран с таймером, под потолком шли непрозрачные стекла, скорее всего для зрителей.

Прижавшись спиной к холодному бетону стены, мужчина огляделся. Не только их камеру отправили в бой. С противоположной стороны выходили такие же потерянные и забитые неудачники. А вот с третьей стороны появились, по всей видимости, бывалые смертники. Эти уже были одеты, при оружии. У кого кастеты, у кого ножи и стилеты. Часть была безоружной, но на их теле присутствовала какая-никакая броня – белые пластиковые шлемы по типу строительных, наколенники, налокотники, более плотная ткань комбинезонов.

Их было меньше, около двадцати. Против примерно пятидесяти голых бродяг. "Расклад: двое новых на одного старого, приемлемо": подумал Ардер и вдруг нащупал ногой какой-то предмет в песке. Чуть углубив ступню, он обнаружил дубинку, сделанную из металлической ножки какого-то предмета мебели. Случайность? Или в песке еще много "подарков"от прошлых бойцов осталось?

– Добрый день, господа! – раздался вдруг мощный мужской голос откуда-то сверху. – Меня зовут Распорядитель. Объясню правила для вновь прибывших – никаких правил! Можете объединяться в команды, можете драться по одному, но в конце должно выжить лишь пятеро – все равно кого. У вас тридцать секунд на подготовку. Время пошло.

На табло действительно загорелись красные цифры, что неумолимо начали обратный отсчет. Ардер сжался, оглядевшись. Большинство новичков равномерно распределились по арене, изредка стоя парами или тройками. Все держались на почтительном расстоянии от более "заряженных"коллег по несчастью. Разве что те "бойцовские псы", опустив подбородки, стояли спина к спине; в руках некоторых из них уже было оружие – дубинки, заточки – видимо, тоже обнаружили их в песке. "Псов"было ровно пятеро.

Ардер присел на колено, нащупав рукоять оружия. Есть ли смысл драться? Убивать таких же, как он? Мужчина сжал челюсти, исподлобья посмотрев в стекла наверху. Он затылком чувствовал направленные на него взгляды. Нет, он точно не случайно сюда попал. Его сюда сослали те, кому он когда-то оттоптал ноги, и сейчас они желают посмотреть, как он будет в ужасе молить о пощаде. Что ж, пусть посмотрят. Если Ардеру и доведется сегодня умереть, то он сделает это, как подобает мужчине – с высоко поднятой головой.

Время заканчивалось. Вопросов о морали становилось всё меньше и меньше, их место занимал план сражения, предбоевой мандраж, адреналин. Закрутило живот, как это обычно бывает при сильном стрессе. И только сейчас Ардер понял, что ждет его впереди.

Время закончилось. Раздался сигнал.

Глава 4

«Самое великое – это быть челове