Исповедь грузинского блогера
Исповедь
I
Здарово, геймеры… Нет-нет, это же текст, не ролик пишу. Ха, настолько привык так начинать, что и текст представить не могу без этого «здарова». Но эт у нас не ролик. Это исповедь! «В чем-чем, спросите, исповедоваться будешь? Мы на твоих роликах и стримах столько всего насмотрелись и наслушались, что исповеди этой и конца не будет. Так что мы и читать это не будем». Это все ваши слова – читающих, то есть. Но в том-то и суть – что мне и дела нет до того, кто это будет читать. Исповедь сами знаете перед кем бывает.
Значит, исповедь. Без пошлости буду. Давайте будто в XIX веке для печати в каком-нибудь литературном журнале пишу. Хотя без пошлости сегодня никуда, особенно если хочешь внимание привлечь. Пошлым быть модно. Да я и так пошлый во всех своих роликах – потому что денег хочу. Был бы не пошлый, все бы заскучали на середине ролика, ушли к другим. Хотя она мне всегда противна была, пошлость эта… Ну что, поверили? Как я вас! А мне пошлость, может быть, и нравилась всегда! Приятненько так словцо ввернуть или сально сказать что. Ну приятно же, приятно, признайте! Щекочет эдак внутри… Впрочем, я же сказал, что пишу не для аудитории. Да, потому и без мата как раз. Потому могу и маску чуть-чуть – но только чуть – спустить.
Ну да ладно, иначе не начнем. Я блогер с почти пятьюстами тысячами подписчиков на очень известном видеосервисе. Начинал я с публикации прохождений японских игр – конечно же, аниме-игр, где яркие персонажи, где красивые девушки и где дух товарищества и братства в каждой экранной минуте. Да-да, сейчас я не паясничаю, я искренне так думаю. Я думал иногда даже, в те минуты, что играл в эти игры, что японцы этими самыми развлечениями спасут весь мир. То есть, как спасут. Пройдя достаточно игр, я так вдохновлюсь главным героем и его ценностями, его несгибаемым характером перед лицом опасности, что сам стану такой же стеной для общества. Стану тем самым героем. Ну и, конечно, ко мне тут же бросятся прекрасные фигуристые девушки, которые подобных героев в японских играх и аниме окружают. Обо всем этом я мечтал все свои подростковые годы, будучи заперт в своей комнате в родительском доме. Когда входили родители и смотрели на своего двадцатилетнего сына осуждающим взглядом – мол, когда на работу пойдешь и игры свои дурацкие бросишь – я смотрел на них глубокомысленно и немного даже презрительно. Они же не понимали, что еще вот-вот – еще немного вдохновения от сцен, в которых героя убили, но он встал и из последних сил уничтожил злодея – еще вот-вот, и я вырвусь как птица Феникс, огненным сиянием, из родительской хрущевки, и войду, осиянный славой, в этот мир.
Надо вам сказать, что я себя считаю человеком умным. А умные люди в России всегда втайне озлоблены на мир. Ведь чем у тебя ума больше, тем думаешь, много можешь сделать, много себя показать. И что все тебе непременно должны, раз ты умный такой выискался. А оно не так, наоборот, хейтят тебя, заткнуть пытаются, а кто вообще кулак показывает, мол, что мне твой ум, размелю щас всего. Вот и злишься, потому что понимаешь, много понимаешь, а воплотить-то, воплотить! Не дают… Так и сидят умные все по углам своим, ненавидят всех тихо. Но мне повезло. Я-то, хоть и тешился вон той фантазийкой, что выше наваял, но в глубине души понимал, что видеоигры, в большинстве своем – постыдное времяпровождение. Sad but true. Они с готовностью предлагают угнетенным работой / учебой / скукой красивые окна в вымышленные миры и поглощают время, которое можно было потратить на занятия более полезные.
Вот я играл, а время шло. Я отгонял мысли, что вот помрут родители, мне кого из них надо будет содержать, все равно на работу тащиться в этот нелепый русский мир за окном. А то, что русский мир нелепый, я был убежден с детства. Что это, в конце концов, за убожество за моим окном? Что это за щербатые, старые панельные дома за окном, где на тебя из-за стекол смотрят хмурые толстые бабки или красноносые алкаши с обвисшим пузом? Что это за колдобины на асфальте? Что это за беднота и хмурость, которые смотрят из каждого, даже из маленьких детей? Что это за постоянное желание что-то изменить, но вместе с тем понимание, что по-твоему, скорее всего, никогда не будет?
Ведь я, как и любой русский человек, хочу от жизни все или ничего. Никакой середины не приемлю, а если и вынужден – заметьте, вынужден – с этой серенькой серединой мириться, то всем вокруг меня несладко будет от того, как меня корежит. Повторяю: это мое глубокое убеждение, что любой русский хочет от жизни получить сразу все. А если не получит, то такая жизнь ему вообще не сдалась ни на что. И пропьет, и сгубит себя, пропадет с этого света – потому что этот свет того не стоит.
II
«Хе-хе – вы посмеиваетесь – мол, это с чего ты взял, балбес ты эдакий? Говоришь, сидел там за компьютером целыми днями, в фантазиях своих утопал. Да ты о жизни ничего и не знал. Боялся в нее даже выйти! Ты просто трус!»
Позвольте, я же видел примеры вокруг себя. Моего отца и вообще мужиков русских. Что ни говори, а русские мужики – они ведь работящие. Даже те, кто на лавках все время сидит, пиво жрет да семечки лузгает. Вот это как раз и есть русские мужики. И те, кто на работе целый день впахивает, и те, кто бомжуют на улицах, клянча копеечку на самогон – вы думаете, это люди разные? Да все одно внутри них сидит – тоска! Причем тоска невыносимая, от чего не знают сами. И работают они как проклятые, на убой, чтобы отвлечь себя от мрака этого, который так и лезет в душу, когда он остается наедине с собой. А после – что? В кабак или в бар назюзюкаться, чтоб теперь уж навеселе прийти домой, забыться носом в подушку, захрапеть, а утром опять – работать. Работа это отвлечение только. Это ты так муку отстраняешь от себя, но она-то не уходит никуда. Русский человек проклят своей землей. Куда ему объять все, что он видит да слышит вокруг себя? Или с ума сойдешь или в другую страну свалишь. Необъятность эта давит.
Слышу-слышу. Вы мне: «Ишь ты, философ выискался». А что, не так, скажете? У нас мужики здоровые, сильные, все работать любят, да только годам к 30-40 спиваются да идут по борделям, или что еще за разврат себе найдут. Причем если найдут, так возьмутся за дело это со смертельным упорством. Заметьте – с таким же азартом, с каким русский мужик водку пьет, с таким он и дома строит, и хлеб печет. Саморазрушение для нашего человека – очень ответственная и тяжелая работа. Вот вы понимаете теперь, друзья, мою дилемму? Раз я был умный, я все понимал и сознавал. Я понимал, что меня та же участь ожидает. Что я сопьюсь с горя, что не смогу с русской тоской совладать. А потому и бежал, бежал в эти игры! А с одиночества, которое копилось из-за того, что я никуда не выходил, я стал записывать ролики и в интернет их выкладывать. Авось, кто и прокомментирует, с какой родственной душой пообщаться смогу.
Нет, вру! Вру! Я сейчас вам жалуюсь, думаете? Ни капельки. Вам вообще надо знать про меня вот что. Я шут, паяц, завравшийся вконец человек! И вот уже чувствую, что на грани, что погибну, если маску перед кем не сниму сейчас. Да хоть так, хоть понапишу тут всякого, уже легче будет, чем опять дурака из себя строить ради дутой славы этой, ради денег. Да тьфу, разве деньги сейчас? Мираж все! Да, да, мы в мираже все живем, впрочем в разных. Миражиках, оазисиках, которые такие вот паяцы как я, строят другим, чтобы совесть у них чиста была. Я вам соврал, что родственную душу хотел найти. Это может поначалу. Хотя, впрочем, о чем бы мы общались? О том, кому какой аниме-герой больше нравится? Или у какой аниме-девушки лучше фигура? Помилуйте! Мне было всегда противно от таких разговоров, словно я в грязь руку измазал. Смотреть аниме и играть в аниме-игры это постыдно и не комильфо для серьезного умного человека, каким был, безусловно, я. Я лишь хотел популярным стать, а к аниме просто примазался. Потому что мильоны таких же унылых одиночек, как я, сидят по своим закрытым комнатам, боятся жизни и находят утешение в знании, что они не одиноки. Что ерунда эта вся может быть кому-то интересна тоже. Вот и все!
Я это понял, когда ролики мои стали просмотры набирать. А мой первый обзор – ой, как же страшно было его публиковать – мой первый обзор посмотрело десять тысяч человек! И тогда мне первые деньги с монетизации пришли. А я сидел и макушку чесал: за что мне это? Кто так смилостивился, что за обзор, который я делал день, мне пришла половина зарплаты моей мамы, которая столько зарабатывала за пол-месяца. Это потому что я про игры говорил? Про аниме говорил? Или голос у меня привлекательный, интонации мои? А может хорошо скомпоновал? А может все оно вместе? Я сделал еще ролик. И еще. Каждый из них взлетал, набирая еще больше просмотров, чем прежде. Деньги потекли рекой. Я уже не боялся выходить из комнаты, и, расправив плечи, смотреть на обеспокоенных родителей. Я стал выходить в мир и с легким презрением смотрел на унылых прохожих. Они-то пашут на заводах целый месяц, чтоб заработать то, что я получил за несколько часов записи ролика. Я заходил в кафе, посещал дорогие рестораны, потому что в моем понимании это и была жизнь – зарабатывать деньги и тратиться на себя и свои удовольствия.
Канал мой рос. Вскоре я понял, что рецепт популярности довольно прост – надо примазаться к чему-то популярному. Присосаться так крепенько, как пиявка. А еще быть как можно более пошлым, развязным и циничным. Нужно постоянно говорить о деньгах и всему назначать цену. Нужно обсуждать популярных блогеров, потому что тогда к тебе придет их аудитория, обеспечив просмотры, а соответственно, доход с монетизации. Но, конечно, об этом ни слова, а наоборот: нужно осуждать других за жадность, в эдакое благородство играть. Ведь люди-то тянутся к тебе как к светлому образу. Никто не хочет ассоциировать себя с подонком. Поэтому обязательно надо опускать других и обличать их лицемерие и жадность. Себя же надо выставлять святым, неподкупным, а даже если и оступишься, можно просто посмеяться, цинично обыграть.
III
Просмотры роликов на моем канале всегда взлетали лавинообразно, словно взрыв какой-то. Я не понимал, почему. А потом дошло. Ведь сегодня у нас один критерий для оценки – популярность. Вот вышел ролик какой или статья там, где все это посчитать можно. И люди смотреть или читать не будут, пока на счетчик не глянут – много ли там накрутило?
Тут простите, отступленьице небольшое. Я же умный, похвастать надо. Знаете, почему у павлинов такие хвосты длинные? Это же ужасно несуразно – такой хвост иметь, в джунглях, где хищники, где опасности. А он ходит, машет, красавец такой. Так ведь это не он такой хвост выбрал, это его павлинихи такого выбрали. Всякие там гены копились-копились через потомство, причем потом биологи интересный закон вывели… Или, может, не биологи, но не суть. Закон такой, что если чему-то отдается предпочтение, то у конкурентов и шансов-то нет. Происходит взрывной процесс, и то, что стало популярным у одних, скоро становится популярным – у всех. Вот отсюда и хвосты. Задавили здравомыслящих павлинов модницы, вымерли скромники все, потому что не выбирали их. А не выбирали почему? Потому что другие смотрят – а, вон та пошла к хвостатому, а я что, дура, что ли? И она пошла. Да я, может, это рассказал из горечи, что сам павлин, которого долго не выбирали, хи-хи. Иногда так чувствую себя, сознаюсь. Но нет, я самый настоящий избранный павлин, потому что со мной этот самый взрывной, будь он не ладен, процесс и случился.
Ведь люди сейчас в интернете ведут себя как павлинихи, оценивающие хвост павлина. Достаточно длинный? А если длинный, если много людей смотрело, то все – популярно, и я точно смотрю, да хоть из интереса – что же там? Так из десяти тысяч зрителей за пару часов вырастает сто тысяч, потом на следующий день – двести, и так далее. Люди смотрят просто потому что другие люди смотрят, а не потому что там что-то толковое сказано.
И настолько это все запущено сейчас, настолько у людей эта значимость в голову вбита, что выходит ролик какой с «разоблачением» деятеля политического, так сразу говорят – ну как же, столько людей посмотрело, значит, это правда! А толку? Толку с того? Будто все эти миллионы просмотревших под чипсы и пиво встанут и пойдут политический строй менять. Смешно и стыдно. Точнее, кринжово, как у нас сегодня говорят. Ну как же, мы посмотрели, гляньте, сколько – миллионы! Ага, и сидят эти миллионы нулей, никому не нужные, друг друга не знающие и в глаза не видевшие. Нужны они только самим блогерам, которые ручки потирают, глядя на взлет просмотров, на доходы с монетизации, рекламы и так далее. Вас надули, господа! Ваша политическая борьба это все ширма для набивания чьих-то карманов. А вы ресурс, и все.
Ведь сегодня что? Человек человеку не человек. Не волк. Человек человеку – деньги, вот и все. Я вот братаюсь со зрителями на стримах, читаю их сообщения, вроде так по-дружески дискутирую. Но читаю почему? Потому что пишут они за донаты, за деньги мне пишут, чтобы на большую аудиторию свои словечки показать. Ведь иначе их словечки тонут, не нужны никому. А у меня бывает и тысяч десять человек на стримах, увидят его, вот он и не никто на время. А мне на него и его мнение часто… Фи. А вот деньги – дайте, будьте любезны. И прочитаю. И славу ему парусекундную подарю, с барского-то плеча. И вот мне же надо видимость этого дружелюбия создать, потому что донаты часто ого-го! Но по правде, в реальности я со всеми этими людьми никогда бы не встретился. Ведь вся моя аудитория, она вся в этой похоти сидит, от скуки аниме смотрит или в игры играет. Все сальное обычно, все про то, какие большие у той, у этой. Ну вот как я с такими в «реале»-то встречусь? Да мне им руку жать противно будет, ведь сами знаете, что они этой рукой делали!
У современного человека-то всего два греха – аниме и рукоблудие. Впрочем, аниме следствие, не грех, а первопричина – скука, будь она неладна. Современному человеку скучно все, пресыщен он. А скучно, потому что мира реального не знает, в комнате с аниме-оберегами сидит, таких, как я смотрит. «Ужас ты, а не человек!» кричите вы «Людей эксплуатируешь. Грехи их сам по себе знаешь, вот и пользуешься этим, чтоб денег заработать. Черная мелочная душонка!» Ой, да, господа, поливайте меня грязью. Именно так делают разоблачители-донатеры, коих очень много на моих стримах. И так, и эдак меня разоблачают. «Хайпожор», «Кривляка», «Фейк», «Продажный» – это еще самое приличное привел. Ну и что? Они это делают через донаты, то есть, разоблачая меня, они мне платят, то есть, поддерживают мою мерзость! Ха-ха-ха! Мне и выгодно, друзья, быть таким двуличным, потому что я на таких справедливцев и расчитываю, что они придут и за деньги меня обличат. Смешно, ей-богу, с их наивности. А ведь я их все-таки и понимаю. Это тоже такое приятное состояние: на весь свет – то есть, мой стрим с десятью тысячами человек – объявить правду, которую знает только этот человек. Это на пару секунд почувствовать себя мучеником. Это дорогого стоит. Но ведь если я буду хорошеньким, добреньким, последовательным, ни слова ругательного, ни мата, никакого противоречия в моих словах и действиях не будет, то что? Кому я буду нужен? Люди скандала хотят, люди в интернет за скандалом идут, потому что их реальность уныла. А я им это даю – я даю им драму, спектакль жизни, который они не могут почувствовать ни в одной игре. Так я вообще можно подумать, что святой человек! На крест себя насадил, чтоб за других страдать. Видите, как я страдаю? От двуличности этой мучаюсь, чтоб другие минуту славы на стриме имели.
Да что я, враки все. Ради денег я продаюсь. Душу давно продал ради лицедейства и лукавства. Теперь понимаете, откуда у меня пятьсот тысяч подписчиков?
IV
«Надо было бросать эту всю ерунду, пока не поздно. И в интернете вы все сегодня много сидите, молодежь то есть. Надо выходить в мир, надо его узнавать. Да и не порют вас сегодня, а жаль» слышу я какого-то глубокомысленного мужа. Помилуйте, какие же тогда варианты остаются, друзья, если не аниме и не игры? Откуда нам знания о мире брать, как не из компьютера? Ведь всем известно, что в интернете есть все. Если сидеть в нем достаточно долго, то все о жизни поймешь. Мои родители меня как жить не учили, а как появился интернет, они сами приросли к этим самым компьютерам. Значит, сами тоже ищут!
Вы цокаете и качаете головой, приговаривая: «Это ты себя оправдываешь. Вот ты родителям можешь признаться в том, какой ты стример, на чем зарабатываешь, как людей эксплуатируешь?». Нет, друзья, не возьмете, я от родителей, равно как вообще из России, три года как уехал. Меня приняла солнечная Грузия – вторая родина для свободомыслящих людей. Перед кем мне отчитываться? Конечно, вот сейчас перед вами, которые у меня в голове, хе-хе. И вы мне опять: «Тебя же дети смотрят! А ты там с матом общаешься, наготу показываешь, не стыдно?». Чего это стыдно, спрашивается? Я откуда знаю, кто меня смотрит? Я интернет не создавал, я в правительстве не работаю, чтобы там ограничения какие ставить. А, впрочем, VPN любые ограничения обойдет. Так что с меня взятки гладки – под вашу, так сказать, ответственность. Вы, родители, вашими детьми не занимаетесь? На улицу, в страшный русский мир они выходить отказываются? Ну так, пожалуйста, интернет, и мерзкий я в этом интернете (как выбор из множества), с радостью примем вашего ребеночка.
Между прочим, не так-то просто кого-то увлечь контентом. Все очень сложно сегодня. Везде голоса, везде говорят. Кого слушать? Ведь столько разнообразия в нашем мире. Религию, увлечения себе можно выбрать. А нам надо все по полочкам: я такой-то, ты такой-то, мир вот такой-то. Вот мы и делаем людям понятно. Разъясняем им. Из этого хаоса выныриваем и все объясняем. Чтоб им не думать, понимаете. Не хотят сегодня люди думать. Не потому что даже ленивые. Не потому что ума не хватает. А потому что все сложно нам стало. Видишь столько информации и думаешь: это ж сколько всего надо посмотреть, почитать, изучить, чтобы мнение составить. Нет уж, пусть за меня это кто делает! Тут и появляюсь я и вся наша блогерская братия. Я, между прочим, может недостаточно пояснил, чем занимаюсь. Конечно, главное мое привлечение – скандалы, скабрезности и аниме-девочки, но ведь есть у меня и аналитика. Я анализирую игры, анализирую аниме, анализирую других блогеров, выдаю свое мнение и вкладываю его в неокрепшую головушку неофита. Есть у меня аудитория, очень небольшая, здравомыслящих людей, которые пишут замечательные, полные ярких и небанальных мыслей, комментарии и донаты. Их человек сто, по прикидкам. И что из этого следует, господа? Очень и очень горькие выводы.
V
День современного человека сегодня примерно такой – проснулся, потянулся и сразу тревогу почувствовал. А с чего – непонятно. Весь это разветвленный мир современных отвлечений, анестетиков культуры – он для того и создан, чтоб тревогу эту каждодневную приглушать. Остаться наедине со своим сознанием сегодня это самое страшное. Нужно его, как поезд на рельсы, куда-то пустить! В развлечение, в роличек какой, чтоб забыться, чтоб отвлечься. Или по магазинам походить, денежки потратить. Тоже ведь приятно, и скука не гложет. Мы все сегодня живем в отвлечениях. Без них уже и никак. Упаси боже, чтобы о чем-то начать думать! Сразу такая депрессия у людей накатывает, что скорей психологов и психиатров ищут.
Кстати, про пошлости и сквернословие, про мое любимое, м-м-м. Это же про тело все. А мы сегодня все про тело, ведь тело – тело и его реакции биологические – единственное, что объединяет людей. Телесная безусловность наша и выражается в этих шуточках и мемах. Как что болит. Какая еда вкусная, а какая невкусная. А вот эти девки фигуристые или парни накачанные это ведь тоже про тело! Это ведь сразу понятно всем. Человек оказывается сведен до своих биологических функций, и эти опосредованные через язык, через картиночки одномерные, функции тела нас уравнивают в бесконечном болтании о банальностях, потому что объединять больше нечему.
Вот и говорим мы о том, что кушали. Говорим, что у кого болит. Говорим, какая грудь, ноги, фигура у вот той вот. Говорим матами мы теперь тоже неслучайно – ведь это сфера выделительно-половой системы, тоже безусловная биологическая данность. Мы слова не можем сказать, чтобы плоть в нем как-то не явилась. Мы желаем друг другу здоровья и красоты. О последнем девушки уж особенно трясутся. Шутки наши про вещное, они нам вновь и вновь напоминают о первостепенности материи. Мы все говорим о теле, потому что кроме этой безусловной данности ничего общего в головах современных людей сегодня нет. Может, поговорим о вере в Иисуса Христа?
Как я вас! Не ожидали, господа? Видели бы вы свое лицо сейчас! А, впрочем, я сам ваших лиц не видал, постольку вы мои вымышленные собеседники. Нет, ну я бы сразу в Средневековье или в эпоху Возрождения скакнул, чтобы только посмотреть, как Рафаэль пишет «Сикстинскую мадонну» или Босх – «Сад земных наслаждений». Вот это – про дух. Это искусство. Это образы и смыслы, которые объединяли раньше людей! Впрочем, что же я про этих европейцев. Где наши Пушкины и Достоевские? Кто наше искусство и культуру обновлять будет? Не видно их! А я вам скажу, почему их не видно. Я даже больше скажу – живи ваш Пушкин и Достоевский сейчас, на них всем было бы фи-о-ле-то-во. Они бы потонули, захлебнулись в потоке, в этом бесконечном потоке, этой информационной канаве, куда все льется без разбора и где главный критерий – эти самые циферки, циферки, будь они неладны! Нет, нет, ну можете ли вы поверить, что какое-нибудь «Преступление и наказание» миллионы бы прочитало? Нет, конечно! А это, значит, и все – в канаву забвения тебя! Пушкин своего «Евгения Онегина» 8 лет писал. Да разве сейчас бы вообще не забыли о таком блогере, который долго что-то выкладывает? Ждать они будут… Нет, нам надо здесь и сейчас. А вот потому без аппеляций к низменному никак, потому что вот оно, вот оно непосредственное – женская нагота, сквернословие, про денежки что-то – это всем надо и побольше. Нет, вы знаете, я бы очень-очень хотел быть культурным и приличным человеком, я-то прежде всех – но кушать очень хочется. А потому прости Пушкин и Достоевский, а я про женскую грудь что-нибудь заверну и матом кого обложу – так вернее.
VI
Самое страшное свое признание готовлю. Держитесь. Сейчас глубоко вдохну и как… Гм, значит так: когда я к этому успеху своему пришел… «Позвольте, вы спросите, какой такой успех?» Ну вот этот – пятьсот тысяч подписчиков, монетизация с многотысячных просмотров роликов, рекламка от партнеров, потом еще донаты на стриме, потом еще проплаченные стримы от разработчиков онлайн-казино. Это позволяет мне жить припеваючи в солнечной Грузии. Да вы знаете, я себе даже «Бугатти» мог бы позволить на эти деньги, клянусь! Я хожу гордым павлином по камням Тбилиси и смотрю с вызовом на прохожих – ну-ка, кто зарабатывает больше, покажись! Мерило успеха сегодня – деньги. Все это знают. За деньги можно все. Все, объяснил, больше не перебивайте, господа. Значит так, когда вот я вознес себя сам, мысленно, на этот пьедестал, откуда остальных окинул – то внутри, глубоко-глубоко внутри голосок мне сказал: «Не то это». Сказал, что вру я нещадно, что не моя эта заслуга, что это просто система такая, которая такого, как я, вознесла, а даже и не меня, а мои худшие стороны. И это-то, это страшно. Что я влез в мышеловку какую-то, под банку, знаете, захлопывающуюся залез. Там сыра много, а выхода нет! Я уже, уже вовлечен в этот взрывной процесс, я себя замазал какой-то грязью, от которой никогда не отмоюсь, потому что чем дальше, чем больше грязи на себя выливаю. А без грязи никак, вы же понимаете, на этом вся моя жизнь держится, вся эта Грузия и весь мечтательный «Бугатти».
Конечно, без боя я не сдавался. Голосок был дурацкий, и я с ним спорить начал. «Позвольте, – говорю, – если это вот – не то, если утирание носов всем моим недоброжелателям – не то, то что же тогда – то?» Молчание. Я торжествовал. Но голос возвращался каждый день. Я его терпеть не мог, ненавидел его, все время заглушить пытался. Да что это за ноющий слабак, в конце концов? Тем более, оправдывал я себя, я не один такой, не одного меня система-то вознесла. Что же теперь нам всем делать? Никто из этих, других, как-то от своих каналов не отказывается, ни перед кем не извиняется, ничего не удаляет. Это значит что? Что нормально все это – вот что.
А мне голосок этот: «Ну что ж ты не пойдешь, перед всеми людьми не расскажешь, чем это таким ты занимаешься, что такой богатый и классный». И я представил, как я вот иду по улице, захожу в любимую хинкальную, болтаю с милой той официанткой, формы которой мне всегда нравились, назначаю свидание, а на нем? Расскажу я ей, чем занимаюсь? Что мы обсуждаем на этих стримах, что за шутки я вставляю, какие словечки использую? Да она же убежит, бедная, от такого маньяка. Нет, мне надо себя ограничивать, с кем общаться, мне надо с такими же пошляками, с такими же нравственно опустившимися людьми только общаться. Мне надо быть двуличным – для всех таким вот сладенько-нейтральным, а для своих – жиганом, который и сальное словечко бросит, и пошутит непристойно. Да помилуйте, разве я такой? Я же хотел со злом бороться, воспрять как птица феникс, осиянный славой. А выходит что? Я просто мерзкий развратник? Нет, я вовсе не хотел думать, что выходит. Потому что тогда все ломать, всего себя ломать, получается, надо из-за какого-то голосишки. Лучше его задушить, забить! Еще больше в пошлости, в мерзости удариться, чтоб уж наверняка.
Я думал даже, что я вот что-то упускаю в жизни, что вот эта фантастическая жизнь, вдохновленная аниме, она где-то рядом, что есть эти стремления в моей душе, но я их просто извратил и не в то русло пустил. Что вот встреть я, допустим, человека, который был бы чист душой, который нравственно себя ничем не запятнал, то я бы тут же с него пример взял. Да не было таких! Вот, я не виноват, друзья, что я таким стал, это среда, да и только, меня таким сделала. Только вот голоску этому внутреннему ничего не объяснишь, он гложет и гложет, что я для чего-то еще пришел в этот мир. Но я в такие минуты смотрю на свой банковский счет и думаю, в какой ресторанчик пойти что-нибудь вкусно поесть.
А мне скажут – как ты надоел брехней! Да ты врешь все! Где твой канал-то? Тысячи подписчиков твои? Эти анонимные записки все вранье и безумие. А я вам: видите, потому и записки, потому и канал не называю, потому что это ни для чьих глаз не предназначено, а я только прощения прошу. У кого и за что? Ха-ха-ха! Чтоб я сам знал! Впрочем, за что знаю. За то, что ее предал и погубил. Да, это я ее погубил. В этом я уверился сразу же, как новость прочитал в интернете. Я же ее тогда обманул. Я же от нее сбежал как трус последний. Она была святая, не такая, как все вы, господа! Я ей мог только что ноги целовать. Я мог только у ног этих ползать и глаза не смел поднимать, не то, что разговаривать с ней даже. Да господи, опять в пошлость какую-то ударился! Нельзя так! А вот давайте снова про вас, господа, да-да, про вас, мои дорогие подписчики, которые никогда этот текст не увидят. Которые с пошлостей живут, грехом упиваются. Вы почему такие? Собственно, вопрос-то истинный: почему я сам такой? Вот и ответим вместе.
VII
Вот я вам до того, сказал, что я вкусненько пообедаю в ресторане. Закажу винца и друга позову. Тоже блогер один тут живет. И о чем же мы будем с ним говорить, как он придет? Ну во-первых, подписчиков у него меньше, чем у меня, донатов на стримах меньше, чем у меня. То есть, он уже ниже меня по статусу блогерскому. Соответственно, в моем праве отечески его наставлять, как лучше ролики записывать. А человека выше себя я бы даже не позвал встречаться, потому что терпеть не могу чувствовать себя ниже по статусу. Далее – мы, конечно же, будем пить, а потому расскажем друг другу о своих вкусовых ощущениях. Кто-то непременно захочет в туалет, будет скабрезная шуточка про нужду по-маленькому. Как только ее скажут, двери в область половой сферы открываются сами собой. Начинаем листать на телефонах фото красоток и обсуждать, кто из нас с какой бы из них переспал. Я, конечно, оброню, эдак небрежно, какая классная у меня недавно была пара на «Тиндере» и как мы с ней зажигали (пара была год назад, и было все вяло, на самом деле, но неважно). Конечно, вся беседа будет приправлена пошлостью и матом, хотя я, как старший, могу позволить себе его побольше и покрепче. Я уйду с ощущением полноты в животе и дурной веселости в голове. Друга этого снова позову, когда надо будет опять винца пригубить. Зову я его исключительно как оправдание напиться самому. Одному, знаете ли, неприятно сидеть и смотреть, как напиваются другие.
А, что вы спрашиваете? Это разговор ни о чем? Ну конечно. Так а что этот человек-то знает? Извините, об аниме разговаривать стыдно. Может, оброним раз, но вскользь и тихо, чтоб никто вокруг не услышал. Серьезные богатые люди аниме не обсуждают, даже когда с этого зарабатывают. Серьезные люди всегда обсуждают, кто кого круче и богаче. И еще они громко матюкаются, потому что какой же ты взрослый, если матов стесняешься? Да и потом серьезные люди всегда в стрессе из-за своего крупного бизнеса – ведь он такой крупный, что аж страшно от такой махины – а это еще одно оправдание смачно сматериться. Что-что говорите? Это все пустое? Между прочим, я сам так тоже думал и что мне хочется поговорить на самом деле о совсем другом. Например, о том, как я терпеть не мог школу. Как нас пичкали бесполезными знаниями, а учителя делали из нас мальчиков для битья для выхода собственных комплексов вместо того, чтобы реально чему-то учить. Выходишь из школы овощем в нелепый русский мир, ни черта не понимаешь и быстро увядаешь, помираешь, а затем гниешь. Из этого гумуса новая поросль овощей – и так далее. Я хотел из этого вывести нужду в полномасштабной школьной реформе в России, чтобы она рождала философов и сильных духом людей, которые бы искренне желали и реально могли что-то изменить. И я даже готовил в своей голове целую речь, чтобы создать дискуссию и диалог, но все тут же из головы вылетало, когда я видел бесстыдную ухмылку моего друга и его уже подвыпившую походку. Сразу становилось ясно, что он приходил сюда просто, чтобы выпить. Тогда меня злоба брала, ведь что получается? Если он уже пришел пьяным, то это же значит все равно что сказать: «Да какая разница, о чем говорить будем, главное – напиться хорошенько, смотри, я вон уже». Он себя, а значит, и меня сводил лишь к плоти и желаниям плоти. Как же я могу уважать просто плоть? Дух я могу уважать. Вот это обсуждение высоких идей, иного, внематериального бытия – я к этому в глубине души очень стремлюсь. Это и есть дух. А плоть… Плоти я могу только завидовать, желать ее или же наоборот хотеть уничтожить. Любить плоть – любить в таком, знаете ли, поэтически-возвышенном смысле – так любить и вообще по-моему нельзя, потому что все в нас нескладно и сами знаете что плоть производит, как она неприглядна бывает, как наши внутренности выглядят. А как же женщины, вы спросите? Так ведь это тоже плоть, если мы о напомаженных красотках говорим с вздернутой грудью и надутыми губами. Они же сами себя позиционируют как плоть, и ты их только так воспринимаешь. А вот любить женщину в возвышенном смысле – это уже любить что-то в ней, это любить романтический идеал. Это должно за рамки плоти выходить. Но, говоря шире, это уже даже и не про женщину, это про любовь к людям вообще. Любви к людям не может быть, если мы считаем их просто плотью. Как я сказал, просто плоть вызывает в глубине нашей души какое-то отвращение и протест.
А нас сегодня, в XXI веке-то, и сделали всех просто плотью. Точнее, нас одноразовыми вещами сделали. Кто? Да никто. А нет, вру опять. Дарвин сделал! «Вот те на! – вы мне, значит, – Дарвина тут зачем приплел? Это тот дядька с бородой, что ли? – спросите, – который там эволюцию эту открыл?» А я вам – он самый! Так Дарвин этот, он же не просто ерунду какую открыл. Он здание сокрушил! Нет, не так! Он человека духа лишил! Вот посмотрите, ору, как резаный из-за того, над чем еще вдоволь посмеюсь. Это я в верующего на секунду решил поиграть. Дарвин этот открыл что? Он нашу одноразовость открыл. Вы поняли? Раньше-то мы что – от бога произошли, по образу и подобию, значит, а тут – на! Никакой вечной жизни, никакого Бога. Были миллиарды лет, когда одноразовые организмы выживали-выживали и довыживались до нас с вами. И цели, и направления у этого всего не было, просто сложилось так. Приспосабливались мы к условиям, понимаете? Через смерть. А без смерти никак, потому что надо, видите ли, мутантный ген передать, полезный. И вот копились, копились эти гены, да так что в человека накопились. И все. Какой Бог еще?
Идейных последствий из этого больше, чем кажется на первый взгляд. Ведь если это принять – а как не принять, раз мы тут все люди современные и западную науку уважаем – так получается, мы лишь заложники этих самых генов, которые должны какие-то аминокислоты дальше передать. Понимаете, эти самые маленькие подлецы гены нарастили такую здоровенную плоть вокруг себя, то есть, нас, чтобы лучше выживать, а нам за это отдуваться. Приходится страдать от осознания смерти, Бога себе выдумывать. Точнее, более ранним поколениям пришлось, потому что правды науки они еще не знали. Ну уж современный человек бесстрашно смотрит в лицо этой ужасной правде о себе. Он усвоил, что нет царства небесного никакого там, потом. Мы так, мусор, который сгниет, переработается, пойдет в лучшем случае на корм следующим поколениям. Вам противно, знаю, что противно. Но ведь это всю нашу жизнь современную пронизывает, хоть и не говорят – тоска по ушедшему неведению.
VIII
«Да что ж ты накрутил? – слышу возражение, – Да средний человек, он про Дарвина и эволюцию вообще что знает? Тем более про эгоистичные гены? Да знать он ничего не знает. Не надо всех на себя, это ты лишь такой гордый всезнайка, вот и страдай от своего всезнайства». Это согласен, друзья, что скорее многие не знают, но оттого позиция таких людей еще грустнее становится. Когда про эти самые гены знаешь, когда науку боготворишь, то занимаешь позицию эдакого гордого отверженного, который плывет на «Титанике», зная, что тому скоро тонуть. Я на него купил билет, я сижу в первом классе, попивая коктейль, и предвкушаю катастрофу. А вот остальных на этот самый «Титаник» заманили просто обманом. Они даже и не платили ничего. Создатели корабля, который есть современность, уже знают о дефекте, но ведь денег потрачено на всю систему ого-го, а потому надо-то в рейс выйти. Вот и давайте созовем всех нищих и убогих на праздник жизни, пусть едят и пьют так, как никогда в жизни никто до них не пил. А потом-то айсберг. Я тону с гордым взглядом и прямой спиной, а они с круглыми глазами и скрючившись в животном страхе, вопрошая: «Ну как же так? Мы же так хорошо жили».
Тут вы понимаете в чем дело. Одноразовость, о которой я писал, она хоть и не осознается, но подразумевается самой системой – мировой экономики, мирового производства и мировой политики. Я могу не знать, на чем основана та или иная система взглядов, но я автоматически принимаю эти взгляды, когда пользуюсь плодами такой системы. Мне кажется, это очевидно, как дважды два. Вот вам, например, цепочка. Говорит какой-нибудь современный человек: «Я открою бизнес по продаже … (сюда подставьте что-либо из пластика, приспособления и средства для курения, электроника, одежда и так далее)». В сущности, это означает «Я хочу нажиться на перепродаже из Китая с его дешевым трудом продуктов из углеводородов и кремния, производство которых внесет вклад в загрязнение атмосферы. Я хочу разбогатеть сразу и быстро, потому эксплуатирую низменные стремления людей: тягу к курению/горделивости (хвастовство последней моделью телефона)/ накоплению вещей». Ну а деньги на бизнес сейчас знаете как легко даются банками под проценты. Любой бизнесменом может стать, а потом, чуть что, подал на банкротство, списали – и прости прощай. А сколько людей ты подсадил на курение? Сколько людей ты рассорил, потому что кто-то позавидовал их более новому телефону? Их более красивой одежде? Это кому надо вообще! Современная экономика ведь держится не на нравственных последствиях производства чего-то, это вообще смешно о таком рассуждать, она держится просто на самом процессе производства. Она работает, исходя изначально из посыла, что людям постоянно нужны новые вещи, даже когда они им не нужны. А если не нужны, мы должны вменить им в голову, что нужны! Нужно вменить им в голову, что все быстро устаревает, особенно телефоны, будь они неладны. Нужно вменить им в голову, что надо постоянно курить и держать голову в дыме. Нужно вообще задавать моду на то, чем можно заполнить лавки больших городов. И это что-то должно быть обязательно недолговечным и быстропотребляемым – тем самым одноразовым. Иначе гигантский маховик современной экономики просто встанет.
Но средний человек не так и прост. Ах, как хотим мы найти средство от этой одноразовости! Как хотим забыть ее, жить в чужих фантазиях, где мы все еще кто-то, а не просто продукт генов. Мы как-то на глубинном уровне понимаем, что все идет не туда, ну совсем не туда, но выхода-то никто не видит. Ведь борьбы-то никакой у нас и нет. С виду хорошо все. Есть тоска, есть, удивительно, сытость, но от этой сытости смертельно скучно. И вот мы как-то нутром понимаем, что сытость эта неестественная, что она не пойми откуда берущаяся – то есть, если проследить, то найдешь концы, откуда все берется и как все крутится – но вот а по-другому… а не пойми как по-другому, вот в чем дело!
Мир ведь уже часовой механизм, вы понимаете? Он на первый взгляд объединенный, то есть, экономически объединенный. Собственно, сытостью-то он и объединяется, хлебами пресловутыми. Те делают, эти возят, все потребляют. А концов не видно, кто что делает. Весь этот товарооборот полностью отчужденный, будто из рога изобилия технологического все к нам сыплется, будто часовой механизм кто завел, а он крутится и крутится. Ну и докрутится, конечно. Потому что, опять же, объединение видимое только. А идейно, идейно-то что? Что в голове по разным частям такого-то «объединенного» мира? А идейно только – утроба, только материальное, только разгоняйся в вещных своих желаниях. Это идея масштабом с планету уже. А если так, то кто это все поменяет? Это как поезд на полном ходу остановить, это ж бросить под него что надо, потому что такая дура сама по себе не остановится, хоть бы был и стоп-кран. А если бросить, то катастрофа так и так выходит.
Вот я слышу как вы там смеетесь и считаете все это отвлеченным и умозрительным. Да пусть и так. Я тот еще лицемер – я же сам такой же вещной и так же люблю утробу свою потешить, чего греха таить. И курю, и новый телефон модный сразу покупаю, одежды у меня целая куча. Но иногда просыпается какой-то страх во мне, какой-то смутный, не пойми с чего, когда обо всем этом подумаю. Так ведь да, может, и накручиваю. Так ведь да, разберутся без меня. Да и мне-то что? Это какая катастрофа, допустим, она после меня будет, а у меня семьи нет, может, и не оставлю никого. Чего волноваться, умру и умру, беда! Но вот страшно бывает все-таки. Это я признаюсь честно. Бывает очень страшно, словно мой дух, там после смерти, все равно страдать будет. А-ха-ха-ха! Да не верю я ни вот что, не верю такое! Пусть крутится все, пусть несется!
IX
«А ты чего людей-то такими глупыми считаешь, а? – снова вы мне, – Будто они сами не понимают, что их подсаживают на эту одноразовость. У них же выбор есть – не покупать телефоны ваши, одежду, вообще не участвовать в экономике вашей. Они могут выбрать уважать других людей, не считать их лишь за плоть».
Это хорошее возражение, господа, и, признаться, я сам в ступоре от того, почему люди не отказываются от сего безумия. Возможно, дело обстоит так: мировая система самим своим существованием снимает с меня всю ответственность за выбор, потому что я в ней уже рождаюсь, ее концов я не знаю, будущего моих поступков тоже не знаю и сам ими не интересуюсь. Меня интересует лишь непосредственный результат взаимодействия с системой – она дает хлеба, известность, деньги, удовольствия. А что еще-то нужно человеку сегодня? Да, кажется, и ничего.
Да более того – сейчас столько всяких удовольствий для плоти, что как устоять? Тут хочешь не хочешь, в плоть обратишься. Вот мы сегодня и хотим все сразу в жизни – потому что оно повсюду разложено, так что бери не хочу. Все попробовать, все сделать. Женщины, кстати, особенно, уж не знаю почему. Кстати, спать друг с другом без обязательств уже и не порок, а сто лет назад бы люди в какой-нибудь викторианской Англии в обморок упали от такой мысли. А ведь что, как не это, окончательно людей утверждает в их одноразовости. Такая вот связь, без обязательств, это ведь прямое заявление – ты у меня в жизни мимолетна/ен, как вот этот вейп или этот телефон. Но подождите из меня ханжу лепить. Я, может, хочу и оправдать это все. Быть может сегодня порок есть лишь следствие небывалого разнообразия, которое на нас наваливается. Мы хотим все попробовать, без ограничений. Может быть, само разнообразие жизни есть грех. Так что тогда, какой вывод? Сам мир виноват, что нас соблазняет! То есть, зачем он такой собственно разнообразный? Вот я что ли, виноват, что меня что-то соблазняет? Оно ведь есть? Есть. И что мне, попробовать нельзя? Чего это, собственно, нельзя? Ведь мир так устроен, а значит, что тот, кто его так устроил, виноват. А я вовсе нет, ни в чем не виноват. Не я же мир создал, я же только часть мира. Часть разнообразия этого. Я вон, ого-го какой сам разнообразный. Я вообще не виноват, что меня создал кто-то. Раз создали – бог там, родители, неважно – то и терпите меня и мои хотенья!
Ведь есть же больницы, полиция, разные там учреждения государственные. Что ж они, просто так существуют? Ведь если они существуют, это значит, что последствия моих хотений, даже самых, как говорится, порочных и развратных, хотений даже для меня вредных и губительных, уже давно узаконены, уже давно терпимы в обществе. Я наемся до отвала, я за собой следить не буду, потом что-то заболит – а меня и принять рады будут. Мне уже что-то пропишут в больнице, аптеки лекарств продадут, денежек получат – и рады с того. Мой разврат и грешки им только в радость, они живут с этого, чего кривить душой-то? Захотел переспать с девушкой без обязательств – вот тебе презервативы, таблетки, выбирай. Есть подешевле, есть подороже. А если уже проштрафился, то в клинику тащи ее на аборт, делов-то. Вы ведь вникните в это, вы ведь не думаете даже об этом, это уже на подкорке с рождения самого – есть учреждения во всех государствах мира, которые с грехов наших живут и на грехах наживаются. Раз это все есть, то, по умолчанию, уже все можно и разрешено! Так что, я лицемерный после этого? Да я просто душка по сравнению вот с этими.
Вот рассуждает наш человек: «Я ведь лишь попробовать, что тут есть такого разнообразного, хочу. Я вообще весь лишь в хотеньях и существую. Вне хотений и нет ничего. Вот вообще ничего». Это, конечно, самообман. Ведь если не хотеть, если вот хоть на секундочку перестать хотеть, отвернуться от хотений этих, то ведь тогда тревога наваливается всеобъемлющая, будь она неладна. Так что же, лучше с ней? Да ну ее, тревогу эту! Лучше уж в хотенья.
Вот знаете, есть такая замечательная картина Иеронима Босха, а точнее, триптих «Сад земных наслаждений». Вы посмотрите ее как-нибудь на досуге. Это в XVI веке написано, а кажется, что про современность. Босх изобразил людей, полностью побежденных самим разнообразием плотских удовольствий мира. Людей на полотне огорошивает и побеждает это разнообразие, так что они в нем тонут и отдаются с головой. Только у Босха там скорее все метафоры на этом его центральном полотне, где голые мужчины и женщины огромные фрукты едят, на животных ездят да друг с другом кувыркаются. А какой богач, миллиардер там из Америки, мог бы такое в реальности сейчас устроить. Арендовать полянку, купить животных, позвать друзей своих. Огромных птиц, правда, пока генетика не может делать. Ну да вопрос времени наверно. Впрочем, суть не в том, а в том, что Босх это как предупреждение о соблазнах рисовал. А богач какой даже и не помыслит, что это соблазны. Так, просто вечеринка, хорошо время провести. А рядом с этим всем весельем на триптихе изображен ад, куда все эти веселящиеся потом пойдут. Ой, как же там весело! Это полотно, понятно, предупреждение. Что, может, человек – это сознательный выбор, ограничение. Что вот это можно, а вот это лучше не надо. Или вообще это нельзя. Хотя куда в современном мире ограничения? Скажи такое кому, на смех поднимут! Да и вообще, про «человека» как-то даже неуместно. Что еще им надо быть, если скажешь, то у виска покрутят. Мы ж люди и так, ты чего. Че-ло-ве-чест-во! Вот, кстати, в этой абстракции все и кроется – за ней удобно прятать совесть свою. Что раз уж все человечество такое, то я чем хуже!
Да, впрочем, опять я проповедовать пустился, не идет это мне, слишком фальшиво выходит. Будто я взаправду проповедовать собирался! Это я так, мыслишки кручу, себе на потеху, упиваюсь своей и общей мерзостью.
X
Ну вот как умному человеку – как я – после того, как понял это безумие, как, скажите пожалуйста, жить во всем этом? Что-то менять, идти в пику? Так это идти в пику всему миру! Это как вообще? Ведь схема эта, схема уже всемировая. Ну что я, в Америку полечу пикеты устраивать, в Китае скажу рабочим: «Хватит все это производить!». Да кто я такой? Я блогеришка, хоть и с 500 тысячами подписчиков. Но даже я, если ролик какой об этом сделаю, вскрою все, то это и глупо будет. Потому что умные всё знают и так, знают они, что и бесполезно все. А остальные пожмут плечами, хотя может кого проймет, и пойдут искать другого блогера повеселее. Такие ролики грустные, под такие ролики скуку не разгонишь. Вот и получается, что никем, кроме подлеца, в современном мире и не стать. Знаем мы, что все больное, гнилое, но сами же к этому взрывному процессу присосались. И даже, как осуждаем, сосем дальше! Одной рукой доим, другой держимся за сердце от того, как это все ужасно. Таков современный человек, даже если он ничего этого не сознает.
«Ой ты заврался, – вы мне, – Как низко ты о современных людях думаешь. Ты просто свою подлость оправдываешь тем, что якобы все такие и весь мир так устроен. А есть прогресс человечества, есть те, кто думает о будущем. Вся беда-то в том, что люди извратили науку и не в то русло ее направили. Они ее чисто в потребительское и военное русло направили, а надо – в энергетику, в медицину, в благосостояние, в освоение космоса».
Прогресс человечества, друзья?! Не ослышался ли я? Да вы не лучше всех остальных получаетесь, раз на науку свою молитесь! Вы про какую химеру мне сейчас? Про полеты на Марс? Про термоядерный синтез? Уж не про генетическое ли улучшение людей? Конечно, этим всем так легко бросаться и приятно фантазировать на бумаге, вздыхая: «Если б люди были поумнее, то…». Но вы подумайте даже над освоением космоса. Хотя бы Марс. Вроде недалеко, правда? Но зачем нам на Марс, скажите, пожалуйста? Нам бы на Земле научиться жить сначала как люди, без войн и конфликтов. Ведь само собой очевидно, что освоение других планет требует единения всего человечества. Весь земной шар должен будет разделять идею полета в космос. Вся экономика должна будет работать на создание нового типа ракетных двигателей, на строительство космического флота, на разработку ресурсов для строительства колоний. Должны появиться новые специальности химиков, экономистов, технологов и врачей. И все это – ради того, чтобы отправить команду людей жить в нечеловеческих условиях. И не факт, что они туда долетят, учитывая расстояние и законы физики. Вы в своем уме-то?
Лечение болезней через вмешательство в гены? Тоже химера. Потому что, если мы лезем в гены, то что же останавливаться на болезнях? Давайте и людей поулучшаем заодно. Всех высокими, стройными сделаем, по тыщу лет живущими. Это если в утробе редактировать гены. А сейчас, все знают, это уже можно. И ведь делают, наверняка делают втайне! Может, какой и вирус делают втайне, чтобы на кого выпустить. А вы мне – лечение болезней. Перед всеми этими фантазиями о прогрессе человечества встает одна большая проблема – отсутствие действительного единения этого самого человечества. Что толку, что там развивается в науке? Это, в общем, даже и страшно, что развивается, потому что может нам и на погибель это все, если в нечистых руках. Наука может дать очень много силы в руки нескольких людей, принимающих решение. Что из этого следует, могли бы рассказать неупокоенные души жителей Хиросимы и Нагасаки, около 80 тысяч обратившихся за секунду в пепел.
И вообще, друзья, я сейчас вам может страшную тайну открою, вы держитесь. Вот эти громкие научные проекты – про освоение космоса, про искусственный интеллект, про лечение всех болезней – это не про какой-то мифический прогресс человечества. Это про упразднение человека как существа культуры. Эта самая культура человеческая, выросшая из религии, прогрессу мешает, потому что по «Библии» человек создан по образу и подобию божьему, а вмешиваться в божий замысел нельзя. Ну а как человек будущего может остаться неизменным? Наука на это не согласна. Согласно ей, мы не созданы добронамеренным богом, мы лишь сироты бездушной природы. Побочный продукт этих самых эгоистичных генов. А раз мы лишь продукт генов и эволюции, то с позиции науки человек и человеческая культура должны быть именно отклонениями. Точнее, чем-то относительным и взаимозаменяемым. Ну вот, у европейцев своя выдумка такая, чтоб смерти не бояться, у китайцев своя, у индусов своя, и так далее. А на самом деле, вера в Бога это спасительное заблуждение разума, чтобы о смерти не думать. И вот, друзья, как неудобно получается – вся наша культура на заблуждении строится. Воскресение Христа? Да вы что, не может такого быть, это выдумали, конечно. Вот если наука добьется воскрешения мертвых, и зафиксируют, и везде напишут про это, и доказательства многократные представят, тогда да, конечно факт, а до того, естественно, выдумка. И вообще у науки монополия на все эти чудеса. Только она их творить может, потому что чудеса лишь от разума могут происходить, который и манипулирует этой холодной, мертвой вселенной, оставленной богом или у которой и не было никакого бога. Что, впрочем, одно и то же. Ну и вот чудеса Христа, конечно, ложь, потому что науки тогда не было. А значит все, кто верил в Христа и во имя него что-то делал, в страшном заблуждении находились и ни за что вообще жизнь отдали. Кто за Христа умирал, дураки, а значит все, кто нашу цивилизацию основал и развил, дураки. Крестовые походы, Возрождение, великие географические открытия, даже наша Россия – все это из обмана родилось. Особенно Россия из пустоты родилась, потому что мы вообще из православия выросли и на нем-то и держимся до сих пор. А не будь Христа, была бы сейчас Россия? Вот и получается, что мы столько всего понастроили тут, на планетке нашей бедной, на основании величайшего самообмана в истории. Так и зачем тогда вся эта культура, весь этот самообман? Наука прямо так сказать не может, поэтому потихоньку подкапывает со всех сторон. Ой, извините, научились редактировать гены, как-то случайно вышло, ну ничего, потихоньку скоро все примут это как данность и пойдет вмешательство в природу человека само собой.
Люди науки прекрасно знают, что мы миг в миллиардолетнем движении часового механизма вселенной, который непонятно зачем куда-то идет. И вот они этой наукой и ее достижениями как будто природе специально мстят: «Ну раз уж бога нет, то давайте человека и культуру вообще до конца изведем. Расшатаем хорошенечеко подпорки эти все». Хотят весь мир – и человека особенно – на мельчайшие кирпичики разложить и все посчитать, чтобы уж точно ничего неопределенного не осталось. Ведь в тело человека залезли, все органы его посчитали, а души не нашли. Вот и получается, что детей в утробе можно убивать, пол менять, физического бессмертия искать – все можно, раз души нет. А физики копаются в этих атомах зачем, по-вашему? Да затем, чтобы бога найти и предъявить ему за эту нашу оставленность.
Боюсь, друзья, что как бы наука эта права не оказалась. Но если она права, то конец и человеку, и всему человеческому. Например, вы представляете полеты к другим звездам? Это же тысячи и миллионы лет из-за ограничений скорости света. Как человеческие тела могут это вынести? Да никак! Космос будет осваивать какой-нибудь мега-андроид или рой наномашин каких, но ведь это уже не человек будет. А если не человек, то скажите, пожалуйста, на кой это вообще кому сдалось? А не кажется ли вам, что вне культуры-то человеческой может ничего и нет вообще? Вот вообще ничегошеньки нет. Может, и мир-то наш, видимый, осязаемый, понимаемый, через культуру только и существует? Может, лишая человека души, делая его вот таким одноразовым, разлагая природу и себя на кирпичики, изучая и исследуя, может этим самым мы вообще сами себя в пустоту обращаем? И будущие поколения просто рассеятся как дым в спасительном забвении от всего человеческого.