Почемучкам перед сном

Глава 1

Маленький Дракоша очень любил сказки.

Он жил в большой пещере с мамой, папой и бабушкой. Папа был большим золотым драконом, и когда он взлетал в небо, Дракоше казалось, что там появлялось еще одно солнышко. Мама была небольшой серебристой драконицей и красивее всего она смотрелась ночью, поблескивая крыльями в свете луны. А бабушка уже никуда не летала, она сидела в большом кресле-качалке, нацепив на нос очки и все время что-то вязала. Ее чешуя посветлела, стала почти белой, и тускло поблескивала при свете настольной лампы, которая стояла рядом на тумбочке.

Вечером, когда Дракоша уже лежал в своем уютном небольшом гнездышке в их большой пещере, укрывшись по нос одеялом, мама или бабушка садились рядом и с загадочным видом доставали книжку.

– Мама, а тебе бабушка тоже читала сказки на ночь? – как-то спросил он.

– Конечно, – улыбнулась мама, погладив Дракошу по голове, – Ведь иначе бы погасли все звездочки и дети перестали видеть сны.

Бабушка слушала их разговор и потихоньку набирала петли на спицах. Треньк-треньк – мелькали те в ее руках, создавая очередное вязанное одеяло, шарфик или носочки.

Дракоша зевнул, глядя через окошко в стене пещеры на темное ночное небо, на котором загадочно мерцали звезды.

Мама-драконица рассказывала ему, что каждая звездочка – это волшебная сказка, которая живет в книжке и ждет, когда ее прочитают. Звезды смотрят с неба на землю и трепещут от волнения, чтобы выбрали именно их сказку. Иногда звезды спорят между собой – чья сказка лучше. У кого-то сказка про принцессу и дракона, у кого-то –про веселых и наивных поросят, кто-то шепчет, что в ее сказке можно спасти весь город с помощью волшебной дудочки, и тут же ее перебивают, что сказка про сестру и брата с льдинкой в груди интереснее. И чем сильнее разгорается их спор – тем сильнее может шуметь за окошком ветер, чтобы никто не услышал их разговор. А если какая-то звездочка обиделась и заплакала – то на земле ночью шел дождь, скрывая ото всех ее слезы.

И чем больше сказок читают в этот вечер – тем больше звезд зажигается на небе ночью.

А потом, когда дети засыпают, сказки-звезды дарят им прекрасные сны.

Звезды, как хозяйки сказок, были немного капризны – они очень любили, чтобы те, кто их слушал, обязательно тихонько лежали в кровати, убрав игрушки на свои места. А иначе сказка могла заблудиться, споткнувшись о плюшевого медведя, машинку или куклу и обиженно улететь назад на небо, не подарив волшебный сон.

– А вдруг про какую-то сказку забудут или не прочтут? – волновался Дракоша.

Мама наклонилась к нему и погладила его тихонько по голове, прошептав, – Дети учатся читать, находят новые книжки, которые им еще не читали и читают их уже сами. А потом они вырастают, становятся взрослыми и читают хорошие сказки уже своим детям. А звезды во сне им потихоньку подсказывают, направляют, где найти еще непрочитанную сказку, главное вовремя лечь спать, чтобы не пропустить волшебное время подсказок. Для этого придумали часы, чтобы ложиться в одно и то же время и не опоздать на встречу с чудом. Бывает, что сон утром забывается, но нужная книжка обязательно попадется на глаза. Нужно просто пойти в книжный магазин или библиотеку. А бывает так, что книжку приносит кто-то в дар. Такое вот волшебство.

Бабушка покачивалась в кресле, тихо тренькая спицами, довязывая теплые носочки и согласно кивала головой. Кресло под ней изредка поскрипывало, Дракоша, посматривая на бабушку, медленно моргал и все чаще закрывал сонно глаза.

– Да-да, да-да, – бурчала она под нос, и добавила, – А когда на небе падает звезда – это значит скоро напишут новую сказку. Потому что звездочка спустилась к создателю сказки, чтобы ему лично нашептать ее ночью.

Дракоша зевал и кутался в одеяло, засыпая. Во сне он видел, как кружились в танце-хороводе звездочки, тихонько что-то напевая, взявшись за руки.

–Да-да, да-да, – пели звезды, – все спят и видят сны, волшебные сны, добрые сны. Да-да, да-да, ночь пришла, всем спать пора.

И рассыпались золотистыми искорками по небу танцующие звезды, то сходясь, то расходясь в танце, кружа по небу вокруг серебристой луны, нашептывая тихонько каждая свою сказку.

Глава 2

Малышка Фея сидела за столом и недовольно дула губки. Ей на завтрак снова дали овсяную кашу. Крылышки за спиной обиженно трепетали.

– Но я не хочу кашу, я хочу мороженное, – капризно заявила она маме и добавила, – И конфеты.

– Но все будущие феи знают, как вредно есть одни сладости, – уговаривала её терпеливо мама. – Ведь мы потом видим, сколько страдает молочных зубов, которые приходится забирать ночами у спящих детей под подушкой. И как плачут от зубной боли в кабинете у врача те, кто ест много сладкого и не чистит зубки.

– Я будущая фея, мне можно, у меня волшебные крылышки и зубки, – упрямо отодвигала от себя тарелочку с кашей маленькая Фея. – Я вообще могу есть только мороженное, конфеты и пить сладкий лимонад.

– Хорошо, раз ты так хочешь, то можешь завтракать, обедать и ужинать тем, чем ты захочешь, – сдалась мама-фея и убрала кашу со стола.

Маленькая Фея радостно взмахнула крылышками и упорхнула к вазочке с конфетами. Она выхватывала из вазочки любимые конфеты и с удовольствием шелестела обертками, разворачивая их и жуя, пачкая пальчики в шоколад.

Мама-фея заглянула к ней в комнату и покачала головой – вокруг маленькой Феечки валялась куча фантиков от конфет, а сама малышка лежала на пушистом белом коврике на животе, беспечно покачивая ножками.

– Мороженое нести? – поинтересовалась мама-фея.

– Да-да-да, с шоколадной крошкой, – облизываясь уточнила Феечка.

Мама-фея лишь незаметно вздохнула, но принесла своей капризуле то, что она попросила.

– Вот, держи, приятного аппетита, – пожелала она Феечке.

– Ой, вкуснятина, – протянула ручки и вцепилась в вазочку с мороженным малышка.

После завтрака Феечка развалилась на коврике и смотрела мультики по телевизору.

Друзья звали ее поиграть в мяч на улицу, но малышка отмахнулась – ей было лень вставать и как раз показывали новую серию про единорогов.

На обед Феечка тоже с наслаждением чавкала и, облизывая пальчики, ела шоколадки, запивая их лимонадом. Она увлеченно щелкала пультом от телевизора, переключая каналы и пересматривая все мультфильмы, которые ее заинтересовали.

Мама-фея заглядывала к ней в комнату, неодобрительно качала головой, но выбор малышки-феи, что ей можно есть, оспаривать не стала. Она лишь только проверила волшебную шкатулку, которую доставала изредка, когда кто-то простудился в семье и нуждался в лечении.

Шкатулка открывалась только под руками взрослых фей. Однажды маленькая фея полезла из любопытства заглянуть, что там хранится, на что шкатулка незамедлительно вспыхнула красным светом, щелкнув по пальчикам любопытной малышки небольшим разрядом молний, затарахтела, запыхтела, а потом и вовсе завыла звонкой сиреной, на звук которой прибежала мама.

– Феечка, ты же знаешь, что к этой шкатулке можно прикасаться только взрослым, – строго напомнила мама-фея. – Смотри, как она теперь рассердилась и может вообще не открыться, если кто-то заболеет. И мы тогда не сможем оказать своевременную помощь.

Феечка виновато опустила голову и чуть не плакала – она очень не хотела, чтобы кому-то из-за нее было больно. И она в тот день пообещала маме больше никогда не подходить к волшебной шкатулке, чтобы никому не навредить.

И вот теперь маленькая Феечка недоуменно смотрела, как мама зачем-то достала эту вредную громкую шкатулку.

После обеда Феечка услышала, как с улицы ее снова зовут друзья покататься на самокатах. Но она так объелась шоколадками, что у нее даже сил встать с мягкого пушистого коврика не было. И она снова отказалась выйти погулять, подвигаться, размять крылышки.

Вечером мама предложила ей салатик и кашку, но Феечка упрямо заявила, что ей очень вкусно и полезно будет покушать тортик с лимонадом. И мама-фея снова не стала с ней спорить.

Половину маленького тортика Феечка съела под очередной мультик, ковыряя сладкий крем ложечкой и запивая лимонадом. Но вторая половина тортика в нее уже не помещалась и малышка отодвинула от себя тарелочку.

В комнату снова заглянула мама-фея, поставила на столик чашечку с каким-то напитком и напомнила, что сегодня ночь Серебристой луны, а значит всех маленьких феечек берут с собой опытные феи обучать волшебному танцу на ромашках. Малышка радостно подпрыгнула на коврике, но тут же испуганно осела – у нее закружилась голова.

– Все в порядке? -внимательно глядя на дочку, спросила мама-фея. – Летим?

– Да-да, конечно, – постаралась подняться с коврика Феечка, взмахивая крылышками.

Мама-фея легко выпорхнула в окошко и там ждала свою малышку, любуясь Серебристой луной. Но Феечка, как не старалась махать крылышками, не могла долететь до окошка – она чувствовала себя очень тяжелой и неуклюжей, у нее кружилась голова, а еще начинал болеть животик.

– Ну что ты там, поторопись, сверчки уже зажгли фонарики и начали свою волшебную песню, – позвала ее мама-фея.

Феечка пыхтела, стараясь быстрее махать крылышками, чтобы подлететь к окошку, но через минуту обессиленно опустилась на коврик и захныкала- ее начало тошнить, а животик болел все сильнее.

– Мамочка, кажется я заболела, – позвала она на помощь.

Мама-фея обеспокоенно впорхнула в комнату и приложила прохладную ладошку на лоб малышке-фее, которая лежала на коврике и жалобно постанывала.

– Ну вот видишь, к чему приводит не правильное питание, – покачала головой мама-фея. – Много сладостей очень вредно для маленьких фей. И очень важно кушать правильную и полезную еду. А теперь ты пропустила волшебный танец Серебристой луны. Каши дают много силы и энергии, салатики – нужные организму витамины. Завтрак, обед и ужин – это волшебные ритуалы, которые нельзя пропускать, чтобы хватало выносливости и бодрости на весь день, а ты их нарушила. Да и гулять на улицу ты не пошла, когда тебя звали, а прогулки укрепляют крылышки, и сиять под солнышком на воздухе они начинают намного красивее.

– Ты достанешь волшебную громкую шкатулку? – приоткрыла глазки Феечка.

– Думаю, что пока мы обойдемся без нее, – улыбнулась мама-фея, – Но обещай мне утром на завтрак скушать всю кашу и выпить волшебный чай. И больше не нарушать чудесных ритуалов приема пищи.

– Если у меня перестанет болеть животик и я смогу снова летать – обещаю, – простонала тихонько Феечка. Она очень расстроилась, что не попала на первый танец Серебристой луны. Ведь завтра все маленькие феечки будут делиться впечатлениями и хвастаться своими успехами, а ей рассказать будет совершенно нечего. А нужно было всего лишь кушать то, что ставила на стол мама-фея.

– Ну вот и славно, – прошептала мама-фея, – А пока что выпей этот волшебный напиток, что стоит на столе, я его приготовила после твоего ужина, потому что знала, что за последствия тебя ждут. И тебе станет легче.

Малышка Феечка послушно выпила лечебный напиток, почистила зубки, умылась, надела чистую пижамку и улеглась в кроватку. Она пообещала себе, что будет соблюдать волшебные ритуалы приема пищи, потому что следующий танец Серебристой луны она точно не хотела пропускать. И когда ее позовут гулять – она больше не променяет полеты под солнышком на мультики.

Глава 3

Мышка, укладывающая мышонка пораньше спать, вздрогнула и посмотрела испуганно на потолок.

–Топ-топ-топ, – стучало наверху. – Топ-топ-бумс.

Дружное мышиное семейство жило на первом этаже. Над ними, в просторных комнатах с высокими потолками жили всеми уважаемые важные слоны.

Маму слониху Пузю и папу слона Пузона все очень любили. Пузя и Пузон неспешно вечерами прогуливались, помахивая ушами, по аллеям, важно кивая в ответ всем, кто с ними здоровался. Пузон очень часто помогал маме-кошке, чьи котята, балуясь, шустро залезали на высокие деревья, а потом испуганно жалобно мяукали, когда понимали, что вниз спускаться сложнее и страшнее. Тогда Пузон обхватывал по очереди каждого котенка хоботом и осторожно опускал его вниз, в лапы переживающей маме-кошке.

К семейству слонов в гости часто заходила стройная антилопа Гюзель, которая преподавала маме Пузе уроки изящества и танцев.

– Ножку левее, уважаемая, и кружимся, кружимся, – гарцевала на тонких копытцах Гюзель перед Пузей, которая осторожно переступала большими ногами, поворачиваясь вокруг себя.

Рядом с мамой слонихой неуклюже прыгал маленький слоник Хобостик. Он качал головой из стороны в сторону, весело размахивая ушами и изредка задорно трубил хоботом.

– Хобостик, не шуми, пожалуйста, – просила низким голосом мама Пузя. – Уже вечер и все хотят тишины и отдыхать.

Хобостик хитро покосился на маму и продолжил подпрыгивать, топоча ножками.

– Хобостик, распугаешь всех в доме, – строго покачала головой Пузя, и слоненок сердито уселся на пол.

– На сегодня достаточно, – благосклонно кивнула Гюзель слонихе, – На следующем занятии повторим и закрепим пройденное.

Мама Пузя облегченно выдохнула – поворачиваться в ограниченном пространстве для крупных слонов было очень сложной задачей. Всегда можно было что-то ненароком зацепить и еще хуже – разбить. Слониха так мечтала купить новый обеденный сервиз, но посетить магазинчик с посудой было для нее настоящим испытанием. Особенно когда она услышала выражение «Как слон в посудной лавке». Меньше всего ей хотелось, чтобы ее, такую ранимую и хрупкую в душе, обвинили в неуклюжести и неповоротливости.

Антилопа Гюзель, подцепив сумочку копытцем, покинула просторную квартиру слонов, и мама Пузя, покормив Хобостика ужином, уложила его в большую уютную кроватку спать и пожелала сладких снов.

В комнате, где спал Хобостик, было прибрано – папа Пузон строго следил, чтобы сын всегда убирал игрушки после того, как поиграет. Когда Хобостик забывал это сделать, папа заглядывал в комнату и неодобрительно качал головой, размахивая хоботом, который мог задеть хрупкие полочки и тогда вообще все падало на пол и приходилось убирать на место гораздо больше вещей и игрушек.

Слоник закрыл в предвкушении глаза – он ждал волшебный сон. В прошлый раз ему приснилось, что он летал, старательно махая ушами, над их домом, а мама с папой махали ему снизу с балкона. Летать во сне Хобостик очень любил – он видел вокруг себя пушистые облака, а под ним внизу все казалось таким маленьким. И их дом, и деревья, и длинные дороги, и сверкающие водой реки.

Но ему снились только мерцающие звезды, которые кружились вокруг него, то приближаясь, то удаляясь. И они били в барабаны, от звука которых Хобостику хотелось прижать уши к голове, чтобы не слышать резкое бумканье.

– Бумс-бумс-бумс, -били в барабаны звезды, кружа вокруг слоненка. – Бумс-бумс-бумс.

А слоненок бежал по большому полю, пытаясь от них убежать. Но звезды кружили вокруг, не отставая.

Утром Хобостика разбудила мама Пузя. За завтраком, когда Хобостик уже умылся, она обеспокоено посматривала на сына – он сидел грустный и уставший.

– Что такое, Хобостик? Не выспался? – спросила она слоника.

– Нет, – буркнул слоник. – И сон плохой приснился.

– А что приснилось? – с любопытством спросила Пузя, осторожно наливая себе чай.

– Звезды. Бумкали на барабанах. У меня в ушах до сих пор бумкает, – пробурчал, жалуясь маме, слоник. – А я так хотел полетать во сне.

– Ааа, понятно, – покивала мама Пузя. – Так это ты вчера сказку напугал, пока прыгал.

Хобостик удивленно посмотрел на маму. Он помнил, что сказки любили порядок, а к порядку его приучил папа Пузон. А вот как и чем можно напугать сказку – он не знал.

– Ты вчера вечером очень громко топал, когда танцевал и прыгал, а сказки очень пугливы и любят тишину. Наверное, и у соседей снизу сказку спугнул, – покачала головой мама Пузя.

Хобостик смутился и прикрыл краснеющие от стыда щеки ушами.

– Я больше не буду, – прошептал он. И мама погладила его по голове, одобрительно кивая.

– Мы хоть и большие слоны, но должны помнить, что вокруг нас есть другие, которых мы можем задеть или напугать. И топать громко ногами в доме, мешая другим – нехорошо. Лучше помогать другим, как папа Пузон.

Слоник согласно кивал головой, допивая чай.

Вечером он пошел гулять вместе с папой Пузоном и мамой Пузей, и, когда папа снимал с дерева очередного беспомощного котенка и подал его пошатнувшейся от тяжести малыша маме-кошке, Хобостик осторожно хоботом придержал маму-кошку под спинку. Кошка обернулась, посмотрела, кто не дал ей упасть с котенком на руках, и благодарно мурлыкнула. А на аллее восхищенно аплодировали звери, наблюдающие за очередным спасением непоседливых котят. И Хобостик неожиданно понял, как это приятно – помогать другим.

Ночью, когда мама Пузя уложила Хобостика в кроватку, и он закрыл глазки, к нему в окно заглянула звезда-сказка.

И счастливому слонику всю ночь снилось, как он летает вокруг звезд и луны, осторожно махая ушами, любуясь на свет уличных фонарей внизу, и разноцветные огоньки в окнах домов. А звезды тихо пели ему нежную мелодию, кружа в волшебном танце вокруг луны.

Глава 4

Фыр, Шкряб, Чих и Рыся затаились в кустах и в предвкушении, нетерпеливо помахивали хвостиками. У них была любимая игра в догонялки, но не на земле, а на большом старом дубе. Мама-кошка каждый вечер отпускала их погулять и просила не карабкаться на высокие деревья, потому что это опасно.

Котята устроили соревнование – кто заберется повыше и покачается на ветке крепкого раскидистого дуба.

– Я все равно заберусь выше тебя, – фырчал упрямо черный котенок Фыр, карабкаясь выше серого полосатого Шкряба, который вцепился лапками в раскачивающуюся ветку и старался не показывать, что ему немного страшно.

– Да ладно, все равно победит Шкряб, – подначивал с нижней ветки, на которой он сидел вместе с Рысей, рыженький Чих. Рыся согласно муркнула, развернувшись на толстой ветке и задела брата белоснежным хвостом по носику. Тот чихнул, чуть не свалившись с дуба.

– Эй, осторожнее, – возмутился Чих, удерживаясь на ветке и наблюдая, как Фыр настойчиво лезет повыше.

– Может все-таки ничья? – миролюбиво предложила пушистая Рыся, облизывая белую шерстку на боку.

Фыр недовольно урчал под нос и под встревоженным взглядом сестренки решительно переставлял выше лапки, дотянувшись наконец-то до ветки над Шкрябом. И, подтянувшись, зацепившись когтями за ствол победно мявкнув – он взгромоздился выше полосатого серого брата.

Шкряб распушил недовольно хвост и попытался тоже продвинуться по ветке выше, но так как он был самый крупный из котят, ветка под ним опасно прогнулась и он, зажмурившись сначала замер, а потом осторожно попятился назад.

Фыр склонил голову и наблюдал, как серый котенок с хмурой мордочкой сдается.

– Победа, я победил! – громко мяукнул Фыр, радостно подпрыгивая на ветке, забыв, какая она тонкая. И ветка хрустнула.

–Мяяяв! – перепугано издал Фыр, изо всех сил цепляясь за повисшую обломанную ветку, – Помогите!

Рыся и Чих подскочили, не сводя глаз с черного котенка, висевшего на ветке, удерживающегося лишь только передними лапками.

– Держись, Фыр! – кричали они и стали звать на помощь. – Помогите, кто-нибудь! Помогите!

На крик прибежала мама-кошка, которая увидев, как ее черный котенок висит на ветке, охнула, прижав лапки к груди, а потом, скинув розовый фартушек, решительно полезла на дуб, спасать непоседливого котенка.

– Помогите! Помогите! – кричал, зажмурившись Фыр.

Мама-кошка осторожно карабкалась по дубу. Шкряб, Чих и Рыся, виновато прижимали ушки к голове и опускали голову под сердитым маминым взглядом. Внизу собирались прогуливающиеся по парку звери, обсуждая происходящее.

Мама-кошка поднялась на нижнюю ветку и посмотрела вверх. Фыр беспомощно висел на опасно раскачивающейся ветке, а Шкряб осторожно спускался на ветку ниже к брату и сестре, пятясь серой пушистой попкой по ветке.

– Фыр, не шевелись и не раскачивайся, – волнуясь, негромко приказала кошка.

Она наблюдала, как серый Шкряб опустился к Рысе и Чиху и виновато поджал хвостик.

– Просила же, просила не лазать высоко по деревьям, – сердито шипела мама-кошка, пытаясь подняться выше.

Но ветка, где уже сидели трое котят, под крупной кошкой начала опасно потрескивать и гнуться. Мама-кошка раздражено фыркнула, думая, что делать дальше.

–Пузон, Пузон, – раздалось вдруг внизу.

Мама-кошка опустила голову и увидела, как к старому дубу торопясь подходит большой и важный слон Пузон. Он в этот вечер, как и всегда, прогуливался с женой Пузей по парку.

Пузон осторожно поднял хобот вверх, стараясь не задевать нижние ветки, чтобы не стряхнуть с них котят и кошку. Он обхватил хоботом плачущего от страха Фыра и потянул.

– Ааа, я падаю, – закричал перепугано Фыр, вцепившись коготочками в ветку.

– Фыр, отпусти ветку, тебя держат, – напряженно проговорила мама-кошка.

Но Фыр так крепко держался за ветку, что коготочки за нее зацепились и застряли. Слон Пузон еще раз осторожно потянул черного котенка. Ветка хруснула, ломаясь, и перепуганный зажмуренный Фыр обвис в хоботе у слона, сдаваясь, решив, что он падает.

Мама-кошка тем временем, шипя и ругаясь, спустилась с нижней ветки на землю чтоб принять котенка у Пузона.

Слон осторожно передал черного Фыра маме и поднял хобот, чтобы помочь спуститься притихшим Чиху, Шкрябу и Рысе.

– Ну, кажется все внизу, – пробасил Пузон, осматривая котят, которые стояли, виновато косясь на маму и пристыженно молчали.

Мама-кошка опустила на землю Фыра, который сначала открыл один глаз, затем второй, осмотрелся и всхлипнул.

– Пойдем домой, – наклонилась, вытирая слезы с его мордочки, строго мяукнула мама-кошка. – Остальная кошачья банда тоже за мной, – обратилась она, хмурясь, к котятам, и повернулась благодарно к Пузону, – Спасибо большое, что спасли моего котенка.

– Дети, что с них взять, – снисходительно пробасил большой слон. И добавил, – Но по деревьям все-таки лучше высоко не карабкаться, это опасно. Хорошо, что мимо проходил, успел, а так бы вниз кубарем полетели.

Прохожие, поаплодировав спасению котят, стали расходиться, а кошачье семейство отправилось домой.

Дома мама перевязала поврежденную лапку Фыру – все-таки два коготочка он повредил. Она усадила котят за стол и накормила их вкусной молочной кашкой на ужин.

– Неделя без прыгалок и лазалок, – строго выговаривала мама-кошка, убирая тарелки со стола. Ей помогала притихшая Рыся. – Пока лапка не заживет.

– Как неделя? – ахнул Чих с Шкрябом. – У нас же соревнования на ловкость с бельчатами через два дня.

– Раньше надо было думать, – строго отрезала мама-кошка.

– Но карабкаться по деревьям – это так весело! – запротестовал Шкряб, а Рыся пихнула его лапкой вбок, чтобы он не спорил с мамой.

– Соревноваться надо с умом и в безопасном месте, – задумчиво промурчала мама-кошка. У нее появилась идея, о которой она пока решила не говорить котятам. – А теперь умываться, чистить зубки и спать.

Котята послушно проделали все вечерние процедуры и скрутились клубочком в большой корзинке. А мама замесила тесто, чтобы испечь большой пирог для Пузона в благодарность, что он спас ее котенка. Она всегда придерживалась правила – благодарить за любую оказанную помощь.

Котята уже крепко спали, тихонько посапывая в корзинке, когда мама-кошка поставила пирог на большой поднос остывать и заглянула к ним в комнату. За окном светила большая круглая луна и мерцали волшебные звезды, посылая сказочные сны всем, кто уснул. Кошка тихонько вздохнула, с любовью погладив котят по шерстке и осторожно прикрыла их легким одеялком.

– Спокойной ночи, сладких снов, непоседы, – промурлыкала она ласково.

Глава 5

Дядюшка Крысуш сердито ругался на двух мышат –Рюрика и Фурика. Они испуганно спрятались под стол и поблескивали оттуда черными бусинками глаз.

Крысуш притащил в домик, где он давно жил один, три больших мешка с припасами на зиму. Лето заканчивалось и нужно было пополнять погреб, чтобы зимой было из чего варить сытную кашу.

Мешки он поставил на высокий стол в кладовой, которая находилась справа в маленьком коридорчике, чтобы потом, рассыпав драгоценные запасы по маленьким мешочкам, опустить их вниз в погреб. Там, на случай осеннего наводнения, когда протекающая рядом река могла выйти из берегов, были высокие полочки, на которые Крысуш и ставил небольшие мешочки, чтобы припасы не намокли.

Но Рюрик и Фурик весь день играли в пиратов и забыли о том, что дядюшка наказал им перебрать хотя бы один мешок. И если бы только позабыли. Когда они увлеченно размахивали деревянными мечами, прыгая по двору, то не заметили, как заскочили в домик. Кто из них задел мешки в пылу горячей битвы – они не помнили. Лишь только когда Рюрик, поскользнувшись на рассыпавшемся горохе, неуклюже зашатался, не устоял и шлепнулся на спинку, они увидели, что по всей комнате рассыпался горох, фасоль, а с третьего мешка из разреза высыпается золотистая рожь.

– Выгоню обоих, – ругался, скривившись и скрипя зубами Крысуш, – Во дворе будете спать, пока вас Филин не унесет!

Рюрик с Фуриком перепугано икнули – Филина они боялись. Тот прилетал на большое дерево перед домом дядюшки Крысуша и оттуда страшно ухал и угукал, сверкая желтыми светящимися глазищами

– Я хочу назад к маме, – прошептал Фурик на ухо Рюрику.

А все началось с того, что мама-мышка решила перекрасить полы и двери в домике, где жила вместе с двумя мышатами. Она просила их помочь ей и, хотя бы, навести порядок в их комнате, убрать все игрушки, подмести и помыть полы, но мышата отказались, сказали, что их ждут друзья и важные бои на мечах.

Мама мышка вдохнула, сказав, что раз помощи от них не дождаться, то на то время, пока она будет обновлять полы и двери, и краска будет сохнуть, они отправляются под присмотр к дядюшке Крысушу.

И вот теперь мышата сидели, поджав хвостики и прижав ушки и думали, что лучше бы они маме помогали, чем попали к сердитому дядюшке.

Крысуш усадил мышат на два стульчика и вручил им маленькие мешочки, куда они должны были насыпать фасоль и горох. Мечи он у них забрал и сказал, что отдаст лишь тогда, когда все рассыпанное ими будет собрано по мешочкам.

Мышата всхлипывали – им хотелось играть. Мама их всегда отпускала, накормив вкусным обедом, гулять. Она редко о чем-то просила, лишь изредка давала им мелкие поручения – то убрать в комнате, то вынести мусор, и даже если они забывали, прощала и не ругалась. Но видимо, когда они отказали маме помочь с уборкой перед покраской, она все-таки устала прощать и обиделась.

– Фурик, собирай горох. А ты, Рюрик – фасоль. Так быстрее будет, – строго приказал Крысуш, а сам сел зашивать мешки. Рожь он решил собрать в мешок сам.

И весь длинный летний вечер мышата, печально вздыхая, перебирали фасоль и горох, ссыпая его в мешочки. За окном уже давно стемнело, а голодные мышата косились на остатки рассыпанного, устало завязывая очередные мешочки.

Крысуш уже давно управился с рожью и спустил мешочки с нею в подвал, расставив их на полочки. Он полюбовался на запасы и полез наверх.

– Ну что вы тут, – недовольно ворчал он, осматривая работу мышат, – Скоро уже?

– Последний мешочек остался, – дрожащим голосом пропищал Фурик, а Рюрик протянул дядюшке свой мешочек с фасолью.

Крысуш придирчиво осматривал мешочки. Он поднимал каждый и проверял – надежно ли тот завязан. Ему не хотелось потом, если мешочки упадут в погребе с полочек, заново собирать их содержимое. Тем более, что мышат к нему мышка-мама ранее с ночевкой никогда не отправляла. А значит, в случае чего, справляться придется самому.

Он дождался, пока Фурик закончит, и велел им стать возле лестницы в погреб и подавать ему мешочки вниз, чтобы быстрее все опустить и расставить по полочкам.

Измучанные и проголодавшиеся мышата послушно выполнили его распоряжение, подавая мешочки с горохом и фасолью дядюшке Крысушу.

Когда дядюшка выглянул из погреба в очередной раз, мышата развели лапками – мешочки наконец-то закончились. А у Рюрика громко заурчал живот от голода.

– Что, помошнички, проголодались? – прищурившись спросил дядюшка.

Мышата несмело кивнули, на всякий случай попятившись назад.

– Мыть лапки и потом ко мне на кухню, будем стол накрывать, – распорядился Крысуш.

Братья прошмыгнули в ванну мыть руки и заодно умыли чумазые мордочки. Они вернулись на кухню, где дядюшка кивнул им на посуду.

– Расставляйте тарелки и ложки, – дал он им очередное задание.

– А мама сама на стол накрывала, – строптиво прошептал Рюрик.

– Что ты сказал? – обернувшись, переспросил Крысуш, и в этот момент за окошком громко зловеще заухал Филин.

– Ничего, это живот бурчал, – перепугано ответил Рюрик и схватил тарелки.

Мышата быстро накрыли стол, и уселись за стол. Дядюшка Крысуш разлил по тарелкам горячий пшенный суп.

Мышата только вздохнули, потому что на ужин им мама пекла вкусный пирог с яблоками или малиной, или варила вкусный сладкий молочный супчик. Но в этот раз они молча устало работали ложкой, вычерпывая до дна из тарелок суп.

Поев, они отодвинули тарелки, и направились было в комнату, чтобы лечь спать, но их остановил грозный окрик Крысуша.

– А убирать кто за собой будет? – возмутился он и, вторя ему, снова заухал за окном Филин.

Рюрик и Фурик под наблюдением дядюшки убрали всю посуду со стола и даже ее помыли, поставив сушиться.

– Вот, другое дело, – одобрительно покивал Крысуш, строго сдвинув брови. – А теперь чистить зубы, мыть лапы и спать.

И если дома мышата весело брызгали друг на друга водой, пока умывались перед сном, то у дядюшки они быстро выполнили его поручение, аккуратно развесили полотенца, которыми вытирались, и засыпая на ходу, добрались до дивана, где им постелил дядюшка. Они буквально рухнули на диван и засопели носами, уснув сразу, как только их головы коснулись подушки.

Рано утром, когда в окошко заглянули первые лучи солнышка, дядюшка их разбудил, и после того, как притихшие мышата умылись и почистили зубки, вывел их во двор и велел повторять за ним упражнения из утренней зарядки. Мышата послушно приседали, махали лапками, наклонялись и прыгали. А после зарядки они вместе накрывали на стол и завтракали.

Радости мышат не было предела, когда после завтрака в дом Крысуша зашла их мама-мышка.

– Всем привет, как вы тут? – весело спросила она.

– Хорошо, – почти хором ответили мышата, покосившись на дядюшку, который на них пристально смотрел.

– Ну и отлично, – заулыбалась мама-мышка. – А дома полы и двери уже высохли. Пойдете со мной, поможете все расставить, или еще у дядюшки побудете?

– Домой пойдем, – обрадовано заверещали мышата, бросаясь к маме, и хватая ее с двух сторон за руки. – Мы поможем!

Мама-мышка недоуменно осмотрела своих мышат и перевела взгляд на дядюшку Крысуша. Тот невинно пожал плечами, подняв глаза в потолок. Он передал мышатам их деревянные мечи и они распрощались.

В тот день мама-мышка не могла нарадоваться на своих мышат. Они и в комнате убрали, и расставили все, и мусор вынесли без ее просьбы. А когда Рюрик и Фурик помогли ей накрыть на стол перед ужином посуду, вылизали тарелки после молочного супа, сами убрали посуду и даже ее помыли, мама-мышка только развела восхищенно лапками.

–Какие у меня замечательные помощники, – довольно проговорила она. А потом хитро прищурилась и спросила, – Может вы еще к дядюшке Крысушу хотите?

– Нет-нет, мы за домом так соскучились, – запротестовали хором мышата, – Не хотим мы к дядюшке.

А мама понятливо покивала, загадочно улыбаясь, и отправила их спать в свои мягкие уютный кроватки.

В эту ночь мышата сладко спали, подергивая ушками, а в окошко к ним заглядывали звезды-сказки, показывая волшебные сны.

А во дворе возле своего домика сидел в большой деревянной беседке дядюшка Крысуш и вместе с Филином, своим старым другом, играл в шахматы.

Глава 6

Маленький медвежонок Тиша осторожно спустился с крылечка и направился в огород. Там под забором росла вкусная сладкая ароматная малина.

Малину Тиша очень любил. Мама-медведица часто ставила ее на стол в красивой вазочке. Летом это были просто сладкие ягодки. А зимой в вазочку наливали тягучее ароматное малиновое варенье. Иногда, когда мама не видела, Тиша лез в вазочку прямо лапой и потом, жмурясь от удовольствия, ее облизывал.

Но сегодня малины на столе не оказалось, мама занималась своими делами, и Тиша решил, что наестся малины самостоятельно.

А малинник встретил его сразу несколькими неприятностями. Во-первых, кусты малины оказались колючими. Тиша сердито фыркал и трусил головой, когда, сунувшись в заросли поглубже, исколол себе носик.

А во-вторых, оказалось, что малину любит не только он. Над кустами малины, которая созревала под лучами теплого летнего солнышка, летали и важно жужжали пчелы. С пчелами наравне над сладкими ягодами еще порхали разноцветные большие и маленькие бабочки, но их Тишка не боялся. А вот пчелы…

Медвежонок осторожно попятился из кустов. Он помнил, как однажды ему дали на блюдечке сладкие, словно мед, абрикосы. Только вот зазевался медвежонок, и сунул сладкую половинку абрикоса в рот вместе с севшей на ягодку пчелой. Зайчата и бельчата потом долго смеялись и дразнились над его опухшей мордочкой. А он и зарычать-то на них сердито как следует не мог, потому что язык тоже распух. И выходило не грозное рычание, а жалобное нелепое мычание.

– Сколько же вас тут, – бурчал недовольно Тиша, наблюдая, как порхают от ягодки к ягодке трудолюбивые пчелы. – Сладко вам, вкусно, да?

А пчелки словно дразнились, и то залетали поглубже в малинник, садясь на цветы малины, то несколько раз пролетали над головой медвежонка.

– Кыш, кыш, – отмахивался раздраженно Тишка, – Все на нашу малину прилетели, так всю поедите и нам ничего не останется.

А потом медвежонок крепко задумался. Пчел над малиной действительно было много, а еще и у соседей тоже кусты со сладкой ягодой растут. Так может и правда все пчелы слетелись в сады. А что это означает? Медвежонок замер в предвкушении, пытаясь сложить пазл из фактов, которые он только что придумал.

И тут он счастливо подпрыгнул на месте. Ведь если все пчелы в садах, то значит дупло дерева, где они прячут свой сладкий мед, осталось без защиты и сладкий тягучий мед лежит в сотах и только ждет, когда медвежонок полезет на дерево и заберет его.

– Я гений, – довольно прошептал Тишка.

Он погрозил пчелам над малинником лапкой и косолапо направился со двора на улицу, в конце которой рос дуб с дуплом, в котором жили пчелы.

На улице он столкнулся с осликом Осей, который медленно прогуливался, помахивая хвостиком.

– Куда идешь, Тишка? – поинтересовался Ося у медвежонка.

– Это секрет, – пробурчал медвежонок.

– Секрет? Я люблю секреты, – заинтересованно потянулся носом к медвежонку ослик и пошел за ним следом.

– Я один пойду, – запротестовал Тишка, – Не ходи за мной.

– Я в сторонке постою, одним глазом на секрет посмотрю и никому не расскажу, – пообещал горячо ослик Ося.

Медвежонок остановился и задумался. Потом он решил, что если ослик будет стоять в сторонке, то может и меда не захочет. Тем более, что на дерево ослики залазить не умеют. В этом Тиша был твердо уверен.

Они почти подошли к дубу, когда Тиша снова остановился.

– Ося, а что ты любишь есть? – поинтересовался он.

– Что люблю? – задумался Ося. – Ну, травку люблю, сено. Морковку еще люблю, она сладкая.

– Морковку? – переспросил Тиша. И, волнуясь, уточнил: – А мед ты любишь?

– Мед? Не пробовал, – задумался Ося. – Наверное нет, он липкий, потом будут комары к морде прилипать.

Тишка тихонечко облегченно выдохнул. Кажется, его будущая добыча в безопасности и Ося на мед посягать не будет. К дубу медвежонок подошел уже совершенно спокойный и довольный, предвкушая, как он будет лакомиться сладким тягучим медом.

Ослик, как и обещал, остановился в сторонке, иногда пощипывая травку и одуванчики, безмятежно помахивая хвостиком и с любопытством косясь на Тишку.

А медвежонок, пыхтя и сопя, стал карабкаться на дуб.

– Тишка, а секрет на дубе, да? – окликнул медвежонка Ося.

– Угу, – напряженно ответил, цепляясь когтями за дерево, Тишка.

Как оказалось, дупло было расположено выше, чем он думал и карабкаться тяжелому упитанному медвежонку было сложно. С досадой он понял, что съезжает вниз, оставляя на коре дерева полосы от когтей, которыми изо всех сил старался зацепиться, чтобы подтянуться повыше. Медвежонок съехал до земли и сердито потрусил головой, рассматривая дуб. Потом вздохнул и снова начал настойчиво пытаться добраться до дупла.

– Высоко? – поинтересовался со стороны Ося.

– Угууу, – протянул сердито, снова съезжая вниз, Тишка.

Медвежонок сидел под деревом и грустно вздыхал. Меда хотелось очень сильно. Тем более, что вот оно, дупло-то, совсем близко. Близко, да не достать. Тишка посидел, повздыхал, и тут его взгляд остановился на ослике Осе. Он задумчиво посмотрел на Осю, затем на дуб, снова на ослика и его осенило.

– Ося, ты же мне друг? – спросил он ослика.

– Друг, – ответил Ося, делая шаг поближе.

– А друзьям же надо помогать, да? – настойчиво допытывался Тишка.

– Конечно надо, на то они и друзья, – подтвердил Ося, подходя еще ближе.

Медвежонок подошел к ослику и осторожно пощупал его за бока и спинку.

– Щекотно, – хихикнул, отодвигаясь немного ослик.

А медвежонок рассматривал ослика и переводил взгляд на дерево.

– Осенька, а ты же сильный и выносливый? – снова пристал Тишка с вопросами к ослику.

– Ну, наверное, да, – задумался ослик.

– А давай ты к дубу поближе подойдешь, а я тебе на спину влезу, как раз до дупла достану? – наконец-то прямо сказал, чего он добивался от ослика, медвежонок.

– Давай, – сразу согласился ослик.

Ося подошел поближе и прислонился серым боком к дереву. А медвежонок, пыхтя и сопя от усердия, полез на ослика. И вот после двух попыток ему удалось, балансируя на задних лапках, выпрямиться на спине у ослика и дотянуться до заветного дупла дуба.

Тишка напряженно прислушивался, перед тем, как залезть лапой в дупло. А вдруг пчелы были дома? Им точно бы не понравилось, что он полез к ним за медом. Но внутри дуба царила тишина.

– Ну что там? – нетерпеливо спросил снизу ослик.

– Тише ты, сейчас узнаю, – отозвался шепотом медвежонок, и сунул лапу в дупло.

Тишка начал осторожно шарить лапой, когда поднял глаза и увидел, как на край входа в домик пчел медленно выползла изнутри, подрагивая крылышками, полосатая пчелка. Крылышки дрожали все сильнее, и наконец, пчелка, недовольно зажужжав, вылетела наружу. И тут же внутри дуба все загудело, зажужжало и почти в мордочку перепуганному Тишке начали вылетать наружу сердитые потревоженные пчелы.

– Ося, нас обманули и пчелы дома, – запаниковав, закричал Тишка, и тут же одна особо разозленная пчела больно ужалила его в нос.

– Ай, больно! – завопил медвежонок, падая вниз и чудом зацепился лапками за ослика, который услышав, что медвежонку больно, не стал разбираться от чего и рванул прямо с Тишкой на спине прочь от опасного дуба.

Так и бежал испуганный ослик Ося с хнычущим от боли медвежонком Тишкой на спине, а за ними гудели и жужжали недовольные потревоженные пчелы.

И тут осенило уже Осю. Он представил, что он – прекрасный мустанг, спасающий из боя своего надежного и верного товарища, и ослик, вскинув голову, добавил скорости и понесся по улице еще быстрее, изредка поддавая задними ногами, словно пытаясь отбиться от пчел. Только Ося не рассчитал скорости и на повороте его копытца заскользили по траве, ослик оступился, и вопящий медвежонок полетел с него прямо в репей и крапиву под забором.

– Ая-яй-яй, – донеслось жалобное причитание Тишки, и он медленно выполз из жалящей его крапивы.

– Вот это был сюрприз, – ошеломленно покачал головой ослик, пятясь от медвежонка. – Пожалуй, пойду я уже домой, меня мама искать будет.

–Эх ты, а еще друг, – сердито, потирая разбухающий нос, пробурчал Тишка.

А дома медвежонку устроили допрос, где он был, почему у него покусан нос и он весь в репейных колючках. Пришлось Тишке признаваться и рассказывать о своих приключениях.

Мама-медведица неодобрительно качала головой и вычищала шерстку сына. Уже укладывая его спать, она напомнила медвежонку, что брать чужое без разрешения – это очень нехорошо. Нужно всегда спрашивать разрешения или вежливо попросить.

Медвежонок задумчиво смотрел на звездочки за окном и пытался себе представить, как он просит мед у сердитых кусачих пчел. И так как у него ничего не получилось, он спросил про это у мамы. Мама засмеялась и ответила, что у диких пчел ничего просить, да и брать не нужно. А мед добывают на специальных пасеках, где пчелки делятся им с теми, кто за ними ухаживает.

Так и уснул медвежонок, представляя, как будет он ухаживать за пчелками, а они будут приносить ему огромные сладкие кусочки меда в сотах. А над домиком-берлогой, где жила дружная семья медведей, светила серебристая луна и качались в ночном танце звезды-сказки.

Глава 7

Воробей Яшка сидел, нахохлившись, на тополе. Зимний город только просыпался, еще горели тусклыми огнями уличные фонари. А по тротуарам, которые за ночь снова запорошил пушистый белый снег, спешили на остановки, чтобы поехать на работу, первые проснувшиеся жители.

Люди поплотнее завязывали на шеях шарфы, накидывали на головы капюшоны, и протаптывали новые дорожки на газонах, сокращая себе путь.

Яшка осторожно покрутил головой вокруг – нет ли рядом кошек. Стоило птичкам спуститься на землю с деревьев за заветными крошками хлеба или зернышками, которые зимой было так трудно найти, как обязательно из-за кустов плавно, прижимаясь к земле, начинала красться пушистая зубастая опасность – кошка.

У Яшки и так уже два друга порхали по веткам без хвостов – им удалось вырваться из лап пушистой охотницы, когда они беспечно прыгали на снегу.

А потом раздался долгожданный тихий скрип, и в доме, напротив которого рос тополь, на третьем этаже открылось окно. Так, маленькая щелочка, в которую просунулась женская рука, сжатая в кулак. Яшка встрепенулся. А рука высунулась еще немного и кулак разжался, высыпая что-то на присыпанный снегом карниз.

– А сегодня морозец, – раздался веселый голос, рука быстро исчезла и окно закрылось.

А Яшка нетерпеливо запрыгал по ветке. Было холодно и голодно. Но он знал, что на знакомом карнизе очень часто появляются гостинцы для птиц, которые зимой голодали и мерзли. Воробей выждал еще пару минут и вспорхнул с ветки, направляясь к карнизу.

Возле заветного окна был незастекленный балкон, на котором было удобно сидеть и устраивать птичьи дебаты. Но сейчас хотелось не беззаботно чирикать, а успеть наклеваться досыта зернышек.

– Чик-чирик, – довольно выдал Яшка, осматривая утреннее угощение.

Воробышку было чему порадоваться – в этот раз на карниз насыпали и вкусных семечек подсолнуха, и крошки белой булки, и просо.

Яшка жадно подхватил клювом семечку и перелетел с нею на балкон, чтобы там спокойно извлечь вкусное сладкое ядрышко.

– Вкуснота, – одобрительно подумал Яшка и направился за следующей порцией.

В проголодавшегося воробышка поместилось и второе, и третье, и даже четвертое семечко. Наевшись и немного согревшись, он весело запрыгал по кромке балкона, весело чирикая. И на его голос прилетели два его друга.

– Пр-ривет-чик, развед-чик, – поприветствовали его друзья. – Что у нас сегодня на завтрак?

– Зерна вкусные, булка белая, просо свежее, – рекламировал довольно Яшка.

– Отлич-чно, прилич-чно, – одобрили воробьи и запрыгали по карнизу, подбирая хлебные крошки.

На их веселое чириканье слетелись еще три воробышка. Три серенькие девочки-подружки. Они скромно уселись на балконе и тихонько перечирикивались. Наконец бесхвостые друзья Яшки наклевались досыта и упорхнули на соседнее дерево, а воробушки-подружки налетели на угощение на карнизе.

Воробьихи клевали зернышки и весело чирикали, им нужно было обсудить все свежие новости. Шум на карнизе поднялся невообразимый – каждая спешила сообщить то, что видела и слышала. Настоящие девчонки, хоть и птички. А наклевавшись, воробьихи уселись на балкон, чтобы почистить перышки, прихорошиться и продолжить общение.

Штора на окошке, под которым находился карниз, тихонько отодвинулась, и за ней мелькнули любопытные глазки и курносый нос. Живущему в квартире Антошке было очень интересно посмотреть, как клюют воробьи зернышки и прыгают по балкону и карнизу. Но настороженные птички встрепенулись и быстро упорхнули прочь.

– Эхх, снова не рассмотрел, – вздохнул мальчишка разочарованно. Ему нравилось наблюдать за птицами, которые прилетали к ним в гости.

Чаще всего карниз посещали воробьи. Они весело и шумно чирикали, дрались за зернышки, задевая и скидывая в пылу боя хлебные крошки с карниза вниз. Реже к окошку прилетали серо-желтые синички. Они были менее шумные, быстро хватали зернышко и сразу улетали. А однажды внизу на кустах Антошка увидел красивых птичек с красной грудкой. Мама сказала ему, что это снегири, которые в их края последнее время очень редко появлялись.

– Мне хотелось бы посмотреть на снегирей, – заинтересовался Антошка.

– Вряд ли, конечно, они к нам на подоконник прилетят, они очень осторожные, – ответила мама. А потом подумала и добавила, – Но мы может попросить папу смастерить кормушку и тебе будет удобнее наблюдать за птичками

– Ура! Хочу кормушку, – завопил радостно Антошка.

Через несколько дней мальчик вместе с отцом мастерили первую в жизни Антошки кормушку. Папа аккуратно соединял досточки, крепил крышу, а сын, высунув язык от усердия, написал печатными буквами на кормушке «Столовая». Мама с папой тихо рассмеялись, когда увидели его надпись.

– Ну а что, надо будет, мама и меню напишет, – добродушно шутил папа.

Кормушку закрепили на балконе, чтобы мальчику было удобно наблюдать через окошко прямо с дивана, как прилетают к ним за угощением птички.

И первые гости не заставили себя долго ждать. Мама, которая варила на кухне кашу, даже немного подпрыгнула от громкого радостного крика Антошки.

– Мама, мама, они прилетели, они так смешно дерутся!

Вытирая руки полотенцем, мама поспешила в зал, чтобы вместе с сыном понаблюдать за птичками.

А в кормушке важно прыгал Яшка с двумя бесхвостыми друзьями и клевал вкусные зернышки. Угощение теперь не сваливалось вниз, как с карниза, и в кормушку его помещалось значительно больше, что очень радовало вечно голодных воробьев.

– Ну вот, будешь теперь следить, чтобы птички не были голодными, – погладила по голове сына мама. – Зимой им сложно раздобыть себе пропитание и тогда на помощь им приходит человек.

– А снегири, снегири прилетят? – взволнованно уточнял Антошка.

– Не уверена, но будем надеяться, что прилетят, – ответила ласково мама.

Однажды утром, когда Антошка только проснулся, почистил зубы и еще только собирался идти завтракать, в птичьей кормушке, куда он заботливо с вечера насыпал очередное угощение для пернатых, мелькнула птичка с яркой красной грудкой. Она подхватила зернышко и упорхнула вниз на кусты.

– Мама, мама, там снегирь! – кричал счастливый мальчишка.

Потом они стояли с мамой на кухне и рассматривали в бинокль красивую редкую птичку через окно. А Антошка пообещал, что когда он вырастет, то смастерит очень много кормушек и развесит их на деревьях, чтобы снегири как можно чаще прилетали в гости. И все вокруг смогли полюбоваться на эту красивую птичку.