Репетитор

1

Карина придирчиво изучала бывших одноклассников, и думала, что в жизни каждого случается возрастной кризис, и не всякий достойно выходит из него.

Закинув полную ногу на колено, она повертела стопой в черной туфельке на шпильке. Ей хотелось потанцевать, но ее наряд не подходил для этого. Она располнела, и все равно пришла на встречу выпускников в коротком платье, и теперь подол задирался на бедрах. Поправив его, Карина устремила взгляд на танцпол ресторана.

Гости отплясывали под музыку начала двухтысячных. В этот сентябрьский вечер, душный по-летнему, что не редкость в Волгограде, люди на танцполе не обращали внимания на духоту и удушливую смесь запахов парфюма, пота и перегара.

– Зачем вообще нужны эти встречи? – процедила Карина. – Просто похвастаться, смотри, какой я или какая. Как были чванливыми и надменными, такими и остались.

– Кажется, в этот раз мы добрались до развязки на час раньше. – Алексей забрал у жены бокал с вином. – Третий год одно и то же.

Карина уставилась на мужа так, чтобы ему и без слов стало ясно – она считает его недоумком. Алексей отвернулся.

В это время из толпы вынырнул Матвей. Здоровенный темноволосый и с красным лицом и мокрыми подмышками голубой рубашки «чванливый и надменный» прытью влетел в банкетку.

– Что сидите, как неживые?! – Он принялся трясти Карину и Алексея за плечи. – Ребята, стыдно должно быть.

С заставленного угощениями стола он взял бутылку «Столичной», плеснул в первую попавшуюся под руку рюмку и плюхнулся на диванчик рядом с Алексеем.

– Что, Каринка, кислая такая? – весело пожурил он, уставясь на нее.

– Тебе то что, Матвей? Ты беленькую всю выпил, нам не оставил, вот и кисну, – огрызнулась Карина.

– Ну дела! – Матвей расхохотался. – Вытащи мужа потанцевать. Вон он какой бравый мужик. Раскачался! Не то что я. – Он хлопнул себя по большому мягкому пузу и загоготал.

Карина, наливая вино в бокал, глянула на мужа.

– Кто пресс качает, а кто бизнес. Да, Лёш? Видимо, мужчины и правда не умеют два дела за раз делать.

Алексей устало потёр переносицу и покосился на Матвея. Тот замахнул рюмку и принялся уплетать колбасу.

– Лёха, ты должен меня выручить. По старой дружбе. Эва мне плешь проела.

– Что такое?

– Её дочка учится в Ломоносовке, на экономическом. В общем, не пошло у неё. Эва просит тебя с девчонкой позаниматься. Ну там, знаешь, мол, ты в теме, что понадобится… Сколько тебя устроит? Полторы или две за час пойдёт?

Карина в миг протрезвела и с любопытством уставилась на мужчин. Алексей почесал под носом.

– А что понадобится? – переспросил он.

Пьяненький Матвей попытался отмахнуться от вопроса:

– Не знаю, что имелось ввиду. – И тут же перевёл тему: – К тому же, знаешь, что? Я же яхту купил! Не как у Абрамовича, конечно, но приличная. – Он расхохотался. – Давай, съездим ко мне на дачу, рыбку половим.

Карина, видя сомнение на лице мужа, решила подтолкнуть. Деньги никогда лишними не бывают.

– Да, Лёш, почему не помочь-то? Всё равно после работы тебе нечем заняться.

Супруг от злости сжал челюсти, и его желваки заходили туда-сюда. Карина заметила и злорадно ухмыльнулась. Матвей же глядел на Алексея с деланной мольбой. Тот, натянуто улыбнувшись, кивнул, за что получил от бывшего одноклассника смачный хлопок по плечу.

– Другое дело! – одобрительно сказал Матвей. – Позвони завтра же.

Он замахнул ещё стопку и ушёл танцевать. Карина и Алексей пять осталась один на один. Зачем приходили? Сами не знали. Наверное, по привычке, выработанной сначала школой, потом университетом. Ресторан давно стал её частью. Почти как покурить.

Карина нашарила в сумке сигареты и зажигалку и поднялась, хотя прошлый заход подымить был каких-то десять минут назад, но смолчал. Она изрядно набралась, ее шатало. Заметив, как Алексей смял салфетку и швырнул в тарелку, она злорадно усмехнулась.

Тёплый вечерний воздух и огни набережной дарили ощущение праздника, вечного курорта. Редкие катера тревожили Волгу в синеватых сумерках, сменивших багряный закат. Это Матвей выбрал однажды место и так и водил сюда за свой счёт однокашников.

Сизый дым вился тонкой струйкой, подрагивал огонёк сигареты. Карина провожала взглядом теплоход. Однажды она сбежала из города в другой – на Неве. Пасмурный хмурый он прошёлся по ней катком, вынудив вернуться домой. Кто бы мог подумать, что амбиции так легко растворятся, «совсем как туалетная бумага», сказал ей тогда один из прежних любовников. Дурацкая метафора впилась в память из-за гаденькой окраски.

Карина швырнула в урну окурок. Воспоминания навязчиво сверлили. Психолог говорила, что перемалывая старые обиды, Карина доведёт себя до ручки, что надо учиться переключаться, да вот не получалось.

– Чёрт.

Она развернулась и прямо в дверях нос к носу столкнулась с Матвеем, тот чуть пачку сигарет из рук не выронил.

– Брюнетку, как кошку, в темноте не разглядеть, – хохотнул он и сунул в рот сигарету.

– Надо было Эву взять. Она бы посветила.

Матвей поднёс зажигалку к лицу. В свете пламени Карина чётко увидела его косой сердитый взгляд. Выдув струю дыма он сказал:

– Она не вещь, чтоб её брать.

– Да ладно тебе. – Карина поубавила тон.

Матвей дёрнулся, когда Карина прижалась к нему, заглядывая пьяными глазами в лицо.

– Перестань!

Воровато оглядевшись, он выкинул сигарету и убежал в ресторан.

Вдали раздался тревожный гудок теплохода.

~~~

После гулянки Карине удалось отогнать сон лишь к полудню. Через силу она встала с кровати и поплелась в душ. Голова гудела, во рту пересохло. Недовольная опухшая физиономия угрюмо поглядела из зеркала. Мольба вырвалась сама собой:

– Боже…

Избегая смотреть на отражение, Карина убрала волосы в хвост и, накинув поверх пеньюара халат, пошла в кухню. Сварив кофе, с кружкой и телефоном в руках она утонула в глубоком мягком кресле в гостиной, затем открыла приложение для знакомств.

– Так, посмотрим, что тут у нас.

Её ждало два новых сообщения. Безликий пользователь вежливо интересовался, не хочет ли «дама» обменяться оральными ласками. Второй, с которым она переписывалась весь месяц и разово переспала, приглашал в кино, но каждый за свой счёт.

– Господи… – прошипела Карина. Брезгливо она проглядела гостей анкеты, а потом швырнула телефон на журнальный столик. – Не жизнь, а кусок говна. – Она отпила чуть кофе, закрыла глаза, сделала выдох и произнесла: – Всё идёт своим чередом. Я открыта для нового. И оно будет хорошим.

Хорошее длилось до тех пор, пока взгляд не упал на календарь у входной двери. Муж уже перевёл красный указатель на завтра – на понедельник. Карина невольно потянулась к мобильному. Пёстрая лента новостей заставила ее улыбнуться и забыть о предстоящей рабочей неделе. Время летело незаметно. И только звук поворачивающегося ключа в замке вернул ее в серое воскресенье.

Алексей поздоровался, но Карина проигнорировала, одарив ледяным взглядом. Он повесил спортивную сумку на крючок и снял куртку.

– Ты завтракала? Правда, уже обедать пора. Что тебе приготовить?

– Я не голодна, – вяло ответила Карина, пялясь в экран.

Алексей прошёл в гостиную.

– Карин, что с тобой? И вчера… Это было слишком. У меня нет времени на репетиторство.

Без отрыва от новостной ленты она промямлила:

– Посмотри на это с другой стороны. Будут лишние деньги.

– И зачем они мне, если они лишние?

– Пф… Сводишь любовницу в кино.

Предложение прозвучало буднично и безразлично. Карина краем глаза поглядела на мужа и заметила, что у него дёрнулся рот. Её беспочвенные обвинения всегда выводили его из себя.

Алексей ничего не ответил и ушёл в кухню. С целью добить жертву Карина направилась следом. Приткнувшись левым бедром к посудомоечной машине, она молча наблюдала за тем, как муж вынимает из холодильника продукты. Затем он разложил куриную грудку на доске и вынул из ящика отбивной молоток – здоровое питание так раздражавшее Карину. Прямо, как стук молотка.

После тренировок Алексей всегда выглядел бодрым и энергичным. Она же выползала с фитнеса едва живой и быстро его забросила, да в принципе со спортом не дружила. Алексей был хорош собой, а теперь, когда стал стричься совсем коротко, выглядел даже сексуально. С ней же, считала Карина, жизнь обошлась несправедливо: тогда как в тридцать шесть муж был на пике, она ощущала себя той самой бабой, которую давным-давно турнули с возу.

– Звонил Матвею?

– Нет и не буду.

Чувствуя непреодолимое желание унизить супруга, Карина сказала:

– А что так? Эвелина выложила фото новой яхты. Крутая. Покатайся обязательно, – с деланной заботой посоветовала она, попутно шаря в шкафчике в поиске недоеденной шоколадки. – Развлечёшься, отдохнёшь. Глядишь, захочется чего-то большего в своей жизни.

– Это чего же мне захочется? Яхту? – наивно поинтересовался Алексей. – Или целый яхт-клуб? Я преподаватель в университете с зарплатой в пятьдесят тысяч, а не владелец мебельной компании. Предпочитаю хотеть по средствам.

– Опять дурачка включил! Да хоть бы машину поменять.

– Меня моя устраивает.

– А меня моя – нет!

– Так, вперёд! Почему ты предлагаешь мне купить тебе новую тачку? Значит, твои деньги – твои, а мои – наши?

Алексей снял сковороду с плиты. Повернувшись к жене, он продолжил:

– Твой оклад такой же, как мой. Тебе не хватает? Что ж… Тут есть два варианта. Первый – найти способ зарабатывать больше, второй – сократить расходы. Всё просто.

– Ха-ха! – театрально произнесла Карина.

Облизав пальцы, она направилась к холодильнику за следующей сладостью. Алексей искоса поглядел на неё.

– Снова будешь ныть, что у тебя сыпь на лице, – вскользь кинул он.

– А ты не слушай!

– Я бы рад, да есть проблема – в одной квартире живём.

– Так, давай жить порознь?! – воскликнула Карина, с видом, будто озвучила очевидную вещь.

Она не боялась намекать на развод. Принципы не дадут Алексею согласиться. Ему оставалось относиться к её выпадам, как к самодурству. Терпел, хоть и бесился. А ей то и надо было.

Алексей цокнул языком.

– Я считаю, будет проще тебе не покупать сладкое. Сахар придёт в норму, крышу сносить перестанет. Бегать собирать бумажки на развод и платить госпошлину, куда дороже. Я, как ты знаешь, не могу себе этого позволить.

Это насмешило, но Карина задавила улыбку. Демонстративно она обернулась и вперилась в мужа.

– Ой, ну остряк… Куда деваться.

Алексей подошёл и припёр её к холодильнику. Голосом, от которого у Карины всегда мурашки бежали по спине, он сказал:

– Я соскучился по тебе.

На мгновение ей почудилось, что внутри вспыхнуло, но только на мгновение. Она отвернулась в ожидании, пока супруг отстанет. И он быстро сдался.

– Могу дать ещё один совет, – сказал Алексей, беря в руки тарелку с обедом. – Можно сэкономить на психологе.

Карина хмуро наблюдала за тем, как он уселся за стол, замер на секунду, потом повернулся к ней лицом.

– Ведь очевидно, что копание в старом грязном белье тебе нисколько не помогает.

~~~

После такого оставалось только сбежать на шоппинг. Бесцельно Карина слонялась по торговому центру почти два часа, пока наконец не забрела в отдел косметики. Но и там впустую топталась не в состоянии решить, что купить. В голове царил туман, мысли отсутствовали. Апатия, как паучиха, укутала в кокон и мерно убаюкивала.

В последней попытке сосредоточиться Карина прошла к полкам с туалетной водой.

– Простите, не хотела…

Карина обернулась. Закинув сумку назад на плечо, она сказала:

– Да ничего.

Карина проводила взглядом брюнетку. Высокая, тощая с круглыми титьками и бледным лицом с красными губами. Эта кукла своим видом тыкала ей в лицо: “Смотри, как ты обрюзгла”.

Девушка перебирала пузырьки с парфюмом и остановилась на розовом в виде яблока. Карина же поймала себя на том, что лицо скукожилось в куриную гузку. Она раскрыла глаза, подняла брови и натянуто улыбнулась. Оторвав взгляд от красотки, она вдруг заметила, что её тоже изучают: тёмно-русая тощая девушка в серой водолазке и джинсах исподтишка поглядывала на неё. Лица девушки не было видно за огромными очками в широкой черной оправе. Серая мышь во плоти.

– И такое бывает, – прошептала себе под нос Карина, отворачиваясь к стеллажу.

Уставившись на свое отражение в зеркальной стенке, она вскинула бровь. В зеркале её лицо казалось полным и загорелым – слишком уж здоровым для того, кто чувствовал себя развалиной. Карина растянула рот в самодовольной улыбке, но почти сразу улыбка улетучилась. Карина захлопала глазами. Прямо у неё за спиной выбирала помаду жена Матвея, Эвелина. Она так и сияла белизной волос, рубашки и брюк. “Точно новенький унитаз”. И как и фаянс лицо Эвы было гладкое и блестящее. Ведьма она, что ли? Рядом с бывшей одноклассницей стояла долговязая девочка лет двенадцати. Такая же прилизанная и приличная, какой была Эва в школе. Женщина взяла что-то со стенда, поспешила к кассе, и дочка последовала за ней.

Вздохнув, Карина взяла аромат, выбранный брюнеткой. Сладкий и нежный одновременно он идеально подходил молоденькой девушке.

– Отличный выбор, – подскочила консультант.

– Для кого? Мне нужна смесь водки, перца и тоски. Ой, да забудь!

Карина с грохотом поставила пузырёк на стеклянную полку и направилась к выходу, оставив продавщицу с охранником в недоумении смотреть вслед.

Но возвращаться домой она не собиралась.

Под крышей ТЦ звучала реклама, переделанная из популярной песни. Капельки конденсата катились вниз по большому стакану с ледяной колой, обещая прохладу. Запах наггетсов ударил в нос. Фастфудный рай! Сглотнув моментально собравшийся избыток слюны, Карина макнула в сладкий соус ножку. Быстро одну за другой она объела все шесть штук. Облизывая пальчики, она обвела взглядом соседние столики и вдруг пересеклась глазами с коротко стриженным мужчиной, одетым по-деловому. Лёгкая улыбка дёрнула её губы, но всего на миг – незнакомец потупил лицо в стакан с кофе.

– Здравствуйте, возьмите, пожалуйста…

Карина медленно, словно акула, повернула голову. Прыщавый юноша с логотипом партии на футболке глядел щенячьими глазами в надежде, что его пожалеют и избавят от очередной бумажки. Карина вырвала флаер из его руки. На цветастой брошюрке скалился во весь рот Матвей. «От уютного дома до уютного города», – гласил девиз кандидата в депутаты от округа. Неприятное неясное чувство кольнуло Карину поддых. Скомкав флаер, она бросила его на поднос.

~~~

В вечерней тишине отчетливо раздавалось тиканье часов. Карина безвольно склонила голову к правому плечу и выронила книгу из рук. Она вздрогнула и проснулась. Алексей сидел напротив за обеденным столом. Он бросил короткий взгляд поверх монитора, когда раздался шум от упавшей книги.

Широко зевнув, Карина поерзала в кресле.

– Ты спать идешь? – спросила она. – Половина двенадцатого.

– Еще пара лабораторных.

– А что ты вчера делал? – с претензией поинтересовалась она.

– Ездил на репетиторство. Знала бы, если бы не ушла на весь день в магазин.

– О-о-о, согласился-таки! Видно, так и рвался помочь! – оживилась Карина.

– Да, подумал, что тебя муха укусила, и мне лучше уйти.

– Хороший план, – ехидно улыбнулась Карина, поднимая книгу. – Ты, давай, пошевеливайся. Меня бесит свет в гостиной и клацанье мышки. Я спать хочу.

– Дело не в мышке, по-моему. Я думал ты так – от скуки докапываешься. Теперь кажется, что это серьезно.

– Как знать? Может, тебе надо было жениться на Эвелине?

Алексей скривился, будто услышал бред. Карина вскинула руку.

– Ну а что? Ты так мило за ней таскался. Сидит она за партой, а ты подойдёшь, на колено встанешь рядом и в глаза ей заглядываешь. И главное, не стеснялся же никого! На виду у всего класса. И в институте всë за ручку шлындили.

Повисла пауза.

– Кто бы мне позволил? – подумав, сказал Алексей наконец.

– В каком смысле?

– В том самом. Ее папа быстро объяснил, что не по Сеньке шапка. И всего за три месяца выдал замуж за сына прокурора. Ты что, дожила до таких лет и думаешь, ты сама решаешь? Что у тебя есть выбор? Кто ответил взаимностью, кто более-менее с тобой на одной волне, с тем и живут. Ты сама почему за Матвея замуж не вышла? Потому что его мама от тебя нос воротила.

Карина швырнула в него книжкой, та шлепнулась под столом у его ног. Карина подскочила с места.

– Упал мне этот Матвей! – Она поглубже запахнула алый халат, с силой затянула пояс. – Мамина конфетка. Надо было Эвелину сразу за него замуж отдавать. Такой командирше этот мямля идеально подходит. Вон уже куда залезли – в думу. Достиженцы. И вообще, ты на что намекаешь? Что мы вместе, оттого, что не было выбора?

– Ты сама с ума сошла, еще и меня свести решила, – тихо произнес Алексей.

Карина подошла к столу и, уперев руки в бока, принялась буравить взглядом лицо мужа. Тот замер. Наконец она решила поставить точку. Резко дернувшись, Карина ушла в спальню, напоследок громко хлопнув дверью.

Свет проникал в щель над полом. В половине первого щелкнул выключатель, но в спальню Алексей не пришёл, осталася на диване. Карина судорожно выдохнула. Она села на кровати и открыла ящик прикроватной тумбочки, в нем лежала бутылочка коньяка и стопка. Выпив третью рюмку, Карина приткнулась у окна, облокотившись о подоконник. Уличные фонари освещали придомовую парковку и детскую площадку. Там торчала подвыпившая компания: трое пацанов и две девчонки. Одна из них сидела на коленях у парня. Карина фыркнула. В голове всплыли слова из песни Примадонны. «Сильная женщина плачет у окна». Но она плакать не собиралась. Мысль, зревшая в ней который месяц, теперь достаточно окрепла. Осталось только решиться.

И вот, из-за того, что обдумывала эту мысль остаток ночи, утром Карина встала на двадцать минут позже положенного и кинулась собираться на работу. Натянув синие брюки, она смачно и громко выругалась, когда ширинка не сошлась на животе.

– Ах ты сволочь!

Она натянула мешковатое платье – хоть в нём не душит, и в большой спешке выскочила на улицу, но встала как вкопанная у автомобиля: заднее колесо растеклось по асфальту.

В бешенстве Карина набрала мужа.

– Почему ты уехал без меня! – заорала она, когда Алексей ответил на звонок. – Ты что ли не видел, что у меня колесо спустило?! И что, что у тебя две первые пары? Разбудить не мог, предупредить? Да пошел ты на хуй!

Она побежала к торговому центру, где обычно стояли таксисты. Прыгнув в первую попавшуюся машину, она перевела дух и набрала коллегу, чтобы тот предупредил студентов никуда не уходить. На экране телефона висели уведомления. Еще в половине восьмого был первый пропущенный от мужа и сообщение, что он хотел поменять колесо, но запаску тоже спустило. Также Алексей предупредил вызвать заранее такси.

Внезапно Карина ощутила полное бессилие. Ехать на работу? Лучше умереть! Набрав ректора, она соврала, что заболела. Ей не впервой и не накладно: знакомая терапевт состряпает по дружбе. Карина хлопнула водителя по плечу.

– Стойте. Не надо в институт. – Она сглотнула возникшее в горле першение. – Езжайте в ближайший ЗАГС.

Таксист весело фыркнул.

– Выучилась? Теперь замуж?

– Ну-ну. Пошути мне ещё.

Уставившись в окно, Карина про себя принялась сочинять заявление на развод.

2

Эля вышла из такси и поплелась к калитке. Прежде чем зайти, она постояла немного, придумывая наперед ответ, если мать спросит, где она была. А она спросит!

Вдоль дорожки к дому еще цвели георгины, посаженные матерью. От них у Эли слезились глаза, но мать упорно следовала привычке.

Вошла Эля крадучись. Сверху доносился шум работающего пылесоса – домработница наводила порядок. Не включая свет в полутемной прихожей, Эля стала разуваться. Она вздрогнула, когда ее протяжно и настойчиво позвала мать, а не дождавшись ответа, твердо и нетерпеливо выкрикнула:

– Эльвира! Иди-ка сюда. Ты где была? – спросила она, когда дочка всунулась в гостиную.

– У Кати. Где еще я могу быть?

– Ай, больно! Ты мне волосы потянула, – жалобно протянула младшая сестра, голова которой телепалась из стороны в сторону, пока мать заплетала ей косу.

Они сидели на большом кожаном диване. Гостиная походила на кусок джунглей из-за того, что мать снесла сюда все цветы. У панорамного окна стояли рядком деревянные кадки с высокими фикусами и лимонными деревцами, чтобы скрыть происходящее внутри от соседских глаз. Штор на окнах не было – еще не сшили. Ремонт в коттедже шел на полную. Семья Савенковых готовилась к предстоящим выборам, и Эвелина, мама Эли, строго следила не только за внешним и внутренним убранством дома, но и за внешним видом дочерей Элины и самой Эли, равно как и за их успеваемостью и даже моральным обликом.

Эля направилась к себе, но мать ее остановила.

– Ну-ка, родители Катькины вернулись в город? Нет… Ясно. Вот тоже мне. «Мы – нищие, мы – нищие», – спародировала Катькину мать Эва. – Сами коттедж почти у самого моря отгрохали. Ты, давай-ка, дорогая, времени зря не теряй, – тут же деловито велела она. – Сегодня репетитор приедет.

Эля шумно выдохнула.

– Знаю.

– Торопись.

– Зачем? – спросила Эля, не понимая, что от нее требуют.

– Ты нарочно меня раздражаешь? Ешь да поедем за продуктами!

Черный внедорожник скатился с подъездной дорожки в открытые ворота. Шины мягко зашуршали по асфальту. Двухэтажные хоромы за высокими вычурными и надежными заборами сверкали окнами. Пригородный коттеджный поселок прошедшим летом преобразился после полного ремонта центральной дороги. И всё с подачи Эвы.

– Элина! Хватит грызть ногти! – рявкнула на младшую дочь Эва, сверля глазами отражение дочки в зеркале заднего вида. – Твою мать, сколько раз говорить?!

Эля взяла сестру за руку и сочувствующе улыбнулась.

– Не надо.

Элина испуганно вырвала ладонь и спрятала руки в карманы курточки. Эва выключила радио. Она так делала всегда, собираясь сообщить нечто крайне важное по ее мнению.

– Девочки, – твердо, по-деловому начала она. – Я вам сейчас скажу что-то, вы внимательно послушайте. Вчера тетя Света рассказала ужасную новость. Одна девочка открыла дверь незнакомым мужчинам. Они изнасиловали ее, а потом повесили в ванной на трубе на ее же колготках. Поэтому, я вас очень прошу, не впускайте незнакомых. И ни с кем никуда не ходите. Вот дождались меня, сели в машину и поехали. И только так.

Эля хмуро покосилась на мать, потом поглядела на сестру. Та сидела с выражением ужаса на лице. Невольно девочка поднесла правую руку ко рту и принялась покусывать ноготь на большом пальце. Эля склонилась к ней и прошептала на ухо:

– Не бойся, она выдумывает. Она всегда выдумывает.

В торговом центре все трое первым делом направились в продуктовый супермаркет, набрали полную тележку, отнесли покупки в автомобиль, затем вернулись в торговый центр. На третьем этаже работал отдел с женской одеждой класса премиум, он принадлежал Эвелине. Проверив досконально работу и забрав выручку, она с дочерьми отправилась в «Летуаль». Мать предложила Эле выбрать себе что-нибудь, а сама с Элиной побежала за шампунями.

Эля прошла в отдел с парфюмерией. Там взгляд ее зацепился за полную женщину, выражение лица которой было такое, будто она только что съела лимон. Сложив губы уточкой, незнакомка завистливо изучала брюнетку в узких джинсах. Эля грустно вздохнула, когда тоже осмотрела красавицу.

Выбрав наконец туалетную воду, Эля ушла на кассу.

– Боже мой, давайте, девушки, скорее рассчитайте нас, – подбежав, велела Эвелина. – Что-то мы растележились так, опаздываем уже на полчаса!

Второпях они побежали на стоянку, шурша бумажными пакетами.

– Вечно вы копаетесь! – Эвелина сделала ударение на «вечно», когда дочки уселись в автомобиль. Они пролетели на желтый, затем, резко дернув руль влево, Эва продолжила распекать конкретно Эльвиру.

– Но ведь я ждала тебя на кассе, – неуверенно возразила Эля.

– Сначала ты копалась в продуктовом, потом еле плелась по стоянке! Почему ты так медленно ходишь? Все! Замолчи и не перечь мне!

~~~

Дорога обратно прошла в натянутой тишине. У ворот стоял чужой автомобиль, и Эва поняла, что Алексей уже приехал. Паркуясь в гараже, она старалась не задеть соседний автомобиль и от этого взбесилась еще больше.

– На хрена ему этот БМВ, если служебная машина возит?!

Велев дочерям забрать пакеты, она быстрым шагом направилась в дом через дверь, соединяющую гараж с кухней, а оттуда прямиком в гостиную.

– Алексей! Давно ждешь? Хорошо горничная еще не ушла. Прости. – Она пожала его руку. – Хотела обед к твоему приходу приготовить.

– Скажешь тоже, – улыбнулся Алексей.

Эва вежливо взяла его под локоть и развернула прочь от фотографий на каминной полке. Бросив недовольный взгляд на центральную, которую, как ей показалось, и разглядывал Алексей, она поволокла его на кухню, которой гордилась: здесь всегда царила идеальная чистота.

– Тебя не узнать! В прошлую встречу ты выглядел иначе!

– Ну да, еще был кучерявый, – засмеялся Алексей. – Но ты должна была видеть новое фото в «Одноклассниках». Ты добавила меня в друзья три месяца назад.

Эва нарочно округлила глаза: "Ой, правда?".

– В самом деле? Не помню. Нет времени на соцсети, вся в делах. Даже на встречу не выбралась, как видишь.

На кухне дочери разбирали пакеты с продуктами.

– Вот наша студентка. – Эвелина указала на дочь, при этом заглядывая в глаза Алексею. – Эльвира. Эля, это – Алексей… отчество не знаю… – натянуто от неловкости улыбнулась она.

– Да брось, просто Алексей. Здравствуй, Эля.

Он протянул руку. Эля замешкалась и не сразу подала свою. Эвелина закатила глаза от раздражения, затем представила младшую дочь, потом вперилась обратно в старшую и смерила взглядом.

– В общем-то она сообразительная, – выдала Эвелина. – Всё бы ничего, если бы не преподаватель. Ты знаешь Слепченко?

– Знаю, да. Принципиальный…

– А! Вот он принципиально решил, что она больше тройки не заслуживает. А ведь она прошлый курс занималась с репетитором. Но, как контрольная, так трояк! Ее лишили стипендии.

Внезапно Эля что-то буркнула себе под нос, развернулась и пошла к лестнице на второй этаж, чем изрядно удивила. Эвелина посмотрела дочери вслед и вздохнула.

– Извини, она в последнее время не в себе. Хочешь кофе? Привезли из Австрии. Как там Карина?

Она принялась расспрашивать, при этом суетливо перемещаясь по черно-белой кухне. Блестящие начищенные бокалы сверкали в лучах солнца, проникавшего через открытые жалюзи на окне.

Алексей сел на барный стул у стойки из черного гранита. Обведя взглядом гарнитур, он сказал:

– Все хорошо, спасибо.

Ответ был кратким, явно давая понять, что расспросы неуместны. Но Эвелина включила кофемашину и, насыпая зерна в отделение для перемалывания, продолжала, как ни в чем ни бывало:

– В марте я видела ее в консультации в крыле репродуктивной медицины… – Она чуть обернулась и глянула на Алексея. – Что-то получилось?

Алексей сложил руки на груди и молча отрицательно дернул головой.

– Ты не сердись, я вовсе не хочу лезть не в свое дело, – она сделала вид, что извиняется, испытывая лёгкую дрожь от злобной радости. – Просто есть классный специалист…

– Спасибо, не нужно, – перебил Алексей. – В тридцать семь поздно заводить детей.

Эва замолчала, но ненадолго.

– Ладно, жаль. Думала сказать ей на встрече выпускников, раз она удалила отовсюду свои странички. – Она подала Алексею белую чашку. – Ты такой молодец, я смотрю, держишь себя в форме. Я йогой занялась. Матюша себя запустил ужасно. Он в последнее время такой занятой… Все выборы, кампания.

– Да, он говорил. Но, хорош болтать, давай займусь тем, зачем ты меня позвала.

Эва сложила руки в молитвенном жесте.

– Алексей, я очень на тебя расчитываю. И уверена, ты Эльку дотянешь. У вас же со Слепченко курс один-в-один?

Алексей вскинул бровь.

– Ну да.

– Ну вот видишь. И тебе будет проще. Все известно наперед. Куда проще ходить хожеными тропами, правда же?

Они переглянулись. Эва наивно улыбнулась во весь рот, демонстрируя белые ровные зубы. Алексей кивнул.

– Мхм. Понял.

~~~

Эля пинком отправила кроссовки под кровать. Джинсы она утрамбовала в ящик комода, а водолазку так сильно потянула, что раздался треск ниток во швах. Ненавистная тесная вещь полетела в дальний угол шкафа.

Она сжала липкие ладони, вспоминая, как тупо замешкалась перед рукопожатием. Просто опешила, когда ей представили Алексея. От преподавателя в университете в нем были разве что рубашка да брюки. Сам он больше походил на фитнес тренера: широкоплечий, спортивный. На лицо мужик мужиком: прямой взгляд из-под низких бровей, крепкая челюсть. В общем, вид новоиспеченного репетитора показался ей довольно диким.

В дверь постучали.

– О, боже… – Сейчас он войдёт сюда, и ей придётся с ним разговаривать. – Минуту!

Натянув футболку и спортивные штаны, она глянула в зеркало. За день она ни разу не удосужилась причесаться и теперь рассердилась на себя. Дерганым шагом он прошла к двери и распахнула ее.

– Извините. Пожалуйста, – она махнула рукой, приглашая. "Господи, только бы не стошнило".

Алексей вошел, огляделся.

– Будем заниматься здесь?

Эля обвела взглядом комнату, пытаясь понять, что не так. Вроде бы прибрано, места достаточно. Пожав плечами, она предложила пойти туда, где будет удобно Алексею. Он махнул рукой.

– Сама смотри, мне не важно.

Они устроились за письменным столом. Лабораторную работу, которую показала Эля, надо сдать через две недели. Алексей пробежался глазами по листу тетради.

– Что-то ты намудрила. Ответ неверный.

– Знаю. Но я не могу найти ошибку.

– Ты функцию не ту применила, неужели не видишь? Вот здесь.

Алексей расписал решение на листе. С минуту Эля молча гипнотизировала написанное. Внезапно низ живота пронзила боль. На мгновение она зажмурилась, с трудом сглотнув.

– Я сейчас, извините, – еле прошептала она.

– Все в порядке?

– Да.

В ванной Эля согнувшись обхватила руками низ живота, она ощутила что у неё руки похолодели, и кровь отлила от лица из-за накатившего приступа тошноты. Тяжело вздохнув, она пошарила в шкафчике над раковиной в поисках обезболивающего, выпила таблетку, сменила прокладку и вернулась в комнату.

Алексей прищурился, будто пытался понять, что с ней.

– Может, перенести занятие? – поинтересовался он.

Эля испугалась.

– Нет, что вы! Мама меня убьет! Ой, простите… – она убрала ладонь с его руки. – Может, вы просто посидите тут?

– Скажешь тоже, мне деньги платят.

– Тогда… – задумчиво протянула она. – Может, вы просто придете еще раз?

– И кто заплатит мне за внеплановый урок? – рассмеялся Алексей, вогнав Элю в краску. Он предложил рассказать, чем она не угодила преподавателю.

Эля помялась немного, вспоминать не хотелось, что сказал ей Слепченко:

– В конце прошлого года мы решали контрольную. И я… списала. Подружке он поставил четыре, а мне тройку с минусом и подписал, что следующего раза не будет.

Алексей хмыкнул. Он упёр кулак в щёку и уставился – ей стало неловко.

– И все? Он просто узнал, что ты списала?

Эля закусила губу. Некоторое время она думала над тем, выдать ли все.

– Он потом подошел в холле и сказал, что дает мне шанс перевестись. Иначе он меня завалит на следующем экзамене, и тогда мне останется улучшать демографическую ситуацию в стране.

Алексей широко улыбнулся, потерев подбородок.

– Ясно. Считает, что ты не тянешь. Плохо дело – он сдержит слово.

От изумления и досады Эля шумно выдохнула.

– Мама меня точно убьет. – Она подняла глаза на Алексея, а он кивнул в ответ.

– Мама отправила тебя на экономический? Пойми, дальше будет сложнее. Начнется аналитика, там в рамках теста решать не сможешь, придется думать головой. Надо было или другую специальность выбирать или университет попроще. Стоит поговорить с твоей мамой.

– Да она меня убьет!

– Трижды не получится.

Сопя, Эля сердито уставилась в окно. Алексей пальцами забарабанил по столу.

– Зачем твоей маме финансист-аналитик, стесняюсь спросить. Она ведь просто одежду продает. Да и у отца, наверное, бухгалтера не дураки.

Эля округлила глаза.

– Вы такой странный. Это похоже на троллинг.

– На самом деле я согласился заниматься с тобой, потому что Матвей пообещал прогулку на яхте. А теперь придется отказаться… Не думал, что все так плохо. Я все-таки преподавать люблю, а не дрессировать и натаскивать.

– Вы мне не поможете? – изумилась Эля. – Мало ли, что думает Слепченко! Мне просто надо подсобраться! Туго соображаю в последнее время.

– Чтобы мозги работали, достаточно высыпаться и меньше сидеть в гаджетах, – ответил Алексей. – Но укладывать тебя по вечерам я не смогу.

Эля покосилась на включенный ноутбук, где на паузе стоял сериал. Поджав губы, она уставилась на Алексея.

– Дайте мне план занятий, как у Слепченко. Вы ведь те же предметы ведете. Я решу наперед и дело с концом, – выдала она.

– Во-о-от. Наконец-то… А-то твоя мама и так и этак намекала, надеялась, я сам предложу. Только я тоже принципиальный.

Эля от стыда спрятала глаза. Алексей же, подумав, спросил, сколько ей лет.

– Девятнадцать.

– Вот прикинь, ты выпустишься через два года, помыкаешься на работе, и пойдешь на заочку туда, где понимаешь, что надо делать. И вот тебе двадцать пять уже. Замуж пора выходить, детей заводить. Правильно тебе Слепченко сказал – переводись сейчас. Время – бесценный ресурс.

Эля отвернулась и уставилась в тетрадь. Живот болел, ее тошнило.

3

Стоя в беседке для курения, через струю дыма Карина разглядывала здоровенный белый «Хавал». Когда сигарета истлела до конца, она отправила бычок в урну. Через две сигареты Карина наконец дождалась Матвея. Он вышел из здания фирмы и размашистым шагом подошел к автомобилю, и тогда она выскочила ему навстречу. Заметив ее, он обеспокоенно заозирался.

– Ты что здесь?

– До тебя не дозвониться. А я соскучилась. – Она полезла с объятиями.

– Не здесь же в самом деле. Садись.

– Что ты все бурчишь на меня?

– Садись!

Салон нагрелся, и автомобильная «вонючка» затопила его удушающим запахом цитруса. Карина приоткрыла окно.

– А почему ты не сказал, что в думу баллотируешься?

– А что?

– Значит, Питер отменяется? Ты же хотел там бизнес развивать.

– И без меня хватает.

Они уставились друг на друга. Карина ощутила смутный укол страха. Очевидно же, что обещание развестись и уехать, начать заново в северной столице – ложь. Хотя, это же Матвей. Мягкотелый и нерешительный. А, может, он думает потом в питерскую думу податься?

– Ладно, – сказала Карина мягко. По крайней мере постаралась. – Когда встретимся?

– Да теперь не знаю даже. После выборов.

– После выборов ты совсем пропадешь.

– Тоже верно. – Матвей шмыгнул носом, глядя в лобовое.

– Лешку на яхте уже покатал?

Матвей хохотнул.

– Эва его позвала, она пусть и катает. Я сам еще ни разу не выходил. Что за жизнь, да, Карин? Пашешь, пашешь на отдых, а отдыхать-то и некогда. – Он всем телом развернулся к ней и погладил по голове. – Давай через недельку вдвоем покатаемся.