Козероги размышляют о добре и зле

Глава 1

Философские миниатюры и эссе

Культура и культ

Культура тщательно перебирала дивные жемчужные бусинки, сортируя их по размеру, оттенку, по глубине и яркости отблеска, который давала поверхность бусинок. Она мыслила восстановить тот глубочайший, прекраснейший узор, который был запечатлен в человеческой душе на заре творения мира и который стал рассыпаться после известных событий, произошедших у дерева познания добра и зла.

Из ее глаз непрерывно стекали горькие слезы.

Возлюбленный сын, отрада материнского сердца, надежда на продолжениерода, опора и подмога в старости увлекся блеском золотого тельца и бросился на Запад, в след за заходящим солнцем.

Ему, потомку величайших мужей, славивших Творца всего сущего днями своей жизни, возводивших великие города с прекрасными храмамии силою любви объединявших народы в бескрайние царства, довелось попасть в лукавую ловушку человекобожия.

Будучи щедро одарен талантами, плененный блеском металла и собственных идей, он забыл об источнике добра и ушел с головой в исследование пустоты, из которой его воображение извлекало многочисленные водевили и флешмобы, бесконечные эпатажи и перфомансы.

– Я великий Культ, – самозабвенно возглашал он, – Я свободная личность! Я есть мера вещей! Я хозяин вселенной и весь мир у моих ног!, – так сын Великой культуры стал превращаться в пасынка презренного металла.

Великая культура продолжала молиться о вразумлении обезумевшего чада. Но, когда до нее дошли слухи, что ее сын начал называть себя "Западной культурой" и готовиться к членовредительству по изменению пола, Культура отложила свое рукоделие и взялась за Меч Правды, скромно пояснив, что любовь к человеку не повод оправдывать его заблуждения и ошибки и что мерзость греха ничего кроме отвращения вызвать не может.

Взмахнув оружием Правды Культура отсекла грех от грешника. Она бережно обработала раны последствийгреха елеем самых добрых чувств и перебинтовала их бинтами самых добрых слов.

Несчастный быстро шел на поправку, а когда свет Истины ожил в его сердце, с величайшей скорбью Культ признался своей матери:

– Мам, прости меня я понял свою ошибку. Блеск золота без Божественной правды есть пустота, в которую угодили многие. Давай попробуем им помочь.

Воцарилась тишина. Та, которая была призвана вести людей к свету Истины, взвешивала на внутренних весах накопившуюся усталость от собственного забвения и горечь злоречивой хулы, которой ее щедро потчевали те, о ком сейчас просил некогда заблудший, а теперь вновь обретенный сын. Она искала точку опоры.

Тишина иногда действует лучше любых слов и внутри образовавшейся паузы, сын Великой культуры стал припоминать, что он вовсе не Культ. Так его стала величать всякая нечисть, когда он по неосторожности свалился в овраг любопытства и там, на самом его дне угодил в зловонную лужу самомнения.

– Культурный феномен, – нарушила тишину Великая культуры, – Ты помнишь своё отчество?

Точно, я же не культ увязших в грязи пороков!, – возликовал в душе сын одной из самых красивых матерей, – я Культурный феномен! Это распоясавшиеся на Западе исчадия ада хотели вылепить из меня безликую Вавилонскую блудницу, назвав меня заблудшего и перепачканного грязью – "Западной культурой", превратив весь мой творческий потенциал в орудие развращения людей и опошления мира.

Что за глупость! Нет у культуры иного компаса, кроме того, что ориентирован на свет Истины. Молодому дарованию вспомнились слова: «Кто последует за Мною, тот не будет ходит во тьме, но будет иметь свет жизни».

– Мам, – промолвил сын Великой культуры, – Я не позволю коверкать твоё имя и облагораживать им ни банальный срам, ни ложь лукавства. Люди никогда больше не назовут какой бы то ни было Культурой мерзость безкультурья.

– Что ты намерен предпринять?, – спросила мать сына.

– Я хочу вернуть людям ясные мысли о их высокое призвании.

– Но, как ты собираешься это сделать?, видя внутреннее преображение своего чада, вновь спросила Великая культура.

–Я распахну кладовые своего сердца и раздарю людям несметные сокровища красоты.

– Хорошая мысль, – одобрила сына мать, – Только не забывай о постулатах дядюшки Эконома, чтобы силы правильно разложить по дистанции…

– Но, в главном, ты прав! Дерзай, сын, – добавила Великая культура, – Слава Богу за всё! Твой отец Культурный век тобой бы гордился.

Спор и Истина

Спорили два непримиримых врага ища истину.

Истина сидела поодаль с горечью наблюдая, как словесная перепалка перерастает в яростное рукоприкладство.

– Ос-та-но-ви-тесь! – осторожно выдохнула истина, – Вот она Я!

– Не мешай! Не до тебя нам!!!, – яростно сопели горе правдолюбцы, отвешивая друг-другу хуки, джебы и оперкоты.

Ха, ха, ха, ха, – неистово хохотала ложь, волчком вращаясь под ногами спорщиков…

............................

Чуть поодаль седовласый старец остановился под сенью раскидистого дуба. В его присутствии истина почувствовала, что она не одна.

– Это помешательство рассудка, сказал старец, – обращаясь к истине., – Поможешь мне вразумить несчастных?

– Действуй! – ответила истина.

Старец засучил рукава, взял свой массивный посох как копье и метнул его в небо. Описав крутую дугу, посох пришпилил ложь к земле и ее неистовый хохот сменился жалобным скулением.

– Что это? – вопрошая как бы друг друга хором произнесли правдолюбы, освобождаясь от яростного наваждения.

– Больно…, – скулила ложь.

Старец снял с плеча котомку, достал горшочек назидания и, подойдя к побитой лжи, сказал, – Не хныч, ты сама виновата в произошедшем. Зачем людям яму рыла?

– Не знаю…, плача и хлюпая носом, привычно соврала ложь.

– Я знаю, – как бы от имени истины сказал старец, – Просто ты попыталась занять место правды будучи ложью. Хочешь идти к свету, проси истину указать тебе верный путь, сама ты вечно будешь блуждать в потемках, обманывая и себя и других.

– Но, я не умею, – вздохнула ложь, – прислушиваясь к самой себе и пытаясь понять, лжет она сейчас или это впервые за долгое время светлый луч правды проник в ее потемневшую суть.

– Ну вот, чувствуешь как приближается рассвет твоего спасения от самой себя? – спросил ложь старец.

– Спасения? – удивляясь забытому слову промолвила ложь, превращаясь в ошибку.

– Да, это предрассветное рождение нового дня твоей жизни. Хочешь увидеть рассвет?

Ложь смутно начала припоминать, как хорошо ей было когда-то давно.

Старец молчал, а ошибка всё яснее осознавала саму себя. Она вдруг вспомнила, как увлеклась чем-то блестящим и сделала шаг в неизвестность, предпочтя ее ясности, потому, что какое-то сильное желание завладело ей.

– Кто я? – вдруг воскликнула ошибка, чувствуя как свежий ветер сомнения проникает в неё.

– Ты та, кто ты есть в свете истины, – ответил старец.

– Та, кто я есть в свете истины, – повторила ошибка исполненная отблеском сомнений, – Истины…, да, как жаль, что я выпала из этого света, – вздохнула сомневающаяся ошибка, чувствуя в своих словах забытую ноту искренности.

– Вставай, – подал свою руку старец осознанной ошибке, – Тебе нужно обработать рану мазью прощения и наложить повязку надежды.

Ощутив тепло заботы и тихую радость доброты, шагреневая кожа ошибочности стала таять, отступая под воздействием тихого дуновения истины.

– Ну вот и долгожданный рассвет, – улыбнулся старец, – Держись света истины, чтобы сохранить себя.

– А, можно я останусь с тобой?

– Не бойся, в свете истины ты всегда будешь со мной. Только блестками больше не увлекайся. Блестит то, что отражает, но не светит. Ложный ориентир ослепляет и совращает с истинного пути, а в свете истины всё ясно.

– Спасибо, – алея румянцем смущения прошептала спасенная жизнь.

.............................

– Ох и дурни же мы, – потирая ушибы и ссадины хором промолвили спорщики, – Столько дров наломали! Пора и нам возвращаться в свет истины.

Истина как субъект общественных отношений

Все мы являемся субъектами социального действа, в результате которого в мире воплощаются правда или ложь. Правда это то, что возвышает человека, делает его лучше, гуманней и человечней. Ложь, особенно безнаказанная, питает страх и отчаяние, пробуждает в человеке низменные проявления и пороки. Стремление к правде открывает широкие потенциалы для развития общества и даёт полноту бытия. Попустительство лжи лишает общество таких потенциалов и обесчеловечивает людей.

Каждый по-своему воспринимает эти две категории – правду и ложь. Кто-то скажет, что лучше ласковой лжи беспощадная правда, кто-то скажет, что бывает и ложь во благо. На мой взгляд, это риторическая игра, которая, конечно же, имеет право на существование, но возможно дело обстоит так, что правду следует воспринимать как результат проявления истины, будь то в научных исследованиях или общественных отношениях, а ложь как заблуждение (отдаление от истины), будь то ошибочное или преднамеренное.