9 миров. Найди утраченное

Мир рушился на осколки. В прямом смысле. Сколько это длилось – не знал никто. Да и мог ли знать? Времени здесь не было, и в то же время – оно тянулось бесконечно, у каждого здесь, в этой безвременной пустоте, ощущаясь по-своему.

Вокруг дрейфовали, медленно и бесшумно, а порой и стремительно, осколки – тысячи, миллионы, миллиарды. Но никому уже до них не было дела. Их грани, некогда острые и способные ранить, теперь казались затупленными от бесконечного скольжения в никуда. Может, только новенькие, чьи призрачные силуэты только-только начинали формироваться в этой пустоте, посматривали туда с остатками любопытства. Хотя, кто знал, посматривают они или нет? Некому было об этом судить, не было глаз, что могли бы увидеть, или разума, что мог бы понять.

Чувствовалось, как эти призрачные осколки режут, но не кожу, как это могло бы быть раньше, – тела давно не существовало, лишь эфирная субстанция, что когда-то была душой, – а самое сердце, которого уже не было.

…они пролетали мимо меня долго, так долго, что уже приелись и не вызывали эмоций. Мой не-взгляд скользил по ним, равнодушный, как по давно прочитанной книге. Хотя, какие здесь могли быть эмоции? Так, холодные, отстранённые отголоски того, что когда-то могло ими называться, бледные тени когда-то ярких чувств.

Вот маленький осколочек, размером с ладонь, прозрачный и идеально отполированный, будто кусочек льда. С него смотрит девчушка лет шести, её пухлые щечки румяны, а широкая, беззаботная улыбка озаряет её лицо, словно лучик солнца. Она счастливо улыбается и тянет ручки к пушистому, неуклюжему щенку, свернувшемуся клубком в руках высоких, расплывчатых фигур взрослых.

Следующий осколок был чуть больше, с золотистым отливом, будто застывший кадр старого фильма. С него смотрела девушка, её глаза светились озорством, а волосы были уложены в сложную причёску, перехваченную лентами. Она улыбалась юноше, а его лицо было обращено к ней с искренним обожанием. Он протягивала руку для очередного танца. Она была в легком, струящемся платье цвета морской волны, которое колыхалось в такт невидимой музыке.

И дальше … куча осколков, больших и поменьше, мелькали перед не-взглядом, словно бесконечный поток киноленты. На них она испытывает радость, горе, любовь, ненависть – то, чего, я уже не могла почувствовать. Лишь пустота, словно сквозняк в разрушенном доме, оставалась после каждого просмотренного фрагмента.

Кто эта девочка? Уже не помнится… Может и я. Была ли я когда-то ей? Существовала ли я вообще когда-либо? Эфирный мозг отказывался формировать ответ, рассыпаясь в небытие при попытке. Не помню, не знаю, не хочу знать…

Последние осколки, после них все начнется по кругу, опять… Они были самыми большими из всех, размером с целые двери, и медленно вращались вокруг, словно гигантские, безмолвные планеты. Они до сих пор находили свой оттенок горечи, просачивающийся сквозь не-существующую кожу.…

Огромный, мутный осколок, словно запятнанное зеркало, пролетел так близко, что его грани почти коснулись меня. На нём уже взрослая женщина смотрит на мужчину, и в глазах этих отражается любовь и обреченность, такая глубокая, что казалась выгравированной на самом дне души. Лицо ее было осунувшимся, но в уголках губ застыла слабая, печальная улыбка. Будто в темных зеркалах души собралась вся боль и усталость человечества.

Они сидят в больнице, воздух вокруг стерильный и пахнущим лекарствами. Человек в белом халате им что-то говорит, лицо серьезное, а движения – резкие и деловые. Лица пары грустнеют от этих слов. Мужчина, сидящий рядом, легонько поглаживает ее руку и шепчет то, что можно понять по губам: «Все будет хорошо…». Его взгляд полон отчаяния, но губы упорно двигались, произнося слова утешения, в которые он сам, казалось, не верил.

…вот лежит в постели она. Её тело было почти призрачным под легким больничным одеялом, кожа – бледной и полупрозрачной. От нее прежней, казалось бы, не осталось и следа: впалые щеки, заострившийся подбородок, полное отсутствие волос на голове, взгляд – глубокая, бездонная яма грусти и тяжести, и обреченность, которую уже никак не скрыть. Каждая черта её лица кричала о ней.

Входит мужчина, его походка стала тяжелой и медленной – в его глазах такая же грусть, которую он прячет, смотря на нее все с той же любовью. Глаза ее, видя его, загораются радостью и нежностью, словно последние искры угасающего костра, уголки губ приподнимаются в обессиленной улыбке. Он садится на краешек постели и начинает ей читать книгу, легонько поглаживая руку.

Сколько это продолжается? Все заново, по кругу, опять та маленькая девчушка… Монотонность этого круга была пыткой, которой не было конца.

Появляется огромный осколок размером с ростовое зеркало, его поверхность была темной, как застывшая кровь, и испещрена паутиной трещин, будто от удара кулака, словно это было её собственное отражение, разбитое на части. В нем отражается все тот же мужчина, его спина согнута под невыносимым весом горя, а в глазах – та самая, неприкрытая, всепоглощающая грусть, которую уже невозможно скрыть. Он стоит возле могилы, любовно поглаживает краешек и что-то рассказывая в хмурое, свинцовое небо, из которого, казалось, вот-вот хлынет дождь.

Что-то меняется. Это не мое воспоминание. Или мое?.. Воспоминание, которого я не помню, но которое чувствую всей своей разбитой сутью. Оно вызывает адскую, невыносимую боль, и она рвет на части остатки души. Вся эта боль выливается в отчаянный, беззвучный крик, сотрясающий саму ткань небытия. И еще, и еще один. Призрачные крики, которые не могут вырваться наружу, но разрывают изнутри, окончательно стирая грань между наблюдателем и памятью.

Понимаю, что осколки начали кружиться быстрее, распадаться на мельчайшие частички и ранить, ранить… Кожу? Я кричу, кричу вслух… Но кто здесь может услышать. Больно, больно…

Вдруг перед глазами встает лицо мужчины. Его глаза цвета темного изумруда излучают такую нежность, что, казалось, еще чуть-чуть – и можно захлебнуться. Губы изогнулись в мягкой улыбке, а его руки тянулись навстречу мне. Все вокруг затопило светом…

Глава 1

Это было больно, будто тысячи острых ножей кромсают тело на части, не давая соединиться им вновь. Я падала вниз, в пропасть, в темноту, и воспаряла вверх, к свету. Эмоции терзали мою душу, каждая забирая себе ее частичку. Хотелось плакать и смеяться, а сердце и голова разрывались от новых, уже давно забытых ощущений… Резкий рывок вверх – и под спиной вдруг оказалось что-то твердое.

Отчаянная попытка открыть глаза ни к чему не привела. Будто ресницы сцепились, не разрешая увидеть, что же вокруг. Как назло, вокруг был один туман. Только потом пришло осознание, что он стоит перед глазами, не привыкшими к свету.

Глаза? У меня есть глаза? Это осознание подтолкнуло к рывку, который помог их распахнуть. Тут же пришлось зажмуриться от яркого света. Я вынужденно переждала это временное отсутствие зрения, которое бывает у людей после темноты.

Тоска и любовь разъедали мое старое-новое сердце, все так же хотелось плакать и от любви, и от грусти, но я не могла. Глаза будто высохли, разучившись плакать еще при жизни. Мысли роились в голове, мешая почувствовать свое тело и этот волшебный момент… возрождения?..

Вновь открыла глаза, но мысли не давали осознать, что же вижу. Нужно сконцентрироваться, понять наконец, где я и кто я. С упорством, граничащим с безумием, вглядывалась в голубое небо, мои глаза жгло от яркого света, но я продолжала смотреть вверх, туда, где облака причудливо закручивались в разные фигуры, отрывались друг от друга и спешили куда-то …

Долго лежала, следя за новым для себя зрелищем в этой жизни, а в голове проносились образы из моего прошлого, которые видела и ощущала целую вечность до этого. Роящиеся вопросы в то же время обосновались в голове.

Кто и зачем меня вытащил оттуда? Зачем оставил эту память о собственной смерти? Что делать дальше? Нужно идти? Наконец, собрав остатки воли в кулак, пришла к решению, единственно, казалось бы, верному: у меня есть тело, вокруг реальный мир, и я зачем-то здесь появилась. Значит, должна идти и добраться хотя бы до людей, чтобы понять, что делать дальше.

При попытке встать тело совершенно не слушалось, постоянно неуклюже падая в траву, еще мокрую от росы. Буквально через пару попыток я совершенно выдохлась, но так и не продвинулась в своем деле. И, как заворожённая, посмотрела под ноги.

Капельки росы на траве отражали лучи заходящего солнца, ослепляя все еще не привыкшие к свету глаза. Вот одной из капелек надоело висеть на травинке, и она покатилась вниз, растворяясь в земле. Это оказалось увлекательным – следить за побегом росинок. Они то скользили вниз по стройным травинкам, то срывались с их верхушки, спеша воссоединиться с землей. Я же этого совершенно не хотела. Мысленно помрачнев, оторвалась от этого занятия и перевела дух.

Нужно еще раз попытаться встать, иначе так недолго и обратно врасти в землю. Эта мысль вызвала глупую улыбку, и, сделав рывок, все же смогла подняться на колени. Они так и норовили разъехаться по траве, сметая росинки, которые, казалось бы, только этого и ждали.

Тело болело нещадно, волосы лезли в лицо, ноги промокли и замерзли – от смеси этих не лучших ощущений я наконец осознала, что жива. Действительно жива и это не могло не радовать, ведь прошлая жизнь закончилась не по моей воли, и мне было действительно жаль. Тихо умирая, я ждала смерти, но теперь была твердо уверена – выживу хотя бы тут. Если это только не агония умирающего сознания, но все такое реальное…

Подняв голову и прищурив глаза, осмотрелась. Удивительно, пред заново рожденными глазами предстала картина, которую раньше я могла нарисовать лишь в воображении: вокруг поле с синими цветами, качающимися на легком ветру и ни намека на людей. Так и стояла на коленях, учась заново дышать, пока боль не притупилась от внезапного осознания, которое ослепило мысли. Осознание того, что где-то я уже это видела…

«… Белая комната, кровать, лежащая в ней женщина болезненного вида, которая выглядит спящей, но в действительности внимательно слушает мужчину, держащего ее за руку. Он читает ей вслух. Перед закрытыми глазами женщины проносится картина, где вокруг, насколько хватает взгляда, поле с синими цветами. Она тихонько вздыхает, и мужчина прерывает свое чтение. Он нежно целует ее худую руку и улыбается, смотря теплыми глазами цвета изумруда в такие черные глаза, в которых, казалось бы, навечно застыла печаль…»

Цветы, бесчисленное количество синих цветов… В голове немного помутилось, я стала жадно хватать ртом воздух, пытаясь прийти в себя и не потерять те крохи сознания. Но, видимо, организму воздух не был нужен, и, проваливаясь в такое привычное забытье, я не надеялась больше очнуться.

«– Они просыпаются, – высокий блондин остановился рядом с обитым в красный бархат креслом, недовольно сложив руки на груди.

– Я чувствую. Они тоже уже рядом, – темноволосый мужчина крутил бокал, сидя в кресле, задумчиво и чуть брезгливо рассматривая рубиновую жидкость в свете камина.

-Какой план, брат? – спросил блондин с мрачным выражением лица. Темноволосый лишь хищно улыбнулся и бросил бокал в пламя».

«Я все еще здесь» – пронеслось в голове, когда пришла в себя и снова пыталась открыть глаза. Солнце уже медленно клонилось к закату. Голова раскалывалась, тело болело, но это лучше, чем то, что называют загробной жизнью.

Медленно поднявшись, осмотрелась уже внимательней. В свете заходящего солнца моя воображаемая картина из прошлой жизни казалась такой привычной. Цветы, которые будто шептались и пытались ненароком прикоснуться к своей гостье. Они качались от теплого ветерка, ласкающего и мое новое тело. Хотелось кричать, как новорожденные малыши – ведь я родилась заново! И я тихо рассмеялась.

Мой первый шаг дался нелегко, тело было слишком истощено, и чуть не рухнула обратно. Но выдержала, ведь шаг был сделан, значит, я обязательно дойду куда бы то ни было.

Ветер обволакивал уставшее тело, и я поддалась отчаянному порыву: раскинула руки в стороны и прикрыла глаза. Пьянящее чувство свежего ветра и давно забытое ощущение всего тела сводило с ума.

Легкое головокружение привело в чувство, пришлось приоткрыть глаза, чтобы сохранить равновесие. Ветерок, будто хотел помочь, легонько подталкивал меня вперед, и я решилась сделать еще шаг в сторону виднеющегося вдали леса. Я пыталась не обращать больше внимания на непослушные ноги. Идти вперед и вперед! Ведь дойду куда-то?

Сомнения мешались в моей голове. Мыслить было непривычно, и в то же время это доставляло удовольствие. Я существую!

Сбившись с шага, очнулась от своих размышлений, когда наступили сумерки. Это мне не мешало, ведь я на удивление все видела. Лес вокруг, высокие деревья, которые переплетаются корнями, не давая пройти нерасторопному путнику. Они шумели листвой и скрипели, будто переговариваясь.

Тряхнула головой, сбрасывая это наваждение, ведь деревья не разговаривают. Правда? Ноги несли меня куда-то, где я была нужна. Или так оправдываю себя, ведь бежать куда-то в незнакомом месте было глупо и, возможно, не совсем осторожно.

Только увидев реку, вокруг которой возвышались исполины вековых деревьев неизвестных мне видов, решила остановиться. Казалось, они пытались спрятать ее от чужих глаз. На миг застыла, глядя на бегущую воду, и, как наваждение, пришли воспоминания.

Продолжая смотреть на бег воды, который так завораживал, вспоминала теплые руки, которые меня обнимали, и ощущение уюта. Слова, складывающиеся в рассказ, и журчание воды, бегущей в никуда в ночи. Все это выливалось в пейзаж, который я сейчас видела и очень жалела, что не могу открыть глаза и улыбнуться любимому.

Вздрогнув всем телом, прогнала наваждение и подошла ближе к воде – я живая, и мне очень хотелось пить, хотя и пыталась отбросить эту мысль, ведь уставшему телу хотелось не только этого.

Присев на берегу, наклонилась, и в этот же миг увидела блеск выглянувшей луны. По-детски радостно подмигнула ее отражению, которое вздрагивало от течения воды. Было ощущение, что встретила старую знакомую. Луна будто улыбнулась в ответ на мой жест.

Я не могла насмотреться на нее, такую застенчивую, скрывающуюся в набегающих облаках. Раньше так любила наблюдать за ней, и теперь ко мне вернулось то потерянное чувство тихой радости и уюта, ведь в эти моменты со мной был он…

Пришлось оторваться от созерцания полной, чуть желтоватой луны, ведь пришла я сюда не за этим. Надеюсь, что еще будет время насмотреться на нее в полной мере.

Опустила в реку руки, и меня вмиг пробрала дрожь от ледяной воды, но это было только в радость – еще один знак, что я жива. Набрала в ладошки и плеснула в лицо. Отфыркиваясь и жмурясь, упивалась этим моментом. Не рискнула пить прямо из реки, не зная ничего об этом месте и качестве воды.

Я наклонилась, чтобы всмотреться в свое отражение в воде. На меня уставились огромные темные глаза – мои глаза?.. Что-то похожее видела в зеркале до болезни, но сейчас кожа будто светилась изнутри, глаза на маленьком лице казались огромными, а из приоткрытого рта выглядывали небольшие клыки.

Я растерянно смотрела в воду, осознавая и не понимая. Что это такое? Это я? Мысли проносились в голове быстрее, чем могла их осознать. Заправив волосы за уши, опять наклонилась над водой, и моему взору предстало не привычное человеческое ухо, а заостренное и чуть длинноватое.

Глаза округлились. Это еще что? Эльфийские, что ли? Вдруг земля провалилась, и я стала падать в реку, от удивления не издав при этом ни звука.

Глава 2

Свет пробивается через закрытые глаза. Режет их, ведь они так устали с непривычки. Поморщившись, прикрыла глаза рукой и перевернулась на бок. Что-то мягкое под головой, да и под всем телом явно не земля.

Осознав это, резко села. Обвела взглядом комнату. Нос сразу уловил запах еды, тянущегося из-под закрытой двери. Сглотнув набегающую слюну, поморщилась: горло саднило, ужасно хотелось пить. К счастью, на тумбочке рядом с кроватью стоял стакан с водой. Я понадеялась, что это вода для меня, и осушила стакан до дна, жадно глотая.

Наконец, со вздохом расплылась в довольной улыбке и прикрыла глаза, слизывая капли немного пролившейся воды с уголков губ. Но улыбка быстро сбежала от воспоминания о событиях, после которых я оказалась здесь.

Перед глазами пронеслась картина моего падения в темную ледяную воду. От этого я напряглась и замерла, заново переживая этот страх. Грудь сдавило, а горло сжал спазм, стакан в руках заскрипел от сжимающей с силой его ладони. Пришлось учить себя заново дышать, выравнивая прерывистое дыхание. Только когда тело расслабилось, смогла осмотреться в полной мере.

Оказалась я в комнате, залитой светом из окон до самого пола. И сидела на большущей кровати с балдахином из прозрачной органзы, качающейся от гулявшего в комнате теплого ветра из приоткрытого окна.

Интересно, где я, а главное, кто же мне помог? За этими мыслями нащупала край одеяла и осторожно спустила ноги на пол. Взгляд сразу упал на голые ноги и белую рубашку, явно мужскую, которая их прикрывала. В этот же момент в комнату без стука заглянул пожилой мужчина, который с удивлением на лице застал меня в нынешнем положении.

– Кхм… Доброе утро, леди. Рад, что вы уже очнулись, – отведя взгляд, сказал он.

–Доброе утро, – тихо произнесла, от неловкости пытаясь прикрыться немного одеялом.

Мужчина вежливо не обращал внимания на мои ужимки, и продолжил.

– Меня зовут Николас, я дворецкий, к вашим услугам, – легкий кивок головы, будто в подтверждение своих слов. – Сейчас принесу для вас более подходящую одежду, вашей же мы, к несчастью, не обнаружили. Уборную и ванную найдете за той дверью, – он указал рукой на дверь напротив кровати, старательно не смотря на меня. – Скоро будет подан завтрак. Можете не спешить, он вас подождет. По всем вопросам прошу обращаться ко мне.

Все это быстро проговорив, он поклонился и исчез за дверью. Хоть у меня и были вопросы, я их никак не успевала задать мужчине. Пришлось присмирить свое любопытство, хоть и успела подметить, что понимаю его явно без проблем. Что здесь существуют дворецкие. И что, похоже, в ходу обращение «леди», что вызывает легкое удивление с непривычки.

Наличие дворецкого же вызывало любопытство о статусе владельцев дома. И… моя одежда? Ее не было? За этими мыслями я осторожно соскользнула на пол. И на носочках пробралась к двери в ванну, немного морщась, хоть и радуясь чувству холодного пола под ногами.

Голова кружилась, тело слушалось плоховато, но все лучше, чем было. Несмело открыла дверь, пытаясь понять, как включить свет. Привычного выключателя не нашлось, но хлопок в ладоши, который нередко помогал в моем мире, сработал и здесь.

Огромный светильник вспыхнул от хлопка вместе с кучей маленьких ламп в стенах, освещая комнату в лучших традициях богатого средневековья. Не ванна, а целый бассейн с резными золотистыми краниками, будто из цельного зеленоватого хрусталя, который мягко светился изнутри. Раковина была в том же стиле. И унитаз, почти что родной!

Мой рот в этот момент просто не мог закрыться. Этот мир похож на наш? Я уже готова с ним смириться. Это же точно другой мир, да?

Радостная искорка надежды всколыхнулась от этой мысли и понесла меня по мраморному полу до краников у бассейна. Осторожно к ним прикасаясь, пробежалась пальцами, с нежностью ощущая приятную гладкость и одновременно любуясь работой мастеров, сделавших такую красоту.

С радостью обнаружила, покрутив вентили, что из них идет и горячая, и холодная вода. Как можно быстрее скинула с себя рубашку и стала ждать, пока наберется бассейн. Оглаживая взглядом его бортики, осторожно присела на них. Пальцы прикоснулись к твердому и шершавому материалу, нежно погладили его.

Наслаждаясь каждой вещью, обратила внимание, что прямо напротив бассейна оказалось огромное зеркало в пол. Моя внешность… Внутренняя дрожь заставила встать с бортика бассейна и чуть приблизиться к нему.

В нем отражалась девушка, со стройной и подтянутой фигурой. Она была уже непривычным зрелищем, ибо я все еще помнила, как перестала смотреться в зеркало, так как оттуда на меня со временем стал смотреть скелет, обтянутый кожей.

Черные волосы ниже талии, которые отливали изумрудными искорками на свету и при движении. Подойдя еще ближе, увидела знакомое лицо и то, из-за чего свалилась не так давно в воду.

Уши, клыки, глаза… Пальцем потрогала чуть удлиненный клык, не веря до конца своим глазам. Вздох. Острый, зараза… Как еще не ранит язык, интересно. Высунула и его, чтобы удостовериться. В этот момент пришло осознание того, как это выглядит со стороны. Улыбка тронула губы. На всякий случай осмотрела комнату, мало ли. А то придется смеяться уже не мне.

Глубоко вздохнула и вернулась к своему осмотру в зеркале. Темная радужка глаз скрывала вытянутый в ниточку, как у кошки, зрачок. От удивления зрачок чуть дернулся, и я изумленно вздохнула. Вроде у эльфов только уши длинные, правда? А это не обнадеживало. Знать, какой расе принадлежит тело – уже хоть крупица информации, а ее у меня не было.

Николас не выглядел удивленным, может, зря переживаю? Хотя он и пытался не смотреть на меня… Неужели из-за этого? Черт, гадать бессмысленно.

К моменту, когда я немного отошла от бесконечной череды удивлений, в бассейн набралась вода. Хватало как раз на то, чтобы наконец в него окунуться. Это к большой радости и собственному удовольствию проделала, собираясь не на шутку надолго здесь задержаться.

Бесконечная череда баночек на полках у бассейна заставляли рассчитывать на это. Выключить воду и блаженствовать! Плавать на спине, сидеть у бортика, отмывать гриву волос, нюхать череду баночек, использовать все из них понемногу, пытаясь по запаху и консистенции догадаться, что это.

Потеряв счет времени, очнулась только тогда, когда вода стала ледяной. Тело покрылось гусиной кожей от холода, заставив поежиться и нехотя приоткрыть глаза. Кажется, даже задремала, оперевшись о бортик и сидя на удобном выступе.

Как же не хочется вылезать, а добавить просто горячей водички… Но, пытаясь отсрочить встречу с неизвестным, я все больше умирала от любопытства, и сейчас оно проснулось с новой силой. Ох уж эти противоречивые чувства…

Бассейн видится уютной норкой, куда можно было сбежать и погреться, лелея страх и ужас перед неизвестностью. А плотно закрытая дверь в ванну защищала от внешнего мира еще больше. Но отсрочивать неизбежное уже не имело смысла. И я с тихим вздохом поднялась, спустила воду и потихоньку вылезла из этой своей «норки».

Кажется, моей психике придется постараться, чтобы все это на ней не отразилось. Мягкие белые полотенца нашлись на столике у раковины, и я с удовольствием укуталась в самое большое. По привычке из прошлой жизни забралась с ногами на изумрудное бархатное кресло в углу комнаты, чтобы промокнуть вторым полотенцем волосы. Вдох-выдох, прикрыла глаза и, наконец, решительно встала.

Осторожно приоткрыла дверь в комнату. И только отметив, что в ней никого, хлопнула в ладоши два раза – свет в ванной комнате погас. Выйдя в залитую солнцем спальню, сладко потянулась, ощущая каждую мышцу в теле, и как они полностью расслабились, нежась в теплой воде. Эти ощущения вызвали непроизвольный довольный вздох. Живое тело…

Взгляд упал на застеленную изумрудным покрывалом кровать и лежащую одежду на ней. Черная рубашка и похожие на льняные штаны с ремнем на поясе. Неужели женские вещи? А белье есть? Решительно выпуталась из полотенца и натянула штаны и рубашку. Вроде женское, но не по моей фигуре, очевидно. И белья нет, грустно. До привычной балахонистый одежды этой было далеко.

Сползающие штаны удалось заставить остаться на месте ремнем, похожим на обычный. С рубашкой же дела обстояли не так радостно. Мои непривычные округлости не давали застегнуть ее на все пуговицы. Здорово начертыхавшись, пришлось оставить как есть. Верхние пуговки сразу же радостно разошлись, явив нескромный вырез. Так что мой вымученный вздох и решительная мина стали точкой в этом вопросе.

Оставив терзать свою новую одежду и покрутившись у зеркала в позолоченной раме, краем глаза заметила движение штор из все той же органзы, что и балдахин. Переместившись к ней, отвела в сторону и уперлась взглядом в сад.

Прекрасный зеленеющий сад, который был виден мельком из окна. Непривычно острый слух уловил где-то вдалеке шум воды. А глаза упивались обилием зелени и цветов.

Оказалось, что окно вполне себе открывалось, как раздвижная дверь, и уже было приоткрыто, впуская в комнату теплый ветерок. Открыв его до конца, смогла прикоснуться к веточке дерева, которое опустило ее будто специально напротив окна. Осторожно согрела чашу розовых цветов в своей ладони, а пальцами другой руки провела по нежным лепесткам.

Упоительная нежность. Минутное единство с природой. С маленьким лепестком цветка большого древа, которое будто светилось от падающего луча солнца. Такого маленького и беззащитного…

О чем-то спорящие мужские голоса вдалеке нарушили упоительный момент, заставив вздрогнуть и глазами найти их источник. Подслушивать нехорошо, не так ли, Кира? Глаза сами собой закатились от собственного занудства. Любопытство не порок, они же так близко! Споря в голове сама с собой, обнаружила себя держащейся за ручку двери, выходящей из комнаты. Момент упущен, хорошее воспитание победило любопытство, поэтому рука легко нажала на ручку и открыла дверь.

Справа коридор, слева коридор. Будто мягкий ковер под ногами, скрадывающий шаги. Впереди большой холл с высоким потолком и лестницей наверх, через который прошла. Вокруг все было раскрашено мягкими пастельными тонами и подсвечено дневным светом из больших окон. Яркий свет преломлялся в стеклах и подсвечивал золотые узоры на стенах, заставляя их призывно блестеть.

Глаза быстро выхватывали детали, пока медленно двигалась за запахами еды, от которого хотелось похрюкивать в такт желудку. Я уже забыла, насколько неприятное это чувство голода, и как же хотелось его побыстрее утолить. Долгое нахождение в ванной не сделало его меньше, а только отложило ненадолго, позволив отдохнуть. Поэтому ноги несли меня к еде быстрее, чем я могла осознать обстановку.

Девушка за длинным столом в столовой заставила замереть в арке прохода. Нечеловечески быстрым движением ее глаза нашли меня, оторвавшись от тарелки перед ней. Смена эмоции на милом личике заставила вздрогнуть. Расширенными от удивления глазами я наблюдала за отвращением, которое исказило ее лицо. За искривленными пухлыми губами, которым больше подошла бы нежная улыбка. За искорками гнева, пробегающими в потемневших голубых глазах.

В момент показалось, будто я услышала ее рык. И именно сейчас, когда хотелось сделать шаг назад, мне взбрело в голову, что лучшего момента для своей воспитанности не будет, и брякнула: «Здравствуйте». Мой голос оказал эффект спускового механизма.

– Надеюсь, выход ты также найдешь, как нашла и вход, благодаря отсутствию одежды и моему распутному братцу, – ее голос мог замораживать, но в противовес к этому он опалил мои щеки румянцем неловкости. Ложка в ее руках с жалобным стуком встретила поверхность стола, развалившись на две части. Она даже не посмотрела на нее, а только стряхнула остатки столового прибора из рук.

Зато я с интересом проследила за траекторий падения, параллельно раздумывая над сказанным. То есть я все же была голой. Неловко вышло. Почему же ее лицо говорит об отвращении, но глаза мечут искры злости?

– Ты злишься на брата? – перейдя в ответ на ты, с интересом ожидая реакции, я все так же стояла в арке прохода. Ее рык стал лучшим ответом, а то, как она быстро удалилась из комнаты – было наградой для моих потрепанных нервов.

Судорожно вздохнула только после того, как проводила ее взглядом. На столе, рассчитанным на человек десять, осталась стоять тарелка блондинки и еще одна, не тронутая. Мой желудок встрепенулся, а нос уловил запах горячей еды. Думаю, выход найду хотя бы после того, как поем. Правда же? Вроде мне говорили про завтрак, который меня дождется. Так что кто куда – а еда уже моя!

Поэтому, не долго думая, я оказалась на удобном стуле и с занесенной ложкой, готовая есть все, что так вкусно пахло. Яичница, салат, хрустящий хлеб, сыр и каша, напоминающая овсяную. И все горячее, будто только приготовленное или разогретое. Мозг отмечал подобные детали на автомате, не раздумывая пока что над причинно-следственными связями.

Звук хлопнувшей двери отвлек от облизывания ложки, заставив повременить с облизыванием уже тарелки, глаза метнулись в сторону холла, откуда я не так давно пришла. Похоже, там выход. Хм, даже искать не пришлось. Жаль, что добавки попросить не успела, так соскучилась по вкусу еды…

– Что за прекрасное видение посетило нас? Доброе утро! – высокий блондин, будто солнышко, светился от радостной улыбки, заставляя улыбнуться в ответ. – Я Оливер, рад знакомству и тому, что ты выглядишь уже не как только появившаяся русалка. Хотя я бы еще посмотрел на тот вид…

Мечтательное выражение смешливого лица и еще более радостная улыбка кудрявого блондина. Только понимание, что этот человек, скорее всего, меня спас, заставило удержать улыбку на месте, хотя и превратилась она, по ощущениям, в натянутую и обнажающую клыки, что его совершенно не смутило.

На миг залюбовалась лучами солнца, подсветившими голову парня из-за спины, которые создали вид поистине ангельского ареола. И это позволило в мгновение почувствовать только спокойствие и легкую заинтересованность происходящим. Вернуть контроль.

– Доброе, рада знакомству и своевременному спасению от такой страшной участи. Я Кира. Спасибо большое, – улыбка, и даже вполне искренняя.

– Да как же я мог пройти мимо! Смотрю, лежит бездыханная, дай, думаю, и у меня дома полежит, – хитрющие голубые глаза внимательно отслеживали мою реакцию на его шутку.

– И я с радостью полежала, хоть уже и не бездыханная, – парировала со смешком, осознавая всю странность диалога.

– Надеюсь, и мне поведаешь, куда такая красивая лежала, а то может и мне нужно! – улыбка, казалось, не сходила с его лица совсем. – Ох, ты еще не познакомилась с Марой? Она как-то недолюбливает гостей в этот период, так что, надеюсь, сестренка ничего еще не испортила, – видимо, заметив тарелку блондинки, спохватился Оливер. Легкая обеспокоенность пробежала по его лицу тенью, тут же сметая ее новой улыбкой. – Пойдем в гостиную, раз ты уже поела, там нас ждут удобнейшие кресла, а прекрасное вино с утречка обеспечит нам еще лучшую компанию, – он развернулся в сторону выхода и пошел с уверенностью, что я пойду за ним. Хотя, что я еще должна была делать…

Мою голову терзали тревожные мысли, заставляя чувствовать себя рассеянной. Сидя в большом кресле с босыми ногами, оставив уютные тапочки на полу, скользила взглядом по комнате, пока мой спаситель разливал вино по бокалам.

Отказа, вроде как, не принималось. Аристократы с их замашками к качественному алкоголю всегда и везде? Незаметно поморщилась, ибо мысли пошли совсем не в ту сторону.

Вдох. Взгляд цеплялся за камин, перед которым определенно было уютно вечерами. За напольные стеклянные вазы возле него, со стоящими в них огромными сухоцветами. Они будто делали комнату больше, отражая свет из окон в пол. А при зажженном камине – играли бликами, наполняя комнату теплом. Мне вдруг очень захотелось это увидеть наяву. Стеклянный резной столик перед креслами, со стоящим букетом свежих цветов, похожих на нежные белые пионы. Букет гармонировал по цвету с гостиной, будто делая последний штрих в картине.

Выдох. Что мне ему рассказать? Могу ли я ему доверять? А если да, то насколько? Слишком ли безумно будет сказать, что я умерла, но оказалась где-то здесь, в не очень-то моем мире? А нужно ли это рассказывать? Изменит ли это что-то… Может, он просто мне хочет помочь? Насколько безвозмездно, учитывая, что уже меня спас?

Голова начала раскалываться, заставляя вынырнуть из омута спокойствия, в котором я находилась с момента воскрешения. Ох, люди, им всегда нужно объяснение, которого у меня не было, по крайней мере сейчас…

– Вижу, совсем загрустила, – протягивая мне бокал, понимающе сказал Оливер. – Я не хочу заставлять тебя рассказывать что-то, а тем более врать. Просто понять бы, что делать дальше собираешься?

– Не знаю… – шепот, сжатый бокал в руке. – Я слишком мало помню, чтобы осознавать, что делать дальше. Наверное, просто жить? Пока не будет цели, – правда, в таком безопасном виде.

– Ух… – блондин с растерянным видом плюхнулся в кресло напротив и глотнул из своего бокала. – Лекарь сказал, что ты полностью здорова. Может, позвать другого, который проверит, что с памятью? – пятерня взъерошила кудряшки волос, придав более беззаботный вид, который контрастировал с обеспокоенностью на его лице.

– Я не уверена, что хочу вспоминать. Кажется, что мое прошлое мертво и погребено под пеплом, – осторожно смочила губы в вине, чтобы распробовать вкус. Оно отдавало пеплом моего же праха, от чего стало горько. Мда, алкоголь – не лучшее лекарство. – Не знаю, как и благодарить тебя за спасение, – мой растерянный взгляд остановился на парне. Вот и пришло время узнать, не задолжала ли. Немного грубоватый перевод темы, но он не подал виду. Ответа о своем прошлом, думаю, пока не могу дать. Не готова, не уверена…

– Не беспокойся об этом. Я каждый день спасаю хорошеньких девиц и прячу дома, – хитрая улыбка, которая не слишком-то обнадеживала, хотя и принесла облегчение о весе этой цены. – Тебе есть куда пойти? – видимо, не слишком хочет отходить от этой темы, и это понятно.

– Нет. Определенно нет. Хотя и надеюсь, что пойму, куда и когда должна идти, – ощущение правильности своих слов, в которых сквозила уверенность, что когда-то я это узнаю.

Все таким же рассеянным взглядом я скользила по лицу Оливера, упиваясь собственным ощущением уверенности в будущем и отмечая краем сознания, что парень красив. Ох уж эти голубые глаза, блондинистые кудряшки и белозубая улыбка, от которой тянет улыбаться в ответ.

– Звучит очень по-философски. Если что – я очень гостеприимный парень, угощайся. Будем философствовать вместе, а то Мара мне в этом не очень-то помогает, – слишком соблазнительным тоном пропел Оливер, озорно подмигивая.

Слишком удачное предложение…

– Ох, я бы не отказалась угоститься, а то ночевать определенно негде. Только не хотела бы просто так оставаться, особенно за бесплатно и красивую улыбку. Может, я могу чем-то помочь? Или помогать по дому, например?

– Понял, слишком хорошая девочка. Спрошу у Николаса, может, поможет с этим. Но это только ради твоей совести! В принципе он и один со всем справляется, магия здоровски все упрощает, как ты понимаешь. Пока устраивайся и чувствуй себя как дома. Надеюсь сестричка меня не убьет. Пойду ее найду. Все равно что-то придется делать с отсутствием у тебя вещей, – со смехом проговорил парень, допивая свой бокал.

– Спасибо, Оливер, – чувство благодарности тепло грело в груди, улыбка и слова передавали лишь часть этого чувства. Он улыбнулся, услышав мои слова уже в проходе, и оставил меня один на один с растрепавшимися мыслями.

Не знаю, сколько просидела так, задумчиво глядя в бокал. Отставив его, поняла, что все тело затекло от неудобной позы, поэтому с радостью решила пройтись по дому, раз пока меня никто не потревожил и я никому не нужна, особенно для убийства меня любимой.

Может, он смог договориться с сестрой, и выход мне не придется искать заново? На всякий случай глазом отметила, где находилась входная дверь, и тихо усмехнулась этому.

Солнце уже не так радостно отсвечивало от рисунка на стенах, местами в коридорах уже горел свет. Магия или электрика? Уф, какую же тему предстоит осознать с этой магией. Надеюсь, здесь есть библиотека. По закону жанра, хотя бы…

У одного из выходов, очевидно, в сад, слышались голоса спорящих. В этот раз любопытство успело перехватить контроль над моими действиями, и я осторожно подошла к двери, уже навострив ухо.

– Сам приперся, так еще бродяжку подобрал и оставляешь здесь. Ты в своем уме?! – змеиный шепот Мары доносился даже сюда, хотя они, очевидно, говорили где-то в глубине сада.

– Честно говоря, не уверен… – еле слышно для меня проговорил парень.

– Это как еще понимать? Ты ее совсем не знаешь. Твои любовницы задерживаются на сутки, не больше. Так какого хрена?

– Я знаю, что она важна. И что она должна быть здесь. Что-то изменится. Поверь мне, – растерянность в голосе резонировала с его словами, полными уверенности.

Это они обо мне, что ли? Как-то это странно. Но кое-что это объясняет. Мягко отойдя от стеклянной двери, решила вернуться в свою комнату. Слишком многое надо обдумать, а их разговор еще и здорово озадачил. Теперь у меня хотя бы есть время и комфортные условия для этого, хоть и на какое-то время.

Обнаружила себя лежащей на кровати и тупо смотрящей в потолок, когда раздался стук в дверь. За ней оказался Николас, с приглашением к ужину. Вариант поужинать в комнате меня полностью устраивал, а дворецкий не слишком возражал. Не хотелось пока мозолить глаза остальным, да и не готова.

Мысли все еще не обрели четкость. Интересно, смогу ли я подружиться с Николасом? Позвать его оказалось возможно по имени в любой точке дома, он это слышал и приходил, и все благодаря магии. Удобно, ничего не скажешь. Так что я была спокойна. И, поев, отправилась в полюбившуюся мне ванну. Снова в свой уютный кокон, да?

Другой мир. Новое тело с его особенностями. Магия. Новые знакомые. Изучить этот мир хотя бы по книгам и ненавязчивым расспросам Оливера и Николаса. Понять, что представляет из себя здесь магия. Узнать, к какой расе принадлежу? Подружиться с Оливером, возможно с Марой. Расплатиться за помощь.

Ждать. Хорошее место, чтобы ждать…

Глава 3

 На удивление, после этого моя жизнь вошла в спокойную колею. Я нашла в этом доме прекраснейшую библиотеку и проводила там большую часть дня, впитывая новые знания, как губка, в основном из энциклопедий. Голова шла от них кругом, но я упорствовала в своем стремлении понимать, что происходит вокруг. Хотя иногда накрывало чувство дежавю от прочитанного. От тревожности что ли? Или обилие новой информации так влияет? Библиотека была в моем представлении идеальной, хоть и не большой. Роскошные дубовые книжные шкафы, заполненные почти до потолка книгами, огромное окно с уютным местом для чтения на подоконнике с кучей подушек, выходящее на часть сада, и потрясающий запах книг. Этого было более чем достаточно, чтобы закопаться там надолго в счастливом ожидании.

Часть дня после завтрака я проводила с Николасом, который все же нашел для меня занятие, за что я была ему благодарна. В этом доме все бытовые вещи жили магией и благодаря ей. Николас был магом, хоть и слабым, и мог обновлять все наложенные заклинания, поэтому помощь ему была практически не нужна. Единственное, что он делал в свое удовольствие – это ухаживал за садом. Поэтому было решено приобщить и меня к этому медитативному занятию. Мы проводили вместе потрясающее время, копаясь в земле в уютной тишине. И я практически не чувствовала угрызений совести на тему моего нахождения в этом доме на правах гостя. Иногда он рассказывал мне про растения, с которыми мы работали, а я была хорошим слушателем, впитывая новую информацию. Сад был действительно потрясающим и ухоженным, что вызывало восхищение и уважение к проделанной работе. Благодаря магическому куполу, он вечно зеленел, независимо от погоды. Кусты, деревья, цветы и дорожка, ведущая к беседке, увитой плющом в недрах сада, в которой было здорово иногда посидеть в тишине под звуки бегущей воды. Ибо не так далеко от конца купола и сада находилась река, на берегу которой меня нашли.

Я не задавала Николасу вопросов, потому что вечером в моем распоряжении был Оливер. За эти несколько недель мы с ним стали если не друзьями, то хорошими приятелями. Зажигая камин в гостиной и разливая вино по бокалам, граф Оливер Эрайн, младший сын большой семьи, рассказывал истории из своей жизни, после того как я вдоволь помучаю его вопросами по прочитанному в тот день в библиотеке. И естественно, как было обещано, мы философствовали. Скорее в шутку, но от этого не менее продуктивно впадали после в рефлексию в уютной тишине. Я с удовольствием наблюдала за игрой пламени в стекле бокала, так как все так же не могла пить спокойно алкоголь, хоть никто и не настаивал. Просто молча вручал мне бокал, а я брала. Мне было комфортно с этим веселым блондином, и это, конечно, дорогого стоило.

Окно в библиотеке выходило на часть небольшой тренировочной площадки, посыпанной песком. Я перетянула небольшой столик так, чтобы можно было комфортно сидеть на диванчике на подоконнике, вместо кресла. По утрам, каждый день, поглощая ароматный кофе (какое счастье, что он здесь есть) и знания, я завороженно могла наблюдать танец с мечом Мары. За эти недели мы с ней не пересекались, и это было удивительно, ибо дом не казался настолько уж большим. Видимо, она меня ловко избегала, что не удивительно. Я и была этому рада, ибо чувство неловкости не отпускало до конца. Вряд ли она рада мне здесь. А сейчас я просто наслаждалась, наблюдая издалека за бликами солнца на острие ее меча. И восхищенно смотрела на прекрасную в своей опасности девушку. За отточенными и гибкими движениями, как ее тело перетекало из одной позы в другую, держа в руках нелегкий с виду меч.

Ее тренировки заставили и меня вспомнить, что нужно следить за своим физическим состоянием. Поэтому с утра, в своей комнате, я делала зарядку, не решаясь на что-то большее. Уже забыла, каково это, когда под кожей перекатываются мышцы от сильных движений. Боялась что-то испортить, не зная возможностей нового тела.

Я завтракала одна в столовой, размышляя на тему различных рас в этом мире и прикидывая вопросы, которые задам Оливеру вечером. Краем глаза заметила движение в окне. Человек? Мое любопытство действовало раньше меня. Ну какое мне дело, кто тут бродит? А сама уже была у приоткрытого окна, открывая его еще чуть больше. В это время я обычно наслаждалась одиночеством и тишиной в доме, так что мой любопытный нос уже высунулся кончиком наружу. Пришлось высунуться хотя бы на один глаз, ибо движение было сбоку. Что у нас там? Мм, край тренировочной площадки. До тренировки Мары еще рано, но она оказалась уже здесь. И как она там оказалась, со столовой видно почти все входы-выходы? И все же, этот мир такой опасный, что нужно владеть мечом или оружием? Не могла представить в прошлой жизни этого, кроме как наличие такого хобби. Может, и мне стоило бы… За минуту все мысли выветрились из головы, как обычно это бывает, когда я наблюдаю ее тренировки.

– Долго будешь пялиться? Чего тебе? – голос девушки, которая не повернула даже головы в мою сторону, заставил выйти из подобия транса. Она это мне?

– Привет. Не хотела помешать, – решилась выйти, открыв окно-дверь до конца.

– Но помешала. Так что? – ее язвительные реплики, напрягшаяся спина. Так и не повернулась.

– То, как ты тренируешься – очень красиво. Не могла пройти мимо, – кажется, искренность моих слов что-то изменила. Мара повернулась ко мне лицом, и ее глаза даже не метали злые искры, а выражали какую-то степень заинтересованности.

– Удивляешь, – кажется, ей не так часто делали комплименты по этому поводу.

– Чем? Хотела бы я так же владеть оружием, честно говоря. Может когда-нибудь могла бы так же красиво это делать. А пока… просто для защиты, наверное, стоило бы.

– Своей воспитанностью. Но не наглей. Я не учитель, – девушка оперлась двумя руками на меч и с ухмылкой смотрела на меня, ожидая продолжения.

– Я понимаю, что это много. Так что мне жаль, извини, что отвлекла еще раз. Спасибо за разговор, – пожала плечами и развернулась, чтобы уходить обратно в дом. Видимо она не ожидала, что я так быстро сдамся.

– Ты вообще тренировалась когда-нибудь? Возиться со слабачками я не намерена, учти, – маленькая манипуляция – и я выиграла приз. Немного нечестно, но я пока не понимаю, как с ней общаться, а тем более что-то просить.

– Постараюсь тебя не разочаровать, – радостная улыбка и шаг в ее сторону.

– Идем, покажи мне, что умеешь.

Ну, хоть тело мое и было тренированное, но держать меч не приучено. Что я и доказала, к разочарованию Мары, подавшей мне свое оружие. Его вес оказался сюрпризом, поэтому чуть не выпустила из рук, на что девушка издала горестный стон, а я почувствовала неловкость. Справившись с собой, я взяла его двумя руками, острием вверх, и кое-как встала, попытавшись скопировать ее начальную стойку, помня по тренировкам. Непривычно, черт.

– Позорище, с кем я вожусь… – бурчала под нос все это время не довольная блондинка.

Она оказалась сзади меня, сдавшись и поняв, что со мной будет сложно, и собиралась ровнять мою стойку. Тесное объятие и жар чужого тела сзади немного напрягал. Хотя напрягал одновременно по противоположным причинам, на удивление. Твердое касание ее рук, меняющих мое положение ладоней на рукоятке меча. Сосредоточенное сопение у уха заставляло отвлекаться и бурчать про саму себя.

Ее нос уткнулся в чувствительное место под ухом и втянул воздух. Я растерянно замерла.

– Пахнешь домом… – мягкие объятия, изменившийся голос и щекотание дыханием чувствительной кожи. Я напряглась, в растерянности скосила глаза на беловолосую макушку. И в ту же секунду она резко отпрянула, будто опомнившись. Я опустила тяжелый меч острием вниз и повернула голову в ее сторону, вопросительно смотря на девушку, которая будто сама пребывала в растерянности.

– Извини. Продолжим завтра в это же время, – только пятки ее сверкали за углом дома.

– Я напросилась на тренировки к Маре.

Трещали дрова в камине, а пламя от них дарило успокаивающее тепло. Блики танцевали в отражениях, заставляя перебегать взглядом с одного всполоха на другой. Сидя в уже любимом кресле с ногами, я краем глаза следила за реакцией Оливера на мои слова. В тот момент, когда они были произнесены, он по воле случая отпивал вино из своего бокала. Так что мне удалось проследить за разлетевшимися вокруг брызгами красных капель, будто кровь, раскрасившая пол и столик перед нами.

– Ты чтоо??!! – покрасневший от кашля и с огромными глазами Оливер смотрел на меня, и я, не удержавшись, хихикнула, ибо выглядел он уж очень смешно. – Ты приставила ей нож к горлу, пока она спала, поэтому она согласилась? Или ты настолько хороша, что победила ее? Я сейчас умру от любопытства, а ты хихикаешь! – шоку и недоверию на его лице не было предела, а я не могла собрать мысли в кучу. После такой реакции я уже и не знала, как просто сказать, что ничего из этого не сделала.

– Да ладно тебе, это настолько редко случается? Я как-то не подумала об этом, просто спросила у нее и вот. Сама не ожидала, честно говоря.

– Клык мне в печень, ты серьезно?! Это точно была Мара? – почесав затылок в изумлении он встал с кресла и нервно прошелся перед камином.

– Язвила, выглядела как всегда прекрасно в своем брючном костюмчике и с блондинистым пучком на голове. Думаю, это она. Тренировалась, правда, рановато сегодня, я и позавтракать еще не успела тогда, – с напускным задумчивым видом, постукивая пальцем по губам и еле сдерживая улыбку, проговорила я, про себя удивляясь его бурной реакции. – Не мельтеши, Оли. Мне начать волноваться?

– А что еще делать, когда я в шоке? Попробовала бы сама в таком состоянии успокоиться! – со вздохом он опустился обратно в кресло. – Ну я сейчас бы точно проверил, не заболела ли она. А таак… Нужно ехать в город!

– За дооктором? – с долей ехидцы протянула я.

– Да нет же! – со смешком проговорил Оливер. – Едем за покупками! В чем тренироваться собралась-то, а?

– А есть варианты? Я и так вас слишком обременяю, а денег пока не имею. Может, работу в городе мне подыщем?

 Закативший глаза блондин стал мне ответом.

– Успокой свою совесть, ты и здесь нужна. Николас без тебя, как без рук! Так что не двигай своей симпатичной попкой в другие направления. Дай позаботиться о тебе и побыть богатым папиком, ухаживающим за своей красоткой! Так что едем завтра, после тренировки! – пригрозив мне пальцем проговорил Оли. Так что пришел черед и мне закатывать глаза.

– Ох, ну извольте же, граф! Я слишком молода и полна сил, чтобы сидеть на вашей шее, хоть и своей симпатичной попкой! Умирающие писки моей совести еле слышно! – картинно приложив ладошку ко лбу и прикрыв глаза срывающимся голосом проговорила я.

– Завтра же едем, дорогуша! Прямо на моей шее! – напускной грозный голос Оливера вызвал непроизвольное «хихи» у нас обоих.

Последующие кривляния представляли собой соревнование – кто больше и ироничнее закатит глаза. И только после в гостиной раздался взрыв смеха.

Мои коленки заставляли меня вспоминать, что я нервничаю. Попытки абстрагироваться закончились проблемами со сном, отчего я чувствовала себя древней развалиной к утру. Круги под глазами в зеркале впечатляли и заставляли туда не заглядывать, если только не для того, чтобы взбодриться.

Тренировка и поездка в город. Почему же я больше нервничала, думая о тренировке, чем о поездке? Сама же решила не шокировать еще больше Оливера вопросами о Маре и ее странном поведении, а теперь каюсь. Может, как-то мы просто забудем, что что-то было? За размышлениями о своих расшатанных нервах, которым требовались ответы на все вопросы, возникающие в моей бедной голове, я бродила по комнате и собиралась сдаваться. Высокий хвост, попытка умыться холодной водой, которая ничем не помогла, и все та же одежда не совсем по размеру.

Магия – это просто чудо какое-то, только вот бы еще что-то успокоительное в арсенале, а не только бытовое… Эти шкафы, очищающие одежду, которую туда вешаешь, это ж какая экономия! Можно проходить в одном костюме целую вечность, пока на тебе не развалится. А может, сегодня мне перепадет что-то из одежды и по размеру. Эх, мечты-мечты, до этого нужно дожить. Ну не съест же она меня, в конце концов? А мечты отвлекают, даже такие приземленные. Споры с самой собой в голове уже входят в привычку.

Завтрак и выход на тренировочную площадку. Нервно приглаженные волосы и взгляд глаза в глаза.

– Ты еще здесь, – сказала, как отрезала. Будто нарочито безразличный тон, и больше секунды взгляд на меня не продлился. Она просто отвернулась. Снова. Мне стоит это отмечать как попытку нанесения обиды или вариант доверия? Подозреваю, рассчитывать на второй вариант не стоит…

Добавляя надежды и ободряя, светило еще не слишком теплое и яркое утреннее солнце. Где-то в саду проснулись и пели птицы. А я, вдыхая свежий воздух, неуверенно сделала пару шагов к девушке. Слишком быстрый, и оттого смазанный для глаза разворот в мою сторону и острый взгляд.

– Ты не можешь даже меч держать. Работать над набором мышечной массы придется, – будто меня обвинили во всех смертных грехах и уже, хотя бы мысленно, казнили. Где бы научится это делать одним лишь тоном. Взять у нее уроки? Брр, аж дрожь пробрала от одной мысли о подобном.

– Вверяю свое бренное тело в твое распоряжение, – обреченно, напоминая посекундно себе мысленно, что мне эти уроки очень нужны, – Надеюсь, если не меч, то хотя бы другое оружие мне поддастся. Подозреваю, ты владеешь многими видами.

– Вверяй и не болтай, я сама разберусь. Вперед, на разминку.

Легкая разминка перешла в силовые упражнения под неустанным взглядом Мары и ее презрительной ухмылкой, заставляющей выжимать из себя все соки, чтобы окончательно не опозориться. Старалась, как могла, не зная все возможности своего тела, и мне даже интересно было, в какой момент я сдамся. Прошла уже целая вечность по ощущениям, а по факту пара часов, прежде чем я почувствовала дрожь в перетруждённых мышцах. Кажется, сил даже обращать внимание на ухмылку Мары не было. Но она же положила конец этим мучениям даже до того, как я позорно упала на песок.

– Надеюсь, хотя бы на память ты не жалуешься. В это время выполняй то же самое без меня. Вечером делаешь бегом пару кругов вокруг дома с завтрашнего дня, – исчезла она сразу после сказанного подозрительно быстро. А мое бренное тело еле дотащило себя до душа.

Глава 4

Как я на это подписалась.

Тело превратилось в заведенную пружину, уже дрожащую от усталости. Мимо проносились пейзажи леса с такой же невероятной скоростью, что и одна мысль в моей голове. Как. Я. Черт возьми. На это. Подписалась. Понимание, что, благодаря магии кхаров, я не смогу упасть, не спасало. Тело не ощущалось, руки и ноги вцепились в ремешки и срослись с ними. А мимо несся лес, от скорости будто застыв в своей неспешной жизни. Со стороны казалось, будто две огромные тени промелькнули, не помяв и травинки. Только порыв ветра заставил взметнуться и опасть листья за их спиной.

Момент, когда пейзажи леса впустили в себя редкие домики, я пропустила через край сознания. А когда меня, как мешок, стряхнула мой личный гепард размером с лошадь, упала на брусчатку, не ощущая столкновения с землей. Только сделала полный вдох спертой грудиной. Проносились облака, медленно и неспешно закручиваясь в барашки и отрываясь друг от друга. Бездумно я наблюдала за их бегом, пытаясь осознать, что можно расслабить мышцы и вернуться к жизни, пока смеющееся лицо Оливера не заслонило мой обзор. Скрюченные пальцы потянулись к нему, спеша пожать его шею, чтобы так не радовался. Его смех доносился будто издалека из-за заложенных от ветра ушей, а лицо наклонилось чуть ниже, давая возможность поумерить его радость.

– Да ладно тебе! – с украшением в виде моих рук на шее, проговорил он, заставив меня попробовать сдавить ее посильнее негнущимися пальцами. И это сработало. Дурачась, он закатил глаза и высунул язык, упав рядом с предсмертными хрипами. И я была удовлетворена.

Хохочущие фигуры, лежащие на дороге среди богатого квартала оборотней, на удивление, не привлекали к себе внимания. Две тени, уже несущиеся среди леса, так же посмеивались между собой из-за странной двуногой.

Широкие улицы, покрытые брусчаткой, шли через невысокие кирпичные домики, похожие на маленькие дворцы. Чем ближе к лесу – тем богаче и масштабнее было жилье, намекая на состояние живущих здесь. Каждый дом облегала тонкая пленка защитной магии, местами переливаясь радугой от случайного блика на солнце. Казалось необычным, что богато украшенные дома не стремились к небу. Только понимание, что здесь живут оборотни, придавало этому логики и не лишало своего собственного очарования. Ближе к земле, ближе к лесу, ближе к свободному бегу среди деревьев. И даже внутренние дворики казались больше, чем сами дома, укрытые деревьями и украшенные цветами и кустами собственных садов.

За мои бесславные минуты позора было обещано лучшее пирожное, но после покупок. И только предвкушение обещанного заставило меня сдвинуться с места. Вроде бы я и была готова к тому, что в центре города будет не безлюдно, но собственное ощущение потерянности среди огромного количества новых лиц и гомона людей заставило растерянно остановится. Казалось, голова лопнет от переполнения шумом и новой информации. Дереализация укрыла мягким одеялом, спеша стереть кричащие впечатления, сносящие с ног. Взгляд растерянно скользил по площади, урывками улавливая яркие цвета в нарядах и лицах проходящих. Магазинчики, симпатичные вывески, фонтан в центре площади. И везде люди. Что-то неуловимо неправильное или непривычное в лицах: прогуливающихся, сидящих на бортиках фонтана, за уличными столиками кафе, и спешащих куда-то. Мое ощущение нынешней реальности ухватило чувство тепла от крепкой ладони, держащей мою, безвольно висящую вдоль тела.

– Кира? – повернув голову на голос, доносящийся будто немного издалека, увидела Оливера, озабоченно смотрящего.

– Я…Да, да…Я в порядке. Много людей, непривычно, – с вдохом и выдохом вернулась в реальность, напоминая себе, где я и что чувствую. Да, привыкла к обществу троих и полу пустому дому, а сейчас заново причинять себе дискомфорт количеством людей вокруг.

Прогулка вдоль магазинчиков и прилавков задержала нас надолго. Как же пройти мимо, надо все рассмотреть! Витрины с непривычного вида одеждой соседствовала с цветочными магазинами, здесь же поджидали книжные лавки и небольшие кофейни. Чувствовалось, будто приехал на отдых за границу и попал в центр маленького города. Все было так уютно и мило, что заставляло останавливаться у каждой витрины и жадно пожирать глазами все это великолепие. Запах кофе мешался с запахом цветов и свежестью воды от фонтана. Гомон людей стал далеким шумом, не слишком мешающим, а скорее оживляющим картинку перед глазами. Я впитывала эту атмосферу всеми клеточками тела. И даже Оливер оживился наблюдая за мной и тем, что я радостно показывала ему. Я тянула его все дальше, пока не уткнулась взглядом в магазин, который вписывался в царящую атмосферу, но незаметно отличался металлическим блеском вывески и витрины. Ноги сами оказались на пороге, и я замерла, окидывая взглядом нескончаемые полки с оружием, поблескивающим от света заглядывающего солнца.

– Кирюсик, ты уверена, что нам сюда? – отвлек от созерцания Оли, и я подобрала отвисшую челюсть на место, ибо на нас посматривал продавец – высоченный, накаченный и лысый. Уверена, он не только продавец, слишком внушительный. Кузнец? Секундная дрожь неловкости сменилась уверенностью, с которой я прошла к полкам, собираясь осмотреться.

– Не уверена, но почему бы и нет. Мы же не спешим? Добрый день. – продавец кивнул, а на мой риторический вопрос блондин пожал плечами и стал сам осматриваться, хоть и без очевидного интереса. Другой покупатель отвлек продавца вопросом, позволив мне не чувствовать внимательный взгляд мужчины.

В блеске металла чувствовался жар, в котором его ковали. А солнечные лучи напоминали язычки огня, превращая магазин в настоящую кузницу. Взгляд останавливался на изделиях цвета, отличающегося от привычного металла. Обычные мечи, рапиры и мечи с украшенной рукоятью и подходящими ножнами; боевые молоты, привлекающие внимание сложными рисунками на них самих и на их древках; острые секиры и боевые топоры, даже отсюда выглядящие весомо; нагинаты, нагамаки и катаны, напоминающие о нашей Азии; луки и арбалеты из разного дерева, блестящие лакированным покрытием; ближе, на прилавке, опасно сверкали более компактные клинки, призывая подойти ближе. Метательное оружие разных форм, ножи, кинжалы и стилеты, похожие на произведения ювелира. Кончики пальцев холодил металл, осторожно подводя к тому, на чем пришлось остановиться. Широкая шпилька, потрясающая своими завитками и драгоценными камнями глубокого изумрудного цвета. Она легла в руку, будто точно по ладони. Пальцы, скользя по шероховатому рисунку, нащупали завитки по бокам, которые проваливались внутрь. Нажатием, стальной чехол легко снялся, открывая опасное острие небольшого кинжала. Кажется, на этом я и пропала, ощупывая, водя пальцами, открывая и закрывая чехол.

– Хочешь? – лаконичный вопрос от Оливера вывел меня из транса.

– Если бы умела пользоваться хотя бы каким-то оружием еще…

– Она бы тебе очень пошла, даже как обычное украшение. – привалившись к прилавку спиной, проговорил Оливер своим соблазняющим голосом с мурчащими нотками, намекающе заглядывая мне в глаза.

– Она прекрасна, но, уверена, не дешевая. Вот заработаю и подарю себе, как сильная и независимая женщина, – хихикнув, проговорила я и с сожалением отложила ее на место.

– Ну, сильной тебя сделает Мара, а независимой – уж извини! Потопали тебя одевать, независимая моя! – под ручку потащил нехотя упирающуюся меня к выходу. А за спиной показывая выразительными жестами продавцу на шпильку, привлекшую меня.

Черт, а откуда я вообще знаю названия оружия? Не увлекалась вроде ведь… Хмурясь и покусывая губы от этих размышлений, я торжественно дефилировала в выбранной не мной одежде.

– Чего хмуришься, змееныш? – Оливер, замечающий любое мое настроение, тут как тут, развалившись на диванчике, потягивая шампанское из бокала, и наблюдающий представление.

– Какое по счету платье я меряю, Оли? Мы приехали за костюмом для тренировок, а до сих пор даже в помине ничего подобного не видели, – чуть не поперхнувшись подобием шампанского, которое здесь подавали, от вопроса, Оливер рассмеялся.

– Ой, их нужно было считать?

– Я тебя сейчас покусаю! – грозно нахмурившись, я двинулась на него.

– Ну будешь ты у нас самой красивой, чего тебе стоит-то? А если еще и дома будешь в них ходить, ммм… – закатив глаза и воображая себе это, проговорил он. – А с этим декольте можешь кусать меня прямо сюда, – и подставил шею, откровенно провоцируя. – Ядовитее Мары не бывает, так что я за!

Девушка, приносившая нужные размеры, мило покраснела, услышав наш разговор, и Оливер параллельно умудрился ей подмигнуть.

– Я вас нашла! – ураган, внесшийся в магазин, поразительно напоминал Мару. Но эта искренняя улыбка, нежный бантик в волосах и платье небесного цвета, вызывали во мне сомнения. – Оли, дорогой, мог бы предупредить и заехать за мной! Кирочка, рада наконец с тобой познакомиться! Ох, это платье тебе очень идет, берем! – бесконечное щебетание и порхание вокруг нас привело к тому, что от мельтешения начала кружиться голова. Непонимание ситуации вводило в ступор. Оливер, пытаясь остановить ее, не преуспел, зато персонал магазина начал живо двигаться и подносить все новую и новую одежду под командованием девушки. – Изумрудные цвета, черный бархат и кожа – все должно тебе безумно идти! К слову, я уже заказала тебе белье, надеюсь, дома ты его примеришь и оценишь! Ах, да, я Сана – сестра этого оболтуса, совсем из головы вылетело. Ощущение, что мы знакомы уже вечность!

– Сана, – неожиданно для самой себя поймала ее ладони в свои и немного сжала. Спокойствие уютной волной окатило пространство вокруг. Казалось, наступил долгожданный штиль после урагана и все выдохнули. А она смотрела на меня своими голубыми, широко открытыми глазами с полным доверием и каплей изумления.

– Мару приручила, а теперь Сана пала жертвой твоих чар. Это что за волшебство, Кира?– посмеиваясь проговорил Оливер.

– Ты про себя забыл, братик, – с укоризной покосилась на него Сана. – Тебя она тоже приручила, а? А ты ее так долго прятал!

Незаметно для всех я выдохнула и отпустила руки девушки. Чувство усталости заставило плюхнуться рядом с Оливером. Помню же, что у них большая семья. Но близнец Мары? Попытки найти различия между ними во внешности ни к чему не привели, а слишком очевидная разница в характерах будто компенсировала это.

– Вы же не животные, право слово. Приручила… – чуть закатив глаза, с улыбкой произнесла я.

– Ну, за себя я ручаюсь! А вот Оли точно животное, уж поверь, – смеясь, блондинка села рядом с нами, хитро поглядывая в сторону брата и попивая из принесенного бокала.

– Это что за намеки?! Я чистокровный оборотень, а не животное!

– Да-да, правда, твои дамы уверены только в твоей второй ипостаси и ее рогатости, – от вытянутого обиженного лица Оливера уже расхохотались мы вместе. И девушки, которые подносили бокалы и одежду, тоже украдкой подхихикивали. Но блондин не растерялся, и уже строил глазки сразу двоим, от чего те еще усерднее скрывали смех, а мы уже так не стеснялись.

Благодаря Сане дело начало двигаться с мертвой точки, и мы даже выбрали тренировочный костюм, а не только платья. Видимо, в отличие от кое-кого, она хотела не только строить девушкам глазки и любоваться представлением. Хозяйка магазина, статная оборотница, теперь сама подносила не только шампанское, но и чай с закусками, периодически болтая о чем-то с Саной. И вот, казалось, мы уже набрали гардероб на всю жизнь, но Сана все время была недовольна и находила то, что нужно в обязательном порядке молодой девушке. Поэтому усталость стала накапливаться по второму кругу, несмотря на веселые разговоры и перекусы. А чувствовать себя куклой, с которой играется и наряжает уже не маленькая девочка – приятного мало. Хоть с блондинкой я чувствовала себя так же уютно, как и с Оливером, но ее энергичность стала выбивать из колеи. Чувствуешь, будто тебя подхватил вихрь и уже куда-то несет, и ты никак на него повлиять не можешь и не знаешь, что тебя ждет. Иногда это было неплохо, когда за тебя кто-то все решает и делает в принципе жизнь легче. Но привыкла я немного к другому.

Устало привалившись к стене примерочной, я переводила дух после бесконечной примерки и шума, когда из-за ее двери раздался шепот Оливера.