Служебный развод

Глава 1

Она крутится перед камерой в куртке моего мужа.

Джинсовка игриво накинута прямиком на голое тело, так что в разрезе можно разглядеть выдающуюся грудь третьего размера и совершенно плоский животик. У нее фигура разлучницы – сочная и отшлифованная до идеала благодаря пластической хирургии.

Мне становится дурно.

Я кладу телефон на тумбу, но видео продолжает играть по кругу. Молодая любовница моего мужа снова и снова выгибается и перебирает тонкими пальцами воротник куртки. Она специально. Обозначает свою территорию таким образом. Она записала эту сторис для меня, чтобы я увидела, что она проводит время с моим мужем, пока я в командировке.

Ее зовут Мария Резнова. Она известная телеведущая, которая три месяца назад подписала контракт с юридическим подразделением моего мужа.

Наверное, столько они и трахаются. Я заметила перемены в поведении мужа и настраивалась на разговор после поездки. Хотя в глубине души надеялась, что он найдет убедительные слова и докажет, что я стала слишком мнительной. Что мне нездоровится и из-за этого нервы на пределе, навыдумывала себе всякого, а на самом деле у нас всё хорошо.

Но теперь сомнений не остается. Стерва через свою страницу, на которую подписаны почти пять миллионов человек, продемонстрировала, что имеет очень тесный контакт с моим супругом. К счастью, только я знаю, откуда она взяла эту куртку. Мне только сплетен в желтой прессе сейчас не хватало.

– Черт, – выдыхаю сквозь зубы, раздражаясь из-за резкого звука звонка.

На экране горит имя подруги.

– Да, Юлия Владимировна, – отвечаю ей официально.

– Ты видела?! – вместо приветствия бросает она. – Ты видела, какие видео выкладывает эта тварь?!

– Видела…

– Там даже ваш дом видно.

– Дом? Значит, не видела, ты позвонила слишком рано. Я успела только первую сторис оценить.

Мой отстраненный голос сбивает подругу с толку. Хотя во мне полно злости и еще всяких нехороших эмоций, но, видимо, у меня пока шоковое состояние.

– Там ваша ванная, Катюш, – продолжает подруга. – Мельком, но я узнала. Твои кремы на полочке увидела.

Я прикрываю глаза.

Боль становится острее. Прорывается сквозь оторопь и принимается ковырять пропасть в груди. Даже дыхание перехватывает, как перед чем-то страшным и неизбежным. Хотя оно уже случилось. У моего мужа появилась любовница. Жестокая и избалованная стерва, которая копается в моих вещах и забавляется тем, что посылает мне издевательские сигналы.

– Я завтра прилетаю, – говорю Юле. – Я здесь уже закончила, осталось только рейса дождаться.

– Во сколько? Я встречу тебя.

– Там днем, ты в офисе будешь.

– Я отгул возьму.

– Брось. Еще не хватало, чтобы ты из-за меня получила проблемы на работе.

– А я и так могу их получить. Если ты забыла, мы все в одной компании работаем. Я твоего мужа каждый день вижу. И сейчас мне безумно хочется подняться в его кабинет и что-нибудь сделать с его наглой физиономией!

Она злобно выдыхает.

– Ведь это он тебя отправил в другой город! Навязал дурацкую командировку, чтобы ничего не мешало развлекаться! Какой же он, у меня слов нет…

– Юля, остынь. Я сама со всем разберусь. Прости, но мы потом поговорим. Я в душ собиралась.

Я отключаюсь, но остаюсь стоять на месте. Вокруг номер сетевого отеля, в котором я провела четыре дня. Четыре дня в чужом городе, занимаясь рабочими вопросами.

Мой муж Валентин тоже не терял времени. Юля права, это он уговорил меня на командировку. Сказал, что у меня большой опыт в таких делах и ему будет спокойнее, если родной человек посмотрит бумаги. Я даже подумала, что зря решила, что между нами пробежал холодок, ведь он так мне доверяет, так красиво говорит…

Что ж… Врать он умеет. И вполне складно.

Я вновь открываю страницу его любовницы. Смотрю остальные сторис, среди которых даже есть реклама. Но меня интересует последнее видео. Оно и правда снято в ванной комнате нашего дома. Тут подруга тоже не ошиблась. Я узнаю свои вещи и чувствую, как в сердце смешиваются ненависть и отвращение.

Что может быть хуже? Унижение хлеще вообще существует?

Любовница моего мужа ведет себя как хозяйка и то и дело хитро улыбается в камеру, словно знает, что я точно увижу эти записи.

Я в сердцах бросаю телефон на кровать и кручусь волчком на месте, пытаясь понять, что делать дальше. Осознание произошедшего падает каменной стеной и буквально разрушает всё, что было до. Планы, желания, воспоминания… Теперь ничего не имеет значения.

Сотовый снова трезвонит. Я опускаю взгляд на экран и вижу, что это муж.

– Милая? – его уставший голос звучит слишком буднично. – Ты тут?

– Да, я слушаю.

Я откашливаюсь, хотя хочется кричать.

– Я звоню насчет завтра, – продолжает он, а на заднем фоне гудит автомобильный поток. – Боюсь, у меня не получится забрать тебя из аэропорта. Тут запара из-за нового инвестора, он прилетает из Москвы, и все суетятся. Мне тоже задач накидали. Надо всё проверить.

Я постепенно прихожу в себя.

Начинаю слышать его слова. Сперва они кажутся мне бессмыслицей, потому что я жду совершенно другого разговора. Покаяния, извинений или пусть отрицания. Но не рутинной болтовни о делах! Повисает пауза, и я снова прочищаю горло. Происходящее начинает напоминать дурной сон, в котором нет такой опции, как пробуждение.

– Ты не обижаешься? – спрашивает муж. – Вызовешь такси?

– Ты будешь в офисе?

– Нет, на объект поеду. Могу быть недоступен, там связь плохо ловит.

– Это где у нас в городе связь плохо ловит?

– Тебе координаты скинуть? – отшучивается Валентин. – Обиделась все-таки, да? Я по голосу слышу. В следующий раз обязательно приеду. Но сейчас никак, ты же и сама понимаешь.

– Хорошо, я возьму такси.

– Скинь мне номер своего рейса и время.

– Я уже кидала, Валь.

– Да? Пропустил, значит. Кинь еще раз. Тебе Марик не звонил?

Марик – это наш единственный сын. Ему уже пятнадцать, и он серьезно занимается спортивной карьерой. Он на все лето уехал в другой город в академию тенниса, так что мне еще долго общаться с ним только по видеосвязи.

– Утром, но он спешил. Мы толком не поговорили.

– Понятно, – кивает муж. – Ладно, Катюш, я уже почти дома. Спать буду, устал ужасно. Давай завтра поговорим? Жду тебя.

Я издаю неопределенный звук, и этого хватает, чтобы Валя отключился.

Он даже не спросил, как прошел мой день. Что я делала и как себя чувствую. Он по большому счету только сказал, чтобы я завтра добиралась сама, и еще уточнил, когда я прилетаю. Только это его волновало. И он так быстро свернул разговор, словно торопился куда-то.

Может, мне тоже поторопиться?

Прилететь раньше?

Я открываю сайт авиабилетов и смотрю другие рейсы.

Глава 2

Самолет садится в родном городе ранним утром. Я прилетаю на несколько часов раньше. У меня только ручная кладь, так что я игнорирую багажную ленту и экономлю еще немного времени. Вызываю такси и еду домой.

Еще вчера перед сном я отключила функцию в телефоне, которая позволяла мужу видеть на карте, где я нахожусь. В век современных технологий это легко, достаточно нажать всего лишь одну кнопку. Правда, эта простота не касается Валентина. Отслеживать его передвижения я не могу: технологии в нашей семье работают в одни ворота.

Ведь я слабая девушка, со мной может что-нибудь случиться, и ему нужно понимать, что происходит. Например, я задерживаюсь на посиделках в ресторане с подругами, а из-за громкой музыки не слышу его звонков. Так он всегда может проверить по карте, что я по-прежнему нахожусь в заведении, и не бежать на помощь. Или, наоборот, бежать, если не дай бог точка на карте будет показывать, что меня уже везут в промзону. А он-то что, он мужик, сам за себя постоит…

Сейчас это звучит глупо. Тем более мои посиделки с подругами случаются редко, а на звонки я отвечаю всегда. Но тогда я не стала спорить. Да и кто-то из знакомых сказал, что так и должно быть.

– Ты на него еще ошейник надень, – бросил он язвительно и усмехнулся, мол, совсем бабы уже с ума посходили.

В общем, так в нашей семье и повелось. Исключительно из благих побуждений и ради заботы обо мне.

Я прошу таксиста остановить у соседнего дома. Мы живем в хорошем поселке, он находится в черте города, но так удачно расположен, что посторонних здесь не бывает. Даже шлагбаумы не нужны, хотя они есть. Но это в охранных целях.

Я открываю нашу калитку и вижу внедорожник мужа. Валя не стал загонять его в гараж, бросил рядом с крыльцом. Я поднимаюсь по ступенькам и осторожно трогаю ручку двери, которая оказывается не заперта.

Все становится очевидно с порога…

Первое же, на что натыкается мой взгляд, – это женские туфли на высоченном тонком каблуке. Они ярко-зеленого цвета, поэтому не заметить невозможно. И спутать тоже. У меня таких нет. Я застываю, смотря на них, а следом на губы наползает нервная улыбка.

Так даже неинтересно.

Никакой интриги.

Я уже знаю, что увижу дальше.

Жизнь – прозаичная штука, особенно когда вопрос касается животных инстинктов.

Я бросаю дорожную сумку на пуф и прохожу в гостиную, которая соединена с кухней. Пиджак моего мужа валяется на барной стойке. Там же стоят бокалы для шампанского. Конечно же, их два. И я уверена, если подойти ближе, то на одном из них можно различить след от губной помады.

Хотя к черту помаду! Вон на диване лежит маленькая брендовая сумочка. Я знаю, что она стоит полмиллиона. Наша компания не первый раз работает с известными людьми, я знаю порядок цен на модные модели. Как и знаю, что никогда не смогу позволить себе такую. Мой муж хорошо зарабатывает, но все свободные деньги он направляет в развитие собственного бизнеса. Да и не укладываются в моей голове такие цены на безделицы.

Мой взгляд уплывает наверх. Там наша спальня. Там еще есть комната Марка и гостевая спальня, но по закону жанра и жестокой жизни я должна найти их на простынях, на которых спала сама.

Я поднимаюсь по ступенькам, прислушиваясь к дому. Стоит беззаботная тишина. Только мои осторожные шаги крадутся наверх. Я поворачиваю к нашей спальне и кладу ладонь на белую дверь. Шумно выдыхаю и толкаю ее, не рассчитав силу. Дверь широко распахивается и ударяется о кресло, которое стоит рядом.

Девица кривится сквозь сон из-за шума, но не просыпается. Я смотрю на ее свежее лицо… Да, это она. Мария Резнова, та самая теледива, которая публиковала вчерашние сторисы и смеялась в камеру. Она спит обнаженная в моей кровати, а из соседней комнаты доносится шум воды. Значит, Валя уже проснулся. Так беспокоится о жене, что уже на ногах, а даже не заметил, что моя геопозиция пропала.

Ничего, сейчас заметит! В руки так и просится предмет потяжелее! Я быстро прохожу мимо кровати, стуча по ламинату злым шагом, и врываюсь в ванную. Через мутное стекло душевой вижу силуэт мужа, который вспенивает шампунь широкими ладонями.

– Котенок, ты? – отзывается он на шорохи. – Уже проснулась?

Котенок?

Как мило.

Не помню, когда последний раз муж называл меня так.

Я подхожу вплотную, чувствуя жаркую влагу. Муж никогда не закрывает дверцу душевой до конца, так что капли летят во все стороны. Он не видит меня, потому что стоит лицом к стене. Но он продолжает говорить, приняв мой шумный выдох за ответ котенка.

– Поехали тогда позавтракаем? – спрашивает он. – У меня еще есть время. Или хочешь, в твою студию поедем?

Я протягиваю ладонь и дергаю кран. Поворачиваю его в сторону кипятка.

– А-а-арх-х!

Злой выкрик мужа захлебывается и становится жалким за секунду. Валентин отскакивает в сторону, как потерпевший, сшибает полочку с гелями и заваливается на стеклянную перегородку. Крепления скрипят от его веса, баночки с грохотом падают на пол, а Валя тем временем переходит на отборный мат. Он со злостью растирает пену от шампуня по лицу и явно пребывает в адреналиновом шоке. И жжется, и колется, и ни черта не видно!

– Полотенце ищешь? – спрашиваю его, когда его ладонь начинается истерично метаться туда-сюда.

– Катя?

Не знаю, как это работает, но от шока он широко распахивает глаза, и даже пена перестает его волновать. Валя упирается в мое лицо тяжелым взглядом, в котором смешиваются паника и удивление.

Сюрприз удался.

Тут мы точно квиты. Поразили друг друга, как никогда в жизни.

– Ты уже прилетела? Сколько сейчас времени?

Из моей груди вырывается истеричный смех.

Нет, ну это и правда невозможно.

Абсолютный сюр. Даже хочется встряхнуть благоверного, чтобы он собрался и вел себя хоть чуточку не столь нелепо. Валентин, давай! Потом же самому будет стыдно вспоминать, что лепетал такие глупости!

– Сколько времени? – бросаю ему. – Видимо, время моего прозрения. Ты поэтому не смог встретить меня из аэропорта? Был слишком занят, да?! Бедняжка, тут и правда не разорваться! Столько дел!

– Катя…

– Что Катя?! Что ты хочешь мне сказать?! У меня есть глаза я и так всё вижу!

– Подожди. – Валя все-таки дотягивается до полотенца и вытирает лицо, попутно протискиваясь к выходу из кабинки. – Давай успокоимся и нормально поговорим.

– Да пошел ты! Вместе с этой сукой!

Кстати, где она?

Я оглядываюсь через плечо. Меня удивляет, что, несмотря на весь шум, его девица еще не появилась в ванной. Испугалась? Или решила, не царское это дело – участвовать в домашних склоках?

– Боже, Валя. – Я вижу через проем, что она до сих пор нежится в кроватке и даже глаза не открыла. – Она в берушах, да? А я тебе говорила, что ты ужасно храпишь. Ты еще спорил со мной! Тебе нельзя связываться с молоденькими. Ты в том возрасте, когда надо держаться женщины, которая может распознать признаки инсульта!

– Ты сегодня успокоишься?

– Я еще и не начинала. Ты меня еще не видел в гневе…

Я порывисто разворачиваюсь, но муж грубо ловит меня за плечи. Не дает сдвинуться с места и вернуться в спальню.

– Отпусти меня! Мне больно!

Я не преувеличиваю, он действительно делает мне больно. Сжимает так, словно перед ним равный по весовой категории соперник, с которым можно не церемониться. Валентин крупный мужчина, я рядом с ним всегда была малышкой. Я инстинктивно замираю в первое мгновение и едва узнаю в незнакомце перед собой своего законного супруга. Черты его лица исказились, гримаса раздражения покрыла их жуткой коростой и стерла всё то, что я раньше находила привлекательным.

– Не трогай ее, – приказывает муж холодным голосом. – Даже не смей.

Шипит.

Обдает гневной волной.

– Тогда убирайтесь оба отсюда.

– С какой стати ты решила командовать? Это не твой дом, – отрезает Валентин.

– Ты понимаешь, что говоришь? Ты настолько ужасен?

– Я еще ничего не говорю. Ты все равно не слушаешь. Тебе надо успокоиться, мы потом всё обсудим.

– Ты повторяешься, я это уже слышала.

– Вот именно. – Он дергает меня за плечи, на мгновение отрывая от пола. – Маша уедет, но без твоих истерик.

Маша…

Он произносит ее имя так, будто она центр вселенной.

Становится так противно, а боль обретает новую грань. Настолько острую, что режет до нутра. Я была с ним шестнадцать лет, родила сына, помогала и спасала – и всё это вдруг оказывается на свалке. Не имеет никакого значения, потому что в его жизни появилась известная и молодая красотка.

– Ничего сверхъестественного не случилось, – выдыхает Валентин мне в лицо. – Через это проходят многие семьи. Не надо устраивать идиотских сцен.

Глава 3

– А ты что? – спрашивает подруга на следующий день, после моего старательного пересказа по ролям.

Я смотрю в зеркало уборной и поправляю черный пиджак делового костюма. Отмечаю, что хорошо выгляжу для сложившейся ситуации. Спала эту ночь я откровенно плохо, но на работу нужно было выйти.

– Поцарапала его, – выдыхаю. – От души. Прямо по свежему ожогу. Ее за волосы дернула, она все-таки проснулась и попала под руку. Валя кое-как вытолкал меня из спальни. А потом и со второго этажа.

– Это как?

– Взял на руки – как еще? Я сперва сопротивлялась, потом подумала, что, если мы вдвоем покатимся по лестнице, мне тоже достанется. Затихла.

Юлька трет переносицу, как всегда делает в моменты острого стресса. Она работает переводчиком в нашей компании. И, если честно, мой Валентин ей никогда не нравился. Но она держится и еще ни разу не произнесла фразу: «А я говорила!»

– Мне потом сын позвонил. Он запомнил, когда у меня вылет, и удивился, что я уже дома. Я зачем-то глупости начала придумывать. Что рейс отменили, что мили сгорали. Сама не помню, что несла на нервах. Еле-еле заставила себя успокоиться. Не хочу нагружать его раньше времени. Марик так много говорил об этой поездке, ему очень важно показать себя на сборах.

– А эту девку ты видела потом?

– Нет, – я качаю головой. – Я вышла в беседку, пока с сыном разговаривала. Когда вернулась в дом, они уже уехали. Валентин так и не приезжал, я сегодня утром в одиночестве собиралась на работу.

– Я его пока не видела в офисе.

– Пусть живет, где хочет. Дом я ему не отдам. Я в него столько сил вложила! Со всеми подрядчиками, строителями ругалась я! Он своей карьерой занимался, ему некогда было. У меня же времени завались. Ребенок, быт, еще и стройка! Только он теперь босс в своем отделе, а я в помощниках до сих пор хожу.

Несправедливость.

Повсюду.

От этого больно и душно. Словно землю выбили из-под ног и еще насмехаются, что не ждала такого исхода. Оказалась не готова. А я и правда не ждала. У нас бывали ссоры в семье и даже конфликты, но чтобы вот так… чтобы найти в своей спальне любовницу мужа и услышать от него, что вообще-то тут лишняя именно я… Это за гранью.

– Только не расклеивайся. – Юлька начинает нервничать из-за моих затянувшихся раздумий и касается ладонью моего плеча. – Мужики, бывает, такое творят, что убить мало. Не он первый, не он последний. Мудак обыкновенный. Повелся на смазливое личико, на новизну… Она же звездулька, можно самолюбие потешить. Он еще придет в себя, приползет, только поздно будет.

– Уже поздно. Я такое не прощу.

Юлька кивает.

– Но он юрист, – добавляет она с досадой. – Противнейшая профессия для развода и раздела имущества.

– У каждого юриста есть своя специализация, а Валентин никогда не вел бракоразводные дела.

– Вот так лучше. Мне нравится твой настрой.

Я смотрю на наручные часы и понимаю, что пора возвращаться к делам. Мы с Юлей вместе выходим в коридор, она поворачивает к лифтам, а я иду к своему столу. Только рядом с ним меня ждет ужасное открытие. Валентин все-таки приехал в офис. Он стоит рядом с моим местом, разглядывая что-то через панорамное окно. Впрочем, он слышит мои шаги и резко разворачивается. На его губы наползает нехорошая улыбка, которая кажется мне искусственной.

– Где отчет после командировки? – спрашивает он голосом босса, который раскатывается по общему залу и наверняка привлекает внимание зевак.

– У твоей секретарши, – бросаю ему, опускаясь в свое кресло.

Он щурится. Явно не ждал такого ответа и ищет, к чему еще придраться.

– Переделай.

– Ты его даже не смотрел.

– Мне нужен новый отчет, Екатерина Викторовна. К сегодняшнему вечеру.

Он упирается ладонями в стол и нависает надо мной.

Пыхтит угрожающе.

– Она тебя чем-то поит? – спрашиваю и толкаюсь каблуками, чтобы откатиться на стуле из-под его пресса. – Прядки волос не срезала? С амулетами на груди не просыпался?

– Смешно, – цедит.

– Да что-то не очень. Я даже не знаю, о чем с тобой разговаривать. Ты совсем выжил из ума.

– Ты должна извиниться перед ней.

– Извиниться?

– Ты ударила ее.

– Ох, если бы! Я толком не дотянулась.

– С ней так нельзя, – отрезает он и перегибается через стол, словно собрался ловить меня за воротник. – Будешь упрямиться – я тебя уволю. Найду причину и выставлю вон со статьей в трудовой. Ты знаешь, это в моей власти. И ребенка заберу, если захочу. У меня доход выше, идеальная репутация, полно связей. И пацану с отцом будет лучше, чем с безработной мамашей.

Я все-таки вскакиваю на ноги. Это невозможно терпеть, хотя я не хотела устраивать скандалы на работе.

– Это она тебе этот текст написала?

– Я серьезно, Катя. Извинишься и заткнешься. Мы больше не муж и жена, развод оформим.

Агрессивный и жестокий.

Не думала, что узнаю мужа таким.

На развод я согласна, а вот на «извинишься и заткнешься» нет. У меня это в голове не укладывается. Часть меня отказывается верить, что я вообще слышу такие слова. Валю как будто прорвало, раз и передо мной чужой человек. Но ведь так не бывает, чтобы за одно мгновение всё случилось.

Сколько он мне врал?

Как давно вычеркнул из своей жизни и просто ждал момента?

– Сама виновата, не надо было руки распускать, – добавляет Сазонов.

Я замечаю, что нашим «приглушенным конфликтом» уже заинтересовались. Компания большая, поэтому легко представить, как сплетни начнут гулять по этажам и кабинетам. Я шумно выдыхаю и возвращаюсь взглядом к экрану монитора. У меня полно дел, а выяснять отношения с Валей лучше в другом месте.

– Ничего не говори Марику, – произношу, отдышавшись. – Дай сыну спокойно провести сборы.

– Я и не собирался трогать его, – огрызается он. – Тут только ты накаляешь обстановку.

Я усмехаюсь.

Ладно, тут он по делу сказал.

Вчера я накалила до кипятка. Да так, что он сегодня нарушил дресс-код и пришел без пиджака.

– Болит? – спрашиваю его и указываю на плечо, на котором оставила расцарапанный ожог. – Надеюсь, что очень сильно.

– Мария уже в офисе. Она в переговорной для подписания бумаг с нашей компанией. Это займет минут двадцать, потом зайдешь и извинишься перед ней.

Я смотрю на него как на полоумного.

Опять за свое!

Ну не может он говорить это серьезно!

Неужели думает, что я буду танцевать под их дудку? Он же знает мой характер… Или верит, что может сломать?

– Выбор за тобой, – бросает Сазонов ледяным тоном. – Мы можем разойтись по-хорошему или по-плохому.

Он уходит. Оставляет меня с возмущением и ужасным осадком на душе.

И да, косые любопытные взгляды коллег тоже тут как тут.

Но это даже хорошо, что Валя оказался таким чудовищем, даже плакать не хочется. Хорошего мужика жалко упускать, а вот такое… «спасибо, не надо, кушайте сами». Может, я себя успокаиваю и меня еще накроет. Но пока что все мысли заняты обороной. Муж вон какой решительный, со своей девицей уже требования выдвигают, сегодня-завтра еще проблем мне подкинут.

Я достаю сотовый и открываю госуслуги.

Чего я вообще жду? Почему не сделала этого еще вчера? Прямо сейчас надо подать на развод. Я не знаю, как это делается, но думаю, разберусь. С налоговыми вычетами я же как-то разобралась.

Черт! Марик же…

С ребенком через суд. Это формальность, нас в любом случае разведут. Хотя раздел имущества тоже займет время. И бумажной волокиты добавит. Я уверена, что Валя будет вгрызаться в каждую строчку документов и каждый совместно нажитый рубль. Он всего лишь зубастая собачка, команды которой отдает сука Машенька.

Тогда Валя не собачка, а мудаковатый медведь.

Из злой и взрослой версии сказки.

А она явно развлекается. Пока он только готовился признаться мне, мадам всё сделала за него. Записала стратегически важные сторисы и улеглась в мою кроватку. Непонятно только, зачем ей Сазонов? Она же популярная и крутая. Она наверняка богаче него и может найти себе мужичка поинтереснее. Валя старше нее и не обладает классным телом. Вот лишний вес у него есть. Он подсдал за последние пару лет, я списывала всё на стресс на работе, хотя пыталась взяться за его здоровье. Хорошо, что он упертый и у меня ничего не получилось.

Я откидываюсь на спинку кресла и кручусь в сторону окна. Смотрю на противоположную офисную стекляшку. Считаю минуты.

Переговорная в другом конце зала. Но она находится на этом этаже.

И она сейчас там… Сука Маша.

Заказала мои извинения, словно в меню заглянула, и ждет, когда получит их. Я, наверное, должна склонить голову и виновато спрятать глаза. Попросить прощения, что помешала трахаться с моим мужем и вздумала предъявлять претензии. А обещать, что больше так не буду, надо? Чаевых ждать?

Я встаю с кресла и поправляю юбку-карандаш. Минутная стрелка спешит потратить время, которое назвал Валентин. Можно уже идти.

И я иду.

Стучу каблуками по офису, не выпуская из виду нужную табличку. Останавливаюсь у переговорной, в которой затемнены окна. Там есть специальный переключатель, который позволяет выбирать уровень приватности. Я дожидаюсь, когда встреча подойдет к концу и из кабинета начнут выходить помощники. Последним в проеме показывается Валя.

В его глазах мелькает облегчение, когда он видит меня. Не может поверить в свое счастье, что я не стала показывать характер и пришла.

– Вышел проверить, тут я или нет?

– Пойдем, – он снова включает тон босса и указывает мне направление кивком. – Быстрее покончим с этим.

Глава 4

Я вхожу в переговорную и вижу Марию. Она удобно устроилась в кресле, закинув ногу на ногу и расслабленно бросив ладони на подлокотники. Держит себя как царица. Она поворачивает голову в мою сторону и усмехается, после чего стряхивает невидимую крупицу с лацкана белого пиджака.

Вслед за мной в кабинет входит Валентин.

Больше никого нет.

И ничего, кроме вязкой неприятной атмосферы. И моей мигрени.

Прошедшую ночь я действительно мало спала: сперва переживала и крутила всякие мысли в голове, а потом нашла способ, чтобы потратить время с большей пользой. Я ознакомилась с тем, кто такая эта Мария Резнова. Зашла к ней на страничку, полистала интервью и сайты. До этого я не смотрела ее программы, только слышала, что она телеведущая и является лицом одного развлекательного канала.

Да, она на волне сейчас. Тем более она обратилась в нашу компанию, а мы подбираем финансовые предложения для обеспеченных людей. Больше всего занимаемся недвижимостью, можем найти классный домик на берегу какого-нибудь моря/океана или апартаменты в модной высотке. Финансовые аналитики у нас тоже есть. Могут собрать портфель, составить пакет предложений, куда стоит вложить деньги. В общем, без внушительных сумм к нам не приходят.

– Екатерина, – откашливается муж, намекая, что мне пора говорить.

Меня же вдруг занимает другой момент.

Я смотрю на него, потом на нее. Потом снова на него.

Не стыкуются.

Совершенно.

Как два кусочка из разных пазлов.

Миров.

Валентин облегчает мне задачу и подходит к своей любовнице. Больше не нужно вертеть головой для сравнения. Он кладет ладонь на ее кресло и становится чуть позади. Ну прям страж-защитник.

– Вас невозможно представить вместе, – произношу, замирая у противоположного края длинного стола. – Гламурная киса и…

Я пытаюсь подобрать слово, чтобы сразу не сорваться в оскорбления.

– …и ты. – Я взмахом ладони указываю на мужа.

Валентин щурится. Смотрит так, что воздух каменеет. Он определенно нервничает, словно пообещал любовнице, что со мной всё пройдет гладко.

– Ты ее боишься, что ли? – спрашиваю его. – Так переживаешь. Тебя, оказывается, надо было в ежовых рукавицах держать.

– Екатерина, ближе к делу, – недовольно фыркает его пассия.

– К делу. – Я опускаюсь на стул, в ногах же правды нет. – Сперва только один момент уточню. Мария, у тебя есть жилье?

Повисает звонкая тишина.

Впрочем, ожидаемо.

– У меня больше командировок не предвидится, – продолжаю, – а нервная система у меня шаткая, нестабильная. Возраст, сама понимаешь. Вдруг Валентин в следующий раз не успеет вмешаться. Не хочется снова портить твою прическу. Или это парик?

Она стреляет глазами в мою сторону. Лицо она научилась держать и не подает виду, но в глазах острые ледышки.

– И Валентина забери к себе. Хватит места? Он непритязательный в быту, хотя может начать набивать себе цену. Ты его не слушай. Хотя на ортопедический матрас придется потратиться, у него со спиной проблемы. Еще подагра и изжога часто изводят. Я кину тебе выписки из больничной карты.

– Катя! – вспыхивает Валя.

– Мужчины, – я снисходительно улыбаюсь, – вечно боятся признаться в своих проблемах, особенно со здоровьем. Мы с тобой можем общий чат по таким вопросам создать. Как на авито. Назовем «БУ Валентин».

Валентин делает шаг ко мне, но Мария останавливает его. Дает короткую отмашку, и он слушается.

– Пусть, – бросает она. – Что-нибудь еще?

– Моих извинений еще ждешь? – спрашиваю ее.

– Жду. Я привыкла получать то, что хочу.

– Разве? Почему тогда дом в Италии превратился в домик в Болгарии? Вдруг возникло непреодолимое желание сэкономить?

Сразу другая реакция.

Ее надменная маска слетает.

Мне плевать на ее деньги и возможности, но для нее это архиважно. Вот где ее слабое место, это становится очевидным. Все-таки она эталонная самовлюбленная стерва. Колкости в сторону Валентина задели ее по касательной, а стоило тронуть ее звездный статус, так она сразу завелась.

Это даже занятно.

Тем более я говорю чистую правду. Я видела бумаги и знаю, что она снизила сумму, которую готова была вложить в недвижимость.

– Не твое дело, – шипит любовница.

– Почему не мое? Я тебя в свою семью не звала, ты сама пришла. А какие могут быть секреты в семье?

Мой издевательский тон пробивает ее броню. Валя замечает это и поглаживает ее плечо, успокаивая. Только сука Машенька не привыкла, что с ней так разговаривают, тем более люди, которые стоят по статусу ниже. А у нее в голове целая градация есть, я уверена.

– Или ты себе это по-другому представляла? – говорю ей в глаза. – Думала, я буду всхлипывать над твоими сторисами и молчать? Рыдать и завидовать? Хотела поиздеваться надо мной?

– Всё, уходи, – не выдерживает Валя.

Он все-таки лучше знает Машу и понимает, что скоро рванет. Он направляется ко мне, а я без посторонней помощи поднимаюсь со стула.

– Думаешь, не смогу? – с усмешкой отзывается его любовница. – Ты слишком много думаешь о себе. Вообще не понимаешь, с кем связалась?

– С кем? Со шлюхой?

Валя белеет.

– Что? – непонимающе смотрю на него. – Как будто это слово не крутилось на языке. Я над собой немыслимое усилие сделала, чтобы не начать с него.

Маша окончательно понимает, что извинений не будет. Она выдыхает с ответными ругательствами и скидывает со стола стопку бумаг, выпуская свою злость наружу.

– Ты у меня скоро по-другому запоешь, – угрожает она.

Я покидаю переговорную.

Марии это не мешает продолжать с угрозами. Мне в спину летят ее выкрики:

– Да что она себе позволяет?! Кем она себя возомнила?! Я ее уничтожу!

Валя что-то шепчет, пытаясь успокоить ее. Я захлопываю дверь и шумно выдыхаю.

– Екатерина Викторовна, можно вас на минуточку?

Я поворачиваюсь на голос подруги. Юлька стоит у кулера, и на ее красивом лице горит негодование. Хорошо, что она здесь. Поддержка мне не помешает.

– Давно тут? – спрашиваю ее, подходя вплотную.

– Как только узнала, что твой муженек сошел с ума и притащил эту мадам сюда. Я всё слышала. Она так верещала, что у лифтов можно было услышать.

Юля протягивает мне стаканчик с водой.

– Мне бы что-нибудь покрепче, – усмехаюсь, но делаю несколько глотков.

– Надо что-то придумать. Валя совсем голову потерял, от него защиты не жди. А эта стерва завелась, вон какими словами разбрасывается.

– Сейчас сплетни поползут, – произношу невпопад.

– Поползут, Катюш. Это дело нехитрое и быстрое. Но, может, оно и к лучшему?

– Думаешь?

– Пускай знают, что она на тебя зуб точит. Огласка не помешает. А то такие твари мстительные любят исподтишка бить.

– Но я хоть душу отвела. Сказала всё, что думаю. Знаешь, даже легче стало, с груди как камень свалился.

– Это хорошо, но ты начинай ходить с включенным диктофоном.

Я не успеваю отреагировать на ее предложение.

Створки лифта открываются, и на этаж выходит целая делегация. Четверо мужчин и девушка. Все высокие, в деловых костюмах. Но мужчина в центре выделяется. Во-первых, видно, что весь этот круговорот из слов и жестов крутится вокруг него. Ему что-то рассказывают и показывают с ученическим старанием, почти что в рот заглядывают. А во-вторых, я вижу его впервые. Других сотрудников я хотя бы мельком, но встречала.

– Наш новый инвестор, – поспешно сообщает Юля и толкает меня в бок, чтобы я нацепила приветственную милую улыбку. – Только прилетел из Москвы. Игорь Викторович Шумицкий, если ты забыла.

А у меня и правда вылетело его имя из головы.

В другой день я бы тоже переживала из-за его приезда. Все-таки новый босс. И новая метла. Кто знает, какие у него планы и не собирается ли он оптимизировать расходы за счет сокращения сотрудников, как это любят проворачивать столичные начальники.

– Ничего такой, – улыбается Юлька. – Видный мужик.

– Слащавый.

– Да где?! Наоборот, брутальный, – возмущается подруга, словно я ее жениха забраковала. – Ухоженный просто, при бабках и со спортом явно на «ты».

Не знаю.

Может, и так.

Вообще, я имею полное право фыркать на всех мужчин. У меня сейчас период такой. Полное разочарование. И раздражение к противоположному полу.

Я предпочла бы угрюмого дядьку лет шестидесяти на роль босса.

А этот Шумицкий выглядит так, словно внешность ему выдали на голливудских холмах и благословили разбивать женские сердца без разбора. Воплощение эталонной мужественности и небрежной сексуальности. У него узкие бедра. Широкий разворот плеч. И наверняка накачанный пресс. Под классическим костюмом темно-зеленого цвета не видно, но я уверена, что у него полный порядок с телом. Еще у него современная прическа с укороченными висками, седина пробивается в густоте черных прядок, но пока несильно.

– Говорят, бабник еще тот. – Юля забирает их моих ладоней стаканчик и отправляет его в мусорное ведро. – И миллиардер.

– Рублевый?

– Не уточняла, – фыркает подруга.

Делегация проходит мимо нас, и мы с Юлей вежливо здороваемся. Шумицкий лишь рассеянно кивает. На нас не смотрит, слишком занят перепиской в сотовом.

– Екатерина, – обращается ко мне девушка, которая отстает от мужчин и прихватывает меня за локоть. – Принесите отчеты по випам. В первый кабинет.

– Хорошо.

Почему ей на глаза попалась именно я?

Сегодня точно не мой день.

Я обещаю Юльке зайти к ней на обед и иду за отчетами. Быстро пробегаю глазами, проверяя бумаги, и остаюсь довольна. Перед новым начальством точно нельзя облажаться, у меня и без того хватает проблем. И вообще, это шанс – нужно показать себя с хорошей стороны. Пока Валентин не успел взять инициативу в свои руки и добиться моего увольнения.

Я прижимаю папки к груди и стучу в дверь первого кабинета.

– Войдите, – отзывается кто-то из помощников.

Толкаю дверь и вхожу. Попадаю на презентацию. Один из работников щелкает слайды и читает скучную лекцию про показатели, еще двое разворачивают графики уже на столе, а Шумицкий сидит во главе и лениво разглядывает всё это богатство.

На меня никто не обращает внимания. Девушка, которая послала меня за отчетами, вовсе испарилась.

Отлично.

Можно оставить бумаги на столе и уйти. Но мне хочется, чтобы Шумицкий хоть раз взглянул на мое лицо. Запомнил меня. Тем более я отлично ориентируюсь в бумагах, которые принесла. Могу проконсультировать.

– Игорь Викторович, простите, – обращаюсь к нему и обхожу стол, чтобы подойти ближе. – Вы запросили отчеты по ВИП-клиентам.

Я кладу папки на стол.

– Здесь данные за последний год.

Он поворачивается ко мне и окидывает мрачным взглядом.

Хотя нет, уже не совсем мрачным…

Черт, и точно бабник.

С мужиками хмурый сидел, а тут и взгляд потеплел.

– Могу ответить на любые ваши вопросы, Игорь Викторович…

– Не нужно, – он прерывает меня и вдруг кладет ладонь на мое запястье. – Кисуль, лучше кофе принеси. Черный, и побыстрее.

Глава 5

Кисуль?

Он сейчас серьезно?

Он точно из Москвы прилетел, а не из прошлого, когда такие заходы к женщинам были простительны?

Шумицкий не ждет моего ответа, он обратно переключается на доклад помощника. Я пару секунд стою на месте, потом понимаю, как глупо выгляжу со стороны, и поворачиваю к двери.

Может, он принял меня за свою секретаршу?

Или это вообще стиль общения у него такой?

Еще чуть, и этот офис сведет меня с ума. Как будто вселенная задалась целью доказать мне, что я не права – слишком остро реагирую, а на самом деле ничего ужасного не происходит. Проще надо быть. Не могут же быть вокруг одни чудаки, а я только за утро успела пообщаться с эталонной стервой, спятившим мужем, и теперь вот еще хамоватый босс свалился на мою голову…

Или могут?

Могут же!

Я смотрю, как в белоснежную чашку наливается черный напиток. На блюдце кладу малюсенький квадратик шоколадки в фольге и ложку.

Интересно, а кто у Шумицкого секретарша?

Кому-то уже отдали должность?

– Спасибо, – отзывается Шумицкий, когда я ставлю рядом с ним кофе. – Как тебя зовут?

– Екатерина…

Я проглатываю отчество, хотя обычно представляюсь полностью.

– Катерина, значит. – Он сталкивает на край стола папки, которые я принесла до этого. – Теперь готов выслушать.

Помощник, который стоял у экрана, быстро сворачивает свою презентацию и уступает мне место. Я не готовилась к выступлению, но все сомнения отбрасываю подальше. Сама недавно жаловалась подруге, что потеряла время и добилась в карьере скромных высот.

Вот он – шанс.

Надо показать свой профессионализм.

Я же не только кнопки на кофемашине умею нажимать.

– Наша компания предоставляет три пакета услуг, – начинаю.

Я разворачиваю перед новым боссом нужную страницу отчета и неуклюже наклоняюсь к нему. Черт меня дернул выбрать каблук повыше сегодня! Я отвыкла от таких высот и покачиваюсь. Шумицкий сразу реагирует, обхватывая мой локоть. Дает опору и попутно обжигает прикосновением сильных мужских пальцев. Наши глаза встречаются, а в мою голову ударяет мысль, что его парфюм одновременно царапает свежими нотами и окутывает чем-то пряным и приятным.

– Прошу прощения.

– Пустяки. – Его губы трогает расслабленная усмешка.

Шумицкий еще секунду придерживает мой локоть без всякой надобности, после чего переносит свои крепкие пальцы на папку. Я же иду к компьютеру и нахожу график, чтобы вывести его на экран. Главное, больше не спотыкаться.

– Самый приоритетный для нас – ВИП, – продолжаю говорить. – Для таких клиентов мы предоставляем обслуживание высшего уровня и привилегии, недоступные остальным. За последний год количество пользователей этого пакета выросло на…

Я проверяю изображение на экране.

Все ок. Тут без неожиданностей.

Мажу взглядом по столу. Помощники уткнулись в свои бумаги, а вот господин Шумицкий полностью поглощен моим выступлением.

Даже слишком…

Мне кажется или его взгляд то и дело отвлекается от экрана и моего лица? Опускается ниже…

Вот так откровенно, да? Пялится на мою фигуру?

Я взмахиваю ладонью. Мол, жарковато. После сбрасываю с плеч свой пиджак с невозмутимым видом, перекидываю его через спинку свободного стула и подхожу к экрану. Все это время продолжаю говорить. Я поворачиваюсь спиной к Шумицкому и показываю на строчки на графике.

Сконцентрируйтесь, Игорь Викторович.

Вот цифры.

Прибыли.

Я немного выжидаю и оборачиваюсь через плечо.

Что и требовалось доказать.

Он даже не замечает, что мои глаза снова направлены на него, а не на экран.

Он рассматривает мою задницу в строгой юбке.

– Игорь Викторович, – зову его и указываю на слайд. – Двадцать три процента, видите?

В его глазах можно утонуть. В черных водах, в которых вместо вершин айсбергов возвышаются монументы его самоуверенности. Он понимает, что его поймали, но не тушуется. Стеснения в этом сукине сыне нет ни грамма. Только матерость, лоск мегаполиса и харизма мужика, который знает, чего хочет, и умеет это брать.

Он поднимается со своего места и подходит ко мне. Перекрывает массивным силуэтом, отрезая всю остальную комнату. Еще шаг, и он прижмет меня к экрану.

– Вижу, – произносит он с хрипотцой. – Всё я вижу, Катерина.

В его фразе слышится подтекст.

Он решил, что я заигрываю с ним?

Специально сняла пиджак и покачнулась, чтобы грохнуться на его миллиардерские бедра?

Ладно, пиджак – специально.

Но с «кисули» начал он!

– Тебе идет этот цвет, – добавляет он, опуская взгляд на мои губы.

Да, оттенок губной помады слишком яркий. Меня раньше времени накрыла жажда перемен. Каждая уважающая себя женщина должна после развода бахнуть каре. Так говорят? Меня на стрижку не тянет, но вот макияж я уже сделала ярче. И выбрала утром юбку поуже, а каблуки повыше.

Неужели этого оказалось достаточно?

Что этот Шумицкий подумал обо мне?

Ворвалась инициативная дамочка в его кабинет с левым отчетом и в полной боевой готовности…

Так он решил?

Черт, я сегодня и духи достала послаще, опылив ими половину ванной, в которой собиралась. Ну а что? Каждый справляется со стрессом как может.

– Я заметил, что тебе жарко, – произносит он тише. – Давай закончим с твоим отчетом позже. Подойдешь к шести. Я попрошу выставить другую температуру.

Будь мы в компьютерной игре, над его головой сейчас бы загорелось два варианта.

Первый – дать пощечину хаму.

Второй – игриво улыбнуться толстому кошельку.

Мне не подходит ни один из них. Мне нельзя терять работу, особенно когда передо мной маячит перспектива тяжелого развода, но и к таким предложениям я не привыкла.

– Пока можешь идти, – произносит Шумицкий и возвращается к делам.

Мне становится неловко. Морок спадает, и я понимаю, что его помощники тоже уловили наш неприкрытый флирт. Прелестно! Я просто находка для сплетен, весь офис будет трещать о моей персоне ближайший месяц! А то и два! Столько инфоповодов, один сочнее другого!

Я выхожу в коридор. Пишу Юльке, что успела вляпаться в новую историю. Так что к обеду она появляется уже в полной боевой готовности.

– Я еще раз погуглила нашего нового босса, – сообщает она, усаживаясь ко мне за столик.

Вид у нее такой, будто информацию она принесла не из общемирового источника, а добыла в подвалах спецслужб. Юля отодвигает овощной салатик и кладет на стол блокнот, в который, видимо, выписала главные пункты. Мне хочется признаться, что я тоже умею пользоваться поисковиком, но сдерживаюсь.

– Игорь Шумицкий. Сорок два года. Разведен.

– Неудивительно, – хмыкаю. – Ни одна женщина не выдержит такого ходока. Даже если у него полно денег, у любого терпения есть предел.

– Может, он в браке себя по-другому вел?

– Да, конечно. – Я зачерпываю рис вилкой. – Он выглядит как человек, который давно и прочно привык, что всё можно получить или купить.

– Или, может, ты в его вкусе? Вот он и потерял голову.

Я смотрю на подругу так, словно вместо потолка над нами южное курортное солнце, под которым она успела перегреться. Капитально перегреться.

Я во вкусе избалованного миллиардера?

Сорокадвухлетний мужик вдруг потерял голову?

Зачем так врать?

Мне не двадцать лет, а модельных ног у меня вообще никогда не было, как и зовущего взгляда нимфы. Потерять из-за меня голову миллиардер может, только если ему скажут, что я отныне его единственная женщина до конца дней. Он этой головой тогда будет долго и муторно биться об стену.

Вот в это поверю.

У меня вполне здоровая самооценка, и я понимаю, как устроен этот мир. Я в курсе, что нормально выгляжу для своего возраста: миловидная, умею правильно подбирать одежду, чтобы припрятать проблемные места, у меня приятная улыбка и есть отработанный поворот головы, во время которого я драматически отбрасываю волосы назад и выгляжу секси.

На этом мои уловки заканчиваются.

Вернее, они забылись за время брака. Там такой слой пыли на них, что, если начнешь отряхивать, можно задохнуться.

– Скучно ему просто, – отвечаю Юльке. – Приехал не в самый развитый регион, где ему придется задержаться по работе. Сколько у нас шикарных ресторанов? А гольф вообще есть? Или скачки?

– Фи, как банально. Ты насмотрелась сериалов о богачах? Ты судишь слишком поверхностно.

– Знаешь, мне недавно новость попалась о том, что на продажу выставили безумно дорогую квартиру в Москве. И знаешь, там тоже всё так банально. Своя спа-зона с хаммамом, винотека, комната для хранения шуб… То, что первое приходит на ум, когда думаешь о роскоши. Ничего оригинального.

– Ладно, я тебя поняла. – Подруга берет паузу и перелистывает страницу в блокноте. – А ты сама не хочешь развлечься? Ему скучно, тебе… больно.

Юля поднимает на меня глаза. Мол, прости, подобрала неудачное слово.

Я качаю головой.

А вообще, звучит странно.

Ему скучно, мне больно.

Это по логике Юли значит, что мы подходим друг другу?

– И твой муженек сразу заткнется и быстренько сдаст назад, когда увидит тебя вместе с Шумицким. Валентин – трусливый гаденыш. Он угрожал тебе увольнением? Вот пусть сам теперь трясется за свое место.

– Притормози, Юль. Шумицкий, может, просто перегнуть меня через стол хочет. Разок. И всё.

– Нет, такой вариант нам не подходит, – Юлька решительно качает головой, а мне становится смешно.

– Ну а что? Кто-то режет красные ленточки в новых фирмах, а он трахает новую сотрудницу в первый рабочий день. Своего рода традиция. На удачу.

Подругу не смешит мой юмор. Она смотрит серьезно.

– Чем не причуда богатого придурка? – добавляю.

– А мы уже записали Шумицкого в придурки?

Тут у меня нет ответа.

Я пожимаю плечами и снова переключаюсь на обед. Юля же берется за блокнот.

– Вот, что еще интересного нашла, – говорит она. – Он чуть не погиб два года назад. Информации толком нет, но, судя по всему, он попал в тяжелейшую аварию. Шумицкий пропал из бизнеса и новостей. Пишут, что он проходил серьезную реабилитацию. Вплоть до того, что заново учился ходить.

– Кто пишет? Скандальные паблики с желтухой?

– Они самые, – Юлька отмахивается от моего скепсиса. – А где я тебе еще информацию возьму? Я всё прошерстила: и официальные странички, и всякие помойки с громкими заголовками. Кстати, Шумицкого светские сайты любят, он много где бывает. Не затворник. А тут пропал, и его пресс-служба не дала ни единого комментария по этому поводу.

Подруга разводит руками.

– Странно это. Не находишь? Особенно на фоне слухов, что он едва не отправился тот свет.

Я отвлекаюсь на уведомление сотового.

– Прости, – бросаю подруге.

Что это…

Мне приходит автоматическое сообщение от охранной фирмы, с которой Валентин заключал договор для обслуживания нашего дома. В сообщении говорится, что пароль и код были успешно изменены.

Глава 6

Когда я приезжаю домой, рядом с ним стоит мини-фургон.

Фирменная надпись на нем сообщает, что «переезд пройдет гладко».

– Кто вас сюда пустил? – спрашиваю водителя.

Мужичок в кепке недоуменно смотрит на меня. Словно ему впервые задали такой вопрос.

– Я хозяйка, – нажимаю голосом и показываю всю палитру своего раздражения. – Что вы здесь делаете?

– Хозяин там, – водитель машет в сторону входной двери. – У меня заказ, я знаю только маршрут. Сами между собой разбирайтесь.

Это становится скверной традицией.

Я теперь каждый раз, когда приезжаю домой, должна вздрагивать? И гадать, какой сюрприз Валентин приготовил?

Раньше он в таком замечен не был. Никаких романтических подарков или неожиданностей. Когда подруги хвастались, как их вторые половинки рассыпали дорожки из лепестков роз и готовили ужины, мне было сложно поддержать беседу. С фантазией у моего мужа было туго, он дарил то, что я просила накануне, и никогда не проявлял инициативу. Меня это вполне устраивало, и я думала, что вот такой у меня мужчина – не умеет подходить творчески к процессу.

Но как я была не права! У Валентина отлично с фантазией! Просто он не романтик, а изменщик. И сюрпризы у него соответствующие.

Я разворачиваюсь и в десятый раз набираю его номер. Предыдущие звонки он проигнорировал. И сейчас не отвечает. Его машины перед домом я тоже не заметила. Впрочем, он мог вызвать такси или кто-нибудь из знакомых его подбросил.

– Так, стоп! – окрикиваю двух грузчиков, которые уже выносят большие коробки из дома.

– На истеричную женщину можно не обращать внимания, – отзывается Валентин.

Да, он тут.

Стоит в центре гостиной, а рядом с ним еще десяток таких коробок. И кресло, которое обмотали пленкой. И еще какая-то мебель.

– Ничего подобного, – я решаю сперва договорить с грузчиками. – Поставили всё на место и вышли вон. Я сейчас вызову полицию!

Последнее слово действует.

Они смотрят с вопросом на Валю. Я не успеваю заметить, какой сигнал он им дает, но парни бросают коробки и выходят на улицу. Я перевожу взгляд на мужа.

– А чего ты ждала? – тут же отзывается он. – Ты сама не захотела по-хорошему.

– Ты прекрасен, Валентин. Просто прекрасен, – цежу. – Ты уже начал раздел имущества?

– Да, я забираю свои вещи.

– Точно свои?

Я с подозрением смотрю на коробки. Я не жду от Валентина ничего, кроме неприятностей.

– Я съезжаю, я не буду больше жить с тобой. Ты хотела дом? Можешь выкупить у меня половину и жить тут дальше. Я пришлю тебе коммерческое предложение.

Валентин гадко ухмыляется, довольный собой.

– А если не потянешь, то я что-нибудь придумаю, – добавляет он. – Продадим, или я буду сдавать свою половину.

– Пустишь сюда чужих людей? Марик скоро вернется, это и его дом тоже. Ты не забыл? Сыну тоже жизнь испортишь?

– С чего ты взяла, что сын захочет жить с тобой? – Валя качает головой, словно не может поверить в мою наивность. – Мне надоело играть в тупые игры, Катя. Я сказал тебе: извинись перед Машей – и мы обо всем забудем, разойдемся и поставим точку. Но ты захотела проявить характер. Проявила? Теперь не жалуйся.

– Ты для этого отключил меня от охраны? И от камер? Уже начал мелко мстить и заодно заметать следы?

– Я оплачивал охрану, это мое дело.

Он говорит ее словами.

Это ясно как день.

Она натравила его, как собачонку.

– Сколько решимости, – бросаю ему в лицо. – Что же ты тогда молчал всё это время? Не уходил от меня?

– Я собирался.

– Так долго собирался, что твоя куколка не выдержала. Я вас застала, потому что она приглашение мне прислала. Считай, прямым текстом написала, что спит с тобой.

Для Валентина это новость. По его лицу становится ясно, что он думал, что я случайно вернулась из командировки раньше времени. Я смотрю на него и не могу поверить, что могла столько лет потратить на это недоразумение.

Где были мои глаза?

Хотя звоночки были, чего скрывать. Валя бывал невыносим и чем выше поднимался по карьерной лестнице, тем чаще его заносило на поворотах. Он оказался тщеславным и высокомерным подонком. Таким людям противопоказано добиваться успеха, им моментально сносит голову. Он кричал на подчиненных, постоянно самоутверждался, а мне мог сделать замечание пренебрежительным тоном, принизить, фыркнуть. Я огрызалась, а он обычно сдавал назад и сваливал всё на усталость из-за большого количества работы.

Но осадок оставался.

Копился.

А теперь он вовсе напоминает павлина, который распустил свой огромный хвост. И смотрится это тошнотворно.

– Ревновать поздно, – сообщает мне муж. – Ты сама виновата, Катя. Ты не уделяла мне время. Ты перестала быть той классной девушкой, в которую я влюбился.

– Замолчи, Валя. Я не собираюсь слушать это дерьмо.

– Ты запустила себя…

– Запустила?! – я все-таки не выдерживаю и взрываюсь. – Это называется время, Валя! Гравитация! Открою тебе секрет, на мужиков она тоже действует. У тебя тоже появились морщины, да и в постели ты уже не тот. Перестал быть тем крутым самцом, от которого у меня подкашивались ноги.

Молчит.

Только глазами стреляет. Испепеляет.

– Ты новый отчет подготовила? – спрашивает он ледяным тоном. – Завтра поедешь в новый жилой комплекс рядом с набережной и сделаешь замеры каждой квартиры.

– Они есть в базе.

– Перепроверишь. Я должен точно знать, что мы предлагаем нашим клиентам.

– Глупее задания не придумал?

– Придумал, – Валя кивает. – Это только начало. Я тебе и карьеру, и жизнь испорчу.

Он проходит мимо меня и грубо зовет грузчиков. За моей спиной расходятся его тяжелые шаги. Становится так противно и холодно. Все-таки больно столь сильно ошибаться в людях.

Я опускаю глаза на наручные часы. Я отпросилась с работы, чтобы проверить, что творится дома, но я успеваю еще вернуться назад.

Шумицкий сказал, что ждет меня в шесть?

В нем я точно не ошибусь. Я с самого начала понимаю, с кем имею дело.

Ноль иллюзий и ожиданий.

Почему не попробовать?

Да и сердце он мне не разобьет. Оно все равно уже разбито.

Глава 7

В офис я все-таки возвращаюсь с опозданием.

Ревизия вещей, которые решил увезти муж, заняла время. Когда вернусь домой, продолжу. Во-первых, нужно снять все камеры во дворе. Если у меня нет к ним доступа, то и Валентину нечего там смотреть. А во-вторых, нужно разобраться с сигнализацией.

Я заезжаю на парковку для сотрудников и выхожу из машины. И в этот момент удача решает мне улыбнуться. Именно сейчас, под вечер, когда весь остальной день был похож на марафон неприятностей. Я смотрю перед собой и вижу, как по ступенькам спускается наш новый босс с помощником.

Шумицкий накинул на плечи коричневое пальто, а в ладонях сжимает черный лаконичный портсигар. Еще чуть, и мы бы разминулись. Да и сейчас он так занят своими мыслями, что не замечает меня на парковке. Мне приходится осторожно открыть дверцу своей машины и тут же захлопнуть ее с громким хлопком.

– Ой, – произношу одними губами.

Две пары мужских глаз устремляются в мою сторону. Только помощник сразу отворачивается, теряя интерес и продолжая что-то говорить. А вот Шумицкий продолжает сверлить меня тяжелым взглядом.

Жесткий он все-таки.

И холодный.

Или это усталость?

Обычная мужская усталость, которая частенько тянет за собой цинизм и грубость.

– Добрый вечер, Игорь Викторович, – отзываюсь и опускаю глаза на наручные часы. – Вы сказали в шесть? Простите, меня немного задержали.

Над голосом еще надо поработать.

Я никогда не задумывалась, что это целая наука. Даже интонации имеют значение. Нельзя звучать как стерва или торгашка на рынке, которая знает свою цену и не отступит, но и сладко мурлыкать или нести чушь голосом девственницы уже не по возрасту.

– Добрый, Катерина, – произносит Шумицкий и дает знак помощнику, чтобы тут закруглялся и сваливал.

Мне становится нервно.

Едва сдерживаюсь, чтобы не начать переступать с ноги на ногу.

Плана у меня нет. Только направление, и то смазанное.

А вот Шумицкий выглядит как мужик, который четко знает, чего хочет. Он монолитный, как камень. При деньгах и власти. Сильный, мускулистый, волевой. Видно, что не легкой прогулкой добрался до своего статуса, а многое выгрызал зубами. Даже не хочу думать, сколько скелетов утрамбовано в его шкаф.

И сколько женщин побывало в его кровати тоже.

В любом случае у него получается лучше, чем у меня. Я не могу подобрать подходящую интонацию, а он смотрит правильным взглядом. Без липкого блеска и тошнотворного внимания, словно я кусок мяса, но и его мужской интерес считывается отчетливо.

Он все-таки оценивает. Выбирает.

Охотится.

– Ты знаешь, где находится улица Калинина? Мне там сняли апарты на время командировки. Поможешь найти адрес?

Я знаю, где она находится.

И его водитель тоже знает.

Его легенда сшита белыми нитками.

Но она хотя бы есть. Хоть капля изящества.

– Это хороший район, – киваю и пытаюсь выглядеть расслабленной. – Там отличный вид на Волгу.

– Значит, покажешь?

Он заостряет взгляд, который напитывается темной глубиной. Я зачем-то ныряю туда и чувствую, как меня сносит его энергетикой. Тяжелой, продавливающей, сугубо мужской. Сердце пропускает удар, и я ощущаю давно забытый трепет, который настигал меня много лет назад. Мне на мгновение кажется, что мы уже наедине в полутемной комнате и он вот-вот начнет снимать с меня одежду. Уверенно, на правах хозяина или босса, под которого я сама согласилась лечь.

– У меня нет времени на лишние повороты, – добавляет Шумицкий.

Звучит прямолинейно.

И правда, откуда у занятого бизнесмена время на уламывания и женские выкрутасы?

Если готова всё показать, то садись в машину и поехали.

Если нет, то нет.

– Покажу, – произносит та часть меня, которая верит, что не бывает безвыходных ситуаций.

Я отхожу от своей машины, а Шумицкий показывает направление. Его черный мерседес стоит в первой линии парковки. И это скверно. Множество окон офиса выходит на эту сторону. Я готова спорить, что найдется сразу несколько случайных свидетелей, которые увидят, как я сажусь в машину босса после первого же рабочего дня.

Или это, наоборот, хорошо?

Я этого добиваюсь?

Пусть видят, пусть сплетничают, пусть Валя тоже узнает.

– Спасибо, – говорю Шумицкому, когда он распахивает для меня заднюю дверцу.

Она, кстати, огромная. Прежде я никогда не ездила в машинах премиум-класса, и простор салона впечатляет. Я устраиваюсь в кресле и с облегчением отмечаю, что между нами большая лакированная панель с подставками и кнопками, которую никак нельзя откинуть или сложить. Зато тут есть и обогрев, и массаж, и подсветка. Шумицкий явно привык к комфорту.

Вскоре он садится рядом и говорит водителю, что можно ехать. Мерседес мягко трогается и по плавной дуге огибает парковочные ряды. Я смотрю через тонированное окно и вижу, как моя собственная машина, простенькая и повидавшая парочку мелких ДТП, становится всё дальше и дальше.

– Давно здесь работаешь? – спрашивает Шумицкий.

Я поворачиваюсь к нему. Он откинулся на спинку, а правую ладонь бросил на панель. Мне она уже не кажется неприступным бастионом, который дарит мне психологический комфорт. Шумицкий высокий. С длинными конечностями. Ему стоит немного потянуться, и его ладонь с легкостью окажется на моем бедре. Она уже находится в опасной близости.

– Вы не смотрели мою анкету?

– Я знаю твое имя и должность. Дальше не стал читать.

Его и так сегодня замучили бумагами.

Тем более нет смысла утруждаться. У таких людей есть своя служба безопасности. И если бы ко мне были вопросы, я бы даже близко не подошла к его машине.

– А ты что-нибудь знаешь обо мне? – спрашивает он, а под его головой легонько скрипит кожаная обивка, когда он поворачивается в мою сторону.

Его взгляд опускается на мои губы.

– Я знаю, что вы прилетели из Москвы и вас все опасаются. Боятся, что вы проведете сокращение. Или назначите своих людей на все ключевые позиции.

– Это всё?

– Вы богаты, и у вас полно бизнесов. Я не запоминала названия, но список был внушительный.

Шумицкий некоторое время молчит, словно ждет, что я продолжу. А мне больше нечего сказать. О сплетнях из желтой прессы, которые мне поведала подруга, я говорить не собираюсь.

Хотя мне становится любопытно.

И чем дольше я нахожусь с ним наедине, тем сильнее.

То ли это напряжение, которое покалывает мое тело иголками, то ли в Шумицком действительно есть что-то таинственное. Сейчас мне не кажутся бредовыми слухи о том, что он едва не погиб и пропал на целый год, потому что проходил серьезное лечение. Есть в нем что-то такое… Не могу объяснить словами, но бывает, смотришь на человека и понимаешь, что максимум, какие проблемы он повидал, – это отсутствие растительного молока в любимой кофейне. А бывает ровно наоборот. Не просто глубина, а бездна опыта, причем мрачного.

– Понятно, – подытоживает Шумицкий. – Ты тоже боишься попасть под сокращение?

– Я хороший специалист. На мой взгляд, я не заслужила.

– Значит, увольнения не будет.

Он отвлекается на звонок. Он почти ничего не говорит, но внимательно слушает собеседника. За это время мы добираемся до нужного адреса. Как я и думала, мы сворачиваем к элитной высотке. Водитель направляет машину в подземный паркинг и останавливается рядом с дверьми, которые ведут к лифту. Я не дожидаюсь ухаживаний и сама открываю дверцу, ступаю на бетонный пол.

Шумицкий делает шаг ко мне и протягивает ладонь.

Вот и первое прикосновение.

Он касался моего запястья в кабинете, но это не считается. Тогда подтекст был иной.

А сейчас моя ладонь утопает в его и я чувствую горячие крепкие пальцы. Он жестко обхватывает мою руку, обжигая и запуская лихорадочные импульсы по телу. Нет, мне не противно. Но странно. Если смотреть на Шумицкого как на картинку, он идеален. Именно с таким мужиком хочется отомстить неверному мужу, получить удовольствие и поквитаться одновременно. Но все-таки я отвыкла от свиданий и первых мгновений близости. Я так долго была в браке с Валентином, что не думала, что ко мне будет прикасаться другой мужчина. Это казалось чем-то из другой реальности.

Впрочем, измена мужа с высокомерной красоткой с экранов ТВ и его жестокое поведение из той же реальности.

Мы поднимаемся на лифте на верхний этаж и входим в просторную квартиру. Она кажется полупустой, но обставлена по высшему разряду. Я понимаю, сколько стоит инженерная доска, сколько светильники и мебель. На работе я оформляю отчеты оценщиков недвижимости, поэтому знаю порядок цен. Техника здесь, конечно же, Miele – этот бренд давно стал маркером обеспеченной жизни.

– Ты голодна? – спрашивает Шумицкий и гасит основной свет, оставляя лишь ночную подсветку. – Можешь сделать заказ.

– Нет, я не хочу есть.

Он бросает пиджак в кресло и проходит в гостиную. В ней квадратов сорок, а с правой стороны устроена кухонная зона. Шумицкий открывает холодильник и достает бутылку минералки. Я успеваю заметить, что на полках расставлены продукты. Как по линейке.

Да, здесь всё подготовили для комфортной жизни. Наверняка и его чемоданы доставили из аэропорта, развесили одежду в гардеробной. Тоже по линейке и тонам.

Только вот с уборкой перестарались. В воздухе чувствуется запах чистящих средств. Он почти выветрился, но не до конца.

– Недавно был клининг, – произношу и указываю на окно. – Может, проветрим?

Шумицкий кивает. Я подхожу к панорамному окну, которое занимает всю стену. К счастью, я знаю, как обращаться с такими. В некоторых высотках вовсе отсутствует возможность открыть окно, воздух подается только через систему вентиляции. Но здесь есть рычажок, который открывает боковые небольшие створки, через которые поступает воздух с улицы.

Я вдыхаю его полной грудью. Он свежий и прохладный. Но голова все равно немного кружится. Слишком высоко и слишком красиво. Завораживающий вид на реку примагничивает, да так, что я невольно замираю.

В реальность меня возвращает мужское дыхание.

Оно набегает по сумраку.

Как высокие волны со скалистого берега…

Шумицкий останавливается за спиной и кладет ладони на мою талию. Примеряется всего секунду и обхватывает жестче. Он массирует, растирает, почти что терзает мою кожу, его дыхание грубеет и становится глубоким и протяжным.

В темноте это кажется сном. Происходящее настолько оторвано от моей привычной жизни, что мне легче поверить, что это всё мне привиделось. Я даже закрываю глаза и распахиваю их вновь, но ничего не меняется. Передо мной сумасшедший вид, а мое тело прогибает под себя едва знакомый мужчина. Я ловлю его пальцы, когда он находит пуговицы на моей блузке.

Это не останавливает его.

Наоборот, следует рывок.

Шумицкий резко разворачивает меня к себе и нажимает корпусом, так что моя спина впивается в стекло.

– Что ты умеешь?

– Ничего, – я качаю головой. – Я обычная женщина.

– Или играешь в нее?

– Вы и сами видите. Никогда не поверю, что меня можно принять за эскорт.

Он кладет ладонь на мое лицо. Я на рефлексах сразу реагирую и обхватываю его запястье.

– Да, на эскорт не похоже, – произносит он и смотрит на мои пальцы, которые сдавливают манжет его рубашки. – Пытаешься контролировать.

Он криво улыбается.

– И готовишься царапаться.

– Вы слишком резко двигаетесь.

– Ты просто не привыкла ко мне.

Его жар впитывается в мое тело сквозь одежду.

Его длинные пальцы уходят к затылку, закапываются в моих волосах.

Я не противлюсь, хотя внутри меня остается тревожная женщина, которая призывает «бежать и спасать честь, пока не поздно». Но вместо этого я сильнее вдыхаю ароматы. Запах разгоряченного мужского тела, свежие резковатые ноты одеколона и где-то вдалеке горечь табака.

– Потом поговорим, – бросает он и мажет потемневшим взглядом по моему лицу. – Дам, что попросишь. Не обижу.

– Но никакой боли, унижения…

– Я не такой мужчина, – отвечает Шумицкий на мои условия.

– И не у окна. Мне не по себе здесь.

– Хорошо.

Он подсаживает меня, помогая крепко обхватить себя бедрами. Я вдруг становлюсь выше него. Теперь смотрю на него сверху вниз. Ладони сами ложатся на его покатые плечи. Я смелею и надавливаю пальцами, чтобы почувствовать, как бугрятся его мускулы.

Он горячий. Во всех смыслах.

Я не жду, когда он найдет спусковой крючок, и сама тянусь к нему. Я тоже хочу получить свое удовольствие. Если в мои руки попался идеально сложенный миллиардер, то надо пользоваться ситуацией на все сто процентов. Мне сейчас показан крутой секс, мне нужно забыться и выбить страйк из сегодняшнего вечера.

Я увожу ладони выше и обхватываю шею своего босса. Отмечаю, что мои тонкие пальцы идеально смотрятся над воротником его дорогущей белой рубашки. И волевой, гладко выбритый подбородок им тоже подходит. Все-таки ухоженный красивый мужчина – это всегда трофей.

– На тебе чулки? – спрашивает Шумицкий.

Он наконец находит мне место и усаживает на кухонный остров.

Я не отвечаю, потому что в этом уже нет смысла. Шумицкий запускает ладонь мне под юбку и уверенно ведет пальцы наверх.

Да, на мне чулки.

Мне плевать, что он подумает обо мне. У меня было время, и я подготовилась. Я переоделась дома, решив, что, если это случится, я хочу чувствовать себя сексуальной.

Шумицкий доволен. В его темных глазах мелькают искорки одобрения. Он крепко прихватывает мое бедро, отводя его в сторону, и вклинивается между моих разведенных ног. Ткань юбки жалобно трещит. Я приподнимаюсь, хватаясь за мужские плечи, и Шумицкий понимает меня без слов. Он задирает юбку так, что показываются мои трусики, и рывком возвращает меня на место.

Да, нежности в нем нет.

Даже намека.

Он брутален и нетерпелив и определенно предпочитает жесткий секс.

Может, даже выматывающий…

Но он чувствует рамки и не делает больно. Четко знает, сколько напора может выдержать уязвимое женское тело. Проходит по самой черте, которая мне самой всё больше кажется пунктирной. Это возбуждает. Я признаюсь себе, что именно это заставляет мой пульс разгоняться быстрее и быстрее. Я каждой клеточкой ощущаю сильного разгоряченного мужчину, который голоден и который сдерживает себя, чтобы не навредить.

Это ударяет в голову. Заставляет дышать не воздухом, а желанием. Мысли путаются, а его напор сносит, погружает в густой сумрак.

– Открой рот, – приказывает босс и напирает.

Впивается в мои губы жадным поцелуем. Я распахиваю губы и впускаю его, углубляя поцелуй до предела. Это грязно. И восхитительно. Тысячу раз неправильно, потому что мне кажется, что он уже трахает меня. Развязно, влажно и не давая опомниться. Я ощущаю, как его крепкие пальцы сжимают мое тело, уходят с талии наверх и прихватывают мою грудь. Я судорожно выдыхаю в его рот, когда его рука ныряет в разрез и сдавливают сосок через кружевную чашечку бюстье.

Мне нужно ослабить ощущения, но вместо этого я сильнее впечатываюсь в идеальное тело своего босса. Запах разгоряченной кожи и звуки развязной прелюдии разгоняют скорости так стремительно, что я едва помню свое имя. И то, как оказалась в этом месте. Все причины исчезают в темной дымке, оставляя только выкручивающее желание отдаться, раствориться, взорваться… Мне хочется оказаться под ним. Сейчас это не сделка, не решение моих проблем, это просто жажда.

Я прихватываю его рубашку, пытаясь найти пуговицы, но Шумицкий вдруг грубо осекает меня. Он порывисто перехватывает мои руки и не дает двинуться.

– Нет, мою одежду не трогай, – его голос режет непреклонными интонациями, словно я сделала что-то непозволительное, решив оголить участок его кожи.

Следом он чуть ослабляет хватку и направляет мою ладонь вниз.

– Только ширинку, – добавляет босс.

Мои пальцы чувствуют твердую линию молнии. И его возбуждение. Тоже твердое. С губ Шумицкого слетает перекрученный выдох, который напоминает животный рык.

– Тише, – шепчу, чувствуя, что босс решил в голодном порыве снять меня со стола. – Нет…

Легко догадаться, что следующим движением он нажмет на мои плечи и опустит перед собой на колени.

– Что не так? – он не понимает, что мне не нравится.

Он пытается сфокусировать внимание на моем лице. Нам обоим трудно дышать, а пальцы продолжают впиваться в тела друг друга, но я выдерживаю паузу. Ловлю его взгляд и качаю головой.

Нет, этого не будет.

Я не распахну рот, стоя перед ним на коленях.

– Это разве унижение? – спрашивает он, сощурившись, когда до него наконец доходит смысл моего отказа.

– Я просто не хочу. Не готова.

Я веду лицом, так что его пальцы проходят по моей щеке. Крупица нежности, которая меня успокаивает. Но ненадолго.

– Чего ты хочешь? – бросает Шумицкий. – Набиваешь цену?

Он прихватывает мой подбородок и впивается в меня тяжелым взглядом.

– Скажи, я дам. Назови сумму или услугу.

– В этом разговоре нет смысла. Я уже сказала «нет».

– Триста тысяч?

Мои глаза вспыхивают.

Я дергаюсь, но Шумицкий удерживает меня на столе.

– Миллион? – продолжает он.

Он произносит это с усмешкой или мне мерещится в сумраке?

Но он точно завелся. Словно самому противно от вечного торга, но остановиться не может. Не может поверить, что не существует правильного ценника.

– Игорь Викторович, уберите свои руки. Я хочу уйти.

Его взгляд заостряется.

Призрачная усмешка улетучивается с его рельефных губ. Я и сама чувствую, что сейчас посылаю сигналы лютого, ужасного холода, а в моем голосе нескрываемая злость. Меня бросило от возбуждения к презрению за пару мгновений.

– Эта квартира? – Шумицкий откидывает голову, указывая на роскошные апартаменты.

– За минет?

В его глазах мелькает победный блеск.

– Вы так разоритесь, Игорь Викторович, – добавляю и провожу ладонью по его плечу, словно хочу приободрить. – Не стоит оно того. Тем более я не врала, когда сказала, что ничего не умею. Вы будете разочарованы за такую цену.

Мне удается найти лазейку. Я подтягиваю свое тело в сторону и соскальзываю с острова. Шумицкий не мешает мне, хотя явно недоволен. Я чувствую на себе его внимательный сканирующий взгляд. Под его натиском приходится поправлять одежду и приглаживать волосы.

– Я вызову такси, – произношу, нащупывая в кармане телефон.

Глава 8

Следующее утро ударяет по барабанным перепонкам абсолютной тишиной.

Непривычной.

Почти музейной.

Я отрываю голову от подушки, сажусь в кровати и зависаю на несколько минут. Сложно осознать прошедшие дни. У меня больше нет той жизни, к которой я привыкла, а за новую еще придется побороться. Я выхожу из гостевой комнаты, где провела ночь, и иду в нашу с мужем спальню. Кровать этот гаденыш не забрал, хотя вынес много вещей. А зачем она мне? На ней Валя развлекался со своей телевизионной стервой. Надо продать побыстрее, чтобы не попадалась на глаза.

Я сворачиваю в ванную, чтобы привести себя в порядок. Сегодня рабочий день, нужно ехать в офис. Или в новостройку? Валентин – мой ближайший босс, и он поручил провести там замеры. Я бы с удовольствием сняла другие мерки – прямиком с его бренного тела! Но реальность бывает такой заразой, ни в какую не хочет дружить с моими желаниями!

Я выбираю классику: белую блузку, поверх которой повязываю шелковый платок, и темно-синюю строгую юбку. Рисую стрелки, но больше никаких акцентов на лице. Губы обвожу прозрачным блеском. Год назад я сделала перманентный макияж губ, выбрав чуть более активный цвет, чем мой естественный. Смотрится натурально, и я теперь крайне редко пользуюсь губной помадой.

Я подхватываю пиджак, сумку и ключи от машины. Когда сажусь за руль, получаю сообщение от «Любимого❤». Да уж, пора переименовать контакт мужа в телефоне. От любви ничего не осталось.

«Ты нужна мне в офисе. Срочно».

Господи, что еще?

Придумал миллион отчетов, которые мне нужно срочно сдать?

Хотя отчеты – это лучше, чем дышать строительной пылью в новостройке и перепроверять планировки.

Я приезжаю в офис и отвечаю на звонок тренера сына.

– Екатерина? Я не помешал? – бросает он скороговоркой.

– Нет, конечно. Что-то случилось?

– Всё по плану. Вот готовимся к выездной тренировке, мальчишки уже на низком старте. Мы там проведем несколько матчей в академии тенниса.

– В Казани? Да, я помню, мы это обсуждали.

– Да, обсуждали. – Случается заминка, как будто тренеру неловко продолжать. – Эта поездка была согласована после подписания договора. Поэтому ее стоимость не вошла в первый платеж, который вы сделали. А срок для второго уже подошел…

Я, наконец, понимаю, к чему он клонит.

– Мой муж разве не перевел деньги?

Он должен был.

Он обещал оплатить поездку сына в Казань еще накануне моей командировки.

– Нет, деньги не поступали. Я, конечно, могу проверить в банке. Может, случилась задержка…

– Не нужно. Я сейчас сама разберусь. Если муж забыл, я вышлю деньги в течение часа. Так нормально будет?

– Да, хорошо. Только вы мне напишите или позвоните, как появится ясность.

– Обязательно.

Я отключаюсь, а в голове пролетает сотня проклятий за мгновение.

Я думала, что хуже относиться к мужу уже не смогу. Но нет! Моя ненависть напитывается новыми красками! И плевать, забыл он или специально! Это же сын! Ладно я… увидел новую бабу и потерял последние мозги, но ребенок тут при чем?! Чем он виноват?!

С этими мыслями я рывком распахиваю дверь кабинета мужа.

– Вызывал?! – бросаю ему в спину.

В кабинете кроме Вали находится его секретарша. Стажерка из другого филиала, которая лучше всего умеет хлопать черными ресницами. Ах да, совсем забыла! Еще она отлично сплетничает. Моя подруга Юля ловила ее за этим занятием в дамской комнате. Секретарша рефлекторно вжимает голову в плечи и смотрит на меня с опаской.

– Я пойду, Валентин Маркович, – лепечет она, поспешно отводя глаза. – Буду ждать вашего письма.

Она проскальзывает мимо меня. Валентин же отворачивается от стены со своими почетными дипломами и жадно оглядывает меня с ног до головы. Это смотрится дико странно. Словно у него не было возможности любоваться на меня столько лет подряд. Он даже как будто оценивает меня. Проводит ревизию, чтоб его!

– Насмотрелся?! – мой голос не хочет сбавлять децибелы.

Во мне клокочет столько эмоций, что я вдруг понимаю всех невротичных и истеричных женщин. Бывают ситуации в жизни, когда спокойствие напоминает джина из лампы – абсолютно сказочное явление, которому место только в детском мультике.

– Мне звонил тренер Марика. Он до сих пор не дождался оплаты поездки в Казань!

– Тренер? – Валя хмурится и вытаскивает из кармана пиджака сотовый. – Вот откуда пропущенные. А я всё думал, кто это был.

– Боже, Валя, что за спектакль? Его телефон должен быть у тебя записан! Ты не хочешь платить? Сказал бы раньше! Зачем подставлять ребенка? Сейчас все уедут, а он останется в лагере.

– Я просто забыл.

Дешевый спектакль продолжается.

Из Вали никакой актер, либо он даже не думает стараться. Он произносит фразы, как актер на замену в дешевом сериале.

– Сколько там нужно? – спрашивает он таким тоном, словно делает мне одолжение с барского плеча.

– Сколько нужно? Ты не забыл, что ты отец? Ты должен сам знать и помнить!

– Я тебе ничего не должен!

– Да не мне! Ты меня вообще слышишь?! Не порти ребенку сборы. Он скоро вернется, и мы разведемся.

Я все-таки заставляю себя выдохнуть. Хотя когда передо мной непроницаемое лицо мужа, это почти невозможно. Я достаю сотовый и открываю банковское приложение. Большинство наших сбережений хранится на вкладах мужа, но небольшой запас у меня есть. Для меня оплата поездки сына – чувствительная сумма, особенно сейчас, когда предстоит много трат. Только выбора все равно нет. Валя собрался манипулировать, он ничем не гнушается.

– Я сама оплачу, – бросаю ему.

– Сама? – усмехается муж. – Или наш новый босс?

Я поднимаю глаза на Валентина.

Я не ослышалась?

– Быстро ты сориентировалась, – брезгливо кривится муж. – И как? Шумицкий взял тебя в долгосрочную аренду или всего на одну ночь?

Валентин впивается в меня пламенным взглядом.

Прям костер инквизиции! Я, видимо, должна ощутить себя падшей женщиной.

Нет, мой муж – удивительный экземпляр!

Как я раньше не замечала, что оторвала такой «бриллиант». Он притащил в нашу спальню левую бабу, потом угрозами пытался заставить меня извиниться перед ней – и весь этот чудесный набор неадеквата нисколько не мешает ему смотреть на меня с осуждением.

Браво!

Просто браво!

Талант!

– Секретарша донесла? – я усмехаюсь. – Теперь понятно, почему ты меня глазами пожираешь. Пытаешь посмотреть на меня глазами Шумицкого?

Мол, на что столичный миллиардер вообще позарился?

Что я проглядел?

– Что я там не видел? – огрызается Валя.

– Время покажет.

– Да с тобой уже всё ясно. Легла под босса, как только он появился в офисе. Что ты тут из себя пытаешься строить, Катенька? Пугать меня хочешь? Он оттрахал тебя за полчаса. Максимум. А потом выставил вон.

Ему доставляют удовольствие эти слова.

Он злорадствует и куражится, плеская ядом.

– На парковке стоят камеры, – добавляет муж. – Там легко посмотреть время записи. Во сколько он посадил тебя в свою машину и во сколько ты вернулась за своей, чтобы поехать домой.

Мне пришлось.

Я уехала от Шумицкого и вызвала такси домой, но по дороге поняла, что оставила сумку с ключами в машине. Пришлось менять маршрут и возвращаться в офис. Я ни с кем не столкнулась, да и стемнеть успело. Но не помогло. Валя, оказывается, уже успел сбегать на охранный пост и проверить все записи.

– Он тебя хоть на порог пустил или прямо в машине отымел?

Я замахиваюсь. Тщетно. Муж ловит мой удар, сжимая запястье со свирепой силой. Мне становится больно, и я против воли жалобно выдыхаю. Он с омерзением отбрасывает мою ладонь и отходит на шаг, чтобы мне было больше не дотянуться.

– И ты еще мне скандал устроила из-за Маши? Сама шлюха последняя…

– Какая же ты тварь.

– Я? Лучше признайся, когда первый раз налево сходила? Сколько рогов успела наставить за годы брака? Ты явно опытная в этом.

– Из нас двоих изменял в браке только ты.

Я разворачиваюсь, чтобы уйти.

– Шумицкий отдал мне всех випов, – бросает муж мне в спину победным голосом. – Сегодня утром распорядился. Видимо, не впечатлила ты его, милая.

Ненавижу.

Как же я его ненавижу.

И как жалею в эту минуту, что не довела свидание с Шумицким до логического завершения. Стоило проглотить свою гордость и остаться в его квартире. Мне так хочется увидеть в глазах Вали страх и… нет, не раскаяние, на него он не способен. Но пусть хоть пожалеет. Пожалеет, что так поступил и продолжает втаптывать меня в грязь. Как бы мне этого хотелось!

Но сейчас он на коне. Он так завелся, что в другой ситуации можно было подумать, что в нем клокочут ревность и уязвленное мужское самолюбие. Но куда там? Он просто злорадствует. Поэтому от его слов так противно. Я не хочу больше это слушать и покидаю его кабинет. Пререкаться с ним бесполезно, нужно искать другое решение.

Я оказываюсь в коридоре и едва не сбиваю с ног секретаршу мужа. Она вдруг оказывается передо мной и протягивает толстую стопку бумаг.

– Это вам, Екатерина. Валентин Маркович сказал, чтобы вы занялись этим.

– Что же так мало? – язвлю.

– Также Валентин Маркович ждет замеры и новый отчет.

Я поднимаю глаза на ее лицо и успеваю подумать, что именно сейчас «заработаю» увольнение. Сдерживаться уже нет сил.

– Боюсь, эти поручения придется передать другому человеку, – раздается смутно знакомый голос.

Я поворачиваю голову и вижу девушку, которая вчера сопровождала Шумицкого в офис. Она подходит к нам ближе и отодвигает стопку бумаг, которую секретарша мужа продолжает протягивать мне.

– Екатерина Викторовна ближайшие дни будет занята. У нее личное поручение от Игоря Викторовича.

– Шумицкого? – выдыхает секретарша.

– Да, – помощница кивает, после чего обращается ко мне: – Я введу вас в курс дела. Пойдемте.

Я сохраняю лицо, хотя это чертовски сложно.

Что вообще происходит?

Что задумал Шумицкий? У него биполярка? Валентин сказал, что получил от него ВИП-клиентов. Такие бонусы не обещали мне ничего хорошего, но меня забирают из отдела мужа – а это уже удача.

Глава 9

Помощница босса уверенно ведет меня вперед. В главный кабинет, на двери которого успели поменять табличку.

«Игорь Викторович Шумицкий» — гласят позолоченные буквы.

Помощница входит без стука. Её явно ждут. Я следую за ней и оказываюсь в совершенно новом помещении. За несколько часов здесь успели поставить свежую мебель. Видимо, на вкус нового босса. Игорь Викторович предпочитает тёмно-коричневое дерево и строгие линии.

В кабинете находится только он один. Помощница молча проходит к столу, кладет на него бумаги и точно так же молча удаляется. Я остаюсь с Шумицким наедине. Он поднимает на меня глаза и смотрит так, что невозможно разобрать, что он думает в этот момент. Раздосадован, зол или заинтересован? Или ничего из этого – а только холодное безразличие?

– Доброе утро, Игорь Викторович, – я решаю придерживаться деловых рамок.

А что еще делать?

У нас вчера не задалось. Он целовал меня и зажимал, я тоже дала волю рукам, огладив его каменные мускулы с особым рвением. Но секса как такового не случилось. Я оставила его, распаленного и готового щедро платить, одного. Интересно, он нашел с кем снять напряжение в тот вечер? Он же явно умеет пользоваться эскорт-услугами.

Сейчас на его волевом лице не появляется ни одной эмоции. Шумицкий проходит вдоль стола и раскрывает первую папку из тех, что оставила помощница. Странное молчание начинает давить на плечи. Я слежу за его четкими и скупыми жестами и пытаюсь понять, что он от меня хочет. Для чего вызвал.

– Ты знаешь, где находится ресторан «Серебряный ключ»? – спрашивает он, откидывая пальцами стопку бумаг.

– Это не совсем ресторан. Это загородная база отдыха. Говорят, очень хорошая.

– Ты там не бывала?

– Нет, ни разу. Она слишком дорогая для меня. Но я видела фотки в сети, смотрится на свои деньги.

– Долго туда ехать?

– Час точно.

Я достаю сотовый из кармана, чтобы уточнить время. Слышу усмешку Шумицкого и поднимаю на него взгляд с немым вопросом.

– Что-то не так? – интересуюсь.

– Как раз всё так. Тебе нужно будет заняться поездкой туда.

– Хорошо, – я киваю и внутренне выдыхаю оттого, что получаю четкое задание.

Отлично. Я все равно привыкла работать, а не яркие романы крутить. Второе я совершенно не умею, да и поздно уже учиться. Родилась я умненькой, а не роковой красоткой, рядом с которой богатые мужики голову теряют. Ну или хотя бы штаны.

Я из тех женщин, которым ничего не досталось легко. А то, что досталось, еще и оказалось с гнильцой. Это я о Валентине. Значит, такова судьба. Переспать с боссом не получилось – значит, буду хорошо работать. Поражать профессионализмом четко в рамках трудового договора.

– Ваши местные бизнесмены хотят пообщаться в неформальной обстановке, обсудить перспективы сотрудничества, – продолжает Шумицкий. – Вчера прислали приглашение.

Я нахожу письмо с приглашением в стопке бумаг. Помощница Щумицкого всё подготовила.

Вообще всё.

Она дала согласие от имени босса, проверила бронь и разослала персоналу памятку о новой поездке. Там в столбик указано всё, что может понадобиться Шумицкому. Наверное, райдеры известных музыкантов выглядят так же.

– А… – я пытаюсь подобрать слова. – Что требуется от меня, Игорь Викторович? Я смотрю, поездка уже полностью организована.

Я перепроверяю дату. И она должна состояться сегодня.

Да, точно. Через пять часов Шумицкий должен сесть в свою огромную машину и отправиться в «Серебряный ключ».

– Ты теперь исполняешь обязанности моего секретаря, Катерина.

– Ох, – выдыхаю и ловлю его темный взгляд. – Значит, у меня новая должность…

– Моя помощница не сказала тебе?

– Она лишь сказала, что у вас ко мне личное поручение.

– Очень личное, – произносит он голосом, в котором вдруг открывается бездна двусмысленных намеков. – Ты поедешь со мной туда.

Я невольно запрокидываю голову. Я элементарно не могу скрыть удивление. Правильно подруга говорит, что в некоторые моменты меня можно читать как открытую книгу. Я заставляю себя выдохнуть, но в голове моментально рождается беспокойный вихрь:

…я и Шумицкий…

…вместе на базе отдыха…

…у нас будут разные номера?

…а сколько это будет длиться?

…взять с собой газовый баллончик или просто заточить ногти поострее?

– Сегодня? – зачем-то уточняю.

Шумицкий кивает.

Он делает шаг ко мне и становится в опасной близости. В памяти всплывают отрывки, как вчера он затянул меня на стол и вклинился между моих разведенных ног. Сейчас стол тоже рядом, да и босс смотрит так, словно мои ноги так и не сомкнулись. Он просто дьявол. Матерый, наглый, самоуверенный босс.

– Вы будете приставать ко мне? – спрашиваю его.

– Днем – нет, вечером – да.

Он вдруг ловит мою ладонь и с нажимом трет подушечкой пальца то место, где должно быть кольцо у замужней женщины.

– Ты Сазонова. А наш главный юрист Сазонов.

Да, мы муж и жена.

Это очевидно.

Служба безопасности небось Шумицкому и фоточки с нашей свадьбы на стол бросила.

– Но кольцо ты не носишь, – добавляет Шумицкий, не давая мне открыть рот. – Мне плевать, что между вами происходит. Я дал твоему мужу повышение и много работы, он будет абсолютно занят ближайшие дни.

Устранил конкурента.

И накинул денег, чтобы мотивировать.

Это так цинично, что перехватывает дыхание. Нет, я совершенно точно ничего не понимаю в мире, в котором живет Шумицкий. Для него это в порядке вещей? Заплатить и занять мужа, пока он будет трахать его жену? Всего лишь сделка, ничего личного.

И ведь Сазонов не будет против. Он подпишется под таким договором. Сам отвезет меня на базу отдыха, если надо будет. Карьера и деньги для него – это всё. Они и испортили его. Развратили, сделали жестоким и ненасытным.

Интересно, как телестерва переживет его повышение?

Валя сейчас будет пропадать на работе, как проклятый, а на нее останется совсем мало времени. Что-то подсказывает, что избалованные малышки не привыкли к жертвам. Это я поддерживала и помогала справиться со стрессом, как заботливая жена. Некоторые рабочие вопросы Валентина вовсе закрывала я. Он постоянно подкидывал мне поручения, а мне тогда казалось, что это в порядке вещей, мы же семья.

Он вообще справится без меня?

Мое любопытство получает послевкусие злорадства. Может, пока не заводить разговор с Шумицким, что мужа надо понизить, а не повысить? Пусть Сазонов сперва захлебнется своей премией. А что? Из Шумицкого вполне может получиться отменная золотая антилопа.

– У меня будет еще одно распоряжение, – произносит Шумицкий. – Нет, записывать не нужно.

Я перевожу взгляд с экрана сотового на его лицо.

– Обращайся ко мне на «ты».

– Хорошо, Игорь Викторович.

– Игорь Викторович? – Его брови ползут вверх.

– Я подумала, это касается нашей поездки, а не офиса.

– Нет, офиса это тоже касается.

– Разве это не будет смотреться странно?

– Давай я буду решать, что будет смотреться странно, а что нет?

Не самое сложное поручение, если подумать.

– Хорошо, Игорь.

Черт.

А действительно что-то происходит.

Казалось бы, такая мелочь. Ты или вы? Особенно после того, как между нами случилась оборванная прелюдия. Но нет. Его короткое имя без отчества ощущается на языке совсем по-другому.

– Можно мне тоже… это не распоряжение, а просьба.

– Я слушаю.

– Никогда больше не называй меня «кисуль».

– А если сама попросишь?

– Если дождемся этого чудесного момента, то можно.

Глава 10

Юлька фонтанирует беззаботностью и предлагает мне потратить оставшееся время на подбор красивого белья. Она зажимает стаканчик с кофе двумя пальцами и то и дело косится на коридор, чтобы никто не подкрался незаметно и не подслушал наш разговор.

– У меня нет столько трусов, чтобы перебирать их несколько часов, – бурчу.

– Тут неподалеку есть торговый центр. Можно побаловать себя и купить новые. Я тебе даже скидочную карту дам.

В ее глазах пляшут дьяволята. Сдаваться она не намерена.

– Хочешь меня воодушевить?

– И развеселить заодно, – кивает Юля. – Не хочу, чтобы ты грустила. А ты вчера такой энергичной была, боевитой…

– Вчера был кураж.

– А сегодня что?

– А сегодня еще посмотрим, – я пожимаю плечами. – Не буду ничего загадывать. Но помощь Шумицкого мне по-прежнему нужна. Валя там уже потирает ручки от счастья. Так и видит, как оставит меня без работы и денег. Я его знаю, он быстро во вкус входит. Это он пока только половину вещей из дома вывез. Завтра он и за дом грызню устроит. И сына против меня начнет настраивать.

– Его стерва Маша небось уже подначивает.

– Уверена.

– С ней будет непросто. Я посмотрела, что пишут о ней. Она недавно большой контракт заключила на новое шоу. Скоро повсюду рекламные плакаты будут висеть с ее рожей.

– Этого мне еще не хватало.

– Там огромные деньги вложены. Федеральный канал, премьера сезона, все дела…

– Понятно. – Я пью свой зеленый чай.

Это Юльке хочется взбодриться, мне бы найти спокойствие.

– Ну так что? Давать карту?

– Нет, – я качаю головой. – Вчера были чулки и кружево, сегодня обойдемся хб.

После небольшого перерыва я переключаюсь на дела. Пробегаю глазами по списку приглашенных на встречу бизнесменов, которые оказываются мне знакомы. Это самые крупные игроки нашего города. Но некоторые факты приходится освежить в памяти. Я вооружаюсь ноутбуком и поисковой строкой. Ищу факты их деловой биографии и делаю пометки.

Ближе к назначенному времени я поправляю макияж и иду к лифту. На парковке ждет водитель, который сразу реагирует на мое появление. Он вежливо улыбается и спешит открыть для меня дверцу. В этот момент раздается стук женских каблучков.

– Екатерина Викторовна, планы немного изменились, – сообщает помощница. – Господин Шумицкий отправился в аэропорт, чтобы встретить важного гостя из Москвы. Поэтому вы поедете одна. Вы встретитесь с Игорем Викторовичем уже на месте.

Так и происходит. Дорога занимает немного больше часа, приводя нас в прекрасное место. Лес, пруд с милыми деревянными мостиками, большой парк с лавочками и спортивными тропами и целый комплекс для отдыха. Сразу становится понятно, что тут обслуживают по высшему разряду.

Сотрудница провожает меня в лобби. Я прохожу регистрацию и замечаю, как к комплексу подруливает черный немецкий мини-фургон. Через большое панорамное стекло я вижу, что из него первым выходит Шумицкий. Он успел переодеться. Теперь на нем светло-коричневые чиносы и поло с логотипом Ролан Гарроса. Оно открывает его загорелые крепкие руки. Очень крепкие. Тугие и проработанные в спортзале с личным тренером.

Ох, черт…

Оказывается, легко заглядеться! И облизнуться.

Я опускаю глаза ниже. На его сухое жилистое запястье и солидные наручные часы. На безупречный мужской маникюр.

Вообще, Шумицкому идет расслабленный стиль в одежде. Хотя тот ни черта не делает его мягче, все равно видно, что это хищник. Но хищник горячий и сексуальный. Вот что становится очевиднее без делового костюма.