Я не помогаю

Глава 1. Август

Вы замечали, какая интересная жизнь у людей вокруг? Они куда-то все спешат, включают музыку поздним вечером и уплетают пиццу под взрывной смех и гитару, вносят и выносят мебель, все пытаясь сделать свои квадратные метры уютнее. Они заводят кошек, а те, кто готов гулять днем и вечером, заводят собак. Они покупают машину, чтобы стоять в пробке в будни, но зато быстро ездить в гипермаркет по выходным.

Два занятия доставляют мне особенное удовольствие: смотреть на покупки людей, пока пробиваю несчетное количество товаров, стоя на кассе, и наблюдать за людьми в парке, куда прихожу каждые выходные в гордом одиночестве.

Два месяца назад мне исполнилось 18. Я ждала этой цифры, как будто в ней одной заключена магия неожиданных изменений. Я серьезно думала, что утром открою глаза, а жизнь сама собой станет другой, но все так же стоял июнь, все так же мне предстоял экзамен за второй курс в училище.

Теперь, два месяца спустя, я не жду от жизни изменений. Пока что мне нравится наблюдать за жизнью людей.

Вот, например, мои соседи с верхнего этажа. Каждый вечер они устраивают марафон “Кто кого перекричит”. Начинает всегда жена. Я часто встречаюсь с ней в лифте, рассматриваю ее блондинистые волосы средней длины, мешки под глазами, но при этом модный маникюр и брючный костюм оверсайз, пока лифт ползет с пятнадцатого этажа на первый. Мы только здороваемся, потому что не начну же я разговор с “И что на этот раз не так сделал ваш муж” , хотя очень хочется спросить. Зато у них в семье две машины, дочь где-то за границей и дача, на которую они уехали на два месяца, и теперь я могу спокойно засыпать. Интересная жизнь, ничего не скажешь!

Совсем забыла, что зовут меня Маша. Может быть, событийность жизни определяется именем? Может быть, у Василис и Анжелик жизнь совсем другая? Не уверена, но все же приходится признать, что имя у меня самое простецкое. Правда, оно хорошо сочетается с отчеством: Мария Николаевна. Просто, но со вкусом.

Я не могу терпеть сериалы, особенно с любовной линией, но смотрю, стискивая зубы, потому что интересно. Где вы видели, чтобы на человека вдруг сваливалось столько необычного? И обязательно в один день.

Романтичность истории тоже раздражает. Ну у кого получалось так, чтобы прекрасный герой, непременно с чарующим голосом, по уши влюблялся в главную героиню сразу же – с первой минуты первой серии с первого момента встречи. И если – вдруг! – сценаристы хотят показать невзаимность, то она, конечно же, будет со стороны девушки. Пусть парень за ней бегает и добивается. Вот это жизнь!

Я в это не верю. В моей жизни невзаимность явно обошла взаимность с разгромным счетом… Кажется, 6:0. Сняли бы лучше сериал про меня. 10 серий про невзаимность, которые закончатся тем, что моя любовь опять окажется невзаимной. Рейтинги будут потрясающе низкие, зато правда.

В августе я взяла подработку в супермаркете – идеальное место для той что любит наблюдать за жизнью людей. Если вам нужен эксперт, который по тележке покупателя обнаружит неверного мужа или куда собирается семья, то это ко мне. А не эти ваши сериалы!

На дворе август, который подходит к концу. Выкладывая на полке канцтовары к новому учебному году, которые разлетаются как горячие пирожки, удивляюсь: только сейчас осознала, что скоро снова буду рутинно добираться до училища на метро и автобусе. Встречать рассвет, провожать закат…

Я буду учителем начальных классов. Наверное, у родителей моих учеников тоже будет интересная жизнь, за которой я смогу наблюдать. Я хорошо отношусь к детям. И кажется, это у меня с детства: уже в шесть лет меня попросили присмотреть за ясельной группой в садике и помочь воспитательнице переодеть всех после прогулки. А как быстро растут чужие дети – дух захватывает!

Не скажу, что я люблю учиться, но в постоянном движении на пары и обратно проходит жизнь, как-то двигается. Одна из преподавательниц – по литературе – постоянно рассказывает о своей молодости. Во время пары, конечно. Если бы она принимала зачет по своим байкам, я бы сдала на отлично. Но, к сожалению, в билеты она включила только русских классиков. Так вот она говорила, как жила в молодости в общежитии и никак не могла вовремя проснуться, чтобы занять конфорку на плите, поэтому всегда приходила в университет голодная. Да и требования, рассказывала она, тогда были строже, и то, что мы сейчас учим два семестра, тогда чуть ли не в один билет укладывалось… Но сейчас не те времена.

А со своим мужем она познакомилась на танцах. Он увидел ее и больше не отходил ни на шаг. Я и не думала, что так бывает. Оказывается, у людей может быть жизнь, как в сериале. Но не у меня, видимо.

Моя мама живет в небольшом городке. Год назад она купила мне эту квартиру, теперь платит небольшую ипотеку. Она все звонит, видимо, надеясь, что я обрадую ее событиями в жизни. Как можно радовать тем, чего нет?

Она приезжала в июле, привезла ягоды, ранние помидоры и даже небольшие кабачки. Обещала прислать моркови и капусты, как созреют. Почему про это не снимут сериал?

После работы и по выходным я иду в парк (это я уже написала). Мне нравится гулять по дорожкам, иногда я даже беру напрокат велосипед. В парке я тоже смотрю на людей. Мне нравится додумывать их истории, будто я великая писательница. Вот, например, идет молодая пара, катит коляску с маленьким ребенком. Малыш разглядывает мир, будто пытается впитать его весь, каждый порыв ветра и звук, большими глазами смотрит то направо, то налево. А его родители тем временем жарко спорят о новой квартире и жизни с мамой:

– Ты понимаешь, она жить не дает. Должен, должен. Да я на каждом шагу должен. и все за 1 минуту, как только с работы пришел.

– Я поняла, поняла. Не кричи. Я с ней вообще целый день провожу и точно так же кругом все не так делаю…

Они проходят мимо меня, и я радуюсь за малыша, что он пока находит интерес в простоте и необъятности окружающего его мира.

На скамейке сидит пожилой мужчина с тростью, подтянутый. Выглядит хорошо, но почему один? Может быть, он 30 лет прожил с любимой женой, но теперь она умерла, а он все так и продолжает сидеть на их любимой скамейке? Но возможно, он просто забыл где находится, и не может попросить помощи… А может быть, он просто хочет побыть один?

А я все иду мимо. Проезжают велосипедисты поодиночке, парочками, семьями. Меня обгоняет какой-то бегун в специальном костюме. И все куда-то стремятся, направляются, всем чего-то нужно.

Интересно, думают ли они о том, куда я направляюсь, что мне нужно?

Додумывают ли они мою историю?

Вряд ли. Ну и пусть!

Глава 2. 3 сентября

Как я люблю, когда первое сентября выпадает на субботу или воскресенье! Никуда можно не ходить: официально учеба начинается в понедельник, а если учесть, что преподаватели – тоже люди и на работу не хотят, то еще несколько дней можно не напрягаться.

В моей жизни, как всегда, ничего не произошло, А вот у некоторых день выдался суматошным.

Во-первых, только по пути в училище я увидела два ДТП. Одно произошло на моих глазах: я еще подходила к переходу, когда какая-то огромная иномарка, желая, конечно же, первой прибыть на работу (а лучше впереди водителя, знаете ли) вылетела из поворота и буквально снесла женщину, которая уже сделала один роковой шаг на проезжую часть. Кажется, он протащил ее несколько метров. Стоявшие на остановке опешили. Я тоже была близко, но только рассматривала происшествие: оставалась минута на светофоре. Интересно же, кто вызовет скорую. А кто-то уже поднес телефон к уху, кто-то бросился к жертве, на ходу ругая водителя приличными и неприличными словами. Ну вот загорелся зеленый и я побежала к подходившему к остановке автобусу – повезло!

Еще две машины столкнулись уже ближе к метро. Это я видела в окно, пока вокруг попавших в аварию постепенно образовывалась пробка. Страшно жить на свете!

Училище не изменилось, преподаватели все те же. У нас должна быть новая преподавательница по психологии. ФИО вызывает надежду: Кириллова Ольга Васильевна, но пара с ней будет только в конце недели, поэтому новых открытий сегодня не жду.

А, нет, ошиблась – есть новость. В столовой обновили меню. Как я поняла из разговоров, – а слушать я мастер, вы уже поняли! – договор на обслуживание заключили с другой компанией. Они обновили столы и раздачу. Теперь мы все сможем полакомиться комплексным обедом за 250 руб. Недурно!

В столовую все идут компаниями. Я – когда как. Иногда прибиваюсь к однокурсникам: мне нравится слушать, кто с кем и когда, кто во сколько лег и как пытался совместить подработку с желанием весело жить. Но не сегодня: после обеда все разбежались по делам. Я присоединяюсь к компании из трех человек: у них есть свободный стул, и я прошу почти жалобно разрешить мне присесть. Они великодушно разрешают, а значит, я снова могу есть, слушать и наблюдать. Краем глаза огладываю двух молодых человек: вдруг я им понравилась и они тоже посматривают на меня. Но нет, увлечены беседой с однокурсницей и почти не прикасаются к салату и мясу на тарелках.

Столик находится почти у самого входа. Я сижу лицом к двери и одной из первых вижу, как вбегает смешная девчонка с косичками, прямо как в старых фильмах, не думала, что такое еще бывает. У нее в руках четыре толстенных книги и полуоткрытый рюкзак.

В шуме обедающих студентов ее легкий вскрик, когда она заваливается и падает со всем своим багажом знаний, почти не слышен. Книги тяжело бухают, и я с живостью наблюдаю как открывается ее рот: она так удивлена, что это произошло именно с ней, хотя ясно было самого начала, что именно с ней так и случится.

Я сижу и наблюдаю дальше. К ней бросается несколько человек, но парень за нашим столом оказывается быстрее всех. Он присаживается на колени, помогает собрать телефон, кошелек, тетрадки. О, кажется, они встретились глазами. У нее они прямо как два блюдца, выпученные и удивленные! Кажется, опять как в сериале: они влюбились с первого взгляда. Он пошел провожать ее до остановки, забыв и про однокурсников, и про свой обед. Лучше бы он умыкнул ее карточку или проездной – было бы менее приторно.

Я заканчиваю обед, проверяю, что не забыла телефон. Меня никто не заметил, не вызвался провожать и не заглянул в мои бездонные глаза. Они у меня, между прочим, зеленые.

Спускаюсь на первый этаж. Охранник остановил студентку, я ее знаю, но мельком: вместе сидели на парах в прошлом году

– Я забыла пропуск! Я же на третьем курсе, неужели вы меня не помните, Игорь Иванович,– просяще хныкала она, роясь в сумке.

– Моя задача не запоминать, а охранять порядок. Вот если кто подтвердит твою личность – пущу.

Хоть мне и было любопытно, кто спасет ее, я шмыгнула мимо на улицу. Мне вдруг жутко захотелось домой. Оставалось еще время отдохнуть, ведь завтра к первый паре. А она, если что, и паспорту может пройти. Я даже не помню, как ее зовут: Марина, Наташа, Ксюша? Как я могу подтвердить ее личность?

Совсем забыла, что дома закончились яйца и молоко, а я хотела сделать омлет – мое любимое блюдо. Пришлось по дороге завернуть в супермаркет. Хорошо, что он прямо у нас в доме: не нужно тащить пакет. Раз – и ты уже в лифте.

Прогуливаюсь между полок, радуюсь, что теперь только покупатель, что не нужно лично отбивать на кассе покупки, сканировать штрих-коды, выслушивать претензии. Заглядываю в отдел сладостей – может, что-то приглянется на вкус. Около полок топчется старушка, на ней вязаная тонкая шапочка, и вся она скрючилась, видимо, тяжело работала всю жизнь. Она все мнет в руках коробку с печеньем, а я кошусь на нее, пока набираю мешочек конфет с орехами.

– Милая, не посмотришь, До какого числа печенье, не вижу… – решается она меня спросить после минутного колебания.

Обращение “милая” меня коробит, конфеты я уже набрала, поэтому отвечаю просто:

– 

Некогда мне.

Разворачиваюсь и ухожу: ей все равно помогут – вон зашел какой-то парень. Куда ему спешить?

Глава 3.

4 сентября

На первом этаже повесили объявление:

Всем пройти флюорографическое обследование по адресу…

 … и дальше шло название улицы, которое я в жизни не слышала, и в той части города, о существовании которой я даже не подозревала. Хотя перспектива провести три часа в дороге дополнительно мне не нравится, лучше сделать это уже сегодня. Откладывать на потом я очень не люблю – всегда больше проблем.

День выдался жаркий, хотя все уже давно настроились на холодную осень. Решаю прогуляться до метро пешком и даже выбираю самый длинный маршрут: я не спешу, а во время прогулки можно наблюдать за людьми и их жизнью.

Иду и размышляю над тем, что за два года учебы так и не завела друзей. У меня есть школьная подруга Ирина, она из моего родного города уехала в Новосибирск. Выбрала его, потому что “нравится”. Уважаю ее выбор, хотя, если вы спросите меня, далековато она забралась, в Сибирь. Поэтому видимся мы два раза в год, приезжая к родителям. Хорошо, что каникулы у нас почти в одно время. Мы можем говорить часами, а когда придет время расходиться, понимаем, что толком ничего не обсудили. Мы созваниваемся по видеосвязи, отправляем друг другу смешные картинки, вкладывая в каждое сообщение глубокий смысл, конечно же.

На меньший уровень дружбы я не соглашусь ни за что, а он неизбежен. Дружба невозможна со многими. Друг – это особая нить, поддержание которой требует сил. Друг должен быть готов вложить или отдать частичку себя безвозмездно. Это не про поедание пирожных в кафе после работы (хотя тоже возможно, не спорю). Я не готова быть другом кому-то еще, я не вижу среди окружающих меня людей родственную душу. Еще один повод не любить сериалы: в них столько ненастоящих дружб, столько видимости ради смешных шуток и ярких сцен.

Солнце тем временем поднимается все выше, пока не достигает точки пекла. Люди пытаются прилично раздеваться. Особенно нелегко мужчинам в костюмах (но они стойко держатся и не теряют лицо) и тем, кто приготовился к дождливой погоде (они тащат в руках плащи, куртки и зонтики).

Путь мой лежит через двор, который будто переносит меня в родной город: такая же умиротворенность, деревья под окном, скрывающие живущих от внешнего мира, модная детская площадка, на которой сейчас никого нет, потому что все спрятались в тень, и полный двор машин, поставленных хаотично, но рядами.

У одной из машин в другой части двора, куда я и направляюсь, открыт капот. Машина старая, советской модели. У моего дедушки почти такая же, и он мучается с ее постоянными причудами и поломками, но не поменяет на современную модель ни за что – такое воспитание.

Хозяина машины не вижу, но потом понимаю, что он ремонтирует что-то под машиной, кряхтя и ежесекундно меняя инструменты. Ему явно жарко на голом асфальте, а на спине лежать еще неудобнее. Поравнявшись с ним, я вдруг понимаю что что-то не то: он резко застыл и издал тихий протяжный звук.

Я заторопилась, почувствовав внезапный страх: пустой двор, солнце скрылось – сцена напоминала триллер. Он неловко повернулся в мою сторону, пытаясь пошевелить рукой, раскрыв рот. Я увидела его выпученные глаза. Он не мог ничего сказать и сделать, а только смотрел на меня. Увидев проход между домами совсем близко, я поспешила туда, не позволяя себе оглянуться. Хорошо, что назад я пойду другим путем. И вообще дворами ходить не следует, а то еще пострашнее увидишь.

Стоя в очереди на флюорографию, я почувствовала укол совести – такой неосязаемый. Я отмахнулась от него, потому что говорить было нечего, не хотелось самой себе придумывать аргументы. Я приказала себе очистить голову.

Медсестра, выглянувшая из кабинета, помогла мне в этом, позвав заходить. Она выглядела уставшей. Халат белый был ей уже давно мал, но зато она находила в себе силы улыбаться несмотря ни на что.

Я вдруг подумала, что бы она сделала на моем месте, увидев непонятного старика, лежащего на земле? У них же есть клятва Гиппократа, значит, она бы точно бросилась его спасать? А если бы вообще никакой клятвы не было, она бы остановилась?

Снимок занимает минуту, ради которой я добиралась так долго. Зато за результатами идти не нужно. Быстро добираюсь до метро, стараясь по сторонам не смотреть, чтобы не испытывать больше свою совесть. Первый раз за всю жизнь мне не хочется ни за кем наблюдать.

Глава 4. 5 сентября

Вам часто снится море? Мне настолько часто, что страница интернет-сонника “Вода” добавлена у меня закладки в браузер. Обычно мне снится так.

Я на песчаном пляже, солнце нагревает желтовато-белый песок и загорелую кожу, приглашая понежиться долго-долго. Ветер слегка касается лица и заставляет пряди волос трепетать. Передо мной море того самого оттенка, за который на него приятно смотреть: сине-зеленое с изумрудной глубиной и белизной у берега.

Внезапно я слышу шум, поднимаю глаза, но вместо плещущейся глади вижу волну высотой с девятиэтажный дом. В воде находятся люди, они тоже видят приближение страшной волны. Их визг и крики долетают до меня, но неведомый голос внутри говорит: “Стой и смотри”.

Я подчиняюсь и просто наблюдаю, как волна доходит до людей, поглощая их, как неведомый монстр разинувший пасть. Я слышу движение рядом с собой и вижу парня в одних шортах, который бежит к берегу. Вода с силой поглощает и его и тянет за собой. Еще мгновение я вижу, как он гребет, силой расталкивая толщу воды, желая добраться до тех, кому можно помочь.

На этом сон всегда обрывается. Он снится мне примерно раз в месяц. Так как на море я пока не собираюсь, отношусь к этому спокойно, только стараюсь быть осторожной на улице, переходя дорогу. Вдруг это действительно предупреждение об опасности, кто знает…

Однако сегодня сон был немного другим. Главное отличие было даже не в том, что солнце скрылось за грозовые облака, а в том, что теперь тонула я. Волна накрыла меня, заставив безвольно погрузиться под воду, раскинув руки. Мне удалось вынырнуть. Я начала бить руками по воде и вытворять что-то несусветное ногами, видимо, вспоминая уроки плавания, которые нам разрешено посещать как студентам училища. Я не могла кричать, меня всю сжало и тащило от берега. Я снова увидела того же парня в тех же шортах, который уже прыгал в воду…

Проснувшись, я снова не смогла вспомнить его лицо. а только желание, чтобы он спас меня, чтобы он доплыл, чтобы кошмар закончился и выглянуло солнце.

В сонниках – а я прочитала сразу четыре, для верности – говорилось так: если вам снится, что вы тонете, что на вас движется волна, это может означать, что вас ждут неприятности и потрясения в будущем.

Но все же сегодня хороший день – так я решила с самого утра, несмотря на сон. Во-первых, не нужно вставать к первой паре. Во-вторых из первого пункта следует, что я смогу избежать утренней суеты, пробок, нервы, раздражения. Тысячи людей проведут утренние часы в пробках и душном общественном транспорте, а я смогу посвятить это время себе.

Когда у меня есть время с утра, я придерживаюсь одного ритуала. И уже в самом этом ритуале сосредоточено удовольствие.

Стою, гляжу в окно: солнце встает над домом напротив. Этот дом выше, чем наш, поэтому лучи солнца обволакивают его и выходят по бокам, от чего высотка напоминает высокого мудрого старца, раскинувшего руки в стороны и готового прочитать наставление. Внизу снуют школьники с портфелями, на детской площадке слышен детский смех. На месте школьников я бы оказаться не хотела, а вот на площадке поиграла бы…

Умываюсь и чищу зубы, сразу чувствуя себя бодрее, делаю зарядку. Я недавно купила онлайн-курс зарядок. Девушка-тренер вдохновляет меня своей точеной фигурой, поэтому зарядку я не пропускаю никогда. После зарядки мне не нужно никуда бежать, поэтому с наслаждением варю овсянку, два яйца, отрезаю немного сыра. Все это делаю под музыку, пританцовывая, и надеюсь, что соседи уже ушли и я не потревожу их чуткий сон. Завтракаю и смотрю очередное интервью на YouTube. Иногда киваю, соглашаясь, иногда фыркаю, услышав странную мысль которую мне еще предстоит осмыслить.

Обязательно проверяю, что выключила все приборы, закрыла дверь – плохие сны заставляют проявлять осторожность. Выхожу из подъезда – погода сегодня хорошая, светит солнце, но дует легкий ветер, поэтому прикосновение солнечных лучей легкое и уютное. Прохожу мимо небольшого газона. Его обустроили неравнодушные соседи этим летом в июне. Я наблюдала за ними с балкона, дивясь их терпению и целеустремленности: работали под дождем, под палящим солнцем и под порывами ветра. На уже пожелтевший траве вижу двух котят (кошка у нас в доме только одна, и подкармливают ее некоторые соседки). Котят я застала в самый разгар игры: они катались по траве и слегка мурлыкали от удовольствия ( или от игривой злости, кто их знает). Я желаю им хорошего дня и направляюсь в сторону остановки.

От моего дома ходит два трамвая, и сегодня мне повезло: сразу пришел тот, что идет по более короткому маршруту. Знаете, почему многие на самом деле любят трамваи? Потому что трамвай – это поезд в миниатюре, почти демоверсия. Вы смотрите в окно, стучат колеса, за окном проносятся дома и люди. Вы будто бы в путешествии.

Вот и я почти каждое утро смотрю в окно, наблюдая за жизнью. Вот идут мама с ребенком. Мама за что-то отчитывает сына, сгорбившегося под тяжестью портфеля. Эта мама попадает в категорию “воспитатель”: как правило, они прививают детям самостоятельность и не сюсюкают, когда ребенок падает. Дети у таких мам портфели носят сами.

Трамвай стучит колесами мимо аллеи посреди широкого проспекта. Там девушка гуляет с большой собакой. Жаль, я не различаю породы. Но собака девушке почти по пояс, а ведет себя как маленький игривый щенок: бежит за палкой, хватает ее с земли с третьего раза и бежит обратно…

На одном из светофоров мужчина ждет зеленый свет, говоря по телефону. Пиджак он снял и держит его в руке. Ему явно неудобно и говорить, перекрикивая рев и гул, неудобно, но что делать, надо делать работу. Работе нет никакого дела – хоть в туалете сиди, а делай.

Путь пролетел необыкновенно быстро, так я увлеклась жизнью людской. Выхожу на остановке, пешеходный переход приведет меня прямо впасть в метро. народу у перехода собралось на целую очередь, потому что одновременно пришел и автобус,и трамвай. Стою за женщиной в бирюзовом платье. Летящая юбка очень идет погоде и моему настроению. Вот все двинулись – видимо, зеленый. Поднимаю глаза, но горит красный: со мной тоже так часто случается, иду по привычке, не обращаю внимания на свет и цвет.

Те кто впереди меня, уже перебежали дорогу, осознавая свою ошибку, а я будто застыла, меня будто что-то не пускает дальше.

Я не слышу ни звука шин по асфальту, ни тормозов – только удар, разрывающий меня где-то в районе спины. На миг мне кажется, что я научилась летать, что я буду вечно парить, но реальность оказывается жестокой, я валюсь на землю, в глазах вспыхивают лучи света, дыхание перехватывает.

Я выныриваю из тьмы, пытаюсь дышать, но у меня плохо получается. Я не чувствую ничего, ничего не слышу. мне хочется сказать всем тем, кто просто стоит и смотрит, что не время наблюдает за чужой жизнью, что пора действовать, что тот, кто меня сбил, должен (или должна) был остановиться, что я умираю…

Время замедлилось до невыносимой невозможности, я не успела только увидеть приближающегося ко мне парня в джинсах. И после этого мир погрузился в темноту – и надолго.

3 сентября. Университет

Сентябрь наступил слишком быстро. Так происходит из года в год, но на этот раз особенно быстро. Виной всему экзамены и поступления. Видимо, взрослые долго думали-думали и придумали, что каждому старшекласснику обязательно нужно испытать сначала майскую суету, потом последний звонок, когда и радости еще нет, а школы в твоей жизни уже нет, потом июнь пролетает в один миг, потому что ты только и делаешь, что повторяешь перед экзаменом, идешь на экзамен, сидишь там шестую часть дня.

Мне еще повезло – я призер олимпиады по физике, что означает максимум за один из экзаменов. Не примут без вступительных, конечно, но неплохо все равно.Июль прошел в подвешенном состоянии, я не люблю такое состояние, да и кто любит. Мне уже снились эти таблицы с рейтингом по ночам. Во сне я обнаруживал себя в самом конце с подписью в одной из граф: “Лузер”. Просыпаюсь от ужаса. И так 2 недели.

Самое главное, что мне самому не очень понятно, что я так нервничал. Думаю, что все от матери: ей очень хочется, чтобы я учился в Политехе. У этого университета масса преимуществ, и одно из них – близость к нашему дому, будто сама жизнь, судьба хотела, чтобы я там учился.

А я не знаю, чего я хочу. Я хочу зарабатывать деньги, серьезные и солидные, но желательно при этом, конечно, поменьше работать. Компьютеры мне нравятся, ничего плохого сказать не могу, но что именно я хочу делать, даже не представляю. Я, когда начинаю об этом думать, будто бы упираюсь в белую стену без выступов, выемок, ручек, дверей… ее не обойти, не найти в ней двери, не перелезть, ведь она уходит метров на десять вверх. Я не стал биться с этой стеной, а просто пошел в Политех на инженера. Может быть, я решу в процессе? Может быть, жизнь сама выведет меня на новые возможности? Кажется, я безнадежный оптимист…

И вот он – понедельник, 3 сентября. Уже в первый же день три пары с утра. Я купил три отдельные тетради для каждого предмета, хотя мой двоюродный брат, который сейчас уже на третьем курсе в своем экономическом, сказал мне, смеясь над моими покупками, что для всего можно завести одну толстую тетрадь, да и то не понадобится. Я брату не доверяю, потому что он в своем экономическом балду гоняет, а я решил серьезно отнестись к учебе. Поэтому тетради лежат в рюкзаке. Мама приготовила мне особенно вкусный завтрак: овсянку, яичницу и сыр, как я люблю – и перекрестила в двери. Я ненавижу, когда она так делает, но пытаться переубедить верующую смерти подобно. Потерплю как-нибудь, сжав зубы.

До универа минут 10 неторопливым шагом. Не умею ходить неторопливо, да и смотреть по сторонам особо не на что: район этот я знаю хорошо. Вдоль дороги тянутся многоэтажки серого цвета, но позади начали застраивать целый квартал, и похоже, что дома будут разноцветные. Чуть дальше – парк, в котором хорошо ездить на велосипеде. Скамейки с ручками, замысловатый узор которых может претендовать на премию в сфере городского дизайна. Мой дом выделяется тем, что построен из красного кирпича, и среди белых девятиэтажек этот шестнадцатиэтажный дом выглядит как красный кардинал со своими последователями. Добираюсь за 5 минут, до начала пары еще целая четверть часа.

Сегодня, что удивительно, у меня не болит голова. Она болит так часто, что день без больной головы я считаю чем-то ненормальным. Почти на каждый Новый год я загадываю, чтобы голова прошла (это в дополнение ко всем врачам и таблеткам, естественно), но пока мое желание затерялось где-то в небесной канцелярии.

С недавнего времени везде усилили меры безопасности, поэтому теперь нужно предъявить пропуск. И конечно, у пропускного пункта толпа забывчивых студентов, жалобно протягивающих паспорта, права, абонементы библиотеку и проездные. Я собрала сумку с вечера, заранее получил пропуск – в общем, идеальный сын идеальных родителей, скажете вы.

Проходя по коридору белого серого гранита, поднимаясь по невысокой лестнице до табло с расписанием, я вдруг ощутил, что жизнь моя круто изменилась. Что теперь нет школы, нет старого распорядка дня – все теперь другое. Я даже от этого осознания на секунду замялся на ступеньке, от чего несколько студентов, шедших за мной раздраженно шикнули. Ну и пусть! Я продолжил путь вверх по лестнице. Лишь бы они не оказались в моей группе.

Мысль о том, что сейчас нужно будет знакомиться вживую пугала меньше, чем несколько дней назад. Заочно все давно уже познакомились – в соцсети создали чат потока – поэтому я успел разглядеть несколько лиц на расплывчатых, затемненных аватарках.

В аудитории, заботливо открытый заранее и уже наполовину заполненной первокурсниками сразу нескольких потоков, сажусь на первую парту и надеваю очки. Пусть думают, что я ботаник – на самом же деле нет, но с первой парты быстрее всего уйти, поэтому я никогда не прячусь на задних рядах.

Перешептывания достигают кульминационного тихого шума, рядом со мной садится парень, кивнув головой в знак приветствия. На кафедру заходит профессор, одним своим видом положив конец перешептываниям. Удивительно, но он отлично выглядит, несмотря на груз лет и звание, одет в темно-серый костюм с синим галстуком, очки в черной оправе, модная стрижка, придающая молодость. Он оглядывает аудиторию своими слегка узковатыми глазами, будто анализирует с помощью встроенного компьютера каждую и каждого.

– Здравствуйте, студенты, – у него какой-то поставленный актерский голос. Во всяком случае, я бы представил его, скорее, в театре, чем в аудитории. – Студенты обычно встают, когда входят преподаватель. Прошу вас встать, не будем нарушать сложившиеся традиции. – Он улыбнулся, видя, как мы встали.– Прекрасно, садитесь. Меня зовут Виктор Александрович, сегодня мы начинаем изучение дисциплины, которая необходима как база для изучения всего остального. Откроем тетради и запишем тему лекции…

***

Полтора часа спустя, я вышел из здания слегка ошарашенный: я думал, что на первой паре нам просто расскажут об экзамене и отпустят, но этот Виктор Александрович, видимо, отдыхать не любит и к работе относится серьезно. Может, это и хорошо.

У меня есть 40 минут большого перерыва, но обедать не хочу, поэтому прогуливаюсь вокруг университета. Хотя я живу именно в этом районе, вокруг университета еще не гулял. Прохожу парадные нескольких домов, деревья и кустики, посаженные, чтобы скрыть жителой от прохожих, уже начали желтеть. Осень.

Мое внимание привлекает писк, и сначала мне кажется, что птица кричит. Ловлю себя на мысли, что сентябрь – позднее время для такого активного птичьего писка.

Сначала трудно понять источник звука. Замечаю пушистый комок под деревянной лавкой у подъезда. Летом, конечно, на ней сидят те, кто так любит поговорить с подругами вживую, чтобы все соседи слышали каждую тайну и сплетню. А сегодня, как назло, двор пуст.

История с бездомными животными началась еще тогда, когда я пошел в первый класс. Все нормальные дети принесли взволнованным родителям новые учебники, новости о классном часе и свежие впечатления, я же принес котенка, которого подобрал недалеко от школьного стадиона. Тот тоже пронзительно пищал, ища помощь в мире, которому он не сделал ничего плохого – всего лишь появился на свет. Котенка мы оставили, но дальше я приносил щенков, котят, разных птиц…Так как наша жилплощадь “на такое количество дармоедов не рассчитана, хватит и вас с мамой”, как сказал папа, я начал приносить животных в приют. Сначала мама отвела меня туда, ворча, что лучше бы я сосредоточился на уроках фортепиано, а потом я начал помогать сам: собирал корм, наполнитель. Пытался убедить одноклассников, но тронул черствую человеческую душу только у Лены Завьяловой. Она, кстати, сейчас поступила на ветеринара. Кто знает, может, в этом есть и моя заслуга…

До начала пары еще двадцать минут, должно хватить, чтобы добежать до приюта. Точнее, чтобы добежать, отдать, вернуться обратно – и опоздать на 10 минут.

Опаздывать невежливо, но есть в этом мире что-то важнее лекции в первый день учебного года. Так я себя кое-как успокоил, положил черного котенка на книги в рюкзак, оставил его открытым сверху. Котенок, весь растрепанный, еще не верил до конца своему счастью, хотел еды, поэтому запищал сильнее. Я ускорил шаг, стараясь сильно не трясти рюкзак, глядеть на машины и светофоры.

5 сентября. Медосмотр

В первый учебный день я все-таки опоздал на лекцию, но все же пришел. Котенка назвали Сия, это оказалась девочка. Теперь проведаю ее на следующей неделе, а пока мне присылают забавные видео с ней.

В 8:15: пытается залезть на стул.

8:17: залезла лапами в тарелку.

8:21: нападает на ногу.

Видео посылает Маша, она работает волонтером три раза в неделю. Мне кажется, я ей нравлюсь, а может, я выдаю желаемое за действительное. Хотя не знаю, желаю ли я этого, я просто привык видеть Машу в приюте, говорить о животных и жестоком мире. Хочу ли я пригласить ее куда-нибудь? Погулять? Не знаю, еще не решил.

От пар нас сегодня освободили: весь поток идет на медосмотр. Хорошо, что идти недалеко – в местную поликлинику, но все же не ту, куда я прикреплен. Я представил весь наш поток в очереди к врачу – мне стало плохо. Я понял, что просижу часов пять, не меньше. еще и фамилия моя на П начинается: если решат идти по алфавиту, я могу успеть выспаться на год вперед.

Я медосмотр выделили первый этаж. Коридор едва освещен единственной лампочкой в центральной части потолка, что придает всем лицам болезненный зеленоватый оттенок. К терапевту запускают по два человека, идем в порядке живой очереди, так что можно было опоздать и позднее прийти, как сделали многие мои одногруппники.

Выходя от терапевта, студенты бегут в кабинет к гинеколога, мальчики- урологу. Кабинеты рядом, главное – не перепутать. Прошел уже час, время тянется, как горячий сыр в пицце. Да, пиццу я бы не прочь поесть.

Ощущаю первый стук в голове, вот и она. Тебя не было, головная боль, целых 3 дня, я удивлен.

Наконец, доходит очередь до меня. Пока стою на весах, пока измеряют рост, давление, силу рук, пытаюсь смириться с пульсацией в правом виске. Стараюсь не морщиться-не хватало мне еще вопросов на медосмотре.

– Курение?

– Нет.

– Наркотики?

– Нет.

– Хронические заболевания?

– Нет.

– Перенесенные операции?

“Когда же уже все?”

– Удаление аппендицита четыре года назад.

Дальше слушают мое сердце, вроде бы все в порядке. Кроме головы. Но об этом я им не скажу. И вообще не вижу смысла в опросе пациента. А если бы я был наркоманом? Я ведь так же бы ответил на все вопросы и считался бы абсолютно здоровым.

***

Выйдя из больницы, удивляюсь, что уже так ярко светит солнце: уже день. Я освободился раньше, чем планировал, и теперь не могу отделаться от мысли, что день потерян: голова пройдет только ночью.

Выхожу к оживленным проспекту, по обеим сторонам которого высится деревья. Некоторые уже покрываются желтой листвой. Cкоро проспект погрязнет в зимней печали, передаст это настроение людям, но пока что даже весело. Я бы шел долго-долго без цели, если бы не головная боль.

На другой стороне – метро. К остановке подъезжает автобус и, выбросив толпу людей на тротуар, отъезжает, стремясь закончить каждодневный маршрут вовремя. Спустившись по лестнице у перехода, ждем зеленый свет. Кто-то – самый нетерпеливый – идет вперед, когда красный еще горит, отсчитывая минуту. Впереди меня девушка с хвостиком внезапно замирает посреди проезжей части. Я не понимаю, почему она не двигается. Почему она не убегает от подъезжающей машины?

Кричу ей: “Дура,задавит! Но не слышу своего голоса точка Может, я и не кричал вовсе?

Мир замедляет движение, и я вижу, как автомобиль приближается. Толкает легкое тело, отбрасывает, будто сдувает пылинку с поверхности. Не контролирую действия, бегу к ней, вытягиваясь всем телом, хватаю за руку, видимо, щупаю пульс, смотрю на рану на задней части головы. Кто-то уже вызывает скорую помощь. Я вижу только ее лицо. Я никогда в жизни не молился, но вдруг обращаюсь к Богу.

– Жива! – теперь обращаюсь к ней, как будто она тоже все слышит.

Я не помню, что было дальше, но теперь я снова сижу в больнице. В едва освещенном коридоре. Я не родственник, неизвестно, пустят ли меня к ней. Моя голова меня теперь не беспокоит. Я согласен каждый день терпеть, только бы эта девушка жила.

Я услышал, краем уха, ее зовут Мария, что в городе у нее нет родственников, а значит, никто не придет ждать здесь, нетерпеливо вскакивая при появлении доктора или даже заслышав шаги. Еще хуже, что ее родителям позвонят в другой город, даже не представляю, что это мама, у которой не будет возможности немедленно попасть в больницу и помочь дочери.

Медсестра, вышедшая из двери, находящейся у самой операционной, приближается ко мне.

– Вам лучше прийти завтра. Операция сложная, вас все равно не пустят к ней сегодня, Тем более, что время посещения прошло, – сочувственно посмотрела на меня. – Завтра с 10:00 до 16:00 прием. Идите. – И я, как выдрессированный зверь, иду к выходу, не снимая бахилы. Когда я успел их надеть? я не помню.

На улице уже темнеет, оказывается, уже 6 часов вечера. Я дошел до дома по наитию, ноги сами вели меня давно протоптанной тропой.

Мать только вернулась с работы и как раз разогревала ужин. Она улыбнулась мне, выглянув из двери кухни, но тут же лицо ее опустилось.

– Что случилось? – начала стягивать с меня куртку. – Сумка раскрыта? Что с вами сделали на медосмотре?– Даже если бы я мог ответить ей, я бы просто не успел, потому что вопросы сыпались без остановки, как яблоки с дерева, которое трясут нетерпеливые дети. Мама отвела меня в комнату, кажется, дала мне воды, но вкус был странный, кисловатый. А может, мне просто показалось. Наконец, мать перестала сыпать вопросами, видя, что ответов все равно не будет.

– Идем ужинать, выпьешь чаю с мятой, – мята в нашей семье всегда была решением против любых проблем.– И придешь в себя. Идем.

Она потащила меня на кухню, поставила передо мной горячую тарелку.

– Это грибы?-выдавил я из себя.

–Ну слава Богу, – вскинула она руками.– Я уже думала, у тебя немота от нервов. Грибы с курицей и рисом, чай. Ешь.

Она отвернулась к плите и чем-то там стучала, что-то переставляла, открывала ящики. Эти звуки гулом отзывались у меня в голове, но к моему удивлению, начали возвращать меня к реальности. Мама села напротив, взяв себе порцию.

– Дорогой мой, что случилось? – Тихо спросила она, видя, что я все-таки начал есть.

–Девушка попала под машину.

– Какая девушка?

– Незнакомая. Мы на переходе стояли, она пошла на красный. Я почти вытянул ее, но автомобиль все равно ее ударил. Теперь ей делают операцию, меня не пустили, отправили домой. – Когда рассказываешь краткую версию произошедшего, выглядит не так и страшно.

– Это после медосмотра случилось?

– Да.

– И ты в больнице сидел?

– Два часа.

– Да, мы ведь не родственники. И вечером не пустили бы все равно. Врач ничего не сказал?

– Врача видел мельком. Медсестра отправила домой. Посещение с 10:00 до 16:00.

– Ты, конечно же, пойдешь… Пары какие у тебя завтра?

– С самого утра. Но я не пойду в универ.

– Подожди. У нее же родственники есть, с ними уже связались, они явно с ней сидеть будут, а ты – мешать. Нельзя прогуливать учебу на первой же неделе, – мама покачала головой.– Сходи на первые две пары, а потом в больницу поедешь. Там с утра все равно много беготни. Слышишь?

– Слышу. – я встал из-за стола, дошел до кровати и бухнулся в одежде.

Видимо, я уснул, потому что вечер и ночь стерлись из моего сознания. Я проснулся утром рано и резко, часы показывали семь утра, сквозь шторы бил солнечный свет. Внезапно мир наполнился звуками: кто-то ходил в квартире сверху, на кухне уже пахло яичницей, отовсюду слышались тихие разговоры.

Настал новый день, все собирались на работу. Собирались жить.

6 сентября. Кома

В 13:00 я вновь попал в тот же коридор. Теперь он не выглядел таким страшным и мрачным: горели лампы, освещая череду открытых в палаты дверей.

– Вы не родственник!

– Не родственник.

– А кем вы приходитесь пострадавшей?

– Я свидетель аварии.

– Понятно. Двадцать восьмая палата. Бахилы надевайте. До четырех посещения.

– Помню, спасибо. – Был ли кто-нибудь у нее сегодня? Я приблизился к палате. Узнаю, конечно, узнаю. Я узнал ее сразу: черные волосы слегка видны из-за повязки, покрывающей лоб; на руках и ногах, видимо, гипс. Глаза закрыты. Остальные в палате спят, тишина стоит такая, что очень хочется услышать чье-то дыхание.