Бросим оружие в пепел, созданный им
Глава 1: Прощай, родимый дом.
"Когда-то будет поколение, которое не видело войны…"
До недавнего времени я был обычный мальчик 13 лет с обычными интересами подростков в две тысячи двадцать третьем году: погулять с друзьями да в компьютер поиграть. Недавно вся моя жизнь пошла под крутой откос…
Моя мать часто срывалась на меня с поводом и без, да и не только на меня, на мою сестру, Олю, тоже часто срывались, но так как именно я искал себе приключений, чаще всего доставалось мне. В таких ситуациях я просто не мог ничего сказать. Характер был у меня не тот. Все это началось вскоре, после того как мой любимый отец погиб в девятнадцатом году от рук ВСУ, он был командиром небольшого отряда, они повторили подвиг трехсот спартанцев: прикрывали отступление остальных к гарнизону; но сами они не дошли до него. Для меня мой отец навсегда останется героем и любящим отцом. Как и дома, в школе нас с сестрой тоже шпыняли, то, что мы без отца растём, что мать наша алкоголичка, слухи распустили, что мать наша на деле лесбиянка, а муж у неё был только ради того, чтобы деньги получать и не уехать на зону за ЛГБТ. В какой-то момент я просто не выдержал этого. Сбежал. Находясь в бегах, я все больше пропитывался ненавистью к тому, что сейчас делает ВСУ – грабит, сжигает, убивает. Я начал искать единомышленников сначала среди знакомых, человек так набралось мало, всего 23 человека. Но потом мой близкий друг Ваня сделал одну единственную запись, которая дала нам все что только нам было нужно.
«Родина в опасности,
Сохраним мирное небо,
Постоим за мирных жителей,
Сбор у Железногорска второго августа»
Благодаря этой записи мы набрали десятки тысяч единомышленников. Среди них, мне сразу же приглянулся один парень, примерно одного возраста со мной, высокий голубоглазый со светлыми волосами.
– Здарова, меня Сергей зовут, я здесь всем управляю, мы пойдём уже завтра, наверно, если не раньше, людей просто очень много, с одной стороны это хорошо, а с другой столько людей не спрячешь нигде, посмотрим, отчего же ты сюда пришел, э… А как тебя зовут то?
– Алексей Николаевич. Да вот, мне не нравится, чем сейчас занимается Украина. Раньше мне она нравилась, народ там хороший, культура отличная, но вот сейчас что происходит убило всю любовь к ней, вот я и пришел сюда.
– Очень хорошо, нам примерно такие люди и нужны. М… А, расскажи-ка о своих навыках, что ты умеешь, что ты предпочитаешь делать, чем ты можешь помогать нашему войску?
– Ну вот если прямо так критично говорить, возможно будет звучать как самолюбие, но я могу сделать почти все что угодно: хоть пистолет, хоть чёртов танк, хоть гречку, хоть рыбу фугу, хоть рассчитать тактику, хоть починить что угодно.
– Замечательно. Если это действительно правда, то ты просто замечательный человек вообще! У нас здесь есть такой своеобразный комитет, хотя там ещё почти никакой организации, над этим нужно будет ещё поработать, но сейчас пока времени нет. Так вот, там у нас есть свободное местечко, хочешь сделать так, чтобы его не осталось, хочешь показать свои навыки?
– Тогда может не хватить тем, кто ещё лучше меня.
– Ох, ну об этом не беспокойся, из тех, кого я не опрашивал, остались только три человека, но я сомневаюсь, что кто-то из них будет способным на что-то большее. Я тебя подметил сразу же, как все собрались, подумал «он наверняка способный!», и сразу же оставил тебе место в списке этого собрания лидеров. Так ты хочешь?
– Конечно!
– Супер, не подведи, в первую очередь себя. Ха-ха! Шучу, я знаю, что ты не подведёшь. Увидимся. Я подставил кулачок, он смекнул и после такого хорошего знакомства, я ушел опросить оставшихся.
Как я и предполагал: они хорошие и храбрые солдаты, если верить их словам, но не более.
– Всем внимание! Крикнул я в рупор. Благодарю всех что собрались, надеюсь вы покажете достойный пример всему миру. Но поздно мы осознали одну маленькую проблему: по изначальному плану поход планировался 3–4 августа, но нам придется начать его примерно через часа три, мы просто не ожидали, что придёт так много людей. Мы не сможем скрыться от всех и вся хотя бы на одну ночь, отдохнём уже в походных условиях. Сразу оговорю нашу первую цель: Автопарк уже на территории Украины, там мы добудем минимальный транспорт для нашего дальнейшего похода. Отдохните час-два, как только начнётся, я сразу оповещу вас по радиостанции.
А сам я ушел продумывать окончательный план. Пройдём ближе к трассе Е391, заночуем в Малиновской даче, потом уже до границы рукой подать. На том и решил.
– Внимание всем! Подготовка 10 минут, потом встречаемся на площади и выходим.
Как же я ошибся, подумав, что дойти до границы будет легко. Полтора долгих и ужасных дня мы шли к границе Россия-Украина. Во время нашего шествия трех человек поймали хищники, десятерых пришлось оставить на другой стороне одного из блокпостов, они пожертвовали собой ради того, чтобы мы могли начать – если считать, что враг стрелял по ним, а не они по врагу, но, к сожалению, эти десять человек на связь больше не выходили. Трое просто пропали без вести, возможно заблудились и их съели хищники, или они до сих пор бродят по этому лесу, никто так и не узнает. Парк находился в 17 километрах от границы Россия-Украина, но мы еле дошли до границы, не представляю, что будет после.
– Тики, похоже мы дошли. Вот там уже КПП! Почти крикнул Ваня.
– Тише ты, услышат. Ух… ну наконец-то.
– Там охраны много стоит, что будем делать?
– Попытаемся их перехитрить, я притворюсь грибником, который случайно перешёл границу и пытается вернуться назад, это их отвлечёт, а пока вы перемахиваете границу через лес и встретимся примерно через два километра отсюда.
– *Вздох*… Удачи.
– Взаимно. Ну, была не была. Я покрестился и пошел.
– Привіт друзі! чи не дозволите пройти?
– Здравия желаю! Разрешите тогда просить у вас документы и выездную ВИЗу.
– Що? повторіть, будь ласка.
– О господи… Сержант, переведи прошу ему, не особо я знаю этот закудынский. Ты ж там вроде что-то да понимаешь.
– Есть! Кхм… Кхм… Здоров'я бажаю! Дозвольте тоді просити у вас документи і виїзну візу.
– Так, звичайно, ось.
Я начал передавать ему документы. Как вдруг прозвучал выстрел, большой, громкий, как будто одновременный, и все 6 солдат ВСУ упали. Выстрелом задело еще и одного нашего пограничника солдата. Того сержанта, который переводил мне фразу; задело, но слава богу, не насмерть.
– Бежим! – крикнул я, они не стали стрелять, а просто смотрели мне в след вызывая медика.
Отбежав достаточно далеко, я завернул в лес и стал расспрашивать всех, пытаясь понять кто это сделал.
– Признайтесь по-хорошему, кто стрелял?!
Вперёд из строя вышли пять человек. Я начал отчитывать их.
– Не, ну вы конечно натурально идиоты, такой идиотизм и под этанолом не получиться придумать! *Глубокий вздох* Так… спокойно… У вас три варианта – 1. Расстрел. 2. Отрубание головы. 3. Повешенье. Выбирайте, под расстрел к тому оврагу. И указав через плечо на глубокий овраг примерно за сотню метров отсюда.
Четверо человек пошли к оврагу и только один пошел на самодельную висельницу. Мы кинули расстрельных в овраг, взяли в руки старые АКС по гравировке 1990-го года выпуска. Полетели пули очередями, которые заглушали все вокруг. Никита был, кто отдал приказ действовать, он пошел на висельницу.
– Зачем? Ты ведь был хорошим человеком, а так нас подставил. Я лично надел на него петлю. Хочешь сказать напоследок что-нибудь?
– Нет. Сказал он твердо, закрыв глаза. Я выбил из-под него бревно, и сразу же его и убил.
– Надеюсь, все поняли, что грозит за срыв или попытку срыва плана. Стоит отметить, что наказания у нас, по законам военного времени. Поэтому даже не пытайтесь.
Остаток пути мы шли в общем-то без приключений, ну как без приключений, мы нарвались на целый зверинец: и кабанов мы перестреляли, и от медведей отбивались и даже увидели целый отряд ВСУшников, который охранял склад с оружием. Они нам не захотели отдавать его добровольно, поэтому там больше нет ни охраны, не оружия. И оружие то не плохое, пара М4А1 и с десяток АК, здесь я нашел АК-105, который сразу провозгласил своим.
– Тики, смотри! Мы похоже дошли.
– А ну-ка ну-ка ну-ка. Вано, почему ты так думаешь? Как понял?
– Да там табличка здоровенная: «посторонним вход воспрещён», я те отвечаю это он.
– Рили. Ладно, сегодня уже не пойдём, поспать надо. Отойдём подальше отсюда, метров на пятьсот хотя бы.
Я лег примерно в пол первого ночи. Снились мне очень странные сны, но очень правдоподобные. Сны мне прямо-таки кричали что это все добром не кончится, что нужно отступить пока не поздно.
– Поздно, уже поздно.
– Че? Сквозь сон сказал Леха.
– Э… Да ничего Лех, поздно, себе говорю, уже, спать надо ложиться. Доброй ночи.
– Доброй…
Тем временем в Курске…
<*Срочные новости:
Неизвестные напали на границу Украина-Россия, убиты 6 пограничников ВСУ и получил ранение в голень наш пограничник Алекандр Гутько. В лесу Поповкинская дача найдены четверо расстрелянных и один повешенный возрастом от 11 до 15 лет. Их личность пока не установлена, следователи не исключают вероятности того, что эти события как-то связаны*>
– Мама! Мама смотри! Что происходит-то. Это ведь туда ушел брат? – вскрикнула я.
– Да, Олечка, туда… – с грустью сказала мама.
– Интересно, как он там, ему ведь там не уютно. Мы ведь здесь, в уюте и комфорте, а он там в холоде, морозе.
– Мне тоже… Ну, иди спать. Поздно уже, а тебе завтра нужно с классом идти в…
В этот момент включилась сирена воздушной тревоги. Через 2 минуты раздался первый взрыв. Я легла на пол в своей комнате, стекла выбило и остался противный звон в ушах. Я посмотрела в то, что осталось от окна, дом напротив был до основания стерт в пыль.
– Мама?! Что происходит?!– Выбегая в гостиную кричала я – Мама!
Мама лежала на полу с большим осколком стекла в груди.
– Помстимося цим тварюкам! ЗА НАШИХ! ВПЕРЕД!
– Мама, ты только держись, сейчас.
Разгремелась пулемётная очередь и крики.
– Мама? МАМА! Нет! Нет!
Прилетел второй снаряд. Я решила убежать из дома, спрятаться, пока все не утихнет.
«Нужно найти его!» думала я, пока пряталась в баке от судьбы быть обнаруженной. «Чего бы мне это не стоило»
Так и начались мои поиски, которые проведут меня через пол мира, и которые чуть не станут для меня роковыми.
Глава 2: Похождения Лейтенатора.
"…Но будет и то поколение, которое не видело света."
Наступило утро. Но оно ощущалось не так, как утро прошлой жизни; оно было каким-то другим. Возможно, судьба пыталась мне что-то сказать. Но я не слышал, я не слушал.
Пытаясь не попадаться на глаза, мы пошли к воротам.
– Пленных не брать, все до единого должны быть мертвы. Всем приготовиться, по сигналу… Я подошёл к южной стене и заложил там бомбу. Мы отошли на пятнадцать метров, и я нажал на кнопку детонатора. Прогремел взрыв. ПОНЕСЛАСЬ!
– Вперёд!
ВСУшники с нашей стороны сразу же сдались без боя, а на других концах парка перестрелки велись ожесточённые. Мы их быстренько расстреляли, чтобы не мешались, и пошли к технике. Наш отряд был не единственным, кто быстро дошёл до техники, восточный отряд уже копался там. Ну а по технике, нас уже дожидались и БТРы, и БМП, и БМД.
– Тоже сдались?
– Да. Нужно идти на помощь остальным.
– Разумеется.
– Вы давайте подъезжайте, а мы пошли.
– Удачи!
– Взаимно.
И мы со всех ног побежали на звуки самой жесткой перестрелки – на Севере, там располагались ворота, поэтому охраны там было больше всего.
– Уверенней, жестче, агрессивнее! План немного поменялся, нам нужен один пленный. Повторяю, одного оставить в живых!
В этот момент я понял, к чему мой дедушка говорил, что «самое важное в любой войне, сынок, план, без плана война проиграна сразу же, без поворотно, второго не дано! Это мне твой прадедушка рассказал». Надо было слушать его!
– Почти всех уже мы перебили, примерно четыре человека осталось, но они засели в такой позиции, что вообще автоматом не выкуришь, разрешите изменить ваш план, и кинуть в них гранату, живых не останется.
– Хм… Разрешаю.
– Ложись!
В окопе прогремел взрыв. Какие-то камни упали мне на руку, защемив безымянный и мизинец. Ну так, больно, но терпимо.
– Сссс… хм… Я на разветку. Я выпрыгнул из окопа, и подошёл к месту взрыва.
<*Пусто?*>
– Тока писюны по стенкам.
<**Смех**>
– Ладно, забираем всё, и валим.
<*Уже. Только для нас осталось*>
– Ну пошли.
Мы уселись во все, во что могли, и поехали куда глаза глядят. Приехали на удобное и красивое место – пос. Сосница. Его просто невозможно осадить, здесь есть сельхоз угодья и есть река, через которую мы, если что, можем уйти. Это просто непобедимая крепость, пока патроны не закончатся.
Конечно, мы сразу же попали если не в центр, то в окружность центра внимания. Привлекли множество гражданских к нам, но самое главное, мы получили поддержку из вне! К нам прилетело множество людей: Франция, США, Россия, Германия, и… все. Мы обучали друг друга всему что умеем, мы стали не просто знакомыми, борющимися за одно дело, мы стали самыми лучшими друзьями, которые имели одну общую цель – остановить все это. Для командования столькими людьми уже не хватало одного человека, нам очень нужны грамотные и опытные переводчики. Наконец, у меня дошли руки по нормальному организовать комитет. В нем было по трое очень умных и разумных человек от стороны: Переводчик, «главный», и заместитель «главного». Все шло хорошо, но была какая-то неопределённость, а что будет дальше? Типо как с Наполеоном I а то будет. Я постарался не думать об этом и углубился вместе с остальными над более важными сейчас вещами. Но эти мысли до конца, не ушли.
Я знаю, что брат пошел вместе с этими партизанами. Я знаю куда идти, но не знаю как. Самолеты не летают, поезда не ездят, по улицам ездят танки. Пока навигатор все еще работал я прикинула куда нужно идти и медленно, но верно стала добираться до своей цели. Не тут-то было, пути из города перегородили танки.
– Черт! И что же… И тут я упала в канализацию, было больно, но тут меня как осенило, можно пройти по ней, хотя бы до Дьяконово. Попрощавшись с домом, я поползла в своё путешествие.
Настроение было отличное, лучше некуда! Но плохая новость была, Сосницу нам придется оставить, все-таки, нельзя оставаться здесь навечно. Жаль, здесь было так красиво! Наверно, когда закончим войну, перееду сюда жить.
Было далековато, но решили мы взять Березна. Больших планов на неё мы не делали, просто перевалочный пункт к нашей первой большой цели – Чернигов, нам очень нужен был Чернигов.
Мы выдвинулись к Березне ближе к ночи, приедем примерно в два ночи. Так и получилось, 02:13 мы были у знака.
– Внимание всем! Озвучиваю наш план. Мы разбиваемся на четыре группы: по одной на дорогу, особенно обратить внимание на дороги к Бегачу и Чернигову, у нас на зачистку города всего пятьдесят минут, если повезёт: час, не больше, по началу нам придётся действовать самим по себе, поэтому готовьтесь, бой обещает быть тяжелым.
Я пошел на холм, осмотреть где основные силы сосредоточены.
– Плохо дело. Изподтишка сказал подходящий ко мне Леха, вместе с Францом.
– Чё это так?
– Техника будет многим недоступна, заметят.
– У меня есть план. Сказал я с хитрой лыбой, увидев основную массу и снова взобрался на БТР. Небольшая смена плана. Делимся на пять групп. Пятая группа будет костяком нашего плана. Основные силы ВСУ сосредоточены в центре города, на перекрёстках, знают падлы, что там они могут сидеть хоть до посинения, но пятая группа покажет им что это не так. Улицы в центре города расположены треугольником, мы можем этим воспользоваться. Пятая группа скрытно заходит в посёлок через дорогу к Николаевке, в эту сторону вы должны увести засевших в центре ВСУшников. Вас в любом случае тогда уже заметят, и попытаются окружить всеми силами, тут появляются остальные и мы устраиваем двойную осаду, получится так, что они будут бороться на два фронта. Ваша задача просто продержаться как можно дольше. Кто пойдёт со мной прямо в пекло. Сто человек, не более не менее. Руки подняли почти все. Но в целях плана, я выбрал самых лучших и опытных. Так, Франц, Леха, Вано и… как зовут тебя увы не знаю. Вы остаётесь, и командуете остальными отрядами. Как только мы выйдем, тоже выходите на позиции. Услышите первые выстрелы, значит подождите минуты три-четыре, и продвигайтесь кольцом к центру города, зажмём их там. Если… Нет, точнее когда я умру, закончите штурм и продвигайтесь на Чернигов. Вы будете самыми главными. Нам эту мясорубку не пережить, ведь нам тоже придётся сражаться как и им: на несколько фронтов.
– Да не очкуй, все супер будет, все нормально пройдёт.
Я лишь одобрительно качнул головой, сделав плоскую мину.
– Пятая группа, наготовь! Крикнул я, уже предвкушая, что ждёт нас всех.
– Вы это, аккуратнее там.
– Взаимно. Ну парни, с Богом.
И мы пошли в самый центр посёлка.
– Теперь, парни, переговариваемся только по рации шепотом, а ещё лучше жестами. Все мне показали окей. Незаметно мы дошли до центра, и вот сколько солдат, все они слушали какого-то мужичка, седого старого но в самом расцвете сил мужичка.
– Снайпер, сними-ка мужика на новаторе, тогда и начнём.
– Принял, секунду… Выстрел примерно на расстоянии ста тридцати метров попал этому мужичку в руку. Кажись я ему руку оторвал. Все начали метаться и прятаться. В нашу сторону побежал один ВСУшник, но не дойдя до нашего укрытия всего примерно шесть метров прозвучал второй выстрел, и он упал на землю. Спокойной ночи, ублюдок.
– Начали! Мы выпрыгнули из укрытий и начали перебивать всех и каждого. У нас есть минуты четыре чтобы умертвить, каждого из центра, пока не придут с периметра. Подкрепление придёт через десять минут, в итоге нам нужно продержаться хотя бы шесть минут, или пока не придут наши, а ещё лучше продёржаться все время.
– Продержимся как-нибудь.
– БАМ, БЛЯТЬ! Тебе тоже спокойной ночи! Началась какая-то какафония стрельбы, выкриков и даже песен. Это сейчас даже успокаивало.
БУМ! В меня прилител какой-то осколок и прошёлся мне по кисти. Так, максимум царапина.
– Идут с периметра!
– У нас же должно было быть больше времени… Я достал рацию. Остальные группы, наступайте, они решили уже действовать, долго мы одни не продержимся, мы в центре ещё не до конца закончили. Приём.
<*Мы уже. Видим, что у вас большие проблемы. Приём.*>
– Ты даже не представляешь на сколько большие, Франц. Ожидаем вас как можно быстрее. Конец связи.
– Тики, мы в центре закончили, никого не осталось, только этот. И он подвёл ко мне ВСУшника, всего израненого, в садинах, и под этим даже не замечаешь, что он ещё довольно молодой, лет двадцати, не более.
– Я же сказал, никого не оставлять. Я достал ТТ, подставил к его правому глазу, и выстрелил.
<*Вперёд! На пиндосов огонь!*>
– Вы уже здесь?
<*Да, быстро добрались, вас не оставим одних.*>
– Спасибо вам за это.
<*План сработал не по плану, многие остались на периметре, только с востока пошли на подмогу. Остальные усилили готовность.*>
– Тогда новый план. Уничтожаем восточных, и с двух сторон идём на остальных, северных, западных, южных. И усё.
<*Окей*>
Этот план уже сработал по плану. Полнстью заняли Березну мы тридцатого декабря.
Мы уже начали готовится к Новому Году, зная, что воевать нельзя, по директиве ООН №243 "О военном положении в праздничные дни", так что мы полностью убрали все оружие, достали ёлочки, шампусик, мандарины, кассеты с караоке и новогодними фильмами. Готовить подарки стали своим друзьям и любимым.
– Ну, парни, через пятнадцать минут Новый Год. Я приглашаю вас на певчее поле, там можем отметить.
А я начал готовить его. Поставил часы, стулья, столы, ёлку, всё как положено. Через десять минут, все уже были в сборе.
– Кхм… Друзья-товарищи, до Нового Года осталось четыре минуты. Что я хотел сказать: Мы проделали огромный путь, наша цель почти свершилась, мы все молодцы. Но пока ещё рано сдавать позиции, по долгу не расслабляемся, но в Новый Год можно и нужно. Я взял шампусик со своей табуретки. И я предлагаю… Я повертел бокалом в руке. поднять первый бокал за две минуты до Нового Года: Тост, за, нашу, скорую, победу! Тост!
– Тост! Мы выпили первый до дна.
– Надеюсь все знают двенадцать основных тостов на каждый удар.
– Да!
– Супер! Осталось сорок секунд. Готовьсь!
На часах секундная стрелка приблизилась к пятнадцати… к четырнадцати… к тринадцати…
– Один!
– Два!
– Три!
– Четыре! Пять! Шесть! Семь! Восемь! Девять! Десять! Одинадцать! Двенадцать!
– С Новым Две Тысячи Двадцать Четвёртым Годом, Друзья! Полетели феерверки, один залп из ста орудий. Началось веселье. Те кто был у нас в "ВДВ" могли искупаться в фонтанах, обычная "Пехота" прошлись пьянным маршем, "Казаки" пели на этом же певчем поле свои песни, ну а "Танкисты" были заняты тем, что делали праздничный залп.
Стратегической и не маловажной целью у нас было заслужить доверие местных. Для её достижения мы выкупили права на использование песен Любэ. Мы устраивали выступления, иногда на улице, иногда на каких-то площадках. Было весело, да и они очень помогали нам заслужить доверие; нисколько не жалеем о тех 4 млн рублей чистыми. Ну, мы понимали, что это будет удовольствие не дешёвое.
Двадцать второе февраля две тысячи двадцать четвёртого года.
Мы начали штурм Чернигова. Который продлился тринадцать минут. Охрана города сразу же сдалась. В качестве исключения, пятерых оставшихся мы отправили в Киев с ложными данными, что мы будем идти на столицу. Самая большая опасность здесь для нас была в диверсантах. Двадцать шестого апреля они устроили новую "ночь длинных ножей", убили 8972 человека, уничтожили 13 БТР-80, 2 БМП-2, 9 БМД-1 и 1 Су-28. Восстание мы подавили усмирением, точнее умерщтвлением. Они же оставили мне моё первое «ранение» – осколок пролетел мне по щеке, оставляя большой шрам, срезая мои усы и сделав не маленький разрез в ухе. В прочем, ничего такого страшного в этом не было.
В Киеве действительно подумали, что мы пойдём на столицу, все силы там сосредоточили. Но ложные посыльные на то и ложные, что дают лишь дезинформацию. Мы пошли на ЧЗО. Там мы хотели сделать основную базу для нас. Так что дальнейший путь был ясен. Мы узнали еще одни хорошие новости: вдохновившись нашим движением, люди по всей Украине подняли восстания. В Украину придут силы ООН; А Российская Армия наконец решилась и пошла на Украину. Эти решительные действия приведут к поражению «розовых» в считанные месяцы. Собственно, для этого нам и нужен был Чернигов – привести весь мир к решительным действиям и поднять боевой дух. Тридцатого мая мы пошли на ЧЗО.
Я выбралась совсем не там, где планировала – в деревне Репина.
– Ну, тоже не плохо, хоть не в лапы солдат. подумала я, и бросилась к Железногорску, оттуда можно было почти напрямик дойти до Березны. В этот раз всё у меня обошлось без приключений, хотя, если приключением можно назвать то, что я минут тридцать пыталась в открытом поле не попасться на глаза этим солдатикам, то всё же с приключением.
«*Тики, Тики, меня слышно? Приём.*»
Пока мы со всеми ехали в БТР-80 (-70 мы оставили в парке, это недоразумение мы оставили в парке, заржавели они уже все), Шурин вышел со мной на связь, на фоне, хоть и не четко, я услышал голос из новостных сводок. Я ответил, а мне через рацию ответили не просто штыками, а пулемётной очередью.
«*Брат… Курск в порошок стерли… По-моему, сейчас мы сделать не сможем ничего.*»
Я просто остолбенел. Но мне хватило духа сказать ему:
– Сделать мы можем всегда, не хочешь не иди, но будь добр держать удар и уйти с нашей тайной в могилу, захочешь сбежать – я сам, лично тебя найду, и лучше тебе не рассказывать, что я с тобой сделаю, сразу же зарыдаешь, а то. Но помни, наши деды боролись против плохишей все, как один до последней капли души в теле, и сейчас мы боремся с плохишами, так что делай так же, как и наши деды – борись, Шумер, борись до конца. Все уставились на меня.
– Командир, с вами все в порядке? спросил очень новенький.
– Да-да, все нормально, просто узнал кое-что, вас это не касается, личное.
Я вспомнил о своей оставленной там сестрёнке. Сестра… Красавица, с хорошим юмором, немного упрямая, хах! Вся в брата и отца. Ко мне пришли самые плохие мысли на свете, я попытался их отбросить.
*
– Оля! Иди сюда, покажу что-то.
– Если это опять какой-то стеклянный непрозрачный стакан, то я вообще зря тренирую свои ноги! Со смехом сестра пошла ко мне.
– Смотри! Я показал ей то, над чем я работал долгие месяцы и пропадал в гараже.
– Ого… Серёж, а я думала, что ты в гараже там с мужиками пьёшь! Она глядела изумленными глазами.
– Не-не. Не пью, бросил! И мы оба залились хохотом. Мама тоже часто подозревала что я в «переулке» сижу и бухаю, а мы постоянно относились к этому, как к шутке.
– А, что это? То, что какой-то автоматик понятно, а зачем он тебе?
(За этот «автоматик» я могу присесть на 5 лет!)
– Как зачем? Пострелять!
Я снарядил патроны и БАХ-БАХ-БАХ. Мишку просто в клочки. Хорошо, что он не живой, так, игрушка.
– Как тебе мощь Калаша, а?
– Ого! Оля смотрела на меня большими удивленными глазами. Ничего себе! Как ты так сумел, еще и рабочий!
– Да ничего сложного то нет, разобраться просто надо, и руки сами делают. *
Как она там? Жива ли она вообще?
– Сейчас нет времени об этом думать! Тихо, буквально шепотом, сказал я себе.
Ехали мы недолго – часов восемнадцать, не больше. Но приключений не убавилось.
– Командир, здесь, это, к нам бронетехника едет. Это наши?
– Тревога! Подъём! По моему сигналу выходим и ведём огонь на поражение! Водила, ты садишься за здешнюю пушку. Вперёд!
Двери раскрылись, мы выбежали и спрятались за обломки и в овраги. Пара Новаторов и голая пехота с М4, а шума то было.
– Огонь!
Со всех сторон полетели пули и гранаты. Новаторы загорелись, оттуда выбежали ВСУшники, и стали кататься по земле, а некоторые просто падали замертво. Всех перебили, один только руки поднял и закричал умоляюще.
– Стійте! Стійте! Не вбивайте будь ласка. Не вбивайте будь ласкаааа…
– Информацию расскажешь, не будем вбивать. Кто и зачем вас сюда послал?
– Нас сюди відправили що б вас вбити, Зеленський відправив.
– У кого-то ещё эта задача есть?
– Ні, ні в кого.
– Теперь взял, и доложил Зеленскому этому, что задача выполнена, что вы всех убили, или будем тебя вбивать.
– Добре-Добре, зараз. Прийом, командир, ми завдання виконали, не без втрат звичайно, я один залишився в живих, але цей загін нас більше не потурбує.
– Тепер пішов на передову!
– Но…
Этот граммофон выключился, и язык упал на колени, мне на секунду даже стало его жалко: всех друзей убили, на передовую отправили.
– Бедняжка. Накидайте-ка в овраг мусора да поострее, и пики воткните. А то вдруг, когда мы обратно поедем, засаду на нас сделают, прыгнут не посмотрев, и проблем не будет.
– Есть!
– Слушай, мы хоть и враги так то, но мне тебя как-то жаль стало, это были твои друзья?
– Всі вони були моїми друзями…
– Но ты же понимаешь, что, если бы не нарвались на нас сами, остались бы жить поживать да добра наживать?
Он одобрительно кивнул головой.
– Поможешь нам ещё кое с чем?
– А куди я подінуся?
– Можешь нам дать свою форму? Очень нужна для дела. Ну, отдашь? И удостоверение своё тоже отдай.
Он достал из кармана удостоверение и пропуск и начал раздеваться. Сначала он дал мне жилет, потом рубаху, потом сапоги с штанами и только потом корсет.
– Все готово, товарищ Младший Лейтенант.
– Хорошо, сейчас. Пойдём, отойдём на пару слов. Франц, Леха, пошли с нами. Мы отошли к этому оврагу, примерно в трёх метрах от края, падать секунду полторы. Я взял нож и срезал пуговицу с убитого ВСУшника. Держи, на память. Слушай, брат, ты ведь никому не расскажешь о том, о чём мы здесь говорили?
– Нi!
– Вот и я так думаю, ты же ровный пацан, правильный такой, прилежный, умный. Но вот почему-то работает на Украину. Но это твой выбор, главное, что он твой собственный. Но вот тут такая беда, ходят слухи, что ВСУ напало на мирных жителей в Курской области. Не знаю как ты, но для меня это уже перебор, а как ты к этому относишься?
– Погано, Дуже погано, я, не думав що ми будемо атакувати мирних жителів.
– Вот я и говорю, пацан то ты умный, но работаешь на таких вот террористов. Тебе то оно надо? Знаю, что нет. А когда-то же мы были одним народом, одной нацией. Мы в троём, ещё Беларусь, были неудержимы. Мы, Славяне, могли весь мир на колени поставить, и почти ведь получилось. Потом мы что-то поссорились, и совместных дел больше не ведём. Поэтому… Как я тебе, моему врагу, доверять то могу, что ты лишнего ничего не ляпнешь?
Он стал пятиться назад и уже начал падать в овраг, но я успел схватить его за руку.
– Ну-ну, Иван Карлович, поаккуратнее немного надо быть. Эх… Вот ты такой умный парень…
Но почти сразу отпустил и он полетел вниз. Подождав, когда короткий крик угаснет я продолжил.
– …А веришь каждому слову. После этого он закрыл глаза, и дырявая грудь поднялась в последний раз.
Мы сели обратно по машинам и поехали дальше, осталось совсем немного. Через десять минут, мы уже могли увидеть забор огораживающий территорию ЧЗО. Мы решили заночевать прямо здесь, на втором километре от границы, отдохнуть и продумать планы.
– Итак, парни, наш план на завтра-послезавтра – занять ЧЗО, и в частности Припять, как абсолютную базу. После этого мы возможно пойдём на Киев. Доброй ночи всем!
Все начали расходится по своим палаткам, в том числе и я. Лег, и сразу же уснул.
– Подъём, парни, подъём, нас ждут великие дела! Мы идём гулять в Припять, кто мечтал повторить Сталкер в реальности? Сейчас мы этим и займёмся! Только попытайтесь не поймать пару маслин, окей парни? За Пахана!
Мы поехали к КПП. Доехав, мы на удивление увидели, что все шесть человек охраны там были девушки. Мы просто не могли поверить, в то, что видели. Там на столько уже людей не хватает, что ставят девушек нести службу в армии и охранять сверхважный объект. На ещё большее удивление, там никто не пытался по нам стрелять, только аккуратно смотрели.
– Огонь открываем только ответный, но оружие держите готовым. Я пойду на разведку. Я вышел из БТРа и подошел к охранницам. Здравия желаю, разрешите пройти на территорию Чернобыльской Зоны Отчуждения.
– Ишь ты какой наглый! Нет, может быть ещё бы и пропустили, но с нами так разговаривать, теперь вы сможете пройти туда, только через наши трупы. Все, пошёл отсюда, немощь.
В коморке КПП я услышал плач, немедля, я рванул туда через всю толпу этих фемок. Там стояло две солдатки и утешали какого-то младенца.
– Через трупы вас?! Ну так получите! Я выхватил младенца из рук солдатки и толкнул её в стену, да это какой-то фемский батальон! Я достал нож.
– Эй, смотри! И на глазах одной из них перерезал младенцу горло.
– Неееееееет! Она заплакала. На секунду мне даже стало её жалко, но я быстро отбросил это, вместе с мертвым младенцем.
– Вы же, Украинцы, можете понять что-то, только через язык насилия, на котором и общаетесь. Даже когда вас просят о пощаде, вы нападаете на мирных жителей, убиваете всех, ни жалеете никого, ни стариков, ни женщин, ни детей. Так почему должны жалеть вас? Я подставил нож к её горлу. На улицу, пошла. Она закивала головой и встала.
На улице всю охрану уже поставили на колени, а трое из них уже лежали в луже крови. Я поставил и эту в один ряд с остальными.
– Дёрнетесь, мозги вам вышибем, растекутся по этой грязной земле ваши мечты и надежды на смерть всех Русских. А сам я пошел за второй из КПП. А она за это короткое время сделала себе харакири, и лежала, истекая кровью, вся в слезах.
– Ну-ну-ну… Чево ж такие меры. Я достал свой ТТ. Зачем же так над собой издеваться, мы бы вас отпустили, а ты… Эх… Такая красавица, а такой бесславный конец. Нацелился на неё. Не мучайся, да проводит тебя Ангел в Рай. И выстрелил. Я взял её нож. Покойся с миром.
Я вышел на улицу к остальным и начал проводить допрос.
– Сейчас будет небольшой опрос, да-встаём, нет-продолжаем сидеть. Первый вопрос: кто знает местность в Чернобыльской Зоне Отчуждения. Встала всего одна девушка, та, которую я привёл из коморки КПП. Я подошёл к ней и взял нож её напарницы. Правда ли, что Готель Полiсся находится в центре города Чорнобыль?
– Да. Тихо, дрожащим голосом сказала она, за этот ответ она сразу же получила ту же участь, что и её напарница – я вонзил, а потом провёл нож по её животу. Она схватилась за него, видимо пытаясь не дать вывалиться, уже бесполезным органам.
– Ответ оказался неверным. Следующий вопрос для всех: Кто знает, можно ли использовать транспорт на территории ЧЗО?
Встали все.
– Можно!
Я закрыл глаза и взялся за голову.
– Как вы только на солдаток выучились, фемки сраные?
– Как ты нас назвал нищеб!?.
– Теми, кем вы на самом деле являетесь. Я зашел к ней из-за спины, и сделал почти сцену из «Чужого»: из живота девушки внезапно вырывается нож, а не инопланетная форма жизни, и она падает на землю. Подошёл к следующей, решил избавить её от мук, и просто выстрелил в затылок. Но оставшуюся, ту что перегородила нам путь в самом начале, я решил оставить в живых, в качестве заложницы.
– А ты пока нам нужна. Будешь первой идти вместе с остальными заложниками, вот тебе наша символика, надевай, иначе будем тебя вбивать.
Мы вошли на территорию, и начали зачищать её ото всех, кто против нас и представляет нам угрозу.
Здесь мы просидели целых полтора года, переодически подавляя небольшие очаги сопротивления. Нам было скучно, поэтому какую-то часть одинадцатого июня двадцать пятого года мы отправили на Сечь, так, чтобы не расслаблялись ВСУшники. Но остальным было скучно.
24 декабря, в канун Нового Года 2026г. Была проведена масштабная контратака на нас, кто-то открыл ворота, ворвались многочисленные силы ВСУ, несмотря на нашу жестокую оборону, длившуюся 5 дней, они смогли захватить некоторых лидеров в плен. По оценкам после, в обороне ЧЗО погибло 34 тысячи человек. Среди тех, кто попал в плен, оказался и я. Кирю и Шумера убили, вместе с их отрядами. Для меня это было трагедией.
Меня и ещё шестерых человек повезли в специальный лагерь смерти, о котором мы уже наслышались – лагерь смерти ШРА-016, но мы его называли по-другому – Оссива. Нам выдали номера, я был там №186, обращались только по номерам. Нам не выдавали еду, нам не выдавали воду, все мы должны были добывать сами, нас отправляли на очень сложную работу в рудники, свободное время 30 минут, сон – шесть с половиной часов, гнобили, справедливости ради, только словесно.
В лагере я подружился с американцем по имени Сэм, его номер был 151. Мы во многом были похожи: любили рыбачить, рисовать и то же ушли сюда, на войну, добровольно, тоже гнобили в семье, пользуясь характером. Мы как два брата акробата, только с разных стран. Он был в этом лагере уже три месяца, но держался, на удивление, достойно. Он был в одном из восстаний, которое подавили, из его участников. На сегодня, он остался единственным живым человеком-участником этого восстания.
Второго февраля, солдаты забрали Ваню, Матвея, Джона, Билла и ещё троих неизвестных мне. Сначала мы подумали, что это лагерь освободили и нас всех спасут, но потом, солдаты которые увели их, пришли обратно с номерами с их рубах, они были в свежей крови, на номере Вани, была дырка от пули, но его номер не был задет, ровно пространство нижнего круга восьмёрки просто отсутствовало. Наша надежда сменилась страхом за всех своих друзей.
– Сэм…
– А?
– Как ты держишься то таким бодрячком? Все вокруг уже просто траву почти всю съели, все равно умирают, а ты просто живешь, как будто тебе не нужна еда чтобы жить.
– Я просто верю, что когда-нибудь мы отсюда выберемся. Мы все. И война закончится. Вера позволяет мне жить дальше, и почти не нуждаться в топливе. Рано или поздно, нас спасут, и я это знаю, я постоянно кручу это в голове, и мыслей про еду просто не остаётся.
В дверь начали бить, а потом и вовсе выбили замки, которые сами и повесили, придурки. Дверь открылась, посреди пространства с ярким светом стояло пятеро человек. Тот, что в центре начал читать список. Мы все уже понимали, список чего это. Он читал его о-о-очень медленно, наверняка что бы поиздеваться над нами. Сейчас нашим главным страхом было оказаться в этом списке.
В нём было пять человек, в нём оказался и я, и Сэм. Я попрощался со всеми, и вышел. За нами закрыли дверь и повели на эшафот. Мы просто стали мысленно ожидать нашей участи, наши ноги шли сами по себе, они не управлялись разумом, они управлялись его безнадёжностью. Нас привели на него, посесили нам петли на шеи и прицелились с автоматиков своих. Я закрыл глаза… Неожиданно на улице раздалась напряженная симфония очередей и взрывов, как гравий хрустит под колёсами бронетехники.
Наши пришли…
Нас быстро отвели обратно в барак. А охраники пошли давать отпор.
Не теряя времени, я решил поднять восстание, точнее второй фронт в этом противостоянии. Мы заманили одиннадцать человек в наш барак и просто избили их до смерти, забрали у них оружие и пошли гасить охрану лагеря, пока не выберемся отсюда. Может, охрана и ожидала, что и заключенные нападут, но точно не ожидала что нападут с оружием в руках. Я, как уже привыкший к АК, испытывал некое, неудобство при работе с М4, постоянно пытался "всадить" магазин, а не просто примкнуть. Но уж лучше из неё стрелять, чем от неё умереть. Угу. Пуля, влетевшая в стену рядом со мной, все же достигла цели – прилетела мне в правый глаз. Её силы было недостаточно, чтобы меня убило, но достаточно, чтобы размозжить мой глаз. Ту боль, которую я испытывал сейчас, не описать словами, жгучая боль, приправленная мерзким ощущением крови и пули в глазу, врагу бы такое не пожелал. Придётся как-то терпеть это, ведь или ты их, или они тебя. Сквозь боль мы все вместе смогли уничтожить охрану и наконец убраться отсюда. Мы поехали на базу, в Припять, которую уже успели зачистить. В БТРе, в который сел я, сидел Франц. Мы отъехали на пару сотен метров и он решил меня спросить.