Вечная Битва: Семь дней Апокалипсиса. Книга 2

Глава 1

– Один из лучших. Что-то не похоже, не выстоял против Избранного и пяти минут – Бэрон брезгливо сплюнул в желоб с кровью, не удосужившись даже привстать с трона. – Видимо права поговорка и делать все надо самому.

– Прежде, чем вы возьмете ситуацию в свои руки, мастер Бэрон, я хотел бы поднять вам настроение и преподнести небольшой подарок, – Арманор сделал плавное движение рукой, указав на огненный кристалл.

– Нашел?! Ты его нашел! – возрадовался Император теней, вскочив с места. – Хе-хе. Я уж позабочусь о том, чтобы никто из живущих не смог пробраться к этому мудрецу. Колобос! Колобос, иди ко мне!

В тронный зал незамедлительно вошел демон в черном плаще и изящным мечом на поясе. Он был оставлен хозяином ожидать дальнейших распоряжений за дверью, так что смог прийти на его зов в тот же миг. На плечи существа спадали неопрятные, свалявшиеся длинные волосы, выглядевшие так, будто оно измазало их в грязи и плохо помыло после того. Его лицо, если эту кожаную маску вообще можно было назвать лицом, представляло собой несколько прорезей в этой самой «маске», его целиком покрывали шрамы, трещины и борозды. Рот Колобоса был как бы зашит несколькими поперечными полосками его же собственной кожи, что, в силу мягкости и эластичности полосок, не мешало ему говорить, но со стороны смотрелось отвратительно.

– Господин? – прохрипел демон, вопрошая тем самым о причине своего призвания. Сначала он, несомненно, поприветствовал Императора, присев на одно колено и склонив к полу косматую голову. При этом его волосы веером расстелились по полу.

– Возьми побольше воинов, пригласи нашего великого чемпиона и отправляйся… – Бэрон выдержал паузу и обернулся к Арманору.

– В Заоблачную Башню Ундалиона, – закончил фразу своего хозяина модеус, кинув взгляд на свой волшебный шар.

– Как прикажете, мой Император, ваше слово – закон, – склонившись в очередной раз, выговорил Колобос. Затем он приподнялся, сложил руки и, не разгибаясь, попятился к выходу, как-то умудряясь не спотыкаться, идя спиной довольно долго.

– Превосходно! – довольно потирая ладони, произнес Бэрон, и плюхнулся на трон. – Теперь, что до нас с тобой. Я собираюсь найти и уничтожить Избранного, само собой разумеется, а ты найди-ка мне его прямо сейчас. Не тратить же мне время на поиски? Я с большим удовольствием встречусь с ним в бою.

Модеус склонился над пульсирующим шаром и начал водить над его поверхностью венчающимися длинными черными когтями пальцами. В глубине кристалла несколько раз полыхнуло пламя, и по лицу Арманора поползла победоносная улыбка.

– Это было несложно, мастер, – произнес колдун, наконец. – Избранный только что покинул своих чемпионов близ мира Этима. Судя по потоку энергии, в который он вошел, Избранный направляется к миру Валар в свое жилище, но сила всемогущего Армагеддона путает его тропу. Он окажется на месте позже, чем того ожидал и у вас будет достаточно времени, чтобы подготовить западню.

– Ха-ха-ха! – злобно расхохотался Бэрон. – Тогда я перехвачу его по пути на Валар и уничтожу, а ты, дабы не маялся от безделья, возьми моих тенедемонов и выследи этих жалких генералишек. Забери их души для меня. Без своего предводителя они не опасны ни мне, ни планам Армагеддона, но если мы перестрахуемся – хуже не будет. Да и вообще обидно оставлять их в живых.

Арманор поклонился Императору и исчез в одном из боковых коридоров, ведущих из тронного зала в покои. Бэрон с минуту посидел на троне, глядя на свисающие с потолка тронного зала зазубренные шипы, на некоторых из которых висели полуразложившиеся тела и скелеты врагов темного повелителя, коих постигла неудача. Затем он взглянул в огромное окно, за пределами которого взметались потоки вулканической лавы, и чернел, усеянный миллиардами блестящих звездочек, сияющих на все цвета радуги туманностей и проносящихся метеоритов космический океан. Учитывая все буйство красок и множество огней, можно сказать, что чернел космос только условно.

«Еще чуть-чуть, и я выберусь с этого летающего камня», – потекли мысли в голове Бэрона, – «До могущества обещанного мне Хозяином осталось каких-то пара шагов и я создам свой собственный мир, не хуже чем это убожество. «Черная Луна» еще взойдет над горизонтом». – Закончив мечтать, Император встал с места, размял пальцы и надел висевший на одном из рогов трона удлиненный пластинчатый шлем.

– Мой Император, – послышался глухой низкий голос, донесшийся до слуха Бэрона одновременно со скрежетом открывающейся двери.

Бэрон взглянул на вход в тронный зал: на пороге стоял огромный, чуть ли не втрое шире обычного человека и выше его на три-четыре головы, закованный в черную броню и с громадным двуручным мечом за спиной демон. На его груди, проходя сквозь броню, находилась ровная ромбовидная выемка, обугленная изнутри, пластины вокруг выемки также были обгорелыми и сморщенными. Из-под рогатого «шлема-ведра» вновь донесся гулкий отдающийся эхом, все из-за того же шлема, бас:

– Не хотел тревожить вас, и не потревожил бы, если бы с вами не желал пообщаться сам Армагеддон. Он, кажется, хочет вам что-то поручить. Просил передать, что разговор важен и вам стоит поспешить.

– Отлично, Морг-Дал, можешь идти. Если Армагеддону невтерпеж пообщаться со мной, я не стану его разочаровывать.

Морг-Дал некогда являлся могущественным Королем Ночи, хранителем одного из темных камней Мироздания, известным еще как Белый демон – броня же его почернела с потерей реликвии. Обычно демоны-хранители вызывали трепет у смертных, так как их считали непобедимыми из-за их почетной должности. Однако далеко не все придерживались такого же мнения. Некий Торемас – алчный король Челлара, великой и огромной страны Внутреннего Мира, изгнанный своим собственным народом за то, что безумец захотел напасть на Асъярд – крупнейшее владение дварфов во Внутреннем Мире, и взять штурмом столицу – Асгисл, стал одним из немногих смертных, оспоривших бытовавшие поверья. Он возжелал мести своей в прошлом державе. Так как помощи в своем бесчестном деле искать ему было негде, Торемас решил раздобыть могущество, способное сокрушить все армии его родного государства. Будучи умелым и яростным воином, бывший правитель бросил вызов демонам-хранителям, и даже смог получить три камня Мироздания: Камень крови (позже так же ставший собственностью Тетаэля), Камень страха и Камень тьмы, принадлежащий Морг-Далу. Демоны страшно прокляли короля, и о его дальнейшей судьбе ничего и никому не было известно, однако Челлар не пал и даже не подвергся атаке Торемаса. Морг-Дал же лишился большинства своих сил, как только Камень тьмы был вырван из его груд. Он тысячелетиями сидел в заточении, на которое его обрекли паладины ордена «Золотых Врат», во время своего крестового похода против зла. Позже он получил в распоряжение другой Камень – Камень ночи, став Белым демоном, но и тут его ждал крах и новое заточение. Окончательную свободу демон вновь обрел лишь тогда, когда Бэрон Ааззен обнаружил фолиант Этарода, генерала армий Дра-Ктара, охраняющего книгу, содержащий знания великой Техники Теней. Тогда Бэрон избрал свой путь и решил разделить властвование над тьмой с черным Властелином Дра-Ктаром – повелителем ночной тьмы. Он стал переманивать на свою сторону всех, кто шел по пути мрака, кого только мог найти и заинтересовать. Когда же до него дошли слухи о Короле Ночи, Бэрон задумал, во что бы то ни стало привлечь его на свою сторону. Морг-Дал с радостью принял предложение Императора теней, тем самым, приобретя новый смысл своего существования. Дра-Ктар сам желал получить хоть и бывшего, но, все же, хранителя камня и он запомнил, что Бэрон перешел ему дорогу и обещал отплатить архидемону и хранителю той же монетой, как только представится удачная возможность. Для этого он перешел на сторону Хаоса в извечном его конфликте с Бэроном. Не смотря на это, Морг-Дал остался верным миньоном своего темного Императора и одержал в его имя не одну славную победу.

Темный лорд проследовал из зала по коридору. Спустившись по лестнице на этаж ниже, он прошел в противолежащую лестнице круглую комнатку, посреди которой был выложен колодец, уходящий глубоко к основанию черной цитадели. Из бездонной глотки колодца пробивался столб красного света. Бэрон подошел ближе к колодцу и взмахнул рукой. Раздался утробный вой, затем из недр крепости вырвалось облако пламени. Огонь, взметнувшись до потолка, спустился на уровень лица Бэрона, однако продолжал гореть не переставая. Языки пламени разверзлись, и между ними образовался плоский овал, схожий с зеркалом, слитым из расплавленного металла. В огненном зеркале появились очертания прикрытой капюшоном головы Верховного Духа, не отрываясь читающего заклинание.

– А-а-а, Бэрон, ну наконец-то ты объявился, – произнес Армагеддон, подняв глаза от книги. – Повелитель обеспокоен успехом нашего предприятия и…

– Ему не за что беспокоиться, – небрежно бросил архидемон, – Я лично держу все под контролем, а я не привык оставлять дело незавершенным на половину, ты меня сам знаешь. Так что Избранного ждет…

– Когда ты только научишься не перебивать старших по званию, да и по возрасту, между прочим. Твой о… Хозяин желает, чтобы ты уничтожил Избранного в скорейшие сроки, и он даже готов предоставить тебе помощь Гамала…

– Постой-ка, Армагеддон, что это ты запинаешься? Уж не от старости, наверное? – Император прищурился и требовательно посмотрел в глаза Верховного Духа.

– Я не запинаюсь, и не смей меня перебивать, щенок! – разгневанно проревел Дух разрушения, но Бэрон почувствовал в голосе Армагеддона неискренность. – Исполняй то, что велено и не позволяй себе такого неуважительного поведения! Не все будут столь же снисходительны, как я!

– Довольно! – вскричал архидемон. – Ты, да и многие другие среди приближенных Повелителя, все время что-то пытаются от меня скрыть и шепчутся у меня за спиной! Мне надоело такое отношение!

– Не бери глупости в голову, ты еще слишком молод и безрассуден. Твои действия могут поставить под угрозу все наши планы. А все, что ты пока не знаешь, тебе поведают со временем. Встреться с Гамалом и иди на бой с Избранным. Хозяин надеется на твой успех, и чем раньше ты подтвердишь его ожидания, тем лучше.

– Не уходи от темы! Тот факт, что мне всего шестьсот пятьдесят семь лет не значит, что я безмозглый сосунок! Да и вообще, если я могу так сильно навредить общему делу, почему Повелитель поручает именно мне убить Избранного, в то время как Хаос может с легкостью это сделать?! Пусть я и не намерен уступать такую честь этому напыщенному самовлюбленному божку! – вдруг Бэрон оборвался, замолк и задумался. – Минутку, если вспомнить пророчество темных богов Мироздания, Избранного должен убить…

– Хватит, Бэрон, успокойся, – выдохнул Армагеддон, взмахнув рукой. – Во всех событиях твоей жизни есть определенная связь, о которой ты мог не догадываться, и, как я вижу, так оно и есть. Я, Повелитель и Гамал… мы долго пытались оставить это в тайне, это была затея Хозяина, а с ним лучше не спорить. Впрочем, нужно было постараться, чтобы не увидеть твое самодовольство, безудержность, чрезмерную пылкость. Вспомнить хотя бы тот случай, когда ты в одиночку остался против целой армии паладинов и только Повелитель спас тебя от смерти тогда. Не вмешайся он в той битве, и ты не разговаривал бы со мной, стоя в своей башне. И никакие твои силы тебя не сумели бы выручить.

– Ближе к делу. Я пока с трудом улавливаю твою мысль, хотя догадываюсь, к чему ты ведешь, – неторопливо, но выдержанно потребовал Бэрон. – Впрочем, я, мне кажется, понимаю, что здесь происходит, просто хочу услышать это именно от тебя.

– Ночью, когда ты был зачат, в спальне твоей матери помимо Корлиона Триона, прячущегося за занавеской в одном галстуке, твоего цертонского отца и мастера темных стражей Рангара, выбранного для смешения генов, но так и не пригодившегося благодаря стараниям Корлиона, был кое-кто еще.

– Я, конечно, понимаю, что моя мать была нимфоманкой, но это уж слишком, – на краткое мгновенье отвлекшись от рассказа Палача миров, произнес Император, однако Армагеддона это не смутило, и он продолжил:

– И этого «кое-кого» последние лет пятнадцать ты называешь своим Господином. Именно он наполнил твое еще несформировавшееся, только что зародившееся тело духом Вселенского Зла. Он вселил вместо не возникшей пока души часть самого себя, с тем, чтобы, когда ты вырастишь, ты поверг Избранного, имя которого еще не было ему известно. И тем самым ты исполнил бы пророчество и воцарил ад во Вселенной, а сам бы занял место по Его правую руку у небесного трона, что достался бы Ему. Это просто формальность по большому счету, мы можем обойтись и без пророчеств, но если Нигаэль не падет от твоей руки, им может заняться Хаос. Хаосу Хозяин не хочет полностью доверять, и здесь я с ним всецело согласен.

– То есть я… – глаза Бэрона загорелись неистовым, жадным пламенем, безумный смех сам по себе пробивался наружу.

– Да, Великий Зверь, ты сын Властелина Зла, а Гамал назначен пророком тебе. Но я решил найти другой более быстрый способ принести власть Сатаниила в мир. Для этого ты и собрал для меня Ключи, и теперь осталось только убить назаченного Светом стража Всевластного Посланника и воплощения самого Властелина сущего, гонителя демонов, светоносного защитника Золотого Града, как называют это место его жители. Одолей Ра и Чертог наш. Но тебе нужна сила души Триона для победы. Ведь после гибели всех смертных в Мироздании и порабощения их душ, которые даруют Хозяину великую мощь, наша армия пойдет на Небесный Чертог, чтобы раз и навсегда установить во Вселенной закон демонов. Повелитель хочет видеть тебя рядом с собой, когда врата Золотого Города начнут сминаться под натиском наших легионов. Тебе же отведена роль возглавить наступление.

– И он увидит меня там. Я немедленно отправлюсь за душой Избранного, и не буду тратить время на засады, которых он сможет избежать. Я перехвачу его прямо в Зале Правосудия, а чтобы отец гордился мной, я сделаю это в одиночку!

– Ну вот, начинается. Поэтому мы и не говорили тебе правду. Возьми Гамала. Как бы тебе понятнее объяснить? Смерть Избранного очень важна для Хозяина, ведь когда он погибнет, Чертог утеряет сильного защитника, а вся его сила достанется тебе. Возможно, что сам он принес бы нам больше пользы, если перешел бы на нашу сторону, но Гамал, да и Повелитель тоже, полностью отрицают такую возможность. Главное не это, я пытаюсь донести до тебя, что мы не имеем права на ошибку, действовать нужно наверняка, ну а без помощи и контроля Гамалиила ты рискуешь наломать дров.

– Не мели ерунду, Дух! Я покажу этому ничтожеству силу антихриста! Он даже не будет этого ожидать, а я вырву его сердце и скормлю ему же! Ха-ха-ха, я уже вижу, как это будет происходить!

– Не груби мне, мальчишка! Я все еще выше тебя! И не смей перечить приказам своего отца! Я тоже прекрасно знаю, как это будет происходить! – Бэрон пропустил мимо ушей крики темного Духа и, движением руки приказав огню в колодце утихнуть, вышел из комнаты.

Армагеддон покачал головой и захлопнул лежащую перед ним книгу.

– Отлично, теперь этот самовлюбленный глупец все испортит, а отвечать за его ошибки буду я. И видимо на мое особое предложение он не ответит согласием. Ох, Повелитель прихлопнет меня моим же фолиантом, за мой длинный язык.

Глава 2

Нил аккуратно пробрался к обломкам автомобилей, которыми была обильно усеяна безжизненная трасса. Он жестом поторопил своего приятеля и пригляделся к разрушенной стенке, огораживающей дом. Убедившись, что с засевшим за ней отрядом все в порядке, и что генерал не старается что-либо ему передать, разведчик подполз к бордюру дороги, за которым простирался акведук. На дне широкого высохшего канала не было ничего кроме старого хлама, выброшенного еще в те времена, когда по акведуку протекала вода. Вдоль всего желоба, с обеих его сторон, в стены уходили канализационные трубы, часть из коих были перекрыты массивными проржавевшими решетками.

– Как думаешь, может по трубам все-таки можно пройти? – спросил охотник своего приятеля. – По-моему они выглядят надежно и врагов не видно.

Жавис поглядел на трубы, скривившись от неприязни, а затем произнес:

– Да нет, вряд ли мы туда доберемся, и вообще вдруг в них тоже эти твари засели. Они ведь не дураки, будут подкарауливать нас там, куда, скорее всего, мы направимся, во избежание встреч с ними.

– Глупости, генерал же ясно сказал, что татисианцы любят места, где попрятаться можно как следует и маневрировать. Вся их сила заключается в скорости, а в этой трубе они даже развернуться в другую сторону не сумеют. Только, разве что киборги или кто еще их контролирует. Тогда будет плохо.

– И как мы это проверим, чтобы нас не пристрелили? – совсем скис Жавис. – Коли там кто и засел, то, скорее всего, они нас уже видели. А если они нас видели, значит, наша смерть – вопрос времени.

– Будет тебе паниковать, – отмахнулся от друга Нил. – А давай я туда сам спущусь и осторожненько все прощупаю, а ты меня прикроешь. Если кого увидишь – пристрели, а я сразу назад или укроюсь где.

Не дождавшись, пока приятель даст его затее добро, Нил скатился на дно акведука по наклонной стенке, а Жавис развел руками и, поскольку других вариантов не осталось, залег между двух искореженных машин, взведя ружье.

– Что они там делают, черт возьми? – стараясь как можно тише выражать эмоции, возникшие в отношении действий охотников, выругался Раллс. – Эти мальчишки куда-то полезли, их же заметят…

– Они делают только то, для чего мы их туда послали – разведывают обстановку, – успокоил его Гром. – Они отдают своим поступкам отчет и не полезут под нос вражеским патрулям.

– Зря мы им разрешили идти, надо было послать кого-нибудь из моих парней, они все уже не первый год воюют. А этих сопляков там сейчас просто засекут и пристрелят как собак, – капитан на ощупь выискал висящий на шее бинокль, и, подняв его до глаз, начал тщательно вглядываться в другую сторону канала, затянутую дымкой. Из-за тумана обзор ухудшался, подкрадись берсеркеры к краю акведука, заметить их среди развалин, прикрытых синеватыми клубами, было бы сложно. Раллса это насторожило еще сильней. – Отдают они отчет, как же, как же. Мы их даже не сможем вытащить из-под вражеского огня, если начнется перестрелка.

– Не нервничайте, капитан, – строго сказал Гром. – Если кто и появиться, то тут уж нам всем придется вступать в бой, а у пареньков есть навыки выслеживать и прятаться. В конце концов, пока вы и ваши люди отсиживались в убежищах, эти двое ходили за пищей для всего поселения на территорию, оккупированную врагом, и не побоялись идти сюда. Да и вообще, на мой взгляд, они не такие уж беспомощные малыши, какими вы их видите. Пусть сделают, как задумали, кто знает, может они помогут нам миновать со всех сторон обстреливаемый пустырь без препятствий.

– Извините, генерал, но из ваших слов получается, что мы тут все трусы, верно? Но я не стал бы на вашем месте забывать о том, что мы одни, безо всякой помощи из центра, сдерживали натиск превосходящих сил врага и неизвестно, чем бы все кончилось, если бы этих тварей не прибыло еще больше, – Раллс незаметно для самого себя начал повышать голос, забыв о субординации. – Так что прежде, чем обвинять моих ребят в трусости или нерешительности вспомните, чего им пришлось здесь пережить. На Нианоси в гарнизоне состояли не одни клоны, например, я – человек. Многие здесь с семьями жили и видели, как берсерки их убивали, сжигали города. Вам, сверхвоинам, может этого не понять, но я-то знаю, что значит терять близких тебе людей. Я остался единственным бойцом старше рядового на расстоянии нескольких километров, и, кстати сказать, именно я отдал приказ всем оставшимся в живых солдатам разбрестись по убежищам и не высовываться…

– Успокойтесь, Раллс, – остановил капитана Гром. – Я вовсе не собирался унижать ни вас, ни ваших людей, я вообще не имею такой привычки. Вы все бесспорно пережили страшнейший кошмар в своей жизни, и Альянс не забудет ваших заслуг и компенсирует ущерб насколько это возможно для простых смертных.

– Да я не это имел в виду…

– Я знаю, что вы имели в виду, – спокойно ответил Гром. – Но на вашем месте я не стал бы снимать со счетов этих охотников. Кто знает, какую роль в освобождении родной планеты они могут сыграть. Каждый, даже самый опытный воин, должен пройти долгий и трудный путь, прежде чем станет таковым.

Раллс пожал плечами и снова прижался к стенке с биноклем в руках. Приложив бинокль к лицу, он продолжил прослеживать противоположный берег. Движения до сих пор там не возникало, однако капитан был твердо уверен, что город не так пуст, как могло показаться со стороны. Чего стоила одна засада татисианцев, а ведь силы Союза заняли бы центр первым делом.

Жавис, как загипнотизированный, следил за кажущейся с высоты стены маленькой фигуркой Нила внизу, проходящей к трубе. Через оптический прицел винтовки обозрение было весьма хорошим, Жавис мог рассмотреть любой камешек под ногой Нила, увидеть каждое движение друга: вот он приблизился к черному жерлу, заглянул в трубу, засунув туда всю голову, что-то изучает внутри. Жавис почесал мизинцем нос, засвербевший в самый неподходящий момент, и опять приник к винтовке. Вокруг глаза парня от плотно прижатого прицела образовалось колечко боли, его всего трясла нервная дрожь, а шестое чувство не давало покоя гложущим ощущением присутствия татисианцев где-то у него за спиной, но охотник боялся оторвать взгляд от друга и не оборачивался. Не меньше того он боялся, взглянув назад, увидеть над собой слюнявую оскаленную пасть и мелкие злобные глазенки хищника, повисшего на фонарном столбе. Успокоив себя мыслью о десантниках, которые придут на выручку в случае опасности, Жавис вернулся к надзору за товарищем. В это время тот вылез из трубы, куда успел забраться.

Выгнала его темнота, поэтому Нил вынул из кармана старенький желтый фонарик и попытался его включить. Фонарь не включился. Тогда парень похлопал им по ладони и снова нажал кнопку, из фонарика вырвался тускловатый конус света. Нил засунул фонарь в дрожащей руке в трубу и боязливо заглянул туда сам. При свете он боялся столкнуться с тем, чего могла ранее скрывать завеса тьмы.

Жавис с содроганием уставился на то, как его друг неторопливо вскарабкивается в трубу. Вдруг нечто заставило его провести стволом ружья по периметру акведука. Он так поступил не напрасно. Зоркий взгляд охотника почти сразу остановился на трех высоких сутулых фигурах, приближающихся со стороны пригорода, идущих прямо по дну канала в его направлении. Присмотревшись, к ним чуть лучше, Жавис подметил, что это существа с противоестественной гипертрофированной мускулатурой, не в меру низко посаженными маленькими головами, зеленовато-коричневой кожей и кибернетическими имплантами и конечностями, замещающими собой отдельные живые органы. Одновременно имплантаты служили им оружием.

«Мутанты!» – промелькнуло в голове парня. Он быстро глянул в сторону трубы: Нил, все еще не спеша осматривал внутренности трубы, стоя у самого входа в нее. Лезть внутрь он пока не собирался, только надвигающейся угрозы тоже не видел.

– Что же делать? – озвучил стучащую в виски мысль охотник. Затем он обернулся к засевшим за стеной десантникам, чтобы попросить помощи у них, но, увидев Раллса, что-то возбужденно объясняющего Грому и показывающего пальцем на другой берег канала, понял, друга выручать ему нужно самому. Охотник выдернул из винтовки обойму и сунул ее в карман, из которого тут же извлек другую. Посмотрев на обойму, он заметил красную полоску и кивнул, понимая, что нашел то, чего и хотел – разрывные патроны. Сглотнув слюну, Жавис поднял ружье и, прижавшись к прицелу, не торопясь навел его на заметно приблизившихся мутантов. Охотник задержал дыхание, чтобы ствол перестал плясать и, дождавшись, пока в кружочек на перекрестии прицела попадет голова одного из существ, нажал на курок… Хлопок разнесся по акведуку звонким эхом, а голова генетического монстра разлетелась как переспелый арбуз. Услышав позади выстрел, Нил, поглощенный разглядыванием прохода, как ошпаренный влетел в трубу и выключил фонарь.

– Это что еще такое?! – выкрикнул Раллс, подскочив от неожиданности. – Мало нам этого. – Капитан машинально махнул рукой в сторону металлического моста, к которому со стороны центра города уже приближались бронетранспортеры берсеркеров, выныривая из тумана, как морские чудища из пучины. Машины плавно парили в полуметре от земли на светящихся гравитационных подушках, разгоняя успевшую высохнуть после дождя пыль и комья блеклого марева.

Со дна акведука полетели овальные сгустки плазмы, они ударились в фасад здания, возле которого стояла стенка, и оглушительно разорвались, разметав по улице обломки. Раздался еще один выстрел из винтовки, затем еще один. Мутанты-троглодиты Кринта повалились на землю с раскрошенными черепами.

Киборги, услышав близкую стрельбу и быстро обнаружив укрытие десантников, вмиг покинули бронемашины. Оказавшись на улице, механоиды сразу же открыли беглый «слепой» огонь по позициям взвода. Лучи и длинные тонкие патроны мелким дождем обрушились на дорогу, оббивая стену и разбрасывая автомобили.

Жавис, до смерти перепугавшись грянувшего обстрела, вскочил на ноги и нырнул в акведук. Скатившись кое-как на его дно, парень побежал к спасительной трубе. Бегство пришлось на редкость вовремя – небо разорвал тяжелый гул двигателей и, разрезав тучи, в город ворвались штурмовики.

– Нужно уходить за ним! Тут мы погибнем! – прикрикнул Гром солдатам. Словно откликнувшись на крик генерала, откуда-то с крыши дома, служившего частью укрытия, спрыгнули четыре татисианца, преградив пути к отходу. Лезвия с лязгом выскочили из имплантированных напульсников.

Одна тварь наскочила на Раллса и повалила капитана на землю, прижав жилистыми лапами. Остальные стремительно набросились на десантников. Меткая очередь, пущенная одним из солдат, подрезала подпрыгнувшее существо, насквозь пробив костяной панцирь на грудине, второго татисианца настигла молния Грома. Еще один кровожадный монстр успел с размаху резануть по груди кого-то из бойцов, прикончив того на месте с первого удара. Далее, не останавливая атаки, пронзил плечо другому, опустил лезвие и прорезал часть ребер. Но уйти от возмездия тварь не успела – сразу четверо десантников разрядили в него несколько коротких очередей, превратив в решето.

Капитан сумел перебороть насевшего хищника, хоть противник оказался чертовски силен, и скинул татисианца с себя. Освободившись из хватки цепких когтистых лап, Раллс молниеносно поднялся и выхватил вибро-нож. Метнувшись к существу, капитан вонзил клинок, пульсирующий от незаметных глазу с их скоростью мощных микровибраций, ему во впалый живот. Введя нож по самую рукоять, он рванул руку вверх, и прочная, как алмаз, сталь проскользнула к горлу татисианца, разрезав ребра и зацепив часть сердца.

– Прикрытие! – скомандовал Раллс, оттолкнув от себя тело поверженного чудища. Четверо десантников подняли винтовки и разом выстрелили из подствольников. Гранаты перелетели через мост, и по мощному грохоту взрыва стало понятно, что они угодили в один из транспортов.

В тот же момент с неба обрушился град рвущих в клочья асфальт и ближайшее здание лучей и ракет. С ревом над головами бойцов пронесся штурмовик, чуть не сдув их на землю. Десантники, не дожидаясь возвращения «стальной птицы», дали еще один залп из подствольных гранатометов, но на сей раз дымовыми шашками. Всю трассу и мост вязкой пеленой затянул густой серый дым, переплетающийся с туманом.

– Быстрее, в акведук! – приказал Гром, и весь отряд бросился в сторону спуска. Не видя в дыму, где заканчивается дорога, солдаты посыпались по склону в канал, словно бревна, ушибая все части своих тел. Оказавшись на самом дне акведука, сверхвоин сперва заметил обезглавленные тела мутантов, а затем и лица юных охотников, выглядывающие из трубы. Нил замахал рукой, призывая следовать за собой. Генерал похлопал по плечу Раллса, нервно водящего автоматом вдоль края моста, на котором начинали показываться силуэты берсеркеров. Капитан обернулся и увидел, что Гром указывает ему на трубу.

– Все, в канализацию, живо, – окликнул капитан остальных, и десантники побежали в тоннель. Раллс последним забрался в проход. – Ну что же, видимо я ошибался на счет парнишек, – согласился с Громом капитан.

– Если бы люди никогда не ошибались, жизнь было бы трудно представить, ведь жизнь – это и есть череда ошибок и препятствий, которые человек должен исправлять и преодолевать, – холодно ответил сверхвоин. – А теперь давайте двигаться, берсеркеры скоро обнаружат по нашим следам, что мы направились сюда. Еще нам бы не помешало найти схему тоннелей, иначе мы здесь можем днями бродить.

Раллс собирался идти дальше, но внезапно остановился, словно вспомнив о важном деле, которое он забыл завершить, и принялся копаться в своем рюкзаке, переворачивая все его содержимое вверх тормашками.

– В чем проблема, капитан? – поинтересовался Гром, наблюдая за его непонятными манипуляциями. – Что-нибудь ценное потеряли?

– Нет, просто не хочу показаться невежливым и уйти, не вручив подарка, – ответил Раллс, при этом цинично хмыкнув. Вскоре капитан извлек из сумки металлический блин и темную клейкую ленту. – Осколочная мина, – пояснил Раллс, представив диск Грому. Он прилепил мину к стенке трубы, в том месте, где ее наверняка бы задели, и она заморгала красным огоньком. Раллс наскоро отмотал от катушки немного ленты, оторвал нужный кусок зубами и осторожно, почти не касаясь мины, заклеил мигающий огонек. – Вот так, отлично, – добавил он. – Лазерный сенсор не понадобиться, если эти увальни сюда сами полезут.

Когда ловушка была закончена, капитан вернулся к отряду и с десяток пар ботинок застучали по железной решетке, устилающей трубу. Вскоре шаги растворились в черном брюхе тоннеля.

Глава 3

– Может, стоило приземлиться на Этиме? – спросил Акуан у сидящего в соседнем кресле Вондара. – А то будем сейчас круги по галактике нарезать, покуда нас в самом деле не собьют. Либо свои, не распознав, либо Союз, что гораздо вероятнее.

– Лучше дотянем до Каракада, там неподалеку есть гиперскоростные врата, а через них мы скорее попадем на Шерикон, чем через обычный гипер-коридор, – вяло отозвался повелитель ветров, вглядываясь в иллюминатор. – Таким образом, мы сэкономим гораздо больше времени.

– Пожалуй ты прав, – после непродолжительных раздумий, согласился сверхвоин. – Хм, как думаешь, кому потребовалось нас разыскивать? До этого нам никто не старался и даже не задумывался протягивать руку, а тут вдруг возникает некто, жаждущий встречи с нами, к тому же знающий о наших целях.

– Желающих нынче много, но они не стали бы нас приглашать в гости, куда более эффективно было просто подстроить ловушку и ждать, – Вондар задумчиво посмотрел в окно: корабль как раз вырвался из гиперпространства и свернул в сторону окруженной роем спутников и кораблями разных классов, испещренной материками планеты-гиганта. Это и был Каракад.

Каракад являлся крупнейшим промышленным центром Альянса Свободных Планет во всей галактике. Огромная пригодная для жизни планета имела неоценимое значение, равно как для военных, так и для мирных нужд содружества. Столица была перенесена на Валар, а не сюда лишь потому, что Каракад оказался слишком очевидной мишенью для ударов Хаоса. Это и произошло спустя два месяца после уничтожения базы на Альфа-Белтаре. Взяв бывшую столицу Альянса Свободных Планет, берсеркеры устремились на Каракад, который чудом выдержал страшную атаку – все же Легион потерпел неудачу. После того, как Валар превратился в устоявшийся штаб войск Альянса, а именно это произошло после сооружения в тигилонском дворце Зала Правосудия, космический гигант стал чем-то вроде складского центра, при этом, не утратив прежних промышленных функций. Собственно на Каракаде производится подавляющее количество кораблей, из которых формируются флотилии, ведущие бои во всех частях галактики. На планете расположена масса заводов, производящих оружие и припасы, а также клонофабрик. После атаки берсеркеров, на защиту Каракада были брошены большие силы и уже не менее четырех лет здесь не засекали ни одного, даже шпионского, судна Союза Черного Молота, возглавляемого Хаосом, и жители городов планеты, продолжительное время не видевшие ужасов войны, вновь начали привыкать к мирной жизни.

– Давай к базе «Пратолион», – сказал Вондар Акуану, когда корабль уже миновал верхние слои атмосферы планеты. Сверхвоин, обнаружив через систему навигации точное расположение указанного повелителем ветров объекта, повернул судно влево и приступил к снижению.

Яхта плавно скользнула в нижние слои атмосферы, опустилась на расстояние двух километров от поверхности, а затем устремилась к позициям военной базы «Пратолион», расположенной возле крупного промышленного комплекса, прилегающего к зоне Эсетта – высотного мегаполиса, второго после столицы планеты по размерам города.

– База «Пратолион» вызывает неопознанное судно! – протрещал коммуникатор. – Вы входите в запретную зону! Назовите себя или мы будем вынуждены вас сбить!

Позади яхты оперативно примостились два овальных истребителя-перехватчика, с открытыми ракетными отсеками, готовых открыть огонь по приказу. Видно было, шутить они не собирались.

– Говорит высший генерал Вондар, – невозмутимо ответил оператору чародей, не забыв активировать видеосвязь для большей убедительности. – Мы выполняем секретное поручение Лидера, крайней важности. Нам нужно пополнить запасы и сменить транспорт. Примите запрос на разрешение посадки.

– Высший генерал Вондар? – смущенно переспросил диспетчер, даже запнувшись от неожиданности. – Заместитель Лидера Триона? Разумеется, генерал, можете садиться, наши пилоты сопроводят вас до базы.

– Похоже, он тебе не поверил, – усмехнулся Акуан.

– Я на его месте тоже не поверил бы, – Вондар откинулся на спинку кресла второго пилота, оглянувшись на мирно спящего Ксандора и задремавшую, скошенную усталостью Эландру. Они заняли пассажирские сидения, идущие двумя сплошными рядами поперек салона, так чтобы на них можно было лежать, а не только сидеть. – Война, в конце концов, идет полным ходом, вдруг из ниоткуда возникает корабль без каких-либо отличительных знаков и умник, пилотирующий это судно, представляется вторым по значимости лицом государства. Задумаешься тут. И глазам не поверишь…

***

В сопровождении двух истребителей яхта долетела прямо до посадочной площадки «Пратолиона» и, выбросив струи газа из фильтров двигателей, приземлилась. Служаки за штурвалами перехватчиков ни секунды не выпускали судно из вида, не давая вероятным нарушителям шанс ускользнуть. Прежде своих друзей вышел Вондар. Первым, что сделал повелитель ветров, покинув яхту – размял затекшую от долгого сидения на одном месте спину и полной грудью вдохнул воздух. Он, хоть и нес с собой отдаленные, но ощутимые запахи гари, резины, расплавленного металла, топлива и многие-многие другие «ароматы» тяжелой промышленности, однако показался Вондару чуть более приятным, чем спертая атмосфера в салоне корабля.

Навстречу генералу уже поспевал офицер с нашивкой майора на левом плече, в сопровождении двух пехотинцев, на всякий случай подготовивших оружие к бою. Увидев издали Вондара, майор сразу признал высшего генерала и сбавил скорость бега. Издали поприветствовав старшего по званию, он приблизился к трапу и представился:

– Майор Перин, Вооруженные Силы Альянса Свободных Планет. От лица генерала Валотэ приветствую вас на базе «Пратолион». Чем мы обязаны вашему визиту? – отвесив услужливый поклон, офицер сцепил руки в замок и подождал ответа.

– Нам нужно попасть на Шерикон, – распрямил плечи Вондар, спустившись с трапа и подойдя ближе к майору. – Да и судно сменить не помешает. Это временный транспорт, хотелось бы пересесть на корабль с символикой Альянса.

Майор окинул яхту взглядом и согласно покачал головой, поджав губы.

– Да-да, верно, даже мы вас на этой штуковине чуть не обстреляли, а на Шериконе точно собьют. Ну, вы понимаете какие там у наших парней условия: кругом сплошной непроглядный лес, татисианцы и думоны вокруг планеты так и снуют, будто этим гадам проклятым там медом намазано, ну а вашу яхту космические патрули запросто могут принять, например, за думонский фрегат.

– Ну что, тогда предоставите нам транспорт, и мы прыгнем через ваши врата. Чем раньше это произойдет, тем будет лучше.

– Конечно, все сделаем. Я не стану спрашивать вас, зачем вы хотите отправиться на Шерикон, да и не мое это дело, однако считаю своим офицерским долгом предупредить вас, что уже две недели с нашей базой на планете утрачена связь. Генерал Валотэ готовил конвой с припасами для Шерикона, но из-за невозможности установить контакт пришлось его задержать. Поскольку пока приказов сверху, то есть непосредственно от вас, генерал, не поступало, мы не можем отправить туда флот. Так что и не знаю, как вам поступить. У нас, наверное, не найдется свободной флотилии. Так что быстро вы туда не попадете, если будете ждать подкреплений, с Валара – так особенно.

– Все предельно просто, майор, мы отправимся на Шерикон сами без поддержки по личным делам, являющимся строжайшей государственной тайной. Поэтому вам и Валотэ беспокоиться не о чем. Содержание нашего задания не подлежит разглашению, а значит, чем меньшее число людей будет информировано о нашей миссии на Шериконе, тем оно лучше. Попутно выясним причины разрыва связи и сообщим вам о возможных проблемах. По необходимости туда будет выслана эскадра.

– Отлично, вам виднее, как с этим поступать. Тогда я сообщу генералу Валотэ о ваших требованиях, но вы уж не обессудьте, нахождение незанятого судна, подготовка его к взлету и отправка запроса на проход через врата может занять до двух часов, хотя мы постараемся быстрее, а вы пока на базе осмотритесь. Чувствуйте себя как в тигилонском дворце.

Вондар распрощался майором и повернулся к люку корабля, ища Акуана. Вместо сверхвоина он увидел взъерошенного Ксандора, который только что проснулся. Лениво потянувшись и зевнув, воин подошел к повелителю ветров, почесывая затылок.

– Это мы где сейчас? – протерев слипающиеся глаза, задал вопрос Ксандор, обозрев место своего положения.

– База «Пратолион», Каракад, – коротко пояснил Вондар.

– Тогда еще вопрос – чего мы тут забыли? Если скажешь, что пока я спал, Нигаэль остановил Армагеддона, и мы теперь ждем отправки на Валар, я очень сильно обрадуюсь, – улыбнулся Ксандор.

– Как же, размечтался, – буркнул маг, – Отсюда мы отправимся на Шерикон, на встречу с нашим загадочным незнакомцем, а Нигаэль сейчас должно быть прибыл в Зал Правосудия.

– А почему мы сразу не отправились на Шерикон? – Ксандор не совсем пришел в себя и для того, чтобы взбодриться, принялся делать зарядку во время беседы с Вондаром. Повелитель ветров уронил взгляд на воина и ответил:

– Потому, что так быстрее и безопаснее. Лично мне не улыбается перспектива быть сбитым собственными солдатами, только потому, что они устали от лесов, тягот войны и не обнаружили на борту моего корабля эмблему Альянса.

– И на какой корабль нам пересаживаться?

– Узнаем через пару часов, так что располагайся. А что до меня, то я воспользуюсь редким шансом и, наконец, посплю хоть часок.

Вондар похлопал Ксандора по плечу и направился в сторону казарм.

– Эй, «отец солдатам», шел бы в офицерский корпус! – с улыбкой крикнул Ксандор вслед повелителя ветров, но тот лишь махнул на него рукой и пошел дальше.

Ксандор еще посмеялся над собственной шуткой и оглянулся, почувствовав на себе чей-то взгляд сзади. По трапу спускался Акуан, ведя Эландру, мрачную как сама смерть. Улыбка сразу испарилась с лица воина, и он даже почувствовал себя как-то неловко в этот момент. «Надо отвлечься, – подумал воин, проследив тоскливым взором прошедших мимо него соратников. – А в этом поможет выпивка и горячая еда, о да как давно я не ел ничего кроме этих дрянных пресных шариков». Наткнувшись в процессе осмотра окрестностей глазами на столовую, Ксандор обрадовано потер руки. «Так, а если мы посмотрим, чем там питаются наши защитники родины, интересно им пиво выдают?».

– Я иду в столовую, вы как – поддержите? – поравнявшись с Акуаном и Эландрой, поинтересовался воин.

– А то не видишь, как? – возмущенно ответил Акуан, затем он обратился к девушке: – Давай я посажу тебя на корабль до Валара, как предложил Вондар, возьмешь эскорт и за несколько часов доберешься до Тигилона без приключений. А с Армагеддоном мы как-нибудь сами разберемся.

– Нет, – покачала головой Эландра. – Я вас одних не брошу… Почему Нигаэль ушел, не попрощавшись, и бросил меня в такую минуту? – всхлипнула девушка, снова вспомнив об исчезновении Избранного.

Акуан замялся придумывая в ответ что-либо, что не обидело или не расстроило бы Эландру сильнее, однако не найдя ничего подходящего он решил сказать правду:

– Он винит в смерти Курта себя и считает, что ты не хочешь его видеть…

– А почему он не попробовал спросить меня? – перебила его девушка.

– Ну, я не знаю… Сейчас он ищет чего-то очень важное в Зале Правосудия, если полетишь немедля, то еще застанешь его там и сама все выяснишь.

– Я же сказала, что не полечу. Мне нужно постараться как-нибудь развеяться, но как я могу… – Эландра снова прослезилась, поддавшись волне печальных воспоминаний об утратах, и уткнулась в плечо сверхвоина. Акуан, будучи, по существу, неорганическим созданием, не нуждающимся ни в половых связях, ни, в равной мере, в романтических отношениях с противоположным полом, а, следовательно, не умеющий обращаться и успокаивать девушек, растерялся.

– Я уже предложил сходить в столовую, – произнес Ксандор, все это время идущий рядом. – Пусть ненадолго, но настроение поднимет.

– Ксандор, какого черта ты здесь еще торчишь?! – разозлился Акуан. – Такта в тебе как в Гроке мозгов! Не видишь что ли, насколько Эландре сейчас тяжело?! Тебе бы все брюхо набивать!

– Не обязательно грубить, – спокойно откликнулся Ксандор. – Я мертвых оживлять не умею, но хоть старюсь как-то отвлекать ее. А ты пялишься на нее, как баран на новые ворота и хлопаешь ртом, словно рыба, вытащенная на берег.

– Хватит сыпать сравнениями! Да у бедной девушки прямо на глазах недавно убили последнего близкого человека, думаешь от этого просто можно отвлечь, особенно твоими методами?!

– Трагедия всегда будет трагедией, – пожал плечами Ксандор, – но Курт, как и все мы знал, на что идет. И возможно если бы он не полетел с нами сразу, то все события могли развиваться вообще по другому сценарию, не было бы Нимена и Хаос не забрал бы Эландру. Но он не захотел отсиживаться в сторонке, он сразился с силами тьмы и пал в неравной битве, подобно доблестному паладину. Он защищал свою сестру. Ему, простому смертному, не воину света, хватило мужества бросить вызов самому Хаосу, а я знаю, что не многие решаться на подобное, и еще более немногие смогут нанести этому божку удар и остаться в живых. Но теперь, когда я услышу о Курте в следующий раз, я подумаю не о беглом убийце, а о герое, отдавшем жизнь чтобы спасти родного человека, своих друзей, а возможно, и всю Вселенную.

– Наверное, Ксандор прав, – утерев слезы, сказала Эландра. – Курт сейчас в лучшем месте, своим поступком он заслужил себе право на это. Мы и сами каждый день ходим по лезвию меча, сами того не подозревая порой. А если я сейчас буду раскисать вместо того, чтобы бороться с Армагеддоном и его многочисленными слугами, я подведу весь мир, друзей и соратников и, в конце концов, брата подарившего мне жизнь за счет жертвы своей. Главное нам не ссориться между собой, так что отставьте этот спор. А теперь надо бы перекусить, нам пригодятся силы.

***

Стоило трем генералам войти в столовую, как все присутствующие в помещении солдаты отложили трапезу, повыскакивали из-за столов, вытянулись по стойке смирно и приложили сжатые в кулак правые руки к груди.

– Да вольно, – лениво махнул Ксандор, солдаты разом уселись и, словно бы перед ними и не появлялись три высших генерала, продолжили обед. Воин окинул столовую жаждущим взглядом и, судя по выражению его лица, не нашел того что искал. – Мда-а. Фуршетного стола тут точно не будет.

– А ты что хотел, это не ресторан, – произнес Акуан. – Знаешь сколько затрат идет только на то, чтобы снабжать все наши базы хотя бы такой пищей. Что-то ты разжирел на генеральских харчах, надо быть проще.

– Да я полжизни промотался через все галактику туда и обратно, продавая свой командирский талант всем желающим и, раз уж я нашел постоянную и весьма достойную работу – аж высший генерал Альянса, почему бы и не позволить себе некоторых благ, – Ксандор приподнял скулу. Прищурившись таким манером, воин занялся разглядыванием блюд и напитков, которые бойцы относили на подносах от буфета.

– Некоторых, да ты и так живешь как король, можно сказать. Нельзя так зависеть от бренного, – попытался задействовать высшие материи сверхвоин, тем не менее, Ксандора больше интересовал ассортимент в буфете, нежели мысли о «великом».

– Ладно, не суетись, – все-таки расслышав слова друга, нехотя ответил воин. – Я же не отказываюсь от предлагаемой стряпни. Я сейчас что угодно съем, лишь бы вкус имело. Да и выглядит со стороны вполне нормально, можно сказать съедобно.

– Ну, раз так – идите, возьмите что-нибудь, мне-то есть не надо, – Акуан присел за столик рядом с окном и начал без особого интереса – нужно было только убить время – наблюдать, как группа солдат при содействии автопогрузчика закладывает в гусеничный бронетранспортер ракеты, для зенитных комплексов. Они, как муравьи, суетились вокруг поднятых погрузчиком на нужный уровень зарядов, поддерживая их, чтобы те не упали и не похоронили всех в пламени взрыва, и подталкивали своим соратникам, забравшимся в открытый кузов. Потом его взор упал на открывающиеся ворота ангара для бронетехники, из которых появился колоссальный танк «Монстр» четвертой модели. Стальной исполин медленно пополз по плацдарму, приподняв в небо стволы четырех башенных орудий. «По истине – мобильная крепость, – подумал сверхвоин, разглядывая обильно навешенное на танк вооружение, – в чем орки мастаки, так это в сооружении таких вот громадин, пусть чертежи были ими похищены».

Вскоре вернулся Ксандор с Эландрой и, аккуратно поставив на стол поднос с двумя тарелками, на которых лежала подозрительного вида круглая котлета и небольшая кучка картофельного пюре, сел рядом. Изготовившись отведать незатейливое блюдо, стоящее перед ним, воин положил руку девушке на плечо.

– Извини, если чем обидел, – покаялся он Эландре, когда та взглянула на него, в продолжение разговора, который Акуану услышать не довелось. – Я не хотел оскорблять твоих чувств. Возможно дело в том, что сам я никогда не был привязан к своей родне, рано ушел из дома на заработки – с детства у меня был талант к командованию и в тактике я недурно разбирался. Я просто хочу этим сказать, что не могу понять всей глубины твоих переживаний. Если сможешь, прости уж дурака.

– Да ничего, ты старался как лучше и был прав насчет Курта там, перед кораблем, – успокоила воина девушка. Она уже более-менее пришла в себя, но на ее лице все равно лежала печать скорби. – Я постараюсь держать себя в руках, а то Курт бы меня тоже не одобрил. Он всегда опекал и заботился обо мне, когда мы работали у Нимена, а я думала, что он просто чего-то от меня добивается. Мне он казался каким-то наглым и похотливым головорезом: всегда эти черные очки, чрезмерная уверенность в себе, грубоватые шутки. Оказывается, это была всего лишь игра, имеющая целью запутать меня, сокрыть истину. Почему я раньше не заметила все как есть?

– Ну, я вот собирался вышвырнуть этого Нимена в окно, между прочим. Но меня как всегда отговорили, – Ксандор пожал плечами, покосившись на Акуана, который воина не слушал, а следил за происходящим на плацдарме.

– Это все равно ничего бы не изменило, – Эландра оперлась щекой о руку. – Порой мне кажется, будто этот проклятый божок еще хуже Бэрона, гораздо хуже. Да и вообще, пожалуй, всех демонов в Мироздании, кроме что Сатаниила. Он еще заставит попомнить его имя, точно тебе говорю. Вся Вселенная застонет от Хаоса.

– Не знаю, не знаю, Бэрон тоже хорош, именно у него, а не у того же Хаоса, хватило наглости убить мудреца и подозреваю, что он тоже себя покажет. По-моему нам следует на нем внимание сосредотачивать.

– Вы, конечно, не обижайтесь, – вмешался в разговор Акуан. – Но мне сейчас как-то не хочется слушать ни про Бэрона, ни про Хаоса и ни про кого-либо еще, кто вылез из Ада. Тут и так все фонит от темной энергии. От нее меня скоро тошнить начнет, то есть начало бы, если это являлось бы возможным. И вообще вашу мирную беседу могут услышать…

Ксандор показал жестом, что умолкает, и принялся за котлету, столь долгое время ожидавшую своей участи.

– А эта штука вкуснее, чем выглядит, – заметил он, с аппетитом уплетая мясной шарик. Я бы не отказался от добавки.

– Ты прожуй-то это для начала, – покачал головой сверхвоин. Не выдержав зрелища расправы над котлетой, Акуан вновь выглянул в окно, от нечего делать. Там по-прежнему суетились солдаты. На посадочную площадку прибыл большой транспортный корабль, в который начали заезжать колонной танки. Пехотинцы поспешно погружались в десантный отсек, о чем-то переговариваясь меж собой краткими обрывистыми фразами. За погрузкой наблюдал уже известный Акуану майор, рядом с которым стояли еще два офицера, но их нашивок не было видно и нельзя было понят в каком они звании.

– Видимо на Долиак отправляются, – послышался сзади грубоватый голос какого-то солдата, Акуан прислушался, поддавшись интересу. Пялиться в окно ему уже порядком поднадоело, и беседа оказалась как раз кстати.

– А черт его знает, может и на Нианоси, – отозвался сосед говорившего солдата. – Я слышал, там несколько дней назад засекли огромную флотилию противника, но пока, ни каких действий не предприняли, так что…

– Да нет, Нианоси, знаешь, как далеко. У нас тут конечно врата есть, но отсюда все равно лететь дальше чем, например, от Валара или Платриса.

– Верно, там ведь тоже врата есть? – вопросил второй боец, уже принимая версию собеседника. – Значит на Долиак.

– Хорошо, нас еще не потащили в эту мясорубку, – благостно выговорил первый. – До того не хочется опять торчать в окопе дожидаясь, когда тебе на голову упадет снаряд. И достала же меня эта война.

– Точно, ты прав, друг. И вообще, пусть боевые клоны вперед идут, они же для того и нужны, а то людей совсем не останется. Ведь от солдат-роботов еще со времен Тетаэля Триона отказались. А нам что, теперь свои головы складывать?

– Ну, я не то чтобы боялся там или еще что, ты не подумай. У меня в Эссете семья осталась, а на Долиаке сейчас очень жарко. Да и среди клонов тоже есть хорошие ребята. Зря ты на них так, – первый десантник тоскливо выдохнул, взгрустнув.

– По мне так это просто пушечное мясо…

– Отставить дискриминацию! – не выдержав, встрял Акуан. От его возгласа даже у Ксандора с вилки соскользнул кусок котлеты. – А то под трибунал пойдешь.

– Прошу прощения, генерал, – вздрогнувшим голосом ответил солдат, и вновь завел беседу со своим товарищем, только теперь он говорил тише, тщательнее подбирая слова и с опаской косясь на сверхвоина. – Кстати о клонах, недавно на базу прибыла новая группа с Килшенской фабрики, где-то пять-шесть часов тому назад. Так парни говорят там один клон какой-то странный, «бракованный» что ли. Как такого пропустили, понятия не имею. Я и не предполагал, будто они такие получиться могут.

– А чего с ним не так-то? – первый явно заинтересовался. – Никогда не слышал о бракованных клонах.

– Ведет себя странно: молчит все время, на приказы офицеров туго реагирует, а мне Пирс рассказал, что когда он с ним за руку поздоровался, то у него ладонь была холодная и тяжелая, словно из металла. Ну, Пирс, конечно, подумал, что это протез, но когда узнал, что эти только с клоно-фабрики, то ему прямо не по себе стало. А я лично его глаза видел – как стеклянные, честное слово.

– Ты что думаешь, наше верховное командование начало втайне от общественности набирать живых мертвецов? – усмехнувшись, произнес сосед, хотя при этом он невольно перешел на шепот.

– Чего вы там за ерунду такую несете? – обернувшись к беседующим десантникам, возмутился Акуан. – Какие еще мертвецы? Альянс не в таком плачевном состоянии.

– Хотелось бы на это надеяться, генерал, но, все же, я правду говорю. Если мне не верите, так это не беда. Хотите убедиться, проверьте сами.

– А я, пожалуй, так и сделаю. Куда отправилась новая партия клонов?

– Их расквартировали в казармах, дальше они пойдут на стрельбы, но этот парень может быть где угодно. Он либо шпион берсерков, либо… даже не знаю кто еще. Короче мог приказам и не подчиниться. Описать его будет довольно непросто, несмотря на то, что этим клонам изменяют генетическую структуру, что-то общее есть у каждого из них, созданного из одного донора. Хотя есть у него кое-что привлекающее внимание – шрам от виска до середины лба. Уж не знаю, где на клоно-фабрике можно было его получить.

– Ну что, Ксандор, – обратился Акуан к воину, уже закончившему со своей порцией, – не желаешь провести тут небольшое расследование, пока ожидаем корабля. Развеемся, шпионов Хаоса поотлавливаем?

– Почему бы и нет, мы же высшее офицерство, в конце-то концов, ревизии тоже входят в наши обязанности. Ты с нами, – Ксандор взглянул на Эландру и встал из-за стола. – Мы настаивать не будем.

– Пожалуй, присоединюсь, а то потом будем друг друга по всей базе разыскивать, – девушка тоже встала, отодвинув опустевшую тарелку.

– Что или кого конкретно ищем? – поинтересовался Ксандор у приятеля, когда они оказались у выхода. – Солдатам подсовывают протухшие продукты или начальник склада продает оружие на сторону?

– Нет, я же говорил, что речь идет о шпионах. Будем разыскивать клона с большим шрамом на все лицо. Он, вероятно, заслан берсеркерами или того хуже. А что именно, мы и выясним на месте.

– Клона? – Ксандор удивленно взглянул на друга. – Тут человека-то найти трудно будет, а клоны еще и похожи один на другого, пусть и не полностью.

– Я же сказал тебе, что у этого шрам на лице, а если верить слухам, то достаточно большой, чтобы можно было обратить на него внимание. Ты чем меня слушаешь? – Акуан взял себя в руки, чтобы не сорваться на Ксандора, и толкнул стеклянную дверь.

– Ну, тогда пойдем, поищем твоего клона, – прокряхтел воин, выходя следом.

***

Генералы вместе вышли из столовой на залитый тусклым рыжеватым светом, что исходил с небес, пробиваясь сквозь грохочущие тучи, плацдарм. Ксандор присмотрелся к наиболее подходящим местам, где мог бы скрываться шпион. Окна казарм чернели, стало быть, бараки пустовали. Ну а какой смысл кому-либо проникать на военный объект с тем, чтобы без толку отсиживаться в пустом помещении, не представляющем для него никакой стратегической ценности? На стрельбище проходили тренировки новоприбывших клонов, логично было бы разыскивать лазутчика на нем, однако солдат в столовой оказался по-своему прав: ведь если это киборг-шпион, то он не станет тратить время на ненужные тренировки, а поспешит выполнить данное ему поручение, ради которого он и прибыл. У берсеркеров вообще не практиковался долгий шпионаж – киборги не могли в полной мере вжиться в образ человека или клона, быстро выдавая себя. Поэтому берсеркеры-шпионы – механические остовы, по виду отдаленно напоминающие скелеты гуманоидов, обтянутые синтетической кожей предназначались для краткосрочных операций, таких как саботаж или элиминация офицерского состава. И, как из этого следует, этот псевдо клон должен проявить себя в кратчайшие сроки. Самым подходящим местом для реализации подобных целей являлся штаб базы. В него не просто проникнуть, но шпионы берсеркеров шли на достижение цели, и если она была близка к реализации, легко пренебрегали собственной жизнью. Чего может стоить какая-то ничтожная жизнь для механоида, у которого только лишь сравнительно небольшие участки в мозгу состоят из органических тканей, который создан для войны и беспрекословно идет за голосом своего властелина – Хаоса? Такой же подход берсеркеры имели и к чужим жизням.

– Полагаешь, это все-таки берсеркер? – обратился к сверхвоину Ксандор. – Я это к тому веду, что киборгам, как, впрочем, и остальным членам Союза Черного Молота, на Каракад путь заказан. Довольно подозрительно, что какой-то шпион так легко пробрался в транспорт, перевозящий клонов с одного секретного объекта на другой.

– Не знаю, Ксандор, я не знаю, – Акуан, прищурившись и слегка приподняв край верхней губы, взглянул на небо, затем на полигон, с которого доносился треск винтовок и хлопки взрывающихся гранат, невольно притягивающие внимание. – Те ребята в столовой говорили об этом клоне. У него мертвый взгляд, рука, словно сделана из металла и шрам на голове. Металлическая рука – явный признак берсеркера.

– Возможно, – с очевидным сомнением в голосе протянула Эландра. – Ну, в таком случае нам не нужно откладывать поиски. Заглянем для начала на полигон. Все солдаты, будь то клоны или люди, приходят туда без оружия и шлемов, что для нас гораздо важнее. Каптенармус наверняка обратил бы внимание на бойца с таким шрамом, как ты говоришь, весьма большим. Да и сбежать из строя слишком заметно.

– А девочка-то толковую идею подает, – согласился Ксандор, легко кивнув головой. – Пошли, побеседуем с каптером.

Генералы отворотились от казарм и направились к стрельбищу. До полигона нужно было пройти весь плацдарм и, обогнув здание штаба, свернуть к лестнице. Лестница вела на плоский холм, скорее всего не природный, а выровненный терраформером, на котором собственно и разворачивалась тренировочная площадка. Уступив дорогу колонне из пяти основных ударных танков, движущуюся к ожидающему отправки транспорту, они минули плацдарм. Взбежав по лестнице первым, Ксандор подал друзьям знак, что справится сам и подошел к приземистому домику с широким окном, смотрящим в узкий коридор, со всех сторон перекрытый решетками. Приблизившись к сетчатой дверце, воин потряс ее. Каптер в домике, являвшимся арсеналом стрельбища, сразу увидел генерала в монитор слежения и нажал на кнопку открытия дверей. Издав противный писк, дверь открылась.

Ксандор подошел к окошку и оперся о стойку локтями.

– Желаете попрактиковаться, генерал? – поинтересовался каптенармус, взглянув на Ксандора, при этом лениво потирая ствол снайперской винтовки. – Отточить мастерство стрельбы из какого оружия намереваетесь?

– Нет, я совсем по другому делу, – воин скосился на подоспевших друзей, после чего возвратил взгляд на каптера. – До нас дошли сведения, что на базу пробрался шпион Стального Легиона, замаскированный под бойца-клона. Он прибыл сюда с последней партией с фабрики.

– Вы меня извините, генерал, однако такое буквально невозможно, – отставил ружье в сторону каптер. – Поймите правильно, Каракад неприступен, можно сказать. Тут всюду напихано столько отслеживающей аппаратуры, всяческих сканеров, датчиков, спутников и тому подобного, что можно отследить каждый шаг наших собственных солдат, не то, что врагов.

– И все-таки кто-то сумел просочиться, – вступил в разговор Акуан, чуть подвинув друга в сторонку. – Мы подозреваем использование новейших технологий.

– А чем, простите, я могу вам помочь? – смутился каптенармус, он даже испугался, как показалось Эландре, наблюдавшей со стороны. – Я весь день только тут и сижу. Если берсерки что-то выдумали, да еще и с использованием новейших технологий, то от меня не будет проку.

– Подозреваю, что все же будет, – переубедил его Ксандор. – Этот шпион допустил одну весомую оплошность. Каким-то непонятным образом он умудрился поставить себе шрам, как утверждают очевидцы идущий от виска и задевающий часть лица. Сейчас идут стрельбы у клонов, если я правильно понимаю?

– Ну да. Вы думаете, он находиться на полигоне?

– Вот вы мне это и скажите. Видели ли вы во время выдачи солдатам амуниции клона, подпадающего под описания, которые я вам только что озвучил? – Ксандор подлез ближе к окошку.

– Нет, это уж точно вряд ли, – покачал головой каптер. – Я такого запомнил бы, да и на стрельбище не пустил бы. Если у него такая травма, я отослал бы его в лазарет.

– И все равно спасибо за содействие, – поблагодарил каптенармуса Акуан, и отвел Ксандора от окошка. Спустившись по лестнице, сверхвоин обратился к товарищам: – Ну и, куда дальше? Версия со стрельбищем лопнула как мыльный пузырь.

– Предлагаю заглянуть в штаб, – без раздумий ответил Ксандор. – Уж куда шпион и отправится, то именно туда. А если он сумел попасть на планету, значит, миновать охрану на входе ему тоже не составит труда. Внутри же ему достаточно будет надеть шлем…

– Все, заканчивай, уморил уже, – угомонил друга Акуан. – Штаб, так штаб.

Обогнув угол этого самого штаба, генералы вывернули к главным воротам. Как и следовало ожидать, возле массивных бронированных створок стояли четверо охранников, еще двое других заседали в сторожках, расположенных по бокам от входа.

– Камеры над дверями, автоматические турели, охраны аж шесть человек, выглядит довольно-таки неприступно, – проговорила тихим немного охрипшим голосом Эландра. – Если интересно мое мнение, то он сюда не пройдет.

– Через парадную, может быть, – Ксандор отчаянно не желал сдаваться и продолжал проталкивать свою точку зрения. Он незаметно для своих друзей переместился к одному охраннику, тому, какой был ближе всех, и начал расспрос: – Вольно, солдат. Мы ищем в порядке инспекции вероятного шпиона берсеркеров. Пока не удалось точно установить, как он проник на базу, но нам известны его приметы…

– Проклятье, что за день?! – оборвал воина возглас Перина, пулей вылетевшего из растворившихся ворот штаба.

– Что-нибудь потеряли, майор? – затормозил его Ксандор, ухватив за руку.

– А, генерал Лард. К сожалению, мне сейчас некогда разговаривать, случилась одна пренеприятнейшая история… В общем, извините, мне уже пора идти, – с этими словами Перин попытался уйти, но вывернуться от Ксандора оказалось не так просто. Рука воина вновь сомкнулась на локте майора.

– Не спешите так, мы ведь высшие генералы Альянса, мы имеем право участвовать в решении проблем на наших военных объектах. Поправьте, если я ошибаюсь, – Ксандор хитро улыбнулся и настойчиво посмотрел майору в глаза.

– Ты посмотри на него, опять кого-то третирует, – хохотнул подошедший Акуан, но увидев тоску на лице Эландры, опомнился и посерьезнел.

Майор занервничал, понимая, что уклониться от ответа у него не выйдет, а давать его он определенно не хотел. Для удобства он отвел взгляд на плацдарм, по которому со стрельбища шли, чеканя шаг, клоны. Избежав настойчивого взора генерала, Перин более-менее расслабился и приступил к пояснениям:

– Мы не хотели, чтобы эта история дошла до вас, это испортило бы имидж нашей базы и подорвало бы авторитет генерала Валотэ. Но раз уж вы меня поймали, то… Ладно, ближе к делу. Сегодня на стрельбище не появился один из клонов, поставленных на базу вчера ночью. Он сразу показался многим из персонала довольно странным субъектом. Но после того, что произошло, точнее не произошло, сегодня. Охрана говорит, что его видели где-то на базе. Мы подозреваем, что это шпион.

– Однако, судьба – забавная штука, – произнес Ксандор. – Хотите, верьте, хотите, нет, но мы тоже разыскиваем этого клона. У него ведь шрам на голове, верно?

– Да, точно, – ответил на вопрос один из охранников. – Он тут все сновал что-то, мы уж не стали проверять. У нас занятие свое есть – вход стеречь.

– И ведь это так неожиданно, – Перин нервно потер лоб. – Только вчера он ничего в таком духе не выделывал. Вел себя странно, конечно, мы даже думали его… ну это самое, деактивировать. Мы знаем политику Альянса по поводу клонов, но что нам оставалось с ним поделать? Да неважно. Он только сегодня взбесился, словно вас ждал, да вот как он мог знать о вашем прибытии заранее? Даже нас не оповестили.

– Что ж, я не исключаю такой возможности, – сказал Ксандор. – Но почему он тогда не нанес удар? Чего он ждет?

– Возможно, он ждет момента, когда мы разделимся или потеряем бдительность? – предположил Акуан.

– Вондар! – воскликнула Эландра от неожиданного осознания.

Генералы со всех ног бросились через плацдарм мимо тренировочного полигона. Миновав расстояние в две с половиной сотни метров в считанные секунды, они оказались около входа в барак. Ксандор толкнул дверь и ворвался внутрь. В темной казарме никого не было видно, лишь доносилось легкое посапывание Вондара лежащего на одной из коек. Но что происходило за пределами световых квадратов, падающих на пол от окон, никакой возможности разглядеть не имелось.

– Клоны еще не вернулись с учений, наверное, отправились в столовую. Хотя тут все выглядит спокойно, – Ксандор, попутно с речью осматривающий углы помещения, прервался, увидев, что над дремлющим повелителем ветров склонилась черная фигура, в бронекостюме Альянса с ножом в руке, выплывшая из темноты. Не успев удивиться, как не заметил его сразу, воин побежал на убийцу и свалил его на пол.

Акуан и Эландра немедля влететь вихрем в помещение, спеша на помощь Ксандору, а от шума завязавшейся драки подскочил и сам Вондар.

– Что здесь происходит?! – в недоумении воскликнул волшебник, глядя на Ксандора, борющегося на полу с десантником Альянса.

– Это он! – закричал Ксандор, отталкивая противника. – Твой клон со шрамом!

Клон быстро развернулся к вставшему Ксандору. Далее последовал мощный удар в челюсть воина и Ксандор отлетел в сторону, свалив попутно одну двуспальную койку. Эландра подбежала к клону и, увернувшись от летящей ей в голову правой руки, ударила его кулаком в лицо. Раздался приглушенный звон и девушка, схватившись за костяшки, отшатнулась назад. По голове клона пошла рябь, словно по воде после падения камешка, все его тело будто бы заколыхалось, оставаясь при этом на месте, и начало «втягиваться» в лицо, которое по завершении этого процесса засветилось и превратилось в сплошную гладкую зеркальную поверхность. Вместо уходящего в лицо-зеркало облика, открывался совершенно другой: с псевдо десантника словно снялась искусственная кожа, служившая одеждой, под которой скрывалось мускулистое существо с серой шкурой, как у носорога, в мешковатых штанах и окованных металлическими пластинами ботинках. Его правая рука представляла собой нечто наподобие металлического протеза или скорее плотно прилегающих к плоти руки доспехов. Все его лицо заменяло словно бы вылитое из ртути зеркало, лишь снизу желтели оскаленные зубы.

– Оборотень, – процедил Ксандор, поднимаясь на ноги из-за поваленных коек.

Вондар обнажил топоры и приготовился к атаке тенедемона, которая последовала незамедлительно. Оборотень подскочил под потолок казармы и спикировал на повелителя ветров. Чародей увернулся вращательным движением в сторону и нанес удар топориком. Демон отбил лезвие стальной рукой и, продолжая свой маневр, резко развернулся, ударив в голову повелителя ветров кованым ботинком, от чего тот потерял равновесие и упал навзничь. Не останавливаясь, перевертыш совершил еще один оборот и с размаха ударил в живот Эландру, которая еще не успела осознать, что именно здесь происходит.

Ксандор, призвав магическую силу, подпрыгнул, обрушив свой ботинок на зеркало существа и, по приземлении, вдогонку ударил его ногой в грудь. Тенедемон, растопырив руки, откатился в другой конец казармы и приложился о стену. Однако он не получил серьезных повреждений и сразу начал подниматься.

– Он мой! – прокричал Акуан и выпустил в оборотня струю воды, отчего демон яростно взвыл и из него повалил дым. Вода – самый страшный враг сынов ночи, как и любых других тенедемонов, подобно кислоте начала разъедать его тело.

Ксандор швырнул в тлеющего врага светящийся шар, который отбросил его в стену и разорвал на части. Взрыв шаровой молнии, помимо превращения оборотня в груду мяса, проделал в стене казармы широкое отверстие. Шар, оказавшись сильнее, чем предполагал Ксандор, пробил забор, проходящий возле стены казармы, и открыл проход за пределы базы. Оценивая повреждения, воин выглянул в дыру. Только увидел он больше, нежели ему хотелось. Сквозь дыру вырисовывался висящий в воздухе демон в длинном красном одеянии с черными и золотыми узорами, а вокруг него стояли четыре могучих существа, чья плоть была изорвана крюками на цепях, перетягивающихся через их тела. Некоторые участки кожи были удалены, а разверстую плоть удерживали железные скобы. В руках демоны держали покрытые запекшейся кровью косы.

– Сначала оборотень, теперь вот мастера боли, у Бэрона тут вечеринка что ли? – выдохнул Ксандор, вызывая меч. – Ну не оставят они нас в покое ни на минуту.

– Что там еще?! – испуганно вскрикнула Эландра.

– Шоу продолжается, – в привычной для себя манере ответил Ксандор. – К нам в гости пожаловали новые прихвостни Ааззена и, судя по выражению их лиц, у них к нам есть очень важный разговор.

– Интересно, а это кто? Я его раньше в свите Бэрона не видел, – промолвил Вондар, глядя на виднеющиеся полы одежды модеуса. – Впрочем, это мы скоро узнаем. Одно могу сказать точно – он маг и, исходя из количества его спутников, осмелюсь предположить, что маг чрезвычайно сильный.

Над базой разнесся протяжный вой сирены, поздновато, учитывая время взрыва – эффект неожиданности сыграл свою роль. Солдаты затопотали сапогами по плацдарму, покидая столовую и полигон, все устремились к казармам.

– Надо увести демонов отсюда, – заметила Эландра. Нельзя, чтобы их кто-нибудь увидел или, чего доброго, вступил с ними в бой. Нам не нужны лишние жертвы.

Генералы выбежали на улицу через образовавшийся пролом и хотели, уже было мчаться прочь в сторону леса, как по небу прокатился мощный раскат грома, сотрясший почву под ногами воинов света, а на их головы обрушилось огромное облако пламени, настолько великое, что накрыло собой базу почти целиком. Огонь клоками начал оседать на строения, поджигая их, хотя все они имели стальную обшивку – ничто не могло остановить дьявольского пламени заклинателя. «Пратолион» вспыхнул как бумага, солдаты кинулись тушить пожары, позабыв про взрыв в казарме, иные искали укрытие. В воздух по тревоге поднялись истребители и штурмовики, но что-либо увидеть пилоты не смогли – небольшой лесок неподалеку от базы тоже пылал подобно громадному костру, и дым затягивал все небо и землю.

Пламя застало воинов света врасплох, и они попадали на землю, прикрываясь от жара. На лице Арманора заиграла хищная улыбка. От колдуна повеяло темной мощью, его вид вселял страх. Модеус вознес руки, тряхнув широкими рукавами расписного халата, и по земле прокатилась цепь взрывов, вздымающих в поднебесье рыжие струи огня и дым, вьющийся черной пеной. Генералы бросились врассыпную, скрываясь от смертоносного пламени, хотя бежать, было особо некуда. Все вокруг пылало, словно солома, огненные стены из тысяч языков, пляшущих свой безумный танец смерти, тянулись к облакам, а нестерпимый жар обжигал лица. Трава под ногами превратилась в серый ковер пепла, пыл которого обжигал ступни сквозь обувь.

Акуан собрался с силами, не смотря на то, что ему доставалось сильнее остальных, и выбросил из себя небольшую волну воды, которая прокатилась всего лишь пять метров и затем испарилась. Арманор рассмеялся и начал совершать руками круговые движения, нагнетая жар. На его зов откликнулись силы Преисподней, к коим он обращался, позади воинов света разверзлись две трещины, выбросившие фонтаны магмы и рой огненных мух размером с собаку.

– Вондар, затуши пламя ветром! – вскричал Ксандор, разрубив напавшую на него муху. Прикрывая лицо от наступающего огня, он был вынужден пропустить атаку второй. Насекомое огненным шаром врезалось в спину воина. Жилет загорелся, но прочная ткань не сразу поддалась пламени. Ксандор упал на землю, прокатившись по пеплу, он затушил жилет и сразу вскочил на ноги – пепел сам по себе был очень горяч.

– Не могу! Слишком сильный огонь, я его только разнесу! – Вондар не заметил, что воин его не слушает – сам был занят отгоном мух, – и решил его оповестить. Повелителю ветров тоже приходилось непросто. Адские насекомые, невзирая на удары серебряных топориков, отправляющих их в недра Преисподней, с упорством продолжали натиск. Они норовили опалить Вондара, ударяясь в него, и плевались огнем.

Облака пламени, вызванные могущественным Арманором, продолжали наплывать и нагнетаться, заволакивая окрест. Потоки магмы клочьями разлетались по всему полю разразившейся битвы. Мухи неистово набрасывались на окруженных кольцом пылающих стен людей, пикируя, словно живые снаряды, но это было только начало.

Сквозь огненный барьер прорвались мастера боли. Один из демонов, разогнавшись, встретил повелителя ветров сильным ударом косовища в затылок. Вондар не услышал его приближения в шуме огня, а все внимание чародея было всецело приковано к мухам. Другой демон набросился на Ксандора, занеся косу и готовясь срезать смертному голову. Воин перепрыгнул через тенедемона, избегнув просвистевшего мимо черного лезвия, и, оказавшись за его спиной, схватился за цепь, идущую через плечо, и изо всех сил рванул ее на себя. Крюк грубо разодрал плоть мастера боли и вырвался из его тела, унеся с собой добрый кусок кровоточащего мяса. Ксандор же, не обращая внимания на ревущего от злости и в меньшей степени от боли, к которой тот давно привык, демона, закинул крюк на цепи на теле другого мастера. Бросок оказался удивительно точен, крюк попал в звено нагрудных цепей и зафиксировался. Как только мастер боли оказался рядом, воин пнул его в живот и слуга Императора повалился на землю, увлекая за собой сцепленного с ним сородича. Третий мастер подскочил к Ксандору незаметно и, свалив его на землю ударом колена по ребрам, занес косу, но на помощь другу пришел Акуан. Из последних сил испаряющийся сверхвоин обдал демона водой. Мастер боли возопил, а живительная влага разъела ему спину. Испуская дым, проклятый рухнул на землю и, покорячившись, окончательно истлел, оставив в грудах пепла одни кости и цепи. Ксандор воспользовался шансом и, подбежав к свалившимся друг на друга мастерам боли, пригвоздил их обоих вызванным зеркальным мечом.

В это время Вондар и Эландра сражались с оставшимся демоном. У медлительного мастера боли не было ни шанса против двоих воинов света. Уклонившись от ножа косы, девушка вонзила лезвия в бок тенедемона. Рывком она распорола его тело, оставив пять глубоких ран. Пришел момент расправы. Серебряные топорики блеснули сквозь огненную завесу, и труп исчадия Бэрона с рассеченной надвое головой упал к ногам Вондара.

– Я займусь модеусом! – закричала Эландра, увидев, что больше мастеров боли не осталось. Она взлетела над языками бушующего пламени и зависла в воздухе, выискивая среди огненного шторма Арманора. Увидев силуэт колдуна, чернеющий в самом центре пламенной бури, девушка выпустила лезвия и понеслась на модеуса. Пройдя на большой скорости сквозь пламя, только слегка опалившее ее пышные волосы, Эландра налетела на Арманора, вонзив когти в его грудь. Модеус завопил от боли и перестал махать руками. Кострище сразу затухло, словно кто-то повернул вентиль, перекрыв поступление газа, продолжали гореть только подожженные строения базы, которые усердно тушил весь ее гарнизон, да лесок, уже превратившийся в частокол почерневших палок. Чернокнижник так увлекся колдовством, так уверовал в свое всемогущество и победу, что упустил простой удар. Арманор сразу осознав допущенную оплошность, махнул к Эландре рукой. Когти выскользнули из его груди, а девушка, завертевшись, как волчок, отлетела от него и упала на землю.

– Этот ублюдок сам напросился! – зарычал Ксандор. Занеся меч для точного выпада, он побежал на парящего колдуна. Оказавшись достаточно близко, он подпрыгнул вверх, выпустив силу Света, и устремился к модеусу. Арманор же выставил вперед ладонь и Ксандор замер прямо в полете. Играючи остановив воина, чернокнижник расхохотался и свободным мановением запястья запустил свою жертву в обгорелые стволы деревьев в леске. Переломив пару хлипких обугленных деревцев, Ксандор повалился в пепел, вздымая его серые клубы.

Теперь перед Арманором оставался только повелитель ветров – Акуан настолько обессилил и истощился, что даже не мог удержаться на ногах, а, следовательно, вести бой с заклинателем пламени он не мог. Модеус метнул в Вондара огненный конус, который волшебник сумел отразить воздушным щитом. Не сбавляя шаг под атаками модеуса, светлый маг взмахнул топориком и серебристое лезвие, брызжущее молниями, ринулось на Арманора. Казалось, уже ни что не поможет колдуну избежать удара, а заряд молний в топорах довершит дело, однако рука Вондара остановилась, и острие не дошло до тела модеуса двух-трех сантиметров. Заклинатель пламени остановил повелителя ветров с той же легкостью, с которой разбросал его друзей. Рукава красного халата снова взметнулись, и враг отлетел на три метра назад, но Арманор не спешил останавливаться. Пробормотав заклинание, колдун сжал пальцы в кулак. В ту же секунду за спиной Вондара возникла полупрозрачная огненная ладонь невероятных размеров. Огромные персты стиснулись на торсе повелителя ветров, прижав к телу руки и исключив возможность вырваться. Подняв воина Чертога над землей, кулак начал сдавливать его, словно тиски. Магические защиты, окружавшие тело Вондара и не позволившие ему превратиться в пепел, стали подаваться. Еще немного, и Арманор выдавил бы из повелителя ветров кишки, будто пасту из тюбика, но на выручку предводителю подоспела Эландра.

Пущенная девушкой молния хоть и не нанесла модеусу сильных повреждений, но из равновесия выбила. Колдун был вынужден ослабить хватку, что дало Вондару шанс на побег. Он, собрав силы, растиснул пальцы и спрыгнул на землю, а рука распалась надвое от удара меча оклемавшегося Ксандора.

– Все, демон! Сдавайся, тебе не победить нас всех вместе! – прокричал Вондар, как только товарищи встали по оба его плеча.

– Неужели?! – усмехнулся Арманор. Он вознес длани к небу, по которому сразу же прокатился раскат грома.

Модеус был готов обрушить новый огненный шторм и второе облако вне сомнений сметет как его, Вондара, так и прочих воинов света, и всю базу в придачу. Решив, что настал момент действовать решительно, повелитель ветров поспешно нашел подходящий вариант и начал его претворение в жизнь. Совершив мах руками в сторону колдуна, он велел остальным идти в атаку. В лицо Арманора, повинуясь приказанию чародея, ударила струя горячего пепла, гонимая ветром, на мгновенье, лишив того возможности хотя бы что-нибудь увидеть. Это был шанс, краткий, но шанс. Ксандор метнул зеркальный меч и тот вонзился в живот огненного повелителя.

Воин завершил свою атаку броском двух шаров света, оглушивших заклинателя, и настала очередь Эландры. Девушка с разгона подпрыгнула, взлетев в воздух, после чего она выпущенной стрелой понеслась на колдуна. Острейшие лезвия-когти пробили грудь Арманора. Последний удар пришелся на горло. Коготь рассек кадык чернокнижника и перерезал глотку почти наполовину. Эландра еле успела уклониться от ударившего из раны кровавого фонтана и отлетела в сторону.

Издав утробный хрип из разрезанного горла, Арманор поднялся в небо, извиваясь как змея и выбрасывая из груди струи пламени и крови. Повертевшись несколько секунд, он замер, разведя руки, и тело модеуса, охваченное огнем, разорвалось, разметав повсюду пламень, обрывки одежды и клочья мяса. В вырвавшемся из тела демона пламени возник сгусток черной энергии, в котором можно было различить глаза и рот. Сгусток с воем и стоном поносился по небесам, поднимаясь все выше и выше, и вскоре растворился.

– Жаль дух упустили, – откашлявшись и сплюнув попавший в рот пепел, прохрипел Ксандор. – Этому мерзавцу в самую пору посидеть в Небытии и обдумать свое поведение.

– Зато все живы, – поднимаясь, истомлено простонал Акуан, заметно побледневший и ставший немного прозрачным. – Водички бы сейчас.

– Пойдем, проверим, как там дела обстоят на базе, – произнес Вондар, двигаясь к пролому в стене. – Заодно и воды накопишь из гидрантов. А вот Бэрон зашел слишком далеко, такого грубейшего нарушения Вселенского Закона давно никто себе не позволял. Я даже не подвергну сомнению, что за этим стоит Ааззен. Всевышний узнает об этом, и тогда посмотрим, как этот подонок запоет на Суде Хроноса.

Глава 4

Нигаэль возродился из световой вспышки и, недоверчиво осмотревшись, понял, что находится в коридоре перед Залом Правосудия. «Надо же, все равно сбило с изначальной траектории, благо, не далеко», – поразмыслил он, оценивая ситуацию. Путь Избранного и впрямь был не гладок. Растущее могущество Армагеддона мешало ему сконцентрировать мысли на конечном пункте перемещения, метало в другие направления, отнюдь ему не нужные, или просто замедляло его высвободившийся дух. Чудо, что он вообще оказался во дворце, а не где-нибудь в пустыне Валара.

Не дойдя двух метров до входа в зал, Нигаэль настороженно замер, ловя исходящие из-за ворот потоки энергии. «То ли мощь темного Духа настолько велика, то ли демоны пробрались в Зал Правосудия, что маловероятно. Но тут определенно веет сильным злом», – не желая быть застигнутым врасплох Нигаэль, на всякий случай, «выбросил» из правого нарукавника золотую расписную рукоять, из которой разложился и сам меч. Осторожно подойдя к массивным воротам, он легким движением настежь распахнул их и прошел в зал. Картина, увиденная Избранным, сильно поразила его: огромные окна, заменяющие всю стену напротив прохода, были разбиты, и пол устилал плотный ковер из осколков, а в помещении вовсю гулял холодный ветер. Кристаллы света, как растущие из отверстия в столе, так и из потолка, покрылись широкими трещинами и более не испускали свечения, сам же стол был рассечен на две части и один его кусок валялся подле центрального окна. Все предметы интерьера и мебель, находившиеся в помещении были опрокинуты, валяясь, где попало, разрушены ударами меча или обожжены. По усыпанному поблескивающими осколками стекол, да щепками мебели полу ветер, врывающийся сквозь опустевшие окна, перекатывал листы бумаги, в воздухе вертелись серые пепельные «снежинки».

Нигаэль не мог поверить в то, что созерцали его глаза. Зал Правосудия всегда, с момента его сооружения, являлся прибежищем для воинов Света, в которое никакое зло не могло проникнуть. Он медленно, словно неожиданно очутился под толщей воды, прошел к столу и только сейчас увидел странного гостя. На отброшенном к окну обломке стола сидело низкорослое, худощавое, слегка ссутуленное существо с длинным горбатым носом и не менее длинными ушами, венчающимися короткими кисточками. Оно очень походило на гоблина, но таковым не являлось. От усердных орочьих слуг его отличал в основном цвет кожи – иссиня-серый, да и в его внешности знающий человек мог бы без труда найти множество различий. Одето это создание было в облегающее причудливое разноцветное трико, изрисованное всевозможными шашечками и полосками. На его голову был натянут шутовской колпак, из-за пояса выглядывало нечто наподобие погремушки, а в руках оно держало раскрытую на первой странице книжицу и, как ни странно, обычную ручку с синими чернилами.

– Грин? – удивился Нигаэль, приблизившись к существу. Он сразу признал старого знакомого. – Ты что здесь делаешь?

– А, Нигаэль, как жизнь?! Давненько мы не виделись! – обрадовано произнес шут, он спрыгнул с ополовиненной столешницы и подковылял к Избранному. – Если честно, я с величайшим удовольствием сейчас бы тут не присутствовал, ты это и сам понимаешь, но мой болван… в смысле хозяин решил устроить какой-то показушный поединок, а меня заставил его запечатлеть в веках. Ну, ты его знаешь. И с чего он взял, что я смогу красиво описать что-либо, я ведь всего лишь шут при нем. И раньше-то талантом не блистал.

– Не стоило тебе играть с такими силами, теперь ты платишь за свои ошибки, – с поучением в голосе произнес Нигаэль, продолжив оценивать ущерб.

– А то я без тебя не понял, сам скучаю по библиотеке Хроноса. С одной стороны работенка там была нудная, зато пост довольно высокий, почитаемый в знающих кругах. Плюс – доступ к великим знаниям имелся. Еще у Танатоса было неплохо…

– Что имеем, не храним, потерявши плачем – это прямо про тебя поговорка. Тебя же предупреждали, – Избранный развел руками. – Ну а Бэрон где?

– За твоей спиной! – откликнулся сам Император теней.

Нигаэль резко развернулся к демону, крепче стиснув рукоять меча в ладони. Бэрон прошествовал в помещение сквозь выбитое окно. Видимо, спрятавшись на балкончике, он подстерегал своего заклятого врага. Неторопливо поравнявшись с Избранным, Император окинул его взглядом и заухмылялся.

– Бэрон, ты вообще хоть немножечко осознаешь, что перешел все возможные грани допустимого, и будешь платить за тобой натворенное по всей строгости законов Чертога? Я предлагаю закончить этот балаган прямо сейчас, если ты предстанешь перед Хроносом добровольно, возможно тебе это зачтется при вынесении приговора.

– Возможно, зачтется, – покривлялся демон. – Тебе, Избранный, видимо совсем мозги вышибло, если ты считаешь, будто я добровольно сложу оружие. Однако что это я, у меня же для тебя два известия – хорошее и плохое, ведь так звучит это клише?

– Довольно глупостей, Император! Где все, почему зал пуст, и почему Гано тебя не вышвырнул?! – Нигаэль сурово посмотрел на Бэрона, но демона это только развеселило.

– Твой драгоценный Гано, как сообщил мне Арманор, не появляется здесь уже пару дней, ну а я за ним не слежу. Этого здоровяка забрали на лечение незадолго до моего появления, хотя я бы прикончил его с огромным удовольствием. А все остальные трусы просто разбежались в ужасе и больше не показывались. Тем не менее, я отвлекся от своих новостей, плохая заключается в том, что в настоящий момент мой модеус расправляется с твоими незадачливыми чемпионами. Ну а хорошая – ты совсем скоро с ними встретишься, ха-ха-ха.

– Ну и зазнался же ты и шутки у тебя дурацкие. Не знаю, как тебе удалось следить за каждым нашим шагом, но ты рано празднуешь победу.

– А вот в нелегком деле вашего обнаружения мне и помог Арманор, – по голосу Ааззена было ясно, что он безумно наслаждается собственными достижениями. – Пока вы, глупые смертные, мотались по разным частям галактики, мой верный модеус со своим волшебным шаром отслеживал ваши перемещения, и даже предсказывал вероятные следующие шаги. Так он, например, предвидел прибытие твоих генералов на Каракад и подослал туда оборотня. Ну а на случай того, что убийца потерпит неудачу, он отправился на планету сам, по моему приказу, об этом я уже упоминал.

– Если ты пытался удивить меня своим коварством, подлостью или презрением к законам Мироздания, то у тебя не вышло. Я лично приволоку тебя на Суд за шкирку, если ты не сдашься. Заодно посмотришь, как тебя ценит твой повелитель, когда он не явиться на твою защиту.

– Кстати вот именно по этому поводу у меня есть еще один неожиданный сюрприз, племянничек… – Бэрон расплылся в улыбке и хотел, было рассказать Нигаэлю о знатном происхождении, дабы окончательно его шокировать, но Избранный перебил его.

– Ты назвал меня племянником?! Что за вздор ты несешь?! Как такое может быть вообще возможно?! Мы ведь принадлежим к разным расам!

– О-о-о, бедный Нигаэль даже не знает истории своей собственной семьи, ну это и не удивительно ты ведь даже незаконно рожден. Или что, дедушка Корлион тебе на ночь сказок о своих подвигах не рассказывал? В таком случае, перед тем как тебя убить, позволь мне поведать тебе одну историю. Может, сочтешь ее интересной? Тебе, видимо, не приходила в голову такая любопытная мысль, почему твой отец был мной сражен в возрасте ста пятидесяти лет, а твоему деду довелось самолично покидать погибающий в огне Анторель, атакованный демонами со звезды Атарака, что произошло за семьсот лет до рождения Тетаэля. А ведь Корлион умер всего лишь за каких-то десять лет до кончины твоего отца. Если все здраво оценить и взвесить, твоему дедуле в среднем выходит около девяти сотен лет. Вполне неплохо для смертного, особенно если учитывать тот факт, что антореалы или «черные люди» как их прозвали соседние народы за их траурные наряды, живут не более ста девяноста-двухсот лет.

Нигаэль задумался, вспоминая все, чего ему когда-то рассказывал отец об истории их семьи, стараясь найти хоть одну зацепку, хоть одно слово о том, сколько лет было его деду и почему получилось так, что он прожил почти тысячу лет, но ничего подобного не всплывало в его памяти. Внезапно Нигаэль осознал, что не знает ровным счетом ничего о прошлом своей фамилии. Тетаэль, конечно же, говорил ему и о родном мире – Антореле, подвергшемся нападению демонов по неизвестным доселе причинам, о Корлионе Трионе, бежавшем из обреченного мира. Но, ни слова о том, когда это произошло. Очевидно, он хотел намеренно утаить какие-то факты из биографии Корлиона. Отец уделял неизмеримо большее внимание физической и дипломатической подготовке Нигаэля, которая занимала почти все время их пребывания вместе и проходила ежедневно. Он как бы специально отгораживал будущего избранника от желания разузнать побольше о своей разрушенной родине, занимая его другими делами. После же смерти Тетаэля его сыну и вовсе стало не до копаний в прошлом, он ступил на путь воина Света.

Бэрон, усмехнувшись замешательству Нигаэля, продолжил свой рассказ:

– В отличие от тебя, мой недалекий родственничек, я подробно, насколько это было для меня возможно, изучил причину столь удивительного факта, ибо до моего-то сведения уже довольно давно добрались известия о нашем позорном родстве. Я сумел разыскать единственное логическое тому объяснение, и лучше тебе не знать где именно я его нашел: когда демоны-захватчики ворвались в дом Корлиона, который, к слову сказать, занимал некий значимый пост в родном городе, и перерезали его семью, бедняга в некотором роде обезумел, впал в ярость. Он порубил всех демонов на азу, однако последний оставшийся в живых темный воин умудрился-таки его обезоружить, ранить и прижать в угол. Вот тут-то Корлиона накрыло не на шутку – он рассвирепел от мысли, что убийца его жены и детей сможет избежать наказания, а заодно убьет и его. Он накинулся на демона, повалил на пол и перегрыз ему глотку зубами. Это единственное, что вызывает у меня гордость, когда я снова вспоминаю, о его причастии к моему рождению. Когда он впивался в горло демона, разрывая плоть завоевателя, точно бешеный пес, он вдоволь нахлебался проклятой крови, которая перемешалась с кровью его собственной и потекла по его жилам. Да, как раз это проклятье и наделило Корлиона долголетием, но стало неизбежно отравлять благородную душу, ввергая ее в пороки. В тот же день он, бросив все, бежал с планеты и долгие годы после этого скитался по разным галактикам и системам. Чего уж он там делал и какими делами прославился, меня не особенно волнует, поэтому я и не стал вдаваться в подобные подробности и вдобавок выяснять еще и это. Скажу лишь, что твой развеселый дедуля был очень падок до женщин, хотя это даже ты, наверное, знаешь.

– Может быть все то, что ты только что рассказал и правда, но это по-прежнему не объясняет нашего родства, – упорствовал Избранный. – Как бы мой дед не любил женщин, даже он не смог бы побывать на Цертоне и уйти оттуда живым.

– Вот как раз только он и смог. Правда, если быть честным, не совсем на Цертоне, но все же в лагере цертонцев. Тогда был период активного роста Империи и мой, хотя как выяснилось позднее и не доминирующий, отец, великий император Град аро Тарг-Ааззен, ходил во множество походов, далее я продолжил эту семейную традицию. С собой, что логично, он везде брал свою жену, мою мать, которая оказалась редкостной нимфоманкой. Ей было скучно сидеть в одиночестве на флагманском крейсере или в полевом дворце, который использовался вместо штаба на планете, осажденной цертонскими войсками. И вот пока император с армией уходил на фронт – а тогда планеты еще невозможно было занять за один-два дня, подобные операции могли длиться месяцами и годами, она приглашала к себе особо понравившихся жителей из оккупированных городов. Ей удавалось избегать зачатия и скрывать от императора несколько абортов. Но цертонцы очень крепкая раса и лимит рождающихся детей, включая не рожденных, составляет порядка девяти-десяти от одной женщины минимум. Только этой исключительной особенности моей расы я обязан своему существованию. Возможно, матери также удалось бы скрыть и последствия связи с Корлионом, но император решил завести в этот же день наследника трона. Он пригласил для смешения генов одного из лучших цертонцев во всей империи – Рангара ран Керона, магистра темных стражей. Все, конечно же, вышло не совсем так, как ему хотелось. Позже этот герой-любовник, твой славный предок, оставил множество детишек по всем мирам и планетам, но, насколько мне известно, никто из них не отметился так, как Тетаэль Трион и, может быть, его брат, которого Корлион счастливо «подарил» капитанше пиратского судна.

– Глядя на тебя, сложно предположить, что ты не чистый цертонец, – усомнился не желающий верить в услышанное Нигаэль.

– Что, никак не поверишь? Все дело в материнских генах, вот если бы только отец являлся цертонцем, еще неизвестно как бы я тогда выглядел, да и зачем мне придумывать столь позорную связь с Трионами. Для меня это в сто раз больший срам, чем для тебя, – Бэрон отцепил прикрепленный к бедру шлем и, надев его на голову, обнажил зазубренный меч. Черная сталь клинка загудела в предвкушении битвы. – Мы что-то увлеклись, не так ли? Еще немного и мы начнем вместе попивать чаек и беседовать на светские темы, словно прилежные члены знатной династии. Я хотел бы познакомить тебя с наследием еще одного участника моего зачатия.

Демон взмахнул руками, и его охватило красное пламя, моментально угаснувшее, но оставившее на панцире Бэрона, на его груди, выжженный трискелион – круг с тремя соединенными шестерками внутри.

– Пришло время черных лордов, – произнес Зверь низким загробным голосом. – Я должен свершить предсказанное пророчеством, но для начала я, все-таки, предложу тебе отречься от своих глупых, нелепых убеждений и идеалов, и вместе с могучими легионами Преисподней выступить к вратам Золотого Града.

– Да я лучше умру сто тысяч раз, чем позволю вам разрушить все Мироздание из-за несуразной обиды и ненависти! – вскричал Нигаэль, и в его глазах загорелся белый огонь. Почуяв, что начинает попахивать жареным, Грин отбросил в сторону книгу, в которой он все время рассказа рисовал карикатуры на своего господина, и на четвереньках пополз к выходу.

– Разрушить все Мироздание?! Ты же не думаешь, что нашего Повелителя хватило только на такой дурацкий план? – возмутился Бэрон. – Для того чтобы все разрушать, не нужно иметь таланта, но вот чтобы творить…

– Твой повелитель не в состоянии сотворить ничего лучше омерзительной рогатой твари с жалким подобием души внутри, выражающую его гнев. Разве не из-за этого все началось? – Нигаэля удивило заявление Императора теней, и он пока не понимал, к чему в конечном итоге собирается прийти Сатаниил.

– Да мой Хозяин не способен создавать и это его проклятье, но зато ОН способен. Апокалипсис, который мы планируем сейчас, не был предусмотрен Им и, соответственно, души всех смертных, что погибнут в момент всепоглощающего взрыва, сразу попадут в руки Господина. Ты представь себе, какое могущество может дать такой заряд энергии душ! Как только наши войска захватят столицу сил Света, средоточие Всевышнего, мой Повелитель воссядет на трон Властителя Вселенной. А получив доступ к узлу могущества Всевышнего, Сатаниил использует его порабощенную силу для сотворения своего нового Мироздания, о котором столь долго мечтал. Всевышний – сила, пронизывающая все, но эту силу тоже можно направить, как бы странно это ни звучало. Золотой Трон! Боюсь, всех подробностей не понять даже тебе со своим все равно смертным умишком.

– Очень трогательная история, Бэрон, только мне крайне непросто симпатизировать существу, избравшему способами для достижения заветной мечты убийства, разрушения и войну, и движимое к цели лишь завистью и алчностью – самыми страшными пороками, порождающими все остальные.

– Убийство кого – смертных? Тех, что с радостью погружаются в болото пороков, и живут только для утешения своих низменных желаний? Можно понять демона, убившего тысячу людей – мы были рождены ненавистью для великой войны, где нет победителей, но как можно понять смертного, убившего хотя бы одного человека ради денег или просто потому, что тот ему чем-то не понравился, и твердо верящего после того, что он поступает правильно? Эти нелепые создания сами напрашиваются! Они кормят демонов злом, а не наоборот! Чего ж они ждали?!

– Не ставь всех смертных в один ряд, Ааззен! Как бы ни безумствовало зло во всех мирах, всегда есть те, кто строит эти миры любовью и состраданием и эти люди достойны жить. Если бы их не было, не было бы и ничего, ведь думая только о собственном благе, невозможно выстроить ни город, ни государство. Их деяния не видны, но они в тысячи раз важнее всех злодейств вместе взятых. А что может предложить Вселенная, построенная по законам демонов: вечный страх, смерть, рабство, новую ненависть или может быть утопию, которую Мироздание еще не видело? Злобные людишки, оскверняющие великий дар Всевышнего всегда будут наказаны, наказаны сами собой, их тела сгниют, а иссохшие черные души никогда так и не узнают, что когда-то они существовали, потонув в недрах Преисподней навеки. Уходя от Света, они невольно потонут во мраке. Достойные же, возвысятся от бренных жизней и познают истинное счастье с теми, кого по-настоящему любили. Разве не это справедливость.

– Ты идеализируешь Круг двадцати, он правит, не Высший Созидатель, ему власть не нужна. И судит не Он… Да у вас вообще не все чисто, посмотри на тех, кто якобы следует по вашим следам – они продали все идеи и путь к величайшему благу и принесли их в жертву своей жадности. Все на что они способны – соблюдать ритуалы, не имеющие смысла, – Бэрон направил меч на Избранного.

– Ты говоришь мне о подлых лицемерах, лгущих и плюющих ядом в души людей, бесстыдно демонстрируя свои пороки. Но даже им не под силу смутить истинно видящих! Нельзя смотреть с абсолютной точки на все и всех. Мир, живущий в справедливости и равенстве, нужно строить здесь и сейчас. Как бы утопично это не звучало – это возможно. Вместо того чтобы крушить Мироздание, вы могли бы объединиться с нами и изменить его к лучшему.

– Я так и знал, что ты не согласишься, но, как-никак, стоило попробовать, – очертив мечом пару кругов в воздухе, Император начал сокращать дистанцию.

– Бэрон, ты не просто убийца, ты братоубийца, таким как ты чужд здравый смысл и сочувствие. Но все же я хочу предупредить тебя, что переваливать любую из чаш Весов Мироздания нельзя, никто не знает, чем это может закончиться. Не существует тьмы без света и сложно выделить добродетель, если на ее фоне не стоит зло. Мироздание не готово к таким изменениям.

– Эта чушь для меня не имеет уже никакого значения. Я уничтожу тебя, глупец!!! – кинув это, демон размахнулся и его меч устремился к Избранному.

На нарукавнике левой руки Нигаэля, которой он прикрылся от атаки, со щелчком раскрылся щиток и черное лезвие, скользнув по нему, прошло мимо, всего лишь оцарапав пол. Бэрон продолжил движение и, обернувшись вокруг себя, ударил Нигаэля локтем в лицо, от чего Избранный потерял равновесие и откатился к разбитому окну. Следующий удар антихриста он принял своим мечом прямо из лежачего положения. Сталь клинков сомкнулась на мгновенье с оглушительным звоном. Бэрон взметнул ногу и порушил ее на полулежащего противника, однако Нигаэль вовремя перехватил пяту демона и рванул ее на себя, подтолкнув его коленом. Бэрон пролетел над Нигаэлем и пропал в окне. Зверь с грохотом упал на небольшой, по меркам тигилонского дворца, но достаточно просторный для перемещения по нему людей, балкончик, проходящий под окнами зала. Избранный, не мешкая, прыгнул вслед за ним.

– Сдавайся, Ааззен, истина знает, кому даровать победу! – провозгласил страж Чертога, нависнув над лежащим Зверем. – Ты уже проиграл!

– Плевать я хотел на истину! – взревел антихрист, он сжался в сгусток тьмы, сразу отлетевший назад, и как только пелена рассеялась, оказался на ногах на почтительном от Нигаэля расстоянии. Император, не досягаемый для клинка противника, стиснул руки в кулаки, засветившиеся дьявольским пламенем. Пространство рядом с Избранным само по себе взорвалось, словно было пронизано газом, отбросив воина света в противоположную сторону. Пока Нигаэль с громыханием катился вдоль металлической конструкции, Бэрон улучил миг, чтобы спокойно продолжить творить свои заклятья. Из пальцев архидемона вырвались энергетические тросы, опутавшие левую руку и торс Избранного.

Не растерявшись, Нигаэль одним взмахом острейшего клинка обрубил путы, что сковали тело и, вонзив сослуживший службу меч в железный пол балкончика, ухватился правой рукой за веревки, обтянувшие левое запястье. Тугие тросы ударили его мощным разрядом темной энергии, но Избранный и не думал отступать. Он дернул за путы, и когда Бэрон оказался рядом, обрушил его на пол ударом сапога в живот. Демон вскочил на ноги и сразу получил скользящий удар святым клинком, рассекший пару пластин на его груди. Отшатнувшись назад, Зверь кое-как восстановил устойчивость и выдохнул из отверстий в полумаске пламя. Воспользовавшись кратким замешательством противника, прикрывшего лицо, антихрист, растворившись в пространстве, метнулся на него черной тенью. Нигаэль, спрятал от огня глаза и не заметил призрачный силуэт с мечом в руке, несущейся на него. На невероятной скорости архидемон пролетел мимо Избранного, резанув его по животу. Оказавшись за спиной защитника света, Император резко затормозил и сразу же совершил прыжок назад, взмахнув ногой. Удар окончательно выбил Нигаэля, чьи золотые доспехи окрасились кровью, струящейся из медленно затягивающегося ранения поперек живота, из равновесия, и избранник Чертога упал на одно колено, выронив меч.

– Ну, вот и все, – прошипел Бэрон, подходя к Избранному. – А ты еще сомневался, будто я смогу тебя убить, наивный. Надеюсь, что тебе придется по нраву мир, созданный моим Отцом, в противном случае тебе будет нелегко в него вжиться.

– Знаешь в чем твоя беда, Бэрон? – вопросил в ответ Нигаэль, приподнявшись на вздрогнувших ногах. – Ты слишком много болтаешь не по делу и недооцениваешь силу своих противников.

Сказав это, он воздел светящуюся руку к красным небесам, после чего, разрезав густые тучи, на антихриста обрушился столб света. Бэрон дико взвыл и схватился руками за дымящееся лицо, обжигаемое небесным лучом. Нигаэль же разогнался и, подпрыгнув, ударил Императора теней в грудь ногой. В то время как архидемон откатывался к краю парапета, Избранный протянул руку к мечу, который тут же взмыл в воздух и полетел прямиком в распростертую ладонь своего хозяина.

Ааззен, пошатываясь из стороны в сторону, все-таки выпрямился в полный рост и, дождавшись, когда Нигаэль подойдет ближе, расправил черные крылья и взлетел, задев Избранного носком стального черного сапога по челюсти. Проигнорировав удар, Нигаэль выпустил энергетические крылья и последовал за демоном, который уже поджидал его в наивысшей точке тигилонского дворца. Аккуратно, чтобы не поскользнуться на покатой крыше, похожей на шляпку гриба, Нигаэль приземлился и пошел к Бэрону, стоящему на самом центре вогнутого круга, возле длинного, уходящего в небеса шпиля, за который он держался рукой.

– Может быть, хватит? – поинтересовался у недруга Избранный, подойдя к нему на расстояние четырех метров. – Ты и так наломал слишком много дров, пришло время тебе остановиться.

– Да ты что, издеваешься надо мною?! Я же только-только начал входить во вкус, – язвительно проскрежетал зубами Зверь и змеиные глаза его сузились, что, несомненно, было дурным знаком.

Клинок, скованный из черного адского металла в кузницах Пандемониума самим же Императором теней, вспыхнул воющим пламенем, и Бэрон ринулся на Избранного. Их мечи с неистовой скоростью начали сталкиваться, высекая облака искр и полосы молний, развеивая под красным куполом неба обрывистый гневный звон.

– Твоя ярость не предает тебе силы, Бэрон! – произнес Нигаэль, отражая ураганные удары демона. – Каждая твоя атака приближает твое поражение и так будет всегда и везде, и так было испокон веков!

– Тебе не сбить меня с толку! – прорычал Ааззен, злобно глядя в глаза Избранному.

Приняв очередной неистовый выпад меча Зверя, выросшим из отверстия в броне энергетическим крылом, воин света почти попал клинком по лицу демона. Однако хоть сама атака Избранного не увенчалась успехом, проносясь мимо глаз антихриста, белесая гладь лезвия ослепила порождение тьмы. В этот момент Бэрон на долю секунды отвлекся от ударов наседающего воина, и этой доли Триону оказалось достаточно, чтобы пронзить демона насквозь. Затем Нигаэль поспешно выдернул меч из пробитой грудины и вторым дугообразным ударом подбросил Императора в воздух и, не давая ему упасть, выпустил в противника пылающую молнию.

Удар молнии отбросил безвольное обессилившее тело Бэрона далеко вверх и оно, очертив длинную кривую, рухнуло с крыши. Нигаэль постоял около минуты, ожидая, не объявиться ли антихрист на крыше вновь – отступление не входило в его привычку, и он едва ли упустил шанс расквитаться с соперником, если имел возможность. Вопреки всем ожиданиям, архидемон так и не вернулся, и Избранный тяжело выдохнул:

– Ушел, слава Всевышнему. Но надолго ли?

Окинув взором крышу дворца и убедившись, что Бэрона тут точно нет, Нигаэль воспарил, расправив крылья, и облетев башню дворца, вернулся в Зал Правосудия, где ему предстояла встреча с вестником судьбы.

Глава 5

Отряд шел по бесконечному тоннелю, заполненному глубокой темнотой, уже более двадцати минут. Но понять, насколько верно было выбрано направление его движения, не представлялось возможным – в старой трубе стоял настолько густой мрак, что разглядеть удавалось лишь то немногое, что попадало в бледные круги света от фонариков, которых, кстати сказать, на всю группу набралось только три. Дорога с каждым шагом становилась все более и более изнурительной и трудной. Чем дальше заходили люди в тоннель, тем выше становился уровень заполняющей его вязкой мерзостной жидкости, замедляющей скорость шага и несимпатично хлюпающей под ногами. Жидкость достигала уже до икр, крепко сцепив их своими объятьями, и двигаться дальше становилось почти невозможно, а нестерпимые зловонные испарения, обильно исходившие от омерзительной субстанции, резко ударяли в нос, от чего у солдат, лишившихся в пути или еще при осаде планеты шлемов, начинала кружиться голова.

– Нет, так больше продолжаться не может, – утомленно вздохнул Раллс, обратив внимание, что уровень жижи вокруг его ног постоянно поднимается. – Даже не знаю, что предложить, генерал, но мне кажется, труба уходит вглубь, и если мы продолжим идти, то рискуем с головой провалиться в эту дрянь и не вынырнуть. К тому же у нас раненый и нет ни одного регенератора. Не дай бог ему в разрез попадет какая-нибудь гадость.

– Капитан прав, генерал, – поддакнул Раллсу Нил, с трудом вытащив и отряхнув правую ногу, которую пришлось погрузить обратно. – Я и так уже чуть пару раз не упал, а гадость, по которой мы топчемся, заполнила мне сапоги, этак босиком остаться можно. А то еще и утянет куда. Вдруг здесь какие ямы есть.

– Или живность кусачая, к примеру, – вздрогнул Жавис, испугавшись собственных мыслей. Для успокоения нервов он пригнулся к «воде» и стал высматривать в ней наличие живых организмов. Однако рассмотреть в плотном зеленоватом веществе хоть что-нибудь было нереально. Парень даже не увидел собственных сапог, но, решив для себя, что такие условия для жизни крупных животных непригодны, он постарался собраться с силами.

Гром что-то невнятно пробормотал, ясно было только, что с вескими аргументами спутников он спорить не стал, и, взяв фонарик из рук Нила начал водить им по стенам, в надежде найти какой-нибудь проход или хотя бы схему подземелья. Проходов вокруг не оказалось, кроме одного узенького воздуховода, плотно закрытого поросшей грибками, позеленевшей и проржавевшей решеткой.

– Тут мы не пройдем, только что я, – буркнул себе под нос сверхвоин, и продолжил водить диском света уже по противоположной стене. – А что это там? – вдруг добавил он, наведя тусклый лучик на некий предмет, похожий на дорожный знак, висящий на гвозде, неровно вбитом невнимательным рабочим.

Жавис, стоявший ближе остальных членов группы к высвеченному Громом участку стены, подошел ближе и присмотрелся: на рифленой стенке трубы висела, покосившись на один край, белая – таковой она, во всяком случае, была в свое время – металлическая табличка, покрытая слоем полопавшейся краски. Она изрядно проржавела и пожелтела за долгие годы своего пребывания в канализации, однако различить написанное на ней все же оказалось возможным. Охотник усердно вглядывался в табличку примерно с минуту, тыча пальцем в менее разборчивые элементы, а затем пожал плечами и отошел в сторону, к своему другу.

– Это явно схема тоннелей, но я не смог разобрать ничего внятного, кроме того, что прямо перед нами идет спад трубы, пускай это и не новость, – парень кивнул на Раллса. – А еще где-то приблизительно над нами должен находиться выход на поверхность, только я не понял где.

Гром посветил вокруг, покидав желтый кружок по всем стенам, и не забыл даже потолок. Действительно, на потолке труба соприкасалась с огромным бетонным блоком, сквозь который проходило круглое отверстие с лестницей, ведущее к люку наверху. Единственная проблема, препятствующая моментальному покиданию уже осточертевшего всем тоннеля, заключалась в том, что лестница, ведущая к свободе, проржавела настолько, что просто переломилась посередине, да и сам проход был изрядно потрепан воздушными ударами, так что добраться до оставшейся части лестницы было крайне затруднительно, а попасть наружу и того сложнее.

– Думаю, здесь нам идти не стоит – слишком большой риск, наверняка должен быть другой выход из подземелья. При строительстве тоннелей, рабочие обязаны были учесть вероятность обрушения. Я на это надеюсь… – Гром лично направился к табличке, и, сняв ее с гвоздя, приступил к тщательному изучению схемы, проводя пальцем по маршруту их следования, что-то при этом тихо обсуждая с самим собой.

– Тут где-нибудь должен быть другой выход, просто обязан, – занервничал Жавис, повторяя слова генерала. – Мы же слышали взрыв, а значит, тоннель завалило – теперь мы в ловушке. Теперь мы сгнием в этой вонючей яме, и никто нас не найдет…

– Не думаю, – произнес Гром, закончив «колдовать» над схемой. – Прямо под этим тоннелем, если схема не врет, проходит ветка метро, по-видимому, заброшенная и…

– Предлагаете взрывать трубу? – прервал его капитан. В голосе Раллса отчетливо прозвучало сомнение и укор, хотя указывать вышестоящему офицеру, что и как делать, он никогда не осмелился бы.

– Не вижу других вариантов, тем более что парень прав, мина взорвались и тоннель, должно быть, обрушился, а даже если и нет, то там сейчас берсерков больше чем у вас волос на голове, капитан. Либо взрываем, либо нам крышка.

Раллс кивнув, так как оспаривать слова сверхвоина он ничем не мог, отошел к стене и прильнул к ней спиной, жестом приказав остальным десантникам последовать его примеру. Гром же позаимствовал у одного из пехотинцев стационарный кумулятивный заряд, предназначенный для пробивания стен, и начал осторожно прилаживать к куску бетона, которых сквозь наполовину обвалившийся колодец над их головами просыпалось довольно много после последней бомбежки или обстрела города. Наконец прилепив бомбу к булыжнику достаточно крепко, сверхвоин установил на таймере двадцать секунд и положил его на дно трубы взрывчаткой вниз.

– Теперь течением не снесет, – пояснил он смысл этого ритуала и отбежал к стене. – Пригнитесь.

Глухой взрыв, волна от которого прокатилась по всему подземелью, сотряс трубу и разметал вязкую жидкость по стенам. В днище трубы сформировалась широкая круглая дыра, постепенно увеличивающаяся в диаметре под немалым весом своего содержимого. Не в состоянии удержаться на ногах на скользком прогнувшемся дне, все десантники, оба охотника и Гром повалились в брешь вместе с потоками субстанции.

Гром отряхнул с одежды капли липкой жидкости и плесень, правда его наряд и так уже был безнадежно погублен, и это ничего толком не изменило. После того, он не спеша, поднял голову, желая осмотреть место, в котором они оказались. К огромному удивлению генерала станция пролегающей под трубой ветки метро, куда взводу довелось свалиться, на самом деле оказалась не столь заброшенной, как он полагал. На перроне всюду стояли контейнеры и ящики с боеприпасами, оружием и всевозможным военным снаряжением. На незваных гостей, обрушившихся на рельсы, с удивлением смотрели берсеркеры, коих здесь собралось порядка двух-трех десятков, но вскоре удивление механоидов перебила боевая программа. Киборги разом подняли руки, а из них не замедлили появиться стволы орудий, и направили их на десантников. Раллс вытаращил от недоумения глаза и уставился на Грома в ожидании, что хотя бы генерал что-нибудь предпримет. Гром же в это время глядел на берсеркеров, прокручивая все возможные варианты молниеносного действия, прекрасно осознавая, что киборги начнут расстрел в любую секунду. Лазерные пушки загудели, готовясь выплюнуть смертоносные лучи, и сверхвоин решил не ждать более. Он взметнул руки и выпустил две голубые молнии в металлические контейнеры с аккуратно уложенными ракетами, стоящие за спинами берсеркеров. Раздались два мощных взрыва, поколебавших всю станцию, клубы пыли и дыма застлали платформу, послышался грохот осыпающегося потолка и стук падающих на бетон киборгов. Солдаты вскинули оружие и открыли беглый огонь наугад. Судя по характерным звукам, выстрелы все-таки настигли нескольких берсеркеров. Повсеместно загрохотали все новые и новые взрывы, вызванные неточными ненамеренными попаданиями десантников по складированным боеприпасам. Ящики с треском подрывались один за другим, а своды тоннеля продолжали осыпаться с каждым ударом разорвавшихся ракет.

– Все, быстро на выход! – в смятении заорал Раллс. – Бойцы вскочили на перрон и, не глядя, кинулись в не рассеивающиеся облака пыли и дыма в направлении эскалаторов. Гром вовремя заслонил их энергетическим барьером, чтобы сильный жар и свистящие вокруг осколки никому не навредили. Почти на ощупь взвод прорвался к ступеням, ведущим на поверхность.

На входе уже слышались скрежещущие и звенящие голоса прибывающих на шум боя киборгов. Ящики на перроне продолжали трещать, хлопать и с грохотом разлетаться. Взрывы уничтожали уцелевших механоидов и обрушивали станцию. Отступать обратно уже не получилось бы, возникни у членов отряда такое желание.

– Эй, ребята, подержите-ка увечного! – обратился к охотникам один из несущих раненого сослуживца солдат. Он свалил соратника на плечи парням, не успевшим даже вставить слово, и, выхватив из-за спины винтовку, побежал к выходу вместе с остальными десантниками. Под шум выстрелов Нил и Жавис боязливо последовали за удаляющимся взводом. Когда парни выбежали к выходу из метро, все немногочисленные берсеркеры, пришедшие из соседнего квартала, уже были уничтожены и, испуская тоненькие струйки дыма, распластались на дороге, кто где, но по улицам разносился гул приближающихся бронетранспортеров.

– Ну ладно, пошумели, и будет, – сказал Гром, прислушиваясь к надвигающемуся звуку транспорта на гравиподушке. – На близлежащей базе известно о нашем присутствии в городе и Смертельное Око бросит все силы на нашу ликвидацию. Живо за мной!

Сверхвоин отдал приказ отряду «следовать», махнув рукой в сторону обгорелого осевшего в себя здания в пятидесяти метрах от спуска под землю, и первым побежал туда. Не утруждаясь долгими раздумьями, остальные устремились вслед за предводителем. Шестьдесят метров показались шестью сантиметрами, ведь попятам шла смерть. Оказавшись в разрушенном строении, изнутри заляпанном красноватыми пятнами-бликами от лучей, пробивающихся сквозь многочисленные дыры и бреши в стенах и через выбитые окна, Гром поспешно осмотрел его в поисках притаившихся татисианцев. В пределах первого этажа хищников точно не было, иначе они атаковали бы людей без промедления. Но так как все остальные этажи здания обрушились на самый низ, сложившись, словно колода карт, и теперь оно представляло собой бетонную коробку, издырявленную пустыми окнами, то можно было ожидать, что они спрятались на переборках верхних ярусов и выжидают момента.

Следом за генералом влетел Раллс с десантниками и охотниками. Жавис с разгона споткнулся и упал на дороге своего друга, который тоже чуть не повалился прямиком на неуклюжего приятеля. Однако Нил успел на лету ухватиться за вытарчивающую из стены арматуру, слегка ободрав ладонь, и удержался на ногах. Собравшись с мыслями, парень поспешно подхватил Жависа под руки и оттащил его дальше от дверного проема, потому как киборги без труда бы заметили через проход укрывающихся в здании людей.

Капитан осмотрел безобразную рану, оставленную татисианским клинком поперек груди бойца, которого всю дорогу волокли солдаты. После этого Раллс похлопал его по плечу и, сказав пару ободрительных слов, оставил отдыхать. Присев на корточки, с тем чтобы не оказаться замеченным сквозь окна первого этажа, он подкрался к полиморфу.

– Что будем делать, генерал? – Раллс расположился возле стены, служившей Грому укрытием. – Дела обстоят паршиво. Тут мы долго не просидим – после того беспорядка, учиненного нами у акведука, да и в метро тоже, они обшарят весь квартал, дом за домом. А тут еще как назло одна из этих тварей зацепила Чариса. Рана не очень глубокая, могло выйти хуже, конечно, но если ему не оказать помощь в ближайшие полчаса, парень, либо истечет кровью, либо заработает серьезное заражение. Тогда можно будет для него цинковый ящик готовить.

– Это все очень печально, – без какого-либо выражения ответил Гром, – но пока мы не знаем, куда двигаться дальше, покидать укрытие – риск. Думаю, для нас есть смысл залечь и надеяться, что эти железки не начнут зачистку отсюда. Когда все поутихнет, а киборги углубятся в район, у нас появится возможность его покинуть незамеченными. Так что, капитан, устраивайтесь поудобнее и скрестите пальцы.

– Простите, генерал, но капитан дело говорит, – вмешался в их разговор десантник-клон, оказавшийся рядом. – Мы не можем оставаться в этом здании, да и вообще верно не стоило залезать в город – слишком опасно. Прав был мэр, когда отговаривал вас. А теперь нам лучше разделиться и выйти к убежищу порознь, так будет меньше шансов нарваться на кого-нибудь из Союза.

– Точно, – поддакнул ему кто-то из солдат. – Это ж сущее самоубийство. Проклятые киборги нас живыми не выпустят. Не знаю как насчет «порознь», но если мы немедленно не вытащим отсюда свои задницы, с нас берсерки шкуру сдерут.

– Прекратить панику! – строго гаркнул Гром холодным жестоким голосом. – Те, кто предпочитает трястись в подземных норах героическому подвигу, могли остаться. Я сюда никого не тащил, как вы помните. А пока я с вами, никто нас не будет уничтожать и шкуру драть тоже, я лично буду сдерживать хоть всю армию берсеркеров ровно столько, сколько придется и будет необходимо вам, чтобы уйти в другое укрытие живыми. Надеюсь, хоть это утешит вас, а теперь заканчивайте скулить и жалеть себя, лучше скажите мне, знает ли кто-нибудь, где располагается склад?

– Чуть за центром города, неподалеку от здания правительства, расположена зона, закрытая для гражданских. Там находится военная база Сил самообороны и тот складской комплекс, что нам, собственно, нужен, – коротко подумав, выговорил Раллс. – Но на беду я не совсем уверен, где мы находимся сейчас. Так что эти знания вряд ли окажутся для вас полезными.

– Окажутся в любом случае, но для лучшего выполнения задачи нам бы план города не помешал, – задумчиво протянул Гром и замолчал, надеясь отыскать решение проблемы в собственных мыслях.

– Насколько я знаю город, а я в нем жил всю свою сознательную жизнь, – встрял десантник, обматывающий рану стонущего Чариса каким-то нестерильным желтоватым клочком бинта, при отсутствии лучшего, – то обычно схемы расположены на остановках общественного транспорта или же их можно свободно взять в специальных будках около журнальных ларьков, например. Сумеем добраться до чего-либо подобного, и на этот счет можно будет больше не беспокоиться.

– К сожалению, теперь мы не сможем их взять так свободно, – цинично подметил Нил, поглядывая в окно, еле высунувшись из-за стенки и наблюдая за передвижениями берсеркеров на улицах. Киборги расползались по дорогам группами по пять механоидов, и вламывались в дома, вышибая двери и окна. Позади них чинно плыли над землей танки и бронетранспортеры, обеспечивающие группам прикрытие.

– Предлагаю послать кого-нибудь одного за планом города, а остальные останутся здесь, и будут выжидать, сколько потребуется. Чтобы вы не возмущались, выдвигаю свою кандидатуру в качестве добровольца, – сказал Гром, обращаясь ко всем.

– Нет, так не пойдет, – отрицательно покачав головой, вставил Раллс. Он на секунду отвлекся на упавший за его спиной камешек, прилетевший с какого-то высокого этажа, и пристально вгляделся на перекрещивающиеся балки наверху. Не заметив там татисианцев, капитан вздохнул и закончил мысль. – В одиночку выжить снаружи будет трудно, и даже вам не уйти от целой армии Хаоса, а оставаться здесь, как я уже заметил раньше, мы тоже не можем. Надо выдвигаться всем вместе.

– И поставить тем самым под угрозу каждого из нас? – усомнился сверхвоин. – Не говорите глупостей, капитан. Надеяться, будто такой крупный отряд сможет, не привлекая внимания, прошмыгнуть мимо патрулей довольно глупо. Это естественно с учетом того обстоятельства, что мы не знаем куда идти. Не-е-ет, мы будем слишком легкой добычей. И не поднимайте этой темы.

– Можно подумать, что сейчас мы в полной безопасности! – Раллс не сдержался и опять незаметно для себя повысил голос. – Выгляните только в окно, генерал, там полно чертовых киборгов и повсюду снуют татисианцы. Если этих кровожадных чудищ еще нет в нашем так называемом убежище, в чем лично я не уверен, то их появление тут – вопрос времени. Они рано или поздно нас унюхают и тогда…

– Здорово, мы снова угодили в ловушку, – простонал Жавис. За время похода он уже устал бояться за собственную жизнь и думал только о том, как бы поскорее вернуться назад в убежище, попутно коря себя за то, что вообще из него вылез. Однако отпустить друга одного он просто не смог. Парень отошел в угол помещения и пробормотал: – Даже и не знаю, сколько я смогу это терпеть прежде, чем у меня произойдет нервный срыв. Да и сколько может выдержать один человек?..

– Скоро это будет не важно, – прервал самокопания друга Нил. – Берсерки идут к нам, и они притащили за собой танки. Сейчас, небось, начнут нас выкуривать. Жаль, что все закончиться вот таким образом.

– Похоже, мы будем поступать по-вашему плану, капитан, – Гром жестом приказал всем подняться и начал искать взглядом наиболее подходящий выход, который позволил бы группе обойти улицу, не натолкнувшись на врага.

– Как мы теперь выберемся из здания, не встряв в потасовку, где у нас нет шансов? – спросил десантник с повязкой на левом глазу.

– Все, ищите выход! – вместо ответа скомандовал Гром. – Подойдет любая лазейка, если она не соединяется с главной улицей. Обшарьте каждый угол, а я пока пригляжу за гостями и если что – приму первый удар на себя.

Десантники начали осматривать помещение в поисках хоть какого-нибудь прохода, не выводящего на главную улицу, куда уже лениво проползали танки, рядом с которыми гордо маршировали берсеркеры, выстукивая жутковатый ритм стальными ногами. Бойцы судорожно носились по этажу, переворачивая вверх тормашками мебель, разбрасывая из углов обломки дома и прочий хлам, образовывающий на полу невнятную пыльную кучу. Пустое здание заполнилось грохотом падающих предметов и топотом ботинок.

Сверхвоин не стал отвлекаться на происходящее в помещении, он подбежал к окну фасада и пригнулся, подмечая размер войска противника и оценивая соотношение сил на случай боестолкновения. Итог наблюдения оказался безрадостным: киборги превосходили отряд десантников Альянса и по численности и по огневой мощи во много раз.

– Мы что-то нашли! – наконец-то крикнул Жавис, привлекая внимание остальных членов взвода. – Это бывшая задняя дверь, ее заделали кирпичом и досками заколотили, но если постараться…

– Вот вы тогда и постарайтесь. Сможете это сломать или нет? – поторопил охотника сверхвоин, не отрываясь от надвигающихся берсеркеров.

– Полагаю, это возможно, – пожал плечами Жавис, затем юный охотник принялся разглядывать и оценивать кладку, водя по обветшавшим кирпичам ладонью.

– Тогда ты с приятелем приступай, живо! Бойцы к окнам! – от этой команды Грома у Жависа дрогнули колени, но Нил толкнул его в плечо и дал в руки тяжелый железный прут. Пока юноши сбивали доски и долбили кирпичи, десантники расселись около окон, прячась за бетонными перегородками между ними, и приготовились к неравному бою.

– Ну что ж, видимо вся эта странная история приходит к своей логической развязке, – прошептал Раллс, сидящий рядом с Громом. – Я хотел бы извиниться за свое поведение, которое могло вас чем-нибудь оскорбить, генерал, но на самом деле служить под вашим командованием для меня огромная честь. Благодаря таким солдатам, как вы, у Альянса и всего человечества остаются немалые шансы на спасение. Именно такие командиры ведут войска за собой, а те с радостью отправляются по их приказу хоть в преисподнюю и идут назад с победой. В общем, вы поняли, что я хотел сказать.

Гром коротко кивнул головой и поднял ладонь, останавливая извинения капитана, далее он указал двумя пальцами на глаза и перевел их на левый край улицы. Поняв жест генерала, Раллс краем глаза выглянул из своего укрытия и присмотрелся – по проезжей части, заваленной покинутыми и обгорелыми машинами, похожими на скелеты сгоревших зверей, деловито шествовали три ударных шагохода, ощетинившиеся пушками и ракетами как дикобраз шипами. С противоположной улицы на удобные позиции вышли танки, они опустили приподнятые орудия и начали шарить раструбами дул по окрестным зданиям, жаждая разорвать врагов в клочья. Киборги выстроились рядами и застыли в ожидании. Их панцири отразили багрянец небосвода и зловещие «зайчики» запрыгали по зеркальной броне. Это зрелище могло бы показаться людям в доме красивым, если бы не предвещало им гибель.

– Дроиды-шпионы видели их в тех домах! – разнесся стальной возглас берсеркера. – Эти слова прозвучали для всех затаивших дыхание бойцов, словно смертный приговор. Стволы танковых башенных орудий опустились еще чуть-чуть, ближе к уровню первого этажа. С ревом вырвались энергетические снаряды, и улицу разорвал огненный всплеск.

Здания по правую руку от пристанища Грома и его отряда с треском порушились, вздымая клубы пыли, однако танки продолжали стрелять, буквально сравнивая всю улицу с землей. Десантники, поняв, что весь бой сведется фактически к казни через расстрел, откатились от окон и побежали к доламывающим кирпичную кладку охотникам, уворачиваясь от падающих обломков крошащихся стен. Раллс, крикнув: «Мы зря теряем время!», резко притормозил, легким движением оттолкнул парней и, вскинув винтовку, открыл огонь по кладке. Две-три короткие очереди и кирпичи разлетелись на кусочки. Последовал удар ноги, и проход полностью освободился.

– Держите покрепче Чариса! Не хватало его обронить! – напутствовал капитан солдатам, несущим раненого однополченца.

– Надеюсь, они не слышали твоей стрельбы! – повысил голос, стараясь перекричать грохот взрывов, Гром. – Хотя какая разница, мы достаточно пошумели, а берсерки бомбят район в любом случае.

– Да, теперь это уже все равно! – отозвался Раллс и выпрыгнул в проем. Остальные последовали за ним, ныряя в дыру по очереди.

Как и надеялся Гром, по эту сторону здания берсеркеров не было, однако танки все еще представляли весомую угрозу. Один снаряд пробил стену и вылетел рядом с бойцами Альянса, которые не замедлили упасть навзничь и прикрыть головы. Как только пламя от взрыва улеглось, они вскочили на ноги и изо всех сил, оставшихся в их измученных телах, рванули прочь от улицы и дома. Исходя из того, что они слышали позади – танки смолкли и в здание начали входить киборги и шагоходы, проламывающие стены.

– Хорошо, что этажи этого проклятого дома уже обвалились, а то нас бы погребло, – тяжело дыша на ходу, произнес Раллс, но ответа не последовало. Видимо рядом никого не оказалось, либо солдатам было не до разговоров, что понятно.

Капитан продолжал бежать из последних сил, однако тяжелый костюм, половина систем которого напрочь отказала, затруднял этот процесс. Он старался улавливать звуки, чтобы, хотя как-нибудь, сохранить связь с окружающим миром. Сзади доносились голоса берсеркеров, грохот осыпающихся стен, гул гравиподушек, глухие шаги. Затем заревели турбины.

Гром, также услышавший этот звук, не снижая скорость бега, оглянулся: несколько киборгов взлетели в воздух на встроенных в их ноги и спины ракетных двигателях и направились в сторону беглецов, настигая их на большой скорости.

– Они нас видят! – закричал сверхвоин, он схватил за плечи двух бегущих впереди солдат и резким движением развернул их. Бойцы сразу подняли оружие и начали стрелять в атакующих с воздуха механоидов. Гром размахнулся и метнул в берсеркеров молнию. Один из киборгов заискрился и камнем рухнул на землю, выстрелы десантников срезали еще трех. Оставшиеся в небе берсеркеры начали вращаться вокруг своих жертв и открыли ответный огонь. Лучи искрящимися каплями осыпались на землю, вздымая столбы земли и пыли. Обстрел из кружения дал преимущество воинам Легиона, сыплющиеся веером лучи пронзили солдата, стоящего по правую сторону от Грома. Боец простонал и упал на спину. Один луч прошел и сквозь грудь сверхвоина, оставив в ней опрятное закругленное отверстие, диаметром сантиметра четыре или пять, из которого вырвались электрические червячки.

Раллс тоже притормозил, среагировав на начавшуюся подле него перестрелку, и, прицелившись, выпустил несколько одиночных выстрелов по киборгам. Короткие обрезки лучей настигли цели. Берсеркеры посыпались на землю, но небеса разорвал нарастающий гул. На этот раз гул оказался во много раз мощнее того, что издавали летящие механоиды, поскольку принадлежал отнюдь не их «ракетным ботинкам».

– Отступаем! – возопил Раллс.

Гром вместе с чудом выжившим десантником бросились наутек вслед за остальной группой, которая уже пересекла небольшую лысую поляну за покинутым ею сооружением и расположилась на трассе, идущей возле пустыря, укрывшись за автомобилями.

– Воздух! Воздух! – продолжал кричать капитан, в надежде, что притаившиеся за машинами бойцы его расслышат. Однако надобность в этом быстро исчезла – из красного бурлящего небесного котла вынырнули «стальные птицы» берсеркеров. Три штурмовика с ревом пронеслись над головами солдат и, совершив петлю, пошли обратно.

– Живо, все на улицы! – скомандовал на ходу Гром, пробежав по трассе в сторону некогда жилого района. – Затеряться в массиве! Они нас там не выследят!

– Надо запрятаться между зданий! – подтвердил Раллс, нагоняя генерала. – Уходим из-под огня!!!

– А татисианцы?! – умоляющим голосом пролепетал Жавис, но пробегающий мимо боец подхватил охотника как младенца и кинулся под укрытие многоэтажек.

Штурмовики зафиксировали цели, раздались хлопки, и все обозримое пространство заполнили рои ракет, тянущих за собой паутину дымовых шлейфов. Они с диким свистом посыпались на трассу, неистово извиваясь в полете. На несколько мгновений все вокруг превратилось в кромешный ад: земля задрожала от взрывов, трассу охватило пламя, то и дело, вздымающееся вверх при ударах об нее новых снарядов, полетели камешки и куски асфальта, больно бьющие по оголенным головам солдат, в воздухе завис незатихающий надрывный грохот, закладывающий уши. Словно стая саранчи, тучи ракет проносились по кварталу, опустошая и разрушая все на своем пути.

Судя по многоголосию рева двигателей, было не трудно догадаться, штурмовикам прибыло подкрепление с базы. Теперь они не искали мишени, кибер-пилоты, потеряв из виду десантников, просто кружили над жилым массивом, в котором скрылись их жертвы, и засыпали дома ракетами всех возможных типов, очередями из бортовых пулеметов, а в добавок еще бомбами и торпедами. Казалось, сам процесс разрушения нравится слугам Хаоса. Высотные здания-коробки и исполинские стеклянные небоскребы складывались и рассыпались, словно песочная крепость. Все улицы завалили полыхающие обломки и плавящееся стекло, огонь охватил квартал, разъедая сооружения и выгоняя спрятавшихся татисианцев, которые не ожидали, что подвергнуться атаке своих союзников, пусть даже эта атака была нацелена не на них.

Штурмовики отправились обратно на базу лишь после того, как расстреляли все боеприпасы до последней ракеты, однако берсеркеры не остановились на воздушном ударе. На огневые позиции вышли подвижные ракетно-пусковые комплексы Стального Легиона класса «пожинатель», огромные пусковые контейнеры поднялись на необходимый угол и замерли в ожидании команды.

К выстроившимся в несколько рядов механоидам подошел берсеркер, покрытый бело-красной броней с золотыми надписями и цифрами на груди.

– Генерал Смертельное Око желает, чтобы эта часть города была полностью стерта с лица планеты, – проскрежетал он. – После артподготовки проведите зачистку квартала, а затем мы разыщем всех выживших во время вторжения и уничтожим их. «Пожинатели», огонь!!!

Жуткий рев разорвал холодный воздух, кластерные ракеты, вздымая клубы дыма, взлетали одна за другой, несясь к полыхающему городу. Долетев почти до самой своей цели, они распадались, припорашивая город целым градом более маленьких боеголовок. Загрохотали мощные взрывы, разносясь эхом по округе на многие километры.

– Там вряд ли кто-нибудь мог выжить, однако приказ есть приказ, – киборг-офицер махнул рукой и ряды стальных воинов цепью двинулись к великому кострищу, в который превратился жилой район. – Главное, чтобы сверхвоин не ушел.

Глава 6

Вондар осторожно, глядя под ноги, чтобы не споткнуться обо что-нибудь, прошел в обгорелую казарму. У повелителя ветров сложилось такое впечатление, будто здесь пронеслась настоящая баталия. Огонь побушевал не на шутку. Краска на кроватях облезла, а они сами почерневшими изогнутыми, каковыми стали под действием жара, остовами валялись по всему периметру барака, перегородив собой путь к выходу. Почерневшие обугленные стены и потолок изошли желто-белыми округлыми пятнами, стекла окон разбились, покрытие на полу пошло пузырями, а местами и вовсе полопалось. Помещение припудрилось сыпучим пластом серого пепла, словно снег разлетающегося из-под ступней. Пластины потолка частично обвалились, открыв вид на раскрасневшееся небо через квадратные отверстия. Иные только зависли, удерживаясь на хлипких сочленениях и угрожая упасть на голову проходящих под ними генералов.

Похоже, казармы либо бросили тушить слишком рано, так как они не представляли особой важности, либо не делали этого вовсе. Одно можно было сказать точно – жить тут уже стало невозможно. Радовало то, что и лишние жертвы из числа персонала базы исключались, поскольку никто не явился гасить пожар. Остальные здания «Пратолиона», подвергнувшиеся возгоранию, были потушены и теперь приводились в приличный вид бригадами ремонтников и инженеров. С плацдарма также доносились встревоженные голоса – значит, там проходило экстренное собрание, появление на котором высших генералов оказалось бы желательным, особенно если нужно скрыть случай столкновения с демонами от огласки.

Жестом Вондар приказал остальным воинам следовать за собой, и последние без лишних слов полезли в дыру, проделанную Ксандором. Нагромождения из двухэтажных кроватей и шкафчиков несколько затрудняли движение. Особенно неудобными для минования оказались вышеупомянутые кровати. Металлические конструкции не до конца остыли, и отодвигание их с пути могло закончиться серьезным ожогом. Тем не менее, генералы сумели преодолеть завал, невзирая на неудобства. Пройдя сквозь барак, они выбрались на плацдарм через опустевший дверной проем, оплавленная же дверь лежала на земле перед порогом, словно коврик. На плацдарме был собран чуть ли не весь контингент базы. Солдаты переглядывались и обменивались предположениями о случившемся. Но разговоры в строю моментально смолкли, когда перед десантниками появился стройный высокий офицер в генеральском мундире. Это был сам Валотэ. Он сильно волновался, хотя пытался не показывать это подчиненным, однако по сбивчивому шагу генерала и по тому, как он вертел в сложенных за спиной руках свои перчатки все становилось понятно и так. Он вышел перед войсками и встал таким образом, чтобы его могли хорошо видеть с обоих краев построения.

– Сегодня в два часа пополудни база «Пратолион» подверглась вероломной атаке берсеркеров! – заговорил генерал. – Более того, во время нападения диверсантов врага пропали высшие генералы Альянса, прибывшие на базу, и есть вероятность, что они уже мертвы! Я ввожу режим повышенной боеготовности, хотя противник, совершивший рейд, так и не был обнаружен! Но так как он не был и уничтожен, значит, киборги еще на планете и города могут также подвергнуться их атаке, а, учитывая тот факт, что Каракад – это важнейший промышленный цент Альянса Свободных Планет, мы как его стражи не вправе допустить это!

– Не стоит дергать ваших людей попусту, генерал! – перебил Валотэ Вондар. – Да и нас хоронить пока рановато. Подобные заявления могут понизить боевой дух солдат, а это крайне нежелательно, как вы понимаете.

– Господин Вондар, генерал, – замешкался Валотэ. – Но… но я думал, что с вами что-то случилось, вы так неожиданно исчезли во время налета… Мы уже собирались вас разыскивать. Я даже отдал приказ подготовить группу воздушной разведки. Где вы были? Мы вас не видели, вот и испугались. Остаться без высшего командования в один момент, это не очень приятная перспектива.

– Спасибо за заботу, генерал, мы не собирались сбивать вас и ваших подчиненных с толку, да и времени на пояснения не было. Но нам пришлось преследовать атаковавших. Надо заметить, мы сумели их настигнуть и ликвидировать. Так что теперь ваша база и вся планета в целом в полной безопасности, а мы с вашего позволения хотели бы получить корабль и, наконец, отбыть на Шерикон по важным делам. Мы стеснены во времени, так что…

– Да, разумеется. К счастью пострадала не вся база, да и то в основном снаружи, так что корабль я вам смогу обеспечить, – Валотэ отвлекся на вытянувшихся по стойке смирно десантников и махнул им, чтобы расходились. – Я вот только одного понять не могу, если атака была столь сильной, хотя применяемое оружие нацеливалось по большей части на уничтожение живой силы, то участвовать в ней должно большое количество берсеркеров. Я уж не знаю и, видимо, не узнаю, как они попали на планету со столь хорошей защитой и почему наши сенсоры все-таки их не засекли, только объясните мне, пожалуйста, как вам вчетвером удалось их остановить?

– Видите ли, атаковали, вообще не киборги, это были кибер-мутанты сумасшедшего доктора Кринта, вы сможете обнаружить их скелеты за базой. Если они не сгорели дотла. В любом случае кое-что точно сможете отыскать. Они вероятнее всего испытывали новый химикат своего создателя или новейший прототип оружия берсеркеров, однако доложить о результатах испытания они уже не смогут, я абсолютно уверен, что мы убили их всех.

– Мутанты?.. Ну, будем надеяться, что вы правы, генерал Вондар, и никто из них не выжил. Хотя местность мы с воздуха все-таки прочешем. Корабль, готовый к взлету будет ждать вас на взлетной площадке минут через пять, а пока извините меня, мне нужно отдать пару распоряжений, – Валотэ развернулся, отдав воинское приветствие, и направился к корпусу командования.

– Да, – многозначительно произнес Ксандор, проводив Валотэ взглядом, он тяжело вздохнул. – Надеюсь, что он не заподозрит нас в предательстве. Вот некрасиво выйдет.

– С чего бы? – удивился Вондар. – Никаких предпосылок тому лично я не вижу, ну а беспочвенные обвинения против офицеров, заверивших себя как преданные защитники Альянса, всерьез не примут.

– Он нам поверил только потому, что мы старше по званию, – Ксандор приподнял краешек губ и отвернулся от предводителя. – Знает – при желании мы можем отправить его под трибунал, и наши слова будут иметь больший вес, даже лживые. Он же не уверен, будем ли мы так поступать или нет.

– Да брось уже выдумывать, – усмехнулся Акуан. – Кому в голову придет на нас напраслину наводить, тем более, после всех наших заслуг перед отечеством. Предлагаю пойти на взлетную площадку – корабль могут подать в любую минуту, а мы здесь время тратим на ерунду.

Генералы побрели к аэродрому по обожженной потрескавшейся земле, усыпанной стекляшками, некогда бывшими песчаными холмиками, и устланной тонким слоем пепла, разнесенного ветром, оглядывая базу и причинный ей ущерб. Огненная туча, выпущенная Арманором, нанесла серьезные повреждения зданиям: казармы, находившиеся прямо на пути облака сгорели почти полностью, остался фактически один осыпающийся остов. Все, что располагалось снаружи зданий, разрушилось и истлело в диапазоне тридцати метров вокруг бараков. Дальше разрушения снижались по ходу рассеивания тучи, тем не менее, крыши и части стен, встретившие пламя, сильно обгорели и почернели. Песчаная насыпь возле плацдарма под действием чудовищного жара частично остекленела. В воздухе висел противный едкий запах гари, от которого слезились глаза.

Миновав зону основного удара пламени модеуса, четверка генералов приблизилась к взлетной зоне, на которую продолжали активно прибывать новые транспортные корабли с людьми и оборудованием, посланные с других баз и с орбиты в помощь «Пратолиону».

– А, вот и вы! – окликнул генералов Перин, уже ожидающий их прибытия, а заодно следивший за выгрузкой с кораблей ремонтного оборудования и материалов требуемых для восстановления строений.

– Майор, рад видеть вас целым и невредимым! – улыбнувшись, ответил Вондар и помахал майору рукой.

Перин подошел ближе и поправил фуражку.

– Мы-то уж решили, что с вами что-то произошло… нехорошее. Эта атака была для нас неожиданной, да оно и понятно, мимо базы даже медведь по лесу незамеченным не пройдет, а тут какие-то мутанты с новым оружием массового поражения. А когда и вы пропали, то все вообще занервничали что Альянс останется без военного руководства. Ну да не важно, раз уж вы здесь. Корабль, который вы просили, готов к старту, вон он стоит на пятой площадке. Согласно уставу, он, по вашему требованию, переходит в ваше полное командование, но, все же, разбивать его не стоит, – майор задорно улыбнулся губами.

– Ни в коем случае, – заверил Перина Вондар. – Только в бою и никак иначе. Я крайне признателен вам и генералу Валотэ, передайте ему нашу благодарность. Да, как только я разъясню ситуацию на Шериконе, сразу сообщу вам о возникших затруднениях в функционировании аванпоста. Надеюсь, вы сможете привести базу в полный порядок к этому моменту и оказать посильную помощь нашим частям на планете.

– Я тоже надеюсь, генерал, в любом случае мы свяжемся с кем-нибудь и пришлем подкрепления если ситуация вырисуется совсем плохая. Хотя вряд ли Шерикон захвачен силами Союза, там давно не засекали крупных флотов противника, дня два так точно будет. Правда в свете последних событий на Нианоси и у нас на «Пратолионе» я готов во все поверить, – Перин немного смутился, затем вытянулся по стойке смирно и стукнул себя в грудь кулаком. – Удачного полета, генерал. Вам всем удачного полета и не менее удачного выполнения миссии.

Все четверо ответили ему тем же жестом и направились к пятой площадке. Перед взорами генералов предстал замечательный корвет с большими символиками Альянса на бортах. Он чем-то походил на могучего гордого орла, сидящего на краю отвесной скалы и готовящегося сорваться вниз на добычу. Редкие лучи солнца, пробивающиеся сквозь красные небеса, которые, кажется, очистились от туч, но были также непроницаемы сами по себе, играли на корпусе корабля, придавая ему чарующий величественный вид. Изгибы его были изящны и веяли силой одновременно.

– Вот на такой штуковине не стыдно в космос выходить и встретить флот Хаоса, – произнес Ксандор, обводя взглядом силуэт и орудия корвета.

Генералы быстро поднялись на борт, и машина с ровным гулом взмыла в небеса, растворившись в сгущающейся огненной пелене. Лишь маленькой звездочкой напоследок блеснул серебристый корпус.

Глава 7

Нигаэль неторопливо подошел к разрушенному столу в центре зала, внушающему теперь только тоску да досаду. Под его ногами заскрипели и захрустели осколки стекол, засыпавшие собою плиты, устилающие комнату. Избранный протянул руку к обломкам кристаллов света, оберегавших Зал Правосудия от вторжения демонов и проникновения зла. Они так и не смогли защитить это место от Бэрона. Не справились со своей главной задачей и пали жертвами дикой ярости Императора теней. От прикосновения Нигаэля потрескавшийся, навеки потухший кристалл, как тающий айсберг, распался несколькими частями, которые со звоном упали на пол. Куски разъехались по мраморным плитам и замерли полупрозрачными льдинками.

– Как же может быть, чтобы создание зла проникло в Зал Правосудия и сотворило такое? – произнес Нигаэль, проведя рукой по приятной на ощупь глади стола. – Бэрон обладает настолько колоссальной силой, что даже сам не полностью осознает, на что он способен. В противном случае он мог бы прикончить меня на крыше, как беспомощного младенца.

– Верно подмечено, этот питекантроп считает, что все что он делает элементарно, но в действительности это лишь заслуга его редкостной наследственности, – подтвердил Грин, стоявший все время поединка на пороге и ожидавший развязки. – Я смотрю, ты победил, однако мой император все-таки сбежал.

– Ему удалось уйти, – отрезал Нигаэль. – Ты ведь знал, что Бэрон антихрист, почему ты не предупредил кого-нибудь из нас? Неужели на такие важные вещи у тебя совсем не оказалось времени?

– Ну, во-первых, Бэрон и сам узнал правду только вчера. Сатаниил и Армагеддон надежно хранили это в тайне, потому что боялись за этого самовлюбленного идиота, а он бы действительно загубил себя при первой же удачной возможности, ну ты ж его знаешь: «Смотрите все, я великий Император теней! Страшитесь моей силы! Я вас всех уничтожу! Подайте мне хоть Всевышнего!» и все в таком же духе. А тогда он не смог бы исполнить пророчество – убить тебя, и тем самым пробить серьезную брешь в стенах Золотого Града, отняв у них тебя и забрав твою силу фактически в полном объеме. И вообще, полагаю, что пророчество это ты и без меня знаешь и помнишь. А даже если бы я смог разузнать про секреты генеалогического древа этого пожирателя душ, маловероятно, что мне удалось бы донести это до вас. Последнее время свободное перемещение по мирам стало занятием уж очень привилегированным, так что за простыми прислужниками, вроде меня, установлен жесткий контроль.

– Ладно, проехали. Что теперь будешь делать? – Нигаэль стряхнул со стола пепел и щепки и посмотрел на свое отражение на полированной поверхности. Только после этого он повернулся к шуту, ожидая ответа.

– А что мне делать? Вернусь к лысому, конечно. Он ведь по-прежнему владеет моей душой, а значит я все еще его вечный раб. Вот если бы ты смог его убить… впрочем, не буду торопить события. Ты ведь, кажется, хотел встретиться с Лукиусом?

– Хотел… А странно, почему Лукиус не вмешался в происходящее? Где он был, пока Зверь бесчинствовал в Зале Правосудия? Лукиус наверняка мог собрать сильнейших архангелов Чертога, призвать Круг, да хотя бы одного Автомедонта, и уничтожить Бэрона раз и навсегда.

– Видимо что-то ему помешало. Бэрон ведь разрушил кристаллы света, а они были связующим звеном между миром смертных и Небесным Чертогом. Я, честно говоря, сам не понял, что именно случилось, все произошло очень быстро. Он взорвал окна, ворвался в зал и одним ударом меча рассек стол вместе с кристаллами, – Грин провел рукой около стола, изображая, как Император теней нанес удар. – Лукиус мог и не успеть, либо желал исполнения пророчества… Впрочем, это уже не мое дело, разбирайтесь сами.

– Надеюсь, ты не подумал, будто я считаю Лукиуса изменником, потому что это неправда. И все же остается непонятным, как вышло, что в Зале Правосудия на момент атаки не было никого способного противостоять Бэрону. Где сейчас, например, Гано? Он-то всегда тут, даже если не хочешь его видеть.

– Да уж, этому божку будет все равно, даже если Армагеддон достигнет желаемого результата, а я искренне верю, что вы подобного не допустите. Пусть я на данный момент занимаю не самую желаемую должность, но пожить-то хочется. Во всяком случае, твой отец точно не допустил бы, можешь поверить, а как он сражался с Хаосом… – погрузился в воспоминания Грин, при этом прикрыв глаза.

– Но он так и не смог победить Бэрона, – мрачным голосом добавил Избранный. – Бэрон Ааззен просто какой-то камень преткновения для нашей семьи. Да еще и является ее членом. О да, это злая шутка судьбы.

– Ну, формально, Тетаэль все-таки отправил этого мерзавца в Преисподнюю, когда лысый, утвердившись в тщетности попыток Цертона завоевать планеты Альянса, пошел на безумство, наплевав на собственную жизнь.

– Да, я слышал об этой истории от отца. Бэрон, потерпев полное поражение в битве за столицу Альянса, в отчаянии направил свою обстрелянную боевую станцию на таран Альфа-Белтара. Именно мой отец тогда нажал на кнопку, и главное планетарное орудие, наш «Меч Антореля», разнесло ее вместе с Бэроном в клочья. Довольно символично, как думаешь? Наши судьбы, Бэрона и династии Трионов, все время шли рядом, периодически сталкиваясь и пересекаясь.

– Всякое бывает, – безразлично хмыкнул Грин. – Сейчас мало кто сможет поверить в то, что мне уже далеко за сотню лет и что когда-то давно я был обычным человеком, возглавлявшим спецотряд по борьбе с преступностью, а затем претерпел ряд метаморфоз и успел побывать слугой почти у всех высших существ Мироздания.

– И при этом так нелепо попал в плен Бэрона.

– Ну, знаешь, я просто немного не рассчитал своих сил, возможностей и… – шут насупился, сделав оскорбленное лицо. – Всем свойственно ошибаться, пусть последствия этих ошибок бывают разными. В конечном итоге страдает сам ошибившийся.

– Тебе стоило серьезнее относиться к своим обязанностям, для начала. Не каждому выпадает случай лично познать необъятную мудрость библиотеки Хроноса или побегать на поруках у самого Сатаниила, хотя в этом хорошего мало. Вот зачем тебе нужно было показывать смертному лики ангелов смерти, глядишь, Танатос тебя и не вышвырнул бы.

– Честно говоря, он хотел меня убить, только я вовремя ускользнул, хе-хе. Да уж, у меня могущественных врагов больше чем у кого-либо, но не думаю, что они будут меня вечно преследовать. Если на чистоту, у меня тут новая идейка появилась – хочу сбежать в Междумирье. Там полно всяких чудных существ – думаю, я впишусь, и все они властны над временем и пространством. Только для этого мне нужно освободить душу от лысого. И тут я вынужден просить помощи у тебя, Нигаэль.

– Хм, ты всегда найдешь себе местечко потеплее. Твой оптимизм мне нравится, но твоя плутоватость и вытекающие из нее методы достижения желаемого, напротив, сильно смущают. Вечно ты выкручиваешься за чей-нибудь счет. Ох, что-то я с тобой заговорился, – повернувшись к окну, Нигаэль закрыл глаза и воздел руки. Он постоял так некоторое время, затем принял вольную позу. – Странно, очень странно.

– Что ты там бормочешь? – поинтересовался Грин, подскакав ближе к Избранному. – Проблемы возникли?

– Не выходит, я не могу связаться с Лукиусом, он меня не слышит.

– Звучит не очень ободряюще, наверное, без кристаллов света мощь Армагеддона глушит сигнал. А что собственно ты хотел узнать у Лукиуса, в смысле может я смогу чем-нибудь тебе помочь. Как ты, верно, помнишь, я побывал во многих реальностях и мирах, кое-что знаю, кое с кем знаком. Не исключено, что подскажу выход из твоих трудностей, или хотя бы наведу на того, кто сделает это.

– Тебе доводилось слышать про Облачную Башню Ундалиона? – напрямую спросил Нигаэль, взглянув на шута.

– Э-э-э, нет. Не припоминаю ничего похожего. Знаешь что, лучше нам найти другой источник, вроде твоих кристаллов или можно поспрашивать кого-нибудь осведомленного, по-настоящему осведомленного. Остальное – пустая трата времени.

– Звучит разумно, однако тут есть пара загвоздок, – Нигаэль выдохнул и пригладил волосы. – Для начала у нас в запасе всего пара дней, во-вторых, я не знаю где бы мне найти другой источник энергии света или осведомленных людей, ну и под конец у меня не хватит сил на еще даже один скачок. Следовательно, пределов зала я покинуть не сумею. А космический перелет пожрет почти все оставшиеся сутки, коли лететь придется далеко. Даже если узнать куда.

– Видимо, старина Грин тебя выручит, – произнес Грин, довольно разминая пальцы. – Я хоть, вроде как, и раб Бэрона, но часть сил он мне все же дал, например мою огненную погремушку или магию огня, хоть и довольно примитивную. Так как во мне кипит темная энергия, я питаюсь ею, как любое создание мрака, а в этом сейчас недостатка нет, я могу перемещаться в пространстве так же свободно, как и раньше и тебя могу прихватить. А любые сведенья или предметы можно приобрести на Аррогусе. Уверен, ты знаешь, о чем я веду речь.

– Аррогус – великий рынок миров, расположенный в самом центре Преисподней, чуть выше Пандемониума. Да, я знаю, о чем ты говоришь. Отличная идея, старина Грин, – сыронизировал Нигаэль. – И тебя разве не засекут во время прыжка, та, помнится, на это сетовал?

– Попридержи свой сарказм, Избранный, на Аррогусе все клиенты обслуживаются, хоть дьяволы хоть ангелы. Спорить готов, что никто из местных торгашей даже внимания не обратит на твое появление. Про скачок тоже не парься, я ведь совершу его в Темное Царство, да еще и в самое главное из них. Это вряд ли вызовет подозрения у демонов. Давай, решайся скорее, а то у нас часики тикают.

– Ну конечно, ты прав, сам Избранный, которого разыскивает сын Сатаниила и все прихвостни Хаоса, заглянул на огонек. Никому не будет до того дела. Я прекрасно знаю демонов – они готовы на все ради получения денег или власти. Что помешает им донести на меня? Почему бы не подзаработать и не сдать меня легионерам?

– Не делай поспешных выводов, Нигаэль. Ты пусть может и Избранный и за твоими плечами тысячи поверженных порождений тьмы, да, сколько не рассказывай, ты так и не познал суть демонической натуры. Каждый, кто восседает за прилавком на этом рынке – алчный эгоист, странно, но именно эти черты с такой легкостью приживаются в человеках – пока последних разумных творениях Всевышнего, на которые Он столько поставил. Однако я отвлекся, там каждый паршивый бес готов хоть Сатаниила продать за пригоршню душекамней, если бы не понимал, на какие маленькие частички тот его следом разорвет голыми руками. Потом демоны ненавидят даже друг друга, они склонны вредить ближнему и подсиживать себе подобных, притом порой ничего с этих мерзостей не имея кроме сознания того, что и их конкуренты ни камешка от возможной прибыли не получат. Демоны не упустят шанса лично отвести тебя к повелителю, чтобы их слава не досталась кому другому, только тут, я уверен, ты управишься. Потом мы тебя замаскируем, накинешь какой-нибудь плащик и готово, никто даже не поймет, что перед ними Избранник Света, а созданий Чертога, как я уже говорил, там обслуживают безо всяких проблем и вопросов.

– Допустим, замаскироваться я, конечно, сумею, но все душекамни, которые я мог бы позаимствовать находятся в Небесном Чертоге, а забесплатно мы ничего не добьемся. Ты ведь понимаешь, теперь в Чертог я попасть в любом случае не смогу? Иначе и весь этот балаган с Аррогусом не потребовался бы.

– Не дергайся, у меня есть некоторое количество душекамней, – Грин похлопал по тугому кожаному мешочку, висящему на его поясе, и оскалил ровные ряды заостренных зубов в улыбке. – Я тайком подтаскиваю их из сокровищницы Бэрона, это и так слишком малая цена за мои страдания в замке у этого ластика.

– Ну, тогда я полагаю, у меня нет другого выхода – судьба Мироздания на кону. – Нигаэль собрался выходить из зала, но вспомнив что-то, обратился к Грину: – Кстати о Бэроне, он случайно не хватится тебя? Ведь он же сам тебя сюда притащил, и, вероятно, будет ждать обратно.

– Шутишь да? Чтобы Бэрон меня ждал, только если нужно будет кого-нибудь пнуть со злости. Ему сейчас точно не до меня, после того-то, как ты ему наподдал, ха. Подумает, что я прячусь от его гнева или еще что-нибудь в этом духе. Так что на сегодня я свободен полностью.

– Тогда подожди меня здесь, я схожу быстро переоденусь в одежду попроще, менее броскую, – Нигаэль выбежал из зала, а Грин уселся на обломок стола и начал поигрывать своей погремушкой, подбрасывая ее вверх и затем снова подхватывая ловкими, цепкими пальцами.

Глава 8

Раллс пришел в сознание на заваленной полыхающими кусками зданий улице. По щекам капитана пробежал неприятный душный жар от раскинувшихся вокруг кострищ, вздымающихся в краснеющий экран неба густыми черными зловонными столбами дыма. Изможденный мужчина протер покрытое каплями пота и сажей лицо и поднялся на ноги, что удалось ему с трудом. Он пролежал без сознания недолго, так капитану показалось, ведь пламя по-прежнему ярко горело, хотя рев пусковых установок стих. Раллс прикрыл лицо ладонью и постарался сосредоточиться на действительности. Его голова противно гудела и периодически захлестывалась тупой болью, отдающей в виски, глаза не могли смотреть на яркое пламя и сами собою щурились. Витающий в воздухе запах горелых синтетических материалов, легко воспламенившихся под ударами зажигательных бомб, мешал дышать, забивая легкие.

– Проклятье, – сорвалось с его губ. – Я еще жив? Пожалуй, мертвым не бывает так погано. А где остальные? Неужели все мертвы…

«Как мне быть, если я остался здесь один? – дальнейшие мысли капитан не стал озвучивать. – Один… совсем один среди берсеркеров. Пути назад уже нет, мне не одолеть все воинства Хаоса в одиночку. Теперь планета и ее жители обречены на гибель. Почему, почему мы так глупо попались?! – Раллс сделал несколько шатких шагов, а потом замер. – Они убили всех… Охотников, несчастные мальчишки, моих парней, генерала… Нет уж, только не генерала. Его не так-то просто убить, я сам знаю. В таком случае он спасся! Но где мне его искать? Скорее всего, он решил, будто мы все погибли, и пошел один. Куда же он мог пойти? Генерал не мог бросить погибать жителей убежища, не вернулся бы назад с пустыми руками. Он пошел дальше, а, следовательно, я еще могу его нагнать. Вместе мы унесем больше припасов… но не могли все остальные умереть. Раз я еще жив, то шансы были и у каждого из них. Должен же спастись хоть кто-то еще…».

Не желая мириться с гибелью своего отряда, Раллс начал рыскать по обломкам в поисках уцелевших членов группы, но поблизости, никого живого точно не было. Подняв очередной фрагмент стены, отвалившийся от фасада протяженного шестиэтажного дома, покрытого изящными лепными узорами по углам и вокруг окон, Раллс понял, что теряет силы и, выронив обломок, упал на колени.

– Генерал, Лэд, Джерол! – прокричал капитан дрожащим измученным голосом, но никто так и не отозвался. – Да где вы, парни?! Черт возьми, я не хочу помирать тут один! Почему вы бросили своего капитана среди живых в этом аду?!

Раллс встал и прошел несколько метров по раздробленному тротуару, оглядываясь по сторонам. Тел почему-то он никак не мог обнаружить, однако оставлять его намеренно бойцы не стали бы. Ракетный удар застал отряд врасплох, и десантники, конечно, могли рассеяться кто куда, только, будучи живыми, они непременно вернулись бы за ним, даже за трупом капитана.

Раллс был опытным солдатом, прошедшим множество сражений с самого начала Второго Вторжения берсеркеров, он прекрасно понимал, после такого ураганного обстрела с воздуха и сокрушительных ударов «пожинателей» мало кто смог бы уцелеть, отчего ему становилось невыносимо тошно. Отхлынув на минуту, голову капитана снова заполонили страшные мысли: что стало с его взводом, мертвы ли они или оказались в плену? Да ведь берсеркеры не берут пленных. Куда он пойдет в одиночку, след Грома давно простыл, и какое жуткое возмездие за то, что отряд натворил в городе, киборги смогут обрушить на прячущихся в убежищах выживших людей?

Внезапно до его слуха донесся, прорывающийся сквозь вой огня, неровный стон. Раллс зафиксировал, откуда он шел и кинулся к груде обломков какого-то магазинчика, разгромленного прямым попаданием ракеты. Капитан почувствовал неожиданный прилив сил и начал яростно разгребать завал. Раскидав камни с удивительной для его состояния скоростью, он увидел тело десантника, покрытое легким слоем известки. Солдат был еще жив и Раллс, схватив его за руку, потянул на себя, извлекая несчастного из-под руин.

– Чарис, живучий ты сукин сын!!! – узнав лицо раненного бойца, воскликнул он с улыбкой облегчения, и чуть не прослезившись от счастья, что хоть кто-то еще кроме него жив, но сумел сдержать рвущиеся эмоции. – Как ты там, все цело?

– В общем, если не считать распоротой татисианцем груди и пары переломанных ребер, все в полном порядке, капитан. Спасибо, что вытащили меня, я вам и так только ход замедлял, – Чарис горько улыбнулся и попытался привстать, однако попытка прошла даром – раненый отвалился обратно на спину. Ругнувшись, он опять привстал.

– Не мели чушь, солдат, я и так смертей навидался, еще не хватало бойцов на поле боя бросать, – фыркнул Раллс, помогая Чарису встать как можно ровнее, затем перекинул его руку через плечо, и присмотрелся, как бы им было удобней пройти сквозь пылающий ад, царящий вдоль всего проспекта.

– Ну, знаете, я ведь все-таки боевой клон – расходный материал. Многие именно так нас воспринимают, верно? Просто как более подходящую и сравнительно дешевую замену робо-солдатам, которых сочли малоэффективными.

– Я что тебе только сейчас сказал, Чарис? А ну, перестань глупости говорить. Я не разделяю людей и клонов, это нелепо, мы все в конечном итоге одинаковые. Только на свет появляемся по-разному и все. Тем более на клонофабриках каждому клону изменяют генетический код. Хоть это и замедляет процесс производства, пусть так, но зато выдает билет в жизнь таким хорошим парням, как ты, ха-ха.

– Приятно от вас это слышать, капитан, – Чарис расплылся в благодарной улыбке, но резкий прокол в проломленной грудной клетке стер улыбку с лица клона, заставив его скривить гримасу боли.

– Ничего мы еще повоюем, – продолжил Раллс, медленно передвигая ослабевшие ноги, да еще и с раненным солдатом на плече. – Найдем этот склад, будь он неладен и…

– Боюсь, я до этого не дотяну, капитан, – пробормотал Чарис, придерживая правой рукой ребра, продолжающие стонать. В его хриплом голосе слышалась боль, и ему явно стоило немалых усилий произнесение каждого слова.

– Да будет тебе, я уж как-нибудь дотащу тебя до склада, а там есть регенераторы. Быстренько залатаем все раны, и бегать лучше, чем раньше будешь. К тому же генерал наверняка выжил, спорить готов. Он, в конце концов, сверхвоин-полиморф, из какой-то там энергии состоит. Мы можем с ним пересечься и тогда точно не пропадем.

– Капитан Раллс! – внезапно послышался голос Нила.

– Что, кто здесь, кто-то еще выжил?! – опешил капитан, сразу не сообразив, что происходит. Он оглядел окрестные дома, но юношу не заметил. – Черт, малец, да где ты тут прячешься?! Я не в настроении играть в прятки!

– Я тут, – отозвался охотник из темноты подъезда высокого монолитного здания. – Мы, было, подумали, что вас убило обстрелом, но генерал приказал пойти поискать снова. Вижу, он оказался прав. Как бы то странно ни могло показаться – все выжили и смогли выбраться, только вас двоих и оплакивали. А теперь я смогу принести хорошие новости. Следуйте за мной.

– Быть того не может! – удивленно и одновременно радостно воскликнул Раллс, не в силах поверить, что такое возможно, но все это происходило на его глазах не оставляя и тени сомнения. – Так, где же генерал, где все остальные? Они добрались до безопасного места? Да, конечно, раз ты нашел время вернуться.

– Мы с Жависом отправились на разведку, а остальные на станции заправки. Это тут недалеко, за границей района. До станции огонь не дошел и пока там безопасно, есть еда и немного медикаментов. Давайте я вас туда, наконец, провожу, – охотник позвал их за собой в подъезд, который проходил здание насквозь и имел выход с другой стороны, а затем снял с пояса рацию, предоставленную кем-то из десантников и, щелкнув пальцем по кнопке вызова, поднес ее к уху. – Жавис, Жавис, ты там меня слышишь?! Возвращайся на станцию, я нашел капитана и Чариса, скоро буду.

Не став дожидаться, когда друг ответит, Нил подхватил Чариса под правое плечо и указал капитану, в какую сторону нужно идти. Помощь парня пришлась как раз кстати, и Раллс смог идти быстрее, хотя и не достаточно быстро, чтобы скорее покинуть огненный город. Раллсу же хотелось немедленно выбраться с пылающих улиц, навевающих мысли о войне и смерти, оставивших в его жизни неизгладимый след.

– Удивительно, как же вы все-таки выжили? – поинтересовался капитан у охотника. – Не подумай, пожалуйста, будто бы я не был этому рад или желал обратного результата, просто учитывая неистовость атаки «пожинателей»… Я уже начал подумывать, будто бы остался один против всей армии Хаоса. Жутко перепугался, надо заметить.

– Да все по-разному спасались: кто успел в подвал нырнуть, одного даже завалило, но мы его вытащили, кто еще где-то притаился, хотя в основном это заслуга генерала, он нас каким-то силовым щитом прикрыл. Под «нами» я подразумеваю наибольшую часть отряда, безусловно. Вот этого господина, – он кивнул на Чариса, тряхнув короткой челкой, – выронили в панике, а затем его, видимо, засыпало обломками и мы его сразу не нашли. Вы, капитан, непонятным образом отстали, и… я даже не знаю, почему мы не заметили вас, может из-за огня.

– Может и так, я оказался окружен горящими обломками. Впрочем, теперь это не имеет значения, раз уж вы все рано вернулись нас поискать, – капитан потупил глаза в землю, после чего взглянул на охотника и извиняющимся тоном произнес: – Странно, что именно ты за мной пришел и теперь вытаскиваешь. Я поначалу думал, будто вы с другом только все испортите, будете нас тормозить. Вы, хоть уже и не малыши, показались мне полными неумехами, которые при виде перового же берсеркера с сумасшедшими воплями побегут обратно к мамочке, однако вы доказали мне мою неправоту. Пожалуй, я должен перед тобой извиниться.

– Извинения приняты, – немного насмешливо ответил парень. – Правда, это заслуга генерала по большей части. Некоторое члены отряда, да и я, честно говоря, тоже решили, что вы уже сгорели или берсеркеры вас нашли и пристрелили.

– Берсеркеры? С какой стати им выкапывать то, что от нас осталось в этих горящих руинах? Я не думаю, что они станут заниматься такой дребеденью – пустая трата времени. Они настырные, но не до такой же степени.

– Может, конечно, и не станут, только генерал предусмотрел этот вариант. Поэтому он и послал нас поосмотреться, пока они не успели войти в город. Хорошо, я вас вовремя отыскать успел, а то бог знает, чем это для вас могло закончиться. Генерал считает, Легион будет искать именно его, но убить вас жестянкам тоже ничего не стоит.

– Да уж, верно, – выдохнул Раллс, затем он повернул голову к Чарису и увидел, что тот закатил глаза и начинает терять сознание. Он похлопал десантника свободной рукой по щекам, немного растормошив его. – Слушай…

– Нил, меня Нил зовут, – несколько оскорблено произнес парень.

– Да, да, Нил, у тебя воды не найдется? Чарису совсем худо, может до станции не дотянуть, – он кинул тоскливый взгляд на раненного товарища по оружию.

– Боюсь, с собой нет, а вот на станции точно должна быть, – радостно воскликнул парень, затем осознал слова капитана «может до станции не дотянуть» и стыдливо отвел взгляд. – Знаете, лучше не думать о плохом, когда думаешь, оно скорее наступит.

Раллс непонимающе посмотрел на охотника и пожал плечами.

– Не важно, забудьте. Просто давайте попробуем двигаться чуть быстрее, так будет больше шансов, что ваш человек не умрет.

Оба прибавили шагу, хотя нести обмякающее с каждой секундой тело по неровной разгоряченной дороге и под воздействием сильной жары было невыносимо трудно. Раллсу в его герметичной броне пришлось во много раз тяжелее: терморегулятор костюма давно разрядился, а генератор энергии, обычно встраиваемый в бронекостюмы, был утерян еще с момента начала вторжения на Нианоси. Силовой увеличитель тоже давно «сдох», превратив костюм из помощника в обузу. Да и панцирь Чариса лишь прибавлял веса. Капитан вспотел так, что казалось еще чуть-чуть, и он буквально выскользнет из бронекостюма. Сейчас его разум заполняла только одна мысль – как бы самому сейчас не выдохнуться и не упасть без чувств.

***

Гром взглянул на сферу в своей ладони. Увидев в ней два с половиной светящихся кружочка, он покачал головой и стиснул ладонь в кулак. Проследив за рассеивающимся светом сферы, он выглянул в окно, возле которого стоял столик, за коим и сидел генерал, стараясь высмотреть, не возвращаются ли охотники. За окном небольшого придорожного ресторана, прилегающего к заправочной станции, виднелись здания жилого массива, из которого продолжало вздыматься пламя и черные столбы дыма. Между границей города и станцией, находящейся за ее пределом, хоть и не особенно далеко, пролегал дикий почти совсем оголенный пустырь, тянущийся вдоль всего города, а также дорога. Чуть дальше вправо мертвенная пыльная пустошь сужалась и вновь перекрывалась зданиями, которые отсюда выглядели не больше консервных банок. Трасса, примыкающая к заправочной станции, загибалась за те здания и терялась за горизонтом. Очевиднее всего, она вообще уходила от города и таким образом утрачивала всякую ценность для сверхвоина. Позади станции и, следовательно, той же трассы находилось крупное поселение, являющееся, по сути своей, продолжением мегаполиса, правда, отграниченным от него шоссе. И таким образом, многострадальный взвод вновь оказывался в окружении, а наличие вражеских подразделений в поселении никто даже и не задумался отрицать.

Охотников он не видел, однако причиной тому мог быть стелящийся по земле дым, покинувший улицы разгромленного «стальными птицами» района или же растопыренные колючие кустарники, кривыми скелетами торчащие тут и там по всему пустырю. И все же отсутствие Нила и Жависа уже начало его беспокоить.

– Бык, посмотри, сколько времени парни отсутствуют?! – окликнул он здоровяка с черной повязкой на глазу, не отрывая взгляда от серого поля и клубящихся дымом домов квартала.

– Минут двадцать точно будет, генерал, – сиплым басом ответил Бык. – Думаю, их уже грохнули, надо выдвигаться, пока чертовы киборги, заодно и за нами не пришли. Не стоит забывать, что мы по-прежнему торчим почти в самом центре города, захваченного силами Союза. Пусть он и раздроблен на две части, это не умаляет риска быть взятыми в клещи с обеих сторон.

– Ребята – охотники, они так глупо не попадутся, да и вообще если учитывать время окончания обстрела, то маловероятно, что берсеркеры успеют войти в город, – Гром встал и прошелся к барной стойке. – Мы должны еще подождать. Берсеркеры все равно начнут обследование с обстрелянной зоны, ну а здесь они нас искать, точно не станут. Не сразу.

– Хотелось бы и мне в это верить, – буркнул солдат, сидящий у той же стойки. – Вы, генерал, вроде сами говорили, что они могут провести полномасштабную зачистку целого округа, на каком же основании они не пойдут сюда? Почему-то мне кажется, что причин у них не найдется. Здесь и подохнем все.

– Хватит трястись, Лэд! – недовольно произнес Гром, повысив голос. – Они сперва обойдут весь район, а разведенное ими самими пламя только задержит их. Послушайте-ка меня. Пока вы все ходите под знаменами Альянса и называетесь его солдатами, извольте не вести себя как кучка перепуганных мальчишек. Вы должны были понимать, чем может закончиться ваша карьера.

– Постойте, генерал, – встрял Бык. Он выглядел оскорбленным, но старался держать субординацию – личность Грома вызывала у всех членов отряда несомненное уважение и трепет. – Проблема не в том, что мы трусы, проблема в том, что мы застряли в полной ж…

– Ладно, я уже понял, к чему ты ведешь, – оборвал десантника Гром, не нуждаясь в продолжение фразы. – Мы ни куда не уйдем, покамест не вернуться охотники и капитан Раллс. Так что будьте любезны придержать свое видение сложившейся ситуации при себе, сядьте и помолчите. Это касается всех.

– Да они могут вообще не вернуться, если берсерки до них добрались. А мы-то ведь еще можем уйти, – никак не мог угомониться Бык. – В конце концов, мы можем оставить записку или схему, в которой укажем наш дальнейший путь, а сами пойдем дальше. Вы и сами не хотите задерживаться, я это чувствую. На кону стоят жизни горожан, а время зря уходит.

– На кону стоит гораздо большее, чем… – начал рассуждать, Гром, но был прерван очередным недовольным голосом.

– А ведь Бык прав, оставим им все необходимое и дальнейшие указания, а они уже сами решат: идти им за нами или возвращаться назад в убежище, – поддержал товарища десантник-клон, охраняющий входную дверь. – Мы не можем сидеть в неизвестности до скончания времен. Вдруг их и впрямь нет в живых…

– Вас послушать так, вернуться к убежищу настолько просто, что хоть сейчас мы можем махнуть обратно. А живы они или нет, мы поймем, обождав здесь еще несколько минут! – возмутился пессимизму подчиненных сверхвоин. – Вы вообще себя слушаете, то вы боитесь, будто берсеркеры придут сюда за вашими жизнями, то готовы послать сюда же своих соратников, прекрасно понимая, что у них шансов на спасение вообще не будет. А вдобавок к этому хотите оставить киборгам подробные инструкции, где они нас могут дальше искать. Блестящая идея, только не пойму, чем это лучше высиживания тут.

Бойцы призадумались, помялись и разошлись по своим делам. Остался только Бык. Он подошел к генералу, вернувшемуся за стол около окна, и, откашлявшись, сел рядом. Гром, молча, посмотрел на подсевшего к нему солдата, предоставляя тому возможность начать беседу первым. Давно сверхвоин не видел такого выражения на лице десантника Альянса. Пожалуй, с момента вероломной атаки на Альфа-Белтар сил Хаоса, в результате которой непреступная ранее база-город Таларон была сокрушена и обращена в пепел. Нападение было столь неожиданным и дерзким, что защитники почти не были готовы к бою и впали в панику. Тот кошмар закончился ударом орбитального орудия штурмовой станции Хаоса «Демонии». «Демония» была уничтожена двумя годами позже, и на ее замену темный бог выстроил «Доминатор», еще более грозную машину войны. Гром узнал тот самый страх в глазах Быка – бывалого, опытного бойца, прошедшего долгий залитый кровью путь солдата от самого начала войны. Любой бы мог подумать, что после всего того, что видел этот человек, его сердце должно было бы превратиться в камень, а душа покрыться броней, однако сейчас он боялся по-настоящему. Боялся, сам не осознавая, чем вызван его страх.

– Генерал, – тихо произнес Бык, нервно вертя пальцами, стоящий на столе стакан, – я ведь думал, что меня теперь даже смерть не пугает, а сейчас взгляните – дрожу как вода в ручейке перед горсткой берсерков, на которую раньше кинулся бы в одиночку с одним ножом, да матом, – он подвинулся ближе к Грому. – Вы ведь знаете, что здесь творится верно? Пусть я и похож на бритую гориллу, только я кое-чего могу понимать. Это была не просто атака. С какой стати Союзу нападать на Нианоси чуть ли не всеми своими силами, а потом еще и скапливать новые в одну кучу вместо того, чтобы просто двигаться дальше? И вообще, вы на небо взгляните. Оно же красное, как кровь. А на моих часах половина третьего, разве такое должно быть?

– Не бери себе в голову, Бык. Это не твоя проблема и ты не сможешь ее решить, даже если очень захочешь, – Гром отвернулся к окну. – У нас есть своя задача, и мы будем выполнять эту задачу и никакие другие. Свободен.

– Странные вы, сверхвоины, – пробормотал Бык, вставая из-за стола. – Вроде и на людей похожи, а не люди и черт знает, что у вас в головах творится. Ну, я спрашивать не буду больше, я ведь простой служака. Куда скажете – туда пойду, мое дело из автомата по киборгам стрелять… – вздохнув с досадой, Бык взглянул на Грома, сосредоточившегося на событиях за окном.

Буркнув что-то, боец направился к стойке бара, в котором, к слову сказать, солдаты нашли уцелевшие бутылки с выпивкой и в настоящий момент успокаивали нервы, а Гром возобновил свои наблюдения за происходящим на бледном пустыре. Ничего кардинально нового, правда, он там не заметил: охотники до сих пор не появились даже на горизонте, а здания за небольшой пустошью по-прежнему облизывали языки пламени. Вот одно из них подернулось – видимо разрушилась несущая стена – и начало оседать. Грохот заставил всех бойцов бросить прежние дела и оглянуться, а кое-кого даже схватиться за штурмовые винтовки, но каменная невозмутимость генерала свидетельствовала тому, что поводов для беспокойства нет, пока…

Гром продолжал водить по стеклу безжизненным взглядом белых глаз без зрачков. Он уже всем телом ощущал зависшую в помещении и с каждой минутой нарастающую тревогу. Десантники сдерживались от глупостей изо всех сил только за счет его прочного авторитета, но сколь долго их уважение продержится? Тем не менее, бросать на произвол судьбы капитана Раллса и охотников, доверяющих ему больше других членов группы, он не намеревался. Какое-то странное навязчивое чувство подсказывало сверхвоину, что они еще живы, и уходить рано.

Грому вдруг сильно захотелось переключить, перевести сознание на какие-нибудь нейтральные мысли, не связанные с решением важных жизненных проблем, он просто желал отдохнуть от налегшей на него ответственности за столь многие жизни. Впервые он предпочел отдых выполнению обязанности, ради которой был создан.

Внезапно его внимание отвлекла муха, ползущая по окну. Это показалось самому сверхвоину довольно странным, но наблюдение за маленьким насекомым, бьющимся над решением своих мелких и незначительных, на фоне великой борьбы «добра» со «злом», трудностями оказались весьма забавными. Муха доползала до середины окна, почти до ровной круглой дырки, оставленной лазерным лучом киборга, являющейся единственным выходом на волю. И все-таки в последний момент, будто не замечая отверстие, насекомое взлетало, приземлялось в самом низу оконной рамы и начинало нелегкий путь заново, раз за разом.

«Поразительно, как эта сцена похожа на жизнь смертных, – подумал Гром, следя за тщетными попытками мухи освободиться из душного плена. – Они ведь тоже порой не замечают большего за своими пустыми делишками, тоже думают, что видят путь, а сами лишь бьются лбом о стекло, снова и снова не доходя пары шагов до истинной цели и, выбрав ошибочную тропу, падают все ниже и ниже, но затем, все же, пытаются выбраться наверх. Многим ли это удается?». Глядя, как муха опять подползает к отверстию, Гром перекрыл ей дорогу назад ладонью, и насекомое проползло дальше. Достигнув заветного выхода, муха расправила крылышки и, радостно зажужжав, улетела прочь. «Сколь многие люди мечтали бы сбросить с себя бремя ответственности и по воле чьей-то всесильной руки найти ход к свободе и взлететь, – продолжил размышлять сверхвоин. – Но каков был бы смысл существования, если за людей все проблемы решал кто-то другой? И к чему может стремиться тот, кто получает все даром и обладает всем? Жаль, что выбранный смертным путь так часто оказывается дорогой к вратам Пандемониума. Иным попросту невдомек, что без их толчка Мир не сдвинется с места и не станет лучше…».

От этих странных раздумий Грома отвлек скрип входной двери, стоящий на страже клон радостно воскликнул: «Капитан!». Сверхвоин резко встал и, увидев на пороге Раллса и Нила, на чьих плечах висело обмякшее тело Чариса, подошел ближе.

– Я знал, что вы так просто не умрете, капитан, – сказал он, поприветствовав Раллса. – Не такой вы человек, чтобы уходить в вечность столь нелепо и бесславно. Рад видеть и вашего подопечного среди нас. В момент, когда его поглотил огонь взрыва, и засыпало обломками, я посчитал его погибшим.

– Ему нужна помощь, – произнес в ответ капитан, сгружая Чариса на руки быстро подоспевшим десантникам. Бойцы приняли раненого, подхватили его за руки и за ноги и понесли к бильярдному столу у стены возле стойки.

– Вам она тоже не помешает, как я вижу, – подметил Гром, вглядываясь в мутные глаза Раллса, прикрытые заметенными белой пылью веками. – Солдаты смогли разыскать на заправочной станции аптечку… среди присутствующих здесь тяжелораненых нет, так что можете воспользоваться.

– Да я-то в порядке, ранений не имею, – глотая воздух, словно рыба, выброшенная на берег, проговорил капитан. Он, пошатываясь, приблизился к столу, плюхнулся в стул и повертел стоящий перед ним стакан, который оказался пустым. – Мне бы сейчас только водички хлебнуть, и буду в норме.

Гром коротким, но настойчивым жестом приказал стоящему за стойкой десантнику исполнить пожелание капитана, а сам сел рядом. Тот быстро извлек из шкафчика чистый стакан и, наполнив его минеральной водой из бутылки, что взял со стойки, поднес и подал его Раллсу.