Карьера демона-искусителя
Пролог
В тот день, когда родился Аззираэль (или просто Азик), в аду случился неслыханный конфуз.
Во-первых, он появился на свет не из адского пламени, как положено уважающему себя демону, а вывалился из трубы кухни грешников, облепленный пеплом и остатками недожаренных душ.
Во-вторых, вместо того чтобы сразу начать соблазнять, развращать и мутить воду, он… чихнул. И расплакался.
Люцифер раздраженно тыкая в него вилкой:
– Что это за бракованный бесёнок?! Он должен искушать, а не реветь, как ангелочек-недоносок!
Мать-демоница затягиваясь сигарой из грехов:
– Ну… он хотя бы симпатичный. Рожки кривые, но хвост пушистый. Может, пригодится.
В Школе Искушений Азик провалил все экзамены:
– Соблазнение монашки? Та обратила его в веру (на три дня, но всё равно позор).
– Развращение праведника? Тот пожертвовал ему деньги и написал рекомендацию в рай.
– Разрушение брака? Супруги помирились и усыновили его (на неделю, пока не разобрались, кто он).
Вельзевул (начальник кадров):
– Ты – позор преисподней! Ты единственный демон, которого ангелы благодарят!
Азик оправдываясь:
– Ну, я хотя бы пытался!
Когда Азику наконец дали настоящую работу – искушать семейные пары, он обрадовался.
Но:
– Вместо того чтобы разводить, он мирил.
– Вместо ссор устраивал страстные ночи.
– Вместо ненависти оставлял смех и неловкие улыбки.
Люцифер был в ярости:
– Ты не демон! Ты… брачный терапевт!
Азик робко отвечал:
– Может, это новая стратегия? Сначала осчастливить, а потом… ну… разбить им сердца?
Люцифер сквозь зубы:
– Последний шанс. Вот тебе две пары:
1. Лера и её несуществующий роман (библиотекарша, которая забыла, что она женщина).
2. Люба и Дима (брак, который держится на ипотеке и привычке).
Если и их не развратишь…
Он бросил на стол контракт с небесами.
– …будешь работать у ангелов!
Глава 1 Демон для начинающих
«Флирт – это когда она делает вид, что не замечает его взгляд на своей груди, а он делает вид, что не замечает, что она заметила.» – Аззираэль
1.
Библиотека имени Гоголя была местом, где время текло медленнее, чем патока в январе. Пыльные стеллажи, скрипучие половицы и тихий шепот читателей, которые боялись нарушить священную тишину книжного царства.
И посреди этого царства – Лера.
Девушка с округлыми щечками, вечно растрепанной гривой каштановых волос и очками, которые вечно сползали на нос. В кармане её уютного свитера всегда лежала закладка (а иногда и шоколадка, но об этом никто не знал).
– Лера, вам снова принесли «50 оттенков», – шепотом сообщила коллега Марина, подмигивая. – Уже пятый раз за месяц.
– Это для фонда! – вспыхнула Лера, пряча книгу под стойку. – Мы же должны быть в тренде!
Марина фыркнула:
– Да ладно, может, тебе самой пора «в тренд» выйти? Встретиться с кем-нибудь?
Лера покраснела до корней волос.
– Я… я не…
– Не можешь?
– Не хочу! – выпалила Лера. – Мне и так хорошо.
Но это была ложь.
Лера всегда была тихим книжным червём. С детства она предпочитала романы приключениям в реальной жизни, а вместо вечеринок – уютные вечера с чаем и фэнтези. Работа в библиотеке идеально ей подходила: тишина, порядок, никаких неожиданностей.
Ну, кроме одной.
Её романтические похождения можно было описать одной фразой: «Ой, извините, я забыла выключить чайник».
Первый парень в университете бросил её ради девушки, которая «лучше разбирается в футболе».
Второй оказался женат (и да, Лера узнала об этом только когда его супруга зашла в библиотеку и устроила скандал).
Третий честно сказал: «Ты милая, но… мне кажется, мы просто друзья» – после чего начал встречаться с её стройной коллегой.
После этого Лера решила: «Всё, хватит. Лучше я выйду замуж за книжного дракона».
Нельзя сказать, что она больше не пыталась. Вечером Лера сидела дома, закутавшись в плед с оленями, и листала Тиндер.
– О, вот симпатичный…
«Ищу активную девушку для походов и пробежек»
– Ну его.
Следующий.
«Ценю ум и чувство юмора»
– О!
«…у худеньких девушек»
– Вот же ж…
Она швырнула телефон в диван и взялась за «Гарри Поттера» (потому что там хотя бы добрая магия).
Она не была пышной богиней, но и не стройной ланью – где-то посередине, с парой лишних килограммов, которые упорно не хотели уходить, несмотря на все диеты.
Подруги говорили: «Да ты симпатичная! Просто… ну, надо больше стараться» (читай: «Худеть»). Коллеги втихую обсуждали, что «такой скромнице мужчины не нужны». Мир в целом намекал, что если ты не идеальна – тебя не полюбят.
И Лера почти поверила.
Завтра она должна была выйти на новую работу в большом Офис-центре, но вмешалась Судьба…
Всё изменилось в тот день, когда она поскользнулась на мокром полу библиотеки, ударилась головой и…
Увидела свет.
2.
Лера умирала.
Ну, не совсем. Но ощущения были те ещё.
Она поскользнулась на мокром полу (спасибо, Василий Иванович, который не вытер ноги), взмахнула руками, как пингвин на роликах, и – БАЦ! – затылком об пол.
Темнота.
– Вот блин… – подумала Лера. – Умереть девственницей в 28… Даже в романах так не клишируют!
И тут…
Что-то хрустнуло. Лера открыла глаза.
Перед ней сидел мужчина. Ну, типа мужчина.
Два метра ростом, кожа как горячий шоколад, рога, как у благородного оленя (если бы тот продал душу дьяволу), и глаза – два уголька, в которых пляшут язычки пламени.
И самое главное – он доедал её последнюю «Аленку»!
– Эй! – хрипло выдохнула Лера.
Демон облизнул пальцы.
– Ты кто такой?! – вскрикнула Лера, отползая к стене.
– Аззираэль, демон третьего круга, специализация – искушение, – лениво представился он, облизывая пальцы. – Но можешь звать меня Азик.
– Отдай… шоколад… – прошептала Лера.
Азик (как он тут же разрешил себя называть) рассмеялся.
– О, мне нравится твой приоритет. Ты только что вернулась с того света, а первое, о чем думаешь – еда.
– А что еще думать?!
– Ну, например, о том, что теперь ты видишь потустороннюю хрень.
Лера зажмурилась.
– Почему я тебя вижу?!
– Ну, типа, ты чуть не сдохла, портал в наш мир приоткрылся, и вот я тут. Поздравляю, теперь ты будешь видеть потустороннюю хрень.
Лера зажмурилась.
– Исчезни!
– Неа, – демон ухмыльнулся. – Ты теперь мой проект.
– Какой ещё проект?!
– Видишь ли, у нас в аду кризис. Люди перестали верить в демонов, грешат как-то вяло, без огонька. Мне поручено вернуть моду на пороки. А ты – мой билет в мир живых. – он осмотрел её с ног до головы, – идеальный кандидат.
Лера хотела возмутиться, но тут Азик щёлкнул пальцами, и её старое растянутое бельё превратилось в кружевной комплект, от которого даже стыдно стало.
– Ой! – вскрикнула она.
– Вот видишь, уже веселее, – ухмыльнулся демон.
3.
Лера проснулась с ощущением, будто в голове у нее включили телевизор на всю громкость. Только вместо новостей – чужие мысли.
– Азик?! – она швырнула в пустоту подушку.
Из угла комнаты раздался ленивый голос:
– Утро доброе, солнышко.
Демон сидел на ее комоде, доедая последнюю шоколадку из ее тайного запаса.
– Что со мной происходит?! – Лера схватилась за голову. – Я вижу… мысли людей?!
– Ну, не совсем. – Азик облизнул пальцы. – Ты видишь их самые потаенные желания. Прямо сейчас, например, твоя соседка снизу мечтает…
Лера непроизвольно взглянула в сторону стены – и вдруг увидела тетю Люду из 45-й квартиры.
Старушка сидела на кухне, злобно смотрела на своего кота Барсика и думала: «Вот бы подсыпать ему в корм чего-нибудь… Ну не смертельного, конечно. Чуть-чуть. Чтобы понял, кто в доме хозяин!»
– О БОЖЕ! – Лера вскочила с кровати. – Она хочет убить кота!
Азик закатил глаза:
– Ну, не все желания – про секс, детка.
– Но это же кошмар!
– Расслабься. Она так каждый день думает. А кот все равно жив.
Выбравшись на улицу, Лера чувствовала себя супергероем с самым бесполезным даром.
Бариста в кофейне, улыбаясь, наливал ей латте – а в его голове ясно читалось: «Вот бы поджечь эту кофемашину… и этот стул… и вообще весь этот чертов кофейный храм!»
– Он… он хочет все сжечь! – прошептала Лера.
– Стандартный понедельник, – пожал плечами Азик.
Старушка у подъезда мирно поливала цветы – но в ее мыслях бушевала буря: «Как же я ненавижу эту стерву Марфу! Вот бы украсть ее кактус… и выкинуть в мусорку! А лучше – подарить ей обратно, но уже мертвый!»
– Боже… она монстр!
– О, смотри! – Азик оживился, указывая на молодого парня, который шел им навстречу. – Вот этот явно хочет тебя!
Лера взглянула – и увидела, как в его мыслях она уже целовала его под дождем.
– О…
– Стоп. Азик прищурился. – Он гей.
– ЧТО?!
– Ну, то есть он думает о тебе… но на самом деле о своем парне. Ой, смотри, а вот этот…
Лера закрыла глаза:
– Я хочу обратно свою старую жизнь!
Азик рассмеялся:
– Слишком поздно, солнышко. Ты теперь видишь правду. И знаешь что?
Он наклонился к ее уху:
– Это только начало.
Лера еще не успела прийти в себя после утреннего шока, когда судьба подкинула ей новый тест на прочность.
Дверь лифта открылась – и он вошел.
Сергей. Сосед с пятого этажа. 28 лет. Тренер по йоге. Вечно в спортивных штанах и с улыбкой «я ел витамины, а ты нет».
Раньше Лера просто краем глаза замечала, что он симпатичный. Теперь же…
До:
– Высокий.
– Подтянутый.
– Приятное лицо.
После:
Его мысли ударили по ней, как удар тока.
«Чёрт, она сегодня такая милая… Эти очки… Этот свитер… Как бы пригласить её на чай, не выглядев как маньяк?»
Лера аж подпрыгнула.
– Ты… – начала она и тут же запиналась.
– Я? – Сергей улыбнулся.
И тут случилось нечто.
В глазах Леры Сергей вдруг засиял мягким золотистым светом, будто греческий бог сошёл с обложки дешёвого романтика. Его спортивные штаны внезапно стали на два размера меньше, а футболка как будто намеренно подчеркивала каждый рельеф мышц.
– Ого… – прошептала она.
– Что «ого»? – насторожился Сергей.
– Ничего! – Лера покраснела и уткнулась в пол.
Азик, невидимый для всех, кроме неё, зашептал прямо в ухо:
– Ну же, он уже мысленно наливает тебе чай. Скажи что-нибудь!
– Молчи! – мысленно огрызнулась Лера.
– О, смотри, он сейчас попытается заговорить!
И правда – Сергей нервно кашлянул:
– Эм… Ты не против, если я… э-э-э… нажму на кнопку?
Лера ошалело посмотрела на панель.
Они оба стояли, забыв выбрать этаж.
– О БОЖЕ, – подумала она.
– Да, детка, это называется «взаимная симпатия», – хихикнул Азик. – Наслаждайся.
Лифт поехал вниз, а Лера чувствовала, как её щёки горят.
Что за чертов день…
Лифт медленно спускался, а Лера чувствовала, как её сердце колотится громче, чем дрель у соседа-ремонтника в воскресное утро.
Сергей стоял в полуметре от неё, намеренно изучая узор на линолеуме, а его мысли были кристально чисты и совершенно неприличны:
«Чёрт, она пахнет ванилью… Интересно, как она выглядит без этого огромного свитера?»
Лера вдохнула так резко, что чуть не закашлялась.
Из ниоткуда раздался шёпот, от которого по спине пробежали мурашки:
– Ну же, солнышко, он уже мысленно снял футболку. Шаг вперёд – и у тебя не просто свидание, а полноценный мастер-класс по йоге для двоих.
Лера сжала кулаки, стараясь не дёрнуться.
– А вдруг он маньяк?! – мысленно паниковала она. – Или женат? Или… о боже… веган?!
Азик рассмеялся – низкий, бархатный смех, будто шоколад таял у неё в ухе.
– О, детка, в наше время все немного маньяки. Но этот? – Демон лениво обвёл Сергея взглядом. – Посмотри на него. Он твой сосед два года, у него на холодильнике магнитики из путешествий, а в телефоне – плейлист с медитациями. Самый страшный его грех – он иногда забывает перерабатывать стекло.
Лера украдкой взглянула на Сергея. Тот как раз потянулся к кнопке, и его футболка приподнялась, открыв узкую полоску загорелой кожи живота.
– Ох… – вырвалось у неё.
– Вот видишь? – Азик довольно пустил ей холодок за воротник. – Он даже не подозревает, что ты прямо сейчас мысленно рисуешь, как эти руки тебя переворачивают, прижимают к матрасу и…
– ЗАТКНИСЬ! – мысленно взвыла Лера, чувствуя, как горит не только лицо, но и кое-что пониже.
– Молчу, молчу, – демон притворно-невинно сложил руки. – Но, знаешь, если бы он действительно был маньяком… Разве его фантазии были бы такими… милыми?
Лера увидела очередную волну мыслей Сергея:
«Интересно, она любит имбирный чай?.. А если я предложу, она подумает, что я её к себе заманиваю?.. Хотя, чёрт, а почему бы и нет?..»
– Он думает о чае, – растерянно прошептала она.
– Да, но в его воображении ты пьёшь его… голой, – Азик щёлкнул языком.
Лифт дзинькнул, открывая дверь.
– Э-э-э… тебе на первый? – растерянно спросил Сергей.
– ДА! То есть нет! То есть… я выхожу! – Лера рванула к выходу, чувствуя, что ещё секунда – и она или расплавится, или прыгнет на него.
– Беги, беги, – смеялся Азик, шагая за ней. – Но знай – он уже решил, что завтра «случайно» встретит тебя снова. И на этот раз… у него будет два стакана.
Лера чуть не споткнулась.
Чёртов демон. Чёртов лифт. И самое главное – чёртов красавец-сосед, из-за которого она теперь будет мечтать не только о книгах…
Лера шла по коридору, сжимая в руках книгу так крепко, будто от этого зависела её жизнь.
– Ну же, солнышко, не будь тряпкой! – Азик кружил вокруг неё, как назойливая муха. – Он же буквально напрашивается! Смотри, даже дверь свою специально приоткрыл – явно ждёт, когда ты «случайно» заглянешь!
– Отстань! – мысленно огрызнулась Лера, но уже замедлила шаг.
И тут – о чудо! – книга «случайно» выскользнула у неё из рук и с громким шлёпком упала на пол.
– Ой! – её возглас прозвучал так неестественно громко, что даже соседский пудель за дверью взвыл в ответ.
Дверь напротив мгновенно распахнулась, и Сергей появился на пороге – босой, в растянутой рубашке и с таким выражением лица, будто только что видел ангела.
– Ты… всё в порядке? – его голос звучал хрипло, будто он только что пробежал марафон.
– Да! То есть нет! То есть… книга упала! – Лера жестами показала на пол, будто он мог не заметить лежащий томик «50 оттенков серого».
Сергей наклонился – и мир замедлился. Его пальцы коснулись её пальцев.
Искра.
Лера вдруг увидела его мысли – яркие, как кинокадры: «Она пахнет ванилью… и книгами… Боже, я пропал. Хочу прижать её к стене и слизать этот аромат с её шеи…»
– Ох… – у неё перехватило дыхание.
Сергей замер – его зрачки расширились, а дыхание участилось.
– Ты… тоже это почувствовал? – он прошептал так тихо, что Лера еле расслышала.
– Что? – её голос дрогнул.
– Электричество… – Сергей медленно провёл пальцем по её ладони.
Азик, невидимый, но неумолимый, зашептал на ухо:
– О, детка, это не электричество. Это чистейшая, концентрированная похоть. Он уже представил тебя на своей кухонном столе вместо завтрака.
Лера почувствовала, как между её бёдер вспыхнул огонь.
– Может… зайдёшь на чай? – Сергей сглотнул, его взгляд скользнул вниз – к её губам, шее, груди…
Азик застонал в её ухе:
– Да ради всех грехов ада, скажи «ДА»!
– Да! – выдохнула Лера.
Сергей улыбнулся – и в этой улыбке было столько обещаний, что её колени подкосились.
– Только предупреждаю… – он шагнул ближе, его дыхание обожгло её кожу, – у меня только зелёный чай… но я могу сделать его… очень горячим.
Лера поняла – это уже не просто искушение. Это начало чего-то грешного… и безумно приятного.
А Азик уже ликовал где-то на фоне, планируя их первую ночь.
4.
Лера переступила порог офиса, и волна чужих фантазий накрыла её, как цунами из порно и криминальных хроник.
– Господи, я теперь как телепат в дешёвом сериале! – мысленно застонала она.
Азик материализовался у неё за спиной, обняв за талию невидимыми руками.
– Привет, солнышко. Готова к утреннему шоу «Кто во что горазд»?
Первой жертвой стала Ольга Петровна из бухгалтерии. Милая бабушка, вязавшая чехлы на стулья, в мыслях яростно затягивала галстук на шее начальника.
– Она… она хочет его убить?! – Лера чуть не поперхнулась своим кофе.
Азик лениво облокотился на файловый шкаф:
– Расслабься, это стандартный понедельник. Кстати, обрати внимание – она представляет его в наручниках. Видимо, фетиш.
Молодая секретарша Ирочка прикрыла рот рукой, делая вид, что зевает. В её голове же разворачивалась настоящая драма: «Вот бы раздеться на его столе во время совещания! Пусть весь отдел увидит, какой он козёл, когда на него подадут в суд за совращение!»
– Вау, это… хитро, – прошептала Лера.
– Гениально! – Азик аплодировал в ладоши. – Она готова на всё ради мести. Настоящая королева подставы!
Менеджер Саша задумчиво смотрел на Леру, поправляя галстук.
– О, этот чувак думает о тебе и наручниках! – Азик подмигнул.
– Что?!
– Ну, ты в них, он – без. Или наоборот. О, сейчас картинка сменилась… Теперь ты в костюме горничной. Хм, а он явно смотрел слишком много специфического кино…
Лера покраснела, как помидор, и ускорила шаг, но споткнулась о собственные ноги.
Сильные руки подхватили её за талию.
– Осторожнее, – прохрипел над ухом бархатный голос.
Это был Артём, новый клиент. Его мысли прожгли Леру насквозь: «Чёрт, она мягкая… Интересно, как она будет дрожать, когда я…»
– Когда он что?! – в панике спросила Лера у Азика.
Демон закрыл лицо руками:
– Ох, детка, тебе лучше не знать. Хотя…?
Где-то вдали зазвонил телефон. Но Лера уже ничего не слышала – только бешеный стук сердца и голос Азика:
– Поздравляю, солнышко. Ты только что попала в самый интересный офисный триллер. Секс, месть, наручники… Выбирай сценарий!
Лера замерла у кофемашины, чувствуя на себе тяжелый, как невыплаченная премия, взгляд. Ее строгий начальник Михаил Борисович (45 лет, три развода и коллекция кожаных портфелей) буквально пожирал ее глазами через стекло кабинета.
«Чёрт, почему она сегодня в этой юбке…» – пронеслось в его мыслях. «Интересно, как она выглядит без неё? Наверное, как та официантка из того клуба в Сочи…»
Азик материализовался рядом, облизывая губы:
– О-о-о, солнышко, кажется, кто-то хочет провести с тобой… внеплановую аттестацию. В горизонтальном положении.
Лера чуть не выронила стаканчик:
– Он же мой начальник! Это харассмент! Я уволюсь!
Демон закатил глаза:
– Ты что, совсем юмора не понимаешь? Это же идеально! Власть, подчинённость, запретный плод… Да он уже мысленно разложил тебя на своем кожаном диване, как документы на подпись!
Михаил Борисович вышел из кабинета, намеренно поправляя галстук (который, как теперь знала Лера, в его фантазиях прекрасно заменял наручники).
– Лера… – его голос звучал на два тона ниже обычного. – Зайдите ко мне. Надо… обсудить квартальный отчет.
Азик зашипел на ухо:
– Отчет – это его кодовое слово. На самом деле он хочет обсудить твои… перспективы карьерного роста. В буквальном смысле.
В кабинете пахло дорогим парфюмом и чем-то греховно знакомым. Начальник намеренно медленно закрыл дверь.
– Садитесь… – он показал на диван. – Хотя, если честно, я бы предпочел, чтобы вы остались стоять. В этой… юбке.
Лера почувствовала, как между ее бедер стало жарко, а Азик ликовал:
– Видишь? Он даже не скрывает! О, смотри, сейчас он «случайно» коснется твоей руки!
Михаил Борисович действительно провел пальцем по ее запястью, когда передавал папку:
– Вы дрожите… Холодно?
– Н-нет… – Лера сглотнула. Его мысли были как открытая книга: «Хочу прикусить эту губу… Разорвать этот блузку… Прижать к окну, чтобы весь офис видел…»
Азик уже катался по невидимой тахте:
– Да он просто поэт! Ну же, солнышко, скажи что-нибудь! Например: «Я вся дрожу… Может, согреете?»
Вместо этого Лера выпалила:
– Я должна идти! У меня… совещание!
На пороге она услышала его шепот:
– Заходите вечерком… Обсудим ваше… повышение.
Азик визжал от восторга:
– Ты слышала?! Это же чистейшей воды намёк! Он хочет повысить тебя до уровня своей любовницы! Ну или хотя бы до кушетки!
Лера выбежала в коридор, чувствуя, как ее колени подкашиваются. Где-то вдали звонил телефон, но все, что она могла слышать – это бешеный стук сердца и голос демона:
– Поздравляю, детка! Ты только что получила предложение, от которого невозможно отказаться… Ну или хотя бы очень не хочется!
Дверь офиса распахнулась с такой силой, что Лера инстинктивно вжалась в кресло. На пороге стоял человек, который явно не привык стучать.
Артём Валерьевич. Два метра чистой мышечной массы, затянутой в костюм, который стоил больше её годовой зарплаты. Его глаза – как у волка, который только что учуял твой страх… и возбуждение.
«Боже, она так пахнет… Как та девушка из моего сна…» – пронеслось в его мыслях, когда он заметил Леру.
Азик тут же вспыхнул, как новогодняя гирлянда:
– О дааа! Вот он – идеальный кандидат! Богатый, одинокий, с фантазиями, которые тебя… ммм… просветят.
Лера попыталась сделать вид, что не замечает, как её блузка внезапно стала тесновата в районе груди.
– Он выглядит… опасно, – прошептала она, чувствуя, как между ног предательски потеплело.
Азик фыркнул прямо в её ухо, отчего по спине побежали мурашки:
– Тем лучше, детка. Опасные мужчины знают, как доставить удовольствие. И я сейчас не про цветы и конфеты.
Артём между тем намеренно медленно снял перчатки (чёрные, конечно же), будто давая ей время рассмотреть каждую жилку на своих руках.
– Вы… будете кофе? – Лера сглотнула.
– Не торопитесь, – его голос звучал, как шёлк по голой коже. – Я предпочитаю… растягивать удовольствие.
Азик чуть не кончил от восторга прямо там же:
– О БОЖЕ, ТЫ СЛЫШАЛА ЭТО?! Он только что буквально намекнул на долгий прелюдии! Ну всё, я объявляю его фаворитом!"
Лера почувствовала, как её щёки вспыхнули, когда мысли Артёма обрушились на неё волной:
«Хочу закусить эту губу… Разорвать эту блузку… Пришпилить к столу и заставить кричать так, чтобы слышали в соседнем кабинете…»
– Ох… – вырвалось у неё против воли.
Артём ухмыльнулся, будто точно знал, о чём она только что подумала.
– Что-то случилось? – он наклонился ближе, и Лера уловила лёгкий запах дорогого виски и чего-то запретно-горького.
Азик, уже практически дыша ей в затылок, прошипел:
– Скажи «да». Скажи «да» и получишь ночь, после которой будешь ходить не так как минимум неделю.
Но Лера лишь глупо заморгала, чувствуя, как вся её кровь устремилась вниз.
– Я… э-э-э… отчёт! – она швырнула в него первую попавшуюся папку и бросилась к выходу.
Артём рассмеялся – низко, глухо, будто уже представлял, какие звуки она издаст, когда он поймает её по-настоящему.
А Азик, как всегда, подвёл итог:
– Поздравляю, солнышко. Ты только что сбежала от лучшего секса в своей жизни. Но не волнуйся… Он тебя найдёт.
Кабинет начальника вдруг показался Лере размером со спичечный коробок, когда Артём Валерьевич развалился в кресле напротив, намеренно растягивая момент подписания договора.
– Здесь… и здесь… – его бархатный басок скользил по её коже, как дорожка из лепестков к кровати.
Лера поймала себя на мысли, что следит за тем, как его пальцы сжимают ручку – крепко, уверенно… «Боже, он же так же будет сжимать мои бёдра!»
– Азик! – мысленно завопила она. – Он думает о моей губе!
Демон материализовался на краешке стола, развалившись с видом знатока:
– О, солнышко, если бы только о губе… Сейчас там прокручивается весьма… многослойная фантазия. Хочешь подробности?
– Нет!
– Тогда кратко: ты, он, зеркальный потолок и его кожаный ремень. Ну и… о, интересный поворот! Кажется, он любит, когда…
Лера отчаянно тряхнула головой, пытаясь стряхнуть картинку, но было поздно – между ног уже предательски пульсировало.
Артём медленно поднял глаза – тёмные, горячие, с обещанием чего-то запретного:
– Вы… что-то хотели сказать?
– Н-нет! То есть да! То есть… документы! – она сунула ему очередную бумагу, случайно (или нет?) коснувшись его руки.
Их пальцы встретились.
Его кожа оказалась обжигающе горячей – будто он только что снял перчатки после дуэли где-то в прериях.
– Ой! – Лера дёрнулась, но Артём не отпустил её запястье.
– Холодные пальцы… – он ухмыльнулся, намеренно замедляя дыхание. – Надо бы согреть.
Азик закатил глаза к потолку:
– Ну наконец-то! Хоть кто-то здесь понимает, что такое настоящий флирт!
Лера почувствовала, как по её спине побежали мурашки, а внизу живота зажглось что-то тёплое и настырное.
– Я… я пойду! – она вырвалась, оставив в его пальцах половину документов и всю свою гордость.
Артём рассмеялся – низко, глубоко, будто уже представлял, как она закричит под ним.
А Азик, как всегда, подвёл черту:
– Поздравляю, детка. Ты только что проиграла очередную битву. Но война… ой, какая же вкусная война тебя ждёт!
Дзынь – сообщение в рабочем чате заставило Леру подпрыгнуть на стуле: «Лера, зайдите в подсобку. Надо срочно обсудить квартальный отчёт. М.Б.»
Азик тут же всплыл из-под стола, как джинн из бутылки шампанского:
– О, солнышко! Ты только что получила самое прозрачное предложение в истории офисных романов!
Лера сжала телефон так, что экран затрещал:
– Это же подсобка! Там даже стула нет!
– Именно поэтому там есть полки с бумагами ровно на высоте твоей поясницы, – демон сладострастно облизнулся. – Представляешь, как романтично: пахнет бумажной пылью, а ты кричишь от восторга, прижавшись спиной к папкам с архивами 2018 года…
– Я НЕ ИДУ!
Вдруг Азик принял театрально-задумчивый вид:
– Ой, а кто это идёт по коридору? Высокий, горячий, с взглядом хищника… Кажется, твой Артёмчик почуял конкуренцию.
– ЧТО?! – Лера вскочила, случайно опрокинув стакан с водой прямо себе на блузку.
– Ой-ой, – демон захихикал, – теперь тебе срочно нужно переодеться. Или… снять мокрую одежду. Вот и повод заглянуть в подсобку!
За дверью действительно раздались тяжёлые мужские шаги. Лера метнулась к подсобке, чувствуя, как её сердце колотится где-то в районе пульса на запястье.
– Вот и моя хорошая девочка, – прошипел Азик. – Не забудь придержать дверь ногой – для драматического эффекта.
В подсобке:
Михаил Борисович уже расстёгивал верхнюю пуговицу рубашки, когда Лера ворвалась внутрь.
– Вы… вызвали меня, – она прижала к груди папку (как будто тонкий картон мог её защитить).
– Да, – начальник шагнул вперёд, загораживая выход. – Насчёт этого отчёта…
Азик свистел в ухо:
– Сейчас он скажет: «Ты будешь моим личным отчётом на эту ночь. Ставлю душу!
Но вместо этого дверь с грохотом распахнулась.
На пороге стоял Артём, глаза горели как у голодного волка:
– Извините, я ищу… свои документы.
Тишина повисла на три секунды.
Азик схватился за голову:
– Боже, да вы оба идиоты! Ну скажите хоть что-то типа «уступи мне её» или «нет, это моя добыча»!
Но вместо слов началась тихая война взглядов: Михаил Борисович сжал кулаки (в его голове Лера уже лежала на копировальном аппарате), а Артём обнажил зубы (в его фантазиях она сгибалась под ним на столе для переговоров)
– Я… я забыла! У меня! Планерка! – Лера нырнула между ними, чувствуя, как два пары глаз жгут её спину.
Азик шёл следом, размахивая невидимыми руками:
– Ну вот! Испортила самый эпичный момент! Теперь они будут меряться зарплатами и размерами… кхм… пакетов акций вместо того, чтобы просто разорвать тебя на части от страсти!
«Сумасшедший день» – подумала Лера.
Лера прижалась спиной к кулеру, чувствуя себя как бутерброд между двумя ломтями первосортного мужского мяса. Слева – Михаил Борисович, его взгляд обещал «служебное продвижение» в самом пикантном смысле. Справа – Артём, чьи горячие пальцы уже бесцеремонно обвили её запястье.
Азик, развалившись на шкафу, лузгал невидимый попкорн:
– Ну что, солнышко, вот он – твой звёздный час! Выбирай: властный босс с кожаным креслом… или опасный мачо с кожаным ремнём?
– Я… я просто хотела спокойно работать! – прошипела Лера, чувствуя, как её юбка волшебным образом стала на два сантиметра короче.
Михаил Борисович приблизил лицо, его дыхание пахло дорогим коньяком и греховными обещаниями:
– Лера, мы же взрослые люди… Разве не пора обсудить ваше… горизонтальное продвижение?
Артём резко дёрнул её за талию, прижимая к своей каменной груди:
– Она предпочитает… вертикальные нагрузки.
Азик закатил глаза к потолку:
– О боже, да они как два кота на заборе! Может, просто предложишь им разделить тебя пополам?
Лера почувствовала, как её колени подкашиваются, когда две пары мужских рук одновременно схватили её – один за бёдра, другой за плечи.
– Я…
– Она…
– Мы…
Внезапный звонок телефона разрезал напряжение.
– Чёрт! – Михаил Борисович выругался, отрываясь от её шеи. – Жена…
Артём воспользовался моментом, прижав Леру к файловому шкафу:
– Мой пентхаус. Час ночи. Придёшь – узнаешь, что значит настоящая переработка.
Азик, уже танцующий на столе:
– Ну вот! Теперь у тебя будет работа днём… и кое-что потеплее ночью!
Лера глубоко вдохнула, поправляя разорванный воротник блузки.
– Знаете что? – её голос внезапно приобрёл дьявольскую уверенность. – Я… подумаю.
«А пока – у меня есть две недели отпуска… и два номера в телефоне.»
5.
Прошёл месяц с тех пор, как Лера перестала быть скромной библиотекаршей и начала официально встречаться с Артёмом. Их отношения представляли собой гремучую смесь из:
– 30% страсти (Артём любил неожиданные прикосновения в лифте)
– 20% нежности (он кормил её клубникой по утрам)
– 50% откровенно дьявольских экспериментов (спасибо Азику)
Сам же демон теперь постоянно сидел у Леры на плече, как ангел-хранитель, только с похабными шутками и любовью к подглядыванию.
Лера и Артём устраивались на диване, когда Азик начал свой вечерний «коучинг»:
– Ну же, солнышко, прижмись к нему сильнее… О, вот так… – он довольно потирал руки, когда Лера прижалась к груди Артёма. – А теперь шепни что-нибудь грязное на ушко.
– Азик! – зашикала Лера, чувствуя, как щёки наливаются румянцем.
– Что? – демон развёл руками. – Я же демон, мне положено!
Артём, ничего не подозревая, обнял её за талию:
– Ты что-то сказала?
– Н-нет! – Лера заметила, как Азик корчит ей рожицу, и закусила губу, чтобы не рассмеяться.
Азик превратил их отношения в реалити-шоу, комментируя каждую деталь:
– О, он снова смотрит на тебя, как на десерт… – демон качал головой, когда Артём проводил пальцем по её губам. – Нет, детка, не откусывай вишню так соблазнительно, он же не выдержит!
Лера поперхнулась своим коктейлем, а Артём озадаченно похлопал её по спине:
– Тебе норм?
– Да! Всё норм! – фыркнула она, глубоко дыша.
Азик ухмыльнулся:
– О, смотри, он уже представил, как эти губы будут работать в другом месте…
– ЗАТКНИСЬ! – мысленно взвыла Лера, чувствуя, как температура в комнате поднялась градусов на десять.
В один из вечеров Лера не выдержала и поцеловала Азика в лоб.
– Фу! – демон скривился, как будто лизнул лимон. – Это как лимонный сок в рану… но с привкусом любви.
– Ты заслужил, – рассмеялась Лера.
– Ну уж нет! – Азик скрестил руки. – Я демон! Мне положено сеять разврат, а не получать поцелуи в лоб!
Но уголок его рта дёрнулся – будто он всё-таки был доволен.
Ресторан «У Люцифера» (ирония судьбы!) был уютно затемнен, на столе мерцали свечи, а шампанское в бокалах Леры и Артёма искрилось, как греховные мысли в голове Азика.
Хотя…
Вот уже пятнадцать минут демон не издавал ни звука, что было настолько неестественно, что Лера даже проверила, не испарился ли он.
– Что с тобой? – шепотом спросила она, пока Артём отвлекся на выбор вина.
Азик, свернувшись калачиком у неё на плече, грустно поднял рогатую голову:
– Я, кажется, плохой демон…
Лера фыркнула, чуть не подавившись клубникой:
– Ты? Плохой? Ты же научил меня целоваться в лифте так, чтобы у мужчины перехватывало дыхание!
– Вот именно! – взвыл Азик, драматично хватаясь за голову. – Я должен был развращать тебя! Топить в пороке! А вместо этого… – он показал когтем на Артёма, который как раз нежно целовал её запястье, – помог найти настоящие чувства! Меня уволят! В аду за такое в смолу окунают!
Лера поперхнулась от смеха, привлекая внимание Артёма:
– Всё в порядке?
– Да! Просто… – она бросила взгляд на невидимого для других демона, – кто-то переживает кризис карьеры.
Азик упал на спину, размахивая лапками в воздухе:
– О, великий Люцифер! Я недостоин своих рогов! Я превратился в… в… сваху!
Артём между тем провёл пальцем по краю её бокала:
– Ты сегодня особенно задумчива…
– Она думает о вечных муках! – завопил Азик. – Ну хотя бы о греховных мыслях! Хоть что-то!
Лера не выдержала – наклонилась и чмокнула демона в лоб.
– А-а-а! – взвизгнул он. – Это хуже святой воды! – но уголок его рогатой пасти дёрнулся в подобии улыбки.
Артём поднял бровь:
– Ты точно в порядке?
– Лучше не бывает, – улыбнулась Лера, переплетая пальцы с его.
А где-то в тени грустный демон доедал украденную с тарелки клубнику и бормотал:
– Ладно… хоть свадебный торт украду…
«Или, может, просто стану крёстным… чёрт, опять эти мысли!»
Азик растворился в тени, оставив Леру смеяться в объятиях Артёма.
И где-то в темноте раздался смешок… Будто кто-то уже придумывал новое приключение.
Глава 2 Демон брачкоучер
«Люди думают, что демоны разрушают браки. Ха! Мы их спасаем – кому ещё нужен ад, если у вас дома уже полный п**ц?» – Аззираэль
1.
Люба стояла перед зеркалом в ванной, критически разглядывая свое отражение. Ее некогда соблазнительные формы теперь напоминали тесто, которое слишком долго поднималось. Последний раз она красилась… Боже, на свадьбе подруги Кати! А та уже успела развестись и снова выйти замуж.
Из гостиной доносился мерный храп Димы – звук, который за пять лет брака превратился из милого недочета в персональную пытку. Люба натянула свой любимый халат (вернее, бывший любимый, еще с медового месяца), который теперь болтался на ней, как мешок, но почему-то все равно жал в плечах.
– Дима! – крикнула она, выходя в зал. – Ты опять…
Ее муж развалился на диване в той же позе, в какой пришел с работы – галстук набекрень, рубашка помята, лицо вдавлено в подушку. На столике рядом – холодная пицца и бухгалтерские отчеты. Романтика.
Люба и Дима отмечали пять лет брака так же романтично, как подписывали ипотечный договор – устало, с чувством глубокого долга.
Их «третий партнер» – двухкомнатная квартира в спальном районе – требовал больше внимания, чем их брак. Каждый месяц они «тройничком» ложились в кровать: Люба, Дима и платежка от банка, которая всегда лежала между ними.
Их интимная жизнь напоминала график отключения горячей воды:
– Раз в месяц (обычно после зарплаты, когда Дима чуть менее мертв внутри).
– Строго по субботам (потому что в воскресенье можно отоспаться).
– Не дольше 15 минут (иначе Дима засыпает прямо во время процесса).
А еще надо было чтобы все три пункта совпали.
Вчера было их «счастливое число» – 25-е, день зарплаты. Люба надела единственное приличное бельё (которое, впрочем, слегка жрало в боках и образовывало складки на спине и животе), зажгла свечи и…
– Дима, ты спишь?! – прошипела она, видя, что муж уже храпит, уткнувшись лицом в подушку.
– М-м-м… Отчет… завтра… – пробормотал он во сне, обнимая ноутбук вместо нее.
За пять лет Люба прошла эволюцию:
Год 1: Утром просыпалась раньше, чтобы накраситься для мужа.
Год 3: Перестала сбривать ноги выше колена («А зачем? Он же не смотрит!»).
Год 5: Ходит дома в старом халате, который Дима ласково называет «твоей второй кожей» (потому что не отстирывается уже два года).
Ее последний марафон ухода за собой закончился на третьей минуте маски для лица, когда она заснула в ванной от усталости.
Дима работал на три ставки, но ни одна из них не была любящий муж.
Днем: Закрывает дедлайны.
Вечером: Спит в машине (иногда специально, чтобы не слышать упреки).
Ночью: Храпит так, что дребезжат стекла.
Когда Люба в слезах спросила: «Ты меня еще хоть хочешь?», он честно ответил:
– Конечно… просто я… (зевок) …очень устал.
В 2:47 ночи Люба взяла его телефон (в сотый раз за месяц), лихорадочно пролистывая сообщения. Ничего. Ни одной подозрительной смс. Даже эмодзи с сердечками не было – только унылые «ок» и «ясно» в переписке с коллегами. Да: «Коля, срочно отправь отчет», «Мама, позвони завтра», «Люб, купи туалетную бумагу».
– Может, он просто слишком хорош в скрытии следов? – подумала она вслух.
В ответ диван только крякнул – Дима перевернулся на другой бок, непотребно обняв подушку. Люба почувствовала укол ревности даже к этому куску поролона.
Она открыла ноутбук и с яростью напечатала: «Как понять, что муж изменяет», «Развод + ипотека на мужа», «Как отомстить, если секс раз в месяц». В поисковике замерцали зловещие слова: «развод + ипотека + как оставить мужа без трусов». Гугл услужливо предложил 527 тысячи вариантов разрушить свою жизнь, а также 5 спа-салонов и психолога.
– Все… – прошептала она, глядя, как Дима сопит в обнимку с подушкой. – Я подаю на развод.
– Пять лет назад он раздирал на мне это самое белье зубами, – всхлипнула Люба, заедая горе вчерашним тортом. – А теперь… Теперь я даже не уверена, помнит ли он, как оно расстегивается!
Из гостиной донесся особенно громкий храп – будто сама судьба смеялась над ее несчастьем. Люба захлопнула ноутбук и швырнула в сторону дивана подушку (промахнулась – попала в лампу).
– Вот и вся наша семейная жизнь, – прошептала она, глядя, как абажур качается, угрожающе скрипя. – Ипотека, храп и холодная пицца…
Где-то в далеком уголке ее сознания зашевелилась мысль, что, может быть, что-то нужно изменить. Но Люба отмахнулась – проще же обвинить Диму во всех грехах.
Она повалилась на кровать, даже не смыв макияж (которого, если честно, и не было). Последнее, что она услышала перед сном – новый раунд храпа из гостиной и свой собственный голос, бормочущий:
– Все… Завтра подаю на развод…
2.
Люба стояла перед зеркалом в ванной, яростно дергая феном по своим волосам, будто пыталась не высушить их, а вырвать с корнем.
– Убить его… – бормотала она, представляя, как Дима «случайно» падает в ванну с включенным феном. – Нет, слишком банально… Может, подсыпать что-то в его любимую пиццу? Но что? Я же даже ядов не знаю!..
Фен завыл, как разъяренный шершень, а Люба закатила глаза:
– Вот и он – идеальный символ нашего брака! Громкий, раздраженный и вот-вот взорвётся!
И тут…
Ба-бах!
Яркая вспышка, искры во все стороны, запах паленой проводки – и Любу бьёт током так, что её подбрасывает на 10 сантиметров от пола.
– АЙБЛИН!!!
Она шлепается на кафель, чувствуя, как волосы встают дыбом (теперь ей точно не нужен фен).
Последняя мысль перед темнотой:
– Ну хоть ипотеку страховка покроет… Хотя… черт, а если я не выживу, а Дима да?..
Сознание отключилось.
Люба пришла в себя с ощущением, будто в её череп забили железный костыль, а во рту всего-навсего: вкус меди, привкус гари и непонятно откуда взявшаяся жевательная резинка «Love is…» (видимо, мозг в отключке решил пошутить).
Она попыталась пошевелиться, но тело отозвалось болью в каждом мускуле, будто её не током ударило, а протащили по коридору ада с остановкой у каждого круга.
Мокрый кафель под щекой холодил кожу, а где-то рядом раздавалось мерзкое чавканье – звук, напоминающий Диму, жующего ночью пельмени, но с более дьявольскими нотками.
Люба с трудом подняла веки. Перед ней, развалившись в позе «я тут хозяин», сидело существо:
Кожа – красная, как помидор в супермаркете (тот, что всегда почему-то мягче, чем кажется).
Глаза – горящие, как две мини-лавы лампы из ИКЕА.
Рога – стильные, слегка потрёпанные, будто их уже использовали для дверных ручек в преисподней.
В лапах – обёртка от её последней шоколадки, которую он облизывал с неприличным энтузиазмом.
Азик заметив её взгляд, с набитым ртом:
– Аззираэль, демон третьего круга. Специализация – оживлять умирающие браки (ну и искушения, куда без них). Но можешь звать меня Азик.
Люба медленно моргая, голос хриплый:
– Я… умерла?
Азик пожимает плечами, проглатывая шоколад:
– Нет, но твой фен – да. Кстати, у тебя есть ещё шоколадки? А то эта была немного подтаявшей.
Люба села, опираясь на локти, и тут же пожалела – голова закружилась, а в висках застучали маленькие демоны с молоточками.
– Ты… настоящий? – она протянула руку, чтобы потрогать его рог, но передумала.
– О, давай! – Азик наклонился, подставляя голову. – Только аккуратнее, они чувствительные.
Люба дотронулась – рог оказался тёплым и… пульсирующим, как перегретый телефон.
– Ну что, убедилась? – ухмыльнулся демон. – Или хочешь, чтобы я что-нибудь поджёг для наглядности?
– Нет-нет! – Люба отползла к стене. – Ты… демон. Настоящий демон. В моей ванной.
– Ну, технически, ты сейчас на полу, – поправил он, доставая из воздуха ещё одну шоколадку (откуда?!). – Но да, суть верна.
Азик съел еще одну шоколадку и пожаловался:
– В аду хоть перчиком посыпают!
Люба сжала голову руками – либо мир сошёл с ума, либо она (а скорее всего, и то, и другое).
– Зачем ты здесь? – выдохнула она.
Азик лениво облизнул шоколад с пальцев:
– Ну, солнышко, раз уж твой брак медленно умирает, а ты мечтаешь убить мужа… Кто, как не я, поможет?
Люба ворвалась в кабинет психотерапевта, как торнадо в юбке. Её волосы всё ещё торчали в разные стороны (последствия электрошока), а в глазах читалось: «Или вы мне поможете, или я сожгу это место дотла!»
Доктор Петров поднял бровь, осматривая её взъерошенный вид:
– Вы… на электрическом стуле побывали?
– Почти! – выпалила Люба, плюхаясь в кресло. – Доктор, у меня проблема. Я… вижу демона.
Азик (невидимый, шепчет на ухо):
– О, этот ублюдок вчера целился в жену дротиком! Ха-ха, промахнулся, конечно…
Люба дёрнулась, но собралась:
– Мне кажется, у меня галлюцинации от стресса.
Доктор задумчиво постучал ручкой по блокноту:
– Вам кажется, что вы видите демона? Это классический симптом тревожного расстройства. Или… – он кокетливо улыбнулся, – возможно, вы просто слишком много смотрите фэнтези?
Азик в восторге:
– О, детка, он прямо сейчас представляет тебя в наручниках! Ой-ой, и с кляпом… Ну надо же, а выглядел таким скучным!
Люба покраснела, как помидор в микроволновке:
– ЧТО?!
Доктор наклонился вперёд, глаза блестят (и не только от профессионального интереса):
– Вы что-то почувствовали? Может, фантазии, которые вас… смущают?
Азик хихикает:
– Да он уже мысленно снял галстук! О, и пиджак… Господи, мужчины все одинаковые – хоть люди, хоть демоны!
Люба вскочила, опрокидывая стул:
– Я всё поняла, доктор, спасибо!
– Но мы же только начали! – доктор протянул руку, но Люба уже мчалась к выходу.
Азик летит следом, хохоча:
– Беги, солнышко, беги! А то он тебя уже в смотровой кабинет затащит!
За дверью Люба прислонилась к стене, пытаясь отдышаться:
– Ты… ты специально это устроил?
Азик материализовался, почесывая рог:
– Ну, я же демон искушения, детка. Не моя вина, что у людей все мысли ниже пояса!
Люба впервые задумалась: «может, проблема не в моем воображении, а в том, что мир реально помешался на сексе?» Но Азик уже тащил её в магазин белья – «для эксперимента», конечно же.
На следующее утро Люба шла на работу с ощущением, будто надела рентгеновские очки из похабного анекдота. Азик, устроившись у нее на плече как развратный ангелочек, щелкнул пальцами:
«Поехали, солнышко! Сегодня включаем режим «ПсихоКолготки» – все мысли как на ладони, особенно пошлые!»
Кабинет бухгалтерии.
Ольга Петровна, 56 лет, три внука и взгляд убийцы, наливает начальнику кофе. В ее голове ясно звучит: «Так, слабительное… не смертельно, просто чтобы этот засранец не сидел на планерке два часа. Ой, а может, двойную дозу?»
Люба поперхнулась воздухом.
«Она же… она же бабушка!»
Азик похлопал ее по заду (невидимо, но ощутимо):
«Детка, самые страшные фантазии – у библиотекарш и бухгалтерш. Запомни это.»
Кухня, перерыв.
Стажер Коля, 22 года, румянец во всю щеку, робко предлагает Любе печеньку. А в его голове – настоящий стриптиз: «Она такая… мягкая… Интересно, как эти складочки будут дрожать, когда я…»
Люба непроизвольно выпрямилась, чувствуя, как по телу разливается странное тепло.
«Он… он же моложе меня на десять лет!»
Азик закатил глаза: Ну да, а еще он мечтает, чтобы ты оседлала его как лошадку. Хочешь подробности?»
Кабинет Димы. Муж сидит за компьютером, на экране – таблицы, а в мыслях…
«Если она сегодня еще раз заведет эту шарманку про «ты меня не любишь» – я реально залезу в микроволновку. Хотя нет, в принтере похоронить дешевле… или если я притворюсь мёртвым, может, она отстанет?»
Люба аж подпрыгнула на месте.
«Так он… он меня ненавидит?!»
Азик расхохотался, обнимая ее за плечи: «Дурочка, он тебя хочет так, что сам не свой! Просто мужики – они как принтеры: перегреваются, когда на них слишком много печатают. Давай его… ммм… перезагрузим?»
В этот момент Люба впервые за пять лет брака почувствовала себя желанной. И немного испуганной. Потому что Азик уже шептал: «Слушай, а Коля-стажер… он ведь неплохой запасной вариант, да?»
Люба сидела на кухне, обхватив голову руками, в то время как Азик развалился на ее столе, щелкая шоколадными конфетами в воздухе и ловя их ртом.
– Ну что, солнышко, готовь уши – сейчас будет гениальный план! – демон ухмыльнулся, перекатываясь на спину так, что его рога зацепились за штору.
Люба вздохнула:
– Ты уверен, что это сработает?
– Абсолютно! – Азик щелкнул пальцами, и перед Любой материализовался список с искрящимися буквами:
«План Азика по спасению твоего брака (и твоей сексуальной жизни)»
1. Займись собой – но так, чтобы он ахнул!
– Худей? Танцуй? Купи бельё, от которого он вспомнит, что у него есть х…!
– Нет-нет, детка, не то хлопковое, в котором ты спишь с 2019 года! Я про кружева, шелк и такие штуки, которые рвутся от одного взгляда.
– И да, записывайся на танцы. Бачата, стриппластика, танец на шесте – что угодно, лишь бы он не смог отвести глаз.
Люба покраснела:
– Я не могу просто взять и… на шест забраться!
Азик приподнял бровь:
– Почему? Боишься, что не сможешь слезть? Или что он не захочет тебя снимать?
2. Перестань орать – начни шептать.
– Мужчины, детка, как дикие звери – чем громче ты кричишь, тем глубже они забиваются в нору.
– Но шепни ему что-то в районе паха – и он проснётся быстрее, чем от кофе.
– Попробуй сегодня вечером: «Дорогой, я купила новое бельё… Хочешь, покажу, как оно рвётся?»
Люба закатила глаза, но губы дрогнули в улыбке:
– Он уснет на третьем слове.
– Тогда шепчи ближе к тому месту, где у него ещё есть реакция!
3. Заставь его ревновать.
– Пусть вспомнит, что ты не только его законная половина, но и чья-то возможная добыча.
– Флиртуй с коллегами, танцуй с кем-то на корпоративе, смени духи на что-то с нотками греха…
– Идеально, если он застукает тебя с этим стажёром Колей – ну, не в постели, конечно, но хотя бы в тёмном коридоре.
Люба задумалась, кусая губу:
– А если… это не сработает?
Азик зловеще ухмыльнулся, его глаза вспыхнули алым:
– Тогда, солнышко, я лично найду тебе десять горячих любовников…
– Или одного, но с ипотекой.
3.
Люба сидела на кухне, закутавшись в свой верный халат с котиками (который уже больше походил на потертый мешок), когда Азик материализовался прямо на холодильнике, свесив ноги.
– Детка, у нас серьезный разговор, – начал он, швыряя в нее шоколадной оберткой. – Ты собираешься всю жизнь проходить в этом… этом… что это вообще такое? Походный палаточный комплект?
Люба нахмурилась:
–Мой любимый халат!
–Любимый? – Азик закатил глаза так, что Люба испугалась, как бы они не застряли. – Он выглядит так, будто его уже любили… лет двадцать подряд. В угольной шахте.
Он спрыгнул и начал кружить вокруг нее, как модный консультант в самом дорогом бутике.
– Ты же раньше танцевала? Давай вернем ту огненную чикаду, что прячется под слоем пижамы и обид!
– Мне 35, а не 20! – возмутилась Люба, машинально подтягивая халат на груди.
– О, отлично! – воскликнул Азик. – В 20 ты знала, как двигаться. В 35 ты знаешь, как двигаться, чтобы мужчина не просто смотрел… – он сделал паузу, подмигнув, – …а горел. В прямом и переносном смысле.
Люба покраснела, но Азик не унимался:
– Представь, как Дима обалдеет, когда увидит тебя не в этом… э-э-э… «творении текстильной промышленности», а в чем-то… – он щелкнул пальцами, и на Любе вдруг оказался черный кружевной комплект, – …рвущемся.
– А-а-а! – завизжала Люба, пытаясь прикрыться руками. – Сними это немедленно!
– Ну ладно, – вздохнул Азик, возвращая ей халат. – Но хотя бы представь его лицо. Димы. Когда он увидит тебя в таком. А еще лучше – когда увидит тебя в таком НА КОМ-ТО ДРУГОМ.
–Что?!
– Шутка! – засмеялся демон. – Хотя… это бы точно его встряхнуло. Но давай начнем с малого – с танцев. Бачата. Страсть. Бедра. И никаких халатов!
Люба вздохнула, но в уголках губ уже играла улыбка.
– И что, это правда сработает?
Азик ухмыльнулся, показывая все свои острые зубки:
– Детка, я 500 лет искушаю людей. Когда это у меня НЕ срабатывало?
Люба нервно переступала с ноги на ногу у входа в танцевальную студию, сжимая в потных ладонях купленный по скидке абонемент. Надпись «Для начинающих» вдруг замигала и изменилась на «Для тех, кто хочет начать… и закончить красиво».
– Азииик! – прошипела она, ощущая знакомый холодок за ухом.
– Что? Я просто уточнил! – засмеялся демон, невидимо обвиваясь вокруг ее талии. – О, смотри, твой инструктор – просто конфетка! 28 лет, кубинские корни… и явно знает, куда класть руки.
Перед ними стоял Артем – высокий, с кожей цвета темного шоколада и улыбкой, от которой у Любы вдруг перехватило дыхание. Его белая рубашка намеренно небрежно расстегнута, открывая…
– Детка, перестань пялиться на его грудь, ты же не в мясном отделе! – захихикал Азик.
– Рад вас видеть в нашей группе, – голос Артема звучал, как теплый ром. Он взял Любу за руку, и она почувствовала, как по спине пробежали мурашки. – Сегодня будем учиться чувствовать ритм… и партнера.
Его ладонь легла на ее поясницу, притягивая ближе. Слишком близко. Очень близко.
– Расслабьтесь… да, вот так…
«О боже, он прижимает тебя к тому самому месту! – Азик буквально визжал у нее в ухе. – И, о да, он точно представляет тебя без юбки! Хотя, учитывая, как ты дрожишь, возможно, и без кожи!»
Люба попыталась сосредоточиться на шагах, но все ее существо было занято тем, что:
1. Твердое предплечье Артема под ее пальцами
2. Его бедро между ее бедер
3. Этот чертовски соблазнительный запах – смесь дорогого парфюма и по-настоящему горячего мужчины
«Не дыши так громко, детка, – продолжал издеваться Азик. – Он уже заметно возбужден! Ой, или это ты? Нет, определенно вы оба!»
Когда Артем провел рукой вдоль ее спины в очередном движении, Люба издала звук, средний между чихом и стоном. Инструктор улыбнулся:
– Я вижу, вы действительно чувствуете музыку.
«О да, она чувствует не только музыку! – хохотал Азик. – Я бы сказал, она сейчас чувствует все на свете!»
К концу занятия Люба была краснее, чем кубинский флаг, мокрее, чем дождевой лес, и… черт возьми, она не чувствовала себя такой живой уже лет пять!
– До следующей недели, – Артем поцеловал ей руку, задерживая взгляд дольше необходимого. – Вы… очень способная ученица.
– Он хочет дать тебе частные уроки! – завопил Азик, когда они вышли на улицу. – В своем доме! Без свидетелей! Ну кроме меня, конечно.
Люба молчала, все еще ощущая на своей спине след от его ладони.
–Я… я должна признать… это было…
– Потрясающе? Возбуждающе? Лучше, чем секс с Димой в последние три года?
– …интересно, – наконец выдавила она, но в уголках губ играла предательская улыбка.
Через месяц регулярных танцев с Артемом Люба не просто изменилась – она переродилась, как бабочка, только вместо кокона у нее был демон-мотиватор и горячий кубинский инструктор.
Сексуальное напряжение на паркете дало неожиданный эффект. Лера похудела на 5 кг, причем исключительно из «злых» мест. Живот, который раньше прятался под халатом, как стыдливый крот, ушел. Бока теперь стали не «ушки», а соблазнительные изгибы. С лица исчезло выражение «я тебя ненавижу», появилось «я знаю, что ты на меня смотришь».
Азик проводя когтем по ее талии:
– Ого, тут теперь можно ножницы хранить! Но лучше не надо – вдруг Дима наконец-то решит ими воспользоваться?
Азик настоял на походе в бутик «для взрослых», где Люба последний раз была в прошлой жизни.
Продавец с улыбкой:
– Вам что-то классическое? У нас есть милые хлопковые комплекты…
Азик в ухо Любе:
– «Классическое» – это когда муж засыпает, не дойдя до тебя! Бери этот черный кружевной сет – он кричит: «Сними меня зубами!»
Люба покраснела, но купила. И еще один комплект – красный, «на случай, если черный порвется» (слова Азика, не ее).
Парикмахер не поверил своим глазам, когда Люба сказала:
– Хочу что-то женственное.
Азик пока парикмахер подбирал краску:
– «Женственное» – это не «удобно для мытья раз в месяц»! Давай длинные волны, чтобы Дима путался в них, как в своих мыслях!
Когда Люба увидела результат, она впервые за пять лет почувствовала желание сделать селфи.
На работе все ахнули:
Коля-стажер, роняя папку с документами:
– Люба… вы… вы…
Азик шепчет:
– Он хочет сказать: «Вы потрясающая!», но язык заплетается ниже пояса.
Бухгалтер Ольга прищурившись:
– Ты что, влюбилась?
Азик хихикая:
– Нет, просто вспомнила, что она женщина!
Вечером Люба крутилась перед зеркалом, разглядывая новое белье, прическу и – главное – выражение глаз.
Азик притворно вздыхая:
– Ну вот, теперь ты слишком хороша для Димки. Придется искать тебе более достойного мужчину… Ну или хотя бы более бодрого!
Люба засмеялась, но поймала себя на мысли: «Черт, а ведь я действительно… красивая?»
Дима замер на пороге кухни, роняя пакет с пельменями, когда его взгляд упал на Любу. Она стояла у плиты в облегающем платье, которого он точно никогда раньше не видел (потому что она купила его вчера, по наущению Азика).
– Ты… покрасилась? – выдавил он, глаза округлились, как у совы на фоне фар.
Люба играючи поправила локон (новые, кудрявые, пахнущие дорогим шампунем):
– Ага. Ты же говорил, что рыжий мне идет?
– Но это платье… – Дима запинался, будто слова застревали где-то между гортанью и мозгом. – Оно новое?
– Ну да, – она кокетливо повертелась, демонстрируя шлейф тонкого аромата (не борщ, а что-то с нотками ванили и… чего-то запретного). – Тебе нравится?
Дима сглотнул так громко, что, кажется, эхо разнеслось по всей квартире:
– А почему пахнет не борщом, а чем-то… дорогим?
Азик в восторге, шепчет Любе на ухо:
– О, детка, он в шоке! Его мозг сейчас как Windows 98 – завис и грузится!
Дима не сводил с нее глаз весь вечер:
– Ты… куда-то собралась? – спросил он, ковыряя вилкой уже остывшие пельмени.
– На танцы, – Люба искусно сделала паузу, проводя языком по губам. – С партнером.
Дима резко поднял голову:
– Каким еще партнером?!
Азик ликует:
– О-о-о! Он только что мысленно пристрелил Артема! Прогресс!
Люба сдерживала улыбку, наблюдая, как Дима краснеет, бледнеет и снова краснеет, будто лампочка с перегоревшим предохранителем.
– Ну, ты же сам говорил, что мне нужно развлекаться, – она нарочито медленно потянулась, оголяя шею. – Вот я и развлекаюсь.
Дима закашлялся, будто подавился собственной ревностью.
Пока Дима бубнил что-то про «безопасность на дорогах» (видимо, пытаясь придумать повод запретить ей ходить на танцы), Люба ловила себя на мысли: «А что, если… он снова начнет желать меня?»
Азик подмигивает:
– Он уже начал, детка. Просто еще не знает, как это показать. Может, поможешь ему? Например… случайно урони полотенце?
Люба фыркнула, но руки сами потянулись поправить декольте.
Дима приехал раньше обычного, решив «случайно» заглянуть к жене на танцы. Точно не потому, что пятый день не мог выкинуть из головы ее новое платье. И уж точно не потому, что вчера во сне увидел, как она…
– Где тут у вас… э-э-э… раздевалка? – пробормотал он на ресепшене, чувствуя себя школьником, заблудившимся в борделе.
–Зал через дверь, – махнула рукой администратор, разглядывая его так, будто знала все его тайные мысли.
Когда Дима заглянул в зал, его ноги приросли к полу. В центре зала Люба, его Люба, которую он последние годы видел только в застиранном халате, сейчас…
«Боже правый», – выдохнул он, наблюдая, как ее бедра плавно движутся в такт музыке, а руки инструктора скользят по ее талии с профессиональной – слишком профессиональной! – легкостью.
– Ближе, – шептал Артем, притягивая Любу так, что между ними не оставалось места даже для греха. – Да, вот так… Чувствуй меня…
«ЧТО ЗА ХЕРНЯ?!» – мысленно орал Дима, чувствуя, как в его груди закипает странная смесь из гнева, возбуждения и дикого желания разбить этому мачо его белоснежные зубы.
Азик, невидимый для всех, кроме Любы, катался по полу от смеха: «О дааа! Он сейчас представляет, как отшвырнет этого красавчика и прижмет тебя к зеркалу! Хотя… ой, кажется, в его фантазиях зеркало уже треснуло от жара!»
Люба, заметив мужа в дверях, специально сделала движение медленнее, чувственнее, позволив платью задраться на пару опасных сантиметров выше колена.
– Ты… – Дима подошел ближе, лицо перекошено странной гримасой. – Мы… нам пора домой.
– Но занятие еще не закончилось, – нарочито невинно ответила Люба, чувствуя, как рука Артема предательски дрожит на ее спине. – Еще минут двадцать…
– СЕЙЧАС ЖЕ! – рявкнул Дима так, что даже музыканты на записи сделали паузу.
В раздевалке Люба с трудом сдерживала смех, пока Азик прыгал вокруг нее, как бесенок:
– Ты видела его лицо?! Он готов был сожрать того парня сырым! О, детка, мы его раскачали! Теперь беги домой, пока он не остыл!
Когда они вышли на улицу, Дима схватил жену за руку и прошипел:
– Больше никаких танцев! Поняла?!
– И что ты предлагаешь взамен? – Люба закусила губу, глядя, как его глаза темнеют.
Ответом стал поцелуй – первый за долгие месяцы – такой страстный, что прохожие начали свистеть.
«Кажется, план работает…» – успела подумать Люба, прежде чем сознание полностью отключилось от ощущений.
4.
Прошла неделя с тех пор, как Дима приезжал в танцевальную студию, Люба не бросила занятия и как бы «случайно» оставила расписание своих танцев на холодильнике. И еще три дня, как «нечаянно» упомянала, что ее партнер по бачате – бывший чемпион Кубы с рельефным прессом и руками, которые знают, куда лезть.
И вот сегодня…
Люба замерла в середине движения, почувствовав знакомый холодок за ухом – верный признак, что Азик собирается что-то ляпнуть.
Азик шепчет, облизываясь:
– Детка, не оборачивайся резко, но твой муженек только что вошел в зал. И, о боже, он даже пытался причесаться!
Люба искусно «случайно» оглянулась и увидела Диму, который стоял в дверях с видом человека, случайно зашедшего в стрип-клуб, был неестественно выбрит (обычно он брился раз в три дня) и надел ту самую рубашку, в которой они познакомились.
– Проезжал мимо? – крикнула она через зал, специально выгибая спину в особенно соблазнительной позе.
Дима покраснел, побледнел, потом снова покраснел:
–Эм… да. Машину в сервисе оставил. Пешком…
Азик ржет:
– Врет как дьявол! Он три круга вокруг здания наматывал, прежде чем зайти! Я бьюсь об заклад, он даже зубы почистил перед этим!
Люба прикусила губу, наблюдая, как глаза мужа бегают от ее оголенных плеч к обтягивающему топу и дальше вниз…
– Хочешь присоединиться? – томно предложила она, специально делая ударение на последнем слове.
Дима сглотнул так громко, что это было слышно даже под музыку:
–Я… я не умею…
Азик в восторге:
– О, он уже представляет, как этот кубинский красавчик учит тебя «танцевать» дома! В его голове прямо сейчас горячее латиноамериканское порно!
Люба улыбнулась и потянулась к мужу:
–Я научу. Это же всего лишь… движения бедрами.
Дима сделал первый шаг так, будто шел по раскаленным углям.
– Я же говорил, что не умею, – пробормотал он, уворачиваясь от взглядов других танцующих.
Люба ловко поймала его руки и поставила себе на талию.
–Просто расслабься, – прошептала она, чувствуя, как его пальцы дрожат. – Представь, что это… эм… корпоратив.
– На корпоративах я обычно пью, – хрипло ответил Дима, но его ладони уже начали скользить по ее бокам с опасливым любопытством.
Азик, невидимый для всех, катался по воздуху от смеха: «О дааа! Он сейчас как подросток на первом свидании! Только в его случае это больше похоже на последний шанс!»
Музыка становилась медленнее, ритм – чувственнее. Люба почувствовала, как бедра Димы нерешительно двигаются в такт.
– Вот видишь, получается же, – она намеренно прижалась к нему, услышав его резкий вдох.
– Черт возьми, – прошептал Дима, и в его глазах вспыхнуло что-то давно забытое. Его руки внезапно стали увереннее, сильнее прижимая ее к себе.
Азик замер в воздухе, впечатленно свистнув:
– Ого-го! Кажется, в нем проснулся самец! Сейчас он мысленно срывает с тебя это платье зубами! Ну или пытается – вспомнил, что у него коронки!
Люба закинула голову назад, позволяя его губам коснуться шеи.
– Мы же можем танцевать и дома, – прошептала она, чувствуя, как его тело мгновенно откликается на намек.
– Домой. Сейчас же, – хрипло прошептал Дима, сжимая ее талию так, что перехватило дыхание.
Азик ликовал:
– Миссия выполнена! Хотя… – он озорно подмигнул, – мне все равно интересно, что там насчет этого кубинца…
Такси до дома они ждали всего три минуты, но для Димы это были самые долгие три минуты в его жизни.
Дверь едва успела захлопнуться, когда Дима прижал Любу в прихожей к стене так, что по штукатурке побежали трещинки. Его ладони впились в ее бедра, оставляя следы на тонкой ткани платья.
– Ты что, специально это делаешь? – его голос звучал хрипло, как будто он пробежал марафон, а не проехал пять минут на такси.
Люба притворно округлила глаза, чувствуя, как его твердое тело прижимает ее к поверхности. Он был горячим, как уголек, и так же обжигал.
– Что? – она сделала вид, что не понимает, но ее предательски дрогнувшие губы выдавали.
Дима не стал объяснять. Вместо этого он прикусил ее шею, заставив вскрикнуть, а затем захватил ее рот в поцелуй – глубокий, властный, без права на отступление.
Его руки рвали молнию платья, не дожидаясь разрешения. Ткань соскользнула на пол с шепотом, который звучал как: «Наконец-то».
– Заставляешь меня сходить с ума, – прошептал он ей в губы, уже поднимая ее на руки, чтобы прижать выше, крепче, так, чтобы между ними не осталось ни миллиметра воздуха.
Люба вцепилась в его волосы, слыша, как где-то в углу Азик орет от восторга:
– ДА! ВОТ ТАК, СУЧКА! НАКОНЕЦ-ТО!
Но его голос тонул в гуле крови в висках, в стуке сердец, в звоне разбивающейся вазы (они даже не поняли, кто ее задел).
Дима не говорил – он действовал, срывал с нее остатки одежды, прикусывал чувствительную кожу на внутренней стороне бедра, входил в нее с первого раза, без прелюдий, без нежностей – только ярость, только голод, только «я тебя хочу, черт возьми».
Люба закинула голову назад, впиваясь ногтями в его плечи. Она не помнила, когда последний раз было так горячо. Может, никогда.
И когда волна накрыла ее, смывая все мысли, она успела подумать только одно: «Азик, ты гений.»
На следующее утро они нашли трещину в стене. Дима пообещал зашпаклевать. Люба сказала – пусть остается. На память.
Люба лежала, раскинувшись на простынях, которые теперь выглядели так, будто через них проехал ураган. Она лениво проводила пальцем по потной груди Димы, вырисовывая невидимые узоры.
– Значит, мне больше нельзя на танцы? – спросила она, притворно надув губы.
Дима, который пять минут назад едва мог перевести дух, внезапно оживился. Он перевернулся на бок, прижав ее к матрасу всем весом.
– Можешь ходить… – его голос звучал хрипло, а глаза блестели опасным блеском, – Но только если я буду твоим партнером.
В углу комнаты раздался громкий вздох. Азик, сидя на комоде и болтая ногами, закатил глаза так, что они чуть не остались в потолке.
– Ну вот, теперь мне искать новую подопытную… – демон проворчал, швыряя в них смятым презервативом (который, конечно же, пролетел сквозь них, потому что невидимый). – Вы даже не представляете, сколько усилий я вложил в этот брак! А теперь что? Вы будете счастливы? Трахалки по расписанию? Романтические ужины? Фу!
Люба засмеялась и потянулась к Диме, но он уже снова накрывал ее своим телом, явно не собираясь останавливаться на одном раунде.
– Я передумал, – прошептал он ей в губы. – Танцы отменяются. Нам есть чем заняться дома.
Азик вскинул руки в драматическом жесте:
– Вот и все! Я ухожу! Найду себе другую пару – может, у соседей проблемы в постели?
– Хотя… если что, я всегда в твоем шкафу. Между кружевным бельем и старыми халатами.
На следующее утро Дима действительно записался на бачату. А через неделю они пропустили три занятия подряд. Но это уже совсем другая история…
Гостинная пахла свежим кофе и чем-то неуловимо греховным. Люба, свернувшись калачиком на диване в новом шелковом халате (прежний, с котиками, таинственно исчез), наблюдала, как Дима разбирает почту – с той самой сосредоточенной морщинкой между бровями, которая когда-то сводила ее с ума.
В углу, развалившись на их любимом кресле, Азик грустно ковырял вилкой в торте «Счастливой годовщины» (которого никто не заказывал).
– Ну вот, – демон вздохнул, швыряя вилку, которая намеренно застряла в стене, – брак спасен, страсть вернулась, даже ипотека теперь кажется вам не такой страшной. Он сделал паузу и скорчил гримасу: Фу.
Люба приподняла бровь:
– Ты же сам этого хотел.
– Я?! Азик вскочил, размахивая руками. Я должен был развращать! Сеять хаос! Разводить вас на грехопадение! А вместо этого… Он махнул рукой в сторону кухни, где Дима добровольно мыл посуду. Сделал тебя счастливой. Меня уволят! В аду за такое в смолу окунают!
Люба не сдержала улыбки, подошла и, невзирая на протестующий визг, поцеловала демона в лоб.
– Спасибо, рогатый. Ты – лучший брачный консультант.
Азик замер, его красные глаза округлились. «Это… это как святая вода, только противнее!» – пробормотал он, но уголок рта предательски дернулся.
– Ладно, мне пора, – демон вздохнул, подмигнув. Но знайте: если опять заскучаете…
Он щелкнул пальцами – и исчез в клубе дыма с запахом жженого сахара и чего-то запретного.