Поедающий себя

Алексей шёл по длинному коридору и, смотря на старые оборванные стены, думал: *«А ведь нашему участку всего 25. По сравнению с прошлым участком, этому всего ничего»*. Посмотрев на потолок, Алексей увидел старую промокшую штукатурку. Он никогда не понимал, как можно было на цокольном этаже испортить потолок. А лампочки… Стареющий ужас. *«Я удивлён, что они ещё работают»*.

Коридор размерами метров пять, и на эти пять метров – всего две лампочки. Просто лампочки, без каких-либо люстр. *«А и вправду, зачем нам люстры?»*

Смотря вперёд, Алексей видел дверь. Он был в этом участке недолго – его перевели буквально недавно, прямиком из столицы в маленький городок в Сибири. Алексей не знал, что находится за дверью.

Идя к двери, Алексей вдыхал ароматы столь странного места. Запах сырости, будто он у озера, но стоячего и протухшего. *«А жаль… Сейчас бы выбрался куда-нибудь. Давно никуда не выезжал. Вот только столица – и сразу сюда, после обучения»*.

Прямо перед дверью Алексей задумался о том, что он посреди ночи. В это время он должен был спать, но его срочно вызвали на работу. В его городе уже погибло семь человек за неделю, и он опять идёт изучать ещё одно убийство.

Михаил, его коллега, позвонил ему и попросил прийти. Алексей не понимал, почему нельзя начать с утра и почему именно этот случай должен быть изучен немедленно.

Как помнит Алексей, Михаил позвонил ему и сообщил:

– Нужно быть немедленно. Это совершенно срочно.

Алексей предположил, что появились хорошие улики для нахождения этого преступника – жуткого и странного. У Алексея были догадки о том, что этот маньяк – сбежавший псих из ближайшей психбольницы. Но проблема в том, что никто не пропадал оттуда. А об убийце – просто призрак во плоти. Ни одной улики, хотя такие грязные преступления…

Этот убийца ел людей живьём.

Алексей поморщился, вспомнив о том, что буквально неделю назад был на месте преступления. *«Вспоминая то место, желчь к горлу подходит, и вкус металла на губах сам появляется, будто жертв у тебя на глазах расчленили»*.

Ещё раз вспомнил тот маленький домик и то, что там творилось. Очень толстые верёвки, как поначалу подумал Алексей, оказались кишками бедного парня. Они были разбросаны чуть ли не на несколько метров от самого тела. А те алые стены и пол раньше были других цветов – до того ужаса.

Плоть вся покусанная, будто он просто кусал, а не ел. Но другие органы, кроме кишок, отсутствовали.

Патологоанатом провёл расследование и выявил, что все жертвы были ещё живы в момент поедания. А все органы оказались… в кишках жертв.

Плоть была разорвана и покусанна. Было выявлено, что отпечатки на коже – именно человеческие.

Алексей опомнился от своих раздумий только в момент резкого открытия двери прямо перед его носом.

Повеяло ветром. Алексей даже отшатнулся – таким холодным, будто из морга.

В коридор вышел, с виду неопрятный, полноватого телосложения мужчина в фуражке. Веки его были растрёпаны, будто он бегал всю ночь. А старый пиджак – очень сильно поношенный.

– Ну, здравствуй, Михаил! – сказал Алексей чуть ли не рыча.

– И тебе здарова, Лёха, – с небольшим холодком ответил Михаил.

– Зачем меня вызвали прямо сейчас? Неужели нельзя дождаться утра?

– Ссыкло под именем Федька чуть не обделался, просматривая видеозаписи, и резко начал требовать вызова следователя – то есть тебя.

– Я б послал его куда подальше, но он быстро ушёл туда, куда я его ещё не успел послать. Неужели больше никого не пугает выговор?

– Хорошо хоть что-то стоящее появилось, – со вздохом сказал Алексей.

– Кто Федька?

– Да какой Федька? Видеозаписи!

– Ну ладно, хватит болтать. Заходи, давай.

Когда Алексей прошёл в старую железную дверь, которая, видимо, пережила две мировых войны и до сих пор исправно функционировала, его ослепил яркий свет. Будто днём.

*«Как-то восхитился Алексей: пока в длинном коридоре еле горели две старых лампочки, видимо, ровесники этой двери»*.

Когда Алексей привык к яркому свету, перед ним образовалась картина: старый, такого же железного вида стол, как и у двери, на котором стоял древний «Пентиум». Стол стоял посередине, а старые железные стеллажи со старыми картотеками образовывали целый лабиринт.

– Ну, пошли, чего встал? – толкнув его, Михаил продвинул его дальше в комнату.

– Ну, собственно, у жертвы был найден его дневник, а также уже были изъяты все записи с камер наблюдения.