Фото с обложки

Предисловие

Когда-то в далеком детстве, в шкафу у дедушки я нашла стопку старых исписанных тетрадок. Оказалось, это рассказы. Рассказы о любви. Прочитала я их на одном дыхании.

Спустя много лет, когда я перевозила своих родителей в Россию, снова наткнулась на этот архив.

И тут родилась идея опубликовать эти книги.

Сейчас вы читаете первую из них. Надеюсь, она вам понравится. Я постарась сохранить стилистику дедушки, но в то же время дополнила книгу. А еще мне пришлось дописать окончание данного рассказа, ведь дедушка, почему-то его не закончил. Надеюсь, я не подведу его и книга вам понравится.

О чем эта книга? Когда я начала её читать, мне казалось, что это про любовь между двумя молодыми людьми. Но очень скоро стало понятно, чт книга глубже, чем может показаться вначале.

Тут есть и филосовские рассуждения, и советы о том, как лучше управлять людьми, как быть хорошим руководителем. А еще есть пример того, как подходить к вопросам оптимизации производственных процессов.

Так что каждый найдет в этой книге для себя что-то интересное и, я надеюсь, полезное.

Дорогой дедушка, надеюсь, ты будешь рад, что твои книги опубликованы и их увидят люди.

Галина Куртыгина, благодарная внучка

Глава 1

Вот он, Североволжск!

Как не удивительно, но город не стоял на берегу могучей Волги. Самим жителям, очевидно, название уже примелькалось, но для приезжего в него впервые, невольно возникал вопрос: почему Североволжск? И еще. Даже та водная артерия, которая протекала по окраине города, впадала в северные моря. Водораздел среднерусской возвышенности отделял ее от Волги, текущей на юг. И однако – Североволжск! География земли, на самом деле, довольно сложная, и иногда даже запутанная вещь. Но гораздо сложнее выглядит биография названий городов, сел, рек, гор, различных заимок и даже довольно огромных территорий, обозначенных кем-то невиданными границами и, что более удивительно, эти границы, не значащиеся ни в одном документе, соблюдаются народами на протяжении многих сотен лет, и, может быть тысячелетий.

Мы привыкли к этим, иногда поэтическим, названиям. А на самом деле каждое из них имеет свою, строго индивидуальную историю, не сравнимую ни с чем другим. Пожалуй, нет уголка на нашей необъятной земле, который бы не имел своей удивительной биографии, своего исторического прошлого. Какое-то событие, случай заставил некогда присвоить этому уголку свое имя. И, что удивительно, ни в каких реестровых книгах, ни в каких-либо архивах этот случай не зарегистрирован. Но название прочно закрепилось и не менялось ни разу.

В наше время облик земли меняется поразительно быстро. Растут новые города, заселяются необжитые районы. Все это создается на старых названиях, уже по каким-то причудам человечества присвоенным. Может быть когда-то, в глубокую пору старины, когда была уже известна Волга, кто-то решил наподобие ее создать другую, Северную Волгу. Но следов от нее не осталось. Сегодня нет той, Северной Волги, но есть город Североволжск. Город с этим сказочным названием.

Ранним утром город просыпался медленно. Еще не началось движение городского транспорта. Улицы были настолько пустынными, что казалось в городе просто нет жителей. Лишь кое-где, вдалеке, на прямых улицах появится пешеход, и то, как будто украдкой, перебежит ее. Верхние этажи многоэтажных домов уже освещались красноватым светом лучей утреннего солнца, выглянувшего из-за горизонта. Алексей все ехал и ехал по прямой, казалось, бесконечной улице. Наконец показалась впереди окраина. Улица обрывалась и дальше, вперемешку виднелись отдельные строения и пустыри.

Строения были больше похожи на складские помещения, обнесенные плотными и высокими заборами. Иногда между этими заборами проглядывали, мешаясь в разнообразии, жилые дома. Некоторые из них даже не имели ограды, так принятой в России при устройстве жилища.

Таким образом Алексей проехал город с Востока на Запад. До его сознания дошло, что необходимо остановиться, что ехать в бесконечность нельзя, что надо же решить куда ехать и зачем.

Североволжск – это его конечный пункт. Это город, в который он так спешил. А неразумно проехал его из одного конца в другой. Ради чего? Ради знакомства с чем-то неизвестным? Но он видел только дорогу перед своей машиной и какую-то бесконечность улиц с рядами домов.

До момента приезда в Североволжск ему ясно представлялась цель – ехать туда, куда ведет задуманное им в последнее время. Теперь, когда он достиг этой цели, растерялся. А что же делать дальше? Куда теперь? Он резко остановил машину и некоторое время неподвижно сидел, всматриваясь вдаль и ничего не видя перед собой. Цель ясна: надо увидеть Надю. Но как? Каким образом появиться перед ней? Один за другим проносились вопросы, но не на один из них не было ответа. Надо действовать, но в каком направлении, для него не было понятно. Наконец он решил, что было бы неплохо хорошо помыться и вначале прилично позавтракать. С принятием освежающего туалета придут в голову вполне здравые мысли. Он снова поехал, поворачивая то налево, то направо с целью найти какой-то водный бассейн. На карте Североволжск обозначен на небольшой реке. И только теперь его удивило само название города, который от Волги-реки находится на удалении не менее ста километров. До чего же странно иногда даются названия городам. Но где же та река, которая протекает вблизи именно этого города? Ему основательно надоело крутиться по городским кварталам в поисках реки. Одновременно с этим он обратил внимание на приборную панель, где показывалось наличие топлива. Оно было на исходе. Пройдена не одна сотня километров после последней заправки. Значит прежде всего необходимо найти заправку. Он остановился, поджидая женщину, идущую навстречу. От нее он узнал ближайший путь к заправке, подъезжая к которой увидел зеркальную гладь воды.

– Как же я раньше не решил спросить кого-нибудь о реке? – досадовал на себя Алексей. Но кого же было спрашивать? Город еще спал. Это еще раз подсказало ему о том, что необходим небольшой отдых, сосредоточение мыслей и выработка определенного плана пребывания в городе.

Каково же было его наслаждение, когда, раздевшись по пояс, он плескался в воде. Полностью искупаться он не решился. Утренняя вода была довольно прохладной. Об этом говорили и клубы пара, поднимающиеся от реки под лучами утреннего солнца. Казалось, что река превращается в один широкий парящий гейзер. Несмотря на ранний час, солнце довольно быстро начинало припекать, превращая утро в жаркий день. После купания Алексей улегся на землю возле машины на разостланный ватный тюфячок. Мысли как-то сразу таяли и исчезали, чувствовалась усталость и сонное состояние. Вначале истома перешла в дремоту и постепенно все вокруг как-то растаяло и слилось в единое целое. Он заснул.

Проснулся Алексей, когда солнце стояло в почти полуденном зените. Голова немного кружилась и с первых минут было состояние непонятного для него положения. Встряхнувшись, он сделал несколько гимнастических упражнений, случайно пришедших в голову, сбежал к реке, чтобы искупаться. Он отыскал поблизости более подходящее место для купания. Не задумываясь бодро окунулся в воду. Прохлада обдала его приливом бодрости и сил. Он с наслаждением фыркал и отдувался от воды, в то же время специально погружаясь в нее, чтобы на какое-то короткое время перекрывать себе дыхание и потом снова и снова отдуваться, любуясь искрящимися брызгами, идущими как бы из его рта. Крутясь и ныряя, Алексей продолжил то плыть вдаль от берега, то вновь приближаться к нему. Ему казалось, что вода на столько его захватила, что вырваться из ее объятий уже невозможно. Наконец, ему показалось, что он приобрел то бодрящее состояние, которое необходимо для человека с решительными действиями. Но даже полное купание не помогло снять головокружение. Со вчерашнего дня он ничего не ел, а уже полдень следующего дня. Поэтому, вполне возможно, что головокружение от голода. Внезапно ему пришла мысль, что на комбинате, где работает Надя, есть столовая. По своему значению комбинат довольно крупный, на котором работает не одна тысяча человек. Значит путь на комбинат! Только ближе к цели! Время было обеденное, и столовая была полна рабочими комбината. Большая часть сотрудников – это женщины и девушки. Молодежь вообще преобладала. Они сидели за столами целыми бригадами или звеньями. Весело шумели и, кажется, не чувствовали, что проработали половину смены. Чувство смущения не покидало Алексея. В голове носилась одна и та же мысль: вдруг нечаянно встречусь с Надей, столкнусь лицом к лицу? Казалось бы, не их робких, уже видывал в своей жизни много чего, а тут вот никак не мог представить себя… Он прекрасно знал зачем ехал, к чему стремился, даже что его ждет. Больше всего он боялся разочарования, или того, что он не мог знать. Но дело сделано, он приехал, и отступать сейчас не имело никакого смысла. Надо быть готовым к любой развязке, но повидать Надю, сказать ей хотя бы одно слово и услышать от нее – это цель Алексея, ради которой он проехал более тысячи километров, ради которой он пожертвовал своим отпуском, своим отдыхом. А он ему был так необходим.

Алексей знал лишь только то, что она работает в лаборатории. Но как найти ее общей массе многотысячного коллектива, да еще работающего в три смены. Он принимает решение подъехать к концу смены к проходной и, внимательно наблюдая за выходящими, постараться узнать Надю издалека. По его мнению, лаборатории, в основном, работают в одну, дневную, смену. В оставшееся же время суметь познакомиться с городом хот бы в общих чертах, сориентироваться в нем. Необходимо было решить вопрос с жильем. Если он встретит Надю и, как он и планировал, начнутся отношения, то нужно некоторое время, дней двадцать, жить в этом городе. Самое лучшее – это поселиться в гостинице. Но оставался открытым вопрос со стоянкой для автомобиля. Временно снятая частная квартира не устраивала его. С нею много хлопот и неудобств. Конечно, всего этого Алексей не мог предусмотреть, отправляясь в путь. Его влекла ОНА и все другие вопросы не интересовали и не ставились в ряд препятствий. Теперь же, когда он здесь, надо что-то придумывать, что-то решать. И это было что-то постороннее тем мыслям, которые столь плотно улеглись у него в голове. Так, подъезжая то к одной, то к другой гостинице, он не мог решить проблему своего жилья. Правда, это его не особенно смущало. В конечном счете можно было находиться в машине, уезжая на ночь за город, к реке. Но это был крайний вариант. Нужно было привести в порядок свой внешний вид, свой костюм, а это требовало определенных усилий. К концу дня ему не удалось хоть сколько-нибудь уладить эти дела.

Посмотрев на время, он даже присвистнул. Были все основания полагать, что к выходу смены с комбината он может опоздать. Кратчайшего пути он еще не знал. Когда подъехал к площади перед проходными комбината, то по потоку людей убедился, что часть рабочих уже прошла. Прошла ли она среди первых или задержалась? Он остановился немного в стороне, так, чтобы можно было видеть всех выходящих. Однако поток людей был настолько плотным, что, конечно, не давало возможности увидеть каждого в отдельности. Это подсказало, что таким образом ему вряд ли будет возможно встретить ее, и тем более опознать среди многих людей, как ни странно, очень схожих между собой. И в то же время это была слишком пестрая и многоликая масса людей. Наблюдая за этим потоком, он убеждался, что будет маловероятно узнать ее, а это значит, что такая встреча почти исключена. Да и как он ее остановит, как можно подойти к ней? Между тем поток людей уменьшался и через некоторое время почти совсем прекратился. Через проходную проходили одиночки или небольшие группы о чем-то горячо споря или просто, видимо, намечая планы проведения свободного времени. Расходясь по площади в разные стороны, они еще останавливались и уже издалека уточняли недоговоренное между собой.

Алексей смотрел на эти эпизоды и вспоминал свой комбинат. Как все до мелочей похоже, как мало различия между этими двумя предприятиями, людьми и общей обстановкой. Хотя эти предприятия не входят в состав одного холдинга и находятся в разных, отдаленных друг от друга городах. И только люди. Им все свойственно на этой земле, и они всюду одинаковые.

Так первая попытка встретить Надю провалилась. Да и надо было этого ожидать. Такой способ встречи маловероятен. Как-то ранее он не задумывался над тем, каким путем ее встретить, начать с ней разговор, что это будут за условия. Если недавно вся встреча казалась таким простым делом, то сейчас это превращалось в довольно сложное мероприятие. Это мероприятие усложнялось еще и самим характером Алексея. Он не был навязчив, и тем боле в отношении слабого женского пола. Всю свою сознательную жизнь он считал себя явным неудачником в общении с женщинами. Да и сама его жизнь еще ни разу не диктовала свои условия в этой области. Какие-то близкие отношения с женщиной он считал святыми и эта святость, по его мнению, должна прийти сама собой. Встреча с Надей для него была чем-то невероятным, чем-то сверхъестественным. Возможно, поэтому он не находил ясного решения.

Находиться в этом городе несколько дней и не решить вопроса встречи – ничего хорошего не предвещало. Алексей уехал за город. День кончался, в воздухе стояла духота. Тем более, что он почти весь день провел в машине, в ожидании неизвестного. Прежде всего у него возникла мысль, что необходимо выбрать более укромное местечко – природную квартиру. Ему-то нравилась излучина реки, но она была с совершенно пустынным берегом. Он находил тенистый кустарник, но берега были не особенно хороши, в том числе и подходы к реке. Наконец удалось отыскать нечто среднее. Он, как в квартире, все распланировал: сюда поставлю машину, здесь можно отдыхать самому, тут подход к реке. Не учитывал Алексей еще одного вопроса. Быть в одиночестве, наедине со своими мыслями – довольно тягостно. Но придумать что-то другое ему не удавалось. Он улегся на шелковистую траву и задумался над завтрашним днем. Проведенный день показал, что так действовать безрассудно нельзя. Его мучила жажда встречи, но она не должна быть чисто случайной. Надо эту встречу организовать. Ведь стихийность никогда и нигде не приносила достойного успеха.

Воздух, нагретый дневным жарким солнцем, мало по малу стал освежаться. Солнце еще не скрылось за горизонтом, но его косые лучи уже не прогревали. Небо было совершенно чистое, что предвещало завтра хороший день. Алексей смотрел на общую панораму видневшегося города, находящегося от его стоянки километрах в восьми.

Город – областной центр, но не был большим и не имел еще высотных зданий. Преобладала старая застройка. Сейчас в лучах заходящего солнца отчетливо виднелись корпуса заводов, промышленных зданий. Издалека он стал находить ориентиры, определяющие направление пути к камвольному комбинату, с которым теперь неизменно связана его судьба.

Возникла мысль, что камвольный комбинат нечто схожее или даже родственное с его профессиональностью. Но тут же он грубо себя оборвал на том, что с этими «тряпками» у него нет ничего общего. Наверное, он бы в полную меру полюбил это предприятие при удачном решении встречи с Надей. Алексей ни раз задумывался над тем, какая злая судьба его постигла – влюбиться в неизвестное.

Сумерки постепенно сгущались, город стал посверкивать первыми ночными огнями и силуэтами зданий, которые растворялись в общей массе городских очертаний. От реки потянуло прохладой. Но земля, прогретая жарким днем, еще была теплой. На востоке появились первые искорки звезд. Казалось, можно невооруженным взглядом заметить сгущение темноты. В воздухе появились какие-то непонятные звуки, которых он не замечал в дневное время. Теперь от реки веяло нежным ветерком, ласкающим и убаюкивающим. В то же время наступающая свежесть после жаркого дня наполняла грудь чем-то неизвестным, непредвиденным, бодрящим.

Алексей так и не принял никакого обстоятельного решения на будущий день. Поднявшись с земли, походил по поляне в разных направлениях, будто измеряя ее шагами, совершенно механически проверил закрыты ли багажник и капот, уселся на заднее сидение, закрыл все двери и заснул крепким сном. В пути он спал мало, удлиняя ездовой день. Завтра же ему спешить некуда и есть возможность прилично отоспаться.

К семи часам утра он уже подъехал к проходным комбината. Постепенно нарастало движение дневной смены. Люди шли с разных сторон. И было довольно трудно уследить за всеми. Пожалуй, было больше вероятности пропустить Надю незамеченной. Ведь он же не знал с какой стороны она появится на этой многолюдной площади. Его не удивило то, что к девяти часам он также остался неподвижно сидеть в машине, как подъехал и остановился. Еще раз убедился, что такое выжидание не принесет успеха. Вдруг мелькнула мысль, что, если ее вызвать на проходную? Но что же он ей скажет при этой встрече, зачем вызвал и кто он такой, незнакомый человек? Мысль как молниеносно возникла, так же и исчезла. И все же он окончательно решил, что если еще вечером не будет встречи, то только ее вызов даст результат, который приведет его к цели.

Он развернул машину и поехал к центру города. Остановился около парка. Ему захотелось побродить по тенистым аллеям, поближе познакомиться с народом этого города, увидеть что-то новое для себя. Был рабочий день и поэтому в парке было немноголюдно. Он прошел несколько раз в разных направлениях весь парк. По пути встретил кафе, в котором и позавтракал. Алексея тяготило безделие, бесцельное хождение. Попытался читать купленный журнал, но и это не принесло душевного удовлетворения. Подводя итоги пребывания в этом городе, он думал, что ему не достичь цели и вся его затея сводится к нулю. Внутренне он упрекал себя за ребячество. Пуститься в такой дальний путь из-за какой-то фотографии в журнале – это ли не детство? Он смеялся над собой, что зрительный соблазн сыграл с ним такую злую шуткую. Оправдывать свое поведение ему было не чем, а вот в порядке обвинения в его арсенале было аргументов более чем достаточно. Почему бы ему было не написать Наде небольшое письмо? Было же во время войны такое, можно сказать, модное течение. Это он слышал ото многих. Люди писали наугад, получали ответы и, в последствии находили друг друга и казалось, что сама судьба это пророчила. Довольно странно, но факт. И этот факт надо было использовать и ему самому прежде, чем пускаться в столь значительное путешествие. Но понимал и другое: он был не в силах не делать этого. Какая-то неведомая сила влекла его за собой в неизвестное. Если эта фотография так вскружила ему голову, то какое же впечатление произведет личная встреча? Будет или полное помешательство или полное разочарование. Фотографии часто обманчивы. С них иногда смотрит человек совершенно другой, хотя общее сходство поразительно. Все зависит от фотогеничности человека. Алексей задавал себе вопрос: «Не делаю ли я чего-то предрассудительного?» Но все его мысли разбивались, как о монолитную скалу, о любовь к этой девушке через фотографию. В народе говорят, что каких только случаев не бывает в любви. Для нее ни в чем нет исключения. Значит и эта его любовь тоже не исключение из ненаписанных правил. В то же время ему так и не удавалось построить какой-то план, обеспечивающий встречу с Надей. Что бы он ни придумывал, все было нелепо в его оценке. Но самую большую нелепость он уже сотворил. Благо, что можно себя успокоить тем, что только не бывает с людьми в жизни. Все это вполне естественно. Хотя человек и самое разумное существо на земле, но его разум далеко несовершенен. Мы часто соглашаемся с этим недостатком, но и осуждаем себя за него.

Приблизительно к обеденному перерыву он вновь был у ворот комбината. Но на сей раз решил выйти из машины и подойти ближе к проходным. Прошло время обеда, и он вновь остался один. Алексей почувствовал в себе какую-то нервозность и решил успокоить себя – уехать за город, искупаться и на лоне природ еще раз попытаться разобраться в своих действиях.

День был теплый. Водя в реке, хотя и согрелась под лучами солнца, но все же была прохладной. После купания Алексей улегся на свой походный тюфячок. Устремив свой взгляд в бескрайние просторы неба, он стал в мыслях перебирать все прожитое, как будто перелистывал давно уже прочитанную и хорошо знакомую книгу. Каждая страница этой книги только лишь при прочтении одного слова, одного предложения открывала знакомый эпизод или целую историю героя книги.

Несмотря на свое одинокое детство, он не мог пожаловаться на свою судьбу. Но, как и всякий человек, достигнув желаемого, стремился к еще большему. Видимо у человечества нет предела движению вперед. Еще вчера что-то казалось фантазией, сказкой, сегодня становится ощутимым и ясным в представлении. И никто не может насытиться достигнутым, остановиться, поставить точку – только вперед. Алексей думал, что удалось, несмотря на трудности, получить образование, получить специальность, которая ему в свое время грезилась. Наконец сбылась и еще одна большая мечта – приобретение машины. Это ли не удел везения, если есть таковое. А вот теперь еще и может быть последнее стремление, которое привело его сюда. Здесь могло и не быть победы. Но какая ему победа нужна? Ведь он хочет только лишь увидеть ее и больше ничего. Хотелось подтвердить действительное существование той девушки, которая улыбается на журнальной фотографии. Стоило ли ради этого ехать за тысячи километров? Если автопутешествие, то в интересные места, по интересному маршруту. Одновременно с этим Алексей не имел и помысла повернуть обратно, не достигнув цели. Он считал, что для него ничего не потеряно. Если Надя уже замужем, или у нее уже имеется будущий друг жизни, то ему будет намного легче забыть эту фотографию, смириться с тем положением, которое откроется перед ним. Здесь его понятие было реальным и не представляло затруднений. Другое – если она свободна, что тогда? Этот вопрос был самым больным и по своему характеру Алексей не мог примириться с чем-то неопределенным и неясным.

К концу дневной смены он уже был у комбината. И в этот раз его стоянка не привела ник чему. По потоку людей он понял, что осевая масса рабочих уже ушла со смены. Значит остается сделать единственное – вызвать Надю к проходной под видом срочной встречи с приезжим родственником.

Уже собираясь уезжать, он увидел, как три девушки, громко смеясь, вышли из проходной, приостановились, глядя, скорее, на его машину, чем на него самого, что-то переговорили между собой и решительно направились в его сторону. Алексей держал руки на баранке. У него стало сводить пальцы от крепкого сжатия, которого он сам не замечал. Показалось что-то знакомое в одной среди этих трех девушек. Но по мере их приближения он понял, что это просто мираж, наверное, от перенапряжения. Между тем девушки подошли к машине и игриво осведомились кого ждет молодой человек.

– Наверное, вас, – ответил тем же тоном Алексей

– Тогда мы готовы в путь, – совершенно не растерявшись ответила одна из них.

– Прошу в карету, – пригласил Алексей, не меняя тона и открывая дверку машины.

Ничуть не смущаясь, девушки быстро уселись в машину. Алексей включил мотор.

– Вам куда? – как заправский таксист спросил он.

– Разумеется по домам!

Алексея тронуло то простое, без тени наигранности, отношение девушек. Он был готов и везти хоть на край света, лишь бы временно, хотя бы временно забыть неудачу сегодняшнего дня. В Североволжске он уже находился несколько дней, но ничего серьезного, представляющего встречу, пока не предвиделось. У него мелькнула мысль: назначить ей свидание по почте. Но сколько времени пройдет совершенно даром. Однако надо было ехать, коль так сложились дела.

– Девчата, – обратился Алексей, – может быть мы вначале с вами познакомимся и наметим круг маршрута. Ведь иначе быть не может?

– А столь ли уж важно для таксиста кого по имени он везет, – смеясь ответила на его слова девушка, сидящая рядом ним, на переднем сидении.

– Ну разумеется, вы правы. Но в данном случае машина – не такси, поэтому такое исключение.

– Если так, то пожалуйста, будем знакомы: я Таня, отрекомендовалась его соседка по сидению, – А это Вера и Люба.

Девушки подавали свои руки для пожатия при упоминании их имен.

– Ну вот, теперь уже все выглядит более прилично. – Алексей назвал свое имя – А теперь в путь! Куда же мои гиды и пассажиры? Заранее хочу предупредить, что ваш город для меня абсолютно незнаком. Я здесь впервые.

Последние слова Алексея девушек несколько смутили. Они многозначительно и с подозрительностью переглянулись между собой. В их движениях появилась опасность. Заметив это, Алексей решил исправить положение сам.

– Простите меня за откровенность, которая, как мне кажется, немного напугала вас. Но вас абсолютное большинство и не вам, а мне нужно бояться.

Таня, первая пришедшая в себя после некоторого замешательства, как заправский экскурсовод, объяснила, что маршрутом будет руководить она, так как ей всех дальше ехать.

– Вначале везем Веру, ей тут совсем недалеко, на Тургеневскую. Потом Любу – на Восточную и, наконец, меня в район железнодорожного вокзала. Теперь направо – скомандовала Таня, когда машина стала приближаться к первому перекрестку.

Проехали всего три квартала, как пришлось высадить Веру. Девушки все с тем же неутихающим щебетанием распростились и вновь в путь.

Настоящего делового разговора пока не получалось, хотя Алексей и чувствовал, что это довольно подходящий момент выведать о Наде. Но может быть, что девушки о ней ничего не знают, работая на одном комбинате.

Минут через пять остались в машине вдвоем. Таня как-то сразу притихла и смущенно опустила глаза, с нервной дрожью поправляла короткое платье на коленях, стараясь их прикрыть, но из этого ничего не получалось. Молодость есть молодость. Таня была достаточно миловидной, с острым, немного вздернутым носиком, с вполне правильными чертами лица, характерными для россиянки. Таких много. Они ничем не выделяются из общей массы до тех пор, пока к ним тщательно не присмотришься. И уж потом все более и более находишь привлекательности и обаяния. Вместе с внешним видом, портретом смешивается характер. И если он действительно незаурядный, то такая девушка становится сущим идеалом для парня.

Алексей вел машину на средней скорости, думая о том, что вот случайно судьба свела его с незнакомой девушкой и они уже знают друг друга по имени. Этим положением он хотел оправдать прежде всего себя, влюбившись в журнальную фотографию. Противопоставить всему этому случайную встречу с этими тремя девушками. Значит если бы он жил в этом городе, может быть, ему и было легче решить вопрос встречи с Надей. Правда в данном случае эта встреча была бы преднамеренной, но и случайной, как эта встреча с девчатами. Он замечтался и забыл куда едет и зачем. Только одна впереди дорога не отвлекала его внимание, нона нее Алексей смотрел только глазами водителя. О присутствии рядом с собой рядом постороннего человека забыл. Его не существовало для нее, как и ее для него. Нарушила молчаливую езду Таня.

– Наверное, мы не очень хорошо поступили, – краснея и еще больше опуская глаза заговорила она, – напросились к вам в пассажиры. Это же не такси. А это значит, что вы о нас худого мнения.

Голос ее как-то нежно вздрагивал, сама она продолжала краснеть и смущаться как маленький ребенок.

– Ну что вы! Мне просто повезло, что вас везу, – несколько растерявшись сам, ответил Алексей и тут же понял свою опрометчивость.

Как ни странно, но и о нем могут подумать что-то плохое. Он не любил какую-либо навязчивость человека человеку. По его мнению, сердца людей должны как-то сами по себе сходиться на базе каких-то общих интересов, увлекаться друг другом и постепенно, незаметно сближаться. Но и ему самому не совсем понятно каким путем все это происходит. Очевидно все же необходимо какое-то действие сторон, направленное на это сближение. Иначе как же может все это произойти стихийно. Ведь он сам ярый противник стихийности – этой, как он называл, анархии. Может быть, и не совсем это подходит, но в его понятии это было именно так. Размышлять было уже поздно и надо продолжать разговор. Но с чего начать? И снова молчание. Только Таня поправила маршрут. По привычным признакам Алексей понял, что впереди виден железнодорожный вокзал. Значит сейчас оборвется та нить, за которую он ухватился несколько минут назад.

– Мы приехали, – точно угадывая его мысли, сказала Таня, не зная то ли благодарить его, или просто набраться нахальства и выйти из машины, бросив в конце прощальное слово, а может просто хлопнуть дверкой.

– Очень жаль, что так быстро. Мне бы не хотелось этого. Вы знаете, город для меня совершенно незнакомый, я в нем впервые. Приехал случайно. – растерянно стал объяснять Алексей. В мыслях он уже начинал себя проклинать за неповоротливость в общении с девушками.

– Тогда что же вы стояли в ожидании у комбината? – с явным недоумением спросила Таня. – Уезжали, никого не посадив? Вы приехали именно туда. Об этом не трудно догадаться. В городе есть немало мест, где можно провести время, а не стоять у ворот проходной. С девчатами мы видели, что вы по крайней мере там стояли более часа и не в первый раз. Зачем? Вот вам и разгадка того, что когда мы вышли из проходной, то явно решили, что эта машина ожидает нас. Рискнули идти напролом. И не ошиблись. Наверное, вам от своего начальника попадет за столь пустое времяпрепровождение и использование машины не по назначению.

Алексей как-то сразу постеснялся объяснить, что это личная машина. Он всегда этого боялся, боялся навлечь на себя бахвальство. Поэтому и сейчас он ответил просто:

– Ну что вы, это сущие пустяки.

Они уже стояли несколько минут. Алексей знал, что вот сейчас Таня выйдет из машины, вежливо поблагодарит и в заключении всего хлопнет дверкой. Надо ее еще удержать какое-то время. Но чем? Чем? Одни мысли и никаких результатов.

– Да, кстати, не могли бы вы меня немного познакомить с вашим городом? Я знаю, что, прося вас об этом, ставлю себя и тем более вас в неловкое положение. Но давайте простим это друг другу.

С этими словами Алексею показалось, что его опустили в ушат с холодной водой. По спине побежали мурашки. Но было уже все сказано. Немного подумав, Таня ответила:

– Вы очень неосмотрительно делаете предложение девушке. Скажите на милость! Десять минут знакомства и уже предложение!

В ее голосе звучало прямое осуждение, но одновременно и сочувствие. Чего же больше – угадать трудно.

– Простите, я совсем не имел в виду навязывать вам это знакомство. Понимаю, что моя просьба не столь неожиданна, сколько рискованна для девушки. Понимаю, что такое предложение, скорее всего, пахнет нахальством и вульгарностью. Но смею вас заверить, что оно от самых чистых побуждений.

Таня заметила его растерянность и вместе с тем искренность.

– Возникает вопрос: почему вы на служебной машине разъезжаете по чужому городу и как-то странно проводите время? Но подсознательно я верб вам. И, пожалуй, соглашусь на ваше предложение. Только для этого необходимо меня подождать. Сами знаете, что еще можно подумать и другое – надо как-то привести себя в порядок после рабочего дня.

Алексей поблагодарил Таню за доверие.

– Тогда я жду. Понимаю, что вам необходимо привести себя в порядок. Однако не придумывайте другого решения. Даю вам слово, что и в мыслях у меня нет ничего дурного. Правда, что мое слово – ноль, если разбираться глубже, – сказал он, сам смущаясь своей смелости и дерзости.

Ожидая Таню, Алексей думал, что в какой-то степени сбылось его желание хотя бы для начала завязать хоть какое-то знакомство в этом городе. Сейчас по каким-то неведанным признакам он знал, что Таня придет. Не может она его заставить долго ждать и тем более не прийти вообще. Хотя этот вариант не был исключением. Но все же он его не допускал. Если он всегда отстаивал точку неслучайного, но все же преднамеренного знакомства, и тем более не стихийное сближение людей, то это значит, что он должен принять решительные меры для более близкого знакомства с Таней. Сам по себе случай говорил за себя. Теперь только не упустить его. Действовать напористо и целеустремленно, но в то же время без грубостей. На переднем плане появилась мечта о том, что через Таню есть возможность сблизиться с комбинатом, а это значит скорее достичь цели.

Появление Тани минут через десять вывело Алексея из задумчивого состояния.

– По правде сказать, я мало верил в ваше возвращение. И если ждал, то только ориентировался прежде всего на вероятность.

– Прежде всего, – сказала Таня, – нам надо кое о чем договориться. Мы с вами знакомы всего несколько минут, и я уже согласилась на ваше предложение. Можно подумать, что это легкомыслие моего образа жизни. А сейчас проедете немного и остановитесь. Неудобно же, наверное, мои домочадцы смотрят во все глаза. Я же сказала, что еду по рабочим делам. Правда это бывает часто и не должно вызвать у них никакого подозрения.

Проехав до следующего квартала, Алексей остановил машину, как этого просила Таня.

– Мне хочется немного узнать о вас – начала она сразу, – хотя может это вам и неприятно. Но войдите в мое положение. Оно ничуть не лучше.

В ней чувствовалось смущение, но в то же время интерес к сложившейся обстановке. Прямо приключения.

В своем кратком рассказе о себе Алексей все же скрыл истинную причину приезда в Североволжск. Он просто сказал, что решил провести отпуск «на колесах», тем более что совсем недавно состоялось приобретение той самой машины, в которой они сидели. Почему он выбрал именно этот маршрут, не отличающийся экзотикой и туристическими тропами, он не знал. Однако эту неискренность было сложно скрыть от Тани. Чувствовалось, что она не совсем доверяет ему и всему рассказанному, но другого выходя для нее сейчас не было. Она сама решилась на эту встречу и отказаться сейчас не могла.

– Вот так всегда мужчины начинают свои знакомства с девушками. Этим подкупают и обвораживают. Надеюсь, вы не для этого придумали все, что рассказали.

Но от предложения Алексея где-то немного подкрепиться она не отказалась.

– Что вы! Я же не указываю на ресторан. Согласен на любую столовую. Честно говоря, я просто голоден. Да и вы тоже. Вы же после работы. Поэтому отбросьте мысли об условиях развития знакомства, тем более какого-то шаблона в этом нет.

Они зашли в уютное, по всему видно, что не так давно выстроенное кафе и заказали небольшой обед. Точнее это был уже ужин. Время его ожидания Таня, видимо, решила использовать для того, чтобы более детально прощупать своего нового знакомого. С этой целью она задавала один за другим вопросы. Можно было хорошо заметить по ее выражению лица, которое она не скрывала, что некоторые ответы ее удовлетворяли полностью, но иные давали повод задавать дополнительные вопросы, иной раз совершенно не имеющие отношение к предыдущему.

Сейчас можно было подумать, что она работает не текстильщицей, а следователем, причем с уже большим опытом. Наконец все ее вопросы иссякли она почувствовала себя как бы в безопасности. После небольшого молчания она вдруг безо всякого вступления стала рассказывать своей работе, о комбинате, о подружках. Алексе облегченно вздохнул. Его обрадовало то, что не нужно будет задавать своей спутнице много вопросов, которые его интересовали, что можно будет избежать, как ему казалось, и более щепетильных тем. Надо только суметь правильно поддержать разговор и попытаться направить его в нужное русло. Он уже знал, что она работает в экспериментальном цехе по созданию новых видов расцветки тканей, что эта работа очень интересная и серьезная, что они связаны с лучшими достижениями науки в области крашения, а это значит с перспективными разработками в химической промышленности. Что у них на комбинате отличное оборудование, особенно в лабораториях. При упоминании лаборатории Алексея как будто кто-то ужалил. Он подумал, что не попал ли он на истинный след. Но с этим торопиться не следует, не следует выдавать себя с первых же минут встреч с людьми, работающими где-то рядом с Надей. Наконец ужин был закончен. Таня почувствовала на сколько устала от рассказа, так как первая предложила проехать по некоторым наиболее интересным местам города.

Они ездили около часа, когда Таня предложила закончить это путешествие. Прощаясь, Алексей предложил Татьяне завтра снова подъехать к концу смены к комбинату и подвезти ее до дома.

– Это выглядит не чем иным как заигрыванием со мной, – смущенно заметила она, но от предложенной услуги не отказалась.

Придя домой, Таня уединилась и задумалась над тем, что произошло в этот вечер. Совершенно незнакомый человек приехавший из другого города и вдруг сразу такие товарищеские отношения. И все-таки она задавалась основным вопросом, который не покидал ее: «Зачем он приехал сюда, где остановился, почему, как ей казалось, так праздно проводит время?»

Мысли роились в ее голове, но дать себе успокаивающего ответа она не могла и это мучило ее. Хотя какое ей дело дол его поведения. Во всяком случае сегодня у него не было ни малейшего намека на какие-то отношения между мужчиной и женщиной. Все выглядело порядочно, по-товарищески. Так стоит ди беспокоиться? Она твердо решила, что если и завтра он запросит такой же прогулки, то она будет настаивать на приглашении еще кого-нибудь из ее подруг. Ей хотелось оградить себя от случайностей. Все же он мужчина, а она девушка. Всякое в жизни бывает. Рисковать не следует. Таня легла в постель, пробуя освободиться от мыслей об Алексее, но ей это не удалось. Решила отогнать назойливость этих мыслей чтением, но и это не помогло. Строчки мелькали перед глазами, но уловить смысл прочитанного было трудно. Для нее Алексей оказался полной загадкой, хотя в их отношениях не было ничего предосудительного. «Да что это я» – вдруг встрепенулась Таня, – «почему задаю себе столько вопросов, которые в какой-то мере должны меня мучить? Ну подумаешь, приехал человек, случайная встреча. Да мне то до этого какое дело!» Однако эти аргументы не успокоили ее. Отвечая на поставленные вопросы, она невольно ставила себя в положение человека очень заинтересованного, скорее любопытного в данной ситуации. Но трудно отделаться от мыслей, которые запали в девичью голову. Она даже попыталась оправдать себя в этом, сетуя на природу создания женщины как самого любопытного существа на земле. Им, женщинам, всегда до всего есть дело. Наверное, недаром мужчины говорят, что женщина сует свой нос даже туда, куда не положено. Это, конечно, грубое изречение. На самом деле это может быть и не так, но какая-то доля правды в этом есть. Только женщины способны из какого-то маленького дела развивать проблемный вопрос. Мужчины как-то проще подходят к этим случаям. Иногда они считают такой вопрос посторонним и ничего не значащим. А вот женщины никак не могут обойти стороной. Где-то Таня слышала, что любопытство женщины вперед раньше ее самой. Немного глуповато это выглядит, но в какой-то мере отвечает действительному, природному характеру женщины. Она успокаивала себя лишь тем, что во всем случившемся пока нет ничего непристойного. Мало ли что бывает с людьми, так тесно общающимися между собой на этой большой планете. Ведь не все же ситуации, складывающиеся в общение между людьми, надо относить к разряду выходящих из рамок. И стоит ли над этим задумываться в действительности.

Вечером следующего дня, как и было условлено с Таней, Алексей подъехал к комбинату. Сегодня он чувствовал себя более свободно. Вышел из машины м прогуливался по площади. Уже с определенным любопытством ищущего и ждущего стал наблюдать за людьми, выходящими из проходных. У него была какая-то причина появится здесь в это время, которая давала больше возможности для обозрения. Конечно, это было не что иное, как психологическое явление.

Таня со своими подругами не заставили себя долго ждать. Выйдя из проходной, они заметили сразу, что Алексея в машине нет. Они стали искать его на площади, поворачиваясь в разные стороны. Алексей, увидевший их, направился на встречу. Встретились они так, будто он все четверо уже довольно старые знакомые. С первых слов Таня объяснила, что девчата знают о вчерашнем вечере и нашем намерении на сегодня. Но просят прощение за то, что не смогут принять его предложение. Да и сама Таня упустила из виду, что вечер ее и так же сегодня занят. Такое объяснение подействовало на Алексея удручающе. В душе он понял, они ему не доверяют и даже больше, отказывают сразу от своего общества. Ему показалось, что он даже покраснел, таково было внутреннее состояние.

И в самом деле, на что он мог рассчитывать? Если они ему и откажут, то это будет выглядеть вполне естественно. Правда в связи с таким обстоятельством создалось какое-то неловкое положение.

Но все вновь исправила та же Таня, предложившая Алексею составить им компанию для посещения мероприятия, которое проводится комитетом комсомола в их Дворце культуры. По тому тону, каким об этом заговорили девушки, он понял, что отказываться нельзя, это бы показало его плохую сторону и, более того, заинтересованность Таней или свой эгоизм. Что, конечно, не было ни в его, ни в ее планах. Они условились какими путями соберутся все вместе. Алексей предложил свои транспортные услуги. До момента встречи оставалось более часа и ему предоставилась возможность не только привести себя в порядок, в более надлежащий вид, но и мысленно составить несколько вариантов своего действия на случай, если вдруг на этом мероприятии появится Надя. Это же не исключено.

Не исключено потому, что такая девушка как Надя не может оставаться в стороне от дел молодежи комбината. Он почему-то бы л в этом уверен. И если в действительности было наоборот, то он не поверил бы этой действительности. Судя по той фотографии ей были присущи общительность с людьми, обществом, как одну из положительных черт ее характера. Ему казалось, что по выражению лица можно определить замкнутость или общительность человека. А у Нади такой блеск в глазах, такое открытое лицо с любопытным взглядом, что другого мнения о ней не сложишь. Да и хотелось ему верить именно в положительные стороны ее характера. Понимая, что делает излишние выводы, приписывая ей все положительное, но удержаться от этого не мог. Правду говорят, что у любимого человека все прекрасно. Но любовь к фотографии – это еще не любовь к человеку.

Современное здание Дворца культуры текстильщиков из стекла и бетона выглядело празднично-нарядно. По наличию реклам можно было определить, что здесь ежедневно проводится множество различных мероприятий. По торжественной парадной лестнице компания Алексея поднялась на второй этаж и оказалась в просторном холе-фойе. Одна сторона была полностью стеклянная. Поддерживаемая несколькими колоннами. Противоположная сторона являлась входом в большой зрительный зал, имела еще и свой собственный балкон. С которого вели входы на балкон зрительного зала и в другие помещения, предусмотренные для различных занятий.

Алексей и компания вошли в большую гостиную комнату, где находилась группа парней и девушек. Таня в общих чертах представила его как своего товарища. Между тем комната наполнялась людьми, и Алексей то и дело оглядывался на дверь, а вдруг появится Надя. Прошло несколько минут как гостиная наполнилась почти до отказа. Кресла, диваны, стулья – все были заняты и приходившие вновь были вынуждены прихватывать стулья из соседних комнат. Очевидно, организаторы мероприятия не ожидали такого количества участников и выбрали именно это помещение. Сегодня здесь приводился диспут молодежи на тему «Происхождение, сущность, специфика и роль морали в жизни общества». Об этом диспуте Алексей мимоходом видел рекламу. Постепенно в комнате стало как-то тихо, ожидающе напряженно. Если и вели разговор, то делали это как можно тише. По всему было видно, что эта тема интересует многих и что она относится к больному вопросу нашей жизни. Многих беспокоит вопрос о поведении молодого поколения в нашем обществе. И каждый по-разному понимает это поведение.

На импровизированной трибуне появился молодой человек и вполголоса объявил об открытии диспута и порядке его проведения. Он предоставил слово довольно пожилому товарищу, которого Алексей раньше почему-то не заметил. Ведь все общество было молодым и появление среди них убеленного сединами было очень контрастным.

Докладчик начал свою небольшую речь бархатистым баритоном, в котором чувствовалось больше молодого задора, нежели прожитых многих десятков лет.

– Итак, – начал он, – жизнь человека – это постоянное взаимодействие с природой, со средой, в процессе которого производятся материальные блага и духовные ценности. Труд – основа жизни, а материальное производство – определяющая причина и условие ее развития и совершенствования. Только благодаря труду сформировался человек, развилось его сознание, возникло общество. Именно в процессе трудовой деятельности люди выступают в общественные и производственные отношения. В рамках этих отношений с момента столкновения первых человеческих коллективов возникает объективная необходимость в элементарных нормах, посредством которых регулируются отношения членов родов, общин и племен. С дальнейшим развитием общественных отношений развиваются и усложняются и нормы – требования, из которых постепенно формируется мораль.

Докладчик легко, как бы самому себе, задает вопрос:

– Значит, что же такое мораль?

Окидывает аудиторию взглядом, ища ответа, но не находит и отвечает сам на поставленный вопрос:

– Диалектическое единство исторически сложившихся и взаимно обуславливающих друг друга практических отношений и понятий, принципов, норм, которые способствуют сохранению и развитию определенных норм социальной организации. Таким образом, мораль – одна из самых ранних форм общественного сознания. Самые элементарные нормы общения, сложившиеся в первобытном коллективе, были призваны регулировать взаимоотношения между обществом и его представителями – между отдельными людьми. Моральные требования с самого начала применялись в качестве критериев для установления общественной ценности тех или других поступков. В истории развития человеческого общества выделяются два полярных типа морали:

· мораль эксплуататоров

· мораль эксплуатируемых.

Докладчик коротко, но в очень доходчивой форме охарактеризовал эти два противоположные системы морали. Рассказал о классовости морали в классовом обществе.

Внимательно слушая, Алексей думал о взаимоотношениях людей в обществе. Откуда берутся контакты между людьми. Если положиться на слова доклада, что мораль – форма общественного сознания, элементарных норм общения в коллективе и между его членами, то вытекает вывод, что завязка контакта общения человека с человеком обуславливается общностью интересов коллектива. Значит с Надей можно знакомиться только в рамках коллектива и их будущие интересы так же тесно связаны с этим коллективом, в котором они живут, трудятся. Перед ним возникал вопрос «А как же он?» Он не в этом коллективе, пришедший из вне. Но он член большого общества – государства. Это правда далеко, но все равно есть что-то общее. Нет, просто зря он так близко воспринимает слова доклада и тем более применяет их в своих будущих интересах его и Нади. Здесь что-то не то.

После окончания доклада был сделан небольшой перерыв, в ходе которого уже началось обсуждение и горячие споры о морали молодежи в наше время. Разумеется, что все участники в конечном счете приходили к единственному выводу, что только в пролетарской революции, в социалистическом переустройстве мира – залог светлого будущего человечества. Совершить ее – историческая миссия рабочего класса, мораль которого только и может рассчитывать на будущее.

Во время перерыва Таня подвела Алексея к молодому человеку и отрекомендовала его Николаем, при этом как-то густо покраснев. Одновременно Николай как бы поправил положение, осведомив нового знакомого, что между им и Таней, видимо, в скором времени состоится самый большой союз.

Алексей понял это выражение и со всей искренностью пожелал им в этом большом союзе большого счастья и многих лет жизни. Правда прозвучало это как-то по казенному. Уж слишком эти слова стали обыденными, часто применяемый оборот речи. Однако на самом деле этими словами всегда выражается самое лучшее. Только сейчас Алексей понял и другое, почему как-то стесненно вела себя Таня, и так хмурился тот парень, что сидел напротив их все время доклада. С этим знакомством кажется все встало на свои места.

Таня взяла Николая под руку и неестественно, неумело прижалась к нему. Алексей даже позавидовал Николаю. Ему стало скучно и это заметили его спутники. Как никак, а пригласила его сюда Таня и она сейчас понимала, что ее обязанность сделать самое приятное для Алексея. Она в нескольких словах рассказала Николаю их знакомство и о сегодняшнем вечере.

Николай предложил не ходить на другую часть диспута:

– Там будет скучновато. Начнут каждый по-своему рассматривать различные поступки молодежи, в то же время никогда критически не отнесутся к своим.

Алексей сочувствовал Николаю, которого мало интересовало данное мероприятие, больше – сама Таня. Надо быть наивным, чтобы мешать им провести время вместе и что он является просто лишним. С этим мнением он поспешил раскланяться со своими спутниками. Но по их же настоянию пообещал встретиться здесь же на другой день, примерно в это же время. Разумеется, что его вполне устраивало это небольшое знакомство. Где-то нужно проводить время, особенно после того, как ему так и не удается решить свой основной вопрос. Он уже ясно себе представлял, что его действия пока остаются бесцельными, что нельзя быть таким неорганизованным, но другого ничего не мог придумать. Состояние его доходило до полной растерянности. Одновременно он констатировал факт знакомства с людьми, работающими где-то вместе с Наей. Это уже неплохо. В конце концов надо быть дураком, чтобы лезть напролом. Для него ничего еще не потеряно, кроме времени. Но ведь это время он и посвятил единственному – хотя бы мимолетной встрече с Надей. Его не интересовали результаты этой таинственной встречи. Увидеть ее – это все. Может быть, на этом и кончится его одиссея. Успокоенный он вернется домой, займется своей любимой работой. Ну а остальное придет само по себе, сработает машина времени. Сотворение собственного семейного очага его пока не интересовало. Куда спешить – всему свое время.

Уже на следующий день он приходит в полное исступление. Опять стоянка у ворот комбината и вновь без каких-либо перемен. Он уже подсчитывал дни, оставшегося отпускного времени и думал, что если он их так использует, то будет просто смешон и фанатичен. Тогда безусловно можно будет себя отнести к ряду людей, занимающихся несбыточным делом. На конец следующего дня его осенила мысль: а почему же не позвонить по телефону в лабораторию и хотя бы не навести хоть какие-то справки о Наде. С приподнятым настроением – результатом счастливой идеи, он добрался до первого телефона-автомата и позвонил в справочное, где узнал несколько номеров лабораторий комбината, подключенных к городской телефонной сети. Женский голос со справочного бюро одновременно назвал номер коммутатора комбината. Алексей еле успевал записывать номера телефонов.

Вести разговор через коммутатор, но как он будет просить именно ту лабораторию, в которой работает Надя? Значит только номера городского телефона. Он набрал один из номеров. В трубке послышался мужской голос, назвавший свое заведение. Алексей даже немного растерялся. Рука, державшая трубку, стала влажной от внезапного пота и казалось, что пластмасса корпуса трубки прилипает к сжатой ладони и становится размягченной. Голос с другого конца провода повторил прежнюю фразу и осведомился куда и кому звонят.

– Мне бы к телефону Надежду Свешникову, – еле выдавил из себя Алексей, переживая волнение.

– Товарищ, вы, очевидно, не туда попали. Никакой Свешниковой у нас нет.

Было слышно как этот же голос чертыхнулся по поводу заблудившихся в телефонных номерах и бросил трубку. Алексей же стоял, не отнимая трубку от уха, в которой уже слышались только длинные гудки.

С робостью он набрал второй номер телефона. И вновь мужской голос прозвучал в трубке. Алексею показалось, что это тот же самый, что отвечал по первому номеру. Но в данный момент прозвучало только:

– Слушаю вас

– Мне бы к телефону Надежду Свешникову.

– Простите, а кто просит?

Этого вопроса Алексей не ожидал и на какое-то мгновение оказался в замешательстве.

– Но какое это имеет значение – кто просит. Если есть возможность, то пригласите ее к телефону. Я вас очень прошу.

– Если она еще на рабочем месте, то это вполне возможно, – уже как-то мягче, смиренно ответил тот же голос, – подождите немного.

Алексей чувствовал, как его тело охватила дрожь, он весь покрылся испариной и считанные секунды показались длительной пыткой. Ведь сейчас он услышит ее голос. Все, что до сего времени казалось просто миражом, собственной его фантазией, сейчас начинает приобретать материальность, ощутимость, действительность. Наконец в трубке прозвучал чистый девичий голос:

– Слушаю вас

Алексей приложил немало усилий, чтобы задать, казалось бы, простой вопрос:

– Кто же у телефона?

– А кого вы просили?

– Надежду Свешникову

– Я вас слушаю

У него совершенно пропал дар речи. Он стоял и молчал, не зная что говорить. До телефонного звонка ему казалось все так просто. Ну подумаешь, разговор по телефону с кем бы это ни было.

– Почему же вы молчите? – с явным нетерпением был задан вопрос Алексею

– Дело в том, – начал Алексей, – что я для вас совершенно неизвестный человек, но, однако, я – Алексей Прохоров. Мне необходимо встретиться с вами на несколько минут. Время и место – ваше.

– Довольно странно. Почему же я должна назначать встречу неизвестному мне человеку. Вам случайно не кажется наш разговор довольно глупым?

– Это моя просьба, не требование.

– В таком случае у меня сегодня на такие дела нет времени. Хотите что-то сказать то говорите сейчас, по телефону. Звоните завтра, если не решаетесь говорить сегодня. Но предупреждаю вас, что до тех пор, пока я не удостоверюсь с кем имею разговор, никаких встреч не будет.

– Но я же назвал себя.

– Ваше имя мне совершенно незнакомо и ни о чем не говорит. А игра в детективы меня не устраивает.

– Я не спорю. Но тогда каким путем можно все же увидеть вас?

– Не знаю, не знаю. Прежде всего мне непонятна ваша настойчивость встретиться. Вы хотя бы постарались коротко объяснить причину, заставившую вас искать со мной встречи.

– Но вы понимаете, что изложить это по телефону невозможно.

– По телефону можно говорить все. Я помочь вам не могу. Хотите меня увидеть, ищите другой способ, но мне идти на ваше свидание невозможно. Надеюсь, я не должна вам объяснять причину. Считаю разговор законченным. До свидания!

И трубка, положенная на рычаги телефонного аппарата, прервала их разговор. Алексей вышел из будки телефона-автомата. Ноги его как-то неестественно передвигались, весь он походил на полного рассеянного человека. Наконец он встряхнулся. Да это же первая победа! Первая ласточка – вестница! Он слышал ее голос. Радость сменила его растерянное состояние, хотелось петь, и громко петь. Посмотрев на часы, он определил, что через час ему нужно быть у Дворца культуры, где они условились встретиться с Николаем. Есть время привести себя в порядок. Общее настроение его повысилось. Робость миновала. Теперь он знал номер ее телефона, по которому можно все же договориться о какой-то кратковременной встрече. Не может этого быть, чтобы Надя не уступила его настойчивости. Хорошо было и то, что он установил действительность ее существования, что еще недавно ставило уже этот вопрос под сомнение. Или даже то, что с момента опубликования снимка до сего времени прошел не один месяц. И она могла уехать. Да мало ли что бывает. Теперь ему ясно – Надя Свешникова есть. Он знал, что девушки – любопытный народ и незнакомое лицо, просящее о встрече, рано или поздно заинтересует Надю. Только быть настойчивым и добиваться этой встречи на любых условиях. Что-то определить о Наде по телефонному разговору было невозможно. Но Алексею стало ясно, что это довольно крепкий орешек. Из того, как она с ним вела разговор, можно предположить, что за словом она в чужой карман не лезет. У нее вполне достаточен свой арсенал. Да и то, как она говорила, вырисовывало ее открытую натуру, ее способность свободно, непринужденно вести любой разговор и с любым человеком. Но так или иначе, Алексея теперь окрыляло одно, что он уже имел с ней разговор. Молчавшая до сих пор фотография подала свой голос, это уже личность. Пусть даже так, думал он, что она отказала ему во встрече. За это ее осуждать было нельзя. Но она же и предложила звонить завтра, когда не будет занята, или когда я сумею несколько приоткрыть себя. Это же уже победа. Это уже какая-то надежда на будущую встречу. Что же можно еще ожидать? Пожалуй, пока лучшего не придумаешь!

Ровно к назначенному времени он подъезжал к зданию Дворца культуры, запер дверки машины ключом и направился к главному входу. На его многочисленных гранитных ступенях было много народу и Алексею стоило немало усилий разыскать Николая с Таней.

– Извиняюсь за опоздание, – одновременно здороваясь. Он осведомился о месте проведения вечера.

– Собственно для нас это совершенно безразлично, – ответил Николай, – дело в том, что за день сменилась ситуация, мы вчера не могли этого предвидеть. Сейчас мы встретимся с нашими товарищами и решим все окончательно. Вы побудьте с Таней здесь, а я, так сказать, схожу на переговоры.

– Простите, мое появление в вашей компании несколько смешало ваши карты. И если это действительно так, то я ни на чем не настаиваю. Да и могу ли я это делать.

Алексей виновато смотрел на Таню и в то же время любовался ею. И не просто потому, что она была миловидной девушкой, но скорее потому, что это она в какой-то степени сопутствовала ему, приближала к коллективу комбината, знакомила с его рабочими, расширяла круг знакомств Алексея в этом городе. А ведь там, на комбинате, работает Надя. В его понятии было то, что уже совершенно исключена возможность выведать постепенно о Наде, но он с этим не спешил, считая, что просто поставит себя в неприятное положение. Как жаль, что все собранные у него фотографии отделены от журналов. Если бы был этот журнал, он мог его каким-то путем выставить, как бы случайно, на обозрение своих уже знакомых. И не может быть того, что они бы не заговорили. Это их комбинат, о нем написано в журнале.

– Ничуть не так, – с некоторым кокетством возразила Таня, – мы уже почти все решили, кроме последнего нашего участника. Вот к нему и пойдет Николай. Ну а мы пока побудем здесь. Иди же, Коля! Правда извините нас за то, что за вас мы решали пока вдвоем, не спрашивая вашего согласия.

По уходу Николая разговор с Таней у Алексея не ладился. Было видно, что она хотела заговорить с ним о чем-то серьезном, но все сводилось с небольшим, малозначимым вопросам. Односложно отвечала и сама.

Появление нового человека в уже привычном обществе несколько смущало. Основным же виновником этого явления Таня, видимо, считала себя. Да оно именно так и было. И теперь она переживала внутренне создавшееся положение. По характеру вполне порядочная девушка, она не могла противопоставить этой порядочности, учтивости и уважению любого человека, да прежде всего человека, какому-либо отказу, грубому отстранению Алексея от их общества, их интересов, а может быть и самой жизни.

– Вот как в жизни бывает, – наконец безо всякого вопроса начала Таня, – сошлись совершенно незнакомые люди, как-то свободно назвали себя и через некоторое время у них уже появляются совместные действия, определенные интересы. Видимо так устроено человечество, что все его действия направлены на общение между людьми, без которых сама жизнь невозможна, как невозможен огонь без дыма. Извините меня, я, кажется, лезу в область философии. Это, говорят, уже не такая увлекательная наука. Правда кому как, а мне нравятся философские положения. Познавая их, как-то по-новому смотришь на жизнь. Все свои действия ориентируешь более правильно. Но надо сознаться, что мы в большинстве случаев плывем по верхушкам этой науки. Поэтому и ошибки допускаем иногда совершенно не граничащие с человеческим умом. Вот вам и подтверждение ко вчерашнему диспуту. Не правда ли что это настоящий парадоксальный факт. Даже смешно как-то получается. Никто из нас не думал о том, что в подтверждении этого диспута, который был назначен гораздо ранее, состоялось наше знакомство.

– Общность интересов людей прежде всего заложена в создании материальных благ, без которых немыслимо человечество, а поэтому и контакты людей между собой самообусловлены этим явлением, – в тон ей ответил Алексей.

– Ну вот и вы зафилософствовали. А скажите, вот вы приехали в наш город. Что вас, уж если говорить прямо, как туриста привело сюда? Наш город никогда не был местом паломничества туристов. В нем нет ни остатков древней старины, архитектурных памятников, кокой-то экзотики, ни нового сногсшибательного. В нем все так просто, как в тысячах городов больших и малых. Я не представляю себе беспричинное появление в нем, даже в целях туризма. И в этом вам меня не убедить.

– Отчасти вы правы, что даже в туризме, как разновидности отдыха, всегда имеются определенные цели. В основном это цель знакомства с местом, с его интересными пейзажами, памятниками, ну и людьми. Есть, конечно, и моя цель пребывания здесь, но она касается только лично меня и позвольте мне не разглашать эту тайну если можно так сказать. Тем более, что я склонен на хорошие, здоровые знакомства в этом городе, чем какие любо другие цели.

Сейчас Алексею так хотелось, чтобы Таня поверила в искренность его слова. Хотелось убедить, что его знакомство с ними – это просто результат его целенаправленности. Но самого истинного намерения все же ему не хотелось разглашать.

– Уж не считаете ли вы, что ваше первое знакомство состоялось? – И она весело засмеялась, пристально вглядываясь в Алексея.

– Но почему бы и нет. Вот представьте себе сами, еще день другой назад я не имел возможности вот так разговаривать с девушкой – представительницей этого города, а сегодня, сейчас у меня здесь есть кому сказать «здравствуйте». Иногда для нас это кажется неожиданным, но если заглянуть философски глубже, то это вполне закономерно. Встречаются же в автобусе, трамвае люди и начинают между собой разговор как давние знакомые. Что это? Случайность? Конечно нет. Это не что иное как человеческая потребность в беспрерывном общении друг с другом. Ведь недаром психологи работают над проблемой одиночества космонавтов. Сама природа человека заставляет это делать. Да и человек стал именно человеком потому, что стал посредством языка, сознания, действий общаться с подобными себе. Ведь иначе бы мы в свое время остались на уровне человекоподобных животных и не более.

Таня внимательно слушала Алексея, не прерывая. До нее дошло, что она начитанный человек. И не просто, а грамотно разбирающийся во многих вопросах, и уж гораздо лучше, чем она. С этим выводом она ка-то сразу решила, что он, видимо, имеет и высшее образование. И это образование не просто как самоцель в получении диплома и определенного звания, но более глубоко изученная область своего рода занятий и познаний главного – общественного развития, без которого Тане, казалось, невозможно стать хорошим специалистом и тем более руководителем. А в Алексее она каким-то неведомым чутьем угадывала именно руководителя коллектива. В подтверждении этих своих доводов она прежде всего ставила само общение Алексея с людьми. Хотя они еще мало знакомы и на первых порах, как это бывает, человек всегда стремится показать себя в новом обществе только с лучшей стороны. Но она знала, и другое: невоспитанный человек даже в этой ситуации будет обязательно допускать промахи, которые выдадут его. За Алексеем она этого не замечала. Значит его поведение – это не артистизм в новой обстановке, а выработанная система взглядов на общество, на окружающих, самого себя.

Собирая воедино эти факты, Таня убеждалась еще и в другом: как пока еще мало у нас именно таких людей, людей такого рода. Разумеется, что она не считала Алексея каким-то идеалом. Об этом говорить было еще рано, но даже первое, поверхностное знакомство с ним ставило под сомнение этот вопрос. Видимо этими выводами Алексей и был обязан Тане за то, что она, начиная с первых минут их знакомства, как-то безоговорочно вводит его в дружескую семью. Ее цель, конечно, для Алексея была неизвестной, но она прежде всего ему сопутствовала и только поэтому он старался сделать все, чтобы им заинтересовались не просто как мужчиной, но просто как человеком.

Дальнейший разговор Тани с Алексеем на эту философскую тему прервался появлением Николая.

– Все утрясено, все улажено, – сходу начал он, – еще минут тридцать, и она будет свободной. Если хотите, можно пойти туда, посмотреть на репетицию – это очень интересно.

Вид у Николая был какой-то растерянный. Он неестественно как-то поворачивался то в одну, то в другую сторону, излишне жестикулировал, не смотрел прямо на Алексея и Таню, часто моргал глазами. Казалось, что он весь в сосредоточенном напряжении, но н самом деле в его внутреннем существе, очевидно, проходит какая-то борьба, какой-то дух противоречия или возмущения не дает ему покоя, мешает его внешнему содержанию. Он не знал куда деть руки. За то короткое время напряженного молчания всех троих его руки производили довольно сложные манипуляции. То они искали что-то, то начинали бесцельно поправлять одежду или просто, не находя другого занятия, как чужие придатки для этого тела, болтались вокруг. Такое впечатление создалось, видимо, не только у Алексея. Таня так же, а может и больше, заметила беспокойное состояние Николая. Казалось, она даже сама начала переживать его нервозность. Его нервозность передалась ей как по беспроволочной связи, по зримому контакту. Если Тане, может быть, было понятно состояние Николая, и она хотела показать свое участие в его душевном настроении, то для Алексея доходило только лишь внешнее понятие. Он уже понимал, что эти двое связаны каким-то одним и тем же чувством, что они в какой-то мере одинаково реагируют на это явление, но принять участие в разрядке не мог, не зная причины этого явления.

Наконец, по каким-то тончайшим, как паутинка, признакам ему удалось уловить во взгляде Николая те же искры, которые обычно появляются в связи с нежелательным общением двоих для третьего. Явление это называется ревностью. Сделав этот вывод, Алексей окончательно в нем стал убеждаться после того, как Таня потребовала задать Николаю несколько вопросов. Отвечал он на них с раздражением и так невнятно, коротко, что не оставалось сомнений в предположении Алексея.

Видимо Николай какое-то время следил за разговором Алексея и Тани со стороны. И тогда, когда они так горячо обсуждали философские вопросы отношений человека в обществе, его состояние, не замечая ничего вокруг себя, Николай это принял за какое-то близкое отношение между ними. Тем более, что никто иной как сама Таня привела этого нового знакомого. По всему видно, что он стоял на человеческой лестнице выше, чем Николай. Но Николай, прежде всего, тоже человек и ничто человеческое для него не исключение. Не исключение и борьба за свое я, за свое определенное положение и, наконец, человеческая борьба за друга. Любой из нас это явление воспринимает по-разному. Одни мгновенно вспыхивают и немедленно выливают наружу свои чувства, другие это держат в себе, как бы прозапас, для того чтобы в критический момент все внезапно вылить, не задаваясь иногда вопросом отразится ли это на себе положительно или отрицательно. Но есть и еще одно направление в характере людей, которые уж совсем по-иному рассматривают такие конфликты. Они просто не замечают всего, но это только вид. На самом деле очень глубоко воспринимают все и с затаенностью ожидают случая сотворить месть. Такие характеры, а впоследствии уже просто обычаи, были развиты у Восточных и Средне-Азиатских народов. В целом, все это можно назвать одним довольно распространенным, но и коварным, старинным словом – Ревность, которая часто лишает человека самообладания.

Теперь уже все троя стояли и каждый думал об одном: каким путем выйти из создавшегося положения. Нужна была резкая разрядка. В таких случаях обычно бывает два направления. Или действительно взрыв человеческих убеждений, или мягкое поведение одного из них, дающее обратное понятие. Чаще в жизни наблюдается так, что женщины быстрее реагируют на то, каким путем выбраться из этой ситуации. Разумеется, что не всегда это приноси желаемые результаты, но факты остаются фактами. Так и на этот раз. Первой стала искать выход Таня, решившая, что Николай должен прежде всего объяснить Алексею идею проведения вечера, подчеркивая при этом именно то, что он совершенно пока посторонний человек в их компании, давая этим понять Николаю о их чисто товарищеских отношениях. Ведь должен же Николай понять, что если человек не введен в их круг, значит и какого-то близкого отношения, тем более интимного, между ними не может быть.

– Может быть объяснишь Алексею нашу идею, – вмешалась Таня, – нельзя же приглашать в неведомое, в непонятное.

Однако Таня не могла скрыть своего волнения, обращаясь с просьбой к Николаю. Она все еще нервно переступала с ноги на ногу, так же как он, беспрестанно поправляя свое платье или волосы, стараясь этим унять заметную дрожь в руках.

Алексей подумал, что пора и ему принимать какие-то меры, а не стоять и не ждать пока эти двое успокоятся.

– Право же как-то получается неудобно, что я вот так просто иду в ваши дела. Может быть, мне нужно было раньше отказаться от всего этого, но вот теперь уже как-то все выходит неловко, особенно с моей стороны.

– Наоборот, извините меня, я просто как маленький ребенок, не могу вести себя как подобает взрослому. Дело в том, что мы сегодня приглашены на небольшой частный вечер-встречу. И одновременно приглашаем вас. Думаю, что у вас есть на это время.

Для Алексея это предложение было каки-то жестким, сухим ударом. Вот же так сразу, безо всякой подготовки. Ведь он для них просто пока немного знакомый человек. И если бы они пожелали с ним немедленно порвать это знакомство, даже не извинившись, то и это было бы менее неожиданным, чем приглашение на частный вечер. Но так или иначе, у него не было другого выбора. Либо соглашаться, либо нет. Первое положение сулило ему остаться в этой компании и продолжить сближение с коллективом комбината, как бы не вздорно оно выглядело. Второе сулило вновь одиночество, а главное – отрыв от того общества, в котором в какой-то степени жила Надя. Поразмыслив какое-то мгновение, Алексей решил, что принимать второй вариант было бы безрассудным. Обрывать столь обнадеживающие нити к цели. Ну а принимать первое – можно при неудаче найти мужество и принести свои извинения. Поэтому в душе принимая это, все же он попытался несколько реабилитировать себя вперед, подстраховаться.

– Удобно ли мне будет вот так сразу появиться на званном вечере?

– Это сущие пустяки, – с нескрываемой радостью за Николая сказала Таня, – это мы берем на себя. Не можем же мы вот так просто оставить вас одного. Как это говорится: «Уж коль попали в волчью стаю – войти вместе с нами». Поверьте, что ничего плохого не будет. Люди вполне хорошие, самостоятельные и все будет в рамках приличия.

– Я очень благодарен и обязан вам ха то, что вы приняли меня в свое общество. Надеюсь оправдать ваше доверие, – как можно убедительнее ответил Алексей.

– Вот так лучше. Ну а сейчас мы вас познакомим еще с одним нашим спутником, подождем немного его и тогда тронемся в путь до места назначения.

Таня попыталась подхватить их обоих под руки, но у нее это не получилось. Поняв ее движение, Алексей вовремя и довольно деликатно отстранился, давая этим еще раз понять Николаю свою ошибку в оценке только что происшедшего. Таня, видимо, так же поняла этот жест и теперь была благодарна Алексею.

– Не всегда удается попасть вот так на репетиции хореографической студии Дворца, а это очень интересно. Особенно когда собирается весь коллектив и начинается соединение элементов танца в единое целое.

Говорил это Николай с каким-то увлечением и даже гордостью за студию.

– О, я вижу, вы горячий поклонник танца, – заметил Алексей

– А кому не нравится их стремительный вихрь! Тем более, что если эти танцы ставятся не только со вкусом, народностью и темой, но и профессионально, опытно.

– Это потому, что руководит студией сотрудник их лаборатории, – вставила Таня, – что Николай является руководителем электрической части этой лаборатории, сам пробовал свои силы в хореографии. Правда, для меня не понятно почему он бросил эти занятия.

При упоминании лаборатории у Алексея, как и в прошлый раз, вновь появилась дрожь во всем теле. Так магически действовало это слово на его состояние. Либо сама судьба ведет его по правильному пути к намеченной цели, либо иначе быть не может, если верить народной пословице: «Кто ищет, тот всегда найдет». Если человек ищет, значит все его действия подчинены этому поиску. Значит это не случайность, а закономерное явление.

Разговаривая о разном, они подошли к залу, из которого доносилась с веселым игривым переливом музыка баяна. Она то возобновлялась с определенного такта, то сразу прерывалась при чьих-то хлопках и красивым звонким девичьим голосом, подающим команду «Стоп!» или «Начали! И раз, и два». Они стояли у двери, не смея нарушить своим внезапным появлением репетицию. Алексею показалось, что он где-то слышал подобный тембр голоса, но вспомнить, когда и где – не мог. Тот же голо дал команду:

– Пять минут отдыха и приготовиться к «Русскому хороводу»

– Вот теперь самое время войти, не отвлекая внимание, – предложил Николай, решительно открывая дверь.

Они вошли в ярко освещенный просторный зал. Паркетный пол отличатся своей чистотой и блеском. На противоположной стене от двери, на всю ширину и высоту более двух метров было смонтировано зеркало. Оно отражало весь зал и поэтому он казался очень большим и многолюдным и в то же время очень просторным. По длинной стене зала напротив окон стояли поручни для занятий при отработке отдельных движений. В действительности этот зал соответствовал своем назначению – балетной студии, чем место просто танцевального коллектива художественной самодеятельности. Все здесь выглядело профессионально.

Алексей никогда не занимался в самодеятельности. Обычно ссылался на то, что у него отсутствуют какие-либо таланты, сценические способности. Поэтому ему никогда ранее не приходилось бывать в помещениях, где проводится подготовка, или как часто говорят, черная работа, ни, тем более, бывать свидетелем этой работы. И как всякий новичок, попавший впервые в неизвестную обстановку, он, как напуганный олень, с первого шага озирался по сторонам, не замечая практически ничего главного. Как и всякий беспристрастный, для него здесь не было ничего интересного и удивительного. Взгляд его просто скользил по залу, не находя какого-либо уголка или предмета, на котором мог задержаться и обратить более пристальное внимание. Скорее, он сейчас походил на сущего бездельника, идущего никуда и ни зачем. На дворе все равно вечер, время нужно где-то проводить и уж если проводить то в каком-либо обществе, а не в одиночестве. Это правило, а вернее уже привычка, у него выработалась с детских лет. И в какой-то мере он гордился этим – умением жить вместе с окружающими людьми, умением жаде в ущерб себе подчинить свою волю настроению общества, не быть в нем лишним и не давать повода к определению его безразличия.

Участников студии было человек сорок. Все они были одеты в спортивную форму и было трудно различить кто из них руководитель. Николай предложил подождать у двери, а сам направился к группе участников, которая, видимо, окружала руководителя, внимательно слушая объяснения. Через некоторое время из гудящей уже толпы вышла девушка и направилась вместе с Николаем к двери.

У Алексея будто подкосились ноги. Все вокруг поплыло в молочном густом тумане. Он явно не мог совладать с собой и это заметила Таня, стоящая рядом с ним.

Нет, ему это не кажется, это не явление фантазии. К нему приближалась та, ради которой он приехал в этот незнакомый город, познакомился с этими людьми, которые так приветливо его приняли в свое общество. Да, это не было иллюзией, не было зрительной ошибкой. Это была Надя! Спутать ее портрет он не мог даже если кто-то пытался это сделать. Его покинуло самообладание. Он чувствовал, что куда-то летит. Ни то вверх, ни то вниз, но летит. Вокруг какая-то пустота, неопределенная и жуткая. И что главное, он не старается сопротивляться этому полету, этой жуткой пустоте, не ищет опоры, а просто летит. Кажется, что полет длился всю жизнь и не было никогда сознательных действий. И как какой-то разрушительный толчок, прозвучали слова Николая, какие-то волшебные, неземные звуки, летящие из бездны звездного океана, призывающие его к действиям, выводящие из этого сонного и неопределенного состояния полета:

– Знакомьтесь: руководитель хореографической студии Дворца культуры текстильщиков Североволжска, лаборант центральной лаборатории комбината, дипломант республиканского конкурса танцевальных коллективов и …

– Ну зачем так много и излишне титулировать меня, просто Надя Свешникова, – подавая руку Алексею, прервала она вступление Николая.

Ей пришлось ждать какое-то мгновение с протянутой рукой к Алексею, ибо он пока не реагировал на происходящее. И даже когда это рукопожатие свершилось. Алексей не помнил или он пожал ее руку, или просто подержал в своей, и было ли это.

Она, видимо, по-своему поняла его смущение, а скорее неприглядное его состояние и поспешила проводить гостей на место.

– Извините меня, необходимо еще минут двадцать занятий, а там я уже буду в вашем распоряжении.

Эти ее последние слова до Алексея дошли с таким опозданием, что он даже сейчас не мог определить их значение.

Снова началась репетиция, но Алексей сидел и ничего не видел. Он не видел ни танцующих, ни руководителя, не слышал музыки и каки-то объяснений его спутников, невпопад отвечал на вопросы, чем можно было определить некоторые недоумения Николая и Татьяны. Но это только глядя со стороны, сам же Алексей этого не знал и не замечал.

Понемногу меланхолическое состояние начинало проходить. Алексей ругал себя за мальчишескую слабость, за трусость и растерянность. Надо мобилизовать себя. Эдак можно просто показаться дурачком. К концу репетиции он уже ясно все представлял, видел отчетливо Надю, скорее даже изучал ее. Видел, что та фотография на обложке журнала не есть действительная копия. В натуре Надя ему казалась более интересной. Может быть потому, что сейчас он ее видел всю, а не просто портрет на бумаге. Или может быть так уж ему сейчас казалось, когда желаемое становится действительностью.

Кончилась репетиция.

Несмотря на некоторое самоуспокоение, Алексей чувствовал себя не совсем нормально. В первые минуты встречи с Надей у него не хватило силы удержать себя от растерянности. Теперь же это состояние перешло в другой, не менее опасный симптом – появилась какая-то страсть, обуревавшая его своими вихрями. Но эта страсть не была признаком животной похоти, а признаком человеческого нетерпения, которое подчас невозможно обуздать и удержать тем самым в определенных границах дозволенного.

Надя попрощалась с участниками, напомнила о концерте в воскресенье, извинившись, ушла переодеваться.

Между тем Алексей остался наедине со своими мыслями. Николай и Таня ему не мешали. Они были заняты сами собой. Теперь он мысленно рисовал перед собою действительный портрет Нади в натуральную величину.

Юная, лукавая чаровница. Нежная и мудрая, стыдливая и фривольная, простая и сложная. Таинственно-привлекательная, с лицом почти статичным, она все же обладает магнетизмом необычайно скрытого движения, с колдовской живостью. Улыбка, иногда еле трогая уголки целомудренных губ, притаилась в чуть-чуть припухлых девичьих ямочках у рта и, подобно зарнице, ответно блестит в сине-голубых расширенных зрачках, прикрытых округленными веками. Как утренняя заря сообщает природе особый трепет жизни, зажигая теплые, трепещущие краски в небе, в каплях росы, в застывших водах реки, так и улыбка этой юности придает волшебную подвижность всему ее облику.

Ее осанка полна достоинства, строгая, но изящная одежда.

Новое появление Нади прервало романтические размышления Алексея, но встретил он ее уже более стойко и уверенно.

На ней была именно та кофточка легкого голубоватого оттенка, что и на фотографии, надетая поверх платья цвета нежного терракота. Те же пышные волосы цвета спелой пшеницы чуть с пепельным отливом. На ногах лаковые черные босоножки. Было видно, что она очень серьезно занимается своим туалетом и ей это удается. Та же мягкая улыбка с чистотой синеватых глазах. Не засмотреться на нее было невозможно. Казалось, нет совершенно ни одного мускула, ни одной детали туалета, не участвовавших в ее движении.

– Что мне могут предложить мои новые знакомые, – как-то с иронией спросила она, пристально вглядываясь в Алексея и совершенно не скрывая этого.

– Я, пожалуй, ничего. Ведь я новичок у вас и прямо скажу, иду на поводу у ваших старых знакомых.

– Мне что-то знаком ваш голос, но слишком туманно и припомнить не могу.

– Вряд ли это вам удастся. В вашем городе я всего несколько дней и слышать меня вы не могли.

Алексей принял этот вопрос больше в свой адрес, чем в сторону своих спутников. Тем более, что обратившись с этим вопросом, Надя все же больше обращала внимание на Алексея, и по выражению ее глаз было ясно, что она ждала ответ именно от него, а не от кого-либо другого. Остальных она знала. Алексей же для нее был новой личностью и вполне естественно, что этот новый человек должен принести ей свежее впечатление, а может быть и развлечение. Алексей вновь несколько смутился под ее жгучим взглядом и как-то не совсем уверенно отвечал на вопросы.

– Простите, ваше имя Алексей?

– Вы хорошо запомнили.

– А фамилия?

– Прохоров.

– Так это не с вами ли я сегодня по телефону вела детективный разговор?

– Да… но… не совсем правильно было бы называть его детективом.

– Ну так вот, – уже с дерзостью сказала Надя, – наша минутная встреча состоялась. Что же вы хотите мне сообщить? Или что хотите о меня?

Теперь она уже полностью захватила инициативу в разговоре с Алексеем.

– Теперь это уже свидание, о котором я просил, потеряло смысл.

– Почему? – Надя так вопросительно умиленно посмотрела, что у Алексея как будто внутри что-то оборвалось.

– Вы же его мне не дали вовремя.

– Какая же разница каким путем мы с вами встретились и тем более во времени. Важно то, что вам не нужно больше просить меня и я к вашим услугам.

– Очень большая разница.

– Вы – загадочный, начиная с того телефонного разговора. Я не ошиблась, вы детектив. Не обижайтесь, что я вас так называю. Другого-то придумать не могу. И все же, почему вы настаивали на нашей встрече? Внесите же ясность.

– Надежда… – отчества ведь он не знал

–Викторовна, если вам так хочется.

– Надежда Викторовна, разрешите мне самому, когда это будет нужно, выбрать время для объяснения того телефонного разговора, я очень об этом прошу.

– А вы самоуверенны. Надеетесь еще неоднократно встретиться со мной, коль откладываете объяснение до будущего. То просили несколько минут, а теперь уже о будущих встречах.

– В этом я действительно не сомневаюсь.

– Самоуверенность – отрицательная черта человека.

– Но и без нее человек ничто, – отпарировал Алексей.

– О, вас убедить трудно, вернее сбить с пути-дороги, которой придерживаетесь.

– Смотря в чем.

– Простите, Алеша, я уж вас не буду величать по отчеству, привыкла к простоте со своими сверстниками. Нас, видимо, Николай с Таней ожидают. Мы заболтались и остались здесь одни.

Она посмотрела по сторонам, показывая этим движением пустоту зала.

– Какие же мы ровесники. Не скрою, мне двадцать шесть, ну а вам, видимо, семнадцать, восемнадцать лет.

Надя громко расхохоталась. Лицо ее вспыхнуло румянцем. Золотистая прядка волос упала на лицо, и она каким-то легким, изящным движением откинула ее.

– Бросьте шутить, тем более комплиментами. Мне двадцать один год. Я своих лет также не скрываю. И у нас с вами что-то нетактично получается – сразу раскрываем друг другу свои годы. Я не скрываю другого: стариться не хочется. Так пойдемте же. Нас уже ждут. Кстати, в, видимо, знаете куда мы идем, а туда добраться довольно долго.

– Да, мне сообщили о вашем вечере. Правда, для меня это не совсем удобно… Я же уже сказал, что в Североволжске всего несколько дней и примерно столько же знаком с Таней и Николаем, если не меньше.

– Ничего нет удивительного. Если они вас пригласили, то мы и будем в ответе за вас. Можете не беспокоиться. Мне не особенно и хотелось на это торжество. Ну а теперь я считаю это уже своим долгом. Теперь будет чем заняться. Возьму вас под свою опеку, если не будете возражать. Я не ветренная, но старое все ужасно надоело. Принимаете мое предложение? Или вам будет скучно с малознакомыми людьми?

– Не может быть и разговора об этом!

– О, вы сговорчивы! Это мне нравится.

– Скажите, а что бы делал любой, будучи на моем месте?

Алексей все пристальнее вглядывался в Надино лицо.

– Ну, скажем, предложил руку даме.

– Простите за провинциальность.

– Вот я ею и воспользуюсь. Идемте.

Надя взяла Алексея под руку. Они вышли в фойе, где для нее было много знакомых. Она отвечала на их приветствия. Они же, Алексею было видно, несколько удивлены, увидев ее в его обществе. Вышли на улицу, где Николай и Таня уже ожидали. Алексей подвел Надю к машине и предложил сесть. В это же время подошли Николай с Таней. Надя даже присвистнула с каким-то мальчишеским огоньком.

– Вы меня балуете, подгоняя как персональную машину, этого я еще не заслужила.

Она пристально оглядывала новую, кажется еще пахнущую заводской краской, машину.

– Но не бросать же мне ее здесь и вместе с вами пользоваться городским транспортом.

– И то верно. Но ведь вы в нашем городе гостем, и как же эта машина?

– Именно на этой машине я и приехал сюда. Провожу свой отпуск на колесах.

– Это что же, личная? – еще более удивленно спросила Надя Алексея.

– Да, – смущаясь ответил он.

– Тогда будем пользоваться ею в наших личных интересах, о чем, конечно, не нигде не напишут, как порой пишут в газетах о служебных машинах.

Таня с Николаем сели на заднее сиденье и Наде ничего не оставалось, как сесть рядом с Алексеем. Не разлучать же пару или втискиваться втроем, когда впереди пустое место. Да и нужно руководить маршрутом и через плечо это делать не совсем удобно.

Дорога оказалась действительно длинной и, как ни странно, все молчали. Только время от времени Надя указывала куда ехать дальше, иногда опаздывая указать повороты. Наконец остановились около частного дома.

– Алеша, поставьте машину лучше сюда, под окнами, – сказал Надя.

В доме чувствовалось приготовление к торжеству. Все окна были ярко освещены, хотя по времени этого в обычные дни не делали. По занавесям то и дело двигались силуэты. Они менялись. Это говорило о присутствии многочисленных гостей.

Когда вышли из машины, Надя взяла Алексея по руку, извинившись, но в то же время по ее твердости руки можно было понять, что она настаивала на этом. Да и можно и было этому сопротивляться. Он никому здесь неизвестен, просто счастливая случайность позволила ему быть вместе стой, к которой он стремился. Ведь для него это почти полнейший сон.

Вошедших в дом встретили довольно восторженно и должное за это надо отдать Наде. Ради нее и ее спутникам было оказано большое внимание.

Виновником торжества был бравый сержант, приехавший в отпуск, некогда работавший на комбинате в центральной лаборатории. Они-то с Надей и были хорошими товарищами. Алексея это не особенно устраивало. Он не знал их взаимоотношений, и какая-то нотка ревности зародилась далеко в его сознании. Рассчитывать, претендовать на что-то у него не было никаких оснований, но тогда лучше было бы не появляться в этом обществе. Но эти мысли он успел притормозить, сославшись на те же права, которые ему не даны.

– Мы с Надей хорошие товарищи, – заговорил первым подошедший к Алексею сержант с целью, видимо, поближе познакомиться, – и был бы я в большой обиде, если бы она не посетила меня в отпуске. Тем более, что сегодня в моей жизни произойдет важное событие. Решил устроить сюрприз своим родителям – объявить помолвку с моей невестой, если можно так сформулировать.

У Алексея почти потерялось самообладание при последних словах сержанта. Вот то, чего он боялся больше всего, произойдет на его глазах. Мелькнула мысль, что если он будет свидетелем этого, то сразу же сядет в машину и в ночь выедет из города в направлении своего дома. Только бы сразу быть дальше от этого. Но сержант, как будто не замечая перемен в состоянии Алексея, продолжал:

– Мне хочется, чтобы свидетелями этого сюрприза были мои друзья и конечно же Надя.

Теперь после этих слов Алексей совершенно запутался в своих мыслях. Он с какой-то неуверенностью и детским наивным лепетом отважился спросить:

– Кто же ваша избранница?

– Вот, Вера, – указывая взглядом ответил сержант.

Только теперь Алексе заметил ту девушку, что знакомился в первый раз у комбината в машине. Значит тогда ему явно повезло. Хотя бы тем, что еще не все потеряно. Не зная сам, он входил в круг друзей и товарищей Надежды Свешниковой. Сейчас он был способен расцеловать сержанта и только чудом удержался от этого порыва. «Но какой же я не учтивый – подумал он, – даже не сумел заметить своих знакомых, которых встретил впервые в этом городе.»

Гостей стали усаживать за стол. Надя села одной из первых и как-то сразу возле нее все места были заняты. Да и Алексею неудобно было садиться за стол в числе первых. Как никак, а он здесь не совсем свой человек. Но все же ему удалось сесть так, чтобы он мог свободно наблюдать за Надей. Первый тост был провозглашен за отпускника. Алексей извинился перед сержантом за то, что ему нельзя употреблять алкоголь, потому как он за рулем. Многим это не понравилось, но вступился за него сержант, сославшись на порядок и дисциплину. Мало-помалу за столом стали разговаривать громче. Темы для обсуждения были разные. После нескольких тостов шуму стало больше и порядок, принятый в начале, нарушился. Сержант подошел к Алексею, попросив прощения за навязчивость.

– Все же вам необходимо хотя бы немного, но выпить. Среди этой компании быть совершенно трезвым, право, не особо приятное занятие. Я понимаю ваше положение, но из любой ситуации можно найти выход. Вашу машину можно поставить во дворе и, в крайнем случае, не обязательно пользоваться ей сегодня. Но быть на моем вечере и не принимать в нем никакого участия – нехорошо. Да и нам, хозяевам, неприятно.

Никто не заметил исчезновения сержанта и Алексея, кроме Нади, которая пристально следила за этой парой. Когда они вернулись со двора, Надя встретила Алексея в прихожей и попросила его задержаться на минуту.

– Или я вас не могу понять, или вы играете во что-то? – спросила она больше с требованием ответа, чем с просьбой.

– Боюсь, что вы меня очень правильно поняли, но это все же, не меняет моего положения.

– Тогда почему же не сказать?

– Но я могу вас испугать этим.

Алексей был явно вне себя от близости с ней.

– Я не из пугливых, хотя кто его знает, что может наговорить человек, тем более совершенно незнакомый. От вас, мужчин, можно ожидать всего, что хочешь и не хочешь. Иногда вы все становитесь сверхъестественными.

– Ну вам ничего не угрожает, никакая опасность.

– Мне неудобно перед вами. Пригласила вас сюда и оставила без внимания. Это, как вы выражаетесь, тоже выглядит провинциально. Простите, если можете.

Но это были только слова, за которыми вряд ли чувствовалась нотка просящего, тем более такой девушки перед влюбленным парнем.

– Ваше общество мне доставляет большое удовольствие. Да и выбирать мне из единственного нечего.

– Личное или общее общество?

Надя так заглянула в глаза Алексею, что он даже захотел схватить ее в объятия.

– И то и другое.

– А все же, которое больше? Извините меня, если я напрашиваюсь на комплимент. Но говорите только правду.

– Я многим обязан всему вашему обществу. В отношении вас лично – это вопрос довольно серьезный и меня он больше всего беспокоит. Да и переживаю я за это очень.

– Я вас что-то не пойму. Разрешите я вам поправлю воротничок рубашки.

Алексея просто всего обожгло от ее прикосновений к нему

– Мы очень мало знакомы для того, чтобы меня понять. Но скажу лишь одно: вы меня интересуете.

– Это уже здорово. Но я рада за вас. Мне хотелось бы несколько ближе узнать вас. Как это сделать? И опять простите меня за такое решение. Чем оно продиктовано, к сожалению, я и сама не знаю, – смущенно произнесла она. – Простите, что я так открыто проявляю интерес к вам.

– Видимо, мне кое о чем и, в частности, о себе, нужно рассказать. Привели меня просто с улицы, как бродягу и вот я не могу все объяснить. Конечно, возникают вопросы о моей личности.

– Да, но только не здесь и не сейчас.

– Я с вами согласен. Вот видите, теперь уже вы сами даете понять, что между нами должна быть, как минимум, еще одна встреча. Значит я был прав ранее. И только одна моя просьба: не покидайте меня. Я здесь один. Должно быть вам понятно мое положение. Я не прошу вашего полнейшего внимания к себе, но хотя бы его частицу.

– Прошу прощения. Я постараюсь исправить ошибку, которую допустила, но в жизни все поправимо. Скажу только одно: вы какой-то загадочный.

– Идемте. Там будет сейчас очень интересно.

Алексей хотел уже пойти в общую комнату.

– А со мною вам не интересно? – с явной обидой спросила его Надя.

– Что вы, Надежда Викторовна, да если б знали вы….

Алексей заикнулся на полуслове, подбирая слова для объяснения

– Договаривайте, я жду!

– Вы сказали не здесь и не сейчас.

– Ну что ж. Буду рада напомнить вам об этом. И вот еще. Зовите меня просто Надей, Надеждой, как угодно, но без отчества. Я не особенно привыкла к фамильярности.

– Спасибо.

– За что же? Да, кстати, где ваш адрес?

– На берегу под лодкой.

– Ну не шутите. Я серьезно.

– Говорю правду: в машине.

– Странно.

– Почему же?

– Да где-то же вы живете, уж коль приехали в наш город.

Надя так широко и открыто глядела на него, что Алексей на какое-то мгновение то и дело терял самообладание. Раньше он только разговаривал как помешанный с той журнальной фотографией. А вот теперь она стоит перед ним, поправляет ему воротничок рубашки, задает ему вопросы и ждет ответы.

– Я сказал правду.

– Хорошо, об этом мы подумаем завтра. А сейчас идемте. Вы же не терпите общества со мной одной.

Она так лукаво ему улыбнулась, что у Алексея перехватило дыхание. Как старого знакомого взяла его под руку и повела в общею комнату, где как раз только что сержант объявил свое решение. Алексей увидел Веру совершенно преобразившейся. Она стояла как озаренная ярким пламенем среди ночной мглы. Как он раньше не заметил ее привлекательности и нежности, которые теперь она излучала.

– Нужно поздравить их, – сказал он Наде, – а то как-то неудобно оставаться в стороне от столь значимого.

– Пожалуй, вы правы.

Они подошли к этой счастливой паре. Алексей крепко пожал руку сержанту и обратился к Вере.

– Ну кто бы мог подумать, что я попаду на ваше торжество. Вы и сами не меньше моего удивлены. Не так ли? Он всей души поздравляю вас и желаю большого счастья. Теперь в этом городе, где я встретил вас первый, просто не знаю как мне хорошо с вами.

Алексей уже обращался больше ко всем, чем к виновникам торжества.

– Вот уж поистине на земле больше хороших и добрых людей. В этом я полностью убедился. Спасибо вам, мои дорогие товарищи, и даже больше – друзья!

– Мне очень приятно, – еще больше покраснев сказала Вера, – что наше знакомство не промелькнуло в нашей жизни, но оставило такой глубоки след. И еще больше приятно то, что принимаю от вас поздравления. Надеюсь, увижу вашу избранницу и хочу быть ее другом. Надеюсь, что она у вас уже есть.

– Увы, пока нет. Но как только будет, то непременно вы узнаете ее. Даю вам слово. И это слово – это, даже скорее моя обязанность и долг, чем просьба.

Надя и Вера расцеловались и даже обе прослезились.

В этот момент Алексей подумал: ах если бы он мог сейчас объявить свое желание. Но вся беда в том, что это его, только личное, одностороннее желание и воплотить он его не может. Он возлагал теперь радужные надежды на тот, будущий разговор, только он может пролить свет на их взаимоотношения. Тем более, что требует этого она сама – это уже удобнее, что большой козырь в его руках. Если даже она его отвергнет, то он имеет право, полную возможность на то, чтобы высказать все о цели его приезда. Это настоящий дипломатический ход. Пусть она узнает все, каков бы ни был от этого результат.

Все снова сели за стол. На этот раз Надя усадила Алексея рядом с собой, объяснив, что берет его под свою опеку. Она так ему улыбнулась, что вновь у Алексея потерялся дар речи и самообладания.

– Я доволен вашим решением. Но не составлю ли я для вас некую обузу и заставляю быть чем-то обязанной. Это так нетактично

– Бросьте думать о неприятном. Прошу от вас полного повиновения мне. Если хотите – это приказ. Для вас ведь другого выбора нет. Об этом вы сами сказали. И вот еще что. Я каким-то чутьем угадываю, что наша встреча неслучайна. Ошибаюсь? Нет! Вот видите какая я дерзкая в своих решениях.

– доволен вашим решением. И придется подтверждать делами.

– Да, придется

Надя как-то неловко коснулась его руки.

– Думаю, что и на это буду способен.

– О, я рада, что вы оживаете. А то на вас страшно было смотреть, на вашу растерянность.

– И в том и в другом случае виновницей моего поведения являетесь вы.

– Что за намек?

– Простите, если обидел.

– Нет, просто давайте говорить без загадок. И потом я так просто называю вас Алешей. Это вас не обижает?

– Я не только не обижаюсь, напротив, очень рад такому обращению со мной. Лучшего варианта мне и во сне не снилось.

– А вы от меня взамен ничего не просите?

Она заглянула Алексею в глаза и этот взгляд, как молния, сразил его самоуверенность.

– Я уже называю вас Надей, чего же более. Конечно, хотелось бы знать почему вы здесь одна. Насколько мне стало понятным, вся молодежь, присутствующая здесь, так сказать, скомплектована. А вот вы – нет. Как это понять? Извините, может быть вопрос мой очень глупый и даже грубый.

– Уважаю прямоту и скромность. Ну а в отношении комплекта – его нет. Вот так просто, нет и все. Вот моя удача: прихватила вас для этой комплектности. Ну как, устраивает вас это?

Надя весело, непринужденно расхохоталась.

– Вы просто, видимо, смеетесь надо мной.

У Алексея не было причин для раздражения, тем более что это все делала она, Надя, к которой он так стремился. Но какое-то тревожное чувство не покидало его.

– Нисколько. А что же мне, Алеша, делать, если все так в моей жизни. Видимо я не практичная в этих вопросах, а, скорее всего, несносная девчонка. Бывают же такие? Правда?

Надя немного опустила голову, и вновь та непослушная прядка волос упала ей на лицо.

– Значит мы не такие уж и разные.

– Мы люди. Благородно и достойно молодого человека.

– Мы не слишком увлеклись? По-моему, на нас стали обращать внимание.

– Ну и что же тут такого, кто-то должен же вас занимать. Не я так кто-то другой из них. Я постараюсь вас передавать кое-кому. А то боюсь вам наскучить. А сейчас давайте выпьем за наше знакомство. Или может быть я слишком уверена, что навязываю его?

– Я очень рад этому знакомству.

Надя вдруг стала какой-то чересчур серьезной, как показалось Алексею. Глаза ее потускнели. Чуть наклонив голову, она дала возможность своей шаловливой прядке прикрыть один ее глаз. Этот портрет Нади был новым. Он любовался ею, не находил слов для разговора, да и не хотелось тревожить это чудесное создание. В некоторых ее жестах, обращениях с людьми определялось что-то театральное. Но это сценическо-театральное явление было настолько естественным и так сочеталось со всем ее обликом, что не было какой-то возможности провести линию разграничения, про которой можно было бы определить, где она настоящая, живая, естественная, а где новая, наигранная, вставшая в позу кокетства и сценической игры. Алексей сидела рядом с ней и думал, что вот создала же природа такое очаровательное существо. Если на земле считают, что женщины – это прекрасная половина человечества, то можно с уверенностью сказать о том, что Надя является настоящим украшением этой прекрасной половины общества. Он все больше и больше утверждался в мысли, что этот самый случай с фотографией разделил его жизнь на две половины. Он стал убеждаться и в другом, что ему никогда не удастся владеть этой девушкой. Она создана не для него. Слишком уж казалось большой разницей, когда он ставил перед ней себя.

Надя как-то неожиданно встрепенулась, легким движением коснулась его руки и вновь ее лицо просияло неотразимой улыбкой, которую Алексей запомнил на всю жизнь, увидя ее в первый раз на обложке журнала. Это легкое движение произвольно заставило озорную прядку волос занять свое место в прическе. Чистый и красивый лоб вновь открылся, синева глаз блеснула новой вспышкой.

– Или мне так кажется, или я в некоторой степени права. Вы любите философствовать. И если это не является секретом, то могу я спросить: на занимаетесь ли вы философией профессионально? Это мое заключение исходит из тех вопросов и ответов, которые исходят от вас. Уж слишком как-то они обоснованы, материальны. Признаться, я немного люблю пофилософствовать. Когда начинаешь рассматривать явления в природе, обществе с точки зрения философии, то многое становится на свои места. Это уж не так маловажно в жизни человека.

– Примерно такое же заключение я уже слышал недавно от одного человека. Философией я занимался только в рамках ВУЗа, но, видите ли, наш век как-то невольно заставляет заниматься этой наукой, кто бы ни был этот человек по профессии. В решении многих проблем производства, общения с людьми и общественного развития мы тесно связаны с этой наукой. Раньше мы не замечали этого, я имею в виду наших предков. В связи с развитием образования философия как наука невольно смогла, если можно так выразиться, постоянным блюдом на нашем столе общения. И мы не замечаем, точнее это стало определенной привычкой, как стали употреблять философские положения как нечто обязательное. Это наш интеллектуальный уровень развития.

Но нужно и подчеркнуть другое. Некоторые из нас пользуются этой наукой правильно, без рисков, другие – для того, чтобы «пустить пыль в глаза» собеседнику. Простите, это выглядит немного грубо, зато правдиво. Иногда становится неприятно, когда собеседник, стараясь показать себя с наилучшей, образованной стороны, пользуется верхушками философских понятий. В таких случаях чаще бывает, что использует он эту науку невпопад. Я считаю, что надо быть осторожным, осмотрительным на отсылку к философским положениям. Эта наука довольно просторная, но и настолько же точная. Толкование же ее в неправильном ключе ведет к смешному.

– Слушая вас я заключила, что не ошиблась в своем выводе о том, что вы с философией на «короткой ноге»

– Об этом говорить, видимо, рано. И я бы вам не советовал так скоропалительно делать вывод обо мне. Да и ваше мнение обо мне в этом вопросе выглядит преувеличенным. Хотя и звучит как комплемент. – Ответил Алексей смущенно.

– Вы что же, обиделись?

– Что вы! Нисколько! Просто мне хочется иметь более скромную характеристику. Как-то спокойнее.

– Ну о спокойной характеристике вам, пожалуй, говорить не следует. Уже само по себе ваше появление в нашем городе говорит о многом, причем совершенно в противоположном смысле.

– В данном случае просто ситуация такая

– Но мы забываем, что человек постоянно находится в той или иной ситуации, и насколько он реагирует на то или иное явление, как он понимает не только окружающие его предметы, но и общество, в этом, по-моему, и является закон определения характеристики человека.

– В какой-то степени вы правы, но не надо сбрасывать со счетов и другое, что на поведение человека можно влиять искусственно, создавая ему определенные условия. И этот объект, человек, может не в рамках своего обычного поведения, совершенно по-другому, даже по чуждому, отвечать на ваши действия, на обстановку.

В соседней комнате пустили в ход радиолу. Любители танца поспешили туда. Вечеринка вступила в тот период, когда кажется, что никто никем не занимается. Но это только ее внешняя сторона. На самом деле в это время определенные личности еще больше уделяют друг другу внимание.

– Вы танцуете? – спросила Надя

– Теперь все танцуют. Не танцы, а хождение. Школ не требуется.

– Вы против их?

– Почему же. Только как-то измельчали они.

– Может быть меня пригласите на один круг? Простите, я все время вам что-то навязываю. Вы можете обо мне плохо подумать. Это я сегодня какая-то возбужденная. На самом же деле себе такого не позволяю. Да и не особенно люблю пустое времяпрепровождение. Конечно, отдыхать надо, но не так. Быть в настроении и общительной тоже надо. Но столько, сколько сегодня позволила я себе – явно излишне. Не осуждайте меня.

– Мне кажется, что вы напрасно так бичуете себя. Гораздо в худшем положении я. Вы у своих друзей. А вот я всем чужой. Да ведь и в городе вашем несколько дней. И вот уже на вечеринке. И этим обязан только вам и никому более. Поэтому как же я буду вас осуждать.

– Подойдемте танцевать. Мы здесь остались почти одни среди пожилых.

Прикосновение к Наде во время танца Алексею показалось верхом блаженства. Еще вчера он только мог любоваться той журнальной фотографией, а вот сейчас, здесь, держит ее руку, ведет в незамысловатом ритме танца, разговаривает с ней. Иногда ему казалось, что это просто сон. Но многое говорило задействительность. Да и он уже пробует поместить себя в рамки, которые не позволили бы выбить его из нормальной жизненной колеи. Как он сам делал вывод, что дело приняло реальный оборот и теперь все зависело от его личного самообладания, которое нужно поддерживать в себе всеми силами.

Вечер очень затянулся. Уже была полночь, когда появились первые желающие покинуть общество. В таких случаях всегда вслед за первыми постепенно редеют ряды присутствующих. По логике веще Алексею пора было ретироваться, хотя хозяин рекомендовал ему остаться, однако, без какого-либо повторного и окончательного приглашения, остаться было бы крайне непристойно. С этой целью он подошел к Наде.

– Разрешите мне откланяться. Время уже позднее и, наверное, пора дать покой обитателям этого дома.

– О, теперь я вижу, вы меня покидаете, а не я вас. Вы же заметили, что здесь нет моего рыцаря. Да и я уже говорила, что у меня его вообще нет. Не в ладах я с мужским полом. Если не секрет, то куда же вы?

– Ну, наверное, на свое стойбище. Погода очень хорошая и будет вполне приятно на лоне природы, особенно после такого впечатлительного дня.

– Вы же немного выпили спиртного, это же опасно, как водителю?

– Думаю, что нет. Да и движение сейчас очень маленькое.

– Тогда у меня просьба. Может быть, вы меня подвезете до дома?

– Сомнений быть не может! Да и надо еще Таню с Николаем прихватить. Я им очень многим обязан.

– За такой короткий срок вы так сумели попасть в кабалу? Всем обязаны, всем должны! – рассмеялась Надя.

– Что поделаешь – ситуация такая. Ну что, едем?

– Да.

Сначала, по просьбе Николая, поехали к нему. Это стоило каких-то десяти минут, хотя Алексей вел машину не быстро, даже осторожно. Он видел, как внимательно за его действия следила Надя. Старался делать все уверенно.

– Мы выйдем здесь вместе с Таней. До ее дома пройдемся, – объяснил Николай.

Да и было понятно, что им надо побыть наедине.

– Теперь очередь за вами, Надя. Куда прикажете?

Они еще ехали минут пятнадцать по каким-то тихим улочкам и переулкам, чаще не имеющим даже асфальтового покрытия. Наконец около одного небольшого домика Надя попросила остановиться.

– Ну вот я и дома, – скорее с ноткой разочарования, чем торжества, сказала она. – Действительно, какая чудесная ночь.

– Вообще прекрасный вечер. Кажется, так бы и остался навечно под этой луной. Романтично, правда?

– Я не романтик и поэтому, наверное, многое в природе не замечаю. Простите, вы ведь откуда-то с Урала? Как там у вас с погодой, с климатом?

– Мне кажется, не хуже, чем у вас, на сколько я знаю географию. Зима действительно морознее, и горы. Не такие большие, но горы.

– Да, север Европейской части страны не назовешь райским уголком. Таких ночей, как эта, не так уж и много. Может поэтому я их и не замечаю. И все же, у меня к вам еще один вопрос, и серьезный: куда же вы теперь?

– Я уже сказал

– Но ведь это черт знает что!

– Ну если я еще останусь в городе хотя бы на неделю, то завтра же обязательно решу это дело. Если же еще день-два, то этим вопросом не стоит и заниматься. Я долго ехал, спал в машине, поэтому у меня есть для этого все необходимые принадлежности. Уж поэтому вам не стоит об этом беспокоиться. Мы же с вами случайно сегодня встретились, и эта встреча может быть последней в нашей жизни и вообще…

– Вы всегда так скоропалительно расстаетесь со своими знакомыми? – с досадой перебила Надя рассуждения Алексея. – Ну что ж, мне пора. Вы найдете свое место ночлега?

– Постараюсь.

– Ну, а если завтра днем сумеете, предположим, найти этот домик?

– Это, пожалуй, трудно.

– Запомните адрес, Луговая 43. И жду вас завтра в десять утра. Дайте же руку. До свидания.

Она словно бабочка выпорхнула из машины и не успел Алексей опомниться, как захлопнулась за нею калитка. В окнах дома не появлялся свет. Может ее комната на противоположной стороне?

Между тем Надя стояла у окна и смотрела на машину. «Довольно странный, – думала она, – но вполне приличный молодой человек». Но куда же ему ехать? Ее очень интересовала цель приезда Алексея в Североволжск. И как-то странно произошло знакомство. Как и все люди женской половины мира, Надя не была лишена любопытства. «А что-то в этом человеке есть… Он еще молод и уж если в эти году сумел приобрести личную машину, то, наверное, человек с твердым характером. Попробуй попадись такому. Зажмет в железных тисках, потеряешь всякую самостоятельность». Мысли Нади прервал звук взревевшего мотора, и машина как будто от чего-то оторвалась. Надя даже подалась вперед, вслед за нею. Он же слегка выпивши. Мужчин в таком состоянии оставлять совершенно бесконтрольно нельзя.

Она стала мысленно перебирать возможные эпизоды, которые, по его мнению, могут произойти. Может быть надо его было оставить у себя? Но это же так неудобно. Хотя он и не мог сделать ничего непорядочного, но мог о ней подумать плохо. Она и так почти весь вечер посвятила ему. Еще подумает, что я бросаюсь на шею первому встречному. Надя легла не раздеваясь, но уснуть было трудно. Мысли путались в голове. Вспоминала как все происходило, и поймала себя на том, что благосклонность к нему была неспроста. «Видимо, что-то привлекало меня к этому человеку. А вот что? Слышала о любви с первого взгляда. На что же она, эта любовь, похожа? Как определить это понятие в жизни человека?» И только на рассвете она забылась тревожным сном.

Глава 2

Утром ровно в десят