Кошка
She must be a part
Of a Highest Plan
Something I can't understand…
«Devilred» Moonspell
«Жить – это первое и главное извращение, на фоне которого всё остальное выглядит лишь способом, позволяющим ему стать более разнообразным, интересным или же, наоборот, скучным. В этом я не судья… я соучастник многих преступлений».
Перечитав в последний раз свое интервью, мужчина с темными длинными волосами, собранными в хвост, идеальным профилем и высоким лбом, закрыл ноутбук и откинулся в кресле.
За окном его кабинета бесконечным полотном сверкало море. Томно вздыхая, оно плавно перетекало за горизонт, сглаживая его четкую линию. Дом на краю света… Окнами в вечность.
Вдалеке от суеты города и шума цивилизации, в его доме всегда было спокойно. Он старался оградить свое жилище от ненужных ему людей, устраивая деловые встречи в редакциях и ресторанах. Здесь не бывали случайные женщины, потому что случайных женщин в его жизни не было как факта. Здесь все было, так как он хотел. На тех местах, где ему удобно. Его личный мир.
В тридцать шесть лет, он выглядел старше. Не из-за морщин или обрюзгшего тела. С этим как раз все было наоборот. Аристократическая внешность и яркий южный темперамент. Рядом с таким мужчиной любая женщина чувствовала себя королевой. Обходительный, умный и тонкий собеседник, талантливый писатель и разносторонняя личность. И ко всему этому впечатляющая внешняя оболочка. Редкое сочетание, не правда ли?
Он выглядел старше. Потому что, пообщавшись с ним, иногда казалось, что человек не может быть таким. Чтобы столько знать и чувствовать, нужно быть на пару тысяч лет старше.
Просторный, светлый кабинет, сотни книг на полках, на некоторых из них имя хозяина этого дома с видом на море – Рикарду Аморим.
«Чем меня занимает волчий характер, так это, во-первых, своим чувством территории и, во-вторых, чувством солидарности, цельности стаи. Говоря кратко, в жизни и смерти волка заложено много интересных кодов, которые меня всегда привлекали – и продолжают привлекать в самых разных аспектах…».
Чувство территории. Именно. Он долго выбирал себе дом, к счастью, теперь его положение это позволяло. Ему нужно было место, в которое не будут проникать ядовитые миазмы злобы, которая разъедает весь мир. Мир на краю… Только не света. Мир на краю катастрофы.
Чувство солидарности. Люди давно забыли, что это такое. Иногда его романы называли закодированными посланиями человечеству. Возможно. Он не подтверждал этого и не отрицал. Каждый понимает одно и то же слово в меру своих возможностей. Оно состоит из одинакового количества букв и звуков, но воспринимается в десятках вариантов. Это нормально. Его романы гениальны. Да. С этим он никогда не спорил. Он снисходительно выслушивал критику, потому что большинство пышущих злобой и презрением рецензий были продиктованы банальной завистью. Солидарность? О чем вы? Любая благая идея с легкостью может быть разбита жадностью и завистью. И от общности прямоходящих не останется и следа. Звери в этом плане гораздо выше людей. Коды, которые он прячет в своем творчестве, у них заложены в генах и их невозможно изменить.
Рыжая кошка, внимательно наблюдающая за своим хозяином, запрыгнула на колени к мужчине. Сосредоточенно, покрутившись на месте, она устроилась поудобнее и, мурлыча, уставилась на ленивое солнце, плавно погружающее свое апельсиновое тело в морские волны. Не открывая глаз, он улыбнулся и погладил кошку. Довольно зажмурившись, зверь положил голову на его колено и тоже закрыл глаза.
Он подобрал ее совсем котенком. Бездомная от рождения, кошка скиталась по городу. Однажды, выйдя из редакции, он совершенно случайно заметил под колесом своей машины маленький рыжий комочек. Если бы он ее не увидел, то наверняка задавил бы. Вытащив маленького зверька, он сказал:
– Зачем ты туда забралась? Хорошо, что я тебя заметил…
У котенка были большие глаза необычного для ее окраса серого цвета. Вцепившись в одежду, кошка прижалась к его груди, как будто прося защиты. Держа ее на руках, Рикарду зашел в ближайший магазин и купил маленькую коробочку сливок. Открыв упаковку, он подтолкнул кошку.
– Ты голодная?
Котенок тыкался носом в угощение, фыркал и чихал, как будто не мог понять, что нужно делать с этой вкусно пахнущей жидкостью. Глядя на животное, он обмакнул один палец в сливки и поднес к рыжей мордочке. Кошка лизнула его палец шершавым языком, быстро распробовав лакомство.
– Нравится? – рассмеялся мужчина. Кошка потянулась к баночке, но видимо, есть с его рук ей все же понравилось больше.
Вытерев руку платком, он погладил кошку на прощание. Зверек потянулся за его ладонью, такой теплой и дружеской. Зверю, живущему на улице, не часто перепадает такой подарок.
– Мне пора…
Большие грустные глаза проводили высокого мужчину до его машины. Мимолетное чудо. Счастье долгим не бывает. Бросив взгляд из салона на маленькое существо, сиротливо озирающееся по сторонам, Рикарду задумался. И открыв дверцу, позвал:
– Иди сюда… Иди ко мне…
Мяукнув, кошка осторожно подошла к открытой двери, настороженно принюхиваясь к запаху огромного автомобиля. Горячая ладонь с длинными пальцами подхватила котенка и перенесла на сиденье.
– Я думаю, ты никуда не торопишься, – улыбнулся мужчина, погладив кошку. Куда ей торопиться?
Сейчас, котенок вырос в грациозную изящную кошку, которая каждый день помнила о том дне, когда хозяин подобрал ее на улице. Звери всегда помнят добро. В отличие от людей.
Вечер ароматный, как французский коньяк и томный, как запах кофе, заполнил большой дом. Расстелив постель, Рикарду растянулся на кровати и выключил свет. Кошка запрыгнула на подушку рядом с ним и, мурлыча, потерлась о его подбородок. Хозяин улыбнулся и, погладив кошку, закрыл глаза.
– Спокойной ночи, девочка.
Несколько секунд серые глаза наблюдали за хозяином, но скоро они сузились до узких щелочек и, дом погрузился в сон.
«Позволь мне пригласить тебя в место, где все твои и ты каждого…».
Существует понятие абсолютной боли и абсолютного счастья.
Состояние полета в открытом пространстве, когда тело чувствует легкость и силу своих крыльев.
Ощущение пламени, сжирающего кожу. Каждой клеткой, каждым нервным окончанием.
Абсолютная боль.
Абсолютное счастье.
И не смотря на то, что в природе практически нет идеалов, эти состояния существуют.
Во сне.
Хотя бы раз в жизни, каждый испытывал эти ощущения.
«Все твои…»
Безграничный океан возможностей. Галерея фантазий. Библиотека тайных желаний. Сокровищница невысказанных привязанностей. Кладбище неподаренной нежности.
«Ты каждого…»
В бесконечных лабиринтах снов, ты не защищен от страхов. Своих и чужих. Они бегут за тобой как стая голодных шакалов. Вдавливают в стены, кроша кости и разрывая мышцы, напором силы в несколько атмосфер. Рвут на части клыками отчаяния. Сдирают кожу когтями сомнений и сожалений.
Он много раз хотел перенести оттенки этих состояний в свои строки. Вплести их в свои собственные мысли. Заставить читателей почувствовать их вкус, приторный и сладкий, горький и ядовитый. Сохранить их. Потому что, этим чувствам не выжить под лучами солнца.
«Позволь мне пригласить тебя…»
Недовольно нахмурившись во сне, Рикарду попытался натянуть на себя одеяло. Попытка не увенчалась успехом, ткань сползала с плеч, как будто кто-то тянул одеяло в сторону. И вдруг совсем рядом, кто-то чихнул. Вздрогнув, Рикарду открыл глаза и подскочил на постели как ужаленный, лихорадочно шаря рукой в поисках выключателя. Он был один в доме и точно знал, что в его комнате никто кроме него чихать не может. Свет вспыхнул, осветив спальню и, мужчина шарахнулся в сторону, чуть не сметя на пол светильник. На другом конце широкой кровати сидела женщина, отчаянно натягивающая на себя одеяло до самого подбородка. Рыжие волосы и огромные напуганные глаза. Незнакомая женщина посреди ночи в его доме. В его постели! Если в чем мужчина и был уверен, так это в том, что вчера заснул в половине двенадцатого и что самое существенное, заснул один. Но женщина была и, судя по тому, как она пыталась завернуться в его одеяло, одета она была подобающим образом для места, в котором находилась.
Девицу трясло, без труда можно было понять, что она сама готова провалиться сквозь землю. Глядя на нее не менее круглыми глазами, Рикарду подумал, что это всего лишь сон. Конечно это сон! Как еще можно было объяснить все происходящее!?
Девушка вытянула вперед руку и примирительно сказала:
– Спокойно, только спокойно, хозяин… – уставившись на свою тонкую кисть и пальцы с длинными ногтями, она пискнула, – Ух ты черт!
Разглядывая свою руку, так будто видела ее впервые, девушка, кажется, совсем забыла о мужчине, который сидел, прижавшись спиной к изголовью кровати.
Сон оказался не очень разговорчивым. Даже каким-то не совсем адекватным.
– Ты… Вы, что здесь делаете?! – возмущенно воскликнул Рикарду. Девушка снова спрятала руку под одеяло.
– Я…. Не знаю. Нет, если подумать, то я здесь живу! Хотя, это конечно странно… – начала тараторить девушка, – я понимаю, что это неожиданно, но…
– Неожиданно? – рявкнул вконец сбитый с толку хозяин дома, – Очень верно подмечено, уважаемая. Вернее просто некуда! Если я правильно понимаю, то это мой дом, и живу я здесь один! Очень не хочется вас огорчать, но не припомню, чтобы вы были в числе моих друзей!
– Какая у людей короткая память! – обиженно бросила девушка и засопела, теребя ногтями одеяло.
– Так… Хватит. Покиньте мой дом. Сейчас же.
– Я не могу! – чуть не плача ответила девушка.
– Это почему?
– Потому! – не очень любезно отозвалась рыжая и снова попыталась закутаться в одеяло чуть ли не с головой.
– Отлично. Я вызову полицию… – решительно отрезал Рикарду и потянулся за телефоном. Девушка фыркнула и снисходительно бросила, не проявив признаков беспокойства:
– О! Точно! Давай! Забавный будет протокол: известный писатель Рикарду Аморим нашел в своей постели голую женщину и не может вспомнить, как она туда попала. Для твоей безупречной репутации это будет очень пикантно.
Представив себе лицо патрульного, когда он будет вытаскивать из его дома эту девицу в одеяле, Рикарду передернуло. Только этого не хватало! Так и не прикоснувшись к телефону, он снова уставился на женщину. Сочувственно нахмурившись, она кивнула каким-то своим мыслям и добавила:
– Анна-Паула точно не поверит, что ты меня не знаешь…
Упоминание этого имени кольнуло, как десяток булавок. Прищурив темные глаза, мужчина вкрадчиво поинтересовался:
– Что вам нужно?
Это либо чья-то тупая шутка, хотя, сложно представить, кому из его друзей могло прийти в голову так по-идиотски над ним пошутить, либо банальный шантаж и спекуляция его именем и положением. Действительно, многим было бы интересно завтра прочитать статейку о том, как развлекается известный писатель по ночам.
Девушка вздохнула и сказала:
– Честно говоря, сейчас мне больше всего хочется молока…
Рикарду вытаращил на нее глаза.
– Что?
– Лучше, конечно, сливок… – ответила девушка и, облизнувшись, блаженно зажмурилась. Рикарду безумным взглядом окинул свою комнату и выдавил из себя, опасаясь на свои простые вопросы услышать очередную дикость:
– Кто вы такая???
Женщина закусила губу, глядя на него, потом ответила, хотя, честно говоря, Рикарду предпочел бы этого не слышать.
– Я… Я твоя кошка.
Тупо хихикнув, мужчина переспросил:
– Ты моя кто?
– Отлично, мы наконец-то перешли на ты, – и, улыбнувшись, повторила,– я твоя кошка. Ты меня сам подобрал. Не помнишь?
– Кошка? Да… Конечно, как же я сразу не подумал?
Сползая по спинке кровати, он расхохотался. Какая прелесть! В час ночи какая-то баба заявляет, что она его кошка. Ну, разве не забавно?
«Кошка» терпеливо ждала, когда у хозяина прекратится приступ дикого хохота. Придя в себя, Рикарду сел на кровати и сказал:
– Очень остроумно, милая. А теперь, прошу, покинь мой дом.
– Ну вот… Я же сказала, что не могу! Там холодно, я голая и идти мне некуда!
– Бред какой-то! Чего ты добиваешься?!
– Ничего. Я сама не понимаю, что происходит, – проскулила девушка, сиротливо кутаясь в одеяло. Оглядев себя, Рикарду взял джинсы и начал торопливо натягивать. Хватит в постели одного голого существа!
Наблюдая за этими манипуляциями, женщина снова фыркнула и беззаботно сказала:
– Чего я там не видела?
Пытаясь застегнуть пуговицу, мужчина возмущенно переспросил:
– В каком это смысле?!
Рыжая устроилась по удобнее и пояснила:
– Я что слепая? Почему думаешь, я постоянно сижу на краю ванной, когда ты часами валяешься там с книгой?
У Рикарду отвисла челюсть. Девушка хитро прищурилась и добавила:
– У тебя такая попка… Умммм…
– Прекрати! Чего… Чего ты хочешь?
– Я же говорила!
– Ах да, сливок! Конечно, как я мог забыть?! Хватит! Это какой-то бред! Этого не может быть!
– Не может быть? – повторила «кошка» и доверительным тоном добавила, – Ты только своим читателям этого не скажи, а то они почувствуют себя обманутыми.
Вскочив, Рикарду помчался по комнате, отдергивая шторы на окнах и распахивая двери. Девица, не покидая свою позицию, наблюдала за тем как Аморим носится по дому. Никого не было. Если это чья-то шутка, то хорошо продуманная. А может, эта девка, которая требует сливок, просто тихопомешанная и сообщников у нее нет. Ни один, ни другой вариант его не устраивал.
Остановившись напротив кровати, он снова произнес:
– Этого не может быть!
Да, скорее всего, но девушка на кровати была. С этим спорить было бессмысленно.
– Мне очень жаль… – искренне призналась рыжая, – Хорошо, что ты был один, а то…
– Замолчи! – угрожающий тон хозяина заставил умолкнуть ее на полуслове.
– Хорошо. Молчу. Думай сам, что случилось. Люди такие неблагодарные! – снова обиделась незваная гостья.
– Всему должно быть какое-то разумное объяснение! – твердил сам себе Рикарду, расхаживая по комнате, – должно…
– Да, ты прав. Есть над чем подумать.
– Бред…
– Согласна. Но я-то здесь. Значит, ты точно не спятил…
– С чего бы это мне спятить? – не очень любезно отозвался Рикарду.
– Ты после отъезда Анны-Паулы не в себе был…
Ему захотелось перевернуть кровать вместе с нахалкой, которая лезла в его жизнь. Видя, что он начинает злиться, женщина все же продолжила:
– Помнишь, тот день, когда она уехала? Ты проводил ее в аэропорт, и потом весь вечер просидел в кабинете. Ты пил красное вино, и я опрокинула твой бокал на книгу… Помнишь? Это был твой любимый Пейхоту с автографом. Ты тогда даже не разозлился на меня…
Рикарду замер, стоя спиной к женщине, которая в точности описала вечер из его жизни. Месяц назад. Этого никто не мог знать, потому что никто не мог этого видеть.
Медленно повернувшись, он посмотрел в глаза женщине сидевшей на кровати. Сказочка про кошку могла быть плодом ее больного воображения, но то что она рассказала только что… Этого точно никто не мог знать. Может быть, он правда сошел с ума и это только галлюцинация?
Видя его застывшее в недоумении лицо, девица склонила голову набок, совсем как его кошка, и сказала:
– Когда у тебя плохое настроение, ты часами можешь сидеть на крыше и смотреть на звезды. Я никогда не выхожу на крышу, я наблюдаю за тобой из сада. Боюсь высоты. Знаешь, когда я тебя там вижу, мне кажется, что я стою подножья огромного храма и в ослепительных лучах солнца, пытаюсь разглядеть его крышу… И это не потому что твой дом так огромен, а я такая маленькая. Просто этот храм – ты. Будь я пантерой, все равно чувствовала бы себя котенком рядом с тобой.
Мужчина молча слушал эти слова, исполненные искреннего восхищения и уважения. Сложно поверить во что-то такое, чего по твоим убеждениям быть не может.
Девушка улыбнулась:
– Люди говорят, что ты гений. В коей-то веки они правы. Мне очень повезло с хозяином.
Рикарду развернулся и пошел на кухню:
– Мне надо выпить… – пробормотал он и скрылся за дверью. Открыв бутылку виски, он плеснул напиток в стакан и залпом выпил. Крутя в руке стакан, он смотрел в его стеклянное дно, как будто хотел увидеть там ответ на единственный мучивший сейчас вопрос: что происходит?
Девушка все это время сидела на кровати. Откинув одеяло, она разглядывала свои ноги.
– Вот же… – протянула девица, окинув взглядом все остальное. Подняв голову, она обнаружила Рикарду, стоявшего в дверях со стаканом виски и разглядывающего ее. Запахнув одеяло, она проворчала:
– Может, дашь мне что-нибудь надеть? Я есть хочу.
– А чего я там не видел? – отомсти ей мужчина, усмехнувшись.
– Очень смешно! – сморщилась девушка.
– Футболка моя подойдет?
– Нормально. В твои вещи, таких как я двоих можно запихать, – согласилась «кошка». Открыв шкаф, Рикарду достал черную длинную футболку. Передав ее рыжей девице, он сказал:
– Не буду мешать. Кухня…
– Я знаю, где кухня, – отмахнулась девушка.
– А ну да, конечно…
Открыв холодильник, он осмотрел полки. Раз в неделю он ездил в магазин и закупал продукты. Среди них всегда были сливки для его кошки. Взяв с полки коробку, он нахмурился. Как раз вчера они кончились. Выбросив коробку, он выпрямился и обернулся к двери. Тихие несмелые шаги, как будто по коридору шел ребенок, недавно научившийся ходить. Держась за стену, девушка вошла в кухню и, увидев стул, радостно пискнула:
– Наконец-то!
Не без труда добравшись до спасительной опоры, она упала на стул и выдохнула:
– Кошмар! Думала, никогда не дойду!
Вопросительно уставившись на стол, перевела взгляд на холодильник, потом на Рикарду.
– Сливки кончились…
– Я так и знала! – сокрушенно простонала «кошка», – Вот так и помру с голоду!
– Может что-нибудь другое? – озадаченно пожал плечами хозяин дома. Девушка недовольно засопела:
– Ну, ты мне еще кошачий корм предложи!
– А что? Тебе же он нравился, – неожиданно развеселился Рикарду.
– Какой остроумный у меня хозяин! – фыркнула девушка и, вдруг преобразившись, выпалила, – Мороженое!
– Мороженое? – переспросил мужчина.
– Да! Ты покупал пару упаковок на прошлой неделе, когда к нам приходили Валерия с Майком! Они же не могли все съесть?!
При упоминании очередного факта из его жизни и это странное для слуха выражение: «к нам приходили», более-менее успокоившийся Рикарду снова впал в ступор.
Наблюдая за тем, как ее любимый хозяин снова кинулся к бутылке, девушка тактично напомнила:
– Мороженое.
– Ааа? Что, прости?
– Извини, что так тебя расстроила, но я есть хочу.
– Ах да… сливки…
«Кошка» вздохнула. Никогда не думала, что у Аморима такая неустойчивая психика.
Дойдя до холодильника, Рикарду, видимо, вспомнил, что гостья просила мороженое. Действительно, остался еще один контейнер.
– Карамель. Пойдет?
– Да! Здорово!
Покрутив в руках, коробку, он спросил:
– А как ты его есть будешь?
– Раз у меня есть руки, тогда буду есть как человек. Языком будет неудобно.
Наблюдая за девушкой уплетающей мороженое, Рикарду пытался соотнести ее внешность и поведение с повадками своей кошки, которую видел каждый день. Она сказала, что сидела на краю ванной. Да, так и было. Она заглядывала в книги, которые он читал, и терлась носом об его ухо. Молча наблюдала за ним, когда он одевался. Вспомнив об этом, Рикарду сглотнул и закрыл глаза рукой:
– С ума сойти!
Девушка оторвалась от сладкого и уставилась на хозяина.
– Что такое?
– Ничего… – Рикарду прислонился к холодильнику, – и… что же мне теперь с тобой делать?
– А что ты со мной хотел бы сделать? – хитро прищурилась «кошка». Хозяин вытаращил на нее глаза. Девушка рассмеялась:
– Не переживай, я не сказочная принцесса и жениться на мне не обязательно. Скорее всего, я в таком виде ненадолго. Я уже сейчас начинаю слышать, как в саду копошатся мыши.
– Ээээ…
– Так что, вероятнее всего, завтра я снова буду сидеть на подоконнике и гонять птиц в саду.
– Понятно… – по лицу мужчины было видно, что на самом деле ему ничего не понятно, – значит… Завтра ты снова будешь кошкой, я правильно понял?
– Точно. Всегда знала, что мой хозяин самый умный!
– А почему ты вообще так… непостоянна во внешности?
Девушка рассмеялась. Какое милое определение ее наказанию!
– Я была человеком. Однажды я заявила, что лучше буду кошкой, чем продолжать жить… Ну вот… И на следующий день я оказалась на улице. С хвостом и четырьмя лапами.
– Будьте осторожны в своих желаниях…
– Они могу сбыться. Ты прав. У кошек девять жизней. До окончания срока мне еще долго…
– И какая по счету жизнь у тебя сейчас?
– Вторая. Первая закончилась очень быстро. Меня задавила собака.
– Кошмар!
– Неет. Кошмар – это блохи и коты! Вот это точно кошмар!
– Сочувствую… Ты у меня уже семь лет. Почему я никогда не видел тебя такой?
– Потому что это впервые.
– А в чем причина?
– Не знаю. Наверное, мне решили разнообразить наказание. А может быть, чтоб тебя повеселить.
Рикарду удивленно вскинул брови:
– О да! Твое появление меня определенно развеселило. Дальше просто некуда.
– Да, я вижу, – хихикнула «кошка» и, блаженно зажмурившись, протянула, – уммммм!
Девушка облизнулась и, схватив чашку, замера с ней у самого рта. Нахмурившись, она покосилась на хозяина и поставила ее обратно.
– Прости…. Это я по привычке. Там еще немного осталось… – с виноватым видом объяснила она свое поведение.
– Ничего страшного. Не стесняйся… Еще?
– Нет. Спасибо. Так намного лучше.
Встав на ноги, девушка вцепилась в стул и потянулась к стене.
– Как же сложно… Я уже отвыкла…
Уцепившись за стену, она побрела в комнату. Видя, что каждый шаг дается ей с видимым трудом, Рикарду окликнул девушку:
– Подожди. Я помогу.
Подняв ее на руки, он понес девушку обратно в спальню.
– В таком виде я тяжелее.
– Ничего страшного.
Когда Рикарду уложил ее на кровать, девушка отпустила его шею и, зажмурившись, лизнула его в подбородок. Мужчина отпрянул в сторону, а рыжая, как ни в чем не бывало, сказала:
– Спасибо, мой любимый хозяин!
Немного шокированный таким проявлением привязанности от своей «кошки», Рикарду усмехнулся:
– Значит, ты меня любишь?
– Конечно, я тебя люблю, – совершенно серьезным тоном заявила рыжая, – ты был хорошим хозяином: кормил, не забывал на улице, не орал на меня и не бил. Как я могу тебя не любить?
– Ааааа…. Я рад.
Побродив по комнате, Рикарду устроился на подоконнике. Лежать на кровати рядом со своей кошкой в таком обличии было как-то неудобно. Его любимица была очень красивым зверьком и женщина из нее вышла довольно интересная, но все же…
– И все же, должна же быть какая-то причина, что это случилось именно сейчас – сказал он. Девушка беззаботно пожала плечами:
– Наверное. Может полнолуние, а может, весь мир с ума сошел окончательно.
– Нда… О превращении людей в зверей, я слышал, но чтобы наоборот…
– Люди-звери? Ты думаешь, есть большая разница? Только потому, что существо ходит на двух лапах, его именуют человеком, что еще не есть факт.
Мужчина улыбнулся. Чему удивляться? Разве у него могла быть какая-то недалекая кошка?
Кошка рассматривала спальню, которую знала как свою лапу. В состоянии человека эта комната, раньше казавшаяся ей огромной, была несколько меньше. На этом отличия заканчивались, потому что даже с хвостом и усами, она воспринимала мир как человек. Иногда это было забавно. Она удивляла своего хозяина необыкновенной сообразительностью, развлекала его. За семь лет она даже научилась разбираться в футболе, который раньше терпеть не могла. Когда у тебя целая жизнь, которую придется провести на диване рядом со своим хозяином, поневоле полюбишь то, что нравится ему. Да, иногда это было забавно…
Когда его темные глаза становились почти черными от боли и усталости и широкие плечи как будто давил неподъемный груз, кошка металась около него, мешалась под ногами, тревожно мяукала и терлась о его руки. В такие моменты, ей хотелось плакать, потому что она ничем не могла помочь. Что она могла сделать?
Когда он и его женщина решили расстаться, никто кроме нее не видел и не знал, чего стоило ему это решение. В тот вечер, он сидел в кабинете, пил вино и гладил кошку, устроившуюся на коленях. Пустой взгляд впитывал закат, как будто стараясь утопить свою тоску в его кроваво-красных отсветах. Заполнить свое сердце хоть чем-то, но и это не помогало… В сердце была огромная дыра, и кровь заката вытекала из нее, запекаясь в теле.
Тонкие пальцы перебирали кошачью шерсть. Он говорил, ни к кому не обращаясь.
– Женщины… Вы странные создания. Вы владеете самой мистической тайной и самой совершенной технологией в мире – созданием новой жизни. Наука до сих пор не смогла ее превзойти. Это великое знание, которое хоть и изучено, но доступно только вам. И в то же время вы умудряетесь иногда не видеть дальше своего носа…
Недовольно засопев, кошка легонько потрепала когтями его палец, как будто напоминая, что может быть она и зверь, но тоже женского пола.
Как будто очнувшись, он опустил глаза на кошку.
– Что такое, девочка? Что случилось?
Конечно, ему не пришло в голову, что его любимица выразила свое отношение к его словам. Разве он мог предположить, что у кошки на этот счет есть свое мнение…
Ей казалось, что если она снова станет человеком, то будет трещать сутки без остановки. Это невыносимо молчать целых восемь лет! И вот, она человек, рядом ее любимый хозяин, собеседник, о котором можно только мечтать, но говорить почему-то совсем не хочется. Возможно, продлись это состояние дольше, она пришла бы в себя, но кошка была практически уверена, через пару часов все закончится. Жаль… Действительно странно, почему это случилось сейчас? И почему это вообще случилось?
Она помнила свой последний день до мелочей.
Сигарета в тонких пальцах, покрасневшие от слез и попавшей в них туши глаза, теплый весенний вечер… Она ненавидела весну. В тот день она ненавидела весь мир, потому что оказалась слабой. Это сложно – почувствовать тонкую грань, равновесие между всем, что происходит вокруг и своим собственным миром. Наслаиваясь друг на друга, эти два разных мира, практически не могут существовать вместе. Особенный талант – найти это равновесие. Открыть свою собственную формулу гармонии. И достаточно одного слова, чтобы разрушить это перемирие.
В тот день, ей казалось, что она бредет по пустыне, усыпанной осколками ее боли. Разрезая ступни голых ног в кровь, она шла вперед, оставляя за собой кровавый след… Вперед? В этой пустыне нет указателей направлений и частей света. Это пустое безвременье, в котором был только холод и ее отчаяние…
Сквозь слезы, она цедила слова проклятья. Смешиваясь с дымом, они разлетались по ветру. Она не пыталась прервать свою жизнь, но творила ней меньший грех – проклинала свою жизнь и себя. Эти проклятья всегда достигают цели…
Вздохнув, девушка опустила голову. Рикарду молча следил за ней с подоконника.
– Ты спать не собираешься? – спросила она. Пожав плечами, мужчина ответил:
– Я уже опасаюсь ложиться спать. Неизвестно, что увижу, когда проснусь.
– О да! Сегодня кошка, а в следующий раз зайдешь в гостиную, а там толпа пьяных панков, на вопрос, кто они такие, хором гаркнет: «А мы твои мыши!»
– И теперь я, наверное, уже не удивлюсь! – расхохотался Рикарду, представив себе эту кошмарную картину. Девушка тоже рассмеялась и села на кровати.
– Ложись спать, я пойду в гостиную.
– Зачем?
– Ну…. Не думаю, что мое обрастание шерстью будет приятным зрелищем.
– Это было бы интересно, с точки зрения разрушения остатков моего мировосприятия.
– Возможно, но я бы не хотела, чтобы ты за этим наблюдал.
Помолчав, Рикарду согласился.
– Хорошо. Если ты настаиваешь. Спи здесь, я пойду на диван…
Достав из стенного шкафа подушку и плед, Рикарду остановился в дверях:
– Выключить свет?
– Нет, пусть горит. Мне не мешает. Спокойной ночи, хозяин.
– Вернее, доброго утра.
– Да, точно. Извини, что не дала тебе выспаться.
– Переживу. Рад был познакомиться…
Повернувшись на бок, Рикарду недовольно поморщился. Солнце светило в лицо, настойчиво напоминая, что давно пора просыпаться. Закутавшись в тонкий плед, он с досадой подумал: «Почему я вчера не задернул шторы!?» Он еще не осознал, что спит не в спальне, где окна всегда закрыты и утреннее солнечное бесстыдство никогда не мешает ему спать. Вчера он весь вечер провел в кабинете, а ночью позаботиться о такой мелочи, как шторы, ему даже в голову не пришло.
Солнце нагло вломилось в его сон. Поворочавшись, Рикарду понял, что заснуть снова не удастся и придется вставать. Откинув плед, он сел на диване. Все тело затекло, этот предмет мебели, может, и красив, и дорог, но явно не предназначен для того, чтобы на нем спали, тем более с таким ростом, как у Рикарду. Потянувшись, он посмотрел на часы и, удивившись тому, что так долго проспал, направился в ванную. Несколько минут пробуждения, и воспоминания прошедшей ночи еще не тревожат его сознание. Зубная щетка, тяжелая голова и странное ощущение какого-то несоответствия вчерашнего дня и нового утра. Как будто какая-то мысль, которую он забыл, она не давала покоя и саднила как царапина на коже. Отбросив назойливое беспокойство, мужчина плеснул водой в лицо.
И вдруг, воспоминание о ночном происшествии, обрушилось на него как лавина. Замерев с ладонями, прижатыми к лицу, Рикарду вспомнил рыжую девушку, мороженое и свою кошку. Выпрямившись, он уставился в зеркало. Если бы сейчас кто-то наблюдал за ним со стороны, то мысль о помешательстве была бы самой первой. Огромные глаза, растрепанные волосы.
Выглянув из ванной, Рикарду позвал кошку. Никто не отозвался. В доме стояла тишина. Вытерев лицо, он прошел в спальню. Постояв немного около кровати, он сел и протянул руку к тому, что лежало в складках одеяла. Это была его футболка.
Мягкая ткань, к которой пристали несколько рыжих волосков…
С одной стороны, во все, что произошло ночью невозможно поверить. Если бы его друг Майк рассказал, что ночью он обнаружил у себя в спальне женщину, которая по совместительству является его любимой кошкой, он, наверное, посоветовал Майку поменьше курить траву перед концертами, а то в следующий раз кошка может заявиться с парой котят и потребовать содержания для его потомства.
Рикарду усмехнулся. Забавно – дальше некуда. Только в этой ситуации оказался он сам и от этого она значительно теряла свою комичность. Этого просто не может быть!
Но, с другой стороны, футболка в кошачьей шерсти там где, вчера лежала девушка. С этим как быть? Или он до сих пор спит?
Бросив вещь обратно на кровать, Рикарду прошел на кухню. Остановившись в дверях, он вздохнул. На столе стояла чашка с остатками карамельного мороженого. Сны не едят и не носят его одежду.
– Не может быть…
Открыв холодильник, достал бутылку минеральной воды. На знакомый звук в кухню тут же прибежала его кошка. Обернувшись, Рикарду чуть не отпрыгнул в сторону. Кошка, как ни в чем не бывало, подбежала к своей чашке и, увидев, что в ней ничего не прибавилось, вопросительно уставилась на хозяина. Хозяин в данный момент думал совсем не о том, что любимица хочет есть. Заметив его не совсем адекватный вид, кошка подошла к нему и потерлась об ногу мужчины. Мурлыча, она крутилась около него. Осторожно взяв зверька на руки и держа от себя на почтительном расстоянии, Рикарду посадил ее на стул и сел за стол напротив. Кошка уселась в позе детской копилки и с видом примерной ученицы уставилась на хозяина. Поставив локти на стол, мужчина сказал:
– Значит, ты… Черт подери, я совсем спятил!
Кошка жмурилась, так, будто хихикала над замешательством Рикарду.
– И как мы теперь будем жить дальше, де… Эээ… Я даже не спросил, как тебя зовут!
Если бы кошка могла ответить, она бы скала, что он дал ей имя, когда принес в свой дом и она совсем не против, чтобы он продолжал звать ее так же. Но для Рикарду теперь это было неприемлемо. Глядя в хитро прищуренные серые глаза, он вспоминал все, что происходило в его жизни за последние семь лет, когда это существо жило рядом с ним. Она каждый вечер засыпала у него под боком или на подушке рядом с головой, теребя коготками его волосы и мурлыча под ухо. Она всегда так делала, когда он болел или был расстроен. Дергала за шарф и играла с его кольцом, смахивая его со стола и гоняя по всей комнате. Потом Рикарду приходилось доставать перстень из-под дивана, а кошка в это время сидела на подоконнике с совершенно невинным видом, как будто это было не ее лап дело. Терлась об его подбородок и лизала его руки…
Несоответствие. Сейчас перед ним сидела рыжая кошка. Ночью это была женщина. Неизвестно, о чем сейчас думала его любимица, но ее хозяина просто раздирало это ощущение несоответствия. Теперь он не мог воспринимать ее как кошку, но и как человека тоже. Может быть, это больше никогда не повторится. И что он будет делать? Шарахаться от своей кошки, когда она наблюдает за тем, как он раздевается и выставлять ее за дверь, когда у него будет свидание??? Хотя, признаться честно, в его доме уже давно не было других женщин кроме Анны-Паулы. Другие, конечно, были, но для этого есть квартиры его подруг, отели, машины.
Все это время кошка сидела на стуле и наблюдала за сложными мыслительными процессами, отражающимися на лице любимого хозяина. Наверное, сейчас он дорого дал бы за то, чтобы кошка могла говорить, потому что одному ему было сложно разобраться в этой ситуации. Но кошка молча жмурилась, и не спешила помочь Рикарду. Впрочем, это и хорошо, вряд ли он почувствовал бы себя лучше, если бы его любимица с хвостом заговорила.
– Ладно… Если ты не возражаешь, сделаем вид, что ничего не случилось.
Возможно, ему показалось, но кошка как будто кивнула в знак согласия. Ведь по большому счету, ничего не изменилось. Почти. Главное, чтобы, если в следующий раз она снова решит сбросить кошачью шкуру, свидетелей при этом не оказалось.
Звонок в дверь отвлек обоих от размышлений. Кошка спрыгнула со стула и побежала в холл, как всегда путаясь под ногами у Рикарду. Распахнув дверь, он впустил в дом своего друга Майка.
– Привет! Что-то случилось? – спросил друг, покосившись на Рикарду.