Огни

Пролог

Люди удивительные существа. На пороге отчаянья, готовые поверить в любую ересь, с головой окунувшись в бездну заведомо обреченных попыток ухватиться за тонкую нить, которую сами же привыкли величать «надеждой». Добившись успеха, они жадно упиваются сладкой эйфорией, как самым действенным наркотиком, а споткнувшись, падают и поднимаются снова, продолжая череду бессмысленно цикличных действий, гордо именуя этот процесс жизнью.

Не отличался от остальных и мужчина, что сейчас стоит здесь, посреди лесной глуши, в строгом деловом костюме, с перепачканными свежей грязью ботинками, взъерошенными черными волосами и отсутствующим взглядом, уходящим куда-то далеко, в глубину зеленых дебрей. В нерешительном молчании, окруженный вековыми деревьями и мелодичным пением диких лесных птиц, он устало любовался кроваво-красным закатом, что нежно ласкал еловые кроны последними лучами жаркого июньского солнца.

Мужчина бросил небрежный взгляд на наручные часы, а затем в последний раз осмотрелся вокруг. Об этом месте ему совершенно случайно поведал не в меру болтливый коллега, большой любитель таких вот диковинных локаций, далеко за границей городской черты. Тот активно жестикулировал, выпучивал глаза и то и дело неосознанно переходил на крик, рассказывая каждому, кто готов слушать, о своем прошлогоднем визите сюда. А увидев, что собеседник проявляет хоть малейший интерес к его истории, так и вовсе слетал с катушек, стараясь в мельчайших подробностях раскрыть важнейшую роль еловых насаждений в сохранности экологического баланса планеты.

Нахмурившись и глубоко вдохнув, мужчина тряхнул головой в попытках отогнать неприятные воспоминания об этом диалоге, собеседнике, обществе, людях, социальных связях и всем остальном, что успело случиться за последние несколько лет.

Не давая себе больше времени на раздумья, он опустил руку во внутренний карман пиджака и, нащупав холодную рукоять револьвера, вынул его на свет. Небольшой кусок стали со стертым серийным номером и полным барабаном в шесть патронов, от него все еще исходил приторный запах стали и оружейной смазки. Накануне вечером он приобрел пистолет через интернет, потратив в общей сложности двадцать минут своего времени.

Возможно, в иной ситуации это заставило бы его задуматься, действительно ли так прочны те догмы, которые постоянно льются из уст политиков словно из рога изобилия? В их искаженно-утопической картине мира человеческая жизнь представлена высшей ценностью. Право на жизнь. Они смело гарантируют его всем и каждому, в то же время лишая права на смерть и самодовольно называют это свободой.

Следуя устной инструкции, полученной от маргинального вида парня, который и передал ему оружие, мужчина снял предохранитель и взвел курок, закончив на этом все необходимые приготовления.

Громкий звук выстрела последнее, что ясно отпечаталось в памяти, а вот боли он почувствовать не успел. Только тьма, холод и всепоглощающее забвение до конца остались его верными спутниками.

Глава 1

Нарастающий звон будильника начал свое триумфальное шествие с ничем не примечательного журнального столика у изголовья кровати. Отражаясь от пустых стен и всё глубже проникая в самые дальние закоулки небольшой комнаты, с каждой секундой он становился громче и навязчивей, заполняя собой пространство вокруг и вместе с тем прочно проникая в сознание. Не в силах больше сопротивляться давлению этой адской машины, Дэвид открыл глаза и, остановив его одним нажатием кнопки, медленно сел на край кровати.

– Восьмой. – Произнес он и, протерев глаза, в очередной раз окинул взглядом своё скромное пристанище.

Самая обычная спальня. Плотные черные шторы долгие годы держали глухую оборону, не давая солнечным лучам и шанса осквернить этот обитель мрака и печали. Журнальный столик, украшенный электронными часами, книгой и давно уже покрытой пылью цветочной вазой. Совершенно неуместный здесь портрет незнакомки, словно взиравшей на комнату с неприкрытым пренебрежением, расположился в гордом одиночестве на бледно-зеленой стене. Финальным аккордом выступала синяя неоновая подсветка, идеально дополняющая и без того безвкусный интерьер.

Потянувшись, Дэвид направился в душ.

Первый раз это случилось совершенно спонтанно, без каких-либо раздумий и душераздирающей рефлексии, просто шаг навстречу приближающемуся автомобилю, там всё и должно было закончиться.

Увы, благодаря невероятному стечению обстоятельств и, очевидно, злому року, ему удалось выжить. Следующие несколько месяцев Дэвиду суждено было провести в больнице, а потом еще полгода в лечебнице для душевнобольных, где его старательно пичкали лекарствами и морили долгими и бессмысленными диалогами со всей пугающе уникальной скрупулезностью, присущей только врачам подобных заведений.

Первое время он пытался сопротивляться, отказывался принимать лекарства, молчал на приеме у доктора, игнорировал групповую терапию, а однажды даже предпринял попытку к бегству! Но весь персонал лишь мило улыбался, словно насмехаясь над его жалкими потугами, а между тем порции таблеток становились всё больше, а диалоги с его персональным лечащим врачом затягивались всё на дольше.

Сменив тактику, Дэвид решил уйти в себя, полностью закрывшись от внешнего мира, однако и это помогло мало. В результате он стал ловить себя на мысли, что вот-вот будет готов размозжить медсестре череп, лишь бы только стереть эту надменную ухмылку с её лица.

В конце концов ему пришлось разыграть спектакль, достойный лучших театров Бродвея. Несколько недель, старательно изображая жизнерадостность, он с удовольствием коммуницировал с персоналом, был вежлив и учтив, не пропускал прием таблеток, проводил часы за игрой в домино и просмотром телевизора совместно с другими несчастными, кои каким-то образом посмели обидеть судьбу настолько, что вынуждены были коротать дни в роли узников этих казематов.

Когда чаша терпения Дэвида уже была заполнена почти до краев, его вызвала к себе заведующая отделением. Строгая женщина, уже давно не юная, но все еще не потерявшая своей красоты и благородного, почти аристократического шарма. Несколько долгих мгновений она сверлила его пронзающим взглядом из-под толстых линз своих очков в золотой оправе. От этого взгляда всегда становилось не по себе. Казалось, она обладала способностью разглядеть само человеческое естество, и чем дольше этот взор задерживался на тебе, тем больше твоих самых сокровенных тайн утекало прямо к ней в руки.

Однако то ли ей не хватило концентрации, то ли маска Дэвида сидела слишком уж прочно, в тот раз всё обошлось. Поправив воротник своей чрезмерно открытой блузки, она сказала, что он сделал огромный прорыв за последние несколько месяцев, принял себя, осознал проблему, да и лечение явно пошло ему на пользу, так что уже в ближайшее время он сможет отправиться домой, при условии регулярного приёма лекарств и посещения психотерапевта, разумеется.

После того разговора он ещё несколько дней ходил оглядываясь, будучи уверенным, что это всего лишь злой розыгрыш со стороны персонала в отместку за его проступки, а когда он после отбоя уходит к себе в палату, они все собираются в общем зале и надрывают животы, насмехаясь над тем, как глупо и наивно он пытался их провести.

В полной мере поверить в происходящее у него получилось лишь спустя несколько дней, когда он уже сидел в такси, которое не спеша маневрировало меж ярких витрин и серых небоскрёбов, извилистым путём доставляя его домой.

Открыв кран в душевой, Дэвид принял на себя удар едва тёплых капель воды, что со слабым напором обволакивали тело.

Получив долгожданную свободу, он попытался ещё раз, затем ещё и ещё. Хаотично меняя места и способы или же составляя подробные, удивительные в своей утончённости планы, Дэвид, казалось, испробовал всё. Восемь совершенно разных попыток заканчивались всегда одинаково, утром следующего дня он просыпался как ни в чём не бывало в своей постели. Потеряв всякую надежду после третьего раза, он продолжал просто потому, что нужно было продолжать. И однажды, набравшись достаточно смелости, Дэвид всё-таки решился покончить с этим на глазах у сотни людей. Конечно же, утром первое, что он увидел, – до боли знакомый потолок. А пролистав ленты новостей, не обнаружил ничего, что имело бы к нему даже косвенное отношение. Результатом сего действа стали только испуганные лица людей, что теперь случается, преследуют его в ночных кошмарах. Единственный способ изменить ход событий оказался абсолютно бесполезным.

Дэвид покинул душевую, когда приятный аромат кофе с корицей уже полностью заполонил почти пустую гостиную комнату, и, оставляя за собой мокрые следы ступней на старом паркете, направился на кухню, где сквозь неплотно закрытые жалюзи первые лучи утреннего солнца проникали в комнату и, отражаясь от всевозможных зеркальных поверхностей, впадали в дикую пляску, демонстрируя грандиозно-эпохальное световое шоу всего для одного невольного зрителя.

Не торопясь, он прошёл через кухню и, распахнув выходящее на оживлённую улицу окно, закурил сигарету.

Один из обязательных утренних ритуалов окончен. Это предзнаменовало начало хорошего, ну или по крайней мере, совершенно тривиального дня. С такими мыслями он оделся и вышел в общий коридор, попутно застёгивая пуговицы на одном из многочисленных тёмных пиджаков, что в полной мере составляли его гардероб.

Боковым зрением Дэвид сразу же заприметил тучную фигуру, стоящую у стены, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Ему не пришлось даже поворачиваться, чтобы тотчас безошибочно идентифицировать этого человека.

– Доброе утро, Курт. – Первым поздоровался он.

– Знаешь, будь оно добрым, я бы сейчас лежал у себя в кровати, не задыхаясь в сигаретном дыму под постоянные раскаты топота над головой, но ты же не подаришь мне такой роскоши как восьмичасовой сон, правда? – Сказал он, тряся своим двойным подбородком с редкой рыжей щетиной.

– Я уже говорил тебе много раз, что и так стараюсь вести себя максимально тихо, уставшим голосом ответил он, полностью игнорируя претензию в адрес табачного дыма.

– А, ну да, наверное, у меня просто слуховые галлюцинации, спасибо что открыл мне глаза, сосед! – С неприкрытым сарказмом ответил Курт. – Знаешь что? В самом деле, от шума ещё никто не умирал. В отличие от пожара! Так что потрудись-ка объяснить вот это! – С этими словами он достал из кармана окурок, обрамлённый на конце яркими следами красной губной помады, и принялся хаотично размахивать им перед лицом Дэвида. – Ты же понимаешь, что это покушение на убийство, не так ли? Хочешь, чтобы я сгорел? Убить меня хочешь?! – От возмущения его лицо налилось краской и теперь весьма забавно контрастировало с абсолютно белым, однотонным нарядом.

– Нет, Курт, конечно, нет. Ведь тогда где я ещё найду такого доброго и понимающего соседа? – С безразличным видом ответил он.

– Мне это всё уже порядком надоело, моё терпение вскоре иссякнет, и тебе же лучше не вынуждать меня в очередной раз жаловаться домоправительнице. – Сказал Курт, с особым акцентом на последнем слове.

– Надеюсь, у тебя больше не возникнет поводов для беспокойства, мисс Дори. – Сделав максимально серьёзное лицо, ответил Дэвид.

В очередной раз доставлять неудобства этой милой женщине и вправду не хотелось, в подобных спорах она всегда старалась принять сторону Дэвида. Отчего ему становилось неловко каждый раз, когда приходилось тревожить её по подобным пустякам. В их, к счастью, не столь частых дебатах, чувство вины всегда вынуждало его извиняться перед мисс Дори. В чём Курт, по всей видимости, чувствовал слабость и охотно ею пользовался.

– Это от тебя зависит. – Пробурчал он.

Вежливо попрощавшись, Дэвид оставил пышную фигуру Курта где-то позади и, быстро миновав несколько этажей, распахнул двери в большой мир. Где первые летние дни неутомимо накапливали свою энергию, чтобы в конечном итоге выплеснуть её в лицо каждому обитателю этих каменных джунглей вне зависимости от их желания.

Он направлялся в один из множества, полностью заполненных бизнес-центрами районов города. Путь на работу пешком занимал полчаса, на метро десять минут. Но даже когда ситуация грозила неминуемым опозданием, он всегда выбирал пешую прогулку. В тщетных попытках избегать скопления людей Дэвид шёл мимо цветочных ларьков и переполненных мусорных баков, мимо мобильных кофеен, спешащих обслужить первых клиентов, и бездомных, просивших милостыню с бумажными стаканчиками в покрытых язвами руках. Мир, поделённый на классы, ранги, касты, иерархии, казалось, он был здесь совершенно лишним. Но как бы сильно не пытался уйти, у него ничего не получалось, словно какая-то неведомая сила, ещё недостаточно насладившись мучениями, продолжала удерживать его здесь в качестве любимого шута.

«Мы позаботимся о каждой из 9 жизней вашего любимца», – гласил рекламный билборд ветеринарной клиники. За свою короткую прогулку Дэвид миновал множество подобных, однако обратил внимание только на этот.

Либо раньше его здесь не было, либо он попросту его не замечал, сейчас же Дэвид просто встал и пялился на него добрых минут пять, пока остальные прохожие, очевидно недовольные такой нерасторопностью, то и дело толкали его, тихо бранясь себе под нос.

Да, с точки зрения логики, связать себя с кошками получалось слабо, если не сказать, что не получалось совсем. Но в самом деле, когда это человеку, чтобы во что-то поверить, необходимо было логическое подтверждение своих идей?

Наконец-то придя в себя, он хмыкнул и бодрым шагом отправился дальше, к конечному пункту своего назначения, одному из городских небоскрёбов, вывеска над центральным входом которого гласила «НЕВИС». За более чем полгода работы здесь он никогда не интересовался значением этого названия, знал только, что это один из популярных нынче журналов, таких, в которых обычно пишут обо всём и ни о чём одновременно, этого ему было вполне достаточно.

Когда он вошёл, холл уже был наполнен гулом десятков людей. Кто-то обсуждал с коллегами насущные вопросы, кто-то говорил по телефону, одни спешили на своё рабочее место, другие расположились на удобных диванчиках у стены и убивали время, уткнувшись в экраны смартфонов. Вместе они сливались в единую симфонию, столь же прекрасную, сколь отвратительную.

Впрочем, никогда не отличавшийся тонким музыкальным вкусом, Дэвид стремился как можно быстрее преодолеть это пространство, при этом всё же не забывая кивать в ответ на приветствия малознакомых ему людей. Подойдя к подъёмникам, он повернул к единственному лифту с открытой дверью, в котором уже находилась молодая девушка, что, встретившись глазами с Дэвидом, лишь смущённо отвела взгляд в сторону.

– Привет. – Неуверенно поздоровалась она, забившись в самый угол просторной кабины.

– Доброе утро. – Сухо бросил Дэвид.

Девушка нажала на кнопку двадцатого этажа, и лифт неспешно поплыл вверх. Стоя у самого входа, Дэвид то и дело ощущал у себя на спине смущённый взгляд. Душевно хрупкая, скромная, краснеющая при первом же неудобном вопросе, она была той, кто ассоциировался у Дэвида с профессией «журналист» меньше всего. Сейчас же она стояла там, прямо позади него, и то и дело шоркала, поправляя свою, призванную скрывать большую грудь, мешковатую кофту.

– Как работа? – В надежде немного разрядить обстановку и, молясь не смутить её ещё больше, бросил он через плечо.

– А? Отлично, да, хорошо… – Девушка замолкла на время, а затем, набравшись смелости, продолжила. – Знаешь, я тут подготовила небольшую статью, да, о миссионерстве, ну, в странах третьего мира, не хочешь посмотреть? – Протараторила она настолько быстро, что едва можно было уловить суть предложения в нелепой каше из слов, одновременно с этим протягивая ему стопку бумаг.

Дэвид повернулся к своей невольной спутнице и, подбирая слова, несколько секунд блуждал взглядом по отполированным до блеска стенам лифтовой кабины.

– Извини, у меня с детства как-то не сложилось с религией, я вообще по возможности стараюсь избегать всего, что связано с этой темой, да и к тому же всё равно остаётся шанс, что я прочту её, если мне отдадут на редактирование твой текст. – Дэвид выдавил из себя самую искреннюю улыбку, на которую был способен, в то же время всё чаще поглядывая на циферблат, который так предательски неторопливо сменял номера этажей, что, казалось, замедлился сам ход времени.

– Прости. – Девушка виновато опустила глаза. – Тогда я попрошу, чтобы её отдали кому-то другому. – Не подымая взгляд, она схватила один из своих длинных светлых локонов и принялась энергично накручивать его на палец.

– Не стоит. – Он пожал плечами. – Работа есть работа, она и не должна приносить удовольствие.

– Тогда… – Девушка замялась, а её палец набрал такие обороты, будто она вот-вот готова была вырвать себе клок волос. – Тут недалеко открылась новая пиццерия… Если ты, конечно, захочешь…

– Джейн, послушай. – Перебил её Дэвид. – Ты очень мила и приятная девушка, и я уверен на сто процентов, стоит тебе намекнуть, как тут же выстроится очередь из желающих посетить это, безусловно чудное, заведение вместе с тобой, но я сейчас не ищу ни новых друзей, ни кого бы то ни было ещё… – Он остановился и после короткой паузы добавил. – Да и обедать предпочитаю в одиночестве.

Лифт прибыл на двадцатый этаж аккурат к концу его речи.

– Ещё увидимся. – Попрощавшись, Дэвид направился к своему рабочему месту, стараясь не думать о том, что происходит позади.

Прислонившись к стене, Джейн пришлось стиснуть зубы до хруста, лишь бы не расплакаться. Она стояла там и смотрела на его удаляющуюся фигуру, пока двери лифта не закрылись. Сделав несколько глубоких вдохов ртом, она протёрла свои влажные глаза салфеткой и, поправив причёску, нажала на кнопку восьмого этажа.

Его рабочая зона представляла собой незатейливый офис открытого плана, мест на тридцать, со столами, разделёнными деревянными перегородками, обычными офисными стульями и чем-то вроде зелёного уголка с десятком вазонов на полке у стены. Тут в основном работали редакторы, верстальщики и остальной планктон.

В сопровождении обоюдных приветственных любезностей коллег Дэвид проследовал прямиком за своё рабочее место, в самом конце зала, аккурат напротив застеклённого кабинета главного редактора. Наконец-то погрузившись в своё кресло, он скрылся от шальных взглядов и был уже готов приступать к работе, как со стороны входа, словно ударами молота о наковальню, послышался стук каблуков о кафельный пол, что являлось безошибочным признаком того, что она здесь. Среди офисных клерков ей дали незатейливое прозвище «Железная леди».

Как истинный монарх, она, гордо подняв подбородок, плыла между своими верными вассалами, раздавала указания, возносила похвалы победителям и корила побеждённых.

В конце концов очередь дошла и до Дэвида, подперев грудь, она несколько затянувшихся мгновений молча сверлила его взглядом. Несмотря на бальзаковский возраст, её безымянный палец ещё не был обременён оковами вечности, хотя и поклонников у неё хватало. Не очень хорошо разбирающемуся человеку было сложно сказать, кого ей необходимо за это благодарить, то ли генетику, то ли пластических хирургов.

– Доброе утро. – Первым нарушил тишину Дэвид.

– Доброе. – Так бесцеремонно вырванная из пучины только ей одной известных размышлений, она скорчила недовольную гримасу. – Если сегодня закончишь с публикациями для интернет-издания, можешь взять пару выходных. – Заявила она своим обыденным, властным тоном, затем не дожидаясь ответа, развернулась и ушла к себе в офис.

Дэвид успел только слабо кивнуть ей вслед.

– Привет. – Бросила Джейн, зайдя в кабинет.

– Уже сменила фамилию на Вальжан? – Вместо приветствия спросила женщина.

– Ты следишь за мной, что ли? – С недовольным видом она поспешно заняла своё рабочее место, надёжно скрывая лицо за широким монитором.

– Видела вас в лифте. – Ответила девушка, не отвлекаясь от игры на планшете.

– Поговорила я с ним, и что? – Нотки возмущения в её голосе переступили ту грань, когда их можно было не заметить.

– И какая это уже попытка? Чего ты добиваешься? Он уже не тот человек, которым был раньше, господи, да ты и не знаешь, каким он был, лепишь себе идола из пыли и грязи, домыслов и предположений, а всё почему? Потому что он здесь. Невесть какая трагедия! Вот всегда ты была такой, сердобольная Джейн. Отдаёшь всю себя, собираешь по кускам души других, а недостающие части отрываешь от своей. Может, хватит уже? А то так скоро от тебя самой ничего не останется.

– Он очень талантливый человек, ты не понимаешь. – Сказала Джейн, обхватив голову руками.

– Возможно, он им был когда-то, когда-то очень давно. – Всё так же не отрываясь от игры, ответила она.

– Ему не место здесь.

– А кому здесь место?

– Я не брошу попыток.

– Я знаю.

– Зачем тогда опять начала этот разговор?

Женщина пожала плечами.

– Считай, что я твой глас рассудка, просто играю свою роль, знаю, что ты меня не послушаешь, но это нормально. Между оглушительным криком разума и тихим шёпотом сердца почему-то большинство людей предпочитают второе.

Глава 2

Когда Дэвид покинул офис, на часах было немного за полночь, и эта часть города практически полностью опустела. Лишь изредка ему попадались случайные автомобили, а прохожих не было и вовсе. Все те люди, что ещё совсем недавно заполняли улицы, уже успели перекочевать в свои уютные жилища или куда-то в другое, более пригодное для ночного досуга место.

В отличие от утренней прогулки сейчас он старался не торопиться, шёл медленно перебирая ногами по брусчатке, отправляя в вечность глухие отголоски шагов, сполна наслаждаясь ночью. Редко выдавалась возможность погулять по опустевшим улицам города, Дэвид старался ценить такие моменты, быть может, только в них сейчас и был смысл. Ночное небо без звёзд и бесчисленное количество уличных фонарей дарили ощущение полного уединения, словно бальзам после тяжёлого дня, наполненного сотнями глаз, которые, до зуда впиваясь в кожу, постоянно следили за малейшим его шорохом, не давая и шанса побыть наедине с собой, доставая его унылыми диалогами, скучными расспросами или просто заваливая работой.

Остановившись на пустом пересечении улиц, он закурил. Тишина, покой и забвение, свобода от демонов, что последнее время так неистово терзали его душу, казалось, вот она. Будь его воля, он бы остался здесь навечно. Наверное, это и было конечной целью всех его безуспешных попыток расквитаться с жизнью. Вот так просто оставаться в покое, одному.

«Одному?» – он насторожился. Как будто назойливый писк комара, откуда-то из тёмных кварталов доносился странный, похожий на отдалённые вскрики женщины или ребёнка, звук. Ещё раз прислушавшись внимательней, Дэвид смог абсолютно точно убедиться, что ему не показалось.

– Ну, и какое мне до этого дело? – Спросил он в пустоту. Ответа не последовало.

Ночь была тёмной и холодной. На улицах гулял ветер, достаточно сильный, чтобы, запутываясь в листьях деревьев, создавать удивительную композицию тысяч сплетённых крон. Конечно, никаких деревьев здесь не было. И всё, что ему оставалось, это уныло завывать, блуждая в нескончаемом лабиринте бетонных островков. А ещё ночь была страшной, и это не могло не радовать, пускай страх принято считать не самой приятной эмоцией, но всё же это лучше, чем, например, вовсе ничего не чувствовать.

Она вжалась в стену настолько, что та, казалось, вот-вот пойдёт трещинами. Сердце бешено колотилось, в висках стучало так, словно кто-то безустанно бил в барабаны прямо над головой, а непослушные пряди густых чёрных волос то и дело падали на лицо, закрывая обзор. Всё, что она могла разглядеть перед собой, это пару безумных, сверкающих в темноте глаз. Отчаяние охватывало её, накатываясь постепенно, волнами одна за другой, с каждым разом всё больше угнетая и без того угасающее сознание, всякая воля к сопротивлению которого уже давно была сломлена, и когда не осталось ничего, только страх и смирение, откуда-то из темноты послышался голос.

– Доброй ночи. – Сделав пару шагов вперёд, Дэвид полностью скрыл себя от света фонаря, надёжно укутавшись ночным мраком.

Картина вырисовывалась удручающая. В узком, плохо освещённом переулке были чётко различимы только две человеческие фигуры. Одна, поменьше, в полусидячей позе прижалась к монолитной стене дома, другая, побольше, нависла над ней, словно Дамоклов меч, и быстрыми движениями обшаривала какой-то предмет, отдалённо напоминавший то ли сумку, то ли пакет.

Услышав Дэвида, фигура побольше резко повернулась в его сторону.

– Тебе чего? – Спросил мужчина грубым, хрипловатым басом.

– Хороший вопрос. – Спрятав руки в карманы расстёгнутого пиджака, он безразлично пожал плечами. – Возможно, я просто бдительный гражданин, знаете, из тех, кто постоянно суёт нос в чужие дела. Возможно, несчастный человек, которого крик этой девушки так подло вытянул из состояния единения со вселенной. Ну или же я попросту случайный прохожий с обострённым чувством справедливости. В конечном итоге, сейчас это уже не имеет значения, не так ли? – Закончив, он сделал ещё пару шагов навстречу к мужчине, они стояли почти вплотную, в нос ударил стойкий запах алкоголя и дешёвого табака, но лица разглядеть так и не удалось. Зато Дэвид отметил, что в правой руке у него находился небольшой металлический предмет, уж больно подозрительно напоминающий нож. А ещё, даже в темноте, он узнал его взгляд, сверкающая пара глаз, что хаотично блуждала вокруг, выцепляя куски окружающей реальности. Психиатрическая лечебница делила общую прибольничную территорию с центром реабилитации для наркозависимых. Иногда они встречали этих людей на прогулке, истощённые, худые, гниющие тела, все такие разные, но такие похожие. Дэвид не запомнил никого из них. Только этот взгляд почему-то плотно засел в его памяти.

– Мужик, тебе что, жить надоело? – Сказал он, бегая глазами от Дэвида к кухонному ножу в руке и обратно, явно демонстрируя свои намерения.

От всей нелепости ситуации Дэвид залился хохотом.

– О, ты даже не представляешь насколько! – Всё ещё смеясь, ответил он. – И это очень хорошо, что ты захватил с собой нож. Но будь так добр, окажи мне услугу, не надо в живот. Это больно, знаешь ли, к тому же малоэффективно. Твоя цель здесь. – Он поднял подбородок и опустил воротник, обнажив шею. – Только я тебя прошу, ради всего святого, режь, а не коли.

Мужчина ненадолго замешкался, крутя в руке нож и тупо пялясь на Дэвида.

– Больной какой-то. – Наконец-то бросил он и поспешно скрылся за углом дома.

А Дэвид ещё какое-то время с горечью наблюдал за тем местом, где только что стоял его потенциальный освободитель. Затем всё-таки обратил внимание на девушку, которая продолжала в полуизгибе опираться на стену. Он поднял её сумку, отряхнул грязь и осторожно, стараясь не усугубить и без того ужасное положение дел, протянул ей.

– Вы ранены? Мне вызвать скорую? – Он внимательно осмотрел её, хоть в темноте было мало что видно, явных следов каких-либо внешних повреждений он не заметил. К тому же, девушка поспешила подтвердить его наблюдения отрицательным кивком.

– Вот и славно. – Вручив ей сумку, он обернулся и направился в сторону дома.

– Подождите секунду! – Вскочив, девушка поторопилась обогнать Дэвида и, выйдя под свет уличного фонаря, повернулась к нему.

Дэвид замер, не способный поверить своим глазам. Тёмные как ночное небо волосы, стройная фигура, прелестные голубые глаза, курносый нос, блёклая розовая помада… На секунду ему показалось, что он увидел призрака. Однако чем дольше его взгляд задерживался на незнакомке, тем больше несоответствий он подмечал. Только это и позволило ему быстро вернуть самообладание, хотя сердце продолжало бешено колотиться, а разум то и дело вытаскивал из глубин сознания самые болезненные картины прошлого.

– Спасибо вам за спасение. – Девушка отдышалась и смахнула пот со лба. – Но разве сейчас вы не должны проводить меня до дома?

– Должен? Я? – Не ожидавший такого поворота, спросил Дэвид.

– Ну конечно! Постойте, вы же не собирались бросить меня здесь, совершенно одну?

– Вообще-то… Знаете, уже довольно поздно, да и я тороплюсь, может, вам вызвать такси или полицию? – Попытался увильнуть он.

– А вы запомнили его лицо? – Оживилась девушка.

– Не думаю. – Его знания о нападавшем ограничивались лишь примерным телосложением и отвратительным запахом, негусто, как ни крути.

– Тогда, боюсь, от полиции толку не будет. – Она безнадёжно опустила глаза. – А насчёт такси, вы правда думаете, что в сложившейся ситуации я смогу спокойно сесть в машину к незнакомому человеку? – Подняв голову, она вызывающе смотрела Дэвиду прямо в глаза.

– Простите, а мы с вами разве знакомы?

– Нет, но по крайней мере, я знаю, что у вас благие намерения.

– Вы так думаете?

– Ну да, разве плохой человек бросился бы вот так спасать незнакомку?

– И правда. – За их разговором Дэвид и сам не заметил, как постепенно начал идти рядом с ней в неизвестном ему направлении, останавливаться, однако, казалось, уже поздно.

Долгое время они пребывали в неловком молчании. Он, разглядывая плитку на тротуаре, был, как обычно, погружён в свои мысли. Она всё собиралась с духом, дабы завязать диалог, но мрачный вид Дэвида создавал, казалось, практически осязаемую стену между ними. Только спустя пару кварталов любопытство и стремление к общительности девушки таки взяло верх.

– Это реверсивная психология, да?

– А?

– То, что вы говорили тому человеку, я читала об этом.

– Да, что-то вроде. – Не стал углубляться в подробности он.

– Меня Ева зовут.

– Дэвид.

– Давид, да! – Выбежав вперёд, Ева преградила путь и бесцеремонно ткнула пальцем ему в грудь.

– Вообще-то Дэ…

– Выходит, я не ошиблась. Так и знала, так и знала. – С победным видом она разве что не начала подпрыгивать от радости. – Вы тот писатель, да? О, я много о вас слышала, ваши книги даже в школьную программу включили. Меня спас гениальный писатель, удивительно, ну кто бы мог подумать. – Сложив руки крест-накрест на груди, она смотрела на Дэвида с чувством восторга в глазах.

– Это в прошлом. – Он обошёл её и направился дальше по прямой.

– Да, кажется, я слышала, что вы перестали писать. – Догнав его, Ева жестом указала на один из поворотов. – Это грустно, конечно, чем сейчас занимаетесь?

– Работаю редактором в Невис. – После небольшой заминки ответил он.

Ева не стала скрывать смешка.

– А, стоп. Серьёзно?! – Она скользнула по нему своими удивлёнными глазами.

Дэвид проигнорировал её и просто продолжал идти дальше.

– И вам правда нравится эта работа? – Всё не унималась девушка.

– Ну, за неё платят.

– Так, а зачем вам вообще работать? Вы цены на свои книги видели? – Ева скосила на него недоверчивый взгляд.

– И вправду зачем? – Дэвид поднял голову к небу, словно адресуя вопрос самой вселенной. – Не знаю, наверное, просто нужно.

– Да уж, вас трудно понять.

– Вы не первая, кто мне это говорит. – Дэвид непроизвольно улыбнулся внезапно нахлынувшему на него воспоминанию.

– Ну хоть смогла вас развеселить, впервые вижу вашу улыбку. – Выдохнув с облегчением, сказала она.

– Насколько я понимаю, вы вообще впервые меня видите.

– Даже на фото. Вы всегда такой мрачный. Говорят, есть люди, которые совсем не могут улыбаться, рада, что вы не один из них. – Ева остановилась посреди дороги. Оглядевшись, Дэвид увидел несколько жилых домов, но до них было ещё далековато. В непосредственной близости к ним находились только круглосуточная аптека и офис одной из множества здешних страховых фирм. Возможно, она не хочет показывать ему свой дом, такое поведение было вполне обоснованным в её-то ситуации.

– Мы пришли? – С пониманием спросил он.

– Почти. Вон мой дом совсем рядом. – Ева кивком указала куда-то в сторону улицы с совершенно одинаковыми частными домами, что стояли в этом районе рядами, из-за ограниченного ночью обзора, Дэвид смог разглядеть только их общие очертания. – А вы, кстати, так и не спросили, что девушка делает одна на улице в такой поздний час.

– Не думаю, что это моё дело. – Сухо ответил он.

– Как так? Вы ведь жизнью рисковали.

– Да, но это был только мой выбор, я мог просто пройти мимо, так что если вы чувствуете себя обязанной, то имейте в виду, что я сделал это скорее ради себя, чем ради вас.

– Благородство – выбор слабых, так? – Ева загадочно улыбнулась.

– Не думал, что мне будут цитировать мои же книги.

– Не думала, что придётся. Герои ваших книг не очень-то благородны, так почему же вы поступили иначе?

– Герои моих книг реалисты.

– А что насчёт вас?

– Я тоже, но, как я уже говорил, это было ради себя.

– Что же, вне зависимости от ваших мотивов, я рада, что мимо проходили вы, а не кто-то из ваших романов. – Закончив, она остановилась у фасада одного из домов. – Мы на месте.

Шаблонный двухэтажный дом с розовым крыльцом, искусственным газоном и небольшим задним двориком, по сути, ничем не отличался от десятков таких же домов неподалёку. Ева стояла рядом, настолько близко, что Дэвид мог чувствовать приятный, кисловатый запах парфюма и слышать спокойное, ровное дыхание. А свет фонаря идеально подчёркивал все её лучшие стороны, должно быть, люди находят её очень привлекательной.

– Ну, приятно было познакомиться. – Подытожил он.

– Ещё раз спасибо вам. И прошу прощения, что доставила проблем, если вам теперь трудно добраться домой, можете остаться на ночь здесь. – Ева кивнула в сторону своего жилища. – У меня много свободных комнат.

Дэвид покачал головой.

– Вы слишком доверяете людям, что особенно странно ввиду последних событий. Дело ваше, но я всё же советовал бы вам быть хоть чуточку осмотрительнее, ведь в следующий раз рядом могу оказаться не я, а какой-нибудь персонаж моих романов.

– Да, наверное, вы правы. – Ответила она, отводя взгляд.

– А я всё же лучше пойду домой.

– Тогда вот, возьмите. – Покопавшись в сумке, она достала визитку.

Покрутив её в руках, Дэвид не смог сдержать улыбку. Визитка была полностью розовой, с цветочками и шариками, поверх которых синим шрифтом было напечатано "Ева", а на тыльной стороне – номер телефона.

– Прошу, скажите, что вы работаете детским аниматором или что-то в этом духе. – С лёгкой усмешкой спросил он.

– Нравится? Один мой знакомый печатает визитки, вот я и заказала себе несколько, по-моему, очень мило.

– Мило, да. Но знаете, у меня и мобильного-то нет. – Безразлично бросил он.

Ева посмотрела на него ледяным, пробирающим до костей взглядом.

– Знаешь, раз уж так, мог бы попросту не звонить. – Ответила она настолько холодно и резко, что Дэвид опешил.

– Нет, в самом деле. – Начал оправдываться он. – Раньше был, но… – "Но, когда я попал в психушку, его отняли, а после мне и не нужен был мобильный". – Подумал Дэвид, но вслух ничего не сказал.

– Да? Ты недавно предлагал вызвать мне такси или полицию, как интересно, ты планировал это сделать? – Тем же холодным тоном спросила она.

– И правда как? – Не ожидавший, что его настолько нелепо застанут врасплох, Дэвид задумался.

– Ладно. – Она выдержала паузу. – Жди здесь. – Развернувшись, Ева торопливо зашла к себе домой.

Как только её фигура скрылась за дверью, Дэвид развернулся и пошёл прочь. Однако через несколько сотен метров остановился и, обернувшись, разглядывал её дом ещё какое-то время. Затем закурил и быстрыми шагами вернулся к входной двери, несколько раз обошёл фонарный столб на тропинке у клумбы, и наконец облокотился на него, не спуская глаз с фасада дома спасённой им девушки. Так он простоял недолго, совсем скоро на пороге показалась Ева.

– Ты не ушёл. – Подняв брови, констатировала она.

– Это что, проверка была? – Дэвид поморщился и смерил её взглядом.

– Всё-таки странно нынче встретить человека без мобильника. – Подойдя поближе, она взяла его под руку. – Пойдём?

– Куда? – В недоумении спросил Дэвид.

– Тут за углом, увидишь. – Ответила она и буквально потянула его за собой.

Идти и правда оказалось недалеко, через дорогу от задней стороны дома Евы их встретила мерцающая вывеска круглосуточного супермаркета.

– Мы за парой авокадо? – Он скосился на свою спутницу, которая уже отпустила его руку.

– Тебе никто не говорил, что юмор не твоё? – Ева первой зашла в магазин, не дожидаясь, пока он откроет ей дверь.

– Случалось. – Честно признался Дэвид и прошёл следом.

Сонный продавец поприветствовал своих единственных клиентов и кивком поспешил указать расположение стенда с презервативами.

– Нам бы телефоны посмотреть. – Добродушно улыбнувшись, заявила Ева.

– Вперёд и направо, прилавок за канцтоварами. – Вмиг потеряв к ним всякий интерес, кассир уткнулся в свой лэптоп и продолжил просмотр какого-то древнего сериала.

Следуя указаниям, они подошли к небольшому стенду, выбор был скудным, но если учесть, что ещё несколько часов назад Дэвид вообще не собирался покупать телефон…

– Я бы этот взяла. – Ева указала на розовый телефон в чехле с заячьими ушками.

– Не сомневаюсь. – Он прошёл вдоль витрины и остановился рядом с обычным чёрным смартфоном. – Может, этот? – Дэвид посмотрел на Еву, в ожидании одобрения. – Кажется, популярная модель.

– Мы же тебе телефон выбираем. – Пожав плечами, она без интереса осмотрела выбранный Дэвидом экземпляр.

– Тогда решено. – Приоткрыв витрину, он взял коробку с понравившейся ему моделью, и они ушли в сторону кассы.

– Слушай, можно личный вопрос? – Поинтересовался Дэвид, пока оторванный от своего ночного досуга продавец оформлял их товар.

– Конечно. – С энтузиазмом ответила Ева.

– Сколько тебе лет?

– Двадцать два, а что?

– Да так, ничего.

Обзаведясь телефоном, Дэвид повторно провёл Еву до дома, обменялся с ней номерами и отправился обратно пешком. Только пройдя несколько кварталов, он осознал, насколько устал, по этому случаю решено было впервые воспользоваться своим новым гаджетом и вызвать такси.

Глава 3

– Ты вчера нормально добрался? – После короткого писка высветилось уведомление на экране телефона.

Отвыкший от благ цивилизации Дэвид даже не сразу понял, что это, но нажав на него, открылась переписка, где сей вопрос был первым и пока единственным сообщением. Контакт: Ева, на фотографии профиля у неё был кот, что, лёжа на спине, играл с луной, словно с ёлочным шаром.

– Да. – Ответил он.

Как-то слишком коротко. Дэвид покрутил телефон в руках. А что, собственно, ещё писать? Да и нужно ли писать хоть что-то? Наверное, всё же было неправильно просто игнорировать человека.

– На полпути до дома вызвал такси, телефон пригодился. – Добавил он после паузы.

– Как ты вообще раньше без него жил… Кстати, разве тебе ни капельки не интересно, что девушка делала ночью в таком районе одна?

В размышлениях он легонько постучал углом телефона о стол. В общем, ничего странного тут не было, она могла оказаться просто офисным служащим, что задержался на работе допоздна, собственно, как и он сам. Но раз уж Ева так хочет об этом рассказать, значит, причина не столь банальная.

– Что?

– Что «что»?

– Что ты вчера делала ночью одна?

– Не скажу!

– ???

– Ну, знаешь, неприлично у девушки такое спрашивать!

У Дэвида вырвался смешок. Он отложил телефон и открыл дверцы шкафа, хаотично заполненного самыми разными книгами.

Дэвид чихнул, одна из книг свалилась с полки и упала ему на ногу, лицо скривило былью. Подняв её, он провёл пальцем по обложке, на нём остался толстый слой пыли. Вернув книгу на место, Дэвид погрузил руку в глубины шкафа и достал оттуда большой старый альбом.

Пройдя на кухню, он взял тряпку и бережно протёр его от пыли. Когда рука уже тянулась, чтобы перевернуть первую страницу, он заметил, что она слегка дрожит. Дэвид сделал глубокий вдох и, не оставляя времени на промедление, открыл альбом на случайной странице, где-то на середине.

Да, определённое сходство с Евой всё же присутствовало, но не более чем сходство с любой другой мало-мальски похожей девушкой. Дэвид покачал головой, мысленно ругая себя за столь нелепую паранойю. Закрыв альбом, он закинул его подальше в шкаф и подошел к окну.

Несмотря на позднее утро, на улице всё ещё было многолюдно. Виной тому расположение инфраструктуры у него под окнами. Оживлённая дорога с перекрёстком, несколько магазинов, кофейни. Всё это притягивало людей как магнит. Вот женщина с коляской переходит дорогу, параллельно болтая по телефону. Навстречу ей идёт, пошатываясь, мужчина с бутылкой пива. На тротуаре какой-то старик разложил мини-киоск с поделками из дерева. Привычка наблюдать за людьми, то немногое, что осталось с Дэвидом ещё со времён его «прошлой жизни».

– Коты или собаки? – Увидел он новое сообщение на телефоне.

– В каком плане?

– Ну, кто тебе больше нравится?

– Собаки, наверное.

– Ммм, понятно, а почему?

– Они верные.

– Должно быть, тебя часто предавали коты?

– Ха-ха

Дэвид спустился во внутренний двор – тихое, закрытое с четырёх сторон жилыми домами место. Там был небольшой сквер с парой лавочек да десятком деревьев. Он иногда коротал тут время, особенно днём, когда людей здесь почти не было. К вечеру же оно заполнялось шумными компаниями жильцов, мигом теряя весь свой шарм.

Он огляделся вокруг, совсем ничего, только какая-то старушка развешивала бельё во дворе да девушка, что проезжала мимо на самокате.

«Что я вообще делаю?» – Закрыв глаза, он подставил лицо солнцу. А потом, похлопав по карманам, понял, что с непривычки оставил телефон дома.

Вернувшись обратно, первым делом он проверил уведомления, новых сообщений не поступало. На этот раз, забрав телефон с собой, Дэвид отправился в ближайший супермаркет за своим стандартным набором продуктов, свежие фрукты, готовая еда в одноразовых пластиковых контейнерах, вода, кофе и сигареты. Скупившись, он попрощался со знакомым продавцом и, забрав увесистый пакет, отправился домой.

Ева написала, как только он переступил порог своей квартиры и принялся разбирать продукты. Она сбросила фото свежей клумбы, с какими-то ростками цветов в ней, по устройству дома позади он узнал её жильё.

– Занимаешься садоводством? – Спросил он, комментируя фото.

– Люблю иногда покопаться в земле за домом, а ты?

– Я живу в квартире.

– Растения можно держать и в горшках.

– Не думаю, что у меня лежит к этому душа. У моей старой школьной подруги свой цветочный магазин, раньше я ей иногда помогал, но на этом всё.

– Понятно, так ты сейчас на работе?

– У меня сегодня выходной, вот только вернулся с магазина.

– …

Что означают эти три точки? Дэвид почесал голову. Он сказал что-то не то? Может, стоит переспросить? Пока он пребывал в размышлениях, Ева уже сама начала набирать сообщение.

– Раз ничем не занят, мог бы позвать на встречу.

Дэвид опешил, с чего бы ему куда-то её звать?

– Я не говорил, что ничем не занят. – Ответил он.

– А что ты делаешь?

– Сходил вот в магазин. Да и вообще, разве у тебя после вчерашнего нет какой-то, не знаю, психологической травмы?

– …

Глава 4

– Совсем ничего? – Металлическая ручка то и дело билась о пластиковую основу блокнота, совсем невпопад отбивая какой-то знакомый ритм, словно сломанный метроном. Женщина переводила взгляд со своих записей на Дэвида и обратно, иногда отвлекаясь на то, чтобы поправить очки или сменить позу на более удобную.

– Да, совершенно тривиальная жизнь, разве же это плохо? – Дэвид заёрзал на диване. Он, быть может, задумывался крайне удобным, но по факту казался настолько мягким и податливым, будто стоит расслабить всего одну мышцу, и тебя засосёт куда-то в бездну.

– Вы же знаете, мы здесь не говорим, что плохо, а что хорошо, к тому же это всё равно понятия очень относительные. – Можно подумать, женщина услышала немые мольбы Дэвида и отложила ручку с блокнотом в сторону. Затем сняла очки, тщательно протёрла линзы и наклонилась к нему. – Но знаете, даже о самой обычной жизни можно рассказать так, что «Улисс» покажется детской сказкой. Вы согласны со мной, Дэвид?

– Нет, не согласен. Я вообще не понимаю, зачем вы сравнили книгу с рассказом, но раз уж вам по душе такие метафоры, то могу сказать, что моего ораторского искусства едва ли хватит на что-то большее, чем сборник народных сказок для дошкольников. – Парировал он.

– Может быть, вам легче было бы изложить свои переживания в письменной форме? – Аккуратно поинтересовалась женщина.

– Нет, точно нет. – Резко ответил ей Дэвид.

Она слегка отодвинулась и постучала пальцами по столу.

– Как у вас дела на работе, удалось завести новые знакомства?

– С прошлого нашего разговора ничего особо не изменилось. Как я и говорил вам ранее, у меня есть пара друзей-коллег, думаю, этого мне достаточно, никогда не был любителем больших компаний.

– Хорошо, а как дела вне работы? – Женщина снова взяла свой блокнот и принялась делать какие-то заметки.

– Всё так же по-старому. – Нагло соврал он. – Люблю коротать дни в одиночестве, недавно вот выбрался за город, иногда выхожу на пешие прогулки, говорят, полезно для здоровья.

– Где вы любите гулять? – Проявила искреннюю заинтересованность она.

Дэвид пожал плечами. «Там, где нет людей». – Подумалось ему.

– В основном в парке. Ещё в городе, там красиво по ночам, так тихо и пустынно.

– Вам нравится такая атмосфера?

– Да, пожалуй, можно сказать, что она мне нравится. – Он дополнил свои слова утвердительным кивком.

– Это прекрасно. – Женщина по-доброму улыбнулась, словно мать, которая радуется первым поделкам своего дитя. – А как насчёт снов? Вам снятся сны?

При этом вопросе Дэвид невольно съёжился, к несчастью, женщина именно в этот момент пристально за ним следила, на этот раз увильнуть не выйдет.

– Да, иногда мне снятся кошмары, как и всем, наверное. – Выдавил из себя Дэвид.

– Как часто это происходит?

– Не знаю, может быть, раз-два в неделю.

– И что вы видите в этих снах?

– Не помню… К счастью. – После непродолжительной паузы добавил он.

Женщина вздохнула и, подперев рукой подбородок, засмотрелась на него.

– Вы не думали найти себе хобби? – Откинувшись на спинку кресла, спросила она.

– Типа игры в теннис?

– Почему бы и нет, вам нравится теннис?

– Никогда не пробовал. – Сухо ответил он.

– Дэвид, послушайте, я вам не враг, я пытаюсь помочь, и всё, о чём я прошу, это сделать мне шаг навстречу, всего один малюсенький шажок. – Женщина опять улыбнулась этой странной «материнской» улыбкой.

– Я понимаю, но меня правда устраивает мой теперешний образ жизни, мне комфортно, и в данный момент мне бы не хотелось ничего менять. Да и в целом, думаю, я в норме. – Уверенно произнёс он.

Она смерила его тяжёлым взглядом.

– Я выпишу вам новый рецепт на таблетки, не забывайте их принимать, пожалуйста. – Выудив из глубин своего письменного стола один из бланков для рецептов, она быстро написала несколько строк на латыни.

– С превеликим удовольствием. – Натянув улыбку, ответил он.

Дэвид вздохнул полной грудью, как только покинул кабинет психотерапевта, и отправился восвояси, прокручивая в голове события сегодняшнего утра, когда он так бесцеремонно был вырван из объятий Морфея, что даже не сразу понял, что вообще происходит.

То, что разбудило его в ранних 6 утра, не было похоже ни на что, слышимое им раньше. Потребовалось какое-то время и немало когнитивных способностей, дабы обнаружить свой новый гаджет, непрерывно звонящий уже третий раз. На экране большими розовыми буквами высвечивалось имя «Ева». А наконец-то подняв трубку, он был отчитан как школьник, сначала за то, что долго спит, «упуская лучшие часы дня», затем за то, что долго отвечает, «заставляя такую прелестную девушку томиться в мучительном ожидании», затем ещё за что-то… В конечном итоге, его пригласили на прогулку в парк, вернее, приглашением как таковым это не являлось, больше походило на приказ.

Пройдя несколько кварталов, Дэвид зашёл в незатейливый дворик, где находилось одно из немногих в этом городе заведений без ярких вывесок, больших стилизованных фасадов или вычурных названий. Словно выставляя напоказ свою скромность, оно тихонько притаилось меж пары жилых домов, и только лишь по единственному указателю можно было определить его местоположение.

Внутри Дэвид машинально взял со стойки свежий выпуск газеты и, кивнув в знак приветствия хозяину, направился к своему любимому месту, крайнему столику у окна. Хозяин – рослый мужчина с длинной рыжей бородой и столь же внушительной шевелюрой, обычно стоял у бара, его жена, которую Дэвид никогда не видел, но часто слышал, хлопотала на кухне, а две дочери, рыжие, с веснушками и массивными фигурами, под стать отцу, помогали в зале.

Дэвид раскрыл газету в ожидании официантки и бегло пробежался по последним новостям. Очередной кандидат в мэры оказался замешан в отношениях с несовершеннолетней. Трое парней попытались ограбить банк, одного застрелили на месте, второй умер в больнице. Землетрясение на западе, цунами на востоке, новый штамм эпидемии гриппа в странах Южной Африки. По правде говоря, все эти новости интересовали его мало, а сюда он приходил с вполне конкретной целью, хорошенько поразмыслить над своей следующей попыткой суицида. Никогда не изменяя сей мрачной традиции.

– Добрый день, вам как обычно? – Будучи погружённым в свои мысли, Дэвид не услышал, как к нему подошли. Это была старшая дочь, Анастасия, кажется.

– Да, стейк и чёрный кофе, будьте добры. – Вежливо ответил он.

– Будет готово через двадцать минут. – Официантка мило улыбнулась и удалилась куда-то в сторону кухни. А Дэвид продолжил свои размышления.

Повешение, да, из всех способов, что ему уже удалось опробовать, к самому классическому он так и не прибег, наверное, всё дело было в узлах, до чего же тяжело научиться найти порядок во всём этом хаосе из множества переплетений… Но ради такого дела, пожалуй, можно и постараться. К тому же это ведь вполне себе возможно сделать прямо в квартире, да, а перед этим как следует пошуметь и оставить дверь открытой, Курт непременно будет вне себя от ярости и тут же примчится к нему домой. У Дэвида вырвался невольный смешок, когда он представил, как Курт, стоя в дверях, наблюдает за ним, раскачивающимся на люстре, со стороны в сторону, словно маятник. Но тут же в голову пришло и одно из самых неприятных воспоминаний, которые у него вообще имелись.

Это была уже шестая попытка. В пучине отчаянья его воспалённый разум выдал поистине маниакальный шедевр. Купив в спортивном магазине эластичную верёвку, он рассчитал её длину ровно настолько, чтобы, прыгая из окна арендованной квартиры, его восьмидесятикилограммовое тело зависло аккурат на высоте второго этажа. Затем, скрепив несколько струн, он обвязал один их конец вокруг своей шеи, а второй закрепил у батареи. Ну и финальный штрих, смазать ладони суперклеем и схватиться за голову. А дальше всего один шаг в окно, и вот он уже висит в воздухе, прямо над оживлённой аллеей, и, держа в руках собственную голову, обильно заливает кровью всех прохожих. Как оказалось, если мозг не задет, то сознание затухает не сразу, и выражения дикого ужаса каждого человека на той улице Дэвид не забудет уже никогда.

– Приятного аппетита. – Анастасия быстро поставила заказ на стол и, бросив подозрительный взгляд на Дэвида, спешно ушла.

«Да, такого не пожелаешь даже Курту». – Подумал он и решил остановиться на варианте с лесом. Местность ему уже знакомая, да и так по крайней мере можно надеяться, что его мёртвое тело растащат хищники, ну или более реалистичный сценарий – утро следующего дня у себя в постели.

«Похоже, всё же придётся учиться вязать узлы». – Подумал Дэвид и достал из своей сумки старый блокнот в кожаном переплёте. На страницах цвета слоновой кости аккуратным почерком были озаглавлены номера, от первого до восьмого, одни хранили под собой целые горы текста, другие же были попросту пустыми. Некоторых страниц в блокноте недоставало, о их былом наличии свидетельствовали лишь грубо оборванные корешки у переплёта. Сейчас даже сам Дэвид с трудом мог бы сказать, какие секреты унесли с собой в пламя эти очерки.

Он вывел на чистом листе цифру девять. И после этого остановился. Какое-то время просто крутил в руке ручку и пялился в стол. Пока его взгляд не упал на висящие на стене, стилизованные под старину часы, времени до встречи с Евой оставалось не так много. Удивляясь самому себе, он закрыл блокнот и спешно принялся за завтрак.

Покинув кафе, Дэвид отправился дальше. Сквозь улицы и переулки, что тянулись, медленно сменяя друг друга совершенно одинаковой урбанистической архитектурой. На пути ему встретился один из больших храмов, сегодня, кажется, был какой-то религиозный праздник, посему автодвижение вокруг было перекрыто, а толпа людей, тянувшихся в одно место, напоминала поток бурной реки, стремящейся как можно быстрее вырваться к океану.

Дэвид нахмурился, глядя на всё это, и, ускорив шаг, поторопился к своей следующей цели, цветочной лавке с незамысловатым названием «Летняя Пора».

Девушка у входа, заправски орудуя секатором, обрезая стебли у каких-то диковинных растений с жёлтыми четырёхлистными цветками, была настолько увлечена своим занятием, что даже не заметила новоприбывшего клиента.

– Привет, Лиз. – Позволил себе отвлечь её Дэвид.

Было сложно даже осознать всю гамму эмоций, которые отобразились на лице женщины после этих слов. Кажется, сначала это было недоверие, которое быстро сменилось шоком, который перерос в удивление, и наконец, её лицо озарила широкая улыбка. Бросив своё занятие, она в два шага преодолела расстояние между ними и заключила Дэвида в крепкие объятия.

– Дэвид, милый мой! Сколько лет! Я уж думала, что и вовсе тебя больше не увижу. Ну же, садись, садись, чего встал столбом? – Она пододвинула к нему табуретку на колёсиках и почти что силой усадила его у стола, заваленного различными цветами.

– И я рад тебя видеть, но боюсь, надолго задержаться не смогу… – Начал было он.

– Не надеешься же ты, что я вот так просто тебя отпущу? Уж какие бы дела у тебя ни были, чашку чая ты выпить всегда успеешь. – Не дав ему закончить, констатировала Лиза. Затем, заперев входную дверь на замок и повесив табличку «Закрыто», включила электрический чайник, после чего принялась хлопотать у тумбочки с чашками.

– Что-то давно тебя не видно. Ты же знаешь, я тебе всегда рада. Заходил бы хоть иногда проведать старую знакомую. – Причитала она, грохоча чайной утварью.

– Знаю, но всё как-то повода не было. – Дэвид отвернулся, утопая взглядом в разнообразии собранных здесь растений.

– Ну-ну, разве же нужен повод, чтобы проведать друга? Вон посмотри, какая хорошая погода. – В подтверждение своих слов она отдёрнула штору, и уютное пространство магазина залил солнечный свет. Погода и вправду была хороша. – Вот тебе и повод, а то для тебя что-то значимое это только если кто-то родился или умер, а может, и вовсе только второе. С таким подходом так и будешь всю жизнь ходить хмурым, как грозовая туча. Я ведь тебе всегда говорила, Дэвид, учись радоваться мелочам, ме-ло-чам. Эх, не слушаешь ты меня, а вот зря, у меня может и нет учёной степени, но в жизни я кое-что да понимаю, и получше этих ваших напудренных белых воротничков, это уж точно. – Она разлила кипяток по кружкам и, выдвинув из-под стола ещё одну табуретку, села напротив Дэвида.

– В этом я никогда не сомневался. – С искренней улыбкой произнёс он.

– Ну, рассказывай, как дела? Как сам? Чем занимаешься?

– Да особо-то и нечего рассказать. – Отхлебнув не самый вкусный в мире чай, начал он. – Работаю вот в «Невисе», редактором, а так жизнь как жизнь, можно сказать, всё по-старому. – Дэвид пожал плечами.

– В «Невисе», да? Ох, и как тебе, нравится работа? – Как будто с сочувствием поинтересовалась Лиза.

– Почему-то последнее время все меня об этом спрашивают. Работа есть работа. Не хорошая, не плохая, просто работа. – Он сделал паузу. – А ты как? Как там Гэртон? Что-то его не видать. – Поспешил сменить тему Дэвид.

– Ой, ну ты же его знаешь, сделает всё, чтобы отлинять от работы, захворал вот, отлёживается дома, смотрит свои любимые передачи про серийных убийц, а мне тут вкалывай за двоих. – Недовольно пробурчала она.

Дэвид понимающе кивнул.

– На каком ты месяце, Лиз? – Хитро прищурившись, он посмотрел на её выпирающий живот.

Девушка залилась заразительным хохотом.

– А я всё думала-гадала, заметишь, нет. С твоей-то внимательностью к таким вещам всего можно было ожидать. – Проговорила она, поглаживая живот. – Пятый месяц.

– Ого, поздравляю. Пол уже знаете? – Он воспользовался возможностью отставить чашку в сторону и принялся бесцеремонно пялиться на живот.

– Совсем недавно узнали, мальчик. Сейчас обустраиваем детскую. И имя выбираем, Гэртон, старый хрыч, упёрся как баран, и всё твердит, «Назову сына Ибрагим, в честь деда». Нет, ну ты можешь себе представить? Ибрагим. Господи, да Ибрагимы рождаются уже шестидесятилетними стариками, ну что за вздор?! Нет, нет, нет, через мой труп. Я так ему и сказала, через мой труп. – Произнесла она на повышенных тонах, вместе с этим зачем-то тыча пальцем в стол, словно вбивая эту информацию прямо в дерево.

– Да уж. – Широкая улыбка, впервые за долгое время, не покидала лицо Дэвида. – Ну, как бы там ни было, я очень за вас рад. И надеюсь, я не доставлю тебе слишком много хлопот, если попрошу собрать для меня букет?

– Гортензии, да? – Как ни пыталась она скрыть печаль в голосе и удержать взгляд на уровне глаз Дэвида, получилось это плохо.

– Нет, Лиз, не в этот раз. Собери мне роз, красных, пожалуй.

– Ооо! – Тут же оживилась женщина. Не теряя ни минуты, она вскочила со стула и помчалась с одного конца лавки в другой, выдёргивая лучшие розы из больших, расставленных по разным углам ваз. – Да уж, а говоришь, нечего рассказать, ну и кто она? Давай выкладывай всё в мельчайших подробностях. – Сказала она, тыкая в него стеблем розы.

– Да правда, нечего, наверное, просто знакомая. – Попытался оправдаться Дэвид.

– А ну конечно! – Воскликнула Лиза. – Просто знакомая, так я и поверила, ты всем знакомым букеты даришь, что ли? Тогда почему я всё ещё не купаюсь в золоте? – С наигранной претензией спросила Лиза.

– Ну, у меня мало знакомых. – Меланхолично ответил он.

– Вот, вот в этом ваша проблема, все мужчины такие, и Гэртон таким был, пока я не перевоспитала его, конечно. Вы боитесь ответственности как огня, а когда осознаёте свой промах, обычно становится уже поздно. Не упускай свой шанс, не упускай. Вот что я тебе скажу. – Закончив свои нравоучения, Лиза протянула ему невероятно красивый букет красных роз, обёрнутый в белую бумагу, обвязанную синей лентой. – Держи, расскажешь потом, как всё прошло с просто знакомой. – Передразнив его в последний раз, она открыла двери.

– Спасибо, Лиз, обязательно расскажу.

Попрощавшись, Дэвид быстрым шагом направился в парк.