Екатерина II. Как пополнялись и тратились личные средства. Кошелек императрицы
© Зимин И.В., 2025
© «Центрполиграф», 2025
Введение
Императрица Екатерина II, вместо стандартных многословных посвящений, повелела высечь на памятнике Петру! надпись: «Петру I – Екатерина II»: «…я сама захотела, чтоб это так было, желая, чтоб знали, что я, а не жена его, воздвигли ему памятник». Она, безусловно, новатор, рвавший шаблоны, как и ее великий предшественник, она, как и Петр I, именовалась Великой, она завершила «черноморский проект» Петра Великого, ценой двух победных войн с турками. Немка, до 14 лет не представлявшая, что такое Россия, в памяти народа осталась как «матушка императрица». Своей жизнью в России подтвердила максиму, что русские – это не только нация, но и судьба.
О Екатерине II написано множество книг, но с учетом того, что любая биография политика складывается из его слов и дел, хотелось бы обратиться именно к делам императрицы. А эти дела в концентрированном виде складывались в том числе из именных указов Екатерины II по ее комнатной сумме. Эти указы, за 34 года правления Екатерины II, представляют собой бесконечные денежные счета, решения по которым она принимала лично. Фактически это уникальный источник, рисующий императрицу с точки зрения ее бесконечных дел, с бесконечных ракурсов.
Следует коротко пояснить, что такое «комнатная сумма» императрицы. В 1704 г., по воле Петра I, создан Кабинет Его Императорского Величества. Деньги, поступавшие в него из разных источников, стали именоваться «кабинетными». Позже эти средства, имевшие характер «собственных» денег императора, стали именоваться комнатной суммой. При преемниках Петра I число потоков, по которым шло формирование комнатной суммы, увеличивалось и эта сумма, помимо бюджетных денег, находилась в оперативном и единоличном распоряжении первого лица империи. Это было удобно, поскольку позволяло приватно и оперативно решать самые разные вопросы, требовавшие срочного финансирования.
При императрице Анне Иоанновне (1730-1740 гг.) главным источником пополнения комнатной суммы становится соляной сбор[1], т. е. отдельная строка государственного бюджета, перенаправленная на пополнение личных средств первого лица империи.
При императрице Елизавете Петровне (1741-1761 гг.) чистая прибыль «от соляной операции, составлявшая от 706 до 816 тысяч руб. в год, поступала полностью в комнатную сумму»[2]. Еще в нее шли доходы с Колывано-Воскресенских заводов, кроме этого, она пополнялась остаточными деньгами (на конец года) различных ведомств; личным жалованьем императрицы как гвардейского полковника; вычетами, производившимися из окладов военных и статских чинов за отпуска; почтовый сбор; деньги откупщиков таможенных пошлин[3]. Эта практика, связанная с формированием комнатной суммы, сохранялась весь период царствования Екатерины II. Окончательно разграничил каналы наполнения государственного бюджета и личных кошельков членов императорской семьи Павел I, подписав 17 ноября 1796 г. указ «Об ежегодном отпуске денег императорской фамилии».
Если вернуться ко временам Екатерины II, то «распределение» денег из комнатной суммы решало важную социальную задачу – повышая престиж императорской власти, материально «привязывая» элиту лично к монарху, от воли которого зависели самые разнообразные варианты денежного «стимулирования». Практика регулярных пожалований из комнатной суммы фактически являлась важным элементом социальной политики; она должна была обеспечить лояльность элиты и повысить престиж монарха среди военных и чиновничества.
Заметим, что традиция таких «царских милостей» восходила ко временам Московского царства и в целом была характерна для европейского абсолютизма: «…эти царские милости были исполнены глубокого значения: они служили зримым выражением благоволения государя, становились ступенькой для продвижения по неформальной лестнице придворного успеха. <…> Эти пожалования были важнейшим средством управления правящей элитой, т. е. поощряли членов двора к верной службе, указывали на тех, кто пользовался особым царским доверием, позволяли контролировать в нужном для государя направлении действия сотен придворных, включая тех, кто имел возможность “видеть государевы очи” лишь издалека»[4].
В первые годы правления, когда у Екатерины II не было четкого представления о совокупной сумме государственного бюджета, комнатная сумма по годам формировалась в зависимости от случайных факторов. Однако со временем системная немка Екатерина II ограничила ее 1 200 000 руб. в год, т. е. по 100 000 руб. в месяц. Впрочем, иногда в месяц тратилось 20 000 руб., иногда – 200 000 руб. Внутри каждого года выплаты распределялись помесячно, с указанием итоговой суммы, израсходованной за период. Все оформленные изустные указы визировались лично императрицей. Все записки (изустные указы) были обращены к А.В. Олсуфьеву, чиновнику Кабинета Е.И.В., отвечавшему за комнатную сумму[5]: «Адам Васильевич… припишите для моего известия о кабинетной сумме у нижеследующих статей. Признаюсь, ничего не разумею в больших счетов и для того прошу приписать еще, сколько я имею на свою диспозицию, не останавливая никаких определенных расходов»[6].
Судя по документам, первым «системным» годом стал 1765-й, за который Екатерина II потратила из комнатной суммы всего 187 139 руб. Раскладка по месяцам была следующей:
Впрочем, рамки денежных отпусков (100 000 руб. в месяц) носили условный характер, и, если было необходимо, Екатерина II недрогнувшей рукою брала необходимые суммы из Кабинета Е.И.В. Она с иронией многократно писала М. Гримму о ситуации знакомой всем – «денег нет»: «…генерал-прокурор[7] только что открыл вам новый кредит на 25 тысяч рублей и в первый раз, как я его увижу, я предложу ему, чтоб он вам открыл кредит неограниченный. Но это слово, наверно, будет стоить ему припадка удушья, и несмотря на все мое влияние на него, мне не добиться этого без особого моего повеления; у него же сделается биение сердца… у него всегда находятся готовые деньги на всевозможные непредвиденные случаи, да еще для такого поглотителя и мота, как я»; «постарайтесь купить как можно дешевле, чтоб не увеличить удушье князя Вяземского» (1782 г.)[8].
Траты комнатной суммы, безусловно, завесили от множества факторов: женитьб сына, строительства и обустройства городских и загородных резиденций, непрерывных войн, интеграции в общероссийское пространство новых территорий и пр., пр., пр. Если суммировать расходы по комнатной сумме по большей части лет царствования императрицы, то картина будет следующей:
Отметим, что, располагая комнатной суммой в 1 200 000 руб. в год, Екатерина II только в последние 10 лет царствования периодически «перебирала» доступные для нее средства. Стараясь оставаться в неких обозначенных для себя рамках, она часто разбивала финансирование разных проектов на несколько частей платежа, включая не только приобретение драгоценностей, но и, например, покупку токарного станка для старшего внука (три части платежа).
Кроме комнатной суммы, гигантские государственные средства тратились на содержание Императорского двора. Юридически они не носили фиксированного характера и определялись волей первого лица империи. И сумма эта росла от царствования к царствованию. Во многом это связано с увеличением числа людей, которые входили в Придворный штат. Если при Анне Иоанновне на содержание Высочайшего двора тратилось по 260 000 руб. в год, то при Екатерине II уже 3 000 000 руб.
Столь серьезное финансовое давление на бюджет провоцировало накопление долгов перед поставщиками Императорского двора. В этой ситуации Екатерина II 22 декабря 1795 г. принимает решение «О составлении нового штата по Придворному ведомству»[9]. В указе констатируется, что «сверх определенной в 1789 г. на содержание Двора Нашего суммы по 3 миллиона руб., учинены тою Конторою долги более 2 миллионов простирающиеся», поэтому предлагалось: «1. Предписать Придворной конторе составить обстоятельную ведомость о долгах своих по 1 января наступающего 1796 года; 2. Подтвердить сим наистрожайше и под опасением взыскания… чтоб Придворная контора, получая исправно определенную сумму, производила верно и точно платежи частным людям за поставки и покупки и отнюдь долгов накоплять не отваживалась; 3. …составить примерный штат о числе вообще всякого рода чинов и служителей по ведомству Придворному, с назначением окладов и с особым расписанием их по комнатам… не делать ни малейших перемен; 4. …с означением какие именно столы, кому, на сколько особ и в каком количестве блюд полагается; 5. О пресечении всяких хищений и злоупотреблений, взыскивая с нерадивых…». Но со всеми долгами Императорского двора пришлось разбираться уже Павлу I.
Глава 1
Императрица Екатерина II
Начало…
Все в жизни имеет свою цену, за все сделанное и несделанное приходится платить. Имел свою цену и переворот, возведший на трон Екатерину II. И ценой этого переворота стала жизнь Петра III, как и необходимость в самое короткое время «рассчитаться» не только с соратниками, но и со всеми, кто прямо или косвенно поддержал возведение императрицы на трон.
Совершенно очевидно, что переворот, состоявшийся в июне 1762 г., имел много составляющих. Одни – искренне оскорблены примирением с Пруссией. Другие считали, что Петр III Федорович недостоин памяти великого деда. Третьи, безусловно, рассчитывали на стремительное возвышение, сопровождавшееся значительными пожалованиями, в том числе материальными. У переворота и коронации 1762 г. была основательная финансовая составляющая…
Екатерина II, начав перехватывать рычаги власти, учитывая сложность и шаткость ситуации, немедленно начала в той или иной форме «рассчитываться» со всеми участниками переворота 28 июня 1762 г.
После переворота императрица вполне представляла, какими финансовыми ресурсами она располагает. Безусловное, ей немедленно представили данные по состоянию финансов Кабинета Е.И.В. На 4 июля 1762 г. в кассе Кабинета имелось 2 306 004 руб.[10] Именно этими средствами и воспользовалась императрица для того, чтобы «расплатиться» с соратниками по перевороту.
Тогда же Екатерина II попыталась получить сведения об общем состоянии бюджета страны. 16 августа 1762 г. в записке к генерал-прокурору А. Глебову «О прибавке известий о доходах и расходах», она констатировала: «О подушном сборе есть у меня известие, а о прочих доходах еще ничего не знаю, также и о расходах, пожалуйста, сделайте для меня ясный и краткий экстракт»[11]. Как императрица вспоминала впоследствии: «На Статс-конторе было 17 миллионов долгу. Ни единый человек в государстве не то чтоб знал, сколько в казне было дохода, ниже не ведал званий доходов разных»[12]. Далее она вспоминала: «По восшествии моем на престол, Сенат подал мне реестр доходам империи, по которому явствовало, что оных считали 16 миллионов. По прошествии 2 лет, я посадила князя Вяземского и тайного советника Мельгунова, тогдашнего президента Камер-коллегии, считать доходы. Они несколько лет считали, переписываясь раз по семи с каждым воеводою. Наконец сосчитали 28 миллионов, 12 миллионов больше, нежели Сенат видел»[13]. Подобная критическая ситуация заставила императрицу взять ситуацию в свои руки.