На грани воды и льда

Глава первая

Когда-нибудь всё будет так, как мы желаем.

Когда-нибудь мы всё поймём и всё исправим.

Ну, а пока мы вновь боимся то, что любим.

Всё оставляем на потом, и будь что будет…

В детстве Марк любил идти с закрытыми глазами, держась за мамину руку, ему нравилось мысленно угадывать, где они находятся. Повзрослев, он не мог избавиться от ощущения, что часто упускает из виду что-то важное.

После школы Марк переехал из областного городка в Екатеринбург и по совету родителей поступил на юридический факультет. На последнем курсе он устроился работать в частную юридическую компанию. Через несколько лет работы юристом на смену первоначальному интересу пришло ощущение бессмысленности происходящего. Судебные заседания расстраивали нервы и подрывали уверенность Марка в себе. Хотя он выигрывал для клиентов достаточно много судебных споров, все проигранные дела ложились камнями на сердце и западали в память надолго.

В одну из сентябрьских пятниц Марк решил пойти на встречу одногруппников, которые после выпуска не посещал. Идя по осеннему городу, Марк заметил в себе приятное волнение. «Неужели я по ним соскучился? Или по кому-то конкретно?» – задумался Марк и постарался дышать спокойнее и сдерживать шаг.

На открытой террасе кафе, расположенного в городском парке, уже собрались почти все из пожелавших прийти. Парни жали ему руки, а девушки радушно приветствовали Марка объятиями.

– Зазнайка, считаешь себя выше нашего сборища? – наигранно обиженным голосом спросила Таня, маленькая, рыжеволосая, очень активная девушка, вездесущность которой раздражала Марка во время учёбы. Таня была старостой группы, и после выпуска, встречи сокурсников обычно инициировала именно она.

– Ты ко мне несправедлива, – натянуто улыбнувшись, ответил Марк.

– Не всё справедливо, что законно, – продолжала Таня.

– Рад видеть, присоединяйся, – сказал Антон, подталкивая Марка к стулу рядом с тем местом, где сам разместился.

С Антоном Марк сдружился ещё на первом курсе, но сейчас они общались нечасто. Собравшиеся делились своими успехами, рассказывали о работе, путешествиях, каких-то приобретениях. Таня предложила тост за четырехлетие выпуска, после чего стали вспоминать разные забавные случаи из студенчества. Когда в компании раздавался громкий смех, другие гости кафе, также сидевшие за столиками на террасе, недовольно поглядывали в их сторону, но эти взгляды не задевали тех, кому они предназначались.

Почти ничего, как заметил Марк, не говорила Полина. Слегка наклонив голову набок, она как будто слушала всех и одновременно никого. Казалось, если её оставить сейчас одну, она продолжит сидеть в той же позе и с тем же выражением лица. Марку вспомнилось, как на четвертом курсе, когда часть одногруппников собралась на квартире у Антона, они, оказавшись наедине с Полиной на кухне, проговорили всю ночь напролёт. Тогда казалось, темы для их разговора выстроились в голове в длинную очередь и дрались между собой за право быть озвученными, так много ему вдруг захотелось обсудить с этой девушкой. Но мысли о том, чтобы зайти дальше, он не допускал, так как не был сторонником заводить отношения в коллективе, да и на тот момент у него была девушка. Марка тогда поразило насколько внимательно Полина относилась к тому, что он говорил и как хорошо она его понимала. После этого наедине они больше не оставались и продолжали общаться в группе отстранённо, будто той ночи вовсе не было.

Марк заметил, что Полина сильно похудела. В её образе ничего не указывало на попытки как-то подчеркнуть свою красоту. Её длинные русые волосы были собраны в хвост, губы и ногти накрашены не были. В прямом синем платье и в сером плаще она смотрелась просто, но элегантно. В целом, она выглядела гораздо более уверенной в себе, чем запомнилась Марку по университету.

Пока сидели за столом, Марк не обращался к Полине. Но когда все стали вразнобой то выходить с террасы в парк, то возвращаться за стол, Марк решил к ней подойти.

– А у тебя как дела, что нового? – спросил он.

Полина, приветливо улыбаясь, ответила:

– Да потихоньку, ничего особо нового.

– Диплом пригодился?

– Конечно, храню в нём письма от бабушки.

– Ну, серьёзно. Ты работаешь по специальности или близко к тому?

Улыбка Полины стала ехидной, и девушка задала Марку встречный вопрос:

– А ты помнишь, как заведующий нашей кафедры расхваливал свои успехи в судах?

– Да… помню.

– Говорил, что даже ночами не спит, готовясь к судебным заседаниям, которые если сразу не выигрывал, то в апелляции то уж точно.

– Он любил об этом поговорить, – подтвердил Марк. – К чему ты ведёшь?

– Так вот, на последнем курсе я посмотрела по базам судебных решений, там можно выбрать поиск по участникам дел, он на самом деле не участвовал ни в одном судебном споре.

– Да неужели? – удивился Марк. – А почему ты вообще решила проверить?

– Ну, он же часто повторял одни и те же истории, но я заметила, что он немного путался в деталях, и засомневалась в том, что он говорит правду.

– Но он так вдохновенно рассказывал, заслушаться можно было, – не мог до конца поверить в слова Полины Марк.

– Да, врал он хорошо, как ты говоришь, вдохновенно. Потом мне стало интересно, есть ли судебный опыт у других. Оказалось, что лишь единицы из тех, кто вёл у нас пары, участвовали в судебных процессах. Получается, нас учили тому, что сами знали лишь теоретически.

– На деле и правда многое по-другому оказалось, – озадаченно подтвердил Марк.

Во время разговора от прямого взгляда Полины Марк чувствовал себя неловко, казалось, она видит его насквозь. И всё-таки её изумрудные глаза притягивали Марка подобно магниту.

– А ты, как я поняла, стал сутяжником? Нравится тебе такая работа? – добавив в голос доброжелательности, спросила Полина.

– Да не то чтобы очень. Разве есть варианты?

– Смотря что хочешь ты сам.

– Это сложный вопрос, – невесело произнёс Марк.

– Но ключевой.

Пока Марк мысленно искал подходящую тему для продолжения разговора, делая вид, что рассматривает упавшую листву под ногами, вороша её носком ботинка, подошла одна из сокурсниц, и Марк оставил Полину в её компании.

Глава вторая

Меня всегда что-то держит, не выйти

За грань проблем и вопросов, событий.

Бегу куда-то всё время. И что же?

Все дни на капли дождя так похожи.

Со встречи Марк ушёл раньше всех, так как собирался на следующий день на работу. Он часто приходил в офис в выходные, чтобы подготовиться к предстоящим на неделе судебным заседаниям, и уже привык к такому порядку вещей, об отпуске он даже не задумывался.

На следующий день, чтобы настроиться на рабочий лад, Марк, как обычно, приготовил себе кофе и раздобыл печенье. Но нужный настрой не приходил. Его не отпускал вчерашний разговор с Полиной, особенно последние её слова.

«А чего же и правда хочу я сам? Ведь так вопрос мне никогда никто не ставил. Когда я рос, "хочу" вообще никем не воспринималось за аргумент. Вот "надо" – другое дело. Ну, а всё-таки, чего я сейчас хочу? Может, возиться с этими бумагами? Вряд ли, я к ним каждый день подступаюсь, преодолевая себя, без кофе, может, вообще бы не смог. Тогда чего? И как отличить свои желания от навязанных желаний других людей? Вот была бы у человека кнопка для перезагрузки».

Так Марк провёл всю субботу со своими мыслями и бумагами наперевес, а вечером позвонил Полине и предложил ей встретиться. Её номер телефона всегда был ему известен, как и номера других сокурсников, но воспользовался он этим знанием впервые. Полина, судя по голосу, была немного удивлена, но после короткого замешательства, согласилась поужинать с ним в ближайшую среду в том же кафе в парке.

В этот день Марк представлял в суде интересы промышленного предприятия в споре с одним из надзорных органов. Юрист от надзорного органа явно был не подготовлен к заседанию и на вопросы судьи, после мучительных раздумий, с жалким видом сбивчиво отвечал что-то не по сути вопроса. Один раз Марк не выдержал и подсказал ему ответ на вопрос судьи, что было, конечно, непрофессионально с его стороны. Несмотря на почти полное отсутствие аргументации требований надзорного органа, суд решил спор в его пользу. После оглашения судебного решения Марк не показал переполнявшего его негодования, и ему даже удалось, выходя, поблагодарить судью и попрощаться с ней. В удручённом состоянии Марк направился на встречу с Полиной.

Летняя веранда кафе была уже закрыта. Марк с Полиной устроились за столиком третьего этажа у окна, из которого открывался вид на парк, переливающийся пряными красками осени. Разговор поначалу не вязался.

– Что-то не так? – спросила Полина, видя, что Марку не по себе. – Зачем ты меня позвал?

– Да нет, все нормально, осадок после работы неприятный остался. Мне снова захотелось с тобой увидеться, вот и позвал. Надеюсь, ты не против?

– Да нет, конечно, не против.

– Может, всё-таки расскажешь мне, чем живёшь, чем занимаешься?

– Читаю книги.

– А какие?

– Тебе правда интересно? Сейчас чаще интересуются, какой у человека телефон, чем тем, какие он читает книги.

– Мне безразлично, какой у тебя телефон. Так какие?

– Да разные. Из прочитанного мне больше всего понравились «Атлант расправил плечи» Айн Рэнд и «Как научиться позитиву» Мартина Селигмана.

– Позитиву? Это как радоваться каждому лучу света, случайно упавшему на тебя?

– Селигман пишет не про мнимый оптимизм с розовыми очками. Знаешь, в чём заключается, по его мнению, настоящий оптимизм?

– Нет, расскажи, пожалуйста.

– Если случилось что-то плохое, то оптимист подумает: это не я виноват, а обстоятельства или другие люди, ну, или хотя бы – виноват не только я. Плохое оптимистом будет конкретизировано. Если случится что-то хорошее, то оптимист скажет – а это я молодец! Пессимист же ответственность за всё плохое взваливает или позволяет взваливать на себя, а за хорошее и сам себя не похвалит, и другим не даст.

– Интересно. Как бы правильно применить это к себе?

– Ну вот, например, ты сегодня расстроился из-за неудачи на работе. Наверное, винишь себя? А ты подумай иначе. Так ли уж ты виноват, может, были причины, не зависящие от тебя? Заведи себе внутреннего адвоката, так сказать, а то зачастую человек сам для себя суровейший прокурор. Станет легче с самим собой, ведь то, что ты чувствуешь, зависит от того, что ты думаешь о происходящем.

– Примерно понял, спасибо. А ты сама считаешь себя оптимистом?

– Я только учусь.

– А как на жизнь зарабатываешь, если не секрет?

Полина как-то настороженно посмотрела на Марка, видимо, раздумывая, стоит ли говорить, и после непродолжительной паузы всё-таки ответила:

– Начала консультировать людей с ОКР.

– Это ещё что за зверь? – непонимающе спросил Марк.

– Обсессивно-компульсивное расстройство. Невроз навязчивых состояний.

– У тебя разве есть психологическое образование?

– Официального пока нет, я только недавно поступила на факультет психологии заочно. Но есть самоподготовка… и собственный опыт. Себе я помогла, надеюсь, и другим смогу, – немного смущённо ответила Полина.

– Ты не похожа на человека с неврозом.

– А как, по-твоему, выглядит человек с неврозом?

– Ну, не знаю. Так, будто чего-то боится.

– Главное, не бояться самого себя.

– Ты не боишься?

– Уже нет.

– Ты так легко об этом говоришь.

– А что такого? Это же болезнь, а не какой-то страшный грех.

В этот момент Полина слегка поёжилась, будто вспоминая о чём-то. Марку захотелось взять её за руку, но вместо этого он стал рассеянно разглядывать меню.

После того, как официант принял у них заказ, он забрал посуду с соседнего стола, за которым сидела семейная пара с девочкой лет семи, и когда официант отошёл, у него с подноса незаметно упала на ковер вилка. Девочка, увидев это, не задумываясь, вскочила, подняла вилку, мигом добежала до официанта и положила вилку на поднос. Официант благодарно кивнул, и девочка, довольная, вернулась к родителям. Но тут её ждал разнос. Папа девочки отчитал её за то, что она поднимает то, что не просят, с грязного пола, на котором, по его словам, толпы бактерий только и ждут, пока она до них дотронется, чтобы вызвать у неё разные болезни. Мама девочки в это время старательно оттирала её руки влажными салфетками.

Марк с Полиной оказались невольными зрителями, как за свой хороший поступок девочка получала нагоняй, после которого она виновато притихла на своём кресле и была похоже на пристыженного щенка.

Полина с нескрываемой жалостью сказала Марку:

– Вот и эта девочка – мой потенциальный клиент, родители запугивают детей микробами и болезнями, не понимая, чем это может обернуться в будущем. Мозг привыкает постоянно чего-то бояться и в дальнейшем сам выдумывает причины для страха, аналогично с чувством вины. Всем родителям не помешало бы посмотреть фильм «Авиатор» с Ди Каприо.

– Я запомню, посмотрю.

– Тебе не обязательно.

– Но я всё равно посмотрю.

Марк подумал о том, что, должно быть, очень приятно так поужинать семьёй в кафе, порадовать ребёнка каким-нибудь вкусным десертом. Он не мог представить, чтобы что-то могло его заставить вот так прилюдно кричать на ребенка. Дети внушали ему чувство радости, он любил проводить время со своим племянником, который «вил из него верёвки».

Марк спросил у Полины также почему ей понравилась другая книга, о которой она упомянула, её название было Марку знакомо. Ненадолго задумавшись, она ответила:

– Основной посыл книги «Атлант расправил плечи» в том, что задачей каждого человека является его собственное счастье. Конечно, я слышала это и раньше, но данная книга заставила меня в это поверить.

– А как же счастье других людей?

– Так не в ущерб другим. Если ты доволен собой и жизнью, то и людям, окружающим тебя, будет лучше. Ну вот представь, если наоборот, близкий тебе человек постоянно печётся о твоём благополучии, а сам откровенно несчастлив. Что бы ты ему сказал?

– Это ведь риторический вопрос? – пытался увильнуть от ответа Марк.

– Нет, не риторический. Так что тебе бы хотелось сказать этому человеку?

– Отставь меня в покое, занимайся своей жизнью, – неуверенно ответил Марк.

– Вот именно! Ты понимаешь, – Полина довольно улыбнулась.

Марк видел, что Полина с ним ни капли не флиртует, но искренность девушки производила на него гораздо больший эффект, чем флирт. Он хотел, но не решился задать вопрос, встречается ли она с кем-нибудь.

Когда принесли заказ, они уже изрядно проголодались и с аппетитом принялись за еду.

– Как тебе паста? – поинтересовалась Полина.

– В моём детстве это называлось рожки с сыром. Вкусно, я так голоден, что съел бы и простые макароны с майонезом – любимое блюдо студента. Закажи себе что-нибудь на десерт.

– За твой счёт, обязательно, – поддерживая переход Марка на весёлый тон, ответила Полина.

Они обменялись ещё парочкой безобидных шуток, и вскоре Полина сказала, что спешит, и вызвала такси. Проводив девушку до машины, Марк направился в сторону дома пешком.

Минут через десять пути Марк пожалел о том, что не оделся теплее, лёгкая куртка не спасала от холодного ветра, к тому же начал моросить дождь. Он посчитал, что нецелесообразно вызывать такси, потому что часть пути была им уже преодолена, а ехать в общественном транспорте в этот вечер ему совсем не хотелось.

На следующее утро Марка стало знобить, он смерил температуру, она оказалось повышенной. Марк позвонил своему руководителю Марине, чтобы сообщить, что не придёт на работу из-за болезни.

– Ты принесёшь больничный лист? – поинтересовалась Марина.

– Мне бы не хотелось идти к врачу, так отлежусь.

– Тогда поправляйся скорее, в понедельник у тебя апелляция, ты не забыл?

В этот момент Марк почувствовал тяжесть во всем теле и, не обдумывая, неожиданно для самого себя, заявил:

– Марина, мне нужен отпуск!

– Прямо сейчас? Отпуск заранее нужно планировать.

– Но я ещё ни разу не был в отпуске.

– Можешь без оформления больничного пропустить следующую неделю.

– Марина, не торгуйся, мне нужен полноценный отпуск, я устал.

– Но у тебя столько запланировано, – возражала Марина.

– Все документы на общем диске, пусть кто-нибудь почитает, чтобы подготовиться, останется только доверенности переоформить.

Убедившись, что Марк не отступится, Марина согласилась с ним, пожелав хорошо отдохнуть и набраться сил.

Компанией, в которой работал Марк, руководили супруги, Сергей – директор, Марина – учредитель. Они работали в одном помещении, наравне с остальными сотрудниками, и строгого распределения обязанностей в коллективе не было.

Марк часто присутствовал вместе с Мариной на встречах с клиентами, и она быстро стала доверять ему сложные дела. Марку импонировало то, что Марина со всеми разговаривала одинаково спокойно и вежливо, будь то курьер или руководитель предприятия. Казалось, никто был не в состоянии выбить её из равновесия, но это иногда всё-таки удавалось сделать Сергею. Бывало, что супруги категорически не сходились во мнении по какому-то рабочему вопросу, и из-за этого сдержанно спорили, на грани ссоры, при остальных сотрудниках, молча не сводивших в это время взглядов с мониторов. Иногда, когда сдержанности Марине всё-таки не хватало, она выбегала из офиса, громко хлопнув дверью. Сергей при этом продолжал работать с каменным выражением лица, и весь остаток дня в офисе стояла тяжёлая атмосфера. Но на следующий день Марина приходила и вела себя как ни в чём не бывало, а произошедшее накануне никем не обсуждалось.

В офисе на стене за столом Марины в рамочках висели благодарности и отзывы клиентов, среди которых, не совсем вписываясь в общую картину, висела рамка с такими словами: «Чтобы правильно использовать свои возможности, нужно осознать их границы и вести работу над расширением этих границ». Однажды, когда Марк с Мариной вдвоём работали в один из выходных дней, он решился спросить – почему она отвела рамке с этими словами такое почётное место? Она не ответила прямо, но рассказала, что выросла в многодетной семье в небольшом поселке соседней области.

– Я жила в такой глухомани, – без стеснения призналась Марина, – что помню, как завидовала своей подружке в начальных классах только потому, что по улице перед её домом два раза в день проезжал автобус.

Марина также рассказала ему про свой первый опыт трудоустройства. На первом курсе она позвонила по объявлению о работе для студентов, и ей предложили подойти в офис на следующий день. Марина в тот день не пошла на учёбу, с утра пораньше вымыла волосы в раковине, так как душ общежития в очередной раз не работал, надела лучшее, что у неё было из одежды, и сделала красивую причёску. Приехав по записанному адресу, она оказалась вместе с другими девушками и юношами в кабинете деловитого на вид мужчины в костюме. Этот мужчина важно рассказывал, как процветает их бизнес и какие у них всех огромные перспективы. За спиной мужчины висела карта России, на которой флажками по всей стране были отмечены филиалы их фирмы, на что мужчина периодически указывал с особой гордостью.

После беседы всех новеньких прикрепили в качестве стажёров к тем, кто уже работал на фирме, и с большими сумками отправили на улицу, несмотря на мороз около минус тридцати градусов. Они шли на автобусную остановку с этими котомками, и Марина удержалась от желания сбежать только потому, что ей было неудобно перед девушкой, к которой её прикрепили. Эта девушка всячески располагала подопечную к себе разговорами, Марине её почему-то было жаль. На автобусе они добрались до одного из промышленных районов города и стали ходить от одного здания к другому, от кабинета к кабинету, предлагая тем, кто сразу их не выгонял, купить разные чудо-крема, нервущиеся капроновые колготки и прочее. Марина, одетая явно не для такой работы, постоянно мерзла. Со следующего дня она слегла с температурой на неделю, о том, чтобы снова прийти в эту злосчастную фирму, и мысли не было.

– И хотя я ничего не заработала, кроме сильной простуды, за тот день я научилась преодолевать страх перед любой закрытой дверью, – с иронической улыбкой сказала Марина, а через краткую паузу добавила: – и ещё тогда я поняла, что деловой костюм может быть надет человеком с одной лишь целью – пустить пыль в глаза.

Глава третья

Магниты тянут задеть тебя,

Но нету права, сдержусь вновь я.

Мы так похожи и так близки,

Но наши жизни так далеки.

После того, как вопрос с отпуском был решён, Марк упал на диван и проспал до обеда. Проснувшись, он приготовил себе еду и сварил кофе. Открыв ноутбук, Марк почитал новости. Он неспешно наслаждался бездельем первого дня отпуска, и даже недомогание ему не мешало. Вспомнив, что намеревался посмотреть фильм, о котором обмолвилась Полина, Марк нашёл его. Почти трехчасовой фильм он просмотрел на одном дыхании.

На второй день отпуска Марку всё ещё нездоровилось и на улицу совсем не тянуло. Вообще, в осени он всегда видел только единственное хорошее – она приближает весну.

Когда Марк готовил обед, ему позвонила мама.

– Привет, как дела?

– Привет, да так, нормально всё, – Марк не хотел говорить маме, что заболел, чтобы не волновать её.

– Ты на работе?

– Нет, дома.

– Почему? Сегодня ведь не выходной? – с беспокойством в голосе спросила мама.

– Да всё нормально, я в отпуске.

– Точно всё хорошо? Ты не говорил, что собираешься в отпуск.

– Я и не собирался, спонтанно получилось.

– К нам приедешь?

– Не знаю, я ведь не так давно у вас был.

– А чем тогда будешь заниматься?

– Да ничем, отдыхать.

– Странно.... не понимаю.... – в голосе мамы послышались нотки недовольства.

– Почему я обязательно должен постоянно чем-то заниматься? – поддавшись накатившему раздражению, спросил Марк.

– Да нет, нет, не должен, конечно.

– Мам, я простудился, – примирительно сдался Марк.

– А, ну тогда понятно, отдыхай, поправляйся. Почему сразу не сказал? Ты лечишься?

– Да, лечусь, не переживай за меня.

– Хорошо, выздоравливай скорее.

– Спасибо!

Положив трубку, Марк с досадой признал, что мама больше расстроилась, узнав, что он ничем не занят, чем из-за того, что он болеет. Он подумал, что, в её понимании, для отдыха у него обязательно должна быть уважительная причина. В детстве, если мама заставала его за «бездельем», то быстро находила для него какое-нибудь полезное занятие. Марк обдумывал это без обиды, он понимал, что мама всегда желала ему только самого лучшего и возлагала на него большие надежды. Груз этих надежд Марк испытывал до сих пор, не отдавая себе в этом отчёта.

После обеда Марку захотелось почитать книгу. По роду деятельности ему приходилось много читать законы, судебную практику, но он уже забыл, когда читал что-то ради удовольствия. Марк отыскал в шкафу книгу Сергея Довлатова «Ремесло», подаренную ему сестрой на один из дней рождения, открыл ее и пропал… Он не мог оторваться, читая, он периодически посмеивался, хотя нельзя было сказать, что автор пишет о чём-то легком, но своеобразная манера изложения мыслей одновременно и смешила, и заставляла о многом задуматься.