Территория обречённых на смелость

Глава первая. Путь на Север

Москва, Ярославский вокзал.

Июнь 1978 года.

Ожидая вечерний поезд Москва – Воркута, Юрий Стрельцов задумчиво сидел в зале ожидания.

Это был крепкий, плечистый блондин двадцати шести лет от роду. Его тёмно – синие глаза были грустны и задумчивы, что свидетельствовало о том, что в прошлом ему пришлось пережить серьёзные потрясения. Но, несмотря на это, он был оптимистом, верил в торжество справедливости и часто предавался романтическим мечтам. В подобные моменты его глаза светились такой лучезарной улыбкой, что многие проходившие мимо девушки начинали бросать в его сторону любопытные взгляды.

Днём он приехал из небольшого подмосковного городка, где, после пребывания в детдоме, проживал в общежитии и работал слесарем – ремонтником на цементном заводе. А после службы в армии, не найдя более интересного варианта, вернулся обратно на свой завод. Но подобная участь его не устраивала, и последнее время он только и думал о том, чтобы податься на какую–нибудь комсомольскую стройку или на БАМ.

«Там бесконечные таёжные просторы, великолепная охота и рыбалка, и, главное, настоящая мужская работа и достойная зарплата! – рассуждал он, воодушевлённо и красочно представляя картины своей будущей жизни и работы на севере. – А что, это очень заманчивая идея, и это то, чего мне так не хватает в жизни! А в этом захудалом городишке, – вдруг погрустнел он, – я даже с нормальной девушкой познакомиться не могу, потому что они шарахаются от нас, бывших детдомовцев, как от прокажённых.»

А однажды он по телевизору случайно увидел передачу про буровиков Воркуты, и это подтолкнуло его на более решительные действия. Уволившись с работы, он стал собираться в путь. Но, оказавшись в зале ожидания, он, несмотря на свой решительный настрой, вдруг начал очень сильно волноваться и нервничать. И даже был момент, когда он, пасуя перед пугающей неизвестностью, стал подумывать о том, не отказаться ли от авантюрной поездки. А когда объявили посадку на поезд, почувствовал себя так скверно, словно собрался ехать на погибель.

«За те пять лет, что прошли после службы в армии, ничего хорошего я здесь не видел, – подумал он, пытаясь усилием воли погасить нежелательные эмоции. – У меня было какое – то жалкое и бесперспективное существование. И если я сейчас пойду на попятную, то буду об этом жалеть до конца жизни. А поэтому хватит раскисать и малодушествовать. В общем, вперёд и с песней!»

И, закинув свой рюкзак за спину, решительно направился к перрону.

В его купе, которое находилось в самом начале полупустого плацкартного вагона, уже сидели трое попутчиков – крупный седоволосый мужчина среднего возраста и двое парней. Один из них, рыжеволосый толстяк с иссиня – чёрным синяком под левым глазом, молча окинул его цепким, настороженным взглядом. Второй, худощавый брюнет с землистого цвета лицом, впалыми щёками, колючим взглядом и тюремными наколками на руках, мрачно спросил:

Далеко путь держишь?

В Воркуту,– забрасывая рюкзак на верхнюю полку, ответил Стрельцов.

Живёшь там?

Нет, я еду впервые.

И что ты там забыл?

Хочу устроиться на работу.

И мы хотим, но, в отличии от тебя, в эту чёртову Воркуту, где в году девять месяцев зима и совсем нет деревьев, едем не добровольно, а принудительно, – горестно вздохнул тот.

А почему принудительно? – садясь рядом с ним, недоумённо спросил Стрельцов.

Дело в том, что через два года в Москве состоится Олимпиада, и таких как мы заранее высылают из больших городов.

Вы что, уголовные элементы?

Типа того.

«Надо с ними ухо востро держать, а то может оказаться так, что когда проснусь утром, то своего кошелька с деньгами уже не найду…» – насторожился Стрельцов.

А мы ведь не москвичи, а киевляне, но, несмотря на это, нас тоже выслали, – с нотками возмущения продолжал тот. – Просто невиданный беспредел!

«Какие превратности судьбы: вместо того, чтобы шарить по карманам иностранцев, придётся в поте лица вкалывать на севере… – насмешливо подумал Стрельцов. – Но это должно пойти им только на пользу, ведь не зря говорят, что тяжёлый труд облагораживает.»

Кстати, приятель, ты сам – то откуда? – вдруг поинтересовался тот. – А то как – то странно получается: я без утайки выложил о нас всю правду, но о себе ты не сказал ни слова. Короче, если хочешь, чтоб мы тебе доверяли, давай, рассказывай.

Да особо рассказывать нечего… – нехотя ответил Стрельцов. – Я из обычного подмосковного городка.

А где и кем работал?

Я простой работяга. В общем, ничего интересного…

А мне почему – то кажется, что ты что – то скрываешь, – подозрительно покосился тот. – Ты, случайно, не бывший мент?

С чего ты взял? – с неприятным чувством произнёс Стрельцов.

Да потому, что ты не только пытаешься увиливать от ответов, но и в глаза не смотришь, – криво усмехнулся тот. – А ещё ты, судя по мордахе, какой – то правильный, положительный, что ли, ну прямо вылитый мент, а мы их ох как не любим. А поэтому советую тебе попросить проводника, чтобы переселил в другое купе. Нет, я, конечно, не настаиваю, но, сам понимаешь, ехать нам вместе будет не совсем комфортно. А ещё иногда бывает так, что такие не всегда доезжают до места назначения, а поэтому зачем рисковать?

«Если я не хочу вспоминать и рассказывать незнакомым людям о своей прошлой безрадостной жизни, то это не значит, что меня нужно в чём – то подозревать! – с возмущением подумал Стрельцов. – Похоже, придётся прибегнуть к решительным действиям, иначе эти типы не отстанут!»

Если вас что – то не устраивает, сами идите к проводнику! – резко ответил он. – Но я, согласно купленному билету, буду ехать на своём месте! Но если вы с моим решением не согласны принципиально, то предлагаю наше общение продолжить без свидетелей в тамбуре!

Вот это по-нашему! – одобрительно воскликнул седоволосый мужчина. – С такими беспредельщиками только так и надо себя вести! А то ишь что удумали – зоновские порядки решили нам навязывать! А ты парень молодец – уважаю таких! Давай знакомиться. – И протянул руку: – Василий. Я простой шахтёр, поэтому можешь со мной на ты.

А ты чего это, дядя, встреваешь не в своё дело? – злобно процедил рыжий толстяк. – Тебе что, проблем захотелось?

Если ты сейчас же не закроешь свой поганый рот, то проблемы возникнут у тебя! – взорвался тот, и, вскочив с места, угрожающе подсунул ему под нос внушительных размеров кулак. – Но если тебе этого аргумента недостаточно, то я сейчас приглашу сюда местных ментов, и тогда посмотрим, удастся ли вам доехать до Воркуты!

Зачем же ты так сразу, а-а? – растерянно переглянувшись с приятелем, пробормотал рыжий. – Мы же пошутили, а ты…

За такие, как ты говоришь, «шутки», у нас по морде можно схлопотать, понял?! – гневно перебил его Василий. – И запомните на будущее: если не хотите создать себе массу проблем в моём городе, укротите свои дурные характеры!

В это время поезд тронулся с места, и, клацая на стыках, начал медленно набирать скорость.

Радуясь, что всё так благополучно закончилось и наконец можно отдохнуть, Стрельцов получил у проводника бельё, заправил постель и забрался на свою верхнюю полку.

С приличными людьми он всегда вёл себя вежливо и обходительно, но если попадались скандалисты и дело доходило до кулачных разборок, на попятную никогда не шёл, потому что имел первый разряд по боксу и мог постоять за себя. Но после конфликтов быстро отходил, начиная корить себя за несдержанность и стараясь найти хоть какие – то аргументы, оправдывающие неблаговидные поступки обидчиков. И делал это только для того, чтобы, придерживаясь своих принципов, чаще прощать, а не осуждать. Так вышло и на этот раз.

«Мне кажется, они ведут себя столь агрессивно только потому, что находятся в состоянии сильнейшего стресса, – перед тем как погрузиться в сон, снисходительно подумал он. – Если бы меня принудительно сорвали с насиженного места и отправили бы в далёкий и чужой северный край, то я, наверное, тоже вёл бы себя не лучшим образом. А поэтому, чтобы они не думали о людях только плохо, надо отнестись к ним участливо и доброжелательно.»

Утром следующего дня он проснулся рано – около семи часов. Он выспался и находился в приподнятом настроении. Исчезло и тревожное чувство, которое возникло из-за страха перед неизвестностью и мучило его до самого отъезда.

Сладко потянувшись, он посмотрел вниз: Василий спал на боку лицом к стенке и негромко похрапывал, а двое приятелей уже проснулись и пили за столиком чай.

Как настроение? – спрыгнув на пол, с улыбкой спросил он.

Какое может быть настроение, когда денег даже на пиво не осталось, и приходится хлебать этот жидкий чай… – уныло произнёс рыжий толстяк.

Едете в такую даль и без денег? – поразился Стрельцов. – Ну вы даёте!

Да были у нас деньги, были, – досадливо поморщился тот. – Но когда ехали из Киева в Москву, то проигрались в карты.

Ещё скажи, что ты здесь ни при чём, – криво усмехнулся его приятель. – Надеюсь, не забыл, что сам ввязался в игру? Когда те двое подсели к нам, я сразу понял, что это шулеры и пытался тебя отговорить. Но ты не только проигнорировал меня, но потом ещё и втянул в игру, соблазнив тем, что дескать, появился шанс сорвать хороший куш. А когда я опомнился, было уже поздно. Ух, как дал бы! – не сдержавшись, раздражённо замахнулся на него кулаком.

Да ладно, не психуй – неделю назад несколько наши корешей уже приехали в Воркуту и сняли жильё, поэтому не пропадём, – попытался успокоить его рыжий.

Неделю назад приехали… – ядовито передразнил его тот. – Они – то приехали, да вот только по твоей милости нам придётся ещё не меньше суток голодными сидеть.

«Теперь понятно, почему у этого рыжего охламона под глазом фонарь… – со скрытой улыбкой подумал Стрельцов. – Надо их поскорее покормить, а то ещё перегрызутся, как собаки.»

Постелив на столик газету, он вынул из рюкзака жареную курицу, малосольные огурчики и батон.

Вот это правильно: если с утра хорошенько заправиться, тогда и дальняя поездка не будет в тягость, – поднимаясь с постели, одобрительно сказал Василий.

Приведя себя в порядок, он взял из багажного ящика под сиденьем сумку и достал из неё палку копчёной колбасы, кусок сала, бутылку водки и складные пластиковые стаканчики.

Сначала у парней глаза алчно заблестели, но когда до них стало доходить, что после вчерашнего конфликта надеяться на угощение не стоит, блеск сменился выражением безутешной тоски.

Ну что, ребятки, просим вас к нашему столу, – разрезая курицу на части, сказал Стрельцов. – Как говорится, чем богаты, тем и рады.

Да как – то неудобно, ведь мы вчера… ну, сам понимаешь… – растерянно пробормотал худощавый.

Вчера, как обычно и бывает перед дальней поездкой в неизвестность, все мы были на взводе, поэтому и наговорили друг другу много лишнего, – разливая водку в стаканчики, миролюбивым тоном продолжал Стрельцов. – Но это не значит, что мы должны аж до конца поездки дуться друг на друга. Я правильно говорю, Василий?

Конечно, правильно, – поддержал его тот. – Ведь скоро все мы станем жителями одного города, земляками, так сказать, и поэтому должны относиться друг к другу с уважением. Вы, парни, с этим согласны?

Конечно, согласны! – заметно оживившись, в один голос ответили они.

Вот и ладненько! – обрадовался Василий. – Теперь только осталось выяснить, как вас зовут.

Я – Игорь, – ответил худощавый. – Гомозков. А он Валерий, – кивнул на рыжего. – А как зовут вас, мы уже знаем – слышали, когда вы знакомились.

Тогда предлагаю выпить за то, чтобы всем вам в наших северных краях сопутствовала удача! – наполнив складные стаканчики водкой, торжественно сказал Василий.

Алкоголь грел кровь, слегка туманил головы и всех настраивал на более дружелюбный лад.

Кстати, парни, а чем вы занимались в своём городе? – смачно хрустя огурцом, поинтересовался Василий. – Я это спрашиваю только потому, чтобы определить, сможете ли вы найти работу по своим профессиям в Воркуте.

Мы с отцом, который был потомственным вором, шарили по карманам пассажиров в городском транспорте, – откровенно признался Гомозков. – Ну, а Валерий промышлял скупкой краденого. Но, как говорится, рано или поздно всему приходит конец, – тяжело вздохнул он.

А официально где-нибудь работали?

Конечно, работали, иначе нам пришили бы статью за тунеядство. Я был сторожем в детском садике, а Валерий вахтёром в общежитии.

Да–а, парни, профессии у вас, мягко говоря, не очень, и у нас на севере популярностью они не пользуются, – криво усмехнулся Василий.

А что нам тогда делать? – озадачено почесал затылок тот.

Поначалу вы можете устроиться обычными рабочими на шахту или буровую, –       посоветовал Василий. – А потом вас пошлют на курсы, после которых вы станете полноценными спецами.

А там тяжёлая работа?

Если откровенно, то да, но за то денежная.

О-о, тогда такой вариант нас вполне устраивает! – довольно заулыбался тот. – Ради денег мы готовы немного и попотеть! Верно, Валера?

Конечно! – охотно подтвердил рыжий.

«Денежный стимул – дело хорошее, но, судя по их прошлым трудовым «достижениям», на шахте или буровой от них будет толку, как от козла молока…» – с иронией подумал Стрельцов.

А что тебя заставило покинуть родные, насиженные места? – спросил у него Василий.

Они мне не родные, – тихо и неохотно ответил Стрельцов.

Почему?

Потому что в младенческом возрасте мать сдала меня в детдом, а где родился, до сих пор не знаю, – пояснил Стрельцов. – А потом жил в общаге и работал на цементном заводе, и этот период был не самым приятным в моей жизни. Вообще говоря, я не люблю об этом распространяться, поэтому давай поменяем тему.

Понимаю, понимаю, потому что сам в шестилетнем возрасте лишился родителей – они погибли, – с тяжким вздохом сказал тот. – Правда, жил не в детдоме, а в чужой семье, но приятных воспоминаний тоже мало. А после армии уехал на север, и об этом нисколько не жалею, потому что у меня хорошая работа и большая дружная семья. И я искренне надеюсь, что там ты тоже найдёшь своё счастье. Кстати, если хочешь, могу устроить тебя на свою шахту.

Спасибо за участие, но меня больше привлекает работа на буровой, – ответил Стрельцов. – Я люблю рыбачить и собирать грибы, поэтому мне лучше жить и работать в условиях дикой природы.

Тогда тебе нужно устраиваться в нефтеразведку, – посоветовал тот. – Знаешь, где находится их контора?

Я слыхал, что в каком – то посёлке под Воркутой, но в каком, точно не знаю.

Это посёлок Тыю, а ещё его называют кирпичным, – со знанием дела сказал Василий. – В центре сядешь на автобус, который идёт до Цементно-Заводского, а где выйти, спросишь у кондуктора.

Это уже территория Коми? – не отрывая глаз от окна, вдруг поинтересовался Валерий.

Пока ещё нет, она начнётся ближе к вечеру, – ответил Василий.

Там тоже такой же сплошной лес?

Нет, в Коми он более редкий, а когда до Воркуты останется километров сто, вообще начнётся голая тундра.

Ну и в дыру же мы попадём – просто ужас какой – то… – подавленно пробормотал тот. – Даже не представляю, как там люди живут.

А мне нравится, когда вокруг такая великолепная природа, а лес простирается аж до самого горизонта, – оживлённо глядя на пролетающие за окном лесные пейзажи, высказал своё мнение Гомозков. – И в этом есть что- то необычное и завораживающее. Живя в большом городе, я всё время мечтал съездить на рыбалку, но не смог найти попутчиков, потому что моих друзей интересовали только кабаки, пьянки и гулянки. Но теперь я уже точно наверстаю упущенное.

Можешь навёрстывать, но только без меня, – криво усмехнулся Валерий. – Ну, а я, как только закончатся олимпийские игры и разрешат уехать, сразу же отсюда умотаю!

На следующий день, в два часа пополудни, поезд прибыл в Воркуту. Погода не радовала: свинцовые тучи сплошной пеленой закрывали небо, а по окнам вагона хлестал дождь.

Я ещё не вышел из вагона, а уже этот город ненавижу, – недовольно морщась, проворчал Валерий. Вы только посмотрите, что творится на улице, а ведь уже июнь. Здесь даже хуже, чем я предполагал.

Не расстраивайся: у нас погода за день может меняться несколько раз, поэтому не исключено, что скоро грозовые тучи разойдутся и выглянет солнце, – подбадривающе похлопал его по плечу Василий, и, пожав всем на прощанье руки, направился к выходу.

«Надеюсь, что до этого посёлка Тыю я смогу добраться довольно быстро, – с беспокойством подумал Стрельцов. – А то ведь сегодня уже пятница, и если я не успею устроиться на работу, то придётся возвращаться на вокзал и куковать до понедельника.»

А вы сейчас куда? – надевая ветровку с капюшоном, спросил он у своих попутчиков. – Наверное, сразу к друзьям?

Нет, сначала мы должны найти городской отдел милиции и отметиться, и только после этого поедем к ним, – ответил Гомозков.

А деньги на проезд у вас есть?

На автобус должно хватить, – неуверенно ответил тот, и, вытащив из кармана горсть монет, начал тщательно и считать.

Да я уже вижу, что на проезд вам этих денег хватит, но даже если у вас здесь кто – то есть, в чужом городе желательно иметь на случай непредвиденных обстоятельств хоть какой – то денежный запас, – вынимая из кармана кошелёк, участливо сказал Стрельцов. – Правда, средств у меня тоже не ахти сколько, но пару червонцев я вам всё же дам.

Ты что серьёзно? – с нотками недоверия произнёс Гомозков.

Серьёзнее не бывает, – протягивая ему деньги, с улыбкой сказал Стрельцов. – Ведь нормальные люди при необходимости должны друг друга выручать, не так ли?

Так – то оно так, но всё равно как – то странно и необычно… – в замешательстве пробормотал тот.

Таких как ты я ещё не встречал…

Если будешь относиться к людям уважительно, встретишь ещё лучше, – убеждённо сказал Стрельцов, и, забросив на плечо свой рюкзак, поспешил к выходу.

Глава вторая. Судьбоносное знакомство в поезде

Через полчаса Стрельцов приехал на центральную площадь и довольно быстро нашёл нужную автобусную остановку. А пока сюда добирался, погода, как и спрогнозировал Василий, изменилась к лучшему: дождь прекратился, тучи стали расходиться и в просветах показалось голубое небо.

Взглянув на часы, он с оживлением подумал: «До конца рабочего дня остаётся целых три часа, поэтому я уж точно не опоздаю, ведь за это время я смог бы даже пешком до этого посёлка добраться.»

Но оказалось, что рано радовался, потому что пришлось ждать автобус аж полтора часа. А когда он наконец доехал до нужного места на пустынной трассе, кондукторша сообщила, что до посёлка ещё придётся идти километра полтора пешком.

«Что же, придётся вспомнить армейские навыки, когда я с полной выкладкой участвовал в марш-бросках…» – обескураженно подумал он, и, придерживая сзади рюкзак обеими руками, чтоб не болтался и не бил по спине, побежал трусцой в направлении посёлка.

Нефтеразведка базировалась на самой окраине посёлка Тыю, а за ней до самого горизонта простиралась тундра, поросшая редкими кустарниками карликовой берёзки. На её территории находились: машинно – тракторная станция, буровой склад, вертолётная площадка, два общежития барачного типа и двухэтажное деревянное здание конторы.

Проявив настойчивость и упорство, Стрельцов всё – таки сумел домчаться к ней без опоздания. Но когда вбежал внутрь, пожилая сторожиха сказала, что сегодня короткий день и все ушли ещё полчаса назад.

«Столько труда, и всё напрасно… – разочарованно поморщился он. – Что ж, выхода нет, придётся ждать до понедельника.»

Пройдясь по посёлку, который состоял из бараков и двухэтажных шпальных домиков, он нашёл столовую и зашёл перекусить.

«А потом поеду на вокзал, сдам рюкзак в камеру хранения и прогуляюсь по городу,» – решил он, и, набрав полный поднос блюд, сел за стол в конце зала.

«Таких больших и сытных порций, да ещё и по такой дешёвой цене, я не видел ни в одной столовой, – приятно удивился он. – И это говорит о том, что здесь живут люди физически сложных профессий, которых нужно хорошо кормить. Они достойны уважения, потому что в суровых климатических условиях ведут разведку нефти и газа, и скоро я стану одним из них. Хорошо, что я сюда приехал, здесь я начинаю себя чувствовать настоящим мужчиной!»

«А не рано ли я радуюсь? – вдруг пронеслась в его голове тревожная мысль.– А то ведь может оказаться так, что не возьмут на работу, и тогда… Да, тогда, я окажусь в очень незавидном положении, но это не значит, что я должен раньше времени себя накручивать и страдать.»

Выйдя из столовой, он некоторое время бесцельно бродил по посёлку, а затем снова направился в сторону нефтеразведки. Увидев, что за дощатым забором стоят несколько вездеходов, подумал: «А может, переночевать в кабине? А то если поеду в город, то не удержусь от соблазна и потрачу значительную часть своего скромного денежного запаса. Правда, есть риск, что меня заметит сторожиха и примет за вора, но, надеюсь, что дело до этого не дойдёт».

Перемахнув через забор, он воровато подобрался к одному из них и дёрнул за ручку двери – она оказалась незапертой. Забравшись в кабину, в которой было мягкое кожаное сиденье, он снял обувь, подложил под голову рюкзак и лёг на спину.

«Теперь наконец можно расслабиться и отдохнуть, а то малость притомился с дороги,» – сладко потягиваясь, подумал он.

Но вдруг дверь резко распахнулась и, словно гром среди ясного неба, раздался возмущённый голос сторожихи:

Что, лучше места не нашёл, чтоб после пьянки дрыхнуть?! А ну мотай отсюда, урод, пока милицию не вызвала!

И угрожающе замахнулась на него суковатой палкой.

«Надо же, за пьяницу меня приняла… – вздрогнув от неожиданности, с неприятным чувством подумал он. – Ладно, хоть не за вора.»

Я не пьяный… я только хотел здесь переночевать, потому что не успел устроиться на работу и теперь вынужден ждать до понедельника, – обуваясь, растерянно пробормотал он. – Я же недавно заходил в контору, неужели вы меня не помните?

Да вспомнила я тебя, вспомнила, – уже более миролюбивым тоном продолжила она. – Но сначала подумала, что ты один из тех буровиков, которые приезжают с вахты и напиваются до чёртиков. Извини, ошиблась. Зовут – то как?

Юрий.

А я Нина Васильевна. Ты вообще откуда?

Я из подмосковного Подольска.

О-о, выходит мы земляки! – искренне обрадовалась она. – А я из Бронниц. Знаешь этот город?

Конечно.

Тогда пойдём со мной – я своих земляков на произвол судьбы не бросаю, – неожиданно предложила она. – Временно подселю тебя в балок к буровикам, у которых есть свободная койка.

Выбравшись из кабины, он закинул рюкзак за плечи и покорно последовал за ней.

Сторожиха сначала направилась к зданию конторы, а затем стала обходить его с левой стороны, и вскоре Стрельцов увидел, что за ним стоят несколько деревянных балков. Остановившись возле одного из них, она сказала:

Здесь есть свободная койка, потому что один из жильцов сейчас находится на вахте. Правда, живут в этом балке не русские, а татары, но люди они дружелюбные, и я думаю, что проблем у тебя не возникнет.

«В моём незавидном положении не то что с татарами, с чёртом ночевать согласишься…» – с грустной улыбкой подумал он.

Ребята, можете приютить до понедельника моего земляка? – войдя внутрь, спросила она у двух молодых мужчин, которые сидели за столом и разговаривали. – Он хотел устроиться к нам на работу, но опоздал, потому что сегодня короткий день.

Для твоего земляка, Васильевна, у нас всегда найдётся место! – почти в один голос заверили они и, поднявшись, протянули руки: – Давай знакомиться!

Коренастый, со смуглым, обветренным лицом и весёлыми глазами, назвался Равилем, а высокий с атлетической фигурой и небольшой бородкой – Назиром.

Спасибо, ребята – я у вас в долгу, – сказала сторожиха и, пожелав Стрельцову удачи, ушла.

Присаживайся, друг, сейчас немного перекусим, а то небось с дороги проголодался, – придвинув к столу третий стул, участливо сказал Равиль. – Макароны с тушёнкой будешь?

Спасибо, конечно, но я недавно был в столовой, – испытывая неловкость из-за повышенного к себе внимания, попытался отказаться от угощения Стрельцов.

Э-э, друг, раз пришёл в наш балок – не отказывайся, а то мы можем и обидеться, – с нотками неодобрения ответил тот.

Тогда буду, – сдался Стрельцов.

Пока Равиль разогревал в сковороде макароны, его приятель тем временем накрывал стол. Нарезав хлеб, он достал из холодильника несколько крупных малосольных хариусов и бутылку водки.

«Несмотря на то, что я им никто, принимают как своего, – с удовольствие и благодарностью подумал Стрельцов. – Не знал, что татары такие замечательные люди. И сторожиха оказалась душевной и отзывчивой женщиной. А ведь поначалу я подумал, что она настоящая злюка, и теперь из-за своих последних выводов мне как-то не по себе…»

А ты как собираешься к нам устраиваться? – наполняя стаканы водкой, поинтересовался Назир.

Даже не знаю … – с обескураженным видом произнёс Стрельцов. – Наверное, простым рабочим, кем ещё.

Сейчас нам требуются только квалифицированные специалисты не ниже четвёртого разряда, – со знанием дела сказал тот. Но, заметив, что гость после этих слов помрачнел, поспешил его успокоить: – Но ты раньше времени не расстраивайся – может, и повезёт.

Ты зачем это человека в панику вводишь? – ставя на стол сковороду с парящими, ароматными макаронами, пожурил его Равиль. – Или забыл, что начальница отдела кадров хорошая знакомая? – И, успокаивающе похлопав Стрельцова по плечу, продолжал: – В понедельник пойдём в контору и я тебя устрою на работу – гарантирую. Ты доволен?

О, не то слово… – с облегчением вздохнул Стрельцов.

Тогда давай выпьем за то, чтобы у тебя всё получилось!

«Выходит, что если бы я не опоздал, то явно получил бы отказ и попал бы в тупиковое положение… – пронеслась в голове у Стрельцова мысль, от которой его бросило в жар. – А повезло только потому, что без спроса залез в вездеход и попал на глаза сторожихе. И этот ход событий, как ни странно, оказался для меня фантастически удачным. Просто мистика какая – то…»

Обильное и весёлое застолье продолжалось все последующие выходные дни. Постоянно пить и есть за чужой счёт Стрельцову не позволяли принципы, и он несколько раз порывался сходить в магазин. Но его новые друзья, исходя из каких – то национальных традиций или моральных соображений, были категорически против того, чтобы он тратил свои деньги.

«За такое потрясающее гостеприимство я, конечно же, им чрезмерно благодарен, но боюсь, как бы не пришлось после их щедрого угощения добираться до конторы на четвереньках…» – думал он, с ужасом глядя на несколько стоявших на столе бутылок водки, которые недавно принёс из магазина услужливый Назир.

Но, несмотря на то, что перед глазами всё плыло и колыхалось, словно под водой, а к горлу подступал тошнотворный комок, он продолжал выпивать наравне со всеми. А держался так стойко только потому, что был самолюбивым и не хотел выглядеть слабаком. А кроме того, в этих пьяных посиделках он усматривал и положительную сторону, ведь общаясь с опытными буровиками, удалось получить откровенную информацию об особенностях его будущей профессии.

В понедельник утром Равиль, как и обещал, повёл его в контору. Устроиться на работу ему удалось без проволочек, потому что предусмотрительно привёз с собой справку о прохождении медкомиссии. Оформили его приготовителем глинистых растворов, но до курсов помбуров, которые должны были начаться весной следующего года, предложили поработать буровым сторожем. Правда, зарплату обещали всего сто восемьдесят рублей, но выбора не было, и он согласился без колебаний.

А теперь послушайте, что будет входить в круг ваших обязанностей, – сказала миловидная и фигуристая начальница отдела кадров. – В районе посёлка Сормаю находится одна из наших буровых, на которой месяц назад закончились все работы. Но так как оборудование и балки мы сможем вывезти только по зимнику не раньше конца ноября, то до этого времени за всем этим нужно присматривать. Но это вовсе не значит, что вы должны безотлучно находиться на буровой. Места там глухие и безлюдные, вероятность хищения очень низкая, поэтому иногда можно порыбачить на озёрах или сходить по грибы и ягоды. Когда придёте на буровую, смените нашего сторожа Анатолия, который проинструктирует вас более подробно. А через две недели он сменит вас, после чего вы сможете съездить за зарплатой. А теперь расскажу, где вы будете жить на выходных. Общежитий у нас два, но они небольшие и в них нет свободных мест, поэтому для тех, кто возвращается с вахты, мы бронируем номера в гостинице «Воркута». В общем, если вы будете нуждаться в жилье, позвоните нам заранее и проблем с этим не возникнет. Вопросы будут?

А этот посёлок находится далеко от Воркуты? – поинтересовался Стрельцов.

До него сто шестьдесят километров. Сядете на любой пассажирский или рабочий поезд, и через три с половиной часа будете на месте. А когда выйдете из поезда, то сразу увидите буровую вышку – она находится на северо – западном направлении и возвышается над лесом. Кстати, сейчас в этом посёлке находится наш комсорг Виктор Лебедев – он взял отпуск и гостит у своего отца, который живёт возле вокзала. Я ему позвоню и он вас встретит.

Поблагодарив её, Стрельцов вместе с Равилем пошёл на склад, где получил спецодежду – костюм цвета хаки с фирменной эмблемой на рукаве и болотные сапоги. Желая выглядеть настоящим буровиком, он сразу же переоделся и переобулся. Затем кладовщица выдала ему в счёт будущей зарплаты большое количество консервных жестяных банок со сгущённым молоком и тушёнкой. Но Равиль авторитетно заявил, что этого для нормального двухнедельного существования в полевых условиях будет недостаточно, и повёл его в магазин. Там Стрельцов, следуя его указаниям, купил ещё кучу разных продуктов, после чего его рюкзак стал совершенно неподъёмным.

«Ничего страшного, выдюжу – не впервой таскать тяжести! – с трудом взвалив его на спину, подбадривал себя он. – За то буду питаться, как в доме отдыха!»

В три часа пополудни он приехал на вокзал. Посмотрев расписание, купил билет на ближайший поезд, который отправлялся через три с половиной часа.

«Даже не верится, что я уже устроился в нефтеразведку и еду на работу! – направляясь в зал ожидания, с ликованием думал он. – А повезло мне только потому, что посчастливилось встретить здесь людей редкой доброты! Дай им Бог всяческих благ!»

Когда до отправления поезда оставалось не более часа, в зал ожидания вдруг вошла девушка, на которую он сразу же обратил внимание. Она была высокая и стройная, её светло – русые, слегка вьющиеся волосы, шелковистыми завитками спадали на плечи, а лицо светилось доброй улыбкой. Сев на свободное место напротив, она вынула из сумки книгу и стала читать.

«Если у неё есть парень, то я ему завидую, – украдкой любуясь ею, подумал Стрельцов. – А его у девушки с такой приятной внешностью просто не может не быть, поэтому все мои попытки познакомиться с ней явно окажутся тщетными. Да и не исключено, что она замужем, и тогда я вообще попаду в дурацкое положение. Но даже если бы она была одинокой, шансов у меня всё равно не стало бы больше, потому что такие на вокзалах не знакомятся принципиально. А поэтому надо взять себя в руки и не строить иллюзий.»

Повернувшись к ней боком, он заложил ногу на ногу и попытался думать только о предстоящем дежурстве на буровой. Но вскоре понял, что сейчас ему не до этого, потому что совсем рядом находилась та особенная и неповторимая, светлый образ которой уже давно создало его богатое воображение.

«Как бы то ни было, но познакомиться с ней я всё – таки попытаюсь, иначе потом буду очень сильно жалеть, – твёрдо решил он. – Да, она не обладает яркой красотой, но в ней есть что-то такое, что делает её очень и очень привлекательной для меня. В общем, она именно та, о которой я уже мечтаю не первый год.»

Через некоторое время объявили посадку, и он, желая узнать, в каком она поедет вагоне, медленно пошёл за ней. И когда увидел, что она остановилась возле его плацкартного вагона, его сердце радостно затрепетало.

«Теперь я своего шанса уж точно не упущу! – настраивая себя на решительный лад, подумал он. – А поэтому надо поскорее найти подходящую для знакомства тему, и вперёд!»

Но из-за чрезмерного волнения в его голове всё перемешалось, и он никак не мог придумать, с чего начать разговор. А кроме того, словно по закону подлости, их места оказались не только в разных концах вагона, но и в её купе неожиданно вошли две пожилые женщины, в присутствии которых он чувствовал себя неловко и не смог бы проронить ни слова.

«Чтоб вас черти съели! – разочарованно морщась, про себя выругался он. – В вагоне полно свободных мест, но этим старым каргам надо было обязательно сесть возле этой девушки! А теперь всё, конец – я, похоже, потерпел полную неудачу!»

Но через полчаса ситуация неожиданно изменилась к лучшему: поезд остановился на каком – то полустанке, и эти женщины вышли из вагона.

«Слава тебе, Господи…» – готов был на радостях перекреститься Стрельцов.

Не мешкая больше ни секунды, он схватил рюкзак и направился к ней. А когда вошёл в её купе, поздоровался и сел напротив с таким видом, словно это место было указано в его билете. Немного помедлив в нерешительности, набрался смелости и спросил:

Извините, а вы случайно не из Сормаю?

А в чём дело? – смерила его насмешливым взглядом она.

Да просто я слыхал, что этот поезд останавливается там всего на несколько секунд, и если проводник заранее не откроет дверь, то не все успевают сойти, – придумал он удачный, по его мнению, аргумент. – Поэтому я, чтобы прояснить ситуацию, решил найти кого-нибудь из этого посёлка.

Проще было бы об этом спросить у проводника, но вы почему – то с этим вопросом обратились ко мне, – подозрительно покосилась она. – Или это у вас такой оригинальный способ знакомиться с девушками?

«Надо же, разоблачила меня… – краснея от смущения, подумал он. – Такой лапшу на уши лучше не вешать, а то ещё пошлёт куда–нибудь подальше.»

Вы правы, я всё это придумал только для того, чтобы с вами познакомиться, – неожиданно для самого себя признался он. – Правда, подобный способ знакомства был не самым удачным, но из-за волнения ничего умнее в голову не пришло.

А почему вы решили познакомиться именно со мной? – с лукавой улыбкой спросила она.

Когда я вас увидел на вокзале, со мной стало твориться что-то странное, и когда объявили посадку, я как заворожённый пошёл за вами следом, – с чувством произнёс он. – Наверное, такое бывает только тогда, когда встречаешь ту, которую ждал много лет.

Вы всем девушкам при знакомстве говорите такие красивые слова? – испытывающе глядя на него, поинтересовалась она.

Нет, я это сказал впервые в жизни, – тихо ответил он.

Похоже, что вы это говорите искренне, да только проблема в том, что я замужем, – слегка развела руками она.

Что-о, вы замужем? А, ну да, понятно… – обескураженно пробормотал он. – Вы извините, что я тут вам голову морочу. Ну, я, пожалуй, пойду. Извините.

И, поднявшись, уже хотел было забросить рюкзак за спину.

Раз пришли, уж сидите, – снисходительно сказала она. – В этом полупустом вагоне ехать одной довольно скучно, а когда с кем-то общаешься, то быстрее время летит. Ну что, останетесь?

Я не против, – поколебавшись секунду – другую, ответил он.

Тогда расскажите немного о себе, – попросила она. – Вы местный или приезжий?

Я приехал из подмосковного города Подольска, – сев на своё место, ответил он. – Сейчас такое время, что многие едут на комсомольские стройки или на север, вот и я решил испытать себя.

Судя по одежде, вы устроились в нефтеразведку?

Да, так и есть.

А как отнеслись к вашей задумке родители? Наверное, очень сильно переживали и не хотели отпускать?

Конечно, не хотели, но потом мне удалось убедить их в том, что только так я смогу изменить свою жизнь к лучшему, – не желая её посвящать в своё детдомовское прошлое, вынужден был соврать он.

Кстати, а зачем вы едете в этот посёлок?

Где-то в том районе находится буровая, на которую меня направили работать, – пояснил он.

А дорогу до неё вы знаете?

Нет, я еду туда впервые.

Выходит, вас должны встретить?

Нет, я буду добираться до неё самостоятельно.

Добираться, толком не зная, где эта буровая находится? – недоумённо посмотрела на него она. – Странно, что вас не проинструктировали более точно.

В этом не было необходимости, потому что, как мне сказали в конторе, она видна со станции.

А вы не боитесь, что на вашем пути могут попасться хищные звери?

Я стараюсь раньше времени об этом не думать, – со спокойной улыбкой ответил Стрельцов. – Но даже если это случится, то я просто так не сдамся, и буду защищаться всеми возможными способами.

А вы, оказывается, смельчак! – с нотками восхищения сказала она. – В наше время такие встречаются довольно редко. – И протянула руку: – Меня зовут Татьяна. А вас?

Представившись, он мягко пожал её тёплую ладонь, и от этого прикосновения сердце у него затрепетало от нежности.

А вот мне удивить вас нечем, потому что события моей жизни разворачивались по скучному, стандартному сценарию – школа, институт, работа, дом, – сокрушённо вздохнула она. – Живу я в Инте – этот город находится в ста километрах от уже известного вам посёлка Сормаю. А работаю главным бухгалтером на швейной фабрике. Вот вкратце и всё.

«Лучше бы она была не главным, а простым бухгалтером, потому что социальное неравенство ещё никто не отменял, – безрадостно подумал Стрельцов. – Интересно, как бы она среагировала, узнав, что я не только детдомовец, но и устроился на работу простым сторожем? Может быть, и нормально, но вот её родители точно были бы от этого не в восторге, и сделали бы всё возможное, чтобы мы расстались. Хотя теперь это уже не имеет значения, потому что она оказалась замужней женщиной. Но если она замужняя, то почему тогда на её безымянном пальце нет обручального кольца? – случайно скользнув взглядом по её правой руке, с недоумением подумал он. – Ведь несколько лет после свадьбы его носят абсолютно все молодожёны. Наверное, она прикидывается замужней только потому, что считает поезд не самым лучшим местом для знакомства. Но, чтобы её не ставить в неловкое положение и не заставлять выкручиваться, спрашивать об этом пока не буду. Но когда-нибудь обязательно съезжу в Инту, найду её, и тогда всё окончательно прояснится.»

За разговорами время шло незаметно, и когда ехать осталось не более километра и поезд начал замедлять ход, Стрельцов поднялся и с грустной улыбкой сказал:

Похоже, мне уже пора готовиться к выходу.

Да, мы уже подъезжаем к вашему посёлку, – посмотрев в окно, подтвердила она.

Перед расставанием он отел сказать ей что-то очень важное, но не решился и только растерянно произнёс:

Было приятно с вами пообщаться.

Мне тоже, – тихо ответила она.

Забросив за спину рюкзак, он на прощанье пожелал ей удачи и направился к выходу.

Вскоре поезд остановился, и проводница, которая уже находилась в тамбуре, открыла дверь.

Но когда он уже собирался выйти из вагона, за спиной вдруг послышался обеспокоенный голос Татьяны:

Юрий, обещайте мне, что по пути на буровую будете вести себя предельно осторожно.

Конечно, буду, ведь в здешних глухих местах по – другому нельзя, – обернувшись ответит он.

А ещё я хочу, чтобы вы при случае позвонили и сказали, как добрались, – продолжала она, протягивая ему вырванный из блокнота листок, на котором был написан номер телефона.

«Надо же, она так за меня переживает, что даже свой телефон дала… – взяв листок, растрогано подумал он. – И этот её поступок дорогого стоит.»

Татьяна, вы самая удивительная девушка на свете, и я очень рад, что вас встретил! – с чувством произнёс он. – И я обещаю, что обязательно вам позвоню!

Глава третья. Испытание спиртным

Проводив грустным взглядом уходящий поезд, Стрельцов направился в сторону небольшого деревянного вокзала.

«Ничего, вот отработаю две недели, съезжу за зарплатой и сразу же махну к Татьяне, – подбадривал он себя. – Хотя сразу осуществить свой план вряд ли удастся, потому что с начала нужно будет прилично одеться, а первой зарплаты на это явно не хватит. Что ж, с поездкой придётся немного повременить, но зато через денька три я смогу сходить в посёлок и позвонить ей.»

Подойдя к водобудке, которая находилась недалеко от вокзала, он сбросил с себя надоевший рюкзак, напился воды и огляделся вокруг.

Несмотря на поздний вечер, было по – дневному светло, потому что в это время года здесь стояли белые ночи. Сразу за пристанционным посёлком, состоящим из нескольких шпальных домиков, начиналась лесотундра. Сначала она спускалась пологим косогором вниз, к извилистой речке, а затем простиралась аж до самого горизонта. С противоположной стороны, в нескольких сотнях метров от вокзала, виднелись дома основного посёлка, который был значительно больше пристанционного. А вдали, на расстоянии нескольких десятков километров от него, возвышались Уральские горы с заснеженными вершинами. Они своей невероятной мощью и величием подавляюще воздействовали на психику, одновременно восхищая и очаровывая.

«А теперь нужно определить, где находится буровая вышка,» – озабоченно подумал он, и начал пристально осматривать лес в северо-западном направлении. Но заметил её не сразу, потому что она находилась очень далеко, и виднелась только её верхушка, притом не совсем отчётливо.

«Похоже, что до неё километров двадцать, не меньше… – обескураженно подумал он. – Но этого просто не может быть, ведь в отделе кадров сказали, что она находится где-то в районе посёлка… А может, это вовсе не та буровая, на которую меня отправили?»

Недовольно морщась, он ещё раз внимательно осмотрел дальний лес, но другой буровой вышки так и не увидел.

«Ладно, как-нибудь доберусь, не маленький ведь, – пытаясь настроить себя на оптимистический лад, подумал он. – Конечно, идти с таким тяжелённым рюкзаком будет не совсем комфортно, но зато не заплутаю, потому что светло как днём.»

Это ты Юрий Стрельцов? – вдруг услышал он за спиной незнакомый хриплый голос, и, обернувшись, увидел, что к нему, весело улыбаясь, подходит худощавый тридцатилетний мужчина.

Да, это я, – утвердительно кивнул он. – А ты, наверное, Виктор Лебедев?

Конечно, кто же ещё, – пожимая ему руку, ответил тот. – Днём ко мне приходила секретарша поссовета и сказала, что ей звонили и просили сообщить мне о том, что сегодня приедешь ты. Но ей не сказали, каким именно поездом, поэтому я тебя и не встретил. А тут случайно посмотрел в окно и сразу же понял, что это ты.

«Хоть он и комсорг, который должен подавать пример трезвости, но перегаром от него разит, как от конченого алкаша, – с неприятным чувством подумал Стрельцов. – Надо отсюда поскорее уносить ноги, а то ещё начнёт долго и нудно уговаривать, чтобы я принял участие в попойке.»

Я, конечно, рад нашему знакомству, но задерживаться здесь не собираюсь, потому что нужно поскорее сменить Анатолия, – решительно заявил он. – А поэтому объясни, как добраться до буровой, и я пойду.

Ты что, серьёзно? – недоумённо посмотрел на него тот. – Запомни: в наших краях ходить без ружья по ночам, даже если они белые, не рекомендуется, потому что в это время активизируются хищные звери. Особенно здесь много медведей, и если случайно на какого-нибудь нарвёшься, то мало не покажется. А кроме того, здесь целую неделю лил дождь, и вода в реке очень сильно поднялась, а её тебе придётся переходить аж три раза. А поэтому предлагаю переночевать у нас, а утром отец сходит к приятелю и попросит, чтобы тот добросил тебя на моторной лодке. Правда, там от реки до буровой тебе ещё придётся идти километра два, но не двадцать же. А что касается Анатолия, то ничего страшного не случится, если ты его сменишь чуть позже. Ведь человек он одинокий и на выходные обычно остаётся на буровой, чтобы порыбачить.

Ладно, пусть будет по – твоему – я останусь до утра, – боясь, что при переходе реки намокнут и раскиснут продукты в рюкзаке, вынужден был принять его предложение Стрельцов.

Вот и хорошо! – одобрительно похлопал его по плечу тот, и повёл к дому, который находился сразу за вокзалом.

Войдя следом за ним внутрь, Стрельцов увидел двух пожилых мужчин с красными, опухшими лицами, которые сидели за столом и разговаривали. Возле них стояли три бутылки водки, одна из которых была уже выпита наполовину, а на тарелке лежали несколько крупных, малосольных хариусов. А когда он подошёл поближе, в нос ударил резкий зловонный запах алкоголя.

«Похоже, мои пессимистические прогнозы сбылись, и меня ждёт продолжительная попойка, – подавлено подумал он. – Что ж, придётся крепиться и ждать спасительного утра.»

Григорий, – протянув руку, представился один из них, худой и седоволосый. – Я – отец Виктора. А это Аркадий, мой лучший друг, – кивнул на коренастого, лысого собутыльника.

Поднявшись со стула, он принёс из другой комнаты табуретку и усадил гостя за стол. Затем вынул из буфета чистую тарелку, положил на неё две рыбины, придвинул к нему и наполнил стопки водкой. А когда все выпили и закусили, хвастливо продолжал:

В наших краях только я знаю, где ловится такой большой, почти двухкилограммовый хариус. Дело в том, Юрий, что я целых двадцать лет отработал штатным охотником, и поэтому здешние места знаю, как свои пять пальцев. И, кстати, твоя буровая находится всего в трёх километрах от Чапаевского озера, где я когда-то занимался промысловым ловом. Но со временем рыбные запасы в нём истощились, и пришлось перебираться ещё дальше на север. Сейчас я на пенсии, но на рыбалку продолжаю ходить, поэтому как-нибудь при случае загляну и на твою буровую.

А сейчас на этом озере что-нибудь ловится? – поинтересовался Стрельцов.

Хорошей, ценной рыбы там уже почти не осталось, да и без сетей её не поймать, – со знанием дела ответил тот. – А на удочку клюют только окунь и сорога.

И ещё сопливый ёрш, – с улыбкой добавил Аркадий. – Кстати, из него получается неплохая уха.

А где можно поймать хариуса? – продолжал с повышенным любопытством расспрашивать Стрельцов.

Когда спустишься по косогору вниз, увидишь речку Ольховку, которая в километре от станции впадает в большую реку Усу, – охотно отвечал Григорий. – Она тянется в сторону северо-запада, и в её верховье, примерно в тридцати километрах отсюда, хариуса можно ловить даже на простую удочку. Но он там среднего размера, а за крупным нужно идти ещё километров пять дальше.

«Учитывая то, что я ещё не знаком с особенностями здешних мест, его информация является для меня поистине бесценной, и теперь без рыбы я уже точно не останусь, – с оживлением подумал Стрельцов. – А ради этого я готов терпимо относиться даже к алкашам.»

Через некоторое время все бутылки опустели, и Григорий велел Виктору взять из рюкзака, который лежал в сенях, ещё одну.

Рюкзак пустой, потому что мы уже всё выпили, – уверенно сказал тот.

Как это выпили? – недоверчиво покосился Григорий. – Я же тебе велел одну бутылку оставить для опохмела.

Да, сначала велел, но когда пришёл Аркадий, ты под предлогом того, что надо хорошо угостить друга, потребовал поставить её на стол, что я и сделал, – с ухмылкой ответил Виктор. – Неужели не помнишь?

Нет, не помню, а поэтому считаю, что она должна быть в рюкзаке! – начиная нервничать, повысил голос Григорий. – Но если тебе лень оторвать свою задницу от стула, то я сейчас возьму её сам!

Держась руками за край стола, он с трудом поднялся со стула. Но, сделав несколько шагов, вдруг пошатнулся, потерял равновесие и спиной грохнулся на пол. Громко матернувшись, он перевернулся и встал на четвереньки, но был уже настолько пьяным, что подняться на ноги так и не смог.

Больше ему пить нельзя, а то может начаться белая горячка, – вскочив со стула, шепнул на ухо Стрельцову Виктор. – Помоги мне.

Они схватили его под руки, поволокли в спальню и уложили на кровать.

Эй, вы что творите? – возмущённо пробормотал тот. – Это вы зачем меня сюда притащили? – Я же ещё… ещё не взял из рюкзака бутылку.

После этих слов он отрубился и громко захрапел.

Аркадий, понимая, что больше выпить не удастся, попрощался и ушёл домой.

«Даже не верится, что всё так быстро закончилось и теперь можно поспать, – облегчённо вздохнул Стрельцов. – А то я уже начал подумывать о том, что пьянка может продлиться аж до самого утра, и до буровой придётся добираться в пьяном угаре.»

Ложись в этой комнате на диван, а я пойду спать к отцу, потому что его в таком состоянии нельзя оставлять одного, – зевая во весь рот, сказал Виктор.

Всю ночь Стрельцов спал как убитый, но проснулся рано, около семи часов утра. Возможно, после изрядной дозы спиртного он спал бы ещё долго, но ему вдруг во сне привиделось, что по пути на буровую из-за куста внезапно выскочил огромный медведь и, поднявшись на задние лапы, заревел так громко, что от страха волосы на голове встали дыбом. Из-за внезапно прерванного сна его сердце болезненно колотилось, и он поначалу никак не мог понять, сон это или реальность. А когда пришёл в себя, поднялся с дивана и первым делом посмотрел в окно – погода была ясная и солнечная.

«Пока она не испортилась, надо будить Григория, чтобы шёл договариваться насчёт моторной лодки,» – озабоченно подумал он, и стал одеваться.

Не спится? – вдруг послышался сзади тихий голос Виктора.

Когда думаешь только о том, чтобы поскорее попасть на буровую, то уже не до сна, – хмуро ответил Стрельцов.

Не волнуйся, как я и обещал, отец договорится, чтобы тебя отвезли на лодке, – успокоил его тот. – Но придётся малость подождать, потому что возникла кое-какая проблема. Дело в том, что после вчерашних посиделок он чувствует себя, мягко говоря, не очень, и если не опохмелится, то не сможет сходить к приятелю.

Ну так сходи к нему ты, – нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, сказал Стрельцов.

Это бесполезно, потому что я с ним почти не знаком и он меня даже слушать не станет, – со вздохом ответил тот.

Тогда поскорее его опохмели.

Я бы так и сделал, да деньги закончились, а пенсию он получит только через три дня, – сокрушённо развёл руками Виктор. – В общем, теперь вся надежда только на тебя.

«Началось… – недовольно поморщился Стрельцов. – Кабы знал, чем дело кончится, ещё вчера ушёл бы от этих проклятых алкашей! А теперь придётся идти у них на поводу и ждать, когда договорятся насчёт лодки, потому что после вчерашней попойки чувствую себя так хреново, что пешком могу и не добраться.»

Сколько нужно денег? – досадливо покусывая губы, спросил он.

За две бутылки «Русской» придётся выложить десять рублей, – с невинной улыбкой ответил тот.

Аж две? – неприятно удивился Стрельцов. – Разве ему одной не хватит?

Может быть, и хватит, да только дело в том, что вечером он обязательно захочет ещё раз опохмелиться, и если не сможет, то заставит меня бегать по знакомым и занимать деньги на водку, – пытаясь спрятать хитрую улыбку, пояснил тот.

А почему у вас бутылка «Русской» стоит не три шестьдесят две, как везде, а пять? – недоверчиво спросил Стрельцов.

Потому что ещё очень рано и магазин закрыт, а дома продавщица отпускает только по этой цене, – не задержался с ответом тот.

Всё с вами ясно… – криво усмехнулся Стрельцов, и, взяв из кошелька деньги, отдал ему.

Спасибо, выручил! – радостно заулыбался тот. – Ты – настоящий друг!

И, надев куртку, поспешно ушёл. А через полчаса вернулся и, поставив на стол две бутылки водки, сообщил об этом приятном событии отцу.

О-о, наконец-то я дождался, – выходя из спальни и потирая руки в предвкушении удовольствия от спиртного, произнёс тот. – А то на душе уже было так муторно, что места себе не находил. А тебе, Юрок, за понимание и участливое отношение – моя особая благодарность! Уважаю!

Откупорив бутылку, он наполнил три стопки до краёв, поднял свою и торжественно произнёс:

Предлагаю выпить за нашего нового друга Юрия, и за то, чтобы ему во всём сопутствовала удача!

Вы пейте, а я воздержусь, потому что перед дальней дорогой нужно быть в трезвом уме, – попытался отвертеться Стрельцов.

Э, нет, так дело не пойдёт… – нахмурился Григорий. – Виктор ведь купил эту водку за твои деньги, и пить её без тебя мы не можем – это не в наших правилах. Или ты считаешь, что мы халявщики и паразиты, которые готовы только брать, ничего не давая взамен?

Ладно, выпью, но только одну стопку, – понимая, что тот так просто не отстанет, сдался Стрельцов.

Вот это другое дело, – одобрительно сказал Григорий. – Мы ведь тоже не собираемся с утра напиваться, а только хотим немного опохмелиться. А потом я схожу к приятелю и договорюсь насчёт лодки. Обещаю!

И, чтобы придать больше убедительности своим словам, ударил себя кулаком в грудь.

Но, несмотря на торжественное обещание, согласился встать из-за стола только после того, как обе бутылки опустели. И направился не к приятелю, а в спальню.

Ты это куда?! – бросился к нему Виктор. – Уже забыл про своё обещание, да?!

Да не забыл я, не забыл! – огрызнулся тот. – Я немного посплю и схожу – обещаю!

Нет, ты пойдёшь сейчас! – схватив его за руку, со злой решимостью воскликнул Виктор. – Раз обещал – сделай, а то подведёшь не только себя, но и меня! А если откажешься – пить больше не позволю!

Какой же ты жестокий… – осуждающе заворчал тот, но дальше упорствовать не рискнул и побрёл к выходу. – Вырастил на свою голову бездушного аспида. Я едва стою на ногах, но у тебя нет ко мне никакого сострадания.

Не обращая внимания на его ворчанье, Виктор помог ему обуться и надеть пиджак, а затем, поддерживая его под руку, пошёл с ним.

Вернулись они подозрительно быстро – через минут пятнадцать.

Извини, но договориться насчёт лодки не удалось, потому что этот человек сейчас ждёт на станции поезд, собираясь ехать в Инту, – с виноватой улыбкой сообщил Виктор. – Но ты особо не расстраивайся, потому что завтра он вернётся, и мы снова к нему сходим. А пока ложись и отдыхай.

Ни о каком отдыхе не может быть и речи, потому что я прямо сейчас ухожу на буровую! – окончательно потеряв всякое терпение, воскликнул Стрельцов.

Ты что, очумел? – осуждающе покачал головой тот. – Ты же не совсем трезвый и можешь заблудиться или утонуть в болоте.

Да пошли вы все… – сердито буркнул Стрельцов и, забросив за спину рюкзак, вышел из дома.

Погоди, я же тебе ещё не объяснил, как добраться до буровой! – бросаясь следом за ним, воскликнул тот.

Обойдусь без твоих объяснений! – не останавливаясь, резко ответил Стрельцов. – Когда есть такой ориентир, как буровая вышка, то даже дебил доберётся!

Она сейчас видна только потому, что ты находишься на возвышенности, но когда спустишься в низину, сразу же скроется с глаз, – назидательно сказал тот. – А поэтому будет лучше, если ты меня всё-таки выслушаешь.

Ладно, валяй, – остановившись, нехотя согласился Стрельцов.

Сначала иди по направлению к реке, и скоро увидишь колею старого зимника, которая тянется аж до самой буровой, – продолжал тот. – Потом на переходе переберёшься через речку и по берегу будешь идти ещё километра два, пока не увидишь сенокосный балок. В этом месте река сворачивает на направо, а зимник налево, но по нему идти дальше нельзя, потому что там находится непроходимое болото. В общем, дальше путь продолжишь вдоль берега, и примерно через километр, там, где река сужается, перейдёшь её ещё раз. Затем по тропе пройдёшь ещё километров шесть, и на песчаном переходе форсируешь её последний раз. На другом берегу тоже есть тропа, которая через метров триста сворачивает налево, в сторону большого участка тундры. Иди по ней, и через километра два снова увидишь зимник, по которому доберёшься до самой буровой.

Выходит, что из-за этого болота я должен сделать довольно большой крюк? – озадаченно спросил Стрельцов.

Да, из-за него тебе придётся пройти немало лишних километров, – подтвердил тот.

Там целый километр сплошной трясины, и было уже несколько случаев, когда бесследно исчезали люди. А почему это тебя так интересует? – вдруг насторожился Виктор. – Надеюсь, ты не собираешься идти через это болото?

Там будет видно, – уклончиво ответил Стрельцов, и, повернувшись к нему спиной, направился дальше.

Ты что, малость не в себе, или, может, жить надоело?! – покрутив пальцем у виска, крикнул ему вдогонку Виктор. – Я же русским языком сказал, что там исчезают люди!

Но Стрельцова, одурманенного алкоголем, его предостережение нисколько не смутило, и он, не оборачиваясь, куражливо бросил:

Не пугай, не из пугливых!

Глава четвёртая. Тернистый путь на буровую

После пьяных посиделок у Стрельцова кружилась голова, к горлу подступала дурнота и он с трудом держался на ногах. Случайно угодив ногой в рытвину, он споткнулся, потерял равновесие и если бы не успел схватиться за ветку куста, то свалился бы на землю. А когда дошёл до заболоченного участка тундры, его начали донимать комары, жаждущие сотворить над ним подлое насилие. Коварно подкрадываясь сзади, они жалили его в шею, уши и макушку головы, а когда почувствовали вкус крови, осмелели и набросились со всех сторон. Он яростно сопротивлялся, шлёпая себя ладонями по открытым местам, но все его попытки противостоять многочисленным полчищам кровожадных насекомых оказались тщетными. Тогда он, чтобы лишить их возможности незаметно подкрадываться сзади, натянул на голову капюшон куртки. Но они тотчас же изменили тактику и всем роем набросились на его лицо и руки. Их было так много, что он не успевал от них отбиваться, а нескольких, которые назойливо лезли в рот, даже случайно проглотил.

«Кабы знал, что здесь меня ожидает такая напасть, то запасся бы антикомарином, – брезгливо отхаркиваясь, подумал он. – А возвращаться и просить его у этих пьянчуг не хочу принципиально, потому что выманят у меня последние деньги.»

Вскоре на его пути оказалась большая лужа, и он, не долго думая, зачерпнул из неё горсть грязи и обмазал себе лицо и руки. После этого комары его жалить перестали, но продолжали неотвязно лететь сзади.

«Если кто-нибудь попадётся на встречу и увидит мою мерзкую физиономию, то наверняка решит, что у меня не все дома… – потешаясь над собой, подумал он. – А может, даже испугается и бросится наутёк.»

Пройдя еще немного вперёд, он увидел колею зимника, проложенную гусеничными тракторами, которые когда-то перевозили на буровую различные грузы. Они так глубоко вспахали и ранили почву, что даже по прошествии нескольких лет на ней не появилось ни единой травинки.

Спустившись по зимнику к лугам, поросшим кустарниками ольхи, ивы и рябины, он затем повернул налево и вскоре дошёл до речного песчаного перехода. Сняв рюкзак, вынул из его бокового кармана алюминиевую кружку и вдоволь напился воды. Хотел еще раздеться до пояса и ополоснуться, потому что, идя после пьяных посиделок с тяжёлой ношей, очень сильно вспотел. Но, услышав за спиной многоголосый и надоедливый комариный писк, решил от этой процедуры отказаться. Немного передохнув, он поднял голенища болотных сапог вверх, закинул рюкзак на плечи, зашёл в воду и, ощупывая ногами дно, начал медленно и осторожно продвигаться вперёд. Но, пройдя всего лишь одну треть ширины реки, вдруг остановился и попятился назад, потому что вода уже начала переливаться через края голенищ.

«И что теперь делать?.. – озадаченно подумал он. – Похоже, что это после дождей вода так сильно поднялась, и Виктор мне об этом говорил, но я почему-то к его предупреждению отнёсся легкомысленно. Ладно, как бы то ни было, но перебираться всё равно придётся, поэтому нужно искать более мелкое место.»

Выбравшись на берег, он прошёл несколько десятков метров влево и снова попытался форсировать реку. Здесь дно было более пологим, и ему удалось добраться почти до середины. Но дальше оно начало резко уходить вниз, и он был вынужден остановиться.

«А может, вернуться на берег и раздеться? – пытаясь найти выход из сложного положения, подумал он. – А то ведь перспектива идти двадцать километров в мокрой одежде и обуви что-то не очень прельщает… Идея, конечно, неплохая, но только раздеться не дадут эти мерзкие комары, которые только и ждут подходящего момента, чтобы наброситься на меня. А если ещё и глубина окажется слишком большой, то придётся тяжеленный рюкзак нести на голове. А это очень рискованно, потому что после пьянок я настолько ослабел, что в таком неудобном положении могу его не удержать и утопить. В общем, как ни мудри, а выход остаётся только один – переходить реку прямо сейчас, и будь что будет!»

Он решительно шагнул вперёд, и сапоги, быстро наполнившись водой, стали тяжёлыми как гири, а мокрые брюки прилипли к ногам. Испытывая ужасный дискомфорт, он болезненно морщился и недовольно ворчал, но назад не повернул.

По мере продвижения к противоположному берегу, глубина всё больше увеличивалась, и, опасаясь, что вода подмочит в рюкзаке продукты, он резким движением туловища подбросил его чуть выше и стал сзади поддерживать обеими руками. Пока вода доходила ему до пояса, он, несмотря на сильное течение, ещё кое-как умудрялся держаться на ногах. Но когда она стала подниматься выше, течение внезапно сбило его с ног, с головой окунуло в воду и стремительно потащило вниз по реке. Отчаянно сопротивляясь, он через несколько минут всё-таки сумел выбраться на берег. Но поскольку вода смыла с его лица и рук защитную грязь, на него тотчас же набросился целый рой комаров. Не сдержавшись, он громко выругался, сбросил на землю рюкзак, и, отломив с куста ветку, начал яростно их отгонять. Но комаров было так много, что это не помогло, и ему снова пришлось намазать себя грязью. Затем он опустил голенища, стянул с ног сапоги, слил с них воду и выкрутил носки.

«А снимать и выкручивать одежду не буду, а то эти ненасытные твари выпьют последнюю кровь, – обуваясь, подумал он. – Да и тепло сегодня, солнечно, поэтому высохнет и так.»

Переживая за сохранность продуктов, он затем заглянул в рюкзак. Несмотря на то, что снаружи он был мокрым, через его плотный брезент воды внутрь просочилось совсем мало, и она намочила только одежду, в которой он приехал в Воркуту. Успокоившись, он взвалил рюкзак на спину и тронулся в путь.

Дальше колея зимника тянулась по прямой линии, в основном вдоль берега. Но поскольку река была извилистой, она иногда сворачивала направо, а затем снова приближалась к зимнику. Пройдя около двух километров, Стрельцов наткнулся на большую кучу потрёпанных и порванных бумажных мешков с окаменевшей глиной, которую используют для промывки скважин. А когда прошёл ещё немного вперёд, то заметил, что неподалёку, в жухлой прошлогодней траве, лежит несколько поржавевших и вросших в землю буровых труб.

«Похоже на то, что такую неприглядную картину я буду видеть до самого конца пути, – с ухмылкой подумал он. – Но зато теперь, благодаря тем горе – трактористам, которые возили здесь грузы и оставили подобные ориентиры, я уже точно не собьюсь с пути.»

Добравшись до балка, возле которого лежала, ржавая и сломанная сенокосилка, он сбросил с себя рюкзак, спустился по пологому берегу к реке и утолил жажду. Его одежда и рюкзак уже почти высохли, но носки и внутренняя часть сапог всё ещё были влажными, и из-за этого при ходьбе возникали неприятные ощущения.

Поднявшись на берег, он оценивающе посмотрел в сторону зимника, который здесь сворачивал налево, и озадаченно подумал: «Если там на самом деле такое опасное болото, как говорил Виктор, то стоит ли туда соваться? Нет, мне, конечно, доводилось переходить болота, но не шириной же в километр… Но форсировать реку ещё два раза, ныряя в одежде и с рюкзаком, тоже не хочется, ведь такой экстремальный вариант может показаться привлекательным только полному идиоту. А поскольку, как мне кажется, я таким не являюсь, то всё – таки лучше идти через болото. Но сначала немного отдохну и наберусь сил».

Чувствуя сильную усталость, он зашёл в балок, и прилёг на деревянные нары. А вскоре начал незаметно погружаться в сон – сказались пьянка и переутомление.

«Я долго спать не буду… всего минут двадцать, не больше,» – словно оправдываясь перед самим собой, подумал он.

Но вдруг до его помутнённого сознания дошло, что если он позволит себе расслабиться и уснуть, то пробудиться сможет только через несколько часов. А это значит, что сменит напарника с большим опозданием, и в его глазах будет выглядеть безответственным человеком.

«Э, нет, так дело не пойдёт – разгильдяем я быть не хочу!» – строго сказал он себе, и, вскочив с нар, направился к выходу.

До болота, которое находилось на расстоянии одного километра от сенокосного балка, ему пришлось брести по щиколотку в воде.

«Если уже сейчас всё вокруг залито водой, то представляю, что будет там… – обескураженно подумал он. – Но это не значит, что я должен раньше времени паниковать, ведь может оказаться так, что оно не очень длинное и я смогу обойти его по берегу.»

Но, приблизившись к болоту, он сразу же от этой идеи отказался, потому что оно было значительно длиннее, чем он предполагал.

«Что ж, тогда придётся идти напрямую, и мне кажется, что особых проблем возникнуть не должно, потому что оно покрыто густыми травами и сплошной порослью мха, – внимательно осмотрев его поверхность, решил он. – А кроме того, на нём имеются небольшие островки с кустарниками и деревцами, и это должно значительно облегчить переход. Правда, отсюда не видно, какое покрытие оно имеет через пару сотен метров, и хочется надеяться, что там тоже нет участков с застойной водой и плавающей травой. Но если есть, тогда ситуация усложнится, потому что подобные места очень опасны.»

Срезав складным ножом молодую берёзку, он очистил её от веток, поднял голенища сапог и пошёл дальше. Сначала почва под ногами, состоявшая из травянистых кочек, была довольно прочной, но вскоре на его пути появилась зыбкая трясина, поросшая зелёным мхом. Она устрашающе колебалась и, чтобы не провалиться и не увязнуть, он начал ощупывать впереди дно берёзовой жердью. Двигаясь по кочкам от куста до куста, от деревца к деревцу, он таким образом сумел добраться почти до середины болота.

«Если я смог так легко дойти досюда, то и оставшуюся часть пути преодолею без особых проблем! – самонадеянно рассуждал он. – Хе-хе, а Виктор меня запугивал и говорил, что оно непроходимое, но на деле оказалось, что не так страшен чёрт, как его малюют!»

Но оказалось, что радовался он преждевременно, потому что вскоре стало происходить что-то странное, чего он никак не ожидал. Очередная кочка, которая казалась надёжной опорой, под тяжестью его ноги внезапно ушла вниз, и он по пояс провалился в вонючую жижу.

Что за чертовщина?! – в сердцах воскликнул он. – Да чтоб тебя, зар-раза!

На его счастье, всё закончилось благополучно, потому что дно оказалось не очень вязким и ему удалось без особого труда выбраться на небольшой островок, который находился поблизости.

«Надо вернуться немного назад и обойти это гиблое место стороной, – внимательно осмотрев поверхность болота, решил он. – А сливать воду из сапог пока не буду, потому что, судя по всему, проваливаться придётся ещё не раз.»

Продолжая ощупывать дно жердью, он начал уже более осторожно продвигаться по кочкам назад, но вскоре остановился и в замешательстве подумал: «Когда я шёл здесь несколько минут назад, мох под ногами хоть и колебался, но удерживал меня. А теперь он куда-то исчез и на его месте появилась плавающая трава, под которой глубина такая, что я едва достаю жердью до дна. Похоже, что здесь творится что-то странное и непонятное…»

Вдруг у него закружилась голова, появился звон в ушах и он начал испытывать какой-то необъяснимый страх. А затем ему почудилось, что кто-то приблизился сзади и насмешливо шепнул на ухо: «Надо меньше пить водки, тогда и твориться ничего не будет».

Вздрогнув от неожиданности, он резко обернулся, но, естественно, никого не увидел.

«Мне кажется, что эти пугающие явления происходят из-за алкоголя и переутомления, – решил он. – А наткнулся я на эту топь только потому, что заплутал и не туда пошёл.»

Осмотревшись по сторонам, он вернулся к тому месту, где провалился, и, выбрав другое направление, двинулся дальше. Но через некоторое время на его пути снова возникло непреодолимое препятствие – широки участок болота со стоячей водой, поросший камышом.

«Только этого мне не хватало… – пытаясь обойти его справа, с досадой подумал он. – Ведь ещё в детстве один знакомый рыбак говорил мне, что туда, где растёт камыш, лучше не соваться.»

Но вскоре ему повезло: через метров сто непроходимый участок закончился и появилось покрытие из густы трав.

«Наконец-то… – облегчённо вздохнул он. – Здесь я уж точно смогу пройти.»

Но как только он сделал несколько шагов влево, снова провалился по пояс.

Да чтоб тебя!.. невольно вырвалось у него. – Такое ощущение, что меня в этом проклятом болоте удерживает какая-то потусторонняя сила. Но я так просто не сдамся – не на того напали!

Выбравшись из топи, он на всякий случай произнёс молитву «Отче наш» и трижды перекрестился, а затем стал обходить стороной и это коварное место. Но через несколько минут растерянно остановился, потому что впереди опять появился большой участок со стоячей водой и камышом.

«И что теперь делать?.. – выбиваясь из сил, в отчаянии подумал он. – Сдаться из-за возникших трудностей и вернуться к сенокосному балку, а потом страдать из-за того, что оказался слабаком, да? Нет, такой позорный вариант не для меня, а поэтому остаётся только один выход – рисковать и идти напролом!»

И решительно шагнул в опасную топь, которая отделяла его от спасительного противоположного берега. По счастью, дно оказалось менее вязким, чем он предполагал, иначе от перехода пришлось бы всё-таки отказаться. Стянув с плеч лямки рюкзака, он взгромоздил его себе на голову, и, поддерживая руками, продолжал путь. а когда вода дошла до его подбородка, дно стало таким вязким, что он с трудом отрывал от него ноги.

«Если глубина продолжит увеличиваться, то я могу захлебнуться, потому что тяжеленный рюкзак не позволит мне держаться на поверхности воды, – удручённо подумал он.– И, чтобы не утонуть, придётся его с себя сбросить, после чего он из-за большого количества жестяных банок с тушёнкой и сгущёнкой камнем уйдёт на дно. А нырять и искать его в мутной воде я уже явно не смогу, потому что обессилен настолько, что едва держусь на ногах. Но поскольку допустить потерю продуктов я не могу по той причине, что на буровой без них делать нечего, то волей – неволей придётся поворачивать обратно и искать какой-то выход из создавшегося положения.»

И вдруг он почувствовал, что дно стало подниматься.

«Неужели я всё-таки сумел через это чёртовое болото перебраться?.. – словно не веря в столь неожиданный и удачный исход дела, подумал он. – Похоже, что мне удалось совершить невозможное.»

Собрав последние силы, он ринулся вперёд, и вскоре опасное место, где он едва не утонул, осталось позади. Выбравшись на твёрдый берег, он сбросил рюкзак на землю и слил с сапог воду. Затем разделся и выкрутил одежду. А когда снял носки и посмотрел на голые ноги, то пришёл в ужас, потому что они были покрыты кровавыми ссадинами и гнойными волдырями.

«Мало того, что я едва волочу ноги, так ещё и натёр их… – болезненно кривясь, подумал он. – Надо хотя бы часок отдохнуть, а может, даже поспать, потому что в таком состоянии я далеко не уйду.»

Одевшись и обувшись, он огляделся по сторонам и заметил, что возле берёзовой рощи, примерно в двухстах метрах от него, стоят большие поломанные сани с высокими бортами, на которых лежат мешки с глиной.

«По-моему, лучше места для отдыха мне не найти! – обрадовался он. – Спасибо трактористам, которые когда-то их здесь бросили!»

Кое-как доковыляв до саней, он засунул рюкзак в нишу между бортом и мешком с глиной, затем наломал побольше берёзовых веток, разложил и на мешках, снял сапоги и лёг на бок. А чтоб не кусали комары, натянул на голову капюшон, а лицо, руки и ноги прикрыл ветками.

«Теперь, когда это проклятое болото уже осталось позади, можно и расслабиться! – погружаясь в сон, торжествующе думал он. – А то, что натёр ноги – не беда! Если идти и не обращать внимания на боль, то через некоторое время она начнёт уменьшаться, а потом и вовсе исчезнет!»

После благотворного сна, который восстановил силы и уничтожил остатки алкогольного дурмана, он стал чувствовать себя значительно лучше.

«Интересно, сколько времени я проспал?» – сладко потягиваясь, подумал он.

Поднявшись, он посмотрел на наручные часы, но они стояли: наверное, намокли и перестали работать ещё при переходе реки.

«Ладно, тогда попробую определить время по солнцу, – обувшись, решил он. – Когда я ложился спать, оно вроде бы приближалось к юго-западу, что примерно соответствовало двум часам дня. А теперь оно находится на западе, а это значит, что уже не меньше шести часов. Ну и горазд же я спать! – неприятно удивился он. – Надо немедленно собираться в путь, а то такими темпами я и до ночи не доберусь!»

Вытащив из ниши рюкзак, он хотел было забросить его за спину, но вдруг услышал, что громко заурчало в пустом животе.

«А может, немного подкрепиться? – глотая слюнки, подумал он. – Пять – десять минут ничего не решают, но зато потом я смогу идти значительно быстрее.»

Развязав рюкзак, он достал буханку белого хлеба и банку тушёнки. Но когда начал вскрывать её ножом, вдруг случайно заметил, что на песке, в нескольких метра от саней, появились какие-то звериные следы. Отложив банку в сторону, он подошёл поближе, внимательно осмотрел их и с ужасом подумал: «Похоже, что здесь, когда я спал, прошла медведица с двумя медвежатами… А когтищи-то какие у неё, ну просто страх! Представляю, что было бы, если бы она на меня напала… Сделала бы из меня кровавую отбивную котлету, ведь ещё нет грибов и ягод, и она явно голодная и злая. Но почему-то меня не тронула, и это очень странно. И даже рюкзак с продуктами её не соблазнил, и их, учитывая необычайно тонкое медвежье обоняние, она наверняка унюхала. Короче, надо отсюда побыстрее уносить ноги, а то она ещё может передумать и вернуться.»

Настороженно поглядывая по сторонам, он засунул тушёнку и хлеб обратно в рюкзак, взвалил его на спину и, стараясь не терять из виду колею зимника, которая здесь заросла травой и едва просматривалась, поспешно ушёл.

Сразу за берёзовой рощей, возле которой стояли сани, начинался большой участок тундры, поросший белым, пушистым мхом. Идти по нему было очень трудно, потому что под ногами он постоянно прогибался, словно толстая, пуховая перина. Но Стрельцов, боясь встретиться с медведицей, на эту досадную особенность не обращал внимания и продолжал торопливо двигаться вперёд.

«Лучше ещё раз изрядно попотеть, чем угодить ей в лапы, – рассуждал он. – Правда, нарваться на неё можно и в любом другом месте, но, надеюсь, что подобных неприятностей всё – таки удастся избежать.»

Чтобы отвлечься от тревожных мыслей, он решил, что будет думать только о хорошем. Ну, а поскольку самым ярким и приятным событием в его жизни было знакомство с Татьяной, он начал восторженно вспоминать о тех волнующих моментах, которые во время их общения больше всего впечатлили и растрогали его: «Надо же, она назвала меня смельчаком, а потом ещё и добавила, что такие в наше время встречаются нечасто! Она, конечно, мои достоинства сильно преувеличила, но всё равно было приятно это слышать! А когда я, собираясь выходить из вагона, переживал, что уже больше никогда её не увижу, она вдруг появилась и дала мне свой номер телефона! Кстати, а куда я его положил? – пройдя ещё несколько десятков метров, вдруг забеспокоился он. – Кажется в кошелёк.»

Предчувствуя недоброе, он поспешно вынул его из внутреннего кармана куртки, открыл и заглянул внутрь: листок бумаги с номером телефона размок и съёжился, а цифры расплылись и превратились в сплошное синее пятно.

Вот чёрт! – в сердца воскликнул он. – Впервые встретил девушку, которая по-настоящему понравилась, и вдруг на тебе – не сохранил её номер телефона! И самое обидное то, что это случилось только потому, что я, проявив слабоволие и поддавшись уговорам пьянчуг, нажрался водки, затуманил голову и забыл переложить этот чёртов кошелёк в более надёжное место!

Он так сильно расстроился, что пока шёл по тундре, всё продолжал раздражённо ворчать и осыпать себя упрёками. И, конечно же, не упустил возможности высказать своё далеко не лестное мнение о Викторе и его отце, которые устроили эту пьянку.

Глава пятая. Встреча с медведицей

Через некоторое время, когда тундра осталась позади и начался лес, комаров стало значительно больше. Пока Стрельцов находился на открытом пространстве тундру, их сдувал в сторону непрекращающийся ветерок, а те немногих, которые были особо назойливыми, ему удавалось отгонять веткой. А в тихом, безветренном лесу уже ничто не могло их остановить, и они дружно на него набросились.

Только вас, твари поганые, мне сейчас не хватает! – яростно от них отбиваясь, заорал он. – Отстаньте от меня, изверги, а то не знаю, что сейчас с вами сделаю!

Но поскольку силы были неравными, в конечном итоге ему пришлось отступить и поспешно искать лужу, чтобы в очередной раз намазать открытые места грязью. Но зато возня с комарами отвлекла его от неприятных мыслей и переживаний, связанных с потерей телефонного номера Татьяны.

«Жаль, конечно, что не удастся ей позвонить, но найти её я всё – таки смогу, потому что знаю, где она живёт и работает, – пытаясь подбодрить себя, подумал он. – Надо только немного подзаработать денег и обзавестись приличной одеждой, чтобы не стыдно было показаться ей на глаза.»

Вскоре зимник повернул направо и начал подниматься на удлинённую возвышенность. Пройдя ещё около километра, Стрельцов достигнул самой высокой её точки, и, случайно посмотрев назад, с удивлением подумал: «А отсюда, оказывается, видна поселковая телевышка… А вот буровой вышки я пока не вижу, хотя она значительно выше посёлковой. Хорошо, что Виктор объяснил, как до неё добраться, а то я уже наверняка бы заблудился.»

В отличие от низины, почва здесь была сухой и плотной, но из-за натёртых ног каждый шаг давался ему всё труднее и труднее.

«Надо срочно что-то предпринять, а то я уже едва волочу ноги,» – морщась от боли, подумал он.

Сняв рюкзак, он нарвал необходимое количество листьев подорожника, сел на травянистый холмик, разулся и обложил ими травмированные места. Затем обулся, поднялся и, проверяя, не будут ли сапоги жать и натирать ноги, немного потоптался на месте.

Вот теперь совсем другое дело! – довольно заулыбавшись, произнёс он. – Осталось только поесть и восстановить силы. И, надеюсь, что на этот раз медведица мне аппетит не испортит.

Развязав рюкзак, он достал свои съестные припасы и, утолив голод, продолжил путь. Благодаря подорожнику, болезненные ощущения в ногах начали ослабевать и идти стало легче. Но через некоторое время он замедлил шаг и остановился, потому что из глубины лесной чащи неожиданно послышалось возмущённое карканье, а затем в небо взлетела и унеслась прочь крупная ворона.

«Наверное, когда она чем-то лакомилась, её застал врасплох и спугнул какой-то зверь, – предположил он, и стал настороженно всматриваться в прогалы между деревьями. – Надо поскорее отсюда сматываться, а то если окажется, что это та медведица, которая наследила возле саней, то не миновать беды.»

Но как только он тронулся с места, на лесной поляне, которая находилась в метрах тридцати от него, вдруг появились два медвежонка примерно пятимесячного возраста. Один из них, сердито фыркая, держал в зубах дохлого рябчика, а второй пытался его отнять. Не желая делиться добычей, бежавший впереди медвежонок запрыгнул на толстую сосну и начал резво карабкаться вверх. А второй, не ожидая от него подобной прыти, сначала растерянно замер на месте, а затем, опомнившись, полез на дерево вслед за ним.

«Похоже, что мои мрачные прогнозы сбываются, и сейчас должна примчаться и их грозная мамаша, – пятясь назад, с нарастающей тревогой подумал Стрельцов. – А пока она ещё не появилась и не сняла с моей бедной головы скальп, надо делать ноги.»

Но удалиться на безопасное расстояние он не успел, потому что из лесной чащи на поляну внезапно выбежала медведица, и, угрожающе заревев, бросилась к нему.

«Кажется, мне конец… – подумал он, от испуга покрываясь холодным потом. – Ведь со своим рюкзаком я даже не успею добежать до ближайшего дерева.»

Но на полпути она вдруг остановилась, поднялась на задние лапы и снова заревела. А затем, больше к нему не приближаясь и не делая устрашающих выпадов, начала носиться по поляне кругами.

«Похоже, что нападать она не собирается, а только пугает, чтобы подальше отогнать от своих детёнышей, – облегчённо вздохнув, подумал он. – А поэтому, чтобы её не нервировать и не провоцировать, мне лучше поскорее удалиться.»

И, повернувшись к ней боком, начал медленно отходить в сторону.

Сделав ещё несколько кругов, она подбежала к медвежатам, которые уже спустились с дерева на землю, и поспешно увела их в лесную чащу.

«Слава тебе, Господи…» – радуясь, что удалось так быстро от неё избавиться, перекрестился он.

Но оказалось, что радость его была преждевременной: не прошло и минуты, как она вернулась на поляну и, снова поднявшись на задние лапы, громко заревела.

«Она, наверное, опасается, что я могу её малышей преследовать, и поэтому на всякий случай решила предупредить, что это для меня чревато тяжёлыми последствиями, – предположил он. – Но, учитывая тот факт, что иногда медведи бывают непредсказуемыми, не исключено, что одним предупреждением она не ограничится и ещё захочет на прощанье дать мне пару оплеух своими мощными лапами, после которых шансов выжить останется совсем мало. А поэтому, пока ещё не поздно, надо себя как-то обезопасить.»

Сбросив рюкзак на землю, он огляделся по сторонам: ближайшее толстое и ветвистое дерево, на которое можно было бы быстро взобраться и попытаться спастись, находилось на расстоянии не менее пятидесяти метров от него.

«Если она ко мне ринется, то добежать до него я не успею даже налегке, – нервно покусывая губы, подумал он. – А если даже и успею, то она, если, конечно, захочет, достанет меня за считанные секунды и на дереве.»

Не зная, что делать, что предпринять, он растерянно застыл на месте.

А медведица, опустившись на все четыре лапы, всё продолжала реветь, и казалось, что в любой момент может на него броситься. Но вдруг, сменив гнев на милость, умолкла и, больше не обращая на него никакого внимания, неторопливо направилась к лесу.

Ху-ух… – приходя в себя после пережитого потрясения, тяжело и шумно выдохнул он воздух. И, всё ещё настороженно глядя ей вслед, подумал: «Похоже, что она оказалась далеко не глупой, и, понаблюдав за мной, поняла, что для её семейства я не представляю никакой опасности. А это значит, что она сюда уже больше не вернётся, и я могу спокойно продолжать путь.»

Но как только он взвалил на спину рюкзак и сделал несколько шагов, вдруг послышался злобный собачий лай, а через пару секунд из леса на поляну выбежал крупный чёрный кобель и бросился вдогонку за исчезающей в кустах медведицей. Ловко увёртываясь от ударов её мощных лап, он начал носиться вокруг неё, а затем, уловив подходящий момент, цапнул зубами за её толстый зад.

Раздражённо заревев, она резко повернулась к нему и взмахнула когтистой лапой, но пёс успел отпрыгнуть в сторону. Демонстрируя своё превосходство в силе, она оскалила зубы, растопырила когти и с устрашающим рёвом поднялась на задние лапы во весь рост.

«Надо же, какой смелый пёс! – с удивлением подумал Стрельцов. – Но лучше бы он к ней не приставал, ведь если она его поймает, то прихлопнет как муху.»

Фу, Черныш, фу, нельзя! – вдруг послышался строгий голос, и из леса вышел, держа наперевес двустволку, худощавый мужчина среднего возраста со смуглым, скуластым лицом и седеющей, окладистой бородой.

Услышав человечески голос, медведица повернулась к незнакомцу и заревела ещё громче. Недолго думая, тот вскинул ружьё и выстрелил в воздух, после чего она стремительно убежала в лес. Пёс тотчас же бросился следом за ней, но его хозяин снова строго на него прикрикнул, и тот покорно вернулся назад.

Хорошо, что я находился недалеко и, услышал её рёв, решил посмотреть, что здесь происходит, а то тебе уже был бы полный каюк, – подходя к Стрельцову, сказал незнакомец. – А ещё за своё спасение благодари Черныша, который отвлёк внимание медведицы и не дал ей тебя растерзать.