Милицейская дочка

А. Васин

" Милицейская дочка"

ПЬЕСА В 2-Х ДЕЙСТВИЯХ и 10 картинах

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Леонид Михайлович Карташов – хозяин дома, водитель на экскурсионном автобусе

Анна Ивановна – его жена, экскурсовод краеведческого музея

Василий – их старший сын, тренер в спортклубе

Герман – их младший сын, мастер на комбинате

Дина Ивановна – сестра Анны Ивановны, налоговый инспектор

Игорь Михайлович – брат Леонида Михайловича, протоиерей

Владимир – сын Дины Ивановны

Максим – друг Владимира, водитель на лесовозе

Сергей – тренер в спортклубе

Николай Николаевич Гудков – полковник, начальник милиции

Елена – дочь Николая Николаевича

Шах – вор в законе

Вор

Официант

Врач скорой помощи

Командир ОМОН

Сотрудники ОМОН

Дознаватель

Адвокат

Картина 1

2-х этажный частный дом в центре небольшого города, из окна через переулок краем видна центральная площадь. На 1-м этаже живут хозяева – Леонид Михайлович с женой, на 2-м этаже – Герман, там же спальные комнаты. Действие происходит в большой гостиной, из которой винтовая лестница ведет на 2-й этаж. Посреди гостиной большой круглый стол. На столе узорчатая скатерть (северные узоры). Такие же узорчатые салфетки – под предметами на серванте.

Воскресенье. Анна Ивановна с сестрой пришли из церкви вместе с Игорем Михайловичем. Он облачен по-домашнему – подрясник, наперсный крест. Сидят за столом и о чем-то беседуют.

Со двора входит Леонид Михайлович с кипящим самоваром, ставит его на стол, разносится запах горящих шишек.

Леонид Михайлович – Игорь, поста, вроде, нет, да и день воскресный.

Анна Ивановна – Леня, хватит уже брата соблазнять, у него еще вечерня (встает, начинает накрывать на стол)

Леонид Михайлович – А кто ж у нас в семье его искушать-то будет, пусть борется (достает из морозилки бутылку водки, ставит на стол)

Игорь Михайлович – Ты когда в церковь-то соберешься? Или думаешь, как Правый разбойник – сразу в рай?

Леонид Михайлович – Одного праведника на семью достаточно. Сам опять же говорил, что муж женою освятится. Так что, давай лучше праздник отметим, (открывает бутылку и разливает себе и брату, жене и ее сестре из графинчика наливает красного)

– С Праздником!

(Леонид Михайлович опрокидывает рюмку, остальные слегка пригубляют)

Дина Ивановна – Игорь, ты сегодня так хорошо на проповеди говорил, меня аж до слез пробрало, и я про Василия вспомнила, хорошо бы его обвенчать.

Игорь Михайлович – Он четвертый раз уже разводится, а если б венчанный был?

Леонид Михайлович – Да я уже устал на его свадьбах сидеть. Когда третий раз женился, говорю ему, чтоб по-тихому расписался, а он – мол, это невесты его заставляют. Дык он еще моду взял, уходит мусор выносить и не возвращается. Его последняя звонила, разыскивала. Я говорю, он что, мусор пошел выносить? Она – да.

Дина Ивановна – Перед людьми стыдно, каждая новая жена моложе прежней, он так и до детского сада дойдет! Игорь, что делать-то?

Игорь Михайлович – Приглашал я его на исповедь, не хочет. Это уж как Бог даст, воля у всех свободная, а вразумление, может, будет.

Леонид Михайлович – Я тоже так думаю, перебесится.

Дина Ивановна – (обращаясь к Игорю Михайловичу) А как все начиналось хорошо, он же в Воскресной школе у тебя отличником был, ты его даже чтецом ставил.

Игорь Михайлович – Каюсь, тут и моя вина есть, не сумел от соблазнов уберечь.

Леонид Михайлович – Васька – парень ищущий, все Правду искал. И, видать, у тебя ее не нашел.

Игорь Михайлович – Не ты ли его с Порфирием свел?!

Леонид Михайлович – Значит, у Порфирия правды-то поболе чем у тебя будет.

Анна Ивановна – Леня, не богохульствуй.

Леонид Михайлович – Игорь, ты же говорил, что 17-й год нам в наказание за грехи наши?

Игорь Михайлович – Это не я говорил, это Святые наши.

Леонид Михайлович – Если Господь Порфирия оставил, а вас всех извел, значит, Порфирий с Богом был, а не вы с Романовыми!

Игорь Михайлович – Леня, я ж тебе объяснял, что Синод подписал отречение Николая.

Леонид Михайлович – Синод-то уже не Церковью был, а департаментом. Да дело даже не в том, что государство Церковь подмяло, а в том, что стяжателями вы стали.

Игорь Михайлович – Так после 17 и стяжателей не стало и Патриаршество восстановили.

Леонид Михайлович – То-то в больших приходах иереи на «Мерсах» разъезжают.

Игорь Михайлович – Я пешком хожу…. А ты осуждением занимаешься, грех это. Христос ведь страшнее тебя про нас сказал: много званых, да мало избранных. Многие священниками стали, только, кто избран окажется? Святых нет, а работники нужны, вот так и служим в меру веры своей.

Леонид Михайлович – В Библии сказано, что плохо будет грешнику на Страшном Суде, но в тысячу раз хуже тому, через кого грех пришел. Это ведь тоже про вас?

Игорь Михайлович – Давай о Суде поговорим. Ты там чем оправдаться собираешься? Спрос-то будет с тебя, а не с соседа. И рассуждения о том, что батюшка не туда завел, не помогут.

Леонид Михайлович – Так давай вообще без государства жить, если мы каждый за себя отвечать будем, зачем Россия? Новгород Великий и свободным был и православным, зачем Москва его подмяла?

Игорь Михайлович – Не знаю, в Новгород монголы не пошли, значит, тогда там Правда была, а при Иване, видать, Правды там уже не было.

Леонид Михайлович – А сейчас, думаю, Правда-то у старообрядцев, которые и под Петра не легли и ересью стяжательства не заражены.

Игорь Михайлович – Ну, если ты так уверен в Правде их, так и ходи на службы в Согласие, тем более что Церковь это разрешает. Только не пойдешь. Ты свободу больше Бога любишь.

Леонид Михайлович – Сейчас, может, и не пойду, пять часов литургию отстоять не каждый может, а там как Бог даст (наливает себе и брату, чокается с его стопкой). Прав ты, наверно. Дело во мне, а не в Боге (выпивает).

Со двора раздается звук подъезжающего автомобиля, потом стук в дверь и входит начальник милиции.

Николай Николаевич – Здравствуйте, хозяева! (замечает Игоря) И вы, батюшка, здравствуйте.

(Все здороваются в ответ) – Хорошо, вся семья в сборе, а Герман где?

Анна Ивановна – Натворил чего?

Николай Николаевич – Нет, я к вам по-семейному, как к сватам.

Леонид Михайлович – Ну, тогда проходи, садись (забирает со стола свою тарелку и стопку, ставит их на швейную машинку у окна, сам садится к ней вполоборота к столу).

Николай Николаевич – Леонид Михайлович, ты ж не вор в законе (показывает рукой на его перемещение из-за стола).

Леонид Михайлович – Я пока рядом посижу. А угостить – угощу (наливает мужчинам водки), ну, со свиданьицем!

Николай Николаевич – Я к вам за дочку пришел прощения просить, погорячилась она, теперь места себе не находит, а ваш от нее бегает.

Леонид Михайлович – Ты заявление-то дочкино читал? Он там вообще ее избил. Побои-то сняли? А если нет, чего парня ночь в обезьяннике продержали?

Николай Николаевич – Да, посидел, подумал. Я его задержал, чтобы поостыли все и делов не натворили.

Леонид Михайлович – Вот он и подумал, что у нас будет жить. А я его сразу предупреждал, что не сможет сын зэка с дочкой начальника милиции жить, а он все – любовь, любовь.

Анна Ивановна – Он ее пальцем никогда не тронул, а тут приходит домой, а они с подругой выпивают, да еще и курят, ну, замечание им и сделал. А она милицию вызвала, какая уж тут семейная жизнь.

Николай Николаевич – Согласен, она у меня слишком самостоятельна, может, даже строптива. Мать ее рано умерла, так что сам воспитывал. Наверно, баловал, но прошу и ее понять: первый брак, притирки, чего в семье не бывает.

Леонид Михайлович – Ты, Николай Николаевич, Германа оставь пока, ты вот что лучше скажи: почему в городе беспредел творите? Считаешь народ за быдло? Так у нас половина зону прошла, терпилами не будут.

Николай Николаевич – Ты что, мне предъявить хочешь? Не по рангу это тебе…

(встает, ходит вдоль стола, потом останавливается, машет рукой)

Думаешь, мне нравится под азерами ходить? Не нашего ума это дело. Посадить не могу, так хоть подстригу, пусть сотрудникам нашим помогают.

Леонид Михайлович – Ну, если целый полковник ничего сделать не может, тогда что, бунт?

Николай Николаевич – Не хотелось бы. Я вообще-то за дочку просить пришел, Отец Игорь, рассудите по-семейному.

Игорь Михайлович – Помирятся, пусть ко мне приходят, обвенчаю. По правилам нашим церковным, да прилепятся муж к жене, а жена к мужу, и будут одно. Пора мне на службу,… спасибо за угощение,… мир всем (крестит присутствующих).

Николай Николаевич – Леонид Михайлович, Анна Ивановна, еще раз за дочку извиняюсь, спасибо всем за прием. Игорь Михайлович, я мимо церкви поеду, Вас подвезу.

(оба выходят к машине).

В дверях появляется Василий.

Василий – Вы что тут за чертовщину устроили: поп с ментом вместе выходят!

Анна Ивановна – Вася, тебе как не стыдно, ведь это батюшка наш, да и дядька твой родной.

Василий – Тут путаница какая-то: либо дядька, либо отец.

Дина Ивановна – Ты хоть Бога побойся.

Леонид Михайлович – Проходи, садись.

(пододвигает ему стул, возвращает свою тарелку и стопку на стол и сам садится на место, наливает себе и сыну водки, женщинам наливки, поднимает стопку, чокается со всеми)

– Дай Бог не последний раз!

Дина Ивановна – Ты, Лёнь, с азерами своими к свату-то не лезь. Вон у нас, в Налоговой, им тоже зеленая улица, а нашим не пробиться. Заходят к начальнику, как к себе домой. Я его спрашиваю, Александр Ильич, чего делаете, а он – не нравится – уходи, нет у нас предпринимателей. Потом тихо так: "Пойми, Дина, команда есть их не трогать. Представь, на каком уровне решение принималось, если их разом в Россию 2 миллиона завезли"