Призраки острова Хийумаа

Человек на дороге

Струи дождя заливали лобовое стекло. Дворники резкими движениями смахивали ручьи в стороны. За окном, едва видимый сквозь потоки воды, мутной темно-зеленой массой пролетал лес.

– Похоже, этот ливень никогда не закончится, – пробормотал парень с аккуратной стрижкой, сжимавший руль.

– Нам немного осталось, мы почти приехали, – сказала рыжеволосая девица, сидевшая рядом с ним на переднем пассажирском месте. – Мы на Хийумаа! Это так здорово! – воскликнула она.

– Да, Надя, я тоже здесь в первый раз, – улыбнулся парень, не отрывая взгляд от дороги.

– Ты чувствуешь эту атмосферу, Паша? – спросила Надя. – Здесь все какое-то необычное, какое-то сказочное. И почему мы раньше сюда не поехали?

– Не знаю, – пожал плечами Паша. – Я как-то не думал, наверное, об этом.

Они выехали из Нарвы рано утром, ненадолго остановились в Таллинне, чтобы перекусить и потом направились в Рохукюла, откуда отходил паром на остров Хийумаа. Осень только начиналась, но уже зарядили затяжные ливни. В Таллинне, пока они гуляли по городу, дождя еще не было, но на небе висели тяжелые свинцовые тучи и дул сильный, хотя и по-летнему теплый ветер. Вода хлынула стеной, как только они выехали на трассу. Паше пришлось вести машину осторожно, и поэтому они успели только на семичасовой паром до Хельтермаа – порта на Хийумаа. Съехав с парома, они первым делом забили в навигаторе адрес ближайшего крупного магазина и направились туда. Они успели до закрытия и купили мясо в маринаде для гриля, бутылку розжига и пакет белого вина. У них была забронирована комната в прибрежном поселке Калана на дальней оконечности острова.

Постепенно смеркалось. Капли дождя метались в свете фар, словно потревоженные насекомые. Навигатор, лежавший на передней панели, показывал, что до места назначения оставалось ехать всего десять минут.

– Приедем – что будем делать? – спросила Надя и, игриво прищурившись, положила руку с покрытыми розовым лаком ногтями на колено Паши.

– Ну… – улыбнулся Паша. – Я думаю, что первым делом выкурю сигарету, а потом мы будем делать гриль.

– В такой ливень? – нахмурилась Надя.

– А мы что – зря купили мясо и угли? Я сам тогда будут жарить. Ты посидишь дома, попьешь вино, а потом мы будем ужинать!

– Смотри! Как красиво! – Надя вытянула палец.

Над соснами, едва видимая в сумерках в мутной пелене дождя, возвышалась квадратная белая башня с красной железной надстройкой с полукруглой крышей.

– Это как раз маяк Кыпу, – сказал Паша и, пригнувшись к панели, попытался рассмотреть башню, которая почти сливалась с сумеречным небом, затянутым плотными серыми тучами. – Это здесь главная достопримечательность. Один из самых старых маяков мире. Его построили еще в шестнадцатом веке…

– А! Осторожно! – крикнула Надя.

Свет фар выхватил тело в темной одежде, лежавшее на дороге. Паша ударил по тормозам и резко вырулил на встречную полосу. Машина пронеслась в полуметре от человека и остановилась. Паша дернул ручник и перевел дыхание. Они переглянулись с Надей. Тишину прерывали резкие движения дворников и настойчивый стук капель по лобовому стеклу. Паша нажал на сигнал аварийной остановки и медленно съехал к обочине.

– Что это было? – спросил он. – Мы его чудом не задавили! Он вообще – жив?

Они выскочили из машины и, пригибаясь под ливнем, побежали к человеку на асфальте.

– Как же мокро! – воскликнула Надя, сморщившись.

Паша склонился над человеком. Он был одет в темно-зеленые походные штаны и такого же цвета куртку. Его одежда, обувь и руки были густо измазаны в земле, которую постепенно смывал ливень. Человек лежал на боку, прижавшись лицом к асфальту.

– Эй! Приятель, ты жив? – спросил Паша и потрогал человека за плечо. Тот не пошевелился. Паша и Надя переглянулись.

– Попробую повернуть его, – Паша обошел человека и, потянув его за плечо, перевернул на спину. Его лицо было в крови.

– О, боже! – вскрикнула Надя.

Человек застонал и приоткрыл глаза.

– Он жив! – закричал Паша. – Надо срочно вызвать скорую! Блин, все телефоны в машине!

– Я пойду – позвоню, – сказал Надя.

– Я сам позвоню. Как ты объяснишь, где мы находимся!

– Хорошо, тогда я просто пойду в машину! Я вся вымокла.

Она вприпрыжку побежала к автомобилю. Мощный свет фар двумя лучами, ярко видимыми в мелькающих каплях дождя, осветил фигуру Нади. Она вскрикнула и прижалась к двери. Мимо нее промчался пикап, обдав ее веером брызг, и остановился. Из машины выскочил парень и, накинув капюшон, подбежал к ней, что-то громко говоря на эстонском языке. Надя не понимала его слов. Она выпалила:

– Ты меня чуть не сбил, урод!

– Vabandust! Vabandust!1 – затараторил парень, извиняясь.

– Да пошел ты! – Надя запрыгнула в машину и громко захлопнула дверь.

– Осторожнее гоняй, придурок! Ты чуть не сбил мою девушку! – крикнул ему Паша. – Ты по-русски понимаешь?

– Плохо, – ответил парень с сильным акцентом. – Инглиш?

– Окей! Инглиш! – Паша перешел на английский. – Надо позвонить в скорую или полицию!

– Что случилось? – спросил парень, глядя на человека на асфальте. – Он жив?

– Он жив! Ему нужна помощь!

– Вы его сбили? – спросил парень.

– Нет, мы не причем! Мы его не сбивали, мы ехали мимо и просто увидели, что он тут лежит. Посмотри – он весь в грязи. Я не знаю, что с ним случилось.

– Ладно, понял-понял. Сейчас позвоню, – парень достал телефон, несколько раз ткнул пальцем в экран и приложил трубку к уху. Через несколько секунд он что-то быстро сказал по-эстонски, потом несколько раз кивнул, слушая ответ, затем произнес фразу, из которой Паша уловил только слова «Кыпу» и «скорая помощь».

– Скоро приедут, – сказал парень, положив телефон в карман. Склонившись над человеком на асфальте, он что-то сказал ему по-эстонски. Тот открыл глаза, скользнул взглядом по лицу парня и тяжело вздохнул.

– Они ничего не сказали? Может, его в машину положить? Все-таки дождь? – спросил Паша.

– Нет, – помотал головой парень. – Нельзя. У него могут быть переломы, мы не знаем. Все лицо в крови. Пусть скорая приедет и посмотрит. Вы сами куда едете?

– В Калана. У нас там комната забронирована, – ответил Паша.

– На отдых? – спросил парень.

– Да, мы из Нарвы, в первый раз на Хийумаа.

– С погодой вам не повезло, – сказал парень. – Но, может, завтра получше будет. Сможете на маяки съездить. Знаете что – езжайте в Калана. Я подожду скорую. Если будут вопросы – оставьте свой телефон.

– Хорошо. Я – Паша, – он продиктовал свой номер.

– Я – Урмас, – он достал свой телефон и сделал короткий звонок Паше. – Езжайте! Если что – свяжусь с вами.

Паша запрыгнул в машину и посмотрел на Надю. Ее мелко трясло – то ли от страха, то ли от холода. С кончиков ее рыжих волос стекали капли. Паша отключил аварийку и запустил двигатель.

– Поехали! – сказал он и вырулил на дорогу.

– А как же тот человек на дороге? – спросила Надя.

– Этот парень на пикапе, его зовут Урмас, он позвонил в скорую и сказал, что подождет их. Я оставил ему свой телефон, и если будут вопросы у скорой или полиции, они мне позвонят.

– Урод он! Чуть не сбил меня! Мне так страшно!

– Надя, успокойся. Ты – цела! Все в порядке, – Паша нежно провел пальцами по ее насквозь промокшим джинсам. – Нам надо согреться.

– Да, конечно! – Надя наклонилась вперед и прижала ладони к лицу, пытаясь успокоиться.

По навигатору они быстро доехали до Калана. Стрелка на экране привела их к двухэтажному дому с темно-красными стенами. Перед ним располагалась гравийная парковка, слабо освещенная фонарем, висевшим над крыльцом. В окнах горел свет. Паша заглушил машину и, добежав до входной двери, спрятался под козырьком от ливня. Дождь барабанил по железу. Надя прибежала следом.

– Хочу согреться, – сказала она.

Паша постучал. За окнами мелькнула тень, и через полминуты им открыл высокий мужчина с аккуратной стрижкой и короткой бородой, в которой проглядывалась седина.

– Здравствуйте, – сказал он по-русски с еле заметным акцентом. – Заходите. Вы промокли.

– Да, – кивнула Надя. – Здравствуйте.

– Здравствуйте, – сказал Паша. – Меня зовут Павел, это моя девушка – Надежда. Если я не ошибаюсь, мы же у вас забронировали жилье?

– Да, все верно, – ответил мужчина. – Меня зовут Энн. Проходите. У вас, наверное, вещи в машине?

– Да-да! – сказал Паша. – Но вы нам сразу покажите комнату.

– Пойдемте.

Они оказались в просторном зале, двумя большими круглыми столами, диваном в углу и камином, который был не разожжен. На стенах висели черепа животных с рогами.

– Ого! Вот это коллекция! – произнес Паша.

– Есть такое, – ответил Энн с легкой улыбкой. Он подвел их к двери, расположенной слева от камина. В замок был вставлен ключ. – Вот это ваша комната. Небольшая, но внутри есть душ и туалет.

Комната была действительно маленькая. Половину ее пространства занимала кровать. Окно было задернуто занавесками.

– Я закрываю, чтобы гостям не мешал рассвет, – сказал Энн.

Надя заглянула в душевую и сказала:

– Хочу помыться в горячей воде и переодеться. Паша, принесешь наши вещи? Я не хочу выходить, там очень сильно льет.

– Да, конечно.

Паша и Энн вышли из комнаты.

– Может, нужна помощь? – поинтересовался хозяин дома. Паша понял, что это предложение было сделано из вежливости. Энну явно не хотелось выходить под ливень.

– Я справлюсь, спасибо, – Паша выскочил на улицу и сразу попал под сильный прохладный душ. Схватив из багажника рюкзак и сумку, он метнулся обратно в дом и облегченно поставил вещи на пол.

– Это все? – спросил Энн.

– Нет, там еще мясо и вино. Мы думали гриль сделать, но сейчас уже не до гриля.

– Я покажу кухню – там есть холодильник. Вы можете пользоваться.

– Спасибо, я думаю, я позже принесу продукты. Хочется немного выдохнуть.

– Долго ехали?

– Да, мы из Нарвы. Целый день за рулем.

– Тяжело, конечно, – кивнул Энн.

– Но тут, рядом с маяком у нас случилось…

– Что случилось?

– Там на дороге лежал человек. Мы чудом не наехали на него.

– Надеюсь, вы его не сбили? Ничего такого?

– Нет-нет! – замахал руками Паша. – Мы рядом остановились. У него лицо было в крови, а руки и одежда – в земле. Он из леса, видимо, вышел.

– И это было где-то рядом? – насторожился Энн.

– Да, на дороге у Кыпу.

– И что вы сделали? Вы позвонили в скорую или полицию?

– Нет, там мимо ехал парень на пикапе. Он чуть не сбил Надю, но все обошлось. Он остановился и сам позвонил в скорую. И взял мой номер телефона, на всякий случай. Ну, если полиция заинтересуется.

– А что это был за парень, как он выглядел? – спросил Энн. – Тот, который был в пикапе, – уточнил он.

– Ну, такой кудрявый. Я плохо запомнил, но у меня есть его телефон и он сказал, что его зовут Урмас.

– А, Урмас, – кивнул Энн. – Конечно! Это мой сосед – я его знаю. Я думаю, все в порядке, он все сделает, как надо. Кстати, если у вас такая напряженная поездка, не хотите рюмочку моего самогона? Я могу и вашей девушке предложить, если она пьет крепкие напитки?

– Я думаю, она в душе сейчас и ей не до этого, а я вот с удовольствием. Тем более, сегодня я точно уже за руль не сяду.

– Это точно, – улыбнулся Энн. Он пошел на кухню и вернулся с двумя рюмками, наполненными бесцветной жидкостью, которые поставил на стол. Затем на блюдце он принес соленый огурец. Они взяли рюмки, тихо чокнулись и опрокинули их в себя. Жгучая жидкость пронеслась у Паши внутри организма, и он ощутил тепло.

– Паша! Ты принес мою одежду? – раздался голос Нади из-за двери.

– Да, конечно! – Паша схватил сумки и занес их в комнату.

– Отдыхайте, – услышал он за спиной голос Энна. Паша выглянул из-за двери в зал, но там никого не было. Исчезли и рюмки, и блюдце с огурцом.

– Спокойной ночи, Энн. Спасибо вам! – громко сказал Паша. Ответа не последовало.

Надя стояла голая рядом с кроватью и вытиралась полотенцем, которое нашла на подушке.

– Мне стало лучше, – сказала она. – Кстати, здесь тепло.

– Энн, похоже, топит печь, – заметил Паша.

– Да, и здесь есть обогреватель у окна, – она раздвинула небольшие занавески. За окном было темно. В стекла стучался ливень. – Здесь так уютно после всего. Давай, выпьем вина.

– Конечно! Но мне придется сходить за ним к машине.

Надя изобразила глуповатую улыбку, означавшую, что Паше придется сделать это последнее усилие и принести продукты. Он также глупо улыбнулся в ответ и покорно кивнул. Выйдя в зал, он сунул ноги в кроссовки и, открыв дистанционно брелоком ключа машину, выбежал на улицу. Капли забарабанили по голове и плечам. Паша распахнул багажник, схватил сумки и вернулся в дом. На кухне он нашел два бокала.

От печи шел жар, а за заслонкой вспыхивали отблески пламени. Паша вернулся в комнату, достал купленное ими вино и разлил по бокалам:

– Ну, за отличный отдых!

– Ты – мой герой! – Надя обняла Пашу, прижавшись к нему обнаженным телом, и поцеловала.

Они чокнулись и выпили.

– Я – в душ, и ляжем отдыхать, – сказал Паша.

– Пожалуй, да, – согласилась Надя.

Когда Паша вернулся из душа, Надя уже спала, укутавшись в одеяло. Он поставил телефон на зарядку и лег рядом с ней.

Паша проснулся от громкого крика Нади. Резко сев на кровати, он огляделся.

Надя стояла у окна, опираясь на маленький подоконник.

– Что случилось? – он вскочил и обнял ее. – Что такое? Плохой сон?

– Нет… – прошептала она. – Там – девочка!

– Девочка? Где?

– В окне! – Надя повернулась спиной к подоконнику и прижалась к Паше. Он взглянул в окно поверх ее плеча. По стеклам продолжал хлестать ливень. Вдалеке раздался раскат грома. На улице было темно. В какой-то момент вспыхнула молния и выхватила кривой силуэт дерева неподалеку от дома.

– Там нет никакой девочки, успокойся, – сказал Паша и погладил Надю по голове.

– Нет, там была девочка, – всхлипнула Надя. – Мне страшно, Паша. Я не хочу здесь оставаться.

– Не говори глупостей, мы только приехали. Там нет никакой девочки, – прошептал Паша ей на ухо, нежно перебирая ее волосы пальцами.

– Она была там. С таким белым лицом и черными глазами.

– Это просто сон, успокойся. Мы устали, тебе приснился кошмар. Иди ко мне, давай, ляжем спать. Я обниму тебя, и плохих снов не будет.

– Она была там, – неуверенно сказала Надя. – Это не сон.

– Это сон, – произнес Паша и аккуратно уложил Надю в кровать. – Там не может быть никакой девочки. Там ливень на улице.

– Наверное, – пробормотала Надя. Она вся дрожала. Паша обнял ее под одеялом, прижал к себе и уснул, наслаждаясь теплом ее тела.

Маяк Кыпу

Паша проснулся от яркого света солнца. Лучи лились сквозь окно прямо на изголовье кровати. Паша моргнул и крепко, до слез, зажмурился. Открыв глаза, он подождал, пока сквозь белые пятна проступят очертания комнаты и огляделся. Надя спала голая на кровати, слегка прикрытая краем одеяла. В комнате было тепло. Паша встал и прикрыл занавески, чтобы солнце не слепило глаза.

Надя пошевелилась и повернулась на другой бок. Паша взял ее за руку и улыбнулся. Она открыла глаза и сказала:

– Доброе утро.

– Как ты спала? – спросил Паша. – Ну, после всего?

Надя улыбнулась и прикоснулась ладонью к его щеке:

– Все в порядке. Наверное, ты прав – это, скорее всего, был кошмар. Но знаешь, – она нахмурилась. – Эта девочка казалась такой реальной. Она стояла рядом у окна и тянула ко мне свои руки. У нее были черные волосы и белое лицо. И глаза, знаешь, с такими черными кругами. Она что-то шептала, у нее двигались губы. Но я не слышала ничего.

– Это сон, – сказал Паша и обнял Надю. – Посмотри, сегодня распогодилось, на улице солнце. Мы сейчас попьем кофе и съездим на маяк. Мы ведь за этим сюда приехали – правда?

– Правда, – Надя потянулась к Паше и поцеловала его. – Я в душ, потом одеваемся и завтракаем. Я сделаю бутики, а ты – кофе.

За дверью раздались голоса и звон тарелок.

– Там кто-то есть, – заметил Паша. – Выйду – посмотрю.

Надя ушла в ванную комнату, и оттуда послышался приглушенный шум воды. Паша надел джинсы, футболку и, сунув ноги в тапки, вышел в гостиную.

Просторная комната была залита солнечным светом. Черепа животных на стенах уже не казались такими мрачными, как вечером. За дальним столом завтракала семья. Там сидели мужчина и женщина – видимо, супруги – и двое мальчиков-близнецов лет десяти со светлыми, почти белыми волосами.

Паша помахал им рукой:

– Tere! Head isu!2 – он знал по-эстонски ограниченный набор слов, и приветствие, и пожелание приятного аппетита были среди них.

Мужчина и женщина благодарственно кивнули, а мальчики продолжили о чем-то увлеченно спорить между собой. Из кухни вышел Энн.

– Доброе утро, – сказал он. – Как вам спалось? Было тепло?

– Да, – кивнул Паша. – Только Наде кошмар приснился.

– Кошмар? – Энн сдвинул брови. – Пойдемте, расскажете. Я здесь печью занимаюсь.

Паша прошел на кухню. Энн присел на корточки, взял кочергу и, открыв заслонку, стал шевелить жаркие поленья. Пламя отражалось оранжевыми отблесками на его лице. Со скрипом закрыв железную дверцу, он повесил кочергу на крюк и спросил:

– Так какой кошмар?

– Ей показалось, что за окном стояла девочка.

– За окном? Надя ночью открыла занавески?

– Да, ей не спалось, и она захотела выглянуть в окно, – озадаченно пробормотал Паша. – Но я думаю, что это был просто сон. Хотя она описывала ее довольно натуралистично.

– В самом деле? И как? – спросил Энн.

– Ну, с белым лицом и черными волосами. И кругами под глазами. И она как будто что-то шептала и тянула к ней руки.

– Я думаю, что это был кошмар, – сказал Энн. – Был ливень. И детей здесь не было. Эта семья приехала утром. Это ваши соседи. Они живут наверху. Но, как видите, у них два мальчика.

– Вижу, конечно.

– Не беспокойтесь больше ни о чем. Я надеюсь, что вы отлично отдохнете.

– Спасибо.

– Если что-то потребуется, я всегда где-то здесь, – улыбнулся Энн. – Вы что планируете на сегодня?

– Ну, мы думали кофе выпить, потом съездить на маяк и вечером мясо сделать. Мы, вообще-то хотели еще вчера его сделать, но был такой ливень!

– Да, сегодня погода лучше, отличное время для гриля. У вас все есть – мясо, угли?

– Есть, да.

– Мангал на улице, перед крыльцом. Там же и решетка, и шампуры. Пользуйтесь всем, угли оставьте потом, я все уберу.

– Хорошо, спасибо.

Энн кивнул и вышел из кухни через другую дверь.

– Паша, ты здесь? – услышал он за спиной голос Нади. – Давай, бутики делать. Принеси все сюда, мы же забыли вчера убрать все в холодильник.

– Да, мы были уставшие. Ну, сейчас все сделаем, – он пошел в комнату за сумкой с едой.

Они достали продукты. Надя сделала несколько бутербродов с колбасой и покрытыми капельками масла, словно потом, нарезанными пластинками сыра, пролежавшего всю ночь в тепле, а Паша сварил в турке кофе, ловко подняв ее над плитой в последний момент и не позволив пузырящейся пене перелиться через края.

– Молодец, – похвалила его Надя. Паша разлил кофе по чашкам, Надя разложила на тарелку бутерброды, и они пошли за стол в зал. Семья эстонцев заканчивала завтракать. Близнецы, что-то неторопливо дожевывая, дружно проследили за Пашей и Надей, которые сели за стол, залитый солнечным светом из огромного окна почти во всю стену. За окном виднелась полоска моря. На пологом спуске к берегу стояли красные летние домики и росли молодые сосны.

Близнецы с шумом вылезли из-за стола, и, быстро обувшись у порога, побежали на улицу. Паша и Надя увидели их в окно. Родители зазвенели тарелками, убирая со стола.

Паша допил кофе и сказал:

– Уберешь все – ладно? А я оденусь и пойду на улицу – заведу машину.

– Хорошо.

Паша пошел в комнату, взял ключи, накинул джинсовую куртку и вышел из дома. Слепило солнце. Он надел темные очки. Рядом с его темно-красным хэтчбеком был припаркован длинный серебристый универсал. Видимо, на нем приехала семья эстонцев. Чуть поодаль на соседней парковке, засыпанной гравием, стоял пикап Урмаса, который накануне чуть не сбил на дороге Надю. Сам Урмас рядом со своей машиной о чем-то говорил с Энном.

Паша направился в их сторону. Урмас мельком бросил на него взгляд и, подняв руку в прощальном жесте в сторону Энна, быстро сел в машину. Энн повернулся и, увидев, приближающегося Пашу, улыбнулся:

– Все в порядке у вас?

– Да, – сказал Паша. – Я просто увидел Урмаса и хотел поговорить с ним.

– Он торопится.

Пикап заурчал и, быстро сдав назад, выехал на грунтовую дорогу, спускавшуюся к морю.

– Хорошо, – кивнул Паша. – Я просто хотел узнать, что с тем парнем, который был на дороге. Полиция не хотела с нами поговорить? Все-таки мы его нашли. Может, позвонить куда-нибудь надо?

– Не беспокойтесь, – тихим голос произнес Энн, внимательно глядя Паше в глаза. – С ним все в порядке. Его забрала скорая. Я думаю, если полиция не интересовалась им, то никакого криминала не было. Не переживайте.

– Ладно, – озадаченно пробормотал Паша. – Я просто хотел узнать, что случилось. Урмас не рассказал вам?

– Он сказал только, что нашел этого человека, вы были там рядом, а потом его увезли на скорой. Полиция с ним не связывалась. Я думаю, что просто человек пришел в себя и все объяснил. Если бы было что-то серьезное, то Урмас бы мне рассказал. Мы здесь все про всех знаем, – Энн улыбнулся. – О! Вот и Надя.

– Паша, поехали? – спросила Надя, стоя у машины. У нее через плечо висел кофр с фотоаппаратом, который Паша подарил ей на день рождения. Наде нравилось снимать на зеркальную камеру гораздо больше, чем на телефон.

– Да, едем!

– Спасибо, Энн.

– Давайте, я вас сфотографирую! Здесь такое солнце! – она мгновенно вытащила фотоаппарат и примкнула глазом к окуляру.

– Не стоит… – Энн смущенно отвернулся. – Я не люблю фотографироваться, извините.

– Надя, не надо! – попросил Паша. – Извините, Энн.

– Ничего. Хорошей вам поездки. Вы на маяк едете?

– Да, – кивнул Паша. – Спасибо. А вечером, как я говорил, мясо сделаем.

– Пожалуйста-пожалуйста. Погода для этого отличная! – Энн отвернулся и пошел в сторону одного из красных гостевых домов.

Паша сел в машину и пристегнулся. Надя села рядом.

– Зачем ты стала его снимать? Ну, не любит он! Это неприлично.

– Ладно-ладно, я не буду больше, – Надя прокрутила пальцем колесико на фотоаппарате, просматривая снимки. Энн успел отвернуться, и его лица на них не было видно. – Поехали, – сказала она Паше.

Он завел машину и выехал по хрустящему под колесами грунту на асфальтовую дорогу, которая пролегала недалеко от дома.

Маяк Кыпу показался издалека. Его квадратная белая башня с полукруглой красной шапкой словно парила над темно-зеленой стеной леса.

– Вот он – Кыпу, – прошептала Надя и стиснула пальцами фотоаппарат. Через какое-то время навигатор направил их налево, и они съехали с трассы в лес. Дорога вела наверх, на холм. В какой-то момент лес расступился, и они выехали к парковке. За ней величаво высилась башня маяка, похожая на пирамиду с огромным кубом наверху, на котором помещался стеклянный цилиндр с красной крышей. Побеленные стены ярко блестели на солнце.

– Потрясающе! – выдохнула Надя. – Он великолепен.

– Да, он очень красивый, – согласился Паша. На парковке стояло несколько автомобилей. Паша выбрал удобное место у домиков с сувенирной лавкой и кафе и припарковался. Они зашли в лавку, чтобы купить там билеты на вход внутрь башни. Внутри на деревянных стеллажах лежали всевозможные футболки, брелки и прочая мелочь с изображением маяка.

– Пойдем, залезем на него, – сказал Паша. Они вышли на парковку и огляделись. Надя сняла крышку с объектива и сделала несколько кадров маяка, окруженного редкими деревьями.

– Тут все вырубили, когда на нем огонь зажигали в прошлые века. Поэтому и леса вокруг нет, – заметил Паша.

– Откуда ты знаешь?

– Я читал. Я много про него читал. Это же один из самых старых маяков в мире.

– Это я знаю, – сказала Надя.

– Но он раньше был другим, гораздо ниже. Вот эти вот контрфорсы – крылья, которые его делают похожим на пирамиду, они появились значительно позже.

– А до этого что было?

– До этого это просто была башня, – объяснил Паша. – Причем внутри у нее не было никаких ходов или помещений. Просто такой огромный столб.

– А зачем?

– Такие были условия строительства. Епископы не разрешили строить нормальную башню, они боялись, что ее превратят в крепость. Поэтому наверх залезали по огромной приставной лестнице.

– Ого! – Надя задрала голову. – Охренеть. Он похож на ракету с крыльями, которая вот-вот стартанет в космос.

– Согласен, есть в нем что-то космическое.

Они поднялись к подножию маяка и зашли внутрь. Пройдя через турникеты, они оказались в узком коридоре с огромными ступенями, уходившими наверх.

– Ну, полезли, – сказал Паша.

Через несколько метров они увидели узкое окно, через которое свет проникал в коридор. Надя сделала несколько снимков.

– Пойдем выше, там будет интереснее, – слова Паши эхом отразились в коридоре. Наверху послышались голоса. Кто-то спускался вниз. Им пришлось прижаться к стенке, чтобы пропустить на узкой лестнице семью с девочкой-подростком.

– Высоко мы залезли, – заметила Надя.

– Башня высокая, тридцать шесть метров. Это как дом в двенадцать этажей.

Окна попадались на их пути еще несколько раз. В какой-то момент лестница вывела их в комнату, в центре которой находилось помещение, закрытое дверью с решеткой. Это, судя по всему, было место, где когда-то сидел смотритель маяка во время вахты. На верхних этажах располагался небольшой музей. Там висели на стенах фотографии и рисунки с информацией об истории маяка. Паша и Надя неторопливо обошли все по кругу, внимательно рассматривая изображения. Особенно Надю заинтересовал вид маяка Кыпу ночью.

– Хочу посмотреть на него в темноте, когда он будет светиться. Я смогу его сфотографировать. Представляешь, какие фотки получатся?

– У тебя – да! – согласился Паша. – Приедем вечером. Я, конечно, хотел вина выпить, когда будем гриль делать. Но, думаю, ничего страшного, здесь на острове слишком мало полиции. Да и ехать нам до маяка недалеко.

– Да, давай, вечером приедем.

– Хорошо, а теперь – на крышу!

Они поднялись по деревянной лестнице и оказались на крыше, рядом с застекленным фонарным помещением. Здесь было ветрено. Внизу до самой кромки моря, едва видимого на горизонте тонкой полоской, простирался волнами зеленый лес. Надя придержала руками волосы и восхищенно произнесла:

– Это потрясающе! Как же здесь красиво!

Она начала фотографировать окрестности, обходя крышу башни по кругу. Паша стоял у края и, улыбаясь, наслаждался ветром и видом острова с высоты птичьего полета.

– Надо сделать селфи! – сказала Надя. – Я выложу в Инстаграм.

Он достала телефон и прижалась к Паше. Они оба улыбнулись, и она сделала снимок.

– И надо будет еще внизу, на фоне маяка сфотографироваться. Пойдем, здесь дует.

Они прошли через низкую дверь, миновали комнату с помещением для смотрителя и стали неторопливо спускаться по старинным ступеням, держась за поручни. Эхо донесло снизу детский голос. Это было протяжное негромкое пение, похожее по ритму на колыбельную.

– Ты слышишь? – прошептала Надя.

– Да, – ответил Паша. – Ребенок поет. Сейчас, я думаю, мы его увидим.

По мере того, как они спускались вниз, звук не становился громче. Словно ребенок тоже спускался вниз.

– Давай, я тебя сфотографирую, когда идешь вниз. Сейчас мы подойдем к окну, из которого будет свет, и я тебя сниму, – предложила Надя.

– Давай, – Паша остановился и улыбнулся. Надя сделала несколько кадров и замерла, просматривая снимки на маленьком экране.

– О! Что это? – вдруг вскрикнула она и, выронив фотоаппарат из рук, села на ступень за собой. Камера повисла на ремне, перекинутом через шею.

– Что там такое? – Паша подскочил к ней.

– Там девочка! Та самая! Она здесь, она в башне! – закричала Надя, и ее голос эхом полетел по коридору.

– Надя, успокойся! Здесь нет никого! – тихо сказал Паша.

– Есть, она там, в кадре! – на глазах у Нади выступили слезы. – Я покажу тебе на улице, пойдем быстрее отсюда! Я удалю ее!

Они вдруг замолчали и прислушались. Детский голос стих. Было слышно только их собственное громкое, учащенное дыхание. Через секунду, крепко цепляясь за перила, они рванули вниз.

Когда Надя выбежала на улицу, ее ноги подломились, и она села в траву.

– Что произошло? Покажи мне? – спросил Паша, схватив ее за руку.

– На, смотри сам! – Надя отдала Паше фотоаппарат. Он долго листал фотографии, потом озадаченно произнес:

– Здесь ничего нет. Вот есть фото, которые ты сделала на крыше – и все. Ты меня не сфотографировала внутри. Этих кадров нет.

– Может, я их удалила со страху? И не поняла этого? – Надя взяла фотоаппарат и начала торопливо перебирать снимки. – Да, их нет. Но я их помню. Стоял ты, а за спиной у тебя была девочка. С черными волосами. Та самая, которую я видела ночью.

– Мне кажется, тебе опять показалось.

– И она еще что-то держала в руках. Прижимала к себе, – пробормотала Надя, глядя в пустоту.

– Может, тебе все-таки показалось? Мы вчера долго ехали, тебе приснился кошмар. Хочешь, поедем, ты поспишь?

– Нет, я спать как раз не хочу, – Надя посмотрела на Пашу красными воспаленными глазами. – Но, наверное, ты прав, это глюк. Хотя, голос мы слышали с тобой вдвоем – или это тоже были галлюцинация?

– Не знаю, – пожал плечами Паша и прищурился от яркого солнца. – Ладно, давай, забудем об этом, и поедем отсюда.

Он надел темные очки, помог Наде встать и за руку повел ее к машине.

Пропавший Оливер

– Едем домой? В смысле – в Калана? – спросил Паша, когда они сели в машину и пристегнулись.

– Да, – кивнула Надя. – Я пока больше никуда не хочу. Поедем – сделаем мясо, пока хорошая погода.

– Договорились, – Паша включил зажигание и вырулил с парковки. Они ехали молча.

Надя положила свою теплую ладонь на колено Паше и улыбнулась. Пустая дорога была освещена солнцем, лучи которого играли в ветвях деревьев. Надя вспомнила, как они познакомились с Пашей. Это случилось в SPA-центре в отеле «Мересуу» в прибрежном городке Нарва-Йыэсуу. Она лежала в теплом джакузи под открытым небом, в темноте, и сверху на нее падали снежинки. На фоне темного-синего неба виднелись силуэты сосен. Паша неожиданно возник над ней – разгоряченный после бани и холодной купели, в которую он только окунулся весь распаренный. Его голые плечи были окутаны паром. Он спустился в джакузи и только после этого спросил:

– Не возражаете, девушка?

– Нет, – ответила Надя и прижала к себе ноги. Паша все равно задел ее под водой. Случайно, на мгновение, прижался к ней своим коленом. Надя запомнила это первое его прикосновение. Потом они разговорились – выяснили, что они учились в Нарве в разных школах и почему-то раньше не встречались, хотя в маленьком городе почти все знали друг друга.

В тот момент у Нади был не самый лучший период в жизни – она только рассталась с парнем, с которым встречалась два года. Ее подруга сказала, что видела его в обнимку с какой-то девицей, которая как потом выяснилось, была Надиной одноклассницей. Надю захлестнула ревность, и она, улучив момент, залезла в телефон своего молодого человека. Там она очень быстро нашла переписку со всякими нежными словами и эмодзи в виде поцелуйчиков и сердечек. Надя сделала скриншоты, отправила себе в мессенджер, сохранила на своем телефоне, а потом скинула своему парню. Случился скандал. Надя забрала свою косметику, выгребла свое белье из шкафа и поехала к родителям. Она ощущала в тот момент себя очень грязной, ей было противно. Она понимала, что ее парень целовал другую девку, а потом этими же губами прикасался к ней, к Наде. И постоянно и беззастенчиво врал. Наде захотелось смыть с себя и его запах, и воспоминания о нем, поэтому она взяла свой лучший и самый сексуальный, как ей казалось, купальник, и поехала в SPA-центр. Одна.

К моменту, когда к ней в джакузи залез Паша, она уже успела выпить два крепких коктейля, и несильное головокружение дарило ей ощущение легкости.

– Приехали! – Паша остановил машину и выдернул Надю из приятных воспоминаний. На парковке стоял видавший виды черный внедорожник. Серебристого универсала эстонцев не было.

– Похоже, еще кто-то заехал, – пробормотал Паша. – Ну, когда много людей, уже не так страшно.

Они вышли из машины.

– Знаешь, если честно, хочется выпить, – сказал Паша. – И пожарить мяса.

– Да, – кивнула Надя. – Согласна. Погода классная, дождя нет – посидим на улице.

Небольшой мангал стоял в нескольких метрах от дома. Чуть в стороне находился массивный деревянный уличный стол с двумя длинными скамьями. За ним могли легко разместиться восемь человек.

Надя пошла в дом и вынесла на улицу бокалы и вино. В это время Паша достал бумажный мешок с углями, ссыпал их в мангал и залил розжигом. Пока он впитывался в черные, похожие на камни, куски углей, Паша разлил по бокалам вино. Они с Надей чокнулись и пригубили.

– Отличное вино, – сказала Надя. – Хорошо, что я догадалась поставить его в холодильник.

– Да, – согласился Паша и пошел разжигать огонь.

Из-за угла появился Энн. Он подошел к Паше и остановился, глядя, как тот раздувает едва занявшееся пламя.

– Как поездка? – спросил Энн. – Вы на маяке были?

– Да, на Кыпу, – ответил Паша.

– К нам еще один человек заехал. Думаю, скоро с ним познакомитесь. Кстати, не хотите баню? Я у всех спрашиваю, чтобы сразу сделать. Это, конечно, будет стоить отдельных денег, но если все согласятся на одно время, то получится дешевле.

– Пожалуй, да. Мы с Надей любим баню. Она у вас на берегу?

– Да! Можно сразу в море окунуться, оно уже холодное.

Паша рассмеялся:

– Оно всегда холодное!

– Ну, в общем, да, – согласился Энн.

– Вы сегодня хотите затопить?

– А я вот не знаю – сегодня к вечеру или завтра?

– Мне кажется, лучше завтра, – сказал Паша.

– Наверное, да. Большинство тоже, думаю, согласятся на завтра. Да и мне будет так удобнее. Во второй половине дня. Часа в четыре?

– Да, отлично, – кивнул Паша.

– Хорошо, отдыхайте. Про угли и решетки не беспокойтесь – я все уберу и помою. Вы – мои гости.

– Спасибо, – Паша пошел к Наде и взял бокал. Солнце играло бликами на стенках.

– Энн предложил сделать баню завтра, – сказал Паша.

– Отлично! Сходим, попаримся, – согласилась Надя. – Я пойду – сделаю салат, принесу мясо и тарелки. Надо на стол накрыть, – она с бокалом ушла в дом.

Паша подошел к мангалу и продолжил раздувать огонь. Когда он понял, что пламя уже не потухнет, то вернулся за стол, отпил вина и взял телефон, чтобы посмотреть новости. Зашел на сайт «Постимеэс» и, промотав вниз ленту, остановился на сообщении о пропаже человека, их регулярно публиковала полиция. Обычно, Паша не читал такие заметки, все они были, как правило, однотипными, но эта привлекла его внимание.

«Полиция разыскивает 38-летнего Оливера из Хаапсалу, пропавшего на Хийумаа.

Последний раз родственники разговаривали с Оливером 4 сентября. С тех пор они с ним не связывались. Его телефон выключен.

Полиция установила, что автомобиль, принадлежащий Оливеру, 4 сентября на пароме прибыл в порт Хельтермаа. 8 сентября он был обнаружен на парковке рядом с маяком Кыпу. Полиция поговорила с родственниками пропавшего, но не имеет представления о том, где он может находиться в настоящее время, а также о его цели поездки на Хийумаа.

Рост Оливера примерно 175 см, он худощавого телосложения, с темными волосами. На нем может быть темно-зеленая куртка и темные камуфляжные штаны.

Полиция просит всех, кто видел Оливера или располагает какой-либо информацией о его местонахождении, позвонить по номеру 112».

– Нечасто, наверное, люди пропадают на острове Хийумаа, – пробормотал себе под нос Паша.

На фото был изображен молодой мужчина с короткой стрижкой и легкой щетиной, у него были карие глаза. Паша попытался представить человека на дороге, на которого чуть не наехал накануне вечером. Он явно был похож на пропавшего Оливера, но до конца уверенности в этом, все же, у Паши не было.

– А вот и я! – произнесла у него над ухом Надя и поставила со звоном на стол две тарелки с приборами. – Налей мне еще вина, – она протянула бокал и улыбнулась. Паша отложил телефон и взял бутылку.

– Слушай, как ты думаешь – это, случайно, не тот парень, которого мы видели на дороге? – Паша показал Наде на экране фото. – Его полиция ищет на Хийумаа.

– Погоди-ка, – она взяла в руки телефон, прочитала сообщение и внимательно вгляделась в фотографию. – Ну, не знаю. Там темно было. Вроде – похож, а вроде – и не похож. У него же еще лицо было в крови. Сообщение вчерашнее, и мы его видели вчера, если это был он, конечно. Думаю, что этого Оливера наверняка уже нашли.

– Обычно пишут сообщение, что нашли, но такого нет. Видимо, еще ищут.

– Ну, не успели еще написать. Урмас же позвонил в скорую, думаю, там разобрались, кто это был. Скорее всего, это и не он. Ну, а что мы можем сделать? Сказать полиции, что нам вот так показалось? Я не думаю, что нам стоит вмешиваться. Если увидишь Урмаса – покажи ему это фото и спроси, что он думает по этому поводу. Может, он тебе скажет, что полиция уже в курсе.

– Да, наверное, я так и поступлю, – сказал Паша, и сделал на всякий случай скриншот фотографии и текста заметки. Он подошел к мангалу, от которого поднимался дым.

– Похоже, угли готовы, можно ставить мясо, – сказал Паша, проведя рукой над мангалом.

– Сейчас принесу. Прокали пока решетку, – Надя пошла в дом.

Паша пригубил вино и еще раз взглянул на фото на телефоне. Его не отпускала мысль, что на дороге прошлой ночью они видели именно этого человека – Оливера.

Надя скоро вернулась с пакетом мяса в майонезном маринаде и вскрыла его ножом. Паша стал выкладывать куски на решетку. Майонез капал на землю и на угли, издавая негромкое шипение. Разложив мясо, Паша расположил решетку над углями.

– Теперь надо следить, чтобы огонь не появился, – сказал он.

– Сходи – помой руки, а я пока посмотрю, – Надя подошла к мангалу с бокалом в руке.

Паша направился в дом и у входной двери столкнулся с высоким мужчиной с длинными, до плеч, вьющимися волосами. Он был в кожаном плаще и шляпе с широкими полями, похожей на те, которые любили носить ковбои в фильмах-вестернах. Мужчина выходил на улицу, держа в пальцах скрученную сигарету.

– Tere! – поздоровался Паша.

– Tere! Здравствуйте! – учтиво ответил мужчина на эстонском и на русском языках. – Мне Энн сказал, что здесь русская пара из Нарвы. Прошу вас, проходите!

– Да, он мне тоже про вас говорил, благодарю!

Мужчина придержал дверь, и Паша прошел на кухню, где помыл руки от маринада. Когда он вернулся на улицу, то увидел, что мужчина стоял рядом с мангалом, курил и о чем-то беседовал с Надей. Паша взял бокал с вином и присоединился к ним.

– Паша, это – Сергей. Он аспирант в Тартуском университете.

– Да, совершенно верно, – Сергей чуть склонил голову, взявшись за край своей шляпы.

– Я – Павел.

– Очень приятно. С Надеждой мы только познакомились. Я как раз ей рассказывал, что занимаюсь историей и фольклором. Что-то такое на стыке.

– Интересно. А здесь вы на отдыхе?

– Да! Люблю Хийумаа. Уже третий раз здесь, тут столько всего интересного и загадочного.

– Загадочного? – переспросил Паша. – Мы уже заметили.

– В самом деле? – рассмеялся Сергей.

– Ага, – кивнула Надя и отхлебнула вина. – Я тут уже пару раз видела странную девочку. Мы только вчера приехали, был ливень, а она стояла за окном. И сегодня опять, на маяке Кыпу. Я фотографировала Пашу и потом увидела ее на кадре.

– В самом деле? А можно взглянуть?

– Боюсь, что нет, – сказала Надя. – Эти кадры удалились. Ну, или я их удалила! Но я не помню, чтобы я их удаляла.

– Надя, успокойся, – Паша прикоснулся к ее руке. – Мы просто устали, и тебе показалось.

– Ну, да, конечно, показалось! – раздраженно сказала Надя, схватила бутылку и щедро плеснула себе в бокал вина. – Хорошо, что не одну купили, на этом отдыхе спиться можно.

– То есть вы сейчас с маяка Кыпу приехали? – поинтересовался Сергей.

– Ну, да, – Паша перевернул решетку. Угли зашипели, а от мяса повеяло приятным ароматом шашлыка.

– Ладно, не буду вам мешать, приятного аппетита, – сказал Сергей. – Я поеду в магазин, наверное, тоже возьму мяса. У вас все очень вкусно пахнет. Наверное, еще заскочу взглянуть одним глазком на маяк. Это, конечно, потрясающее сооружение. Ну, а вечером пообщаемся.

– Отлично!

Сергей сел во внедорожник, с шумом завел его и, махнув в окно рукой Паше и Наде, уехал. Паша отпил вина и повернулся к Наде.

– Странный он какой-то – тебе не показалось? – спросил он.

– Ну, да, – кивнула Надя. – У него такая шляпа смешная. Но он вполне дружелюбный.

– О! Это Энн! – воскликнул Паша, заметив хозяина дома.

Энн стоял у угла, задумчиво глядя на деревья. Заметив Пашу, который шел к нему, Энн улыбнулся и спросил:

– Вам что-то необходимо?

– Нет. То есть… да. Вот, смотрите. Я тут увидел объявление в «Постимеэс» о розыске какого-то Оливера. Мне показалось, что это тот самый человек, который лежал на дороге.

– Тот, о котором позаботился Урмас? – уточнил Энн.

– Да, верно.

– Покажите мне.

Паша дал Энну телефон. Тот чуть сощурился и внимательно вгляделся в фотографию. Потом проскроллил пальцем текст, внимательно прочитав его.

– Я его не знаю. И не видел, – сказал Энн. – Но здесь написано, что он из Хаапсалу – конечно, я не могу его знать, – он вернул телефон Паше.

– Я просто к тому, что если Урмас его передал скорой, то полиция может и не знать, что он находится где-то в больнице и все еще ищет его?

– Я думаю, что это не тот человек, – сказал Энн. – Я, конечно, спрошу еще раз у Урмаса, когда увижу его, но я уверен, что все в порядке, и беспокоить полицию лишний раз не стоит. Я так понимаю, что врачам все объяснили. И я думаю, что если бы они что-то заподозрили, то и сами бы позвонили в полицию. В любом случае, сейчас он в безопасности и наверняка это не тот, кого ищут. Но если вы хотите, я еще раз подробнее спрошу у Урмаса.

– Да, конечно, – озадаченно кивнул Паша и спрятал телефон в карман. – Спасибо.

– Ни о чем не переживайте. Вы здесь отдыхаете, – сказал Энн. – А завтра будет баня.

– Паша, пойдем! Мясо остынет! – позвала Надя. Паша направился к столу, где на тарелках уже лежал шашлык с нарезанным кольцами луком и овощным салатом.

Место для ритуалов

Эстонская семья вернулась раньше Сергея. Выйдя из серебристого универсала, отец семейства достал из багажника бумажный пакет с углями, высыпал их в потухший мангал и стал разжигать огонь. Надя и Паша к этому моменту уже поели, и начали собирать грязную посуду, чтобы освободить стол. Тарелки они отнесли на кухню, а бокалы с вином поставили на столик в зале рядом с диваном.

За окном резвились близнецы. Их мать раскладывала на столе тарелки, принесенные с кухни. Надя помыла посуду и вернулась в зал к Паше. Она села на диван и прижалась к нему. Ее взгляд скользил по черепам животных на стенах.

– Вообще, конечно, жутковатое место мы выбрали для отдыха, – сказала она.

– Ну, зато здесь очень атмосферно. Хочешь, пока еще светло, сходим на море – прогуляемся, – предложил Паша.

– Еще по бокальчику – и пойдем – это хорошая идея. Я возьму фотоаппарат.

Когда они вышли из дома, отец близнецов начинал раскладывать мясо на решетке. Его жена принесла салат в большой миске и налила мальчикам сок в стаканы.

Светило солнце, дул несильный, но еще теплый осенний ветер, напоминавший о прошедшем недавно лете. Паша взял Надю за руку, и они пошли вниз по хрустящей под кроссовками усыпанной мелким толченым камнем дорожке к побережью.

На спуске на расстоянии пары десятков метров друг от друга стояли одинаковые летние красные домики. Чуть ниже располагалось деревянная постройка с верандой, которая отличалась тем, что у нее были очень маленькие окна, больше похожие на форточки.

– Это, видимо, баня, – сказал Паша. Дверь дома была открыта, внутри виднелись очертания фигуры человека, который был чем-то занят. Паша и Надя подошли ближе. Услышав шаги, человек обернулся. Это был Энн, в руках он держал веник и совок.

– Готовлю баню на завтра, – сказал он и улыбнулся. – Все должно быть чисто. А вы идёте прогуляться?

– Да, – ответил Паша. – Хотим на море посмотреть.

– Отлично! Сейчас хорошее время! – Энн повернулся и продолжил подметать пол бани.

– Неплохая банька, думаю, мы хорошо попаримся, – сказал Паша. – О! А вот по этой дорожке мы спустимся к морю, чтобы окунуться после парилки. Только, конечно, босиком тут не походишь.

– Ну, в шлепках будем, – сказала Надя.

Они вышли к воде. Мелкие волны с легким шепотом облизывали крупную гальку. Берег с правой стороны уходил в море косой, на которой темнел сосновый лес. Вдалеке виднелся парус небольшой яхты.

Надя сняла крышку с объектива фотоаппарата и сделала несколько снимков.

– Как же здесь красиво! Подержи! – она отдала фотоаппарат Паше, скинула кроссовки и, чуть подтянув к коленям джинсы, ступила босыми ногами в воду.

– Холодная. Купаться бы я не стала! – сказала Надя, неуклюже переступая по галечным камням. Паша подал ей руку и подождал, пока она наденет кроссовки.

– Зато из бани будет круто в воду прыгнуть.

– Здесь мелко, – улыбнулась Надя, – но попробовать можно, конечно!

Когда они вернулись к дому, семья уже заканчивала есть. На парковке стоял джип, а Сергей разводил в мангале огонь. Паша и Надя узнали его издалека по его широкополой шляпе. Повернувшись, он приветственно махнул им рукой.

– Тоже гриллить будете? – спросил Паша.

– Ну, как видишь! Ничего, если я на «ты»? – ответил Сергей.

– Конечно-конечно!

– Жаль, что я сразу не подумал о мясе, а то, получается, мангал здесь уже в третий раз разжигают. Первый – вы, они – второй, – он указал на семью за столом. – И теперь я. Но я надеюсь, что вы хотя бы выпьете со мной?

– Да, у нас там еще осталось вино, – сказал Паша.

– Пойдемте в дом, пока стол здесь занят, а у меня все равно угли еще прогорают, – Сергей открыл багажник машины и вытащил из пакета стеклянную бутылку джина и пластиковую – с тоником.

– Джин-тоник? – спросил Паша.

– По отдельности, – ухмыльнулся Сергей. – Тоником – запиваю.

Они прошли в дом и разместились на диване. Сергей налил себе треть стакана джина, а Паша обновил вино в своих с Надей бокалах.

– Ну, за встречу и знакомство! – предложил Сергей. – В таком прекрасном месте.

Они звонко чокнулись и выпили.

– Люблю джин, – сказал Сергей. – Местный дорогой, мне нравится сааремааский. Там разные вкусы, и все они – отличные.

– Ты только в магазин ездил? Или на маяк тоже заехал? – спросила Надя.

– На маяк – конечно! Я не мог это пропустить! Это величественное место, просто потрясающее. Я каждый раз приезжаю, смотрю на него – и у меня дух захватывает.

Открылась дверь, и в дом зашла семья, обедавшая на улице. Женщина несла в руках грязную посуду. Он посмотрела на Сергея и сказала ему по-эстонски с улыбкой, что сейчас протрет стол. Ее муж занес в дом пакеты с соком и громко попросил мальчиков, чтобы они шли в комнату. Близнецы закапризничали, но в итоге, все же, послушались своего отца и застучали ногами по гулким деревянным ступеням, поднимаясь на второй этаж. Их мать с тряпкой вышла на улицу, протерла стол и вернулась на кухню. Там зашумела вода и зазвенели вилки и ножи – она начала мыть посуду.

– Пойдемте на улицу, – предложил Сергей. – Думаю, у меня угли как раз поспели, поставлю мясо. Я надеюсь, я не буду раздражать вас запахами?

– Нет, ну что ты! Мы только поели! – ответил Паша.

На улице Сергей скрутил сигарету и закурил. Подойдя к мангалу, он поворошил кочергой угли и, проведя над ними раскрытой ладонью, удовлетворенно заметил:

– Жаркие.

Докурив сигарету, он кинул ее в угли. Бумага вспыхнула и рассыпалась в пепел. Сергей пошел к машине, достал из багажника пакет с мясом и поставил его на скамью рядом со столом. Распаковав картонную упаковку с обмазанной маринадом свининой, он выложил куски на решетку и положил ее поверх углей. Сходив в дом за джином и тоником, Сергей плеснул себе в стакан алкоголь, предложил Паше и Наде чокнуться и выпил.

– Маяк, конечно, впечатляет, – сказал Сергей. – Сколько смотрю на него, поражаюсь.

– Согласен. Он похож на какую-то пирамиду или зиккурат, – Паша отпил из бокала. – Ну, мне так показалось.

– Совершенно верно – зиккурат. А что такое – зиккурат? Зачем его строили?

– Ну, не знаю, мне кажется, там поклонялись богам.

– Все верно – жрецы хотели быть ближе к богам. Собственно, пирамиды майя – это то же самое.

– Только причем здесь маяк? – спросил Паша. – Не понимаю.

– Ты представляешь, как он выглядел, когда его только построили – в шестнадцатом веке?

– Ну, мы были в музее, – включилась в разговор Надя. – Видели рисунки.

– Я рассказывал Наде, что изначально это была башня, – пояснил Паша.

– Причем внутри ничего не было, – уточнил Сергей. – Никакого хода, никаких помещений.

– Ну, да – такой огромный столб и на него залезали по лестнице.

– И заметь, – Сергей вытянул указательный палец, – никто поначалу там не зажигал огонь. Что это за маяк такой – без света?

– Ну, может, в те времена еще не думали об этом? – предположил Паша. – Это же один из старейших маяков. Культуры, наверное, тогда не было такой – зажигать огни.

– Ну, конечно, – усмехнулся Сергей. – А как же Александрийский маяк? На нем по ночам горел костер, чтобы корабли могли видеть ориентир. А здесь – никакого огня, только столб. Почему?

– Не знаю, даже догадок нет.

– Ты хочешь сказать, что это был вовсе не маяк? – спросила Надя.

– Верно! У него могла быть другая функция, – Сергей подошел к грилю и перевернул мясо. На угли капнул жир, и решетку с побелевшими кусками свинины окутал дым. – Представьте себе, – продолжил он, – зачем строить огромный столб на самом высоком холме?

– Это похоже на наблюдательную вышку, – сказал Паша. – Но это и есть одна из функций маяка – следить с него за морем.

– Основная функция маяка – это, все же, чтобы его видели. Но ночью маяк Кыпу без света никто не увидел бы, тем более, что он был ниже, чем сейчас, хоть и находится на самом высоком холме Хийумаа. В те времена много кораблей попадало на рифы в этих местах, и с маяка их можно было легко заметить.

– И ограбить, – подытожил Паша.

– И ограбить? – кивнул Сергей с улыбкой. – И все же суть не в этом, хотя и для таких целей маяк, конечно, тоже использовали.

– Ты хочешь сказать, что там проводили какие-то ритуалы? – спросила Надя.

– Конечно! Я более чем уверен в этом! – громко воскликнул Сергей и закинул в себя порцию джина.

– У вас все хорошо? – раздался голос Энна.

– Да, – кивнул Паша, – конечно!

– Замечательно. Я помыл баню, так что завтра можно будет попариться.

– И нырнуть в море? – спросила Надя.

– Ну, если захотите, то можно и нырнуть в море. Некоторые гости так делали, – улыбнулся Энн. – Отдыхайте.

Паша налил себе и Наде вина. Сергей продолжил:

– Понимаете – высокий холм не мог не быть местом поклонения у язычников. Это же близость к небу, это такое приближение к богам. И я думаю, что церковникам в то время не нравилось, что на холме устраивают какие-то магические ритуалы.

– И холм решили застолбить? – улыбнулся Паша.

– Именно – застолбить. Это очень точное слово. И заодно сделать смотровую башню, чтобы отслеживать корабли, – сказал Сергей. – Ну, я это так вижу.

– Интересная теория. И что – язычники куда-то ушли с холма?

– Думаю, да, ушли. Но я вот не уверен, что надолго. Подозреваю, что они продолжили проводить свои ритуалы.

– То есть этот столб или маяк превратился в зиккурат?

– Получается, что так, – произнес Сергей. – И, вероятно, когда позже его укрепили, надстроили и прорубили внутри ход – этим могли заниматься именно те, кто принимали участие в этих магических ритуалах. Уж очень похож он стал на пирамиду.

– Это были потомки язычников? – спросила Надя.

– Нет, не думаю, – ответил Сергей. – Скорее, их последователи.

– И что они делали?

– Я думаю, Надежда, что они вызывали духов и общались с ними.

– То есть, – прошептала Надя, – та девочка, которую я видела, это был дух, которого они вызвали?

– Я не знаю, – помотал головой Сергей. – Я не видел девочку, я не могу ничего сказать. Была ли реальна эта девочка? У тебя же не осталось фото?

– Но я видела ее – также реально, как тебя! Она стояла за окном, а потом на фото, – Надя нервно отпила из бокала.

– Успокойся, солнце, – Паша нежно обнял ее за плечи. – Забудь про это, я думаю, ничего такого больше не повторится.

– А как они вызывали этих духов? – спросила Надя, которой был явно интересен этот разговор.

– Не знаю, могу только предположить, – пожал плечами Сергей и поднял с гриля решетку. – Похоже, мое мясо готово. Попробуете, что у меня получилось?

– Ну, мы уже поели, – смущенно ответил Паша.

– Не скромничайте, у меня много мяса, я один столько все равно не съем. Даже под отличный напиток, – Сергей налил себе еще джина.

– Ну, хорошо, – согласился Паша.

– Я схожу тогда за тарелками и вилками, – сказала Надя и пошла в дом. Когда она вернулась, и по бокалам разлили вино, разговор продолжился.

– И какие у тебя предположения? – спросил Паша. – Как они могли вызывать духов? Я уверен, что ты знаешь, ты же разбираешься и в фольклоре, и в истории?

Сергей ухмыльнулся и пригубил из стакана.

– Я думаю, что без жертвоприношений это не обходилось.

– Надеюсь, не человеческих, – Надя поежилась, как будто ее обдало холодным ветром.

– Надеюсь, нет, – ответил Сергей. – Хотя, кто знает, что было здесь пятьсот лет назад. В любом случае, я уверен, что этот маяк – это намоленое место. Но вот кем и как – не думаю, что мы когда-нибудь достоверно узнаем.

Они замолчали, обдумывая услышанное. Дверь дома распахнулась, и на улицу вышла эстонская семья. Все четверо были одеты в длинные черные балахоны с капюшонами, включая близнецов. В полном молчании они сели в свой универсал. По очереди глухо хлопнули двери. Машина завелась и медленно выехала с парковки.

– Странная семейка, – пробормотала Надя, провожая их глазами. – Куда они под вечер собрались?

Солнце постепенно клонилось к закату. Оно желтым шаром зависло над полоской темнеющего моря, окруженное редкими, похожими на золотые чешуйки, облаками.

– Очень красиво, хочу сфотографировать, – Надя пошла в дом и скоро вернулась с фотоаппаратом. Она долго настраивалась, глядя в видоискатель, и сделала не один десяток снимков, меняя значения диафрагмы и выдержки, прежде чем осталась довольна. Сев на лавку, она еще раз внимательно пролистала фотографии на экране, прокручивая колесико на корпусе камеры.

– Нет, те кадры куда-то делись. Вот сам маяк, я снимала его с парковки. Вот я делала фото с крыши маяка, а из коридора ничего не осталось. Они куда-то исчезли. Кстати, Паша, – Надя закрыла объектив, – ты обещал мне поехать на маяк ночью, чтобы пофотографировать его, когда он горит. Солнце скоро сядет.

– Вообще, я выпил и не помню, чтобы обещал, – замялся Паша. За домом послышался звук заведенного двигателя, и вскоре на парковке показался пикап Урмаса. Он медленно развернулся, осветив на мгновение стол и мангал слепящими фарами, и, шурша мелкой гранитной крошкой под колесами, поехал вниз со склона к асфальтовой дороге.

– Интересно, Энн поговорил с ним? – спросил Паша в воздух и сам ответил на свой вопрос. – Думаю, что нет.

– Я, конечно, не рекомендую вам никуда ехать, – сказал Сергей. – Не стоит садиться за руль под алкоголем.

– Ну, тут ехать-то всего ничего, – махнул рукой Паша. – Наверняка одна полицейская машина на весь остров. И потом – я же не прямо сейчас поеду.

– Ну, тогда ладно, – сказал Сергей. – Но, думаю, не стоит ездить.

– Сегодня ясное небо, – заметила Надя. – Это хорошо для съемки, а завтра может дождь пойти.

– Понятно. Это логично, – согласился Сергей. – Но огонь на маяке включат только часа через три, когда совсем стемнеет.

– Вот и хорошо, тогда я пойду и посплю, – сказал Паша и пошел в дом.

– Я уберу посуду и приду к тебе, – Надя стала складывать тарелки и вилки. Сергей скрутил сигарету и закурил, задумчиво глядя на бронзовеющий диск солнца над горизонтом.

Жертвоприношение

Паша и Надя вышли из дома, когда совсем стемнело. Темно-синее небо было усыпано звездами. Над лесом поднимался диск луны. Дул легкий ветер, который доносил из темноты слабый шум моря.

– Надеюсь, полиции не будет по дороге, – сказал Паша, усаживаясь в машину. Надя ничего не ответила, она села рядом и пристегнулась. На колени она положила фотоаппарат.

Паша завел машину. Фары осветили парковку. Над землей стелился легкий ночной туман. Машина двинулась и медленно поехала вниз по склону. Дымка в низине плотно сгустилась, и из нее в мощных лучах фонарей проступили очертания человеческой фигуры. Прямо перед машиной возникла девочка, словно сотканная из нитей молочного цвета – с черными провалами вместо глаз. Она что-то прижимала к груди.

– Это она! – вскрикнула Надя.

Паша резко вывернул руль и прижал ногой педаль тормоза, но машина не успела сразу остановиться. Он ожидал ощутить несильный удар от задетого бампером тела. Но ничего не случилось, правое крыло прошло сквозь дымчатую пелену, взметнув ее клубами.

Машина встала. Паша сделал глубокий вдох и выдох. Он повернул голову и посмотрел в остекленевшие от ужаса глаза Нади.

– Что это было? – спросил он.

– Это была она, – повторила Надя. – Девочка. Ты тоже видел ее?

– Да, – кивнул Паша. – Но, может, нам просто показалось? И это был всего лишь туман?

– Ты веришь в это?

– А где она? – Паша огляделся. Туманная дымка перед фарами медленно рассеивалась, а сквозь нее проступала асфальтовая дорога, на которую выходил выезд с парковки. Паша отстегнул ремень и дернул ручку, чтобы открыть дверь:

– Я хочу выйти посмотреть. Там никого нет, это точно был глюк.

– Не надо! – Надя схватила его за руку. – Поедем! Поехали хоть куда – хоть на маяк, как мы хотели, только подальше отсюда. Пусть все вернутся, и тогда я буду спокойнее. Я не хочу здесь сейчас находиться! Это точно была она!

– Ладно, – Паша пристегнулся и, выехав на дорогу, медленно поехал в сторону маяка Кыпу. Дымки на трассе не было. Вскоре показался маяк. Его черный силуэт высился над лесом на фоне усыпанного звездами неба, подсвеченного яркой луной.

Внезапно крыша маяка озарилась яркой вспышкой, похожей на всполох молнии. Через несколько секунд сверкнуло снова.

– Это оно, – прошептала Надя, стиснув фотоаппарат. Мысли о девочке, сотканной из воздуха, покинули ее. Она мечтала теперь об одном – добраться до маяка и сделать красивые кадры со вписанной в них серебряной, словно монета, луной.

Они свернули с дороги, поднялись в гору и выехали к парковке у маяка. На ней стояли несколько машин. Паша припарковался и, выйдя из теплого салона в ночную прохладу, огляделся. Среди автомобилей он заметил универсал эстонской семьи. Маяк озарил все вокруг ослепительным светом. Паша и Надя подняли головы, заворожено глядя на яркий луч, вырывающийся из стеклянного цилиндра, накрытого, словно шапкой, полукруглой крышей.

– Надо отойти подальше, чтобы его хорошо сфотографировать, – сказала Надя. – Попробую отсюда.

Она настроила диафрагму и выдержку и сделала несколько снимков, держа фотоаппарат в руках. Посмотрев на результат на экране, Надя поджала губы:

– Не, это плохо. Все смазано, надо установить куда-нибудь камеру.

– Можно на капот или на крышу, – предложил Паша.

– Давай попробуем, – Надя через видоискатель скадрировала изображение, подкрутив объектив, и положила фотоаппарат на капот машины. Затем она поставила таймер и подождала, когда камера сделает снимок.

Посмотрев, что получилось, Надя кивнула:

– Уже лучше, но надо бы отойти подальше. Я видела, там была детская площадка – давай, посмотрим.

Паша включил фонарик на телефоне и, освещая путь под ногами, вывел Надю к скамейке, которая находилась метрах в десять от парковки рядом с небольшой игровой площадкой.

– Да, отличное место, – сказала Надя, оглядевшись, и начала настраивать фотоаппарат. Паша сел на скамейку и задрал голову, наслаждаясь мерцанием маяка, освещенного яркой луной.

Легкий ветер с шорохом пронесся среди ветвей деревьев, высившихся рваной черной стеной на фоне неба. Издалека донесся слабый ритмичный звук. Это были глухие удары барабана. Они повторялись три раза, затем следовал долгий перерыв, после чего ритм отбивался заново. С каждым повторением звук становился все отчетливее – он явно приближался.

– Ты слышишь? – спросил Паша.

– Да, – кивнула Надя. – Это где-то за маяком.

– Что это?

– Я не знаю, – она села на скамейку рядом с Пашей и прижалась к нему. – Мне страшно.

– Не думаю, что здесь стоит чего-то бояться, – он обнял ее за плечи. – У нас машина рядом – уедем сразу же отсюда.

– Смотри – что там? – Надя вытянула палец. У правой стены маяка, замелькали огни. Они поначалу терялись среди деревьев, но через некоторое время стали отчетливее. Надя залезла в сумку, достала длиннофокусный объектив и переставила его на камеру. Прицелившись в видоискатель, она сделала несколько снимков и посмотрела их на экране, увеличив изображение. На снимке были смазанные из-за недостаточного света фигуры людей в черной одежде. Они несли в руках факелы.

– Что они делают? – спросила Надя.

– Это все похоже на какой-то ритуал, – сказал Паша. – Дай-ка я посмотрю еще раз на фото.

Звук барабана нарастал вместе с приближением процессии.

– Сейчас я сниму их заново, – Надя несколько раз нажала на кнопку. Паше показалось, что затвор сработал так громко, что их было слышно у самого маяка. Он положил камеру к себе на колени и внимательно пролистал фотографии.

– Смотри-ка – это наши соседи – семейка эстонцев с близнецами. Других людей я не знаю.

Всего в группе было около десяти человек. Вытянувшись в горящую крохотными, как точки, языками факелов, цепочку, они под ритмичные удары барабанов медленно обходили маяк, направляясь к его входу. Внезапно темноту справа рассекли лучи фар. Паша схватил Надю за плечо и резко скинул со скамьи на землю.

– Тихо! – шикнул он, пока Надя не успела опомниться. На парковку, поливая все вокруг ярким светом, выехал пикап Урмаса. Машина развернулась и припарковалась задом. Когда заглох двигатель, со стороны процессии снова донеслись удары барабанов. К этому времени люди с факелами широким полукругом выстроились перед входом в маяк. Они ритмично покачивались в такт ударам. Барабанщик стоял чуть поодаль. Он тоже был облачен в черную одежду, но у него не было в руках факела, и поэтому он был плохо различим в темноте.

– Как думаешь, кто из них главный? – спросила Надя.

– Непонятно. Все в одинаковой одежде.

Дверь пикапа открылась. Урмас вышел из машины, открыл багажник и достал из него что-то большое и бесформенное, упакованное в мешок.

– Оно шевелится, – пробормотала Надя. – Это что-то живое.

Урмас вынул из-за пояса нож и опустился на корточки. Несколькими движениями он разрезал веревки, опутывавшие холстину. Послышалось блеяние, мешок несколько раз дернулся. Урмас потянул холстину. В мешке, как оказалось, находился черный лохматый козел. Его ноги были крепко связаны. Урмас рассек путы, стягивавшие копыта, и намотал на свой кулак конец веревки, привязанной к шее козла в качестве поводка. Спрятав нож, он скользнул взглядом по парковке и направился в сторону маяка, таща козла за собой. Бой барабана прекратился. Люди с факелами повернулись к Урмасу.

– Что они собираются делать? – спросила Надя, наводя, словно прицел, фотоаппарат на силуэт Урмаса.

– Думаю, что-то не очень приятное, – сказал Паша.

Нажав кнопку, Надя сделала несколько снимков:

– Надеюсь, получится: тут, конечно, слишком темно.

До них донеслось испуганное блеянье козла. Он упирался, но Урмас упорно тянул его в сторону маяка. Один из людей, стоявших у входа, отдал свой факел другому человеку и, достав из одеяний ключи, отомкнул замок и открыл дверь. Ему вернули факел, и он вошел внутрь маяка. Процессия последовала за ним, в том числе и семья эстонцев. На улице перед входом остались только трое людей и барабанщик, который продолжал мерно отбивать ритм. Урмас тоже зашел вслед за ними. Ему пришлось взять козла на руки. Тот брыкался и пытался бодаться рогами, но Урмас умело держал его – похоже, он делал это уже не в первый раз.

– И что дальше? – с ужасом в голосе прошептала Надя. Паша пожал плечами в темноте и жестом предложил ей переместиться за скамейку. Надя положила фотоаппарат на сиденье, используя его как упор – вместо штатива, чтобы картинка меньше смазывалась в темноте, и продолжила съемку. Трое людей с факелами стояли, задрав головы, и смотрели на крышу маяка. Вскоре там показались крохотные огоньки факелов. Они терялись в мощных вспышках фонаря.

Надя облизнула губы и нацелилась фотоаппаратом на крышу маяка. Защелкал затвор. С крыши послышался чей-то голос. Ни Надя, ни Паша не смогли разобрать слов. Они произносились нараспев, как заклинание. В какой-то момент огни факелов наверху сдвинулись вместе. Фонарь маяка высветил силуэт человека в черном, занесшего нож над козлом, которого крепко держал Урмас.

– Они его сейчас убьют, – пробормотал Паша. Резким взмахом человек вонзил нож в шею козла, затем нанес ему еще несколько ударов в область груди и после этого отрезал ему голову. Схватив ее за рога, он поднял ее вверх на вытянутой руке. Кровь капала ему на одежду. Люди с факелами внизу что-то громко закричали восторженными голосами. Спустя мгновение козлиная голова полетела вниз к ним с крыши маяка. Следом Урмас швырнул вниз обезглавленную тушу.

Трое людей внизу кинулись к останкам козла и свели над ними пламя факелов, образовав что-то вроде трехгранной пирамиды. Барабанщик, стоя в стороне, уcкорял ритм ударов. Надя, не отрываясь от видоискателя, продолжала фотографировать. Она снимала подножие маяка и стоявших у него людей. Вскоре остальные участники процессии стали выходить из башни. Последним появился Урмас.

– Мне кажется, пора нам отсюда сваливать, – сказал Паша. Урмас направился в сторону машины.

– Сейчас! – Надя застегнула кофр, в котором лежал второй съемный объектив, и они быстро побежали к своему автомобилю. Парковка была залита светом луны. Они одновременно запрыгнули в машину и захлопнули двери. Урмас ускорил шаг. Паша включил зажигание. Фары выхватили из темноты детскую площадку и закрытый сувенирный магазин, где продавались билеты на маяк.

Урмас побежал в их сторону. Паша резко стартанул и, описав круг по парковке, съехал на дорогу. Он видел в зеркало, как Урмас, рванув дверь, запрыгнул за руль.

– Он едет за нами! – вскрикнула Надя. – Надо звонить в полицию! Что там вообще творится?

Стиснув зубы, Паша, резко вывернул руль, и машина вылетела на трассу.

– Какая полиция! Я сколько вина выпил! Меня сейчас могут штрафануть! И это в лучшем случае.

В заднем зеркале сверкнули фары пикапа. Паша выехал на трассу и прибавил скорость. Впереди из-за поворота возникли два огонька фар. Внезапно лес вокруг озарился яркой синей иллюминацией и воем сирены. В сотне метрах впереди стояла полицейская машина. Из нее на дорогу вышел человек в желтой куртке из светоотражающей ткани и жестом приказал Паше остановиться у обочины.

– Приехали, – пробормотал Паша. Он заглушил двигатель, опустил стекло и положил руки на руль, ожидая сотрудника полиции, который не спеша шел в его сторону. В зеркало Паша увидел, что пикап Урмаса тоже остановили для проверки. Сердце Паши бешено колотилось. Из полицейской машины вышла женщина в форме и направилась в сторону пикапа.

Полицейский подошел к Паше, поздоровался и представился на эстонском языке.

– Tere, – вежливо ответил Паша и перешел на русский, – мы из Нарвы. Мы отдыхаем на Хийумаа.

– Понимаю, – ответил полицейский по-русски с акцентом. – Можно ваши документы?

– Да, конечно! – Паша протянул права.

– Куда вы так торопились? Вы превысили скорость почти на двадцать километров в час и хотели, видимо, разогнаться больше.

– Я… – Паша не нашелся, что ответить.

– За нами гнался этот тип, – сказала Надя.

– В самом деле? – полицейский повернулся и посмотрел на пикап. Женщина в форме махнула Урмасу через окно рукой. Тот медленно поехал дальше. Женщина подошла к машине Паши, и полицейские переговорили с собой о чем-то на эстонском. Судя по тому, что она махнула в сторону уехавшего пикапа, речь шла об Урмасе.

– Моя коллега говорит, что знает водителя пикапа. Это местный житель. И он ехал домой к жене. Кстати, его скорость не была такой высокой, как у вас. Мне сложно поверить в вашу версию, и мне придется проверить вас на алкогольное опьянение.

Паша почувствовал, как во рту у него резко возник медный привкус страха, а от макушки до кончиков пальцев ног словно прошел электрический разряд.

Полицейский поднес к окну алкотестер. Паша дохнул в трубочку. Полицейский посмотрел на данные.

– У вас обнаружен алкоголь, – сказал он.

– Я понимаю, – пробормотал Паша. – Я пил вино, но это было давно, – попытался оправдаться он, понимая, что подобные разговоры с полицией бесполезны.

– У вас не сильное превышение нижнего порога, это считается остаточным количеством алкоголя. Я выпишу вам штраф. За превышение скорости мне тоже придется вас оштрафовать, но права останутся у вас. Вы сможете поехать домой в Нарву на своей машине.

Паша медленно выдохнул, не сводя глаз с полицейского. Паше казалось, что его сердце сейчас выскочит из груди. Его мысли были перепутаны. Он уже начал укорять себя за то, что позволил себе сесть за руль после того, как полдня пил вино.

– Где вы живете здесь?

– Мы… В Калана, – внезапно осипшим голосом произнес Паша.

– В Калана? – переспросил полицейский.

– Да, это рядом.

– Это недалеко, я знаю. Вы будете за рулем, мы сопроводим вас. Езжайте за нами, – полицейский пошел к машине. Свет мигалок выхватывал из темноты стволы сосен. Полицейский автомобиль развернулся и медленно двинулся вперед. Паша поехал за ним, сохраняя дистанцию.

– Почему ты не сказал ему ни о чем? Ни про людей, которые убили козла на маяке, ни про Оливера? – раздраженно спросила Надя.

– Я почему-то не подумал об этом. Я растерялся, если честно. Мы сейчас доедем, и я скажу. Тем более, у тебя есть фотографии, – сказал Паша, глядя на сверкающую огнями машину перед собой отсутствующим взглядом.

– Да, у меня их много. Я даже не видела, что получилось, – Надя сдвинула рычажок на корпусе фотоаппарата, чтобы включить его. Экран остался темным. Она посмотрела на датчик и вздохнула:

– Похоже, аккумулятор сдох – вряд ли мы что-то сейчас увидим.

Полицейские сопроводили машину до парковки гостевого дома и отключили проблесковые маячки. Сидевший за рулем полицейский вышел из патрульного автомобиля и направился в сторону машины Паши. Заглушив двигатель, Паша опустил стекло.

– Вам придется оплатить штраф, – сказал полицейский. – И вы должны понимать, что сегодня вам запрещено садиться за руль.

– Да, я понимаю, конечно, – кивнул Паша. – Я не собираюсь никуда ехать.

– Хорошо, – полицейский развернулся.

– Подождите!

– Что такое?

– Я видел объявление, что на Хийумаа пропал человек. Я читал в «Постимеэс». Его зовут Оливер.

– И что? – полицейский взял в руки планшет и с интересом посмотрел на Пашу.

– Его нашли?

– Сейчас я проверю, – полицейский застучал пальцами по экрану планшета. – Это вы имеете в виду мужчину из Хаапсалу, чей автомобиль был припаркован у маяка Кыпу? – он повернул планшет и показал Паше фотографию. – Вы про него?

– Да, – ответил Паша. – Мне кажется, что мы видели его вчера.

– Его не нашли. Только автомобиль. Вы говорите, видели его? Где?

– На дороге, у маяка Кыпу, когда ехали сюда.

– Вы его сбили? – резко спросил полицейский.

– Нет, мы его не сбивали!

– Он лежал прямо на дороге! – вмешалась в разговор Надя. – Мы не причем! Мы, наоборот, просто остановились, чтобы помочь ему.

– Что было потом? Вы ему помогли?

– Подъехал Урмас – ну, вы его видели, – пояснил Паша. – Это тот, который ехал за нами. Он вызвал скорую, сказал, что дождется ее и предложил нам уехать.

– И мы уехали, – сказала Надя.

– А вы уверены, что там, на дороге, был именно Оливер? Именно тот человек, который пропал?

– Честно говоря, нет, полностью я не уверен, – пробормотал Паша. – Было темно, и лил дождь.

– Ясно. Мы спросим у Урмаса. Если понадобится, мы свяжемся с вами. Если что-то еще вспомните, позвоните 112. И не нарушайте больше, – полицейский развернулся и пошел в сторону патрульного автомобиля.

– Почему ты ему не сказал про маяк? Что там убили козла? – спросила Надя.

– Я не знаю, – развел руками Паша. – Мне кажется, что он нам не поверил и вообще не был особо настроен говорить.

– Ну, ладно, – вздохнула она. – Наверное, ты прав. Тем более, фотоаппарат не включается, и мы не можем им показать фотографии.

Полицейский автомобиль, похрустывая гравием под колесами, медленно уехал. Паша вышел из машины, добрел до лавки у стола, за которым они днем пили вино и ели мясо, и рухнул на нее.

Дверь дома отворилась, и на улицу вышел Энн.

– Что случилось? – спросил он. – Зачем сюда приезжала полиция?

Паша помотал головой, словно пытаясь вытряхнуть неприятные воспоминания.

– Ничего серьезного, – ответил он. – Просто меня поймали выпившим за рулем. Ну, если честно, там было небольшое превышение, они даже позволили мне доехать сюда с их сопровождением…

– Понятно, – сказал Энн. – Не стоило садиться за руль после вина.

– Я понимаю, – Паша поднял голову и посмотрел снизу вверх в лицо Энну, которое казалось черным на фоне фонаря, освещавшего крыльцо. – Но ничего не поделаешь.

– Надеюсь, завтрашняя баня поправит вам настроение. Права-то не отняли?

– Нет, не отняли, просто выписали штраф.

– Это уже хорошо. Отдыхайте, завтра день будет удачнее, – Энн пошел обратно в дом.

К Паше подошла Надя и положила ему руку на плечо.

– Прости, это я виновата. Это я захотела поехать ночью на маяк.

– Не стоит, – Паша накрыл ее руку своей ладонью. – Я – водитель, я сам принял это решение. Ладно, что уж говорить, пойдем – попробуем уснуть.

Над парковкой снова начал стягиваться туман. Закрывая дверь, Надя бросила последний взгляд на машину, и ей снова показалось, что там стояла девочка, которая что-то крепко прижимала к груди, глядя в пустоту черными провалами глаз.

Туман

Надя открыла глаза. За окном было светло. Она повернула голову – рядом спал Паша. Надя осторожно встала с кровати, чтобы не разбудить его. Снаружи все было затянуто плотным молочным туманом, в котором едва угадывались мутные очертания деревьев. На тумбочке заряжался аккумулятор. Надя сняла его с зарядки и вставила в фотоаппарат. Присев на кровать, она сдвинула рычажок, включила камеру и начала листать ночные фотографии, сделанные у маяка Кыпу.

Паша пошевелился и открыл глаза. Сконцентрировавшись взглядом на Наде, он спросил сонным голосом:

– Что ты делаешь?

– Я смотрю вчерашние фотки.

– И что там?

– Пока ничего особенного. Ого! – она наклонилась близко к экрану и увеличила снимок. – Смотри!

– Что там? – Паша присел на кровати. – О! Господи! Что это? – прошептал он. – Это глюк?

– Ну, вряд ли это глюк. Ты думаешь, что это просто смазанная картинка?

– Откуда я знаю? Ты же у нас фотограф. Погоди – что это? Увеличь!

Надя несколькими нажатиями кнопок приблизила основание маяка, у которого стояли люди с факелами, глядевшие на тушу козла, распластанную перед ними. Ее окружали вытянутые, словно мазки кистью на холсте, молочные сгустки тумана. Надя перещелкнула несколько кадров, и они, словно в плохом мультфильме, сдвинулись в сторону.

– Они как будто кружатся вокруг козла. Ну-ка… – она максимально приблизила картинку. Пятна тумана обрели очертания – это были полупрозрачные фигуры людей – с темными провалами вместо глаз. Они тянули худые руки к обезглавленной туше животного.

– Похоже, они пьют его кровь, – прошептал Паша.

– Да уж, – Надя пролистала несколько кадров и нашла снимки крыши маяка. Словно в замедленной съемке человек в черном занес нож над козлом. Его силуэт выделялся на фоне яркой вспышки маяка. Кадр удара ножом в горло животного застлали серые тени – они буквально роились вокруг. Когда человек в черном поднял отсеченную голову, полупрозрачные люди схватили ее за рога и бороду. Одна из теней впилась своими губами в козлиный рот, а другая пыталась высосать глаза.

– Ты же видишь то же самое? – спросила Надя, посмотрев на Пашу.

– Да, – прошептал Паша, вглядываясь в кадр. – Это, похоже, какие-то призраки.

– И они их специально вызвали. Что здесь происходит? Мне кажется, та девочка, которую я видела, она тоже имеет ко всему этому отношение.

– Кто они? Откуда? И почему они именно здесь?

– Я знаю столько же, сколько и ты, – сказала Надя. – И я не уверена, что очень хочу это выяснять. Кстати, обрати внимание, что мы не заметили их ночью. Они видны только на снимках.

– Но девочку мы видели. Я ее прекрасно помню. Я не могу такое забыть.