Рабочая версия

Тайна песчаного выхода

Звёздное небо раскинулось над пустынной равниной, словно гигантская картина, нарисованная неведомым художником. Мерцающие точки света, будто бриллианты, усеивали тёмный бархат космоса, а слабый свет далёких галактик создавал мягкое сияние, которое едва касалось земли. В центре этой равнины, окружённой низкими холмами, в одном из них зиял круглый песчаный выход, диаметром около метра, напоминающий природный колодец. Его края были ровными, словно вырезанными рукой, а песок, покрывающий внутренние стенки, казался золотистым в слабом свете звёзд. Этот выход вёл в глубины таинственной пещеры, скрытой под поверхностью.

У левого края выхода, прислонившись к шершавой песчаной стене, сидела фигура девушки. Её силуэт был едва различим в полумраке, но короткие волосы, слегка растрёпанные ветром, и изящная линия плеч выдавали её хрупкость. Взгляд её был неподвижен. Её одежда была потёртая и пыльная: узкие брюки, заправленная в брюки майка, покрытые слоем песка туфли.

Внезапно из глубины пещеры послышался еле уловимый шорох. Из темноты начали выползать длинные стебли, покрытые тёмными листьями длиной около двадцати сантиметров. Листья были необычными: их внутренняя сторона была испещрена красными и бордовыми прожилками. Эти стебли двигались медленно, но целенаправленно, извиваясь по песчаному полу, как змеи, ищущие добычу. Их движения были гипнотически плавными, почти нежными.

Стебли приблизились. Они начали обвивать её ноги, поднимаясь выше, к талии, а затем к рукам. Их прикосновение было странно мягким, почти ласковым, но в то же время неотвратимым. Девушка не сопротивлялась, её тело было расслаблено, словно она спала. Стебли, словно живые тросы, потянули её внутрь песчаного проёма, в сторону темнеющей пещеры, диаметр которой достигал трёх метров. Под ней оставлялся песчаный след от волочимого тела, а мелкие облачка пыли тут же растворялись в воздухе.

Когда фигура девушки исчезла в темноте, внутри пещеры внезапно вспыхнул красный огонёк, будто кто-то зажёг подвесную лампу. Этот свет был неярким. Затем раздались звуки – размеренные, влажные, напоминающие чавканье. Они эхом отдавались в узком пространстве…

Глава 1. Полёт сквозь звёзды

Тем временем, в бескрайнем пространстве космоса, далеко от песчаной равнины, стремительно мчался корабль. Его корпус, собранный из металлических зелёных трубчатых пластин, напоминал вытянутую конструкцию, похожую на катер. Каждая пластина была покрыта слоем матового лака, который отражал свет звёзд, создавая эффект переливающейся чешуи. На передней части корабля выделялись три окна: большое лобовое, через которое открывался завораживающий вид на звёздное небо, и два боковых, меньших по размеру, но не менее впечатляющих. Сквозь них можно было разглядеть бесконечные просторы космоса, где звёзды казались живыми, пульсирующими огоньками.

Внутри корабля царила атмосфера сосредоточенности. Кабина была небольшой, но функциональной: стены из гладкого серого металла, покрытые тонкими световыми полосами, создавали мягкое, ненавязчивое освещение. Перед лобовым окном находилась панель управления, усеянная мигающими индикаторами и сенсорными экранами. Огоньки на панели переливались всеми цветами радуги, отражаясь на фигуре подростка, стоящего перед ней. Это была девушка с яркой, запоминающейся внешностью. Её белый короткий плащ с капюшоном, украшенный синими флюарисцирующими стрелками по краям, слегка колыхался при каждом движении. Под плащом виднелась синяя блестящая юбка, контрастирующая с бордовой майкой, усеянной сверкающими пайетками. Длинные тонкие ноги, обтянутые тёмно-синими блестящими колготками, пританцовывали на массивных чёрных ботинках с толстой подошвой, которые громко топали по металлическому полу кабины.

Девушка, несмотря на свой юный возраст, выглядела уверенной. Её взгляд был устремлён вперёд, на яркую сияющую точку, которая с каждой секундой становилась всё больше. Она сжимала рычаги управления, её пальцы двигались быстро и точно. Корабль приближался к точке, которая вскоре превратилась в огромный светящийся портал. Его края переливались белым и голубым светом, создавая иллюзию вращающегося диска. Когда корабль вошёл в портал, пространство вокруг него изменилось: он оказался внутри световой трубы, где мелькающие линии света создавали эффект стремительного движения. Эти линии, словно нити, тянулись к центральной точке выхода, направляя корабль вперёд.

Наконец, корабль, напоминающий небольшую космическую яхту, замедлил ход и остановился у платформы, похожей на огромный гараж. Платформа была массивной, сделанной из серого металла с чёрными полосами, которые указывали зоны посадки. Её поверхность была покрыта следами износа, а по краям виднелись ржавые пятна. Вокруг платформы сновали рабочие в униформе: чёрные майки, брюки с большими прямоугольными карманами и пиксельные кепки бежево-хаки. Их движения были быстрыми и отточенными, словно каждый знал своё место в этом хаотичном танце.

Один из рабочих, высокий мужчина, подошёл к кораблю. На его плече висел громоздкий инструмент, напоминающий гибрид гаечного ключа и лазерного резака. Он отряхнул руки, затянутые в потёртые перчатки, и внимательно посмотрел на открывающуюся дверь корабля. Из неё вышла девушка, снимая капюшон, который скрывал её сине-бордовое каре до скул. Она встала перед мужчиной, уперев одну руку в бок, и с вызовом посмотрела на него.

– Ты зачем взяла мой корабль? – спросил он, хмуря брови.

– Так, хотела прогуляться. А ты против? – ответила она с лёгким недовольством.

– Нет, я не против, но ты должна знать, что такие вылазки небезопасны, тем более для юной девушки.

– Ну, ты загнул. С каких пор у нас небезопасно? Ты видел, чтобы с кем-нибудь что-нибудь случилось? В нашей-то глухомани? Ты можешь утверждать что угодно, только не то, что здесь опасно, – её голос становился всё более резким.

– Ты должна быть более бдительной. Опасность может подстерегать в любом месте, даже у нас на краю света, – настаивал мужчина.

– На краю света? Да в этой дыре даже мухи сдохнуть не могут! Даже такой, как ты, будешь жить вечно, работая на этой чёртовой работе. Никогда не загнёшься, даже от чёртовой усталости! Никогда! Слышишь! – её голос сорвался на крик, а в глазах блеснули слёзы.

Она продолжала кричать, срываясь на рыдания, обвиняя его в том, что он лишает её единственной радости – полётов на его корабле. Её слова были полны обиды, а мужчина, стоя перед ней, лишь молча слушал, понимая, что её гнев оправдан.

– Но, но, не стоит так преувеличивать. Всё ведь не так уж и плохо. Мы с тобой вместе здесь живём. У меня есть работа, ты катаешься на моём катере по небу. Веселишься с друзьями… – попытался успокоить её мужчина.

В её голове всплыли воспоминания: шумная вечеринка с друзьями, гулкая музыка, разноцветные огни, отражающиеся на металлических разрисованных стенах. Она, смеясь, пьёт из бутылки, делает танцевальные движения, окружённая такими же юными и беззаботными ребятами. Их смех разносится по округе, а ритм музыки заставляет всех двигаться в такт.

– Что ты хочешь этим сказать? Что я не могу повеселиться с друзьями? Или что я не могу выпить пиво? Это ведь не какой-то там алкогольный тоник, что вредит здоровью! Я у тебя послушная и всегда делаю то, что ты говоришь! Мне это надоело! Я хочу быть свободной и поступать так, как мне вздумается! – кричала она, топая ногами.

Её голос становился всё громче, а слёзы катились по щекам. Она обвиняла его в скучной жизни, в том, что он бросил её мать ради работы в этой забытой богом дыре. Мужчина молчал, опустив взгляд. Он понимал, что она права, что её желание вернуться к нормальной жизни, к матери, в светлый и уютный дом, было естественным. Наконец, он согласно кивнул и махнул рукой, отпуская её.

– Езжай. Ты имеешь полное право. Я больше не буду удерживать тебя, – тихо сказал он.

Девушка, не веря своим ушам, подпрыгнула от радости, хлопая в ладоши.

– Ты отпускаешь меня к маме? – воскликнула она.

– Тебя больше ничто не останавливает, не держит. Даже я, – подтвердил он, не поднимая глаз.

С радостным визгом она побежала собирать вещи. Её маленькая комнатушка, похожая на полусферу-кабину светлого цвета, была тесной, но уютной. В центре стояла лежанка с мягкой подушкой, окружённая мелкими вещами, подвешенными на стенах и потолке, чтобы не занимать место. В глубине комнаты, за кроватью, находился выдвижной столик с монитором и компьютером, где она проводила время, играя и общаясь с друзьями. Стены были покрыты голографическими наклейками, изображающими звёзды и далёкие планеты, что создавало иллюзию полёта даже в этом маленьком пространстве.

Она быстро собрала вещи в яркую коралловую сумку-банан с лимонными светоотражающими полосами, закинула её на плечо и, оглядевшись напоследок, покинула свою кабину. Поднимаясь по металлическим ступенькам, окружённым железными перилами, она не оглядывалась. Внизу, среди множества таких же полусфер-кабин, копошились люди, но её это больше не волновало. Она направлялась к выходу, шагая вдоль металлической стены, а её отец, не сдвинувшись с места, смотрел ей вслед. Она лишь помахала рукой на прощание и скрылась в проёме, ведущем вниз.

Спустившись по узким железным ступеням, она спрыгнула на небольшую площадку размером метр на метр и повернула направо, в открытый проём, ведущий на платформу. Слева возвышался огромный блестящий корабль, напоминающий трёхэтажный лайнер. Его корпус сиял под искусственным светом платформы, а гладкие линии и хромированные детали придавали ему футуристический вид. Белый перекинутый мостик вёл на борт, и девушка, не раздумывая, прошла по нему, предъявив билет служащему в чёрной форме.

Проходите, ваше место любое свободное – выбирайте, – сказал он, указывая внутрь.

Внутри корабль поражал своей роскошью. Салон был просторным, с высокими потолками, покрытыми световыми панелями, создающими мягкое, тёплое освещение. Пол был устлан тёмно-синим ковролином, а кресла, обитые мягкой серой тканью, располагались рядами, оставляя достаточно места для ног. Окна, тянущиеся вдоль бортов, открывали вид на металлические стены ангара, но девушка знала, что за ними находятся звёзды.

Она выбрала место у окна в дальнем углу, закинула сумку на плечо и села, глядя на металлические пластины за стеклом. Корабль начал движение, и впереди раскрылся диск яркого света. Войдя в него, корабль исчез из ангара, оказавшись в световой трубе. Линии света мелькали вокруг, создавая эффект стремительного полёта. За пределами трубы виднелось звёздное небо, усеянное такими же световыми потоками, по которым, вероятно, двигались другие корабли.

Наконец, впереди показалось яркое световое пятно – выход из трубы. Корабль замедлил ход, проходя через пятно диаметром около четырёх метров, и оказался у новой платформы. Здесь уже ждали люди, встречающие прибывших. Девушка вышла из корабля, спрыгнув с последней ступеньки на платформу, и радостно улыбнулась, услышав слова служащего: "Счастливого пути".

Она оглянулась на корабль, топнула ногой и сделала танцевальные движения локтями, не в силах сдержать радость. Затем, полная энергии, побежала к широкому сияющему проёму, ведущему вниз по ступеням. Её встретил ослепительный свет, льющийся из огромного окна, за которым раскинулся белоснежный город под голубым небом. Высокие дома со шпилями устремлялись ввысь, а солнечные лучи отражались от их стеклянных фасадов, создавая радужные блики. Это был мир её мечты, мир свободы и новой жизни.

Она повернула налево, сбегая по широким ступеням на свежий воздух. Её сердце билось быстрее, когда она спрыгивала с последних ступенек на площадку, поворачивала направо и продолжала свой бег вниз по лестнице, навстречу новому началу.

Глава 2. Падение на краю

По обе стороны от неё, за толстыми стеклянными стенами, мелькали машины по дороге, сновали автомобили, словно механические насекомые. Воздух был пропитан запахами города, а шум двигателей заглушал её собственные мысли. Она бежала вниз по очередному пролету бетонных ступеней.

Наконец её ноги спрыгнули с последней ступеньки и… Она рухнула, упав на левый бок. Боль пронзила тело. Сумка, которую она крепко сжимала, отлетела в сторону. Алла, кряхтя, попыталась подняться, отряхивая запачканные руки и одежду, но она снова упала, завалившись на бок, и осталась лежать.

Она перевернулась на спину, устремив взгляд в голубое небо, её ставшими неподвижными глаза смотрели в пустоту. Сумка лежала рядом. Вокруг начали собираться прохожие. Алла лежала неподвижно, чувствуя, как мир вокруг неё становится всё более размытым.

Очнувшись, Алла обнаружила себя в стерильно белом помещении, где воздух пах антисептиком и металлом. Её окружали пикающие приборы, их монотонный звук врезался в сознание. Стены были гладкими, без единого пятна, а потолок отражал дневной свет, льющийся из окна. Она лежала на узкой больничной койке, укрытая тонким одеялом. Над ней склонилась женщина в белом халате, с планшетом в руках.

– Где я? Что со мной случилось? Почему я здесь? Где моя мама? – , слова Аллы словно застревали в горле.

Женщина посмотрела на неё поверх планшета:

– Она не пришла. Мы её вызывали, но она отказалась. Ты должна сама оплатить своё лечение, иначе тебя депортируют, и ты не сможешь оставаться в городе со своей мамой, – констатировала она.

– Мама? Она не хочет меня видеть? Она забыла обо мне? Она так и не придёт ко мне? Почему она со мной так поступила? Я больше не хочу её видеть! Пусть не приходит! Я обойдусь без неё! И без папы! Они мне больше не нужны! Я сама о себе позабочусь! – слёзы хлынули из глаз Аллы.

Женщина в белом халате осталась непреклонной:

– Успокойся, всё не так уж плохо. Здесь многие оказываются в таком положении. Не одна ты тут несчастная. Ишь, устроила истерику из-за такой ерунды. Подумаешь, мать не пришла. Тут ко многим не приходят, и что такого? Бросили – значит, не нужна. А не нужна – значит, разбирайся сама со своими проблемами и нечего тут орать, другим неприятности устраивать. Ты уже взрослая, сама о себе позаботишься. Будешь работать и зарабатывать, тогда узнаешь, сколько стоит хлеб, который ты каждый день проедала. А не истериками всё получать. Так что успокойся, возьми себя в руки и готовься работать. У нас здесь для тебя работа найдётся. Будешь убирать за больными, пока не отработаешь долг.

Слово "долг" прозвучало для Аллы как гром среди ясного неба. Она впервые услышала его в таком контексте и внезапно поняла, что жизнь – это не просто череда дней, а бесконечная цепь обязательств. Если она чего-то хочет, то должна за это заплатить, и не чьими-то деньгами, а своими, заработанными кровью и потом, как это делают все взрослые. Эта мысль, такая простая и в то же время пугающая, никогда раньше не приходила ей в голову. Но слова женщины, словно холодный душ, привели её к осознанию этого простого правила жизни. Умереть не получится, и всю жизнь ей предстоит только работать до скончания веков. Эта идея ошеломила её, и она лежала молча, уставившись в белый потолок.

– Да, теперь я буду вечно работать и даже не смогу умереть, как мои родители, как все, кто существует в этом чёртовом мире, – она чувствовала, как слёзы снова подступают к глазам.

У входа в песчаный круглый проём диаметром около метра, окружённый звёздами сидела девушка. Песок под ней был золотистым. Она сидела, накренившись на бок, неподвижная, словно статуя, одетая в короткие шорты и майку, которые едва защищали её от прохладного вечернего воздуха.

К ней медленно, но уверенно приближались странные стебли, похожие на лианы. Они извивались, словно живые, вдоль их поверхности, примерно через каждые 20 сантиметров, располагались широкие конусообразные листья с бордовыми прожилками, будто в них текла кровь. Эти стебли бережно, почти ласково, начали обвивать неподвижную девушку, создавая вокруг неё кокон. Их прикосновение было прохладным, но не грубым, словно они знали, что делают. Обернувшись вокруг неё, стебли потащили девушку по песчаному полу, который постепенно расширялся, превращаясь в зияющий чёрный проход пещеры.

Внутри пещеры царила абсолютная тьма, такая густая, что казалось, её можно потрогать. Лишь через мгновение загорелись красные шарики-огоньки, словно глаза неведомых существ, следящих за каждым движением. Шуршание стеблей смешивалось с влажным чавканьем, доносящимся из глубины пещеры…

Алла снова была в стерильно белом помещении, но на этот раз она была не пациенткой, а частью этой системы. На ней была белоснежная одежда, похожая на больничный халат, и чепчик, плотно облегающий голову. Комната, в которой она находилась, сияла чистотой – металлические поверхности отражали свет, как и белые стены вокруг. Воздух был прохладным, с лёгким запахом дезинфицирующих средств, а каждый звук, даже шорох ткани, казался громким в тишине.

Она стояла у металлического стола, перебирая и перекладывая инструменты в белую ёмкость, накрытую безупречно чистой тканью. Скальпели, зажимы, пинцеты – каждый предмет был отполирован до зеркального блеска, и её руки, привыкшие к этой работе, двигались механически, без единой ошибки.

– Алла, подойди сюда, – раздался голос из другой комнаты.

– Сейчас бегу, – ответила она, быстро закончив раскладывать инструменты и отложив ёмкость в сторону. Она торопливо направилась на зов.

Женщина с планшетом, одетая в такую же униформу, как и Алла, вручила ей две пробирки, закрытые пробкой. В одной была тёмно-фиолетовая жидкость, которая переливаясь в тусклом свете, а в другой – белый порошок, напоминающий мелкую пыль.

– Осторожнее, не разбей. Это важные материалы для исследований. Ты ни в коем случае не должна потерять или уронить их. Это очень важно, – предупредила женщина.

– Хай, – коротко ответила девушка, беря пробирки в правую руку и быстро убегая по светлому коридору. Коридор был длинным, с рядами одинаковых белых дверей, ведущих в палаты. Стены здесь были такими же стерильными, как и везде, а пол блестел, отражая свет ламп. За каждой дверью скрывались своя истории болезни, но Алла пробегала мимо, не думая об этом.

Дойдя до первой двери налево, она вошла в палату. Это была небольшая комната, залитая светом из огромного окна, которое занимало почти всю стену. В центре стояла кровать, на которой лежал старый лысый мужчина в белой пижаме с голубыми продольными полосками. Его лицо было измождённым, кожа – бледной, почти прозрачной, а глаза, хоть и пытались казаться живыми, выдавали глубокую усталость. Алла закрыла штору, чтобы яркий свет не бил в глаза, в её левой руке были планшет и пробирки, которые она крепко держала пальцами.

– Ну что, сегодня получше, дедушка? Не так сильно болит? – спросила она.

Мужчина неловко замялся.

– Что ты, да я отлично себя чувствую! Можешь сама посмотреть, я бодрый и сильный мужчина, могу работать ещё целую вечность.

– Целую вечность не надо, вам уже на пенсию пора. Смотрите, какие показатели, – ответила Алла, пытаясь поддержать лёгкий тон.

– Ничего не получится. Я буду работать вечно, пока не умрёт всё вокруг. Я не стану живым мертвецом, который только ходит и занимает место, никому не нужный, – его голос был серьёзен.

В его сознании, словно наяву, появились образы – люди-скелеты, сидящие вдоль стен в помещении, отделанном белым кафелем. Они почти не могли двигаться, их кожа обтягивала кости, волосы и одежда отсутствовали. Они просто сидели у стены, неподалеку от чёрного проёма тоннеля, уходящего куда-то вглубь, в неизвестность.

Алла бережно прицепила к уху мужчины тонкий проводок-трубку синего цвета, по которому происходило некое движение, едва заметное, но важное.

– Вот так-то получше. Не расстраивайтесь: всё у вас будет хорошо. Однажды мы все там окажемся, пока полностью не умрём. Никто из нас не сможет выжить в этом месте. Мы все когда-нибудь умрём, не умирая, – её голос был тихим, но в нём сквозила неизбежность.

Старик посмотрел на неё с болью в глазах:

– Ты хочешь сказать, что понимаешь это и готова пройти через это? Как и все другие, кого мы знаем? И кого любим. Потеряем их, чтобы никогда не увидеть вновь, как твоего отца или мать. Ты уже готова забыть их? Их жизнь, которую они дарили тебе, заботясь о тебе, любя тебя. Ты готова их оставить позади и идти в неизвестность, чтобы в итоге остаться с обтянутыми кожей скелетами, сидящими у белого кафеля, и радоваться, что тебе осталось жить всего ничего? Потому что, когда придёт поезд смерти, тебя просто заберут и заполнят вагоны смерти такими же, как ты, доверху, отправив в неизвестную точку назначения, чтобы что? Снова переродиться и пройти круг заново? Этот путь бесконечен, бесконечен!