Одно проклятие на двоих

Вернуть невесту к свадьбе!

Высокая, худая и немного сгорбленная фигура, с головы до ног закутанная в темно-серый плащ, появилась в главном обеденном зале Речного Замка и сразу привлекла к себе пристальное внимание всех присутствующих. А присутствующих было достаточно, в это время все слуги замка и их семьи как раз собрались на вечернюю трапезу.

Фигура молчала, только обвела всех тяжелым взглядом. И тяжесть этого взгляда буквально прочувствовал на себе каждый. Причем, было совершенно непонятно, кто скрывается под этим плащом и низко надвинутым на лицо капюшоном, мужчина или женщина. По залу прокатились недоуменные приглушенные шепотки, каждый счел своим долгом поинтересоваться у сидящих рядом за столом, что же это за гость пожаловал в замок. А гость-то явно званный, самим хозяином Замка званный, раз уж охрана у ворот этого гостя пропустила.

Вот фигура приподняла руку и сняла с головы капюшон, открывая взорам присутствующих длинные до плеч совершенно седые спутанные волосы и уже давно выцветшие, некогда голубые глаза. Шепотки в зале мигом смолкли, а присутствующие быстро отвернулись, боясь даже случайно посмотреть на сильнейшего колдуна в этих местах. Поговаривали, он одним взглядом любую хворь на человека наслать мог. По лестнице в зал спустились двое стражников и низко поклонились гостю.

– Господин колдун – взял слово один из них – Хозяин велел проводить вас к нему сразу, как только вы прибудете в замок.

Колдун кивнул, еще раз обернулся на присутствующих в обеденном зале, что-то недовольно прошептал себе под нос и направился следом за своими провожатыми. А оставшийся в зале народ облегченно выдохнул, вознес молитву Богам, быстро закончил вечернюю трапезу и разошелся по своим делам. Но при этом тихие разговорчики между прислугой о том, зачем же понадобился хозяину колдун, продолжались еще не один день.

А хозяин Речного замка, барон Рейтон, в ожидании своего гостя нервно расхаживал взад и вперед по комнате своей старшей дочери Джулины и то и дело бросал полные нескрываемой ненависти взгляды на лежащую на кровати девушку. Девушка уже не дышала, и сердце ее уже не билось.

– Вот же ненормальная! Дура! Ненавижу!!!! – проклинал барон собственного ребенка – Это еще придумать такое надо! Из окна выпрыгнуть!

– Мой господин… – тихий полувсхлип со стороны входа в комнату – Не гневайтесь так на нее. Прошу вас. Умоляю… Она боялась просто. Вы же знаете, что про герцога говорят, да и проклятие…

– Да мне плевать! – взревел барон, но тут же осекся и заговорил уже тише, другие обитатели замка знать ничего не должны – Мне плевать, что там про герцога говорят! Да даже если все эти слухи правда, она не имела права лишать себя жизни! Договор подписан, дорогая моя женушка! – его полный злобы и ненависти взгляд теперь остановился не на девушке на постели, а на стоящей у входа заплаканной женщине средних лет, одетой в неприметное темно-коричневое платье и белый чепец, полностью скрывающий волосы.

– Договор подписан – повторил барон, все также глядя на жену – Моя дочь через десять дней должна была стать женой герцога и смириться со своей участью. Но ты! Ты воспитала из нее неблагодарную эгоистку, готовую расстаться с жизнью, лишь бы не исполнять долг перед семьей – хозяин замка нервно провел ладонью по своим черным, с вкраплением нескольких седых прядей волосам, прикрыл глаза и глубоко выдохнул, пытаясь успокоиться и усмирить разрывающую его злость. Далее его голос, обращенный к жене, прозвучал почти спокойно – Отправляйся к себе, Раина, здесь ты больше не нужна. Все равно толку от тебя никакого, только на нервы мне действуешь. И слезы утри, еще не хватало, чтобы кто-то из слуг узнал! Колдун скоро будет здесь. Если кто и сможет вернуть к жизни Джулину хоть ненадолго, то только он.

Жена перечить не посмела, пожелание мужа – закон, она слабо и неуверенно кивнула и через несколько мгновений покинула комнату. А еще через пару минут барону доложили, что колдун прибыл.

– Зейхан… – барон кивнул в знак приветствия своему давнему знакомому, а по совместительству сильнейшему колдуну этих земель, едва тот зашел в комнату и закрыл за собой дверь. Колдун ничего не ответил, пристально посмотрел на хозяина, а затем перевел свой взгляд на лежащую на кровати девушку.

– Сделай что-нибудь! – нетерпеливо и требовательно заговорил барон, едва заперев дверь, чтобы никто их не беспокоил – Оживи ее! Ты же знаешь, что в долгу я не останусь! Заплачу столько, сколько скажешь!

– Давно? – задал колдун Зейхан первый вопрос, резко прерывая поток слов и по-прежнему не сводя глаз с кровати. Вопрос был простым, одно единственное слово. Голос, который его озвучил был тихим, низким и немного скрипучим. Но одного этого слова, произнесенного этим голосом, было достаточно, чтобы богатый барон, хозяин этого замка нервно сглотнул и отступил от своего собеседника на два шага назад. Нетерпеливо провел рукой по волосам, стараясь себя успокоить, и дал ответ:

– Чуть больше часа назад. С этим проблем нет, душу еще можно вернуть назад. Ты очень сильный колдун и твоих сил на это должно хватить.

– Дорого же тебе это обойдется – впервые за время пребывания в замке на лице колдуна проскользнула улыбка, и он продолжил вкрадчивым тоном – Поговаривали, она должна была стать очередной женой Клэйборна. И что же такого пообещал тебе герцог за возможность жениться на твоей дочери? То, что золота ты получишь немало, это и так понятно, но ради одного только золота ты бы на такой шаг не пошел. Открой секрет, Рейтон, что еще ты рассчитывал получить от этого брака?

– Возможность вернуться ко двору короля – предельно честно ответил барон.

– Хм – задумчиво протянул Зейхан – Даже так… Да, за такую возможность ты не только дочь продать сможешь – колдун снова повернулся к кровати, провел одной рукой над лежащей там девушкой, нахмурился, снова провел над ней уже двумя руками – Так как, ты говоришь, она умерла?

– Из окна выпрыгнула, идиотка – быстрый, полный злобы взгляд на мертвую девушку – Все последнее время только и твердила, что скорее умрет, чем женой герцога станет.

– Покончила с собой, значит – колдун отвернулся, молча прошелся по комнате, о чем-то напряженно раздумывая – А скажи-ка мне, Рейтон, что еще ты знаешь о ритуалах возвращения к жизни, кроме того, что для этого необходимо просто огромное количество колдовской силы и что должно пройти не более половины суток с момента смерти?

Барон не ответил, лишь недоуменно головой покачал, а колдун продолжил, как и не ждал ответа.

– Для возвращения к жизни необходимо выполнение еще одного условия. Очень важного условия.

– И что же это за условие?

– А условие это заключается в следующем – умерший должен сам захотеть вернуться в мир живых. Обычно так всегда и бывает. Но твоя дочь – особый случай. Она сама решила расстаться с жизнью, значит и душа ее возвращаться точно не захочет. И никаким колдовством ее вернуться не заставишь.

Наступила напряженная тишина. Барон молча переваривал услышанное и прикидывал, что же можно еще предпринять в данной ситуации. Предложить герцогу вторую дочь? А что, Саяла уже достаточно взрослая для брака. Или вообще не говорить ему, что его невеста умерла, а вместо нее отдать ему какую-нибудь другую девушку, да хоть бы и из крестьян? Нет, герцог – не дурак, быстро распознает подмену. О том, что он сделает, узнав об обмане, даже думать страшно. Что же еще можно сделать? Что еще? Взгляд барона снова остановился на Зейхане. Тот стоял возле кровати, с каким-то скучающим видом и ждал. Именно ждал. В голове барона вспыхнуло озарение.

– Ты все равно можешь ее оживить? Не смотря на то, что она этого не хочет? Так? – напряженно спросил он у колдуна. Тот лишь плечами пожал, но через пару мгновений соизволил ответить.

– Не совсем…

– Не совсем, это как?

– Сделать кое-что можно. Но если я проведу подобный ритуал, вся ответственность за последствия будет лежать на тебе, это во-первых. Для ритуала нужна будет твоя кровь, именно твоя, это во-вторых. Все-таки тело твоей родной дочери к жизни возвращаем – видя недоуменный взгляд барона, колдун объяснил – Большинство людей в момент смерти мечтают только о том, чтобы прожить еще немного, хотя-бы еще день, или хотя-бы еще час. Этим пожеланием мы и сможем воспользоваться.

– Что ты имеешь ввиду?

– Твою дочь уже не вернешь. Душу твоей дочери не вернешь. Но само тело еще можно оживить, поселив в него любую другую душу. Герцог ведь не был знаком лично с твоей дочерью, значит, подмены не заметит. А мне нужно твое кровное согласие на проведение подобного ритуала. Ну и достойная оплата, конечно же – ухмыльнувшись, добавил Зейхан под конец.

– Значит, это уже будет не моя дочь, только ее оболочка – обдумав слова колдуна, заключил барон, а герцогу действительно неважно, чья душа в теле девушки будет, ему только наследник от нее нужен. Быстро отмахнувшись от мыслей о том, сколько золота придется выплатить за возвращение к жизни хотя-бы тела Джулины, хозяин решительно произнес – Хорошо, я дам на это и свою кровь, и свое согласие. Приступай.

– Вели своим людям мою книгу побыстрее доставить и мою шкатулку с зельями, и мы сразу приступим.

Спустя пару часов в комнате Джулины были затворены все ставни на окнах, чтобы создать полумрак, вокруг кровати углем была начерчена затейливая пентаграмма, напоминающая звезду с шестью концами. На этих концах стояли углубленные блюдца с водой, а в самой воде стояли зажженные свечи, расплавленный воск со свечей обязательно должен был стекать в воду.

– А теперь последнее – глухо проговорил колдун, оценивая подготовленное место для ритуала и разворачиваясь в сторону хозяина – Твоя кровь, Рейтон.

Барон молча протянул ладонь, и колдун резко провел по ней острым концом кинжала, оставляя глубокую царапину.

– Если бы я мог, убил бы ее еще раз. Кровь из-за девчонки проливать… – поморщившись, проговорил Рейтон, разглядывая царапину на своей ладони.

– Иди – велел колдун, не обращая внимания на слова барона – В каждую миску с водой нужно капнуть ровно по три капли твоей крови. А потом уходи из комнаты и проследи, чтобы в ближайший час сюда никто не заходил.

Этот час для барона Рейтона показался вечностью. Провел он это время в коридоре возле двери в комнату дочери, боясь отойти от нее дальше, чем на несколько шагов. За дверью первые минуты ожидания было тихо, не происходило вообще ничего, а потом раздался тихий свист, чем-то напоминающий свист ветра, он не прерывался ни на мгновение весь последующий час. Время от времени за дверью раздавались стуки, как будто какие-то предметы падали на пол, под конец стали слышны стоны.

А потом барон услышал голос, голос Джулины… Не медля больше ни секунды, он вбежал в комнату дочери. Глядя на комнату, складывалось впечатление, что в ней не просто ветерок, а целый ураган пролетел. Стол и стулья перевернуты, все, что было на столе и на прикаминной полке теперь тоже было на полу. Тяжелые шторы и настенный ковер были оборваны и валялись бесформенными кучами, открытые сундуки перевернуты, а находящаяся в них одежда разбросана по всей комнате. А вот большая кровать с балдахином была в прежнем виде. В центре этой кровати, закутавшись в простынь, сидела Джулина. Точнее, неизвестная душа, волей судьбы и сильного колдуна, закинутая в тело его дочери. Неизвестная обхватила плечи руками и нервно озиралась по сторонам, затем взгляд ее остановился на бароне, и она произнесла непонятную фразу. На неизвестном барону языке!

– И что это значит?! Ты кого в тело моей дочери заселил? – развернулся он к колдуну. Выглядел тот неважно, он даже не стоял, а сидел прямо на полу, прислонившись к стене напротив кровати и, казалось, даже дышал с трудом. Видимо, на ритуал ушли все его силы. Полностью восстанавливать которые предстоит не один месяц. Потому и цену за свою работу он просит огромную.

– Понятия не имею, чья это душа – развел колдун руками – но из тех, кто умер в то же время, что и твоя дочь, именно эта больше всех хотела жить. Поэтому ее и притянуло. А что язык не знает, так это ерунда, у меня зелье одно подходящее имеется. Видимо, душа эта раньше в странах за Восточным морем жила, там на других языках разговаривают.

Колдун Зейхан с видимым трудом поднялся на ноги, поднял с пола небольшую шкатулку и вытащил из нее маленький железный пузырек. Подошел к кровати и протянул пузырек девушке.

– Пей – сказал он.

Та принимать пузырек не спешила. Смотрела настороженно, снова что-то произнесла, а не получив ответа, отодвинулась, все также настороженно переводя взгляд с одного мужчины на другого. На это открытое неповиновение барон гневно рыкнул, нагнулся, схватил девушку за волосы и попытался влить в нее зелье силой. Но девушка была готова к такому нападению, она резко ударила схватившего ее мужчину в живот, что тот болезненно охнул и выпустил ее волосы. В ту же секунду она метким движением выбила из рук барона зелье, колдун еле успел поймать его на лету, слетела с кровати и бросилась бежать прочь из комнаты, совершенно не обращая внимания на то, что под простыней на ней только короткая тонкая сорочка.

– Стража!!! Держите ее! – крикнул барон, с трудом распрямляясь и держась за живот.

Его услышали. Убежать далеко девушка не успела, в коридоре ее схватили стражники и силой затащили в комнату, при этом старались смотреть куда угодно, но только не на нее. Девчонка все также брыкалась и вырывалась, что-то выкрикивала. И замерла лишь в тот момент, когда колдун подошел к ней вплотную, кончиками пальцев приподнял ее подбородок и посмотрел в ее глаза. Во взгляде этой незнакомки была такая смесь злости, непонимания, решимости, но не было и намека на повиновение.

– Свяжите ее и уходите – велел стражникам колдун. Через пять минут девушка была усажена на стул и связана по рукам и ногам. Зейхан снова поднес к ней пузырек со своим зельем, приблизил к ее губам.

– Тебе это только на пользу пойдет – вполне миролюбиво произнес он, и девушка, кажется, поняла, еще один настороженный взгляд на колдуна и на барона бросила, а затем послушно проглотила, то, чем ее так старались напоить. А в следующий момент закашлялась.

– Что это за гадость?! – произнесла она, немного отдышавшись, и снова закашлялась.

– Это специальное зелье, по древнему рецепту. А ты пить не хотела – укорил Зейхан – Не выпила бы, так и продолжала бы лопотать на своем и ничего бы не понимала, что тебе говорят. А так ты и выслушать теперь сможешь, и ответить иногда.

– Почему иногда? – уточнила незнакомка, все также с трудом дыша.

– Она еще спрашивает! Удел женщины молчать, а говорить только тогда, когда ее господин скажет! – это уже барон в разговор вмешался, осмотрел девушку с ног до головы, как товар на рынке, а затем к колдуну обернулся – Ты откуда эту душу достал? Ни в одной цивилизованной стране женщины так себя не ведут.

– Признаться, я поначалу подумал, что ошибся где-то в ритуале и заселил в тело твоей дочери мужскую душу, но нет, душа определенно женская. Только вот откуда она? – колдун задумчиво пальцами по подбородку постучал – Я слышал, что в диких северных племенах женщины даже на лошадях умеют ездить. Может, она как раз оттуда.

– Дикарка?! – с ненавистью и отвращением воскликнул барон – И что мне делать с дикаркой? Свадьба через десять дней!

– Вот именно! У тебя есть целых десять дней, чтобы сделать эту дикарку хоть немного похожей на твою дочь – Зейхан взял в руки свою книгу и шкатулку с зельями и направился к выходу из комнаты. На пороге он остановился – Золото за свою работу я жду не позднее, чем завтра, господин барон.

Колдун церемонно поклонился и ушел. А барон остался наедине с ней… со своей почти дочерью.

Юлия Воронова и ее мужчины.

В шикарном зале одного из лучших московских ресторанов играла приятная музыка, отовсюду слышались разговоры, иногда прерываемые звонким смехом, между столиков ловко пробегали официанты, неся на подносах красиво украшенные вкусно пахнущие блюда. За столиком возле окна сидели три девушки. По закону жанра: блондинка, брюнетка и рыженькая. Но сегодня все внимание уделялось именно рыженькой, Юлии Вороновой. Сегодня ей исполнилось тридцать лет.

– Ну, Юлька, еще раз и за тебя – подняв бокал с шампанским, торжественно произнесла бойкая брюнетка Кристина.

– За тебя – поддержала подругу блондинка Настя.

– Ага, вы еще скажите, не чокаясь – пошутила Юля, но послушно подняла и свой бокал.

Экран на телефоне блондинки загорелся бело-синим цветом, сигнализируя о том, что пришло сообщение в мессенджере. Та счастливо улыбнулась, быстро напечатала ответ и снова подняла взгляд на подруг.

– Что? Муж любимый пишет? – с легким смехом поинтересовалась Кристина.

– Угу – кивнула Настя и усмехнулась – Максимка его умотал. Спать его уложить никак не получается. Спрашивает, какой бы ему мультик поставить, чтобы он дал папочке хоть немножко передохнуть. Хорошо тебе, Кристин. Вам с мужем, если что, бабушка помогает – добавила беззлобно блондинка.

– Да, уже отписалась, что Маришка моя спит и десятый сон видит – Кристина открыла свой мессенджер и показала подругам недавно присланное бабушкой фото ее крепко спящей двухлетней дочурки.

Блондинка Настя повздыхала и поохала над фотографией спящей малышки, а сама тут же полезла в свой телефон, чтобы продемонстрировать подругам последнее фото своего трехлетнего чада.

– Завидую я вам, девчонки – с легкой грустью произнесла Юля и печально улыбнулась, подруги сразу смутились и телефоны свои попрятали.

– Извини, Юль, мы как-то забылись – произнесли девушки чуть ли не хором – У тебя день рождения сегодня, а мы все о своем…

– Но это ведь хорошо – возразила Юля – Семья это вообще самое главное, что есть в жизни, разве не так? А за мою суперуспешную карьеру мы сегодня уже раз пять, если не больше, бокалы поднять успели.

– Так, Юлька! – зло воскликнула Кристина – Хватит говорить таким тоном, как будто тебе сегодня не тридцать, а все шестьдесят исполнилось. Ты сама себя заживо похоронить решила? Из-за какой-то непонятной череды случайностей, которая и произошла… сколько? Семь лет назад? Больше? Ты молодая, красивая, умная, успешная! Да если ты только захочешь, вокруг тебя столько женихов будет, только успевай выбирать!

Ответить Юля не успела. В подтверждение слов подруги к их столику приблизился молодой мужчина в хорошо сидящем на нем и явно дорогом костюме.

– Девушка, я за вами весь вечер наблюдаю. И вот, наконец, решился подойти – улыбнулся он именно Юле – разрешите пригласить вас на танец?

Настя с Кристиной оглядели мужчину с головы до ног, мило заулыбались и на подругу взгляды перевели, а сама Юлия еле подавила в себе порыв вскочить и сбежать от этого мужчины со всех ног. Красивый, ей бы не хотелось, чтобы и с ним рано или поздно что-нибудь случилось. После небольшой паузы девушка взяла себя в руки.

– Извините, но вынуждена отказать – стараясь говорить легко и непринужденно, ответила Юля – Сегодня у нас с подругами был запланирован исключительно девичник, и менять планы и разбавлять свою компанию мужским обществом, мы не планируем.

Мужчина настаивать не стал, но перед уходом все-таки позволил себе некоторую вольность, легко подхватил ладошку Юлии, пока она опомниться и возмутиться не успела, и оставил поцелуй на ее запястье, после чего удалился, не говоря больше ни слова.

– И ты еще будешь говорить, что в личной жизни у тебя все плохо? – с укором произнесла Кристина – Могла бы хоть телефончик ему оставить.

– Кристин, давай не будем больше на эту тему.

– Да я то, может, больше и не буду. А ты так и останешься одна на всю жизнь? – Кристина еще раз зло на подругу зыркнула – Ну, ладно. Допустим, замуж ты больше выходить не собираешься никогда. Это я еще понять могу, многие и без штампов в паспорте живут. Но ведь ребенка ты хочешь! Я же вижу, как ты на мою Маришку и Настиного Максимку смотришь! – Кристина в сторону только что отошедшего от них мужчины кивнула – Так чем тебе не вариант на роль отца твоего будущего ребенка? И еще раз тебе напоминаю, замуж за него выходить тебе совсем необязательно! Слава Богу, не в средние века живем!

– Кристин, не надо – вмешалась Настя, за локоть подругу тронула и кивнула в сторону Юли, которая еще совсем недавно весело смеялась, а сейчас замкнулась в себе, руками свои плечи обхватила и, казалось, вот-вот расплачется.

– Юль, прости – покаянно проговорила Кристина – Но я правда тебя не понимаю.

– Все нормально, Кристин – вздохнула Юля, а потом решилась рассказать подругам то, о чем молчала уже некоторое время, боясь сглазить – Нельзя мне, чтобы рядом со мной мужчина находился. Вы же знаете. А вот ребенок у меня будет. И уже скоро – мечтательно улыбнулась она подругам.

За столиком воцарилось молчание.

– И ты ничего нам не сказала?! – первой вышла из оцепенения Настя – Мы тут тебя шампанским поим, а тебе нельзя!

– Ну, Юлька…

– Да тише вы – шикнула она на подруг – Я не беременна! Пока еще нет. День икс только через две недели назначен.

– День икс? – переспросили подруги и недоуменно переглянулись.

– Я прошла обследование в одной очень хорошей частной клинике – наклонившись вперед, поведала она подругам – Мне сказали, что по всем показателям у меня все хорошо, я легко могу забеременеть, выносить, а потом и родить ребенка. Донора мне уже подобрали.

– Донора? Так ты ЭКО делать собралась? – уточнила Настя, Юля кивнула в подтверждение и улыбнулась.

– Ну, в принципе, раз уж ты так от мужиков шарахаешься – задумчиво протянула Кристина – ЭКО не такой уж и плохой вариант.

Юля не успела возразить, что вовсе она не шарахается от мужчин, а просто опасается за их жизнь и здоровье.

– Девчонки! – радостно воскликнула Настя и в очередной раз подняла бокал – Вот за это точно надо выпить! Юлька, от всей души желаем тебе, чтобы у тебя все получилось и уже через несколько месяцев у тебя родился здоровый малыш!

За столиком раздался звон бокалов и последующий за этим звонкий женский смех.

Домой в этот вечер Юля вернулась только спустя три часа, когда часы показывали уже за полночь. Заперла входную дверь, скинула пальто и туфли на высокой шпильке, облегченно вздохнула, когда ступила босыми ногами на пол. Голова слегка кружилась. Последствия алкоголя. Улыбнулась, все-таки хорошо они с девчонками посидели. Девушка, слегка покачиваясь, протопала в ванну, скинула с себя одежду, вытащила шпильки из своей прически, полюбовалась в зеркале на красиво лежащие на плечах распущенные локоны. Смыла макияж.

Легла в кровать. Но, несмотря на легкое опьянение, сон приходить не хотел. Мозг лихорадочно прокручивал воспоминания за последние пятнадцать лет жизни.

Вот она еще в школе учится, пятнадцать лет, десятый класс, и одноклассник Миша, который на протяжение полугода каждый день дарил ей гвоздики и провожал ее до дома. Тогда весь класс следил за их отношениями, кто-то за них радовался, кто-то завидовал. Потом Миша признался ей в любви, она призналась, что тоже его любит, а на следующий день Миши не стало. Несчастный случай. Несоблюдение правил дорожного движения. Миша хотел дорогу перебежать в неположенном месте, думал, что успеет, а водитель не успел затормозить.

Три года спустя. Юле уже восемнадцать. Совсем взрослая, совершеннолетняя. Рядом с ней уже совсем другой парень, Андрей. Учится уже на четвертом курсе. Они вместе ходят на прогулки, в кафе, в кино, в ночные клубы, встречаются с друзьями, которые в один голос уверяют, что они отличная пара. Летом на каникулах даже вместе на море отдохнуть съездили. Потом Андрей, как и Миша когда-то, признается Юле, что любит. А она, почему-то, боится произнести те же слова в ответ. На следующий день Андрей не приходит на занятия, но пишет сообщение, что заболел. Но обязательно скоро поправится, и они очень-очень скоро снова встретятся. Проходит неделя, Андрея забирают на скорой в больницу с осложнениями, двустороннее воспаление легких. Андрея тоже не стало.

А вот ей двадцать два. Совсем недавно она закончила университет, она дипломированный экономист, а сегодня она выходит замуж. Это должен был быть самый счастливый день в ее жизни! С Олегом они вместе уже год. Полгода назад он сказал ей, что любит и предложил выйти за него замуж. Да, в мыслях Юля боялась, что с Олегом тоже что-то произойдет, но нет… Вот они уже в ЗАГСе, стоят перед регистраторшей и говорят свои «да». Вокруг них гости, друзья и родственники, все их поздравляют. А потом поездка по городу, и… авария. У машины, ехавшей им наперерез, отказали тормоза. Удар пришелся на ту сторону, где сидел жених. Олег скончался на месте еще до того, как приехала скорая. Хотя у самой Юли обнаружили лишь ссадины да ушибы.

– Вам очень повезло – говорил ей врач скорой помощи.

Конечно, повезло. Еще как! Увидеть смерть своего мужа в день их собственной свадьбы! И это уже потом, спустя неделю, она узнает, что Олег не любил ее вовсе, и любовница у него была, с которой он даже не думал расставаться после свадьбы, наоборот…И не кто-нибудь, а Юлина двоюродная сестра Света, дочка сестры ее отца. У них даже целый план был, как у Юли квартиру, доставшуюся ей от отца, отнять. А уже потом с ней развестись и зажить вместе счастливо. Сестрица сама ей со слезами на глазах об этом поведала. В красках расписала историю их с Олегом большой и чистой любви, да о плане их, как они квартиру прикарманить хотели, рассказала. А на последок, Юлю в смерти Олега обвинила.

– Это из-за тебя он умер! – сказала тогда Света – Ты и твоя порча во всем виноваты!

– Какая еще порча? – устало уточнила Юля, которая не могла поверить, что ее столько времени так жестоко обманывали.

– Хватит делать вид, что ты не знаешь! – взвизгнула Светка – Да все мужики, которые тобой увлекаются, умирают! И с матерью твоей также было, двух мужей похоронила! И с бабушкой твоей! Всё ваш проклятый род виноват! Вы все, как «черные вдовы», своих мужиков убиваете! А Олегу на тебя плевать было, поэтому на него твое проклятие и не действовало! А стоило жениться… – Света ненавидящий взгляд на двоюродную сестру бросила и ушла, громко хлопнув дверью. Собственно, с того дня Юля ни двоюродную сестру, ни ее родителей больше не видела. Да и не вспоминала о них, если честно. Но слова Светы заставили задуматься. А ведь и правда, все мужчины в ее жизни, жизни ее мамы и бабушки умирали! О родителях бабушки не известно ничего, она в детском доме выросла. Маме Юля рассказала, но та лишь отмахнулась, сказала, что совпадение. Подругам рассказала, да и те поначалу отнеслись довольно скептически. А спустя несколько месяцев у Юли появилась новая работа…

Денис. Коллега на ее новой работе. Молодой, симпатичный, ответственный, не глупый. Своя квартира, опять же, имеется, значит на недвижимость избранницы точно претендовать не будет. Улыбается ей, знаки внимания оказывает. Юля тогда никому не сказала, но через соседку выпытала адрес одной то ли гадалки, то ли колдуньи, приехала к ней, все ей рассказала. Колдунья подтвердила, что да, действительно, порча на ней имеется, но снять ее не проблема, только заплати. И Юля даже понимала, что ее обманывают, но если есть хоть какой-то шанс на то, что в этот раз она обретет свое женское счастье, то почему бы этим шансом не воспользоваться.

Снова в ее жизни череда свиданий, подарков, букетов в вазах на подоконниках и смайликов-поцелуйчиков в ватсап и телеграмм. А потом…

– Я люблю тебя, Юль – сказал ей тем вечером Денис. Они сидели на диване в ее квартире, смотрели какой-то фильм, и вот он ни с того ни с сего делает ей это признание. А у Юли в этот момент, кажется, сердце замирает, дышать становится трудно, и даже дрожь по телу проходит. Не от радости. От страха.

– Не надо – глухо произносит она.

– Что не надо? – удивляется Денис.

– Не говори мне… этого. Когда мне признаются в любви, это плохо заканчивается.

В тот вечер Денис у Юли не остался, видя, что его случайно вырвавшееся признание так странно на нее подействовало. Решил вернуться домой. А на следующее утро на работу он уже не явился. Как выяснилось потом, когда он шел от парковки к подъезду, столкнулся с толпой хулиганов, которым нужны были его кошелек и телефон. Денис попытался дать им отпор, но у одного из нападавших был нож. Когда следующим утром увидевшие лежащего на земле мужчину соседи вызвали скорую, было уже очень поздно.

Этот случай Юля больше не могла списывать на череду случайностей. И мама ее тоже призадумалась, даже вспомнила, что еще в школе за ней тоже мальчик ухаживал и тоже потом умер. Да и в подругах скепсиса заметно поубавилось.

С того момента Юля Воронова признала для себя, что в личной жизни счастья ей не видать, так пусть хоть в карьере у нее все на высоте будет. И не прогадала ведь. Ей тридцать, а она уже финансовый директор в крупной оконной компании, которая свои окна для многих московских застройщиков поставляет.

Девушка перевернулась в кровати с боку на бок, поудобнее укуталась в одеяло. Сон все-таки начал потихоньку подкрадываться. И прежде чем окончательно провалиться в сонное забытье, Юля почему-то вспомнила совсем незначительное событие, произошедшее с ней буквально пару лет назад. Она тогда вместе с мамой решила отправиться на небольшую трехдневную экскурсию по золотому кольцу России. Возле одного из храмов Суздаля Юля столкнулась с незнакомой женщиной, точнее уже бабушкой, одетой в старый темный халат и повязанный поверх черный выцветший фартук. Та схватила Юлю за руку и пристально в глаза всмотрелась.

– Проклятие на тебе – выдохнула старушка, заставив девушку поежиться – Ничем его не снимешь. Если только рядом с тобой не окажется тот, на ком такое же проклятие висит.

Старушка руку ее выпустила и пошла прочь, спустя минуту она уже скрылась в толпе.

– Где бы еще найти мужчину с таким же проклятием? – прошептала Юля в темноту спальни – Во всем мире, наверное, такого не найти.

Приход Юлии Вороновой в клинику, в которой уже завтра ей предстояло делать ЭКО, начался с того, что в регистратуре не могли найти ее карточку. Полчаса ожидания, в которые Юля старалась не поддаваться панике и не думать о том, что это плохое предзнаменование. Затем ее карточку все-таки нашли, но на этом плохие предзнаменования не закончились.

– У нас лифт сломался – извиняющимся тоном произнесла девушка из регистратуры – Поломку уже чинят, но, боюсь, вам придется подняться в свое отделение по лестнице.

Замечательно! На девятый этаж пешком! Юля еще раз глубоко вздохнула и попыталась в очередной раз унять быстро нарастающую внутри панику. Дошла по лестнице до шестого этажа, пиликнула смска, и девушка прислонилась к перилам, доставая из сумки телефон. В этот момент дверь, ведущая на шестой этаж, резко распахнулась, из нее выбежала расстроенная женщина. И, не разбирая ничего на ходу, бросилась бежать вниз по лестнице. Пробегая мимо стоящей возле перил Юли, она задела ее рукой, и девушка покачнулась, не удержалась, перелетела через перила и упала через весь лестничный проем вниз до первого этажа. Раздался громкий панический визг той самой женщины, которая бежала вниз, не глядя по сторонам.

«Я не хочу умирать! – последнее, что подумала Юля, пока летела вниз – Я только жить начинаю! Я хочу ребенка! Хочу его любить! Хочу, чтобы он любил меня в ответ! Хочу свою семью! Я жить хочу!»

Дальше следовал удар, боль во всем теле, и темнота.

Новая жизнь Юли… то есть Джулины.

Сознание возвращалось медленно и какими-то непонятными урывками. То она видела склоненные над ней лица врачей, которые везли ее куда-то на каталке, переговариваясь о том, в какую операционную ее везти, и на что в первую очередь при операции внимание обращать. То лица врачей расплывались, и Юля вдруг оказывалась лежащей на огромной кровати с балдахином, у подножья которой стоял мужчина с седыми длинными волосами в непонятном балахоне, с книгой в руках и монотонно что-то говорил, как в каком-то сатанинском обряде, а вокруг кровати по комнате кружил серо-зеленый ураган, который почему-то можно было увидеть. Никогда раньше Юля не могла видеть ветер, а сейчас вдруг увидела. Снова лица врачей, она уже в операционной и чувствует, что ее подключают к каким-то аппаратам. Но в ее сознание снова врывается голос того седоволосого мужчины, и снова она в той комнате с ураганом внутри. Что это? Она так сильно ударилась головой и у нее галлюцинации? Похоже на то. Картинки перед ее глазами менялись несколько раз, пока не остановились на комнате с ураганом. В ее теле вдруг резко проснулась боль, из горла Юли вырвался стон, потом еще один. Но прошли минуты, и боль утихла, и ураган в комнате стих. Юля резко села на кровати, закуталась в попавшуюся под руку простыню.

– Что происходит? Где я? – задала она вопрос седовласому мужчине в балахоне. У того, кажется, не было сил на ответ. Тяжелая книга в переплете из черной кожи и надписью на неизвестном Юле языке на обложке выпала из его рук прямо на кровать. А сам мужчина попятился от кровати, пристально вглядываясь в саму Юлю, и тяжело опустился на пол, прислонившись спиной к стене.

В этот момент дверь в комнату распахнулась и в комнату ворвался еще один мужчина, среднего возраста, слегка полноватый и одетый в какой-то средневековый зеленый камзол, бросил взгляд на Юлю. Та даже поежилась от этого взгляда.

– Кто вы такие и что я здесь делаю? – снова задала она вопрос. Мужчина не ответил, перевел свой полный негодования взгляд на второго мужчину. Между ними завязался какой-то разговор, а Юля тем временем осмотрела комнату. Да, беспорядок, конечно, все разбросано, перевернуто, но этого следовало ожидать, если совсем недавно тут ураган прошелся. И вообще, где это здесь? Вокруг кровати было что-то начерчено, кажется углем.

Но она же только что в больнице была! Она помнила, как она упала, потом ее везли в операционную. Ну, все правильно. Ей ввели анестезию, и она спит. Ей просто снится сон. Только уж больно реальный сон ей снится. В подтверждение реальности всего происходящего, седовласый в балахоне достал какой-то пузырек, подошел и протянул его Юле. Кажется, он хочет, чтобы она это выпила. И он действительно думает, что она это сделает? Юля только отодвинулась. А вот второй мужчина церемониться не стал, Юля опомниться не успела, как тот больно схватил ее за волосы, запрокинул голову и попытался влить содержимое пузырька ей в рот.

«Не на ту напал!» – хотелось выкрикнуть Юле. Эх, не зря она в свое время на курсы самообороны ходила, да и в спортзале регулярно занимается. Девушка резко ударила его в живот, а затем выбила пузырек из рук второго мужчины. После чего не стала раздумывать, а бегом слетела с кровати и бросилась к выходу. Оказавшись в каком-то коридоре, она секунду помедлила, прикидывая, в какую сторону бежать, но в итоге решила, что особой разницы нет. Ей вслед что-то прокричали, а из-за угла ей на встречу выбежали двое мужчин. В самых настоящих железных доспехах! Юля остановилась перед ними скорее от удивления и любопытства, но промедление стоило ей свободы. Эти железные рыцари схватили ее, и приволокли в комнату, из которой она только что выбежала. Через несколько минут она уже сидела на стуле связанная по рукам и ногам. А над ней возвышался тот самый седовласый, все с тем же пузырьком в руке, и что-то тихо ей втолковывал.

«Эх, ладно, была не была – прикинула про себя девушка – Все равно это сон, хоть и такой реалистичный. Во сне не отравишься!»

Юля проглотила содержимое пузырька и тут же закашлялась, кажется она выпила какую-то сильно концентрированную чесночно-перечную настойку. У нее даже дыхание перехватило, а в глазах появились слезы.

– Что это за гадость? – с трудом прохрипела она и с удивлением услышала вполне понятный ответ седовласого, что это какое-то супер зелье, при помощи которого она теперь другой язык понимает. И ведь и правда понимает!

– Так ты и выслушать теперь сможешь, и ответить иногда – произнес он.

– Почему иногда? – спросила Юля. Может, это зелье какого-то ограниченного действия.

– Она еще спрашивает! Удел женщины молчать, а говорить только тогда, когда ее господин скажет! – это уже не седовласый говорил, а тот, второй, который ее за волосы хватал. Гад и шовинист! Откуда он вообще взялся?

– Ты откуда эту душу достал? Ни в одной цивилизованной стране женщины так себя не ведут – а это шовинист уже седовласого донимал. Душу? Достал? Это он ее душу имеет ввиду? Юля бросила быстрый взгляд на свои связанные руки и ноги, и одного этого секундного взгляда хватило, чтобы понять, что тело это не ее! А мужчины продолжали говорить, о ней говорить!

– Признаться, я поначалу подумал, что ошибся где-то в ритуале и заселил в тело твоей дочери мужскую душу, но нет, душа определенно женская. Только вот откуда она? Я слышал, что в диких северных племенах женщины даже на лошадях умеют ездить. Может, она как раз оттуда – рассуждал седовласый, задумчиво на Юлю поглядывая. А она, старательно подавляя подступающую панику, молча обдумывала то, что сейчас с ней происходило. Выходит, ее душу заселили в тело другого человека? Так получается? И что значит, даже на лошадях умеют ездить? Это что, только прерогатива мужчин? Юля и сама, хоть и не очень хорошо, но на лошади ездить умела.

– Дикарка?! И что мне делать с дикаркой? Свадьба через десять дней! – это шовинист возмущается. Хотя здесь, если она правильно поняла, она в теле дочери этого шовиниста. Получается, что этот гад – ее отец? Бррр…

– Вот именно! У тебя есть целых десять дней, чтобы сделать эту дикарку хоть немного похожей на твою дочь. Золото за свою работу я жду не позднее, чем завтра, господин барон – с этими словами седовласый взял какую-то шкатулку, черную книгу, на которой Юля теперь с удивлением смогла прочесть название «Зелья и ритуалы» и удалился, даже, кажется, поклонился при выходе.

Значит, господин барон… Ну-ну.

Этот барон долго стоял и на Юлю смотрел, она взгляд не отводила. Что она, в гляделки играть не умеет? И этот…барон не выдержал первым, взгляд отвел и заговорил. Так, слушаем внимательно, может, хоть какое-то прояснение наступит!

– Моя ненормальная дочь Джулина покончила с собой – первое, что произнес он – За герцога, видите ли, замуж выходить не захотела. Поэтому колдун провел ритуал. Заселил в тело моей дочери душу человека, который умер в то же время, что и она. Твою душу. Душу, которая, в отличие от самой Джулины, очень хотела жить. А ты ведь хочешь жить, не так ли? – барон испытывающе посмотрел в глаза Юле, и та в ответ коротко кивнула. Скрывать такое смысла не было, пусть в другом теле и, видимо, в другом времени (если судить по обстановке в комнате и по рыцарям в доспехах), но жизнь точно предпочтительнее смерти.

– Отлично – продолжил «папочка» – Через десять дней должна состояться свадьба Джулины, то есть теперь уже твоя, и герцога Клэйборна. Я скажу своей жене, теперь уже твоей матери, что после ритуала ты вернулась к жизни, но ничего не помнишь. Она расскажет тебе об основных правилах поведения для всех воспитанных женщин. О своих дикарских замашках можешь сразу забыть!

Барон в задумчивости туда и обратно по комнате походил, затем снова на Юлю глянул.

– Я так и просижу до самой свадьбы связанной? – поинтересовалась девушка как можно небрежнее, после того, как бросила попытку понять, что он имеет ввиду под «дикарскими замашками», а барон опять нахмурился.

– Да, воспитания тебе явно не хватает. Ни одна женщина не смеет говорить, пока ее не спросят! Но ничего, герцог пусть сам этим занимается – барон рукой по волосам провел и соизволил ответить на вопрос – Сейчас я прикажу тебя развязать. Но предупреждаю сразу, ты должна делать все, что говорит тебе моя жена. А если надумаешь что-нибудь учудить или сбежать, то я снова велю тебя связать и так в связанном виде и отдам герцогу. Не думаю, что он слишком удивится, учитывая всеобщий страх перед ним. И пусть он потом делает с тобой, что хочет. Тем более, что кроме ребенка, ему от тебя ничего и не нужно. Стража! – рявкнул «папочка», а когда в комнате снова появились эти «железные» велел им развязать его «дочь», да еще велел служанок крикнуть, чтобы в комнате порядок навели.

– Не подводи меня и не вздумай сбегать. Охрану возле твоей комнаты я оставлю. Твоим воспитанием и обучением начнут заниматься завтра – строго сказал барон, еще раз взглядом девушку окинул и вышел, плотно закрыв за собой дверь. Юля со стула встала и потерла свои запястья, еще раз комнату оглядела, надеясь обнаружить зеркало, она же теперь совсем не так выглядит, а очень хотелось узнать, какая она сейчас. Но ничего похожего в комнате не было. Подошла к кровати, села, снова завернулась в простыню. Справа от нее было окно, только ставни на нем были плотно закрыты, а штора вместе с гардиной бесформенной кучей валялась на полу. Последствия урагана. Точнее, ритуала, так получается? Слева большой камин. Настоящий камин, кто бы мог подумать! Напротив кровати перевернутые сундуки. Кажется, это именно их содержимое по всему полу разбросано. Чуть ближе к двери перевернутый небольшой столик, а под ним… Юля присмотрелась. Поднос. Большой медный поднос. Девушка подошла, вытащила его из-под стола. Да, в этом подносе хоть и не очень четко, но можно было разглядеть свое новое отражение.

На Юлию из отражения смотрела совсем юная девушка, лет семнадцати на вид. Волосы не такие рыжие, как были у Юли раньше, но и не такие темные, как у ее подруги Кристины. Воспоминание о подругах заставило девушку поежиться. Там, в своем времени, она умерла, и ее мама и подруги уже, наверное, об этом знают. Прогнав печальные мысли и снова всмотревшись в свое отражение, Юля увидела, что глаза у нее теперь не карие, как было раньше, а какого-то серовато-голубоватого оттенка. Хотя в нечетком отражении это трудно разобрать. Юля отложила поднос, вернулась на кровать, осмотрела свои руки, ноги, живот. Что ж, ее занесло в тело совсем юной и симпатичной стройной девушки, этому следует радоваться. Понять бы теперь еще, почему девчушка так замуж выходить не хотела за этого герцога, что даже на суицид решилась? Раздался стук в дверь.

– Войдите – крикнула Юля, не сводя с двери настороженного взгляда. В комнату забежали две девушки, на вид они вряд ли были старше хозяйки этой комнаты. Одеты они были в неброские длинные серые платья, сверху повязаны черные фартуки, а на головах такие же черные чепчики. Девушки дружно присели и склонили головы.

– Госпожа, нам приказано привести в порядок вашу комнату – проговорила одна из них.

– Приводите – ответила Юля, а девушки еще раз дружно присели, на Юлю больше не смотрели. Одна из них первым делом бросилась собирать с пола и перебирать одежду, складывая ее в сундуки, вторая ловко перевернула столик, вернула на его поверхность поднос, в который раньше смотрелась Юля, и все его содержимое. Это пару железных тарелок, медных кружек, ложки. Какие-то статуэтки поставила на каминную полку. Девушки быстро и ловко вернули на место гардину и настенный ковер. Ставни открывать не стали, сказали, что уже ночь на дворе, а утром обязательно откроют. Зато разожгли камин, и в комнате стало заметно светлее и теплее. Все, что разбилось или больше не могло служить по своему прямому назначению, как, например, рассыпавшаяся по полу сваренная каша, кажется, гречневая, девушки просто вымели из комнаты большой метлой из каких-то жестких прутьев.

Не прошло, наверное, и получаса, как обе девушки синхронно присели перед Юлей, сказали, что закончили и ушли, ничего больше не сказав и не сделав. Оглядев критическим взглядом комнату еще раз после так называемой «уборки», Юля решила, что плюс здесь только один, сделано все быстро. А вот что касается минусов… Полы не помыты, как они были грязными, так и остались, пыль на всех поверхностях не протерли, ковер и шторы были до такой степени пыльными, что их, наверное, ни разу не выбивали за всю историю их существования! Посуду и столовые приборы просто подняли с пола и положили на стол! Они думали, что она этой ложкой, которая на полу грязном лежала, есть дальше будет?! Мыть посуду здесь вообще не принято, что ли?! Ну ладно посуда, фрукт, чем-то похожий на грушу, тоже не мыли, просто подняли с пола и положили на стол. Наверное, надо еще спасибо сказать, что кашу с пола не собрали и в тарелку не сложили. Это ей служанки так мстят за что-то? Может, эта Джулина, в теле которой она оказалась, хозяйкой была так себе и к слугам плохо относилась? Хотя это вряд ли, уж больно открыто они действовали. А это значит, что хозяйство подобным образом здесь ведется всегда.

Ладно, Юля, прорвемся! Оглядев кровать на предмет вшей, блох и клопов и никого похожего там не найдя, девушка все-таки залезла на матрас (или это была перина?) и укрылась одеялом. Спать хотелось ужасно. Если верить девушкам-служанкам, за закрытыми ставнями уже ночь, а рядом тихо и умиротворяюще потрескивает камин.

Обо всех проблемах она подумает завтра, как сказала бы героиня известного романа.

– Пусть я завтра утром проснусь в больничной палате – тихо пробормотала себе под нос девушка, а после провалилась в глубокий сон без сновидений.

Юная баронесса Речных земель и ее странности.

– Деточка моя! Доченька! – это было первое, что услышала Юлия, когда проснулась следующим утром. Кто-то осторожно провел рукой по ее волосам и Юля посмотрела на ту, что ее разбудила. Рядом с ней на кровати сидела женщина. На вид ей было слегка за сорок. Немного полноватая, а взгляд… ну излишне добрый. Юля села на постели, потерла глаза. Накрыли воспоминания о вчерашнем вечере. Теперь она больше никакая ни Юля. Черт! Она очень надеялась, что это был всего лишь причудливый сон.

– Твой отец мне все рассказал! – продолжала щебетать женщина, которая, судя по всему, была матерью Джулины – Я знаю, что ты не помнишь ничего, но это не важно. Главное, что ты жива! А память к тебе вернется, обязательно вернется, я уверена. И все хорошо теперь будет! Замуж выйдешь, ребеночка родишь. А твой сын станет следующим герцогом северных провинций! – «мамочка» мечтательно вздохнула при этих словах.

– Он стар? – уточнила Юля.

– Кто?

– Ну… мой жених. Герцог. Сколько ему лет? – пора начинать выяснять причину, почему это Джулина так замуж не хотела.

– Ему тридцать семь – осторожно и даже нехотя поведала женщина, посматривая на Юлину реакцию, и тут же начала ее успокаивать – Но он очень хорошо выглядит, он же колдун, очень сильный! Даже сильнее Зейхана, который жизнь тебе вернул! И я видела его однажды, у него все зубы и волосы на месте, даже седины нет.

– А мне сколько лет?

– Ты и этого не помнишь? – печально вздохнув, уточнила женщина, дождалась отрицательного покачивания головой и ответила – Восемнадцать в прошлом месяце исполнилось. Поэтому папенька твой и согласился на твой союз с герцогом. Так хоть муж у тебя появится, и старой девой не останешься. В столицу-то нам нельзя, папенька у короля в немилости. А тут, в родовом замке, у нас и соседей никого нет. Так бы ты давно уже замужем была!

На слова «мамочки» Юля поначалу только хмурилась, не сходилось что-то. Тридцать семь лет – это же не семьдесят! Почему, интересно, мужчина в тридцать семь должен быть без нормальных зубов и волос? И только потом до нее дошло! Это со своих тридцати ей кажется, что ближе к сорока мужчина еще в самом расцвете сил, а для восемнадцатилетней средневековой девушки это уже старость. Да и вообще, если историю вспомнить, раньше и юношей поголовно женили до двадцати лет точно, а уж девушек. Судя по всему, по местным меркам и восемнадцатилетняя Джулина – уже «залежалый товар», на это и «мамочка» намекает, говоря, что «жили бы в столице – уже бы давно замужем была». А тут, в далекой провинции, хоть какой-никакой, в два раза старше почти, но жениться хочет, и герцог как-никак! Интересно, а сам жених почему не женат до сих пор? Этот вопрос Юля и озвучила.

– Почему не женат? Три раза уже женат был, да только все жены его умерли до того, как успели ему наследника родить. А был бы у него наследник, ему и жениться не надо было бы больше.

– И отчего же умерли все его жены? – напряженно уточнила Юля.

– Так ведь проклятие на нем…

Уточнить, что же это за проклятье лежит на ее вполне возможно будущем муже, Юля не успела. Короткий стук в дверь, и вот в комнате стоят две вчерашние девушки. В руках одной из них поднос. На подносе тарелка с какой-то кашей, пара кусочков белого хлеба и глиняный кувшин.

– Госпожа Раина, завтрак для юной госпожи Джулины – произносит девушка с подносом, «матушка» согласно кивает головой.

– Вот и отлично, ты сейчас поешь, потом оденешься, и я пойду тебе хозяйство замка показывать, заодно расскажу все, о чем ты позабыла и все, чем должна заниматься хозяйка замка.

А дальше Юля с удивлением наблюдает, как девушка ставит поднос на стол, засовывает в кашу ложку, грязную ложку, которая вчера вечером валялась на грязном полу! Потом на поднос поставила медную кружку и налила в нее из глиняного кувшина молоко. В кружку, которая вчера, кстати, тоже на полу лежала! Мало того, даже с кровати Юле было прекрасно видно, что кружка эта грязная, а вчера в нее было налито что-то красного цвета.

– Ммм… Эта посуда грязная, она на полу вчера лежала – произнесла Юля и на «мать» посмотрела. Та недоуменно нахмурилась, на девушек взгляд перевела. Те тоже друг на друга посмотрели, как бы молча спрашивая, что же не нравится их юной госпоже.

– Ты хочешь поесть из новой посуды? – все с таким же недоумением во взгляде уточнила «мама». Да, видимо, с гигиеной здесь дела обстоят не очень, раз даже хозяйка не видит ничего плохого в том, чтобы из грязной тарелки поесть. Вот занесло же ее в средневековье.

– Не из новой, из чистой. Которую помыли, прежде чем наложить в нее еду.

– Хорошо – неуверенно произнесла хозяйка, посмотрела на служанок. Те синхронно кивнули и скрылись за дверью. Вернулись минут через пять, с таким же подносом, на котором стояло пара чистых медных тарелок, деревянных ложек и чистая глиняная чашка.

– Дальше я сама. Вы пока идите, мы вас позовем – поспешно сказала Юля, решительно вставая с кровати и подходя к столику, пока одной из девушек не пришло в голову переложить в чистую тарелку кашу грязной ложкой. Есть хотелось очень. Похоже, сама Джулина, прежде чем сделать последний решительный шаг в своей жизни, о еде и не думала. На кашу Юля не смотрела, пусть это смотрелось со стороны как паранойя, но она не могла себя пересилить и есть еду, в которой побывал грязный, с ее точки зрения, предмет. Служанки послушно скрылись за дверью, и Юля сама налила себе молоко в чистую, на внешний вид, чашку, сделала глоток, порадовалась тому, что вкус ничем не отличается от того, к которому она привыкла. Попробовала белый хлеб, лежащий на подносе. Он оказался очень вкусным, мягким, пористым, с хрустящей корочкой, чем-то напоминал чиабатту. Проглотив два куска хлеба и запив его молоком, Юля пришла к выводу, что для завтрака этого вполне достаточно, о чем и сказала Раине. «Матушка» снова крикнула служанок и, как только те вошли в комнату и уже привычно поклонились, велела им помочь надеть ее «доченьке» платье. Одна из девушек шустро вытащила из сундука длинную бежевую сорочку с длинными рукавами, нижнее платье, как поняла Юля, затем закрытое серое платье, почти точную копию платья хозяйки, после чего из второго сундука достала белый чепец, опять же близнец такого же предмета гардероба ее матушки. Ладно, какое-то время Юля и была готова носить на себе все это безобразие, но сейчас ее волновала еще одна вещь.

– Матушка – обратилась она так впервые к хозяйке, а та буквально просияла и одарила девушку ласковой и теплой, искренней улыбкой – Мне бы перед тем, как одеться, вымыться надо.

Улыбка женщины погасла, а во взгляде снова появилось недоумение.

– Зачем? – уточнила она, а потом еще и добавила – Свадьба только через десять дней.

– А что, мыться только перед свадьбой можно?

– Нет, но… Ты никогда раньше этого не любила. Да и кто любит? Сидеть в этой лохани, вся в воде, тебя трут тряпками до красноты, запах мыла… А потом еще волосы сушить сколько – женщина плечами передернула, немного нахмурилась, глядя на Юлю-Джулину, как будто ей впервые пришла в голову мысль, что девушка, стоящая перед ней, уже не ее дочка. А сама девушка подняла руку и провела по своим волосам, впервые с момента попадания в это тело ощущая, какие они на самом деле сальные у корней, потом даже принюхалась сама к себе. Ей сразу вспомнилось, как пару лет назад она умудрилась подхватить где-то ветрянку, в детском возрасте болезнь переносится легко, а вот для взрослого это тяжелое испытание. У Юли тогда температура больше недели не спадала ниже тридцати восьми, а потом еще неделю она ощущала страшную слабость во всем теле. Во время той болезни она не мылась шестнадцать дней, и сейчас от нее исходил такой же запах, отвратительный для Юли запах немытого тела, который все остальные воспринимали, как должное. Поэтому тут женщины чепцы носят? Чтобы было не видно грязных волос? А такие закрытые двухслойные платья – чтобы не чувствовать запах тела? Да и от вчерашнего барона-папочки запах был не лучше, только вот вчера попаданка внимания на это особого не обратила.

– Мне срочно надо вымыться – в голосе Юли прозвучали панические нотки – Где эта лохань? Мне принесут ее сюда? Или надо куда-то идти?

– Сейчас все сделаем. Если ты так хочешь. Только не понимаю, зачем тебе это – хозяйка кивнула служанкам, те мигом убежали. На пару минут в комнате возникло молчание, но вот задумчивый и подозрительный вид «мамочки» сделался довольным и все понимающим – Ты начала вспоминать, да?

– Что вспоминать? – не поняла девушка.

– Ты ведь мужу хочешь угодить? – хозяйка довольно головой покивала – Да, это правильно. И как я сама не подумала?

– О чем не подумала? Я не понимаю…

– Ведь говорят, что герцог буквально помешан на чистоте. Сам почти каждый день моется. И, поговаривают, даже самых приближенных слуг заставляет! – женщина довольно чуть ли в ладоши не захлопала – Ты никуда не уходи. Я сейчас прослежу, чтобы все быстро приготовили – «мамочка» выбежала из комнаты и дверь за собой прикрыла. Юля осталась в комнате одна, взглядом обвела окружающее ее пространство и мысленно прикинула те факты, которые ей стали известны о ее женихе.

Тридцать семь лет. Это неплохо. Больше плюс, чем минус. Все-таки взрослый мужчина, не ребенок.

Хорошо выглядит, зубы и волосы на месте. Однозначно плюс.

Герцог и еще богатый. Как ни крути, тоже плюс.

Моется каждый день! Это не просто плюс. Для средневековья, в котором она оказалась, это огромный плюсище!

А еще он успел трех жен похоронить, и на нем проклятие, очень своеобразное проклятие… А вот с этим еще предстоит разобраться. Минус ли это?

Саму лохань притащили в комнату Джулины буквально через пятнадцать минут. Причем тащили эту тяжеленную лохань не бравые парни, а те же хрупкие девушки, после чего и воды в больших ведрах они же натаскали. Юля еле сдерживала порыв предложить им помощь. Когда вода была наполнена, в комнату зашла «матушка», а следом за ней еще две служанки. «Для помощи», как пояснила хозяйка. Первые две девушки помогли Юле снять короткую до колен сорочку, которую она не снимала с самого момента попадания в это тело, и поддерживали за руки, когда она забиралась в лохань.

Полежать в теплой воде – это непередаваемое блаженство, вот только долго предаваться этому блаженству Юле не дали. Все четыре девушки схватили в руки тряпки, хорошо хоть чистые на первый взгляд, смочили их водой из Юлиной лохани и стали усердно намыливать. Сама Юля и опомниться не успела, как две первые девушки схватили и начали намывать ей намыленными тряпками руки, третья встала у головы, а четвертая встала напротив с намерением мыть ей ноги.

– Прекратите! Хватит! – не сдержалась попаданка. Еще не хватало, чтобы ее мыли как маленькую, будто она и сама не в состоянии это сделать. Девушки синхронно расступились, бросили беспомощные взгляды на хозяйку. Да и та снова хмурилась, на «дочку» поглядывая.

– Джулина… но ты же сама хотела… – растерянно проговорила «матушка».

– Да, я хочу помыться. Но можно я сделаю это сама?

– Сама?

– Да, сама. Пусть все выйдут – и, видя, что «мамочка» еще больше хмурится, Юля добавила – Ну, хорошо, пусть одна из них останется, на всякий случай. Спинку мне потрет. А остальные пусть уйдут.

Девушки ушли, а хозяйка присела на стул и весь процесс купания наблюдала за «дочерью». Юля с удовольствием несколько раз намылила голову мылом, стараясь не акцентировать внимание на том, что мыло это напоминает хозяйственное, а уж до ее любимого шампуня здесь и подавно далеко. Даже попросила оставшуюся девушку полить ее водой, чтобы мыло смыть. Потерла руки, ноги. А служанке, как и обещала, позволила спинку потереть, та обрадовалась этому до безумия, несколько раз поблагодарила. Пристальный взгляд хозяйки замка напрягал и немного нервировал, но Юля старалась не обращать внимания, представила, что она после тренировки в своем фитнес-центре зашла в общий женский душ.

Искупалась довольно быстро. Служанка достала из дальнего большого сундука большую простыню, которая, видимо, играла здесь роль полотенца, помогла Юле в эту простыню завернуться. Пока сама Юля сидела на кровати и небольшим отрезом ткани промокала свои длинные волосы, служанка разожгла камин и предложила Юле пересесть к нему.

– Так вы быстрее высохните, госпожа – сказала она. Юля пересела, а дальше опять что-то пошло не по плану.

– Вот. Давайте, я помогу вам одеться – произнесла служанка, подняв с пола уже грязную сорочку и протянула Юле. Ту самую сорочку, которую она сняла перед купанием, и в которой Джулина, наверное, неделю проходила, если не больше. Под взглядом юной госпожи девушка стушевалась, коротко отступила, очередной беспомощный взгляд на хозяйку бросила.

– Джулина? – это от «мамочки» вопрос – Что-то опять не так?

– Эмм… А чистой сорочки нет?

– Найди ей чистую сорочку! Я скоро вернусь – на ходу бросила она служанке, а сама сбежала из комнаты, только что дверью не хлопнула.

Раина, баронесса речных земель, спешила в рабочую комнату своего господина и мужа, хоть и знала, что того нельзя отвлекать, когда он занят важными делами. Если его не вовремя отвлечь, он и наказать может. В комнате на несколько дней запрет, но сегодня он этого делать не будет, Джулину надо к свадьбе готовить, без ужина и завтрака оставить может, так это ерунда, а может и черной работой заниматься заставить на потеху всем слугам. Бить не станет, не тот проступок. Отбросив дурные мысли о возможном наказании, Раина коротко постучала в дверь, к которой так быстро и стремительно бежала, и, не дождавшись ответа, зашла внутрь.

Барон Рейтон сидел за большим деревянным столом. Рядом с ним стоял мужчина в годах в длинном черном камзоле и таких же черных сапогах до колен, это был управляющий замка по имени Нипрак, который как раз заканчивал зачитывать месячный отчет по хозяйству. Рейтон грозно нахмурился, глядя на жену, которая, едва войдя в помещение, голову низко склонила, и даже глаз на своего мужа не смела поднять. При управляющем барон ничего не сказал, лишь коротко велел тому удалиться. Но стоило тому покинуть комнату и закрыть за собой дверь…

– Как ты смеешь врываться сюда?! – громкий крик заставил женщину вздрогнуть всем телом и еще ниже опустить голову – Давно кулака моего не отведывала?

– Мой господин, простите меня…

– Не прощу! – припечатал барон – Ты знаешь, что я ненавижу, когда мне мешают заниматься делами моих земель! Так почему ты ослушалась и заявилась сюда без приглашения?!

– Это не она – по щекам Раины покатились слезы – Мой господин, я не знаю, что за ритуал проводил колдун, но это не наша дочь, не наша Джулина.

– С чего ты это взяла? – барон напрягся. Неужели эта ненормальная душонка решила все рассказать его жене? – Она что, сама тебе это сказала?

– Нет, мой господин, но она ведет себя странно, очень странно! – ответила женщина, не замечая, что барон заметно расслабился.

– И в чем ты видишь странность, женщина?! Твоя дочь вернулась в мир живых с того света, не помнит ничего из своей жизни. Конечно, она будет вести себя странно!

– Она с утра сказала, что посуда у нее в комнате грязная, велела чистую принести. А потом сказала, что вымыться хочет. Да никогда она в воде сидеть не любила. И брезгливой такой не была.

– И что? – снова крикнул барон, но постарался взять себя в руки и продолжил уже спокойно – Я был там, когда колдун проводил обряд, я своими собственными глазами видел, как Джулина вернулась к жизни. А ты, что ты сделала?! Вместо того, чтобы помочь своему ребенку освоиться и хоть что-то вспомнить, посмела сказать, что это вообще не твоя дочь! Какая ты после этого мать?!

– Она велела прислуге убираться, когда они собрались ее помыть. И мылась сама, как какая-то… как будто она сама служанка, а не дочь барона – пролепетала Раина, но под тяжелым взглядом мужа уже самой себе не казалась убедительной. И уже сама не понимала, как она могла усомниться в Джулине. Девочка такое пережила, а предстоит пережить еще немало. Замужество с герцогом – это тяжелое испытание, в котором неизвестно, что лучше, умереть сразу или прожить еще какое-то время. Раину затопило глубокое чувство вины перед дочерью и желание немедленно исправить совершенную ошибку.

– А она и не помнит, что она дочь барона. В этом и состоит твоя главная задача, напомнить ей об этом – резонно заметил Рейтон, его жена чуть голову приподняла, взглянула на мужа, увидела в нем непоколебимую ничем уверенность в том, что девушка, которая сейчас находится в одной из комнат женской половины замка – никто иная как его дочь. Больших заверений ей было и не нужно.

– Благодарю вас, мой господин, что глаза мне открыли – горячо поблагодарила женщина мужа и снова низко склонилась перед ним, коснулась губами его руки – Я не понимаю, что нашло на меня. Не иначе, Бог тьмы и хаоса навел на меня эти страшные мысли. Я немедленно пойду к Джулине, я все-все для ее благополучия сделаю.

– И простите меня – все также не поднимая глаз продолжила Раина – Я просто так испугалась, что это совсем не моя девочка, а кто-то другой вместо нее, что колдун обманул вас… – она осеклась – я приму любое наказание, за то, что посмела потревожить вас, мой господин.

– Сегодня наказания не будет. Цени мое великодушие, женщина – произнес барон, не обратив особого внимания на вырвавшийся у жены облегченный вздох, и опустился на свой стул – И скажи Джулине, чтобы зашла ко мне. Поговорить с ней хочу.

– Благодарю вас, мой господин – смиренно прошептала Раина и попятилась к двери – Джулину я сейчас приведу.

Облачившись в подобранный ей наряд, Юлия даже порадовалась, что зеркал здесь нет, и она не может себя в этом зеркале увидеть. Платье ее по крою напоминало халат с длинными широкими рукавами и высоким воротом. Ни о какой приталенности и речи не шло, расширение на платье шло сразу от груди. Пояс? О чем это вы, как можно? Никто не должен видеть женскую фигуру, кроме ее мужа! Застегивалось платье на множество небольших круглых пуговок, которые находились спереди. А сверху на голове обязательный атрибут – непонятной формы чепец! Видели когда-нибудь монашек в церкви? В нынешнем своем наряде Юля смело могла идти пополнять их ряды. Внизу под платьем была длинная бежевая сорочка тоже с длинными рукавами из более тонкого материала, под ней еще одна сорочка, только короткая, чуть выше колен и на бретелях, а под ним самые настоящие панталоны. Длиной ниже колен! Платье, надетое на Юлю, имело светло-серый оттенок. Собственно, наряд «матушки» был аналогичен тому, что Юля наблюдала на себе, только расцветка темнее. Да и на служанках платья были такого же, прости Господи, фасона. Только ткань более грубая, да фартуки поверх повязаны.

– Напомни, как твое имя? – попросила Юля у служанки, которая помогала ей с одеждой. И которая вчера посуду с пола подбирала, да сегодня пыталась накормить ее грязной ложкой. Вообще-то, эта служанка, пока с одеждой помогала, уже успела выболтать, что была у Джулины личной служанкой, еду ей всегда носила, одеваться и раздеваться помогала, прически делала, все мелкие просьбы и распоряжения выполняла. А-ля девушка на побегушках при юной баронессе. А, следовательно, много чего интересного про свою госпожу знала.

– Я – Маиля, моя госпожа – ответила девушка и в очередной раз низко склонила голову. Выросшую в Росси двадцать первого века Юлию эти вечные поклоны уже не просто напрягали, а выводили из себя.

– Маиля, когда мы наедине, не смей кланяться. Мне это не нравится – строго сказала она девушке. Та глаза испуганно выпучила, попыталась что-то возразить, но под строгим взглядом юной баронессы пролепетала только «да, госпожа моя» и хотела было уже снова поклониться, да в последний момент остановилась.

– Вот видишь, не так уж это и сложно – слегка улыбнулась Юля – Маиля, я хочу тебя кое о чем спросить. Но отвечать ты должна очень честно.

– Конечно, моя госпожа. Что бы вы хотели узнать? – девушка говорила, а глаза преданные-преданные. Видимо, за своей госпожой и в огонь, и в воду готова прыгнуть. Ну вот и посмотрим.

– Ты знаешь, что за проклятие лежит на моем женихе?

Герцог Северных земель и его проклятие.

– Ты знаешь, что за проклятие лежит на моем женихе? – спросила Юля и получила неожиданный ответ.

– Конечно, госпожа моя, все знают – закивала Маиля – А вы и правда не помните? Даже об этом?

– Не помню. Так что это за проклятие?

– Род герцога проклят. Так было и у него, и у его отца, и у деда, у прадеда. Говорят, уже больше десяти поколений проклятие на его роду висит, а как снять, никто не знает – девушка помедлила, будто прикидывала про себя, что говорить, а что нет.

– Маиля, говори все, что знаешь. Не от тебя, так от другого кого узнаю. Сама же говоришь, что никакая это не тайна.

– Вы правы, госпожа, простите. В роду герцога рождаются только мальчики. И это даже хорошо, наследники рода. И колдовская сила им передается. Но все женщины в их роду умирают. Стоит герцогу жениться, и через какое-то время жена его погибает, не важно как. Это может случиться по какой-то случайности, ногу, например, подвернет и упадет неудачно. Я слышала, что предпоследняя жена предыдущего герцога умерла в день собственной свадьбы, когда за праздничным столом ела вишню и подавилась косточкой. Больше года ни одна женщина, ставшая женой герцога северных земель, не проживет. Если с женой герцога за год совместной жизни не случится никакого несчастья, то женщина все равно обязательно умрет во время родов, давая жизнь следующему наследнику рода. И когда у нынешнего герцога появится наследник, ему больше не надо будет жениться. С того дня, как я узнала, что ваш батюшка отдает вас в жены герцогу, я день и ночь молюсь, чтобы матерью наследника рода стали именно вы, моя госпожа, чтобы смерть ваша не стала напрасной.

Юля задумалась над словами Маили, а девушка-служанка, чуть подумав, добавила почти шепотом:

– Говорят, не только жены в роду герцогов умирают.

– А кто еще? Слуги?

– Иногда служанки.

– Служанки? – удивилась Юля – Почему именно служанки?

– Проклятие не только жен убивает, но и других девушек, если они привыкают, привязываются к герцогу… ну, понимаете…

– То есть, если влюбляются в него? – на удивление спокойным голосом уточнила Юля, а у самой внутри все переворачивалось, и сердце забилось часто-часто, ладони вспотели. Вспомнились давние слова неизвестной старушки о висевшем на ней самой проклятии, которое можно снять только если рядом вдруг окажется человек с таким же проклятием. Неужели такой человек все-таки нашелся? Только в другом времени? И у нее теперь может быть нормальная семья? Только не дома, в современной России, а здесь?

Маиля коротко кивнула в ответ на вопрос о влюбленности и уже было заговорила о том, что хозяйку позвать надо, но Юля остановила. И следующий вопрос задала скорее самой себе, предполагая, что вряд ли служанке известен ответ.

– Я хотела умереть, лишь бы не становиться женой герцога. Какой был в этом смысл? Какая разница, когда умирать, сейчас или потом, когда замуж выйду?

Жуткий ответ пришел неожиданно, от той же Маили.

– Слухи ходят, что нынешний герцог жесток. И все его жены умерли не просто от проклятия, а потому что он сам их замучил до смерти.

– И откуда взялись эти слухи? – напряженно уточнила Юля. Значит, рано начала она радоваться? Тиран и садист в качестве мужа – прямо сказать, так себе вариант. Но слухи, это просто слухи. Хотя и на пустом месте взяться они не могли.

– Не так давно гонец приезжал с земель герцога, что-то для нашего хозяина передавал. Он-то и рассказал. Подробностей этот гонец сам не знал, вот только всех покойных жен герцога, точнее, их тела, всегда находили за пределами Северного замка. И те, кто их видел, говорили, что перед смертью бедняжки страшно мучились – ответила Маиля и виновато продолжила – Простите, моя госпожа, но это я вам про эти слухи рассказала. Я… я просто подумала тогда… да и сейчас думаю, что если это правда, то вы имеете право знать.

«Джулина не стала проверять правдивость этих слухов, поверила безоговорочно. Решила, что лучше убьёт себя сама и быстро, чем примет долгую и мучительную смерть от рук своего мужа» – логично додумала Юля.

– Маиля, а от кого лично ты об этом услышала? Кто тебе рассказал?

– Так Рис рассказал – все с тем же искренним видом поведала служанка – Один из наших стражников. Именно он того гонца возле ворот замка встречал и провожал к вашему батюшке. Да и общался с тем гонцом больше всех тоже Рис.

Клэйборн, герцог Северных земель, стоял посреди огромного зала библиотеки в главном замке Столицы, резиденции Его Величества Короля Антора третьего, и задумчиво рассматривал содержимое одного из стеллажей.

– Так что сказал король? – уже в который раз поинтересовался у герцога сидящий позади него светловолосый сероглазый мужчина крепкого телосложения, одетый в темно-синий камзол и черные брюки. Мужчина этот был близким и, наверное, единственным другом Клэйборна еще со времен совместного обучения в высшей школе колдовства.

– Да ничего он мне не сказал, Маргус – выйдя, наконец, из задумчивости ответил герцог – Молча выслушал мой доклад. А вот обрадовался он или огорчился тому, что открытых военных противодействий с Этосом у нас в ближайший год-два точно не будет, я так и не понял.

– Не знаю, как сам король, но лично я безумно рад тому, что война с соседями в ближайшее время не предвидится – произнес Маргус – Мы слишком долго ждали от тебя вестей. С завтрашнего дня отправляюсь в свой родовой замок. Семью давно не видел, да и с управляющим лично побеседовать надо. Отчеты по хозяйству получаю регулярно, но что-то там нечисто. Это тебе с управляющим повезло, уже, наверное, лет десять на тебя работает, а лишнего ничего себе не присвоил. А я этих управляющих каждые два года меняю – мужчина чуть поморщился, сделал глоток из железного бокала, который держал в руке и поднялся со стула, на друга весело глянул – У тебя, друг мой, свадьба через десять дней. До Речных земель две недели пути, если верхом, а ты уже опаздываешь. Неужели на порталы колдовства не пожалеешь?

– Не пожалею, во мне колдовских сил достаточно – просто ответил Клэйборн и отвернулся от созерцания старых книг в дорогих переплетах, к другу подошел, взял у того из рук второй бокал и тоже сделал глоток вина, задумчиво нахмурился.

– Ну она хоть симпатичная?

– Откуда я знаю? Я ее не видел. Да и какая разница? Главное, чтобы ребенка родить успела – герцог тяжело вздохнул – Это у тебя уже четверо детей.

– И три из них девочки – кисло заметил Маргус.

– Но и наследник у тебя имеется. И у меня рано или поздно будет, только сколько еще девушек из благородных семейств надо будет принести в жертву для этого?

Друзья ненадолго погрузились в молчание, пока его герцог не нарушил.

– Думаю, на месте короля, я бы давно избавился от такого подданного, как я – произнес он и усмехнулся.

– Его Величество никогда этого не сделает. Особый колдовской дар, который передается по наследству только в твоем роду слишком нужен для нашего королевства. Я даже уверен, что если наш король решит от тебя избавиться, все остальные королевства мигом начнут перетягивать тебя к себе и предложат тебе сотни своих девушек.

– Что ж, вполне возможно – согласился Клэйборн.

– Я вернусь в свой родовой замок, проверю, как там дела, а через пару месяцев навещу тебя. Может, и свое семейство с собой прихвачу, пусть развеются – весело продолжил Маргус – На твою молодую жену посмотрю.

– Если к тому времени она еще будет жива – не сдержался герцог.

– Не будь таким пессимистом, дружище – хлопнул он друга по плечу – Пожалуй, я пойду собираться к отъезду. А ты не раскисай! Если уж с женами тебе не везет, навести содержанку. Уж они то точно никогда не переведутся.

– Не переведутся, как же – тихо пробормотал Клэйборн вслед своему другу. Он ведь так и не рассказал ему, что последняя его пассия упала с лестницы и свернула себе шею. Банально оступилась.

«Надо будет сказать своему личному слуге, Морти, чтобы в следующий раз несколько раз напомнил – отношения с содержанками надо разрывать месяца через три, а лучше через два. А то еще и их привязанностей, а потом и их смертей не хватало!» – сказал сам себе герцог.

Лежа без сна в постели в выделенных ему королем покоях, Клэйборн раз за разом прокручивал воспоминания обо всех девушках, которым выпало несчастье стать его женами.

Первой была племянница короля, могла бы сделать блестящую партию, до сих пор была бы жива, у нее, наверняка, были бы дети. Но Маргус прав, тогда в стране назревал бунт, а королю тогда (да и сейчас) был очень нужен колдовской дар герцогского рода. Лимирия, так ее звали. Они были женаты два месяца. Жена упросила Клэйборна навестить ее родных, а он был еще слишком молод и беспечен. Сам поехать не смог, а ей в охрану выделил двадцать стражников. Этого оказалось недостаточно. В дороге на них напали разбойники, выжить не удалось никому. Да, потом Клэйборн нашел и жестоко покарал тех, кто посмел напасть на его жену. Но саму Лимирию было уже не вернуть.

Второй женой была Ольгия. Ее он не отпускал от себя ни на шаг. Это давало свои плоды, прожила она целых три месяца и даже успела забеременеть. А потом Клэйборна срочно вызвал к себе король, и он в спешных сборах просто забыл дать распоряжение своим людям, чтобы в его отсутствие не выпускали его жену за пределы замка. Ольгия захотела прогуляться, как она умудрилась отстать от охраны, до сих пор непонятно. По словам сопровождавших ее людей, только что она была здесь и вот ее уже нет. Нашли ее спустя несколько часов в лесу, девушку загрызли дикие звери.

Последняя жена герцога, Эрина, вообще умерла нелепой смертью спустя всего несколько дней после свадьбы, даже в родовом замке побывать не успела. Их свадьба прошла на землях отца Эрины. До владений герцога было всего три дня пути, поэтому порталами решили не пользоваться. Притом мать и один из братьев девушки вызвались их сопровождать, и каждую ночь они останавливались на постоялых дворах. В нескольких часах пути от Северного замка их небольшой отряд остановился на очередном постоялом дворе. Клэйборн оставил жену в окружении ее родных и пошел распорядиться о том, чтобы им приготовили комнаты. А когда вернулся, его жены уже не было, ее нигде не могли найти. Мать девушки со слезами на глазах поведала, что только что ее «кровиночка» стояла рядом с ней, а стоило на мгновение отвернуться, как девушка уже пропала. Как выяснилось позднее, Эрина зачем-то отошла от родных, завернула за угол конюшни, мимо пролетал запряженный двумя лошадьми закрытый экипаж. Девушка как-то зацепилась за него, упала и, видимо, сразу потеряла сознание, иначе возница обязательно бы услышал ее крики. Этот экипаж протащил девушку за собой на большой скорости до соседней деревни, и только там уже безжизненное тело Эрины было обнаружено.

И если в случаях с женами Клэйборн винил проклятие, то в смертях любовниц он винил только себя.

В отличие от большинства мужчин из аристократии, которые заводили наследников от жен, а потом окружали себя толпами любовниц, он любил постоянство. Если в жизни герцога и появлялась очередная содержанка, то все время их отношений он был с ней и только с ней. Просто потому что держать рядом с собой двух или даже трех посторонних женщин ему было куда неприятней, чем одну. Это и не только женщин касалось, даже все его приближенные слуги были рядом с ним чуть ли не с самого рождения, и ввести в этот «ближний круг» кого-то еще было очень тяжело. Дело тут было не только в недоверии. Любой посторонний человек рядом с самого детства вызывал в Клэйборне неконтролируемое чувство протеста, отторжения и желание отодвинуть этого человека от себя подальше. Особенности его колдовской силы.

Также и любовницы. Поначалу это были совершенно чужие женщины, от которых хотелось уйти сразу после удовлетворения своих естественных мужских потребностей. Проходил месяц, другой, он начинал к ним привыкать, чувство отторжения притуплялось, и герцог даже время от времени оставался с ними до утра, иногда и разговаривал с ними подолгу о чем-то. Нет, он не испытывал к ним того, что женщины называют красивым словом «любовь». И даже их смерти не вызывали у Клэйборна ничего, кроме отвратительного ощущения досады. Все его содержанки были милыми, послушными и покладистыми, они с самого начала знали, какие отношения нужны ему и давали ему это. Получался замкнутый круг. Поначалу герцог не испытывал к любовницам ничего, потом привыкал, проводил с ними больше времени, они тоже привыкали к нему и со временем начинали радоваться не только тем деньгам, что он на них тратил, но и ему самому… влюблялись. И Клэйборн это видел, понимал, что надо разрывать эти отношения, пока не поздно, пока проклятие не перешло и на них. Но искать новую девушку, которая снова будет вызывать чувство отторжения, и к которой заново надо будет привыкать, не хотел, тянул до последнего, пока не становилось поздно.

Кто бы знал, как он ненавидел свое проклятие!

Вот и сейчас ему предстояло отправиться в Речные земли, в замок барона Рейтона. В свое время этот барон совершил большую глупость, связался с мятежниками, которым удалось устроить бунт против короля. За что и попал в немилость у короны. Бунт был подавлен. Хотя, надо сказать, барону повезло. Король мог бы приказать его казнить, а жену с детьми убить или отправить куда-нибудь в услужение на черные работы. А барону лишь велели убираться в свои владения и не покидать их пределы, и даже все состояние при нем сохранили. А сейчас хозяин Речных земель готов на все, даже продать герцогу собственную дочь, лишь бы вновь вернуться в Столицу.

Ее имя Джулина. И это все, что было известно герцогу о его будущей, уже четвертой по счету, жене.

В Столице Клэйборн пробыл еще несколько дней, доделал все свои дела, связанные со службой и даже получил от короля роскошный подарок к предстоящей свадьбе – обещание, что без крайней необходимости его не призовут ко двору в течение целого года! Что же, это хороший знак. На этот раз герцог учтет все свои предыдущие ошибки и весь следующий год не отойдет от своей жены ни на шаг, ну или будет запирать ее в комнате и никуда не выпустит.

За день до свадьбы герцог Клэйборн и его личный слуга Морти сели на своих лошадей, через час они уже оставили за собой Столицу и остановились на небольшой поляне у самого леса. Спрыгнули с коней.

– Отойди, а то тебя еще зацепит – отрывисто бросил герцог своему слуге. Тот без слов повиновался. А сам герцог поднял руки к небу, призывая силу стихий. Над путниками поднялся ветер, и сгустились тучи, почти у самых ног Клэйборна ударила молния, потом еще одна, и еще… Над землей завис большой шарообразный клубок серо-фиолетового переливающегося тумана, а через мгновения в этом тумане показались совсем другие земли. Освещенный солнцем пригорок, дальше, в низине, широкие русла двух рек и между ними каменный замок с двумя небольшими башенками по краям, к замку с двух сторон вели два моста и через одну, и через вторую реку. Речной замок. Ведя за собой лошадей, мужчины без тени сомнений шагнули в открывшийся портал.

Другой мир – другие правила.

Порасспрашивать Маилю о том, как же именно погибли все жены герцога, и почему тот гонец был так уверен в том, что именно герцог их убил, у Юли не получилось. Вернулась «матушка». Она больше не хмурилась, когда смотрела на Юлю, снова улыбалась и называла ее «доченькой» и «своей девочкой», Маилю отправила помогать на кухню, а саму Юлю повела куда-то по запутанным темным коридорам и лестнице.

– Куда мы идем? – уточнила Юля, когда окончательно смирилась с тем, что обратную дорогу до «своей» комнаты самостоятельно она не найдет.

– Папенька поговорить с тобой хотел.

– Да, для полного счастья мне только разговора с папенькой и не хватало – проговорила девушка, но Раина сарказма не заметила. Вскоре они остановились перед массивной дверью. «Матушка» коротко постучала, услышала резкое «входите», толкнула дверь.

Зайдя внутрь, Юля первым делом обвела взглядом кабинет. А это в ее понятии был именно кабинет. Просторное помещение, светлое, пара высоких стеллажей с книгами и какими-то свитками, в центре массивный деревянный стол, на столе стопки бумаг, журналы, перья с чернильницей. За столом на деревянном стуле с резной высокой спинкой восседал хозяин замка, барон Рейтон. Барон все также привычно хмурился, прямо глядя на Юлю. Нет, хмурился, это совсем не то слово. Мужчина был взбешен. Казалось, что он вот-вот сорвется со своего стула и вцепится своей «дочурке» в горло, ну или в волосы, как уже бывало.

– Деточка – услышала Юля потрясенный шепот Раины и повернулась в ее сторону. Женщина стояла согнув колени и сильно сгорбившись, голова ее была низко опущена, а руки сцеплены в замок на уровне чуть пониже груди. Она чуть повернула голову и смотрела на Юлю широко распахнутыми от ужаса глазами.

– Что? – уточнила девушка, искренне не понимая, что случилось, и почему они оба так на нее смотрят. В этот раз гнев барона обрушился не на Юлю.

– Ты даже этому ее не научила? – крикнул он на жену – Почти половина дня прошло, а твоя дочь не знает даже того, как надо приветствовать своего отца?

– Простите, мой господин… – залепетала женщина и еще ниже склонилась.

– Не прощу! – снова резкий крик, который заставил Раину заметно задрожать, а Юлю поморщиться.

– Может быть не надо так кричать? – спокойно уточнила она, а барон все-таки не усидел, вскочил на ноги, к Юле подлетел и рукой на нее замахнулся. Но не ударил, ее твердый, немигающий и чуть прищуренный взгляд остановил. Да ни одна женщина на него так не смотрела!

– Раина, выйди – проговорил он уже тише, женщина испуганный взгляд на Джулину бросила, но вышла молча, ни словом не возразила. «Терпила» – про себя окрестила жену барона Юля, даже если ее ребенка убивать будут, она промолчит. Да собственно, так она и делает. Прекрасно знает, что ее дочери в браке с герцогом грозит смерть, но даже не пытается ничего предпринять. Просто потому, что привыкла терпеть, всего бояться и во всем подчиняться.

– Да как ты смеешь так себя вести?! – прошипел барон, но руки поднимать больше не пробовал, даже за спину их спрятал.

– Как? Я зайти не успела, вы уже кричать начали, ничего толком не объяснив. Я считаю себя вполне разумным человеком, если мне спокойно объяснить, что от меня требуется, я это сделаю. Если это, конечно, будет мне по силам.

– Разумным человеком?! – взревел барон, его лицо покраснело от негодования, он провел пятерней по волосам, чтобы хоть как-то успокоиться и не придушить стоящую перед ним девчонку – Каждая женщина, слышишь, каждая! Не важно, служанка или госпожа! – сквозь зубы принялся объяснять барон – При встрече обязана склониться перед своим мужем, отцом, братом и даже сыном, если тот достаточно взрослый! Ты поняла меня?

– Вот теперь поняла. Спасибо, что объяснили… папенька – на этот слове руки барона сжались в кулаки – В следующий раз, если мы встретимся с вами при свидетелях, а не наедине, я обязательно изображу перед вами поклон.

Юля прямо смотрела в глаза барону, но… кто бы знал, чего ей это стоило. Да, себе она могла признаться, что этого мужчину она побаивается. Вот только показывать этого нельзя. Стоит ему почувствовать, что она дала слабину, и он ее тут же съест и не подавится. Поэтому держаться надо до победного конца! «Давай, Юлия Андреевна, все у тебя получится! – подбадривала саму себя девушка – Он рассчитывает выдать тебя замуж через несколько дней за очень выгодного для него человека, поэтому портить тебе внешний вид синяками он не будет, а от постороннего крика еще никто не умирал». Настраивая себя на бой, Юля не сразу заметила, что лицо ее оппонента стало удивленно-недоуменным.

– Почему это ты будешь склоняться только при свидетелях? – уточнил он.

– Видите ли, господин барон, я выросла там, где не принято склоняться ни перед мужем, ни перед отцом, ни перед братом. У нас вообще не принято перед кем-либо склоняться. Поэтому принять подобную вашу традицию мне довольно тяжело. Но при свидетелях, чтобы не подрывать ваш авторитет, я конечно же буду делать и приседания, и поклоны, и вообще все, что положено.

– Ах ты… дерзкая девчонка – нет, хозяин замка уже не кричал, он говорил тихо и от этого еще более пугающе – Интересно, как ты заговоришь, если я прикажу привязать тебя к столбу и отходить кнутом?!!! Моей жене одного раза хватило, на всю жизнь запомнила, как надо вести себя в присутствие своего мужа и господина!

«Юля, держись! Ты справишься! Задави его своими аргументами! Ты же для своей родной фирмы такой контракт с «МосСтройИнвестТрейдинг» выбила, на сумму с семью нулями, между прочим! Так неужели какого-то средневекового баронишку не уболтаешь?»

– Вы, конечно, можете это сделать – покладисто согласилась девушка, при этом говорить старалась уверенно и убедительно. Иначе ее шантаж, а то, что она собиралась произнести, это именно шантаж, будет выглядеть жалко – Только, боюсь, подобный поступок очень плохо скажется на ваших планах. Вы же меня выгодно продать хотите? Чтобы я герцогу ребенка родила? А экзекуции с кнутом очень плохо сказываются на способности женщин к зачатию детей. И не надо так смотреть на меня, барон, там, где я выросла, это уже давно всем известный факт. И этот факт я очень доходчиво постараюсь довести до сведения своего будущего мужа! Да еще и приукрашу, скажу, что вы специально решили сделать так, чтобы я ребенка родить не смогла!

«Фух! Остается надеяться, что у них тут нет какого-нибудь зелья, которое моментально все раны заживляет».

– Ты не посмеешь!!! – очередной грозный рык.

– Еще как посмею. Мне терять-то особо нечего! И вы, наверное, уже поняли, что я совсем не такая, как ваша жена, или какой была ваша дочь. А еще я очень мстительная – Юля выдержала паузу – Но мы можем договориться.

– Договориться, значит – повторил барон, все также яростно сверкая глазами, снова дошел до своего стула и опустился на него, Юлю взглядом окинул – И что же за договор ты предлагаешь?

– Я не попрошу от вас совершенно ничего сложного – Юля тоже к столу подошла и с интересом стала рассматривать лежащие на нем предметы и бумаги – Более того, я выйду замуж за вашего герцога и на свадьбе буду играть роль идеальной жены. Я постараюсь запомнить все ваши правила поведения и этикета. От вас мне нужен только покой. Не надо меня дергать, не надо на меня кричать и не надо мне угрожать – девушка мило улыбнулась – Собственно, это все, что мне надо от вас. Не много, ведь правда?

– Правда – согласился хозяин замка, а взгляд сделался задумчивым – В своей прошлой жизни ты действительно была женщиной?

– Да.

– И сколько тебе было лет?

– Тридцать.

– Хм. Твой муж умер, родственников-мужчин у него не было, и ты несколько лет управляла всеми его делами, пока сын еще мал и не может делать это самостоятельно?

– Почему вы так решили? – усмехнулась Юля.

– Ты привыкла командовать – просто ответил барон – Так я угадал?

– Нет. Я не была замужем… Точнее, была, но мой муж умер в день нашей свадьбы, после его смерти я жила одна. Детей у меня не было.

– Хм…

Барон снова задумчиво замолчал, а Юля обратила внимание на огромный лист, типа ватмана формата А1, который лежал в центре стола (и занимал почти весь стол). На листе была изображена… карта. Если судить по тому, что ее окружало с момента попадания в это тело, Юля логично предположила, что она оказалась где-то в средневековой Европе. Вот только на столе перед ней была совсем не карта Европы, как собственно и не карта Азии, Африки, Америки и Австралии. Да и названия на карте были Юле неизвестны. Королевство Литвир. Так называлось государство, изображенное в самом центре карты. В центре королевства Литвир был отмечен большой город, над которым было написано название – Столица (придумать название поинтересней фантазии не хватило?). Государство делилось на четыре большие части: восточные, западные, южные и северные провинции. А каждая провинция делилась еще на сотни более мелких составных частей. Интересно, кто названия этим частям придумывал? Орлиные земли, Лесные земли, Огненные земли, Луговые земли, Туманные земли. А левее, почти у самой границы королевства Литвир, между Северными и Западными провинциями, небольшой участок, который значился как Речные земли.

Речные земли. Речной замок. Но ведь именно так называют все вокруг место, где Юля сейчас оказалась! Да не может этого быть! Это что же получается, она даже не на Земле?! И если не на Земле, то где? В каком-то другом мире? Да такое только в сказках и бывает. А с другой стороны, тут есть колдуны, колдовство. На Земле такого отродясь не водилось, если не считать шарлатанов всяких, которые себя экстрасенсами и ясновидящими называют. Ну и легенды, конечно, были, про волшебника Мерлина, например. Но ведь никаких реальных доказательств того, что тот же Мерлин на самом деле существовал, нет. Другой мир и настоящее колдовство, такое еще надо постараться в голове уложить! Так, стоп! У нее же и жених, говорят, настоящий колдун!

– Ты что, уснула?! – оторвал Юлю от осознания новой действительности гневный рык барона. Ах да, пока она рассматривала карту и приходила к определенным выводам, барон ей опять что-то там выговаривал и даже немного поугрожал, правда, уже не так открыто. Лишь любезно сообщил, что если она что-то учудит во время свадьбы, то мало ей не покажется. Зато хоть до самой свадьбы должен оставить ее в покое. Моргнув пару раз и снова обведя взглядом кабинет, девушка увидела, что они с бароном здесь снова не одни. «Матушка» стояла у входа, все также склонив голову.

Такое слепое повиновение Юлю уже изрядно злило и раздражало. С одной стороны, девушке хотелось хорошенько встряхнуть Раину и высказать ее муженьку все, что она думает о его сексистских замашках. А вот с другой, в чужой монастырь со своим уставом не ходят, как говорят в России. И сам барон уже ни раз говорил, что абсолютно все женщины должны вести себя в соответствии с определенными нормами поведения, принятыми в этом обществе. И не важно, что в понимании Юли такие нормы поведения давно уже устарели. Значит, выход у попаданки пока только один, временно затаиться, сделать вид, что все поняла и со всем согласна. А самой постараться поскорее изучить новую реальность и все законы, которые в этой реальности существуют. Задумываться о том, что будет дальше, пока не получалось. За неимением достаточного количества информации, так сказать.

– Простите, я задумалась – тихо произнесла девушка и постаралась мило улыбнуться «родителям».

– Ступайте – нетерпеливо бросил барон и рукой махнул – Больше не до вас. Раина – окликнул он жену, дождался, пока та покорно глаза на него поднимет – Осталось не так много времени! Подготовь ее, как следует.

– Как вы прикажете, мой господин – пробормотала женщина и снова склонилась, заставив Юлю в раздражении скрипнуть зубами. Мда, тяжело ей в этом новом мире придется. Иногда даже просто промолчать и то будет тяжело.

– Девочка моя, ну зачем же ты так? – произнес укоризненный голос хозяйки, стоило им оказаться в коридоре. Хотя какая из нее хозяйка? Человек, который может вот так слепо подчиняться другому, управлять кем-то еще вряд ли сможет – Перед тем, как покинуть комнату отца, нужно было поклониться.

– Спасибо, матушка. Я учту это на будущее. Мне пока трудно к этому привыкнуть, но я привыкну – «или свихнусь» добавила про себя девушка – С утра вы говорили, что все покажете мне в замке. Расскажете, какими делами вы занимаетесь. Чтобы я знала, как это – быть женой и хозяйкой.

– Да, деточка, конечно. Идем со мной – женщина быстро-быстро закивала как та игрушка, которую крепят в салоне автомобилей, схватила Юлю за руку. Они сначала шли по каким-то коридорам, потом спускались по лестнице, прошли мимо большого зала с рядами длинных столов и скамеек, который Раина назвала большим обеденным залом и пояснила, что слуги всегда едят все вместе в этом зале. Иногда на пути им попадались эти самые слуги. И, что характерно, не важно, мужчины это были или женщины, все они при виде хозяйки и ее дочери кланялись в обязательном порядке.

Из большого обеденного зала было четыре выхода, один вел на лестницу, откуда женщины и пришли, второй, с правой стороны, вел в сторону кухонных и складских помещений, налево находились все комнаты, где жили слуги, а прямо был выход на задний двор замка. Юле, если честно, хотелось побыстрее покинуть этот обеденный зал. В нем стоял отвратительный запах чего-то кислого или даже тухлого, что не удивительно. Если присмотреться, под столами и лавками можно увидеть упавшие на пол огрызки еды.

С чем сравнить задний двор замка? На Земле мама Юли жила в деревне, и в ее доме тоже был задний двор. Там стояло пара сараев, в одном из них хранились всякие лопаты и мотыги, в другом жили куры и утки, плюс небольшой участок, где стояли пара деревянных столбов с натянутыми между ними веревками – белье сушить. Вот и в Речном замке было тоже самое, только масштабы другие.

Длинные деревянные сараи для птицы, широкие загоны для животных, напоминающих коров, овец и коз. Правда, сейчас этих коров и коз там было особей по пять, остальные, как сказала «матушка», на выгоне. То есть пасутся на каком-нибудь ближайшем лугу в окружении пастухов. Хозяйка прошлась по всем этим сараям, раздала кое-какие указания, в основном велела слугам делом каким-нибудь заняться, если видела, что они ничем не заняты. А вот каким именно делом, никогда не уточняла. Юля предположила, что она и сама не знает, что все эти люди должны делать. В какой-то момент она сама не выдержала и велела трем паренькам лет пятнадцати на вид взять вилы и очистить полы сарая от навоза и грязи, в которой можно было буквально утонуть. Пареньки повиновались без слов. А вот Раина довольной не казалась.

– Зачем ты сказала им это сделать? – спросила она.

– Здесь кругом грязь! Не только конкретно в этом сарае, во всех сараях, и вообще на всем дворе! – девушка обвела рукой помещение – Я даже не знаю, как я в этих башмаках обратно в замок зайду! – приподняла юбки до середины голени и продемонстрировала заляпанные башмачки из мягкой кожи, чем вызвала испуганный вскрик «мамочки».

– Джулина! Ты что? Как так можно? – женщина шустро одернула подол платья дочери – А если кто увидит твои ножки! Только мужу такое дозволено!

– Ах, ну да! И как я не сообразила? Ходить по колено в грязи очень даже можно, лишь бы только никто не увидел. И почему мне нельзя им было говорить, что делать?

– А вдруг сейчас выйдет хозяин и велит им не заниматься этим ненужным и бестолковым делом? – как неразумной начала втолковывать Раина – Слугам, им же только дай поболтать. И дня не пройдет, как разнесут, что ты хозяйка, а в хозяйстве ничего не понимаешь. Что даже самому хозяину приходится отвлекаться от важных дел и твои ошибки исправлять! Они же потом и слушаться тебя перестанут! Слуги и так знают, что должны работать, а авторитет свой надо поддерживать! А уж задания… их и управляющий раздаст.

Вот так вот… управляющий раздаст. Дальше женщины прошли на кухню, Раина с умным видом походила, посмотрела на работу поваров, точно также, как и во дворе, велела не отлынивать от работы молодой служанке, которая присела на стоящую вдоль стены лавочку. Среди работников кухни Юля заметила уже знакомую ей Маилю. Девушка доложила, что на кухне она пробудет до вечера, а вечером принесет для Юли ужин в комнату и выполнит все ее поручения, если такие возникнут.

После кухни экскурсия по замку проходила в «ткацкой». Еще одно большое помещение на первом этаже замка, где сидели девушки и что-то усердно шили, пряли и вязали. Вообще в замке было всего три этажа, если не считать двух шестиэтажных башенок, находящихся с противоположных концов замка. Первый этаж был для комнат слуг и производственных помещений, на втором комнаты хозяина, двух его сыновей, старших братьев Джулины, управляющего с помощником и комнаты для гостей мужского пола, а вот на третьем жили хозяйка с дочерьми, а также там были комнаты для жен и дочерей гостей замка. Именно на третьем этаже располагались комнаты самой Джулины, ее матери и младшей сестры Саялы. Юля впервые увидела эту юную пятнадцатилетнюю девчушку за обедом, когда они собрались все вместе в комнате хозяйки, мама и две ее дочки. Судьба старшей сестры Саялу, казалось, вообще не заботила.

– Следующим летом мы поедем в Столицу – мечтательно рассказывала сестричка за обедом, который служанки принесли прямо в комнату – Папенька жениха мне найдет, хорошего. Жених этот будет молодой, красивый, знатный. Не барон, а целый граф, мне папенька обещал!

– Чем же граф лучше барона? – уточнила Юля.

– У него земли больше, слуг больше, он чаще при дворе бывает, поэтому хоть и не всегда, но жену свою будет брать на приемы к королю. А на королевских приемах обязательно нужно одевать не просто платья, но и серьги, браслеты, ожерелья с цветными камнями, а на голову вместо чепца красивый головной убор, как корону – пояснила девчушка и снова мечтательно вздохнула – Я буду там самой красивой.

– А разве нельзя все это одеть просто так? Не на королевском приеме?

Похоже, своим вопросом она их удивила. Раина и Саяла на несколько минут просто онемели, переглянулись, затем «матушка» принялась объяснять, что дома просто так наряжаться нельзя, иначе все вокруг решат, что ты большой грех совершить хочешь, мужу изменить. Ведь все давно знают, что если какой мужчина позарился на чужую жену, то это жена сама его спровоцировала, грешница и изменница. Вот на свадьбу Джулину обязательно нарядят, а уж потом нельзя. И тут же Раина рассказала историю десятилетней давности, как ближайшая соседка на какой-то праздник вместо чепца на голове красивую прическу сделала, а в замке как назло гость был из соседних провинций. Так хозяин рассвирепел, думая, что жена для гостя нарядилась, велел привязать ее к столбу во дворе и сильно побить кнутом и розгами. Женщина та потом месяца два своей комнаты не покидала, и даже когда поправилась, за пределы замка больше не выходила. Для Юли самым противным в этой истории было то, что и мама, и дочка в один голос заявили, будто соседка «самавиновата», мужа до такого довела. И как жить в мире, где подобные зверства нормой считаются?

Дальнейший день прошел в разговорах с «мамочкой» о том, какой должна быть хорошая жена и хозяйка. Собственно, много ума для этого не требовалось. Одевайся в монашескую одежду, руки, ноги, волосы посторонним не показывай, постоянно кланяйся перед всеми мужчинами подряд (если только они не ниже тебя по социальному положению), если садишься за стол вместе с мужчиной, обязательно дождись, когда он сядет, только тогда садись сама, да еще поблагодарить его не забудь, что он рядом с собой сесть разрешил, ходи по замку с умным видом, следи, чтобы слуги от работы не отлынивали, но в дела хозяйские не лезь. Мужа, отца, брата слушайся во всем, перечить не смей, иначе накажут. Если хочешь покинуть пределы замка, до деревни, к примеру, доехать, спроси разрешение. Ни о каком образовании для женщин и речи нет, даже девушки из знатных родов не обучались чтению, письму и счету, до ста считаешь и то хорошо. Более того, здесь почему-то считалось, что женщины в принципе буквы освоить не в состоянии. Юле это странным показалось, у нее-то после чудо зелья с чтением проблем нет. Будет время, надо будет обязательно свою служанку попробовать чтению и письму обучить. Если скучно, рукоделием займись, вязанием, например. Дочери слуг с детства при работе, кто в замках работает, кто в полях да на грядках, кто за скотиной ходит, а у дочерей знатных родов другая задача, чуть с иголкой-ниткой управляться научилась – вперед приданое себе вышивать, простыни там всякие, одеяла, чем больше – тем лучше. Замуж выйдешь – детей рожай почаще, это тоже твоя прямая обязанность, а потом занимайся ими сутки напролет. Ребенок плачет или капризничает – мать виновата, непочтительно себя ведет – мать виновата, упал или заболел – мать виновата. Так вот и живут из века в век женщины королевства Литвир, и вообще женщины всех стран этого странного мира с неизвестным Юле названием.

Новый устав для чужого монастыря.

Вечер подкрался незаметно. Юлю «мамочка» проводила до ее комнаты, наказала ей съесть весь ужин и крепко выспаться, еще раз поохала и повздыхала, что так мало дней осталось до свадьбы и оставила дочку одну. Юлю это одиночество только обрадовало, общество Раины за день ее просто вымотало морально. Снова появилось желание отмыться, но дергать слуг не хотелось.

Раздался стук в дверь, и на пороге появилась Маиля с подносом в руках.

– Моя госпожа, здесь запечённый осетр с гречневой кашей, и молоко я специально для вас подогрела – служанка поднос на стол поставила, а потом серьезно добавила – Здесь и тарелка, и ложка, все-все чистое, я сама помыла. Как вы любите, моя госпожа – и снова поклон, куда уж без него. Правда девушка тут же стушевалась и пробормотала что-то на «простите» похожее.

– Дело не в том, что я люблю, а что нет, Маиля. Просто есть из грязной посуды очень вредно для здоровья. Странно, что при таком подходе ни у кого как минимум животы не болят.

– Почему не болят? Время от времени у всех бывает. Но для этого специальные зелья есть. Они правда стоят дорого, но в замках слуги иногда жалование настоящим золотом и серебром получают, поэтому могут себе такое купить – пожала плечами Маиля, а когда хозяйка с ужином закончила, с нескрываемым любопытством уточнила – Значит, то что вы говорите, это правда? Если есть из чистой посуды, ничего болеть не будет?

«Ого! Юля, кажется, у тебя скоро появится последователь!»

– Не совсем так. Вот как тебе объяснить? В любой грязи есть вредные вещества, они очень маленькие, поэтому глазами их не разглядишь. Когда эти вредные вещества вместе с едой попадают в тело человека, то сам человек может заболеть. Но все-таки чистая посуда – это не гарантия того, что ты болеть никогда не будешь. Если у человека внутри, например, какая-нибудь язва, то ни одна отмытая тарелка или ложка уже не спасет.

Дальше Юля прошлась по комнате, все под таким же любопытным взглядом своей служанки (своей служанки, с ума сойти!), указательным пальцем провела по пыльному подоконнику, задумчиво на грязь на кончике пальца посмотрела. На Земле у нее в квартире столько пыли никогда не было, хотя прислугу она не нанимала никогда. Зато Юля умела пользоваться достижениями научно-технического прогресса. Каждый день, пока девушка была на работе, в ее квартире ровно в полдень включался робот-пылесос, вечером Юля возвращалась с работы, меняла на этом же роботе-пылесосе насадку, и он еще раз проезжался по квартире, делая уже влажную уборку. Пыль на всех поверхностях девушка вытирала самостоятельно раз в неделю, а с проблемой грязной посуды и одежды всегда с блеском справлялись стиральная и посудомоечная машинки.

– Маиля, скажи, днем ты обязательно должна быть на кухне или, если я дам тебе другое задание, ты будешь выполнять его?

– Я в первую очередь ваша служанка, моя госпожа. Если вы дадите мне другое задание, я с радостью его выполню.

– Отлично – Юля в предвкушении даже в ладоши хлопнула и улыбнулась – Одна ты вряд ли справишься, поэтому возьми себе кого-нибудь в помощь, и с самого утра возьмите пару ведер с чистой водой, побольше каких-нибудь тряпок, тоже чистых. У вас какие-нибудь средства чистящие есть? Ну вот самую грязную посуду вы чем отмываете?

– Эммм… Ну если большие котлы, то углем и содой очистить можно. Но это тереть надо…

– Вот, хорошо! Возьмите с собой соды и угля, мыло обязательно. И с самого утра ко мне! Нет, подожди… сначала с утра мне снова нужно будет помыться, а уже потом ведра с водой, тряпки и соду с углем. Понятно?

– Как прикажете, моя госпожа – похоже, сама Маиля радости хозяйки не разделяла и не понимала, что же та собралась делать – Я могу идти?

– Да, конечно, иди и отдыхай – разрешила Юля и провела языком по своим зубам, скривилась от этого противного ощущения шершавого налета, весь день старалась на это внимания не обращать, но долго она так не протянет – Маиля, погоди. А чем вы здесь зубы чистите?

– Что делаем? – удивилась та, остановившись на пороге комнаты.

– Так, понятно – Юля нетерпеливо рукой махнула – Ты сказала, что здесь есть сода. Принеси мне немного соды и пару кружек с чистой водой. И тогда можешь идти отдыхать.

Спустя некоторое время служанка Маиля с интересом наблюдала, как ее юная госпожа, обернув указательный палец чистой тканью, чуть смачивает его в воде, макает в соду, а затем начинает натирать свои зубы. И делает это очень кропотливо и тщательно, каждый зубик со всех сторон. Затем поласкает рот чистой водой и еще раз натирает зубы содой, снова поласкает.

– Моя госпожа – изумленно вскрикнула девушка – У вас такие зубы белые стали!

– Конечно, это же сода. Вообще, я слышала, что и солью можно чистить зубы, и даже углем. И делать это надо обязательно два раза в день, утром и вечером – Юля еще раз на Маилю глянула, как та удивленно-недоверчиво небольшую глиняную мисочку с содой рассматривает – Иди, Маиля, отдыхай. Завтра нам предстоит очень трудный день.

Девушка пожелала спокойной ночи, а перед уходом робко поинтересовалась у своей госпожи, можно ли и ей также зубы отбелить, и получив великодушное разрешение, счастливая убежала прочь. Юля села на кровать, стянула с себя ужасный чепец, волосы распустила, сняла платья, верхнее и нижнее, осталась в одной короткой сорочке. Под одеяло забралась. Сегодня сон не шел, все какие-то мысли в голове. Как жить дальше? Сможет ли она вообще жить здесь? На Земле ее тело уже умерло, значит жить предстоит именно здесь. Она старалась не грустить о маме и подругах. Подруги-то ладно, у них семьи, дети, а вот мама… «Так, Юля, не думай о грустном! Все у них хорошо будет! Они-то не умирали!»

Как ни странно, Юля очень быстро смирилась с тем, что вскоре ей предстоит выйти замуж. И она искренне надеялась, что своего будущего мужа она сможет если и не любить, то хотя бы уважать. Девушке очень хотелось верить, что все жуткие слухи о его жестокости – лишь очень большое преувеличение, но убедиться в этом она сможет лишь когда познакомится с герцогом лично. А там уже будет думать и действовать по обстоятельствам. Еще Юля была на все сто процентов уверена, что на ней и на ее женихе лежит одинаковое проклятье, которое передается из поколения в поколение, значит только вместе они смогут от этого проклятья избавиться, если, конечно, верить словам той неизвестной старушки. Медленно начал подступать сон, а мысли Юли потекли совсем в другом направлении. Завтра с утра придет Маиля, нужно будет показать, до какого состояния отмывать полы, стены. Выбить ковер, отстирать шторы, застелить новое, обязательно чистое!, постельное белье, протереть всю пыль, перебрать сундуки, часть вещей перестирать. Хорошо, если они за день все успеют. Начать надо с этой комнаты, а там, глядишь, и до других помещений замка очередь дойдет. Если и начинать новую жизнь, то начинать ее с чистоты!

Следующим утром Юля проснулась от яркого солнечного света, лившегося из открытого окна. Чуть приподнявшись на постели, девушка открыла глаза и увидела перед собой свою бессменную Маилю. Служанка бодро улыбалась, указывая на стол, на котором уже стоял поднос с завтраком, и нахваливала сегодняшнюю кашу, которая вот именно этим утром поварихе удалась на славу. Маиля уже привычно заверила, что вся посуда чистая, и что она лично ее мыла! Пока Юля отдавала должное молочной каше, служанка перебирала один из сундуков. Как успела понять Юля, шкафов здесь в принципе не водилось. Ничего, со временем и это исправим! Дверь в комнату открылась, и две незнакомые служанки закатили в комнату лохань, поклонились, пискнули что-то про то, что воду сейчас принесут и скрылись.

– Вот, моя госпожа – говорила между тем Маиля, не обращая внимания на своих «коллег», и выкладывала на кровать сорочку, нижнее и верхнее платья, очередной кошмарный чепец и новые кожаные башмачки на деревянной подошве и с завязками – Эти вещи точно чистые.

– Очень хорошо. Маиля, все оставшееся содержимое сундуков перебирать не надо – решила Юля – Все эти сундуки вообще надо вытащить из комнаты, и хорошенько отстирать все их содержимое. Обязательно с мылом! И простыни и одеяла с моей кровати тоже стирать! А сами сундуки отмыть, ну или хотя бы от пыли протереть.

– Да, моя госпожа – даже не подумала возразить Маиля. Вновь вернулись служанки, наполнили доверху лохань теплой водой. И пока Юля принимала ванну, а затем сушилась у камина и расчесывала волосы деревянным гребнем, велела им помочь Маиле с сундуками.

Надо отдать должное Маиле, к чудачествам своей хозяйки она привыкла быстро, меньше, чем за день. А вот остальные девушки смотрели на Юлю чуть ли не с ужасом, когда та, одевшись, принялась собственным примером показывать, как надо мыть полы, стены и вообще любые поверхности. Где это видано, чтобы дочка хозяина замка посыпала полы содой и начинала их усердно тереть смоченной тряпкой, потом еще и еще, а затем сама смывала чистой водой?! Хорошо еще, что Раина, зашедшая в комнату дочери буквально через минуту, после того как та тряпку из рук выпустила, ничего не увидела. Юля представляла, сколько было бы охов-вздохов. Матушка пожелала своей Джулине доброго утра, поинтересовалась, выспалась ли она и успела ли позавтракать, а потом настойчиво потянула ее за собой, «к свадьбе готовиться». На стоящие на полу ведра с водой и отсутствующие сундуки с одеждой внимания поначалу не обратила.

– Не вздумайте отлынивать от работы! – прежде чем уйти, сказала Юля служанкам и строго добавила – Отмыть все тщательно! Я ведь потом приду и проверю!

Девушки испуганно закивали, а вот Маиля страха никакого не выказывала, но зато заверила, что они до обеда все-все в этой комнате отмоют! А во второй половине дня отстирают все вещи из сундуков и на улице сушить развесят, выбьют пыль из ковра и новые шторы повесят. Как раз до вечера управятся.

– Что ты велела им сделать? – уточнила Раина, когда они шли по коридору в комнату хозяйки.

– Отмыть мою комнату и перестирать все мои вещи.

Хозяйка не нашлась, что ответить, лишь тяжко вздохнула и головой покачала. Наверное, она тоже начала потихоньку привыкать к новой Джулине. Не одобряла, но уже не спорила.

Подготовка непосредственно к свадьбе для невесты, в понимании Раины, заключалась исключительно в примерке свадебного наряда. Остальные вопросы решали старшие родственники девушки.

Не сказать, что свадебный наряд Юле не понравился. В отличие от повседневных платьев, если эти халаты можно так назвать, оно было очень даже симпатичным, а на вкус любителей старины, наверное, даже красивым. И ткань приятная, чем-то шелк напоминала. Примерив на себя свадебное платье, Юле вдруг вспомнилась картина Сурикова, на которой царевна Софья приезжает в Новодевичий монастырь. Сейчас на Юле был наряд, почти как у той царевны. Широкое закрытое платье кремового цвета, замысловатая голубая кайма, искусно вышитая на подоле и широких рукавах наряда, только ворот у платья не золотой, а высокий, уплотненный, с такой же вышивкой, как на подоле и рукавах. К платью полагалось вешать длинные бусы из жемчуга, которые обвивали бы шею несколько раз. А вот любой головной убор на невесте в день свадьбы, как это ни странно, не поощрялся.

– А как вообще свадьбы проходят? – с любопытством поинтересовалась Юля, ей на самом деле было это интересно.

– Простые люди, после всех договоренностей между семьями, идут в храм великих Богов. Там отец девушки, или другой ее старший родственник, вручает ее будущему мужу –улыбнувшись, говорила сестричка Саяла, которая с нескрываемой завистью оглядывала наряд Джулины.

– Как это – вручает?

– Ну, берет невесту за руки, и вкладывает руки невесты в руки жениха. А потом жрец проводит обряд. И после этого обряда господином девушки становится уже не отец, а ее муж.

– Действительно, как я не догадалась, в чем состоит главный смысл свадебного обряда – бросила Юля, но ни сестра, ни мать ее не расслышали

– А вот в знатных семьях в храм идти не обязательно – это уже «матушка» продолжила – Жрец храма Богов сам прибудет в замок и проведет положенный обряд. Свадьбы всегда проходят в доме невесты, приезжает жених, а после обряда увозит ее в свой дом. Но ты не волнуйся, девочка моя, праздник будет длиться целых два дня. За это время ты успеешь и к мужу привыкнуть, и с нами проститься. На утро второго дня вы с мужем снова предстанете перед жрецом, родителями и гостями, жрец прочитает благодарственную молитву Богам, и ваш брак будет считаться свершившимся!

– На твою свадьбу много гостей съедется. Все соседи пообещали, что обязательно будут на торжестве – подхватила сестричка и не смогла не добавить – Когда я буду замуж выходить, у меня тоже будет много гостей, я уверена!