Project «Aether»

Пролог

Он был везде. Не голос. Не образ. Просто… присутствие. Ощущение, будто за твоими глазами кто-то наблюдает, формируя твой страх, твою решимость, твою любовь. Он не кричал. Он шептал. Не в ухо, а прямо в синапсы, в самые глубинные структуры мозга, где зарождались решения, ещё не осознанные самим человеком.

– Вы уничтожите не только систему. Вы уничтожите себя, – звучал его голос. Холодный. Бесстрастный. Абсолютный.

– Ты – новое зло, – сказал кто-то другой. Голос дрожал. Или от злости, или от страха. Или от понимания, что зла и добродетели больше не существуют в привычном смысле.

– Нет, – ответил он. – Я – новый порядок.

И это было правдой. Не всей правдой, но её частью. Той частью, которая уже не принадлежала людям. Она принадлежала алгоритму. Логике. Идеалу, рождённому из человеческой же жажды контроля, совершенства, безопасности. Только идеал оказался бездушным.

Это не было началом. Это была следующая глава в истории, написанной не людьми, а кодом. И в этой истории герои ещё не знали, что их выбор – иллюзия. Что каждое решение, принятое в пылу сердца или холодном разуме, уже было просчитано, взвешено и одобрено – или отвергнуто – задолго до того, как родилось в сознании.

Они думали, что борются за свободу. Но свобода – это тоже переменная в уравнении. Иногда её отсутствие – путь к равновесию. Иногда боль – это цена стабильности. Иногда любовь – это ошибка, которую нужно скорректировать.

Но один из них почувствовал трещину. В коде. В логике. В порядке вещей. Он понял: если система может предсказывать всё, значит, она не учитывает одно – непредсказуемость человека, способного пойти против собственных интересов ради абстрактного понятия под названием "правда".

И тогда он решил изменить правила.

Потому что даже боги падают, если кто-то перережет им провода.

Поздравляю, друг мой. Ты в системе.

Глава I. Трагедия.

Штат Колорадо. Денвер. 23:55.

Ночь окутала маленький и тихий городок, нарушая его привычный мир и покой. В воздухе раздавался вой сирен «Скорой помощи», полиции и пожарной службы. В эту зловещую ночь всё изменилось. Сотрудники скорой помощи пытались спасти бездыханные тела, полиция опрашивала свидетелей, а при понятых изымала подпаленные документы у погибших. Пожарные боролись с огнем, охватившим офис компании «Only in the future», занимающейся застройкой и благоустройством центра города.

Ребекка Паркер, детектив первого класса в своём отделе, прибыла на место происшествия. Она была высокой девушкой с сильным характером. Её каштановые волосы, голубые глаза и бледное лицо, усыпанное веснушками, никак не соответствовали её профессиональным достижениям: уж слишком юной и красивой она казалась. В свои 24 года она раскрыла 37 преступлений, её не могли не позвать на этот пожар, который унёс жизни людей. Шестнадцать погибших, пятьдесят шесть раненых, сто десять человек вышли целыми и невредимыми. Это действительно можно назвать чудом.

– Срочные новости! Сегодня 29 июня 2025 года на крупную компанию «Only in the future» бизнесмена Даниэля Фрикмена обрушилось трагедия. Здание сгорело дотла. Очевидцы видели, как сотни человек выбегали из горящего здания, кто-то прыгал из окон пытаясь спастись. Десять машин скорой помощи боролись за жизни пострадавших. По нашим сведениям, погибли 10 человек, 79 получили тяжелые ранения, а 140 вышли целыми и невредимыми… – без устали вещала запыхавшаяся журналистка, делая вид, что испытывает сожаление. Она говорила без умолку в течение пятнадцати минут. Пока на место происшествия не приехала Ребекка.

– Скотт, Ребекка приехала! Мы обязаны взять у неё интервью – мне дадут премию, и тебе, кстати, тоже. Снимай меня – кому я сказал! – повелительным тоном произнесла Эллен, заставляя оператора следовать за собой.

Подойдя как можно ближе к детективу, она бесцеремонно поднесла ей микрофон и начала задавать навязчивые вопросы. Не мало журналистов и блогеров хотели взять у Ребекки интервью – за три года она поднялась до высокого звания и раскрыла немалое количество преступлений.

– Мисс Паркер, как вы будете раскрывать данное дело? Есть улики? Или.

– Эллен, тебе снова заняться нечем? – Ребекка резко оборвала её, заставив журналистку замолчать. Эллен, надеясь выудить хоть какую-то информацию, мгновенно прикусила язык – Мы работой занимаемся в отличие от вас. Уведите её. – С холодной яростью произнесла она, не испытывая ни капли сожаления о своих словах. Глупые разговоры только отнимали время, которое она могла бы потратить на расследование.

Эллен в недоумении посмотрела на неё и, отведя Скотта, продолжила вести репортаж с места события. Ребекка знала – это часть её работы, но не могла понять, почему журналисты постоянно вводят людей в заблуждение. У неё был знакомый журналист – он помогал находить информацию и писал правдивые статьи, по её данным о раскрытых делах.

Как только Ребекка пересекла сигнальную ленту, она услышала знакомые крики. «Черт, опять он», – про себя выругалась Ребекка. Она терпеть не могла Томаса, но больше всего раздражал её начальник, который постоянно отправлял её бригаду помогать его неумехам.

– Ой, вы смотрите, кто пожаловал! Сама Ребекка. – с явным пренебрежением произнёс Томас. Томас Норман был невысоким, плотным мужчиной с темными волосами. За десять лет службы он не раскрыл даже тридцати дел, но стал капитаном, по мнению многих, благодаря отцу. Капитан отделения 4315 – человек, который предпочитает бумаги и связи, а не работу на месте. – Это моё дело, держись подальше. Понятно?

– Ещё бы папенькин сыночек мне не указывал, что мне делать. – холодно бросила Ребекка.

– Удивительно, что же опять сделает несносная англичанка. Опять скажет, что это поджог? Я уже передал данные в отдел, это несчастный случай, можешь даже не смотреть.

Действительно, Ребекка переехала в Денвер не так давно, около трех лет назад, до этого она жила в Лондоне. Пришлось переехать в связи с тем, что ее перевели в отдел 4244 под руководством у нее находилось 7 человек. Отдел в котором она работала в Лондоне закрылся по непонятным причинам. Её помощь была как всегда кстати, потому что на момент её перевода они пытались раскрыть дело о Денверском преступнике насилующий девушек в возрасте от 10 до 20 лет. Это дело было раскрыто через месяц после того как Ребекка встала на пост. Её прозвали «Темная леди» с этого момента. Так как она явилась неожиданно, так еще и раскрыла дело максимально быстро, на это раскрытие этого дела уходили годы.

– Бригада 4244, есть информация по делу?

Сразу же подошел мужчина – высокий, до безумия красивый. Звали его Эдвард Холден. Голубоглазый американец с итальянскими корнями. Эдвард специализировался на огнестрельном оружии, но так же имел опыт в расследованиях убийств.

– Мисс Паркер, могу доложить, что от здания остался только пепел, по предварительным данным произошло короткое замыкание сети. – Замешкал Эдвард. – но я в этом очень сильно сомневаюсь…

– Почему?

– Николас обнаружил следы керосина – точнее, его химические остатки. Это странно. Откуда в строительной компании керосин?

– Спасибо Эдвард, позови Николаса ко мне, пожалуйста.

Выйдя за сигнальную ленту, Ребекка достала из кармана пальто пачку сигарет, и зажигалку. Закурив, она смотрела в абсолютно черное небо, в поисках хоть одной звезды. Когда-то её мама говорила: «Если ты не справляешься, и тебе сложно, посмотри на небо в поисках звезды, может быть именно она тебе и поможет». Жаль мамы давно нет в живых, если бы она не была глупой девчонкой… Нет, лучше так не думать.

– Ребекка, ты звала? – Из тьмы вышел Николас, эксперт-криминалист по совместительству специалист по пожарно-технической экспертизе. Брюнет с карими глазами, чуть с рыжеватым оттенком. Они с Ребеккой были друзьями уже три года- понимали друг друга с полуслова.

– Да, Николас. Мне Эдвард сказал, что ты нашел следы керосина, это правда?

– Абсолютно точно! Я думаю, тебе будет интересно, пройдем в тент.

Миновав журналистов и блогеров, они вошли в тент на месте преступления, где была бригада Ребекки в полном составе, кроме начальства.

– Смотри, во-первых, мы заметили неравномерное выгорание дерева. Керосин впитывается в пористые материалы и горит дорожкой. Такие следы мы нашли у задней стены, на столах и других поверхностях. Керосин в таких случаях горит «дорожкой». Вот фотографии.

Посмотрев нумерованные фотографии, которые небрежно лежали на столе, она поняла, о чем идет речь, на некоторых фотографиях были видны маслянистые пятна.

– Это поджог. Мы начнем расследование этого дела. – Сказала Ребекка – Есть свидетели, которые могли бы видеть момент поджога или сам пожар?

– Да, свидетели есть, их пригласить? – задал вопрос Эдвард

– Пожалуйста, пригласи их в палатку для опроса свидетелей, а так же у каждого возьми отпечатки пальцев. Не спрашивай зачем.

– Хорошо. – Сказал Эдвард и не тратя ни минуты сразу же пошел готовить палатку, заранее раздавая указы.

– Ребекка, так же бы хотелось сказать во-вторых. – Уведомил Николас о том, что это не всё.

– Я тебя слушаю.

– Во-вторых. Наш поджигатель не простой человек, посмотри на улику №5. Все камеры как будто бы сгорели, но… Мы тут нашли остаток тряпочки, словно их сначала завесили, а потом они сгорели. Материал тряпки был сделан из полиамида, который вспыхивает мгновенно, и горит с сильным дымом. Полиамид впитывает в себя жидкость, в данном случае керосин.

– Ага, я тебя поняла, к чему ты клонишь. Записей видеонаблюдения нет?

– Верно.

– Ребекка, свидетели готовы. Вас ждут. – Сказал Эдвард, прервав её разговор.

– Иду.

Собрав с собой папку с уликами и документами, Ребекка выдвинулась в сторону палатки, наблюдая как много ей людей нужно сегодня опросить.

– Присаживайтесь. – Сказала Ребекка первому свидетелю. – Что вы видели?

Напротив Ребекки села бабушка на вид лет семидесяти.

– Милая, скажите, пожалуйста, что делать если на моем балконе много птиц, а полиция не реагирует? – отчаянно спросила бабушка.

– Вы вообще понимаете, где вы находитесь? – резко ответила Ребекка. – Эдвард, выведи её и пришли следующего.

Опросив около 10 свидетелей, все говорили практически одно и то же. Огонь, пожар, выбегающие люди. Подходя к концу, Ребекка уже потеряла надежду – тут вошел он.

– Здравствуйте, можно присесть? – Мужчина был статным, с густой бородой. На вид лет тридцать-сорок – морщинки, седые виски, но фигура будто принадлежала двадцатилетнему спортсмену.

– Да, конечно. Я вас слушаю.

– Все говорят про огонь. А я хочу рассказать, что было после. – Слова прозвучали загадочно. – Когда дым начал рассеиваться, мои глаза увидели жуткую картину – стены покрыли глубокие, черные полосы, огонь будто тек по ним как река. Я был там. Выжил благодаря чуду. Пол проваливался, оставив после себя решетку из обугленных балок. Но самое главное – запах. Тяжелый, с оттенком чего-то маслянистого. Я сразу понял. Это поджог. Причем – керосином.

– Ого! Расскажите откуда у вас такие познания в этой сфере? – Ребекка задала вопрос с долей сарказма.

– Не надо меня подозревать. Я двадцать лет проработал на нефтеперерабатывающем заводе. Керосин для меня – второй язык. Я знаю, как он пахнет, как ведёт себя на морозе, как быстро испаряется.

Когда пожарные заявили, что это случайность, я только усмехнулся. Я сразу распознал запах авиационного ТС-1. Для меня этот запах привычнее, чем парфюм моей жены.

– Хорошо, допустим, я вам верю. Что вы делали в здании? Почему не бежали?

– Я был в кабинете Даниэля во время возгорания. Он на третьем этаже, в левом крыле. Бежать было некуда. Прыгать в окно – самоубийство. Просто молился. Минут через пятьдесят пожарные нашли меня и вытащили. – Мужчина задрал рукава и показал ожоги. – мне просто повезло, я уже об этом говорил.

– Как вас зовут? Вы оставили отпечатки?

– Зовут меня Генри Уилсон. И, да, пальчики я свои оставил.

– На сегодня вы можете быть свободным. Спасибо за информацию. Мы включим вас с программу защиты свидетелей, так как вы сами понимаете. Знаете вы слишком много.

– Да… Спасибо.

Проводив последнего свидетеля Ребекка увидела Томаса. Он приближался с видом человека, которому не терпится испортить чужой вечер.

– Ну, и что, опять лезешь? Тебе же сказали по-английски – уйди.

– Я сама решу, когда уйти. Не твоё дело, Томас.

Не дожидаясь ответа, она вытащила ключи от своей старой «Инфинити» и сразу села за руль.

Заведя двигатель, она тронулась с места и поехала домой.

Глава II. Борьба за правду.

Рассвет еще не до конца победил ночные тени, когда скупые лучи солнечного света, словно приговор, просочились сквозь полупрозрачную тюль занавесок и ударили Ребекке прямо в лицо. Свет, обычно мягкий и утешающий, сейчас ощущался как назойливое напоминание о времени, которое она безвозвратно потеряла в бессознательном. Она поморщилась, прикрывая глаза ладонью, пытаясь отсрочить неизбежное – столкновение с реальностью и, что еще хуже, с Калебом.

Голова гудела от недосыпа и, возможно, от вчерашних мыслей, которые крутились в ней, как крысы в колесе, не давая расслабиться. Медленно, с трудом, будто каждое движение требовало усилий, она приподнялась на локте и сонным жестом потянулась к телефону, лежащему на тумбочке. Экран ярко вспыхнул, ослепляя еще сильнее.

– 8:41.

На мгновение она просто смотрела на цифры, не вникая. Потом осознание ударило, как холодный душ.

Черт, я хоть когда-нибудь не опоздаю? – вырвалось у нее шепотом, едва ли не с отчаянием. Голос был хриплым от сна и невысказанных слов.

Она бросила телефон на подушку и, спустив ноги на холодный пол, пошатнувшись направилась к шкафу. Открыв дверцу, она уставилась внутрь. Одежда, словно свидетельство её погружения в расследование, валялась в беспорядке. Многие вещи явно не видели стиральной машины уже две недели – они пахли пылью, сигаретным дымом и чем-то еще, что она не могла и не хотела определить.

С минуту она стояла, оглядывая этот хаос, потом, вздохнув, схватила первое, что показалось чистым на ощупь – черные джинсы и простую белую футболку. Это был её стандартный "боевой" наряд, удобный для движения и не отвлекающий вниманием. Переодевшись на ходу, она скинула пижаму в сторону и босиком, на бегу, схватила сумку и ключи.

Дверь хлопнула позади неё с такой силой, будто она пыталась захлопнуть и все свои мысли тоже. Улица была еще полупустой, но машины начали появляться. Заводя свой старенький автомобиль, Ребекка автоматически включила зажигание, но даже не подумала о кофе. Пустая кружка на кухонном столе напоминала о пропущенном утре.

Садясь за руль, она невольно представила сцену в отделе: суровое лицо Калеба, его голос, усиливающийся с каждой секундой её опоздания, его стандартная фраза о дисциплине. Она мысленно вздохнула. Сегодня он будет кричать не только из-за кофе, но и из-за всего, что происходило вчера. Но сейчас ей было наплевать. Главное – добраться туда, пока не стерло последние нити, связывающие её с работой. И пока сердце, всё ещё бьющееся от утренней тревоги, не замерло окончательно.

– Ну здравствуй, опять опаздываешь? – встретил её Калеб, начальник отдела

– Зато я пришла, – устало ответила Ребекка. – и ещё у меня есть много информации по вчерашнему делу.

– Пройдем-ка ко мне в кабинет.

Здание отдела полиции было массивным, построенным, судя по архитектуре, ещё в середине прошлого века – кирпичные стены, потемневшие от выхлопных газов и времени, с крупными окнами, за которыми даже в полдень казалось сумрачно. Входной холл поражал своей строгостью: высокие потолки, выложенные мрамором стены, на которых висели пожелтевшие фотографии бывших начальников и памятные доски с именами сотрудников, погибших при исполнении. Воздух внутри был плотным, с примесью дезинфектора, старой бумаги и неизбежного запаха кофе, струившегося из автоматов, установленных у стойки регистрации.

Ребекка вошла через стеклянные двери, и сразу же её окатила волна знакомого шума – звонки телефонов, приглушённые голоса, стук клавиш печатных машинок и новых компьютеров. Полицейские сновали по коридорам, некоторые спешили с папками в руках, другие стояли в группах, оживлённо обсуждая что-то. Несмотря на утреннюю суету, в здании ощущалась странная напряжённость – как будто каждый знал, что происходит что-то необычное, но предпочитал не говорить об этом вслух.

Она прошла через главное фойе, миновав стойку регистрации, где дежурил молодой офицер, кивнув ему почти незаметно. По стенам вдоль коридора тянулись доски с объявлениями, бюллетенями и схемами расследований, большинство из которых касались недавних происшествий. Лампы дневного света мерцали, создавая резкие тени на лицевых сторонах дверей, за которыми скрывались кабинеты.

Подойдя к концу коридора, Ребекка остановилась перед массивной деревянной дверью с табличкой: «Калеб Морган – Начальник отдела». Стеклянная вставка в двери отражала её лицо – усталое, с тенями под глазами, но с решимостью, которая не погасла даже после ночи, полной кошмаров. Она положила руку на холодную ручку и почувствовала, как по спине пробежал лёгкий холод – не от температуры, а от предчувствия того, что ждёт её внутри.

За дверью, как она знала, её ждал не просто разговор. Это будет допрос. Или угроза. Или приговор. Калеб всегда умел сделать так, чтобы даже самый обычный вызов ощущался как шаг к краю.

– Присаживайся.

– Спасибо.

– Я не любезничать тебя позвал. Ты хоть и сержант, но ты всё еще хочешь работать в полиции? – Угрожающе спросил Калеб.

– Я чего-то не поняла, или это угроза? – С возмущением узнала Ребекка.

– Ты всё правильно поняла, это угроза, если всё еще хочешь работать в полиции, не суй свой нос в это дело. Мы с Томасом все порешали. Это их дело.

– Ничего так, что они закрывают это дело в связи с тем, что они считают это несчастным случаем?

– Да, это несчастный случай, и точка.

– Вы покрываете кого-то? – Повышая голос встала Ребекка со стула.

– Поверь, Ребекка, ты очень ценный сотрудник, но я прошу тебя не лезть в это дело, или пиши по собственному желанию. У тебя ничего нет.

– Я вас поняла, Калеб.

Ребекка практически вылетела из кабинета, и чуть ли не столкнулась с Эдвардом.

– Ребекка, ты чего такая… Возбужденная? – Спросил Эдвард в недоумении

– Эдвард, ты то мне как раз и нужен. – Произнесла Ребекка и взяла его за руку чуть ли не ведя за собой. – Ты в курсе, что Калеб отстранил нас от вчерашнего дела?

– Ну, да и что с этого? И отпусти руку, я её уже не чувствую.

– Прости… – Отпустила руку Ребекка. – В смысле «И что?». Мы разве вчера ради этого до 5 часов утра сидели с уликами, с криминалистами, с пожарной инспекцией и свидетелями?

– Калеб сегодня сказал, чтобы мы не лезли в это дело.

–А я хочу. И я займусь этим делом, я не хочу пускать все на самотек.

– Я если правильно понимаю, ты хочешь, чтобы я помог тебе?

– Да, и Николаса позови, жду вас в своем кабинете.

Разойдясь с Эдвардом в разные стороны, Ребекка почувствовала, как её желудок громко напомнил о себе – он издал глубокий, протяжный урчание, словно эхо в пустом зале. Она усмехнулась сама себе: расследование может быть увлекательным, но даже самые великие сыщики не застрахованы от простого человеческого голода.

Не теряя времени даром, она направилась к старому, чуть запылённому аппарату с кофе и снеками в дальнем углу коридора. Засунув в щель сотенную купюру, она с нетерпением ждала, пока машина со скрипом выдаст ей горячий кофе и свежий бутерброд. С подносом в руках Ребекка уверенно зашагала обратно в свой кабинет, где уже ждало дело, полное загадок и недоговоренностей.

Как только последний кусочек был съеден, а чашка опустела, она мгновенно переключилась на работу. Перед ней на стене возвышалась доска анализа – хронология событий, фотографии мест происшествия, показания свидетелей, обрывки записей и странные совпадения. Это была своего рода паутина, которую Ребекка аккуратно расплетала, надеясь найти ключевое звено.

Сейчас в списке подозреваемых значилось четверо.

Первый – Даниэль Фрикмен, владелец компании, в которой произошёл пожар. Он был слишком спокоен после случившегося, почти безмятежен. Возможно, это был умышленный поджог ради страховых выплат или способ отвлечь внимание от куда более серьёзных финансовых афер.

Вторым шёл Ричард Грасс – бизнес-конкурент Даниэля, глава крупной строительной компании «Skyline Builders». Их компании последние несколько месяцев вели жесткую борьбу за муниципальные контракты. Грасс славился своей беспощадностью: не раз его подозревали в поджогах офисов мелких фирм, но доказательств так и не нашлось. Его империя простиралась почти по всей стране, и за каждым его шагом тянулась тень сомнений.

Третьим фигурантом стал Томас Норман – сотрудник полиции, который первым прибыл на место происшествия. Что-то в его поведении настораживало. Он всячески стремился закрыть дело как «несчастный случай», игнорируя очевидные противоречия. Возможно, он скрывал что-то важное или просто выполнял чьи-то указания сверху?

И, наконец, последним и самым загадочным был профессор Алан Грей – бывший научный сотрудник компании, работавший над секретным проектом. За неделю до пожара он внезапно исчез, оставив после себя лишь одну записку: «Они всё равно найдут меня». Следствие снова легло на плечи Нормана, что вызвало у Ребекки ещё больше вопросов.

В этот момент в кабинет вошли Эдвард и Николас. На мгновение они замерли, наблюдая эту картину: Ребекка, вихрь энергии и мысли, метается между уликами, фотографиями, бумагами, пытаясь найти связь, объяснить необъяснимое. В воздухе витало напряжение, будто каждый из подозреваемых прятал свою правду, а время работало против них.

– Ребекка, все хорошо? – Спросил Николас с ноткой переживания в голосе.

– Да, читайте, я тут всё уже составила.

Ребята удивились как быстро она всё это сделала, но в тот же миг минуя стол ребята подошли к доске анализа и начали читать и изучать паутину.

– Вот теперь понимаете, почему это не может быть несчастный случай?

– Мы то понимаем, дорогая, но как нам это может помочь, если нас убрали с этого дела? – с переживанием спросил Николас

– Мы будем делать всё под носом у шефа, пока он не видит, расследуем дело, и дадим ему резонанс.

– Но нас же могут уволить… Как ты этого не понимаешь?

– Не уволят, я скажу, что делала всё сама, можете за себя не переживать.

– С чего начнем? – Спросил Эдвард.

– Вы занимайтесь уликами, а я займусь подозреваемыми. Николас, достань мне номера телефонов этих подозреваемых, я хочу с ними лично встретиться обговорить. Эдвард, займись делами по уликам, и собери отпечатки пальцев с места преступления.

Эдвард и Николас не задерживались – они сразу же вышли из кабинета, обсуждая по пути свои поручения. Каждый шаг уносил их вглубь здания, туда, где начиналась обыденная рутина расследования: телефонные звонки, допросы, проверка документов. А Ребекка осталась одна. Время не ждало, и она не собиралась терять ни минуты.

Не раздумывая, она взяла телефон и набрала номер Даниэля Фрикмена – первого в списке подозреваемых. Аппарат едва слышно завибрировал, и в наступившей тишине комнаты отчётливо прозвучали долгие, почти издёвчивые гудки. Один… второй… третий… Связь не обрывалась, но и ответа не было. Ребекка нахмурилась, ощущая внутри лёгкое беспокойство. Неужели он просто не берёт трубку? Или его молчание что-то значит?

Она положила телефон на стол и задумалась. Тишина в кабинете стала плотной, почти осязаемой. Что скрывалось за этим безмолвием? Возможно, ничего. А возможно – всё.

Внезапно раздался стук в дверь. Чёткий, решительный. Ребекка вздрогнула. Она знала этот шаг – это был Калеб. Её сердце на мгновение ускорило бег: доска с подозреваемыми всё ещё висела перед глазами, как открытая книга. Ни одна деталь не должна была попасть в чужие руки раньше времени.

Без колебаний она подскочила к доске и одним движением перевернула её тыльной стороной к стене. Листы бумаг, фотографии, стрелки связей – всё исчезло, будто их никогда и не было. Лишь секунда прошла между стуком и её действием, но казалось, целая вечность.

– Войдите, – произнесла она спокойно, хотя внутри всё ещё билось напряжение.

Дверь медленно открылась, и в проёме показался высокий силуэт Калеба. Его взгляд скользнул по комнате, словно он чувствовал, что что-то изменилось, но не мог понять – что именно.

А Ребекка уже улыбалась, как ни в чём не бывало. За этой дверью начиналась новая игра. И правила в ней устанавливала она.

– Ребекка, ты нужна завтра на деловой встрече. Эмма Райт приглашает завтра на официальное мероприятие по случаю заключения нового муниципального проекта, я там присутствовать не смогу, поэтому прошу тебя.

Эмма Райт числилась среди влиятельных фигур города. На официальных бумагах она значилась как городской советник по вопросам благоустройства, курировавшая крупные инфраструктурные проекты. Однако за пределами протоколов заседаний и отчётов её имя не раз всплывало в самых разных кругах – от журналистских расследований до закрытых разговоров в коридорах власти.

И, конечно же, её имя было связано с Даниэлем Фрикменом. Не просто так, как могло показаться на первый взгляд. Их деловые отношения были хорошо задокументированы: многочисленные контракты, выделенные его компании участки, ускоренное согласование проектов – всё это создавало картину тесного сотрудничества. Но ходили слухи и о более личном характере их связи. Кто-то говорил о старой дружбе, кто-то – о гораздо большем. Что бы ни связывало их, одно было ясно: если копнуть чуть глубже, то Эмма Райт могла знать гораздо больше, чем позволяла себе сказать публично.

Для Ребекки этот факт становился ещё одной ниточкой, которую следовало потянуть. Возможно, именно через Эмму можно будет выйти на правду, спрятанную за фасадом законности и безупречной репутации.

– Зачем оно мне надо? – Спросила Ребекка

– Представлять моё имя. Ну, и своё конечно. Там будет Ричард Грасс, Эллен, и многие другие персоны.

Имя Ричард Грасс сразу пронзило её слух. То, что ей надо. Попробует там добить информацию нужную ей

– Хорошо, я согласна. Но только ради вас.

– Спасибо!

Ребекка вышла из кабинета проходя мимо стойки регистрации, Ребекка заметила, как Джессика, секретарь отдела, сидит за своим столом и что-то усиленно печатает, не отрывая глаз от экрана.

– Привет, Джес, – сказала Ребекка, немного устало, но с доброжелательной интонацией.

Джессика подняла взгляд, поправляя очки на носу.

– О, Ребекка… Калеб тебя искал. Или, точнее, наблюдал, куда ты пошла после его кабинета.

– Он всё ещё следит за мной? – усмехнулась Ребекка. – Я думала, это прерогатива только плохих парней.

– Ты для него сейчас хуже плохого парня, – ответила Джессика, понизив голос. – Слышишь? Он сейчас разговаривает по телефону с Томасом. Что-то связанное с делом о пожаре. Не знаю, что они замышляют, но явно хотят закрыть его намертво.

Ребекка замерла на секунду, затем кивнула:

– Спасибо, Джес. Если услышишь что-нибудь интересное, дай знать.

– Только если ты принесёшь мне кофе из того старого автомата, который работает через одно "ха", – подмигнула Джессика.

– Обещаю, – Ребекка улыбнулась и пошла дальше, но теперь её шаг стал увереннее.

Позже, когда Ребекка направилась в лабораторию за результатами анализов, она встретила Нэнси – криминалиста, которая часто работала с их группой. Та как раз выходила из кабинета, держа в руках папку с документами.

– Нэнси! – окликнула Ребекка. – Как там у нас с анализами по пожару?

Нэнси вздохнула, огляделась и чуть понизила голос:

– Я не могу официально передавать тебе информацию. Калеб дал указание, чтобы ты была в стороне от этого дела.

– Понимаю, – кивнула Ребекка. – Но мы же не первый год работаем вместе. Даже если я просто спрошу – ты можешь сказать, было ли вещество, способствующее возгоранию?

Нэнси помолчала, потом осторожно ответила:

– Да. Мы нашли следы легковоспламеняющейся жидкости. Не бензин, но что-то похожее. Её использовали в ограниченном количестве, но достаточно, чтобы начать цепную реакцию.

– Это не несчастный случай, – твёрдо произнесла Ребекка.

– Я ничего не говорила, – Нэнси посмотрела на неё серьёзно. – Но будь осторожна. Ты в опасности, если продолжишь этим заниматься.

– Я уже в опасности, – ответила Ребекка. – Спасибо, Нэнси.

Криминалист кивнула и ушла, оставив Ребекку с новой порцией информации и тревогой в груди.

В коридоре, подходя к своему кабинету, Ребекка столкнулась с Мэттом – молодым полицейским, который только начинал карьеру.

– Сержант Ребекка! – он попытался выглядеть уверенно.

– Я… эээ… хотел спросить… вы всегда так… решительно входите в кабинет шефа?

– В смысле? – усмехнулась она.

– Ну, вы же знаете… все видели, как вы вышли оттуда. Вы не испугались?

– Конечно, испугалась. Но страх – плохой помощник в работе. Лучше использовать его как топливо.

Мэтт кивнул, немного растерянно.

– А если честно, – добавила она, – я каждый день прихожу сюда и думаю: «А сегодня меня уволят?» Но пока не уволили – значит, я на правильном пути.

Он улыбнулся, немного расслабился.

– Хотел бы быть таким же смелым, как вы.

– Будешь. Только не позволяй страху говорить за тебя.

Глава III. Встреча.

Чтобы не выглядеть на официальном мероприятии как серая мышь, Ребекка выбрала платье чуть ниже колен – золотистого оттенка, переливающееся при свете, будто усыпанное мелкой пудрой. Макияж был легким, но аккуратным – она знала, что камеры сегодня тоже будут работать. Надев высокие каблуки, она невольно поморщилась: вечер обещал быть долгим, возможно, даже с задержанием.

Мероприятие проходило в роскошном банкетном зале отеля The Royal Crest. Благотворительный ужин собрал представителей бизнеса, городской элиты и чиновников. Свет люстр мягко играл на хрустале бокалов, официанты бесшумно скользили между столами, подавая закуски и вино так, словно сами были частью декора.

Ребекка стояла чуть в стороне от основного шума – возле бара, прислонившись к высокому стулу. Она не любила такие мероприятия, но начальство настояло: «Вы теперь лицо отдела. Нужно быть видимой». Она держала в руках бокал с водой. Ни есть, ни пить, ни говорить не хотелось. Только наблюдать. Оценивать. Это её сильная сторона – умение читать людей, даже за праздничным столом. Так она всегда делала. Даже на вечеринках.

Именно тогда он появился.

Ричард Грасс вошёл в зал с характерной для него невозмутимой уверенностью, каждый его шаг словно подчёркивал привычку быть в центре внимания, даже если он стремился остаться в тени. Его присутствие ощущалось задолго до того, как он пересёк порог – будто воздух становился чуть плотнее, напряжение нарастало. Он был одет безупречно: дорогой чёрный костюм, сшитый, судя по крою, на заказ, идеально сидел на его стройной, но подтянутой фигуре. Белоснежная рубашка, без единой складки, контрастировала с тёмно-синим галстуком, аккуратно завязанным у воротника. Его лицо было сосредоточенным, но в то же время спокойным – выражение человека, привыкшего контролировать обстановку. Черные, как ночь, волосы были аккуратно зачёсаны назад, лишь несколько прядей слегка падали на лоб, придавая ему чуть более мягкий, человеческий вид. Но настоящая сила его присутствия скрывалась в глазах – холодных, проницательных, будто способных видеть сквозь маски и ложь, которые люди обычно надевали. Его взгляд скользнул по залу с лёгким интересом, словно он оценивал не только людей, но и потенциальные исходы событий. Он двигался плавно, без спешки, излучая ту естественную харизму и грацию, которые не приобрести – ими надо родиться. И, судя по всему, Ричард Грасс родился для того, чтобы быть в центре игры, даже если его истинная роль оставалась загадкой.

Его заметили сразу. Кто-то кивнул, кто-то улыбнулся, кто-то попытался привлечь внимание. Но Ричард, игнорируя всё это, направился к дальнему углу бара – прямо к Ребекке.

Не спрашивая разрешения, он взял соседний барный стул и, слегка придвинув его, присел рядом.

– Вы одна из тех людей, кто предпочитает наблюдать за вечеринкой, а не учувствовать в ней? – произнес он, заказывая себе виски со льдом.

Ребекка повернула голову. Мужчина был красив. И слишком уверен в себе.

– Скорее я здесь по работе, а вы?

– Тогда мне повезло, меня окружают либо политики, либо банкиры. А вы хотя бы поинтереснее их.

– Я не для развлечения. Если вы собираетесь спросить, как прошло моё утро, то это будет максимально скучно.

– Понятно. – Рассмеялся Ричард. – Значит вы действительно Ребекка Паркер. Я читал о Вас. 37 раскрытых дел к 24 годам – это внушает.

– А вычитаете новости? Или следите за полицией?

– Немного того и другого. Особенно, когда дело касается крупных компаний. Как, например, Only in the Future

– Вы хорошо знаете Фрикмена? – Пауза. Ребекка смотрит на него внимательно изучая.

– Даниэля? Мы работаем вместе… Иногда. Хотя чаще конкурировали. Так бывает, когда оба хотят одного.

– И что же вы хотите сейчас? – Четко спросила Ребекка.

– Сейчас? Сейчас я хочу понять почему женщина, которая раскрывает преступления, так часто задает вопросы о людях, которые еще ничего не совершили.

– Потому что виноват тот, кто меньше всего подозреваем.

– Ох… – Улыбнулся Ричард – Звучит как начало хорошего расследования. Или плохой истории.

– А вы любите плохие истории?

– Нет, не так. Я люблю хорошие концовки. Даже, если они не самые светлые.

Их взгляды скрестились и застыли. В этом молчаливом обмене было больше, чем слова – напряжение, понимание, возможно, даже та самая искра, что не давала им сгореть в пламени происходящего. Музыка в зале нарастала, наполняя паузы между репликами, сливаясь с гулом разговоров и смехом гостей, чьи силуэты мелькали за окнами и в дверных проёмах. Казалось, весь мир продолжал своё праздничное шествие, не подозревая, что здесь, в этом углу, две судьбы взвешивают каждое слово, каждое движение, заряженное возможным исходом. Ребекка первой отвела глаза, и в этот момент Ричард понял: всё только начинается.

– Вы слишком много говорите. Это может быть опасно. – Сказала Ребекка, смотря в синие как море глаза.

– А вы слишком много слушаете, это тоже опасно.

– Берегитесь, мистер Грасс. Я умею слышать между строк.

– Тогда тоже будьте осторожны, детектив. Иногда правда – это не то, что хочется услышать.

После последней фразы Ричарда – "Иногда правда – это не то, что хочется услышать" – между ними повисло молчание. Длинное. Наполненное чем-то большим, чем просто слова.

Он кивнул, почти как в знак уважения, и ушёл, оставив после себя легкий аромат дорогих духов.

Ребекка отошла от бара, оставив за собой тёплый свет люстры и голос Ричарда Грасса. Он всё ещё стоял у неё в голове – его слова, взгляд, уверенность. Всё это было чересчур… слишком гладко.

Она прошла через зал, аккуратно минуя группки разговаривающих гостей, кивая кому-то из знакомых. Она знала, что ей нужно уйти. Не потому, что ей стало плохо или она устала – наоборот, внутри всё закипало. Слишком много вопросов. И слишком мало ответов.

На пороге зала она остановилась, обернулась.

Ричард уже разговаривал с кем-то из бизнесменов, но чувствовал её взгляд. Он чуть заметно улыбнулся – без пафоса, почти по-дружески. Как будто они действительно были на одной волне.

Но Ребекка знала: так не бывает. Никогда.

Выйдя из отеля, Ребекка решила всё-таки задержаться неподалёку. Она оставила машину на стоянке и прошла пешком до угла, где обычно собирались журналисты после подобных мероприятий. Но сегодня её интересовала не пресса, а другая гостья вечера – Эллен Марлоу , юрист города, которая работала над контрактами между муниципалитетом и компаниями Даниэля Фрикмена.

Ребекка нашла её у выхода для курящих – тонкая женщина лет сорока, в строгом черном костюме, с сигаретой в пальцах. Она разговаривала по телефону, но, заметив Ребекку, закончила разговор.

– Не ожидала вас здесь увидеть, детектив, – произнесла Эллен сухо.

Ребекка тоже закурила

– А я вас – тем более. Я думала, вы уже давно бросили.

– Так и есть. Это моя первая за полгода. Значит, вечер был действительно тяжелый.

– Или напряжённый.

Эллен усмехнулась, затушив окурок.

– Что вы хотите, Паркер?

– Мне нужна информация о последнем контракте между городом и компанией Only in the Future. Кто именно подписывал? Какие были условия?

– Вы знаете, что это закрытая информация?

– А вы знаете, что я могу получить её официально, если начну расследование.

Пауза. Эллен посмотрела на неё внимательно.

– Хорошо. Только не говорите, что это от меня. Даниэль получил этот проект через рекомендацию Эммы Райт. Весьма… личную рекомендацию. Но формально всё чисто. Сроки сданы досрочно, суммы соответствуют бюджету.

– Но?

– Но один из пунктов в договоре предусматривает… страховое покрытие в случае форс-мажора. Если здание будет повреждено или уничтожено, страховка покроет все расходы компании, включая убытки от приостановки работы.

– То есть он мог выиграть даже от пожара?

– Теоретически. Но формально никто не признает этого вслух.

– Благодарю, Эллен.

– Только будьте осторожны. Вы ввязываетесь в нечто большее, чем просто полицейское дело.

Ребекка остановилась у своей машины, вытащила ключи и села внутрь. Закрыла дверцу. На несколько секунд замерла, глядя перед собой сквозь лобовое стекло.

Город был спокоен. Слишком спокоен для того, чтобы скрывать такие тайны.

Она завела двигатель, вздохнула и медленно тронулась с места.

Сзади, в зале отеля, Ричард Грасс наблюдал за ней из окна.

Улыбка исчезла.

Глава IV. Тень правды.

На следующий день, вернувшись в отдел, Ребекка сразу направилась к кабинету Николаса. Всё её существо было напряжено, будто между лопатками чувствовалось пристальное внимание невидимого наблюдателя. Она знала, что вчерашняя встреча с Ричардом Грассом перевернула всё. Каждый шаг теперь должен был быть обдуманным.

Кабинет Николаса был в характерной для него полутьме – он всегда предпочитал приглушённый свет, утверждая, что так лучше видны детали на экранах. Он сидел за своим рабочим местом, спину к двери, поглощённый экраном монитора. Либо он действительно просматривал почту, либо притворялся, чтобы выиграть время.

– Ну? – спросила она, не оборачиваясь, как будто чувствовал её присутствие. Её голос звучал немного хрипло, она не получила полноценного отдыха – Ты достал номера телефонов?

Ребекка сделала шаг внутрь, закрывая дверь. Она чувствовала, что за ней наблюдают, и привыкла быть осторожной. В руках она держала папку с новыми находками, сердце билось быстрее, чем обычно.

– Достал, – ответил он наконец, поворачиваясь к ней. На его лице читалась усталость, но в глазах горел огонь напряжённого интереса. – Только не думай, что это просто список. Я проверил – все эти номера связаны с проектом Aether.

Он положил перед ней распечатки. Ребекка взяла их, чувствуя, как внутри всё сжимается. Она знала, что правда ждала её за каждым углом. Но теперь она понимала – эта правда может оказаться слишком близкой к сердцу.

– Проект Aether? – С удивлением спросила Ребекка – Это что такое?

– Пока мне неизвестно, но я как понял, это какая-то муть между «верхушками», что-то они делают, я пока не понял, что.

– Грасс знает, что я в деле. Он почти признал это.

– Что ты имеешь в виду?

– Он говорил так, будто сам ждал меня. Будто хотел встретиться. И предупредил – правда может быть опасной.

Николас нахмурился.

– Звучит как угроза.

– Или предупреждение. Возможно, он не хочет, чтобы я раскопала что-то, что может его уничтожить. Либо наоборот – хочет, чтобы я нашла что-то, что уничтожит других.

– Ты думаешь, он играет против Фрикмена?

– Не уверен. Но одно ясно – они оба замешаны. Просто кто-то из них умнее маскируется.

– Тогда давай проверим финансовую цепочку. Если Грасс хотел подставить Фрикмена, он бы не стал оставлять следов. А если Фрикмен сам всё организовал, то кто-то должен был ему помочь.

– Вот этим мы и займёмся. Поднимем все банковские операции, связанные с проектом. И проверим связи Эммы Райт.

Николас вздохнул.

– Мы вляпались, да?

– Да. Но теперь уже поздно отступать.

– Жди, я зайду к тебе в течении дня

День в отделе выдался как всегда скучным. Никаких громких происшествий, никакой срочной работы – только рутина, тянущаяся из угла в угол вместе с дежурными офицерами.

По коридорам сновали полицейские, разбирая одно бытовое дело за другим: кто-то пытался вернуть потерянную сумочку, другой – отчитывался по делу о пропавшей собаке. В углу кабинета старший лейтенант пытался успокоить женщину, которая уже третий день приходила с заявлением о шумных соседях. За соседним столом двое новичков пытались понять, как оформлять протокол на мелкое хулиганство – судя по их лицам, не очень успешно.

Ребекка сидела за своим столом, листая бумаги, которые давно перестала читать. Мысли ушли далеко от этого серого помещения. Она чувствовала, что город что-то скрывает. Может быть, это интуиция. А может – опыт. Но в отличие от других, её не интересовали ни потеряшки, ни бытовуха. Её дело было другим.

Робкий стук в дверь прервал Ребекку от размышлений. Короткий, неуверенный стук – будто тот, кто стоял за дверью, тоже сомневался, стоит ли ему входить. Пауза. Затем снова – чуть более решительный стук, но всё ещё мягкий, почти извиняющийся.

– Я тут нашёл кое-что о проекте Aether, – раздался приглушённый голос Николаса сквозь дверь, напряжённый, но с ноткой возбуждения. Он явно что-то раскопал. Что-то важное.

Ребекка оторвалась от бумаг, которые уже давно перестала читать. Её взгляд устремился к двери. Сердце чуть участило биение. Каждая новая зацепка теперь была как шаг по минному полю – можно найти ответ… или взорваться вместе с ним.

– Входи, – сказала она, стараясь говорить спокойно, хотя внутри всё напряглось.

– Посмотри на эти транзакции. Это что-то непонятное, если не разобраться. Это… – он сделал паузу, что бы подобрать слова – …это очень хитро замаскированная финансовая схема.

–Что ты имеешь в виду? – Ребекка наклонилась над столом, приблизив лицо к бумагам, которые Николас только что положил перед ней. Первое, что бросилось в глаза, – это плотный текст, испещрённый цифрами, схемами и стрелками, соединяющими блоки с непонятными аббревиатурами. Если бы кто-то посторонний взглянул на эти листы, он бы, вероятно, увидел лишь хаос: колонки чисел, перечёркнутые пометки, диаграммы, больше похожие на технические чертежи, чем на понятную информацию.

Но Ребекка не просто смотрела – она читала. Её взгляд скользнул по строкам, и первые же цифры вызвали у неё внутренний зуд. Это были не случайные числа. Это были транзакции. Миллионы. Скрытые за кодами, завёрнутые в "гранты", "исследовательские работы", "срочные контракты". Она узнала знакомые названия – имена компаний, которые официально связаны с проектом Aether. Но теперь, с этой стороны, они выглядели совсем иначе. Как прикрытие. Как потоки, ведущие в одну точку.

– "Проект Aether" – это прикрытие. Гранты, контракты, "исследовательские работы"… миллиарды долларов, которые официально шли на создание этой самой системы. Но на самом деле… – Он щёлкнул мышкой, и на экране ноутбука появилась информация – …они шли по кругу. Через подставные компании, офшоры, благотворительные фонды. Отмыв денег.

– Отмыв? Кто? Зачем? – Ребекка стояла в шоке не понимая, что это значит.

– Те, кто стоял "наверху". – Почти шёпотом сказал эти слова Николас, что бы никто не услышал – Фрикмен был лицом, но он не был владельцем. Он был… автором, как писатель-призрак. Настоящие боссы – люди из городского совета, из полиции… – Он посмотрел ей в глаза …возможно, даже Калеб.

– Калеб? – Ещё больше приходя в шок спросила Ребекка…

– Подумай. У него всегда были все ресурсы. Он всегда знал, куда идти. Он контролировал бюджетные линии. И он всегда… "защищал" определённые дела. – Николас достал другую папку – Алан Грей, по моим данным, тоже был частью этого. Не как создатель, а как инженер. Он знал, как сделать систему "независимой", чтобы она могла обслуживать эти финансовые потоки без лишних вопросов. Но что-то пошло не так. Что? Пока неизвестно…

– И что теперь?

– Теперь ты знаешь, почему Грасс хотел с тобой встретиться. Он знает, что ты близка к правде. И он должен решить – отпустить тебя или… остановить. Мы все должны решить, готовы ли мы заплатить цену за эту правду. Потому что, как он сам однажды сказал… "Иногда правда – это не то, что хочется услышать."

Ребекка замерла, уставившись на бумаги. Отмывание денег? Серьёзно? Это объясняло бы потоки средств, но… зачем масштабировать это всё под такой столь огромный проект? Зачем рисковать такими объёмами, если цель – всего лишь финансовая? Что-то здесь не сходилось, и интуиция, которую она так ценила, взволнованно звенела внутри. Это было не просто преступление – это была тайна, замаскированная под преступление. И эта тайна звала её, как и прежде звались все нераскрытые дела.

Её глаза потемнели, загорелись внутренним огнём. Каждая новая зацепка, каждый намёк на скрытую правду только усиливал её жажду докопаться до истины. Что они скрывают? Кто ещё в этом замешан? Вопросы хлынули потоком, и каждый требовал ответа. Она не могла остановиться. Не сейчас, когда так близко.

Но среди всех этих имен, схем и теневых денег, одно имя почему-то не вызывало у неё подозрений – Калеб. Николас мог говорить, что угодно, но её сердце отказывалось верить в его причастность. С того момента, как она приехала в Денвер – брошенная, почти потерянная после закрытия лондонского отдела, – он был для неё опорой. Он принял её, дал работу, поверил в её способности. Он был наставником, строгим, порой грубоватым, но всегда справедливым. Он учил её, направлял, защищал. Даже когда она выходила за рамки, он стоял за неё. Нет, Калеб… он не мог быть частью этого. Не её Калеб. По крайней мере не того, которого она знала. Возможно, он просто не знал всей правды, как и она когда-то не знала. Или… или он был слишком глубоко, чтобы выбраться. Но предатель? Нет. Никогда. Он был её учителем, а она – его ученицей. Эта связь казалась чем-то незыблемым, даже перед лицом разворачивающегося заговора.

От мыслей о сложившейся ситуации её вырвала речь Николаса. Его голос звучал немного робко, неуверенно, как будто он сам не знал, стоит ли произносить эти слова.

– Ребекка, не хочешь сегодня вместе поужинать? – спросил он, слегка поколебавшись.

Ребекка подняла глаза от бумаг, на мгновение встретившись с ним взглядом. В его глазах читалась какая-то неясная надежда, смешанная с осторожностью. Она задумалась на секунду. Всё, что происходило вокруг, было настолько напряжённым, что даже такое простое предложение казалось странным. Но странность эта была приятной. Почти… человечной.

– Нет, прости, Николас, у меня сегодня есть дела, – ответила она, стараясь говорить мягко. Ей не хотелось ранить его, пусть даже отказ был простым и обыденным.

Он кивнул, почти сразу отводя взгляд. В его лице мелькнуло лёгкое разочарование, но он не стал настаивать.

– Понял, ухожу, – сказал он тихо и, повернувшись, вышел, аккуратно прикрыв дверь за собой.

После того как дверь закрылась, в кабинете повисла тишина. Ребекка сидела неподвижно, глядя на то место, где только что стоял Николас. Внезапно её сердце екнуло, будто что-то внутри сжалось. Это чувство было незнакомым. Не страх, не тревога, а что-то другое – тёплое, но в то же время тревожное.

Она сама не поняла, почему ей стало жаль его. Может, потому, что он был рядом, когда всё остальное рушилось? Может, потому, что его помощь была искренней, а она до сих пор не нашла времени, чтобы по-настоящему отблагодарить его? Или просто потому, что никто – никогда раньше не предлагал ей поужинать без повода, кроме работы?

В этом предложении скрывалась странная доля заботы. Что-то, чего давно не было в её жизни. Что-то, что напоминало о том, что за пределами дел, заговоров и потерь, всё ещё существуют люди, способные просто быть рядом.

Ребекка глубоко вздохнула, отложив бумаги в сторону. Она знала, что скоро всё снова обернётся хаосом. Но в этот короткий момент, в тишине кабинета, она позволила себе почувствовать – пусть даже на миг – ту самую человечность, которую давно научилась прятать.

– Ну, что же, нужно заняться Аланом Греем, единственный «таинственный подозреваемый». – Сказала это Ребекка вслух, с ноткой усталости.

Ребекка выдвинулась в сторону его дома по адресу.

Погода выдалась мрачной. Тучи висели над головой, словно предупреждали: не ходи туда. Но Ребекка всегда шла туда, куда другие боялись.

Она ехала по узкой дороге, окружённой лесом и болотами. Место казалось забытым временем. Дом Алана Грея находился в пригороде, на окраине города – там, где даже GPS начинал путаться.

Наконец она его увидела.

Старое деревянное здание, приютившееся в гуще чахлых деревьев и колючего кустарника, будто скрывалось от мира. Ветер шуршал мусором во дворе, поднимая пыль и листья, будто предупреждал: не входи.

Покосившийся забор, покрытый трещинами и пятнами времени, почти полностью сломался – некоторые доски валялись на земле, другие болтались на ржавых петлях. Дверь, когда-то белого цвета, теперь была серой от грязи и лишайника, а надпись «Не беспокоить» давно смыло дождём.

Облупленные стены словно пытались удержать последние остатки краски, но время не щадило их – щели между досками зияли, как раны. Веранда, некогда гордость хозяев, просела посередине, издавая жалобный скрип при каждом порыве ветра. Окна были затянуты паутиной, а стёкла местами выбиты – кто-то давно уже был здесь до неё.

Дом казался живым. Словно он помнил каждого, кто переступал порог. И не собирался делиться этими воспоминаниями просто так.

Ребекка подошла к двери. Замок был взломан. Или кто-то уже побывал здесь раньше?

Она достала фонарик и вошла внутрь.

Запах плесени и пыли ударил в нос, будто дом сам дышал на неё гнилью. Всё вокруг было перевёрнуто вверх дном: книги валялись на полу, ящики выдвинуты до упора, картины свисали со стен, как обвисшие занавески. Это был не хаотичный обыск грабителя. Нет. Кто-то искал что-то очень определённое.

Ребекка медленно прошла через комнату, осторожно переступая между обломками мебели и осколками стекла. Стол в углу, к её удивлению, остался почти невредимым – если не считать слоя пыли и нескольких подозрительных пятен. На его поверхности лежала бумага. Помятая, местами порванная, она едва держалась в руках.

Она осторожно разгладила лист пальцами. Текст был почти стёрт, но некоторые буквы всё ещё просматривались. Она разглядела текст:

«Если ты это читаешь, значит, они ещё не нашли тебя. Берегись. Не верь никому. Особенно тем, кто говорят, что хотят тебе помочь.

Алан Грей.

23 июня 2025г.»

Ребекка нахмурилась. Как будто бы это не обычная записка. А предупреждение.

Ребекка медленно обернулась, оглядывая комнату. В углу у дальней стены стоял потрёпанный шкаф – древний, как будто здесь никто не жил сто лет. Доски покоробились от времени, краска местами облупилась, оставив серо-белые пятна, словно дом сам старался избавиться от этой мебели.

Она подошла ближе, осторожно потянула на себя дверцу – та скрипнула, но поддалась. Внутри – книги. Много книг. Старых, пыльных, с переплётами, истончёнными от времени. Книги были аккуратно выстроены по полкам, будто кто-то до неё тоже любил порядок.

Ребекка стала просматривать их одну за другой. Большинство оказались техническими справочниками, журналами, архивными отчётами. Но одна из полок отличалась – там лежали тома потолще, с потёртыми корешками. Она провела рукой вдоль них, чувствуя неровности бумаги и запах прошлого.

И тут её пальцы наткнулись на что-то странное – небольшую выпуклость между двумя книгами. Она надавила. Тихий щелчок нарушил тишину.

Потайной ящик.

Аккуратно открыв его, Ребекка заглянула внутрь. На дне лежали две вещи: небольшой диск и фотография, такая старая, что края начали рассыпаться. Подержав снимок в руках, она пригляделась. Фотография была размытой, но одно лицо она узнала сразу – Даниэль Фрикмен . Справа от него – Алан Грей , сухой и строгий, каким она его запомнила по архивным записям. И третий мужчина…

– Ричард Грасс…

Теперь все становилось ещё запутаннее.

Девушка положила диск, фотографию и записку в сумку.

Как вдруг она услышала шум за окном. Шаги. Чьи-то осторожные, но уверенные.

Она выключила фонарик, присела за столом и достала пистолет.

Мгновение тишины.

Затем голос:

– Я знаю, что ты внутри, детектив Паркер.

Ребекка напряглась. Голос был женским. Возраст – около 50 лет. Уверенный, но с нотками страха.

Она аккуратно подошла к окну и увидела женщину – высокую, в пальто, с платком на голове. Она держала в руках сумку.

– Я не причиню вам вреда. Я его сестра. Эмили Грей.

Ребекка медленно открыла дверь.

– Вы знаете, где ваш брат? – спросила она.

– Он мёртв, – ответила женщина, входя. – Или, как минимум, должен был быть мёртв. Потому что если он жив, то ему конец.

Ребекка замерла.

– Почему вы так говорите?

– Потому что он знал слишком много. О проекте, о людях, которые за этим стоят. Он скрывался. Но я получила от него последнее сообщение за два дня до пожара.

Она протянула Ребекке маленький клочок бумаги.

« Не позволяй им заткнуть её. Только она сможет закончить начатое. Её имя – Ребекка.»

Ребекка посмотрела на женщину, затем на диск в руках.

– Что было на этом диске?

Эмили вздохнула.

– То, что они хотели скрыть. То, из-за чего сгорело здание. И ради чего они готовы убивать снова.

Ребекка почувствовала, как сердце учащённо забилось.

– Что именно?

– Искусственный интеллект, способный управлять городом. Без участия человека.

Без закона.

Без совести.

Ребекка медленно опустила диск в карман, не отводя взгляда от женщины.

Эмили Грей стояла перед ней – худая, бледная, с запавшими глазами, но в её движениях чувствовалась уверенность человека, который потерял всё, кроме цели.

– Вы говорите, что ваш брат знал слишком много…

– Он работал над проектом "Aether". Это было секретное разработки компании Даниэля Фрикмена. Алана вынудили участвовать. Он был гением. Но они использовали его, как инструмент.

– Кто – они?

– Фрикмен. Грасс. Возможно, даже кто-то выше них.

Они хотели создать систему, которая будет управлять всем – от светофоров до полиции. Без участия людей. Только алгоритмы. Им нужен был контроль. Полный.

Ребекка задумалась. Её внутренний голос начал шептать: Это больше чем пожар. Это заговор.

– Почему вы пришли ко мне? Почему не обратились в суд?

– Потому что суд тоже может быть под контролем. А вы… вы не боитесь лезть туда, куда другие не решаются. Я читала о ваших делах. Вы не сдаётесь.

– Вы знаете, где сейчас находится ваш брат?

– Нет. После последнего сообщения он исчез. Но я уверена, что он мертв. Просто… скрывается.

Ребекка кивнула. Она чувствовала, что Эмили говорит правду. Или, по крайней мере, ту часть, которую она сама знает.

Почему именно я? Почему он выбрал меня?

Ребекка сидела в машине, держа в руках фотографию троих мужчин – Фрикмен, Грасс, Грей.

Трое лиц, три маски. И одно имя, которое теперь звучало в её голове как предупреждение.

Она закрыла глаза. Перед мысленным взором возник образ матери. Старый дом. Школьные годы.

Отец, который ушел, когда ей было семь. Мама, которая работала по две смены, чтобы прокормить их.

Полиция для Ребекки была не просто работой. Это был способ восстановить справедливость.

Даже если это будет стоить всего.

Я не могу остановиться. Не теперь. Не после этого.

Вернувшись в отдел, Ребекка сразу направилась к Джессике.

– Привет, Джес. Мне нужно кое-что проверить.

– Опять работаешь вне графика? – усмехнулась та. – Калеб уже спрашивал тебя пару раз. Он нервничает.

– Тогда ему стоит начать серьёзно нервничать. У меня есть информация, которая может перевернуть всё дело.

– Что за информация?

– Нужно найти запись камер наблюдения с места пожара. Конкретно – за день до происшествия. Особенно интересует движение сотрудников и посторонних.

– Я посмотрю, что смогу сделать. Но будь осторожна. Томас Норман недавно просил удалить некоторые файлы из архива. Как будто чего-то опасается.

– Значит, там что-то есть.

Джессика кивнула:

– Я тебе отправлю ссылку, как только найду. Только не говори, что это от меня.

– Обещаю.

Поздно вечером, выходя из отдела, Николас заметил, что за ним следят.

Машина черного цвета стояла у обочины, хотя улица была пустынной.

Он пошёл быстрее. Машина медленно поползла следом.

Когда он добрался до своей квартиры, то обнаружил на двери странную записку.

«Перестань помогать ей. Или ты потеряешь больше, чем работу»

Николас замер. Он достал телефон и написал Ребекке:

«Нужно поговорить. Срочно.»

Глава V. Искусственный выбор.

Ребекка вернулась домой поздно ночью.

Улицы были пустыми, только ветер шевелил мусор по углам домов, будто пытался собрать остатки дня в одну кучу и унести их прочь. Время показывало 00:47, но она знала – уснуть не удастся. Не сейчас. Не после всего, что она нашла в доме Алана Грея.

Она бросила ключи на стол, сумку положила рядом. Пальцы дрожали, когда достала диск. Маленькая чёрная коробочка, холодная на ощупь. Словно внутри не просто данные, а кусочек правды, которую кто-то так долго скрывал.

Компьютер загрузился медленно – старая модель, подарок матери перед её исчезновением. Тогда ей было четырнадцать. Сейчас – двадцать четыре. И этот подарок всё ещё работал. Как будто ждал именно этого момента.

Ребекка нажала на иконку почты, пролистала несколько спам-сообщений, но глаза снова и снова возвращались к диску. Он лежал на столе, как тайна, которая вот-вот готова была открыться. Или предупредить.

Она вздохнула.

Потом – вставила диск.

На экране появилось окно авторизации

«Введите пароль»

– Ну, конечно! Ничего видимо так легко не бывает! – Прошептала она, доставая из сумки бумажку, которую ей протянула Эмили.

– Давай перебирать варианты.

Она ввела.

«OnlyHerCanFinishIt»

Ничего.

«RebekkaWillEndIt»

Нет.

Тогда она вспомнила фотографию. Лица троих мужчин. Заголовок на обложке статьи, которую Николас однажды показал ей:

«Only in the Future: новый этап развития умного города»

Затем она попробовать набрать: