Исповедь белого барбера

Мне вспоминается, что когда я был совсем малышом, мой дядя, родной брат папы, стриг нашу семью в деревянном, отапливаемом чугунным «Титаном» доме. Большие, покрытые серой пылью печной золы сугробы привлекали дворовых мальчишек на улице. Но не меня! Когда я гостил у бабушки, мной владели совсем другие интересы – я не мог оторвать взгляда от ловких дядиных рук.

Помню, «Титан», призванный обогревать дом, был холодным. Возможно, взрослые ленились принести дров и затопить печь. Я ходил в кофте с большим воротом и в коричневых колготках. Дядя-парикмахер тоже был одет похожим образом. Папа, несмотря на холод, сидел на деревянной скрипучей табуретке в белой открытой майке, называемой в народе «алкоголичкой». Чтобы волосы не сыпались на майку, плечи отца были укрыты надетой через голову большой развернутой газетой с вырезанной по центру дыркой. Местом стрижки стал малоосвещённый коридор. В руках у дяди Саши ловко двигались большие ножницы с какой-то закорючкой на одной ручке и Т-образная бритва с обломанным краем для оголения лезвия. Он стриг моего отца ножницами, а потом бритвой делал ровные линии по краю стрижки (окантовку). Несмотря на мой тогда весьма юный возраст, мне эта картина навечно врезалась в память.

Я играл своими игрушками, наблюдая за процессом стрижки. После окончания процедуры братья – мой отец и дядя – отмечали встречу, изрядно нагружаясь белой жидкостью из бутылки со странной зеленой этикеткой. Отец развлекал присутствующих родственников игрой на гармошке, все пели песни. И такие посиделки неизменно заканчивались дракой, за которой я также следил с большим интересом.

Братья были абсолютно разными. Выросли они в одной спецшколе-интернате, где дети жили и учились самостоятельно, без участия родителей, что в эпоху СССР считалось вполне нормальным. Они выбрали каждый для себя разные жизненные пути, вследствие чего их взгляды на жизнь сильно различались. Дядя Саша в семье появлялся редко, а потом и вовсе пропал, уехав в «длительную рабочую командировку по профессии» – на 14 лет в места лишения свободы, причем не впервой. Отец же мой служил в милиции, всегда ходил с пистолетом в кобуре и был абсолютной противоположностью своего младшего, родившегося позже на 8 минут, брата-двойняшки. Так что поводов для разногласий у них хватало.

Разнять дерущихся братьев присутствующие родственники были не в силах. А я с любопытством наблюдал за тем, как можно сломать табуретку одним ударом руки. Заканчивались драки всегда победой старшего брата. Папа делал дяде Саше «темную» и стремительно объявлял об этом. (К слову, ритуал делать «темную» объекту избиения был популярен у советских пацанов, вероятно, чтобы жертва не видела, кто именно из ребят ее бил.) Подобно тому, как борцы на татами завершают поединок, укладывая соперника на лопатки, отец задирал кофту дяди Саши ему на лицо с криком «Темная!». И это сразу же заставляло дядю Сашу успокоиться. После драки родственники собирали разрушенную мебель. Возможно, это было неотъемлемой частью их совместных развлечений. Точно помню, что мир прошлого сильно отличался от современного: многие люди обладали вокальными данными, часто вместе пели, слушали живую музыку, читали книги и даже умели драться без причинения вреда здоровью.

Стричь дядя умел хорошо. Подозреваю, что вся его клиентская база была «там». В тюрьме у него имелась работа, а на воле – нет. Потому что в бытовавшем в то время представлении мужчина должен заниматься мужской работой, а не тем, с чем справится и советская женщина. Хотя на самом деле профессия цирюльник – сугубо мужская, но об этом я расскажу чуть позже.

Мой отец любил музыку, играл на гармошке. Не имея музыкального образования, мог подобрать любую мелодию на слух. В отличие от младшего брата Сашки-бандита, Витя стал хранителем закона. Только вот не сложилась у отца карьера в милиции. «Скажи мне, кто твой брат, и я скажу, кто ты». Отца «подставили» и красиво попросили уйти – либо тюрьма, либо увольнение из органов, скорее всего, из-за репутации брата. То было советское время, и люди занимались тем, чему их учила система.

Отец ушел в охрану. Достатка в нашей семье не стало, даже на поход в парикмахерскую деньги выделялись с трудом. Практика стрижки самих себя для нас стала нормой. Живя в старом деревянном доме-бараке, каждые выходные мы посещали общественную баню, а при ней была парикмахерская. Каждый раз, выходя из бани, я испытывал острое желание туда заглянуть – пытался подсмотреть, как красиво стригут посетителей упитанные тёти в серо-коричневых фартуках. Коричневый цвет в то время присутствовал буквально везде. (Сегодня, если меня спросить, с чем у меня ассоциируется коричневый цвет, сразу отвечу – детство, стиль Советского Союза.) Ослаблял мой интерес к стрижкам только запах анисовых листьев от свежего «Тархуна», который папа покупал после бани нам с братом. А себе на утаенные от мамы деньги он брал бутылочку ячменного «Жигулевского».

Я любил походы в баню. Как и в древние времена, цирюльни при бане манили проходящих мимо мужчин запахом одеколона – и меня, маленького мальчика в неубиваемых коричневых колготках, которые мне не нравились.

Подрастал мой младший брат, и у мамы становилось все меньше времени на нас. За мной присматривал брат старший. Вечерами мы тренировались, тянули шпагат, отжимались. Отец приглядывал за нашим развитием, лишь иногда вмешиваясь. Как-то он мне сказал: «Хочешь победить старшего брата? Каждое утро делай двадцать отжиманий от пола на кулаках и пятьдесят приседаний». Победить старшего брата мне не удается и по сей день, да я и не пробовал, а вот постоять за себя в детском саду и в школе совет отца помог.

Я копировал повадки старшего брата, особенно его самостоятельные походы в парикмахерскую. Мне нравилась его длинная челка, та стрижка называлась «Теннис». Деньги я брал у мамы – затопив печку и помыв полы, выпрашивал рубль. Даже бегал отцу за пивом за небольшие «чаевые». Парикмахерская у дома всегда собирала большую очередь в коридоре. По приходу всегда спрашивали крайнего. Мужской зал находился с левой стороны от большого коридора с деревянными лавками. Заняв очередь, я старался сесть поближе к заветной двери. Из мужского зала пахло одеколоном, а из женского – прокисшей серой от химической завивки. Многие наверняка помнят запах старых универсальных парикмахерских, может быть, именно он привил мне отвращение к работе в салонах красоты.

Перед стрижкой всех подростков усаживали на дощечку, которая ставилась на ручки кресла. А если ребенок вертелся во время стрижки, его либо стригли налысо, либо сопровождали процесс подзатыльниками. Я же наслаждался стрижкой, и выходил из парикмахерской с гордостью, радуясь своему обновленному виду.

В парикмахерскую я ходил только летом, когда были каникулы, и мы отдыхали от школы и спорта. Перед школой нас стригла мама, чаще всего коротко, чтобы на тренировках по боксу в шлеме голова не потела. В парикмахерские перед первым сентября было не попасть. И по сей день пик посещаемости парикмахерских в России – это канун Нового года и Первого сентября.

Парикмахерский «совок»

Для наглядности считаю нужным рассказать о парикмахерском деле той эпохи, которую многие мои читатели, возможно, не застали. В СССР не было салонов красоты в современном их понимании. Постричься, покрасить волосы и сделать причёску можно было в обычных парикмахерских. И выглядели эти заведения совсем не так, как нынешние. Мы привыкли к тому, что сейчас любая парикмахерская стремится хоть как-то выделиться, сделав красивую вывеску, интересный интерьер, креативный дизайн. А в те времена все парикмахерские были одинаковыми: светлое помещение с окном, трюмо с зеркалом, кресла для посетителей, накидки, расчёска и ножницы. Развешанные на стенах картины или фотографии с эффектными причёсками считались особенным шиком.

Уникальным изобретением советских времён был автомат, который распылял одеколон на мужчин. Бросив 15 копеек, можно было услышать громкую работу компрессора, а затем наружу выбрасывалось ароматное облако одеколона. Порция составляла целых 5 мл, и всё лицо клиента становилось мокрым. Автоматы заправляли разными одеколонами, чаще всего «Шипром», «Полётом» или «Красной Москвой».

Примерно с 60-х годов парикмахерские начали оснащать длинными рядами сушуаров, под «колпаками» которых женщины терпеливо сидели, листая журналы «Работница» и «Крестьянка». Подобную картину, типичную для советской эпохи, вы наверняка видели в фильмах, посвященных тому времени. Бигуди и сушуары были основным инструментом парикмахеров, ведь модные причёски часто предполагали завивку локонов.

Цены в СССР были стандартизированными, и за услугу клиенты платили одну и ту же цену – что в маленькой парикмахерской на окраине, что в престижном салоне в центре Москвы. К примеру, модная женская стрижка «Сассон» стоила 1 рубль 60 копеек, накручивание волос на бигуди и сушка – 80 копеек, а популярная химическая завивка с последующей стрижкой – 4 рубля 60 копеек.

Химикаты для работы поставлялись централизованно, но их не хватало, и мастера часто использовали «народные средства». Для фиксации завивки применяли пиво и сладкую воду. Особенно много экспериментировали с красками. Самыми доступными красителями были хна и басма, поэтому многие советские женщины ходили с рыжими или чёрными волосами. Чтобы получить другие оттенки, парикмахеры готовили краски дома и приносили их на работу.

И, разумеется, тысячи женщин в СССР мечтали стать блондинками. Светлые волосы вошли в моду с 50-х годов XX века благодаря Мэрилин Монро. Для осветления волос использовали перекись водорода, цвет получался не слишком естественный, но модниц это не смущало. Настоящим хитом у советских женщин стала химическая завивка, поскольку она позволяла создавать пышные и упругие локоны, которые держались долгое время. Женщины видели в этом возможность преобразиться и почувствовать себя настоящими кинозвездами. «Химия» была доступной и относительно недорогой процедурой, что делало её ещё более популярной.

К слову, перекись водорода и средства для химической завивки были очень агрессивными веществами, и если их передержать, волосы вообще могли остаться в руках парикмахера. Однако советские женщины шли на риск, ибо красота, как известно, требует жертв.

Про сервис в те времена мало кто слышал, и посетителей парикмахерских часто ждали нерадушный приём и не всегда удачный результат. Но никто не обижался, и клиенты редко высказывали недовольство. «Волосы – не зубы, отрастут», – такая в то время была поговорка.

Надо сказать, для советской элиты существовали специальные парикмахерские, где мастера создавали настоящие шедевры. Эти заведения были доступны только избранным, и попасть туда для «простого смертного» считалось большой удачей. В 1970-х в «Чародейке» на Арбате стоимость услуг была значительно выше – 3 рубля. Тамошние мастера обладали высочайшей квалификацией и часто проходили обучение за границей, чтобы быть в курсе последних модных тенденций.

Нельзя не упомянуть стиляг – субкультуру, которая появилась в СССР в 1950-е годы. Ее приверженцы стремились к свободе самовыражения и выбирали яркие, модные образы, вдохновленные западными тенденциями. Их прически были особенно заметными: длинные волосы, яркие укладки и необычные стрижки. Сегодня такие стрижки называют «Old School». Стиляги часто посещали парикмахерские, чтобы создать современные фирменные прически, которые выделяли их из толпы и подчеркивали бунтарский дух.

В целом же мода на причёски в Советском Союзе устанавливалась в основном в подражание популярным актёрам и звёздам кино и эстрады. В 80-х годах самыми популярными были химические завивки и начёсы на голове, которые называли «бабеттами», потому что похожая укладка была у Брижит Бардо в фильме «Бабетта идёт на войну». Входили в моду и гладкие причёски «под Мирей Матье». Мастеров-технологов иногда отправляли на семинары за рубеж. Ежегодно в крупных городах проходили конкурсы профмастерства, где демонстрировали последние новинки в мире моды.

Вот таким было парикмахерское искусство в СССР, и вместе со всей нашей страной оно прошло долгий и насыщенный событиями путь, отражая как дух времени, так и возникающие и модные тенденции.

Мои лучшие воспоминания детства – это когда мы бежали с тренировки по боксу, чтобы посмотреть очередную серию своих любимых иностранных мультиков… Но однажды мы включили телевизор, а мультиков не было. На всех каналах показывали балет «Лебединое озеро». А где мои мультики? Где Чип и Дэйл, удивился я.

Примерно тогда и закончилось детство славного советского мальчика. Отец стал чаще прикладываться к бутылке, ругаясь с мамой. В день зарплаты он приносил пачки денег, гора которых занимала весь кухонный стол, мне казалось, их очень много. Но, несмотря на большие кучи денег, мы по-прежнему ели одну картошку в разных видах, донашивали старые вещи, отстаивали большие очереди за хлебом.

Помню большой рюкзак, набитый хлебом. Отец принес его домой и аккуратно выложил буханки в холодном коридоре для заморозки. Это нам на месяц, сказала мама. Там же зимой хранились замороженные рыба и мясо. Мы по-прежнему жили в старом одноэтажном бараке с большим студеным коридором. В доме была только холодная вода. Зимой ежедневно топилась печь. Только сейчас я понимаю, как сложно было нашим родителям вырастить троих мальчишек. Мама и папа были заняты житейской рутиной, дел у них хватало, а мы, дворовые пацаны, оказались предоставлены сами себе.

Вторым отцом для меня стал мой тренер по боксу, Владимир Адольфович Кунц, который объяснял нам, что правильно, а что – нет. Бокс помогал мне ощущать себя уверенно среди сверстников, в школе и на улице. В любых компаниях я действовал строго в соответствии с тем, как учил тренер.

Мама с папой развелись, но мы какое-то время продолжали жить все вместе. Потом маме на работе дали квартиру от профсоюза работников. Да, квартиры тогда не покупали, а получали. Вот такие были времена! Мы переехали в квартиру получше на втором этаже деревянного дома. Там тоже приходилось топить целых две печки, таская дрова и уголь по лестнице на второй этаж. Забот прибавилось. Уже тогда я чувствовал себя взрослым, сознавая всю ответственность за наш непростой быт.

Однажды беззаботным летом кто-то из моих дворовых приятелей запустил колючками в пышную кудрявую шевелюру нашего друга Сереги, и те запутались в волосах. Мы не знали, что делать, домой же в таком виде было нельзя! Тогда я предложил ему: давай, я тебя подстригу? Он согласился, и остальные ребята с радостью поддержали такое решение проблемы, так как хотели посмотреть, что из этого получится. Так Серега стал моим первым «клиентом». Стриг я его долго – в темном подъезде под тусклым светом лампочки Ильича. Все зачинщики «мероприятия» постепенно разошлись по домам. Персонализацию формы и доработку мы продолжили рано утром на улице. Тогда я еще не знал профессионального сленга, а стрижка вышла приличной.

Наверное, с этого момента и началась моя профессиональная история. Не помню точно, сколько лет мне было, но с тех пор я начал стричь всех своих дворовых друзей. В 12 лет я уже стриг не только окрестных мальчишек, но и их родителей.

Моим инструментом были ножницы – хирургические, из белой стали, заточенные на наждаке моего друга. Приобрёл я себе и Т-образный станок, точно такой же, какой был у дяди. Обломал защитный слой для того, чтобы лезвие, вставлявшееся в эту бритву, было абсолютно голым. Этой бритвой я и делал ту самую окантовку полочкой.

Старшего брата призвали в армию. Во дворе старого барака, где жил отец, брат устроил громкие проводы. Его сверстники с половины нашего района собрались в большом дворе. На улице гремела дискотека, подъехала грузовая машина с напитками и сладостями. Тогда я впервые попробовал кока-колу. Музыка играла до поздней ночи. Брат решил подстричься налысо, тут и пригодились мои инструменты. Довериться моим рукам брат не захотел, стрижкой занялась мама. В конце концов в ход пошла моя бритва. Поучаствовать в бритье головы брата неумелыми движениями пробовали и его присутствующие друзья. Я наблюдал со стороны, в дела старших не лез. Брату голову в конце концов побрили, но крови было пролито немало. Оголенным лезвием брить нужно аккуратно и правильно, соблюдая угол наклона, иначе микропорезы неизбежны.

Брат ушел в армию, оставив меня в семье за старшего. Друзья брата присматривали за мной и всячески поддерживали в «решении вопросов» на улице. Времена были трудные, пресловутые девяностые. Умение постоять за себя приходилось использовать регулярно. Изобилие наркоманов и бандитов среди молодежи никого не удивляло. Недавно вышел хороший фильм про жизнь подростков того времени – «Слово пацана», посмотрите, кому интересно.

От плохой компании, в которой присутствовали и друзья старшего брата, меня отвадила мама. Она как-то даже закрыла меня дома на три месяца, отслеживая каждый мой шаг от школы до тренировок и держа толстый провод от чайника в руке. Била, не жалея, этим проводом по лицу, если оступлюсь. Только лишь после того, как мама одобрила моих новых друзей, я обрел свободу прогулок по улицам. Тренер же устраивал изнурительные тренировки каждому, кто был замечен в неподходящем обществе.

От такой жизни я чувствовал себя лишенным свободы и собственного мнения «ботаником» во внешнем обличии машины для уличных драк с тупыми наркоманами, вымогающими деньги у подростков на улице. Были времена! Так или иначе, но именно мой тренер и мама помогли мне справиться с перипетиями жизни, не стать бандитом и наркоманом в печально известные девяностые, выкосившие немалую часть моего поколения.

Блеск и нищета 1990-х

В 90-х годах парикмахерское искусство в России буквально взорвалось яркими красками и креативными решениями. После серо-коричневых однообразных времён СССР наступила эпоха перемен и экспериментов. Постсоветское общество жаждало новизны, и парикмахеры с радостью подхватили этот тренд. Парикмахерские начали превращаться в настоящие модные оазисы. На смену скучным светлым залам с одинаковыми трюмо и зеркалами пришли стильные салоны с дорогими интерьерами. Стены украшали яркие плакаты, фотографии знаменитостей и оригинальные картины.

Одним из самых крутых новшеств стали кресла с регулировкой высоты и наклона. Теперь клиенты могли наслаждаться процессом, не испытывая дискомфорта. Мастера вооружились современными инструментами: профессиональными фенами, утюжками для выпрямления, разнообразными плойками и бигуди.

1990-е стали временем, когда профессия парикмахера-стилиста приобрела статус искусства. Мастера не просто создавали причёски, они воплощали уникальные образы, которые отражали современность и индивидуальность каждого клиента.

В парикмахерских начали появляться первые мастера-колористы, которые творили настоящие чудеса с волосами. Они создавали сложные омбре, балаяж и даже пиксельные окрашивания, которые выглядели просто потрясающе. Клиенты приходили в салоны не просто за стрижкой или укладкой, а за целым шоу.

В моду вошли креативные стрижки с выбритыми висками, асимметричными чёлками и необычными формами. Неотъемлемой частью парикмахерского искусства стали различные аксессуары для волос: заколки, ободки, ленты и даже декоративные элементы, такие как перья и цветы. Всё это добавляло причёскам уникальности. Все новшества были направлены на красоту женскую. В мужских же стрижках продолжал преобладать единый стиль и ограниченный набор услуг в парикмахерских, ввиду укоренившегося страха отличаться.

Кроме того, в 90-х годах начали активно развиваться различные конкурсы и соревнования среди парикмахеров. Мастера состязались в создании самых необычных и креативных образов, демонстрируя свои навыки и таланты.

Мода на причёски продолжала меняться с невероятной скоростью. В начале десятилетия в тренде были яркие и экстремальные цвета, а к концу 90-х на смену им пришли более натуральные оттенки. Парикмахеры научились работать с текстурами, создавая объёмные укладки и лёгкие волны, которые выглядели естественно.

Однако была у этих бурных времен и своя обратная сторона. В 1990-х годах жизнь многих бывших советских людей сильно изменилась. После распада СССР началась эпоха экономических и социальных потрясений, которая повлияла на повседневную жизнь каждого. Множество людей столкнулись с резким падением уровня жизни. Закрывались заводы, сокращались рабочие места, зарплаты задерживались на месяцы, а цены на товары и услуги стремительно росли. В таких условиях даже самые обычные вещи становились роскошью.

Люди, «не вписавшиеся» в новую реальность рыночных отношений, не могли позволить себе стрижку раз в месяц, как это было раньше. Они вынуждены были экономить на всём, включая уход за внешностью. Вместо парикмахерских, многие стриглись и укладывались дома самостоятельно.

Экономическая нестабильность привела к тому, что многие оказались за чертой бедности. Пенсионеры и многодетные семьи особенно тяжело переживали эти годы. Им приходилось выбирать между покупкой еды и оплатой коммунальных услуг, а поход в парикмахерскую и вовсе был далеко не на первом месте в списке приоритетов.

Тем не менее, несмотря на все трудности, бывшие советские граждане находили способы поддерживать свой внешний вид. В моду вошли простые и практичные стрижки, которые можно было легко уложить дома. Женщины научились делать химическую завивку и окраску волос в домашних условиях, используя доступные средства. Мужчины же часто стриглись «под машинку», иногда оставляя себе маленькую челку, что позволяло экономить время и деньги.

Как видите, несмотря на экономические трудности и жизненные испытания, парикмахерское искусство в «лихие 90-е» продолжало играть важную роль в жизни людей, оставаясь символом красоты и надежды на светлое будущее.

Я вырос в семье без особого достатка. На джинсы и остальную одежду приходилось зарабатывать самому. Но я благодарен своим родителям: что-то покушать на кухне у мамы всегда найдется и по сей день. В 2002-м году я решил окончить школу парикмахеров в своем маленьком городе и официально трудоустроиться, как требовала мама. Она мотивировала это тем, что нужно работать на пенсию. С трудом верилось, что, работая парикмахером, можно заработать на официальную пенсию, но я решил попробовать.

В современной реальности среди собственных студентов я вижу много пенсионеров из числа госслужащих, планирующих в отставке посвятить себя профессии барбера. Работая парикмахером или барбером, сколотить себе достойную пенсию можно, но не государственную. (Интересную историю о том, как я продал клиенту дополнительную услугу за 50 000 долларов США и чем это закончилось, расскажу позже.)

Спустя месяц обучения в постсовковой школе парикмахеров, преподаватели отправили меня работать со словами: «Ты все умеешь, вот тебе место в салоне», хотя по правилам обучение длилось четыре месяца. Так через месяц учебы я оказался официально трудоустроен, а потом по истечении четырёх месяцев мне вручили диплом, мой первый официальный диплом с сильным названием:

«Парикмахер-универсал с отличием». В постсоветском мире понятия «барбер» не существовало, а слово «цирюльник» обитало только в сознании людей, ассоциируя цирюльню с дешевой парикмахерской. Все в то время были парикмахерами, а дорогие парикмахеры называли себя стилистами.

Кто такой парикмахер? Парикмахер – это тот, кто стрижет и мужчин, мне же больше нравилось делать мужские стрижки, создавать мужской стиль. Может быть потому, что в моем родном городе не было ни одной нормальной школы, где бы меня научили окрашивать, делать классные причёски, работать с длинными волосами. А если и были, стоимость обучения оказывалась несопоставимой с зарплатами обычных парикмахеров.

Во мне жил цирюльник – образ моего дяди, который стриг мужчин. Когда я смотрел на мужские причёски, сразу понимал, как это стрижется. Представлял в мыслях как бы я сделал такую стрижку, как можно укладывать эти короткие волосы. Мое воображение не рисовало образов женских причесок, как бы я ни старался. Я мечтал устроиться в элитную парикмахерскую, где будут стричься только мужчины. О собственном бизнесе помышлять тогда не приходилось: я был глупым и необразованным.

После получения своего первого диплома я работал в лучшем салоне нашего города. Несмотря на всю пафосность места, клиентов там было негусто, такой же негустой был процент от выручки, 15 %. Зато все официально трудоустроены, пенсия начисляется, как хотела мама.

Негативный осадок от обучения совковым прическам привил мне лишь отвращение к работе. Все это казалось безнадежно устаревшим. Мужским стрижкам у нас никто не учил. Считалось, что если ты умеешь делать женские стрижки, значит, подстрижешь и любые короткие мужские волосы. Когда я работал в салоне красоты, мужчины обслуживались между делом. У парикмахера сидит клиентка на химической завивке, естественно, необходимо какое-то время для того, чтобы состав на её волосах начал действовать, как раз в этот промежуток и приходили мужчины на стрижку. Затрачивая минут 20 на мужскую стрижку, таким образом заполняли паузы в процессе работы. Мужские стрижки тогда стоили какие-то копейки. Если бы меня сейчас попросили работать где-нибудь за такие деньги, я бы усмехнулся и предложил сделать стиль бесплатно. Ныне чаевые больше, нежели стоимость стрижки в среднестатистическом салоне до появления барбершопов. Мысли о том, что приличного дохода эта деятельность не приносит, ежедневно снедали меня изнутри.

В дни, свободные от работы в салоне, приходилось зарабатывать деньги, в чем тоже помогло мое хобби, но другое. Вторым моим увлечением была музыка, которую я тоже любил с детства. Ночью я работал диджеем, а днём – парикмахером, поэтому, если смены совпадали, приходилось нелегко. Все время требовалось как-то крутиться, поскольку тогда я не знал четкой математики наработки клиентской базы (о которой подробнее расскажу в конце книги). С таким графиком работы без сна меня хватило на четыре месяца. Деньги, которые зарабатывал в салоне, я тратил в ночном клубе, работая диджеем. Дневной зарплаты в салоне хватало на два или три коктейля, она не окупала даже прожиточного минимума. Пока до пенсии доработаешь, та уже и не понадобится, с усмешкой говорил я маме.

В моей жизни всегда происходят события, ставящие точку в делах, неуместных на моем пути. Я их называю знаками. Распознавать такие знаки осознано я начал только к сороковому дню рождения. Сожалею, что не обладал этим умением в юности, но благодарен жизни, что вообще научился.

Возможно, и в вашей жизни после прочтения моей истории обнаружатся события, на которые вы посмотрите с осознанностью происходящего. Ведь все, что вы делаете сегодня, может отразиться на вас завтра или через десять лет, замкнув петлю времени, отзеркалив сегодняшний день и приведя к подобному событию в будущем.

Знаком, поставившим мой молодой спортивный организм перед выбором жизненного направления, стало следующее происшествие. Как-то раз в пятничный вечер меня срочно вызвали в клуб, так как кто-то из диджеев заболел и не вышел. Я отработал на клубной вечеринке до рассвета, затем картинка жизни сменилась на спокойный размеренный салон. С трудом удалось вырвать пару часов для сна в подсобном помещении и вновь – субботняя смена в клубе. Изрядная стимуляция алкоголем для драйва на сцене на вторые сутки работы с трудом помогала выстоять. Утром – смена в салоне, клиенты, записи.

Я заехал домой переодеться, и соблазн вздремнуть хотя бы немного обошелся мне в сутки беспробудного сна. Меня разбудила мама: «Илья, хватит спать уже, иди поешь». Мама у меня добрая и заботливая, если сын спит, значит, так надо.

И вот, проспав больше суток, я лежал, наблюдая, как сквозь приоткрытые шторы в комнату заглядывает послеобеденное солнце. В голове сама собой возникла мысль: хватит! Зачем мне это – настолько сильно уставать, не спать по двое суток? Нужно выбрать что-то одно, ведь даже река по двум руслам сразу не течет.

Выбрал я для себя музыкальное направление: оно приносило больше денег. Прости, мама, не нужна мне эта государственная пенсия, я жить хочу.

От цирюльника до барбера

Представьте себе человека, который может не только вас побрить и подстричь, но и вылечить от ран и болезней. Странно, правда? Но, тем не менее, именно так все и было. Цирюльником в старину назывался не просто парикмахер, а настоящий мастер на все руки, который владел ножницами и бритвой и обладал элементарными хирургическими навыками.

Слово «цирюльник» происходит от латинского «chirurgus», что означает «хирург». Первые цирюльники появились еще в Древнем Египте и Риме, где они не только стригли и брили своих клиентов, но и выполняли хирургические операции. В те времена поход к цирюльнику был не просто гигиенической процедурой, а настоящим ритуалом.

В Средневековье цирюльники обрели особый статус в обществе. Помимо стрижек и бритья, они занимались кровопусканием – популярным методом того времени для лечения многих болезней. Цирюльники часто выполняли функции врачей, так как последние были сосредоточены в основном на обучении в университетах и не всегда имели время для простых манипуляций. Квалификация цирюльника присваивалась после нескольких лет (от 3 до 7) ученичества и сдачи экзаменов в присутствии старейшин цеха, представителей городского совета и докторов медицины. Цирюльники могли не только мыть и стричь, но и делать массаж, вправлять вывихи, накладывать перевязки при переломах и даже вырывать больные зубы.

В Европе XVI–XVIII веков цирюльники продолжали оставаться важными фигурами в городской жизни. Они обслуживали знатных людей, заботясь об их внешнем виде и предоставляли медицинские услуги, такие как лечение ран и переломов. В Англии, например, цирюльники даже имели право выписывать некоторые лекарства.

В России цирюльники появились в XVI веке и были известны как «брадобреи». Они делали стрижки, брили и выполняли простейшие медицинские процедуры, такие как удаление зубов и кровопускание. Брадобреи часто работали при банях, что было обычным местом для гигиенических процедур.

К XIX веку профессия цирюльника начала разделяться: появились отдельные специалисты – парикмахеры и врачи. Цирюльники, как таковые, стали уходить в прошлое, уступая место более специализированным профессиям. Однако их наследие осталось в истории как пример многофункциональности и важности для человека обеих сторон жизни – и красоты, и здоровья. В начале XIX века в России стали открываться первые салоны красоты, в которых заправляли мастера-парикмахеры из Франции. В салонах обслуживались люди высшего света. Бедное население продолжало пользоваться услугами настоящих цирюльников, по-прежнему выполняющих весь спектр услуг, присущих древней профессии. Из истории очевидно, что цирюльники и парикмахеры были мужчинами.

Вся индустрия красоты тех времен была нацелена на красоту женскую. В начале XX века русские парикмахеры стали отвоевывать свои территории на рынке индустрии красоты у французов. Вместе с тем они покоряли и сердца французских красавиц. В 1900 году победителем выставки парикмахеров в Париже стал Иван Андреевич Андреев, удивительный человек, происхождением из крепостных крестьян, пришедший к мировой известности, настоящий мастер без звездной болезни, чего не скажешь о нынешних лидерах индустрии. Об Иване Андреевиче очень мало информации, но кому интересно, в интернете кое-что найти можно.

События, происходившие после революции, свели на нет участие представителей сильной половины в этой истинно мужской профессии. Если в 1930-х годах в СССР профессия парикмахера все еще ассоциировалась больше с мужчинами, то уже в 1950-х в парикмахерских крайне редко можно было встретить мастера-мужчину. Оно и понятно, советская идеология подразумевала, что мужчины должны выполнять тяжелую работу. Под этим девизом в нашей стране сменилось как минимум два поколения, и в умах людей укоренилось представление, что стричь и делать локоны должны исключительно женщины, и если этим занимается мужчина, то он теряет в глазах обывателей ореол мужественности.

Между тем в Европе и Америке история распорядилась иначе. Цирюльники продолжали трудиться, исключив в XVII–XVIII веках из своей работы хирургическое вмешательство. Кстати, есть очень интересный фильм, демонстрирующий события начала разделения профессий, называется «Лекарь, ученик Авиценны». Если смотреть его в оригинале без перевода, брадобреев там называют барберами.

Парикмахерский столб, как символ профессии, появился ещё в Средние века, когда только начали открываться первые цирюльни. Такие столбы у цирюльни использовали для сушки бинтов. Тогда это был полноценный столб, врытый в землю возле входа. После разделения профессий столбики окрасили в два цвета – красный и белый, цвет крови и бинтов. Они служили опознавательным знаком, что здесь работает барбер. Красно-сине-белые столбики появились позднее и по сей день символизируют наследие профессии цирюльник. Белый цвет означает стерильность, синий – воду, красный – врачевание.

В США такие крутящиеся столбики на законодательном уровне оставили барбершопам, наследию цирюльников, запретив размещать их на зданиях с традиционными салонами красоты, где работал Hairdresser – парикмахер-универсал. Там профессия барбера была и остается преимущественно мужской, и ее имидж не связывается ни с какими проявлениями женственности.

Для меня настало время тусовок и беззаботной жизни. Тяжелые сумки с виниловыми пластинками сменились доступностью музыки в mp3-формате, облегчив жизнь диджеям на 10 килограммов. Я ни о чем не думал: ни о прошлом, ни о будущем. Жил настоящим, здесь и сейчас: есть деньги, гастроли и вечеринки – можно считать, что жизнь удалась.

По подсчетам на 2005 год было продано около 700 000 кассет и компакт-дисков с записями моих миксов. Доходов от продаж я не видел, так как этим занимались ребята из звукозаписывающей студии, которым я просто отдавал свои миксы с вечеринок. На этом можно было хорошо заработать, но я был молодой и глупый, ни о чем серьезно не думал.

Многие друзья и клиенты продолжали у меня стричься – на дому, в офисах и даже за кулисами во время вечеринок в клубе. Стриг я в своё удовольствие, мои ножницы были со мной везде и всегда.

Каждое воскресенье в клубе проходила вечеринка под названием «Пьяный гусь», во время которой, по слухам, в «пьяных птиц» превращались не только посетители, но и персонал клуба. Прошло много лет, и об этом, думаю, уже можно рассказать. Спонсорский алкоголь ящиками распаковывался за сценой. Его было больше, чем воды в клубе, и он находился в свободном доступе. Выходные плавно перетекали в будни, которые тоже становились выходными. Не приходя в сознание, мы работали, делали шоу.

Поверьте, алкоголь в свободном доступе и в любом количестве – это страшно. Градус как наркотики, тебе хорошо только на время. «И хочется продлить это время, все глубже втягиваясь в зависимость», – говорил старый друг по боксу, который в итоге стал наркоманом, земля ему пухом. Что касается любых видов наркотиков – я не употреблял. У меня был и есть жесткий принцип: ни при каких обстоятельствах эту дрянь я не попробую. Такой вывод был сделан еще в детстве, когда я насмотрелся на то, как наркотики свели в могилу многих старшеклассников из нашего района, в том числе и друзей моего старшего брата. Наркотики добрались даже до моих друзей по боксу, которым я активно занимался с 1989 по 1997 год.

Ежедневная мысль о своем чрезмерном употреблении алкоголя и – еще хуже – осознание происходящего под его воздействием заставили меня сделать следующий шаг в жизни. Я закодировался от алкогольной зависимости. Кодировка от алкоголя была, скорее, не необходимостью для меня самого, а жестом для окружающей компании, соблазняющей меня еженедельным поднятием настроения в выходные.

Узнав, что я закодировался, все усмехались, но главное – теперь не предлагали выпить, мотивируя «уважением» к ним. Первый месяц очищения организма и выхода за рамки привычного образа жизни «Пьяной утки» оказался для меня самым сложным. Помог спорт, я возобновил занятия боксом. Умение стричь позволило мне завести новых друзей. На старую компанию, которую я встречал на работе в клубе, смотреть чистым незадурманенным взглядом без раздражения стало невозможно. Из ночного клуба, который входил когда-то в десятку лучших ночных клубов России, мне пришлось уйти.

2006 год стал новым этапом и в моей жизни, и в клубной жизни города. Обретенные за последнее время друзья пригласили меня резидентом в новый ночной клуб на берегу красивейшей набережной реки Ангары. Заведение работало только два дня в неделю. При полной заполняемости в 700 человек, его посещали с натяжкой 20. Владельцы были людьми состоятельными, зарплату персоналу платили стабильно, но небольшую. В свободные дни пришлось вновь устроиться в салон, чтобы хоть как-то восполнять недостаток денег. График в салоне позволял посещать тренировки и работать в клубе для четырех человек на танцполе. Очередной раз умение стричь спасло мой карман, позволив зарабатывать на жизненно необходимые вещи.

На третий месяц работы клуба терпение владельцев относительно его низкой посещаемости иссякло. Состоялось собрание коллектива, директора уволили, и эта вакансия оказалась свободна. Однако возглавить ночной клуб я побоялся, диджей – не бизнесмен. Директором стал наш друг из старой «алкогольной» команды, очень креативный парень, который так же, как и я, бросил пить. Коллектив заведения пополнился сильными кадрами из тех, кто ранее работал в первом клубе города. Мы создали крутейшую концепцию 18+ вечеринок. На наших идеях развлекательный центр впоследствии проработал 13 лет.

Активно занимаясь клубной деятельностью в креативной команде, мне вновь пришлось уйти из салона. Я принимал участие в открытии многочисленных заведений, работающих ежедневно, точнее, еженощно. В городе наступила эра маленьких ночных клубов, продолжая период бурной ночной жизни в моей судьбе.

Зачем нужен барбер?

Считается, что современное развитие барберинга началось с Америки, так как первая школа этого искусства появилась в Чикаго в 1893 году. В России же барберов не было, повсюду имелись лишь салоны красоты и классические парикмахерские с редким разделением «мальчики – налево, девочки – направо». А мужские парикмахеры продолжали называть себя цирюльниками или брадобреями. Одним из таких и был мой дядя. С появлением в России барбершопов представление о мужчинах, делающих стрижки, стало меняться, потому что барбер – изначально мужская профессия.

Давайте поговорим о том, почему мужчине просто необходимо подружиться с барбером, если он хочет выглядеть ухоженно и стильно. Ведь, как говорится, встречают по одёжке, а провожают по бороде… или нет?

Для начала разберёмся, кто такой барбер и чем он отличается от обычного парикмахера. Барбер – это мастер, который специализируется исключительно на мужских стрижках и уходе за бородой и усами. Представьте себе, что это такой мужской косметолог, только вместо кремов и масок – ножницы и бритвы.

Барберы – это настоящие художники своего дела. Они знают все тонкости и нюансы мужских причёсок, умеют подчеркнуть достоинства и скрыть недостатки. В отличие от обычных парикмахеров, которые могут быть универсалами с видением унисекс, барберы – узкие специалисты, посвятившие свою жизнь искусству стрижки и бритья мужчин.

Каждый мужчина уникален, и барберы это прекрасно понимают. Они не стригут всех под одну гребёнку, а подходят к каждому клиенту индивидуально. Барбер выслушает ваши пожелания, оценит форму лица и структуру волос и предложит наилучший вариант стрижки. (Далее в книге я вам открою секрет, как найти «своего» барбера.)

Поход к барберу – это не просто стрижка, это целый ритуал. Представьте себе: уютная брутальная обстановка, кожаные кресла, аромат дорогого парфюма и приятная музыка. Всё это создаёт атмосферу, в которой вы можете расслабиться и почувствовать себя настоящим джентльменом. А ещё барберы часто предлагают чашечку ароматного чая или кофе, что делает процесс ещё более приятным.

Если у вас есть борода или усы, то барбер – ваш лучший друг. Он знает, как правильно за ними ухаживать, как поддерживать форму и как избежать неприятных проблем, таких как раздражение кожи или аромат съеденного обеда.

На рынке много барбершопов, и конкуренция высока. Это заставляет мастеров постоянно совершенствоваться, изучать новые техники и быть в курсе последних модных тенденций. Поэтому, обращаясь к барберу, вы можете быть уверены, что получите качественные услуги и стильный результат.

Один из моих клиентов как-то задал мне вопрос, почему повсюду в России теперь внедрилась эта американская культура в виде барбершопов? Что, нельзя было назвать по-русски – цирюльня? Отвечу: в современной российской культуре вообще много заимствований из наследия разных народов, и цирюльник – тоже отнюдь не русское название профессии, оно пришло из польского языка. Барбер же – слово американское. Какое лучше выбрать? Предложите ваш вариант, написав мне на электронную почту в контактах в конце книги, и я с радостью поделюсь вашим, российским вариантом названия культуры барберинга в своих блогах.

Мое накачанное загорелое тело производило сокрушительное впечатление на женский пол, и выступления под афишами «Стрип Dj» напрочь снесли бы мне крышу, если бы не трезвый образ жизни. Незамутненный алкоголем разум спасал от разврата. Гастроли, работа в клубах, тренировки и открытие на модной волне школы диджеев занимали 90 % времени, остальные 10 % я тратил на девушку. Именно отношения с этой девушкой и подтолкнули меня к переезду в Москву. Она была москвичкой, но по счастливому стечению обстоятельств училась в Иркутском медицинском, живя у бабушки. И вот однажды моя девушка улетела домой к родителям, переведясь на заочную форму обучения. Ох уж это чувство влюбленности! Оно буквально движет этим миром, провоцируя нас на великие открытия и отважные поступки. «Через месяц я прилечу за тобой», – сказал я ей, справившись с обуревавшими меня чувствами предательства и горечи потери.

Шел июль 2007 года. Месяц на подготовку к переезду в Москву – ровно столько было решено усердно работать, чтобы накопить средств на то, чтобы устроиться в столице. Деньги для меня в то время были чем-то быстро приходящим и столь же стремительно уходящим. Тогда я не знал о системе накопления «подушки безопасности», да и научить меня финансовой грамотности было некому.

Депрессия из-за поступка любимой девушки, которая вот так просто взяла и уехала, вновь изменила картину моего внутреннего мира. Моей целью стали только деньги. Тренировки, стрижки и общение с друзьями остались позади. На смену им вновь пришли алкоголь и табак, а вместе с этой гадостью – и новая компания. Раскодироваться от алкогольной зависимости спустя год трезвого образа жизни было страшно. Но рожденный очередным жизненным ударом пофигизм победил. Деньги прибавлялись пропорционально убыванию веса моей мышечной массы. За месяц работы в режиме нон-стоп я похудел на 10 кг.

Купил билет до Москвы в одну сторону, отрезав себе пути к отступлению. Что меня там ждет, я не знал. Я не был никогда в больших городах один, без сопровождения. Гастроли в Новосибирск, Красноярск – не в счёт. Когда приезжаешь, тебя встречают, как звезду. А здесь – все сам. На самолете полечу впервые. Адреналин от неизвестности зашкаливал.

Утром перед вылетом я заказал такси в аэропорт. Мама сильно переживала, но все же не показывая виду, только лишь пожелала мне удачи с краткой просьбой: «Звони». Мы обнялись. Меня проводил младший брат Андрей и на всякий случай дал контактный номер своего друга Васи в Москве.

В самолете по удачному стечению обстоятельств я увидел своего давнего друга Даню. «Как ты вовремя!» – обрадовался я нашей встрече. Даня усадил меня на свое место у иллюминатора. Мой первый в жизни перелет прошел весело и познавательно. Даня в Москву летел по делам и немного потусить. Таким образом, экскурс по московским барам с другом мне был обеспечен. Ощущение поддержки грело душу. Поддержка друга – бесценная штука. По сей день я благодарен Дане за знакомство со столичной жизнью, а тот наш московский «променад» навсегда останется приятной темой для разговоров и шуток при встрече.

Первое впечатление от Москвы – аэропорт Домодедово, голова закружилась от масштабов постройки. С маленькими региональными аэропортишками не сравнишь! Суета внутри огромного здания тотчас превратила меня, сильного взрослого мужчину, в растерянного ребенка. Меня встречал близкий друг моего младшего брата Вася, которому я предварительно позвонил. Даня уехал, оставив меня в компании Васи, а тот провел мне ликбез, снабдив основными знаниями, которые необходимы жителю мегаполиса. Мы отправились к моей двоюродной сестре, которую я видел только в детстве. Как же хорошо, когда есть близкие люди!

Татьяна, так зовут сестру, встретила меня сухо, она была удивлена появлением двоюродного брата, которого видела только подростком. Наша встреча состоялась днем на территории бизнес-центра, где работала Таня. Не желая терять драгоценное обеденное время на какого-то брата, Таня быстро выдала мне ключи с адресом квартиры и велела вечером ждать ее дома. Вася прокатался со мной по Москве почти целый день. Масштаб столицы меня шокировал. Как же долго добираются ее жители от дома до работы и обратно, думал я. Вася проводил меня до Таниного дома и поехал по своим делам, ведь у него в тот день был выходной, как я потом понял, свободный день в Москве – драгоценен.

Поздний вечер, Татьяны нет. Звоню… Абонент недоступен. В то время в метро связь можно было поймать только на станциях внутри кольцевой линии. Единственным адекватным развлечением в московских поездах были книги. Может быть, поэтому москвичи мне показались чересчур умными. Москва, которая, как известно, «слезам не верит», изменила и мою сестру, та стала жесткой бизнес-леди. Не смогла бы она сделаться такой, живя в Иркутске, так мне казалось. Только вот квартиру Таня снимала тесную, убогую однушку. Как выяснилось, для столицы это нормально. Нормальным здесь считалось даже снимать комнату или койко-место в комнате с незнакомыми людьми. И мне тоже пришлось привыкать к столичным порядкам.

Звонок в дверь, на часах – 22:30. Таня пришла с огромными пакетами еды и напитков. Усталость в глазах в сочетании с улыбкой на лице прекрасно передавали настроение жизни в столице – моей будущей жизни. До двух часов ночи мы делились друг с другом рассказами о себе и о наших общих родственниках в Иркутске. Изрядно накачавшись ячменным напитком, я улегся спать на скрипучем, мягком, уютном старом диване.

Первое утро на новом месте началось с минералки, бутылка которой стояла у моего спального места. Водопроводную воду здесь пить было не принято, в отличие от чудесной иркутской байкальской воды из-под крана. На столе записка и ключи. «Хозяйничай, меня не будет две недели, я в командировке. Таня». Минералка с трудом утолила жажду. Как же в этот момент мне хотелось вернуть свой чистый разум и выпить бутылочку байкальской воды! Алкоголь и табак притупили мое сознание. Построение планов на несколько ходов вперед, как в шахматах, выходило уже не так четко и быстро, как двумя месяцами ранее. И здесь приходилось выбирать, либо трезвый ум, помогающий ясно мыслить, либо алкоголь – посредник в легких коммуникациях.

Разнице состояний организма – чистого от спиртного и после даже одной выпитой бутылки пива – мало кто из нас придает значение. Однако она есть – в работе мозга. Это как различие между людьми, читающими книги и смотрящими видеоролики в социальных сетях. Вроде одни и те же люди, но разум их функционирует далеко не одинаково.

Я решил: как все настрою здесь, на новом месте, так сразу избавлю свой организм от этой гадости, но сейчас алкоголь мне необходим, чтобы наладить нужные связи. Вот с такого компромисса с собой началась моя московская история.

Москва словам не верит

Рассказывая о жизни в столице, я не могу обойти стороной такую тему, как парикмахерское искусство Москвы 2000-х годов. Представьте себе: после диких экономических и социальных потрясений столица начала потихоньку приходить в себя и к началу 2000-х превратилась в настоящий эпицентр моды и стиля, притягивая к себе лучших парикмахеров со всего мира и местных профи, которые знали своё дело.

В те годы парикмахерские росли как грибы после дождя, и каждый салон старался переплюнуть конкурентов, предлагая всё более крутые услуги. Стрижка горячими ножницами? Легко! Кератиновое выпрямление и ламинирование? Да пожалуйста! Мастера безумствовали, осваивая зарубежные техники и внедряя их на полную катушку. Конечно, в Москве были свои звёзды парикмахерского искусства. Салоны типа «Жантиль», «Долорес» и «Персона Lab» стали настоящими мекками для тех, кто хотел выглядеть на все сто. Там трудились топовые мастера, которые создавали нереальные образы и разрабатывали свои уникальные методики.

Парикмахерское искусство стало важной частью московской культуры. Мастера участвовали в конкурсах и фестивалях, показывая всем, на что способны. Ежегодный конкурс «Золотые ножницы» стал просто бомбой – там собирались все сливки парикмахерского мира. Короче, 2000-е в Москве – это время, когда парикмахерское искусство реально расцвело. Новые технологии, модные фишки и крутые профи сделали своё дело. Этот период оставил огромный след в истории причёсок и укладок, став основой для всех тех крутых новинок, которые вы видите сейчас.

Вот в какое время я впервые приехал покорять столицу. К сожалению, до открытия первого московского барбершопа оставалось еще несколько лет…

Допив минералку, я первым делом написал своей девушке на электронную почту. Перед вылетом из Иркутска мы не смогли созвониться, ее иркутский номер был недоступен, а московского я не знал, даже если он и существовал. Сегодня переписка двух близких людей по е-мейлу кажется странной, но в 2007 году «Телеграма» и «Вотсапа» еще не изобрели. Прошлое мое письмо с номером рейса и датой прилета было прочитано, но осталось без ответа. «Я прилетел, давай встретимся?» – написал я. Голову раскалывал груз похмелья и полной неизвестности.

Перво-наперво нужно найти работу, решил я, у меня есть две недели до приезда сестры. Собрал свою сумку с инструментом – фен, расчески, ножницы, скачал и распечатал карту метро и поехал в центр. На фоне маленьких неприметных парикмахерских выделялось дорогим фасадом заведение с большой вывеской «Персона», но я искал именно мужской салон, поэтому решил еще погулять и присмотреться.

Пафос столичных салонов провоцировал неуверенность в собственных силах. Смогу ли я здесь работать парикмахером? Ни одного мужского заведения за весь день прогулок, к сожалению, я не встретил. Позвонил Дане, потом Васе, они оказались заняты. Набрал номер своего друга, московского диджея, с которым мы ни разу не виделись, но крепко сдружились, переписываясь в чатах. Костик был удивлен моим появлением в Москве. Назначил встречу во Фреш-кафе, где он играл свой dj-сет вечером.

Домой, на Танину квартиру, ехать мне было далеко, я решил сразу отправиться на встречу. Приехал раньше назначенного времени, вход в кафе оказался свободным. Со своей сумкой парикмахерского инструмента я разместился за барной стойкой, заказав безумно дорогой обычный чай, и стал ждать…

Наконец, Костя встал за вертушки, и следующие два часа пролетели незаметно. Подмечая каждый трек, мы находились на одной волне, а после сета поприветствовали друг друга так, будто были знакомы с детства. На удивление, у Кости в этот день в расписании оказался всего один клуб. Мы сели в его спортивный Honda Accord и поехали по ночной Москве, беседуя обо всем подряд.

Какая же красивая Москва! Город богатых волков-одиночек. «В Москве друзей нет, а если и есть – это большая редкость», – сказал мне Костя.

Мы долго смеялись над моим иркутским акцентом и неправильным произношением с ударением на букву «о». Костя по национальности грузин, но родился и вырос в Москве, в его речи присутствовал коренной, чисто московский акцент с протяжными «а».

Затем мы обсудили стрижку Кости и решили сменить ее. Поставили машину, взяли в магазинчике рядом все необходимое – в первую очередь, ячменное для веселья в процессе стрижки и лучшей коммуникации. Дома нас встретила Костина мама, разогрела ночной ужин. Образ жизни сына нисколько ее не тревожил. Днем он спал, а ночью играл в компьютерные игры, если не работал в клубах. В этот день я обрел друга, клиента и наставника в клубной сфере, который знакомил меня не только с клубной культурой столицы, но и с нужными людьми.

Получив оглушительную дозу информации, на следующий день я просто отсыпался, а вечером продолжил искать мужские салоны, сидя перед монитором своего ноутбука. Если бы я знал тогда, что ровно через четыре года в Москве появятся барбершопы и что я по-настоящему пойму, в чем мое предназначение, переживания бы отступили, а так – пришлось отложить идею поиска мужского, правильного, в моем представлении, салона в Москве.

Я приехал в Москву ради своей девушки, однако она, как и сама столица, не спешила распахивать мне навстречу свои объятия. Но, как это всегда бывает, едва я начал терять надежду на продолжение отношений, вдруг пришло письмо: «Прости, была с сестрой-близняшкой во Франции. Перезвони». Днем мы договорились встретиться.

Что должен уметь парикмахер-универсал?

Когда вы слышите о профессии «парикмахер-универсал», какие ассоциации у вас возникают? Вряд ли вы понимаете, какой реальный объем знаний и навыков скрывается под этим словосочетанием, вошедшим в обиход еще с советских времен. А ведь парикмахер-универсал – это настоящий мастер на все руки в мире красоты. Представьте, этот профессионал умеет делать всё, что связано с волосами – от стрижек и окрашиваний до укладок и химических завивок. Он работает с клиентами всех возрастов и типов волос. А ведь мужской сервис значительно отличается от женского, и парикмахер-универсал работает с мужчинами тоже.

Чтобы стать парикмахером-универсалом, нужно пройти серьёзное обучение. В колледже будущие мастера изучают различные салонные стрижки, техники окрашивания и плетения волос, создание причёсок и укладок на профессиональном уровне. Они учатся делать химические завивки, ухаживать за бородами и усами, а также осваивают наращивание волос. Возможно, на момент прочтения книги уже и барберинг включили в образовательные дисциплины для этой профессии.

Но знания и навыки – это только часть успеха. Парикмахер-универсал должен обладать чувством стиля, быть в курсе последних модных тенденций и уметь прогнозировать результаты своих работ. Коммуникабельность, тактичность и стрессоустойчивость – обязательные для него качества, ведь работа с людьми требует не только профессионализма, но и умения находить общий язык с каждым клиентом, быть интеллектуально подкованным.

Чтобы подытожить сказанное, перечислю по порядку профессии, которыми должен владеть парикмахер-универсал:

1. парикмахер – умение делать мужские и женские стрижки, предпочтительно ножницами;

2. стилист – работа с прическами, образами; укладки вечерние свадебные и т. д.;

3. колорист – работа с цветом, знание химии, художественное образование;

4. трихолог – знаниями в этой области обязан владеть каждый, кто работает с волосами и кожей;

5. брадобрей – умение работать с бородой и усами, опасное бритье и стрижки электроинструментами.

Все это – «парикмахер-универсал», он же по-английски Hairdresser. А в реальности парикмахеры либо хорошо красят волосы, либо хорошо стригут, либо делают качественные прически. Чтобы довести до совершенства в равной степени все перечисленные навыки, объединив их в одну профессию, может понадобиться полжизни. А мы, приходя подстричься, пугаемся стоимости услуг мастера.

Образ реального универсала и профессионала в парикмахерском деле – это женщина от 35 лет, которая, как и хороший врач, отдала большую часть свободного времени обучению. Почему именно женщина? По сей день многие считают профессию парикмахера не мужским делом. Возможно, они правы относительно парикмахеров-универсалов. Но вот барбер – дело точно мужское, и эту профессию мы подробно разберем чуть позже.

Знакомство с родителями моей девушки можно описать одной фразой, а именно – обращенным ко мне вопросом ее отца, человека с большим званием из какого-то секретного подразделения. «Приехав в Москву, кем ты будешь работать?» – сходу осведомился он. Я ответил, что парикмахером. Он усмехнулся.

После моего знакомства с родителями девушка, которую я все еще называл своей, вновь улетела в Иркутск. Мы не общались. Неужели действительно для парня так зазорно работать парикмахером? И зачем я приехал в эту Москву, размышлял я. Чтобы вот так, по-быстрому, познакомиться с ее папой?

Затем мне позвонил Даня, мы отправились гулять по ночной столице и долго общались на тему работы в столице. И я тогда твердо решил – остаюсь. Ведь не зря высшие силы «пинком под зад» заставили меня совершить такой шаг, выйти из зоны комфорта. Было решено для начала найти хоть какую-нибудь работу. Диджеинг – именно то, что нужно одинокому свободному парню, так мы рассудили с Даней. Стану пьющим и гулящим Санта-Клаусом, которого рады видеть на любом новогоднем празднике.

Наступила пятница, клубный день. Костина ночь была расписана на три московских клуба, и я вместе с ним объехал их все. Костя представлял меня в качестве своего помощника и познакомил с одним из продюсеров. Леха, так его звали, назначил мне встречу: «Завтра в одном из клубов в центре будет проходить вечеринка известного музыкального канала, буду ждать тебя там с промо». (Промо – так называют музыкальное портфолио.)

В субботу я весь день готовился к вечерней встрече, записал промо-микс. Съездил на Горбушку, известный московский рынок электроники, прикупил себе новые диджейские наушники. Там же, в павильоне с пиратскими музыкальными дисками, я увидел свое лицо на обложке диджейского микса. Продавец с любопытством продал мне мой микс со скидкой. Купленный диск я также приложил для портфолио. Не знаю, почему, но мне хотелось, чтобы Даня составил мне компанию на встрече. С ним мне было не так страшно идти в новое для меня место. Нас с Даней внесли в список VIP-гостей, и ровно в назначенное время мы были в клубе.

Леха, как и днем ранее, вновь оказался очень занят, он быстро взял мои промо и скрылся в компании звезд-телеведущих. Мы с Даней устроились за одним из свободных столиков и с интересом наблюдали за происходящим на сцене шоу. Внезапно Даня меня одернул: «Смотри… Смотри!» В десяти шагах от нас с кем-то разговаривал король гламура Сергей Зверев. Не знаю, какая неведомая сила заставила меня подняться из-за стола, подойти и похлопать звезду по плечу, словно мы давно друг друга знаем. «Серега, здорова!» – произнес я. «Привет», – машинально отозвался он. «Серега, ты же из Иркутска? А я тоже парикмахер». Вот так мы и познакомились, обменялись номерами.

Сергей Зверев при личном общении оказался абсолютно нормальным человеком, без наигранного актерского пафоса. Вот только, как и все москвичи, он был постоянно занят. Все вопросы, связанные с работой, решали его менеджеры.

Два следующих дня прошли в ожидании собеседования в салоне Сергея Зверева. Это время я просто гулял по Москве в поисках хорошего заведения, где стриглись бы только мужчины. Чаще всего встречались парикмахерские с дешевыми ценами. В голове не укладывалось, на что живут мастера таких заведений? Их сдельные зарплаты и стоимость жизни в столице несовместимы, казалось мне.

Вечером по дороге домой я познакомился с красивой девочкой, вышло это случайно, она тоже просто бесцельно гуляла по центру красивой Москвы. Мы смеялись, шутили. Она, так же, как и я, приехала покорять столицу совсем недавно. «А чем ты занимаешься?» – спросила она. Я ей рассказал о своих планах устроиться в салон к Сергею Звереву. Следующий ее вопрос меня шокировал. «Вы же, парикмахеры, все нетрадиционной ориентации», – в свою очередь удивилась она. Непродолжительный спор на тему общественного мнения о нашей профессии заставил каждого из нас проследовать своей дорогой.

Вновь перед глазами возник образ моего дяди, жесткого мужика бандитской внешности. Не мог же он быть таким, как думают про парикмахеров-мужчин обыватели? Да и Серега в личном общении оказался совершенно иным, чем мы видели его с голубых экранов.

Невольно я задумался о том, зачем Господь наделил меня этим умением, если оно не может дать мне достойную репутацию и средства для жизни? Чтобы зарабатывать в обычных парикмахерских, нужно было уметь стричь и красить женщин, что мне искренне не нравилось. Но может, стоит попробовать, не зря же жизнь создает именно такую цепь событий?

Однако после собеседования в салоне Сергея я решил поставить точку на профессии парикмахера. Объясню почему. Вакансия парикмахер-стилист, плюс еще и ненавистное слово «универсал», которые требовались в каждом салоне красоты необъятной России, сочетает в себе множество профессий. Может, кто-то сейчас со мной не согласится, так как в разных парикмахерских школах разные подходы и разграничение обязанностей. Но эта книга – взгляд на мир и развитие нашей индустрии моими глазами, глазами обычного парня с типичным дипломом парикмахера.