Десять лет с драконом

Глава 1

– Дварга Мириам, привезли ткани, которые вы заказывали в столице. Мне принять? – заглянула в покои моя личная прислужница Чандра и отвлекла от чтения одного увлекательного манускрипта.

Солнечный луч, пробившись сквозь витражное окно, скользнул по страницам захватывающего повествования, и я захлопнула папку с рукописью.

– Нет, нет, я сама их осмотрю и приму, – никому не доверила бы такое важное дело! Ведь из этих тканей предстояло сшить платья для бала в особняке Вофрука – события, от которого зависела репутация нашего драконьего рода. Шик, блеск, безупречный внешний вид – это то, что мы должны продемонстрировать высшему свету.

Отложив чтиво, я оправилась и покинула уютную комнату, чтобы спуститься в служебное крыло поместья.

– Доброго дня, госпожа, – каждый шаг сопровождался приветственными голосами прислуги, на которые я отвечала кивком, погруженная в свои мысли. Их занимала история, написанная талантливым автором и по совместительству моим приемным сыном Сезаром.

Мой муж – строгий и консервативный представитель драконьего рода, никогда бы не одобрил увлечения юноши литературой. Он ценил лишь воинские навыки, политическую проницательность, умение управлять огромным состоянием, но не писательское ремесло.

Я же, родившаяся граяной – магом из далеких земель, где творчество и самовыражение поощрялись, понимала и поддерживала Сезара. Тайно читала его рукописи, помогала шлифовать стиль, давала советы по сюжету. В его сырых, но уже весьма талантливых рассказах, всегда прослеживалась тонкая любовная линия – нежная, трепетная, удивительная для четырнадцатилетнего юноши.

Он милый и чувствительный ребенок, который привязался ко мне, как к родной матери в тот самый день, когда мы с Даркаром поженились.

Выйдя из дома, я распорядилась поставить стол у крыльца, где уже расположилась повозка, груженная тканями, обернутыми в плотную бумагу.

Воздух наполнился ароматом свежей древесины и запахом горных трав. Возница, мужчина грубоватый, но опытный, явно торопился завершить работу и уехать. Его лицо выражало недовольство, когда я отклонила предложение просто принять груз без осмотра.

– Мне нужно все внимательно осмотреть!

Он нетерпеливо поджимал губы, но все же, под моим строгим взглядом, начал помогать прислуге аккуратно разгружать повозку.

Я распаковала первый рулон и ощупала красную ткань на плотность плетения, качество окраски и ровность среза. Старшенькая Сибилла очень хотела платье именно в этом цвете. В свои нежные, но сложные шестнадцать, она во всем подражала принцессе нашего королевства. Недавно увидела дваргу в столичном парке в красном платье и просто заболела этим цветом. Пришлось даже оббивку мебели в ее покоях менять, чтобы угодить. Собственно, с Сибиллой было сложно изначально. Она хорошо помнила свою покойную мать и тяжело шла на контакт с новой женой отца. И все же я справилась, нашла подход к старшей дочери Даркара.

– Это никуда не годится, – развернула я второй сверток и покачала головой. – Это вовсе не канареечный цвет! – откинула от себя не подходящую ткань.

Дело в том, что младшенькая дочь мужа – Септа, с самого раннего детства обожала канареек, а мы с мужем во всем ей потакали. Ей было всего два годика, когда я появилась в ее жизни. Вот уж кто изначально принял меня, как родную матушку. Это несказанно радовало! Я не могла ей ни в чем отказать, поэтому у нас в поместье появилась оранжерея с дюжиной желтых пташек.

Не ходила наша Септа на приемы в платьях другого цвета. Важен был и определенный тон, который я улавливала глазом идеально.

– Подойдет, – отложила в сторону ткань необходимого оттенка. Не зря заказала несколько. Продавец часто ошибался и присылал бледно-желтый. – И этот я возьму, – указала на зеленый сверток.

Для меня все оттенки изумрудного являлись олицетворением богатства и успеха. На балах я появлялась в изумрудных нарядах. Муж и сын меня в этом поддерживали и шили костюмы в тон. Собственно, в этот цвет был окрашен герб рода Дер-Аберкон и мы несли это знамя с гордостью. За десять лет нашего брака Даркар добился уважения и богатства, мы переехали в драконью резервацию Дваргон в собственное поместье и жизнь еще никогда не была так прекрасна и безмятежна. Я ничуть не пожалела, что тогда в свои юные двадцать лет бросила земли Граяна и отдала всю свою магическую силу возлюбленному, лишь бы его драконья ипостась пробудилась. Да, я заплатила за это страшную цену, ведь родная семья меня прокляла и отныне я не могу иметь своих детей. Но у меня есть трое деток мужа, которых я полюбила, как родных. А еще у меня есть любимый супруг, который души во мне не чает!

– Отнесите их в мастерскую, – приказала прислужникам забрать выбранные мной ткани. – Получите плату, – вручила монеты вознице и пошла в дом. Сейчас приедет модистка, снимет мерки и покажет эскизы. Надо уведомить детей.

– Дорогой! – встретила я мужа на лестнице. Он говорил с дворецким. – Я уже выбрала ткани. Хорошо бы снять новые мерки для точности пошива, – прильнула я к Даркару и заглянула в его прелестные зеленые глаза. Десять лет прошло, а я как прежде любовалась этим мужчиной и сердце заходилось в тот миг, когда он мне улыбался. Высокий и статный он выглядел потрясающе, как и все драконы, способные перевоплощаться! Черная грива волос, аккуратно выстриженная бородка, волевой подбородок и подтянутое тело. Я и сама очень старалась соответствовать. Женщины без магического дара стареют иначе, чем драконы, поэтому я изнуряла себя особым питанием, травяными эликсирами и ежедневными прогулками.

– Мне сейчас некогда, я позже спущусь в мастерскую, – поцеловал он меня в щеку и вместе с дворецким поднялся вверх по лестнице.

В который раз мне показалось, что между нами проскользнул холодок. Я ощущала это в последний год нашей семейной жизни. Наверное, все потому, что его драконья ипостась стала подводить. Лекарь сказал, что моего магического дара оказалось недостаточно, чтобы до конца своих дней муж мог совершать оборот и не стареть. Львиную часть дара он потратил на то, чтобы пробудить в детях ипостаси драконов. А я, увы, теперь пуста. Таких в миру называют оклами. Но в мою сторону никогда никто не кидал подобных обидных фраз. Для всех я дварга из сильного драконьего рода и так себя всегда и ощущала. Все же заплатила немалую цену за счастье мужа и имею полное право принадлежать его роду, пользуясь благами семьи Дер-Аберкон.

Вскоре мы с детьми собрались в мастерской перед модисткой. Девочки одобрили ткани и мы приступили к выбору фасонов платьев по эскизам. Я поглядывала на настенные часы в ожидании мужа, но он не появлялся.

– Ты дочитала? – присаживаясь рядом, шепнул мне на ухо Сезар, отвлекая от тревожных мыслей.

– Почти, – улыбнулась я. – Смутил один момент. Приходи вечером, обсудим, – и незаметно подмигнула сынишке.

Как же он похож на отца! Одно лицо! Завидным красавцем растет и, судя по всему, разобьет немало девичьих сердец.

– Мам, смотри, как тебе это? – подбежала ко мне младшенькая Септа и вручила эскиз наряда.

– Великолепно! У тебя отменный вкус, радость моя, – погладила я доченьку по длинным волосенкам. Вот уж кто унаследовал от умершей матери самое лучшее! У нее очень милое личико и светлые, словно безмятежное небо глазки. Загляденье. Растет, как на дрожжах и резво догоняет старшую сестру по красоте.

Септа обрадовалась и показала Сибилле язык.

– Я же говорила, что мое красивее будет! – ох и забияка. Характер выдавал ее истинный возраст. Сколько не учи манерам леди, а подурачиться она любила больше всего на свете.

Сибилла же всегда отличалась спокойствием и особым высокомерием. Никак не отреагировав на выпад младшей, она поправила прядь светлых волос, что выбилась из идеальной прически и опустила взгляд, продолжая внимательно разглядывать эскизы. Она единственная не называла меня матерью. Для нее я навсегда останусь мачехой, но это не обижало. Зато мы с ней дружили. Отношения, как между сестрами. Она делилась переживаниями и всецело мне доверяла, а это дорогого стоит.

– Прекрати донимать сестру, – погрозила я пальцем, на что Септа лишь рассмеялась и продолжила дурачиться, корча рожицы у зеркала.

Я тяжело вдохнула и, наверное, в сотый раз посмотрела на часы.

– Где же Даркар? – произнесла с тоской.

– Ты же знаешь, у него вечно куча дел, – успокаивал меня Сезар, поглаживая по плечу.

И все равно я места себе не находила. Постоянно приближалась к окну, делая вид, что хочу подышать свежим воздухом, а сама смотрела на парадную дорожку.

В этот раз меня смутил прибывший незнакомый экипаж без гербов. Мы вроде никого не ждали в гости.

– Кто это? – указала я на девушку в фиолетовом платье с прилично округлившемся животом. Она с нежностью его придерживала, обнимая двумя руками, выходя из катеры.

Незнакомку встретил и повел за собой дворецкий прямиком в наш дом.

Дети припали к окнам, а потом многозначительно между собой переглянулись. Я же почувствовала себя полной дурой, не соображая, что происходит.

– Я чего-то не знаю?

Первым Сезар опустил в пол взгляд, а следом за ним и девчонки.

– Кто это?! – спросила я уже громче, но ответа не последовало, дети будто воды в рот набрали и мне это очень не нравилось.

Наплевав на эскизы, я стрелой вылетела из мастерской и помчалась вниз по лестнице. Застыла на балконе над холлом, когда увидела мужа рядом с брюнеткой.

– Я же запретил тебе приезжать! – прикрикнул он на нее раздраженно.

– Я больше не намерена ждать и скрывать! Ты обещал, любимый, – прижала она ладонь к его щеке, интимно лаская лицо моего мужа и с нежностью заглядывая ему в глаза.

Прижавшись к холодным перилам, я почувствовала, как земля уходит из-под ног. Сердце заколотилось в бешеном ритме, перекрывая все остальные звуки. Воздух в легких застыл, и я едва дышала, наблюдая за сценой, которая казалась нереальной.

«Любимый?!» – ударило набатом по голове. Что это значит?!

Казалось, глаза подводят и это происходит не со мной. Не в моем доме, не с моим мужем… просто страшный сон!

– Ты ослушалась, Юна! Я же сказал, что женюсь на тебе после рождения ребенка! До этого ритуал не проведешь, – громко и цинично произнес мужчина, с которым я прожила долгих десять лет в законном браке! – Уезжай, пока никто тебя не увидел, – мягко подпихивал он беременную девушку к выходу, но она отчаянно сопротивлялась.

– Нет! Она сегодня же узнает! Если ты не выгонишь жену, никакого ритуала не будет! Так и знай! Я больше не намерена ждать! Мне скоро рожать! – капризно всплеснула руками беременная женщина и подняла на меня взгляд полный презрения и превосходства.

Она не просто упорствовала, а откровенно издевалась. Ее ухмылка, обращенная к балкону, была выражением триумфа, циничного торжества над моей разбитой жизнью.

Даркар обернулся, заметив мое присутствие.

– Что тут творится?! – закричала я не своим голосом. Смотрела на них, чувствуя как ледяная волна отчаяния заливает меня с головой.

Глава 2

Никогда раньше меня не одолевал такой полнейший ступор, как сейчас. Казалось, душа вырвалась из недвижимого тела и повисла в воздухе под купольным потолком.

– Хесус, отведи леди Юну в мой кабинет, – распорядился муж и дворецкий живо исполнил волю хозяина, оттеснив беременную женщину в сторону каменной арки.

Я даже не сразу заметила, что ко мне сзади подбежали дети. Поняла, когда услышала голос Сибиллы.

– Ой, что сейчас будет…

Я резко обернулась и взглянула на старшую дочь. В ее глазах читался страх, а вовсе не растерянность, будто она этого давно ждала и просто наступило подходящее время. Выходит, она знала больше, чем я?

Сезар и Септа стояли молча, в страхе теснясь друг к другу.

– Нечего вам тут делать! По комнатам, живо! – Даркар начал подниматься по лестнице с таким видом, словно ничего из вон выходящего не случилось.

Сибилла схватила брата с сестрой за руки и увела дальше по коридору. А я с места сдвинуться не могла, будто к полу корнями приросла.

Даже когда муж подошел близко, я не отмерла, остекленела еще больше, будто молнией пораженная. Пристально смотрела в его зеленые глаза.

– Я не хотел, чтобы ты вот так узнала, прости, – с напускным раскаянием он протянул руку и только тогда меня ушатом ледяной воды окатило и отрезвило.

Я отскочила от мужа, как от прокаженного, не желая к нему прикасаться и дышать с ним одним воздухом.

– Что я должна была не ТАК узнать?! – сорвался голос на крик. Я попятилась назад и уперлась в каменную стену лопатками и спину пронзило леденящим холодом. Продолжала смотреть в подлые глаза мужа, не моргая.

– Давай пройдем в покои, Мириам, там и поговорим, – снова он попытался взять меня за руку и увести из коридора, где высокие потолки эхом отражали мой громкий, возмущенный голос.

– Нет! Мы будем говорить здесь! – я боялась, что от переизбытка чувств физически не дойду до спальни. Ватные ноги не выдержат нагрузки, и я рухну на полпути. – Кто она? Почему называет тебя любимым? От кого беременна? – вырвались из меня вопросы жалкими стонами сердечной боли. В голове не укладывалось то, что я увидела собственными глазами. Какой-то кошмар наяву!

– Идем, – схватил он меня за локоть и грубо дернул, силой отрывая от надежной стены, что помогала уверенно стоять на ногах. Ощутив боль в руке, я даже не пикнула. Она не сравнится с тем, что творится внутри. – Я все объясню, – настаивал Даркар, и я совсем обессилела.

Он буквально потащил меня по коридору в спалю. Не нашла в себе сил сопротивляться, из меня их будто высосали.

Захлопнув за нами дверь, муж запер ее на ключ и подтолкнул меня к супружеской постели, где мы любили друг друга ночами напролет, признаваясь в чувствах.

– Сядь! – его голос не дрогнул. Он говорил со мной, как с провинившейся прислугой, а не с любимой женщиной.

Я безвольно опустилась на мягкую постель и обняла себя за плечи руками, ощущая, как начинаю дрожать, будто в ознобе.

– Кто она? – подкатил колючий ком и до боли сдавил горло. – Кто? – пропищала затравленным зверьком, раскачиваясь на месте, как сумасшедшая.

– Граяна Юна Водемон, – подошел он к серванту и наполнил бокалы гранатовым шеде. Приблизился к кровати и протянул мне напиток. – Моя будущая супруга, – сказал он таким будничным тоном, что я резко взорвалась от негодования!

Хлестким движением выбила один бокал из его руки и подскочила с места, но Даркар толкнул меня обратно на кровать и пригубил шеде. Взглянул на светлый ворсистый ковер, по которому медленно расползалось красное пятно и устало вздохнул.

– Не устраивай истерик. Ты мудрая женщина и должна меня понять.

– Что ты несешь?! Ты пьян, Дар?! – и все же меня до конца не покидало чувство, что это мне всего лишь снится. Не может муж после десяти лет идеального брака говорить жене такие вещи! Безумие!

– Она носит моего ребенка, – огорошил меня окончательно, хотя куда еще хуже? – Это случилось, когда я ездил в Граян по делам королевства. Наша связь была мимолетной. Но потом я узнал, что она обладает магией, способной вернуть мне прежнее могущество. Дракон без истинной ипостаси не может жить в резервации и занимать высокий пост при королевском дворе. А я почти растерял способность перевоплощения. Тебе ли не знать, через что я прошел, чтобы вы жили здесь в роскоши! – и залпом осушил бокал, а потом вдруг швырнул его в стену, и я вся сжалась от страха. Хрусталь рассыпался на мелкие осколки и усыпал пол рядом с прикроватной тумбой. – Понимаешь, Мира, иногда приходится чем-то жертвовать, – навис он надо мной каменной горой, уперев длинные руки в край кровати, и заглянул мне прямо в душу своими драконьими глазами. Вывернул ее наизнанку и обжег до невыносимой боли. Вот тогда я и осознала, что это не сон, все происходит наяву! Мой любимый дракон, мой дорогой муж, ради которого я лишилась магии и возможности иметь собственных детей, цинично меня бросает, вышвыривает, как сломанную игрушку, от которой больше нет толку.

– Как давно ты меня не любишь? – губы пересохли и задрожали, а с ресниц сорвалась первая горькая слеза и обжигающей дорожкой покатилась по щеке.

– Я всегда тебя любил и люблю, Мириам.

– Что? – я думала, что ниже ему падать некуда, но горько ошиблась.

– Ты умна и красива, прекрасная хозяйка и замечательная мать моим детям. Твой вклад в семью бесценен, но жизнь жестока. О моем состоянии магического здоровья уже поговаривают в высших кругах. Как только я лишусь ипостаси, меня отправят на покой. Я не смогу оплачивать нашу роскошную жизнь. Придется продать поместье и переехать в маленький дом на окраине столицы, чтобы обеспечить детям достойное будущее. Сибилле скоро поступать в королевскую академию, а ты знаешь, сколько это стоит! Сезар обучается военному делу у генерала-дракона. Септа развивает дар в магической школе при королевском дворе. Да и твои прихоти обходятся мне немало. Давно ли ты считала, на какую сумму у тебя в шкатулках скопилось драгоценностей? Пошить всей семье наряды на одно единственное торжество обходится мне в целое состояние! Если лишусь должности, мы очень быстро обеднеем! Потому считаю, что наши с тобой чувства больше ничего не значат. Эмоции – плохой советчик в таких делах. Однажды они уже сыграли с нами злую шутку при встрече. Я догадывался, что твоей магии не хватит больше, чем на десять лет брака, но женился, потому что сильно полюбил, – он говорил очень спокойно, будто доклад в аудитории рассказывал, а я этому поражалась.

Даркар всегда в делах проявлял циничность и шел к цели напролом, но я никогда не думала, что это оружие он повернет против меня.

– И давно ты мне изменяешь? – попробовала я спросить с той же отрешенностью, но слезы хлынули с новой силой и голос задрожал.

– Все эти годы я отчаянно искал источник новой магической силы, но ничего не выходило. Ни за какое золото в мире ее не купишь. Лишь однажды после пары бокалов шеде поддался порыву с Юной и вот результат. Судьба так распорядилась и нашла для меня единственно правильный выход, – склонился он ближе к моему лицу и втянул носом воздух.

– Судьба? Тогда о какой любви ты говоришь?! Не ври сам себе! Любимым не изменяют! Как ты мог меня так унизить?! Эта брюхатая потаскуха притащилась в мой дом и заявила на тебя права! – в груди вскипела такая жгучая ненависть, что я не сумела сдержаться и вцепилась пальцами в крепкую шею дракона. Вспорола ногтями его кожу, но боль доставила лишь себе.

– Я не хотел, чтобы ты так узнала, поверь, – обхватил он меня за талию и поднял на руки, а я продолжала остервенело сжимать его шею в попытке придушить предателя. Только… что я без магии могла сделать против несокрушимого дракона?

– Скажи ты мне в другой день, было бы легче? – рассмеялась сквозь слезы ему в лицо.

– Да. Детей я уже подготовил. Они все прекрасно понимают и принимают, – а вот сейчас он ранил меня до самой глубины души. Я их с детства воспитывала, всю себя наизнанку выворачивала и теперь они согласны с решением отца? Мать им больше не нужна?!

Не знаю, каким чудом мне удалось вырваться из цепких лап Даркара, но я отскочила, споткнулась, запутавшись в юбке платья, и упала на пол. Так же глупо и бессмысленно рухнула сегодня вся моя жизнь!

– Меня прокляли из-за тебя, Даркар! Моя семья была против нашего союза! Я все тебе отдала! Всю свою магию! Пожертвовала деторождением! И вот чем ты мне отплатил! Подонок! Гори в адском пекле за это! – била я в истерике кулаками по ковру, а муж просто стоял и смотрел на меня без единой эмоции на лице. – Бесчувственная тварь! Ты убил меня! Убил! Растоптал! Уничтожил! Отплатил жестоким предательством за мою любовь!

– Прекрати, – мягко опустился он рядом со мной на корточки и поднял мое лицо за подбородок, заставляя смотреть мужу прямо в глаза. – Эмоции утихнут, ты смиришься и оправишься. Я бы не разводился с тобой, но этого требует Юна, поэтому мне нужно на ней жениться, чтобы провести ритуал, как только она родит ребенка. Тебе нужно всего лишь переждать. Я купил дом в столице, дети будут тебя навещать. А когда магия граяны напитает меня силой, я разведусь с Юной, заберу у нее ребенка и верну тебя домой. Прояви мудрость и терпение, любимая. Ты сильная и все сумеешь выдержать. Это временные трудности. Наша любовь жива и будет жить еще очень долго, обещаю, – казалось, он бредит, если предлагает мне такое!

– Хочешь, чтобы я растила ребенка от твоей любовницы?! – закричала так, что зазвенело в ушах и дракон недовольно скривился.

– Не думаю, что четвертый ребенок нам помешает. Ты прекрасная мать и его тоже полюбишь, – до чего просто все складывалось в его прекрасном мире, но муж не учел главного – я на это никогда не пойду! Однажды уже переступила через родных, отказавшись от всего ради любви, и больше не повторю этой ошибки!

– Нет, Даркар! Мы разведемся и ты больше никогда меня не увидишь! Я не прощу предательство! – пылко вырвались из разбитого сердца правдивые слова. Осколки больше никогда не склеить! Во мне не найдется столько сил, чтобы стерпеть подобное.

– У тебя нет выбора, дорогая. Родные не примут тебя обратно. Все что у нас есть, принадлежит только мне и детям. У тебя ничего нет. Влачить жалкое существование в Оклане – путь в никуда. Тебе не выжить без моего покровительства. Не глупи. Завтра подпишешь соглашение о расторжении брака и отправишься в столичный дом. Дождешься приглашения в Храм для снятия брачной вязи и прибудешь для ритуала в назначенное время, – я невольно взглянула на свое запястье с изящным изображением сплетенных хвостами изумрудных драконов – знак любви и верности, который наносится жрецом в день свадьбы. Никогда бы не подумала, что настанет время, когда я лишусь брачной метки, которой всегда так сильно гордилась. – Я буду полностью тебя содержать и иногда приезжать. А когда настанет время, вернешься в резервацию и мы вновь заключим брак. Другого выхода нет, – вновь этот циничный, до тошноты противный тон, будто дракон выгодную сделку совершает, а не с законной женой разговаривает.

– Видимо, за десять лет брака ты так меня и не узнал, – оттолкнула я предателя, смахнула слезы и поднялась на ноги.

Подошла к двери и провернула ключ в замке.

– Мы разводимся раз и навсегда, Даркар! Это конец! Если я больше тебе не нужна, то и ты мне не нужен! – вырвалась я из покоев и изо всех сил захлопнула за собой дверь, чувствуя, как сердце превращается в одну сплошную рану.

Глава 3

Битый час я бесцельно слонялась по комнате, не соображая, где нахожусь и почему до сих пор дышу. Иногда останавливалась у предметов интерьера, которые будоражили память и подкидывали в голову яркими вспышками картины моего счастливого брака. О пышной свадьбе напомнил золотой браслет, лежащий на малахитовой шкатулке. Я хотела надеть его на прием в Вофруке. Потянулась кончиками пальцев к украшению…

– Открой, матушка!

Отшатнулась от трюмо, словно больно обожглась. Взглянула на запертую дверь, за которой стояли дети и отчаянно бились в бесчувственное полотно.

– Мам, впусти! – зазвенел голосок Септы и мое сердце сжалось в груди. Оно отказывалось верить, что я стала частью продуманной игры дракона в борьбе за статус, богатво и власть.

Я медленно поднялась с пуфа, ноги ватные, как будто наполненные свинцом. Внутри все клокотало: страх, гнев, отчаяние, и – странная, неожиданная – легкость? Как будто перед жестокой правдой прояснилось зрение и я сбросила с плеч невидимый, но невероятно тяжелый груз. Слишком странное сплетение чувств смущало.

Я подошла к платяному шкафу и резко его распахнула. Вытащила старый кожаный чемодан с потрепанной ручкой и опустилась на пол. Раскрыла его и замерла, вспомнив, как выходила с ним из отчего дома, покидая родной край навсегда. Отец позволил мне забрать лишь несколько платьев и туфель. Я хранила их долгих десять лет в самом дальнем углу шкафа, как напоминание о юности в прекрасном Граяне, который покидала с тяжелым сердцем. Вот и настало время вернуться к истокам! Здесь нет ничего моего, как сказал Даркар.

– Мириам! Надо поговорить! – громко постучала в дверь Сибилла.

Все принадлежит ему и его детям. ЕГО детям! А я ведь столько лет считала их своими, полностью отдавая каждому свое материнское тепло. Не спала ночами, когда они болели. Заботилась, рвала жилы, чтобы обустроить быт на высшем уровне. Они знали о планах отца и ничего мне не сказали. Мои маленькие драконята заняли сторону родного отца. Я им больше не нужна. На моем месте будет другая!

– Мамочка, пожалуйста, – взмолился Сезар и по сердцу вновь полоснуло раскаленной плетью. Губы задрожали, предвещая прилив горьких слез, но я от них отмахнулась и кинулась в дальний угол шкафа.

Остервенело доставала свои старые вещи и швыряла их в чемодан.

– Открой, умоляю, открой, – расплакалась моя маленькая Септа, доведя меня до агонии сердечной боли.

Я должна переступить через обиду и попрощаться с детьми. Они ни в чем не виноваты. Я никогда не перестану их любить, всегда будет душа болеть за каждого.

Стащила с вешалки черную мантию, накинула на плечи и завязала тесемки на шее. Захлопнула чемодан, подтащила его к выходу и отомкнула дверь.

Дети ворвались в комнату, словно торнадо. Септа вцепилась в полог мантии ручонками и посмотрела на меня снизу вверх заплаканными глазками. Я погладила ее по волосам, закусив губу, чтобы не разрыдаться.

Сезар обнял меня сзади, не решаясь посмотреть в глаза, а Сибилла застыла передо мной с виноватым видом и опущенным взглядом.

– Отец сказал, что это временно. Мы немного потерпим и сохраним величие рода Дер-Аберкон, – произнесла она тихо, не решившись на меня взглянуть. – Ты поживешь в столичном доме, а потом вернешься к нам обратно.

Я не сумела сдержать ухмылки. Хорошо же он детям мозги промыл, если они считают такой исход нашего брака нормальным. Мои чувства никого в этом доме больше не волнуют.

– Муж меня предал, Сибилла. Привел в дом беременную любовницу и хочет, чтобы я смирилась. Переждала, как собака под дверью хозяина, – дети не знают, чем я пожертвовала, чтобы стать женой Даркара, а им матерью. Проклятие действует, ведь мой магический ковен не прощает женщин, раздаривающих свою силу ненавистным драконам. Маги строги в запретах и беспощадны в проклятиях.

– Прости его, мам, ведь это во благо, правда, – впервые за десять лет она назвала меня матерью, чем совершенно обезоружила. Прилив теплых чувств к старшей дочери столкнулся с великой обидой на Даркара и меня едва не разорвало на куски от испытанных эмоций. Если мое сердце сегодня не остановится, случится чудо. Казалось, какая-то часть меня уже умерла.

– Нет во мне столько сил, милая, – обняла я Сибиллу и поцеловала в макушку. – Принцесса, ты только не грусти, – прижала к себе крепче малютку и повернулась к Сезару. – Мой мальчик, – прижались мы друг к другу лбами и на миг зажмурились – наше излюбленное прощание. – Не бросай, у тебя хорошо получается, – шепнула, намекая на его увлечение литературой. – Я буду вас любить до конца своих дней. Всегда помните об этом, – раскинула руки и обняла всех троих, задыхаясь от боли в груди. – Не ходите за мной. Я подпишу необходимые документы и уйду, – усилием неимоверной воли оторвалась от детей и мельком взглянула на золотой браслет, что остался лежать на малахитовой шкатулке, как символ того, чего я больше не хотела носить. Символ ложной любви, красоты и обмана.

Когда я взяла чемодан и вышла в коридор, то оглянулась, молча прощаясь с личными покоями. Теперь комната казалась чужой, пустой и было не жаль с ней расстаться.

Медленно ступая по каменному полу, я разглядывала картины с изображением драконов на стенах. Все их заказывала у столичного художника, щепетильно подбирая цветовую гамму под интерьер, чтобы смотрелись, как живые. Заботилась о красоте дома, ведь в нем часто проходили приемы высокопоставленных особ.

Вскоре остановилась напротив двери кабинета, увенчанной нашим свадебным портретом. На нем я была юная и наивная, по уши влюбленная девчонка. Могла ли я тогда представить, что спустя десять лет…

Не выдержала, закрыла рот рукой, чтобы не закричать от досады, когда услышала голоса за приоткрытой дверью. Толкнула ее вперед и вошла.

– Мириам! – отстранился Даркар от беременной граяны, а та ничуть не смутилась. Вальяжно расселась в кресле и надменно на меня посмотрела. Начала самодовольно поглаживать выдающийся живот и откровенно глумиться над моим горем. – Я же сказал, завтра все подпишем и экипаж отвезет тебя в родные земли, – незаметно подмигнул мне муж. Конечно, для этой вертихвостки он придумал еще одну ложь. Она ничего не знает о планах Даркара отделаться от граяны после ритуала. Вот и сидит эта Юна на моем привычном месте, уже чувствуя себя здесь хозяйкой. Очередная дура!

Я собрала последние моральные силы в кулак и пошла по красному ковру прямиком к рабочему столу. Села на гостевой стул, пододвинула чернильницу, подцепила пальцами перо и посмотрела дракону в глаза.

– Не вижу смысла тянуть время. Я сейчас все подпишу и уйду. Вещи собраны. Я готова, – на сей раз перед предателем мой голос не дрогнул, что удивило не только меня, но и самого Даркара. Его черные брови взметнулись и на лице прочиталось недоумение.

Он взглянул на старый чемодан, что одиноко стоял на пороге кабинета, не позволяя двери плотно закрыться. Из окна подул прохладный ветерок и обдал мое лицо, заставляя вдохнуть воздух полной грудью.

Вместо того, чтобы с радостью подсунуть мне соглашение о расторжении брака, Даркар зазвонил в колокольчик, вызывая дворецкого.

– Хесус, проводи Юну в ее покои, – распорядился дварг и кивнул в сторону выхода.

– Да, господин, – поманил прислужник новую леди Дер-Аберкон за собой.

Она нехотя поднялась с кресла, придерживая рукой поясницу. Видно было, что девушка находится на таком сроке, что уже сложно долго ходить.

– Признаться, – остановилась она у моего стула и коснулась пальцами резной спинки, – не ожидала от вас столь теплого приема. Похвально, – отвесила мне подобие комплимента эта шлюха, уж лучше бы в волосы вцепилась, был бы повод плюнуть в ее нахальную рожу. Дуреха не понимает, что от расправы ее спасло только брюхо! Дети для меня святое и неважно, какие гадкие у них родители!

Я физически ощутила как от злости мои глаза наливаются кровью, но внешне лишь снисходительно улыбнулась.

– Да благословит ваш союз Вседержатель, – приложила я три пальца к подбородку и взглянула в потолок. Она ведь граяна и прекрасно знает, что в наших краях это враждебный знак ненавистничества.

– Хм, – усмехнулась подлая гадюка, что заползла ко мне в дом через отхожее место. – Желаю успехов, – одарила меня тем же знаком в ответ и пошла вслед за дворецким.

Пока я продолжала держать внутренний стержень, который угрожал надломиться, перешла к делу:

– Давай соглашение, – протянула руку к бумагам на его части стола, но в ответ Даркар схватил меня за запястье и посмотрел исподлобья.

– Ты слишком спокойна, Мира, у тебя шок. Лучше вернись к себе и выспись как следует. Завтра спокойно поедешь в столицу. Дети тебя проводят. Побудут с тобой до церемонии снятия брачной вязи в храме. Я прикажу прислуге собрать сундуки с вещами и драгоценностями. Выдам тебе книжку, с которой ты сможешь ежемесячно получать в банке лемиры на содержание, – достал он из ящика стола маленькую книжку с отрывными листками.

– Шок? – меня настолько вывел из себя его ровный тон, что смех едва не задушил.

Я смеялась до колик в животе, не в силах остановиться, а Даркар терпеливо ждал, когда моя истерика закончится.

– Ты хочешь, чтобы я рыдала и билась головой о стену?! – приподнялась я со стула и вырвала руку из его захвата. – Что, по твоему, должна делать униженная женщина с разбитым сердцем, подарившая свою жизнь предателю?! – ярость скопилась в горле обжигающим комом, до тошноты желая вырваться наружу.

Он тяжело вздохнул и отвел взгляд, ничего не ответив.

– Давай сюда соглашение, Дар! – стукнула я ладонью по столу. – Я поставлю подпись и с удовольствием покину этот дом!

– И куда ты пойдешь? К Зельде плакаться?! – вспомнил он о моей подруге, с которой мы дружили долгие годы. Чистокровная дварга из древнего рода ван Беккен понимала меня, как никто другой. Но нас объединяла дружба семьями и ее муж Даркару лучший друг детства. Род Беккен никогда меня не поддержит. Они будут всецело на стороне Даркара, но мне действительно больше некуда идти этим вечером. – Никто тебя не примет даже прислугой! После подписания соглашения и снятия вязи ты станешь оклой Краон! – озвучил он мою девичью фамилию впервые за годы нашего брака. – Ковен проклял и не примет обратно! Для таких, как ты, есть путь только в дальние земли. А я предлагаю тебе покровительство! Как можно от этого отказаться?! – в голове моего супруга никак не укладывалось, что даже у бесплодной женщины без магического дара может быть гордость.

– Не твое дело! Думай о судьбе своей шлюхи! Моя тебя больше не должна волновать! – выкрикнула я так громко, что Дар резко отвернулся, будто пощечину по лицу получил.

Психанул, хлопком ладони припечатал к столу соглашение и стиснул кулаки.

Пробежавшись по тексту глазами, я окунула перо в чернильницу и поставила размашистую подпись. Муж молчал, лицо его стало каменным, а в глазах плясали противоречивые эмоции: гнев, обида, и, может быть, даже… страх? Он ожидал от меня слез и унижений, но получил лишь решительный жест, поставивший точку в нашей истории любви.

Тишину, густую и липкую, нарушало лишь потрескивание камина, он будто шепотом выгонял меня из кабинета.

В этот миг мир, который я знала, рухнул. Осталась лишь горькая свобода и неопределенное будущее.

Даркар, наконец, нарушил молчание, голос его был низким и хриплым, словно сломанный механизм:

– Ты пожалеешь об этом отказе, когда поймешь, что никому кроме меня не нужна!

Я не ответила. Что я могла сказать? Его слова были лишь отражением моей собственной боли.

Он взял соглашение, не глядя на подпись, и медленно, почти бережно, положил его в ящик стола. Жест был настолько неожиданным, что я на мгновение потерялась. В глазах дракона я увидела что-то похожее на… сожаление?

На миг показалось, что поместье пошатнулось, но это не оно, а я попыталась встать с места и едва не потеряла равновесие. Вцепилась в край дубового стола, отдышалась и двинулась к выходу.

– У тебя три дня, Мириам, подумай хорошо. Потом не приму на прежних условиях. И детей ты больше никогда не увидишь! – ранил меня вслед ядовитой стрелой прямо в спину, заставив вздрогнуть от страшной мысли о детях. Он прекрасно знал, в какую точку надо бить, чтобы причинить мне самую невыносимую боль.

Разбитая и поломанная я взяла за ручку потрепанный чемодан и вышла из кабинета, оставив позади мужчину, который разбил мое сердце, но которого я, несмотря ни на что, еще долго буду помнить.

– Десять лет, – невольно шептали полуоткрытые губы. – Как пришла с одним чемоданом, так и ухожу, – в последний раз провела рукой по мраморной стене коридора и взглянула на свадебный портрет. Мысленно попрощалась с той юной глупой девочкой, что улыбалась на красочном изображении, прошептав: – Мне тебя жаль.

Глава 4

Дождь, начавшийся до того, как я покинула стены драконьего дома, усилился, превратившись в настоящий ливень. Капли, словно стальные шарики, громко барабанили по крыше новенькой лакированной кареты, оставленной возницей у переднего крыльца – немой свидетельнице моего бегства.

«У тебя три дня, Мириам, подумай хорошо», – бесконечным, с ума сводящим калейдоскопом кружилось в мыслях. Его слова, пронзительно холодные, как ледяная вода горного ручья, звенели в ушах. Каждый удар капель по крышам эхом отдавался в моей голове, усиливая глухое, всепоглощающее отчаяние. Пять шагов не успела пройти, как промокла до нитки, но сейчас меня даже ураган не заставил бы вернуться.

Невольно обернувшись и подняв взгляд на окно второго этажа, увидела широкую фигуру мужа, наблюдающего за мной из уютных и сухих покоев. Он не пытался меня остановить, не кричал, не звал. Просто смотрел, как я утопаю в потоках дождя, уходя все дальше от его каменного, как и его сердце, дома.

– Дварга ван Дер-Аберкон, постойте! – кинулся вслед за мной возница, не побоявшись промокнуть. – Куда же вы в такую погоду? Да на ночь глядя? Совсем скоро стемнеет! – перегнал он меня и перегородил дорогу. Скинул с себя непромокаемый плащ и накинул мне на плечи, заботливо прикрыл голову капюшоном, чем растрогал почти до слез. – Я вас отвезу, куда скажете.

– Благодарю, Лютер, – прикинув что до соседнего поместья мне придется буквально плыть, рассудила, что следует в последний раз воспользоваться имуществом бывшего мужа. – Буду признательна, если довезешь меня до владений ван Беккен.

Пожилой мужчина с добродушной улыбкой кивнул и повел меня к карете.

Я куталась в плащ, пахнущий высушенной на солнце травой и конским потом, а дождь, казалось, стал немного тише, ритм сменился с бешеного стука на размеренное шуршание.

Возница служил Даркару много лет, верный и преданный слуга, но сейчас он вел себя, как мой старый друг, готовый подставить плечо в самый трудный момент. Он ничего не говорил, как и всегда, оставаясь немым свидетелем чужих трагедий. Это как раз то, что мне сейчас нужно.

Усевшись в кабину, я подложила под ноги чемодан и карета тронулась. Капли дождя стекали по стеклам, рисуя причудливые узоры. Пейзаж за окном превратился в размытую акварель серых тонов. Дорога, уходящая вдаль от ненавистного теперь поместья, казалась бесконечной, как и моя безнадежность. Сердце сжималось от боли, от осознания потери всего, что когда-то казалось нерушимым и вечным. Память прокручивала яркие моменты десятилетия: смех детей, их звонкие голоса, тихие семейные вечера в каминном зале, наполненные иллюзией тепла и уюта…

А впереди меня ждал бесконечный лабиринт неизвестности, возможно, бедность и лишения в Оклане. Мои мысли переносились в будущее, рисуя перед внутренним взором разные картины: тесную комнатушку в дешевом пансионе, изнурительную работу за гроши, постоянную борьбу за выживание. Я представляла себя уставшей, измученной, с потухшим взглядом, но, вопреки ужасающим образам, внутри все еще тлел огонек надежды на лучшее.

Внезапно карета остановилась с резким скрипом.

– Мы приехали, леди, – объявил возница и указал на возвышающее над каменным мостом богатое поместье, у ворот которого мы остановились.

Я медленно, но с твердой решимостью вышла из кареты, вздрогнула от холода и втянула носом приятный аромат кустов сирени, что окружали подъездную дорогу к особняку.

Лютер вытащил мой чемодан из кабины и сообщил стражам четы Беккен, что прибыла гостья.

– Благодарю, – попрощалась я с мужчиной, когда ворота распахнулись и мне навстречу вышел учтивый дворецкий.

– Приветствую, двагра Мириам! – Рамон хорошо меня знал, но был обескуражен неожиданным визитом, хотя и не подал вида, пряча это за дружелюбной улыбкой.

– Простите, что явилась без предупреждения, но на то есть причина. Мне нужно поговорить с дваргой Зельдой, – я чувствовала себя неловко, но мне сейчас очень нужно было убежище там, где меня поймут.

Высокий мужчина с седыми висками, элегантно одетый в строгий темно-синий костюм, кивнул, забрал у меня чемодан и сопроводил в холл поместья. А потом завел меня в приемную и оставил одну в томящем ожидании хозяйки дома.

Холодный мрамор под ногами приятно контрастировал с теплом, исходящим от камина, потрескивающего в углу зала. Воздух наполнял тонкий аромат древесины и полированного дерева. Свет фонарей из огромных окон, украшенных тяжелыми бархатными шторами темно-пурпурного цвета, струился по стенам, освещая картины в позолоченных рамах и антикварную мебель, каждая деталь которой словно дышала историей рода Беккен.

Не успела я сесть на софу у камина, как в приемную ворвалась прислужница с подносом в руках. Наполнив изящные фарфоровые чашки крепким черным чаем, она быстро упорхнула. Я же с удовольствием избавилась от плаща, удобно расположилась и вкусила горячий, согревающий напиток.

– О! Вседержатель! Что случилось?! – по блондинке с шикарными волнистыми волосами, что ворвалась в помещение вихрем, никогда не скажешь, что этой женщине почти пятьдесят лет. Истинная дварга, обладающая драконьей силой, давно уже не стареет и радует окружающих задорной красотой.

– Я с мужем развожусь. Соглашение уже подписала, осталось избавиться от брачной вязи, – зачем-то продемонстрировала я подруге метку на руке, а потом резко спрятала ее за спиной.

– Ты шутишь? – осела она рядом на софу с расширенными от удивления васильковыми глазами.

– Хотелось бы мне так пошутить, Зельда, но, увы. Даркар меня предал, – я поставила дрожащей рукой чашку на блюдце, чтобы не уронить, едва сдерживая слезы.

– Подожди, – замотала она головой. – Расскажи толком, что у вас произошло?

И я рассказала… Во мне будто плотину прорвало! Не упустив ни единой детали того кошмара, в который меня окунул Даркар, я поведала историю жуткого предательства, от которого мое несчастное сердце разорвалось на куски.

– Мне не верится, – осушила она уже вторую чашку чая, подрагивая, словно вместе со мной под дождь попала и никак не может согреться. – Я всегда ставила вашу пару всем в пример. Нужно сильно любить, чтобы пройти вместе такой сложный путь. Ты ведь своих детей теперь… – осеклась Зельда, не в силах продолжить фразу. Для любой женщины бесплодие – очень жестокая кара. – И он оставил граяну в доме, а тебя выгнал?

– Я сама ушла. Не стала дожидаться, когда выгонит. Он сделал свой выбор, не нужна я ему больше, – голос осип от слез, которые я больше не пыталась сдерживать. И Зельда кинулась меня утешать в объятиях.

– Какой же он гад, Мира! Предложил тебе участь содержанки! Я не ожидала от Даркара!

– А я дура! Наивная дура! Верила в нашу любовь! Оказалось, нет ее вовсе. Лишь холодный расчет, – всхлипывала я, уткнувшись в ее плечо. – После всего, что мы пережили вместе! Он нашел эту потаскуху! Молодую, здоровую, наполненную магией граяну, готовую отдать ему силу и подарить еще больше наследников!

– У меня нет слов, – тихо прошептала Зельда, словно боясь спугнуть мои слезы. – Что ты будешь делать дальше?

Я пожала плечами, не зная, что ответить. Пустота внутри меня была огромной, безграничной. Жизнь, которую я знала, рухнула. Сейчас мне хотелось просто умереть, чтобы больше не чувствовать боли.

– Простите, госпожа, прибыл гонец из поместья Дер-Аберкон с посланием, – раздался голос Рамона и мы с подругой одновременно взглянули на дворецкого. – Ему приказано передать письмо лично в руки дваргу Анхелю. Я сказал, что ваш супруг прибудет не раньше ужина и предложил оставить послание вам, но он отказывается, – у меня даже слезы течь перестали от испытанного шока. Чего этот предатель хочет от Анхеля? Даже сердце заколотилось сильнее от злости.

– Прикажи служкам принести еще чая для леди Мириам, Рамон, я разберусь с гонцом, – воинственно поднялась Зельда с места и смерила меня успокаивающим взглядом.

Глава 5

Дварга отсутствовала так долго, что заварник давно опустел, а огонь в камине потух. Пришлось наблюдать за тлеющими угольками и гадать, что творится за пределами гостевого зала?

Что только не вертелось в голове, но точно я знала одно – ничего хорошего для меня этот визит гонца не сулит. Не зря эта вся секретность с посланием. Даркар явно задумал какую-то гадость! Не понравилось властному дракону, что я не стала играть по его правилам и сама приняла решение уйти. Забыл мой благоверный, что я не кукла, которую можно дергать за ниточки и заставлять все прощать по его прихоти.

– Мириам! – наконец, Зельда пришла и я в нетерпении вскочила с места. – Идем, расположишься в гостевых покоях. Они уже готовы. Тебе нужно переодеться к ужину. И поторопиться. Анхель голоден! – значит, глава рода Беккен уже прибыл!

Подруга подхватила меня под руку и утянула за собой через главный холл к боковой лестнице, что вела на второй этаж гостевого крыла поместья.

– Ты читала послание от Даркара? – меня уже разрывало от любопытства, злости и терзающей неизвестности.

– Нет, – вздохнула она с досадой. – Анхеля пришлось дожидаться. Он сегодня раньше обычного. Я там приказала тебе платьями шкаф забить, а то прислужница разобрала твой чемодан и доложила, что твоя одежда никуда не годится. Выбери из моего что-то симпатичное, принарядись. Анхель вместе с братом приехал. Ллойд будет присутствовать на ужине. Погостит у нас несколько дней. У него какие-то дела в Дваргоне.

– И он здесь? – прошептала обреченно.

Ллойд – младший брат Анхеля. Ему было всего пятнадцать, когда я выходила замуж за Даркара. Мы часто пересекались на балах и хорошо общались. За последние годы он добился высокого положения при дворе и меньше всего мне хотелось, чтобы он стал свидетелем нашей семейной драмы. Боялась, что мой позор слишком скоро просочиться в элитные круги, а там любят посмаковать косточки и покопаться в чужом грязном белье.

Зельда, заметив мою реакцию на эту новость, сжала мою руку чуть сильнее.

– Не волнуйся, – впихнула она меня в комнату и закрыла дверь за моей спиной.

В гостевых покоях царил полумрак, лишь изящная настольная лампа рассеивала мягкий свет на роскошной мебели. Шкаф, действительно, был забит платьями – от легких, струящихся шелковых до пышных, украшенных вышивкой и стеклярусом. Пальцы невольно дрожали, когда я выбирала наряд на вечер. Сначала выбор пал на изумрудно-зеленое, с глубоким вырезом и тонким поясом, подчеркивающим талию. Но цвет… Я больше никогда не надену платье в тон герба рода Дер-Аберкон! Тошнит от него!

Стянула с вешалки элегантный наряд пурпурного цвета и наскоро привела себя в порядок, замазав на лице следы недавних рыданий. Собрала волосы в пучок и спустилась вниз.

В трапезном зале, залитом светом сотен свечей, уже собрались хозяева дома. Анхель, высокий и статный стоял рядом с супругой. Его волосы, густые и черные как смоль, ниспадали ниже плеч, обрамляя волевое лицо. Пряди, волнистые у кончиков, непослушно выбивались, добавляя образу легкой небрежности, которая ничуть не портила его мужской привлекательности. Гармоничнее пары влюбленных драконов было сложно представить!

Ллойд же сильно отличался от старшего брата, но это и не удивительно, отцы у них разные. Молодой дракон невольно привлекал внимание завидными волосами цвета белого плавленого золота, что ниспадали ниже плеч. А глаза при этом стальные и ясные встретились с моими, на что я приветственно кивнула и выдавила из себя улыбку.

– Присаживайся, Мириам! Рад приветствовать тебя в нашем доме! – жестом Анхель пригласил меня к столу.

– Рад встрече, Мириам! – зацепился за меня прощупывающий насквозь взгляд Ллойда.

– Благодарю, и я очень рада вас видеть, – кивнула мужчинам еще раз и прошла на обозначенное для гостьи место.

Как раз между Зельдой и Ллойдом усадили.

Стол был заполнен блюдами, изобилующими разнообразием. Ароматы жареного мяса, пряных трав и сладких фруктов смешивались, создавая неповторимый запах. Но мне кусок в горло не лез – все мысли занимал только развод, а от предательства мужа натурально мутило.

Разговор за ужином потек легко и непринужденно, будто ничего не случилось и я просто заскочила к подруге в гости. Анхель рассказывал о последних событиях в королевстве, о политических интригах и экономических успехах. Зельда – живая, энергичная дварга с ярким смехом, который звучал как переливчатый колокольчик, отзывалась на его слова, добавляя свои наблюдения и вставляя остроумные замечания. Я старалась участвовать в разговоре, но выходило из рук вон плохо. В итоге совсем замолчала, кое-как затолкав себе в рот кусочек мяса.

– Мириам, – вдруг обратился ко мне Анхель и сердце пропустило удар. – Мы давно дружим семьями и признаться, я был поражен, получив сегодня письмо от Даркара, – Зельда взглянула на мужа и нахмурилась, а Ллойд лишь приподнял бровь. Я же почувствовала, как напряжение за столом усилилось. – Не могу донести содержание послания дословно, но в этой ситуации вынужден поддержать Даркара, – его слова прозвучали резко, словно холодный ветер, прорезавший теплую атмосферу трапезной. – Тебе следует переждать в столичном доме и набраться терпения в этот не простой период вашей семейной жизни. Вскоре все уладится и ты вернешься к мужу на прежних правах, – я слушала, но отказывалась слышать такие жестокие для меня слова. Пусть головой понимала, что Анхель меня не поддержит, но в душе крохотным огоньком теплилась на это надежда. – Ты можешь погостить у нас до снятия брачной вязи, но после тебя объявят оклой, а мы не можем оставить у себя в доме оклу даже в качестве прислуги. У тебя три дня на то, чтобы принять условия Даркара и это будет правильным решением, – у меня в глазах на миг потемнело и колючий ком в горле скопился.

– Значит… – я вцепилась пальцами в салфетку, перевела дух и посмотрела на Анхеля с вызовом. – Ты считаешь правильным, что мой муж привел в дом беременную любовницу и хочет на ней жениться ради ритуала? А я должна стать его содержанкой и покорно ждать, когда он изволит позвать меня обратно, чтобы воспитывать четвертого ребенка от какой-то шлюхи из Граяна? – мой воспаленный взгляд случайно скользнул по лицу Ллойда, который рот открыл от удивления после моих слов. Его бровь была все еще приподнята, будто дракон наблюдал за театральной постановкой, в которой ему отведена лишь роль зрителя.

– Ему тоже не просто далось это решение, но действовать на благо рода – святая обязанность любого дракона.

– Дорогой, – Зельда успокаивающе погладила мужа по руке. – Но как же…

– Не встревай! – оборвал он супругу, заставив ее замолчать и опустить взгляд в тарелку.

– На благо, говоришь? – усмехнулась, поражаясь тому, что была права в потаенных страхах. Он занял сторону друга, а это значит, что я лишилась последней надежды на поддержку, ведь Зельда никогда не пойдет против решения мужа. – Я больше не собираюсь заботиться о благе рода Дер-Аберкон! Будь он так же проклят, как и вся моя жизнь! Так и передай своему другу, Анхель! – я резко поднялась из-за стола, бросив салфетку на пол. Сердце колотилось, как бешеное. Я чувствовала себя преданной, униженной, брошенной на произвол судьбы. Ощутила новую боль от удара ножом в спину уже от друзей.

Я развернулась и направилась к выходу, не обращая внимания на попытки Зельды остановить меня. Слова Анхеля прозвучали как приговор, холодный и беспощадный, но я не собиралась с ним мириться!

Глава 6

Дверь за моей спиной хлопнула, глухо и окончательно. Слезы, которые я так долго сдерживала, хлынули, обжигая кожу. Я шла по коридору поместья, не разбирая пути, но ноги сами принесли меня в гостевые покои.

Руки дрожали, когда я стягивала с себя платье подруги, чувствуя, как ненависть жжёт изнутри. Каждый шов, каждая вышивка казались мне оскорблением, напоминанием о жизни, которая рухнула. Мысли кружились в голове, как вихрь, пока я снова складывала в потрепанный чемодан свои старые вещи. Быстро облачилась в походное серое платье и набросила просохший плащ на плечи. Не собиралась больше ни минуты оставаться в доме где мое мнение ничего не значит. Окла! Вот кем я стану через три дня. Мне не место в резервации драконов!

– Мира! – ворвалась в комнату Зельда и кинулась отнимать у меня чемодан. – Куда ты собралась? Уже ночь! С ума сошла? Я тебя никуда не отпущу! – она сжала ручку чемодана так сильно, что костяшки пальцев побелели. Посмотрела на меня с мольбой и ее глаза наполнились слезами. – Мы что-нибудь придумаем. Только не уходи, прошу, – чего она ждала от меня после сегодняшнего ужина?

– Анхель дал понять, что не желает принимать в доме оклу. Так что нет мне здесь места, – мягко отстранила я ее руку и тяжело вздохнула. – Прости, что я нарушила ваш покой. Этого больше не повторится.

– Сядь, пожалуйста, давай поговорим? – повела она меня к кровати и усадила на постель, опустилась рядом и взяла меня за руку.

– О чем тут говорить? Меня предал муж, дети, друзья…

– Я понимаю твои чувства и поддерживаю. На твоем месте я бы поступила так же и ни за что бы не пошла на унизительные условия Даркара, – сорвался ее голос на жалостливый стон. – В письме он убедил Анхеля, что делает это от безысходности и сам страдает, ведь любит только тебя одну!

Я чуть не задохнулась от истерического смеха.

– О какой любви он толкует, Зельда? Ты знаешь, на что я пошла ради него. Такого позорного предательства не прощу! Анхель занял его сторону и вправе поддерживать друга. Не хочу вносить раздор в вашу семью, поэтому мне лучше уйти, – прошептала и сжала холодными пальцами руку Зельды.

– Это не справедливо. Он не должен был так поступать, даже ради ипостаси, – текли слезы по ее щекам, оставляя блестящие дорожки на коже.

– Какой смысл сокрушаться и сотрясать воздух? Его шлюха уже заняла мое место. Да будет отныне так! Избавлюсь от брачной вязи и буду свободной оклой. Отправлюсь в дальние земли и начну новую жизнь.

– Останься хотя бы на ночь! – взмолилась она с новой силой.

– Нет, а если хочешь помочь, дай немного лемир, чтобы я могла добраться до столицы и снять комнату в постоялом дворе на эти проклятые три дня, – даже чтобы об этом попросить, я переступила через гордость. Даркар именно этого и хотел – заставить меня почувствовать себя никчемной без его покровительства и покориться. Но я готова землю грызть, лишь бы сорвать его унизительные планы на мое будущее.

– Я попрошу Ллойда, он тебя сопроводит до столицы, а там уже…

– Не надо! – подскочила я с места, чтобы остановить Зельду, но подруга меня уже не слышала, выбежала из комнаты, хлопнув дверью.

Я сжала кулаки, чувствуя, как в груди жжет обида. Села обратно на кровать и уронила лицо в ладони. Окунулась в полнейшее отчаяние. Как же все это унизительно!

Вздрогнула от громкого стука в дверь.

– Мириам, разрешишь войти? – узнала я Ллойда по голосу и отозвалась:

– Входи!

Красивый молодой дракон в ту же секунду оказался на пороге покоев. Медленно вошел, неся в руках кожаный мешочек. Положил его на прикроватную тумбу и тот звякнул монетами. Я подняла на Ллойда заплаканный взгляд.

– Я не поддерживаю брата в его решении обелить друга. Даркар поступил низко и не заслуживает такой жены, как ты, – его голос был полон сочувствия, а слова вызвали хоть крохотную, но радость. – Ты примешь мою помощь?

– Дракону зазорно общаться с оклой. Пострадает твоя репутация.

– Мириам, когда меня волновала собственная репутация? – хитро заулыбался младший из рода Беккен. – Я могу сопроводить тебя до столицы и поселить в постоялом дворе. Сегодня же Даркар узнает, где ты остановилась и будет радоваться, что Анхель не поддержал твоего решения порвать с ним окончательно. Но почему бы нам не поступить иначе? – я нахмурилась, не понимая, к чему он клонит.

– Иначе? – переспросила, вытирая остатки слез тыльной стороной ладони.

– Поселишься в моем поместье, – Ллойд мягко улыбнулся, а я обомлела.

– Извини, но в качестве кого?

– В качестве дорогой гостьи, – Ллойд подошел и спокойно положил руку мне на плечо. Его прикосновение было удивительно нежным для существа, которое способно извергать огонь.

– Зачем? – не понимала я этой щедрости.

– За тем, что Даркар будет в ярости, – блеснули искры в его стальных глазах. Вся эта ситуация казалась слишком сказочной, слишком хорошей, чтобы быть правдой. Его готовность помочь мне, несмотря на риск для собственной репутации, была неоспорима. Ни один дом дракона никогда не укроет у себя оклу, уж Даркар это точно знает. Да, муж будет в дикой ярости, если я поселюсь у младшего Беккена у него под боком.

– Ллойд, – прошептала я, все еще не веря в происходящее. Его имя звучало как сладкая музыка на фоне грохочущего в моей голове хаоса. Страх и надежда сплелись в один тугой узел в груди. С одной стороны, предложение дракона было слишком настораживающим, с другой – невероятно заманчивым. Укрытие в поместье дракона – это не просто безопасность, это вызов всем устоявшимся правилам, открытая демонстрация презрения к Даркару и его влиянию.

Стальные глаза Беккена, сверкнувшие было веселым огнем, теперь стали серьезными, проницательными. Он будто читал мои мысли, видя все мои сомнения и опасения. Его рука, легко лежащая на моем плече, вызвала странное чувство спокойствия.

– Ты будешь находиться под моей защитой, – тихо сказал он, снимая руку. – Даркар не сможет причинить тебе вред, вынуждая подчиниться и стать его содержанкой. Мой дом – мои правила. А мое главное правило – неприкосновенность гостей. Он это знает. И это не просто пустые слова. Он будет бессилен, глотая свою ярость, наблюдая за тем, как я смеюсь над его угрозами, – зрачки в глазах дварга на миг сузились, превратившись в тонкие иголочки. Он сделал шаг назад, позволяя мне немного перевести дыхание.

И вот тут до меня дошло! Между ними есть неприязнь, о которой я раньше не знала. Ллойд хочет через меня свести счеты с Даркаром, потому и рискует репутацией.

Высокий и статный, словно выкованный из самого крепкого металла, дракон источал твердую решимость. Воздух вокруг него словно вибрировал от скрытой силы, от той мощи, которую он так умело скрывал за внешним спокойствием и милой улыбкой.

– Извини, – поднялась я с места и взяла с тумбы мешочек с монетами. – Но вынуждена отказаться от такой помощи, – и дело не в том, что я пожалела чувства мужчины, который меня предал, мне хотелось мести, я ее жаждала до колкой боли в груди, мне просто не хотелось становиться пешкой в чей-то игре. Я справлюсь сама. Что мне одной надо? Всегда можно найти грязную работу за еду.

Удивлению дракона не было предела! Это и понятно, пустышки в моем положении от таких предложений не отказываются.

Глава 7

Ллойд не стал долго уговаривать меня поменять решение и принять его щедрое предложение, но пришлось согласиться на его сопровождение до столицы. Рамон оповестил, что экипаж Беккен готов к отправке и дварг ждет меня на улице, но перед отъездом хотелось лично попрощаться с подругой. Поэтому я свернула в хозяйское крыло поместья, чтобы застать там Зельду.

Остановилась посреди коридора, как вкопанная, когда услышала доносящийся из приоткрытых супружеских покоев разговор.

– Я делаю вывод, что ты поступил бы со мной так же подло! – зазвенел гневом голос Зельды, и сердце замерло, ведь я поняла, о чем идет речь.

– Ты опять все переворачиваешь! Сколько мне можно тебе объяснять? У Даркара безвыходное положение. Он любит жену и не хочет ее терять, но забрать силу у этой граяны жизненно необходимо. Он в первую очередь думает о жене и детях. Представь жизнь его семьи, когда он потеряет должность. А еще хочу открыть тебе тайну – Дар крупно вложился в новый рудник на окраине Граяна и прогорел. У него огромные долги. Все семейство по миру пойдет, если у него не будет большого стабильного дохода, – я как стояла, так чуть не рухнула после услышанного.

Прислонилась к холодной стенке, стараясь прийти в себя. Что же он натворил, Вседержатель?! Как мог без меня принять такое рискованное решение?! Похоже, за десять лет брака я так и не узнала своего мужа! Представить даже не могла, что он на такое способен!

– И Мира не знала?

– Нет. Не вздумай ей сказать! Даркар мне доверился.

– Хорошо, согласна, положение не из завидных, но он ей изменил и этого факта ничем не оправдать! Почему ты хотя в этом его не осуждаешь?! – ее слова были пропитаны праведным гневом, а голос злобно вибрировал.

– Я осуждаю, милая, поверь, – смягчился властный тон Анхеля. – Я бы никогда так с тобой не поступил. Ты – истинная дварга по рождению. В твоих жилах течет драконья кровь. Мы из одного теста и будем вместе до гробовой доски. Даркар же после смерти первой жены-дварги, растеряв из-за этого магическую силу, принял в семью граяну. Я не припоминаю ни одной пары граяны с драконом, чтобы они прожили долго и счастливо. Ты же прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Все десять лет их брака весь свет обсуждает и осуждает такую связь. Пусть Мириам в лицо никто и не говорил, что дваргой ее не считают, но оно так и есть. Без магии и в разводе она всего лишь позорная окла. Но это можно исправить, если она послушает мужа и переждет эту бурю в столичном доме, – каждое слово Анхеля хлестало меня по сердцу раскаленной плетью. Хлестало той правдой, от которой я столько лет отворачивалась, не желая смотреть ей в глаза. Убедила себя, что являюсь частью драконьего общества и ничуть не хуже напыщенных дваргов. Оказывается, все не так. Я иная, чужая, худшая… – Вы хорошо общаетесь, она тебе доверяет. Поступи, как лучше, донеси до нее, заставь сделать правильный выбор.

– Нет. Я не буду! Это жестоко, Анхель. У меня язык не повернется заговорить с ней о прощении предателя. Я рассказывала тебе, чем пожертвовала Мириам ради любви! На что пошла, сколько отдала! Она десять лет воспитывала чужих детей, как родных! Считаю, что эта женщина заслужила быть дваргой во всех ее проявлениях. Плевать, что там говорят за спиной. Я ее хорошо знаю. Поверь, Мира намного достойнее всех этих женушек генералов с чистой драконьей кровью! – я прикусила губы, чтобы не застонать от рыданий. Только в Зельде и не ошиблась, как оказалось. Не зря с другими дваргами у меня так и не получилось завязать крепкой дружбы. Они все лицемерно мне улыбались, а за спиной смеялись над глупой граяной, которая отдала всю себя дракону на растерзание.

От обиды, что в этот миг подкатила к горлу, меня едва не вывернуло наизнанку. Я больше не хотела слышать противных слов оправдания поступка моего мужа из уст Анхеля. С меня хватит уже произнесенного! Так же тихо, как и вошла в темный коридор, вышла в холл и поспешно спустилась по лестнице вниз, ведь до отъезда оставалось совсем немного времени. Не уважительно заставлять Ллойда долго меня ждать.

Так и не попрощавшись с Зельдой, я покинула ее дом с тяжелым сердцем, но была благодарна за помощь с лемирами.

Дракон учтиво завел меня в свой просторный экипаж и устроился напротив на бархатной скамье. Карета тронулась и помчалась прочь из Дваргона, из красивейшей резервации, которая столько лет была моим родным домом и за один день стала чужой. Теперь я вернусь сюда лишь для того, чтобы ритуалом снятия супружеской вязи поставить точку в своем браке.

– Что будешь делать после развода? – Ллойд вырвал меня из мрачных размышлений, будто мысли прочитал.

– Попробую найти работу в столице, – пожала плечами, сама не веря в успех этого предприятия. – Если не получится, отправлюсь в Оклан. Там для таких как я всегда работа найдется.

Ллойд как-то недоверчиво кивнул и скривился.

– Мое предложение еще в силе, – блеснули в сумраке кабины его черные зрачки.

– Благодарю, но после развода мне будет сложно продолжать жить в резервации, где все меня считают пустой и никчемной неудачницей, – не хотелось выливать на Ллойда накопившиеся после слов Анхеля чувства, но они вырвались наружу невольно.

– Жаль, мне будет обидно смотреть на то, как Даркар тебя окончательно сломает и поселит в столичном доме, где ты будешь биться птицей в клетке и принимать его у себя в постели после другой женщины, – вздохнул Ллойд и его глаза потемнели, а у меня дыхание сперло от страшной правды, которую он так легко озвучил мне в лицо.

– Ты ошибаешься. Я уже окончательно сломлена и сил на прощение измены не осталось, – отмахнулась, горделиво вскинув подбородок. Зря он подумал, что я способна терпеть описанные им унижения.

Ллойд молчал, пристально глядя мне в глаза. Его лицо, освещенное тусклым светом каретных фонарей, казалось непроницаемым. Но и я молчала в ответ.

Прошло несколько минут, наполненных тишиной и стуком колес о мостовую, а потом дракон вздохнул, словно сдаваясь.

– Как знаешь, Мириам, но в случае опасности ты всегда можешь на меня рассчитывать.

Опасности? – интересно, что именно он подразумевает под этим словом? Неужели думает, что Даркар способен применить ко мне грубую силу?

– Спасибо, Ллойд, мне очень приятно, что я нашла союзника в твоем лице.

Карета въехала в столицу. Ее огни, яркие и многочисленные, ослепляли после особенного шарма сумрака Дваргона. Я прищурилась, отворачиваясь от оконца, а Ллойд впервые за все путешествие улыбнулся – горькой, сочувствующей улыбкой.

– Тебе лучше поселиться там, – указал он на здание, к которому мы стремительно приближались, и я одобрительно кивнула.

Вывеска гласила: Постоялый двор «Огненная чаша» – самое престижное и дорогое заведение столицы. Собственно, о нем я и сама подумала в первую очередь. Нарваться здесь одинокой женщине на неприятности почти невозможно, а лемир, что дала подруга, хватит с лихвой.

Глава 8

Демонстративно выставляя руку с брачной вязью вперед, чтобы не возникло вопросов к моему происхождению, я заселилась в скромную комнату на втором этаже постоялого двора. Окно как раз выходило на подъездную дорожку, освещенную яркими фонарями. Среди других экипажей я разглядела тот, на котором приехала. Ллойд беседовал о чем-то в возницей и вдруг отыскал мой образ, застывший в окне. Махнул рукой и улыбнулся. Я прижала ладонь к стеклу в ответ, но выдавить из себя улыбку не сумела.

Тяжело вздохнула и задвинула шторы, отрезая проникающий в помещение уличный свет. Подошла к кровати, медленно опустилась на край и дала волю чувствам, больше не сдерживая жалобных рыданий.

Слезы текли горячими ручьями, капая на шелковую юбку платья, которое ощущалось грубым саваном, сковывающим движения и усиливающим чувство безысходности. Брачная вязь – символ нерушимого союза двух сердец, теперь просто как железный браслет, цепи которого овивали не только запястье, но и душу. Память бросала меня в вихрь прошедших лет: пышная свадьба, нарядные гости, горьковато-сладкий вкус шеде, блеск алмазов, волнение в глазах детей… И Даркар, столь величественный и властный, дающий клятву, которую сломал, так и не сумев сдержать.

Сквозь рыдания я вспоминала его слова, данные перед алтарем, его обещания любви и верности. Каждое слово теперь звучало как жестокая издевка, глумящаяся над моей наивностью и глубиной чувств. Я была слепа! А когда прозрела, стало слишком поздно.

В потоке слез появились вспышки злости на саму себя, на свою непроходимую глупость и всепоглощающую веру в любовь. Злилась и на Даркара, на его предательство и бездушие.

Я сжала кулаки, стараясь сдержать бурю эмоций, которые грозили разорвать меня на части, но слезы продолжали литься, омывая лицо и душу, очищая от боли и отчаяния. В конце концов, усталость овладела телом. Иссякшие слезы сменились вялой апатией. Я упала спиной на кровать, в безмолвном отчаянии, сдавленная тяжестью одиночества и горькой правды. Закрыла глаза и уснула.

Наутро я встала, чувствуя себя разбитой куклой, чьи суставы заржавели от слез и горя. Подошла к небольшому столику, на котором стоял графин с водой. Наполнила стакан, поднесла к губам и постаралась сделать глоток, но горло сжалось от комка в груди.

В овальном зеркале на столике отразилось лицо, обезображенное вчерашними слезами, с опухшими веками и покрасневшими глазами. Я отставила стакан и подумала о детях. Разлука с ними – вот что действительно разрывало на части. Даркар отобрал у меня не только любовь, но и счастье материнства. Как там мои драконята? Где они? Что с ними… Чувство вины, что я бросила их, жгучее и всепоглощающее, сжимало мое сердце раскаленными тисками. Надеюсь, они когда-нибудь поймут, почему я так поступила и простят.

Это хорошо, что я позволила себе выплакаться. Стало легче и появилась железная воля к новой жизни! Хватит оплакивать судьбу!

Я привела себя в порядок, переоделась и спустилась в таверну. Заказала большую порцию жареного мяса, кусок малинового пирога, щедро политого сиропом, и два бокала рубинового шеде, наплевав на рацион, которого придерживалась долгие годы для поддержания идеальной фигуры. Не помню, когда в последний раз так наслаждалась едой! Сидела одна за столиком, медленно потягивая терпкий напиток, и тихо подпевала барду, виртуозно играющему на волынке. Разглядывала посетителей и дышала полной грудью. Вкус свободы пришелся мне по нраву. Есть в нем особый шарм! Больше не надо стараться держать лицо перед важными дваргами и неделями думать, что такого надеть на очередной бал, чтобы продемонстрировать величие рода Дер-Аберкон. Не надо с раннего утра бегать по поместью, раздавая прислуге указания. И больше не надо общаться с теми, кто противен, лишь из-за того, что они влиятельные аристократы.

Но стоило мне об этом подумать, как в таверну вошли те самые жены генералов, которых я терпеть не могла!

Три дамы, облаченные в шелка и бархат, словно павлины, с распустившимися хвостами, завидели меня уже с порога и ринулись к моему столику. Их лица, обычно застывшие в масках высокомерного спокойствия, сейчас буквально пылали любопытством. Я узнала каждый: дварга Эллен с ее вечным презрительным взглядом, дварга Беатрис, чья улыбка всегда казалась мне кривой усмешкой, и дварга Лорна, бесчувственная, как ледяной памятник. Они двигались с устрашающей грацией хищниц, завидевших легкую добычу.

На миг задержав дыхание, я машинально сжала кулаки под столом. Эллен первой заговорила, голос ее звенел, словно осколки хрусталя:

– Ах, Мириам! Какая неожиданная встреча! В таком… хм… непринужденном месте, – каждое слово – тончайшая игла, пронзающая мою броню безразличия.

Беатрис с притворной улыбкой добавила:

– Я так удивилась, когда узнала, что ваша семья в этом году не посетит особняк Вофрука и пропустит грандиозный бал! – ее взгляд скользнул по моему образу – простое, совершенно не подходящее для представительницы знатного рода платье. В таких нарядах истинные дварги не ходят даже если от скуки вздумали спуститься в сад, чтобы посадить цветы.

Лорна промолчала, но ее холодный и оценивающий взгляд был еще более опасным, чем у подруг. Эту дамочку лучше обходить стороной – главная столичная сплетница и по совместительству жена генерала-дракона, который обучает Сезара военному мастерству. Короче, в каждой дырке затычка!

Я легонько улыбнулась, стараясь не выдать волнения. Рубиновый шеде, на удивление, помог мне собраться с мыслями.

– Леди, – зазвучал мой голос ровно и спокойно, – я здесь, чтобы отдохнуть. Наслаждаюсь жизнью, как видите, – мимолетно указала на недоеденную тарелку с мясом.

Эллен фыркнула:

– Наслаждаться жизнью в постоялом дворе? Запивая жареное мясо дешевым шеде? – я ничуть не удивилась ее язвительному тону.

– Не такое оно тут и дешевое, – невольно рассмеялась, вспомнив, сколько лемир отдала за сытный завтрак. – А вкус свободы, поверьте, не сравним ни с какими балами и приемами! – отсалютовала я им почти пустым бокалом. – Присоединяйтесь, леди! Не пожалеете. С удовольствием расскажу вам, почему мой бывший муж отменил визит нашей семьи на бал!

Они переглянулись и пораскрывали рты. Все их напускное высокомерие треснуло, как тонкий лед, а в глазах загорелась жажда самых свежих и скандальных сплетен королевства.

– Да, мои дорогие, – ухмыльнулась, наблюдая за тем, как они одновременно опускаются на стулья, будто единый живой организм. Забавно! Мне определенно понравилось шокировать народ. – В этом году семейные обстоятельства сложились так, что я уже подписала соглашение о разводе с Даркаром, – добавила нарочито.

– Предвечный! – наигранно схватилась за сердце Беатрис. – Как же так?! Что случилось?! – а вот такого удивления уже не наиграть. В высшем свете еще не знают о разводе. Не зря я решила опередить слухи и донести новости первой. Пусть видят, что я не подавлена и чувствую себя прекрасно. При этих гиенах уж точно не пророню ни слезинки!

– Мой муж привел в дом беременную любовницу. Граяна Юна теперь его судьба и будущая супруга. Надеюсь, вы примите ее в ваш светский круг так же радушно, как и меня когда-то, – настала моя очередь язвить и упиваться этим сполна. Никогда не забуду, как тяжело завоевывала хоть толику внимания высокородных дварг!

Лорна, наконец, проронила холодные слова:

– Это недопустимо.

– Как это привел в дом любовницу? – замотала головой Эллен.

– Ты шутишь, Мириам? – нахмурилась Беатрис.

– Ни чуть, дорогие. Чистая правда!

Их тонко обозначенные интриги и заготовленные насмешки сломались о мою несокрушимую стойкость и жестокую правду.

– Не понимаю, он привел другую и выгнал тебя? Законную супругу? – Эллен была настолько растеряна, что даже смешно.

Ни у кого из этих холеных красивых дварг в голове не укладывалась такая шокирующая новость.

– Признаться, я сама сначала не поверила, когда она явилась, наглаживая огромный живот. Но Даркар подтвердил их связь и сказал, что она ждет от него ребенка. Вот-вот родит ему уже четвертого наследника, – добила я их окончательно и над столом повисло молчание.

Лорна, женщина с лицом, словно высеченным из мрамора, медленно поднялась. Ее взгляд, обычно холодный и оценивающий, теперь был полон нескрываемого негодования.

– Мириам, – прошипела она, – это не просто «недопустимо». Это… удар по репутации всех представителей королевского совета! Предателям не место при дворе! Я сейчас же отправлюсь во дворец и поговорю с мужем!

– Поднимем этот вопрос на всеобщее обсуждение! – вслед за ней с места поднялась Эллен.

– Приволок в семейное гнездо, где живут дети, какую-то граяну! – возмутилась Беатрис и я усмехнулась. Уверена, она говорила то же самое, когда Даркар на мне женился!

Мне оставалось лишь развести руками и прижать к губам второй бокал шеде.

– Мириам, – прошептала Беатрис, подавшись вперед через весь стол, – я… тебе сочувствую. Он подлец…

– Благодарю за понимание, леди, берегите свои семьи, – намекнула на то, что подобное может случиться с каждым.

Похоже, эти самоуверенные, холеные ледышки впервые задумались, что их собственное семейное счастье не безгранично. Чувствую, у генералов-драконов сегодня будет веселый вечер!

Лорна уже направлялась к выходу, ее шелковое платье шуршало, словно змея, готовящаяся к броску. Эллен, пылая праведным негодованием, двинулась следом за подругой. А Беатрис немного задержалась, чтобы мягко положить мне руку на плечо и прошептать:

– Если нужна будет помощь, приходи, – это стало для меня полнейшим откровением! От нее не ожидала!

– Спасибо, – похлопала я дваргу по руке и проводила взглядом к выходу из таверны.

Осталась сидеть за столом совсем одна, переваривая неожиданную встречу с влиятельными дваргами. Кажется, столицу скоро сотрясет от мощного землетрясения. Буря в стакане выплеснется за края. Общество, так долго живущее по правилам аристократичного драконьего мира, лишится покоя. И я стану катализатором этого безумия, если не уеду в Оклан побитой собакой, а останусь в резервации.

Ллойд… Он мог бы стать орудием моей мести. Но не правильно это. Так нельзя!

– Повторить? – подошел ко мне разносчик, указав на второй пустой бокал.

– Да, – выдохнула обреченно, когда бард затянул новую грустную песню о любви.

Глава 9

После встречи с дваргами и на следующий день постоялый двор я не покидала. Сидела в комнате за чтением книг и спускалась в таверну лишь быстро перекусить. Мысли о Ллойде вертелись в голове упорно, словно назойливые мухи. Его сила и влияние в Дваргоне… Так и подмывало согласиться на его предложение, пока не поздно. Но стоило хоть на миг представить, как буду ежедневно наблюдать со стороны за мужем, его беременной любовницей и детьми… бросало в дрожь.

Никто не потревожил мой покой, не навестил меня в постоялом дворе и это затишье казалось зловещим. А вечером второго дня моего пребывания вне резервации, пришло письмо, которого я с нетерпением ждала и одновременно боялась его получить.

Трясущимися руками взяла запечатанный конверт. Воск, темно-красный, как застывшая кровь, был украшен знакомым гербом – переплетенные хвостами драконы с угрожающе раскрытыми пастями. Сердце колотилось, отбивая неуверенный ритм в груди, пока я медленно разрезала конверт острым кончиком ножа. Вынула тонкий лист бумаги, написанный твердой, уверенной мужской рукой.

«Уважаемая Мириам Краон», – начиналось официальное письмо. Уже это обращение вызвало всплеск горькой иронии. Какая уж теперь уважаемая?! Смешно звучало, учитывая мое теперешнее положение.

Дальше следовал точный, лаконичный текст с датой и временем проведения ритуала по снятию брачной вязи в храме Дваргона. В том самом, где десять лет назад нас с Даркаром связала судьба.

Я встала со стула, но ноги подкосились. Рухнув обратно, я вновь перечитала письмо и перевернула листок. Смутилась, присмотревшись к мелкой надписи в конце бумаги.

«Я люблю тебя и верну любой ценой. Найди в себе силы простить и дождаться меня».

– Проклятье! – вырвалось из уст с таким гневом, что руки задрожали и лист выскользнул из пальцев, спланировав на пол.

Его слова, написанные твердым, уверенным почерком, казались откровенным издевательством! Любовь?! Какая любовь?! Его действия говорили о другом. О трусости, предательстве, о безразличии к моим чувствам. Я помнила, как он клялся в вечной любви и обещал быть рядом всегда, как его глаза горели страстью и преданностью. А теперь от этих воспоминаний осталась лишь противная горечь во рту.

Я подняла с пола письмо и со злостью припечатала ладонью бумагу к столу. Сжав кулаки, почувствовала, как по щекам текут непрошеные слезы – гремучая смесь боли и ярости. Скорее бы избавиться от вязи и плюнуть дракону в рожу!

Не знаю, как сумела пережить эту тревожную ночь и дождаться часа, когда нанятый экипаж подъедет к постоялому двору. Переминалась с ноги на ногу, я нервно заламывала пальцы. Холодный ветер хлестал по лицу, заставляя съежиться и сильнее запахнуться в грубую шерсть мантии. Серое, мрачное утро, небо затянуто низкими свинцовыми тучами, словно отражая мое истинное настроение. Вот-вот заплачет небосвод, а город просыпался медленно, сонно потягиваясь. Запах дыма от печей смешивался с ароматом свежей выпечки из ближайшей булочной.

Старый и скрипучий экипаж с облезлой краской – уж какой сумела себе позволить в целях экономии, подъехал немного раньше назначенного времени. Крупный, грубоватый кучер, закутанный в войлочный тулуп, с любопытством оглядел меня, но ничего не сказал.

Я протянула ему три монеты и молча забралась внутрь, погружаясь в тесную, пахнущую кожей и пылью карету. Мягкие подушки не могли смягчить жесткость сиденья и я смирилась с тем, что дорога будет долгой и утомительной. Безгербовый экипаж не пропустят через мост, чтобы сократить путь до резервации. Придется тащиться по главному тракту вместе с другими торговыми повозками. Но это ничего! Мне следует начать привыкать к новым реалиям бедной жизни.

– Ритуальный храм Дваргона! – объявила я вознице и карета тронулась с места.

Я смотрела в окно, наблюдая за тем, как меняется пейзаж: кипящий жизнью город сменяется обширными полями, поля – темными, таинственными лесами. Внутри бушевала буря, но внешне я оставалась невозмутимой, маской скрывая свою внутреннюю растерзанность. Только слегка подрагивающие пальцы, сжимающие смятый клочок письма в кармане, выдавали истинные чувства.