Наедине с собой

© ИП Москаленко Н. В., текст и оформление, 2025

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Предисловие. «Желающего судьба ведет. Нежелающего – тащит»

На исходе IV столетия до нашей эры в Греции появляется новое философское учение, получившее название «стоицизм». Оно быстро завоевывает популярность, а название даже становится нарицательным: до сих пор человека, способного сохранять спокойствие перед самыми страшными ударами судьбы, называют иногда «стоиком». Многие слышали выражения «стоический характер», «стоическое спокойствие» и так далее.

Зародившись на землях Эллады (напомним, что Грецию считают родиной философии в целом, а не только стоицизма!), стоическая философия быстро завоевала популярность – особенно к тому времени, когда греческие территории вошли в состав Римской империи. Эти ценности исповедовали многие римские политики, сенаторы и даже императоры: яркий пример – Марк Аврелий Антонин.

Каковы основные тезисы стоицизма? Прежде всего это неотвратимость судьбы и предопределенность. По мнению стоиков, то, что должно произойти, произойдет непременно, какие бы меры человек не предпринимал и как бы он не пытался «избегать неизбежного». А раз так – нужно учиться принимать свою судьбу и встречать невзгоды максимально спокойно.

Сразу уточним: стоицизм вовсе не предполагает овечью покорность и движение исключительно по течению. Самое главное – понять, что именно из происходящего с нами мы можем изменить, а где наша воля бессильна. Там, где есть возможность проявить волю, прогнуть события под себя и добиться желаемого без ущерба для окружающих, мы вполне можем это сделать. Но нет никакого смысла в попытках бороться со стихиями, волей богов, проявлением Логоса (так в древности именовали многие явления – от воли высших существ до мирового разума). И там, где от нас ничего не зависит, лучше сохранять спокойствие, а не тратить силы на суету. Стоики считали, что, учась управлять своим умом и чувствами, можно развить истинную устойчивость к бедам и невзгодам. Самое главное – научиться отличать обстоятельства, на которые мы можем воздействовать, от тех, которые подкидывает нам судьба.

Кроме того, стоики уверяли, что большинство вещей и понятий в мире не являются хорошими или плохими сами по себе – в тот или иной лагерь мы относим их сами. Например, с точки зрения философии стоицизма, деньги и драгоценности как таковые – не добро и не зло. Все зависит от того, как мы их используем. Говорить, что деньги испортили такого-то человека, бессмысленно. Если такое произошло – скорее всего, этот человек просто не работал над собой, над своим характером и своими устремлениями, он давно уже испытывал проблемы с моральными устоями. А деньги лишь усугубили это. И еще один важный момент. Стоики не были склонны оправдывать чье-либо неправильное поведение происками судьбы. По их мнению, человек всегда должен делать выбор в пользу морального, правильного существования: только в этом случае он будет жить в гармонии с собой и с миром.

Стоиков часто упрекали в «нечуткости», «холодности»: мол, они редко проявляют сочувствие и не любят выслушивать жалобы. Но стоическая философия в принципе мало ценит такие вещи: истинный стоик скорее поможет вам без лишних слез и слов, не желая тратить время на бесполезные, с его точки зрения, вещи.

Каково место стоицизма в общей канве истории философии?

Как уже было сказано, колыбелью философии и наук в целом, которые позже выделились из общефилософской системы, стала Древняя Греция. Именно там в первую очередь возникали учения, адепты которых пытались ответить на вопросы о первоначале мира, происхождении Вселенной, строении космоса, появлении на Земле человека: именно такова была основная проблематика древнейшей философии. В переводе с греческого «философия» дословно означает «любовь к мудрости». Первые философы занимались всем понемногу: от вопросов рождения Вселенной из первородного хаоса до проблем этического характера и истории происхождения животных. Исследователи часто говорят, что философия родилась тогда, когда на смену мифу – сюжету, наивно объяснявшему явления природы волей десятков богов, пришел Логос. С греческого языка это слово можно примерно перевести как «мировой порядок», «закон». Философия уже не принимает на веру объяснения мифа – она старается дать собственные.

Философ. С. Роза. XVII в.

Человек становится центром античной философии благодаря Сократу, Платону и Аристотелю. Они выдвинули на первый план вопросы общечеловеческие, моральные: как протекают процессы мышления? Почему человек совершает те или иные поступки? Что есть добро и что есть зло? На многие из этих вопросов ответы пытаются найти до сих пор… Главной ценностью для Сократа и его коллег становится истина, к которой должен стремиться любой уважающий себя философ. Кроме того, на свет являются теории об идеальном государстве, универсальных законах этики и так далее.

В последних веках до нашей эры наступил период так называемого эллинизма, когда благодаря завоеваниям Александра Македонского и Древнего Рима началось взаимное перемешивание римской, греческой и восточной культур. К числу ярких философских течений того времени относятся кинизм, тяготевший к аскетизму и простоте, эпикуреизм, адепты которого стремились наслаждаться жизнью, и стоицизм, который является объектом нашего рассмотрения.

Это направление возникло в Афинах примерно в 300 году до нашей эры, когда несколько философов во главе с Зеноном Китийским начали собираться для бесед в так называемой Стоа Пойкиле, или Расписной Стое – крытой галерее, украшенной росписями, которая располагалась рядом с афинской площадью – агорой. Именно благодаря Стое возникли названия «стоики» и «стоицизм».

В развитии стоической философии обычно выделяют три периода:

• Ранний, он же Древняя Стоя. Этот период продолжался с рубежа IV–III веков до нашей эры по середину второго века до нашей эры (все даты довольно условны). В числе самых знаменитых имен назовем основателя философского течения Зенона Китийского, Хрисиппа, Клеанфа, Диогена Вавилонского.

• Период II–I веков до нашей эры называют Средней Стоей. Сюда относятся имена Посидония, Панетия Родосского, Архедема из Тарса.

• И, наконец, Поздняя Стоя или Поздний период. Это в основном I–II века нашей эры. Здесь наиболее ярко себя проявили римляне: Сенека, Эпиктет (правда, Эпиктета относят и к «римским», и к «греческим» философам), Марк Аврелий Антонин.

Основателем стоицизма считается Зенон Китийский, философ, родившийся в кипрском городе Китион (Китий). Время его жизни – около 334 года до нашей эры – 262–263 годы до нашей эры. Бывший торговец, который, согласно легенде, однажды потерял весь товар во время шторма, сформировал собственную философскую систему, основанную на идеалах самоконтроля, стойкости и невозмутимости. Первых учеников он начал собирать вокруг себя в Расписной Стое. Скажем сразу, что произведения многих стоиков первых двух периодов дошли до нас лишь фрагментарно: в основном в передаче других философов, и Зенон – не исключение.

Стоики интересовались не только вопросами самовоспитания и стойкости перед превратностями судьбы. Подобно многим философам, они интересовались строением Вселенной, высказывали мнения относительно «первоначала» мира. Для многих из них космос был чем-то вроде живого вещества, уникальной системы, частью которой является человек. Кстати, в этом одна из причин покорности судьбе: ведь если человек – лишь винтик в огромном космосе, он просто не может не быть частью системы и не должен противиться природе.

В числе других известных представителей стоического направления назовем также Клеанфа – именно он считается автором известного афоризма «Желающего судьба ведет. Нежелающего – тащит». А известность фразе принес другой философ-стоик – римлянин Сенека. Учеником Клеанфа был Хрисипп; ему приписывается несколько сотен сочинений, но, увы, до нас они дошли только в пересказе современников и в очень неполном виде – это практически общее место раннего стоицизма.

Предположительный скульптурный портрет Зенона Китийского. Ок. III в. до н. э.

После смерти Клеанфа и Хрисиппа афинскую школу стоиков возглавил Диоген Вавилонский (нет, это не тот, который сидел в бочке, – это другой философ с таким же именем). Считается, что именно Диоген познакомил со стоицизмом римлян: произошло это около 155 года до нашей эры, когда Греция, еще не вошедшая окончательно в состав римской державы, отправила туда посольство. Еще более сложной и увлекательной системой сделали стоицизм Посидоний и Панетий Родосский, уделявшие много внимания вопросам нравственности. Так, Посидоний считал, что достичь личной гармонии можно только путем нравственной жизни. У каждого из нас в душе есть недостойные порывы – и нужно учиться избавляться от них: Посидоний именовал их «низшими способностями».

Яркий пример из числа поздних стоиков – римлянин Луций Анней Сенека, воспитатель императора Нерона и известный государственный деятель I века нашей эры. До наших дней дошла его работа «Нравственные письма к Луцилию», в которой Сенека подробно представляет свое понимание идеалов стоицизма, призывает к скромной и воздержанной жизни, повествует о судьбе и нравственном выборе. Увы, жизнь этого человека завершилась трагически – непредсказуемый Нерон, подозревая своего бывшего учителя в участии в заговоре, приказал ему покончить с собой.

Интересно, что в Риме активное развитие стоицизма практически совпало с распространением недавно родившегося христианства; многие даже проводили параллели между двумя этими учениями, но разница между ними все же есть, и довольно значительная; ниже мы остановимся на этом чуть подробнее.

К периоду Поздней Стои относится творчество римского императора Марка Аврелия Антонина (121–180 гг. н. э.), который считается одним из самых популярных представителей философии стоицизма.

Античный скульптурный портрет Марка Аврелия в юности. Старый музей, Берлин

Марк Аврелий управлял Римской империей в 161–180 годах; Рим тогда много воевал, и император проявил себя не только как талантливый администратор, но и как успешный полководец. При этом, если верить современникам, Марк Аврелий не был наделен чрезмерным честолюбием, и его деятельность, в том числе и военная, объясняется в первую очередь чувством долга: это понятие вообще характерно для стоической философии. Помимо военных походов, этот правитель прославился проведением многочисленных мероприятий, связанных с развитием искусства, образования, с социальными улучшениями. В годы правления Марка Аврелия оказывалась широкая поддержка сиротам и малообеспеченным слоям населения; в Афинах, которые, как и вся территория Греции, входили в сферу влияния Рима, были открыты несколько философских кафедр.

К сожалению, многие благие начинания Марка Аврелия были сведены на нет его наследником – императором Коммодом, который не оставил по себе доброй памяти.

В этом издании мы предлагаем вам познакомиться с известным произведением Марка Аврелия. Оно много раз издавалось под разными названиями: например, «К самому себе», «Наедине с собой», «Размышления императора Марка Аврелия Антонина о том, что важно для самого себя» и так далее. Эти записи, скорее всего, изначально вообще не предназначались для широкой публики и представляли собой нечто вроде личного дневника. Известно, что Марк Аврелий иногда записывал что-то буквально «на коленке» – во время отдыха между двумя военными переходами, в перерыве между политическими дебатами…

В 1882 году данное произведение было издано в России в переводе князя Л. Д. Урусова – и именно этот текст мы предлагаем вашему вниманию. Работу Урусова многие критиковали, считая, что он слишком творчески подошел к вопросу и добавил к написанному римским императором кое-что от собственного восприятия стоической философии. И тем не менее этот вариант перевода благодаря простоте, логичности и художественности изложения до сих пор остается одним из самых популярных.

Стоическая философия в последние годы переживает очередной подъем популярности; вам предоставляется возможность познакомиться с ее идеалами в изложении известнейших представителей этого течения. Можно ли говорить о том, что взгляды философов, живших на две тысячи лет раньше, чем мы, значительно устарели и недостойны изучения? Нет, потому что стоицизм, как и большинство философских течений, основан на вечных ценностях, применимых к любому времени. В качестве доказательства приведем одну из самых популярных цитат Марка Аврелия: «Ничего не делай против разумной воли, всегда согласной с общим благом».

Размышления императора Марка Аврелия Антонина о том, что важно для самого себя, или Наедине с собой

Перевод Л. Д. Урусова

Конный памятник Марку Аврелию Антонину. Ок. 175 г.

Глава I

1

От деда моего Веруса[1] узнал я, что значит быть благонравным и свободным от гнева. Слава и память, которую оставил по себе родной отец[2] мой, побуждают меня к добросовестности и мужеству. Матери[3] я обязан тем, что сделался богобоязненным и щедрым, – избегаю не только дурных дел, но и злых помышлений, люблю воздержание и не склонен к образу жизни богачей. Прадед мой по матери[4] внушал мне, что в общественных школах не научишься добру, а советовал выбирать себе наставников из самых лучших людей, не жалея на это средств.

2

Воспитатель[5] мой убеждал меня не увлекаться чрезмерно зрелищами скачек или бойцов, он научил меня закаливать себя в труде, довольствоваться малым, не обременять других тем, что я не мог бы сделать сам, не предпринимать несколько дел за раз, необходимых – не откладывать и не верить без разбору всякому злословию.

3

Диогнет[6] отвращал меня от пустяков, удалял от гаданий, магов, кудесников; не давал мне увлекаться страстью к птицам и птичьим боям; он научил меня переносить смелое слово и развил во мне склонность к философии. Он приучил меня спать на полу, накрываться шкурою зверей и вообще к простоте греческой дисциплины.

4

Благодаря Рустикусу[7] я получил охоту к исправлению и улучшению самого себя. Благодаря ему я не соблазнился тщеславием софистов, не писал отвлеченных трактатов и не держал поучительных речей, не щеголял своим образованием; бросил риторику, стихотворство и напыщенность, расстался с халатом и оставил привычки людей изнеженных. Он же приучил меня писать просто, так, как написано письмо его к моей матери из Симуэссы. Он же внушил мне смирять свой гнев и охотно мириться с тем, кто, признав свою ошибку, ищет примирения. Он приучил меня читать толково и внимательно, не довольствуясь поверхностным знанием, а также не доверяться краснобаям, ничего не знающим основательно. Он же ознакомил меня с творениями Эпиктета и подарил мне его сочинения из книг своей библиотеки.

По мнению стоиков, учение которых разделял Марк Аврелий, любые безнравственные поступки ведут прежде всего к саморазрушению, а излишества сопутствуют безнравственности. Поэтому, следуя желанию самосохранения, нужно быть нравственным!

5

Аполлоний[8] научил меня, как пользоваться свободой и сохранять спокойствие независимо от случайности; он научил меня ни на что в мире не полагаться, как на решение разума; приучил меня переносить стойко жестокие страдания – потерю ребенка или продолжительный недуг; он показал мне на примере ясно и наглядно, что в одном и том же человеке есть необузданность и кротость. Он не был жестким философом, преподавал философию, не вдаваясь в мелочи, и публично высказывал, что искусство излагать ее на теории ценит весьма низко. По его обращению с друзьями я понял, как следует принимать их услуги, не попадая к ним в зависимость и не заслуживая упрека в неблагодарности.

6

От Секста[9] я перенял сдержанность в разговорах. Его дом был образцом патриархального строя жизни, основанного на любви и сообразного с законами природы. Он с виду был важен и глубокомыслен; но эта наружность была непритворная; к друзьям он был внимателен и старался оказывать им услуги, с простаками был снисходителен и мудрости своей не метал перед людьми, погрязшими в предрассудках. Одним словом, он умел расположить к себе всякого; оттого его все уважали и предпочитали его трезвую беседу всякой лести или похвалам. Он умел просто и ясно изложить всякому правила, которыми бы он мог руководствоваться в жизни. В нем никогда не замечалось проявления гнева или волнения; чуждый увлечению страстей, он, однако, умел горячо любить друзей своих. Он составил себе честное имя и не возгордился, обладал многими познаниями и не выставлял их напоказ.

7

Грамматик Александр[10] поучал меня примером своим; он никогда не делал выговоров или резких замечаний, не насмехался над грубыми ошибками других и не стыдил собеседника, а, напротив, мягко и незаметно исправлял ошибку, щадя самолюбие его: например, он повторял немедленно грубо выраженную мысль в безукоризненной форме, как будто желая подтвердить сказанное своим авторитетом, или придумывал другой ловкий и безобидный прием.

Марк Аврелий писал свой труд на так называемом койне – эллинистическом варианте греческого языка, который, судя по всему, он и изучил благодаря Александру.

8

Фронтон[11] убедил меня, что произвол порождает ненависть, бессовестность и лицемерие и что в так называемых патрициях менее человеческих свойств, чем в других людях.

9

Александр Платоник[12] внушал мне никогда без крайней надобности не отвечать на просьбы словесно или письменно – «мне некогда» и не отказываться услужить другу под предлогом множества занятий.

Остатки древних построек на месте римского форума. Современное фото

10

Катулл[13] внушил мне внимательно и терпеливо относиться к жалобам, даже неразумным, и стараться удовлетворить всякого или смягчить своим участием. Он же наставлял меня разумно любить детей моих.

11

Север[14] воодушевил меня любовью к семье, к друзьям и домашним, любовью к правде и справедливости. Он раскрыл мне образец такого общественного порядка, в котором закон совпадал бы со справедливостью и все граждане были бы равны перед законом, и идеал такой монархической власти, которая была бы охраной гражданской свободы. Он советовал мне постоянно прибегать к философским занятиям, быть благотворительным и щедрым, верить в добро и дружбу. Я заметил его искренность в обращении с друзьями. Если он имел против кого неудовольствие, он высказывался ему открыто, так что друзья его всегда знали верно, в каких они отношениях с ним.

12

Максим[15] руководствовался правилом, что каждый должен твердо действовать по своим убеждениям и отнюдь не склоняться к образу мыслей других наперекор своему разуму. Он не падал духом в болезнях или других случайностях, нравом был умерен, кроток и спокоен; когда требовалось действовать, он приступал к делу бодро и решительно. Все верили, что он говорил всегда то, что думал. Никогда он не делал ничего сердясь или против воли, редко восторгался или удивлялся, не спешил и не опаздывал, не был робок и нерешителен, не поддавался ни крайней радости, ни огорчению, ни гневу, ни подозрительности. Он был всегда кроток, правдив и готов оказать помощь, и все эти свойства не были плодом воспитания или науки, а как бы принадлежали ему от природы. Наконец, никто в его присутствии не чувствовал себя приниженным, но и не мог стать выше его. Он умел шутить… и приятно.

Клавдий Максим был не просто ученым-стоиком, он занимал должность проконсула Африки, где прославился своей ученостью. Его труды до нас не дошли.

13

В отце моем была какая-то кротость и вместе с тем несокрушимая твердость в том, что он окончательно и зрело обдумал. Он был чужд честолюбия и тщеславия, внешность и почести не привлекали его; он работал охотно и неутомимо, выслушивал всякого, кто приходил к нему с общеполезным предложением, и безошибочно знал, где затормозить и где дать ходу. Он не дружился с праздной молодежью и сосредоточивал свои мысли на заботах об общественном благе; приближенных своих не удерживал к столу и не требовал, чтобы они всегда были при нем, когда он выходил. Если кто из них не оказывался в свите его, он не ставил этого в вину и не менялся в обращении своем. В совете он подолгу зрело обсуждал дела, изыскивая целесообразные меры, не торопясь и не хватаясь за первое поданное мнение, чтобы скорее покончить с совещанием. В дружбе он отличался постоянством, не тяготился друзьями, но и не баловал их излишней лаской и милостью.

Черты его лица выражали спокойствие ясной души. Он был дальновиден и предусмотрителен, распоряжения его касались мельчайших подробностей, приказания отдавались не торопливо. Он не терпел шумных приветствий лести под какой бы то ни было личиной, одну магистратуру обставлял подобающими ее достоинству почестями. Он тратил бережливо и соблюдал государственные доходы, не обращая внимания на неодобрение, но и не сердясь на порицателей. Он почитал богов, но без суеверия и никогда не заискивал расположения толпы. Образ мыслей его отличался трезвостью и постоянством, все делалось у него вовремя, нововведения избегались. Всем тем, что для удобства жизни доставлялось для него в изобилии, он пользовался умеренно, не придавая тому особой важности. Когда этого излишка не было, он и не думал о нем.