Китайский путь и 70 лет развития экономики Китая

На пути к интеграции городов и сельских районов

(предисловие) Ли Инин

Я рос и учился в городе, поэтому мало что знал о сельской местности. Впервые я побывал в деревне весной 1955 года, когда, будучи студентом четвёртого курса экономического факультета Пекинского университета, мы всем классом отправились в Сяоцзяхэ (район Хайдянь, Пекин), чтобы принять участие в курсах сельскохозяйственной кооперации. Каждый студент был закреплён за отдельной естественной деревней и жил в крестьянском доме. Основной задачей было посещение домов крестьян, пропаганда политики партии в области сельскохозяйственной кооперации и объяснение крестьянам смысла кооперации. В деревнях мы увидели, что после земельной реформы крестьяне ведут стабильную жизнь и сосредоточены на производстве.

В 1958 году некоторые преподаватели Пекинского университета были направлены в качестве кадров, перемещённых в низовые учреждения для закалки, в район Мэнтоугу (тогда район Сишань, Пекин), а для преподавателей экономического, юридического и биологического факультетов децентрализованным местом назначения стала деревня Сицайтан.

Это была эпоха «большого скачка», и мы каждый день рано утром отправлялись на стройку, чтобы построить отводной канал, и делали это с января по апрель. С мая нас перевели на работу в сельхозугодья. В августе по всей стране началась кульминация коммунализации, и деревня Сицайтан не стала исключением. В посёлке была организована общественная столовая и меня назначили в неё бухгалтером. Зимой меня перевели сценаристом в недавно созданную группу литературно-художественной пропаганды коммуны; я создал много произведений в форме скетчей и куайбань для пропаганды преимуществ народной коммуны и выступал с ними на гастролях в различных населённых пунктах. В январе 1959 года я вернулся в Пекинский университет. В этот год пребывания в ссылке я хотя и имел некоторое представление о ситуации в деревне, но оно было поверхностным. Например, ещё в 1958 году дихотомия «город – село» была институционализирована, система «хукоу» делилась на городскую и сельскую, а перемещение людей между городом и деревней было строго ограничено. В то время я даже не представлял, какое влияние это окажет на будущее развитие сельского населения и сельского хозяйства Китая.

С октября 1964 года по начало июня 1966 года преподаватели и студенты Пекинского университета в составе двух групп отправились в различные провинции, чтобы принять участие в движении за социалистическое образование.

Первая группа была направлена в коммуну Танцяо, город Цзинчжоу, Цзянлин, провинция Хубэй, а вторая – в район Гаоян, город Чаоян, Пекин. Вскоре после этого началась «культурная революция», и я также участвовал в работах в крестьянских деревнях Люланчжуан, район Хайдянь, Юйцюаньшань и т. д. В 1969 году преподавателей Пекинского университета отправили на ферму «Лиюйчжоу» в уезде Наньчан, провинция Цзянси. Я был одним из первых и два года жил в хижине у озера Поян. За это время я побывал в окрестных деревнях и увидел, как крестьяне, спасаясь от голода, попрошайничают на своих фермах. Зимой в районе озера Поян было очень холодно, но крестьяне были одеты в лёгкую одежду, были босиком и в соломенных туфлях. Я задавался вопросом, почему крестьяне всё ещё так бедны, хотя озеро Поян – это земля рыбы и риса, и прошло уже 20 лет с момента основания Нового Китая. В этот период созерцания, когда я смотрю и слушаю, я не могу не думать о том, что с экономической системой что-то не так. Иначе как можно объяснить эти явления? Почему экономические теории, которые я изучал в университете, не могут объяснить то, что я вижу вокруг? С этого момента мой взгляд на экономику начал меняться.

Осенью 1971 года я вернулся в Пекин из Цзянси. В течение следующих нескольких лет я проводил большую часть времени в уездах за пределами Пекина и в сельской местности провинции Хэбэй, участвуя в рабочем движении и «школах открытых дверей» и наблюдая за бедной жизнью крестьян, которым не хватало еды и одежды. Экономика находилась в упадке, безработица росла, крестьяне бежали из деревни, социальные конфликты обострялись, и казалось, что назревает крупный социальный переворот.

Весной 1976 года несколько преподавателей и студентов Пекинского университета и я отправились на ферму в уезде Дасин (Пекин), чтобы «открыть дверь в управление школами». В октябре 1976 года, после поражения «Банды четырёх», все преподаватели и студенты Пекинского университета, отправившиеся в провинции для организации школ, вернулись в университет. Вскоре товарищ Дэн Сяопин вернулся на работу, и призывы к реформам стали звучать всё громче и громче. В декабре 1978 года состоялся Третий пленум 11-го созыва Центрального комитета Коммунистической партии Китая (КПК), и Китай вступил в новую фазу реформ и открытости.

В 1980-х годах я посвятил большую часть своего времени реформированию системы государственных предприятий. В этот период я побывал во многих провинциях и посёлках для проведения исследований, но не проводил углублённых исследований по проблемам сельской местности. Это было связано с тем, что я считал реформу системы государственных предприятий наиболее важным вопросом, требующим в то время быстрого решения. Я также считал, что изучение сельскохозяйственных и сельских вопросов может подождать до более позднего времени, поскольку базовая схема вряд ли существенно изменится в ближайшем будущем в связи с расширением системы подряда на ведение домашнего хозяйства и появлением поселковых и сельских предприятий в сельской местности.

В 1990-х годах, в условиях системы ответственности сельских домохозяйств, большое количество сельских рабочих-мигрантов покинуло сельскую местность, что вызвало ряд новых проблем. Например, после отъезда сельских рабочих-мигрантов молодого и среднего возраста возникло явление заброшенности земель. После того, как сельские рабочиемигранты уехали в города, их семьи последовали за ними, что создало проблемы для их детей, которые не могли посещать школу. Перегруженность поездов во время китайского Нового года была вызвана в основном наплывом сельских рабочих-мигрантов, возвращающихся в родные города к родственникам. Это заставило нас задуматься о двойной системе «город – село» и интеграции городских и сельских районов. Не подходит и термин «трудовые мигранты». Рабочий – это рабочий, крестьянин – это крестьянин, и не существует такого понятия, как «трудовой мигрант». С конца правления династии Цин до образования Китайской Республики первые современные китайские фабрики появились в таких городах, как Шанхай, Тяньцзинь и Гуанчжоу, но откуда взялись первые промышленные рабочие? Не из сельских ли районов, расположенных вокруг больших городов? В сельской местности они были крестьянами, зарабатывали на жизнь сельским хозяйством, но когда они отправлялись на работу в города, то становились рабочими, а когда работа стала стабильной, то они могли приехать в города вместе с жёнами и детьми. Почему сейчас используется термин «сельский рабочий»? Статус – крестьянин, род занятий – рабочий, а «трудовые мигранты» не имеют статуса городских жителей. Эти проблемы отчётливо проявились в 1990-е годы.

В 2003 году я возглавил экспертную консультативную группу Центральной координационной группы по поддержке приграничных территорий посредством увеличения интеллектуального вклада в экспериментальной зоне Бицзе, которая в течение нескольких лет ежегодно приглашала экспертов в Бицзе для проведения инспекций и оказания помощи местным жителям в борьбе с бедностью.

В процессе борьбы с бедностью я пришёл к выводу, что самой важной задачей остаётся институциональная реформа и преобразование механизмов, то есть превращение бывшего «механизма переливания крови» в «механизм создания крови». Если не сосредоточиться на институтах и механизмах и не поставить реформу дуальной системы «город – село» в центр будущих реформ, крестьянам будет трудно выбраться из сложной ситуации, а без содействия интеграции городских и сельских районов крестьяне не смогут воспользоваться теми же результатами реформ и развития, что и городские жители. Исходя из этого понимания, фокус моего личного исследования сместился на сельские проблемы.

Если проанализировать процесс изменений в городских и сельских учреждениях с 1949 года по настоящее время, то его можно разделить на три этапа:

Этап I: 1949–1978 годы. На этом этапе постепенно формировалась и укреплялась дихотомия «город – село». Институционализация дихотомии «город – село» началась после земельной реформы 1950 года, совпавшей с созданием системы социалистического планирования, и окончательно оформилась в 1958 году с созданием системы народных коммун и разделением системы регистрации домохозяйств на городские и сельские. Перемещение факторов производства между городом и деревней было сильно ограничено, и урбанизация проходила очень медленно. С точки зрения прав крестьяне фактически были «гражданами второго сорта».

Этап II: 1979–2002 годы. Это был период, когда дуальная система «город – село» в основном сохранялась, хотя и была несколько ослаблена. В начале реформ и открытости в сельской местности была введена система ответственности домохозяйств, что способствовало мобилизации энтузиазма крестьян на контрактное крестьянское хозяйство. Однако это лишь немного ослабило дуальную систему «город – село». Народная коммуна, крайняя форма разделения города и деревни, исчезла с исторической арены, но социальная мобильность крестьян была ограничена. Крестьянам по-прежнему было трудно пользоваться плодами реформ и развития.

Этап III: 2003 год и далее. Это этап реформирования двойной системы «город – село» и постепенного развития интеграции между городом и деревней. Под руководством научного подхода к развитию началась передача сельских земель, значительно развилось крупномасштабное сельское хозяйство и ускорились темпы урбанизации. В новой теме интеграции и реформирования городских и сельских районов появились инновации в теории и прорывы на практике. Интеграция между городом и деревней стала центром новых реформ.1

В 2008 году в честь 30-летия китайских реформ и открытости я написал статью «О реформе двойной системы городских и сельских районов» (Journal of Peking University (Philosophy and Social Science Edition), March 2008), в которой обсуждал проблему реализации интеграции городских и сельских районов. В этой статье есть несколько абзацев, которые кратко отражают мою основную точку зрения:

«Двойная структура «город – село» существует с древних времён. Она возникла более тысячи лет назад, во времена династии Сун. Однако, несмотря на то, что в то время существовала двойная структура «город – село», не было двойной системы «город – село». Только в конце 1950-х годов была создана система дуального управления «город – село»». (стр. 5)

«С конца 1950-х годов, когда была создана система плановой экономики, семейные регистры были разделены на городские и сельские. Была сформирована двойная система городских и сельских районов, и городские и сельские районы были разделены. С тех пор городские и сельские районы превратились в замкнутые единицы, а движение факторов производства было очень сильно ограничено». (стр. 5)

«Плановая экономическая система фактически имеет две важные опоры: систему государственных предприятий, в которой нет разделения между государством и предприятиями и права собственности нечёткие, и двойную систему городских и сельских районов, в которой городские и сельские районы разделены и движение факторов производства между городом и деревней ограничено. Эти две опоры поддерживают существование и функционирование всей плановой экономической системы». (стр. 5)

«С точки зрения социальной адаптации необходимо обеспечить целостное развитие, включая целостное планирование развития городов и сельских районов, региональное развитие, экономическое и социальное планирование, внутреннее развитие и открытость внешнему миру, а также гармоничное развитие человека и природы. Всë это связано с реформой дуальной системы «город – село»». (стр. 6)

«Реформа дуальной системы «город – село» приведёт к росту доходов крестьян и изменению образа жизни, постепенно устраняя незащищённость малообеспеченных домохозяйств путём создания базовой системы социального обеспечения в виде прожиточного минимума». Нет сомнений, что это приведёт к серьёзному прорыву в области внутреннего спроса. Где находится крупнейший в мире неосвоенный рынок? В сельской местности Китая». (стр. 11)

После публикации этой статьи весной 2008 года и весной 2009 года я продолжал проводить более глубокие исследования по этому вопросу в восьми провинциях (городах и районах): в Гуандуне, Хунане, Гуйчжоу, Чунцине, Хэбэе, Цзилине, Внутренней Монголии и Тяньцзине. Ниже приводятся результаты моих исследований в этих восьми провинциях (городах и районах).

I. Дальнейшее освобождение мышления на пути к интеграции города и деревни

Достижения 30-летнего периода реформ и открытости привлекли внимание всего мира: постепенный демонтаж традиционной плановой экономической системы, реформа традиционной системы государственных предприятий, первоначальное создание социалистической рыночной экономической системы, быстрое экономическое и социальное развитие, значительный рост всеобъемлющей национальной мощи, глубокие изменения в стране в целом. Это был большой скачок вперёд. Однако в процессе перехода от плановой системы хозяйствования к социалистической рыночной экономической системе до сих пор не решена одна серьёзная проблема – относительное отставание в реформировании сложившейся в течение десятилетий дуальной системы города и села. Можно даже сказать, что за последние 30 лет двойная система города и села осталась в основном нетронутой, поскольку система ответственности сельского подряда осуществлялась на основе сохранения разделения на город и село. В результате развитие городских и сельских территорий стало нескоординированным, а разрыв между городом и деревней увеличился. Отставание в реформировании дуальной системы городских и сельских территорий затрудняет построение умеренно благополучного во всех отношениях общества, достижение общего процветания и построение гармоничного общества, поэтому необходимо активизировать усилия по интеграции городских и сельских территорий2. Важнейшей задачей интеграции городского и сельского развития является реформирование дуальной системы городских и сельских территорий, что является основным направлением следующего этапа реформ в развитии Китая, а также большим социальным преобразованием, которое потребует огромных усилий.

Было время, когда в научном мире преобладало мнение, что реформа и открытость продолжаются уже 30 лет: за эти 30 лет был достигнут большой прогресс в сельском хозяйстве, и наша страна уже давно вышла из эпохи решения проблемы пропитания. Сегодня сельскую реформу можно отложить, важнее развитие. Например, мы можем больше давать крестьянам в финансовом плане и меньше брать у них, уменьшать ограничения в кредитных требованиях и больше кредитовать им, а также улучшать условия производства и жизни на селе, что будет в большей степени способствовать повышению уровня жизни крестьян. Если бы такая точка зрения родилась в конце 1980-х годов, она была бы понятна и в какой-то степени оправдана, ведь в то время сельское землевладение только начиналось, и реформировать его в спешке было невозможно. Однако с конца 1980-х годов прошло 20 лет.

Если не разрушить дуальную систему города и деревни, то это не только затормозит развитие сельского хозяйства и повышение доходов крестьян, но и приведёт к дальнейшему увеличению разрыва в доходах между городом и деревней, к тому, что огромное количество «трудовых мигрантов» будет вынуждено кочевать между городом и деревней, что противоречит принципу «ориентированности на человека»3. Это не соответствует концепции построения гармоничного общества. Обеспечение того, чтобы крестьяне получали все преимущества реформ и открытости, не может быть решено путём увеличения государственных инвестиций или смягчения условий кредитования. Следующий этап реформ должен быть направлен на реформирование двойной системы «город – село», чтобы крестьяне и городские жители пользовались одинаковыми правами и возможностями.

Реформы и открытость Китая всегда руководствовались освобождением мышления. Если оглянуться на тридцать лет назад, то разве не шестимесячная дискуссия на тему «Практика – единственный стандарт для проверки истины» подготовила почву для проведения Третьего пленума ЦК КПК одиннадцатого созыва в мае 1978 года? Иными словами, успешное освоение пути социализма с китайской спецификой и рыночной экономической системой началось с идеологического освободительного движения. В настоящее время, чтобы сломать дуальную систему разделения города и деревни и сформировать новую структуру интеграции развития города и деревни, также необходимо дальнейшее раскрепощение сознания и поиск истины на основе фактов. Учёные должны проводить перспективные теоретические исследования и теоретические инновации, возглавить теоретические прорывы, избавиться от идеологических оков, ограничивающих решение проблемы дуальной системы города и села, и создать атмосферу реформирования дуальной системы города и села во всём обществе; они должны проводить реформы во многих аспектах (таких как политика, законы, системы и культура), способствующих интеграции города и села, чтобы как можно скорее обратить вспять тенденцию увеличения различий между городом и селом; они должны иметь смелость исследовать и практиковать городские и сельские районы, смело их реформировать и экспериментировать с ними. Пилотные зоны должны решительно проводить реформы и эксперименты, чтобы открыть новый путь.

В частности, в процессе реформирования концепции дихотомии «город – село» необходимо развеять заблуждения по трём вопросам.

Во-первых, реформа дихотомии «город – село» будет в значительной степени способствовать социальной стабильности, а не вести к социальной нестабильности.

В связи с этим существует ошибочное мнение, что крестьяне привыкли к семейному подрядному хозяйству и многие из них не желают покидать родные деревни.

Даже если они уезжают из своих населённых пунктов, чтобы работать в городах, им приходится возвращаться к своим корням, а деньги, заработанные за пределами сельской местности, привозить домой, чтобы строить новые дома, жениться и заводить детей. Они привыкли жить в сельской местности, так зачем заставлять их терпеть неудобства, реформируя двойную систему – город и деревню? Более того, если крестьяне массово переедут в города, не приведёт ли это к тому, что изменения в образе жизни и создание условий для жизни в городе создадут для них трудности и не возникнет ли у некоторых недовольство и желание вернуться в свои деревни, что дестабилизирует общество? Многие из тех, кто рассуждает подобным образом, не понимают реальной ситуации. В процессе реформирования дуальной структуры «город – село» они должны знать, что крестьяне сами решают, хотят ли они мигрировать в города, и крестьяне-мигранты сами решают, возвращаться ли им в свои родные места. Институциональная реформа лишь расширила возможности крестьян, а не отняла их. С точки зрения того, станет ли общество более стабильным или нестабильным, важно то, насколько были усилены интересы крестьян (уедут ли они в города или останутся в деревнях). Если в результате реформирования дихотомии «город – село» будут усилены как сиюминутные, так и долгосрочные интересы крестьян, общество будет двигаться в сторону стабильности, а не наоборот.

Во-вторых, реформа двойной системы городских и сельских районов будет способствовать реформированию и развитию городской экономики и не будет препятствовать её развитию, увеличивая нагрузку на города, и не будет препятствовать углублению реформы городской экономики.

В связи с этим существует ошибочное мнение, что реформа и развитие городской экономики в конечном итоге являются наиболее важными, и начало реформы дуальной системы «город – село» на данном этапе может не только увеличить итоговую нагрузку на города и усложнить реформу и развитие городской экономики, но и оказать соответствующее влияние на реформу и развитие сельской экономики. Лучше пока приостановить реформу дуальной системы «город – село», сосредоточиться на ускорении реформы и развития городской экономики и, укрепив экономическую мощь городов, расширить возможности для развития сельской. В развитых западных странах на поздних этапах индустриализации правительство обычно рассматривает развитие сельских районов как важную часть процесса, в то время как Китай всё ещё находится в середине индустриализации. На самом деле это мнение ошибочно. Проблема в том, что на ранних этапах индустриализации в западных развитых странах не было необходимости реформировать двойную систему «город – село», поскольку она там ещё не сформировалась. Акцент на развитие сельской экономики на более поздних этапах индустриализации был сделан для того, чтобы удовлетворить потребность в социальной стабильности. Ситуация в Китае отличается от их ситуации.

В соответствии с дихотомией «город – село» индустриализация Китая долгое время осуществлялась за счёт крестьянства. Настало время, когда города должны помочь сельской местности. Повышение доходов крестьян и предоставление им возможности в полной мере пользоваться плодами реформ и развития значительно повысят внутренний спрос, что очень благоприятно для дальнейшего развития городской экономики. Поэтому реформа двойной системы «город – село» будет только способствовать городской экономике, но не станет препятствием для её реформы и развития.

В-третьих, реформа дуальной системы города и села направлена не на ликвидацию деревни и крестьянства, не на превращение деревни в город или крестьян в рабочих, а главным образом на сокращение различий между деревней и городом, чтобы крестьянство могло в полной мере воспользоваться плодами реформ и открытости и получить равные условия в социальной сфере.

В этой связи возникает непонимание того, что город – это город, деревня – это деревня, рабочие – это рабочие, крестьяне – это крестьяне, а после реформы системы разделения на город и деревню последняя постепенно перестанет существовать, а крестьяне постепенно исчезнут, так что не является ли это обязательным сокращением разрыва между городом и деревней за счёт ликвидации деревни и крестьянства? Будет ли это проклятием или благословением для китайской экономики, ещё предстоит выяснить! Необходимо отметить, что различия между городом и деревней не исчезнут с ликвидацией двойной системы города и деревни, как не исчезнут различия между рабочими и крестьянами по профессиям и разделению труда в обществе с реформой двойной системы города и деревни, и что для исчезновения этих различий могут потребоваться многие годы развития производительных сил. Для реформирования дихотомии «город – село» необходимо устранить искусственные барьеры на пути перемещения факторов производства между городом и деревней, а также неравное отношение к рабочим и крестьянам при двух видах регистрации домохозяйств, что приведёт к сокращению разрыва между городом и деревней. Это возможно сделать, и это будет иметь только положительные результаты для развития национальной экономики.

II. Необходимо срочно реформировать систему прав собственности в сельской местности, особенно систему управления поселениями

Одной из актуальных проблем развития сельской экономики и роста доходов крестьян является серьёзное отставание в развитии финансовых услуг в сельской местности. Медленное развитие сельских финансов обусловлено существованием дихотомии между городом и деревней и ограничениями существующей системы прав собственности в сельской местности.

В настоящее время крестьяне не имеют никаких прав собственности. У них нет прав собственности на землю, на которой они заключили договор на строительство, у них нет прав собственности на приусадебный участок, и даже если они построили дом за свой счёт, у крестьян нет прав собственности на приусадебный участок и даже нет свидетельства о праве собственности, что крайне неразумно. Это не только подрывает благосостояние крестьян и развитие сельской экономики, но и препятствует мобильности сельской рабочей силы и существенно тормозит процесс урбанизации.

На современном этапе защита прав крестьян на землю (включая контрактные земли и усадьбы) по китайскому законодательству фактически неясна и неадекватна, и эта проблема требует безотлагательного решения4. Процессы урбанизации во многих странах мира имеют как положительный, так и отрицательный опыт. Основная причина отсутствия городских «трущоб» в процессах индустриализации и урбанизации в западных странах заключается в том, что сельская земля и сельское жильё могут быть переданы или заложены по желанию крестьян, а крестьяне могут получить большую сумму денег, передав или заложив землю или сельское жильё. Это происходит потому, что они могут мигрировать, работать, открывать свой бизнес, оседать там и становиться городскими жителями.

Приусадебные участки и построенные на них жилища должны быть собственностью крестьян, и местные органы власти должны поощрять и поддерживать поиск способов передачи и залога приусадебных участков и жилищ крестьян, чтобы защитить и реализовать их права и интересы. В связи с фактическим использованием сельских усадеб и крестьянских домов право пользования крестьянскими усадьбами и крестьянскими домами стало фактическим долгосрочным правом. Учитывая этот объективный факт, следует законодательно признать право крестьян на владение собственным земельным участком и хозяйственными постройками, что имеет особое значение для защиты земельных прав крестьян и стимулирования сельской экономики и финансов. Кроме того, при решении вопроса о приусадебных участках должны полностью соблюдаться права крестьян и их пожелания, а интересы крестьян не должны ставиться под угрозу5. Будущее направление развития правовой системы состоит в том, чтобы предоставить крестьянам такие же возможности по обеспечению и защите прав собственности, как и городским жителям.

Рекомендуется своевременно внести поправки в Закон о правах собственности, Закон о землеустройстве и другие законы и нормативные акты, чтобы интегрировать городские и сельские районы, а реформы системы собственности на приусадебные участки и крестьянские дома значительно стимулируют сельскую экономику и сельские финансы. В настоящее время необходимо активно искать эффективные способы залога сельскохозяйственных угодий и построенных на них домов, а также распространить в некоторых регионах страны практику залога сельскохозяйственных угодий и построенных на них домов и кредитования кредитными союзами и другими сельскими финансовыми учреждениями. Также необходимо активно продвигать практику передачи жилых земель и построенных на них домов, по крайней мере, постепенно распространяя этот опыт в пилотных зонах комплексного развития и реформирования городских и сельских территорий.

При осуществлении реформы системы управления приусадебными участками у некоторых людей всё ещё возникают идеологические проблемы. Основных проблем четыре.

Во-первых, считается, что усадьба – это садовое хозяйство для крестьян, а земля вокруг усадьбы – это огород и фруктовый сад с высокой продуктивностью, и большая часть денежных доходов крестьян приходится на огород и фруктовый сад. Если крестьяне заменяют его, это не только влечёт большие потери, но и отрезает путь назад: если крестьяне не справляются с работой на улице и не получают больших доходов, у них даже нет возможности вернуться. Если у крестьян не будет выхода, это приведёт к новым проблемам, не так ли?

На самом деле это опасение можно развеять. Подавляющее большинство крестьян не меняют свою усадьбу сразу, а сначала выезжают на работу в более крупные города. Когда они определённым образом обустроятся и получат более прочную финансовую базу, они вернутся в родные места, заберут свои семьи и затем избавятся от усадьбы. Для них выбор, обменивать или не обменивать усадьбу, это вопрос сопоставления ближайших и долгосрочных интересов. В этом отношении крестьяне ведут себя рационально. Конечно, в этом процессе нельзя отрицать возникновение случайных событий: например, когда с основным работником семьи происходит крупный несчастный случай на производстве во время работы на улице, что делать? Это говорит о том, что людям необходимо иметь страховку. При наличии страховки потери будут меньше, и люди не окажутся в безвыходной ситуации.

Во-вторых, считается, что обмен жилой земли может подойти только для крестьян на окраинах городов, но не для крестьян в отдалённых районах и тем более в горных районах. В случае с усадьбами и домами на них, возможно, что только те, кто находится на окраинах городов, имеют право на льготы. Если речь идёт об усадьбах с домами, то закладывать можно только те, которые находятся в пригороде, а те, которые расположены в отдалённых районах, особенно в горной местности, закладывать нельзя. Как можно заложить землю в горной местности? Кто готов на это согласиться? Кроме того, большинство крестьянских домов там простенькие и старые, они никому не нужны. Ипотека станет пустым звуком, не так ли?

Следует признать, что такая ситуация существует. Но только из-за этой ситуации работа по замене приусадебных участков не должна прекращаться. Если мы остановимся и подождём, пока крестьяне в горных районах разбогатеют и их дома заменятся новыми постройками, то сколько времени и сил потребуется, чтобы начать замену приусадебных участков? На самом деле, когда семейный подряд только появился в сельской местности, он не был распространён, и все решения принимались самими крестьянами, причём в одних местах он был распространён раньше, в других позже. В-третьих, были выбраны иные способы работы, нежели семейный подряд. То же самое относится и к обмену или ипотеке земли населённых пунктов. Если есть условия, их следует внедрять первыми, если нет – можно отложить до созревания условий, и тогда ещё не будет слишком поздно. Не стоит рассматривать раннее или позднее внедрение как отражение уровня «осведомлённости», важнее всего принцип поиска истины из фактов. Принцип поиска истины из фактов имеет первостепенное значение, а неспособность искать истину из фактов приведёт к ошибкам.

В-четвертых, если обмен жилой земли подходит только для крестьян, которые едут в близлежащие города на работу или для открытия бизнеса, но не для крестьян, которые уезжают за тысячи километров на работу или для открытия бизнеса, то кому следует обменивать жилую землю для крестьян, которые уезжают за тысячи километров на работу или для открытия бизнеса? Например, многие крестьяне уже давно работают в уездах и городах дельты Жемчужной реки, но их дома находятся в сельской местности западной части Гуйчжоу.

Такие опасения обоснованы, но их можно снять, главное – найти решение. Должна существовать процедура замены земель населённых пунктов, и при соблюдении этой процедуры проблема может быть решена. Ситуация упрощается, если крестьянин селится в округе (города). Если крестьянин селится в другом округе (городе) в пределах провинции, провинция также может координировать это поселение. Если же крестьянин поселяется в одном из межпровинциальных уездов (городов), то необходимо придерживаться следующего порядка действий: сначала крестьянин, собирающийся поселиться в другой провинции и нуждающийся в замене усадьбы, подаёт заявление, которое согласовывается с местным уездным (городским) правительством, затем заявление подаётся в правительство той провинции, в которую он собирается переехать, и после согласования крестьянин передаёт свою усадьбу местному уездному (городскому) правительству для решения вопроса и получает соответствующую компенсационную плату, которая переводится соответствующими департаментами уездного (городского) правительства в уездное (городское) правительство того уезда (города), в который он собирается переехать. Соответствующий компенсационный взнос перечисляется соответствующим департаментом правительства округа (города) в соответствующий департамент правительства округа (города) провинции, в которую переезжает крестьянин. Таким образом, это разумно для всех трёх сторон: для крестьян – они достигли цели переезда и имеют жильё в уездах (городах), куда они переехали; для уездов (городов), откуда крестьяне родом, они получили усадьбы, сданные крестьянами, и могут использовать их для обмена на соответствующие земли под городское строительство, и поэтому, даже если они должны заплатить денежную сумму за компенсацию, это также разумно; для уездов (городов) провинций, куда должны переехать крестьяне, они получили денежную сумму за компенсацию, которая используется для переселения крестьян, и в этом отношении нет экономических потерь. Как видно, при разумной координации действий проблема может быть решена.

В-четвёртых, существует два вида рисков, связанных с ипотекой: риски, которые несут крестьяне, и риски, которые несут финансовые учреждения. Как предотвратить эти риски – задача реформы системы управления заброшенными землями. Учитывая, что адекватные и надёжные меры по их предотвращению пока не найдены, лучше всего проявлять осторожность. Существование этих рисков следует признать, и необходимы надёжные превентивные меры, но боязнь риска не означает отказ от практики ипотеки жилых земель; напротив, необходимо заранее найти меры, которые позволят не только решить проблему рисков, но и предотвратить их. При разработке Закона о гарантиях Китая Постоянный комитет Всекитайского собрания народных представителей исключил ипотеку жилых земель, а также земель с подрядом, принимая во внимание тот факт, что жилые земли являются необходимостью для крестьян6. Однако практический опыт показывает, что соответствующие меры по предотвращению рисков по-прежнему важны.

Как предотвратить риски, возникающие при ипотеке крестьянских домов? С одной стороны, финансовые учреждения, закладывающие крестьянские земли, должны обладать соответствующим опытом и быть уполномочены финансовым учреждением, имеющим право заниматься ипотекой крестьянских земель и жилищ, чтобы избежать обмана крестьян. С другой стороны, если крестьянин закладывает свой земельный участок и жильё, может ли полученный кредит быть использован для финансирования его производственных и управленческих нужд, и каковы потери? Не потеряют ли крестьяне свою землю и жильё? Поэтому развитие проектов сельского страхования – один из способов снижения рисков. Например, если крестьяне используют кредит для создания собственного хозяйства, открытия мастерских или выхода на работу и сталкиваются с наводнениями, пожарами, землетрясениями или эпидемиями, получают травмы в ДТП или на производстве, страхование может обеспечить компенсацию и снизить потери.

Как финансовые учреждения, занимающиеся ипотечным кредитованием, могут предотвратить риски? В основном риски заключаются в низком уровне погашения кредитов и сложностях, с которыми сталкиваются финансовые учреждения при работе с землёй и домами крестьян в качестве залога, что может привести к потере денежного потока. Чтобы предотвратить это, финансовые учреждения должны проверять кредитоспособность и способность залогодателя погашать кредит, даже если в качестве залога используется земля или дом крестьянина, а при залоге земли или дома, принадлежащих крестьянам, следует использовать схему взаимных гарантий по кредитам. Одним словом, риск есть всегда, но его можно свести к минимуму.

Наше исследование также показывает, что некоторые крестьяне в сельской местности имеют более одного дома. В таком случае, почему они не могут заложить дополнительный дом? Более того, в некоторых деревнях крестьянский дом может быть трёх- или четырёхэтажным, и в этом случае можно заложить половину дома. Если крестьянин не сможет выплатить кредит в будущем, он сможет оставить половину дома себе. Что в этом плохого?

III. Умеренное и крупномасштабное ведение сельского хозяйства требует совершенствования системы контрактации сельских земель и ускорения процесса передачи земли, закреплённой за крестьянами

С развитием сельских условий в новое время существующая система семейного подряда в сельской местности стала несколько неадекватной. Основная проблема заключается в том, что рассредоточение земли и других факторов производства от одного домохозяйства к другому ограничивает масштабы землеустройства и эффективность использования земли, что влияет на стимулы к увеличению инвестиций в землю – что, в свою очередь, сказывается на производительности сельского хозяйства и росте доходов крестьян. Кроме того, в то время как крестьяне и сельские работники, молодые и среднего возраста, мигрируют в города, что приводит к значительному снижению эффективности использования земли, поскольку семейные пахотные земли заброшены и средства производства простаивают, либо землю обрабатывают только старые и немощные работники. Это создаёт крайне нерациональную ситуацию в обширных сельских районах, где поток пахотных земель ограничен. Поэтому умеренное сельское хозяйство необходимо для развития современного сельского хозяйства и повышения производительности труда. Без масштабного развития невозможно рационально использовать земельные ресурсы и сложно повысить эффективность сельскохозяйственного производства. В связи с этим необходимо корректировать и совершенствовать существующую практику заключения договоров на землю с учётом меняющихся условий, рационально и научно обоснованно распределять земельные ресурсы, а также поощрять местные органы власти к поиску различных эффективных способов передачи прав на землю7.

Далее будут рассмотрены три основные формы передачи земли: субподряд, аренда и долевое владение землёй. Это объясняется тем, что эти три формы передачи земли относительно распространены, применимы к определённым районам и имеют определённые характеристики.

В некоторых зонах производства зерна крестьяне, уезжающие на временные работы, передают свои арендованные земли местным или опытным сельхозработникам из других районов. Один опытный сельхозработник, арендовавший землю десятков домохозяйств крестьян, может нанять всего несколько работников, использовать механизированное производство и достичь высокой урожайности с прибылью. Это выгодно как для опытных сельхозработников, так и для крестьян-мигрантов.

Информация, полученная в ходе исследования в провинции Хунань, показывает, что крестьянин-одиночка, арендующий десяток акров рисовых полей, получает очень низкий доход, которого хватает только на то, чтобы свести концы с концами. Если грамотный крестьянин, заключив субподрядный договор, арендует более 13.334 га рисовой земли, использует механизированные операции, нанимает несколько рабочих, производит продукцию два сезона в год, собирает 200 000 кг риса, то, помимо дизельного топлива, амортизации и обслуживания сельскохозяйственной техники, удобрений, пестицидов и других расходов, а также заработной платы наёмных рабочих и собственного эквивалента доходов от заработной платы подрядчиков и так далее, он сможет иметь относительно большой излишек. Крестьяне, сдавшие свою землю в субподряд и уехавшие в города работать или заниматься бизнесом, также зарабатывают больше, чем если бы они занимались собственным земледелием.

В некоторых местах также распространена аренда земли по договору. Подрядные земли сдаются в аренду специалистам, садоводческим компаниям и кормовым фермам за арендную плату, согласованную обеими сторонами. Некоторые первоначальные подрядчики без страха идут на работу, другие – нет, но после сдачи земли в аренду они будут работать на арендатора и получать ежемесячную зарплату. Исследование, проведённое в уезде Сюйвэнь провинции Гуандун, показало, что ананасовые плантации в этом уезде развивались на землях, арендованных большим количеством крестьян.

При нынешней передаче сельских земель три четверти пахотных земель передаются в виде субподряда и аренды.8

Передача законтрактованной земли в форме долевого участия (т. е. крестьяне вступают в профессиональные крестьянские кооперативы со своей законтрактованной землёй в качестве пая) может иметь большее значение для продвижения в тех районах, где профессиональные крестьянские кооперативы уже сформированы. После вступления в кооператив крестьяне работают в качестве сельскохозяйственных рабочих, получая ежемесячную зарплату и дивиденды в конце года.9 Однако если они напрямую инвестируют свои законтрактованные земли в крупные компании, это может привести к трём проблемам: во-первых, в крестьянских профессиональных кооперативах крестьяне имеют право голоса как акционеры, в то время как в крупных компаниях они теряют это право.

Во-вторых, поскольку крестьянские профессиональные кооперативы являются собственными экономическими организациями крестьян, крестьяне могут обсуждать, как преодолеть трудности, когда дела компании идут плохо; а если крупная компания теряет деньги, очень трудно реализовать желание крестьян отозвать свои акции (и землю, которую они должны были купить по контракту), и это может привести к социальным беспорядкам. В-третьих, если крупная компания заложит законтрактованную землю, в которую крестьяне вложили свои паи, и инвестирует средства в другие провинции, крестьяне, сами того не зная, передадут землю крупной компании, чтобы она использовала её по своему усмотрению, что также вызовет недовольство среди крестьян. Поэтому крестьянам выгоднее вкладывать свои законтрактованные земли в крестьянские профессиональные кооперативы. В прошлом была популярна модель совместного владения землёй «компания + крестьянин». В некоторых районах и уездах Чунцина эта модель превратилась в модель «крупная компания + мелкая компания + крестьянин». Крупные компании относятся к крупным предприятиям, возглавляемым ведущими предприятиями, а малые компании – к профессиональным кооперативам крестьян. Крестьяне вкладывают свои участки в профессиональные кооперативы крестьян. Это не только даёт крестьянам уверенность, но и облегчает контроль за использованием земли. Между крестьянскими профессиональными кооперативами (малыми компаниями) и ведущими предприятиями (крупными компаниями) заключаются договоры на поставку средств производства, транспортировку, сбыт или переработку сельскохозяйственной продукции, что позволяет установить связь между спросом и предложением на рынке.

Другие экспериментируют с новыми формами передачи земли. Одним из примеров является модель земельных кредитных кооперативов. «С точки зрения целей бизнеса, (земельно-кредитные) кооперативы не стремятся к максимизации прибыли, а скорее служат «трём сельским районам», способствуя упорядоченной передаче прав на управление землёй по контракту и крупномасштабным операциям, а также реализуя изменения в производстве и образе жизни крестьян».10 С точки зрения экономической выгоды, «земельные кредитные кооперативы снизили стоимость передачи права на управление земельными контрактами, а благодаря хорошему демонстрационному эффекту они не только стимулировали местный спрос на земельные кредиты, но и привлекли спрос на земельные кредиты из других регионов, что отражает положительный эффект успешного внедрения инновационной системы передачи права на управление земельными контрактами на индустриализацию сельского хозяйства».11 Кроме того, некоторые города и округа экспериментируют с практикой, когда крестьяне вкладывают свои подряды в сельские кредитные союзы и начисляют проценты. Местные крестьяне называют такие сельские кредитные союзы «маленькими банками». Крестьяне чувствуют себя уверенно, когда отправляются на работу в города.

Крестьяне предпочитают такую форму передачи земли по следующим причинам: во-первых, риск невелик, поскольку сельские кредитные кооперативы считаются надёжными, в отличие от аренды земли, которая сопряжена с большим риском для арендатора, будь то частное лицо или предприятие. Во-вторых, доходы от аренды земли надёжны и поступают вовремя, без задержек, задолженностей и неплатежей. В-третьих, это гибкая и удобная система, которая находится недалеко от места жительства крестьян и может быть проверена в любое время. В некоторых местах, если крестьяне хотят забрать свой участок, они могут заранее уведомить сельский кредитный союз, и сельский кредитный союз вернёт их обратно, но необязательно на первоначальный участок, а на другой участок пахотной земли сопоставимого размера.

Согласно другому исследованию, в Чунцине рассматривается вопрос о создании рынка торговли сельской землёй в качестве новой попытки реализовать передачу земли. Посредством сделки «земельный билет» («земельный билет» – это ваучер индекса землепользования) крестьяне, добровольно отказывающиеся от базы проживания, будут отсортированы и рекультивированы в пахотные земли, и перечислены в форме «земельного билета» для продажи городским земельным единицам, нуждающимся в занятии пахотных земель и компенсации индекса баланса, поэтому этот рынок может улучшить связь между городом и сельской строительной целью. Этот рынок способен лучше передать связь между показателями городских и сельских строительных земель и реализовать земельные права и интересы крестьян. В этом смысле сделка «земельного билета» означает процедуру и открытость передачи земельного индекса, что может не только решить проблему передачи жилых земель, но и увеличить городской строительный индекс без сокращения пахотных земель. Красная линия в 120 млн гектар пахотных земель, установленная Госсоветом, не будет нарушена12. В связи с этим рекомендуется провести исследование рынка обмена сельской земли, созданного в Чунцине, и своевременно обобщить накопленный опыт. Если этот рынок удастся регулировать, развивать и продвигать, он будет способствовать эффективному внедрению городского капитала, технологий и других рыночных элементов в сельскую местность. В то же время необходимо изучить вопрос о том, могут ли, помимо приусадебных участков, земли, арендуемые крестьянами, выйти на рынок обмена сельской земли, образуя ещё одну новую форму передачи земли, арендуемой по договору.

Здесь необходимо прояснить вопрос: передачу надельной земли и передачу усадеб можно разделить или объединить, лучше «разделить», или «объединить»? «Разделение» означает, что передача договорной земли и передача усадеб могут осуществляться раздельно: некоторые крестьяне передают только договорную землю и сохраняют усадьбы, а некоторые крестьяне передают только усадьбы и сохраняют договорную землю, но передают её знакомым, чтобы те управляли и обрабатывали её от их имени. «Совместный» означает, что договорная земля и усадьба передаются вместе: например, договорная земля превращается в пай, усадьба заменяется, а крестьяне переселяются за пределы страны.

Следует сказать, что передача законтрактованной земли проще, чем передача приусадебных участков, и если крестьяне уезжают на заработки, они могут рассмотреть сначала передачу законтрактованной земли, а потом передачу приусадебных участков, потому что сначала уезжают главы семей, а их семьи переезжают позже, поскольку крестьяне редко сразу берут с собой свои семьи, когда уезжают на заработки. Кроме того, если крестьяне, уезжающие на заработки, думают, что выезд на работу – это, в конце концов, временно, и когда у них появятся сбережения, они захотят вернуться в свою деревню, чтобы начать бизнес и построить новый дом, то они не будут передавать жилую землю во время выезда. Это говорит о том, что лучше отделить передачу земли с подрядом от передачи приусадебных участков. Конечно, это не исключает того, что некоторые крестьяне готовы передать и контрактную землю и приусадебный участок. Например, у таких крестьян есть родственники в городе, с помощью родственников можно договориться о работе и жилье, тогда им не обязательно сначала передавать контрактную землю, а потом – жилую базу.

IV. Активно продвигать, поощрять и поддерживать сельскохозяйственное предпринимательство, чтобы способствовать занятости через предпринимательство

В своём исследовании, посвящённом интеграции городских и сельских территорий, я сравнил ситуацию в Чжэцзяне и Чунцине. Ситуация в Чжэцзяне лучше, чем в Чунцине. Это объясняется не только различиями в природных условиях и географическом положении, но и историческими особенностями двух регионов, а главное – различиями в желании крестьян открыть своё дело и в условиях, в которых они могут это сделать. В Чжэцзяне связи между городом и деревней лучше, главным образом потому, что больше крестьян выходят из бизнес-цепочки, т. е. открывают свой собственный бизнес. Только в Чжэцзяне насчитывается 4 млн владельцев частного бизнеса, включая малые предприятия, инвесторов и владельцев крупных предприятий, в то время как в Чунцине 4 млн крестьян работают за пределами города, так что разница значительна.

Для крестьян-мигрантов работа в городе – не единственный выход. Более стабильный, эффективный и важный путь – открыть своё дело и войти в несельскохозяйственный сектор. В сельскохозяйственном предпринимательстве есть инвестиционные риски, но риски есть и в работе. Преимущества крестьянского предпринимательства заключаются, во-первых, в сокращении бедности и процветании для себя и всей семьи. Во-вторых, оно может дать работу большему числу крестьян. Отчасти это связано с тем, что крестьяне-предприниматели могут использовать некоторых крестьян в качестве наёмной рабочей силы, играя при этом демонстрационную роль. В-третьих, магазины и мастерские, открытые предприимчивыми крестьянами, в основном расположены в уездах, что способствует развитию экономики небольших городов и уездов.

В-четвёртых, процветание сельской экономики. Это главным образом означает, что для расширения масштабов предприимчивые крестьяне часто нанимают на работу крестьян из своих деревень. Они закупают сырьё в своих родных городах и используют заработанные деньги для строительства домов, строительства дорог и т. д. в своих родных городах. В-пятых, возвращение рабочих-мигрантов в родные города для открытия бизнеса способствует распространению концепции городской цивилизации, изменению образа жизни крестьян и продвижению процесса интеграции города и села.

Некоторые талантливые молодые крестьяне проработали в городе много лет, приобрели в нём навыки, расширили свой кругозор, накопили немного денег и захотели вернуться домой и открыть собственное дело. Когда мы ехали на автобусе из Хунаня в Гуанси и шли по национальному шоссе, то обнаружили, что большинство небольших ресторанов, гостиниц, магазинов и мастерских по обе стороны национального шоссе были открыты крестьянами, которые закончили свою работу в Гуандуне и вернулись домой, и их бизнес был относительно процветающим.

Крестьянское предпринимательство должно поощряться правительством, однако в настоящее время лишь небольшое число крестьян возвращаются в свои населённые пункты, чтобы открыть собственное дело: из-за отсутствия адекватной системы поддержки крестьянского предпринимательства.

В настоящее время мы должны уделять всё внимание важной роли крестьянского предпринимательства в развитии интеграции между городом и деревней. Необходимо разработать политику, направленную на дальнейшую поддержку крестьянского предпринимательства: например, предоставление небольших гарантированных кредитов с удобными процедурами, увеличение процентных субсидий для предпринимателей; разрешение крестьянам использовать свои усадьбы и построенные на них дома в качестве залога для получения кредитов; проведение политики снижения и освобождения от налогов для крестьянского предпринимательства и на начальный период предпринимательства для рабочих-мигрантов, возвращающихся в родные города; активное обучение предпринимательству, создание ролевых моделей, пропаганда типичных примеров, поощрение рабочих к возвращению в родные города для открытия собственного бизнеса и т. д.

Согласно современной экономической теории, физический, человеческий и социальный капитал являются важнейшими элементами в процессе создания и ведения бизнеса. Физический капитал – это капитал, вложенный в завод, оборудование и сырьё, который может быть привлечён по различным каналам. Человеческий капитал – это знания, навыки, опыт и мудрость, которыми обладают предприниматели и менеджеры и которые постепенно накапливаются в результате индивидуальных усилий и практики. Социальный капитал – это огромная сила, создаваемая за счёт использования социальных сетей, межличностных отношений и взаимного доверия, которая воплощена во всех социальных отношениях. Он неосязаем, но может быть преобразован в огромную силу для предпринимательства. Социальный капитал часто является тем, чего больше всего не хватает крестьянам при создании и ведении бизнеса. Некоторые крестьяне, живущие в отдалённых горных районах, практически не имеют контактов с внешним миром, испытывают недостаток информации, у них нет родственников или друзей, работающих за пределами страны, что делает практически невозможным использование ими какого-либо социального капитала.

Социальный капитал можно увеличить, но важно то, как его увеличить и как его использовать. Например, если больше людей из нашей провинции, города или деревни работают за границей, занимаются бизнесом или открывают своё дело, это уже социальный капитал, и мы можем его использовать. Стипендии, ассоциации выпускников и встречи выпускников, материальные или нематериальные, также являются одним из видов социального капитала. Различные профессиональные ассоциации, организованные самими крестьянами, также являются социальным капиталом. Кроме того, если прибрежные города и города центрального и западного регионов установили отношения взаимопомощи, это форма социального капитала, которую можно использовать в любом городе. Социальный капитал будет способствовать предпринимательской деятельности крестьян.

Одним из наиболее значимых последствий реформы принципа дихотомии «город – село» является стимулирование предпринимательской мотивации крестьян. Это огромная сила, заложенная в людях, которая долгие годы подавлялась из-за ограничений, накладываемых двойной системой городских и сельских районов. Работа вне дома задействовала лишь малую часть этой силы. Конечно, крестьяне могут выходить на работу, готовясь к открытию собственного бизнеса, но работать – это не то же самое, что открыть своё дело. На ранних этапах самозанятости крестьяне, независимо от масштаба деятельности, совмещают статус инвестора, менеджера и даже работника. Им приходится знакомиться с рынком, присматривать за ним, совершенствовать управление, внедрять услуги и самим идти на риск. Другими словами, только через реформу дуальной структуры «город – село» крестьяне смогут по-настоящему освободиться и стать активными участниками рыночной экономики. Когда сами крестьяне активизируются, активизируется и рынок. Чем больше крестьян начнут заниматься собственным бизнесом, тем мягче будет проходить реформа дуальной системы «город – село».

Крестьянское предпринимательство также нуждается в более глубоком понимании. Оно проявляется не только в форме городского предпринимательства, когда крестьяне уезжают в города, чтобы открыть магазины, мастерские или предприятия, но и в сельском предпринимательстве: например, когда крестьяне используют свои собственные земли для ведения семейного хозяйства или семейных ферм в условиях рыночной экономики. Оно также проявляется в случаях, когда крестьяне используют собственные дома и сады для организации «агробизнеса». Кроме того, крестьяне используют свои дома и сады для создания семейных гостиниц и ресторанов в сельской местности в форме «крестьянского отдыха» (метод досугового туризма, предлагаемый крестьянами современным городским жителям для возвращения к природе и последующего физического и психического расслабления и удовольствия), или занимаются производством и функционированием кустарных производств в сельской местности, или создают предприятия в сельской местности за счёт собственных индивидуальных или коллективных инвестиций. Следует отметить, что в условиях дуальной системы «город – село» энтузиазм крестьян сильно ограничен. Даже если они выращивают различные культуры на своих семейных участках или держат свиней и кур, они не считают это разновидностью «предпринимательства», не испытывают энтузиазма к предпринимательству и используют его только как средство заработка и получения дохода. У них нет стремления начать свой бизнес, но они используют его как средство получения дохода.

Когда система семейных подрядов была впервые введена в сельской местности, производство сельскохозяйственной и животноводческой продукции резко возросло, и уже через несколько лет на сельских рынках можно было купить кур, уток, рыбу и мясо, поскольку у крестьян появилось больше мотивации. Теперь, благодаря реформе двойной системы «город – село», ожидается, что крестьяне будут ещё больше мотивированы на открытие собственного бизнеса. Кроме того, в сельской местности всегда найдутся компетентные кадры, которые сделают первые шаги к повышению эффективности контрактного и подворного предпринимательства. Таким образом, создаётся демонстрационный эффект. Даже если им не придётся ехать в города, они добьются большего успеха дома и на своих огородах. Чем больше они связаны с рынком и чем ближе они к нему, тем больше энтузиазма они проявят в отношении предпринимательства и тем больше изменится их умонастроение. Это будет иметь далеко идущие последствия для развития национальной экономики, повышения доходов самих крестьян и возрождения сельских ландшафтов.

V. Сделать комплексную и взаимодополняющую реформу городских и сельских районов национальной стратегией и решительно поддержать пилотные зоны в их смелости и экспериментах

Реформы требуют огромной смелости и усилий, а также благоприятной обстановки в области общественного мнения и политики. На данном этапе Чунцин и Чэнду являются зонами экспериментов по всестороннему развитию города и сельской местности. Они могут опережать других в области системы и механизмов; ошибки не так уж страшны, главное – извлекать уроки из опыта. За реформу нужно платить, иначе как назвать её «дорогой»?13 Тридцать лет назад путь реформ и открытости был впервые проложен через создание особых экономических зон, пример которых обладает безграничной силой. Две пилотные зоны в Чунцине и Чэнду по координации развития городских и сельских районов также будут играть роль «исследователей пути» в этом отношении и играть показательную роль. Благодаря реформам в двух пилотных зонах Чунцина и Чэнду удалось достичь «трёх концентраций», а именно: концентрации промышленности в промышленных зонах, концентрации земли в крупномасштабных операциях и концентрации крестьян в централизованных жилых районах.

Движение к «трём концентрациям» привлекло внимание людей, занимающихся вопросами интеграции города и села по всей стране (1). Это говорит о том, что работа по развитию интеграции между городом и деревней является типичной и образцовой для всей страны. Все провинции и города страны надеются, что эти два места своевременно извлекут уроки из накопленного опыта, чтобы изучить и возглавить реформу интеграции между городом и деревней во всей стране.

Пилотные зоны – это ценный опыт тридцатилетнего периода реформ и открытости Китая. Если оглянуться на период с 1978 года по настоящее время, какая крупная реформа не была проведена сначала в пилотном режиме, затем обобщена и продвинута? Если эксперимент по реформе противоречит существующим законам, это не имеет значения: его можно сначала опробовать в нескольких местах, а когда условия созреют, законы можно будет изменить или принять новые. Возьмём два примера из сельской реформы. Один пример – система семейного подряда в сельской местности, которая была введена в деревне Сяоган в Фэнъяне провинции Аньхой в конце 1970-х – начале 1980-х годов. Для неё не только не было правовой основы, но, если придерживаться нормы закона, система семейного подряда была явно незаконной, поскольку семейный подряд в сельской местности изменял практику единого управления землёй в рамках системы народных коммун, а в серьёзных случаях его можно было бы назвать «заговором с целью реставрации капитализма». В начале 1960-х годов, когда был сильный голод, разве в некоторых местах не пытались внедрить систему ответственности за домашний подряд? Но результаты оказались трагическими: некоторые люди были арестованы, практика семейного подряда была отменена, у некоторых лидеров были разрушены семьи. Однако период после 1979 года отличался от прошлого тем, что был созван Третий пленум одиннадцатого созыва Центрального комитета Коммунистической партии Китая, и спонтанный эксперимент по внедрению системы договорной ответственности сельских домохозяйств в деревне Сяоган в Фэнъяне провинции Аньхой получил широкое распространение, а практика системы договорной ответственности сельских домохозяйств была широко внедрена по всей стране. Другой пример: в начале 1980-х годов, после подъёма поселковых и сельских предприятий, для закупки сырья и продвижения своей продукции поселковые и сельские предприятия направили по всей стране множество покупателей и продавцов, образовав «незапланированный рынок» в условиях плановой экономической системы. В то время это также было незаконно и могло быть квалифицировано как преступление, связанное со спекуляцией. Но большое количество поселковых предприятий на этом не остановилось. Они продолжали покупать, продавать, нанимать работников и расширять производство. Таким образом, поселковые предприятия в итоге выросли и расширились. Это говорит о том, что реформа находится в постоянном эксперименте, постоянно подводя итоги, шаг за шагом продвигаясь вперёд. Поэтому мы должны полностью поддерживать и доверять экспериментам по интеграции города и деревни в Чунцине и Чэнду и верить, что эти эксперименты откроют новый путь для реформы дуалистической системы «город – село» в Китае.

Конечно, учитывая размеры территории Китая, численность крестьянства и дисбаланс в экономическом и социальном развитии различных регионов, не стоит полагать, что реформа системы «город – село» может быть завершена быстро. Прошло 30 лет с тех пор, как в сельской местности была введена система семейного подряда, сколько раз ЦК КПК и Госсовет – изучали этот вопрос за это время, сколько важных документов было издано до начала реформы системы «город – село», и эта реформа всё ещё находится в экспериментальной стадии. Конечно, на это может не уйти 30 лет, но потребуется не менее 20 лет. Считается, что к 2028 году, через 50 лет после китайской реформы и открытости, реформа системы «город – село» одержит решительную победу, и предполагается, что к тому времени система «город – село» будет централизована.

По оценкам, в ближайшие 20 лет темпы урбанизации ускорятся, и, учитывая различия между Китаем и США, нереально ожидать сокращения доли сельского населения до 4–5 %, как в США. Но возможно ли сократить её до 25–30 %? Другими словами, увеличить долю городского населения до 70–75 %. Это всё ещё кажется возможным. К тому времени регистрации домохозяйств будут унифицированы, отпадёт необходимость в разделении труда в обществе, останутся только различия в проживании и разделении труда между людьми с равными правами и возможностями. В этом и заключается истинный смысл интеграции города и села. Прежняя двойная система городских и сельских районов станет эпизодом в истории Китая.14

VI. Самыми сложными вопросами в реформах по интеграции городских и сельских территорий являются вопросы занятости и социального обеспечения безработных безземельных крестьян

Итак, в процессе реформы интеграции городских и сельских территорий возникает вопрос: где находится самое сложное звено? Не в передаче надельной земли, не в замене жилой земли, не в переходе от двухуровневой системы регистрации домохозяйств к одноуровневой, а в следующем большом вопросе: когда так много сельских жителей один за другим переезжают в города, хватает ли им рабочих мест? Если в городах недостаточно рабочих мест, многие крестьяне, переезжающие в города, станут безработными, что повлияет на стабильность и развитие городов.

Более того, если крестьяне, переехавшие в города, долгое время не могут найти работу, им приходится возвращаться в сельскую местность – но осталась ли там земля, которую можно обрабатывать? Для крестьян земля – это и источник дохода, и источник социальной защиты. Если предположить, что они потеряли свою землю в сельской местности, то как им жить после возвращения? Этот вопрос анализируется с трёх точек зрения.

Во-первых, в процессе реформирования дихотомии «город – село» необходимо поддерживать высокие темпы экономического роста.

Как видно из ситуации в других странах мира, процесс экономического роста в любой стране всегда приводит к созданию новых рабочих мест. Хотя между экономическим ростом и ростом занятости существует асимметрия, то есть рост занятости всегда отстаёт от экономического роста, нельзя отрицать, что экономический рост ведёт к росту занятости. Однако на современном этапе проблемы занятости в Китае носят комплексный и долгосрочный характер. Например, в западных странах, как правило, до тех пор, пока ежегодные темпы экономического роста поддерживаются на уровне 2–3 %, рынок труда в основном стабилен и особых проблем с занятостью не возникает, в то время как в Китае темпы экономического роста должны поддерживаться на уровне выше 9–10 %, чтобы избежать серьёзных явлений безработицы. Если темпы экономического роста опускаются ниже 7 %, проблема безработицы становится очень серьёзной. Каковы причины этого?

1. В странах Западной Европы, где темпы экономического роста остаются низкими на протяжении многих лет, ежегодно на пенсию выходит большое количество новых работников, оставляя вакантные рабочие места, которые заполняет молодая рабочая сила нового трудоспособного возраста. Безработица не становится серьёзной проблемой, когда темпы экономического роста снижаются. В этих странах большую часть безработной рабочей силы составляют мигранты из-за рубежа, которые ищут работу. Кроме того, в западноевропейских странах, где индустриализация началась раньше, процесс индустриализации, длившийся столетие или два, практически завершил эмансипацию сельской рабочей силы – в результате чего число крестьян, желающих работать в городах, сократилось, и давление на сельскую местность в плане занятости значительно снизилось.

2. Более того, одно из главных институциональных различий между Китаем и западными странами заключается в том, что в западных странах система «город – село» уже давно исчезла, в то время как в Китае она всё ещё сохраняется. В рамках этой системы «город – село» городские и сельские районы разделены различными институтами, и изза институциональных различий существуют значительные различия в социально-экономической жизни городских и сельских районов. Там, где существует традиционная система планирования и очень ограничены трудовые потоки между городом и деревней, сельским работникам трудно работать в городах, как бы они этого ни хотели.

Однако, начиная с 1980-х годов, по мере развития китайских реформ и открытости, система «город – село» не была отменена, но поток рабочей силы между городом и деревней ослаб, и в города хлынули волны сельских рабочих-мигрантов. Сельские рабочие-мигранты ехали в города не только для того, чтобы увеличить свои доходы, но и для того, чтобы жить в городах, получать такое же обращение, как и горожане, и, как только они находили в городах более стабильную работу, они привозили туда свои семьи. Между тем предложение рабочей силы в сельской местности является постоянным, а спрос на неё в городах ограничен, что затрудняет решение проблемы занятости. Кроме того, крестьяне составляют значительную часть населения Китая и являются многочисленными. Существование давления на занятость, безусловно, будет длительным, поскольку некоторые работники, отправляющиеся на заработки в сельскую местность и находящие работу в городах, привлекут ещё больше людей из тех же сёл в города. В западных странах, где нет дихотомии между городом и деревней, дело обстоит иначе.

3. Китай находится на этапе перехода от плановой системы к рыночной экономике, и если государственные предприятия по-прежнему занимают центральное место в национальной экономике, то частные предприятия последовательно развиваются с 1980-х годов. С точки зрения размера предприятия, государственные предприятия – это в основном мега- и крупные предприятия с превосходным техническим оснащением и мощным капиталом, ставшие монополиями в некоторых отраслях, но государственные предприятия – это капитало- и техноёмкие предприятия с ограниченными возможностями освоения рабочей силы, особенно совокупной рабочей силы. Большинство частных предприятий – это МСП, многие из которых являются трудоёмкими и потребляют больше рабочей силы. Однако во многих сферах (например, налогообложение, финансирование, государственные закупки) частные предприятия по-прежнему не пользуются справедливым отношением и занимают слабую позицию в экономике. Когда экономика нестабильна, первым под удар попадает частный сектор. Это усугубляет ситуацию превышения предложения над спросом на рынке труда. В западноевропейских странах, напротив, государственные предприятия существуют, но их мало, частный сектор играет главную роль в экономике, и пока идёт экономический рост (даже если темпы экономического роста составляют всего 2–3 %) и растёт ВВП на душу населения, частный сектор, включая множество малых предприятий, будет развиваться дальше и привлекать больше рабочей силы.

4. Китай – большая страна с ограниченными пахотными землями и очень малым количеством пахотных земель на душу населения.

Согласно статистике, в настоящее время в Китае насчитывается 227 млн сельских хозяйств, имеющих пахотные земли под контрактом, при этом в среднем на одно хозяйство приходится всего 0,357 га пахотной земли.15 Крестьянам не хватает пахотных земель, и с 1980-х годов наблюдается постоянный отток крестьян, которые уезжают на заработки и занимаются бизнесом. Согласно статистике, в Китае насчитывается 950 млн сельских домохозяйств, из которых 530 млн находятся в трудоспособном возрасте, а также учащиеся начальной и средней школы и пожилые люди.16 Из них 320 млн работников фактически заняты в сельском хозяйстве (включая лесное хозяйство, животноводство и рыболовство), а остальные 210 млн работников в совокупности называются «сельскими трудящимися-мигрантами в широком смысле». Сельские работники включают в себя две группы людей. Первая – это работники, которые трудятся на поселковых и сельских предприятиях, не покидая родного города, это около – 80 млн человек, а остальные 130 млн – это сельские трудящиеся-мигранты, которые выезжают на работу, и их называют «сельскими трудящимися-мигрантами в узком смысле».17 Как видно, если и в будущем не удастся отвлечь большое количество рабочей силы из сельской местности, пахотные земли на душу населения станут ещё более скудными, учитывая высокий уровень рождаемости в сельской местности. В целях увеличения производства сельскохозяйственной продукции на единицу площади существует общая тенденция идти по пути крупномасштабного хозяйствования и интенсификации сельского хозяйства. Однако по данным 2006 года площадь мобильных пахотных земель в целом по стране (за исключением Тибета) составляла всего 83 265 млн га, что равнялось лишь 4,57 % от площади пахотных земель, обрабатываемых по семейному подряду.18 Ускорение передачи пахотных земель крайне необходимо. Одним из последствий передачи земли является то, что количество рабочих, фактически занятых в производстве в сельском хозяйстве, будет сокращаться, что, в свою очередь, будет толкать крестьян на работу в города. Такой ситуации нет в западноевропейских странах, потому что количество крестьян там и так невелико, у крестьян есть свои семейные хозяйства, размер которых весьма умеренный, членам семьи нужно работать в полную силу, чтобы получить хороший урожай, они не спешат уезжать в город и не готовы терять свою землю, чтобы ездить на работу в города.

5. В течение десятилетий после Второй мировой войны системы социального обеспечения в странах Западной Европы постепенно совершенствовались, что позволило как городским жителям, так и крестьянам, получать более высокие пособия по социальному обеспечению. Крестьяне, переехавшие в города, имеют право на такие же пособия по социальному обеспечению, что и городские жители. Даже если они теряют работу из-за закрытия предприятия, на котором они работали, они обычно не возвращаются в свои деревни из-за социальных льгот. В Китае ситуация иная.

В течение долгого времени «система дихотомии между городом и деревней является основной причиной того, что сельские трудящиеся-мигранты не имеют доступа к равному социальному обеспечению».19 В настоящее время реформы социального обеспечения в городах и сельской местности в Китае находятся на начальном этапе, поэтому безработным трудовым мигрантам не остаётся ничего другого, как вернуться в сельскую местность; если земля в сельской местности была передана по договору, а соответствующие права на социальное обеспечение отсутствуют, они станут крестьянами с «тремя—без»: без земли, без работы и без социального обеспечения. Это вызывает наибольшую тревогу.

6. Если ещё раз взглянуть на структуру промышленности, то можно сказать, что высокий уровень занятости в Китае связан с небольшим размером третичного сектора в структуре промышленности. После более чем 200 лет индустриализации западноевропейские страны, наконец, сформировали промышленную структуру, в которой на первичный сектор обычно приходится лишь несколько процентов ВВП, на вторичный – более 20 %, а на третичный – более 70 %. Сфера услуг стала крупнейшей отраслью, поглотившей большое количество работников, включая владельцев малых и средних предприятий сферы услуг, которые открывают свой собственный бизнес. Однако Китай всё ещё находится на среднем этапе индустриализации, и третичный сектор развивается медленно, составляя лишь около 40 % ВВП. Вторичный сектор по-прежнему является основной отраслью, в которую стремится попасть рабочая сила. Поэтому отставание в развитии сектора услуг в Китае является важной причиной давления на занятость. Вопрос, который необходимо изучить, заключается в том, почему развитие сферы услуг в Китае происходит медленно? Это можно проанализировать, исходя из медленных темпов урбанизации и низкого уровня доходов большинства городских и сельских жителей. Почему же урбанизация идёт медленно? Почему доходы крестьян низкие? Это напрямую связано с существованием дуалистической системы «город – село». Исходя из этого, можно сделать вывод, что проблема промышленной структуры в Китае на современном этапе связана с существованием системы «город – село»: проблему промышленной структуры невозможно объяснить без институциональных причин.

В двух словах, китайская реформа двойной системы «город – село» требует от экономики поддержания высоких темпов роста, которые определяются национальными условиями Китая. В Китае существует особая взаимосвязь между высокими темпами экономического роста и дуальной системой «город – село». Это означает, что без высоких темпов экономического роста давление на занятость будет оставаться огромным, а если проблему занятости будет трудно решить, то процесс интеграции города и села неизбежно замедлится. До тех пор, пока в реформировании дуальной системы «город – село» будет достигнут значительный прогресс, постепенно будет осуществляться интеграция между городом и селом, права сельских и городских жителей будут уравнены, а давление на сельских жителей, вынуждающее их покидать свои деревни, будет ослаблено, темпы экономического роста не обязательно должны быть очень высокими.

Во-вторых, в процессе реформирования дихотомии «город – село» необходимо добиться эффективных экономических преобразований.

В процессе реформирования дихотомии «город – село» уже отмечалось, что для решения проблемы занятости Китаю необходимы высокие темпы экономического роста. Однако следует также учитывать, что устойчиво высокие темпы экономического роста сопряжены со значительными рисками. Эти риски заключаются в следующем.

1. Если сосредоточиться только на скорости, а не на эффективности, то высокие темпы потребления ресурсов и неспособность переломить тенденцию к ухудшению состояния окружающей среды неизбежно скажутся на устойчивом экономическом и социальном развитии.

2. Устойчиво высокие темпы экономического роста часто связаны с чрезмерными инвестициями. Чрезмерный инвестиционный спрос и устойчивый рост цен на факторы производства приводят к инфляции.

3. Пренебрежение модернизацией и реструктуризацией промышленности в целях стимулирования экономического роста, скорее всего, приведёт к избытку мощностей в некоторых отраслях, что повлечёт за собой сильные колебания и спады в экономике – значит, потребует возобновления инвестиций для стимулирования экономики.

4. При вышеуказанных условиях доля безнадёжных долгов в банковском кредитовании будет расти, что является реакцией на рост финансового риска.

Можно сказать, что экономический рост должен сопровождаться экономическими преобразованиями. Без экономических преобразований невозможно ни добиться хорошего и быстрого экономического роста, ни решить задачу повышения качества экономического роста.

Термин «экономическая трансформация» имеет два значения.

Поскольку экономические преобразования всегда тесно связаны с корректировкой промышленной структуры и модернизацией промышленности, первый смысл экономических преобразований заключается в своевременной корректировке промышленной и продуктовой структуры, достижении промышленной модернизации, поощрении предприятий к самостоятельным инновациям и приоритете повышения качества экономического роста. Второй смысл экономической трансформации – воспользоваться моментом, увеличить структуру занятости и трудовых ресурсов и повысить качество рабочей силы, увеличить долю технических специалистов и персонала, занятого исследованиями и разработками, а также долю квалифицированных рабочих, и использовать текущий период для профессионального и технического обучения в преддверии нового этапа.

Только осуществив экономическую трансформацию в этих двух смыслах, Китай сможет стать подлинной экономической и промышленной державой, превратиться в мировой центр производства и творчества. В то же время только благодаря осуществлению экономических преобразований в этих двух смыслах реформа двойной системы городских и сельских районов и проект интеграции города и деревни могут стать реальностью в ближайшее время. Логика понятна, ведь экономический рост на данном этапе – это хороший и быстрый рост, который обеспечивает больше рабочих мест, не приводит к резким колебаниям в экономике и ведёт к стабильному росту доходов населения. Другими словами, под экономическим ростом, который может привести к увеличению занятости, мы понимаем не просто увеличение ВВП для создания новых рабочих мест, а то, что на основе роста ВВП доходы людей могут стабильно расти, а структура потребления людей может постоянно корректироваться, что приводит к изменениям в структуре промышленности, в результате чего доля третичной промышленности в ВВП увеличивается, что позволяет занять большее количество людей. Между ростом ВВП и ростом занятости существуют три важные связи, а именно: рост дохода на душу населения, изменение структуры потребления и увеличение доли третичной промышленности в ВВП, что формирует «рост ВВП → рост дохода на душу населения → изменение структуры потребления → увеличение доли третичной промышленности в ВВП → рост занятости → устойчивый рост ВВП…».

В частности, необходимо осознанно реализовывать концепцию научного развития и сосредоточиться на качестве экономического роста вместо того, чтобы в одностороннем порядке стремиться к скорости экономического роста, то есть односторонне говорить о «скорости» и слепо сравнивать темпы экономического роста. Поэтому необходимо приложить усилия для оптимизации структуры, повышения эффективности, экономии энергии, снижения потребления и контроля окружающей среды в соответствии с особенностями текущего экономического роста Китая. Развитие должно быть максимально быстрым, но такие высокие темпы роста должны достигаться в контексте экономических преобразований и приводить к реальному улучшению качества жизни людей. Следует отказаться от простых форм роста, принятых на ранних этапах индустриализации, поскольку они несовместимы с устойчивым развитием.

Для достижения экономической трансформации во втором смысле необходимо усилить подготовку кадров и внедрить новые стратегии управления человеческими ресурсами. Также необходимо развивать интеграцию между городом и деревней. В целом, при развитии человеческих ресурсов необходимо уважать знания, науку, таланты и инновации, а также повышать инновационную сознательность общества в целом. Это может только способствовать развитию инновационного духа, совершенствованию инновационных механизмов, стимулировать инновационную активность всего общества и выделять таланты. В то же время необходимо усилить пропаганду смелости к инновациям, смелости к конкуренции и духа терпимости к неудачам в обществе в целом. Без терпимости к неудачам не может быть настоящих инноваций. Для этого необходимо провести реформу образования, изменить его содержание и форму. В будущем необходимо уделять внимание развитию творческих способностей, повышению качества образования, развитию навыков самостоятельного мышления, поощрению участия студентов в социальных и инновационных практиках и созданию условий для появления новых талантов с инновационным духом.

Важно отметить, что в сельской местности есть много талантливых людей, которые долгое время не могли реализовать свой потенциал не только потому, что были связаны двойной системой «город – село» и не имели хорошего образования, но, что более важно, потому, что их таланты не были полностью развиты в правильной среде и их мотивация была подавлена. Дихотомия между городом и деревней, хотя и сохранялась, но когда система ответственности домашних подрядчиков только внедрялась в сельских районах, несколько ослабла. В результате в сельской местности появились талантливые люди и крестьяне с предпринимательским духом. В будущем, когда дихотомия «город – село» будет упразднена, начнётся процесс интеграции города и села и изменится общая обстановка, инновационные таланты, скрытые в сельской местности, будут появляться в изобилии.20 Сколько инновационных и предпринимательских талантов действительно необходимо для строительства малых городов и новых сельских поселений после интеграции города и села, и откуда они возьмутся? Не из-за обширных сельских территорий и притока крестьян в города?

В-третьих, в процессе реформирования дихотомии «город – село» важно, чтобы крестьяне, потерявшие свои земли, имели стабильные индивидуальные счета социального страхования.

В процессе реформирования дихотомии «город – село» важно не создать группу «крестьян с тремя «без»», то есть крестьян, у которых нет ни работы, ни земли, ни социального обеспечения. Что касается крестьян, которые переезжают в города или остаются в сельской местности, то их можно разделить на следующие типы:

Первый – это те крестьяне (независимо от того, остаются ли они в сельской местности или уезжают в города для работы или ведения бизнеса), которые заключают субподрядные договоры, сдают в аренду или инвестируют в акции земли, которую они обрабатывали по договору. В таких случаях они не могут считаться утратившими свои законтрактованные земли.

Другой тип – те, кто работают или живут в городе, обменяв свои усадьбы, и при этом получили регистрацию городского домохозяйства, городское жильё и городскую страховку от малообеспеченности – они не могут считаться потерявшими свои усадьбы.21 Есть и другая ситуация: по разным причинам крестьянские участки или усадьбы были экспроприированы или приобретены, например, для строительства дорог, железных дорог, аэропортов, заводов, водохранилищ или городских жилых районов, и крестьяне потеряли свою землю, но при этом получили компенсацию. Здесь не будем говорить о том, насколько велика или мала компенсация, разумны ли стандарты системы компенсаций, не разворовывается ли часть компенсаций при выплате крестьянам, а просто поговорим о том, что делать крестьянам, если они потратили полученную компенсацию, и если у них нет подходящей работы, или если они какоето время работали в качестве трудовых мигрантов, а потом стали безработными, или если их маленькие магазины или мастерские потеряли деньги и были закрыты. Не станут ли они «крестьянами с тремя «без»», которые действительно безработные, безземельные и лишены социальной защиты?

Чтобы предотвратить это, при экспроприации или приобретении крестьянских земель или жилых участков крестьяне, потерявшие землю, должны иметь возможность открыть стабильные индивидуальные счета социального обеспечения, а средства социального обеспечения на индивидуальных счетах должны состоять из трёх частей. Во-первых, правительство должно направлять часть средств, полученных от передачи земли, на индивидуальные счета социального обеспечения крестьян. Во-вторых, крестьяне, получающие компенсацию, должны направлять часть полученной компенсации на индивидуальные счета социального обеспечения крестьян. В-третьих, застройщики, предприятия и строительные организации, получающие земельные трансферты, перечисляют суммы на индивидуальные счета социального обеспечения крестьян. Все три фонда являются обязательными. Благодаря защите индивидуальных счетов социального страхования крестьяне могут рассчитывать на них в трудные времена.

Более конкретны следующие два случая.

Первая ситуация: когда экономические условия хорошие, крестьяне-мигранты сдают землю в аренду крупным зерновым хозяйствам и получают ежегодную арендную плату. Если экономическая ситуация плохая, крестьяне-мигранты возвращаются в родные города и не имеют средств к существованию, поэтому они ищут землю у крупных зерновых хозяйств, которые сдают им землю в аренду, иначе они становятся безработными и безземельными крестьянами. В этих условиях некоторые крупные зерновые хозяйства создали специализированные ассоциации крестьян и предприятия по переработке зерна не только для того, чтобы сохранить масштабы своей сельскохозяйственной деятельности, но и для того, чтобы крестьяне, арендующие у них землю, стабилизировали своё положение и имели работу и доход.

Эту ситуацию называют «трансформацией крупных зернопроизводителей».22

Второй сценарий: после того, как крестьяне вложили свою законтрактованную землю в предприятия, хотя и нельзя считать, что они потеряли свою землю, но если предприятие закроется или обанкротится в будущем, крестьяне не только потеряют доход в виде дивидендов, который они могли бы получать ежегодно после вложения своей земли в предприятие, но и потеряют свою первоначальную законтрактованную землю, так что же это такое, если не «потеря земли»? По этому вопросу уже высказывалось мнение, что, согласно опыту пилотного района Чунцин, крестьянам следует вкладывать свою законтрактованную землю в профессиональные кооперативы (малые предприятия), а не в ведущие предприятия (крупные компании). Однако, поскольку крестьянские профессиональные кооперативы, будучи рыночными субъектами, всё равно имеют инвестиционные и деловые риски, что делать, если такие кооперативы плохо управляются, или если они совершают инвестиционные ошибки, теряют много денег, закрываются или разоряются? Это сложная проблема, для которой до сих пор не найдено эффективных мер борьбы. Как говорится, «бойся не десяти тысяч, бойся только одного случая», но при обсуждении этой формы передачи земли, при которой крестьяне передают свои участки в паи, нельзя не учитывать возможный риск потери крестьянами своей земли.

Один из альтернативных вариантов – опробовать систему страхования земли. Это то же самое, что и депозиты резидентов в банке, но если банк обанкротится, исчезнут ли депозиты резидентов? Поэтому существует система страхования банковских вкладов, которая представляет собой страховую компанию, гарантирующую вклады резидентов, чтобы уменьшить потерю личных депозитных счетов. Система страхования, которая может быть внедрена экспериментально, подразумевает создание в некоторых городах государственных страховых компаний, специализирующихся на страховании крестьянских земельных долей, или создание дочерних компаний, специализирующихся на страховании крестьянских земельных долей, при существующих государственных страховых компаниях. Поскольку сельскохозяйственные кооперативы заключают договоры страхования со страховыми компаниями и регулярно выплачивают страховые взносы после инвестирования сельскохозяйственных угодий в акции, если сельскохозяйственные кооперативы закрываются из-за рыночного риска, страховые компании могут выплатить определённую компенсацию крестьянам, которые инвестировали землю в акции, и сократить убытки. Обычно страховые компании могут контролировать крестьянские кооперативы и помогать предотвращать огромные убытки.

Одним словом, реформа должна «исследовать путь», и реформа всегда накапливает опыт в ходе экспериментов. Я верю, что благодаря практике, практике и ещё раз практике интеграция между городом и деревней будет успешно развиваться и дальше.

После реформ и открытости экономика Китая пережила «китайское чудо» устойчивого и быстрого роста, но на данном этапе Китай всё ещё находится в состоянии несбалансированного перехода и развития, а с 1979 года китайская экономика вступила в стадию двойного перехода. В рамках двойного преобразования реформа прав собственности и децентрализация являются наиболее важными реформами, и вопрос прав собственности должен быть поставлен во главу угла в списке реформ. В институциональной трансформации реформа прав собственности является прорывом и главным направлением; в трансформации развития определение прав собственности и разъяснение прав собственности являются источником власти. Дисбаланс состоит из двух типов, второй тип экономического дисбаланса характеризуется несовершенством рынков и отсутствием реальных участников рынка, в то время как первый тип экономического дисбаланса характеризуется только несовершенством рынков; поэтому определение прав собственности, ясность прав собственности и стимулирование реальных участников рынка являются ключом к переходу от второго типа экономического дисбаланса к первому типу экономического дисбаланса.

Децентрализация может в определённой степени способствовать двойной трансформации, которую необходимо углублять и расширять.

I. Формирование высокоцентрализованной плановой экономики

В начале образования Китайской Народной Республики экономическое развитие Китая находилось на относительно низком уровне: в 1952 году национальный доход на душу населения составлял всего 104 юаня. После образования КНР и до начала реформ и открытости ВВП на душу населения в Китае составлял лишь около 5 % от ВВП США. Такой низкий уровень дохода препятствовал накоплению капитала, и в 1952 году объём капитала на душу населения в Китае составлял лишь 1,77 % от американского, 3,07 % от британского и 4,18 % от французского. В 1952–1978 годах объём основного капитала на душу населения в Китае составлял лишь 2,06 % от объёма основного капитала Соединённых Штатов, 3,69 % от объёма основного капитала Великобритании, 3,49 % от объёма основного капитала Франции и 10,39 % от объёма основного капитала Японии. Помимо низкого уровня капитальных запасов на душу населения, очень низкими были и капитальные запасы государственной инфраструктуры – всего 20,2 млрд юаней в постоянных ценах 1953 года, что составляет лишь около 0,5 % от уровня 2008 года (Jingo, 2012). Таким образом, структура совокупной обеспеченности Китая в то время находилась на очень низком уровне.

Основные характеристики тяжёлой промышленности как капиталоёмкой отрасли противоречили экономической ситуации в Китае того времени, что делало невозможным приоритетное развитие тяжёлой промышленности с помощью рыночного механизма – в ответ на экзогенные потрясения в структуре производства рынок сам возвращался к конкурентному равновесию. Решение этой проблемы заключалось в создании соответствующих институциональных механизмов, искусственно снижающих издержки развития тяжёлой промышленности: то есть в снижении цен на капитал, иностранную валюту, энергию, сырьё, сельскохозяйственную продукцию и рабочую силу, а также в снижении порога капиталообразования в тяжёлой промышленности. В результате была создана высокоцентрализованная макрополитическая среда с комплексными искажениями цен на товары и факторы производства для реализации стратегии развития, предусматривающей приоритет роста тяжёлой промышленности. Соответствующими институциональными механизмами стали централизованное плановое распределение и управление экономическими ресурсами, национализация промышленности и торговли, коллективизация сельского хозяйства вплоть до уровня народных коммун, а также ряд механизмов микроуправления, лишивших предприятия самостоятельности. Это привело к формированию триединства высокоцентрализованных традиционных экономических систем, обусловленных спецификой структуры материальных ресурсов и выбором стратегии развития, с двумя столпами этой традиционной плановой экономической системы: во-первых, системой государственных предприятий без разделения правительства и предприятий и нечёткими границами прав собственности; во-вторых, двойной системой города и села, которая разделяет городские и сельские районы и ограничивает поток городских и сельских факторов производства. Эти два столпа поддерживают работу всей плановой экономической системы. Иными словами, ограничение притока городских и сельских факторов производства означает привязку крестьян к земле и ограничению их места жительства. На рис. 2–1 представлена вся логическая цепочка.

1. Искажённые условия макрополитики

Проблема реализации стратегии догоняющего развития заключается в том, как мобилизовать ресурсы для поддержки развития тяжёлых отраслей, которые не являются самоокупаемыми, что и является целью стратегии догоняющего развития. Масштабы стратегии догоняющего развития были настолько велики, что правительство прибегло к прямой фискальной поддержке в виде субсидий, что повлекло за собой высокие государственные налоги на те отрасли, которые генерировали экономический профицит. Однако в то время положительное сальдо приходилось в основном на сельское хозяйство, которое было небольшим и рассредоточенным, а возможности правительства по сбору налогов в сельской местности были низкими, и было трудно вводить очень высокие государственные налоги. Поэтому существует большая потребность в макрополитических условиях, отличных от рыночного механизма регулирования, чтобы распределение ресурсов благоприятствовало развитию тяжёлой промышленности. В частности, необходимо искусственно снизить порог для развития тяжёлой промышленности и одновременно увеличить возможности для мобилизации ресурсов, включая предоставление дешёвой рабочей силы, капитала, сырья, импортного оборудования и технологий для развития тяжёлой промышленности. Суть этой макрополитической ориентации, совместимой со стратегической задачей приоритетного развития тяжёлой промышленности, заключается в полном исключении роли рыночного механизма, искажающего относительные цены на факторы производства и продукцию. Эта политическая среда включает в себя следующие четыре аспекта.

Продолжить чтение