Hireath

Глава 1

Среда, конец апреля.

– Я отвратительна, – девушка пробегается беглым взглядом по своему отражению в приличного размера зеркале, которое висит на голубых стенах комнаты, из-за которых помещение кажется холодным и отталкивающим.

– Прекрати это самоедство, – молодой парень вздыхает и подходит к девушке, кладя свои руки на плечи сестры и слегка пожимает их, создавая иллюзию массажа.

В отражении зеркала два подростка с почти что идентичной внешностью. Их светлые волосы переливаются золотом в лучах утреннего солнца, что проходят сквозь незашторенные окна. На их лицах можно заметить усталую гримасу, которую они держат уже как дня три. Девушка скрывает это косметикой, и она даже помогает ей, чего не сказать насчет парня. На лице юноши можно увидеть все жизненные муки и страдания. Залегшие синяки под глазами говорят о бессонных ночах, а мертвенный цвет лица о нечастых вылазках на свежий воздух.

Родители этих детей в последнее время начали серьезно ругаться друг с другом и это, конечно же, сказалось на их чадах. Молодые люди даже по ночам просыпались от их криков и бьющейся посуды. Младшая, правда всего на несколько минут, сестра прибегала к брату и оставалась у него – так надежнее и спокойнее. Парень не выгонял ее, он лишь со всей своей братской нежностью и любовью обнимал сестру, чтобы та успокоилась, и когда на молодом девичьем лице высыхали слезы, и она начинала сопеть, парень со спокойной душой тоже отправлялся в царство Морфея.

– Они ушли очень рано и ничего не сказали на прощание, – на секунду в комнате повисло молчание, но тут же было нарушено самой же девушкой, что громко вздохнула и поплелась в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок – надо готовится к школе.

Парень проводил взглядом сестру и направился вниз, чтобы приготовить что-нибудь на завтрак. Незамысловатый омлет и крепкий кофе. Через некоторое время спустилась и девушка, уже собранная и готовая грызть гранит науки лишь на словах.

– Приятного, Хлоя, подождешь меня? – крикнул парень, уже поднимаясь по лестнице, но остановился, чтобы услышать утвердительное «угу» Хлои, и только после этого продолжил свой путь до ванной комнаты.

На остановке около школы их встретили их друзья, если так можно сказать о двух девицах, что вечно ходили хвостиком за Хлоей и делали все, что пожелала их «богиня». Или о ничем не примечательной брюнетке из параллельного класса, которая вечно найдет чем помочь Натаниэлю и скрасить его одиночество, которое у парня и так выдавалось не редко, а то и дополнительной работенки подкинет, чтобы лишь бы вместе время провести.

Брат с сестрой посмотрели друг на друга и ушли со своей компанией кто, куда: Хлоя с Шарлотт и Ли за школу – посидеть на лавочке перед уроками, а Натаниэль с Мелоди – в учительскую. Так и проходил их обычный день в школе. Конечно, иногда бывали разные ситуации, которые выбивали землю из-под их ног, но бывало это редко. Последний раз это было примерно где-то в начале сентября. Те смешные, а иногда и беспокоящие душу случаи с тогда еще новенькой Линн помнит вся старшая школа до сих пор.

Школьная учительская была не самым приятным помещением, но старший Ноэль вроде как привык и уже старается не обращать свое внимание на эти тусклые сиреневые стены и длинные столы с туевой кучей бумаг и разных документов, от которых парня скоро тошнит начнет.

– Нат? Мадам Петит просила разобраться с этими документами. Я могу тебе помочь, если… ты, конечно, не против, – девушка робко подошла к столу, за которым парень обычно делал свои старостовские дела, и положив кипу бумаг, заправила прядь волос за ухо, задавая вопрос и параллельно отводя смущенный взгляд.

– Мелоди, можешь сама с этим справиться? У меня дома не все гладко и совсем нет на это времени, – блондин даже не поднял взор на девушку, записывая какие-то изменения в расписании их и параллельного класса.

– О, д-да, конечно. Без проблем, Натаниэль. Если захочешь поговорить, то я всегда тебя выслушаю, ты знаешь, – девушка несмело положила руку на плечо старосты и, не получив ничего в ответ, удалилась из учительской, немного постояв перед выходом, сильно сжимая ручку двери.

Солнце было уже высоко и светило так ярко, что ослепляло, а белые нечастые облака неспешно плыли по небу, разрезая голую гладь. Сегодня теплый и, на удивление, солнечный день для апреля. Какое-то дерево, посаженное во дворе школы еще много лет назад, создавало уютное местечко, закрывающее своими широкими ветками, обросшими кучей листвы, любивших здесь посидеть, отдохнуть от школьных дел, развалившись на скамейке, девушек. Где-то вдали щебетали птицы, а в центральном парке города в такую погоду на пруду скорее всего плавали утки, которых подкармливали парочки хлебом, как раньше делала Хлоя со своим братом.

– Хлоя, смотри, Линн идет, – красившая до этого свои губы алой помадой, Ли заметила маленькую фигурку девушки, которая явно куда-то спешила. На ее руках расположились учебники и какие-то тетради, которые с минуты на минуту могли свалиться на землю.

– Мне-то что с того? – предавшись своим мыслям, блондинка сидела, прикрыв глаза и закинув ногу на ногу, ее руки были согнуты в локтях и успешно расположены на спинку лавочки. Из-за слов брюнетки Хлоя, приоткрыв один глаз, посмотрела по правую сторону от себя, где и сидела китаянка.

– Но как же наши постоянные издевательства над ней? Мы упустим такой шанс? – видно, что девушке не нравился такой расклад дел. Шарлотта решила промолчать, не отвлекаясь от книги, которую внимательно читала все это время пока они сидели тут.

– Ты это можешь делать и без меня, Ли. Вот, возьми еще Шарлотт с собой, – младшая Ноэль встала со скамейки и направилась в здание школы, оставляя своих «подруг» одних в недоумении.

К концу дня Хлоя, как всегда, дожидалась своего брата в учительской на мягком диване. Девушка лежала, закинув ноги на подлокотник и разбросав пышные волосы цвета пшеницы, будто ореол, около головы. Натаниэлю оставалось поставить несколько печатей на какие-то документы, и он будет свободен до тех пор, пока старушка Петит опять не найдет чем бы занять умирающего, но на удивление успевающего сделать все, на ее глазах ученика.

Собрав бумаги в аккуратную стопку и сложив их на краю стола, Ноэль поднялся и потянулся. Из-за долгого сидения на одном месте, мышцы изрядно устали и даже послышался хруст костей на пальцах. Увидев, что брат закончил свои дела, Амбер встала с кожаного дивана и поправила свои волосы у зеркала, что нашло себе место у вешалки рядом с дверью. Вскоре ключ повернулся два раза по часовой стрелке, и подростки двинулись на выход из школы. Они хотели скорее прийти домой, поесть и выспаться. Надеясь, что родители еще не пришли или вообще не придут.

Среда, конец апреля.

Протяжный звонок будильника, который в ту же секунду летит в стену, а после тяжелые шаги, переходящие на бег, и звук царапающих поверхность паркета когтей. До ушей молодого парня доносится громкий лай, который провоцирует собой пульсирующую боль в висках. Щетинистой щеки касается что-то мокрое и на ноги ложится кто-то тяжелый.

– Черт, Демон, место! Сейчас, подожди немного, – юноша сильно жмурит глаза и потирает пульсирующие виски. Большой босерон по кличке Демон с темной шерстью послушно встает с ног хозяина и направляется к своему лежаку в гостиной.

В комнату, что находится в полном хаосе, почти не проходят яркие лучи утреннего солнца из-за темных и плотно закрытых штор. Парень кое-как поднимается с уютной и теплой кровати и шаркает в сторону кухни, только иногда поднимая ноги, через каждые секунд десять убирая спадающие на лицо красные немного грязные локоны волос.

Волосы все же надоедают, да так, что парень их собирает в тугой хвост на затылке. Пес, заметив хозяина, идет следом за ним, не забывая радостно вилять хвостом. Через какое-то время поиска, емкости для еды все же наполняются кормом. Босерон с радостью налетает на еду. Кристиан лишь ухмыляется, а после хмурится из-за не проходящей боли в голове. Пить в середине недели было все же плохой, но чертовски привлекательной идеей. Тем более в компании таких же плохих, но чертовски привлекательных «дам». Еще какое-то время уходит на поиски лекарства и утренних процедур.

Выкурив косяк и погуляв с собакой, парень решается пойти в школу. По пути выкурив еще две сигареты, он встречает своих одноклассников и ребят из параллельного класса. Кто-то шел парами, а кто-то в шумной компании. Лишь Кристиан шел в одиночестве с воткнутыми наушниками в ушах, из которых доносились громкие звуки ударных и гитары. Несомненно, тяжелый рок.

Проходя во двор нелюбимой школы, юноша замечает около остановки белокурую девушку и парня с идентичной внешностью рядом с ней, который когда-то был ему ближе всех – самым близким другом, которого сейчас он бы так не назвал. Крепкая дружба осталась в средней школе и в сердцах этих двоих. Кристиан иногда вспоминает те моменты с теплотой в душе. И не имеет разницы какая теплота – от крепкого алкоголя или воспоминаний. Даже после стольких лет, парень не забывает эту дружбу, ведь на тот период времени Натаниэль был его единственным и верным другом. После конфликта и выяснения отношений, ситуация не стала лучше. Крепкая дружба разбилась, как елочная игрушка от неловкого движения кота, и теперь ее не склеить – слишком много воды утекло.

Парень долго смотрел на сестру старосты, и она, заметив его взгляд, посмотрела на него в ответ. Их взгляды встретились, между ними будто пролетела искра и парень хитро ухмыльнулся. Хлоя ничем не ответила на этот жест, ни одной мышцей лица не повела. Она просто уставилась на него стеклянным взглядом изумрудных глаз, которые говорили сами за свою хозяйку. На удивление, этого было достаточно, чтобы парень все понял. С самого детства аловолосый был проницательным и умным мальчиком, ему много говорить не надо и два раза повторять тоже. Он все схватывает на лету. Возможно, это одна из причин, почему он когда-то связался со светловолосым старостой. Сейчас он все чаще думает, что лучше бы он остался в тот день дома, а не пошел на эту гребаную детскую площадку, в песочницу, где и нашел этих двоих.

После небольшой паузы и короткой беседы взглядами подростки разошлись в разные стороны. Кристиан, как обычно, уверенным шагом направился на крышу здания – там всегда было спокойно, и он мог подумать о своих проблемах, переживаниях, искать пути их исправления, либо просто подумать над очередным текстом никогда не записанной песни. Парень знал, что блондинка пойдет за школу вместе со своей свитой либо просто посидеть, либо перекурить перед уроками – с крыши открывался великолепный вид на задний двор, где и находилась девушка большую часть времени. Его бесило, что она начала курить, но понимал, что сам виноват в этом.

Парень помнил ее всегда, думал о ней тоже нередко. Она пришла в его жизнь неожиданно, словно штормовой ветер, сильно отворив окна души и стала там хозяйничать. А потом также неожиданно пропала, оставляя окна души открытыми нараспашку. Он не сразу понял, что та маленькая милая девчушка из его детства, что вечно таскалась за своим братом – это и есть эта красивая блондинка, что пришла к ним в старшую школу и начала бегать за ним, попросту не давая ему спокойствия пару месяцев, а потом почему-то оставила в покое. Так резко и непонятно для красноволосого. До сих пор эта девушка заставляет его задуматься над одним единственным вопросом: что у нее в голове? Хлою отправили учится куда-то за границу, поэтому красноволосый не мог наблюдать взросление малышки из его детства и не сразу признал сестру своего на то время друга при первой встрече на одной из вечеринок по поводу перевода в старшую школу. А потом еще одна встреча у кого-то в доме, где состоялась очередная вечеринка и все пошло-поехало. Но неожиданно Хлоя ушла, пропала из его жизни. Со старостой отношения были уже испорчены, поэтому он не выяснял подробностей. И тут она снова появляется, не избегает его как раньше, а как ни в чем не бывало, смотрит ему прямо в глаза своими стеклянными изумрудами, которые полны разочарования и боли.

– Мсье Бертран! – из воспоминаний парня отвлекает чей-то жутко скрипучий голос. Подняв свои глаза, Кристиан лицезрел нахмуренное лицо учительницы по алгебре.

– Простите, я отвлекся, – кинув это не сколько извиниться, а сколько избавится от нотаций, парень вновь отвел глаза к окну, а после на тетрадь, чиркая какие-то записи с доски.

Прибыв домой после окончания столь нудных и ненужных, по мнению красноволосого, занятий, Криса встретил его голодный пес и пустой холодный дом, в котором даже тишина была слишком громкой и давила на подкорки мозга.

Бертран живет один уже как третий год. Конечно, родители приезжают время от времени, но в связи со своей работой, это им удается не так часто, как хотелось бы. Мадам Валери – мать парня, работает стюардессой, а его отец —Луи – пилот. С пятнадцати лет юноша предоставлен себе. И одиночеству. Несомненно, собака помогает скрасить одинокие и тусклые вечера, но это не то же самое, что человек и человеческое общение. Далеко не то же самое. Одиночество его убивало холодными ночами, когда даже самая большая усталость не могла его усыпить, а чертовы мысли все лезли и лезли в голову, создавая там настоящий кошмар. Был, наверное, только один человек, который никогда ему не отказывал и всегда приходил по первому зову, оставался на сколько надо и разговаривал с ним ночами напролет. Успокаивал бушующий ураган мыслей в его голове, наводил там порядок, но был ли в этом смысл, если через некоторое время все повторялось?

Кристиан был уверен, что сегодняшний вечер будет таким же, как и все. Он купит пару банок пива в ближайшем магазине, устроится перед приставкой и просидит так допоздна, пока алкоголь не возьмет все в свои руки и аловолосый уснет прямо на полу около своей кровати, а рядом устроится его огромный пес.

Пиво было куплено, и одна банка уже опустошена. Парень сидел на кухне, прямо на подоконнике и курил в форточку, устремляя свой металлический взгляд то в небо, то на многоэтажки вдалеке.

Среда, конец апреля.

Наверное, быть Самирой не просто. Наверное, приходить в шесть утра, забегать в душ на пять минуточек и побежать в школу, захватив из кухни какой-то незамысловатый бутерброд, знакомо не каждому. Наверное, быть Самирой не просто. Но кто задумывался об этом? Наверное, никто. Это пресловутое «наверное» преследует девушку почти всю жизнь.

– «Ты хоть что-нибудь знаешь точно, а не наверное?!» – кричали каждый раз на ее банальное и уже бесячее «наверное». Но угадайте, что она отвечает.

– «Наверное,» – а после на лице играет победная ухмылка, на щеках появляются милые ямочки, а в серебряных глазах загораются хитрые огоньки. И хочется тотчас ударить по ее милому личику, но рука не доходит и застывает в воздухе всего в нескольких сантиметрах от уже приторно-милого лица брюнетки, на котором все еще играла победная ухмылка и от которого тянуло блевать. Она осточертела всем. Все осточертели ей.

– Милая? – встревоженный и хриплый голос доносится из кухни, что находится прямо напротив прихожей, когда входная дверь закрывается слишком громко, а ключи, что падают на тумбочку звенят, громче обычного. Это первое, что встречает девушку, когда она вновь заваливается домой рано утром. – Как прошла ночевка?

– Отлично, мам, – и вновь ложь. Самира думает, что ее мать очень наивная и думает, что это даже к лучшему, потому что так легче и не возникает лишних вопросов. Ее мать думает, что все хорошо и что к пятнице нужно закончить отчеты, от которых начинает болеть голова.

Девушка добиралась до своей комнаты, почти не отрывая ног от пола – лишь бы не создавать лишний шум и не разбудить того, кого не хотелось бы. Самира была уверена, что он тут, что он будет очень злой, если встретит ее в коридоре второго этажа их дома, и с похмелья, а оно определенно имело место быть, мужчина не станет себя сдерживать. А мать, что уже ушла на свою гребаную работу, на которой пропадает с утра до ночи, ничего сделать не сможет. Она просто не узнает.

Быстро схватив свой рюкзак, про который девушка забыла вчера вечером, запихав туда все необходимое, она так же бесшумно ушла, напоследок громко захлопнув дверью. Специально. Самира любит издеваться. Любила бы она так же разгребать все после своих издевательств. Но эта особа была крайне неответственной.

Появившись на первом уроке, Самира заставила удивиться большинство ребят и, несомненно учителя, которая даже что-то ей сказала, но брюнетка не сочла нужным отвечать или вовсе замечать слова мадам «как ее там звали?» И она бы и сегодня не появилась на уроках, вручив Натаниэлю лишь справку о болезни и свою неизменную ухмылку, о которой парень бы думал весь оставшийся день.

Что было на уме у этой девчонки?

Что она делает, когда не ходит на занятия?

И почему в ее серых глазах таится та же самая пустота и отчаяние, которые так присуще его медовым глазам?

Староста провожает взглядом девушку до ее места и отворачивается, когда она доходит и встречает его любознательный взор, направленный, она несомненно знала, на нее, своими пляшущими серебряными огоньками. А потом блондин встречает другой любознательный взгляд своей соседки по парте – Мелоди. Но парень не считает нужным говорить ей что-то.

К концу дня не произошло ничего сверх удивительного, что странно. Самира была уверена, что на нее опять повесят какую-то оплошность или малышка Линн что-нибудь натворит, но нет. И пока есть время, брюнетка решила заскочить в учительскую совершенно точно зная, что староста находится в это время именно там. Причина видеть его смазливое лицо, конечно, была. Но девушка готова была маячить перед блондином и просто так. Правда, вид его сестрички немного раздражал, а когда та открывала рот так вообще – руки сжимались в кулаки.

Напрочь забыв все правила этики и практически выбив дверь ногой, Самира вошла в обитель порядка. Натаниэль даже дернулся от такого резкого вмешательства, а его белокурая сестрица лишь глубоко вздохнула, нежась на учительском диване.

– «А ей вообще можно тут просто так валяться?» – на секунду проскочило в голове брюнетки, что потревожила покой старосты.

Присев на стол прямо перед Натаниэлем, Самира закинула одну ногу на другую и расплылась в улыбке, смотря прямо в глаза парня.

– Чего тебе надо, Гарсия? – было видно, что парень к концу дня слишком устал, а если по-человечески – конкретно заебался.

– Тебя, – томно и все также расплываясь в улыбке от ушей до ушей, растянула девушка.

Подняв на девушку замученные и немного покрасневшие глаза, парень лишь вздохнул.

– Да ладно, расслабься, я шучу. Возможно, – Самира подмигнула парню, а его сестра хмыкнула, что понравилось брюнетке и она направила свой оценивающий взор на блондинку, но сразу же отвернулась обратно к старосте. – Я бы не пришла к тебе без причины, милый. Держи, это справка за прошлую неделю. Как я понимаю, я теперь совершенно чиста?

– Да, – парень сделал недолгую паузу будто собирался еще что-то сказать. – Я немного занят в последнее время, Самира. Впредь можешь просто отдавать справки Мелоди, хорошо?

Брюнетка поменялась в лице и спрыгнув со стола, прошла легкой походкой до двери, задержавшись там.

– Но так я не смогу лицезреть твою милую мордашку, Нат, – а после этого просто вышла из кабинета, а потом и из школы.

Честно, девушка сама не знала, что чувствует к этому парню. Ее, кажется, забавляет его полная подчиненность старухе Петит и любовь к бумажной работе. Ведь невозможно быть таким правильным? Конечно, брюнетка знала о его отце и ситуации с ним. Не вчера родилась. На самом деле их связывает нечто большее, чем просто передача справок и любознательных взглядов.

Заскочив на часик домой, Самира лишь захватила очередной бутерброд, зарядила свой телефон и сразу же умчалась.

Улица всегда манила девушку, и она там провела почти всю свою жизнь лишь иногда появляясь дома. Ну, а что ей делать там, где почти никогда никого нельзя застать, а если и застать то, несомненно, далеко не трезвым и далеко не дружелюбным.

Около десяти часов вечера брюнетка направилась в сторону противоположную от своего дома. На самом деле, девушка уже устала быть там, куда она направлялась уверенной походкой, и слушать постоянное нытье и нелепые подшучивания в ее сторону, но деваться было некуда.

Постучавшись три раза, Самира отошла на шаг от двери и терпеливо ожидала пока ей откроют, а в том, что ей откроют она была уверена, как в силе притяжения. Он постоянно ей открывал, хоть и каждый раз говорил, что больше видеть ее не может и вообще лучше бы она сдохла.

– Давно тебя не наблюдал, думал, ты уже сдохла где-то в своих любимых подворотнях, – молодой парень, который открыл ей дверь примерно через минуту, стоял опершись о дверной косяк в одних домашних шортах и курил какие-то, несомненно, дешевые сигареты. – Проходи.

– Да ты сама любезность, Крис, – наградив парня ухмылкой, которая обнажила маленький клык, девушка обвела его тело оценивающим взглядом и вошла в дом под чутким таким же серебристым, как и у нее, взглядом красноволосого.

Среда, конец апреля

Маленькая кухня, оформленная в лиловых тонах, была наполнена свежим ароматом горячего кофе и свежеиспеченных круассанов, купленных в ближайшей пекарне. Также на столе стояла тарелка фруктов, из которой только что пропало зеленое яблоко. Девушка сразу же откусила его, как только оно оказалось у нее в руках. Юноша, который до этого сидел за столом напротив окна, читал какой-то бульварный роман и попивал крепкий кофе, поднял на девушку свой осуждающий гетерохромный взгляд.

– Нормально позавтракай, – бросив это в девушку вместо «доброго утра», парень вновь устремил свой уже заинтересованный взгляд на книгу, которую сегодня хотел дочитать.

– Я не голодная, – с какой-то виной в голосе произнесенная фраза девушки стала последней в этой маленькой кухне, поскольку белокурая высокая девушка сразу же ушла, чтобы не слушать последующие нотации.

Пепельный блондин лишь глубоко вздохнул и покачал головой. Он, правда, беспокоился за девушку, она была ему самым дорогим человеком после брата, и он действительно не хотел видеть, как она изматывает себя.

Тем временем девушка уже вовсю наносила косметику на лицо, поправляла волосы и подбирала наряд на сегодня. Благо, одежды у нее было много, спасибо любящим родителям и парню-модельеру. Она любила свою жизнь, считала, что ей крупно повезло. Ведь не у всех есть богатые, да и к тому же любящие родители. Несмотря на это, девушка не стала какой-то стервой, которой наплевать на других. Пепельная блондинка была очень милой и дружелюбной особой. Девушка думала, что она хороший человек. Она хотела быть идеальной, делала все для этого.

– Давай быстрее, иначе мы опоздаем, – дверь захлопнулась и два подростка, одетые в одежду в викторианском стиле, что так манила взгляд мимо проходящих людей рассмотреть ее более детально, отправились в сторону старшей школы, а их пепельные волосы, что сияли на солнце серебром, плавно теребил прохладный апрельский ветерок.

В школе молодые люди всегда держались вместе. Потому что других близких людей у них не было. Они – самое дорогое, что у них есть, и они, правда, готовы на все что угодно ради друг друга. Нет, конечно, они общались с одноклассниками, а Рафаэль так вообще неплохо ладил с Кристианом. Удивительно, они такие разные, но в то же время умудряются дружить и не конфликтовать. Скорее всего, это из-за спокойного характера поэта. Он всегда мог усмирить пылкий нрав красноволосого.

– А, я забыл. Лей приезжал домой? – молодой поэт задумался, устремив свой взгляд куда-то в землю, пока они шли до школы.

– Нет, – короткий и ясный ответ девушки не обрадовал пепельноволосого. Тот в ответ лишь грустно вздохнул, и они продолжили свой путь, молча, каждый думая о своем.

Уже в классе пара села на свое излюбленное место – в самом конце кабинета. Со стороны они выглядели очень загадочно и приковывали к себе взгляды одноклассников и других людей в школе. Многие чуть ли не боготворили Аделин и Рафаэля только из-за их внешнего вида. Многие девушки хотели дружить с Аделин, а позже, посредством дружбы с ней, подобраться к высокому, молчаливому и загадочному поэту.

На обеде Ада любила ходить в ближайшую кафешку, которая очень ей полюбилась за несколько лет в этой школе. Она уже стала там постоянным посетителем, и персонал всегда был рад увидеть эту девушку с лучезарной улыбкой. Некоторые официанты даже пытались подбивать клинья к блондинке, но, естественно, она их неловко отшивала. Раф же любил на обеде побыть на крыше. Там всегда было спокойно и тихо. Приятный ветер ласкал лицо, играл с волосами и все намеревался унести с собой листы с записями поэта. Часто на крыше он сталкивался с Кристиан, и у них завязывалась беседа. Наверное, Рафаэль единственный, кто слышал спокойный монотонный голос красноволосого. Они говорили обо всем и одновременно ни о чем. Их разговоры касались самых наболевших тем и в то же время самых, казалось бы, не мужских, как например сплетни, которые разносятся по школе. Они высмеивали тех, кто разносил какие-либо слухи, либо же наоборот глумились над жертвами сплетен.

После окончания уроков Ада и Рафаэль всегда шли домой вдвоем. Ну, во-первых, потому что жили вместе, а во-вторых, никто из их одноклассников не проживал в их стороне. Жили они вместе уже как год в маленькой двухкомнатной квартирке, которая досталась от усопших родителей Рафаэля и Лея.

Дом встретил молодых людей холодом и гробовой тишиной, уже такой привычной для них. Сохраняя такую же тишину, оба подростка разошлись по своим комнатам. Каждый проводил свой вечер по-разному – Аделин переписывалась с Леем, пока у него выдавались свободные минуты, а Рафаэль весь вечер занимался писательством, либо читал свои любимые бульварные романы, не особо хорошие и популярные, но, к удивлению, полюбившиеся ему не хуже популярной вечной классики литературы. Ближе к ночи Рафаэль будет готовить ужин на двух персон, но одна порция так и останется несъеденной. Аделин тем временем выйдет на пробежку, слушая в наушниках любимые треки, погружаясь в свои мысли и думая, сколько она еще продержится. Молодые люди разговаривали редко, но все еще оставались близкими друзьями. Душевные разговоры у них всегда сводились либо к самокопанию, либо к нотациям со стороны поэта по отношению к блондинке.

Рафаэль часто не спал ночами, записывая свои мысли в блокнот. Кристиан предлагал ему начать вести блог, но пепельноволосый наотрез отказывался от такой идеи, говоря, что та писанина, которой он занимается всего лишь всплеск эмоций и мыслей на бумаге, которая все еще держит его на плаву.

Аделин же засыпала в очередной раз одна на огромной кровати, мысленно ободряя себя тем, что ее любимый скоро приедет и все будет хорошо. Но Лей уже как неделю был в другой стране и не давал конкретного ответа, когда сможет вернуться обратно на родину. Аделин его понимала и поддерживала, но такой период, когда ей приходилось ждать его неделями дома, морально уничтожал девушку. Она уверяла себя, что с Леем все хорошо. Она следила за его соцсетями и поддерживала с ним связь через те же соцсети, временами они даже созванивались, но такой расклад дел ни капли не устраивал блондинку, и нередко в такие же бессонные по-своему одинокие холодные ночи она позволяла себе пускать из своих глубоких янтарных глаз слезы, которые обрамляли иссохшие впалые щеки, закатываясь далеко по шее вниз – к угловатым резко выпирающим ключицам.

Глава 2

С началом мая пришли и новости о начале подготовительных послеуроковых занятий по предметам последнего экзамена в этой школе. Многие не считали должным там присутствовать, так как с подготовкой и успеваемостью у них все было хорошо, но некоторых мадам Петит лично заставила ходить туда, пригрозив несдачей итоговых экзаменов. Ну, как сказать лично. Передала Натаниэлю, да еще и поручила самому там присутствовать, чтобы проследить за посещаемостью ребят. Парню ничего не оставалось, как согласиться на эту сомнительную затею. Так что, получив список учеников, блондин решил заручиться помощью одной не особо милой и, честно говоря, не шедшей на контакт знакомой, несмотря на все эти качества, если их можно так назвать, парень был уверен, что девушка согласится. К тому же, присутствие этой девушки на подготовительных занятиях тоже было обязательным. Только вот поиск этой самой девушки был для него той еще задачей. Если его девушка и могла найти всегда, где бы он ни был, то сам парень слегка призадумался, где бы он смог ее застать. И так, погруженный в свои мысли, староста брел по коридору школы, надеясь, что застанет ее по пути.

Тем временем в школьной столовой два подростка умирали от жажды. Они сидели друг напротив друга, и если парень еще выглядел бодрым и даже ни капли не уставшим, то девушка напротив него сидела, осунувшись, приложив только что купленную бутылку холодной воды ко лбу.

– Не умеешь пить, так не стоит начинать, не думаешь? – произнес парень с хитрой ухмылкой, сверкнув металлическими глазами в сторону своей собеседницы.

– Завались, – лишь промычала брюнетка и закрыв глаза, начала засыпать.

В пустующей столовой раздались шаги. Кто-то уверенным шагом направлялся к парочке, что расположилась в самом конце помещения. Девушка лишь бросила на посетителя незаинтересованный взгляд и снова прикрыла свои очи. Только что вошедший человек уже дошел до ребят и устроился рядом с красноволосым парнем, который сидел как всегда достаточно вальяжно, закинув одну руку на спинку стула, а другой отбивал какой-то ритм пальцами по столу.

– Здравствуй, Кристиан, – как всегда тихим и монотонным баритоном проговорил пепельноволосый парень, – Я только что столкнулся с Натаниэлем и услышал от него весьма неприятные новости для тебя… И для тебя, Самира, верно?

Брюнетка подняла на поэта скучающий взгляд и коротко кивнула. Какие могут быть новости от Натаниэля, тем более «весьма неприятные» для нее? Естественно, что-то связанное с учебой, поэтому девушка даже слушать не хотела. Она знала, что сейчас ее успеваемость на самом дне, а скоро начнутся итоговые экзамены и понимала, что вообще к ним не готова и даже представить себе не может, как все наверстать. Даже удивительно, что она вообще к ним допущена.

Кристиан же сразу перестал отбивать ритм, когда услышал это злополучное имя. Неправда, что все думают, что молодые люди ненавидят друг друга. Они просто… Перестали общаться из-за одних неприятных «обстоятельств», про которые знала вся школа, исключая Линн. Хотя, эта любопытная заноза, скорее всего, давно уже знает все секреты школы. Взглянув на Рафаэля заинтересованным взглядом серебряных глаз, Кристиан, таким образом, попросил поэта продолжить свою речь.

– Если говорить кратко – то мы должны посещать подготовительные занятия, которые будут проходить после уроков и…

– Нет, – про таких людей говорят просто – сказал, как отрезал. Кастиэль всегда так делал – ему не нравится начало, значит, слушать дальше он даже не собирается.

– Крис, дай человеку договорить. Так что там за занятия?

– Мадам Петит поручила ему собрать учеников из списка, что сама составила и следить за их посещаемостью, – Рафаэль читал то, что записал в своем блокноте. Хорошо, что он не был потерян, как бывает очень часто, в противном случае, поэт бы все попросту забыл, – И также пригрозила несдачей экзаменов в случае отсутствия.

Красноволосый ударил по столу от злости и тихо выругался под нос. Брюнетка лишь уселась поудобнее и подумала, что это был бы хороший шанс наверстать пропущенное.

– Где ты его видел в последний раз? – уже вставая, спросила Самира, нетерпеливо ожидая ответа одноклассника. Тот лишь задумчиво наклонил голову в бок и нахмурил брови, явно не собираясь вспоминать. Ждать его девушка не стала и быстрым шагом направилась к учительской.

Подходя к первой рекреации, брюнетка столкнулась с кем-то в коридоре. Длинноволосая белокурая девушка, стоявшая словно призрак из-за бледной кожи, что сливалась с ее пепельными волосами, перегородила путь Самире и, кажется, только что неловко извинилась, оставляя на лице дружелюбную улыбку.

– А, ой, прости, я не заметила тебя, – и правда, весь путь брюнетка смотрела в телефон, пыталась набрать старосте, но тот, как назло, не брал трубку. Увидев девушку перед собой, та пыталась вспомнить ее имя. На секунду Самира позволила себе отметить, что блондинка была очень красивой и выглядела довольно элегантно, не замечая впалых щек и выпирающих костей на открытых запястьях, довольно худых ног, которые с удивлением держали ее в стоячем положении. Она немного покачивалась из стороны в сторону, но все-таки держалась.

– Да ничего страшного, я тоже виновата, что не смотрела вперед. Ты же Самира, да? Натаниэль искал тебя, он сейчас в учительской, – весело защебетала девушка, жестом указывая позади себя, скорее всего показывая на дверь учительской. Получив кивок брюнетки, та вновь улыбнулась, обнажая ровные белые зубы и прикрывая свои большие янтарные глаза длинными ресницами.

Уже в учительской Самира заприметила сидящую на диванчике Мелоди, которая, кажется, читала какую-то книгу. Про себя Самира подумала, что это очень веселое и нисколько не скучное занятие. Отводя взгляд от старосты их класса, девушка увидела сгорбленную широкую спину блондина в углу кабинета.

– Натаниэль, – сказав как можно громче, но не срываясь на крик, Самира заставила обратить на себя взгляд двух пар глаз. Медовые глаза парня передавали теплоту во взгляде, а голубые глаза Мелоди веяли холодом моря в апреле.

– Привет, Самира, я ищу тебя весь день, чтобы ты помогла мне с одним делом, но пока я пытался найти тебя, нашел всех, кто мне был нужен, – староста невинно улыбнулся и почесал затылок, а после скромно усмехнулся, – Я думаю, до тебя уже дошли слухи о том, что наказала директриса? Так вот, никакие отговорки не приму. Твое присутствие обязательно, я же знаю, что ты слишком много пропустила, не так много, как Кастиэль, конечно, но все же…

– Да-да, я поняла тебя, Нат, – мягко сказала девушка, остановив длинную речь блондина, – Как твои дела?

– С чего это такой интерес? – парень даже немного опешил с такого вопроса.

– Ой, не поверишь – волнуюсь за малыша старосту, – махнув на парня рукой, Самира посмеялась, а после посмотрела глубоким серебряным взглядом, утопая в медовых глазах Натаниэля, который на секунду замешкался. Кажется, пауза слишком затянулась. Кинув что-то на прощание, брюнетка вышла из учительской.

***

– Ну и где препод? – казалось, что Кристиан сейчас взорвется от злости. Последнее, что он хотел так это торчать в душном классе с толпой не особо приятных ему людей. Ну ладно, если двух людей он еще мог потерпеть, то Натаниэля он даже видеть не хотел, а с сегодняшнего дня ему придется терпеть старосту до самого начала экзаменов.

– Откуда я знаю? Мне поручили всего лишь собрать вас и следить за тем, как вы посещаете лекции, – староста сам был не в духе. Об этом говорили то и дело сжимающиеся кулаки.

Хлоя сидела на подоконнике не заинтересованная в происходящем, время от времени поправляя свои волосы цвета пшеницы и заглядывая в маленького размера зеркальце. Аделин рассматривала свой маникюр, не забывая листать ленту инстаграмма, в надежде увидеть новый пост от своего парня, и желательно фотографии с аэропорта, а не с очередного модного показа, на которых она как будто уже ночует. Рядом сидящий Рафаэль был вновь чем-то озадачен, его пустой взгляд голубых глаз был направлен на все и на ничего одновременно, между длинными пальцами он крутил ручку, а другой рукой отбивал загадочный тихий ритм на парте. Самира же мирно посапывала на парте рядом с подоконником, уместив свою голову на рюкзак, который теперь служил ролью подушки. Ее волосы рассыпались по парте и поблескивали синевой от освещения в классе.

Прошло минут пятнадцать, а преподаватель все еще не появлялся. Брюнетке видимо надоело лежать, сгорбившись на неудобной парте. Она встала, размяла отекшую спину и прямым шагом направилась к двери. Провожаемая взглядами одноклассников, она игнорировала вопросы Натаниэля. Навалившись на дверь, Самира намеревалась ее открыть, но та не поддавалась. Девушка приложила больше сил и попыталась открыть дверь снова, но ничего не вышло. Брюнетка обернулась к собравшейся компании, пожала плечами и позволила себе усмехнуться.

– Ты издеваешься?! – Кристиан, вскочив с парты, на которой сидел ранее и наблюдал за действиями девушки, в два шага преодолел расстояние до двери сильно толкнув ту, навалившись на нее плечами. После нескольких неудачных попыток красноволосый пнул дверь со всей дури, что там, кажется, осталась отметина, – Твою мать! Нас заперли, и никто даже не заметил?

Где-то у учительского стола, за которым расположился староста послышалось ругательство блондина. Он был не особо рад такому раскладу дел. Если сегодня родители будут дома и не найдут там детей, то их с Хлоей ждут огромные проблемы. Натаниэлю же достанется сильнее, чем его сестре. С этими мыслями блондин посмотрел на Хлою, поймав ее взгляд, такой же обеспокоенный.

– Это все из-за тебя, ублюдок! – Кристиан сорвался на крик. Видимо это была последняя капля. Он резким шагом подошел к блондину, притянул того к себе за ворот пиджака, заставляя подняться со своего места, и намеревался ударить, но его руку остановила маленькая хрупкая рука Самиры, что стояла все это время рядом с ними.

– Кристиан, – девушка произнесла это тихо без какой-либо агрессии, словно пробовала его имя на вкус, а не пыталась остановить взбунтовавшегося подростка.

– Что?! Это он нас всех тут собрал, из-за него нам тут до утра торчать, если ты еще не поняла! – парень не собирался ни понижать тон, ни отпускать бедный ворот старосты, который в свою очередь, не делал абсолютно ничего, чтобы высвободиться. Он лишь смотрел измученными янтарными стеклами, вспоминая среднюю школу, когда Кристиана не пытался никто остановить и тот все же ударил блондина. В этот раз, видимо, пронесет. Самира все еще держала руку красноволосого.

– Нас тут собрала директриса, Нат всего лишь выполнял ее поручения, так что побереги силы и оскорбления для старухи. Отпусти его, мы тут все в одной лодке, ты не один, – Самира говорила тихо, но собравшиеся в классе услышали все, что она сказала Крису. Ее речь была такой же монотонной, серьезный взгляд серых глаз был направлен в такие же серые глаза Кристина, горящие огоньками ярости. Парень сжимал челюсть, желваки ходили ходуном, а на лбу уже вздулись вены.

Переведя взгляд с девушки на старосту, красноволосый отпустил его и грозным шагом направился в конец класса, кинул свой рюкзак на парту, воткнул наушники в уши и улегся прямо на портфель. Все ребята проследили за ним взглядом. В классе снова воцарилась тишина. Самира отправляла матери смску о том, что сегодня дома ночевать не будет, уже уверенная, что они тут и правда застряли до утра. У учительского стола близнецы Ноэль молились всем богам, чтобы родителей сегодня не было дома. Рафаэль с Аделин все также сидели в конце кабинета не заинтересованные происходящим. Им давно стало плевать на все. Они даже рады в некоторой степени, что этой ночью они будут не одни, что хотя бы один из всех их вечеров будет не обыденным и дотошно однотипным. Белокурая девушка улеглась на колени друга и стала рассказывать ему новые слухи и сплетни, а тот слушал ее с мягкой улыбкой на лице и играл с шелковистыми волосами цвета бело-розового жемчуга.

***

Время на часах, которые висели над доской в кабинете, показывало уже за полночь. Дверь так и не открылась, хотя Нат уверял всех, что в какой-то момент может прийти уборщица или охранник. Ни тот, ни другой, конечно, не явились. А Натаниэль лишь услышал еще больше упреков и оскорблений от Кристиана. Телефоны у всех, естественно, давно разрядились и заняться было абсолютно нечем.

Нат все также сидел в кресле учителя, записывая что-то в свой блокнот время от времени, на него время от времени заглядывала Самира, которая сидела на парте, за которой уместился Кристиан, то заинтересованным, то хитрым взглядом металлических глаз. Они иногда начинали о чем-то говорить, но только шепотом, чтобы другие не услышали ни слова из их разговора.

Аделин мирно сопела. На утро у нее скорее всего будет болеть все тело от неудобного положения. Рафаэль все это время мило играл с ее волосами. Они были длинными, поэтому концы касались не очень чистого пола. Лицо девушки было очень напряженным во сне. Только когда девушка отправлялась в царство Морфея можно было увидеть ее без давным-давно придуманного и доведенного до идеала образа. Идеальный образ идеальной девушки, подруги, дочери, ученицы и одноклассницы. Рафаэль никогда этого не понимал, зачем ей это надо, а она в свою очередь не пыталась объяснять. Если бы Лей чаще появлялся дома, то уже заметил бы изменения в девушке. Иссохшие щеки, на которых каждое утро накладывался румянец, поредевшие волосы, цвета белого жемчуга, выпирающие ребра и ключицы, синяки на спине после того, как девушка ежедневно качала пресс на холодном твердом полу, мешки под глазами, как последствия бессонных ночей, которые Розалия упорно прятала каждое утро под слоями косметики. Рафаэль видел ее настоящую. С проблемами пищеварительной системы и заплаканными красными глазами. Видел каждый день, но ничего не мог сделать. Не мог, потому что его слова каждый чертов раз были проигнорированы, словно, горох об стенку. Он был в безысходности и чувствовал себя из-за этого максимально ненужным и никчемным. Эти два показателя делали ему очень больно, так же больно, как та боль, что еще не прошла спустя год после смерти родителей. Рафаэль просто боится, что не сможет спасти подругу, как тогда не смог спасти родителей, да и будто он мог что-то сделать.

– Что ты делаешь? – со стороны учительского стола послышался голос старосты. Все взоры обратились сначала к нему, а после уже последовали за его взглядом, увидев красноволосого, который устроившись на подоконнике, открывал окно.

– Если ты решил сброситься, то не выйдет – тут два этажа, если ты забыл, – на самом деле сброситься хотела Хлоя и уже очень давно, но не могла не упустить такой шанс язвительно подшутить над объектом своих давних воздыханий.

– Ты пыталась, блондиночка. Я просто хочу покурить, а это единственный вариант, – Крис даже не смотрел в ее сторону. В сторону всех, в общем-то. Ему было без разницы, то они подумают.

– Если ты решил так пошутить, чтобы разбавить атмосферу, то это не смешно, – видно, что староста уже напрягся. Что не говори, а все-таки правила для него святое, – Из-за тебя нас всех могут отчитать, ты в курсе?

– Во-первых, я что на клоуна похож? А во-вторых, слушай сюда, староста, – Крис не мог проговорить его имя. Уж слишком много воспоминаний. Он вздохнул, убрал руки, уже готовые поджечь сигарету, зажатую между зубов, и продолжил, – Если нам и попадет, то только в том случае, если нас вообще тут найдут, а если сигналка сработает, получается, что я нас всех спас. Смекаешь?

– А малой-то дело говорит, – обратившая внимание на кипиш Самира, решила вставить свои пять копеек в разговор двух врагов, – В таком случае, ты мог просто в классе покурить.

Кристиан промолчал. Видимо, дружба с Рафаэлем дает свои плоды.

– В таком случае, Самира, мы могли просто поджечь бумажку. Курить на школьной территории запрещено, – блондин смотрел с каким-то осуждающим прищуром медовых глаз на брюнетку.

В кабинете вновь повисло молчание. Лишь со стороны окна слышались звуки тления сигареты. Ее дым аккуратно выходил в открытое окно, лишь малая часть растворялась, еле доходя до середины класса. Запах табака доходил до каждого угла, но все его будто не замечали (или не хотели замечать), лишь Хлоя показательно брезгливо прятала аккуратный ровный носик в маленькой ладошке.

– Нат, ты же мог позвонить директрисе. На крайний случай Мелоди, – Самира на минуту задумалась о возможностях старосты школы, – Крис, а ты мог без труда вскрыть замок двери. Я знаю, что ты можешь, не отрицай.

– Но почему-то мы все, зная, что есть такие возможности, решили остаться в школе, нежели, дома, – Рафаэль, кажется, впервые обратился ко всем. Конечно, Раф знал о таком таланте Кристиана, если вскрытие замков подручными средствами вообще можно назвать талантом. Так же знал, почему трое людей решили оставить все, как есть и не предпринимали какие-либо попытки выбраться.

Натаниэль молчал. Вид его был, как у провинившегося котенка – глаза в пол. Хлоя рядом с ним, расположившаяся на столе учителя, тоже молчала. Она была не глупа и понимала, почему брат в школе сидит допоздна и сегодня не позвонил директрисе. Не потому, что номера не было, а потому что так легче.

Кристиан так и не слез с подоконника. Его взгляд был направлен в темное небо, покрытое россыпью маленьких ярких точек, а ночной прохладный ветер играл с его алыми, уже достаточно отросшими волосами, запутывая их.

– Крис, а как же твоя собака? – тонкий голосок прорезал тишину в классе. Аделин, уже проснувшаяся из-за перепалки парней, приподнялась и вопросительно посмотрела на красноволосого.

– Он у соседа, – парень не планировал ночевать дома, но назначенную встречу пришлось отменить, чего не особо-то хотелось, но что поделать.

– Я так понимаю, у всех свои причины не ночевать дома, раз вы та-а-ак «возмущаетесь» нашему заточению? – Самира была не глупа. Да и общее состояние какого-то ложного умиротворения, само направило ее мысли в правильное русло. Исходя из всего этого, она подумала, что их всех что-то да связывает, раз они все разом отвернули от нее свои заинтересованные взгляды за секунду, ставшие безразличными. На лице брюнетки появилась еле заметная ухмылка, а в голове зародилась интересная идея.

Глава 3

Прошло уже несколько дней с того неприятного инцидента в классе. Директриса все умяла, конечно, пообещала, что такого больше не повторится. Учитель, что должен был проводить дополнительные уроки, тоже, в свою очередь, уже раз сто, наверное, извинился перед ребятами и иногда даже пытался как-то пошутить на эту тему, но выходило так себе, если честно. Вместо ожидаемых смешков, он лишь ловил на себе недоумевающие взгляды и чувство неловкости переполняло его.

В маленьком одноэтажном дома играла спокойная, но громкая музыка. Кто-то включил Лану Дель Рей. На кофейном столике лежала гора закусок – чипсы, незамысловатые бутерброды и различные крекеры. Белокурая девушка сидела рядом с остальными ребятами, но, в отличии от них, не притронулась к еде.

– Ты сегодня вообще есть не будешь? – Хлоя заинтересованно посмотрела на Аделин, откладывая в сторону высокий стакан с пивом, – Не парься, от этого ты много не наберешь.

– Нет, я не голодна, – милая улыбка появилась на ее лице. Блондинка лишь пожала плечами и отпила хмельной напиток.

– Можешь не стараться, Хлоя, она даже меня не слушает, – поэт отвлекся от своего блокнота лишь на пару секунд, а потом вновь продолжил что-то записывать, не забывая между этим делать аккуратные глотки вина из бокала.

– Я и не пыталась, – прозвучало с какой-то агрессией со стороны блондинки. Она сделала короткую паузу, задумалась, а после продолжила, – Но ты действительно красивая. Зачем все это?

– Недостаточно, – Аделин сказала, не дослушав Хлою, слишком холодно, чем предполагала, поэтому ярко улыбнулась собеседнице.

– Ты знаешь, что это подобие улыбки было вовсе не к чему. Почему ты пытаешься выдавить ее каждый раз?

– Потому что, в отличии от тебя, у меня не образ школьной стервы. Я просто пытаюсь выглядеть мило и быть дружелюбной.

В гостиной повисло молчание, нарушаемое лишь красивым голосом Ланы из колонок. Рафаэлю было отчасти все равно о чем говорили девушки. Вино делало свое дело, а под градусом поэт писал гораздо лучше, так что отвлекаться он не смел.

– Пытаться выглядеть недостаточно – надо быть милой и доброй, вот над чем тебе было бы лучше поработать, нежели над своим внешним видом. Своей неискренней улыбкой ты лишь заставляешь всех задуматься – не двуличная ли ты сука, – Хлоя села удобнее, повернувшись к Аде всем телом.

– Раскрой глаза, Хлоя, на данный момент, в этом доме, все мы двуличные испорченные дети, которым чего-то недодали, чего-то не хватило, – Аделин смотрела на блондинку серьезным взглядом, будто они решают политические вопросы, а не рассуждают о себе, не забывая копаться и в чужом грязном белье, – Посмотри вокруг – с чего бы вообще тебе приходить сюда? Не думаю, что ты все еще питаешь какую-то влюбленность к Кристиану. Не думаю, что Натаниэль вдруг подумал, что в один вечер сможет наладить с ним отношения. Или что нам с Рафом больше заняться нечем, чем приходить в это холостяцкое убежище. Ладно Рафаэль – он его лучший друг, но что бы мне тут делать?

Хлоя задумалась. За такой короткий промежуток времени, что она знает этих людей, она поняла, что все они в какой-то степени да похожи. Натаниэль все еще строит из себя прилежного ученика и старосту, хотя на самом деле это все ему настолько осточертело, что он готов уже послать на все четыре стороны чертову директрису Петит с ее поручениями. Кристиан так сломлен внутри и одинок, но скрывает свою мягкость грубостью и насилием – он не может себе позволить показать слабость, его не этому учил когда-то отец. Самира была таким же одиноким ребенком, которой пришлось скитаться по улицам, чтобы пьяный отец ее снова не избил. Корчит из себя самого позитивного и счастливого человека, пока буро-фиолетовые пятна на теле болят и ноют время от времени, напоминая об отце. Аделин, которая старается придерживаться своего образа идеальности, доводя себя диетами и делает то, что вовсе не хочет – эмоции через силу, действия через боль. Рафаэль, наверное, единственный из них, кто не притворяется. Он просто больше ничего не чувствует после смерти родителей. Сама Хлоя недалеко от них ушла. Она правда устала от этого образа стервы, которую все ненавидят, либо боятся. Она бы хотела любви и тепла к своей персоне и не хотела бы ловить на себе косые взгляды. Она бы никогда не смогла себе вообразить, что они соберутся такой компанией в один из апрельских вечеров в одном доме. Будут непринужденно болтать о чем-то и даже нисколько не препираться, не строить из себя невесть что, как бывает в стенах школы. Просто позволят себе быть теми, какие они есть на самом деле, снимут надоевшие маски хотя бы в один вечер, дадут себе слабину, возможно дадут волю эмоциям. Наверное, они и правда заслужили этот отдых, только бы он не повернулся им боком.

Как жаль, что они все не могут отказаться от этого, не могут сбросить маски. Научившись жить с такими принципами на протяжении уже нескольких лет, тяжело было бы переучиваться. В таком случае то, что строилось годами просто пойдет коту под хвост. Их мир рухнет.

***

Кристиан сидел, развалившись в мягком кресле в темном углу своей комнаты, куда еле попадал свет от лампы, которая находилась на прикроватной тумбочке, лишь слегка обрамляла черты его лица. С гостиной доносились слабые женские голоса и приятная легкая музыка. Недалеко от него, на кровати со смятым где-то в углу пледом, лежала в позе звезды Самира, уставившись в потолок. За компьютерным столом уместился Натаниэль, который сверлил раздраженным взглядом медовых глаз, в которых недобро плясали золотые блики от лампы. Он смотрел то на одного человека, то на другого, не решаясь начать разговор, не зная с чего начать.

– И сколько еще ты будешь сверлить в нас дыру? – Кристиан решил нарушить, образовавшуюся тишину в комнате и все-таки начать скорее всего неприятный диалог с блондином.

– Пытаюсь найти правильные и не особо оскорбительные слова, – Нат вздохнул с неким облегчением, ведь с него свалился груз ответственности за начало диалога, – Давно вы, ребята, спите вместе?

Вопрос, который обрушился словно гром среди ясного неба, заставил мирно лежащую девушку, раскрыть глаза в неком страхе и шоке. Она продолжила также смирно лежать, но глаза цвета металла забегали, а в голове куча мыслей образовывали ураган.

– Скажешь что-нибудь? – спустя пару минут паузы, решил также задать вопрос Кристиан, со странной, неподходящей под ситуацию, ухмылкой, – Или ты и в этот раз найдешь какое-то оправдание и просто избежишь участи?

– Ты думаешь, что отвечать должна только она, Кристиан? – хриплый голос блондина пронесся по комнате словно прохладный ветер, проходя на оголенных руках брюнетки мурашками, – Не думаю, что тебя заставляли это делать.

– Не заставляли, но если бы это было так, то опыт был бы неплохой, нам надо бы попробовать как-нибудь на досуге, Сэм, – усмехнувшись после своей фразы, Крис отпил пива из банки, что стояла рядом, на полу.

Натаниэль лишь разочарованно вздохнул и тоже сделал глоток своего напитка, после, откинувшись на спинку стула и устало сведя брови на переносице, протер глаза двумя пальцами.

Брюнетка приподнялась на локтях и посмотрела вопросительным взглядом сначала на красноволосого, который буравил своим тяжелым взглядом Натаниэля, а потом и на блондина, который откровенно игнорировал взгляд металлических глаз на себе. Не зная, что сказать, она продолжила смотреть на Ната, который вскоре все же отлепил веки и слегка исподлобья глянул на девушку.

– Не делай вид, что ты не понимаешь, о чем я, – Нат скрестил руки на груди, будто создавая мнимую защиту, – Как давно ты бегаешь от меня к Крису и наоборот?

В углу комнаты послышалось копошение, а после и звук зажигалки, свет от которой отразился в серых глазах парня. Кристиан закурил и устроился более вальяжно, ожидая спектакль. Его притупленный и прищуренный взгляд металлом прошелся по одноклассникам.

– Я не бегаю, это, во-первых, во-вторых, я думала, что мы с тобой друзья…

– А, то есть, по-твоему, дружба – это когда ты засыпаешь на моей груди, пока мы смотрим фильм или мило флиртуем друг с другом? – договорить девушке не дал внезапно громкий голос блондина, раньше он себе такого не позволял из-за своих убеждений, но в данный момент, его терпение заканчивалось, он правда устал от этого ощущения, будто его просто используют, когда Крис занят.

Где-то в углу присвистнул красноволосый, а потом в него полетел гневный взгляд Ната, и он поднял руки, якобы он не причем.

– Я ничего под этим не подразумевала, – девушка не находила себе места, ее взгляд бегал по комнате, а сердце забилось чаще, – Я просто…

– Что ты просто? Просто сегодня с Кристианом, а завтра пришла полежать на моей груди? Удобно устроилась.

Девушка потупила взгляд и опустила голову, закрывая лицо своими длинными черными волосами. Где-то в углу Крис закурил уже вторую сигарету, а блондин, тяжело вздохнув, покинул комнату, присоединяясь к компании, что сидели в гостиной.

Самира не осмелилась спросить откуда Нат знает про нее и Криса. Она запуталась. Запуталась в себе, в своих желаниях и предпочтениях. То ей нравится угрюмый, злой рокер, с которым они пьют вечерами, занимаются пьяным сексом, а после разговаривают о наболевшем. То ей нравится побитый жизнью староста, который обожает котов и детективные книжки, которого бьет отец и постоянно пинает директриса.

Она бегает от одного к другому. Оба молодых парня ее развлекают, когда ей становится скучно и одиноко. И ей это кажется абсолютно нормальным. Самира приходит к Крису, когда Нат занят. Они пьют, веселятся, а Крис забывает на вечер о своих проблемах, о своем одиночестве. Как жаль, что всего лишь на один вечер. Самира даже не представляет, что таким образом делает больно красноволосому, добивает его, ломает окончательно. А позже и Натаниэлю, который за все это время успел привязаться к девушке, к ее забавному флирту, к ее постоянно светящимся глазам, когда она смотрит на парня, к тому, как она кардинально меняется в своем поведении в присутствии блондина. Каждую свободную минуту, он разрешает себе думать о ней, о том, где она может находиться в данный момент, что у нее в голове, когда она смотрит на него издалека своими стеклянными опустошенными глазами цвета металла и молчит. Наверное, хорошо было, когда блондин не знал, где пропадала вечерами брюнетка. Наверное, ему было очень больно, когда он узнал об этом от своей сестры не в самой лучшей форме. Наверное, Самире стоит прекратить эти игры и взяться за голову в конечном итоге, но она не понимает, что делает что-то не так.

Из транса брюнетку вывел Кристиан, который встал со своего места и присел рядом с девушкой, на край кровати. Он не думал ее поддерживать, помогать советом или просто по-дружески выслушать. Они не в таких отношениях и Крис не такой человек, да и сама Самира не стала бы говорить о своих проблемах и мыслях, тревожащих ее голову. Она не умела этого делать, избегала этого всеми возможными способами и на данный момент, она бы, как и всегда, просто убежала отсюда, чтобы не участвовать в этом разговоре.

– Ну, когда-нибудь это бы случилось, в любом случае, – Кристиан решил нарушить напряженную тишину в комнате, несколько неловко, но по-другому сейчас бы и не получилось.

– Я больше удивлена тому, откуда он вообще об этом узнал, если мы никому не говорили, – брюнетка медленно подняла голову и посмотрела на парня глазами провинившегося котёнка.

***

Хлоя сидела, взобравшись ногами на старое мягкое кресло и как-то слишком нервно теребила телефон в своей маленькой руке, иногда звеня кольцами. Рядом, на диванчике, о чем-то болтали Аделин с Рафаэлем, но блондинка особо не вслушивалась в разговор друзей, прокручивая в своей голове последнее сообщение, полученное от матери. Взгляд зацепился за Натаниэля вышедшего из комнаты рокера. Брат с сестрой, глянув друг на друга, сразу поняли, что у обоих настроение как-то слишком резко пропало, по сравнение с тем, какими они сюда пришли. Девушка помахала телефоном, будто ментально передавая блондину информацию о поступившем сообщении. Лицо Ната моментально нахмурилось и он, подойдя к сестре, сел на подлокотник кресла, которое сразу же заскрипело под весом парня.

– Мама написала, – Хлоя передала разблокированный телефон с открытым сообщением брату, – Вот, прочитай.

«Нам надо поговорить о том, с кем вы останетесь жить.»

Натаниэль, прочитав сообщение, передал телефон обратно сестре и как-то слишком тяжело вздохнул, уже в который раз протирая глаза, будто это действие приводило его в чувства. По его лицу можно было сразу понять, что в голове парня происходят слишком сложные мыслительные процессы. Хлоя все это время смотрела на своего близнеца, не позволяя себе отвлекаться ни на что. Она любила его сильнее всех на свете, правда любила. Дорожила им больше, чем всеми дорогущими брендовыми сумочками в своем гардеробе, хотя кто-то мог думать наоборот. Блондинка перестала отрицать свою слишком сильную привязанность в брате не так давно. Наверное, с того времени, когда их родители начали ругаться по любому поводу, иногда отыгрываясь на детях. Хлоя нашла в брате спасение, маленький мир, где все было спокойно, где ее утешат, где ее любят. И сейчас, когда родители разводятся, когда встал вопрос о разделении близнецов, Хлоя покрывалась тревожными мурашками по всему телу. Она не хотела думать, не хотела даже представлять о том, как будет жить без Натаниэля. Она не понимала, почему они не могут остаться вдвоем у матери. Не понимала, почему их хотят так несправедливо разделить.

– Хлоя, ты дрожишь, – блондин положил руку на плечо своей сестры и немного сжал его, – Успокойся, я что-нибудь придумаю. Мы справимся, слышишь?

Блондинка смотрела на брата не верящими глазами, но понимала, что брат что-нибудь сделает с этим, он всегда находил решения проблем, находил выход из самых, казалось бы, трудных ситуаций. Хлоя, доверившись брату, коротко закивала головой, нервно поджимая накрашенные губы.

От рассуждений ребят отвлек шум из ванной комнаты, резко направив взгляды в сторону комнаты, они машинально встали, будто готовясь к чему-то. Рафаэль до этого сидевший также на диване тоже устремил свой взор на ванную комнату, а затем на близнецов – те лишь немногословно пожали плечами. На странный звук вышел Кристиан, который до этого сидел в своей комнате, не сразу закрывая дверь, давая не долгую возможность увидеть сидящую на кровати Самиру.

– Что за звук? – парень решил не тратить время на переглядки с сидящими в гостиной ребятами и, не дожидаясь ответа, пошел в сторону ванной комнату, на которую показала Хлоя.

Открыв незапертую дверь, красноволосый увидел лежащее тело девушки на полу и разбросанные рядом шампуни и гели. Крис сразу же кинулся к белокурой девушке, чтобы проверить ее пульс и, подняв ее на руки, отнес в гостиную, где уложил на диван к обеспокоенному Рафаэлю, который, в свою очередь, сразу же отложил блокнот и бокал с вином на кофейный столик. К двум друзьям тотчас примкнули близнецы. Дверь спальни отворилась и оттуда вышла Самира с отстраненной гримасой на лице.

Рафаэль расслабил галстук девушки после чего начал, скорее машинально, чем соображая что-то в этом, расстегивать верхние пуговицы на рубашке Аделин, чтобы освободить область вокруг шеи. Также машинально парень остановил руки Хлои, которые начинали бить по щекам белокурой девушки, и, посмотрев на блондинку он лишь покачал головой, якобы говоря, что не стоит. Хозяин дома, в свою очередь, отошел к окну, чтобы немного его приоткрыть, дабы проветрить помещение и дать свежему воздуху попасть в легкие пострадавшей, если это можно так назвать. Натаниэль пошел в ванную комнату и начал рыскать в ящиках и шкафчиках в поисках нашатырного спирта. Смотря на этот хаос, к нему на помощь подошла Самира, найдя баночку с первого раза и пошла обратно к ребятам.

– Набери холодной воды на кухне, – бросив это выходя из ванной, брюнетка на ходу капнула немного спирта на вату, которую взяла там же, где и спирт, и передала Рафаэлю, который был ближе всех к Аделин.

Парень сразу же поднес ватку к носу своей подруги и, дожидаясь, когда та придет в себя, забрал стакан с холодной водой у только что подошедшего Натаниэля. Спустя недолгое время, Аделин пришла в себя и все, точно все, находившиеся в помещении вздохнули с облегчением.

***

Рафаэль был достаточно давно знаком с Аделин. Их семьи дружили еще с тех пор, когда ребят не было даже в планах. Они росли вместе, вместе пошли в школу, вместе пережили смерть родителей братьев Эйнсворт. Этот случай даже сильнее сплотил их, зажег искру между Аделин и Леем.

Говоря об Аде и Лее, у них раньше, в начале, связь была намного крепче, отношения ярче, чем на данный момент – их нельзя было оторвать друг от друга. Все твердили как один, что ребята точно проведут если не всю, то точно большую часть жизни вместе, когда-нибудь, возможно, даже поженятся. Но у Лея, оказывается, были свои планы на будущее. После совершеннолетия, отучившись на модельера, загорелся идеей о создании своей линейки одежды и в скором времени начал воплощать свою мечту в реальность. Бесконечные поездки в другие города, страны на показы модных домов – стали для него чем-то вроде выпить кофе с утра. С каждым разом Лей приезжал домой все реже, а в гардеробе Аделин все чаще начали появляться новые комплекты одежды, что, конечно, ее радовало изначально, но одежда приходила лишь с открытками от парня, а самого Лея девушка могла видеть только в инстаграме.

Рафаэль изначально наблюдал за своими родными, со стороны, не вмешиваясь, ожидая, что его брат, возможно, сам поймет, но Лей думал лишь о своей карьере. Возможно, Раф слишком долго был на стороне, не заметив, как быстро его подруга из прекрасного цвета, что только распустился, превратилась в медленно увядающую розу, которую забывали поливать.

Аделин не всегда была такой. Она, правда, любила себя, свою жизнь, но больше всего она любила своего парня. Ради него она была готова на все и даже больше. И, конечно, когда Лей находил больше причин не появляться дома из-за показов, девушка в первую очередь подумала на себя. Находила лишние килограммы, пальцы были не такими, нос слишком большой.

Возможно, в силу того, что Лей постоянно видел худых высоких моделей, по приезду, не замечал, казалось бы, колоссальных изменений в своей девушке. Он лишь обсыпал ее комплиментами, что грели душу белокурой девушке, и дарил кучу модной одежды, что уже не помещалась в маленький гардероб Ады.

Рафаэль, в отличие, от своей брата, только и видел, как девушка медленно убивает себя, но ничего не мог с этим поделать. Родители девушки жили в другом городе, зачастую без возможности приезжать даже по праздникам., из-за чего обязанность следить за состоянием Аделин упала тяжелым грузом на плечи, и без того погруженного в свои мысли и самобичевание, поэта. Конечно, он не замечал ничего в первое время, но когда Ада слишком задерживалась в туалете, когда еда все чаще была недоедена до конца, а при уборке квартиры находилось все больше белокурых волос, то парень заподозрил что-то неладное, но, все также, ничего не мог с этим поделать. Сначала, в силу своей неосведомленности, а дальше сама девушка пресекала малейшие попытки помочь ей.

– Ты умрешь, – начинал как–то слишком прямолинейно Рафаэль, – Я не хочу терять и тебя.

– Все нормально, у меня все под контролем, – а после ослепительная улыбка, открывающая ровный белый ряд зубов.

***

Пока в гостиной Рафаэль с Хлоей сидели рядом с Аделин, присматривая за девушкой, чтобы не случилось еще чего-то, на кухне собрались остальные ребята. Кристиан привычно курил в открытое окно, а Самира нашла себе место на кухонном столе рядом с красноволосым, стараясь особо не пересекаться взглядами с Натаниэлем.

– Мне кажется она уже не ела чуть больше суток, – произнес как-то даже внезапно для всех блондин.

– О, тебе не кажется, я даже более чем уверен, что Ада не ела нормально уже пару дней, – Кристиан даже не смотрел в сторону Ната, когда отвечал ему.

Самира не осмеливалась влезать в их разговор, иногда нервно сжимая пальцы на краях стола, на котором сидела и болтала ногами туда-сюда, чем немного бесила спокойно сидящего рядом Криса. В какой-то момент его терпению, видимо, пришел конец и он, сильнее, чем планировал, сжал икру девушки, тем самым останавливая ее движения, и чем заставил ее тихо, но слышно для присутствующих в комнате, ойкнуть.

– Знаете, просто забудьте о том, что было в комнате, – Натаниэль вздохнул уже в который раз за вечер и окинул ребят уставшим взглядом, – У меня нет ни сил, ни желания мусолить эту тему.

– Как скажешь, староста, – закидывая ноги на стол, произнес красноволосый в ответ, окидывая блондина, не привычным для себя, понимающим взглядом серых глаз, – Знаешь, я не знал, у вас тоже что–то происходит.

– Отныне, у нас ничего не происходит, – Натаниэль смотрел лишь на брюнетку, которая все еще сидела рядом с ними, не принимая участия в разговоре парней, лишь слушала, – И не будет.

Маленькую кухню наполнила, давящая на нервы, тишина. Все трое подростков, казалось, думали о своем. Об упущенном, потерянном или для кого–то, возможно, приобретенным, что будет страшно и больно упускать.

Глава 4

Самира знала Криса со времен средней школы, но все это время у них были сложные и неопределенные отношения – передрузья или недолюбовники, о которых никто не знал. В последствии их временных сожительств и пьяных вечеров, которые нередко заканчивались разделением одной постели, молодые люди привязались друг к другу, но большим, чем друзья по несчастью они себя назвать не могли, да и не особо хотели. По истечению времени Самира увлеклась Натаниэлем – ей была интересна его натура, да и в принципе он сам, исходя из чего она прониклась им, откровенно сопереживала, нередко предлагая свою помощь в решении каких-либо школьных проблем или просто выслушать накопившееся, но блондин, в свою очередь, естественно тактично и вежливо отказывался. Парень сам не понимал почему девушка уделяет ему какое-то внимание, ведь они были совершенно разными – их характеры сильно различались, если вообще были не противоположными, обстоятельства, при которых они выросли, тот же выбор жизненного пути. Но брюнетка, казалось, даже не думала о подобных мелочах, каждый раз как-то слишком неуклюже флиртуя со старостой. Натаниэль думает, что ее вообще мало чего волнует в этой жизни и поэтому она чуть ли не в каждой ситуации идет во все тяжкие, особо не заботясь о последствиях.

Исходя из всех этих обстоятельств, Самира решила, что окончательно в себе запуталась, бегая туда-сюда от прилежного старосты до холодного рокера, но, к сожалению, не может найти выход из этого запутанного клубка подростковой драмы, в последствии чего решает, что все разрешится само собой. Она, в принципе, часто бросала все на самотек, правда, хорошо это еще ни разу не заканчивалось, но Самира не умела учиться на своих же ошибках. Нат прекрасно знал об этом и не сказать, что подобная черта девушки ему сильно нравилась, но отказываться от компании брюнетки он не мог, поскольку только с ней он мог почувствовать себя свободным человеком, не прикованным цепями за школьную парту, за которой проводит обычно больше времени, чем у себя дома, чтобы оправдывать ожидания родителей, не огорчая их. Да и делать какие-то замечания по поводу поведения Сэм, парень не мог, просто потому что не имел на это права, да и девушка бы сама не стала слушать его нотации. Ни в начале их общения, ни сейчас, когда дружеский флирт и нелепые подколы друг над другом перешли во что-то большее, где они под одним пледом смотрели сопливые мелодрамы, которые так любит блондин. Бывало, что они даже засиживались в учительской, обсуждая очередной детективный роман, который на днях прочитал Натаниэль. Их связь крепчала, как назло, предположениям Хлои, которой не особо импонировала Самира. Она часто твердила брату, что из этого не получится ничего хорошего. Иногда, конечно, случались ситуации, из-за которых один из подростков не мог уделить должное внимание другому, вследствие чего их встречи сокращались, хотя и до этого были не такими уж частыми, учитывая занятость старосты.

Когда Нат слишком занят, несомненно, важными школьными делами, Самира просто взяла себе в привычку приходить к Кристиану. У нее всегда был запасной вариант для того, чтобы скрасить свой одинокий вечер, который она бы очень не хотела проводить в одном доме с не особо вменяемым пьяным отцом, который не упустил бы возможности оставить новые буро-фиолетовые отметины на теле своей дочери. Поэтому девушка пользовалась подвернувшимся под руку одиноким Кристианом, который, изначально, не особо гостеприимно, но впустил девушку к себе, а после и в свое сердце. Те нечастые вечера, которые они проводили вдвоем, обсуждая все и ничего, играя в приставку или гуляя с псом Кристиана, засели красноволосому в душу и оставляли приятные воспоминания, предоставляли иллюзию того, что парень, может быть, не так уж одинок в этом мире. Бывало, что во время подобных вечеров, когда пара решала скрасить времяпрепровождение алкоголем, Крис мог сболтнуть лишнего, например, про то, что он устал от этого вечного одиночества, про то, что он тоже человек и хочет обычного банального тепла и любви к себе. Самира все это слушала и поддерживающе кивала, совершенно не понимая, что стала тем человеком для Криса, который и давал ему то нужное тепло одинокими вечерами и забирал каждый раз, когда солнце вставало, а часы показывали восемь утра, когда приходило время идти в нелюбимую школу и показывать из себя обычного среднестатистического подростка. Но все же, когда девушка решала спросить подробнее о том, что его тяготит, парень лишь отмалчивался, не желая раскрывать свою душу сильнее. Просто Крис не любит открываться людям, доверие молодого человека было очень тяжело заслужить, он открылся лишь одному – своему лучшему другу Рафаэлю – и больше не планировал. Ситуация с Натаниэлем еще в средней школе, заставила парня думать трижды перед тем, как позволить себе довериться кому-либо еще раз.

***

Где-то в кипе бумаг послышалась протяжная мелодия звонка. Из огромной кучи подушек тотчас показалась голова с лохматыми после сна пепельными волосами. На ходу протирая глаза после недолгого сна, он шел в сторону беспокоящего тишину звука.

– Слушаю, – ответил, как–то слишком отстраненно, хриплым голосом, Рафаэль.

– На этих выходных меня снова не будет, – послышалось на том конце провода, – Я пытался, но не смог выкроить время.

После услышанной фразы, Раф лишь устало вздохнул и сел в свое кресло, прикрывая глаза и откидывая голову на спинку.

– До лета хотя бы ты приедешь?

Лей лишь промычал, видимо, вспоминая свои планы и графики, и, спустя пару минут раздумий ответил, не особо облегчая.

– Не знаю, правда…

Поэт устроился в кресле удобнее, облокачиваясь о стол локтями, убирая спадающие на лоб пряди пепельных волос.

– Ада скучает по тебе, брат. Когда ты видел ее в последний раз? – не дожидаясь ответа Лея, Рафаэль продолжил, – Ты вообще в курсе, что она с собой делает? Я каждый день боюсь, что это будет последний, когда я ее вижу. Те наряды, что ты пачками присылаешь просто пылятся в ее шкафу. Знаешь почему? Потому что они уже висят на ней, будто не она похудела на килограммов 10, а ты забыл ее размер. Лей, она убивает себя, она не слушает меня, так может ты…

– Я не могу, у меня тут куча дел, правда. Просто… Просто следи за ее питанием пока меня нет, а когда я приеду, мы что-нибудь придумаем, – парень не стал дослушивать, что говорил его брат и, как часто делал, начал оправдываться своей занятостью, чтобы решение семейных дел не легко на плечи старшего, оставив это снова на Рафаэля.

– Я тебя услышал, брат. Удачи, – не ожидая ответа, Рафаэль просто отключился от звонка и кинул телефон куда–то в сторону, который с громким стуком отскочил и упал на пол, скатившись в пыльный угол.

За дверью, тихо стоявшая Аделин вздрогнула от громкого резкого звука удара. Быстро стерев давно текущие по щекам слезы, она убежала в свою комнату.

Время на часах давно показывало за полночь, так что девушка, приготовившись ко сну, уже лежала в своей огромной мягкой кровати, но внезапный ночной звонок в соседней комнате отвлек белокурую девушку от традиционного листания инстаграма своего парня. Подумав, что звонившим мог быть Лей, Ада решила подслушать разговор братьев, не ошибаясь в своих предположениях. Но, наверное, лучше не стоило.

После не особо приятного разговора, Раф решил сделать себе чай, дабы хоть как-то привести свои нервы и состояние в целом в порядок. Про возобновление сна он уже не думал, вспоминая расписание уроков, чтобы прикинуть, в какой половине дня он сможет наверстать упущенный ночью сон.

Делая себе чай, Рафаэль начал набирать сообщение Кристиану. У ребят были определенные планы после экзаменов, которые не включали в себя оставлять Аделин одну, а после звонка Лея, пепельноволосый уже не уверен, что его брат вернется в ближайшее время, поскольку его ответы, включающие в себя «не знаю, много дел, пока не могу» растягивались во временном промежутке до полугода, а начало лета было уже вот-вот.

Me:

«Брат звонил.»

Ответ последовал почти моментально, чему поэт даже не удивился, отмечая себе в голове, что его красноволосый друг, если не спал, то вполне себе мог быть сейчас в компании брюнетки.

Christian:

«он опять?»

Me:

«Сказал, что не знает, когда вернется и лишь оправдывался тем,

что у него сейчас много дел, а про Аделин и ее проблемы

как будто даже слышать не хотел.»

Christian:

«и почему она выбрала его, а не тебя»

Рафаэль лишь вздохнул и ничего не ответив другу, заблокировал телефон, отложив его в сторону. Сев за стол, парень уже поднял кружку, из которой струился пар, чтобы отпить горячий напиток, но его отвлек тихий звук шаркающих шагов девушки, которая будто даже не подминала ноги, когда шла. Она почти незаметно прошла на кухню, чтобы составить компанию своему другу. Аделин также налила себе чай с ромашкой, который она так любила и долго смотря на корзинку, в которой лежали приятные и аппетитные на вид круассаны, будто раздумывала над тем брать или нет, все-таки взяла один и присела рядом с поэтом, который все это время задумчиво наблюдал за девушкой, что словно призрак парила рядом с ним.

Парень решил не акцентировать внимание на данной детали, чтобы не смущать подругу, дав ей впервые за Бог знает сколько времени нормально поесть, если это можно так назвать. Рафаэль лишь с легкой улыбкой смотрел на девушку, наблюдая колоссальные изменения в своей подруге. Легкий свет от маленькой лампы падал на острые скулы, об которые, казалось, можно было порезаться, оставляя тень на впалых щеках. Когда–то пышные пепельные волосы сейчас лишь жидкими прядями обрамляли острое лицо и угловатые плечи, рядом с которыми, под тонкой шеей, из-под большой футболки, принадлежавшей Рафаэлю, выглядывали торчащие ключицы. Тонкие пальцы держали большую кружку с горячим чаем, которая даже выглядела слегка нелепо из-за разницы в размерах. Кожа Аделин даже при теплом свете лампы смотрелась слишком бледно, будто на нее нанесли грим.

– Я знаю, что я красивая, но ты скоро во мне дыру проделаешь.

Рафаэль даже слегка дернулся от внезапного хриплого голоса Ады, которая с теплотой в глазах смотрела на парня. Поэт быстро заморгал и в ответ лишь улыбнулся той самой теплой улыбкой, которую могла видеть только белокурая девушка. Ничего не сказав больше, Раф убрал свою кружку в раковину, и, потрепав подругу по голове, удалился в свою комнату. Аделин осталась одна в тихой маленькой кухне с лиловыми обоями.

***

– Стой-стой-стой, подожди, она действительно сказала это? – Хлоя не могла поверить в то, что рассказал ей ее брат насчет их неприятного диалога с Самирой в тот вечер, когда компания ребят впервые собралась вместе, – Я думала, что она более смелая и не будет искать какие-то оправдание своему шлюшьему поведению.

– Хлоя, – осуждающий голос Натаниэля заставил поумерить пыл девушки, – Она просто… Просто запуталась, ты же знаешь ее.

– Не надо оправдывать ее эгоизм, Нат. Она просто делает то, что хочет, не заботясь о других. Всегда так было.

Блондинка, что все это время лежала на кровати своего брата, встала и подошла к окну, на звук подъезжающей машины. Увидев выходящих из транспорта родителей, младшая Ноэль обернулась к брату, что сидел за письменным столом, что-то яростно записывая в тетрадь.

– В любом случае, у нас сейчас есть проблемы похуже, чем Самира, – Хлоя смотрела на Натаниэля своими изумрудными глазами полными отчаяния.

С громким хлопком, закрывшейся входной двери, последовали уже привычные ругательства родителей. Казалось, что они специально искали любые косяки друг в друге, чтобы упрекнуть в этом некогда близкого и любимого человека. Это началось где-то полгода назад. Как раз таки в тот момент, когда в их школу перевелась новенькая ученица, которая отличилась своим уж слишком любопытным и настырным поведением, в особенности, когда та прознала о семейной ситуации Натаниэля и его отца, не смогла просто сидеть сложа руки. Видимо, она уж очень сильно хотела помочь своему однокласснику, но по итогу только усугубила положение, в котором находился блондин. Хлое тоже прилетело, правда каким образом все еще непонятно, но на данный момент девушка уже который день ломала свою голову, размышляя о будущем, и, видимо, без участия в нем второго близнеца. Блондинка в тот день, когда отец разозлился на Натаниэля сильнее обычного, из-за вытекшей семейной драмы за пределы их дома, настоятельно решила выкурить новенькую из их школы. Уж очень много проблем она принесла своим появлением в некогда более-менее спокойную жизнь ребят.

Но, чем ближе были последние экзамены и окончание школы, Хлоя теряла тот пыл, что был у нее ранее. Теперь девушка думала лишь о том, как ей остаться с братом, не доводя ситуацию до некоего абсурда.

Близнецы были очень близки еще с самого детства. Если вы привыкли видеть братьев и сестер, что постоянно конфликтовали и ссорились по пустякам, устраивая подколы друг над другом, то близнецы были совершенно противоположным примеров родственных уз. Хлоя с самого раннего возраста слишком привязана к своему брату. В один момент родители даже водили детей к психологу, замечая не особо нормальную для них близость между своими детьми – они буквально были неразлучны, спали всегда вместе, не ходили куда-либо друг без друга, отвечали лишь советуясь друг с другом, впадали в истерику, если им говорили, что они должны разлучиться на пол дня. На их опасения врач говорил лишь о том, что для их возраста такая близость у близнецов вполне нормальна и с годами должна пройти. Вскоре родители подзабыли об этой особенности детей, уделяя им все меньше и меньше внимания и с головой уходя в свою работу и проблемы, а после и в, казалось, нескончаемые ссоры, но чем меньше времени уделяли детям, тем крепче становилась связь между ними. Маленькая Хлоя была и остается очень любвеобильным человеком, и не получая желаемой любви и поддержки у родителей, находила их в брате, который всегда поддерживал свою сестру, помогал, успокаивал, когда надо и защищал каждый раз. Они всегда и везде были вместе. Хлоя всегда была рядом с Натаниэлем, а он, в свою очередь, не мог позволить себе оставить сестру одну. Не мог с тех пор, когда Хлою решили отправить в женский лицей после окончания младших классов. Всю среднюю школу близнецы росли порознь, имея возможность лишь перед сном созваниваться. Во время отсутствия сестры, Натаниэль сблизился с Кристианом, проводя с парнем все свое свободное время.

Они познакомились достаточно давно, еще когда оба парня учились в одной младшей школе, а после перешли в одну и ту же среднюю школу, вместе записались и ходили на занятия по боксу. Парни росли бок о бок, были лучшими друзьями, пока не поссорились слишком сильно и без единого шанса на примирение.

Поссорились до кровоточащих костяшек на кистях рук, до разбитого носа и синяков почти по всему телу. На то время 15-летние парнишки дрались не хуже уже взрослых мужчин, нанося тяжелые удары кулаками, куда только могли – спасибо секции по боксу. Ярость в глазах ребят отдавалась бликами на ярком солнце, что было в тот день в зените, покрытие на баскетбольной площадке заставляло саднить открытые участки кожи, когда они касались земли. Их разнимали долго, дольше пытались привести в чувства и разузнать что же стало причиной столь жестокого избиения друг друга среди бела дня у некогда лучших друзей, что заставило парней до сих пор, спустя несколько лет, смотреть друг на друга с неприязнью в глазах и оскорблять при любом удобном случае.

– Я шел к этому весь год, чтобы что? Чтобы из-за твоей очередной выходки мне просто обрубили все шансы на становление старостой?

– Откуда я мог знать, что тебе так нужна была эта должность? – молодой парень лет 15 уже начинал чувствовать подходящую агрессию в виде кома в горле и сжимающихся кулаков.

– Я тебе сто раз говорил, что мне устроят выговор дома, если я не выполню просьбу отца! – блондин смотрел с некой злобой на своего лучшего друга.

– Ты сам-то хотел эту должность или просто уже привык потакать своему отцу во всем? – мальчик, чьи волосы еще не были кроваво–красного цвета, даже дал себе волю усмехнуться, выплевывая фразу в лицо Натаниэля.

– А ты сам-то давно видел своего отца или твои родители тебя просто бросили, а? – блондин решил тоже не скупаться на оскорбления и действовал в точь как его друг.

Ответа не последовало, лишь кулак, который приземлился где-то около губы, разбив ее, от чего кровь потекло маленькой струйкой. Дальше поступало еще больше ударов – видно, что Кристиан не сдерживал себя. Натаниэль не стал просто принимать удары, терпя боль, но и в ответ стал наносить такие же побои, от которых точно останутся синяки. Казалось, драки можно было избежать, но Кристиан впадал в некое безумие, когда его честь задевали и не мог контролировать приступы гнева, которые находили отражение в драках.

Да, Крис не отрицал свои проблемы со сдерживанием агрессии, но и не пытался с этим что-то делать. Сейчас, конечно, он уже намного лучше контролирует себя, чем раньше, в детстве, но проблема все еще присутствует, иногда давая знать о себе в виде разбитых костяшек об несчастную стену.

Глава 5

Дом встретил Самиру холодом и тишиной. Настенные часы на кухне были единственным источником шума, до упавших на тумбочку ключей. Обследовав прихожую, девушка убедилась, что дома никого нет, к ее счастью. Скинув свои вещи на кровать, брюнетка первым делом отправилась в душ, в целях наконец-то нормально помыться у себя дома и смыть с себя сегодняшний школьный день, который в принципе прошел, как и все остальные – без каких-либо особых научных открытий и подростковых драм. За последние два дня Самира уже успела привыкнуть к постоянной компании рядом с собой, но тишина и спокойствие, которые можно редко застать тут, несомненно, дарили некое умиротворение. Уюта в доме не наблюдалось уже давно из-за того, что из живущих тут чаще всего бывал лишь редко трезвый отец Самиры.

– Не густо, – едва слышимый шепот, а после звук закрывающегося холодильника, в котором были только какие-то полуфабрикаты и банки пива.

Не уверенная в том, сколько еще продлится ее одиночество, девушка собрала несколько нужных вещей на первое время в свой школьный рюкзак – пару футболок, которые обязательно помнутся спустя пять минут, новую пачку сигарет, которую она нашла в спальне родителей, определенно, принадлежавшую отцу, несколько пар носков и нижнего белья, не зная, когда снова будет дома, а также не забыла про парочку тетрадей для школы. Самира окинула свою комнату оценивающим взглядом – на многих полках виднелся слой пыли, а кровать, заправленная с давних пор, придавала лишь брошенный давно необжитый вид комнате. Больше не задерживаясь в доме, она шагнула за порог, и, закуривая сигарету, побрела по улице, вдоль которой уже зажигались фонари.

– Привет, – кинув рюкзак на скамейку, что стояла за сеткой, огораживающей баскетбольную площадку, девушка села на ее спинку, – Давно тут?

– Около часа, наверное, не следил за временем, – Кристиан сидел, запрокинув голову, облокотившись о спинку скамейки и курил в тишине ночного города до прихода Самиры.

– Я думала, что ты с Рафаэлем сегодня.

– Был, но он ушел, потому что нужно нянчиться с Аделин, – он скинул бычок сигареты в рядом стоящую урну, – От тебя приятно пахнет. Дома никого не было?

– Да, поймала удачный момент, – не усидев долго в одном положении, брюнетка легла на скамейку, положив свою голову на колени Криса, – Не уверена, что было бы красиво оставаться у тебя после того разговора с Натом.

– Он сам отпустил тебя, малышка, да и думать об этом надо было раньше, когда он еще подменял меня, – красноволосый привычно для себя усмехнулся.

– Не язви, Крис. Он мне правда нравился, – у парня что-то треснуло в районе сердца после сказанной фразы.

– А я? – парень закурил в очередной раз, смотря в глаза девушке, что все еще лежала на его коленях.

– Ты как-то много куришь, – вопрос Криса был успешно проигнорирован, что дало еще одну трещину в, казалось, холодном неприступном сердце, – Прости, ты же знаешь в каких мы отношениях, красавчик.

– Ладно, пойдем, уже достаточно поздно, – спустя недолгую паузу сообщил парень, и, подняв Самиру со своих колен, встал и сам, – Замерзнешь еще.

Девушка хмыкнула и пошла легкой походкой за своим красноволосым другом по направлению к его дому, который находился не так уж далеко от баскетбольной площадки. Дома их с порога встретил пес Криса, что радостно вилял хвостом, увидев своего хозяина. Самира сразу примкнула к огромному босерону, гладя его по загривку и говоря уменьшительно-ласкательные, на что Кристиан лишь смотрел с какой-то непривычной для него теплотой.

– Все-таки жизнь несправедлива, – Самира лежала, закинув ноги на парня, который все это время смотрел какой-то фильм ужасов, что был включен лишь на фон.

– Ты только сейчас это поняла? – красноволосый устремил взгляд серых глаз на брюнетку, что бездумно листала соцсети.

Самира не ответила, лишь откинула телефон куда-то на тумбочку рядом с кроватью и, повернувшись в сторону парня, наблюдала за тем, как тот не особо участливо пытался досмотреть низкорейтинговый фильм, который, казалось, шел уже весь вечер, не зная конца.

– Интересно? – девушка усмехнулась и потянулась рукой к пряди красных волос, что упала на лоб Кристиана, выбившись из нелепого пучка, собранного на скорую руку.

– Вообще нет, – парень в один миг поменял положение девушки, в котором та лежала, и посадил ее себе на колени, не убирая руки с ее аккуратной талии, продолжил, – Ты интереснее.

В глазах девушки зажегся огонек интереса и та, ухмыльнувшись прильнула своими пухлыми губами к губам Кристиана, который моментально ответил на поцелуй, блуждая под футболкой брюнетки своими постоянно холодными руками, украшенными кучей узорчатых татуировок. Хрупкие ручки Самиры нашли себе место в волосах парня, из-за чего непослушный пучок развязался с концами, давая волю волосам обрамлять бледное лицо парня. Спустя минуту, что пара провела в голодном поцелуе, Кристиан с легкостью поднял девушку и, не прерывая поцелуй, уложил ту на кровать, подминая под себя маленькое тело, что не сопротивлялось действиям парня. Самира прервалась на пару секунд, чтобы стянуть с Криса его футболку, которую в тот же момент скинула куда-то на пол, оставляя парня в одних домашних серых шортах. Вслед за футболкой красноволосого, на пол полетела и вся одежда брюнетки, оставляя ее полностью нагой перед парнем, что нисколько не смущало девушку – не в первый раз. Кристиан обсыпал каждый сантиметр девушки маленькими поцелуями, не забывая при этом уделять внимание аккуратной не особо большой груди девушки, сминая ее своими большими руками, пропуская уже привставшие соски между длинных пальцев. Рука Самиры очерчивала каждый рельеф на подкаченном теле Криса, спускаясь все ниже и ниже в конечном итоге оказываясь поверх заметного бугорка под шортами парня и провела вдоль основания еще не полностью вставшего члена, вызвав этим движением приглушенный стон, похожий больше на рык. Лицо Криса вмиг оказалось на уровне опухших губ девушки, которые он тотчас увлек в очередной глубокий поцелуй, вторгаясь своим языком в чужой рот, соединяясь в танце с языком брюнетки. Одна рука парня покоилась на теплой щеке девушки, а вторая затерялась где-то между ее бедер, пробираясь к самому желанному месту. Пальцы исследовали уже знакомые складки половых губ, устремляясь дальше. Губы Криса пробежались по нежной шее Самиры, вызывая у нее приятную дрожь. Одна рука брюнетки все еще находилась на члене парня, постепенно проникая под ткань шорт и боксеров, медленно стягивая их. Вторая ерошила красные волосы, иногда сжимая их на затылке в моменты сильного наслаждения, когда Кристиан затрагивал особо чувствительную зону. Пара медленно, но глубоко исследовала тела друг друга, позволяя страсти взять верх над их разумом.

***

На кухне с лиловыми обоями пахло свежесваренным кофе. На столе лежала привычная корзинка с недавно купленными круассанами из пекарни неподалеку. Дверь в ванную была приоткрыта, и включенный в ней свет лился на темный коридор. Скинув пальто на вешалку в прихожей, пепельноволосый аккуратно сделал шаг вперед, вслушиваясь в каждый шорох в доме, будто боясь спугнуть устоявшуюся тишину. Словно почувствовав приход парня, белокурая девушка вылетела из ванной комнаты, кидаясь в холодные объятия друга. Привычной косметики уже не было на лице, что давало возможность разглядеть давно не проходящие синяки от недосыпа под глазами.

– Он не вернется, – прошептала куда-то в район грудной клетки Аделин, тихо проливая горячие слезы на белую рубашку Рафаэля.

– Он тебе так сказал? – также еле слышным голосом спросил парень, после чего уткнулся носом в макушку подруги, нежно оставляя маленькие поцелуи, которые будто напоминали, что она не одна.

Не дождавшись ответа девушки, младший Эйнсворт, взяв ничего не весящую Аделин на руки, и уложил на большую кровать, стоящую в их с Леем комнате, а сам отошел сделать чай с ромашкой, который каким-то образом всегда успокаивал девушку.

– Обнимешь меня? – прошептала Аделин, высунув лишь нос из-под одеяла, – Как в детстве.

Парень, поставив две кружки с горячими напитками на тумбочку, что стояла рядом, и аккуратно присел на край кровати. Аделин потянулась хрупкими худыми руками к Рафаэлю, притягивая того к себе под одеяло. Парень не смел сопротивляться. Он всегда был для нее спасательным кругом, опорой и жилеткой на случай, если надо выплакаться, как сейчас. Раф видел все ее настоящие эмоции, которые та тщательно скрывала на публике.

– На самом деле, я давно перестала верить в то, что Лей вернется к нам навсегда, – Аделин хрипло шептала в плечо другу свои мысли, в попытке выговориться, а тот лишь терпеливо слушал, не перебивая, – Я рада за него, правда. Но я… Я чувствую себя преданной, знаешь? Он отправил сообщение, где написал, что ему предложили какой-то там крутой проект, который он не мог не подписать. Снова начал оправдываться, извиняться и что-то обещать. Я так устала от этого, Раф, и подумала, а что, если я его отпущу? Просто отпущу в свободное плавание. Не то, чтобы мое присутствие в его жизни не давало ему как-то самореализовываться, но как будто он ощущал себя виновным перед нами. Он постоянно говорил эти оправдания и обещал, что вот-вот и приедет, но… Мы же оба понимаем, что ему там лучше, чем в этом маленьком городке, а мы для него были как якорь, который мешал ему плыть вперед и я… Я отпустила его. Вдруг… Вдруг это приведет к лучшему? Не для нас, так для Лея.

Рафаэль слегка отодвинулся, чтобы мог видеть лицо Аделин, кинул на нее слегка непонимающий взгляд и вздохнул, а после лишь легким движением холодных пальцев вытер уже высыхающие слезы на щеках девушки, будто стирая следы прошедшей истерики, оставляя на их месте лишь опухшие красные глаза. Он крепко прижал подругу к своей груди, уже традиционно целуя Аделин в макушку, ничего не говоря. Рафаэль часто молчал, хоть у него и было много мыслей по поводу той или иной ситуации, но парень отдавал предпочтение оставаться слушателем. Кто-то мог подумать, что ему на всех плевать или он витает в облаках, своем мире, не обращая внимания ни на кого, но Кристиан и Аделин так не считали и пепельноволосому этого хватало с лихвой.

Чуть позже младший Эйнсворт, как обычно, начал готовить ужин на двух человек, надеясь, что Аделин хотя бы попробует поесть. Сама девушка сидела рядом, на кухне, наблюдая за своим другом, стараясь насытиться лишь аппетитными запахами. Она сидела за обеденным столом, взобравшись на стул обеими ногами, согнув те в коленях. Аделин сама по себе очень миниатюрная, а с той худобой, к которой она пришла за как будто недолгий промежуток времени, становилась еще меньше визуально в глазах друзей. Девушка сейчас выглядела намного лучше, чем часа два назад, когда истерика, на фоне разрыва, накрыла ее с головой. Белокурая девушка даже позволила себе отпустить пару шуток по поводу кулинарных умений парня, на что тот лишь хмыкнул, в душе радуясь, что та не зациклилась на ситуации с Леем, хотел верить в это.

На самом деле, Рафаэль дал себе волю вздохнуть с облегчением после новости о разрыве. В глубине души, он надеялся на то, что Аделин станет лучше и она перестанет убивать себя вечными голодовками. Возможно даже хотел быть тем человеком, который будет рядом с ней во время ремиссии, который будет частью ее ремиссии. Сейчас он лишь старается быть рядом и помогать всем, чем может, не только оставляя милые записки со словами «ешь!», где только угодно – это не помогало. В первое время пепельноволосый думал, что ему уже не потребуется самостоятельно осветлять свои волосы, потому что думал, что поседеет раньше времени из-за нервов и страха за девушку. Аделин убеждала, что все нормально и все под контролем, но килограммы уходили один за другим. Девушка даже проходила лечение какое-то время, но всегда находила лазейки, чтобы увеличить свою массу тела на цифрах весов – утяжелители в нижнем белье, выпить два литра воды перед взвешиванием.

Аделин всегда была категорична к своей внешности, но Рафаэль не был готов, что ее категоричность дойдет до расстройства пищевого поведения. Белокурая чувствует себя пойманной в клетку собственного тела, которое постоянно требовало больше дисциплины и контроля. Она мечется между голодом и сытостью, беря под контроль каждую съеденную калорию, словно есть какой-то лимит, существующий только у нее в голове. Поглощение еды превратилось в пытку, что вызывало страх и тревогу, которая охватывала всё её существо, накрывая словно гигантская волна. Аделин ощущала, что ее жизнь медленно утекает между ее пальцев. Как бы она не хотела, границы, выстроенные в ее голове, не дают поглотить больше калорий, чем дозволено, а если такое и происходило, то чувство вины преследовало её пару дней точно, которые проходили без единого приема пищи, топя чувство голода в кружке крепкого кофе без сахара, от которого, на самом деле, уже тошнит.

У Рафаэля правда сердце кровью обливается, видя состояние девушки. Как бы он безучастно не выглядел, но в глубине души он винит себя, что вовремя не среагировал на первые звоночки, а после винит своего брата за то, что тот наплевательски отнесся к своей девушке, с которой был вместе уже много лет, променяв обоих близких для себя людей, на карьеру. Но, в противоречии этому, пепельноволосый рад, что его брат смог выбраться из ямы постоянной тоски по умершим родителям, отдав всего себя работе, в отличие от самого Рафаэля, который до сих пор не может оправиться и двигаться вперед, лишь выливая свои эмоции в блокнот, записывая в красивую прозу, заправленную драмой и откладывая в стол.

– Ты будешь? – Рафаэль поставил тарелку со своей порцией на стол, заодно беря кружки, в которые начал наливать только что приготовленный ромашковый чай.

– Немного, – тихий хриплый голос пронесся мурашками по коже пепельноволосого, который стоял уже спиной к девушке, разрешая себе слегка улыбнуться после согласия подруги, пока та не видела.

Тарелка с, казалось бы, кошачьей порцией упала перед лицом Аделин, которая с неким страхом и нерешительностью в глазах смотрела на еду перед собой, не решаясь пока что дотрагиваться до нее. Рафаэль не торопил девушку, не хотел давить, прекрасно понимая ее положение – начитался и насмотрелся в свое время о данном расстройстве, потому что не хотел усугублять ситуацию.

Рафаэль, быстро закончив есть, теперь смотрел что-то в своем телефоне, отпивая горячий чай. Рядом его подруга тихо копалась в своей тарелке, будто отбирала лучшую часть пищи. На самом деле, она успела уже съесть половину того, что было, что не могло не радовать поэта, который готов хвалить девушку за любые ее достижения. Он любил ее больше всех на свете, но последний год в его мысли закрадывались мысли о том, как именно он ее любит – как подругу детства или как девушку?

Аделин резко встала со своего места и в мгновении ока оказалась уже вне поля видимости Рафаэля. Парень обеспокоенно посмотрел в направлении движения девушки, явно понимая, что та заперлась в ванной комнате. Это не сильно успокоило пепельноволосого, лишь добавило больше переживаний и тревоги.

– Прости, мне не стоило, – лишь сказал парень, подойдя к двери ванной, чувствуя какую-то вину за то, что приготовленная с любовью еда парня на данный момент выходила из девушки.

***

Блондинка проплакала всю ночь напролет, не имея никакой возможности прийти в себя, сколько бы брат не пытался ее успокоить. Девушка уснула лишь под утро, кое-как находя в себе силы встать и приготовиться к школе, несмотря на плохое самочувствие. Когда твой брат староста школы – пропускать занятия было наравне с преступлением, в особенности, когда ожидания твоих родителей завышены настолько сильно, что легче перетерпеть, чем слушать впоследствии нотации и слова о том, что они разочарованы.

– Я попробую поговорить с директрисой, чтобы она отпустила нас сегодня пораньше, – проговорил Натаниэль, собирая нужные тетради и учебники в рюкзак, пока Хлоя сидела уже готовая, ожидая брата, – Мы можем куда-нибудь сходить или просто посидеть в моей комнате, знаешь.

– Может мы соберемся у Кристиана, как в тот раз? Было бы, наверное, круто посидеть вместе в последний вечер, перед тем как я уеду, – неуверенно произнесла Хлоя, скорее сама не веря в свое предложение, – Отдохнем пока отец не нагрузил тебя всеми этими важными делами. Только в этот раз без происшествий хотелось бы.

– Не ожидал такого от тебя. Особенно после моего неприятного разговора с Самирой, – блондин накинул рюкзак на плечо направляясь к выходу из комнаты, смотря на свою сестру, что последовала за братом, – Ты уверена, что хочешь собрать эту компании в одном доме?

– У меня больше нет знакомых или друзей в этой школе, с которыми бы у меня совпадало мировоззрение или что-то типа, – ребята вышли за пределы дома и направились пешком в сторону школы, желая прогуляться и провести как можно больше времени вместе, – Так что… Думаю, я бы хотела провести последний день вместе с ними и с тобой.

Натаниэль лишь кивнул на слова своей сестры, погружаясь в мысли, которые тревожили его с тех самых пор, когда родители поставили своих детей в известность об их разводе, при котором оба близнеца не могли остаться вдвоем из-за решения отца, на которое никак не могла повлиять ни их мать, ни, тем более, они сами. У их отца был слишком сильный характер, решению, которого лучше последовать, чем препираться – синяки на теле Натаниэля расскажут, каково это ослушаться его отца.

– Разлучать близнецов же нельзя, – Шарлотт устроилась на их любимой скамейке за школой, на которой уже сидела Ли, смотрясь в зеркало маленького размера, – Так было написано в какой-то научной статье.

– Ну так иди и скажи это моему отцу, я бы на это посмотрела, – Хлоя, видимо, не торопилась устроится рядом с «подругами».

– За нами наблюдают, – произнесла Ли, что до этого тихо сидела, всматриваясь в карманное зеркало, в котором можно было увидеть красноволосый силуэт, курящий на крыше.

Блондинка отвлеклась от препираний с Шарлотт, чтобы кинуть заинтересованный взгляд изумрудных глаз, скрытых за солнцезащитными очками, на крышу школы. Кристиан стоял, опираясь локтями об ограду, и смотрел прямо на Хлою, не пытаясь скрыться даже после того, как его поймали за «слежкой». Парень затянулся в очередной раз, слегка прищуривая глаза, но не прерывая зрительный контакт с бывшей подругой. Та лишь забрала свою сумку со скамейки и уверенным шагом на высоких каблуках направилась прямиком на крышу – парень знал это и лишь ухмыльнулся, отворачиваясь от ее не особо умных подружек, что кидали вслед девушке вопросы.

– Подруги наскучили? – Кристиан смотрел будто в саму душу Хлои своими серыми океанами глаз, в которых однажды утонула блондинка.

Та лишь проигнорировала его вопрос, поджигая тонкую сигарету с запахом яблок, прижатую между накрашенных красным губ. Крис смотрел на нее, как ее тонкие пальцы держат сигарету, на фильтре которой тотчас остался след помады после первой затяжки, которая с облегченным выдохом растворилась в воздухе.

– Она лучше? – Хлоя не смотрела на красноволосого, только ощущала холод его взгляда всем своим телом, которое сразу же покрылось мурашками, она решила уточнить, – Чем я.

– Не сравнивай себя с ней, – голос парня сразу стал грубее и ниже при упоминании брюнетки, а рука машинально потянулась к красно-фиолетовому засосу, где-то около плеча, нервно потирая след, оставленный Самирой.

– Понятно, – девушка даже хмыкнула себе под нос, в очередной раз вдыхая никотин, – Забавно наблюдать как ты, такой весь из себя холодный и неприступный, стелешься как коврик под ногами этой шлюхи.

– С каких пор ты решила, что можешь говорить со мной в таком тоне? – парень слишком резко оказался рядом с Хлоей, вцепившись правой рукой в ее тонкую шею, обрамленную каким-то точно дорогим ожерельем, с каждым словом сжимая ее сильнее, – Попробуй меня еще раз задеть, тварь, будто тебе не хватило этого в начале старшей школы. Зачем ты тут? Хочешь снова поиграться и бросить?

Плюнув под ноги девушке, Кристиан пошел в сторону выхода с крыши, не дожидаясь ответа от Хлои, которая слегка согнулась в спине и протирала шею, которую жгло огнем после действия парня. Он больше не хотел иметь ничего общего с блондинкой, пытаясь выстроить свое собственное счастье в болезненно односторонней симпатии с Самирой. Любовью там и не пахло – они не умели так, как бывает в сопливых фильмах для девочек.

В столовой было как обычно шумно и людно. Хлоя удивлялась, как ученики могут спокойно есть то, что здесь подают, потому что еда выглядела не особо аппетитно, а на съедобность блондинка даже проверять не хотела. Она могла бы как обычно пойти в кофейню рядом, но что-то заставило ее в последний день пребывания здесь, остаться хотя бы на обед в этой неприглядной столовой, но видя не самые приятные знакомые лица, желание все больше спадало на нет. Крис сидел в углу за одним столом с Рафаэлем, к которым вскоре подсела Самира. После утреннего инцидента, она сто раз подумала о том, садиться к ним или нет – не решилась. Последний раз окинув помещение брезгливым взглядом изумрудных глаз, она вышла и направилась прямиком в учительскую, к брату. Кристиан проследил за ней до тех пор, пока та не исчезла из поля его зрения, скрываясь в толпе учеников.

– Она назвала тебя шлюхой, – красноволосый все еще смотрел туда, где пропала блондинка.

– А? – Самира непонимающе посмотрела сначала на друга, а после, проследив за его взглядом, в толпу учеников у входа, – Кто?

– Блондиночка, – как-то на выдохе произнес Кристиан, устремляя хитрый взгляд серых глаз на брюнетку, – А меня назвала твоей подстилкой.

– Решила вспомнить начало старших классов, когда из-за нее никто не мог к тебе подойти, иначе бешеная блонди впадала в ярость? – Самира уже в открытую высмеивала ту интрижку Криса и Хлои, хоть сам парень так бы эти отношения не назвал, – Что на нее нашло?

– Не знаю, правда. Мы встретились на крыше, покурили, а потом она, видимо, решила высказаться, – красноволосый крутил в руках уже пустую банку из-под энергетика, – Может захотела со всеми рассориться в последний день.

Самира окинула парня вопросительным взглядом, явно не понимая, к чему он ведет, посмотрела на рядом сидящего Рафаэля, который все это время молчал, впитывая информацию, на что тот лишь пожал плечами. Кристиан уже хотел начать рассказывать свежие сплетни, которые случайно услышал от подружек Хлои, насчет развода родителей близнецов и переезда блондинки, но слишком резко наступившая тишина в столовой стала чем-то странным притягивающим внимание, а после начались перешептывания. В стенах столовой появился неожиданный посетитель, что разом привлек к себе множество заинтересованных взглядов. Белокурая королева школы пересекла порог и встала на месте, внимательно осматривая всех, кто тут находился, пока те, осматривали ее, шептались о ней, и даже могли себе позволить тыкать пальцем. Девушку до этого дня никто тут не видел. Рафаэль, тоже обративший свое внимание на это, встал из-за стола и пошел по направлению к белокурой девушке, что выглядела лучше всех здесь находившихся раз в пять, даже не учитывая то, что происходит у нее в жизни. Пепельноволосый кивнул подруге, когда та увидела его, и, подойдя достаточно близко, взял ее под руку и направился к столу, за которым все еще сидели их друзья, под заинтересованные взгляды учеников. Самире тоже было любопытно, что Аделин тут забыла, так что она наблюдала за ней словно ребенок, пока та не села рядом и робко поздоровалась.

– День только начался, а потрясений набралось уже на месяц вперед, – ухмыльнулась брюнетка, отпивая кофе из стаканчика, купленного в ближайшей кофейне, – Может еще и Крис с Натом помирятся для всеобщего шока?

– Так вот, я хотел сказать, что подружки Хлои особо не умеют держать язык за зубами, поэтому я услышал, как они обсуждали развод родителей близнецов и ближайший переезд блондиночки, – Крис продолжил распространять сплетни внутри их маленького круга, которые хотел рассказать еще до прихода Аделин, – Видимо, Хлоя решила, что пойдет во все тяжкие в свой последний день с нами.

Самира даже присвистнула в удивлении и о чем-то задумалась, устремляя свой взгляд куда-то на дно почти пустого стаканчика с кофе. Рафаэлю кажется было совсем не до близнецов и их семейных разборок, он лишь смотрел на Аделин, которая рассказывала ему что-то полушепотом и слишком увлеченно, на что Крис обратил свое внимание почти сразу, но отвернулся, как только ощутил на себе пустой серый взгляд брюнетки, что сидела напротив него. Самира кинула что-то вроде «увидимся» и моментально испарилась из видимости ребят, оставляя тех в недоумении. В особенности Кристиана.

***

– Ты тоже уедешь? – бесцеремонно ворвавшись в учительскую, спросила обеспокоенно Самира что-то заполняющего в дневнике Натаниэля.

– Что ты здесь делаешь? Сейчас уроки идут, – староста даже не посмотрел в сторону девушки, но узнал ее голос сразу, даже немного дернулся, – Нет, я не уеду.

– Хорошо… Понятно, – брюнетка неловко стояла на пороге учительской, не решаясь спросить еще что-то, будто их хорошие отношения канули в лету, на самом деле так оно и было, но Самира верила в лучшее, – А можно…

– Нет, Самира, вернись на занятия, – блондин резко перебил ее вопрос, не имея ни малейшего желания дослушивать.

– Прости меня, Нат, правда. То, что было у нас… Я рада, что это было. В плане, что это произошло именно с тобой. Я про хорошие моменты, ну, думаю, ты понял, – девушка пыталась нелепо и неловко донести свои мысли до парня, – Я самая глупая женщина в мире, потому что потеряла тебя по своей же тупости, я понимаю это. Ты все еще мне нравишься и всегда нравился, а Крис… Ну… Если ты решишь дать мне еще один шанс, то я сделаю все, чтобы оправдать твои ожидания.

А после тишина, что начала давить на виски старосты и духи брюнетки, которые после ее ухода тотчас стали слышны будто сильнее, слишком больно били в нос. Мысли парня бегали туда-сюда, создавая ураган в голове и усиливая мигрень. Натаниэль даже не мог себе представить, что та Самира, которую он знает уже много лет, может раскаиваться и просить прощения, казалось бы, от всего сердца, полностью принимая свою вину.

Глава 6

– Сэм! – красноволосый кое-как догнал деву