Измененная душа

Замена

В воздухе витал запах влажной земли. Во дворе поместья Орловых, расположенного в Московской губернии, дорожки были усыпаны желтыми и красными листьями. Вся семья Орловых собралась в столовой за завтраком: Григорий Орлов, его жена Екатерина и двое детей. Собравшиеся сидели в тишине, потому что Григорий не переносил громких звуков с тех пор, как началась Первая русская революция. Всё началось с забастовки рабочих два года назад на Путиловском заводе. Четырех рабочих, входивших в организацию «Собрание» несправедливо уволил мастер, который враждебно относился к её идеологии. В результате забастовка масштабировалась по всей Российской империи, и рабочие дошли до Зимнего дворца. Будучи потомственным дворянином, Григорий продолжал земельное дело своего отца и его беспокоило решение земельного вопроса. Крестьяне требовали передел земли в свою пользу. Этого нельзя было допустить, Орлов надеялся на благоразумие правительства.

Родители Григория искали невесту из зажиточной семьи, так как дела их тогда шли из рук вон плохо. Они согласились на неравный брак с Екатериной, происходившей из простой семьи польских танцоров. С Григорием их родители познакомили в зрительском зале Мариинского театра в день выступления её отца в балете “Аленький цветочек”. Тогда Екатерина была очарована его воспитанностью и манерами. В начале отношений Григорий был ласков с супругой, говорил комплименты, дарил дорогие подарки. Союз оказался удачным, у них родилось двое прекрасных деток, Николай и Анастасия. Однако, последние два года сильно изменили Григория, в свои тридцать восемь он стал озлобленным, периодически выпивал и поколачивал свою супругу. Екатерина, по началу пытавшаяся достучаться до Григория, оставила попытки добиться разговора со стеной. Она смирилась с его изменениями, стала тихой и обессиленной. Всю свою злость и напряжение он сбрасывал на неё. Кате достаточно было как-то не так на него посмотреть. Ей не хотелось лишний раз беспокоить его, и она стала держаться на расстоянии. Отложив газету в сторону, Орлов посмотрел на свою жену.

–Что нового пишут? – спросила Екатерина, нарушив давящее молчание.

–Неважно. Собирайтесь, скоро поедем, – сухо ответил Григорий.

–Дети, пойдёмте, – Екатерина допила кофе и направилась с детьми на второй этаж.

Доложив вещи в дорогу, Екатерина попросила гувернантку собрать детей и села на стул возле зеркала, чтобы поправить туалет. Будучи от природы красивой, она увидела в отражении изуродованное несчастьем лицо тридцатилетней девушки. Грусть отпечаталась в ее глазах и носогубных морщинах. Не так себе она представляла замужнюю жизнь. Ей хотелось душевных разговоров с мужем, взаимопонимания и поддержки. Хотелось предлагать идеи и проводить бурные обсуждения. По началу Григорий и был таким. У него горели глаза в её обществе. Но теперь, как ни пыталась Катя плясать над костром с бубном, он не вспыхивал, а обдавал могильным холодом неподвижного камня. Как быстро может поменяться человек. Каких-то два года могут изменить всё. Екатерина понимала, что сейчас непростое время и их уклад жизни может оказаться под угрозой. Но не могла принять, что это не сплотило их семью ещё больше. Наоборот, они отдалялись друг от друга с каждым днем. Порой ей казалось, что он её ненавидит.

Набрав побольше воздуха в легкие, она вышла из комнаты. В голове крутились образы предстоящего вечера. Сестра Григория Камилла с момента знакомства невзлюбила невестку. Её возмущала излишняя эмоциональность и манеры Кати. К тому же, пережить то, что теперь брат уделяет меньше времени её обществу, для нее было невыносимо. Орловы частенько ездили к Камилле в гости. Григорий был счастлив в компании сестры, та в свою очередь делала всё, чтобы Екатерина почувствовала себя лишней, периодически отпуская различные колкости в ее адрес. То золовка придиралась к её громкому смеху, то к её польскому происхождению. Орлов с детьми уже ждал жену в просторном холле с недовольным выражением лица. От раздражения он подергивал свои закрученные усы.

– Заснула там что ли? Поди поторопи её. Гости ждать не будут, – сказал Орлов гувернантке.

– Да, господин, – отозвалась Леночка и отправилась на второй этаж.

Поднявшись по лестнице, она направилась в сторону комнаты госпожи, но торопить никого не пришлось. Екатерина уже вышла из комнаты и шагала навстречу Леночке. Красивая, молодая, печальная Орлова.

Наконец собравшись вместе внизу, они направились во двор к карете, запряженной четырьмя молодыми жеребцами. На дверце новенькой черной кареты красовался герб с изображением красного щита с золотым орлом. Екатерина, одетая в чёрное кашемировое пальто, шла с детьми позади мужа, её вьющиеся каштановые волосы накрывала элегантная шляпка с перьями, а густые чёрные брови были сдвинуты от напряжения. На полпути она остановилась, сжав плотно челюсть, тело словно одеревенело, и она не могла пошевелиться, словно кто-то прибил её туфли к земле. Заметив, что шаги сзади утихли, муж обернулся с вопросительным видом.

– Прости, я не могу, – тихо сказала Екатерина.

– Что не можешь? – спросил Григорий.

– Не могу поехать с вами, у меня жутко разболелась голова.

– Вздор! Пройдет в дороге.

Обычно ей удавалось смирять свой характер в подобных ситуациях, но не в этот раз, она осталась неподвижна, в бессилии склонив голову перед мужем.

– Прости, – сказала Катя.

– Дети, садитесь в повозку, мы кое-что забыли с вашей матерью дома, скоро вернемся.

Григорий резко схватил жену за руку и потащил в дом. От жгучей боли в запястье и переполняющего страха, у Екатерины перехватило дыхание. Орлова не оказывала сопротивления, пока они не перешагнули дверь его комнаты. Убедившись, что здесь они одни, Григорий оттолкнул Екатерину к стене. Тут чаша её терпения была переполнена, глубоко вдохнув, Катя твердо произнесла:

– Не всё в жизни происходит так, как хочется тебе.

– Сейчас же пошли в повозку, – Григорий даже не слышал, что она сказала, он плотно сжал тонкие губы и, еле сдерживался от очередного удара.

– Просто оставь меня одну, – произнесла Орлова дрожащим голосом и быстрым шагом направилась к двери спальни.

– Ты сейчас же пойдешь и сядешь со мной в повозку! – Григорий с яростью посмотрел на неё, не в силах продолжать разговор, – Не хочу! Да кем ты себя возомнила? Простая дочь танцовщика! Я научу тебя хорошим манерам!

Орлов вытащил шпагу из шкафа и направил её острым концом на жену. Всё произошло как в тумане, Григорий помнил, как у Екатерины исказилось лицо от страха, она заметалась по комнате, выкрикивая ругательства в сторону мужа. Она пыталась защититься, однако всё закончилось быстро. Клинок вошёл в тело Кати, оставив красный след на кружевном платье, сердце ее перестало стучать. Затем стало тихо, слышно было лишь тиканье настенных часов. У Григория заложило уши, кровь ударила в голову, опьяняя его кислородом. Он смотрел на бездыханное тело жены и не мог поверить в произошедшее. “Этого просто не может быть, верно, я сплю еще” – проносились мысли в его голове. Ему почудилось, что началось землетрясение. Прошло ещё пару минут, прежде чем до него дошло, что это дрожат его собственные ноги. Григорий аккуратно положил тело на пол. Не мучаясь от чувства вины, он взял себя в руки и начал быстро действовать. Взяв неостывшее тело жены, Орлов направился в её спальню и положил на кровать, вложив окровавленный нож в её руку. Затем сразу вернулся к себе и принялся стирать пятна крови со стены и пола, решив выставить всё как самоубийство. Вдруг он заметил странный дым в углу комнаты, который из зеркала стремился наружу. Григорий проследовал за струей дыма, тот стремительно распространялся в комнату Екатерины. Он остановился в дверях, наблюдая за тем, что же будет дальше. Григорий не сильно был удивлен происходящему, как-будто видел подобное раньше. Черная струя дыма миновала порог комнаты, затем обогнула тумбочку, поднялась на кровать и окутала тело Орловой. Затем струя начала втекать в рану на теле женщины. Дым скрылся от глаз, растворившись в её организме, постепенно тело вновь обретало розовый цвет, а сердце выстукивало с новой силой. Екатерина медленно открыла глаза и посмотрела на мужа.

– Катенька, – осторожно обратился к ней Григорий, – Что случилось?

Орлов надеялся, что от шока она ничего не вспомнит и он расскажет ей свою версию событий.

– Мне снился странный сон, там было так хорошо. Я летала вместе с райскими птицами навстречу солнцу, небо было окрашено в розово-фиолетовый…Мы не опаздываем? – сказала Екатерина.

– Всё в порядке. Ты видно, заснула и напоролась на нож, но слава Богу, всё обошлось царапиной. Я помогу тебе встать, нужно будет переодеться.

Она смотрела на него так, будто совсем не помнила произошедшего. Внешне это была та же Катя, в тоже время её невозможно было узнать. Прежде уставшее от мыслей лицо, теперь казалось отдохнувшим и свежим. Орлову больше не заботило поведение мужа и голова перестала болеть. Замена души удалась. Григорий с изумлением наблюдал за изменениями жены. Он будто знал, что так произойдет и наблюдал за результатом. Что-то темное произошло сегодня в их поместье и положило основу для еще более темных дел.

Переодевшись, Екатерина вышла под руку с мужем к карете. Дети высматривали родителей через окно, им не терпелось уже отправиться в путь. Устроившись поудобнее, они тронулись с места. Глядя в окно кареты, Григорий заметил пролетающего мимо ворона, который не сводил с него своих карих глаз.

Серия убийств

За окном однокомнатной квартиры, расположенной на севере Москвы, словно крохотные феи, приносящие с собой зиму, суетливо кружились снежинки. Их кропотливую работу любезно подсвечивали фонарные столбы возле сталинского дома. Детская площадка была покрыта идеально ровной снежной шапкой, еще не испорченной следами ботинок. Квартира Софии Воронцовой располагалась на восьмом этаже, она обладала, как впрочем, и все сталинские квартиры, высокими потолками и тонкими стенами с плохой звукоизоляцией, так что можно было легко услышать разговор соседей за стенкой. С ещё заспанными глазами София вышла из душа, не желая просыпаться в этот морозный день. Она подошла к шкафу и достала маленькую белую кружку. Отработанными движениями поставила её на поддон кофемашины, закинула капсулу и нажала на кнопку. Пока кружка наполнялась кофе, София готовила тосты с брусничным джемом. Воронцова обладала чёрными волнистыми волосами, и средним ростом. Она не была из числа красавиц, однако природа одарила её симпатичной внешностью, поэтому проблем с противоположным полом у неё никогда не было. Чем София, к слову, охотно пользовалась. Не будучи сторонницей серьёзных отношений, она предпочитала легкие, кратковременные встречи. Ей нравилось, что она позволяет себе вести личную жизнь так, как это свойственно в основном мужчинам. Все остальное ей казалось смертной скукой.

Позавтракав, София аккуратно убрала волосы в хвост, нанесла легкий макияж и переоделась в рабочую форму, состоявшую из блузки с пиджаком и длинной прямой юбки. В завершение образа Воронцова накинула пуховик, и, долго провозившись с завязыванием шарфа, вышла из дома.

Снег продолжал идти, так что Софии пришлось прикладывать немало усилий, чтобы идти по сугробам. Путь до метро, обычно занимавший десять минут, сегодня занял в два раза больше времени. Перейдя дорогу, она достала беспроводные наушники, включила бодрую музыку и представила, что снимается в шоу с полосой препятствий. Семь лет назад, когда София еще училась в одиннадцатом классе, в их квартиру ворвались грабители. В тот час никого не должно было быть дома, однако массажист матери заболел и ей пришлось остаться. Отец в то время находился в частной клинике в своём кабинете. Двенадцать ударов ножом, её мать скончалась на месте. Первой пришла домой Софи, квартира была перевернута вверх дном, повсюду валялись осколки стекла и битой посуды. На кухне лицом в пол лежала ее мать. Тело было в колотых, рваных ранах, лужа крови тянулась через всю кухню к входной двери. Тогда Воронцова прокручивала в мыслях варианты событий: Что, если бы в этот день она не пошла в школу и была рядом с матерью, может она смогла бы защитить её? Или массажист матери не ушел бы на больничный и никто бы не пострадал? В конце концов, что если у бандитов изменились бы планы и в тот день они не вломились бы к их квартиру? После трагедии Воронцова твёрдо решила, что хочет работать в полиции. Потеряв одну жизнь, ей хотелось спасти другие. Добравшись до метро, Воронцова скрылась в толпе спешащих людей.

Здание отдела полиции выглядело как обычный жилой дом. Воронцова поднималась по небольшой лестнице к железной входной двери с затемненными окнами, уверенно ступая чёрными ботинками на каждую ступеньку. Миновав пункт досмотра, она прошла по пустому коридору и повернула направо к двери с табличкой «Руководитель отдела». В кабинете сидел полный мужчина средних лет в форме, с только что заваренным чёрным чаем. На стене над его головой висел портрет молодого Путина на фоне флага страны, а сбоку календарь с фотографией кремля указывал на сегодняшнюю дату, двадцать четвертое января. Возле лампы на рабочем столе Максим хранил фотографию в рамке. Семеро человек на фото выглядели как дружная команда по волейболу, Снытков с супругой и пятеро ребятишек. Максим Егорович был шатеном с крупными чертами лица и имел небольшой недуг в виде тика левого глаза. Это ничуть не мешало ему быть отличным руководителем и добросовестно выполнять свою работу. Снытков хотел работать в полиции еще, кажется, в колыбели, и делал своё любимое дело уже не один год. Он был немногословен, поэтому сразу переходил к сути разговора:

– Час назад звонила женщина, она гуляла в Лосином острове с собакой и обнаружила тело девушки. Сообщила о сильно выпирающих венах на трупе, – сказал Максим Снытков.

– Значит, наши опасения подтвердились, – сказала Воронцова.

– Имеем дело с серийным убийцей.

Первым нашли девятнадцатилетнего Демида, тело было обнаружено шестого января во дворе дома на Сретенском бульваре. Вторым обнаружили Романа в бирюлевском лесопарке тринадцатого января, ему было сорок пять лет. Причины смертей на данный момент устанавливаются, известно только, что у всех жертв были неестественно выпирающие вены на теле. Предположительно, им ввели неизвестного происхождения яд.

Закончив разговор со Снытковым, София направилась к выходу из здания. Кирилл, работающий криминалистом, уже ждал её у служебного черного форда. Высокий, уверенный в себе, он нравился женщинам, несмотря на небольшой живот, появившийся после тридцати. Особенно Софии нравились его ямочки, появляющиеся на щеках, когда он улыбался. Они встречались иногда по вечерам уже на протяжении двух лет и отношения так и не переросли во что-то серьёзное.

– Есть новости про нашего серийника?

– По нулям, разве что только парочка вороньих перьев возле тел. Ничего существенного. Может этот инцидент даст больше информации.

– Перья воронов? Как-то странно…ладно, поехали.

Всю дорогу София молча размышляла над уликами. У них почти ничего не было, одни догадки. В салоне форда радиостанция почти без остановки сообщала о происшествиях. Движение машин замедлилось, они встали в пробку. Нервно постукивая пальцами по дверце, она окинула взглядом салон, на заднем сиденье лежала спортивная сумка.

– Ты куда-то уезжаешь сегодня? – спросила София, кивнув головой в сторону сумки.

– Нет, это Васины вещи, он немного поживет у меня, – ответил Кирилл.

– Опять во что-то влип?

– Да, всё как обычно.

– Значит сегодня отбой?

– Ну уж нет, он приедет поздно, нам не помешает, так что не переживай.

– Хорошо.

Припарковав машину рядом со входом в парк, они направились по заснеженной тропинке к месту преступления. Пробираясь сквозь густо посаженные деревья, Кирилл шёл впереди, оставляя на снегу следы от огромных ботинок. В это время года здесь местные катались на лыжах, поэтому на тропинках можно было встретить оставленные от спортсменов полосы. Они шли быстрым шагом, спеша к месту преступления. Неожиданно на тропинку выскочила белка, едва не сбив с ног Кирилла, к счастью он вовремя остановился. Белка с интересом посмотрела на гостей и ловко прыгнула на ближайшее дерево, быстро скрывшись из виду. Издалека уже была видна спина Эрика, судебно-медицинского эксперта, осматривающего тело жертвы.

Под слоем снега лежала худая девушка лет тридцати. Темные нарощенные волосы спутались и заледенели, накаченные губы окрасились в темно-синий, а тело было полностью покрыто огромными вздувшимися венами. Девушка была полностью одета, светлый пуховик с ворсом только немного замело снегом.

– Наш убийца не имеет, судя по всему, сексуальных мотивов, – подойдя ближе, сказала Соня, – В противном случае, на ней не осталось бы столько одежды.

– Скорее всего, но это мы ещё проверим, – отозвался Эрик.

Тело находилось возле небольшого пруда. София подошла ближе к замёрзшей воде. На противоположной стороне лось пытался ухватить зубами ветку. Не считая возни на месте преступления, здесь было тихо, так что можно было сосредоточиться и подумать. Ей хотелось понять, что двигало убийцей, чего он добивался от этих людей. Во всех трёх случаях кражи не были совершены.

– Сонь, подойди, – позвал Кирилл.

– Что случилось? – сказала Воронцова.

– Снова воронье перо. Вот, возле правой ноги, видишь?

– И правда. Похоже так он оставляет автограф. Документы нашел?

– Да, всё при ней. Зовут Ангелина Грачёва, двадцать девять лет, разведена, есть шестилетний сын.

– Поняла. Поеду сейчас к ее месту прописки, будем на связи.

– До вечера.

Записав необходимую информацию, Воронцова направилась в дом необычной конструкции, такие называют «на ножках», в советское время было построено всего несколько подобных. Ножками называли бетонные блоки, сложенные галочкой, так что создавалось впечатление, будто дом приподнят над землей. Балконы были сделаны с небольшим изгибом по центру в сторону улицы, что делало их похожими на корпуса лодок. Дверь квартиры на седьмом этаже открыла ухоженная пожилая женщина лет семидесяти, выглядящая достаточно бодро для своего возраста. На руках у нее блестел лак красного цвета, а на лице с лёгким макияжем застыла маска, выдававшая сильные переживания, испытанные в последние сутки. Сверху небесного цвета рубашки был накинут темно-синий кардиган, образ завершал белый платок с рисунком розовых цветов.

– Вы по поводу Ангелины? – спросила Диана Вячеславовна.

– Да, к сожалению, она была обнаружена без признаков жизни. Соболезную вам, – сказала София.

– Как же так? Что случилось? Ответьте, что случилось?!

– Ангелина была найдена сегодня утром в Лосином острове без признаков жизни. Успокойтесь пожалуйста, понимаю, что это огромное горе. Обстоятельства преступления еще выясняем. Вы её мать?

– Да, её мать. Не думаю, что понимаете. У вас есть дети?

– Нет.

– Извините, я не хотела вам грубить. Мне тяжело говорить сейчас. Вы что-то ещё хотите сообщить?

– Нужно поговорить с вами о погибшей, узнать как она жила, может, кому-то перешла дорогу.

– Хорошо, пока присаживайтесь сюда, – Диана Вячеславовна указала на диван в гостинной комнате, – Я схожу за чаем.

– Спасибо.

Квартира была небольшой, но достаточно уютной с современным ремонтом. София присела на бежевый мягкий диван из велюра. На стене напротив висел широкоэкранный телевизор, где показывали отечественный детектив «Место встречи изменить нельзя». Рядом с диваном на кофейном столике стояла пустая чашка со следами выпитого напитка и комнатное растение в горшочке. Было видно, что хозяйка дома совсем недавно полила растения. А уж что-то, так растения она любила, в одной только гостиной было штук пять. Они были на подоконнике, кофейном столике и ещё один горшок стоял на книжном шкафу. Бежевый ковер с ворсом был постелен под цвет дивана. Диана Вячеславовна внесла в гостиную деревянный поднос со стеклянными кружками, наполненными фруктовым чаем. Комната наполнилась приятным запахом. Одну кружку она подвинула ближе к Воронцовой.

– Вам сейчас нелегко, я понимаю, но всё-таки прошу вас расскажите, как прошел ваш последний день, когда вы видели дочь.

– Даже не знаю с чего начать, извините ради Бога, не могу сосредоточиться, я не могу поверить в то, что произошло.

– Ничего, как можете. Это очень важно для поиска убийцы.

– Да, понимаю. Что ж, – Тяжело выдохнув, мать Ангелины продолжила, – в тот день у Ангелины был выходной, так что мы втроем отдыхали дома.

– А кто третий?

– Никита, мой внучок.

– Хорошо, продолжайте пожалуйста.

– Около пяти вечера Лина пошла на встречу с одноклассниками. Потом мы с Никитой вышли на прогулку где-то в семь вечера, зашли в продуктовый и кажется, около восьми тридцати вернулись домой.

– Скажите, у Ангелины были враги? Может был конфликт с кем-то?

– Нет, не думаю, что были. Она была очень доброй.

– А у вас какие были отношения? Вы ладили?

– Да, отношения были прекрасные, вы знаете, мне очень повезло с доченькой…

Мать Ангелины плотно сжала губы, пытаясь побороть нахлынувшие эмоции, она отвернулась от Софии, не в силах сдержать слёз. С пониманием Воронцова подождала, пока мать жертвы придёт в себя.

– Что вы еще хотите узнать? – спросила она, успокоившись.

– Диана Вячеславовна, мне нужно будет осмотреть её комнату, – сказала Софи.

– Пожалуйста, конечно, я покажу вам.

Над кроватью висел портрет Ангелины, нарисованный по заказу. Ее комната была небольшой, кровать заправлена, все вещи аккуратно сложены в шкаф, на прикроватной тумбочке была небольшая лампа, контейнер для линз и расческа. Ангелина любила чистоту и порядок. София открыла шкаф с зеркалами на дверцах, стоящий напротив кровати. Она начала перебирать вещи в поисках улик. Здесь был отсек с обувью, одеждой, косметикой, даже с канцелярскими принадлежностями. Её внимание привлек конверт, спрятанный среди аккуратно сложенных джинсов. На обложке красовался мультяшный заяц. София достала оттуда письмо, адресованное Грачевой: «Ангел мой, я верю, что мы созданы друг для друга и сделаю всё, чтобы ты стала моей. М.П.». Закончив осмотр комнаты, София вернулась в гостиную:

– Вы знаете, кто такой М.П.?

– Не слышала о таком. Вы что-то обнаружили? – сказала Диана Вячеславовна.

– Письмо от М.П. к вашей дочери. Видно, он был к ней не равнодушен.

– Она мне не говорила. Вы знаете, в прошлом году она развелась с мужем, может быть Лина и встречалась с кем-то, но мне ничего не рассказывала. Не любила говорить о таком.

– Ясно, спасибо за помощь, ещё раз соболезную вашей утрате. Мы постараемся найти подлеца, совершившего это.

Воронцова попрощалась с матерью Ангелины и, взяв по дороге пунш, решила прогуляться к дому Кирилла через парк. Уже стемнело, и только редкие фонари освещали ей дорогу. Кое-где в окнах домов светились яркие гирлянды. София включила аудиокнигу и достала наушники из кармана черного пуховика. История древнего Рима. Она шла и слушала о детстве и характере правителей, их становлении и последующих завоеваниях. Было довольно тихо и спокойно, в парке кто-то выгуливал собак, а кто-то мило болтал, устроившись с теплым напитком на скамейке. Внезапно София почувствовала, как на неё кто-то пристально смотрит. Повернувшись, она увидела ворона, сидящего на ветке неподалеку, он не сводил с неё своих карих глаз. Ей стало как-то не по себе, по телу поползли мурашки. “Наверное, я просто устала, птица как птица, может она смотрела не на меня, а на что-то рядом”, – размышляла про себя София. И всё-таки она решила ускорить шаг.