The nurse Ann – Dark side of life

Глава 1: Отголоски произошедшего

Ночь окутала окрестности разрушенной больницы своим чернильным покрывалом. Луна, скрытая за рваными клочьями туч, лишь изредка бросала бледные, призрачные лучи на землю. Холодный, пронизывающий ветер шелестел обломками кирпичей и покореженным металлом, разнося тихий стон по безжизненной местности.

На пожухлой траве, словно выброшенная кукла, безжизненно лежал Аски. Его темные волосы растрепались, а веки плотно сомкнулись, скрывая навсегда разноцветное сияние его глаз. Белая рубашка местами пропиталась темными пятнами, а красная футболка под ней казалась теперь зловещим напоминанием о пролитой крови.

Тишина вокруг была оглушающей, нарушаемая лишь завыванием ветра. Не было слышно ни криков, ни выстрелов – лишь безмолвие смерти витало в промозглом воздухе. Энн уже ушла, растворившись в ночи, оставив за собой лишь пустоту и хрупкое тело юноши, так и не сумевшего растопить лед в ее жестоком сердце.

Холодный свет луны, прорвавшись сквозь тучи, скользнул по его неподвижному лицу, подчеркивая бледность кожи. На губах застыла тихая печаль, словно он до последнего момента надеялся на чудо. Но чуда не произошло. Доброе сердце Аски перестало биться, оставив этот мир во власти тьмы и разрушения.

Лишь ветер, словно скорбящий призрак, касался его бездыханного тела, унося последние остатки тепла. Вокруг царила атмосфера безысходности и утраты.

Во тьме ночи, нарушаемой лишь проблесками фонарей, к руинам заброшенной больницы подъехали машины спасателей. Их мигалки тревожно рассекали густую пелену мрака, отбрасывая зловещие тени на обломки здания. Вслед за ними прибыла карета скорой помощи, чьи медики, выйдя из машины, сразу же направились к неподвижной фигуре, лежащей на траве.

Один из врачей склонился над телом Аски, провел беглый осмотр и покачал головой.

– Констатирую смерть, – тихо произнес он, поднимаясь. Его слова эхом отозвались в ночной тишине.

Спасатели, тем временем, уже приступили к работе. Освещая путь мощными фонарями, они осторожно пробирались сквозь завалы, внимательно осматривая каждый обломок.

– Вы что-нибудь видите? – крикнул один спасатель другому, чей луч света скользил по искореженным металлическим балкам.

– Пока ничего, – отозвался тот. – Но здесь все очень нестабильно, нужно быть осторожнее.

– Есть вероятность, что кто-то еще остался внутри, – проговорил начальник спасательной бригады, сверяясь с планом здания на планшете. – Мы должны проверить каждый участок.

– Понял, – ответил ему мужской голос.

Спасатели рассредоточились, методично прочесывая руины. Их фонари выхватывали из темноты обломки мебели, куски штукатурки и другие следы разрушения. Они звали, надеясь услышать хоть какой-то отклик, но в ответ звучала лишь зловещая тишина.

– Эй! Есть кто живой? – кричал один из спасателей, пробираясь через груду кирпичей. Его голос дрожал от напряжения.

Но ответа не было. Лишь ветер завывал в пустых глазницах окон, словно оплакивая тех, кто мог оказаться погребенным под этими обломками. Спасатели продолжали свою тяжелую работу, не теряя надежды найти хоть кого-то, кто выжил в этой трагедии. Но ночь хранила свои мрачные тайны, и лишь безжизненное тело Аски на траве служило безмолвным свидетельством произошедшей катастрофы.

Ночь продолжала властвовать над руинами. Закончив осмотр, медики молчаливо достали из машины скорой помощи черный пластиковый пакет. С осторожностью и мрачным уважением они поместили бездыханное тело Аски внутрь. Застегнув молнию, они подняли легкий теперь сверток и понесли его к автомобилю.

Спасатели, все еще прочесывавшие завалы, на мгновение замерли, наблюдая за этой безмолвной процессией. В свете их фонарей черный силуэт пакета выглядел особенно зловеще, символизируя окончание чьей-то жизни.

Тело Аски бережно уложили на носилки внутри машины скорой помощи. Двери захлопнулись, отрезая его от холодного ночного воздуха и мерцающих огней руин. Спустя мгновение, скорая помощь, включив проблесковые маячки, медленно тронулась с места и уехала, увозя с собой безжизненное тело юноши, чья доброта так и не смогла победить тьму.

На месте трагедии остались лишь спасатели, продолжающие свою работу в свете фар и фонарей, и безмолвные руины, хранящие в себе память о произошедших событиях.

Спустя некоторое время, во тьму ночи врезались лучи фар еще двух автомобилей – полицейских машин. Их синие и красные проблесковые маячки вращались, освещая обломки разрушенной больницы. Следом за ними подъехала неприметная серая машина.

Из полицейских автомобилей вышли несколько коренастых мужчин в форме, их лица выражали усталость и сосредоточенность. Они сразу же принялись за работу, разматывая красно-белую оградительную ленту и оцепляя территорию вокруг руин.

Из серой машины вышла девушка. Ее черные волосы были аккуратно уложены, а строгий серый костюм подчеркивал подтянутую фигуру. В руках она держала планшет. Несмотря на строгость в чертах лица, в ее взгляде чувствовалась цепкость и острый ум, а общая внешность невольно привлекала внимание. Это была следователь.

Она обвела взглядом место происшествия, затем обратилась к стоявшим неподалеку полицейским:

– Так, мальчики, я жду отчет о том, что произошло.

Один из полицейских, поправив фуражку, подошел к ней:

– Отчет уже готов и находится в базе, госпожа Майя. Могу предоставить вам доступ прямо сейчас.

Мая сдержанно кивнула, принимая информацию к сведению.

– Да, будьте так любезны.

Она прошла под натянутой оградительной лентой, внимательно осматривая разрушенное здание и прилегающую территорию. Ее взгляд скользил по обломкам, пытаясь составить собственное представление о произошедшем. Холодный ветер трепал ее волосы, но она не обращала на это внимания, полностью погруженная в изучение места преступления.

Внезапно планшет в ее руках издал короткий звуковой сигнал. На экране появилось уведомление о новом документе – отчете об операции. Мая коснулась экрана, и перед ней развернулся текст. Она быстро пробежала глазами по строчкам:

"Убийство подростка. Неопознанная женщина, одетая в костюм медсестры, предположительно причастна. Особые приметы: множество шрамов на теле, рыжие волосы. Вместе с ней обнаружен молодой человек, личность устанавливается. В ходе операции оба субъекта были ликвидированы. По предварительным данным, их тела должны находиться под завалами."

Прочитав отчет, Мая нахмурила брови. В ее голосе прозвучало непонимание и легкое отвращение:

– Медсестра, молодой человек… что за извращения?

Один из спасателей, углубившийся в наиболее пострадавшую часть руин, подал голос, в котором звучало потрясение.

– Твою мать, о господи мой! – вырвалось у него.

Мая, услышав его восклицание, тут же направилась в его сторону, пробираясь через нагромождение обломков. То, что предстало перед ее глазами, заставило ее отшатнуться. Под покореженными балками и грудами кирпичей лежали несколько черных мусорных мешков. Некоторые из них были разорваны, и оттуда виднелись фрагменты человеческих тел. Запах разложения ударил в нос.

Ужас отразился на лице Майи. Ее обычно строгий взгляд наполнился отвращением и гневом.

– Какого черта?! – выдохнула она, не отрывая взгляда от жуткой находки.

Мая отступила на несколько шагов от страшной находки, словно пытаясь физически отстраниться от увиденного ужаса. Ее лицо побелело, а в глазах читалось потрясение.

– Вызывайте наряд! – скомандовала она полицейским, ее голос звучал твердо, несмотря на внутреннее волнение. – Срочно! Нужно тщательно документировать абсолютно все, что здесь есть. Одна я с таким объемом не справлюсь.

Пока полицейские связывались с участком, в голове у Майи крутилась одна и та же мрачная мысль. Она смотрела на зияющие провалы разрушенной больницы, на черные мешки с останками, и холодный ужас сковывал ее сердце.

Что за врата в ад? – пронеслось в ее сознании.

Прибывший на место происшествия дополнительный наряд полиции оперативно приступил к своим обязанностям. Криминалисты в стерильных белых костюмах тщательно фиксировали каждую деталь обнаруженной находки. Щелчки затворов фотоаппаратов разносились в ночной тишине, запечатлевая расположение черных мусорных мешков, их повреждения, а также видимые фрагменты человеческих останков. Специалисты аккуратно измеряли расстояние между объектами, составляли подробные схемы места преступления, собирали образцы почвы и другие потенциальные улики, которые могли бы пролить свет на произошедшее.

После завершения первоначальной фиксации, тела, облаченные в зловещие черные пакеты, были осторожно перенесены в специализированные фургоны. Каждый мешок был промаркирован и опечатан для дальнейшей судебно-медицинской экспертизы. Территория вокруг разрушенной больницы была обнесена несколькими рядами сигнальной ленты, а по всему периметру были расставлены патрули, обеспечивающие сохранность места преступления до утра.

Мая, задумчиво наблюдавшая за кропотливой работой криминалистов и отъездом машин с телами, повернулась к капитану спасательной бригады. На его лице залегла глубокая тень усталости, а глаза выражали пережитое потрясение.

– Ваша команда сегодня проделала значительный объем работы в этих непростых условиях, – произнесла Мая, стараясь говорить спокойно, но в ее голосе чувствовалась серьезность. – Обнаружение этих… находок… кардинально меняет картину. На сегодня достаточно. Отдыхайте и набирайтесь сил. Завтра, с первыми лучами солнца, вам необходимо будет возобновить разбор завалов. Следует тщательно исследовать каждый сектор, каждую рухнувшую конструкцию. Не исключено, что под обломками могут находиться и другие улики, или, что еще хуже, новые жертвы. Ваша внимательность и профессионализм завтра будут крайне важны. Капитан устало кивнул, принимая слова Майи. На его лице промелькнула слабая тень благодарности за понимание. Он поднял руку и на мгновение коснулся ее плеча, выражая молчаливое согласие и, возможно, легкое сочувствие к тяжести ее работы.

– Без проблем, госпожа, – хрипло ответил он. – Мы продолжим завтра с новыми силами. Вам тоже стоит отдохнуть. Такая ночь никому легко не дается.

В его голосе чувствовалась искренняя забота, несмотря на пережитый ужас. Он понимал, что расследование только начинается и ляжет тяжелым временем на плечи этой хрупкой, но сильной женщины.

Майя кивнула капитану в ответ, чувствуя усталость, скопившуюся за эту долгую и кошмарную ночь. Она села в свою серую машину, и автомобиль плавно тронулся с места, унося ее прочь от зловещих руин. В свете фар мелькали оградительная лента и силуэты полицейских, оставшихся на посту.

Бригада спасателей, выполнившая свою тяжелую работу, также разъехалась. Их машины одна за другой покидали оцепленную территорию, оставляя за собой лишь призрачный свет фар, постепенно растворявшийся в ночной мгле.

На месте происшествия остались лишь патрульные полицейские. Они стояли по периметру оцепленной зоны, их фигуры едва различимы в темноте. Лишь тусклый свет их фонарей освещал красно-белую ленту, обозначающую границу между обычным миром и местом, где разыгралась трагедия. Они несли свою вахту, храня молчаливое бдение до рассвета, когда на смену ночи придет новый день и начнется кропотливая работа по расследованию этого мрачного преступления. Тишина вновь окутала руины, нарушаемая лишь редкими перекличками патрульных и завыванием ночного ветра.

Глава 2: Мертвый Аски

В салоне кареты скорой помощи, прорезавшей ночную тишину мерцающими огнями, царила атмосфера усталости и безмолвия. Утомленные медики, чьи лица хранили отпечаток пережитого, сопровождали безжизненное тело Аски в его последнюю земную обитель – больничный морг. По прибытии к месту назначения каталка с мрачным черным свертком была плавно извлечена из автомобиля и бесшумно скользнула по коридорам лечебного учреждения, пока не достигла холодных стен морга.

В тот час судебно-медицинский эксперт был всецело поглощен исследованием останков другой жертвы, чья трагическая история также завершилась на больничном столе. Следуя строгим правилам и протоколам, санитары, облаченные в белые халаты, бесстрастно поместили тело парня в одну из множества металлических камер холодильника. Дверь с едва слышным механическим щелчком закрылась, отрезая юношу от мира живых, погружая его в искусственно созданную ледяную тьму. В этом безмолвном хранилище, где время, казалось, утратило свою власть, а граница между жизнью и смертью стиралась под воздействием низких температур, тело Аски замерло в ожидании своей очереди на детальное исследование, которое должно было установить окончательную причину его гибели и пролить свет на обстоятельства его трагического конца. Холодный металл стеллажей и безжизненные тела вокруг создавали гнетущую атмосферу вечного покоя и забвения.

Устало вздохнув и поправив очки, судебно-медицинский эксперт вышел из дверей морга. Длинная смена подошла к концу, оставив после себя ощущение выполненного долга и одновременно тягостного соприкосновения со смертью. Он бросил мимолетный взгляд на дверь с табличкой "Патологоанатомическое отделение", за которой в холодной тишине оставались покоиться тела тех, чья земная жизнь подошла к концу.

Аски остался лежать в морозильной камере, среди других безмолвных тел. Металлические полки, пронизанные холодом, стали его временным пристанищем в ожидании завтрашнего дня, когда другой эксперт приступит к исследованию его тела, чтобы разгадать тайну его гибели. В ледяном царстве морга время словно остановилось, и лишь гул работающих холодильных установок нарушал абсолютную тишину, напоминая о неумолимом ходе времени для тех, кто еще жив.

Резкий рывок веками, словно пробуждение от кошмарного сна, ознаменовал возвращение Аски в мир чувств. Его правый глаз, прежде скрытый под сомкнутыми веками, распахнулся, излучая интенсивное изумрудное свечение, которое на мгновение рассеяло полумрак ледяной камеры. Сердце, до этого момента безмолвное, отозвалось на вернувшуюся искру жизни яростным, учащенным ритмом, словно колокол тревоги, бьющий в его груди. Сознание, до того скованное ледяным оцепенением, медленно заполнялось мутным маревом, обрывками воспоминаний и нарастающим чувством необъяснимого ужаса.

Замкнутое, тесное пространство морозильной камеры, с ее металлическими стенами, пронизанными могильным холодом, и ощущением неминуемой смерти, вызвало у Аски первобытный страх. Инстинкт самосохранения, пробудившийся вместе с возвращением жизни, подтолкнул его к отчаянному действию. Собрав волю в кулак, преодолевая сковывающую слабость, он с силой ударил плечом в холодную металлическую дверь. Раздался резкий скрежет, и дверь, содрогнувшись, подалась. Еще один яростный рывок, и покореженный металл с оглушительным лязгом отлетел в сторону, открывая ему проход в зловещую тишину морга.

Вывалившись на ледяной кафельный пол, он судорожно вдохнул затхлый, больничный воздух, смешанный с отчетливым запахом формалина. Его взгляд, лихорадочно метаясь в полумраке, пытался осмыслить окружающую обстановку. Ряды безликих металлических шкафов, каждый из которых скрывал чью-то трагически оборвавшуюся историю, тусклый свет дежурной лампы, отбрасывающий зловещие тени, каталки, покрытые окровавленными простынями – все детали этой картины ужаса медленно складывались в единое, леденящее душу осознание. Он находился в морге, в царстве мертвых.

Паника, холодная и липкая, сковала его тело. В голове промелькнули обрывки последних событий: обрушение больницы, странное видение прошлого, тьма, а затем – ледяная пустота. Невозможность объяснить свое воскрешение, осознание своего временного пребывания в этом жутком месте породили отчаянный вопрос, обращенный в безмолвие мертвой тишины:

– Это прикол какой-то, Энн? – прохрипел Аски, его голос сорвался и эхом отразился от холодных стен, наполняя морг отчаянным вопросом, оставшимся без ответа. В его словах звучало не только недоумение и страх, но и слабая, умирающая надежда на то, что все происходящее – лишь чья-то жестокая шутка, чья-то злая игра.

Дрожь била его, ледяной холод пронизывал до костей несмотря на то, что он лихорадочно натянул на себя свою одежду, валявшуюся неподалеку. Белая рубашка казалась тонкой и бесполезной против могильного холода морга а также красная футболка пропитанная кровью и рваные темно синие джинсы. Ощущение чужого, мертвого присутствия давило со всех сторон, заставляя его поеживаться. Каждый шорох, каждый скрип металла отзывался в душе леденящим ужасом.

Он неуверенно бродил по помещению, стараясь не смотреть на безликие металлические шкафы, вдоль которых тянулись каталки, покрытые белыми простынями, местами запятнанными бурым. Влажный, затхлый воздух казался наполненным призраками.

Внезапно резкая, пульсирующая боль пронзила его виски, словно кто-то вонзил в голову острый нож. Аски застонал и схватился за голову, пытаясь унять мучительную боль. И тут же, словно прорвало плотину, в его сознание хлынули обрывки воспоминаний, яркие и болезненные.

Он увидел прошлое – странное, искаженное, словно сон. Перед глазами мелькнула Энн, молодая, беззащитная, а затем – сцена операции, смутная и тревожная. Вспыхнул в памяти мимолетный, нежный поцелуй, ощущение чьих-то губ на своих. Затем возник образ маленького мальчика – его собственная детская версия, испуганно смотрящая на незнакомую женщину.

И следом, словно удар под дых, нахлынула жестокая, отвратительная картина. Он увидел молодую Энн, скорчившуюся от страха, а вокруг нее – безликие фигуры в белых халатах, чьи действия и слова были полны садистской издевки и унижения. Эта сцена врезалась в память с пугающей ясностью, вызывая волну ярости и сострадания.

Он отшатнулся, словно от удара, его лицо исказилось от боли и ужаса пережитых воспоминаний.

– Твою мать… – прошептал он, его голос дрожал от потрясения. Картина жестокости, свидетелем которой он невольно стал в своем путешествии сквозь время, теперь обрела зловещий смысл, объясняя многие черты характера Энн, ее ненависть и жестокость. Холод морга теперь казался ничем по сравнению с ледяным ужасом осознания того, что пришлось пережить этой рыжеволосой девушке.

Выбравшись из ледяного плена морга, Аски ощутил контраст между могильным холодом и прохладным дуновением ночного бриза как глоток свежего воздуха. Каждая клеточка его тела ликовала от возвращения в мир живых, хотя разум еще отказывался принимать случившееся. Ощущение свободы после сковывающего ужаса замкнутого пространства было почти осязаемым, словно сброшенные оковы. Оглядевшись по сторонам, он убедился в отсутствии поблизости ночного персонала больницы, чьи силуэты едва угадывались в тусклом свете дежурных огней. Крадучись, словно тень, он скользнул мимо спящих окон и вышел на улицу, где ночной город дышал своей тихой жизнью.

Полной грудью вдохнув влажный ночной воздух, пахнущий свежей травой и далекими огнями, Аски попытался прогнать въедливый запах формалина, все еще преследовавший его. Дрожь, колотившая его тело в ледяной камере, постепенно утихла, уступая место зябкости и ощущению глубокой нереальности происходящего, словно он все еще барахтался на границе сна и яви. Он неуверенно двинулся по темным дворам, лабиринт узких проходов и глухих стен казался отражением сумбура в его голове. Петляя между припаркованными автомобилями и темными подъездами, он механически направлялся в сторону своей квартиры, словно лунатик, ведомый инстинктом.

– Неужели все это было лишь кошмарным сном? – прошептал он, обращаясь к тишине ночи, его голос звучал хрипло и неуверенно, словно принадлежал незнакомцу. – Не было никакой Энн, никаких убийств, никакого путешествия во времени. Может быть, я действительно пережил клиническую смерть, и все эти странные, пугающие образы – лишь болезненные галлюцинации умирающего мозга, последняя отчаянная игра разума, пытающегося удержаться за ускользающую реальность?

Он продолжал бормотать бессвязные фразы, пытаясь найти рациональное объяснение необъяснимому, ухватиться за соломинку логики в бушующем море иррационального ужаса.

В этот самый момент из темноты переулка медленно выплыла серая машина. Следователь Майя, чьи мысли были все еще заняты жуткими находками в разрушенной больнице, возвращалась домой после напряженной ночной смены. Краем глаза она заметила одинокую, странно бредущую фигуру молодого человека. Любопытство и профессиональная бдительность заставили ее притормозить. Автомобиль плавно остановился рядом с Аски, и бесшумно опустилось тонированное стекло со стороны переднего пассажирского сиденья.

– Молодой человек, вы куда направляетесь в такой поздний час? – спросила Майя, внимательно изучая его осунувшееся лицо и помятую одежду. В ее голосе звучало участие, смешанное с легким подозрением. – С вами все в порядке? Может, вам нужна помощь?

Аски почувствовал, как внутри все похолодело от внезапного внимания. Он судорожно сглотнул, стараясь сохранить спокойное выражение лица и контролировать предательское дрожание рук. Благодарность судьбе за то, что его правый глаз оставался обычного цвета, была почти физической.

– Да, все в порядке, – ответил он, стараясь придать своему голосу уверенности, которая совершенно не соответствовала его внутреннему состоянию. – Я просто иду домой. Живу неподалеку.

Майя не отвела от него проницательного взгляда. Она отметила его бледность, растрепанные волосы и общую взволнованность.

– Вы выглядите довольно потрепанным, – заметила она, ее тон стал более настойчивым. – Если честно, я не уверена, что с вами все хорошо. Может, вас кто-то обидел? Или вам стало плохо?

– Нет-нет, – поспешно заверил ее Аски, отчаянно пытаясь прекратить этот опасный разговор. – Не беспокойтесь, правда. Все абсолютно нормально. Просто выдался тяжелый день, вот и все. Спокойной ночи. И спасибо за беспокойство.

Майя заглушила двигатель и медленно вышла из машины. Ее проницательный взгляд скользил по фигуре парня, осматривая его с ног до головы. Она обратила внимание на его помятую одежду, бледное лицо и лихорадочный блеск в глазах. Затем ее ноздри уловили слабый, но отчетливый, знакомый запах. Формалин. Этот резкий, специфический запах не мог принадлежать обычному прохожему.

– Я настаиваю, – твердо произнесла Майя, ее тон не оставлял места для возражений. – Давай я тебя подвезу. Ты явно не в том состоянии, чтобы идти пешком.

Аски почувствовал, как его решимость тает под ее напором и собственным изнеможением. Он пошатнулся, едва удерживаясь на ногах. Чтобы не вызывать дальнейших подозрений, он сдался.

– Ладно, спасибо, – пробормотал он, стараясь выглядеть как можно более безразличным.

Они оба сели в машину. Майя завела двигатель, и автомобиль плавно тронулся с места, направляясь в сторону дома Аски. В салоне повисла напряженная тишина. Майя внимательно следила за дорогой, но время от времени бросала быстрые, изучающие взгляды на своего странного попутчика.

– Как тебя зовут? – наконец спросила она, нарушая молчание. – И сколько тебе лет?

Аски отвернулся к окну, наблюдая за мелькающими огнями ночного города. Он чувствовал себя загнанным в угол.

– Аски, – неохотно ответил он. – Мне двадцать…

Майя легонько улыбнулась, стараясь расположить к себе молодого человека.

– Приятно познакомиться, Аски. Меня зовут Майя, мне двадцать семь.

– Взаимно… – тихо отозвался парень, отводя взгляд.

Майя сосредоточилась на дороге, но ее внимание то и дело возвращалось к странному пассажиру.

– Так что же ты делал в такой поздний час? – непринужденно поинтересовалась она.

Аски медленно перевел на нее взгляд, пытаясь придумать правдоподобное объяснение.

– Я… шел с вечеринки у друга, – неуверенно произнес он.

Глаза Майи сузились, ее улыбка стала едва заметной. В голове промелькнула едкая мысль: Ага, с вечеринки. Именно поэтому от тебя несет формалином? Она подавила желание задать этот прямой и неудобный вопрос.

Вместо этого она снова улыбнулась, делая вид, что принимает его объяснение.

– Ну теперь понятно, почему ты такой потрепанный, – сказала она с легкой иронией в голосе. – Веселье до утра – дело такое. Скоро будем на месте? Куда тебя отвезти?

Аски на мгновение замялся, пытаясь сориентироваться.

– Ой, точно, – пробормотал он, стараясь скрыть замешательство. – Это почти в центре города.

Только сейчас его взгляд случайно скользнул по ее груди, и он заметил небольшой металлический жетон. Присмотревшись, он не смог различить выгравированные на нем слова.

– А кем вы работаете? – спросил он, стараясь сохранить непринужденный тон, но внутри все сжалось от неясной тревоги.

Майя бросила на него быстрый взгляд, и на ее губах появилась легкая, почти хищная ухмылка.

– Я следователь, парень, – ответила она, в ее голосе прозвучала едва уловимая насмешка.

Услышав это, Аски почувствовал, как по спине пробежал ледяной холодок. Нервное напряжение мгновенно возросло до предела. Его правый глаз непроизвольно среагировал на вспыхнувшую тревогу, и тонкая зеленая аура едва заметно окутала его. Он инстинктивно прикрыл правый глаз рукой, делая вид, что трет переносицу, надеясь, что Майя ничего не заметила.

Майя бросила на него быстрый, проницательный взгляд.

– Ты в порядке? – спросила она, ее тон выражал легкое беспокойство, но в глазах читалась настороженность.

Аски отвернулся к окну, стараясь скрыть свое волнение.

– Да, – пробормотал он, чувствуя, как предательски дрожит голос. – Видимо, выпил слишком много… голова немного болит…

Майя молча кивнула, словно принимая его объяснение, но в ее глазах по-прежнему читалось сомнение. Она включила радио, пытаясь разрядить повисшее в салоне напряжение. Из динамиков донесся взволнованный голос диктора:

– Внимание, экстренное сообщение из Эшфилда! Сегодня ночью произошел страшный инцидент. Заброшенная больница, которая уже много лет не функционировала, внезапно обрушилась. Как сообщают очевидцы, непосредственно перед разрушением здания были слышны звуки выстрелов, а также наблюдалась яркая зеленая вспышка света. На месте происшествия работают спасательные службы и полиция. Информация о возможных жертвах и причинах обрушения уточняется…

Аски похолодел. Зеленая вспышка… это мог быть только его глаз. Его сердце бешено заколотилось, а в голове промелькнула мысль: они знают… они что-то знают. Он украдкой взглянул на Майю, пытаясь понять ее реакцию. Майя шумно выдохнула и достала из кармана пачку сигарет. Небрежным движением она извлекла одну и поднесла к губам.

– Ты не против, если я покурю? – спросила она, не отрывая взгляда от дороги.

Аски, все еще пребывавший в состоянии крайнего нервного напряжения, выдавил из себя:

– Нет, конечно. Все в порядке.

Майя чиркнула зажигалкой, и в салоне автомобиля появился едкий запах табачного дыма. Она сделала глубокую затяжку и выпустила облачко дыма в приоткрытое окно.

– Знаешь, – произнесла она, нарушая молчание, – я как раз расследую это дело с больницей. Это самый жуткий и странный случай за всю мою карьеру.

Парень почувствовал, как внутри все сжалось от страха. Осознание того, что он находится в эпицентре этих загадочных и ужасных событий, давило на него сокрушительной тяжестью.

– Вот как… – пробормотал он, стараясь, чтобы его голос звучал как можно более равнодушно.

Убедившись, что его глаз не светится, Аски робко взглянул на девушку.

– Простите, а можно мне сигарету?

Майя удивленно посмотрела на него.

– А ты куришь?

Аски кивнул и неуверенно взял сигарету с зажигалкой и подкурил. Поднеся ее к губам, он сделал первую затяжку и тут же закашлялся, его лицо скривилось от неприятного ощущения.

Майя усмехнулась, наблюдая за его мучениями.

– Значит, все-таки некурящий, – констатировала она. – Ну, это, конечно, твое дело, Аски, но я бы не советовала начинать.

Он несмотря на кашель, продолжал делать неумелые затяжки, пытаясь выглядеть непринужденно.

– Все нормально, – откашлявшись, произнес он. – Просто ночь выдалась… нервная.

Майя бросила на него долгий, проницательный взгляд, в котором читалось явное подозрение.

– Нервная, говоришь? – протянула Майя, не отрывая взгляда от дороги, но чувствуя на себе его беспокойный взгляд. – Обычно вечеринки у друзей не заканчиваются такой нервозностью, да еще и с желанием закурить впервые в жизни. Что-то ты недоговариваешь, Аски.

Аски замялся, потушил недокуренную сигарету и выбросил ее в окно.

– Да нет, просто… просто много всего произошло. Друзья там… ну, всякое бывает.

Майя усмехнулась, но в ее глазах не было веселья.

– Всякое бывает, это точно. Особенно когда взрываются заброшенные больницы, а очевидцы рассказывают о странных зеленых вспышках. Ты случайно не видел ничего подобного, возвращаясь со своей бурной вечеринки?

Аски почувствовал, как его сердце ухнуло куда-то вниз. Он старался сохранять спокойствие.

– Нет, ничего такого не видел. Я шел другой дорогой, да и поздно уже было, темно.

– Темно, говоришь? – Майя бросила на него быстрый взгляд. – А ты уверен, что хорошо себя чувствуешь? Ты какой-то бледный.

– Правда, все в порядке. Сейчас доеду домой и отдохну. Все пройдет.

Майя молча кивнула, но ее рука непроизвольно скользнула к внутренней стороне пиджака.

– Ну хорошо, Аски. Как скажешь. Но если тебе станет хуже, не стесняйся обратиться за помощью. Всякое бывает, помнишь? Особенно после бурных вечеринок вблизи мест, где происходят странные взрывы и появляются зеленые вспышки.

Она выдержала паузу, внимательно наблюдая за его реакцией. Аски молчал, уставившись в окно. Напряжение в салоне автомобиля сгущалось с каждой секундой.

Аски, чьи нервы были на пределе, не выдержал пронизывающего взгляда Майи. Он резко повернулся к ней, и в его голосе зазвучали обвинительные нотки.

– Я вижу, каким взглядом ты на меня смотришь, – выпалил он, нахмурив брови. – Неужели ты действительно меня в чем-то подозреваешь?

Он сжал кулаки, стараясь сдержать поднимающуюся волну паники и возмущения.

– Если ты и правда следователь, как говоришь, то присмотрись внимательнее! – продолжил Аски, стараясь говорить как можно убедительнее. – Как ты думаешь, может ли обычный парень сделать что-то подобное… это… что там случилось, находясь в компании друзей где-то в пяти километрах от этой заброшенной больницы? Это же абсурд!

Он сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться.

– У меня есть алиби, понимаешь? Друзья могут подтвердить, где я был всю ночь. Так что твои подозрения абсолютно беспочвенны. Ты просто ищешь виноватого там, где его нет.

Майя резко затормозила, и машина остановилась посреди темной улицы. Она медленно убрала руки с руля и повернулась к Аски, ее взгляд стал холодным и пронзительным.

– Ты довольно наблюдателен, – произнесла она ледяным тоном, – только вот заметь, Аски… ты почему-то приблизительно знаешь расстояние до этой самой больницы. А ведь, по твоим словам, ты был на вечеринке у друзей и понятия не имеешь, что там произошло. Странное совпадение, не находишь?

Аски почувствовал, как его щеки заливает краской. Он судорожно сглотнул и отвел взгляд, не в силах выдержать ее пристального взгляда. Майя не отрывала от него глаз, в ее взгляде читалось нескрываемое подозрение и острый ум следователя, который уловил малейшую нестыковку в его словах. Тишина в салоне машины стала давящей, наполненной невысказанными обвинениями и страхом разоблачения.

Аски почувствовал, как все его тело сковывает ледяной ужас. Голова словно наполнилась свинцом, а в ушах зазвенело.

Внезапно выражение лица Майи резко изменилось. Ее строгий взгляд сменился широкой, заразительной улыбкой, и она залилась смехом. Она снова завела машину и продолжила поездку.

– Расслабься, парень, – сказала она, все еще посмеиваясь. – Это у меня такой своеобразный юмор. Решила немного тебя разыграть. Видел бы ты свое лицо!

Аски судорожно выдохнул, чувствуя, как напряжение медленно покидает его тело. Он потер лоб, пытаясь унять головную боль.

– Да уж, смешно, – выдавил он слабую улыбку, чувствуя, как внутри все еще дрожит от пережитого страха. Вот черт, чуть не спалился, – подумал он.

Машина плавно остановилась у подъезда Аски. Майя протянула ему небольшую картонную визитку. На ней было напечатано: "Майя Визор" и номер телефона.

– Славный ты парень, Аски, – сказала она с теплой улыбкой. – Вот, держи. В случае чего можешь звонить. Доброй ночи!

Аски взял визитку, чувствуя легкое замешательство. Прежде чем он успел что-либо ответить, Майя кивнула ему на прощание, и ее серая машина быстро скрылась за поворотом. Он остался стоять у порога своего подъезда, держа в руке тонкий картонный прямоугольник.

– Просто звиздец… – пробормотал он себе под нос, уставившись на визитку в свете уличного фонаря. Осознание того, насколько близко он подошел к разоблачению, и какая странная и опасная женщина его подвезла, обрушилось на него всей своей тяжестью. Сдавленный вздох вырвался из груди Аски, когда он, наконец, добрался до двери своего подъезда. Прохладный, затхлый воздух лестничной клетки показался ему спасительным оазисом после гнетущей атмосферы машины Майи. Медленно, словно неся на плечах непосильную ношу, он преодолел несколько пролетов, каждый скрип старых ступеней отдавался болезненным эхом в его измученном сознании. Достигнув своей квартиры на втором этаже, он с недоумением обнаружил, что дверь неплотно прикрыта, словно кто-то забыл ее за собой. В голове тут же всплыла картина его стремительного, почти панического бегства из дома несколько часов назад, когда тревожная смс от Джона заставила его забыть обо всем на свете, включая элементарную безопасность собственного жилища. Замок так и остался не защелкнутым, безвольно повиснув в дверной коробке.

С облегчением осознав причину незапертой двери, Аски толкнул ее плечом и шагнул внутрь. Полумрак квартиры встретил его тишиной, нарушаемой лишь слабым гудением холодильника на кухне. Знакомый беспорядок, оставленный его спешными сборами, бросался в глаза: на вешалке небрежно висела куртка, на полу валялась скомканная футболка. Он устало стянул с себя помятую одежду, словно сбрасывая бремя пережитого дня. Ткань неприятно пахла больничной стерильностью, смешанной с резким ароматом табачного дыма, оставшимся после общения с Майей. Кроссовки с глухим стуком упали на пол в коридоре. Ощущая острую потребность избавиться от всего, что напоминало о кошмаре минувшей ночи, Аски, не заботясь о приличиях, нагой прошел в гостиную.

Здесь царил еще больший хаос: на журнальном столике среди разбросанных книг и бумаг одиноко стояла недопитая чашка с остывшим чаем, пульт от телевизора лежал на диване, словно брошенный в спешке. Комната казалась холодной и неуютной, словно отражая пустоту и смятение в душе парня. Он поежился от внезапного озноба, но мысль о горячем душе и возможности наконец-то побыть одному казалась сейчас единственным спасением. Войдя в ванную комнату и машинально повернувшись к зеркалу, чтобы оценить свое отражение, Аски замер, словно пораженный молнией. То, что он увидел на своей спине, повергло его в состояние глубочайшего шока. На бледной коже отчетливо виднелись несколько рваных ран, характерных для пулевых отверстий. Вокруг них алели свежие следы кровоподтеков. Но самое невероятное заключалось в том, что эти раны… заживали.

Прямо на его глазах края разошедшейся кожи медленно, но верно стягивались, кровотечение прекращалось, а багровые синяки тускнели, словно время повернулось вспять только для этих ужасных отметин. он судорожно сглотнул, чувствуя, как по спине пробегает волна мурашек, смешанная с ледяным ужасом. Он осторожно протянул руку и коснулся одного из затягивающихся отверстий. Под пальцами он ощутил странное покалывание, словно под кожей пульсировала неведомая энергия.

Он беспомощно уставился на свое отражение в зеркале, его лицо исказилось от изумления и непонимания. В голове проносились обрывки воспоминаний: кабинет в разрушающейся больнице, летящие пули, резкая боль в спине, темнота… Он отчетливо помнил, как закрыл Энн своим телом, принимая на себя смертельный град свинца. Как же он мог быть жив? И что это за невероятное, пугающее исцеление происходило прямо сейчас?

Реальность происходящего казалась настолько абсурдной и невозможной, что Аски на мгновение усомнился в своем рассудке. Может быть, он все еще находится в бреду, порожденном пережитым шоком? Но боль, которую он чувствовал, прикосновение к заживающим ранам – все было слишком реально, слишком осязаемо, чтобы быть плодом воображения. Он продолжал неподвижно стоять перед зеркалом, рассматривая эту невероятную картину, пытаясь найти хоть какое-то логическое объяснение происходящему, но в голове была лишь оглушающая пустота и нарастающее чувство мистического ужаса. Тяжело выдохнув, Аски отвернулся от зеркала, стараясь отбросить наваждение увиденного. Страх и непонимание боролись в его душе, оставляя после себя горький привкус тревоги.

– Надеюсь, Майя ничего такого не заметила… – пробормотал он, вспоминая ее проницательный взгляд и странные вопросы. Мысль о том, что следователь могла что-то заподозрить, заставляла его нервничать еще сильнее.

Стараясь отвлечься от пугающих откровений своего тела, он включил горячую воду в душе. Обжигающие струи, массируя напряженные мышцы, принесли некоторое облегчение. Он стоял под потоками пара, закрыв глаза, и пытался упорядочить свои мысли, хотя в голове царил полный хаос. Воспоминания о прошлой ночи, встреча с Энн, перемещение во времени, смерть и внезапное воскрешение – все это казалось бредом, не имеющим ничего общего с реальностью. Но раны на спине, которые так быстро заживали, были неоспоримым доказательством того, что произошло нечто невероятное. Выйдя из душа, окутанный клубами пара и ощущая приятное расслабление в мышцах, Аски машинально бросил взгляд на свое отражение в запотевшем зеркале. То, что он увидел, заставило его замереть с полотенцем в руках, а челюсть отвисла от изумления. На его спине не было и следа от вчерашних ранений. Кожа была гладкой и чистой, словно ничего и не происходило. Ни рубцов, ни покраснений, ни малейшего намека на пулевые отверстия.

Он медленно провел рукой по спине, ощущая лишь гладкую, влажную кожу. Неверие и изумление переполняли его. Это было невозможно, абсурдно. Еще несколько минут назад он отчетливо видел эти ужасные раны, наблюдал, как они затягиваются. А теперь… ничего. Словно кошмарный сон, который растворился с первыми лучами солнца.

Аски растерянно моргал, пытаясь понять, не играет ли с ним разум. Он потер глаза, снова посмотрел в зеркало – результат был тот же. Чистая, неповрежденная кожа. Это выходило за рамки любого логического объяснения. Он чувствовал себя персонажем фантастического фильма, чьи способности выходят за пределы человеческого понимания.

В голове промелькнула мысль о его светящемся глазе, о замедлении времени. Может быть, это как-то связано? Может быть, этот странный дар не ограничивается лишь восприятием времени? Но как это могло привести к такому быстрому и полному исцелению? Вопросов становилось все больше, а ответов не было. Единственное, что Аски знал наверняка – его жизнь никогда уже не будет прежней. Ошеломленный увиденным и совершенно измотанный пережитым, Аски машинально обернул вокруг бедер махровое полотенце. В голове царила полная неразбериха, смешанная с усталостью, которая валила с ног. Он бесцельно прошел в гостиную и, не раздеваясь, рухнул на диван. Мягкие подушки показались спасительным оазисом в бушующем море его мыслей.

Сон сморил его почти мгновенно. Сознание, измученное кошмарными событиями и необъяснимыми явлениями, наконец-то отключилось, погружая Аски в глубокий, беспробудный сон. В царстве Морфея он мог на время забыть о преследовавшей его смерти, о странной медсестре, о путешествии во времени и о невероятном исцелении. Лишь беспокойные вздохи и редкие вздрагивания выдавали тяжесть пережитого, но в целом его сон был похож на забытье, столь необходимое израненной душе и телу.

Глава 3: Допрос и дело

Майя Визор начала свое утро с ритуала, призванного пробудить не только тело, но и разум. Контрастные струи воды, сменяющие друг друга, словно вымывали остатки ночных кошмаров и наполняли энергией каждую клеточку. Перед зеркалом она провела несколько минут, оттачивая свой деловой облик: строгий костюм безупречно сидел по фигуре, а тщательно уложенные темные волосы обрамляли лицо, подчеркивая волевой подбородок и высокий лоб. Легкий макияж лишь оттенял природную красоту, делая акцент на пронзительных синих глазах, которые сегодня излучали не только решимость, но и едва уловимую тревогу.

На кухне ее ждал аромат свежемолотых зерен, превратившихся в обжигающий эспрессо, и аппетитный вид яичной глазуньи, окруженной яркой россыпью нарезанных овощей – болгарского перца, помидоров черри и зеленой спаржи. Завтрак в одиночестве позволил ей сосредоточиться на предстоящем дне и обдумать странные обстоятельства вчерашней ночи. Закончив трапезу, она еще раз бросила взгляд на свое отражение, словно убеждаясь в собственной собранности и готовности к любым неожиданностям. Удовлетворенно кивнув своему отражению, она вышла из дома, где ее уже ждала верная серая машина, ставшая неотъемлемой частью ее рабочего образа. Первым делом следователь Визор направилась в участок на служебной машине, где ее ждали ответы на мучившие ее вопросы.

За стойкой дежурного ее приветствовал молодой офицер Стэн, чье лицо выражало искреннее сочувствие.

– Доброе утро, мисс Майя, – произнес он, его голос был приглушенным, словно он все еще находился под впечатлением от ночных событий. – Слышал о том, что произошло в заброшенной больнице… ужасное зрелище, насколько я понимаю. Весь участок только об этом и говорит.

Майя ответила ему сдержанной улыбкой, в которой чувствовалась усталость, но не сломленность.

– Доброе утро, офицер Стэн. Да, ночь выдалась… весьма неординарной. Полагаю, вы уже в курсе обнаруженных тел?

Затем она наклонилась к стойке, понизив голос.

– Стэн, мне нужна срочная информация по одному человеку, с которым я вчера случайно столкнулась. Имя – Аски… а вот фамилию, черт возьми, совсем вылетело из головы! Вся эта ночная суматоха…

Офицер усмехнулся, наблюдая за ее досадливым жестом. Он был наслышан о цепкой памяти мисс Визор и ее внезапная забывчивость показалась ему забавной.

– Бывает, мисс Майя. А возраст у этого Аски какой? Примерно хотя бы сможете вспомнить? Это может сузить круг поиска в базе данных.

Майя на мгновение задумалась, пытаясь восстановить в памяти детали их краткой встречи. В ее голове всплыли смутные образы его молодого лица, немного растерянного взгляда и помятой одежды.

– Вроде как… ему около двадцати лет было. Совсем молодой парень. Высокий, темные волосы… и знаете, у него глаза разного цвета были. Один зеленый, другой… кажется, светлый какой-то. Это довольно приметная деталь, надеюсь, поможет.

– Отлично, мисс Майя, – ответил Стэн, кивая. – Потребуется некоторое время, чтобы обработать такой запрос с учетом возраста и особых примет, но как только появится результат, я немедленно отправлю вам всю информацию на ваш служебный планшет. Договорились?

Майя слегка склонила голову в знак благодарности.

– Спасибо, Стэн. И вам желаю спокойного рабочего дня, без происшествий.

Она уже повернулась, чтобы уйти, но голос офицера остановил ее.

– Мисс Майя, вас уже ждут в комнате для допросов…

Майя невольно поморщилась. Допросы были той частью ее работы, которую она терпеть не могла – это всегда было утомительное противостояние характеров и попытка выудить правду из лабиринта лжи и увиливаний. Однако профессиональный долг был превыше личных антипатий. Она кивнула Стэну и направилась к лифту, спустившись на нужный этаж.

В комнате для допросов на столе лежала тонкая папка с делом. Бегло просмотрев материалы, Майя прочитала: "Драка в баре 'У старого лося'. Подозреваемый: Джон, 18 лет". Она закатила глаза. Неужели из-за банальной потасовки теперь устраивают полноценные допросы?

С этими мыслями она вошла в небольшую комнату, где за металлическим столом уже сидел молодой парень с испуганным видом. Джон нервно теребил край своей футболки и избегал смотреть Майе в глаза.

Майя спокойно присела напротив него, поставив папку на стол.

– Здравствуй, Джон, – произнесла она ровным, спокойным голосом, стараясь не проявлять своего раздражения. – Неужели теперь из-за обычных драк в баре у нас тут целые допросы устраивают? Что-то серьезное произошло, или я что-то пропустила?

– Здрасьте… – пробормотал Джон, все еще избегая взгляда Майи.

– Так что там вчера произошло в «У старого лося»? – мягко поинтересовалась Майя, открывая папку и делая вид, что изучает материалы дела.

Джон вздохнул и начал рассказывать, запинаясь и нервно поглядывая на следователя:

– Ну, как… мы с друзьями зашли… выпить немного. Там было шумно, народу много… Я случайно толкнул одного парня, ну, плечом задел, ничего такого. А он сразу быковать начал, типа, смотри куда прешь… Я извинился, честно. А он не успокаивался, толкнул меня в ответ. Ну, слово за слово…

– И ты подрался? – уточнила Майя, поднимая на него взгляд.

– Ну, как подрался… он замахнулся, а я… ну, увернулся, а он равновесие потерял и упал. Ударился, кажется, сильно. А его друзья сразу на меня налетели, ну и завязалась потасовка. Но я никого сильно не бил, честно! Просто защищался. А потом кто-то полицию вызвал… прямо ночью.

Майя кивнула, делая пометки в папке.

– Понятно. Обычная пьяная драка. А почему тебя только сейчас вызвали? Инцидент же вчера произошел?

– Да вот, сам не пойму, – пожал плечами Джон. – Вроде как разобрались там на месте, меня опросили в участке и отпустили. А сегодня утром позвонили, сказали, чтобы я явился.

В этот момент дверь комнаты допросов приоткрылась, и внутрь заглянул взволнованный офицер Стэн.

– Мисс Визор, извините, что прерываю, но тут такое дело… – он запнулся, его взгляд был встревоженным. – Ночью к дежурному двое подростков прибежали… в ужасном состоянии. Говорили, что какая-то… медсестра в черном… убила их друга в заброшенной больнице.

Майя отложила ручку и удивленно посмотрела на офицера.

– Что? Какая медсестра? В заброшенной больнице? Это еще что такое?

Джон, сидевший напротив, тоже выглядел озадаченным и испуганным, переводя взгляд со следователя на офицера.

Джон, услышав слова офицера о медсестре и заброшенной больнице, внутренне похолодел. В его памяти отчетливо всплыли ночные события в участке. Он прекрасно помнил двух перепуганных подростков, ворвавшихся в дежурную часть сбивчивым рассказом о жестокой убийце в черной форме медсестры. Он также помнил свое собственное сообщение Аски, отправленное в порыве отчаянной надежды помочь другу и предупредить Энн о надвигающейся опасности.

Однако сейчас, сидя напротив следователя, Джон понимал, что упоминание Аски и его связи с Энн может лишь усугубить ситуацию и привлечь ненужное внимание к его другу, которого он считал погибшим. Страх и желание защитить память Аски заставили его промолчать об их знакомстве и своей роли в тех трагических событиях.

– Да… да, я помню этих ребят, – неуверенно произнес Джон, стараясь выглядеть лишь случайным свидетелем. – Они были очень напуганы, кричали что-то про медсестру… и про больницу эту старую. Жуть какая-то…

– Похоже на то, – задумчиво произнесла Майя, провожая взглядом вышедшего офицера. Она снова перевела взгляд на Джона, в ее синих глазах читалась задумчивость. – Значит, не только пьяная драка была вчера вечером в участке. Эти подростки… их рассказ звучит довольно странно. Медсестра в заброшенной больнице… убийство…

Она сделала паузу, словно размышляя вслух.

– Ты говоришь, что видел этих ребят. Что именно они рассказывали? Постарайся вспомнить все детали. Любая мелочь может быть важна. Они упоминали какие-нибудь особые приметы этой медсестры? Или… жертвы?

– Мисс, конечно, у вас наверняка уже есть все эти детали в отчетах, но я расскажу вам, как это выглядело с моей стороны, – начал Джон, стараясь говорить спокойно и уверенно, словно просто пересказывая увиденное. Он тщательно следил за своими словами, ни разу не упомянув ни Аски, ни Энн.

– Этих подростков было двое, когда они прибежали в участок, но, судя по их сбивчивому рассказу, изначально их было трое. Они, как я понял, решили забраться в эту заброшенную больницу… ну, знаете, из любопытства или ради острых ощущений, как это обычно бывает у молодежи. И там, внутри, на них кто-то напал. Они говорили, что их друга схватила какая-то… женщина, одетая в черное, похожая на медсестру. Они были в ужасе, кричали, что она его убила. Ну и дежурный, конечно, сразу вызвал на место патруль, чтобы проверить их слова. А меня после опроса по драке отпустили домой. Вот и все, что я видел и слышал. Больше ничего не знаю.

Майя устало потерла переносицу, закрыв на мгновение глаза. Рассказ Джона, хоть и не полный, складывался в общую картину, подтверждая слова перепуганных подростков. Странная медсестра, убийство в заброшенной больнице… дело становилось все более запутанным и тревожным.

– Что ж, более-менее понятно, – произнесла она, открывая глаза и глядя на понурившегося Джона. – Спасибо за сотрудничество, Джон. Твои показания были полезны. Хотя… – она строго посмотрела на него, – штраф тебе все равно полагается. Распитие крепких алкогольных напитков разрешено только с двадцати одного года. Так что будь добр, в следующий раз соблюдай закон.

Джон обреченно опустил голову на стол, застонав:

– Ну блин…

– Все, свободен, – кивнула Майя Джону, давая понять, что допрос окончен.

Двое подошедших полицейских подняли поникшего юношу и вывели его из комнаты. Майя проводила их взглядом, затем откинулась на спинку стула, запрокинув голову. Ее взгляд устремился в потолок.

– Все это как-то… до жути странно, – пробормотала она вслух, словно разговаривая сама с собой. – Но в то же время… некоторые пазлы начинают складываться. Медсестра-убийца, заброшенная больница, зеленые вспышки… и этот парень, Аски… его странное поведение, запах формалина… Слишком много совпадений. Нужно срочно получить информацию по нему от Стэна. Что-то мне подсказывает, что он ключ ко всему этому кошмару.

Майя вышла из комнаты допроса с тяжелым чувством. В голове роились мысли, пытаясь выстроить логическую цепочку из обрывочных сведений и странных совпадений. Покинув участок, она села в свою машину и направилась к месту, которое стало эпицентром ночного кошмара – к руинам заброшенной больницы.

На улице был день, заливая окрестности ярким солнечным светом, который, однако, не мог рассеять мрачную атмосферу, витавшую над разрушенным зданием. По прибытии Майю встретила группа людей в строгой темной форме, явно принадлежавших к спецслужбам. Один из них, высокий мужчина с суровым взглядом, преградил ей путь.

– Следователь Майя Визор, – произнес он властным тоном, – с этого момента данное дело переходит в юрисдикцию специальных служб. Вы отстранены от дальнейшего расследования. Можете быть свободны и отдыхать. Все необходимые материалы будут запрошены у вашего участка.

– Простите, что?! – возмущенно воскликнула Майя, ее обычно спокойный голос сорвался на крик. – На каком основании вы меня отстраняете? Я вела это дело с самого начала! Я обнаружила тела, я проводила опрос свидетелей! У меня есть зацепки!

Мужчина из спецслужб оставался невозмутимым.

– Приказ вышестоящего руководства, следователь Визор. Обнаруженные улики и характер преступления выходят за рамки вашей компетенции. Дальнейшее расследование будет проводиться на другом уровне.

– Вы хоть представляете, сколько времени и сил я потратила на это дело?! – негодовала Майя, скрестив руки на груди. – Я знаю каждую деталь, каждую мелочь! Вы просто собираетесь присвоить себе мои наработки и выставить меня за дверь?

– Никто не собирается присваивать ваши заслуги, – спокойно ответил представитель спецслужб. – Ваши отчеты будут изучены. Но сейчас ситуация требует вмешательства специалистов другого профиля. Поймите, это в интересах следствия.

– В интересах следствия было бы позволить мне продолжить! – парировала Майя. – У меня есть интуиция, я чувствую это дело! Вы понятия не имеете, с чем мы тут столкнулись!

– Еще раз повторяю, следователь Визор, – жестко отрезал мужчина. – Вы отстранены. Прошу вас покинуть территорию. Дальнейшее ваше присутствие здесь нежелательно.

Майя сжала кулаки, ее глаза метали молнии.

– Да как вы смеете?! Я офицер полиции! У меня есть полномочия!

– Ваши полномочия больше не распространяются на это дело, – твердо заявил представитель спецслужб, указывая ей на выход. – Прошу вас не создавать препятствий.

Майя, сдерживая рвущийся наружу гнев, резко развернулась и, не говоря ни слова, направилась к своей машине. Достигнув водительского сиденья, она с силой ударила кулаками по рулю, сорвав с губ глухой, яростный рык.

– Черт! Да какого хрена?! – прошипела она сквозь стиснутые зубы, чувствуя, как несправедливость и бессилие захлестывают ее. Она чувствовала, что была на пороге чего-то важного, что нити расследования начинали складываться в единую картину, и теперь ее грубо отстранили, лишив возможности довести дело до конца. Ярость клокотала в ее груди, смешиваясь с горьким разочарованием. Она чувствовала себя пешкой в чужой игре, выброшенной за ненадобностью.

С дрожащими от злости руками Майя достала из пачки сигарету и нервно чиркнула зажигалкой. Глубокая затяжка обожгла легкие, но немного успокоила бурю эмоций. Выпустив облако дыма, она завела машину и, резко сорвавшись с места, покинула окрестности разрушенной больницы.

Ехать обратно в участок, чтобы заниматься рутинными делами, было выше ее сил. Чувствуя острую потребность побыть одной и хоть немного привести мысли в порядок, Майя направилась в сторону городского парка. Зеленые аллеи и шум листвы всегда оказывали на нее успокаивающее действие.

Припарковав машину на тихой улочке, она вышла и медленно побрела по извилистым дорожкам парка. Солнечные лучи пробивались сквозь густую листву, создавая причудливые узоры на земле. Майя глубоко вдыхала свежий воздух, пытаясь отогнать навязчивые мысли о странном деле и несправедливом отстранении. Она села на скамейку в тени раскидистого дуба и устремила взгляд на играющих на лужайке детей. Их беззаботный смех на мгновение отвлек ее от мрачных раздумий, но чувство неудовлетворенности и незаконченности дела по-прежнему грызло ее изнутри. Она чувствовала, что в этом странном деле кроется что-то очень важное, что-то, что спецслужбы, возможно, не захотели ей доверить. И эта мысль не давала ей покоя.

Глава 4: Взаимная выгода

Аски проспал почти весь день, погрузившись в глубокий, восстанавливающий сон, словно пытаясь компенсировать бессонную и кошмарную ночь. Пробуждение пришло лишь после полудня, когда солнечные лучи настойчиво пробивались сквозь занавески, ласково касаясь его лица. Он лениво потянулся, чувствуя приятную слабость в теле.

Приведя себя в порядок, умывшись и переодевшись в свежую одежду, Аски машинально подключил к зарядке найденный на диване телефон – пережитые события выбили из колеи, и он совсем забыл о нем. Легкий завтрак вернул ему немного сил, и, чувствуя потребность развеяться и проветрить голову от тягостных мыслей, он решил прогуляться, надев привычную ему одежду. Интуитивно его ноги направились в сторону городского парка, того самого места, где сейчас, погруженная в свои раздумья, сидела Майя.

Аски издалека заметил знакомую фигуру на скамейке под большим дубом. Это была следователь Визор. Он не хотел новой встречи, опасаясь ее проницательного взгляда и неудобных вопросов, поэтому решил незаметно пройти мимо, надеясь остаться незамеченным. Однако Майя, чье внимание было рассеянным, но профессиональная наблюдательность никуда не исчезла, подняла голову и сразу же узнала вчерашнего ночного попутчика.

– Эй! Молодой человек! – окликнула она его, прежде чем он успел скрыться за густыми кустами роз. – Аски, верно? Какая неожиданная встреча!

Аски замер на месте, словно пойманный с поличным. Он не ожидал этой встречи и теперь чувствовал себя крайне неловко. Медленно повернувшись к Майе, он попытался изобразить на лице удивление.

– Ой… здравствуйте, Майя, кажется? Какая действительно неожиданность. Я просто… гуляю.

Майя внимательно наблюдала за ним, и ее взгляд скользнул по его лицу. Ее проницательные синие глаза вдруг задержались на его глазах разного цвета – ярко-зеленом правом и молочно-белом левом. Она нахмурилась, припоминая тусклое освещение прошлой ночи.

– Гуляешь, говоришь? – протянула она, ее голос звучал задумчиво. – Странное совпадение, что мы снова встретились. Знаешь, Аски… я вчера не очень хорошо рассмотрела твои глаза. У тебя… один зеленый, а другой… белый? Это довольно необычно.

Аски почувствовал, как его сердце начинает биться быстрее. Он попытался скрыть волнение.

– Да… такая вот особенность, – небрежно бросил он, стараясь отвести взгляд. – Ничего особенного.

Майя не сводила с него глаз, ее взгляд стал более пристальным.

– Нет, Аски, это действительно необычно. Я никогда раньше не видела ничего подобного. Скажи… а твой зеленый глаз… он иногда светится?

Аски похолодел. Он инстинктивно прикрыл правый глаз рукой, делая вид, что чешет переносицу.

– Светится? С чего бы ему светиться? Это обычный глаз, просто другого цвета. Вы, наверное, что-то путаете…

Майя слегка наклонила голову, ее глаза сузились.

– Нет. Я очень хорошо помню. Мне показалось, что на мгновение… но, возможно, мне и правда показалось. Присаживайся, Аски. Поговорим немного. У меня есть к тебе пара вопросов.

Он устало вздохнул, чувствуя, как ускользающее ощущение покоя снова сменяется тревогой.

– А может… без вопросов? – тихо произнес он, стараясь придать своему голосу как можно больше усталости и безразличия. – Мне просто хочется немного спокойствия. Вчерашняя ночь выдалась… утомительной.

Он опустил взгляд на свои кроссовки, избегая прямого контакта с проницательными глазами Майи. Ему отчаянно хотелось избежать этого разговора, уйти, раствориться среди гуляющих в парке людей и попытаться забыть обо всем, что произошло. Но интуиция подсказывала ему, что следователь Визор не так просто его отпустит. Ее внезапное внимание к его глазам и настойчивое желание поговорить не предвещали ничего хорошего.

Майя внимательно посмотрела на Аски, заметив искреннюю усталость в его глазах. Она на мгновение задумалась, словно взвешивая что-то.

– Ладно, – наконец произнесла она, смягчив тон. – Понимаю. Вчерашний день выдался странным для всех нас. Но… может быть, мы просто немного поговорим? Не как следователь и свидетель, а… как два случайных человека, встретившихся в парке. Расскажем немного о себе, чтобы скоротать время. Что скажешь?

Аски с недоверием посмотрел на нее, но предложение показалось неожиданно привлекательным. Возможность отвлечься от тревожных мыслей, пусть даже в обществе этой проницательной женщины, не казалась такой уж плохой идеей.

– Ну… хорошо, – неуверенно согласился он, присаживаясь на край скамейки, сохраняя небольшую дистанцию.

– Отлично, – улыбнулась Майя, и эта улыбка показалась Аски на удивление искренней. – Тогда я начну. Меня зовут Майя Визор, как ты уже знаешь. Мне двадцать семь лет. Работаю следователем, что тоже не секрет. Люблю свою работу, хотя иногда она бывает… напряженной. В свободное время стараюсь читать, гулять в парке, как сейчас, и иногда хожу на концерты. А ты, Аски? Расскажи о себе.

Аски немного расслабился, почувствовав, что напряжение спадает.

– Меня зовут Аски, мне двадцать лет. – Он немного помолчал, подбирая слова. – Я… добрый, наверное. Люблю музыку, разную – рок, электронную, иногда классику. Еще люблю играть в видеоигры, когда есть свободное время. Сейчас вот… пытаюсь прийти в себя после вчерашнего.

– Музыка и игры – это хорошо, – кивнула Майя. – Какой жанр игр предпочитаешь? У меня иногда выдается свободный вечер, думаю, во что бы такое поиграть. Может, посоветуешь что-нибудь?

Парень немного оживился, эта тема была ему ближе и понятнее.

– Ну, мне нравятся RPG, всякие приключения с открытым миром. Еще люблю стратегии, где нужно думать головой. А из последнего… мне очень понравилась одна игра, там про путешествия во времени… очень затягивает.

Он осекся, внезапно осознав, что сказал лишнее. Майя внимательно посмотрела на него, но, кажется, не придала его словам особого значения.

– Путешествия во времени, говоришь? Звучит интересно. Надо будет как-нибудь попробовать. А кроме игр и музыки, что еще тебе нравится? Какие-нибудь хобби, увлечения?

Аски немного подумал.

– Ну… раньше я еще рисовал немного. Граффити увлекался. Сейчас как-то времени не хватает. А ты, Майя? Кроме работы и книг, есть еще что-то интересное? Может, ты тоже в тайне играешь в какие-нибудь крутые шутеры по ночам? – пошутил он, стараясь разрядить обстановку.

Майя усмехнулась.

– К сожалению, или к счастью, мои ночи обычно заняты чтением отчетов или размышлениями над очередным делом. Но, признаюсь, иногда хочется чего-нибудь такого, чтобы полностью отключить мозг. Может, когда-нибудь и попробую твои игры. А граффити – это интересно. Никогда не пробовала. Это сложно?

– Ну, есть свои нюансы, конечно, – ответил Аски, почувствовав, как напряжение немного отступает. Разговор на отвлеченные темы казался спасением. – Но, если есть желание, всему можно научиться. Главное – найти свою стену.

Они еще немного поговорили о музыке, фильмах и увлечениях, стараясь избегать любых упоминаний о вчерашней ночи и странных обстоятельствах их знакомства. В воздухе витала легкая недосказанность, но в целом разговор протекал спокойно и непринужденно, словно двое случайных знакомых, решивших скоротать время в парке.

– А что насчет еды? – спросила Майя, скрестив ноги и облокотившись на спинку скамейки. – Какие у тебя любимые блюда? Ты гурман или неприхотлив в еде?

Аски улыбнулся.

– Я, скорее, неприхотлив, но есть вещи, которые люблю особенно. Например, итальянская кухня – паста, пицца… ммм, могу есть каждый день. А еще обожаю всякие бургеры с картошкой фри, это моя слабость. А ты что предпочитаешь? Наверное, что-нибудь изысканное, учитывая твою работу?

Майя рассмеялась.

– Не обязательно. Хотя я люблю пробовать что-то новое и необычное, иногда нет ничего лучше хорошего стейка или свежих морепродуктов. Но знаешь, иногда и обычная пицца заходит на ура, особенно после тяжелого рабочего дня. А что насчет напитков? Ты что предпочитаешь? Чай, кофе, соки… или что-нибудь покрепче?

Парень немного замялся, вспомнив вчерашний неудачный опыт с сигаретой.

– Ну… обычно я пью соки, газировку. Иногда могу выпить пива с друзьями. Крепкие напитки как-то не очень люблю. А ты? Наверное, после напряженных допросов тебе нужно что-то покрепче? – с усмешкой спросил он.

Майя хмыкнула.

– Иногда не помешает, признаюсь. Но предпочитаю хорошее вино или виски в спокойной обстановке. Главное – знать меру. Вчера вот… – она осеклась, но быстро продолжила, – вчера был долгий день, так что чашка крепкого кофе утром была просто спасением.

Неожиданно раздался звонкий детский смех. Неподалеку группа малышей увлеченно гоняла футбольный мяч. Внезапно один из них, замахнувшись слишком сильно, отправил мяч по высокой дуге прямо в лицо Майе, которая, увлеченная разговором, не заметила приближающейся опасности.

Инстинкт самосохранения и молниеносная реакция, усиленная необычной способностью его правого глаза, сработали мгновенно. В тот самый момент, когда мяч должен был коснуться лица Майи, мир вокруг Аски словно замедлился. В его восприятии траектория полета мяча превратилась в медленную, отчетливую дугу. Слабое зеленоватое свечение ненадолго окутало его правый глаз, но Аски, осознавая опасность разоблачения, тут же отвернулся в сторону, одновременно вытянув руку. Мягкий удар мяча в его ладонь прервал его полет в нескольких сантиметрах от лица Майи.

– Осторожнее, ребята! – крикнул Аски детям, бросая им пойманный мяч. Затем он повернулся к слегка опешившей Майе, стараясь выглядеть как можно более невозмутимо.

– Простите, задумался, – небрежно бросил он, словно его реакция была совершенно обычной. – Чуть не прилетело.

Майя моргнула, пытаясь понять, что произошло. Она видела лишь внезапное движение Аски и мяч, оказавшийся в его руке прямо перед ее лицом. Все произошло так быстро, что она не успела толком среагировать.

Майя сидела неподвижно, ее взгляд был прикован к Аски. Она видела летящий мяч, доли секунды до столкновения… и вдруг он уже в его руке. Все произошло настолько быстро и неожиданно, что ее сознание еще не успело обработать увиденное. Затем ее взгляд скользнул на мяч, который Аски уже бросил обратно играющим детям. Она перевела растерянный взгляд обратно на Аски.

– Офигеть… – прошептала она тихо, словно боясь нарушить хрупкую тишину момента. В ее глазах читалось крайнее изумление и нарастающее подозрение. Она не могла понять, как он среагировал так молниеносно. Это было быстрее, чем мог бы среагировать обычный человек. И это странное… мимолетное ощущение чего-то необычного, когда мяч летел…

– Эй, да все в порядке, – небрежно бросил Аски, стараясь скрыть внутреннее волнение. Он сделал вид, что произошедшее – обычная случайность, и его реакция не была чем-то сверхъестественным. – Хорошо, что успел среагировать. Маленькие непоседы, глаз да глаз за ними нужен.

Майя медленно приходила в себя, словно выныривая из оцепенения. Она моргнула несколько раз, переводя взгляд с Аски на удаляющихся детей.

– Ой… да, спасибо, Аски, – произнесла она, ее голос звучал немного рассеянно. – Ты… очень быстрый. Действительно… очень быстрый.

Она задумчиво посмотрела на него, пытаясь осмыслить увиденное. Что-то в этой ситуации казалось ей неправильным, выходящим за рамки обычных человеческих возможностей. Ее подозрения относительно этого странного молодого человека усилились многократно.

Аски попытался разрядить повисшую в воздухе напряженность неловкой шуткой.

– Ну… не везде я такой быстрый, – с натянутой улыбкой произнес он, стараясь выглядеть непринужденно.

Майя слегка наклонила голову, ее проницательный взгляд не отрывался от него.

– Это ты о чем? – спросила она, в ее голосе звучало явное любопытство.

Аски почувствовал, как краснеет. Он потер затылок, силясь придумать хоть какое-нибудь правдоподобное объяснение своей глупой реплике.

– Ой, забей, – неловко рассмеялся он. – Просто неудачная шутка. Вылетело что-то… неважно.

Он отвел взгляд, чувствуя, как подозрение в глазах Майи усиливается с каждой секундой. Ему нужно было как можно скорее закончить этот разговор и уйти.

Внезапный звуковой сигнал оповестил Майю о поступлении нового сообщения на служебный планшет. Автоматически активировав устройство, она углубилась в изучение представленной информации. Строки текста, последовательно сменяя друг друга, формировали отчет, вызвавший у следователя Визор отчетливую физиологическую реакцию. Ее пальцы, удерживавшие планшет, ощутимо дрогнули, а мимика лица претерпела выраженную трансформацию, отражая нарастающее чувство изумления, граничащего с ужасом.

Содержание сообщения было лаконичным и однозначным: "Аркан, Аски. Возраст: 20 лет. Место рождения: Городская больница Эшфилда. Текущий статус: официально зарегистрирован как умерший. Установленная причина смерти: множественные огнестрельные ранения."

К текстовому отчету прилагалась фотография. Майя медленно отвела взгляд от экрана и с нескрываемым потрясением устремила его на собеседника. Контуры лица, оттенок волос, характерные черты – визуальное сопоставление с изображением на планшете было безошибочным. Холодное осознание невероятного факта сковало ее. Перед ней находился человек, чья смерть была официально подтверждена.

Аски, зафиксировав резкую метаморфозу в эмоциональном состоянии следователя и тремор ее конечностей, проявил обеспокоенность:

– Майя? Вы в порядке? Ваше состояние вызывает тревогу. Произошло что-то?

Майя, стараясь сохранить внешнее спокойствие, хотя внутри бушевала буря противоречивых чувств, медленно кивнула. Ее взгляд был теперь предельно серьезным и пронзительным.

– Аски, – произнесла она, тщательно выговаривая каждое слово, – я могу задать тебе один очень важный вопрос?

Парень, почувствовав резкую перемену в ее тоне и увидев настороженность в ее глазах, тревожно посмотрел на нее. Что-то неуловимо изменилось.

– Да… думаю, можно, – неуверенно ответил он, чувствуя, как внутри нарастает необъяснимое беспокойство.

Майя сделала глубокий вдох, словно собираясь с духом.

– Твоя фамилия… Аркан?

Услышав этот вопрос, Аски словно поразило электрическим током. Все его тело напряглось, а лицо исказилось от неожиданности и страха. Он почувствовал, как кровь отливает от лица, оставляя его мертвенно-бледным.

– Да… – прошептал он едва слышно, его голос дрожал. В этот момент он понял, что игра окончена. Она что-то знает.

Майя усмехнулась, но в ее глазах не было и тени веселья.

– Понятно, – протянула она, ее голос звучал холодно и отстраненно. – Видишь, как полезно иногда быть следователем, Аски? Информация имеет свойство всплывать в самый неожиданный момент.

Выражение ее лица резко сменилось. Улыбка исчезла, уступив место суровому, проницательному взгляду. В ее синих глазах читалось нескрываемое подозрение и настороженность.

Аски судорожно выдохнул, пытаясь скрыть нахлынувшее облегчение. На мгновение ему показалось, что она знает все, что-то ужасное.

– Значит… ты уже успела пробить информацию обо мне? – неуверенно спросил он, стараясь сохранить видимость спокойствия, но внутри все дрожало от страха. Он гадал, что именно ей известно и насколько глубоко она копнула.

– Совершенно верно – подтвердила Майя, не отрывая от него пристального взгляда. – И сейчас меня интересует лишь один, но очень важный вопрос.

Аски заметно занервничал. Майя видела, как по его лбу выступила испарина, как он судорожно сглотнул. Она чувствовала, что подобралась к самой сути, к разгадке этой странной головоломки.

– Какой? – прохрипел Аски, его голос предательски дрожал.

Майя подалась вперед, сокращая и без того небольшое расстояние между ними. Ее взгляд был твердым и требовательным.

– Как… как так получилось, что ты зарегистрирован мертвым вчера ночью? Официально. С указанием причины смерти – множественные огнестрельные ранения. Как ты это объяснишь?

Мир вокруг Аски словно перевернулся. Услышав эти слова, он инстинктивно попытался вскочить, вырваться из-под ее пристального взгляда, убежать. Но Майя, чья реакция была молниеносной, крепко схватила его за руку и прижала к деревянной поверхности скамейки. Ее хватка была неожиданно сильной.

– Но-но, Аски, – твердо произнесла Майя, ее голос не допускал возражений. – Или сейчас ты мне рассказываешь абсолютно все, что произошло вчера ночью, начиная с твоего появления в разрушенной больнице, или прямо сейчас ты будешь арестован за дачу ложных показаний и… за воскрешение из мертвых, что само по себе уже является довольно странным преступлением. Выбирай.

Аски почувствовал, как крепкая хватка Майи сдавливает его запястье. Под ее пальцами он сжал кулак, пытаясь сдержать нарастающую панику.

– Это… это должно быть какая-то ошибка… – пробормотал он, стараясь отвести взгляд. – Я… я не понимаю, о чем вы говорите. Я жив. Вы же сами меня видите. Какое «зарегистрирован мертвым»? Это бред какой-то.

– Ошибка, говоришь? – холодно усмехнулась Майя, не ослабляя хватки. – Тебя нашли мертвым, Аски. Рядом с руинами той самой больницы. Тела увезли еще ночью, ты, видимо, оказался в первой партии. И этот запах, Аски… этот отчетливый запах формалина от тебя ночью. Как ты это объяснишь? А еще показания очевидцев – выстрелы и яркий зеленый свет перед обрушением. Все, Аски, абсолютно все указывает на то, что ты был там.

Аски отчаянно попытался вырвать руку из ее цепкой хватки, дернулся всем телом, но Майя крепко держала его, не позволяя сдвинуться с места. Его глаза метались в поисках выхода, но вокруг были лишь мирно гуляющие люди, не подозревающие о драме, разворачивающейся на этой тихой парковой скамейке.

– У тебя все еще есть выбор, – спокойно, но твердо повторила Майя, ее взгляд не дрогнул. – Расскажи мне правду, и, возможно, мы сможем во всем разобраться. Сокрытие правды лишь усугубит твое положение.

– Майя, это все бред! – отчаянно воскликнул Аски, его голос дрожал от страха и отчаяния. – Я не понимаю, о чем ты говоришь! Какая смерть? Какая больница? Я был… я был дома! Вчера вечером я просто плохо себя чувствовал и рано лег спать! Это какая-то чудовищная ошибка! Вы меня с кем-то путаете!

– Вот оно как, – холодно констатировала Майя, ее взгляд стал жестче. – А ночью в машине ты говорил, что шел с вечеринки у друзей… Интересная непоследовательность, Аски. Очень интересная.

Она покачала головой, ее лицо выражало разочарование и твердую решимость.

– Аски Аркан, ты арестован по подозрению в даче ложных показаний и причастности к инциденту в заброшенной больнице.

Резким движением Майя достала из-под пиджака наручники. Металлический щелчок зафиксировал одно кольцо на запястье Аски, другое – на ее собственном.

– Вставай, – скомандовала она, поднимаясь со скамейки, увлекая за собой ошеломленного Аски. – Пойдешь со мной. У нас с тобой будет долгий разговор.

Паника захлестнула Аски ледяной волной. Осознание того, что его разоблачили, что его невероятное воскрешение стало известно, вывело его из равновесия. В этот критический момент его правый глаз непроизвольно отреагировал на стресс, начав слабо мерцать зеленоватым светом. Инстинктивно он попытался скрыть это странное явление, прикрыв глаз свободной правой рукой.

Майя, чье внимание было обострено до предела, заметила эту суетливость. Ее взгляд стал еще более пронзительным.

– Ну что там у тебя, мертвый Аски? – с холодной насмешкой произнесла она, слегка наклонив голову. – Что ты так усердно прячешь?

Он отвернулся, стараясь избежать ее взгляда.

– Ничего, – пробормотал он, его голос дрожал от страха.

Майя решительно убрала его руку от лица.

– Дай-ка я посмотрю, – потребовала она, ее хватка на его левом запястье усилилась.

В следующее мгновение она увидела. Слабое, но отчетливое зеленоватое свечение, исходящее из-под его полуприкрытых век, которое то вспыхивало, то угасало, словно живой огонек. Ее глаза расширились от изумления и… внезапного понимания.

– Вот оно что… – прошептала она, ее голос был полон удивления и какой-то странной, зарождающейся догадки. – Значит, дело не только в твоем воскрешении.

Подойдя к серой машине Майи, Аски всем телом сотрясался от страха. Зеленоватое мерцание его правого глаза становилось все более интенсивным, словно внутренняя энергия пыталась вырваться наружу.

– Майя, пожалуйста… я все тебе расскажу, честно! Только отпусти меня, прошу! – взмолился он, его голос был полон отчаяния.

Майя молча достала ключ от наручников. К удивлению, Аски, она отстегнула кольцо от своего запястья. Но вместо того, чтобы освободить его, она крепко защелкнула его на его свободной правой руке, затем открыла заднюю дверь своей машины.

– Ты и так мне все расскажешь, Аски, – спокойно, но непреклонно произнесла она, жестом указывая ему на заднее сиденье. – Только сделаешь это в более подходящем месте. Садись.

Майя завела двигатель, и серая машина плавно тронулась с места, направляясь в сторону полицейского участка. В зеркале заднего вида она видела бледное, испуганное лицо Аски. Его правый глаз теперь горел ровным, зловещим зеленым светом, словно потусторонний огонек в ночи.

– Майя, прошу, это какая-то ужасная ошибка! Я ни в чем не виноват! Я пытался спасти чужую жизнь! – отчаянно воскликнул Аски, его голос дрожал.

Майя бросила на него короткий, усталый взгляд через зеркало заднего вида.

– Аски, прошу тебя… просто помолчи, – тихо произнесла она, стараясь сохранять спокойствие, хотя внутри нее нарастало странное чувство тревоги и непонимания. Она чувствовала, что за этим невероятным воскрешением и светящимся глазом кроется нечто гораздо большее, чем она могла себе представить. И ей предстояло во всем этом разобраться.

За городской чертой дорога стала пустыннее. Аски, сидевший на заднем сиденье, внезапно зажмурил глаза, словно от резкой боли, а затем резко распахнул их. В следующее мгновение салон автомобиля озарился неестественно ярким зеленым светом, исходящим из его правого глаза. Свет был настолько интенсивным, что Майю, смотревшую на дорогу, на мгновение ослепило. Она вскрикнула и резко дернула руль, теряя контроль над управлением.

Для Аски время словно замедлилось. Он видел, как машина неумолимо несет к обочине, как мелькают за окном деревья. В этой замедленной реальности его движения стали невероятно быстрыми и точными. Он ловко вытащил ключ от наручников из кармана Майи, которая пыталась справиться с управлением, и несколькими быстрыми движениями освободил свою правую руку. Затем, собрав последние силы, он перевалился через переднее сиденье и, накрыв собой потерявшую сознание Майю, прижал ее к спинке заднего сиденья, пытаясь защитить от неминуемого удара. В этот момент зеленый свет в его глазу погас, и машина с грохотом вылетела с трассы, несколько раз перевернувшись на обочине.

Осколки разбитого лобового стекла градом посыпались на Аски, ударяясь о его тело. Он почувствовал несколько резких ударов, но продолжал лежать на Майе, стараясь принять на себя основную силу удара. Когда, наконец, все стихло, искореженный автомобиль замер на боку, из-под капота поднимался тонкий струйка дыма. Аски с трудом приподнялся, ощущая боль от ушибов и порезов. Первым делом он убедился, что Майя, лежавшая под ним, кажется, не пострадала. Она была без сознания, но дышала ровно.

С превозмогая боль, пронзавшую все тело, Аски сумел распахнуть деформированную дверцу автомобиля. Осторожно, словно хрустальную вазу, он извлек из покореженного салона бесчувственное тело Майи. Его движения были продиктованы не только инстинктом самосохранения, но и неожиданно возникшим чувством ответственности за эту женщину, пусть и ставшую его преследователем. Несмотря на собственную шаткость и ощутимые ушибы, он нашел в себе резерв физических сил, чтобы надеть на нее наручники – мера предосторожности, продиктованная отчаянием и осознанием неизбежного столкновения после ее пробуждения. Затем, словно неся драгоценную ношу, он поднял ее на руки и, спотыкаясь на неровной обочине, донес до ближайшего раскидистого дерева, где бережно опустил ее на траву, подложив под голову смятую куртку, его взгляд уловил странную записку на дереве где был нарисован каракулями черном цветом человечек с длинными руками и худощавым туловищем, парень закатил глаза а затем сфокусировался на Майе.

– Черт возьми, ну что я наделал! – прошептал Аски, его голос дрожал от смеси ужаса и самобичевания. – Теперь к обвинению в незаконном проникновении, сопротивлении аресту и, возможно, даже убийстве, добавится еще и похищение сотрудника правоохранительных органов! Какой же я идиот! Какой же я чертов идиот! – в отчаянии он несколько раз с силой хлопнул себя ладонями по лицу, пытаясь хоть как-то унять нарастающую панику.

Убедившись, что на теле Майи отсутствуют видимые серьезные повреждения, лишь легкие ссадины и покраснения, Аски предположил, что потеря сознания стала следствием резкого удара и испытанного шока. Он тяжело опустился на землю, прислонившись спиной к шершавой коре дерева, и осторожно приподнял голову Майи, устроив ее на своих коленях. Его взгляд был полон раскаяния и беспокойства.

– Прости меня, Майя, – прошептал он, его дыхание было прерывистым. – Эти наручники… это всего лишь мера предосторожности. Чтобы ты… чтобы ты не попыталась меня… ну, ты понимаешь… когда придешь в себя. Мне нужно немного времени. Время, чтобы собраться с мыслями, время, чтобы попытаться объяснить… всю эту чертову неразбериху. Если ты вообще захочешь меня выслушать после всего, что произошло. Если ты не решишь пристрелить меня на месте. Спустя мучительные, тянувшиеся словно вечность минуты, Майя медленно открыла глаза. Первое, что она увидела – склонившееся над ней встревоженное лицо Аски, подпирающего спиной ствол дерева. Резкая боль в запястьях заставила ее вздрогнуть, и она с ужасом осознала, что обе ее руки скованы наручниками.

– Какого черта?! – взревела она, мгновенно позабыв о боли от удара. Ярость вскипела в ней мгновенно. – Я тебя за это на пожизненное упеку! Ты пожалеешь, что вообще родился на этот свет!

Она дернула руками, пытаясь освободиться, и с удивлением обнаружила, что прочные металлические браслеты надежно зафиксированы на ее запястьях.

– Немедленно сними с меня эти чертовы наручники! Ты понимаешь, что ты творишь?!

Майя заметила кровь, стекающую по щеке Аски из глубоких царапин, его разбитую губу и ссадины на лбу. Он явно пострадал гораздо сильнее, чем она.

– Прошу тебя, Майя, успокойся, – тихо произнес Аски, его голос был хриплым и полным мольбы. – Дай мне все объяснить. Я не собираюсь причинять тебе вреда. Эти наручники… это всего лишь мера предосторожности. Чтобы ты… чтобы ты не пристрелила меня, как только придешь в себя. После всего, что произошло… я бы тебя понял. Но, пожалуйста, выслушай меня.

– Ты хоть представляешь себе, что тебе теперь грозит?! – крикнула Майя, ее голос дрожал от гнева и адреналина. – Тебе всего двадцать лет, сопляк! Ты только начал жить, а уже сядешь за решетку на пожизненное! За нападение на сотрудника полиции, за побег, за… за все, что ты натворил! Ты понимаешь, что твоя жизнь кончена?!

Превозмогая острую боль, пронзившую все тело при попытке подняться, Аски выпрямился, насколько позволяли ушибы. В его глазах больше не было паники. Их сменило твердое, почти отчаянное убеждение. Его голос, несмотря на хрипоту, звучал неожиданно властно и уверенно.

– Майя! Закрой свой рот и выслушай меня! Сейчас же!

Майя, чья ярость только начинала утихать, буквально оцепенела от такой дерзости. Она, следователь полиции, привыкшая командовать и контролировать ситуацию, вдруг столкнулась с неожиданным отпором от человека, который еще полчаса назад дрожал от страха. Ее гнев на мгновение уступил место изумлению и растерянности. Она удивленно уставилась на Аски, не находя слов от такой наглости.

Вытащив ключ из кармана белой кофты с резким металлическим щелчком, парень отстегнул наручники от запястий Майи и с силой отбросил их в сторону, словно сбрасывая оковы не только физические, но и моральные.

– Отныне мне плевать на все! – твердо заявил он, его голос звучал отчаянно и решительно. – Ты меня выслушаешь! Сейчас же! Я не преступник! Если бы я им был, поверь мне, я бы убил тебя еще в первую нашу встречу, когда ты была одна и беззащитна, или сейчас, когда ты лежала без сознания после аварии. Да, я ослепил тебя вспышкой из глаза, но даже в этот момент, когда ты потеряла управление, я прикрыл тебя своим телом, рискуя собственной жизнью! Ты не оставила мне выбора, Майя!

Почувствовав свободу в запястьях, Майя инстинктивно напряглась. Ее тело было готово к немедленной атаке, каждый мускул словно натянутая струна.

– Майя, послушай! – взмолился Аски, видя ее готовность к бою. – Я никого не убивал и никому не вредил! В ту ужасную ночь я пытался спасти… спасти Энн! Я прикрыл ее своей спиной, и меня расстреляли… расстреляли ваши чертовы спецслужбы! Я умер, понимаешь?! А потом… потом я очнулся. И я не знаю, что происходит, но я не убийца!

– Да что ты, черт возьми, такое несешь?! – процедила Майя сквозь стиснутые зубы, с силой толкнув Аски в грудь. Он слегка согнулся.

– Сама подумай! – с отчаянием в голосе воскликнул Аски, выпрямляясь. – Я числюсь мертвым! Причина смерти – пулевые ранения! Я… я очнулся в морге! Представляешь себе?! В холодном, чертовом морге! И выбрался оттуда. Именно поэтому от меня воняло формалином! Та зеленая вспышка ночью… это был я! И каким-то хреном я переместился вместе с Энн в прошлое! Я сам ни черта не понимаю, Майя! Это звучит как бред сумасшедшего, но это правда!

Майя молчала, ее лицо исказилось от ярости и недоверия. Ее кулаки были сжаты до побелевших костяшек. Она смотрела на Аски, пытаясь понять, врет он или действительно верит в то, что говорит. Но его слова звучали настолько абсурдно, настолько нереально, что ее разум отказывался это воспринимать.

Аски с трудом опустился на землю, снова прислонившись спиной к дереву. Боль в ушибленном плече пронзила его резкой волной. Он застонал, пытаясь унять неприятные ощущения.

Майя все еще смотрела на него с явным недоверием, ее взгляд был холодным и пронзительным.

– Кто такая Энн? – ледяным тоном спросила она. – И что вы делали в этой чертовой заброшенной больнице посреди ночи?

Аски поморщился от боли, прежде чем ответить.

– Она… она просто заблудший человек, Майя, – тихо произнес он, избегая ее взгляда. – Я… я хотел помочь ей. Она оказалась в очень трудной ситуации… и я просто хотел… поддержать ее.

Майя сделала несколько шагов вперед, сокращая расстояние между ними. Ее взгляд был тяжелым и обвиняющим.

– Я знаю, Аски, – твердо произнесла она. – В ту ночь в участок прибежали двое перепуганных подростков. Они кричали о какой-то женщине… о ком-то, кто поймал и убил их друга в этой самой заброшенной больнице. Ты был там, ты видел это.

Правый глаз Аски снова слабо засветился зеленоватым светом, но на этот раз он не отводил взгляда, лишь сильнее зажмурил левый, словно пытаясь справиться с накатившей болью.

– Именно поэтому я пришел туда, Майя, – хрипло произнес он. – Я… я хотел ей помешать. Я знал, что она опасна.

Майя с досадой пнула ногой одинокий одуванчик, росший на траве. Его пушистая головка разлетелась на множество легких парашютиков, которые медленно понеслись по ветру.

– Черт возьми, Аски, ты же сам понимаешь, что все это звучит как… как полный бред сумасшедшего? Воскрешение из мертвых, путешествия во времени, светящиеся глаза… Это же просто немыслимо!

Аски слабо улыбнулся сквозь боль, отразившуюся на его лице.

– А способность моего глаза, которую ты сама видела, Майя… это тоже бред? Как ты объяснишь то, что я поймал мяч быстрее, чем это возможно для обычного человека? Как ты объяснишь этот зеленый свет, который ты видела? Это ведь не галлюцинация, правда? Ты сама это видела.

– Это… это может быть какое-то совпадение, оптическая иллюзия, что угодно! – попыталась возразить Майя, хотя в глубине души понимала, что видела нечто необъяснимое. – Адреналин, стресс… все могло повлиять на мое восприятие.

Парень покачал головой.

– Нет, Майя. Ты видела. Я видел твое удивление. И я чувствую… чувствую эту силу в себе. Я не знаю, откуда она взялась, но она есть. И то, что я говорю о смерти и времени… это тоже правда, какой бы дикой она ни казалась.

– Но это же… это невозможно! – Майя в отчаянии провела рукой по волосам. – Мертвые не воскресают! Люди не путешествуют во времени! Это противоречит всем законам физики, всем законам природы!

– А светящиеся глаза, которые замедляют время, по-твоему, соответствуют законам природы? – с горькой усмешкой спросил Аски. – Видимо, в этой жизни возможно все, Майя. И я живое тому доказательство. Я не прошу тебя поверить мне на слово. Но дай мне шанс объяснить. Дай мне рассказать тебе все с самого начала. Возможно, тогда ты поймешь, что я не тот, кем ты меня считаешь. Я не преступник. Я… жертва обстоятельств. И, возможно… единственный, кто может предотвратить еще большую трагедию.

– О какой трагедии ты говоришь, Аски? – Майя скрестила руки на груди, ее взгляд все еще был полон скепсиса, но в нем уже промелькнула нотка заинтересованности. Абсурдность его слов боролась с увиденным ею собственными глазами.

Аски тяжело вздохнул, чувствуя, как боль в теле отступает на второй план перед необходимостью объяснить необъяснимое.

– Я не знаю, Майя. Не могу это объяснить логически. Просто… чувство. Сильное, гнетущее чувство, что все это – только начало чего-то ужасного. То, что произошло в больнице… смерть Энн… эта медсестра… это не конец. Я чувствую, что будет еще что-то. Что-то страшное. И, возможно… возможно, я каким-то образом связан с этим. Мое воскрешение… этот глаз… все это не просто так. Я должен понять, что происходит. И, возможно… предотвратить то, что должно случиться.

Аски смотрел прямо в глаза Майе, его взгляд был серьезным и полным отчаяния. Зеленоватое свечение его правого глаза стало менее интенсивным, словно он пытался убедить ее не только словами, но и самим своим видом.

– Майя, прошу тебя, – тихо, но настойчиво произнес он. – Помоги мне разобраться во всем этом. Помоги мне понять, что происходит и как это остановить. Если мои чувства меня не обманывают, нас ждет что-то ужасное. Дай мне шанс предотвратить это. А после… после того, как все закончится, если ты все еще будешь считать меня преступником, если ты все еще будешь уверена, что я заслуживаю наказания… тогда делай, как считаешь нужным. Сажай меня хоть на пожизненное, как ты и говорила. Но сейчас… сейчас нам нужно действовать вместе. У нас нет времени.

Майя устало провела рукой по лицу и закрыла глаза, пытаясь унять внезапно нахлынувшую головную боль. Слова Аски звучали как абсурдный сон, как кошмар, ставший явью.

– Помочь… мертвецу, который, по его словам, путешествовал во времени и обладает странным светящимся глазом? – пробормотала она, словно обращаясь в пустоту. Ее разум отказывался принимать эту нелепицу. Она, следователь с многолетним стажем, привыкшая к логике и фактам, оказалась в ситуации, которая не поддавалась никакому рациональному объяснению. Но увиденное собственными глазами – светящийся глаз, невероятная реакция, сообщение о его смерти – не давало ей покоя. Впервые в своей карьере она столкнулась с чем-то настолько… невозможным.

Майя медленно открыла глаза, в ее взгляде все еще читалось сомнение, но что-то в голосе и отчаянии Аски заставило ее поколебаться. К тому же отстранение от дела действительно развязывало ей руки, позволяя действовать вне официальных рамок.

– Хорошо – вздохнула она, сдаваясь под напором абсурдной реальности. – Все равно эти спецслужбы отстранили меня от этого чертового дела. Так что… терять особо нечего. Но запомни, – ее голос стал жестким, – если у меня из-за тебя возникнут хоть малейшие проблемы, если хоть один волос упадет с моей головы по твоей вине… я тут же сдам тебя этим ребятам в черном костюмах. И тогда тебе точно не позавидуешь. Ты меня понял? Никаких секретов. Никаких игр. Только правда. Иначе… тебе хана парень.

Аски слабо улыбнулся, чувствуя облегчение от ее согласия, пусть и с такими жесткими условиями.

– По рукам, Майя. Обещаю тебе. Я не подведу.

Майя, проявляя неожиданную заботу, подхватила Аски под руку и помогла ему подняться на ноги. Боль пронзила его тело, но он постарался не показать этого.

– Нам нужно выбираться отсюда, – оглядываясь по сторонам, произнесла Майя.

Затем ее взгляд упал на искореженную груду металла, некогда бывшую ее надежным автомобилем. Ее лицо исказила гримаса.

– А еще… – она повернулась к Аски с угрожающим видом, – ты оплатишь мне полный ремонт машины, Аски! Каждая царапина!

Парень пошатнулся, его лицо вытянулось от ужаса. Он нервно сглотнул.

– У меня… у меня нет таких денег, Майя… откуда у меня такие деньги?

Глаза девушки сузились, становясь опасными щелочками.

– Значит, будешь работать, Аски. Будешь отрабатывать каждую копейку. И поверь мне, работа найдется. А пока… пошли. Нам нужно уходить отсюда, пока нас кто-нибудь не увидел.

Выбравшись на пыльную обочину проселочной дороги, Майя достала свой служебный планшет, ставший неотъемлемой частью ее рабочей жизни. Ее пальцы забегали по сенсорному экрану, открывая защищенную базу данных департамента. С предельной концентрацией она отыскала профиль Аски Аркана. Найдя запись о его смерти, датированную предыдущей ночью и содержащую жуткую формулировку "множественные огнестрельные ранения", Майя решительно аннулировала эту информацию, восстанавливая его статус в системе как живого человека. Эта цифровая манипуляция была первым шагом в их странном и опасном союзе.

Закончив с формальностями, она вызвала патрульную машину, стараясь говорить ровным и спокойным голосом, чтобы не вызвать лишних подозрений у диспетчера. Она сообщила о дорожно-транспортном происшествии за пределами города, упомянув о пострадавшем автомобиле и необходимости медицинской помощи для возможных жертв. В ее голосе звучала профессиональная отстраненность, скрывающая бурю противоречивых эмоций и абсурдность ситуации.

Вскоре вдалеке замерцали сине-красные огни приближающейся патрульной машины. Прибывшие на место происшествия двое офицеров были явно озадачены увиденным: их собственный следователь, Майя Визор, с явными признаками пережитого стресса, стояла рядом с молодым человеком, чья одежда была в пятнах крови и грязи, а на лице виднелись ссадины. Искореженный автомобиль Майи дымился на обочине, красноречиво свидетельствуя о серьезности аварии.

Майя дала краткое объяснение, сведя все к банальной потере управления и съезду с трассы, намеренно умалчивая о странных обстоятельствах, предшествовавших аварии, и уж тем более о невероятной истории Аски и свечении его глаза. Она попросила доставить их обоих в участок для оформления протокола и оказания необходимой медицинской помощи. Аски, понурившись, безмолвно последовал за полицейскими в патрульную машину, чувствуя физическую усталость и внутреннее смирение перед неизбежным. Он понимал, что его рассказ звучит как фантастический бред, но в глубине души теплилась слабая надежда на то, что Майя, ставшая невольной свидетельницей его необычной способности, сможет поверить в его невероятную историю и поможет разобраться в этом кошмаре, прежде чем он окончательно погрязнет в паутине лжи и недоверия.

Глава 5: Новый напарник, новая месть

По прибытии в участок была проведена первичная медицинская оценка состояния Майи Визор и Аски Аркана. После оказания необходимой помощи следователь Визор проследовала для конфиденциальной беседы с начальником отдела кадров. Аски Аркан ожидал в приемной, где ему была предложена вода. Вскоре последовало приглашение в кабинет начальника отдела кадров.

В кабинете находился мужчина средних лет, представительного вида, в очках. Его манера держаться была официальной.

– Господин Аркан, – начал он, обращаясь к Аски после формального приветствия, – прошу вас представиться: ваше полное имя, фамилия, возраст и уровень образования.

Аски, несколько озадаченный формальным тоном, ответил:

– Аски Аркан, двадцать полных лет. Образование среднее.

Начальник отдела кадров внес полученные данные в служебный бланк.

– Благодарю. Каково ваше семейное положение? Имеете ли вы детей?

Аски испытал легкое замешательство. Заметив его секундную заминку, следователь Визор, присутствовавшая в кабинете, незаметно подала ему сдержанный знак, призывая к серьезности.

– Холост, детей нет, – последовал незамедлительный ответ Аски.

Сотрудник отдела кадров продолжил заполнение документа.

– Господин Аркан, поясните, пожалуйста, вашу мотивацию к поступлению на должность помощника следователя, в частности, к сотрудничеству со следователем Визор. – Он откинулся на спинку кресла, внимательно ожидая ответа.

Аски был явно удивлен подобной формулировкой.

– В действительности, я… – начал он, намереваясь прояснить ситуацию.

Однако следователь Визор вновь подала ему невербальный сигнал наступив на ногу парня, настойчиво требуя соответствующего поведения.

Аски, быстро оценив обстановку, произнес:

– Моим искренним стремлением является содействие поддержанию правопорядка и безопасности в нашем городе. Я убежден в важности оказания помощи тем, кто в ней нуждается. Полагаю, что, оказывая поддержку опытному сотруднику, такому как следователь Визор, я смогу внести значимый вклад в общее дело. Я стремлюсь быть полезным членом нашего общества.

Начальник отдела кадров одобрительно кивнул.

– Весьма достойные намерения, молодой человек. Какова ваша физическая подготовка? Данная должность может предполагать определенную активность.

Аски на мгновение задумался, прежде чем ответить:

– В прошлом я занимался боксом и легкой атлетикой на любительском уровне.

Начальник отдела кадров сделал соответствующую пометку в документе, затем поднялся и протянул руку Аски.

– Господин Аркан, добро пожаловать в команду. Возлагаю на вас надежды. Вы приняты на испытательный срок. Прошу вас ознакомиться и подписать данный контракт.

Аски пожал руку и подписал предложенный документ, чувствуя крайнюю степень сюрреалистичной происходящего. Он покинул кабинет вместе со следователем Визор, пребывая в состоянии глубокого изумления.

Выйдя из кабинета начальника отдела кадров, Аски остановился посреди коридора, уставившись на Майю ошарашенным взглядом.

– Майя! На что ты меня только что подписала?! Какой еще помощник следователя?! Ты с ума сошла?! Я же… я даже не понимаю, что сейчас произошло!

Майя ободряюще похлопала его по плечу, лукаво улыбаясь.

– Ну вот и все, теперь ты официально мой напарник, хочешь ты этого или нет, – она усмехнулась, наблюдая за его растерянным видом.

Аски жалобно посмотрел на нее, словно моля о пощаде.

– Но я… я не хочу быть никаким напарником! Я вообще не понимаю, что происходит!

Майя пожала плечами, сохраняя невозмутимое выражение лица.

– Ну, знаешь ли, Аски, у тебя еще есть должок за ремонт моей машины. А работа в полиции – это стабильный заработок. Так что… считай это взаимовыгодным сотрудничеством.

Аски обреченно опустил голову, понимая, что попал в ловушку, которую сам же себе и создал.

– Вот блин… – пробормотал он себе под нос.

Парень понуро смотрел в пол, чувствуя себя загнанным в угол.

– И что… что мне теперь делать? – тихо спросил он, его голос звучал подавленно. Вся эта ситуация казалась ему абсурдной и нереальной. Он – мертвый человек с необычной способностью, каким-то образом ставший помощником следователя. Что дальше? Ловить преступников с помощью своего светящегося глаза? Это звучало как дешевый комикс.

– Для начала тебе нужно получить свой бейджик, – будничным тоном сказала Майя, словно устраивала нового сотрудника на обычную работу. – Идем со мной.

Она взяла Аски за руку и повела за собой через оживленный холл участка к стойке регистрации. За стойкой сидел Стэн, темнокожий мужчина средних лет с пронзительными серыми глазами и легкой щетиной. Он поднял взгляд на приближающихся Майю и Аски. Его взгляд скользнул по парню что был рядом с девушкой, задержался на нем на несколько секунд, а затем он встревоженно посмотрел на Майю, в его глазах читалось нескрываемое удивление и, возможно, узнавание.

– Мисс Майя… это же… – начал он тихо, явно что-то припоминая.

Майя наклонилась к стойке, ее голос звучал примирительно и доверительно.

– Стэн, ну тише ты, – прошептала она, слегка улыбнувшись. – Я позже тебе все подробно объясню. На то мы и друзья, верно? Доверься мне.

Стэн, явно заинтригованный и немного обеспокоенный, пожал плечами, но кивнул, демонстрируя свое доверие к Майе.

– Вот, это мой новый помощник, – уже громче сказала Майя, обращаясь к Стэну. – Его только что зарегистрировали в базе. Распечатай ему, пожалуйста, бейджик.

Стэн просмотрел базу данных на своем компьютере и быстро нашел нужную запись. Он достал пластиковую карточку и портативный принтер, через мгновение в его руках оказался готовый бейджик. Прикрепив к нему шнурок, он протянул его парню.

Аски машинально взял бейджик и тут же надел его на шею. На белом пластике черными буквами было написано: "Помощник следователя Аски Аркан". Он удивленно посмотрел на свое новое удостоверение, чувствуя всю нелепость происходящего.

Майя благодарно кивнула Стэну, слегка поклонившись в знак признательности за его молчаливое соучастие в этой странной авантюре. Затем она крепко взяла Аски за руку и решительно повела его к выходу из здания полицейского участка, словно уводя за собой ребенка, попавшего в переплет. На улице их встретил прохладный вечерний воздух. Майя глубоко вздохнула, словно освобождаясь от напряжения, царившего внутри участка. Теперь они были одни, лицом к лицу с неизвестностью и абсурдом ситуации, в которой оказались.

– Мисс Майя, значит… – протянул Аски, не сдержав смешка. Его нервное напряжение наконец-то начало спадать, уступая место абсурдному юмору ситуации.

Майя, чиркнув зажигалкой, глубоко затянулась сигаретой, выпустив облако дыма в ночной воздух.

– Эй, хорош ржать, мертвец ходячий, – фыркнула она, но в ее голосе уже не было прежней строгости. – Скажи спасибо, что я так легко тебя пристроила. Мог бы сейчас гнить в какой-нибудь камере.

Аски зевнул, прикрыв рот рукой.

– Капец… это заняло весь чертов день! Я ужасно устал и хочу есть… сил нет просто.

Майя приподняла бровь, продолжая неспешно курить.

– Тут я с тобой соглашусь, день выдался… насыщенным, скажем так. Но поверь мне, я не просто так устроила тебя сюда, Аски. Таким образом, в случае чего, от тебя отведут любые подозрения. Кто заподозрит помощника следователя в каких-то темных делах? К тому же, теперь у тебя есть официальный статус. А это значит… меньше вопросов от тех же спецслужб, если они вдруг снова заинтересуются твоей воскресшей персоной.

Майя бросила мимолетный взгляд на утомленного парня.

– И да, – вздохнула она, – я тоже ужасно хочу есть, Аски… Этот день вымотал меня не меньше твоего.

Он наблюдал, как она затягивается сигаретой, и внезапно ощутил острое желание закурить самому.

– Слушай, Майя, – неловко попросил он, – угости меня сигаретой, а? Что-то захотелось.

Майя без колебаний достала из пачки сигарету и протянула ему вместе с зажигалкой.

– Да не вопрос, мертвец, – усмехнулась она. – Держи.

Аски взял сигарету и зажигалку, прикурил и с наслаждением затянулся, чувствуя, как никотин немного успокаивает нервы.

– Спасибо, – выдохнул он дым. – После всего этого… это как нельзя кстати.

Майя направилась к служебной машине, жестом приглашая Аски следовать за ней.

– Поехали, заедем в какой-нибудь ресторан, – сказала она, открывая дверь. – Я угощаю, сегодня ты заслужил ужин.

Парень быстро докурил сигарету и, выбросив окурок в ближайшую урну, последовал за Майей.

– Ну, если ты оплачиваешь, то ладно! – с улыбкой ответил он, садясь на пассажирское сиденье.

Майя закатила глаза, но промолчала, заводя двигатель. Машина тронулась с места, направляясь в сторону вечернего города, где их ждал горячий ужин и, возможно, новые ответы на вопросы, которые пока оставались без ответа.

Тем временем, далеко за пределами освещенных улиц Эшфилда, в полуразрушенном ангаре заброшенного завода по изготовлению медицинской аппаратуры, царила зловещая тишина, нарушаемая лишь редкими завываниями ветра в разбитых окнах. В центре этого мрачного пространства, в продавленном кожаном кресле, сидела Энн. Ее фигура казалась хрупкой в лучах тусклого лунного света, проникавшего сквозь прорехи в крыше. В одной руке она небрежно подбрасывала и ловила остро отточенный скальпель, лезвие которого мерцало в полумраке. Ее взгляд был устремлен в никуда, а мысли витали далеко от этого заброшенного места, возвращаясь вновь и вновь к событиям той роковой ночи в больнице и последующему необъяснимому перемещению во времени. На ее лице играли противоречивые эмоции – гнев, растерянность и какая-то холодная, расчетливая задумчивость.

Энн отложила скальпель на покосившийся столик рядом с креслом и медленно поднялась. Ее взгляд скользнул в сторону далеких, мерцающих огней Эшфилда, словно пытаясь разглядеть в этой вечерней панораме ответы на мучившие ее вопросы.

– Интересно, был ли ты счастлив тогда, в прошлом, Аски? – прошептала она в пустоту, ее голос был тих и задумчив. – Или ты так же, как и я, чувствовал эту… неправильность всего происходящего?

Затем ее взгляд стал жестче, в нем промелькнула холодная решимость.

– И еще кое-что… похоронили ли твое тело, как полагается? Или ты так и лежишь там, на той проклятой траве, брошенный и забытый?

В ее памяти Аски остался мертвым – тот, кто на нее повлиять и заплатил за это своей жизнью.

Резким движением она сорвала с лица грязную медицинскую маску, обнажив бледную кожу, изрезанную уродливыми шрамами – безмолвные свидетельства ее прошлого и той боли, что превратила ее в монстра.

– Я убийца, – пробормотала она, ее взгляд горел фанатичным огнем. – Я продолжу кромсать этих тварей, которые заслуживают лишь смерти. Но теперь… теперь это будет не просто так. Теперь у меня есть цель. И я найду способ все исправить. Даже если для этого мне придется снова вернуться… туда.

– Хоть ты и был полным придурком, – пробормотала Энн, снова надевая свою жуткую маску. Ее голос звучал приглушенно, словно издалека. – Но все-таки… что-то в тебе было такое… что заставляло меня…

Она не договорила, словно передумав делиться своими мыслями даже с безмолвными стенами заброшенного завода. В темноте, за прорезями маски, вспыхнули два зловещих красных огонька – отражение ее ярости, ненависти и неутолимой жажды мести. Энн была готова продолжать свою кровавую жатву, и воспоминание об Аски, каким бы противоречивым оно ни было, лишь подливало масла в огонь ее безумия.

Заброшенный ангар погрузился в еще большую тишину, когда фигура в окровавленной одежде, скрытая под жуткой маской, вышла в вечер. Красные огни, мерцавшие в прорезях маски, исчезли в темноте, поглощенные мраком. Энн решительно направилась в сторону далеких огней Эшфилда, словно хищник, вышедший на охоту. Ее шаги были легкими и бесшумными, а в каждом движении чувствовалась скрытая сила и неумолимая решимость. Город, почти спящий, еще не подозревал о том, что к нему приближается воплощение кошмара, движимое жаждой мести и окутанное тайной перемещения во времени.

Глава 6: Вкус мести

В уютном свете ресторана, наполненного приглушенными голосами и ароматами еды, Аски жадно набросился на свой заказ. Он торопливо запихивал в рот куски мяса, почти не пережевывая, и залпом осушал стакан за стаканом воды, словно пытаясь утолить не только голод, но и нервное напряжение прошедшего дня.

Майя, наблюдавшая за этой спешкой с легким отвращением, наконец не выдержала.

– Да что же ты за человек такой?! – раздраженно воскликнула она, откладывая свои столовые приборы. – Ешь медленнее! Ты же подавишься! Ведешь себя как неандерталец, которого месяц не кормили!

С набитым до отказа ртом прожевал и с трудом и выдал:

– Так это же… на халяву! – выговорил он, едва ворочая языком. – Почему бы и нет? Когда еще так повезет поесть на чужие деньги?

Он тут же снова набил рот едой, игнорируя недовольный взгляд Майи. Его поведение было продиктовано не только голодом, но и, вероятно, подсознательным желанием хоть как-то компенсировать весь тот абсурд и стресс, который он пережил за последние сутки. Бесплатная еда казалась ему сейчас единственным ощутимым бонусом во всей этой безумной ситуации.

Официант, элегантный мужчина средних лет, подошел к их столику с букетом алых роз в руках.

– Господин, не желаете ли приобрести эти прекрасные цветы для вашей очаровательной спутницы? – учтиво предложил он, с улыбкой глядя на Майю.

Аски, с полным ртом еды, повернулся к официанту и невнятно промычал:

– А сколько стоит?

Майя почувствовала, как кровь приливает к ее лицу. Она прикрыла глаза и опустила голову, испытывая жгучий стыд за поведение своего новоиспеченного «напарника».

– Всего две тысячи, – вежливо ответил официант, не обращая внимания на странное поведение Аски.

Аски чуть не подавился куском мяса, закашлявшись.

– Да ты чего, старина?! – воскликнул он, откашлявшись. – За такие деньги я месяц жить могу! Ты в своем уме?

Майя не выдержала этого позора. Она молча положила на стол деньги, с лихвой покрывавшие счет за ужин, резко встала и направилась к выходу из ресторана, стараясь как можно скорее покинуть это постыдное место.

Аски, прожевав наконец еду, хлопнул растерянного официанта по плечу и дружелюбно сказал:

– Слушай, старик, подари эти цветочки лучше повару. Он сегодня действительно постарался!

Затем он поспешил за Майей, оставив ошарашенного официанта провожать их взглядом, не понимая, что только что произошло.

Майя, словно разъяренная фурия, с силой захлопнула дверцу машины, отчего та вздрогнула. Аски осторожно сел рядом, стараясь не привлекать ее внимания.

– Спасибо, Майя, – с довольной улыбкой произнес он, похлопав себя по животу. – Я наелся просто до отвала! Давно так не ел.

Эти слова стали последней каплей, переполнившей чашу терпения Майи. Она резко повернулась к нему, ее лицо исказилось от гнева.

– Как… как можно быть таким некультурным?! – закричала она, ее голос дрожал от ярости. – Ты вел себя как… как дикая обезьяна, выпущенная из клетки! Мне хотелось сквозь землю провалиться от стыда! Клянусь, Аски, это был первый и последний раз, когда я с тобой ужинаю! Никогда больше!

Она издала какой-то звериный рык, отвернулась и уставилась на дорогу. Аски виновато съежился на своем сиденье и, потупив взгляд, уставился в окно, наблюдая за проплывающими мимо огнями города, вечер превратился в тихую ночь. Он понимал, что перегнул палку, но чувство сытости и мимолетное ощущение беззаботности после всего пережитого сыграли с ним злую шутку. Теперь же его ждала холодная отчужденность его новоиспеченной напарницы.

– Я тебя подкину до твоего… э-э… пристанища, – процедила Майя сквозь зубы, все еще пребывая в дурном расположении духа. – Напомни, где ты там живешь? И завтра, чтобы к восьми утра был как штык! Нас ждет одно дельце. Не опаздывай.

Аски покорно кивнул, не смея возражать.

– Хорошо, Майя. Буду готов.

Майя недовольно чиркнула зажигалкой и снова затянулась сигаретой, выпуская дым в ночное небо.

Аски, было открыл рот, чтобы попросить у нее еще одну сигарету, но, увидев ее испепеляющий взгляд, тут же передумал.

– Нет! – отрезала Майя, словно прочитав его мысли. – Сам себе купишь! Хватит с меня твоего иждивенчества на сегодня.

Он вздохнул и опустил голову, чувствуя себя провинившимся школьником.

– Ну ладно…

Майя резким движением выбросила окурок в окно, искоса взглянув на Аски.

– Хотя, знаешь что? Можешь не говорить, – буркнула она. – Я вспомнила, где эта дыра находится.

Аски обиженно нахмурился и, почти шепотом, пробормотал себе под нос:

– Не дыра это… вполне себе…

Майя, словно не услышав его бормотания, или же намеренно проигнорировав, безапелляционно заявила:

– А теперь, Аски, я попрошу тебя ехать молча. Мне нужно собраться с мыслями перед завтрашним днем. И, честно говоря, после твоего ресторанного перформанса, мне просто необходимо немного тишины.

Прошло около десяти минут тягостного молчания, нарушаемого лишь шумом мотора и редкими вздохами Майи. Наконец, машина остановилась у обшарпанного многоквартирного дома. Аски молча вышел из салона. Майя даже не взглянула в его сторону, резко сорвавшись с места и умчавшись в ночную темноту.

Парень вздохнул и направился к подъезду.

– Вот истеричка… – пробормотал он себе под нос, открывая скрипучую дверь.

Поднявшись на второй этаж, он достал из кармана ключ и отворил дверь своей скромной квартиры. Закрыв за собой замок, он устало оперся на дверь.

– Дом, милый дом… – прошептал он, разуваясь и бросая кроссовки в угол.

Сил не было ни на что. Он повалился на старый, продавленный диван в гостиной и, едва коснувшись головой подушки, мгновенно провалился в глубокий, беспробудный сон, унося с собой в царство Морфея все пережитые за этот безумный день события и неразрешенные загадки.

Майя, наконец добравшись до своей просторной квартиры в современном жилом комплексе, приложила магнитную карту к считывателю на двери. Бесшумный лифт доставил ее на нужный этаж. Сбросив туфли у порога а затем и одежду, она первым делом направилась в ванную, где долго стояла под горячими струями воды, смывая не только физическую усталость, но и неприятные воспоминания о сегодняшнем дне. Обернувшись в мягкий черный бархатный халат, она прошла в спальню, наполненную свежим воздухом из включенного увлажнителя. Ее спальня, с большой кроватью, панорамными окнами и стильным минималистичным дизайном, разительно отличалась от скромного жилища Аски.

Устроившись под теплым одеялом, Майя уставилась в потолок, погрузившись в свои мысли.

– Вот же кретин этот зомби чертов… – пробормотала она, вспоминая его невоспитанное поведение в ресторане. – Так опозорил меня… Боже, какой стыд.

Она вздохнула, переворачиваясь на бок.

– Ладно, Майя, хватит на сегодня. Тебе нужен отдых. Завтра будет новый день… и кто знает, что еще этот воскресший придурок выкинет.

С этими мыслями, утомленная и раздраженная, Майя закрыла глаза и вскоре уснула, погрузившись в беспокойный сон.

Энн, словно тень, скользила по ночным улицам Эшфилда, пока наконец не достигла своей цели – мрачных руин заброшенной больницы. Место трагедии было оцеплено яркими красно-белыми лентами, а по периметру дежурили вооруженные сотрудники спецслужб в черной форме. Их силуэты четко выделялись в свете прожекторов, установленных вокруг разрушенного здания.

Энн остановилась в тени деревьев, наблюдая за происходящим. Ее красные глаза сузились от ярости и презрения.

– Вот уроды… – прошипела она сквозь зубы, ее голос был полон ненависти. – Окружили, как стервятники добычу. Думают, что все под контролем. Но они ошибаются. Они понятия не имеют, что на самом деле здесь произошло… и что произойдет совсем скоро.

Неожиданно для всех, Энн вышла из тени деревьев прямо на освещенную прожекторами территорию, став отчетливо видна всем постам охраны. Ее фигура в окровавленной одежде и жуткая маска мгновенно привлекли внимание спецназовцев. Десятки стволов были мгновенно направлены на нее.

– Стоять, дамочка! – рявкнул один из бойцов через громкоговоритель. – Не двигаться! Это оцепленная территория! Руки вверх! Немедленно!

За зловещей маской Энн расплылась в жуткой, звериной улыбке. Ее красные глаза, казалось, горели собственным внутренним огнем, излучая ненависть и предвкушение. Она медленно, демонстративно подняла руки вверх, подчиняясь требованию спецназовцев, но в каждом ее движении чувствовалась не показная покорность, а скрытая угроза и уверенность в своей силе. Она знала, что этот спектакль только начинается.

Один из спецназовцев, соблюдая меры предосторожности, приблизился к Энн и начал проводить поверхностный обыск. Но как только он коснулся ее, Энн молниеносно среагировала. С невероятной скоростью она выхватила спрятанный скальпель и приставила острое лезвие к его горлу. Мужчина замер, почувствовав холодную сталь у своей шеи.

– Сколько вас много… – прошипела Энн сквозь маску, ее голос был полон презрения и зловещего удовольствия. – Вы даже не представляете, с чем имеете дело.

– Немедленно отпустите нашего человека! – проревел кто-то из темноты, голос звучал напряженно и угрожающе. – Мы можем открыть огонь на поражение, дамочка! У вас нет шансов!

В ответ Энн издала утробный, звериный рык, полный ненависти.

– Тебя… – прошипела она в самое ухо заложника, ее голос сочился ледяной яростью. – Тебя я убью последним. Медленно… и мучительно. За твой длинный язык.

С этими словами она резко провела скальпелем по горлу несчастного спецназовца. Кровь хлынула фонтаном, и тело обмякло в ее руках. Энн оттолкнула безжизненное тело и тут же бросилась за ближайшее укрытие – массивный генератор, стоявший неподалеку.

В ту же секунду по ее укрытию открыли шквальный огонь. Пули с визгом рикошетили от металла, одна из них с глухим стуком попала в сам генератор, выводя его из строя. Свет прожекторов мгновенно погас, погрузив территорию больницы в кромешную тьму. Лишь изредка в этой тьме вспыхивали два зловещих красных огонька – глаза Энн. Затем раздавались крики ужаса, полные боли и отчаяния. В темноте раздавались отдельные выстрелы, чьи-то торопливые шаги, мольбы о пощаде, но все они обрывались леденящими душу звуками – хлюпаньем крови и предсмертными хрипами. Энн, будто ночной кошмар, методично выслеживала и уничтожала своих врагов одного за другим, растворяясь в темноте и появляясь словно из ниоткуда. Те, кто пытался оказать сопротивление, падали, сраженные ее острым скальпелем. Те, кто пытался бежать, натыкались на нее в самых неожиданных местах. Заброшенная разрушенная больница превратилась в кровавую бойню, освещаемую лишь вспышками выстрелов и зловещим светом красных глаз убийцы.

Руки одного из бойцов, державшего фонарик, дрожали так сильно, что луч света беспорядочно метался по залитой кровью местности. От увиденной картины его желудок свело от ужаса. Отрубленные конечности, размозженные головы, распоротые животы – повсюду лежали изувеченные тела его товарищей, а земля под ногами чавкала от крови. Разрушенное здание больницы мрачно возвышалось на фоне этого кошмара, словно безмолвный свидетель кровавой бойни.

Из кромешной темноты раздался леденящий душу голос Энн:

– Бедный, загнанный кролик… – прошипела она с издевкой. – Я всегда держу свои обещания…

Боец, задыхаясь от страха, крутил фонариком, пытаясь разглядеть хоть что-то в этой пугающей тьме.

– Не подходи! Чудовище! Держись от меня подальше! – крикнул он сорвавшимся голосом, пятясь назад.

В ответ раздался зловещий, леденящий кровь смех Энн.

– Нельзя так разговаривать с дамой, – промурлыкала она, и в тот же миг из темноты стремительно вылетел скальпель, с глухим стуком вонзившись в мышцу его ноги. Боец взвыл от боли и выронил фонарик, который, ударившись о землю, погас, окончательно погрузив все вокруг в непроглядную тьму.

Энн медленно приблизилась к лежащему в луже крови бойцу и наклонилась над ним, ее жуткая маска нависла над его искаженным от боли лицом.

– Я же говорила тебе, что убью тебя последним… – прошипела она, ее голос сочился ледяным триумфом.

Затем она резко выпрямилась и с силой ударила его ногой по голове. От удара сознание бойца помутилось, в ушах зазвенело, и он перестал понимать, что происходит.

Энн снова наклонилась и грубо схватила его за волосы, рывком приподнимая его голову.

– Нет, так не пойдет, – прорычала она. – Приходи в себя, кролик. Мне нужно, чтобы ты все видел.

Она отвесила ему несколько болезненных пощечин. Боец был в состоянии глубочайшего шока, его тело била крупная дрожь, но он не мог ни сопротивляться, ни даже закричать.

Энн силой разжала его рот и с дьявольской усмешкой отрезала ему язык своим острым скальпелем. Горячая кровь хлынула фонтаном, заливая его лицо и одежду.

– А знаешь что? – промурлыкала Энн, ее красные глаза горели безумным огнем. – Живи. Но теперь – без языка, чтобы ты никому ничего не смог рассказать. И… без пальцев.

Она методично отрезала ему все десять пальцев на руках. От невыносимой боли парень издал приглушенный стон, а из глаз градом покатились слезы. Затем Энн медленно сняла свою маску. В свете слабого лунного света его глаза расширились от ужаса, когда он увидел ее изуродованное лицо, искаженное кошмарной улыбкой. Ее взгляд, устремленный прямо в его глаза, словно проникал в самую душу.

– Запомни это лицо… – прошептала она, ее голос был полон зловещего триумфа.

Затем она снова надела маску, забрала оброненный фонарик и, насвистывая какую-то жуткую мелодию, направилась вглубь разрушенной больницы на поиски своей бензопилы, оставляя за собой окровавленного, изувеченного бойца, который лежал в агонии, дрожа всем телом от боли и ужаса.

Среди обломков рухнувших стен и груд медицинского мусора Энн наконец нашла свою бензопилу. Она бережно подняла ее, словно долгожданного друга.

– Вот же ты, моя красавица, – промурлыкала она, ласково поглаживая холодный металл. – Я уж думала, потеряла тебя навсегда.

Закинув пилу на плечо, она направилась обратно к своему новому убежищу за городом, но на секунду остановилась, обращаясь в ночную темноту, где лежала ее изувеченная жертва.

– Интересно, доживешь ли ты до утра… – прошипела она с издевкой. – Как жаль, что ты не сможешь рассказать об этом… и даже написать.

Энн издала короткий, злобный смешок и уже собиралась уходить, как вдруг снова остановилась, словно что-то вспомнив.

– Кстати, – небрежно бросила она в темноту, – ты тут парня случайно не видел? Такой… в белой рубашке и красной футболке…

В ответ из темноты донесся лишь слабый, полный ужаса и боли стон.

– Ну, понятно… – протянула Энн с циничной усмешкой и, окончательно развернувшись, исчезла в ночи, унося с собой свою любимую бензопилу и зловещую тайну произошедшей бойни.

Глава 7: Подготовка к неизвестности

Утро в Эшфилде пробуждалось под первыми лучами солнца, окрашивающими небо в нежные пастельные тона. Ровно в семь часов утра Майя Визор открыла глаза в своей стильной спальне. Она не откладывала подъем, ценя каждую минуту своего утра. Бодрящий контрастный душ помог окончательно прогнать остатки сна, заряжая тело энергией. После водных процедур последовал привычный ритуал ухода за собой, включавший легкий макияж, подчеркивающий ее строгие черты лица.