Стальные Вихри Венгрии

Глава 1: Пролог. 1908 год. Тайное открытие

Дым. Его было так много, что казалось – весь Будапешт вот-вот задохнётся. Тяжёлый, маслянистый, с привкусом угля и металла, он висел над крышами мастерских, заползал в переулки, оседал на лицах прохожих. Но в этой копоти была жизнь – грохот паровых молотов, скрежет шестерён, свист выпускаемого пара. Город работал.

А в подвале старого кирпичного здания на окраине работал один человек.

Тамаш Корвин не спал трое суток. Его пальцы, покрытые ожогами и царапинами, дрожали, но он не останавливался. Перед ним на массивном чугунном столе лежал странный предмет – кристалл, но не простой. Он был размером с кулак, переливался тусклым синим светом и… жужжал.

– Ещё немного… – прошептал Тамаш, подкручивая латунные регуляторы на своём аппарате.

Машина, окружавшая кристалл, напоминала гибрид телеграфа и парового котла – десятки проводов, медных трубок и стеклянных колб сгущались в хаотичную паутину. В центре – медная сфера, внутри которой висел кристалл.

Тамаш резко дёрнул рычаг.

Раздался треск.

Сфера вспыхнула ослепительным голубым светом, и вдруг… все лампы в подвале загорелись втрое ярче. Машины вокруг загудели, будто ожили. Струйка пара вырвалась из перегретого клапана, но Тамаш даже не вздрогнул. Он смотрел только на кристалл.

– Получилось… – его голос дрожал. – Чёрт возьми, получилось!

Кристалл теперь светился ровным, мощным светом. От него шло тепло, и казалось, будто внутри него что-то пульсирует.

Тамаш откинулся на спинку стула, вытер пот со лба. Он знал, что только что совершил невозможное.

Два дня спустя.

Кабинет был тёмным, затянутым сигаретным дымом. За массивным дубовым столом сидели трое:

– Вы понимаете, что это значит? – низкий голос генерала Ласло Хорвата звучал как скрежет железа.

– Понимаю, – ответил Тамаш. – Бесконечный источник энергии. Без угля, без нефти. Только пар и сила.

Третий человек в комнате, богато одетый промышленник Габор Вереш, медленно постукивал пальцами по столу.

– Сколько таких кристаллов можно добыть?

– Пока только один, – признал Тамаш. – Но если найти месторождение…

– Тогда Венгрия станет сильнее Германии, – перебил генерал. Его глаза блеснули. – Представьте: армия, которой не нужны угольные поезда. Корабли, которые не зависят от ветра. Танки… которые не остановить.

Вереш ухмыльнулся.

– И кто-нибудь ещё узнает об этом?

Тамаш почувствовал холодный укол страха.

– Пока только мы.

– Хорошо, – Вереш встал. – С этого момента проект «Вихрь» – государственная тайна.

Ночь. Улицы Будапешта.

Тамаш шёл быстро, кутаясь в плащ. Он не должен был никому рассказывать. Но…

– Профессор!

Он обернулся. Из тени вышла молодая женщина в потрёпанном пальто – Каталин, его ассистентка.

– Вы рассказали им? – её голос дрожал.

– Мне не было выбора.

– Но вы же видели, что происходит, когда кристалл перегружен!

Тамаш сжал кулаки. Да, видел. Вспышку, которая испарила стальной лист, как бумагу.

– Они не дадут нам остановиться, – прошептал он.

Каталин схватила его за руку.

– Тогда мы должны уничтожить его. Пока не поздно.

Но где-то в темноте щёлкнул затвор пистолета.

– Поздно, – раздался голос.

Выстрел.

Каталин рухнула на мостовую.

Тамаш даже не успел закричать, как чья-то рука схватила его за шиворот и резко дёрнула назад.

– Профессор Корвин, – прошипел незнакомец. – Вас ждёт очень важная встреча.

Последнее, что увидел Тамаш перед тем, как чёрный мешок натянули ему на голову, – это тень огромного механического экипажа, подъехавшего к мостовой.

И синий свет, мерцающий в его глубине.

Глава 2: 1910 год. Восстание машин

Трансильвания никогда не была спокойным местом. Густые леса, извилистые горные тропы и вечно хмурое небо создавали ощущение, будто сама земля здесь дышит угрозой. Но сегодня угроза пришла не из древних легенд – она шагала по долинам на стальных ногах, оставляя за собой дымящиеся воронки от разрывов.

Первая атака началась на рассвете.

Румынские повстанцы, укрывшиеся в старом замке Бран, даже не успели понять, что происходит, когда стены вдруг содрогнулись от чудовищного удара. Камни посыпались вниз, а сквозь пыль и дым проступили два огромных силуэта – механические шагоходы Венгерской королевской армии.

Эти машины не походили ни на что, что видел мир раньше. Десятиметровые стальные каркасы, опутанные трубами и поршнями, двигались на гидравлических конечностях, словно живые. Их «головы» – бронированные рубки с узкими смотровыми щелями – поворачивались, сканируя местность. А на спинах, вместо флагов, трепетали алые полотнища с вышитым золотом гербом Венгрии.

– Огонь! – раздалась команда из громкоговорителя.

Спины шагоходов раскрылись, как крылья жука, и оттуда выдвинулись пусковые установки. С шипением в небо взмыли ракеты, оставляя за собой дымные следы. Через секунду замок Бран превратился в груду пылающих обломков.

Внизу, у подножия холма, стоял капитан Габор Варга и курил, равнодушно наблюдая за бойней. Молодой, но уже с жёстким взглядом человека, который слишком много видел. Его форма была безупречна, но на правой руке выделялся необычный аксессуар – механическая перчатка с тонкими шестерёнками, встроенными в суставы.

– Капитан! – к нему подбежал лейтенант с рацией в руках. – Будапешт запрашивает отчёт.

– Передайте: «Задание выполнено. Повстанцы уничтожены».

Лейтенант колебался.

– А… выжившие?

Габор бросил окурок под сапог, раздавил его.

– Какие выжившие?

Вечер. Полевой лагерь.

Временная база венгерской армии напоминала муравейник из палаток, передвижных генераторов и ремонтных мастерских. Повсюду сновали механики, проверяя боевых автоматонов – человекоподобных машин ростом с двухметрового гренадера, чьи лица были заменены на стальные маски с одним стеклянным глазом.

Габор вошёл в командную палатку. Внутри, за столом с картами, сидел генерал Ласло Хорват – тот самый, что три года назад похитил Тамаша Корвина. Теперь он выглядел ещё более измождённым, но глаза горели холодным огнём.

– Варга. – Он даже не поднял взгляда. – Завтра двигаемся на Клуж. Там скрываются последние лидеры восстания.

– С шагоходами?

– Нет. – Хорват наконец посмотрел на него. – Там город. Гражданские. Используем тихую тактику.

Габор понял. Автоматоны-убийцы. Те, что работают ночью, без шума, оставляяя после себя только мокрые от масла пятна и трупы с перерезанными глотками.

– Приказ будет выполнен.

– И ещё. – Хорват достал из ящика толстую папку. – Вы знакомы с этим?

Габор открыл её. Внутри – фотографии разрушенных лабораторий, изуродованных тел… и синих кристаллов, таких же, как у Тамаша.

– Что это?

– Диверсии. Кто-то охотится за нашими технологиями. И убивает учёных.

Габор почувствовал, как по спине пробежал холодок.

– Немцы?

– Хуже. – Хорват нахмурился. – Свои.

Ночь. Лагерь.

Габор не спал. Он сидел у костра, разбирая и чистя свой паровой револьвер – оружие нового поколения, стреляющее раскалёнными металлическими стержнями.

– Место занято?

Он вздрогнул. Перед ним стояла Эрика фон Штауден – немецкий военный наблюдатель, присланный Берлином для «официального ознакомления» с венгерскими технологиями. Высокая, светловолосая, с острым взглядом – она выглядела как хищница, случайно зашедшая в чужой дом.

– Садитесь, – буркнул Габор.

Эрика опустилась на бревно напротив, достала серебряную фляжку.

– Интересные у вас игрушки, капитан.

– Это не игрушки.

– А что тогда? – Она улыбнулась. – Вы же понимаете, что это изменит всё. Войну. Мир. Даже… людей.

Габор ничего не ответил. Он знал, что она шпионит. Но что-то в её тоне заставило его насторожиться.

– Вы видели, что они делают с пленными? – вдруг спросила Эрика.

– Это война.

– Нет. – Она наклонилась ближе. – Это что-то другое.

В этот момент раздался взрыв.

Огненный столб взметнулся у края лагеря. За ним – второй, третий. Крики. Автоматоны вдруг резко повернули головы в одну сторону – и пошли убивать. Но не врагов. Своих.

– Измена! – заревел кто-то.

Габор вскочил, хватая револьвер. Эрика уже исчезла в дыму.

А над лагерем, освещая всё синим адским светом, парил огромный механический силуэт.

Глава 3: 1912 год. Тень над Европой

Дождь хлестал по крышам Вены так яростно, будто сама природа пыталась смыть с города позор происходящего. В императорском дворце Хофбург царила неестественная тишина – даже часовые стояли, затаив дыхание, будто боялись нарушить хрупкое равновесие лжи. В главном зале, под тяжелыми взглядами портретов Габсбургов, разыгрывалась сцена, которой не было в учебниках истории.

Генерал Ласло Хорват ступил на ковер перед императорским троном, но не склонил головы. Его мундир, расшитый золотыми нитями, блестел под электрическими лампами – новшество, которое Вена переняла у Будапешта всего год назад. За его спиной стояли двое автоматонов, их металлические пальцы сжимали рукояти паровых винтовок.

"Ваше величество," – голос Хорвата звучал как скрежет стали по камню, – "Сейм проголосовал. С сегодняшнего дня Венгрия выходит из состава империи."

Император Франц Иосиф, казалось, постарел на десять лет за эти минуты. Его пальцы судорожно сжимали подлокотники трона.

"Это измена," – прошептал он.

"Нет," – Хорват достал из портфеля документ с королевской печатью, – "Это эволюция. Австро-Венгерская империя мертва. Да здравствует Королевство Стальных Вихрей."

В этот момент часы на стене пробили полночь, и где-то в городе раздался первый взрыв.

Габор Варга в это время вел свой отряд по подземным тоннелям, которые столетиями связывали два города. Его люди двигались в полной темноте, лишь слабый синий свет энергокристаллов в их оружии освещал путь.

"Капитан," – шепотом доложил сержант, – "Последний перекресток перед дворцом охраняется."

Габор кивнул и сделал несколько знаков руками. Два автоматона бесшумно двинулись вперед. Через минуту послышался короткий хруст и глухой стук падающего тела.

"Идем."

Они вышли в старые винные погреба под Хофбургом как раз в тот момент, когда сверху донесся грохот взрыва. Габор достал странный прибор – медный цилиндр с вращающимися шестеренками.

"Включаем по плану. Три минуты до общего отключения."

Когда они ворвались в церемониальный зал, сцена была достойна худших кошмаров. Хорват стоял над распростертым телом императора, а автоматоны методично расстреливали придворных. Окна были разбиты, и в проемах виднелось зарево горящего города.

"Генерал!" – крикнул Габор, но его голос потонул в грохоте очередного взрыва.

Хорват обернулся. Его глаза блестели неестественным блеском.

"А, Варга. Как вовремя. Поздравляю – с сегодняшнего дня мы больше не чьи-то вассалы. Венгрия теперь империя!"

Габор смотрел на кровь на паркете, на трупы в парадных мундирах, на автоматонов, которые уже повернули свои безликие маски в его сторону.

"Это безумие."

"Нет," – Хорват улыбнулся, и в этой улыбке было что-то нечеловеческое, – "Это только начало."

Снаружи донесся гул десятков моторов. Габор подбежал к окну и увидел, как по улицам Вены маршируют целые роты автоматонов, а в небе появляются первые дирижабли с венгерскими знаменами. Город пал за одну ночь.

В этот момент медный прибор в руке Габора издал пронзительный звон. По всему городу погасли огни – энергокристаллы на минуту вышли из строя. Когда свет вернулся, Хорват уже исчез, оставив после себя только кровавый след.

Сержант подбежал к Габору:

"Капитан, что будем делать?"

Габор посмотрел на мертвого императора, на горящий город, на своих людей, которые ждали приказа. Он достал из кармана маленький синий кристалл – точно такой же, как те, что питали всю их технологию, но почему-то не погасший во время отключения.

"Мы идем домой," – сказал он тихо. – "И готовимся к войне."

Где-то над горящей Веной пролетел первый венгерский боевой дирижабль, бросая на город тень, в которой уже угадывались контуры грядущей катастрофы.

Глава 4: 1914 год. Первый удар

Рассвет 12 июня 1914 года застал немецкие пограничные части в Силезии в состоянии странного оцепенения. Туманы, поднимавшиеся с реки Одер, были на редкость густыми, почти непроницаемыми, словно сама природа пыталась скрыть приближение беды. Часовые на вышках лениво переговаривались, передавая из рук в руки фляжку с теплым кофе. Никто не заметил, как над лесом появилась странная стальная туча.

Капрал Ганс Мюллер первым услышал странный гул. Он приложил ладонь к холодному металлу пулемета и почувствовал мелкую дрожь.

"Что за черт…" – начал он, но закончить не успел.

Небо над фортом внезапно потемнело. Из тумана вынырнули чудовищные стальные формы – десятки венгерских боевых дирижаблей нового типа. Их не округлые, а угловатые корпуса напоминали гигантские кристаллы, а вместо привычных пропеллеров с боков свисали странные вращающиеся сферы. На бортах алели свежеокрашенные гербы – двузубый якорь в обрамлении шестерен.

"ТРЕВОГА!" – кто-то успел крикнуть, прежде чем первый залп плазменных орудий превратил форт в ад.

Габор Варга стоял на капитанском мостике флагманского дирижабля "Секей" и наблюдал через укрепленное стекло, как рушится немецкая оборона. Его лицо было каменным, но пальцы непроизвольно сжимали поручни. Это была не просто атака – это была демонстрация силы. После двух лет подготовки Венгрия наносила первый удар.

"Капитан, – к нему подошел бортинженер с дрожащими руками, – энергокристаллы перегреваются. Мы не рассчитывали на такую нагрузку…"

"Выключите все второстепенное, – не оборачиваясь, приказал Габор. – Нам нужно продержаться еще сорок минут."

Внизу, среди горящих казарм, уже появились первые стальные фигуры венгерских автоматонов. Они шли сквозь огонь, методично расстреливая убегающих солдат. Габор видел, как один из немцев попытался бросить гранату – синяя молния с дирижабля испарила его на месте.

"Капитан! С запада!" – закричал сигнальщик.

Габор резко повернулся. На горизонте появились силуэты немецких аэропланов – десяток "Таубов" с пулеметами. Старая технология против новой. Он хотел отдать приказ, но вдруг корабль содрогнулся от страшного удара.

"Прямое попадание в третий двигатель!"

"Как?!" – Габор бросился к иллюминатору. Внизу, среди развалин, он увидел необычную артиллерийскую установку – огромную медную пушку, окруженную суматошащимися людьми в серых лабораторных халатах. Это не были солдаты. Ученые?

Вторая очередь ударила по корпусу. Дирижабль накренился, из пробитых газовых мешков со свистом вырывался водород.

"Все на палубу! Готовить аварийную посадку!" – Габор схватил переговорную трубку. – Всем кораблям! У немцев есть экспериментальное оружие! Избегайте медных…"

Третий снаряд попал прямо в рубку. Габора отбросило взрывной волной, он ударился спиной о металлическую переборку. В ушах звенело, перед глазами плясали красные пятна. Сквозь дым он увидел, как командир артиллеристов – высокий мужчина в очках с толстыми линзами – что-то яростно кричал своим людям, указывая на следующий дирижабль.

"Эрика… – прошептал Габор, узнав в нем того самого ученого, чьи фотографии он видел в досье Хорвата. – Значит, ты все-таки работаешь на них…"

Страшный громовой удар потряс небо. Над самой серединой немецких позиций вдруг возникло синее сияние, а затем – чудовищный взрыв, сровнявший с землей целый квартал. Габор, цепляясь за поручни, увидел, как от эпицентра во все стороны разбегаются волны искрящейся энергии. Немецкая пушка, ученые, аэропланы – все исчезло в ослепительной вспышке.

Радио ожило, заскрипело, затем послышался знакомый голос:

"Капитан Варга, вы меня слышите? Это Хорват. Наш… экспериментальный боеприпас сработал. Поздравляю – Силезия наша."

Габор молча смотрел на гигантский грибовидный столб дыма, поднимающийся над бывшими немецкими позициями. Ветер доносил запах гари и чего-то еще – странного, металлического, как будто сама атмосфера была пропитана энергией разрушенного кристалла.

"Капитан? – переговорное устройство скрипело от помех. – Капитан, вы меня…"

Габор выключил радио. Внизу, среди руин, автоматоны уже начинали строить первые укрепления. Война, которую они так долго готовили, началась. Но теперь он знал – у немцев есть свои ученые, свое секретное оружие. И Эрика фон Штауден, похоже, стояла в самом центре этой бури.

Он посмотрел на свои руки – они дрожали. Но не от страха. От предчувствия. Это была только первая битва. Впереди их ждала настоящая война – война машин, война умов, война, которая могла уничтожить все.