В пути к тебе

Глава 1

– Как же я устала… – выдыхаю с горечью и смотрю на подгоревшую кашу в сотейнике. Со стола хватаю полотенце и размахиваю им над плитой, пытаясь прогнать противный, въедливый дым. Сил нет. Хочется всё бросить и уехать в глухую тайгу, подальше от людей и забот. Внутренние ресурсы на нуле. Это выгорание? Депрессия? Или нервное истощение? У меня нет ни времени, ни энергии, чтобы разбираться в диагнозах и заниматься самопомощью. Каждый день – новые проблемы. Только соберёшь немного денег на новые обои в детской, как сын умудрится порвать кроссовки или машина потребует срочного ремонта. Только кажется, что все долги погашены и вот-вот на горизонте замаячит свет спокойствия, как дочь заболевает какой-то странной, требующей дорогого обследования и лечения болячкой.

Сажусь на стул, закрываю ладонями лицо. Состояние такое, что хочется просто по-человечески поплакать, выплакаться до облегчения. Но слёз уже давно нет. Даже самые трогательные мелодрамы не пробирают, потому что в реальной жизни всё куда сложнее, чем на экране.

Добавляет тяжести и то, что бывший муж живёт в другом городе и умело избегает уплаты алиментов. Это не мешает ему строить новую семью и обзаводиться ещё детьми. А то, что мои хотят есть, им нужна одежда и игрушки, – не его забота. «Ну ты же мать, придумай что-нибудь! Я сам на мели, а мне ещё своим надо подарки покупать!» – сказал он в последний наш телефонный разговор, когда я просила помочь с подарками детям на Новый год. Всю свою зарплату я тогда вложила в ремонт машины. А машина для меня – это хлеб. Я работаю в такси, и без колёс для меня всё равно, что без средств к существованию.

Иду в детскую, где уже третий месяц стены «украшают» забрызганные красной краской обои. Когда-то дети играли в извержение вулкана, но выглядит это скорее как сцена из ужастика. Владу семь, Мие всего пять. И с каждым – свои сложности. Сын бесконечно хулиганит, едва ли не каждый день дерётся в школе. Недавно кинулся на пятиклассника и даже успел оставить тому несколько синяков. Мия… У неё синдром дефицита внимания. Она чересчур активна, эмоциональна и просто виртуозно устраивает истерики.

– Котята, пора вставать! – распахиваю шторы, заливая детскую светом. Игрушки на полу, хаос вокруг… Иногда, глядя на идеальные семьи в соцсетях, где дети и убирают за собой, и помогают родителям, и чуть ли не цитируют философов с пелёнок, мне кажется, что только мои – неблагодарные сорванцы. И я сразу начинаю чувствовать себя плохой матерью, не способной воспитать счастливых и умных людей.

Влад вскакивает и бежит в ванную. Ему ранние подъёмы даются легко – в отличие от Мии. Эта девочка способна довести любого до белого каления, если решит, что не выспалась. Вижу, как она морщит носик и прячется под одеяло. Делаю глубокий вдох, собираясь с терпением.

– Мия, нам пора ехать, – сажусь на край кровати и щекочу маленькие пяточки под одеялом. Иногда помогает. Сегодня – нет.

– Я не хочу к бабе Лене, она плохая! – выглядывает и смотрит умоляюще.

– Она не плохая, – поднимаю Мию на руки. – Просто привыкла, что всё по правилам. А ты их любишь нарушать.

– У неё дурацкие правила! Я не поеду! – голос поднимается, и я уже чувствую приближение бури.

– А кушать ты хочешь? Игрушки новые? В кино сходить? Всё это стоит денег. Чтобы они у нас были, мне надо работать. Так что сегодня – к бабушке Лене.

Пока дети собираются, одеваюсь сама: широкие джинсы, майка, чёрная толстовка. Волосы в пучок, сверху – чёрная кепка. Мне так удобно и меньше лишнего внимания.

Отвожу их к маме, быстро целую на прощание – пока не начались расспросы про бывшего. Прекрасно понимаю нежелание детей оставаться там на выходных, но дома одних их оставить страшнее. Они и под присмотром умудряются натворить дел. Мия – генератор опасных идей, а Влад – её верный исполнитель. Вместе они уже успели засорить унитаз, устроить небольшой пожар, затопить соседей и устроить пенную вечеринку, решив постирать с моющим для посуды.

– Саня, привет! – машет мне Илья у своей машины.

Отвечаю жестом и захожу в таксопарк. Здесь я единственная женщина, но давно своя. Мужская компания, запах кофе и сигарет – странным образом успокаивают. Здесь я знаю: помогут, если что.

Выходя к своей машине, слышу за спиной быстрые шаги.

– Саша, подожди! – Самвел догоняет меня с большой коробкой.

– Нашёл амортизаторы, как ты хотела, – сияет, протягивая их мне.

– Да ладно! – восклицаю и тут же принимаюсь распаковывать коробку. Мои амортизаторы уже давно приказали долго жить, а выделить время на поиски новых всё никак не удавалось. Пружиню на месте от радости, уже представляя, как мягко пойдёт машина после установки.

– Спасибо! – говорю искренне и, по-дружески хлопнув Самвела по плечу, добавляю: – Сколько я тебе должна?

– Это подарок, – улыбается он, засунув руки в задние карманы джинсов. – Хочешь, помогу поставить?

– Ты же знаешь, я к своей малышке никого не подпускаю, – отвечаю с лёгкой улыбкой. На самом деле я просто обожаю сама возиться с машиной. Гараж, пахнущий бензином и маслом, – моё маленькое убежище, где можно отключиться от всего и хоть немного перевести дух. – Но за подарок спасибо! – ставлю коробку в багажник. Всё равно переведу ему деньги – слишком уж дорогая деталь для дружеского жеста.

Самвел – молодой армянин, коренастый, с крупным носом и добрыми глазами. Отличное чувство юмора, умение петь так, что мурашки бегут по коже. Уже почти год он ненавязчиво оказывает мне знаки внимания, помогает, зовёт на ужины. Его не смущают даже мои двое детей. Иногда, от тоски и одиночества, я примеряю в мыслях возможный союз. Он хороший друг, да, возможно, мы могли бы создать нормальную семью. Владу очень нужно мужское плечо, которого я не могу дать. Но… сердце упрямо молчит. Не тянет к нему так, как к мужчине должно тянуть.

Телефон вибрирует – заказ. Принимаю вызов, выезжаю.

Вдруг – резкий хлопок, и машину бросает по полосе.

– Чёрт! – вырывается у меня.

Прижимаюсь к обочине у блестящего фасада бизнес-центра. Моя верная «ласточка» на фоне этих рядов дорогих иномарок смотрится как гость из другого мира. Приходится отменить заказ – не люблю этого, особенно в рабочее время.

Открываю багажник, достаю домкрат и запаску, натягиваю перчатки. Колесо поменять – дело плёвое. Не понимаю, как можно этого не уметь: открутил болты, снял старое, поставил новое, закрутил обратно и подтянул. Минут пятнадцать – и готово. Пробитое убираю на место запаски, вечером закину его ребятам на шиномонтаж. Могла бы и сама подлатать в гараже, но сегодня меня ждут новые амортизаторы.

Ключи и домкрат убираю, перчатки снимаю, стряхиваю руки. И тут взгляд цепляется за высокого, подтянутого мужчину в дорогом костюме. Кожаный кейс в одной руке, в другой – телефон, в который он буквально рычит:

– Семён, ты должен быть всегда рядом! – голос настолько громкий, что у него на виске вздулась вена. – Ты водитель или кто?! Я через двадцать минут должен быть в аэропорту! Я тебя уволю к чёртовой матери!

Он резко убирает телефон в карман, оглядывается, явно в поисках спасения.

– Такси? – привлекаю его внимание, кивнув на свою машину с яркими опознавательными знаками.

Мужчина смеряет меня оценивающим, надменным взглядом, проводит глазами от кроссовок до козырька моей кепки, затем натужно вздыхает и садится в машину.

Завожу мотор, отъезжаю с парковки, незаметно ловлю носом его дорогой парфюм. Пахнет довольно приятно – чем-то свежим, мужским. Этот запах перебивает даже мою вонючку в подстаканнике.

– Можно быстрее? Я очень тороплюсь! – недовольно смотрит на меня.

– Штрафы оплатишь? – спрашиваю.

– Что? – не понимает вопроса, но вдруг на его лице появляется озарение. – Оплачу, – утверждает.

– Тогда пристегнись, – говорю с улыбкой и давлю газ в пол.

Я просто обожаю скорость. На дорогах родного города я как рыба в воде: знаю каждую ямку, каждую трещину, каждый поворот и особенности движения. Я уже доезжала до аэропорта за двадцать минут, поэтому сейчас это вызов самой себе. Самой до жути интересно, успею или нет.

Торможу у входа в терминал аэропорта. Доехала за двадцать минут – ровно. Жду, когда этот мужик расплатится. А он дверь открывает – выйти хочет.

– Эй, ты ничего не забыл? – спрашиваю громко, с наездом.

– Подожди меня здесь, – приказывает и выходит.

Тоже выхожу, не даю ему уйти. Не на ту нарвался!

– Ты ещё эту поездку не оплатил! – повышаю голос и преграждаю ему путь.

Смотрит на меня, хмурит брови; на лбу очерчивается несколько горизонтальных линий. Вдруг на его лице появляется понимание. Лезет во внутренний карман пиджака и протягивает мне два «Хабаровска».

– Этого хватит? – спрашивает.

Беру деньги, уверенно киваю и возвращаюсь в машину. Смотрю ему вслед, наблюдаю, как заходит в здание. Отлично – десять тысяч за одну поездку! Я столько за день не заработаю. В принципе, можно и подождать. Только недолго: парковка в аэропорту стоит просто баснословных денег, и счёт увеличивается каждые десять минут.

Второй час ожидания пошёл. Может, он вообще улетел, а я, как дура, сижу тут на парковке и жду. Теряю деньги. И уехать никак не решаюсь – совесть не позволяет. Ладно. Расслабляюсь и откидываюсь на спинку. Подожду, пока есть оплаченный лимит. Но потом – сразу уеду.

Вздрагиваю и быстро просыпаюсь, непонимающе смотрю на мужика в деловом костюме, что занял пассажирское кресло рядом. Молниеносно вспоминаю, что привезла его в аэропорт, потом очень долго ждала и, судя по всему, заснула.

– В офис, – говорит и пристёгивается.

Завожу мотор, несколько раз сильно моргаю, чтобы восстановить зрение после дремоты.

– Адрес какой? – спрашиваю.

– Светланская, девять, – смотрит на меня так, словно я должна была сама догадаться, где его офис.

Еду, держу руль двумя руками, а внутри всё разрывает от любопытства: чем можно заниматься в аэропорту четыре часа? Интересно, за это время можно куда-то слетать?

Я ни разу не летала на самолётах. Мне уже двадцать шесть, а я до сих пор смотрю на железных птиц с детским восторгом – как на что-то недосягаемое и невероятное. И с моими проблемами я вряд ли когда-то куда-то полечу.

– Что ты делал в аэропорту? – не выдерживаю.

Он усмехается моему вопросу, но, вроде, не злится.

– Встречался с важными людьми, – объясняет.

– Почему там? – вопросов ещё больше прибавилось.

– Потому что там хороший бизнес-зал, подходящий для проведения важных переговоров. Особенно когда важные люди прилетели всего на несколько часов, – говорит вроде понятно, но как-то слишком уж по-телевизионному.

Неужели кто-то летает на самолётах, чтобы просто провести встречу и улететь обратно? Интересно становится, кого я тут катаю.

Подъезжаю к зданию администрации, что находится в самом центре, рядом с площадью. Паркуюсь. В навигатор залипаю: это совершенно точно не офисное здание.

– Быстро доехали, – говорит пассажир и улыбается. – Пойдёшь ко мне личным водителем? – спрашивает, выходить не торопится.

– Нет, – отвечаю уверенно. Почему-то пугает это предложение, как будто он мне интим предлагает.

– Я буду платить в два раза больше, чем ты получаешь, работая в такси, – так убедительно звучит его голос. Я бы даже сказала – гипнотизирующе.

– У тебя есть водитель, – упрямлюсь, а сама уже давно в уме сложила вероятную прибыль и даже представила, на что потрачу первый гонорар.

– Я его уволил, – заявляет.

Достаёт из внутреннего кармана визитку, держит её, зажимая между двух пальцев, и кладёт на приборную панель.

– Ты можешь немного подумать. Но имей в виду: уже завтра у меня будет новый водитель, – смотрит пронзительным взглядом карих глаз, слегка улыбается на прощанье и выходит из машины.

М-да… Таких предложений мне ещё не делали. Приятно, почти как предложение руки и сердца – это ведь мои навыки вождения его так впечатлили. Вот только сомнения одолевают. Как же я – без мужиков с работы? Без их утренних разговоров, без их поддержки, без ощущения, что ты находишься в своей тарелке? Я столько лет отработала в этом такси, и очень страшно что-то менять. С другой стороны, обещанная зарплата не даёт покоя моим мыслям.

Беру в руки визитку с приборной панели, чтобы хоть немного понимать, с кем имею дело.

– Орлов Дмитрий Борисович, – читаю вслух. Смотрю на его фотографию, разглядываю. Кажется, что видела где-то… Да ладно! Вдруг вспоминаю, где я его видела, и подпрыгиваю на сиденье. ДМИТРИЙ ОРЛОВ! Это же мэр нашего города!

Глава 2

Час ночи. Дети у мамы до завтра, и я могу со спокойной душой заниматься любимой машиной. Замена передних амортизаторов – дело не слишком сложное, но в одиночку немного трудно. Особенно, когда нужно придерживать стойку внизу и одновременно прикручивать болты под капотом. Несмотря на перчатки, руки в масле, под ногтями – машинная пыль. Зато на душе становится гораздо легче и спокойнее. Радуюсь новым запчастям, как тёлки из инсты – новому айфону.

Закручиваю последние болты, снимаю малышку с домкратов, наливаю в небольшой таз воду из бутылки и отмываю руки от грязи. Чувствую себя как после отдыха – немного уставшей, но полностью удовлетворённой. И сразу кажется, что в моей жизни не всё так плохо. Руки-ноги целы, голова на плечах, дети здоровы. А на колбасу и новый конструктор я заработаю. Тем более не покидает уверенность в том, что я должна согласиться на новую работу. Очень жалко уходить с прежнего насиженного места, где всё понятно, как лампочка Ильича. Но это жизнь, и она не стоит на месте. Нужно двигаться дальше. К тому же я себя знаю: если не соглашусь и не попробую, потом буду сгрызать себя изнутри, упрекая в том, что упустила шанс.

Телефон орёт из салона машины, оповещая о ночном звонке. В такое время мне могут звонить только несколько человек. Открываю дверь, беру мобильник, смотрю на заставку с яркой молнией и имя – «Гром». Громов Максим – худой, высокий парень с рыжими от природы волосами, мой самый лучший друг ещё со старших классов. Нас объединяет любовь к тачкам и к скорости, на которой держится наша многолетняя дружба.

– Гром, – говорю в трубку и непроизвольно улыбаюсь. Этот парень мне как брат. Человек, ради которого я могу сорваться посреди ночи, чтобы прийти на помощь. И он, в свою очередь, относится ко мне так же.

– Санька, где тебя носит? – спрашивает он, громко крича в трубку, чтобы перекричать шум вокруг.

По звукам заведённых моторов, громкой музыке и гулу смешанных голосов догадываюсь, что он на «Хавке» – заброшенном пит-стопе на большом пятачке за городом. Здесь обычно собираются все любители ночных нелегальных гонок. Там же, на трассе, и начинается старт для заездов.

Блин, Самвел с амортизаторами полностью сбил меня с толку. Так обрадовалась, что совсем забыла о гонках.

– Минут через двадцать буду, – отвечаю уверенно и бегу открывать гараж.

– Давай, я жду, – отключает звонок.

Хорошо, что он позвонил и напомнил, а то я бы не вспомнила. Обожаю подобные мероприятия и атмосферу гонок. Сама ни разу не участвовала, но всегда приезжаю, чтобы поболеть за друга и поддержать наших мальчишек.

Заброшенный киоск с потрескавшейся вывеской «Хавка» окружён многолюдной толпой молодых людей – одержимых скоростью и соревнованиями, и тех, кто просто решил убить своё время в надежде на веселье. За километр до пятачка вдоль трассы на обочине припаркованы различные автомобили.

Из открытых багажников с колонками орёт музыка, молодёжь кучкуется своими компаниями, пьют и веселятся в ожидании старта. Пробираюсь сквозь толпу, попутно наполняюсь их настроением и улыбаюсь. Останавливаюсь возле старенького чёрного «Скайлайна» с яркой молнией на капоте. Эта тачка нравится мне больше всех остальных. Мотор этой малышки мы перебирали вместе с Максом, дополняли, совершенствовали. В принципе, как и всю машину. У Макса не так много средств, и все свои заработанные деньги он тратит на любимую машину. Несмотря на симпатичную внешность и весёлый, лёгкий нрав, у этого парня не бывает длительных отношений с девушками. На первом месте у него всегда его тачка. Иногда мне кажется, что он перегибает палку, и нельзя так любить кусок металла, но ничего нельзя с этим поделать.

Помимо машины Макса, среди толпы стоят и другие тачки участников. Нахожу глазами крутую красную «Феррари» и невольно усмехаюсь. Перевожу взгляд на её владельца, что стоит рядом в окружении красивых молодых девчонок и парней. И Демон здесь. Мажор, выскочка и просто до ужаса мерзкий тип. Слишком наглый, слишком самоуверенный. Выигрывает только благодаря возможностям машины, а гонору – словно это его личная заслуга. Попробовал бы он, как Макс или Миша, на старенькой БМВ. Смотрю, как Демон с гордо поднятой головой вещает своим друзьям о том, на что потратит сегодняшний выигрыш, и со всей силы желаю ему провалиться. Высокий, красивый брюнет с самодовольной ухмылкой и невероятно голубыми глазами. Наверняка линзы – у людей просто не бывает такого яркого цвета глаз. Но молодые девчонки липнут к нему, как мухи на мёд. И я, с одной стороны, их понимаю: глядя на этого раздражающего типа, всегда испытываю лёгкое влечение. Меня привлекает его раскованность и лёгкость, с которой он общается с людьми. Меня манит то, чего нет и никогда не будет у меня самой, – его свобода. Он может делать, что хочет, не взирая на последствия, и жить эту жизнь так, как ему хочется. В то время как большинство людей от необдуманных поступков удерживают путы ответственности и воспитание, Демон демонстрирует завидный пофигизм, не свойственный даже другим мажорам.

– Санёк! – восклицает Миша и тянет руку.

Жму его крепкую ладонь и бьюсь об его плечо своим.

– Здоров, – улыбается Костя и тоже тянет руку.

Девушки рядом с ними, намного младше меня, в коротких юбках и шортах, раскрашенные боевым макияжем, быстро проходят по мне оценивающим взглядом с ревностным прищуром, но тут же успокаиваются, разглядев во мне пацанку, не претендующую на звание «эскортница вечера». Этот титул я бы отдала Лене, девушке Демона. Длинноволосая блондинка с миловидным лицом и маленькой грудью всегда чересчур сильно оголяется, чтобы удерживать внимание своего возлюбленного. И сегодня на ней белая короткая юбка, из-под подола которой видно нижнее бельё, и короткий топ без лифчика, чашечки которого приподнимают маленькую грудь, зрительно делая её больше.

– Чё так долго? Я уже начал волноваться, – говорит Гром и протягивает мне бутылку с пивом моей любимой марки, отвлекая моё внимание от соседней компании.

– Меняла амортизаторы, – улыбаюсь в ответ и с сомнением смотрю на бутылку в его руке. – Мне утром на работу.

– Завтра же выходной, – непонимающе улыбается Гром. – Или ты решила теперь пахать и по воскресеньям? Санька, всех денег в мире не заработаешь, надо и отдыхать! – приобнимает меня за плечи одной рукой и немного трясёт, словно хочет привести в чувства. Люблю этого идиота всем сердцем. Все эти выдумки о том, что дружбы между парнем и девушкой не существует, – сплошное враньё. И мы с Максом – прямое тому доказательство.

– Я выхожу на новую работу, – произношу и внимательно слежу за реакцией ребят. Убедившись, что они все на меня смотрят и внимательно слушают, добавляю: – Меня пригласили работать водителем у нашего мэра.

Минутная тишина – и затем сразу радостные, почти животные крики. Скачут как орангутанги, толкают меня в плечи, силы не рассчитывают. Искренне радуются, забывая о том, что я всё-таки девушка. Есть что-то звериное в поведении этих парней: когда они не стеснены нормами поведения в обществе, в них просыпаются дикарские повадки.

– Ты как туда пробилась? – спрашивает Макс, улыбаясь во всё лицо.

– Вообще случайно! – отвечаю ему и тоже улыбаюсь. Приятно, когда есть с кем разделить свою радость.

– Что за повод для веселья? – доносится неприятный, высокомерный тон Демона. Настоящее имя этого мажора неизвестно никому на этой тусовке, как и то, кто его родители и чем они промышляют.

Крики парней привлекли его внимание, и теперь он идёт к нам, чтобы испортить всем настроение.

– Что, всё ещё надеетесь на победу? – усмехается, поднимая подбородок, и пронзает нашу компанию бесстрашным, наглым взглядом. – Когда до вас дойдёт, что на ваших корытах только бабок на переходах пугать? – стоит перед нами, широко расправив плечи и засунув руки в карманы.

– А когда до тебя дойдёт, что твоей тачкой только перед тёлками выпендриваться? – спрашиваю громко, с наездом, сжимая ладони в кулаки.

– Сань, не лезь, – сдвигает меня в сторону Гром и выходит вперёд. Он сильно напрягается. Между парнями вечный конфликт, основанный на разном социальном статусе, в котором они находятся. Извечная, негласная война между мажорами и простыми пацанами.

– Тебе жить надоело? – наезжает он на Демона с яростью в глазах, дёргается вперёд, готовый набить ему морду в любую минуту. Не хватает только малейшего повода, чтобы переступить эту тонкую грань. – Събал нахй к своим шакалам!

– А ты кто такой, чтобы мне указывать? – огрызается Демон, подходит ближе, дразнит Макса самоуверенной улыбкой. За его спиной толпятся приспешники, готовые броситься в бой по приказу своего предводителя.

Наши парни тоже напрягаются. В их жилах давно течёт ненависть к этим богачам, которым все жизненные блага предоставляют на блюдечке.

Обстановка накаляется с каждой секундой. Головокружительное напряжение и адреналин добавляют остроты ощущениям.

С обеих сторон несёт неотвратимым желанием расправиться с соперниками и доказать своё превосходство.

– Да хватит уже! – выкрикиваю, закипая от злости. – На трассе разберётесь! – напоминаю им, что до старта осталось совсем немного.

– Точно, – усмехается Демон и дёргает плечами. Выглядит расслабленным и уверенным, чем ещё больше злит Макса. – Глотайте пыль, лузеры. Ведь это всё, что вам доступно в этой жизни. – Разворачивается к своей стае и самоуверенной походкой удаляется к машине. Хватает Ленку за жопу у всех на виду и демонстративно пожирает её губы вместе с дорогой помадой. Вызывает чувство отвращения и ненависти.

Макс по-прежнему напряжён. Смотрит на него застеленными яростью глазами, кулаки сжимает, словно оцепенел.

– Да всё уже, успокойся, – толкаю его в плечо, чтобы отвлечь. – Утрёшь ему нос на трассе, – заявляю.

Глава 3

Красивая стройная девушка в мини-юбке даёт сигнал к старту, визг шин, рёв моторов, дикое волнение и бушующий азарт. Всем сердцем надеюсь на то, что Макс победит. Смотрю, как тачки срываются с места и с диким ревом уносятся вдаль. Спустя мгновение вдалеке виднеются только красные огни, и словно раскаты грома доносится рычание автомобилей, которое постепенно уносится всё дальше. Через несколько километров по прямой трассе будет опасный крутой поворот, отделяющий кювет от проезжей части металлическими леерами, изрядно помятыми неопытными гонщиками. Страшно вспомнить, сколько машин разбилось на этом участке. За поворотом ещё несколько километров до кольца, на котором участники нелегального заезда должны развернуться и ехать обратно.

Напряжение такое, что не могу устоять на месте: переминаюсь с ноги на ногу, расхаживаю по небольшому участку, окружённому другими зрителями, и мысленно молюсь за Макса. Он больше всех остальных достоин победы. Ему просто необходимы призовые деньги. Для Демона эта сумма небольшая, и он спустит всё за один вечер в модном молодёжном клубе, где отрывается со своими друзьями – такими же мажорами. А для Макса это просто огромные деньги, на которые он сможет докупить необходимые детали для машины и жить на широкую ногу, пока не устроится на работу.

Приближающийся рёв моторов отзывается лёгким возбуждением в сердце, напрягает психику и нервы. Смотрю вдаль ночной трассы, подсвеченной уличными фонарями, пытаюсь понять, кто едет первым. По мере приближения машины, по звуку и по очертаниям ярких фар понимаю, что это Демон. Позади него – Макс.

– Твою же мать! – в сердцах выкрикиваю и кривлю лицо в горьком отчаянии. Нервничаю так, что руки некуда деть: то взмахиваю ими, прижимаю ладони к щекам, затем засовываю в карманы своей толстовки. Уже представляю расстроенное лицо близкого друга и расстраиваюсь.

Машины проносятся мимо, притормаживают, разворачиваются и возвращаются на пятачок. Демона встречают как героя громкими выкриками и одобрительными свистами. Смотрю, как он выходит из машины, не успев закрыть дверь, как Ленка ему на шею вешается, дёргает, целоваться лезет.

Макс выходит, громко хлопает дверью, несётся мимо меня, сжимая кулаки, демонстрируя уверенность и животное желание разорвать. Миша выпрыгивает из тачки и несётся следом. Костя бросается за ними, так же как и я – ничего не понимает, но готов идти за друзьями. Определённо что-то произошло. Как бы Макс чего не натворил на эмоциях. Бегу за ним, надеюсь удержать его яростный нрав и злость. Но не успеваю…

Настигает Демона, со всей силы толкает его в грудь, выбивая из рук Ленки. От удара и неожиданности парень ударился спиной о крыло своей тачки и тут же кинулся вперёд с кулаками, в надежде наказать обидчика. Хорошо, что кругом много людей, есть кому разнять и придержать этих двоих.

– Мразь! – орёт Макс, слюной ярости брызжет. Глаза горят злостью, взгляд безумный. – Подрезать не по правилам! Я из-за тебя чуть на леерах не остался! – снова орёт и дергается вперёд, пытаясь вырваться из удерживающих крепких рук двоих парней.

– Я не виноват, что ты на своём ведре не можешь нормально разогнаться! Занял трассу и плетёшься как ебала! Тебе только с детьми на детском картинге соревноваться! – улыбается нервной и в то же время самоуверенной улыбкой, впиваясь в Макса ярко-голубыми глазами.

– А ну, повтори! – дергается Макс. Парни, держащие его, расслабились и выпустили из рук.

Хватаю друга за руку, буквально висну на ней, чтобы не дать ему ударить. У этого Демона определённо не простые родители, и неизвестно, какие последствия могут быть после драки. И как жаль, что я, похоже, единственная, кто это понимает. Миша и Костя тоже завелись, с горящими глазами хотят восстановить справедливость и заступиться за друга.

– Да оставь его! – кричу на Макса. – Вышло, как вышло. Это не повод кулаками махать.

– Гром, а твой парень дело говорит, – усмехаясь, кричит Демон и широко улыбается, демонстрируя идеальные белоснежные зубы.

Стоп. Он назвал меня парнем? От неожиданности отпускаю руку друга, и тот со всей силы бьёт Демона в лицо.

– Да, блять, – вздыхаю и отхожу в сторону. Если драка началась, уже ничего не поможет, только под горячую руку попаду.

Замес такой, что не сразу понятно, где наши, а где мажоры. Потряхивает немного от переживаний – не люблю кровавые бойни, но это мальчишки. Хоть в семь лет, хоть в двадцать. Мало кто умеет отстаивать свои интересы путём диалога. По крайней мере, мне такие дипломаты редко встречались. Парням проще дать в морду, если диалог не приводит к желаемому результату, и попытаться добиться своего силой. Главное, чтобы без серьёзных последствий для здоровья. А синяки и ссадины на них быстро

Издалека доносится вой полицейских машин. Ещё пара минут – и они будут здесь. Кто-то додумался вызвать полицию, чтобы остановить этот дурдом. Не осуждаю, но страшно, что загребут вместе со всеми.

Люди бросаются в разные стороны, создаётся паника и мешанина. Машины быстро стартуют с пятачка, кто-то ломанулся в кусты через дорогу в надежде укрыться в ночном лесу. Слышу визг шин, ревущие моторы, пытаюсь разобрать, где в этой суете мои друзья.

– Саня, давай живее! – орёт откуда-то слева Макс. Смотрю и не вижу его, только множество перепуганных пьяных лиц.

Полиция всё ближе, надо срочно бежать. Сердце стучит, как заведённое. Страшно, если загребут. Мне утром на новую работу. Что скажет мэр, если узнает, что его водитель провёл ночь в обезьяннике?

– Гром, я на своей! – ору в сторону его голоса и надеюсь, что он меня услышал. Бегу со всех ног вдоль обочины, навстречу полицейским машинам, чьи проблесковые маячки уже видно на горизонте, надеюсь успеть завести мотор и развернуться. Уже в пути понимаю, что не успею. Моя машина слишком далеко, а мусора всё ближе… Оборачиваюсь назад – на пятачке уже никого почти не осталось, только те, кто приехал с друзьями, которые в спешке, спасая свои шкуры, забыли про них.

Внезапно передо мной тормозит красный Феррари.

– Шевели копытами! – орёт в открытое окно Демон.

Не раздумывая, заваливаюсь к нему на заднее сиденье, не успеваю сесть, как он стартует с места.

Смотрю назад на удаляющийся пятачок, и сердце сжимается. Мою малышку, скорее всего, заберут на штрафстоянку. Как я буду выкручиваться – ума не приложу.

В кабриолете совершенно неудобно! Быстрые потоки летнего тёплого воздуха врезаются в голову. Хорошо, что на мне кепка – немного укрывает от этих порывов.

– Да оторвались уже, выдыхай, – говорит Демон, глядя на меня в зеркало заднего вида.

Встречаюсь с ним взглядом, и ком к горлу подкатывает. Только сейчас осознаю, что я в его машине. С ним. С тем, кого терпеть не могу.

В обычной жизни мы с Демоном не знакомы, но для того, чтобы составить о нём своё мнение, мне хватает того, что я вижу, встречаясь с ним на гонках.

– Останови, – требую.

– Сдурел? Там мусора! – поражается моей глупости и наигранно качает головой, задирая чёрные брови.

Снова этот пронзительный взгляд в зеркало заднего вида.

– Я не парень! – вспыхиваю от злости.

Да, на мне кепка, под которой не видно длинных волос, и чёрная бесформенная толстовка с широкими джинсами, скрывающими фигуру, но ещё ни разу никто не путал меня с мальчиком.

– Тогда это ещё хуже, – смеётся Демон, смотря вперёд на дорогу. – У тебя проблемы либо с ориентацией, либо с психикой.

– Кто бы говорил! – огрызаюсь в ответ. – Останови машину! – приказываю и бью по спинке его кресла.

– Эй, полегче! – угрожает строгим тоном. – Это тебе не ведро Грома, здесь нельзя буянить.

– Высади меня здесь, пожалуйста, – прошу спокойно и вежливо. Может, он так поймёт, чего я от него требую. – Мне надо вернуться за машиной.

– Там мусора, – напоминает.

– Плевать. Придумаю что-нибудь. У меня денег нет, чтобы штрафстоянку оплачивать, – признаюсь и снова оборачиваюсь, чтобы посмотреть назад. Уже далеко уехали, придётся долго идти пешком обратно. Не факт, что успею до того, как её заберут.

– Чё за тачка? – интересуется.

– Приус, – говорю и слышу, как он смеётся. Злит меня до невозможности. Думает, что можно ржать над владельцами недорогих машин?! Бью его кресло несколько раз. – Вообще-то это идеальная машина для такси.

– Так ты таксист? – спрашивает насмешливым тоном.

– Называй как хочешь, – успокаиваюсь и откидываюсь на спинку, сложив руки на груди. Если на ситуацию нельзя повлиять, остаётся только смириться. Придётся всё-таки оплачивать простой машины на штрафстоянке, который стоит как номер в дорогом отеле.

– Слышь, таксист, адрес говори, куда тебя закинуть, – смотрит на меня через зеркало, ждёт.

Снова вздыхаю.

– Северная, тринадцать, – отвечаю и отворачиваюсь к окну, пытаюсь найти свои мысли среди пролетающих мимо жёлтых фонарей. Никогда бы не подумала, что буду бежать от полиции и окажусь в тачке этого мажора. И тем более – что он будет спасать мою жопу от правоохранительных органов и подвозить до дома.

Тормозит у моего подъезда, с любопытством и лёгким презрением осматривает многоквартирный пятиэтажный дом.

– Сколько я должна за поездку? – спрашиваю и достаю из кармана телефон, хочу перевести ему деньги.

– Ты не попутала? – поворачивается ко мне лицом и смотрит возмущённым взглядом. – Таксист здесь ты. А я принимаю только натурой, – говорит с серьёзным видом, даже ни один мускул на лице не дрогнул.

А вот я дрогнула. Вся, целиком, от ужаса. Я ведь одна – в его машине, в безлюдном дворе посреди ночи… Ещё и растерялась, опешила от такой дерзости.

Быстро перепрыгиваю через дверь на улицу, в надежде, что успею убежать.

– Слышь, ты ещё не расплатился! – выходит из машины, слишком быстро, за руку меня хватает и удерживает.

– Я ДЕВУШКА! – поворачиваюсь и ору на него, как ненормальная. Злость перекрывает страх и чувство самосохранения. Готова сама его избить, чтобы запомнил. Жаль, что я совсем не умею драться.

– Да, ну так докажи, – нагло ухмыляется и облизывает нижнюю губу, распухшую и посиневшую от ударов Макса. В один момент притягивает меня к себе и обнимает за талию, зажимает с силой, так, что я не могу пошевелиться.

От испуга буквально парализовало. А он, довольный моей реакцией, глядя в глаза, медленно двигает ко мне своё лицо и без разрешения целует в губы. Дыхание сперло.

Скользит мягким языком по моим губам, приятно щекочет, снова целует и улыбается.

– Я засужу тебя за сексуальные домогательства, – шепчу, потому что голос куда-то вдруг пропал.

– Я просто хотел убедиться, что ты девушка, – усмехается мне в лицо, насквозь пронзает невероятно голубыми глазами. – К тому же, тебе никто не поверит. Все знают, что парни меня не интересуют.

Неожиданно для самой себя поднимаю колено и бью его между ног. Вроде не сильно, но он как-то слишком скривился, руки убрал, схватился за причинное место и пополам сложился.

– Просто хотела убедиться, что ты парень, – резко говорю и спешу в подъезд родного дома.

Глава 4

– Мам, я не знаю, во сколько освобожусь, ты можешь вечером завезти детей домой, чтобы мне утром к тебе за ними не ехать? – спрашиваю, прижимая телефон головой к плечу и доставая из верхнего кухонного ящика банку с растворимым кофе.

– И чем ты будешь заниматься? – слышится из трубки недовольный голос матери, который зачастую вызывает бурю раздражения. – У тебя сегодня выходной!

– Меня взяли на новую работу, – говорю и пытаюсь наперёд предугадать дальнейшее развитие диалога. Не хочу посвящать маму во все подробности моей жизни. Мне проще, когда эта женщина вообще ни о чём не знает. Насыпаю пару чайных ложек тёмного порошка в любимую кружку и заливаю кипятком из только что вскипевшего чайника.

– Александра! И почему я узнаю об этом последней? – возмущённо надрывает связки. Эта женщина любит всё держать под контролем. Абсолютно всё. Только из-за её чрезмерного контроля я в восемнадцать лет вышла замуж и сбежала из дома в надежде хоть немного вдохнуть свежего воздуха.

– Потому что я только устроилась. Сегодня первый рабочий день. График ненормированный, так что тебе придётся чаще видеться с внуками, – говорю, мысленно отстраняясь от переживаний за этот разговор и за её эмоции. Сколько себя помню, всегда боялась «а что подумает мама». Но с тех пор, как у самой появились дети и в моей жизни появились гораздо большие проблемы, чем беспокоиться о её чувствах, я перестала её бояться.

– Тогда скажи Мие, чтобы она вела себя нормально! Ты знаешь, что она вытворила? Ты знаешь, во сколько мы вчера легли спать? Твоя дочь до двенадцати кричала из-за того, что я не разрешила ей тащить в постель эту грязную тряпку!

– Это Соня. И ты прекрасно знаешь, что Мия без неё спит, – говорю и закусываю нижнюю губу, представляя, как плакала моя дочь в надежде отстоять своё право засыпать с любимой игрушкой, которую она не выпускает из рук уже более трёх лет. Соню, плюшевую собаку, я подарила Мии на два года со словами, что это подарок от папы. Илья тогда только ушёл от нас и переехал в другой город. Мия сильно скучала, много плакала и повторяла слово «папа» с очевидным вопросом в ясных больших глазах. Я всегда думала, что для мальчиков папа важнее, но Влад словно и не заметил отсутствия главы семейства. А вот дочь сильно страдала.

– Ну знаешь! Я не позволю, чтобы ребёнок тащил такую грязь в чистую постель. Она же её везде с собой таскает! И в песочницу, и в садик, и…

– Поверь, вреда от того, что ты забираешь любимую игрушку перед сном, гораздо больше, чем если она возьмёт её в кровать, – говорю строго, насколько могу.

– Я забочусь о её здоровье, а ты ей во всём потакаешь! Поэтому она у тебя такая избалованная! Вон у тёти Лиды внучка, три года, так она и кровать сама каждое утро заправляет, и игрушки за собой убирает, и уже на пианино…

– Мам, мне пора на работу, – говорю, перебивая поток этих недовольств и попыток сравнять с плинтусом мои материнские навыки.

Не люблю оставлять детей у неё. Но ничего не поделаешь, мне приходится много работать. И маме не докажешь, и не объяснишь, насколько эта плюшевая собака важна для Мии. Я, конечно, стираю игрушку, с боем запихивая её в стиральную машину, и каждый раз дочь очень переживает за своего друга. Она весь цикл стирки сидит рядом со стиральной машиной и взволнованно ждёт, а потом гладит и жалеет мокрую игрушку, утешая после этой пытки. Эта маленькая девочка искренне переживает за этот комок синтепона и ткани. Мне кажется, она уже давно забыла, как именно эта игрушка появилась у неё, просто привыкла, что Соня всегда в руках.

– Так а куда ты устроилась? – быстро кричит в трубку, чтобы я не успела сбросить звонок. Аж в ушах запищало.

– Водителем, – говорю и пытаюсь мысленно придумать правдоподобную ложь, но ничего не приходит на ум. К тому же я совершенно не умею врать.

– Водителем? – переспросила с большим сомнением в голосе.

– Да, мам, личным водителем. Всё, мне пора, а то опоздаю в первый рабочий день, – быстро бросаю слова и отключаю звонок. Рано или поздно эта женщина узнает, кого я вожу, но лучше поздно, чем сейчас.

Сажусь за руль нового чёрного Прадика, осматриваю приборную панель и провожу руками по рулю. Как будто не в машине, а в кабинете. В таких дорогих машинах я ещё не ездила, если не считать ночной поездки на красном Феррари. Интересно, это личная машина нашего мэра или предоставленная государством? Номера обычные, без понтов. И охраны рядом нет. Дмитрий Борисович не боится своих избирателей? Я плохо разбираюсь в политике и совсем не участвую в жизни города, обходя стороной все голосования. Мне совершенно плевать, какой из имеющихся скверов будут приводить в порядок или где построят новую детскую площадку. Дороги бы сделали… Но из разговоров мужиков в Такси имею небольшое представление о деятельности мэра и об отношении к нему простых граждан. Его любят и ценят. В отличие от предыдущего, которого посадили за взятки, Орлов хотя бы что-то делает для города, и горожане видят результат его работы. Но вот дороги… Наверное, это никогда и никто не исправит. Так и будут оправдываться особенностями климата и ландшафта. Можно подумать, у нас тут тектонические плиты под городом, что каждый день движутся, искривляя асфальт и создавая выбоины…

– Доброе утро, – говорю своему начальнику и завожу мотор. Машина отзывается приятным возбуждающим рычанием. Нужно немного времени, чтобы привыкнуть к звукам этой малышки, по которым можно оценивать работу её систем. Пока не понимаю, что именно, но что-то меня смущает.

– Куда едем?

– Ресторан на Ленинском проспекте, – отвечает Орлов и утыкается в свой мобильник, звонит кому-то.

– Рома, ты где? – спрашивает строгим тоном. – Что с голосом? – замолкает и внимательно слушает собеседника. – Значит так, чтобы через пятнадцать минут был в ресторане «Мельник»! Хочу лично посмотреть в твои глаза, – нервно убирает телефон и опускает его в карман серого пиджака. Интересно, что за человек способен так сильно встревожить нашего мэра, что тот аж ногой задергал.

Еду по родным улицам любимого морского города, любуюсь переливами солнечных лучей в окнах многоэтажек, в крышах домов, в бликующих иномарках. Раннее утро выходного дня, и народу на улицах совсем немного. Город отсыпается после ночной жизни и рабочей недели. Люблю ездить по утрам в воскресенье. Дороги свободные, нет пробок и напряжения, что обычно царит на дорогах. Для водителей нашего города не существует правил дорожного движения. Все ездят чисто интуитивно, зачастую подрезают, забывают о наличии поворотников и редко пропускают тех, у кого нет преимущества.

Останавливаю машину у самого входа, жду, когда Орлов выйдет, и я смогу припарковаться на парковке ресторана. А он не выходит. Задумался, смотрит в своё окно на вход в ресторан. Может, я ему должна двери машины открывать? Как в бизнесе?

– Давайте сразу проясним один момент, – говорю громко, вырывая его из потока мыслей. – Я должна открывать вам дверь? – спрашиваю, сжимая в руках кожаный руль от волнения. Неудобно и до ужаса глупо. Но лучше сразу расставить все точки, чтобы потом не выглядеть дурой.

Смотрит на меня, не моргая, несколько секунд, сращивает в уме, о чём я спрашиваю. Затем вдруг начинает смеяться, до влажных глаз.

Неприятно, когда взрослый мужчина над тобой смеётся. Руль крепче сжимаю и отворачиваюсь. Не понимаю, чего ржёт? Можно же нормально на вопрос ответить!

– Ты завтракала? – спрашивает, перестав смеяться.

– Нет, – отвечаю, не поворачиваясь.

– Пойдём, составишь мне компанию. Здесь готовят просто восхитительные завтраки, – открывает дверь и выходит из машины.

Завтраки здесь и правда весьма аппетитные. Смотрю на яичницу с беконом, что находится в красивой тарелке передо мной, ловлю аромат свежего натурального кофе и не могу приступить к еде. Неловко есть, когда напротив сидит такой мужчина. И сама обстановка данного заведения располагает к более торжественному времяпровождению. Внутри всё буквально кричит о статусе посетителей этого ресторана. Дорогой дизайн, фрески на стенах, позолоченные люстры и совсем ничего, что бы связывало дизайн интерьера с названием ресторана. За столиками сидят такие же деловые люди, как и Орлов. Мужчины в костюмах, женщины в деловом стиле. И только я, в своей кепке и джинсах. Некомфортно.

– Почему ты не ешь? – спрашивает Орлов, допивает свой кофе и промакивает рот салфеткой.

Беру в руку маленькую чашку, с наслаждением делаю несколько глотков вкусного натурального кофе.

– Нет аппетита, – отвечаю и надеюсь, что он не услышит, как урчит мой желудок.

Может, это из-за его возраста, а может – из-за обаятельной внешности, мне кажется, что этот человек видит меня насквозь. Не глаза, а рентген. До ужаса меня смущает. Сложностей добавляет то, что мне ещё не доводилось общаться с людьми его статуса. В Такси эконом-класса я обычно возила обычных граждан. Крутые бизнесмены тоже попадались, но довольно редко.

– Сейчас приедет мой сын, мне нужно с ним поговорить. Потом у меня встреча с директором нового торгового центра, отвезёшь меня и можешь быть свободна, – говорит строгим тоном. Ну прям начальник-начальник.

– Хорошо, – отвечаю и мысленно радуюсь возможности освободиться пораньше и забрать детей.

К нашему столу подходит молодой парень в чёрной кожаной куртке и чёрных джинсах, небрежно заваливается на стул, широко расставляет ноги и с наглым видом откидывается на спинку. Его глаза скрывают солнцезащитные очки, но это не помогло. Я его узнала. Сижу словно парализованная, жопа к сиденью приросла, пошевелиться не могу. Смотрю на Демона, быстро соображаю, что он и есть сын нашего мэра.

– Рома, сними очки, – требует Орлов.

– Зачем? – артачится Демон.

Не понимаю, он узнал меня или нет? В ночи слабо освещённой трассы внешность людей выглядит немного иначе, чем в хорошо освещённом светлом зале ресторана. Смотрю на него и тоже хочу, чтобы он снял очки. Не терпится найти подтверждение своим догадкам по поводу цветных линз.

– Я сказал, сними очки! – повышает голос Орлов. Даже я испугалась и мысленно сняла очки, которых у меня нет. Этот человек на подсознательном уровне способен заставить людей подчиняться.

Демон, по театральному вскинув руки, снимает очки, но смотрит не на своего отца, а в моё лицо. Нижняя губа посинела и распухла, хорошо ему Макс приложил. Недовольно дёргает щекой и презрительно усмехается. Его глаза такие же невероятно голубые, как и по ночам на нелегальных гонках. Как такое возможно?

– Что здесь делает этот таксист? – спрашивает недовольным тоном и переводит взгляд на отца.

– Александра – мой водитель. Прошу быть с ней повежливее, – делает замечание Орлов. – Мне доложили, что видели твою машину уезжающую с нелегальных гонок. Ты принимаешь участие в этом балагане? Что ты там делал?

– Не твоё дело, – огрызается Демон и трясёт ногой, вертит в руке чёрные очки и снова их надевает. – Всё, ты посмотрел в мои глаза? Убедился, что я не торчок? Я могу ехать?

– Я поставил дежурных ДПС на этом участке, – строго предупреждает Орлов. – Больше никаких гонок в этом городе не будет. И не смей приближаться к подобным сборищам.

– Даже не представляешь, насколько ты сам к ним приблизился, – угрожающе шепчет Демон и встаёт из-за стола.

Неприятный озноб пробежал по телу. Он определённо говорит обо мне. Что будет, если он всё расскажет своему отцу?

Смотрю в спину Демону, как он покидает этот ресторан, и тоже встаю.

– Я подгоню машину ко входу, – быстро бросаю Орлову и тоже выхожу на улицу.

Демон, как будто знал, что я пойду за ним. Стоит на улице у дверей, ждёт.

– А ты пронырливее, чем я думал, – хватает меня за руку и с силой удерживает за запястье. – Как тебе удалось втереться к нему в доверие?

– Это случайность, – говорю и дергаю рукой, чтобы вырваться, но он вцепляется ещё сильнее.

– Если кто-нибудь, хоть одна живая душа, узнает, кто мой отец…

– Успокойся, – снова дергаю рукой, на этот раз успешно. – Нам обоим есть что скрывать. Не выдашь меня Орлову – я тоже буду молчать.

Глава 5

Утро. Везу детей в их образовательные учреждения на своей малышке. Макс перевёл мне денег, чтобы я могла забрать машину, и всё вроде хорошо, но вот только он уволился из сервиса ещё месяц назад, а новую работу до сих пор не нашёл. Терзают смутные сомнения и глубоко внутри свербят неприятные догадки – откуда у него деньги? Несколько лет назад он уже ввязывался в омерзительную авантюру по распространению запрещённых веществ.

Набираю его номер, телефон к уху прикладываю, на дорогу смотрю.

– Гром, откуда деньги? – спрашиваю таким тоном, будто итак уже обо всём знаю.

– Забрала тачку? – тему переводит.

– Забрала, спасибо, – говорю искренне. – Деньги откуда?

– Как малые? – снова пытается уйти от ответа. Напрягает ещё больше, теперь уже всё что угодно готова надумать.

– Гром! Откуда деньги? – повышаю голос и бросаю взгляд в зеркало заднего вида на детей, которые начинают между собой ругаться, мешая мне говорить по телефону.

– Я подработку нашёл, – отвечает на выдохе.

– Гром! – почти кричу. Теперь точно уверена, что это за подработка. Нервно дергаюсь на сиденье, телефон сильнее придавливаю к уху, словно так до него лучше дойдёт смысл моего повествования. – Ты в тюрьму захотел? Ты знаешь, сколько за это дают? Тебя поймают! – яростно шепчу в трубку.

– Сань, да не очкуй, – отвечает уверенным борзым тоном. – Никто меня не поймает. Это так, на первое время, пока работу не найду.

– Обещай, что сегодня же с этим завяжешь! – трясёт, как Каштанку. Взять бы этого идиота и пару раз хорошенько приложить головой о что-то твёрдое. – Самый сильный наркотик – это лёгкие деньги! Ты же потом не захочешь нормальную работу искать, где нужно пахать!

– Сань, мне надо турбины и стойки заменить, – в голову врезается его жалостливый тон. – Я до выходных всё сделаю и размотаю этого гандона!

– Демон не стоит того, чтобы ты сгнил в тюрьме, а твои родители остались без поддержки на старости лет. Подумай о близких, – пытаюсь надавить на него и воззвать к истокам разума. – Тем более гонки отменили. Мэр поставил патрульных на Хавке, так что больше не погоняете.

– Про патруль уже все знают. В субботу на Дубовой роще будем гонять, – отвечает.

Выключаю звонок и кидаю мобильник на пассажирское сиденье. Ума не приложу, как его угораздило?! Я не признаю никакие виды наркотиков, даже никотин. А мой лучший друг решил стать закладчиком! Мало того, что он помогает людям гробить своё здоровье, так ещё и ставит под угрозу собственное будущее. За него я волнуюсь гораздо больше, чем за нариков, которые эти самые закладки снимают. Не Макс – так кто-то другой обязательно снабдит их запрещёнкой. Пока я пытаюсь срастить в уме, как повлиять на Макса, на заднем сиденье разгорается нешуточная война. Крики детей становятся всё громче и не дают сосредоточиться.

– Что случилось? – громко спрашиваю, стараясь перекричать эти визги, и смотрю на их недовольные лица в зеркало.

– Мия меня укусила! – кричит Влад.

– Он забрал Соню! – орёт Мия, готовая для пущей трагичности разреветься в любую секунду.

– Зачем ты забрал у сестры игрушку? Ты же знаешь, как она важна для неё… – пытаюсь выстроить спокойный разговор и вместе с детьми прийти к какому-то выводу. Но они меня не слышат. Каждый орёт о своём, перебивая другого.

– Тихо! – кричу во всё горло и наслаждаюсь мгновенно установившейся тишиной. Просто рай для моих ушей. – Сейчас по очереди говорите друг другу комплименты, – снова ору на них.

– Я не буду! – заявляет Влад и складывает руки на груди.

– Мия? Скажи брату комплимент, – настаиваю.

– Влад вонючка! – негодует дочь.

– А если ещё хорошо подумать? – не сдаюсь. Обычно этот способ действует, когда нужно их быстро помирить. – Сын, будь мужчиной, сделай первый шаг!

– Мия, красивый цветочек, – громко говорит Влад и шёпотом, думая, что его слышит только сестра, добавляет: – Из какашек.

Мия подпрыгивает в детском кресле и тут же парирует:

– А Влад самый сильный! – громко произносит дочь. – Как цыплёнок, – шепчет ему и хитро улыбается. – Пи-пи-пи, – дразнит его.

– Мия, я всё слышу! – одергиваю её. – Влад, твоя очередь. Только хорошо подумай.

– Нууу, у Мии красивые волосы, – отвечает и смотрит на сестру с блеском в глазах. Эти двое определённо любят друг друга, но иногда готовы просто растерзать на эмоциях.

– А у Влада красивый дневник с роботом, – отвечает Мия.

Хорошо. Вроде успокоились. Ненавижу, когда они ругаются, моё материнское сердце готово разорваться на части в такие моменты.

Сижу в «Прадике», жду Орлова, когда тот выйдет из дома, и попутно осматриваю фасад коттеджа. С виду не слишком дорогой дом, двухэтажный. Без башен и уличного бассейна, не похож на замок, каких полно в частном секторе за городом. Ворота гаража открываются, привлекая моё внимание, и во двор выезжает красный «Феррари». На этот раз крыша задвинута. Демон тормозит напротив меня и жестом указывает опустить окно. Что ему надо? Начинаю нервничать.

– В субботу на Дубовой роще, – говорит с наглой ухмылкой. – Приедешь поболеть за своего парня? Ему не помешает поддержка.

– Смотри, как бы тебя не пришлось утешать после финиша, – огрызаюсь и отвожу взгляд. Слишком сильно волнуют его глаза.

Усмехается и снисходительно трясёт головой, взмахивая чёрными волосами.

– Главное, чтобы ты не забывала про наш уговор, – напоминает и закрывает окно. Уезжает со двора.

Странное и до ужаса неприятное чувство. Теперь мы с этим мажором связаны общей тайной. Он не хочет, чтобы на гонках узнали, кто его отец, а я до жути боюсь, что Орлов узнает о моей личной ночной жизни. Судя по всему, наш мэр не приемлет подобные мероприятия. С его приходом к власти парням с каждым разом всё труднее находить локации для соревнований.

Орлов выходит из дома, садится в машину и командует ехать в кофейню, что находится на соседней улице. Стакан кофе в этом заведении стоит как слёзы золотого единорога. Не раз доводилось подвозить в это место инстаграмных девиц.

Орлов быстро уходит в кофейню, а я по новой набираю номер Макса. Волнуюсь за этого идиота. Трубку не берёт. Знает, что я хочу ему сказать.

Дверь открывается, и Орлов возвращается на своё место. Ставит в подстаканники два фирменных стакана с названием кофейни и протягивает мне картонную коробочку с вкуснейшим круассаном.

– Ты ведь снова не завтракала, – улыбается и делает несколько глотков из своего стакана.

– Спасибо, – отвечаю и чувствую, как щеки заполыхали. До ужаса смущаюсь. Взрослый мужчина, ещё и при такой должности, а смотрит на меня так, словно мы старые приятели. Насквозь видит всю мою подноготную. Уверена, он давно навёл справки обо мне и обо всех моих родственниках.

Снимаю ручник, хочу отъехать с парковки.

– Поешь сначала, у нас ещё есть время, – улыбается и снова прикладывается к своему стакану. В его медово-золотых глазах сияет отблеск заботы и нежности. Может, он ко всем так относится? А может, он в силу своей должности решил заботиться обо всех, кто его окружает?

Спорить не решаюсь – он всё-таки мой начальник.

– Ну ты, конечно, додумался круассан взять, сейчас весь салон в крошках будет, – совсем забылась в этой дружеской атмосфере и спокойствии, что царит рядом с ним. – Ой, – говорю с набитым ртом и смотрю на него виноватым взглядом.

Снова смеётся. Надо мной? Почему его это веселит?

– Александра, ты можешь обращаться ко мне на «ты», но только когда мы одни, ладно? – говорит ласково и нежно.

Киваю головой, допиваю невероятно вкусный кофе, понимая, за что клиенты платят такие деньги, и завожу машину.

– Александра, можно вопрос? – спрашивает и возвращает свой кофе в подстаканник. – Ты ведь очень красивая девушка, почему ты носишь такую одежду? – тянет руку, чтобы ухватиться за козырёк моей кепки и снять её.

Резко дергаю головой в сторону. Сердце в груди забилось раненой птицей. Ощущение, что он посягает на самое сокровенное, личное, даже интимное. Как будто не кепку с меня хочет снять, а нижнее бельё.

– Вы ничего не говорили про дресс-код на работе, – говорю резко, слишком грубо и смело впиваюсь в него взглядом. – Если вас не устраивает то, как я выгляжу…

– Ты можешь носить что тебе хочется, – усмехается и пристёгивает ремень безопасности. Больше не посягает на святая святых.

Еду по улицам родного города, везу его в администрацию, пытаюсь на управлении сосредоточиться, но плохо получается. Волнение охватывает, никак не успокоюсь. Заводят мысли о том, что он мог бы меня раздеть – так просто, подчинив себе на подсознательном уровне. И я бы наверняка ему подчинилась. Стараюсь не смотреть в его сторону, но то и дело бросаю быстрые взгляды, смотрю на него по-новому. Как на мужчину. Орлову сорок два года. Но выглядит он потрясающе. Небольшая проседь на висках придаёт его внешности особый шарм. И этот взгляд взрослого и уверенного человека, вселяющий чувство надёжности и уверенности. И нежный тон его голоса, когда он ко мне обращается, как к маленькой девочке… Ой, что-то я поплыла… Наверное, от того, что мне в жизни очень сильно не хватало такого взрослого и умного человека, способного направить и дать дельный совет. Мама воспитывала меня одна и часто перегибала палку, вызывая жуткое раздражение и жгучее желание делать всё наоборот, ей назло. Чем чаще она твердили о том, что девочки носят платья и каблуки, тем больше я любила джинсы и кеды. Чем усерднее она пыталась заставить меня играть на пианино и читать классику, тем сильнее я углублялась в строение автомобилей…

Высаживаю Орлова у входа в здание администрации, беру телефон и лезу в интернет. Хочется побольше узнать о нём. Никогда не интересовалась политикой, и сейчас не охота в это вникать – просто интересно узнать о нём немного больше.

Не женат и никогда не был. Интересно, кто тогда мать Демона? Невольно усмехаюсь, поймав себя на мысли, что у меня такой возраст, что я вполне могла бы встречаться и с отцом, и с сыном. Бью себя легонько по щекам и растираю лицо. Саня, очнись! Какие Орловы?! У тебя двое детей! А как известно, чужие дети никому не нужны.

Лежим с малыми на моей большой кровати, телефон с включённым фонариком у меня на животе светит в белый потолок. Руками создаю тень, имитирующую персонажей, и на ходу сочиняю детям сказку. Влад и Мия тоже участвуют, пытаются изобразить что-то похожее на зайчиков и собак, и много смеются. В этом мире нет ничего дороже и важнее этих моментов – то, как они пахнут, как забавно выглядят в своих пижамах, как смеются. Вряд ли в моём сердце найдётся место для другой любви…

Дети так и уснули в моей кровати. Тихонько закрываю дверь и иду на кухню, хочу позвонить Максу. Этот паразит целый день не берёт трубку. Не понимает, как я волнуюсь, или ему плевать на мои переживания.

Не успеваю набрать нужный номер, как на экране светится входящий вызов. Звонит Альбина, моя соседка слева. Жена бизнесмена и мать прелестной восьмилетней Софийки.

– Саша-а-а, – тянет в трубку чрезмерно подвыпившим голосом, что пробивается сквозь громкую ритмичную музыку. – Саша, я нап-и-илась! – объявляет как начало театрального представления и смеётся. – Забери меня отсюда, пажалста, – просит умоляющим тоном.

– Адрес говори, алкашка, – иду в прихожую и обуваю свои белые кеды с тремя полосками сбоку.

У детей просто невообразимо крепкий сон – они не встанут до самого утра. Я могу спокойно оставить их одних и уехать.

Модный ночной клуб, набитый перепитыми и слишком весёлыми людьми, немного напрягает громкими басами и миганием света в тёмном пространстве. Сто лет не была в подобных заведениях и ещё столько же не ходила бы. Осматриваюсь по сторонам в поисках подруги, нахожу её изящную фигуру в розовом платье за барной стойкой. Лежит лицом на столешнице, кажется, что спит.

– Аля, такси приехало, вставай! – трясу её за плечи.

Поднимает голову, жестом показывает бармену повторить её коктейль и смотрит на меня совершенно пьяными, окосевшими глазами.

– Куда ты ей ещё наливаешь?! – ору на бармена и отпихиваю его руку с новым коктейлем в сторону. Мы с Альбиной частенько устраиваем посиделки с вином на кухне по вечерам, после того как уложим детей спать. Но настолько пьяной я её ещё не видела. – Аля, где Гена? Он знает, что ты здесь? – спрашиваю громко и требовательно.

– Он со своей любовницей, – горько усмехается и кривит лицо в рыданиях.

– Опять? – спрашиваю и усаживаюсь на соседний стул. Муж моей соседки знатный ходок. И это далеко не первый раз, когда она поймала его на измене. – Почему ты не разведёшься?

– Потому что, – пожимает плечами и снова кривит лицо. Из глаз текут крупные капли, смывая с ресниц остатки туши. – Ты знаешь, сколько стоят Софийкины занятия фигурным катанием? А коньки? А форма? Я сама не смогу дать дочери ни-че-го из того, к чему она привыкла, – поворачивается к бару и осматривает стойку на наличие своего коктейля.

– Ну можно же подать на алименты! Тем более Гена любит дочь, он не перестанет её обеспечивать, – говорю, как думаю.

– Это были его слова, что если я уйду, то и София останется ни с чем. Угрожал, что ни копейки нам не даст, – находит свой бокал, что ушлый бармен всё-таки поставил, и залпом глотает светло-зелёный алкоголь.

Обидно за неё. Всей душой проникаюсь её печалью и очень хочу помочь. Вот только как? Альбина никогда не работала. Она понятия не имеет, как зарабатывают деньги, и оставшись без поддержки мужа, ей будет сложно самостоятельно обеспечивать дочери достойную жизнь. А София делает большие успехи в фигурном катании, на всех соревнованиях берёт призовые места. Тренер сулит ей большое будущее и питает надежды. Альбине приходится закрывать глаза на все измены её мужа ради дочери.

Глава 6

Демон.

– Лен, притащи ещё вискаря, – говорю своей тёлке в надежде избавиться от неё хоть ненадолго. Задолбала, всюду за мной таскается. Ещё немного – и в туалет будет со мной ходить, хуй придерживать.

Встаёт с моих колен, игриво улыбается и, виляя бёдрами, как на Бродвее, уходит в сторону бара.

– Когда ты её бросишь? – спрашивает Герман, мой лучший друг с самого детства, единственный, кто знает обо мне абсолютно всё. Указывает на бутылку виски, что почти полная стоит на столе.

– В падлу кого-то искать, – честно отвечаю, осматривая девушек вокруг. – В какой момент они все стали похожи друг на друга, как близнецы? Смысл менять одну пизду на другую, такую же?

– Да ты зажрался! – смеётся Герман и наливает виски в свой стакан.

Взгляд цепляется за две фигуры у барной стойки, и я уже не могу перестать пялиться. Таксист. Она не похожа на тех, кто ходит по ночным клубам. Эта кепка что, приклеена к её голове?

– Я отойду, – говорю другу и встаю из-за столика.

– Эй, ты куда? – спрашивает и недовольно взмахивает руками.

Но я уже не слышу его. Вижу чёрный козырёк её кепки и быстро приближаюсь, обходя встречающихся на пути девушек.

– А твой начальник знает, что ты по ночам бухаешь? – спрашиваю, остановившись за её спиной.

Она поворачивается, быстро скользит по моему лицу растерянным взглядом и тяжело вздыхает.

– Я тут совсем по другому поводу, – отвечает через силу и отворачивается. Не хочет со мной общаться. Пытается свою подругу на ноги поставить и увести. А та то смеётся, то плачет, на ногах совсем не держится.

– Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты, – подхватываю девушку на руки, а она совсем не сопротивляется, только смеётся ещё больше. – Куда нести? – спрашиваю, поудобнее перехватывая пьяное тело.

– В машину, – отвечает и идёт к выходу. – Вообще-то она обычно не пьёт, – пытается оправдывать эту алкашню. – Я впервые вижу её в таком состоянии.

Выходим на улицу. Таксист суетливо открывает заднюю дверь своего Приуса и ждёт, когда я помещу в него её подругу.

Сваливаю улыбающуюся пьяную девушку на заднее сиденье и закрываю дверь.

– Спасибо, – говорит и дёргает водительскую дверь за ручку. Уйти хочет. Не выйдет. Прижимаю её к двери, под чёрный козырёк кепки заглядываю. Нравится, как она от этого теряется, взгляд отводит, смущается. Ну прямо сама невинность. Возбуждает мою извращённую фантазию и животный инстинкт завладеть. Руками в мою грудь упирается, пытается сдержать этот напор, что даже я не в силах остановить.

– Спасибо в карман не положишь, – шепчу ей в лицо. – Я принимаю только натурой, – напоминаю, удерживая её в своих руках.

– Да иди ты! – вспыхивает, колено поднимает, хочет снова ударить по яйцам. Ловлю рукой её коленку и сжимаю.

– Чего ты хочешь? – жалостливо выдыхает и опускает ногу, спасаясь от моих намерений и дальше лапать её за коленку.

– Одно свидание. Просто чтобы убедиться, что ты не парень, – усмехаюсь наглым взглядом ей в лицо. Губы сами собой расплываются в улыбке от предвкушения вечера в её компании.

– Свидание? – обжигает непонимающим взглядом, голову выше задирает, смотрит прямо в глаза из-под козырька. – Ладно, – вдруг быстро соглашается. – Только я сама выберу время и место.

– Идёт, – сам опешил от того, что она так быстро согласилась. Отпускаю её, возвращаюсь в клуб за свой столик.

– Кто этот тип? – спрашивает Герман, подсказывая, что видел всё происходящее у бара.

– Не поверишь, бро, это девчонка! – смеюсь, наливая в бокал виски из новой бутылки, принесённой Ленкой.

– Да ты гонишь! – смеётся со мной Герман. – Некоторые мужики выглядят женственнее неё!

– И что тебе от неё надо? – спрашивает ласковым и одновременно ревнивым тоном Ленка.

– Я пригласил её на свидание, – признаюсь и залпом опрокидываю в себя холодный алкоголь.

– Что? – ржёт Герман, трясётся от смеха. – Ты шутишь? Бро, ты заболел?

– Зачем ты это сделал? – волнуется Лена. Старается сохранять спокойствие, но глаза всё выдают. – Это же подруга Грома. Чего ты от неё хочешь?

– Ничего, – усмехаюсь, запускаю руку в волосы на её затылке и сжимаю, заставляя смотреть в мои глаза и не отводить взгляда. – Я просто хочу с ней немного позабавиться. Подшутить над ней, чтобы указать им, где их место.

– Тогда всё правильно, – в глазах моей девушки заблестел недобрый злостный огонёк. Этой стерве совершенно плевать, кого и как опускать. – Сделай так, чтобы они навсегда покинули гонки.

Наклоняюсь и страстно целую её губы, что пахнут терпким виски и сладкой колой.

Таксист назначила встречу в субботу вечером, перед гонками. Не признаётся, куда мы поедем, настаивает на том, что хочет сделать сюрприз.

Расхаживаю по своей квартире – от окна до шкафа, затем от телека до дивана. Нервничаю, как девственник перед первым разом. Вроде бы просто шутливая встреча, чтобы опустить эту выскочку в мужской кепке, просто прикол, просто игра, чтобы поставить её на место. Но, вспоминая её невинный растерянный взгляд огромных глаз из-под козырька, внутри меня что-то переворачивается. Она не похожа ни на одну девушку из всех, что я встречал. Её звонкий смех всегда громче всех голосов слышно на гонках. И этот искренний, искрящийся взгляд, когда она радуется за своего друга. Даже немного завидую Грому. Из моих друзей никто так на меня не смотрит.

Телефон на журнальном столе издаёт громкий сигнал, говорящий о входящем сообщении. Открываю мессенджер, читаю сообщение от Таксиста: пишет, что подъехала и ждёт у подъезда. Быстро обуваюсь, смотрю на своё отражение в зеркале у двери и улыбаюсь. Птичка в клетке. Она настолько глупа и наивна, что решилась всё-таки приехать. Я сделаю всё, чтобы это свидание запомнилось ей на всю жизнь…