Измена в 45. Месть, которой ты не ожидал

Глава 1

– К Вам даже по записи очень сложно попасть, – садясь в кресло напротив, новая пациентка недовольно поджимает свои неестественно пухлые губки.

Вид девушки меня обескураживает на несколько секунд. Черное мини от известного бренда одежды, высоченные сапоги, множество акцентов в виде дорогих украшений и соболиная шубка, накинутая на плечи.

Наша клиника – одна из самых дорогих в Москве. Обеспеченных клиентов полно, но таких, как, эта девушка, обычно по ночным заведениям водят, а не записывают на прием к врачу-педиатру.

Не дай бог, ей восемнадцати нет…

С таким боевым раскрасом легко ошибиться.

Сегодня весь день у меня вереницей шли годовасики, и вот такая красота к завершению дня становится неожиданностью.

Дурное предчувствие подает голос. Возможно, всё дело в том, что на прием она пришла без ребенка.

– Желающих оказаться на приеме достаточно, – соглашаюсь я приветливо. Врачебная этика обязывает.

– У вас реклама хорошая.

С ней не поспоришь.

Внимательно разглядываю гостью.

Стройная, симпатичная. Да и разве может быть иначе, когда тебе всего лет восемнадцать – от силы двадцать? Я считаю, нет. В её возрасте при минимальном уходе ты свеженькая и цветущая.

После сорока, как ни крути, потяжелее держать себя в форме.

К тому же она не из тех, кто довольствуется дарами природы. Мне достаточно лишь внимательнее присмотреться, чтобы определить, кто именно делал ей ринопластику. Фирменный стиль моего бывшего одногруппника, а ныне – модного пластического хирурга столицы. Девочки из его клиники выходят словно куколки – он однозначно не зря оставил педиатрию в свое время, руки золотые. Очень красивые, жаль только, похожие – все на одно лицо.

Впрочем, меня это не слишком волнует.

– Раз Вы всё-таки постарались попасть на прием, значит, повод существенным был, – пытаюсь мягко вывести её на диалог.

Её запись – последняя на сегодня.

Через час мне нужно быть дома.

Сын решил познакомить нас со своей девушкой. Сказал, что у них всё серьезно.

Я, честно признаться, шок испытала, когда Андрей огорошил признанием, дескать, жениться хочу. Он долгое время был у нас ветреным. Мы с мужем не успевали имена девушек запоминать, но никогда раньше в дом к нам их не приводил, ссылая на легкость отношений.

А тут парень созрел.

Ему всего двадцать два.

Я гадаю теперь – не рано ли?

Впрочем, моему мужу на момент рождения сына было немногим больше.

– Да, я бы хотела получить Вашу консультацию, – уверенно произносит она.

– Я слушаю.

– Я беременна, – заявляет уверенно.

Светясь каким-то непонятным превосходством, делает паузу, ожидая реакции.

Грешным делом, мне начинает казаться, что она в курсе того, что я не смогла подарить мужу второго ребенка. Старалась – не вышло. Прошло много лет, но меня триггерить продолжает.

Есть боль, которая никогда не уходит с годами. Затихает, продолжая тяготить сердце и душу.

«Перестань загоняться, – одергиваю себя решительно. – Не может она знать ни о чем. Кто бы ей рассказал? Гинеколог, у которого я наблюдаюсь последние пятнадцать лет, или муж? Да быть такого не может!»

Для всего мира мы более чем образцовая семья. И когда я говорю «мир», то нисколько не преувеличиваю. Мой муж известный в широких кругах бизнесмен. Нечасто, но мелькает не только в деловых новостях, но и в светской хронике.

Я же, наоборот, стараюсь держать свою жизнь втайне от общественности.

За свою жизнь уже научилась держать приятный баланс.

Денег на покупку спокойствия нам тоже хватает. У всего в этом мире есть своя цена. Поэтому, когда я посещаю с мужем публичные мероприятия, журналисты нас тактично оставляют в покое.

– Я Вас поздравляю, – стараюсь казаться максимально искренней, а у самой неприятный холодок ползет по спине.

Девушка явно непростая – с изюминкой. После каждого произнесенного слова ждет от меня какой-то реакции.

– Хочу у Вас проконсультироваться, – распахнув полы соболиной шубки, опускает ладони на плоский животик. Если ей и рожать, то очень нескоро. Пока что вообще незаметно интересного положения. – Жарко у вас тут…

И снова это недовольное выражение лица.

Она проходится взглядом по моему кабинету, задерживаясь на грамотах и наградах.

Внезапно фыркает едва заметно.

Надо же, какие мы… Невоспитанные?

– За такие деньги можно и охлаждать кабинеты, чтобы посетители не парились!

Если до этого у меня и были сомнения насчет манер и воспитания девушки, то сейчас они точно отпали.

– Вы пришли к педиатру. Здесь, – обвожу пространство глазами, киваю на пеленальный столик, стоящий у стены, – преимущественно детки бывают на приемах. С родителями. До вас – час назад – я осматривала годовалого мальчика, которого веду с рождения. Он родился недоношенным. Имеет проблемы со здоровьем, и холод ему противопоказан. Если Вам в шубе жарко, то советую в следующий раз оставлять её в гардеробной. Она расположена на первом этаже. Вход – напротив регистратуры.

Стараюсь оставаться приветливой, но девушка явно задалась целью вывести меня из себя. Я очень ценю свое время, а она тратит его впустую.

Прошло десять минут, а она всё ещё не озвучила причину визита.

– Вот ещё! Она дорогая! Вдруг украдут? Это подарок любимого. Просто так, без повода… – расплывается в ехидной улыбке.

Проводит ладонью по меху, а мне хочется глаза закатить. Жаль, что нельзя. О-о-очень хочется.

– Он у меня президент правления крупного банка. Может себе позволить такие подарки.

Мне показалось, или лицевой нерв на моей правой щеке начинает дергаться от её присутствия?

Нет, не показалось.

Я действительно в шоке.

Обычно нашим штатным гинекологам и косметологам приходится иметь дело с чьими-то любовницами. У меня есть тоже парочка постоянных, но они уже мамочки и ведут себя более культурно.

С чего я решила, что она любовница? Всё просто – на таких не женятся. Их нельзя вывести в свет.

Статус для обеспеченных мужчин значит многое. Мало кто хочет портить свою репутацию из-за разнообразия сексуальных утех. Мне ли не знать? С детства приходится вращаться в подобном обществе.

Да и жена этого ходока могла бы отличить «президента» от «председателя правления». А тут… Кони, люди… Впрочем, дела мне нет никакого. Кто-то из коллег мужа выбрал себе пассию не по уму.

– Давайте перейдем к делу, – обращаюсь к ней.

Девица, обуздав свое эго, кивает.

– Так вышло, что я не знаю, от кого именно забеременела.

Очень интересно… Но не по адресу.

Не совсем понимаю, как реагировать на столь откровенное признание, но решаю её пока что не перебивать.

– Два месяца назад мы с любимым поругались немного…

«Какая досада», – думаю я, пока она напускает печали в свой томный взгляд.

– Он долго кормил меня обещаниями. Говорил, что разведется с женой, как только его старуха поправится. Я ждала, что она сдохнет.

У меня возникает желание отправить её к психологу. Она явно кабинетом ошиблась… Не мой профиль, от слова – совсем.

Бред какой-то.

– Мне жаль, но как я могу Вам помочь?

– Это не всё! – восклицает упрямо. – Мы быстро помирились, я простила своего котика. Он совсем не может без меня жить. Любит до неба, – закатывает глаза, словно блаженная. – И месяца не прошло, как он валялся у меня в ножках, упрашивая подождать ещё немножко… Колечко вот подарил.

Протягивает в мою сторону руку, безымянный палец которой украшает великолепный бриллиант. Карата четыре, не меньше.

Мне начинает казаться, что я попала в какой-то дурной сон. В висках от ее писклявого голоса начинает давить.

Не знаю, как ее терпит взрослый мужчина, потому что эта девочка – явный груз.

– Я простила, но так вышло, что за период нашей размолвки у меня был незащищенный секс с другим партнером.

Ах, вот в чем причина!

Чувствую себя скверно, будто помоями облили с ног до головы.

Зачем мне вся услышанная информация?

Господи, только утром я считала складочки на ножках упитанного малыша, а теперь тут такое явление…

Что в головах у этих котиков, зайчиков и иже с ними? Не жаль рушить семьи ради таких вот псевдо-наивных милашек?

Любовь, проверенная временем, преданность, надежный тыл – это вещи, которые очень сложно построить, а потерять – за секунду.

– До сих пор не понимаю, чем я могу Вам помочь? – сдерживаюсь из последних сил, чтобы не выставить девицу. Неэтично. Взглянув на экран монитора, нахожу в электронной карте имя пациентки. – Анна Андреевна. Я – педиатр и занимаюсь детьми… Уже рожденными. В Вашей непростой ситуации, к сожалению, никак помочь не могу. Мы вернем Вам оплату за прием, – заверяю её и, поднявшись, направляюсь к двери. – Или перезапишем Вас к правильному специалисту.

Обязательно поговорю с девочками-администраторами. Пусть консультируют пациентов. Оказывается, что не все знают, для чего тот или иной врач предназначен.

Устроила мне головомойку на ровном месте.

Откуда такие только берутся.

– Вы меня не поняли, Евгения Александровна. Плевать мне на специалистов этого медицинского центра. Пришла именно к Вам. Хотела новостью поделиться… – девушка меняется в лице. Вскинув подбородок, прокатывается по мне надменным взглядом. – Я беременна от вашего мужа… Или от сына.

Глава 2

Сглатываю. Необходимо держаться.

Это даже не обухом по голове, а целым роялем, на котором меня в детстве заставляли учиться играть. В ушах стоит оглушающий звон.

Приходится призвать на помощь всю свою выдержку, чтобы не наброситься на мерзавку.

Глубокий вдох – и меня посещает здравая мысль.

Разве мои мужчины настолько недалекие, чтобы связаться с такой… дешевкой?

Нет. Я не хочу верить в подобное.

Меня кто-то решил разыграть или развести на деньги.

У нее ведь на лбу все написано…

– И что же Вы хотите от меня? – несмотря на душевный раздрай, голос не дрожит, звучит приглушенно, но ровно. – Чтобы поверила Вам на слово? Или, что ещё лучше – уговорила своего мужа со мной развестись и жениться на Вас?

Теперь смотрю на нее, даже не стараясь скрывать неприязнь. К черту всю врачебную и иную этику. Если девица позволяет себе провокации, то церемониться с ней не стоит.

– Честно? Я просто хотела на Вас посмотреть. Максим говорил, что Вы долго болели. Чуть ли не при смерти… – она грустно и, как по мне, театрально вздыхает.

К чему это все? Пару минут назад заявляла прямо: «Я ждала, что она сдохнет».

Та самая «она», выходит, я.

Только вот я не больна.

Более того, считаю себя достаточно молодой и наполненной жизненными силами женщиной. Разве сорок пять – это возраст? Я ухоженная, и фигура ничем не хуже, чем у многих девушек в двадцать лет. Спасибо отличной генетике и, конечно же, моему трудолюбию. Занятия спортом никто не отменял.

Многие из молоденьких хищниц привыкли считать, что жены им не соперницы, дескать, уставшие, злые и внешне уже не настолько привлекательны. Но всё это бред. Выбирают их взрослые мужики не по этой причине. Им страшно стареть, и, находясь в компании юных нимф, доказывают друг другу, да и себе, что ещё на что-то способны.

К тому же запретный плод сладок… Стоит только женам узнать о наличии соперниц, как муженьки на брюхе ползут вымаливать прощение. Я лично становилась свидетельницей таких ситуаций. Видела, как главы крупных корпораций падают на колени, дарят особняки и люксовые машины своим «опостылевшим» женам. Были готовы на всё, только бы избежать развода.

Гулять хорошо, когда дома в тепле и уюте ждет заботливая жена.

От семейной жизни с такой вот Анютой можно подохнуть раньше времени.

Я о Максиме лучшего мнения. Во всяком случае, пока что…

– Неинтересно, – отзываюсь. – Если Вы так пошутили, или кто-то заплатил за то, чтобы нас с мужем рассорить, то Вы пожалеете. Если же это правда… То тем более пожалеете. Максим Вам не простит подобную выходку.

Дышать становится трудно.

Мысли о том, что сказанное ею правда – режут сердце без ножа.

– Это ещё почему? – произносит с вызовом. – Максим Вас не любит! Терпит, потому что жалеет, а так бы уже давно на улицу вышвырнул!

Смотрю на нее, как на умалишенную…

– Если не верите, то вспомните, что было месяц назад? Ваш муж летал в Сингапур? Так вот я его сопровождала! Понятно Вам? У нас всё серьезно! – решает идти ва-банк.

Пытаюсь успокоить себя тем, что информацию о муже можно найти в доступе. К тому же сотрудники банка могли разнести… Секрета из его поездки никто не делал.

Но Макс действительно был в командировке. В Сингапуре.

Да нет, бред. Он бы не стал…

Или я так наивна?

– Настолько серьезно, что и с сыном моим переспала?

Голова сейчас разорвется.

Мерзавка даже моего мальчика приплела!

Если мужа я чисто теоретически отпустить готова, то за сына могу и на части разорвать голыми руками.

Андрей для меня – всё. Отдушина. Единственный и самый любимый на свете сыночек. И в пять лет был таковым, и в двадцать пять будет, и в пятьдесят.

Он с детства рос спокойным и послушным мальчиком. Характером скорее в меня, нежели в мужа. Уравновешенный, серьезный. Нет той дерзости, что раньше была в его отце и только с возрастом поутихла.

Я всегда гордилась своим ребенком. Чувствовала его тонкую натуру. Лет до шестнадцати он был очень чувствительным. Любил обниматься и большую часть времени проводил дома, занимаясь программированием.

В старших классах начал встречаться с одноклассницей. Но в итоге оказалось, что девочка близко общалась и с ним, и с его другом…

После того случая Андрея понесло. Без жести, но мы с Максом за него волновались.

От одной мысли, что подобный ужас мог реально случиться – отец, сын и одна девушка – мне совсем дурно становится.

Пульс оглушает.

Чувствую постыдную дрожь в руках…

Как же легко мне голову запудрить!

Сын сказал, что познакомит нас со своей девушкой, а по словам этой девицы – у нее всё с моим мужем отлично. Картинка не складывается. Мешанина, разобраться в которой так сразу я не могу. Стала бы нормальная девушка идти на встречу с родителями своего парня, если бы виды на его отца имела? Адекватная нет, а вот такая, как эта… не знаю.

Зачем я вообще с ней разговариваю?

Не дождавшись ответа, подхожу к рабочему столу. Набираю охрану. Прошу подняться и выпроводить посетительницу. Позвать ко мне в кабинет начальника службы безопасности. Ситуация внештатная, но парни быстро врубаются что к чему.

– Не боитесь, что я испорчу Вам репутацию? От клиники вашей и камня не останется! У меня есть блог. Популярный. Уже завтра вся Москва будет знать, как вы поступаете со своими клиентами!

Брезгливо смотрю на нее.

Судя по всему, у нее популярный не только блог, но и рот.

Что-то мне подсказывает, на все бренды она именно им зарабатывает.

– Выставите меня за дверь – я такой скандал в социальных сетях закачу! – продолжает строить из себя значимую персону. Таких – половина Москвы бегает. Короткими перебежками. От папика к папику.

– Попробуй, – устраиваюсь в своем кожаном кресле.

– Не боитесь?

– Перед тем как приходить ко мне, стоило побольше собрать информации, – голос бесцветен, несмотря на сотни мелких взрывов в груди. Нервные клетки сейчас отмирают со скоростью звука.

Я не верю, и в то же время боюсь.

– А Вы разве не такая, как все? Да, красивая… – хмыкает. – И грудь у Вас сделана идеально… Своя ведь не может быть такой в сорок пять… – неумело размышляет, словно малый ребенок. – Но Вы ведь ничего из себя не представляете. Врачиха какая-то. А Максим… Он мужчина в самом соку. Богатый, статный, а какой ненасытный…

Под её томный вздох мне хочется провалиться под землю.

Пожалуйста, пусть моего сыночка бог убережет…

Секунды готова считать до встречи с его девушкой. Не может он к нам привести на знакомство чучело это.

Жду прихода охраны и никак не реагирую на её слова.

– Вы же старая! – продолжает бить, но всё мимо. Нет, я не стесняюсь и не боюсь своего возраста. Будь она поумнее, по-женски бы поняла, какое место слабее. – Максим вышвырнет Вас! И ни с чем останетесь, ясно? Клинику разве что оставит… Это ведь он Вам её подарил, чтобы под ногами не мешались? Я знаю, что Вы главная здесь.

Бог ты мой… Откуда же ты такая святая простота? Из леса?

Выдержки всё же не хватает.

– Аня, желания общаться с Вами нет. Но глаза на жизнь всё-таки приоткрою. Порой на самом деле дела обстоят не так, как нам кажется. Понимаете? Если так случилось, что мой муж ополоумел и изменил мне с Вами… То сейчас Вы совершаете едва ли не главную ошибку в жизни. Приход сюда Вам Максим не простит.

– Это ещё почему? Я хочу подтолкнуть его к решительным действиям! Я беременна и не хочу быть матерью-одиночкой! Ребенок должен расти в полноценной семье.

– Эти решительные действия могут стоить ему карьеры. Президент банка – должность наемная. Главный акционер не Максим.

– И что с того? Я в этом ничего не понимаю, да мне и не нужно. Главное, что мой котик очень успешен!

Говорить ей, что «котик» успешен благодаря тому, что много лет назад удачно женился?

Мы с мужем знакомы со школьной скамьи. Дружили, сидели за одной партой. Я не думаю, вернее, уверена, что влюбился в меня он не из-за денег. Его родители – люди весьма обеспеченные.

Но жизнь так сложилась, что я не видела себя нигде, кроме как в медицине.

Мой папа был против, мечтал посадить единственную дочку во главу своего любимого детища.

Увы, не срослось.

Братьев и сестер у меня нет, поэтому, когда я рано выскочила замуж, родитель стал к зятю присматриваться.

У папы была своя философия. Управлять банком обязательно должен был кто-то из нашей семьи.

Когда его не стало, так и случилось. Максим занял место моего отца.

Но с одним ма-а-аленьким нюансом…

Наш брачный контракт настолько жесток, что муж лично придушит Анюту, если всё сказанное ею правдой окажется.

Раньше и не думала, что этот контракт может нам пригодиться… В двадцать лет мир виделся совершенно иным, и когда папа настоял на его составлении, а Макс нисколько не оскорбился, я не стала лезть в бутылку и устраивать истерики.

Просто посчитала, что больше мы об этих несчастных бумажках никогда не вспомним.

Выходя замуж по любви, никогда не ждешь подвоха.

Парни из охраны не заставляют себя ждать. Являются быстро и культурно просят Анну проследовать к выходу. Она соглашается. Остановившись в дверях, оборачивается:

– Евгения Александровна, Вы же понимаете, что сейчас я отправлюсь в Ваш особняк? И там Вас ждет всё самое интересное. Если не отдадите мне своего мужа, я испорчу жизнь Вашему сыну.

Глава 3

Не могу успокоиться. Девчонке всё же удалось вывести меня из себя.

Это надо же быть такой наглой!

Остановившись на светофоре, я провожу тыльной стороной ладони по щеке и с удивлением понимаю, что она влажная. Расплакалась всё-таки.

– Глупость какая! – произношу вслух. – Где доказательства, что она правду сказала? Нет их и, возможно, не будет.

С раннего детства отец мне говорил, что я излишне впечатлительная. Вся в маму.

Ему – рассудительному и степенному человеку, пожалуй, было с нами непросто. И если жена была его осознанным выбором, то над моим характером он пытался работать, вернее, выработать его.

Впоследствии пожалел об этом, когда я отказалась связывать себя с миром финансов.

Салон автомобиля наполняется негромкой мелодией звонка. Большим пальцем левой руки касаюсь кнопки принятия вызова.

– Евгения Александровна, прошу прощения за задержку, – начинает разговор начальник службы безопасности.

В клинике мы не успели увидеться. Мужчины не было на рабочем месте, а я торопилась.

– Всё в порядке. У меня будет к Вам небольшая просьба. Только выполните её, пожалуйста, сами.

– Нет проблем, что нужно сделать?

Сразу перехожу к сути. Прошу подготовить для меня записи с камер видеонаблюдения как с моего кабинета, так и с парковки для клиентов клиники. Хочу знать, на чем передвигается ушлая девица.

– А также поищите в системе, как был оплачен визит Анны Андреевны Белозеровой. Наличные или безнал. Если второе, то на кого оформлена карта – тоже интересует, – стараюсь говорить как можно ровнее. Уверена, парни уже доложили об инциденте. – И банк, выпустивший карту.

Добавляю зачем-то…

«Максим ведь не идиот», – одергиваю себя сразу же.

Но что-то в этой девице меня смутило. Она не выглядела, как совсем уж отбитая охотница за состоянием, во всяком случае, внешне. Да, вызывающе, однако дорого. Джае если девушка «украсила» себя разом всем, что у нее есть, то у меня все равно возникают вопросы, откуда у нее десятки миллионов на вещи и украшения.

Варианты – богатые родители и сама заработала, отпадают сразу. Значит, сказочный олень есть в любом случае.

Очень бы не хотелось, чтобы им был мой муж…

– Сделаю, завтра утром вся информация будет на вашем столе, – обещает.

О большем его не прошу, потому что знаю не слишком близко.

Когда клинику открывали, его посоветовал взять на работу друг моего отца и по совместительству начальник службы безопасности банка – Егор Трофимович.

Вот с ним уже можно в случае чего более подробно обсудить судьбу сегодняшней моей пациентки. Отношения у нас более доверительные, как-никак больше тридцати лет знакомы.

А клинику мы открыли всего пять лет назад, к тому же я не слишком вникала и продолжаю вникать в управленческие вопросы. Изначально для этого был нанят главврач.

«Но кому принадлежит клиника, девица всё-таки знала…» – неприятный червячок сомнений продолжает сверлить черепную коробку.

Домой я проезжаю первой.

Парни из охраны пропускают меня на участок, отрапортовав при этом, что за день никаких происшествий не происходило.

Хотя бы дома всё спокойно… Ненормальных мне сегодня хватило за глаза.

Холл меня встречает тишиной и тонким ароматом ванили, который я очень люблю.

Отправляясь в ванную комнату, стараюсь прислушаться к себе. Улеглось или нет чувство тревоги?

Я излишне переволновалась, и это глупо.

У нас с Максимом не было никаких проблем, и уж тем более кризисов. Каждый занят любимым делом, и всё свободное время – пусть его и немного – мы проводили вместе.

Никаких необоснованных задержек до полуночи в офисе не было.

«Я бы обязательно что-то почувствовала», – убеждаю себя.

И всё же неприятный холодок по коже прокатывается.

А что, если нет?

Полгода назад разводился друг нашей семьи – лучший друг мужа и крестный Андрея.

Он неожиданно для себя стал замечать, что со счетов жены стали исчезать крупные суммы денег. К тому же она внезапно решила сделать пластическую операцию, хотя раньше даже поползновений в эту сторону не было. А как только восстановилась, укатила на острова восстанавливаться.

Когда открылась правда, и друг рассказал мужу о том, что его благоверная, как оказалось, два года крутила роман со своим фитнес-инструктором (как по мне – пошло безумно), Максима чуть Кондратий не хватил.

Честное слово, он на несколько дней с давлением слег…

Внезапно реакция супруга мне начинает казаться излишне подозрительной, хотя раньше я просто думала, что они немного перебрали с другом детства, и Максим под градусом излишне расчувствовался…

– Женя. Моя Женя…

За раздумьями я немного увлекаюсь приготовлением к встрече с возможной невесткой и упускаю момент, когда муж домой возвращается.

Только когда сильные руки обвивают мою талию, а горячие губы прижимаются к шее, понимаю, что я не одна в гардеробной.

– Ты так вкусно пахнешь. Сожрал бы… – покрывает открытый участок кожи влажными поцелуями, попутно пытаясь запустить ладонь в вырез халата, надетый мной после быстрого принятия душа.

– Оу… Тормози, – выворачиваюсь в его руках и с легкой усмешкой заглядываю в глаза. – Что на тебя нашло? Андрей приедет скоро.

Близость и теплота родного тела непроизвольно успокаивают. Оказавшись в плотном кольце рук, я забываю о том, что случилось в клинике.

Возможно, всё дело в том, что Макс, даже спустя столько прожитых вместе лет, умеет смотреть так, чтобы ноги подкашивались.

Красивый, высокий, поджарый мужчина. Возраст разве что седина может выдать. Но и она появилась совсем недавно, в сорок пять муж ещё брюнетом входил…

Могла ли любовница так на него повлиять?

– Ты чего побледнела, Женечек? – он снова прижимает меня к своему крепкому телу. – Устала? Я могу тебя взбодрить.

Весело прищурившись, Максим начинает оттеснять меня к небольшому столику, который предназначался как туалетный, но в итоге пустует.

– Ты чего?

– Я? – он округляет глаза. – Ничего. Соскучился по своей красавице жене, что в этом такого?

С интимом у нас действительно проблем нет и никогда не было. Мы идеально подходим друг другу во всем. Но не сейчас ведь!

– Ты и так опоздал, – упираюсь ладонями в его широкие плечи. – Бегом собираться.

– Мы быстро, – перехватив меня под ребрами, усаживает на столешницу.

– Нет, мы долго, но вечером, – не сдаюсь.

Муж делает вид, что глубоко оскорблен, и мне смешно становится.

– Я серьезно, Максим! Давай собираться. Сейчас приедет Андрей со своей девушкой, а я ещё не спускалась в столовую, чтобы проверить, успела ли Наталья стол сервировать.

– Зануда, – вздыхает тяжело. – Она всегда успевает. К тому же ты уверена, что встреча действительно важная? Сегодня одна подружка, завтра другая…

– Именно это меня настораживает. Он впервые нас с кем-то знакомит после Алены.

– Алена, Алена… Говорил я тебе, что ту шаболду в лесу прикопать нужно было. И не было бы проблем.

– Не смешно!

Разворачиваю мужа лицом к вешалкам с рубашками, намекая на то, что пора бы ускориться.

Решаю поговорить с ним о прекрасной Анне позднее. Не хватало того, чтоб на ужине он был заведен.

А он, когда узнает, заведется в любом случае…

Постоянно отвлекаясь на супруга, я задерживаюсь. Мы с ним вместе спускаемся по лестнице в тот момент, когда со стороны прихожей доносится хлопок двери, и следом веселые голоса. Женский смех…

– Очередная кобыла, – недовольно комментирует Макс.

Внимательно за ним наблюдаю. Выдержка, конечно, у моего мужа профессиональная – стойкая и непоколебимая, но я-то его знаю, чувствую. И сейчас он абсолютно спокоен.

Будь у него одна на двоих с сыном подружка, стал бы он нервничать? Или беззаботно держался?

– Мама?! – а вот сын явно эмоциями фонтанирует. – Ну вы где? Мы приехали.

В горле невольно пересыхает.

Я верю в разумность своего ребенка, но алчным, натасканным на большие деньги девицам – нет.

Меня начинает потряхивать.

Максим замечает и вопросительно вскидывает бровь.

– Голова закружилась?

Я перевожу взгляд на мужа, чтобы ответить, и в этот момент периферийным зрением замечаю появление в холле сына с подружкой.

Различаю только их силуэты, зато мужа вижу отлично. И то, как он мгновенно меняется в лице. Оно едва уловимо бледнеет и заостряется, становясь хищным. Взгляд застывает.

Отшатываюсь, то ли от раздирающего душу на части разочарования, то ли от волны агрессии, что исходит в этот момент от него.

Плотно сжав челюсти, Макс испепеляет кого-то взглядом.

Кого? Ну не сына же!

Внутри бурлит адский коктейль чувств. Их так много, что внутренности, как и кожа, начинают плавиться.

Нет, я точно не была готова к его предательству.

– Мама, папа – торжественный голос сына привлекает мое внимание. Резко разворачиваюсь. – Знакомьтесь… Это Аня моя!

Я едва ли не падаю с последней ступеньки, когда вижу перед собой робкую девушку, потупившую взгляд.

Даже не скажешь, что всего час назад она готова была меня придушить, требуя отдать ей моего мужа.

Но ошибки нет никакой, та самая красавица со сделанным носом и утиными губками.

– Убью суку, – едва уловимо выдыхает Максим.

Глава 4

Мне хватило одного короткого взгляда на сына, чтобы понять: выставить мерзавку из дома сейчас со скандалом – значит, испортить отношения с собственным ребенком на долгое время. Возможно, годы.

Я не готова к подобному.

То, как Андрей смотрит на эту продажную девку, ранит и душу, и сердце. Почему порядочным честным парням, да и девушкам, попадаются именно такие, мягко говоря, червивые экземпляры?

«Мой сын не первый и, к сожалению, не последний, кому придется страдать от больной любви, но что он в ней нашел? Внешне привлекательная девушка, но ничего выдающегося в ней не вижу», – задаюсь вопросом, разглядывая гостью, пока она отправляет в рот кусочек стейка голубого тунца.

Её реснички блаженно трепещут от удовольствия, а я с трудом подавляю желание вцепиться в точеную шейку.

Вариант с богатым внутренним миром можно отмести сразу. Как бы она ни играла сейчас, то болотце, что тухнет внутри нее, я уже видела.

– Вы сами готовили? – вскинув голову, заглядывает мне в глаза. – Очень вкусно.

Отчего мне так смешно?

Чувствую, как муж, сидящий рядом, напрягается. Он едва уловимо вздрагивает каждый раз, когда Анечка рот свой дорогостоящий открывает.

Расскажи мне кто-то другой о столь нелепой и вызывающей ситуации, я бы, наверное, плевалась. Но себе сейчас этого позволить не могу.

– Нет, Ань, ты что, – пока я смотрю на Аню с легкой усмешкой, Андрей отвечает своей избраннице. – Мама много работает, я тебе говорил. Ты забыла?

– Запамятовала… – девица краснеет, а я мысленно прикрываю ладонью глаза.

Сил бы мне да терпения.

На днях я обязательно встречусь с сыном и обсужу сложившуюся ситуацию. Но для начала мне нужно слова подобрать. И доказательства подготовить. Знаю, просто не будет.

Ужас на самом деле какой-то.

Чего она добивается?

Начинаю подозревать, что у девчонки не всё в порядке с головой. В здравом уме такое не затеять.

– У вас такой дом красивый… – она переводит взгляд на Максима. Разве что не облизывается. – Столько, наверное, нужно сил и времени, чтобы следить за всем…

Колено мужа, которым он касается моей ноги, каменеет.

Он тоже под впечатлением? Пусть наслаждается! Это ведь его девочка блещет своим лицемерием.

Господи… Пусть она будет беременна от кого угодно, только не от Андрея. И сыну всю жизнь испортит, и я не уверена, что смогу полюбить внука от этой… Особы.

Честно признаться, я в шоке от собственной выдержки. Хотя по большому счету нет ничего удивительного. Меня с детства учили, что необдуманные поступки – удел слабых. Отец был человеком старой закалки и стального характера. Многое пережил и заставлял, буквально принуждал меня в критических ситуациях отключать эмоции.

Надо сказать, в медицине мне это помогло.

Случаи бывают разные, и порой излишняя жалость и чувствительность могут загубить маленького пациента. Многие мамочки особенных деток быстро сдаются, не могут перенести слез собственного ребенка, но выздоровление – это всегда труд, и нужно уметь держать себя в руках. Ориентироваться на результат, а не на здесь и сейчас.

Вот и с прекрасной Анютой приходится искать дополнительные ресурсы.

Девочка симпатичная, я бы даже сказала изящная. Мужчины любят таких. Невольно перевожу взгляд на мужа и беззвучно усмехаюсь.

Вид у него такой… Я бы сказала дьявольский.

Ещё немного – и рванет.

Тогда нам всем не поздоровится.

Я не совсем понимаю, из-за чего именно злится мой драгоценный супруг: ревнует свою юную избранницу так сильно или видеть не рад в принципе?

Похоже, Анюта во многом мне приврала…

Ну не смотрят так на свет очей своих…

Интрига нарастает внутри вместе с болью.

Это пока, будучи в состоянии аффекта, я гадаю, как бы мягче объяснить сыну, что он связался не с той девушкой. Все мысли заняты этим. Но как только что-то решу, появится иная проблема.

Как смириться с неверностью мужа? И я сейчас не о прощении, а о жизни с глубоким разочарованием, живущим в сердце.

Если бы я его не так сильно любила, то было бы проще.

Понимаю: как только отпущу себя – черная бездна предательства засосет меня сразу.

Нужно держаться.

– Ма, ты сегодня притихшая, – с улыбкой ко мне сын обращается. Мальчик мой не видит самого явного… Ослеплен чувствами. – Что-то на работе случилось? Опять кто-то сложный?

Сын всегда по вечерам уточнял у меня, как прошел рабочий день. Запоминал, а после – спустя время – спрашивал, как чувствует себя тот или иной пациент.

Макса жутко бесило, что к его труду у ребенка подобного интереса не было. Он планировал, что Андрей пойдет по его стопам, что логично. Другие наследники у нас отсутствовали.

Но сын выбрал другой путь. Его увлекла IT-сфера. Свое первое приложение для одной из частных клиник Москвы он создал ещё в школе.

До слез им горжусь.

Мы узнали об этом, когда ко мне в кабинет завалился старый знакомый с благодарностями. Я была ошарашена и не понимала, с чего вдруг он меня поздравляет и восхваляет Андрея. А потом он долго хохотал, когда понял, что я ни сном ни духом.

Андрей впоследствии признался, что стеснялся нам рассказать. До последнего не был уверен, что получится «годный», как он выразился, продукт.

– Нет, Андрюш, сегодня наоборот. Все были здоровенькие. День малыша.

– Тискала их? – взгляд сына становится лукавым.

Обычно в такие моменты я начинаю соловьем распеваться. Но в присутствии Анны не стану. Не доставлю ей такого удовольствия.

Если Максим действительно рассказал девчонке о наших семейных проблемах, то я буду выглядеть глупо.

Сдержанно и с легкой улыбкой качаю головой.

– Совсем никого интересного не было? – сын не унимается.

– Одна пациентка была. В конце рабочего дня, – не выдерживаю под его натиском. – Но она специалистом ошиблась. Ей нужен был психиатр.

– Шизофреничка? – у сына вспыхивает интерес.

Мне до тошноты становится жаль Андрея.

Не хочу, чтобы он уезжал с этой стервой.

– Андрюш, она не стоит того, чтобы время тратить свое. Сейчас очень много нездоровых людей.

На щеках Анны неожиданно вспыхивает румянец.

Надо же…

– Лучше пусть нам твоя девушка о себе расскажет, – продолжаю. – Аня, чем Вы занимаетесь? Учитесь?

Муж теряет терпение первым.

– Так, всё! Хватит! – он резко встает. Скрип, с которым ножки его кресла проезжаются по мраморному полу, воспаляет барабанные перепонки. – Я устал терпеть…

Устал он!

Чертов предатель!

Твои мучения ещё даже не начинались.

– Папа хочет к десерту приступить, – сыну подмигиваю.

Поднимаюсь вслед за мужем и за руку его подхватываю.

Это совсем не то, что мне хочется сделать.

Я была бы не против для начала глаза его наглые выцарапать…

С трудом, но мне удается увести мужа из столовой.

Как только мы входим в кухню, Макса взрывает.

– Что за дрянь Андрей в дом притащил?! – сдавленно рычит. – На какой помойке отыскал эту…

Он осекается, заметив мой насмешливый взгляд.

Идет в нападение.

– Что, Женя, хочешь сказать, я не прав? Да у нее на лбу всё написано!

– Согласна с тобой полностью, милый, – последнее слово ядом пропитано. – Только вот насчет помойки я не уверена… Сегодня Анюта приходила ко мне в клинику. На прием… Выглядела она в тот момент менее скромно. Соболиная шуба, кольцо с бриллиантом от Тиффани.

– А мне что с того? – заводится всё сильнее.

– Она сказала, что это всё твои подарки. Представляешь?

– И ты ей поверила?!

– Макс, – мой тон становится предельно холодным, – я очень горжусь своим сыном, но он сейчас не в том положении, чтобы вкладываться в свою шлюху, пусть и любимую, десятки миллионов. Или ты думаешь, я не слышала, как ты грозился «Убить суку»? Это ведь об Анне речь шла? Потому что если нет, то прямо сейчас можешь идти и могилку себе рыть на заднем дворе. За сына я тебя заживо закопаю.

Глава 5

Ну же, давай!

Мне до глупости хочется, чтобы муж нашел способ убедить меня в своей невиновности… Верности.

Но всё, что я вижу сейчас на его лице, говорит об обратном. Гнев, раздражение, легкая растерянность – все эти эмоции подтверждают слова Анны.

Стал бы он так беситься, будь его совесть чиста? Конечно же, нет!

На долю секунды вспышка боли меня ослепляет. Невыносимо… После стольких лет…

Дыхание перехватывает, и я невольно обхватываю пальцами шею у основания. Медленно тяну носом воздух, стараясь восстановить недостаток кислорода. Заодно и пульс свой считаю. Он зашкаливает.

Максу удалось меня размазать… Даже если внешняя оболочка пока что цела, внутри зарождается огненная буря. Ещё немного, и всё живое в тлен превратится.

– Женя, ты взрослая умная женщина… Как могла повестись на такую откровенную провокацию? – супруг не находит ничего лучше, чем пойти в наступление. Пользуется моим замешательством.

Стыдно как-то становится. Я была лучшего мнения о его интеллектуальных способностях. Да что там! Я мужа боготворила! Думала: ах, как же мне повезло!

Повезло так, что сейчас в столовой моего дома сидит малолетняя пиранья, способная испортить жизнь нашему сыну! Мерзко до тошноты. И обидно. Почему мой мальчик должен страдать из-за ошибок отца? Ясно же, почему она в Андрея вцепилась.

Котик, похоже, проявил жадность и чего-то недодал своей маленькой ненасытной девочке.

Мерзость.

– Помнишь, что я больше всего ненавижу? – голос немного просаживается, но оно и понятно. Мы не театральную постановку обсуждаем. У меня жизнь оказалась разрушена в одночасье.

Макс хмурится, не понимая, куда я клоню.

– Ложь, дорогой мой супруг. Терпеть не могу, когда мне врут. За столько лет семейной жизни ты невольно должен был это запомнить. До дрожи не перевариваю, – ладони сами сжимаются в кулаки. – Сразу хочется оборвать всякое общение.

Под гулкие удары сердца смотрю на Максима. Пытаюсь разобрать, он вообще понимает, что в этот момент делает с нами?

Я не прощу.

– Так, хорошо. Ты ложь не любишь. А я тут при чем? Где я соврал?

Ему всё-таки удается взять себя в руки и натянуть на лицо каменную маску спокойствия.

Обсуждай мы сейчас что-то другое, я бы стала мужем гордиться! Выдержка-то какая!

– Я, похоже, начинаю понимать, где именно вы с Анечкой познакомились. Ходили в один театральный кружок?

– Женя, не сворачивай мне кровь! Сын привел домой какую-то шлюху, хочется ввести её в нашу семью! А ты, вместо того чтобы как-то решать проблему и избавляться от девки, решила на мне отыграться? – его лицо покрывается красными пятнами, а голос начинает греметь.

– Кто девушку пользует, пусть тот её и выгоняет. Вперед, – киваю в сторону двери. – Иди и покажи, кто в доме хозяин.

Закашливаюсь, стараясь подавить нервный смешок.

Резко от него отвернувшись, на кухонную столешницу опираюсь. Ищу точку опоры.

Я никогда людей не идеализировала, но и к такому предательству не была готова. Надо собраться и привести мысли в порядок. Определиться с дальнейшими действиями… Однако внутри зияет такая дыра, что все силы уходят на то, чтобы не умереть прямо здесь и сейчас.

Испепеляющий взгляд мужа буравит мой затылок.

– Ты можешь со мной нормально поговорить? – просит муж уже спокойнее.

Да что же это такое?

– Что тебе нужно, Максим? – неужели не видит, не чувствует, как мне плохо? – Если тебе не нравится девушка – иди и выстави её за порог, только сделай так, чтобы сын не возненавидел нас всю оставшуюся жизнь.

Я никогда в жизни не позволяла себе публичных разборок. Не мелькала в новостях светской хроники. Даже в школьное время в период буйства гормонов не участвовала в выяснениях отношений между подругами.

Сейчас жалею об этом.

Вернуться бы сейчас в столовую и, схватив мерзавку за волосы, выволочь из-за стола. Ярко представляю волнующую картинку перед глазами. Но воплотить ее в жизнь не могу.

Чувство собственного достоинства, гордость, строгое воспитание, в конце концов, мне не позволяют этого сделать.

«Никто не должен знать, что творится у тебя на душе. Люди, способные поддержать в трудный момент – огромный дар, и не всем жизнь дарит возможность им обладать. Большинство из тех, кто тебя окружают – стервятники, какие бы райские песни ни пели. Они будут рады видеть, как ты страдаешь, и непременно добьют». – Мы с отцом проводили много времени вместе, и он регулярно учил меня разбираться в людях.

Я думала, что поднаторела… Но в муже ошиблась. Впрочем, мой отец тоже ошибся, ведь Максу он доверял всецело.

Вариантов, как тихо и без скандала избавиться от девицы, у меня в голове нет, поэтому приходится взять себя в руки и, расправив спину, отправиться за десертом.

Спасибо Наталье – моей помощнице по дому, ужин приготовила великолепный. Жаль только, повод подкачал.

Как пустая, алчная девка могла привлечь внимание моего сына?

У нее сходный типаж с его бывшей Аленой. Я надеялась, что после того случая Андрея отвернет от подобного рода девушек, оказалось – нет. С первого раза опыт, увы, не закрепился.

Неожиданно мне на плечи руки мужа ложатся. Крепко их сдавив, он старается впечатать меня спиной в свою грудь.

– Женечка, давай не будем ругаться…

От его горячего шепота, опаляющего мою ушную раковину, хочется поморщиться.

– Думаешь, повод недостаточно серьезен? – развернувшись в его руках, полосую всё ещё любимое лицо холодным взглядом. – Ты же понимаешь, что я всё равно правду узнаю. Перетрясу всю твою жизнь за последние месяцы. Поминутно.

И пусть хранят его небеса после этого.

Я сама не представляю, чего можно будет от меня ожидать, когда появятся доказательства, если уже сейчас хочу его придушить.

– Ладно, Жень… – он шумно выдыхает. Отступив на шаг назад, растирает кожу ладоней. Явно нервничает. – Я устал тебе врать… Нужно было давно рассказать… Я тебе изменил, но всего один раз. Перед там как ругаться, дай мне всё объяснить…

Головная боль вмиг становится нестерпимой.

Уже собираюсь сказать мужу, чтобы он брал свою Аню под ручку и катился куда подальше, но в этот момент неожиданно на кухне появляется сын.

– Повтори. Что ты сейчас маме сказал?

Глава 6

– Повтори. Что ты сейчас маме сказал?

Всё внутри леденеет. Даже пальцы на ногах поджимаю непроизвольно. У меня большие сомнения на тему того, стоит ли Андрею вот так узнавать о случившемся.

Да, он мальчик большой, уже самостоятельный… С девушкой, на которую имеет далекоидущие планы, нас решил познакомить… Но для меня он ребенок, и я всегда старалась и буду стараться его от бед защитить. Большинство родителей меня прекрасно поймут.

К тому же запрети мне отец в свое время встречаться с Максимом, я бы ослушалась. Возможно, впервые в жизни. Никогда не стоит сбрасывать со счетов буйство гормонов и становление характера.

А ещё… Влюбленные люди мир видят иначе.

Мне ли не знать? Я вот жила и об изменах мужа даже не догадывалась. Верила ему на слово, потому что любила и доверяла всецело.

В разговор Максима и Андрея не вмешиваюсь. Перевожу взгляд с одного на другого.

У сына всегда отношения с отцом были менее доверительные, чем со мной, а сейчас они и вовсе в шаге от того, чтобы врагами стать.

Мне жутко становится. Всё, что происходит – противоестественно. И одну девку на двоих делить – мерзко, и рушить из-за шлюхи свою жизнь и жизнь своих родных – убого и глупо.

Я ещё множество раз буду задаваться вопросом, чего же не хватало моему мужу в браке? Все умозаключения на тему того, что изменяют только запустившим себя, скучным и опостылевшим женам – полный бред. Я выгляжу великолепно, и интерес мужа ко мне все годы нашего брака был неподдельным. Никаких спадов чувств или периодов отдаления.

Признавался в любви, проводил со мной досуг, занимался любовью, в конце концов, а в свободное время имел девку на стороне.

Уверена, чувствовал он себя в это время всемогущим. Думал, ему всё под силу. Так изумительно всех вертеть и не палиться.

А на деле оказалось, что всё это время его имела Анюта. Сосала денежки и жила в свое удовольствие.

Если бы не присутствие сына, я бы прямо сейчас спросила, с чего это вдруг он перестал спонсировать свою девочку. Ясно же, денежки у нее закончились, поэтому и пришла. Поэтому и к сыну нашему присосалась.

Ловлю на себе беспомощный взгляд мужа.

Не удержавшись, едва заметно усмехаюсь.

Что такое? Всё? Самостоятельность испарилась?

И это только начало. За все свои грехи придется ответить.

Я прослежу.

Глядя ему в глаза, качаю головой, дескать, давай сам выгребай.

По лицу мужа скользит хорошо мне знакомая тень, он психует.

– Мама, ты знала? – не дождавшись от отца объяснений, сын на меня переключает внимание.

– Ты успел к объявлению новости, – отзываюсь. – Отец только что сподобился поделиться.

Сын кривит губы, явно решая, как сейчас поступить. Судя по тому, как сжимаются его кулаки – вариант применения физической силы для него сейчас в приоритете.

Нет, такого удовольствия Анечке мы не доставим.

Не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы понять: она всем сердцем желает стравить их.

– В доме посторонние, – взяв себя в руки, начинает Макс давяще. – Ты хочешь, чтоб я при девке твоей обсуждал нашу личную жизнь? Чтобы завтра все средства массовой информации пестрили новостями о том, что в семье Новиковых проблемы? Ещё чего!

– Охуеть ты у нас правильный и честолюбивый… – состроив едкую гримасу, сын головой качает. – Во-первых, Аня – не девка, а моя девушка. Советую тебе это с первого раза запомнить, как и то, что маму обижать и позорить я тебе не позволю…

– И что ты мне сделаешь? – у Максима, похоже, врубаются первобытные инстинкты. Приосанившись, он шагает в сторону сына.

Поздравьте меня, я больше половины жизни с придурком жила!

– Угомонись! – стремительно преодолеваю расстояние, нас разделяющее, хватаю мужа за локоть и со всей силы одергиваю. – Думаешь, недостаточно сотворил? Хочешь добавить? Тогда собирай свои вещи и проваливай прямо сейчас. Я не собираюсь смотреть на то, как ты падаешь всё ниже и ниже.

– Он не должен так с отцом разговаривать, – жестко произносит Максим, глядя мне в глаза. – Это всё твое воспитание! Я для него не авторитет.

Господи… Ну это же бред!

– Не поверишь, ты и для меня теперь пустое место.

Невольно усмехаюсь и тут же прикрываю рот ладонью. На самом деле кричать хочется. Но не на мужа, а просто выть от боли, горечи и разочарования. Я с этим человеком планировала старость встретить! Верила, что у меня получилось, прямо как в сказке – раз и на всю жизнь!

Осознание начинает потихоньку в мозг проникать, и меня лихорадит.

Помимо всей той грязи, что связана с Анной, нас ждет такая волна злорадного обсуждения, что невольно дурно становится. То ещё удовольствие, когда тебе косточки перемывают.

– Не говори так. Ты меня простишь, – муж тянется к моему лицу, но я шарахаюсь в сторону.

– Руки свои от меня убери.

Он совсем мозг растерял, если думает, что я способна простить предательство.

Напряжение между нами возрастает, начиная потрескивать.

Сын, почувствовав это, решает прийти мне на помощь, но я мягко его отстраняю.

– Всё в порядке. Твой отец ещё надеется на то, что я его прощу. В драку не полезет. Можешь не беспокоиться.

– Тебе лучше не оставаться с ним наедине.

– Вообще-то, я всё ещё здесь! – бесится Макс, грязно выругиваясь.

Смотрю на него, как на пустое место.

Удивительно даже, как быстро можно стать чужими людьми. Абсолютно.

Ещё два часа назад я верила в то, что девица просто не в себе или денег хочет поиметь за молчание, но реакция мужа на нее ещё более красноречива, чем признание.

На лбу у этого козла всё написано!

Становится противно оттого, что от одного взгляда этого человека я сходила когда-то с ума. Жила им. Дышала.

Внешне он сейчас ничуть не хуже, всё такой же уверенный в себе, мужественный, хладнокровный и очень опасный. А вот души не стало словно по щелчку пальцев. Вся прогнила.

Острая боль пронзает висок, и в тот же момент ощущаю, как тепло приливает к лицу. Сердечный ритм учащается. Во рту скапливается слюна.

Понимаю, если сейчас меня не оставят в покое, ничем хорошим этот вечер для меня не закончится.

Максим тоже это видит.

– Увези свою… девушку. Ужин на сегодня окончен, – обращается к сыну.

Андрей несколько раз уточняет у меня, как я себя чувствую, после чего выходит из кухни.

– Я не хочу, чтобы сын уезжал с твоей девкой, – ощущая в теле мелкую дрожь, медленно тяну носом воздух. Нужно брать себя в руки. – Сам её отвези.

– Да что ты заладила! – агрессивно взрывается. В порыве пинает стоящий неподалеку стул. Тот, жалобно заскрипев, отлетает к стене и с шумом падает на пол. – Дай мне шанс оправдаться! Я с этой ушлой дрянью не спал!

– Поэтому она ко мне заявилась?

– Я перестал ей платить, поэтому и пришла. Она сестра той девки, с которой у меня была случайная связь.

Глава 7

– Мам, да быть такого не может!

Сын поднимается на ноги и, ероша ладонью волосы, направляется к панорамному окну, старательно от меня отворачиваясь. Офис IT-компании, которую он организовал вместе с другом два года назад, располагается на двадцатом этаже бизнес-центра. Вид отсюда отличный, однако сейчас, я уверена, Андрея меньше всего пейзажи волнуют.

Не хочет, чтобы я видела переживания, охватившие его. Но разве можно скрыть от матери свое состояние, просто развернувшись спиной?

Конечно же, нет.

Я каждой клеточкой тела ощущаю его боль и разочарование.

Меньше всего на свете мне хотелось разбивать сердце собственному ребенку, но и молчать смысла не было.

Вокруг нас происходит какой-то парад уродов – по меньшей мере моральных, и чем раньше он прервет общение с чудо-Аней, оказавшейся, ко всему прочему, ещё и шантажисткой, тем будет лучше.

Поверила ли я своему мужу? Нет, и даже не собиралась.

Мы с Максом женаты без малого двадцать пять лет… Я выучила все его повадки, жесты и мимику. Так вот, вчера, пытаясь передо мной оправдаться, он нагло врал, глядя в глаза.

Такое не забывается и не прощается. Никогда.

Только предстоит разобраться во всем, но уже ощущаю – тот Максим, которого я безумно любила, ценила и берегла, вчера для меня умер.

Муж, к моему огромному разочарованию, даже не понял, насколько больно мне сделал. Ему, по сути, и не совестно вовсе.

Если ко мне приходила не его любовница, а её сестра – значит, не страшно.

Если связь была случайной, а не регулярной – значит, проблема надумана.

Ничего не скажешь, отличное оправдание для взрослого успешного человека. Тот случай, когда лучше было молчать.

Как давно он стал таким циничным идиотом? Я понимаю, большой бизнес и огромные деньги меняют людей. Но вопрос, оставаться ли человеком или стать беспринципным козлом, оскверняющим свою семью связью со всякого рода подстилками, каждый решает сам за себя. Сомневаюсь, что кто-то заставил моего мужа залезть на неизвестную девку.

Вспомнив вчерашний вечер и то, что последовало за ним – бессонная ночь, море слез и изнурительного самокопания, я тихо откашливаюсь, стараясь скрыть собравшуюся в уголках глаз влагу.

Хорошо, что Андрюша сейчас не смотрит на меня.

Последний раз мне было так плохо, когда умер отец.

Вчера мой мир рухнул второй раз. Смерть, бесспорно, страшнее, нежели измена. Чувство абсолютной безысходности ни с чем не сравнить. Но и сейчас из груди что-то отчаянно рвется, грозя оставить после себя зияющую дыру и щемящую, бездонную пустоту.

С трудом перевожу дыхание так, чтобы не всхлипнуть.

– Ма, да Аня нормальная! Ничего ей от меня… – резко обернувшись, сын напарывается на мой тоскливый и сочувствующий взгляд. – Блин, я не верю… Может, она так пошутила?

Господи… Если бы кто-то только знал, как мне жаль.

Взрослеют люди зачастую через болезненный опыт. И я сейчас не только о сыне говорю. Для меня вчера откровением стало то, что мой муж – не константа. Я привыкла быть в паре, и одиночество меня невероятно страшит.

Обрастать опытом будем на пару с сыном.

Гляжу на Андрея, плотно сжимающего челюсти. Крылья ровного носа вздымаются в такт его рваному дыханию. Взгляд острый, но при этом нечитаемый.

Хочется подойти и измерить его пульс.

Материнские инстинкты бушуют, требуя придушить мерзавку. С трудом их подавив, даю сыну возможность сделать выводы самостоятельно.

Преодолев в несколько шагов расстояние, нас разделяющее, он снова берет в руки мой телефон.

Воспроизводит видео.

– Евгения Александровна, Вы же понимаете, что сейчас я отправлюсь в ваш особняк? И там Вас ждет всё самое интересное. Если не отдадите мне своего мужа, я испорчу жизнь Вашему сыну, – голос несостоявшейся (я надеюсь) то ли невесты Андрея, то ли мачехи звучит глухо.

Дрянь редкостная.

Но как бы смешно ни звучало, я должна сказать ей спасибо.

Не заявись она ко мне на работу, Максим продолжал бы делать из меня дуру, развлекаясь на полную катушку с молотыми проститутками.

Приличнее слов у меня для этих особ уже не осталось. Все ночью выплакала.

– Блядь… – он с такой силой отбрасывает мой телефон, что тот, ударившись об столешницу, отскакивает и с шумом падает на пол. – Я поверить не могу.

Андрей падает в кожаное кресло и, откинув голову назад, закрывает лицо руками.

Чтобы ему было проще поверить, я сегодня к шести утра поехала в клинику. Забрала у начальника охраны видеозаписи, а ту, что сняла камера, направленная на вход в мой кабинет, попросила сбросить мне на телефон. Звук нечеткий – она преимущественно пишет картинку, но разобрать вполне можно.

– Почему ты мне ещё вчера не сказала? – в голосе сына проскальзывает укор.

– А ты бы мне поверил? – задаю вопрос в лоб.

По тому, как он отводит взгляд, становится ясен ответ.

Значит, я не ошиблась, девчонка в душу Андрею успела запасть.

– Вот и я так думаю, – продолжаю. – Пока у меня не было записи, ты бы меня и слушать не стал.

– Вчера весь день думал, что вы с отцом постараетесь от нее избавиться. Не примите мой выбор. Выгоните или опозорите. Был готов к этому.

– Я бы не стала обижать хорошую девочку.

– Я знаю, прости…

Повисает неловкая пауза. Он тоже до конца не осознал. Необходимо время.

Я сама ещё не до конца поняла, что происходит.

Версии Анны и моего мужа настолько разнятся, что у меня возникает желание провести им очную ставку. Хотя, с другой стороны, почему это должно меня волновать? Факт измены муж подтвердил, а остальное – детали, не играющие никакой роли.

Скучно со мной стало? Обыденно? Пресно?

Я многое могу понять, но не подлость.

Он ни разу и словом не обмолвился о том, что чего-то не хватает в супружеской постели. Не сказал, что интерес ко мне утих…

Мой телефон, валяющийся на полу, оживает.

Андрей первым встает и, подняв его с пола, произносит:

– Отец звонит.

– Можешь сбросить, – отзываюсь прохладно.

– Ты его не простишь?

– Он мне вчера сказал, что Анна – сестра его бывшей любовницы. И что он платил ей или им за молчание.

– Охренеть, бизнес прибыльный! – едко хмыкает сын, стараясь скрыть за показным весельем свои истинные чувства. – А мы тут корячимся! Оказывается, можно было проще заработок найти.

– Ты ведь помнишь, легкие деньги как приходят – так и уходят легко.

Не думаю, что девушки накопили на что-то существенное. Шубы из лимитированных коллекций и эксклюзивные ювелирные украшения – инвестиции так себе. Это даже я понимаю.

– Не заговаривай мне зубы! Что ты делать собираешься?

– Разводиться, конечно. Только перед этим хочу провести независимый аудит всей деятельности банка за последние пять лет.

– Ты думаешь, он ещё и воровал? – Андрей выглядит обескураженным.

– Я не знаю, но, имея вереницу любовниц, я бы на его месте готовила для себя финансовую подушку безопасности, о которой никто бы не знал.

Глава 8

– Женя, что происходит? – Тимофей Вячеславович смотрит строго. – Ты, вообще, что творишь со своим здоровьем? Я тебя не узнаю.

– Так плохо выгляжу? Думаете, пора делать подтяжку лица? – стараюсь перевести разговор в более мирное русло, но он, похоже, шутить не настроен.

Мне везет. Пока что достаточно эстетической косметологии, естественно, премиального уровня.

– Сейчас дошутишься у меня! Серьезно с тобой разговариваю! Это что вообще такое?! Ещё два месяца назад всё было в порядке! Мне показать тебе прошлые результаты анализов? – наседает, и я начинаю жалеть, что вообще сегодня на работу пришла.

Ещё позавчера я попросила регистраторов освободить мне всю ближайшую неделю от записи. Оставила только несколько семей с проблемными детками, где руку на пульсе приходится держать. Остальных перенаправили на коллег.

Несмотря на внешнее спокойствие, я, откровенно говоря, не в форме. Постоянно проваливаюсь в свои мысли, начиная грустить, да и поднявшаяся из-за измены суета отвлекает нещадно. Все вопросы, связанные с деятельностью банка, требуют от меня полного погружения.

Я никогда не интересовалась, что и как делает муж. Доверяла ему и не считаю это чем-то ужасным. Мы были семьей, единым целым.

– У меня всё отлично, – запоздало натягиваю на лицо милую гримасу. Подхватив в руки лист с результатами экспресс-анализов, пробегаюсь по столбцам взглядом. – Ничего особенного. Сейчас зима. У многих авитаминоз.

Отложив в сторону лист, выдерживаю его прямой недовольный взгляд.

Знаю, что он мне скажет, и полностью с ним согласна. Но в моем окружении не так много врачей, которые бы посещали коллег и выполняли все предписания. Во-первых, большинство считает себя самыми лучшими специалистами, и, естественно, лучше других мы знаем, как и чем себя лечить. А во-вторых, ну страшно ведь, если говорить честно!

Меньше знаешь, крепче спишь.

Кстати, о сне.

Он бы мне не помешал.

Подряд несколько бессонных ночей, несметное количество кофе и отсутствие полноценных приемов пищи сделали свое дело. Бешеный пульс и легкий тремор в руках. К слову сказать, в голове всё тоже дрожит, но об этом никто кроме меня, к счастью, не знает.

– Ты зубы-то мне не заговаривай! Нашлась тут самая умная, – ворчит на меня друг отца.

Тимофей Вячеславович – тот человек, благодаря которому в свое время я влюбилась в медицину. В прошлом превосходный нейрохирург, он взялся оперировать мою бабушку в той ситуации, когда остальные только разводили руками. Продлил ей жизнь на пятнадцать лет. После этого они с отцом крепко сдружились, и он часто бывал у нас дома. Я обожала слушать его рассказы о нестандартных случаях из операционной.

Прониклась до глубины души, хоть и не рискнула связать свою жизнь с хирургией.

Несколько лет назад он пережил инсульт и из-за последствий не смог вернуться в операционную. Добрые, некогда заглядывающие в рот коллеги быстро попросили его освободить место и отправили на пенсию.

С тех пор он работает неврологом у нас в клинике. А заодно и за мной лично присматривает. К примеру, сегодня мы столкнулись на входе, и он, окинув меня осуждающим взглядом, отправил сдавать анализы.

Зачем только согласилась? До сих пор робею перед ним почему-то.

– Я чувствую себя великолепно.

Лукавлю слегка. Ещё две недели назад мои слова были бы правдой. В свои без малого сорок пять я привыкла вести более активный образ, чем многие в двадцать лет.

Можно сказать, порхала, пока муж крылышки не отсек.

Как любит говорить лучшая подруга, мой возраст только Андрей выдает, но если никому не говорить, что я его мама…

– Женя, я рад. Но это не норма, – с хлопком опускает ладонь на результаты анализов. – К тому же бледная вся. Глаза впали. Ты как питаешься вообще?

Ой, началось…

Распекают меня как подростка.

Когда Тимофей Вячеславович прибегает к последнему и самому весомому аргументу – обещает позвонить моей матери, я сдаюсь окончательно. Заверяю его, что буду серьезнее относиться к своему здоровью.

– Держи, – протягивает мне листок с назначением. – Не забудь пропить. И с уровнем витамина Д что-то нужно делать. Когда ты последний раз была в отпуске?

***

– Даня, можешь одеваться.

Спустя час улыбаюсь белокурому мальчугану. С каждым месяцем он становится всё активнее, и уже не сказать, что хоть чем-то отличается от остальных ребят своего возраста.

– А подарок будет? – заглядывает мальчуган мне в глаза.

– Даня! – возмутившись, мама пытается одернуть, но я подаю ей знак, дескать, не стоит. В порядке всё.

– Конечно. Сейчас сам выберешь, – подмигиваю ребенку. – Только сначала оденься.

Оставшись довольный ответом, он спрыгивает со стула.

Пока мой юный пациент занят делом, мы с его мамой обсуждаем мелкие нюансы, касающиеся здоровья мальчика. В три года он перенес пересадку почки. Восстановление было долгим.

Результаты последнего обследования меня порадовали.

– Мы были у хирурга. Он сказал, что никаких отклонений не найдено, но я все равно волнуюсь. Вы понимаете, Евгения Александровна…

К сожалению, понимаю.

Мальчику верный диагноз поставлен был далеко не сразу. Удивительно даже, как в двадцать первом веке, при наличии первоклассных технических средств, до сих пор имеют место быть подобные случаи. Чаще всего всё дело в халатности. Один не досмотрел, второй не придал значения. А цена всего этого попустительства – человеческая жизнь.

К выбору подарка Даня приступает очень тщательно. Перебирает всё содержимое специального ящика, отведенного под игрушки.

Мама его поторапливает, едва уловимо нервничая.

– Дань, мы торопимся. Ты забыл? Папа уже приехал за нами.

Я слегка удивляюсь, хоть и вида не подаю.

И месяца после операции не прошло, когда отец мальчика ушел из семьи. Не смог вынести всего, что навалилось на их семью. Откупился деньгами, а сам завел отношения с юной прелестницей.

Знаю, потому что их семью долго полоскали в наших кругах. Причем виноватой выставляли в большинстве случаев почему-то жену, дескать, это она захотела ребенка и испортила их стабильную жизнь.

Подумаешь, сорок лет, а детей нет.

К мужчинам, как ни крути, общество у нас снисходительно. Они же бедные и несчастные, буквально судьба вынуждает искать утешение под чужими короткими юбками.

Меня подсознательно триггерит. Торкает в разы сильнее, чем раньше.

Все дело в том, что мысли о Максе и без того круглосуточно крутятся на подкорке. А как иначе? Его молитвами мне сегодня ещё встречаться с двумя юристами.

– Мы помирились, – сообщает мне мама Дани, понизив голос. – С его отцом. Говорит, что всё осознал… Прощение долго просил…

Ей явно неловко.

– Я рада за вас. Пусть в этот раз всё сложится, – желаю ей искренне.

Кто я такая, чтоб осуждать? Нет и нет.

Уверена, что в этом вопросе ни на кого не стоит оглядываться. Каждый человек сам в состоянии оценить, есть ли у него силы на прощение.

Разойтись навсегда или дать шанс? Смысл ориентироваться на чье-то «правильное» мнение, если сам в итоге будешь страдать?

Если бы я чувствовала, что могу простить и забыть об измене, не попрекая при каждом удобном и неудобном случае, то, возможно, тоже бы простила Максима.

Очередь из осуждающих в любом случае соберется. Простила – тряпка и размазня, не простила – стерва бесчувственная, никогда и никого не любившая.

Идеальных людей не бывает, и с этим стоит смириться. Чем раньше, тем лучше.

***

Я направляюсь к парковке, когда в сумочке телефон оживает.

Достав его, смотрю на экран.

Незнакомый номер настойчиво внимания добивается. Принимаю вызов, решив, что это адвокат звонит.

– Здравия желаю, – раздается сухое приветствие. – Капитан Агапов Вас беспокоит.

Сердце ухает вниз. Он ещё ничего не сказал, а дурное предчувствие врубается в голове мощной сиреной.

– Я Вас слушаю.

– Евгения Александровна?

– Вы не ошиблись.

Хочется рявкнуть на него, поторопить.

– К нам тут в каталажку молодого человека доставили. Без документов. Но он утверждает, что сын Ваш.

– Андрей? – я нервно прижимаю ладонь к груди.

Быть такого не может! Мы ведь с ним поговорили! Спокойно! Он всё понял!

– Так точно, – оживает голос моего собеседника. – Вы можете подъехать? Нужно решить как-то вопрос…

– Конечно. Какое отделение? – перебиваю его без предисловий.

Мужчина называет адрес.

Ускоряя шаг, я щелкаю автомобильным брелоком.

Внутри всё клокочет. Уверена, без Анечки тут не обошлось.

Как же они с Максимом бесят меня.

– Вам лучше поторопиться. Статья парню грозит довольно серьезная. А он уперся и даже данные свои говорить не хочет. Документов у него с собой нет…

– А что он нарушил?

– Девушку избил до потери сознания. Она в больнице сейчас и, возможно, потребуется…

– Подробности, касающиеся девушки, меня не интересуют, – бросаю раздраженно. – Для начала сына своего выслушаю. И только после этого Вас.

Выдыхаю, испытывая приступ ярчайшего гнева.

Ну что, Максим, можешь быть несказанно доволен! Грязь в семью тебе отлично удалось затащить!

Глава 9

На воздух! Мне срочно нужно на воздух!

Направляясь к выходу, затаиваю дыхание и ускоряю шаг.

От спертого воздуха у меня голова начинает кружиться. Ещё и запахи эти, от которых резь в глазах появляется…

Происходящее – самый натуральный кошмар!

Может быть, кому-то будет смешно, но я впервые в жизни побывала в полицейском участке. Впечатлений хватило на всю оставшуюся жизнь!

Толкнув обшарпанную дверь, оказываюсь на небольшом крылечке и с жадностью хапаю ртом морозный воздух.

Ещё вчера я думала, что мужу в моих глазах ниже падать некуда. Оказалось, ошиблась! Сейчас я на части готова его растерзать за случившееся!

Никто кроме него не виноват в случившемся. Это же надо было додуматься связаться с алчной, лживой тварью! Для подружки слов приличнее нет.

– Мам, ну ты даешь! – хмыкает сын, незаметно оказавшись за моей спиной. – Я и не знал, что ты умеешь быть такой… гневной!

До приезда юристов я успела переругаться с сотрудниками полиции. Сама от себя не ожидала.

– Сейчас лучше молчи. Дай мне минуту на то, чтобы в себя прийти.

Внутри все дрожит.

Господи, что нужно сделать, чтобы эта мерзость от моего сына отстала теперь? Беспринципная дрянь. Привыкла припеваючи жить на деньги моего мужа-осла!

– Извини, я не хотел доставлять тебе неприятности, – неожиданно голос сына просаживается.

Я мгновенно забываю о своей злости и обращаю всё внимание на него.

Сердце сдавливает от той лавины сожаления, что я сейчас испытываю. Ладно, я была слепа, но Андрей уж точно не виноват в том, что его отец не смог контролировать свою похоть.

– Не говори глупости, – развернувшись, порывисто его обнимаю. – Ты самый важный человек в моей жизни.

– Даже если бы я её реально избил, ты бы так считала?

Говорит ерунду!

– О чем ты говоришь? Мне самой хотелось её придушить.

– Ты мне веришь?

Не знаю, как девочки, но мальчики очень долго остаются детьми. Вопрос сына кажется абсурдным, но я по глазам вижу, как ему важно услышать ответ.

– Конечно. Тебе всегда в первую очередь, – заверяю его.

Конфликт с сотрудниками правоохранительных органов начался с того, что они не позволили мне сына увидеть. Признаюсь честно, мысли в голову сразу полезли темные. Вдруг они превысили свои должностные полномочия и избили его?

Как позже, после приезда моего знакомого юриста и его друга, выяснилось, служители закона попросту денег хотели. Верно оценили ситуацию. Поняли, кто перед ними.

По всей видимости, я не похожа на того человека, кто может начать качать права и поднять ор. Ошибочка вышла.

Все вопросы, касающиеся детей, решаются в особом, совершенно нештатном порядке.

– Надо было реально ей по морде заехать, – размышляет Андрей.

– Угомонись, – хлопаю его по груди. – Мало было? – киваю на дверь за его спиной.

– Обидно. Ни за что.

Андрей рассказал, что приехал просто поговорить со своей бывшей подружкой. Поступок, на мой взгляд, опрометчивый, ну уж что имеем.

Девица в очередной раз подтвердила мою догадку о том, что она совершенно не промах, и разыграла небольшое представление. Сначала вой подняла, а когда Андрей попытался её встряхнуть и успокоить, рухнула на пол. Плашмя. Разбила нос и верхнюю губу.

По словам сына, крови было много, Аня кричала и плакала, но ехать в больницу отказалась.

А после того, как он уехал, оказалось, что в её квартире подружка была и всё происходящее снимала на телефон. Да так удачно, что на видео было видно только то, как Андрей трясет свою бывшую, а после она летит на пол, жалобно скуля: «Андрюша, не бей меня».

Иногда я жалею о том, что у меня излишне много ненужных жизненных принципов. Мешают они.

– Ладно, поехали домой, – подпихиваю его в спину.

Жду не дождусь, когда этот длинный ужасный день закончится.

Мы не успеваем дойти до небольшой парковки, расположенной метрах в пятидесяти от здания полиции, как нас догоняет мой знакомый. Его друг, имени которого я не запомнила, плетется следом.

– Жень, подожди, – просит Павел.

Не знаю, почему позвонила именно ему.

Растерялась, когда ехала в отдел. Долго листала телефонный справочник, выбирая кого-то, кто никак с мужем не связан, и наткнулась на контакт, который никогда не использовала.

Когда-то давно мы отлично общались с его женой, но несколько лет назад она развелась с мужем и уехала жить за границу. Чудом номер Павла у меня сохранился.

На счастье, он был свободен и приехал быстро, ещё и друга с собой захватил. Ещё пара минут, и я бы перешла черту в общении с блюстителями закона.

Я отдаю ключи от авто сыну и прошу подождать меня несколько минут.

– Спасибо Вам, – произношу, как только Павел ближе подходит.

Прячу свои дрожащие руки в карманы пальто.

В таком состоянии меня мало кто видел.

Всё, что происходит в последние дни – будто не со мной. В моей идеальной и размеренной жизни такого просто не может быть!

– Да ну брось, мелочи. Мы, можно сказать, уже на все готовое приехали, – лукаво стреляет глазами. Как показывает практика, харизма для юристов – одно из самых необходимых качеств. Как и умение сказочно легко по ушам кататься. – Кстати, капитан Агапов и старший-лейтенант Смирнов жаждут перед тобой извиниться.

– Пусть они свои извинения… Приберегут для кого-нибудь другого, – качаю головой.

Извинения! Они меня пытались убедить в том, что мой ребенок – моральный урод, избивающий девушек, а по факту – даже доказательств никаких не имели!

– Видео точно нигде не всплывет? – уточняю.

На нем ничего особенного нет, девке так хотелось притянуть за уши Андрея к своим проблемам, что и лица своего очаровательного не пожалела.

Идиотка!

– Если всплывет, то проблемы уже у них самих появятся. Я тебе обещаю, – он сдержанно мне улыбается. – С девушкой мы тоже пообщаемся и решим вопрос. Не думаю, что она захочет отвечать за ложную дачу показаний.

Я бы не была так уверена в этом…

– Паш, у меня к тебе ещё один вопрос есть.

Лицо моего собеседника становится серьезным, а взгляд цепким.

Становится ясно, сконцентрировался и готов слушать.

– Эта девушка, она не так проста, как может показаться на первый взгляд.

– Да я уже понял.

– Не уверена. Понимаешь, я уверена, что за ней кто-то стоит. В здравом уме ни одна особа не стала бы так нарываться. А эта рискует. Так вот, я хочу знать, кто ее прикрывает.

– Детектив, что ли, нужен? – хмыкает.

– Я бы предпочла кого-то из силовых структур.

Павел откашливается. После секундной заминки одними губами произносит аббревиатуру из трех букв, перед сотрудниками которой многие благоговеют.

– Было бы идеально, – отвечаю вслух.

Ничего мне не ответив, он оборачивается и смотрит на своего друга. Тот безмолвно кивает.

– Кажется, Жень, тебе повезло. Позвони мне завтра в обед, мы договоримся о встрече.

***

Подойдя к своей машине, я замечаю, что сын устроился на водительском месте. Возможно, он прав, и так будет лучше. Меня будто бы долго били, а после варили. Тело тяжелое, а голова – наоборот, будто в прострации.

Сказался испуг. Я очень за сына переживала.

Хотя кого я обманываю? Я и сейчас переживаю!

Мало ли что в следующий раз эта идиотка устроит? Пока будет валяться в больничке, придумает новый план. Честно, вариант с ямой и задним двором мне оптимальным начинает казаться. Стольких бы проблем избежали…

– Мам, я тебе обещаю, решу вопрос с ней…

– Ради бога, не приближайся больше к этой девчонке!

– Ну ты что, думаешь, я совсем дурак, да? Думаешь, я буду за ней таскаться после этого? Нет!

Буду молиться о том, чтобы мой сын переболел и избавился от своих чувств как можно быстрее, потому что сейчас кожей чувствую, как в ней боль кипит.

– Мам, а ты что, простила отца? – спрашивает Андрей, заезжая на участок.

Я даже глаза приоткрываю, хотя до этого пыталась расслабиться.

Что за глупости сын говорит?

С чего бы вдруг…

Переведя взгляд на лобовое стекло, я понимаю причины такого вопроса.

На дорожке, ведущей к нашему дому, стоит внедорожник Максима. Задняя дверь распахнута, и он при полном параде стоит рядом. В руках – огромный букет красных роз. На лице улыбка придурковатая.

Жених, черт бы его побрал!

Мне хватает трех секунд созерцания довольной рожи, чтобы по новой взбеситься.

Как только сын глушит мотор, я выпрыгиваю из авто. Направляюсь к мужу.

– Без шипов? – киваю на цветы.

– Как ты любишь, – походу, не понимает моего настроя. – При мне лишние срезали.

Протягивает мне свой презент.

– Ну смотри, если не все срезали, то тебе же хуже будет, – выхватываю из его рук букет и, хорошенько размахнувшись, заезжаю по нахальной роже. – Вон пошел! И чтобы я тебя здесь больше не видела!

Глава 10

– Мам, с тобой всё в порядке? – сын стучит в дверь ванной комнаты, где я заперлась. – Выходи, пойдем ужинать? Или уже завтракать. Наташа сделала твой любимый салат с лососем, овощами и семенами чиа.

В голосе сына отчетливо слышно беспокойство. Оно меня немного отрезвляет.

Андрюше и так пришлось стать свидетелем некрасивой сцены. Нет, я не желаю, что несколько раз отхлыстала блудливого козла по морде цветами. Скорее, он легко отделался, но прилюдные выяснения отношений не доставляют мне удовольствия. Сын, охрана. Слишком много людей стали свидетелями моей слабости.

Так не должно быть.

Меня ведь никто в свое время не заставлял выходить за Максима замуж. Он – мой собственный выбор. И то, как сильно я его любила и доверяла, только моя проблема.

– Спускайся, Андрюш. Я скоро тебя догоню, – отзываюсь негромко, но так, чтобы сын услышал. Не хватало ещё, чтоб он подумал, что у меня крыша отъехала от отчаяния.

Поднимаюсь на ватных ногах с небольшого пуфика и подхожу к огромному зеркалу, вмонтированному в стену аккурат напротив двери. Когда мы с мужем выходили в свет, я себя именно здесь приводила в порядок. Яркое искусственное освещение и свет, проливающийся в комнату из большого окна, находящегося всегда в метре отсюда, всегда позволяли мне хорошенько рассмотреть свое лицо на предмет новых мелких морщинок, да и в целом все несовершенства кожи становились видны как на ладони.

Сейчас я с трудом себя узнаю. Бледная кожа с серым безжизненным отливом. В губах ни кровинки, только несколько ссадин, появившихся в тот момент, когда я что есть сил закусывала нежную кожу, чтобы прилюдно не разрыдаться. Глаза с мелкой ярко-алой паутинкой из потрескавшихся капилляров.

«Спасибо, Новиков! Твоими молитвами только на тот свет можно отправиться! Муж от Бога!» – думаю со злой иронией.

Он даже не понял, что натворил! Думал, что веником и скупыми извинениями сможет всё исправить! Не дурак ли? Как по мне – сказочный мудак!

Противно, в том числе и от самой себя. Как я могла не почувствовать то, что у него появилась другая баба?

По глупости верила, что мы с ним гармоничная пара! Ничего ведь, совершенно ничего не менялось в нашей жизни в последнее время!

Ополоснув лицо прохладной водой, снимаю с лица макияж, а после – не выдержав, иду в душ. Контакт с мужем и двух минут не продлился. Он стойко вынес удары по лицу, но предупредил, что впредь не потерпит подобного.

Можно подумать, я спрашивать его буду!

Уезжать не хотел, но когда я попросила охрану выпроводить его и больше никогда не пускать, психанул.

По мнению мужа, мне стоит одуматься, пока поздно не стало.

Правда, смешно?

Поздно… Поздно стало в тот момент, когда он свой член пристроил к какой-то девчонке. Плевать, к какой именно.

Морщусь от одной мысли о том, что Максим – человек, которого я всю жизнь считала сильным и решительным – не нашел в себе мужества признаться в измене самостоятельно!

Разве я не заслужила правды?

Зачем держаться за опостылевший брак и жену, любовь к которой прошла или по крайней мере померкла?!

Деньги? Я не поверю. Наверное, слишком себя ценю и уважаю, чтобы принять тот факт, что он стал бы жить со мной только из алчных побуждений. Максим за столько лет на руководящей должности и сам стал человеком не бедным.

Таких, как он, не удержать рядом с собой многочисленными нулями на банковских счетах. Или я ошибаюсь?

***

К моменту, когда я спускаюсь на кухню, Андрей уже заканчивает сервировку стола.

– Я Наташу отпустил. Ты не против? Она порывалась, – кивает в сторону плиты. – Погреть, разложить… Но час поздний – поужинаем на кухне? Или ты хотела в столовой?

Уронив лицо на ладони, я глухо смеюсь. Пожалуй, это нервное.

Стоит ли объяснять, что меня от одного вида еды воротит… У сына и своих проблем хватает! Не хочется нагружать его своими душевными переживаниями.

За очень поздним ужином я долго ковыряюсь вилкой в тарелке. Аппетит так и не приходит. Оно и понятно, мне сейчас ничего не хочется, притаиться бы где-нибудь… Но приходится ловить на себе настороженные взгляды сына.

Вскинув голову, я уже собираюсь ему сказать о том, что со мной всё в порядке, но настороженно замираю. Костяшки на его правой руке немного припухли и покраснели.

Быть такого не может!

Когда мы выходили из участка, я его всего обсмотрела. Цел был! Весь!

– Это откуда? – спрашиваю настороженно.

Андрей делает вид, что не понимает вопроса.

Приходится кивнуть на его сбитые руки.

– Когда ты подраться успел? Только не говори, что это полицейским досталось… – напрягаюсь всем телом. – Пожалуйста… Только не это… Если окажется, что есть видео, на котором ты бьешь блюстителей закона, находящихся при исполнении…

Вопрос, несомненно, решаемый, но всё же мне бы не хотелось, чтобы моему ребенку трепали нервы и портили репутацию.

– Ма, да расслабься. Это не их, это отца.

Он отвечает спокойно, а у меня вилка выпадает из рук и, со звоном ударившись о тарелку, падает на стол.

– Как? Когда ты успел? – у меня дыхание спирает.

– Да не переживай ты так. Съездил единожды. На нём быстро заживет, – презрительно хмыкает, но, словив мой укоризненный взгляд, становится серьезным. – Ты когда в дом зашла, он из тачки выбрался. Хотел со мной поговорить, вернее, мозги промыть, чтобы я ему помог тебя успокоить.

Смотрю на своего ребенка с сомнением.

– Успокоить?

– Ну да, он уверен, что ты перебесишься и простишь его, – морщится, давая понять свое отношение к сложившейся ситуации.

У Максима, похоже, окончательно мозги отказали!

***

Утром, что входит в привычку, просыпаюсь разбитой. Времени на то, чтобы привести себя в порядок, уходит значительно больше, нежели обычно.

Сын спускается в гостиную в тот момент, когда я закапываю глазные капли. Появиться в клинике с расширенными кровеносными сосудами – роскошь непозволительная. Всё же у нас коллектив проницательный – более чем, и мне бы не хотелось, чтобы сплетни по Москве поползли раньше времени…

После визита прелестницы Анны Андреевны это было бы неудивительно. Даже у стен есть уши, а девушка себя правилами приличия не ограничивала.

Вспоминаю её, и снова не верится в то, что Максим с ней не спал.

Зачем был весь этот цирк на выезде?

– Ты будешь завтракать? – остановившись надо мной, сын вглядывается в мое немного отекшее лицо. Уже не двадцать, и стресс волей-неволей на коже сказывается.

– Попроси Наташу мне кофе сварить.

– Да я и сам в состоянии кофе-машину включить, – усмехается.

Вчера попросила его остаться с ночевкой. Так было спокойнее. После вчерашних приключений меня ещё долго будет триггерить. Пока он под присмотром – можно выдохнуть.

– Я сегодня из дома поработаю, – произносит Андрей, отправляя в рот кусочек омлета. Уже и не помню, когда мы в последний раз вот так вот завтракали? Года два или три назад? Тогда нам компанию Макс составлял. – Если хочешь, отвезу тебя на работу.

– Не стоит, я сама справлюсь. Почему не хочешь заглянуть в офис? – спрашиваю только для поддержания разговора, его идея меня более чем устраивает.

Пока Павел не разобрался со всевозможными последствиями вчерашнего театрального представления Анны, сыну лучше не отсвечивать.

Да, я излишне мнительна. Но беспечность больше позволить себе не могу.

– Хочу учетки отца взломать. Ты не против? – Андрей взглядом просит моего одобрения. – Посмотрим, что хранит на облаке и в переписках. Я аккуратно. Он не заметит.

Ну что же… Не уверена, что муж настолько глуп, чтобы хранить компромат там, где я его увидеть могу – пароль от его телефона мне был доступен всегда. Но чем черт не шутит?

Глава 11

Сидя в машине напротив небольшого, выбранного Павлом, ресторанчика, я пытаюсь собраться с мыслями. Выходит, мягко говоря, плохо.

Пытаюсь взглянуть на ситуацию со стороны. Я успешная, состоявшаяся в этой жизни молодая женщина, не имеющая финансовых проблем. Мама прекрасного сына. Отлично, не правда ли?

И, казалось бы, да, грешно жаловаться. Но уже который день я не могу унять ту боль, что разрастается где-то под сердцем. Порой просыпаюсь посреди ночи от нехватки воздуха, потому что сделать вдох не могу. Разучилась внезапно.

Для кого-то покажется смешным, но я действительно очень сильно мужа любила… Любила до той самой минуты, когда в мой кабинет вплыла Анна.

Ампутация прошла неожиданно и наживую. Нужно время, чтобы привыкнуть к тому, что теперь в моей жизни нет человека, которому я доверяла почти три десятка лет. Он умер, и на его месте возник незнакомец, от которого ожидать можно всего. И даже больше.

Мой мир разрушен, и не кем-то посторонним, а человеком, в которого я врастала годами.

Устала уже размышлять на тему того, чем же я заслужила подобную ложь и предательство. Вариантов немного. Я уверена, мы долгое время были счастливы. Оба.

Притворяться, впрочем, как и держать себя в руках, судя по последним событиям, Максим совершенно не умеет.

Грустно усмехнувшись, тянусь к пассажирскому сиденью, на котором лежит моя сумочка. Телефон в ней разрывается. Ожидаю увидеть на экране номер телефона Павла. Через десять минут у нас встреча назначена.

Я не ожидала, что они с другом так быстро нароют на мужа что-то существенное, но сегодня утром, позвонив, Павел попросил освободить время для встречи с ним.

С нашей прошлой встречи всего два дня прошло. Оперативно.

К моему удивлению, на экране горит надпись: «Муж».

Стоило бы уже переименовать или хотя бы добавить приписку: «Скоро бывший».

Я уже проконсультировалась с несколькими юристами по поводу своего развода, но спешить, не имея представления о том, как обстоят дела в целом, не хочу.

В самом разводе, как таковом, проблем нет. Скорее, в его последствиях. Мне бы хотелось по возможности их максимально избежать.

– Я тебя слушаю, Макс, – произношу немного раздраженно после того, как он звонит в третий раз. Дважды я скинула. Липучка, каких поискать, при условии, что разговор для него важен. – Давай только быстрее, времени нет.

– Ты где? Я приехал в клинику, а тебя нет! – его голос звучит настолько возмущенно, что я не могу сдержать усмешки.

– Похоже, ты не осознал до сих пор… Мы разводимся, Макс, и я точно не обязана отчитываться перед тобой. За Анютой следи, – интонации неровные, но муж ничего не замечает, продолжая пылить.

– Жень, давай уже прекращай! Сколько можно?! Да, я был не прав! Признаю! Нужно было сразу тебе покаяться и признаться в ошибке. Но я не смог! Боялся тебя потерять…

У меня челюсть сводит от его непоколебимой веры в собственное превосходство.

Ошибся… Нужно было покаяться… Правда думает, что я бы так просто простила? Приди он такой – с пылу с жару… Только что слезший с любовницы разгоряченный мужчина!

Мороз по коже прокатывается, стоит только представить себе…

– Прости, милая, не удержался! Пристроил свое хозяйство к левой телке. Но ты не переживай, я помылся и теперь почти что благоухаю! Чист и свеж! – иронизирую. – Как-то так ты себе представляешь? Я в твоем искривленном сознании повздыхала бы и простила? Если да, то ты конченый осел, Макс! Честно, я начинаю переживать за финансовое состояние банка, раз у тебя мозг усох!

Понимаю, что меня несет, но поделать с собой ничего не могу. Словами не передать степень моего разочарования этим человеком! Это как с Луны упасть на дно Марианской впадины.

– Прекращай истерить, Евгения! – терпение супруга подводит. Переходит на возбужденный ор. – Ты уже не девочка! Не веди себя, как тупорылая малолетка! Должна понимать, чем рискуешь, и какие будут последствия у твоей глупости! Тебе, как и мне, есть что терять.

– О-о-о! Тут ты прав! Тебе есть что терять. Но думать об этом нужно было до того, как дружка своего на выгул пустил, – мечтаю оставить его без штанов! Перед глазами так и стоит картинка: потрепанный жизнью, несчастный Максим Эдуардович. – Не звони мне больше, скоро с тобой свяжутся мои адвокаты. Если захочешь, сможешь через них свое нытье передавать. Только в письменной форме, чтобы люди из-за тебя не краснели.

Сбросив вызов, смотрю на свои руки. Их прошибает мелкая дрожь.

Идея с общением исключительно через адвокатов в этот момент кажется оптимальной. Я слишком сильно завожусь, слыша его голос.

***

В ресторан захожу спустя несколько минут.

Несколько таблеток успокоительного делают свое дело. Хотя по большей части это самовнушение.

– Женя! – при виде меня Павел поднимается на ноги. Помогает мне занять место напротив своего. – При виде тебя всегда хочется быть джентльменом, – как бы невзначай касается моего плеча. – Выглядишь великолепно. Даже не сказать, что надумала разводиться.

– А как должны выглядеть женщины, находящиеся на грани развода? – интересуюсь, снимая очки и вглядываясь в его глаза прямым, уверенным взглядом.

На самом деле интересно.

Похоже, все мужчины верят в превосходство своего пола. Занятно.

Только что, поговорив с Максом, я поняла: он ждет, когда я сломаюсь. Отчаюсь барахтаться в одиночестве в этом ужасном холодном мире. Не потому, что слабая, дело в другом. Для меня наша связь бесценной была. Макс был для меня всем – и любимым мужчиной, и лучшим другом, опорой, защитой… Перечислять до бесконечности можно.

– Ну как же… – Павел, судя по всему, не ожидая от меня напора, немного теряется. Качает головой, будто бы пораженно. После чего – усмехается. – Ладно, Жень, подловила меня. Был не прав. Но, смею заверить тебя, не все так стойко держат удар.

Просто не всех с детства учили держать удар в любой ситуации. Внешняя броня мало что значит и совершенно не спасает от слез, когда ты в одиночестве лежишь без сна в холодной постели, а прошлое душит…

– Буду считать это комплиментом.

– Однозначно. Но на суде, если планируешь присутствовать, я бы посоветовал пустить слезу. Особенно если судьей женщина будет, – улыбается так лукаво, что даже неясно – шутит или говорит серьезно.

– Я подумаю над твоим предложением… – осекаюсь, заметив папку, лежащую на краю стола. Интуиция заставляет меня её опасаться.