Вася и Великий Коллайдер Общепита

Глава 1 Подвал, Пыль и Кнопка "Разогрев/Сингулярность"

Пыль висела в подвале корпуса "Бета" густым, неподвижным саваном. Лучи фонарика Васи Петухова выхватывали коробки с отчетами-скелетами, ржавые трубы и остовы приборов-динозавров. Студент третьего курса физфака провинциального Политеха чувствовал себя археологом цивилизации "Хроническое Безденежье". Он пробирался в самый дальний угол, надеясь на тишину для схватки с квантовой механикой – противником непредсказуемее местного гардеробщика после получки.

Луч фонаря споткнулся о что-то металлическое, угловатое, покрытое вековой пылью и причудливыми узорами… застывшего сала? Вася наклонился. Прибор – помесь убитой "Электроники" и промышленного паяльника – выглядел так, будто его собирали в темноте пьяные слесари. Корпус помят, провода торчали клубком. Под грязью угадывалась табличка: "Универсальный Квантовый Манипулятор Образца 1987 г. (эксп.)". И рядом – большая, красная, зовущая кнопка: "Разогрев / Сингулярность".

"Хлам", – буркнул Вася, пытаясь протиснуться. Нога мертво зацепила кабель в изоленте. Равновесие пропало. Он рухнул, локоть – на красную кнопку.

Мир взревел.

Низкий, яростный гул, будто холодильник сошел с ума. Внутри Манипулятора вспыхнули лампочки, замигали бешено. Пыль взметнулась в странных вихрях. Воздух затрещал статикой. Васю прижало к прибору. На заляпанном экранчике выжгло: "АВАРИЯ: НЕДОСТАТОК МОЩН! КОМПЕНСАЦИЯ ПРОСТРАНСТВЕННО-КУЛИНАРНЫМ РЕЗОНАНСОМ!"

Подвал исчез. Заменили свет, грохот посуды и… ВАСЯ ВДОХНУЛ. Волна концентрированного аромата советской столовой – макароны с тушенкой, дешевый компот, подгоревшее масло, хлорка и мясная тайна с намеком на картон – накрыла его с головой.

Глава 2 Квантовая Столовая №1 "Прогресс"

Вася очутился в эпицентре кухонного ада, увеличенного до гротеска. Стены терялись в пару, где маячили котлы-реакторы. По медным желобам с грохотом неслись котлеты, врезаясь в горы пюре на центральной "мишени". Над котлом парил борщ – он пульсировал, и волны от него были то обжигающие, то ледяные. "Суперпозиция борща", – мелькнуло у Васи. Рядом что-то огромное, похожее на ускоритель, взбивало безе с угрожающим гулом. Ложки зависали в воздухе, словно под действием невидимого кулинарного магнетизма. Гарнир на гигантских сковородах самопроизвольно менял форму – картофель фри вдруг становился ризотто, затем рассыпчатой гречей.

В центре, на подиуме из столов, восседала Она. Тетя Глаша. Монумент в грязном белом колпаке и халате-карте. Ее лицо-пельмень пылало концентрацией. Поварешка, как жезл маршала, указала на Васю.

– Ты! Молодой человек! – голос гремел поверх грохота. – Талоны на суп! На второе! Объяснительную за отсутствие сменки! И справку от профкома для работы в зоне высокого кулинарного напряжения! Немедленно!

Вася замер: "Я? Талоны? Справка?"

– Не виляй! – тетя Глаша встала во весь исполинский рост. – Все частицы – по талонам! Даже бозоны Хиггса без талона – только запах борща! – Она шагнула к нему, схватила за руку мертвой хваткой. – Ага… Чужая суперпозиция… Затянуло тебя нашим торсионным полем, пацан. – Ее глаза, маленькие и острые, как гвоздики, сверкнули. – Ладно. Работать будешь. Поможешь выиграть Конкурс. Иначе застрянешь здесь, как пересоленный рассольник в трубе! Навеки!

– Какой конкурс?! – выдавил Вася, пытаясь высвободить онемевшую руку.

– "Лучшая по тем временам котлета по-киевски"! – Тетя Глаша побагровела, тыча поварешкой в какую-то невидимую точку за стеной. – Против Федора Игнатьевича! Из НИИ "Синтезбелок"! Мошенник! Он… – она понизила голос до зловещего шепота, озираясь, – гравитационную подливку использует! Искривляет пространство-время! Чтоб котлета сочнее казалась! Чтоб масло текло, как ему вздумается! И… – она прошептала еще тише, – нано-энзимы запрещенные подмешивает! Чтоб котлета вечно теплой была! Нечестно! – Она выдохнула густым, горячим паром, пахнущим лавровым листом. – Вернешься домой, только когда поможешь стабилизировать кулинарный континуум! То есть – выиграть честно! Понял? А теперь… – Она сунула ему мешок. – Чисти квантовую картошку! И чтоб без глазков! Квантовых!

Вася заглянул в мешок. Картофелины странно мерцали, иногда на мгновение становясь полупрозрачными. Он взял одну – она дрогнула в руке, расплываясь, как плохая голограмма, оставляя на пальцах легкое покалывание. "Ну и ну…", – подумал Вася, глядя на тетю Глашу, верховную жрицу этого безумия. Его проблемы с квантами теперь включали в себя чистку нестабильных овощей и борьбу с пространственно-временным жульничеством на кухне. Идеальная котлета? Это было квантовое уравнение с тысячей неизвестных, где переменными были жир, фарш и честность перед Вселенной (или хотя бы перед местной СЭС).

Глава 3 Туннельный Эффект и Тайна Гравитационной Подливки

Чистка квантовой картошки оказалась занятием не для слабонервных. Вася сидел на обшарпанной табуретке у огромной, липкой от чего-то неопознанного мойки, пытаясь ухватить ножом картофелину, которая то уплотнялась до состояния булыжника, то становилась эфемерной, как туман. Он чиркнул по одной – она расплылась в его руке легким покалывающим облачком, оставив лишь влажное пятно и ощущение глубочайшего недоумения.

– Не дрейфь, пацан! – рявкнула тетя Глаша, мешая в котле размером с танк что-то бордовое и пульсирующее. – Концентрация! Частица должна хотеть быть очищенной! Направь волю! И не забывай про спин! Картошка с неправильным спином для котлеты не годится – масло убежит!

"Направь волю на картошку…", – мысленно повторил Вася, чувствуя, как его представление о реальности трещит по швам быстрее, чем бюджет политеха. Он сгреб новую партию мерцающих клубней. "Ладно, Шрёдингер отдыхает. Допустим, картошка одновременно и очищена, и не очищена, пока я не посмотрю… Но как заставить ее хотеть быть очищенной?"

Его размышления прервал громкий, натужный гул, доносящийся со стороны стены. Стена… Вася только сейчас заметил, что одна стена столовой представляла собой гигантское, слегка запотевшее окно. За ним маячил другой, не менее грандиозный кухонный цех. Надпись на стекле кривыми буквами гласила: "НИИ СИНТЕЗБЕЛОК. Сектор ГАММА. Посторонним В. (Особенно из Столовой №1)".

И вот там, в лучах какого-то нездорового фиолетового света, возвышалась фигура. Не такая монументальная, как тетя Глаша, но поджарая, нервная. В белом халате, на котором явственно проступали сложные формулы, выведенные чем-то жирным. Федор Игнатьевич. Его лицо, узкое и желчное, было искажено гримасой концентрации. Он что-то настраивал на приборе, напоминавшем старый рентгеновский аппарат, скрещенный с соковыжималкой. От аппарата тянулись трубки к огромной котлете, подвешенной в центре зала. Котлета странно мерцала, и пространство вокруг нее слегка искажалось, как над раскаленным асфальтом. Гравитационная подливка в действии, – понял Вася.

– Смотри, смотри! – зашипела тетя Глаша, подскочив к окну. Ее лицо пылало праведным гневом. – Опять колдует! Видишь, как пространство плющит? Это он массу-энергию фарша подделывает! Чтоб казалось, будто мяса больше! И смотри на этот прибор! – Она ткнула поварешкой в фиолетовое свечение. – Это же запрещенные нано-энзимы генерирует! Чтоб термодинамическое равновесие котлеты нарушить! Вечно теплая котлета – это же против законов физики и санитарных норм! Мошенник! Контрабандист пространственно-временного континуума!

Федор Игнатьевич словно почувствовал их взгляд. Он обернулся, и его тонкие губы растянулись в ехидной, победоносной ухмылке. Он что-то крикнул, но звук через толстое стекло не проходил. Зато он отчетливо поднял руку и показал тете Глаше… фигу. Затем повернулся и с преувеличенной важностью нажал кнопку на своем аппарате. Фиолетовый свет вспыхнул ярче, искажение вокруг котлеты усилилось. Она на мгновение стала идеально круглой и гладкой, как бильярдный шар, издав при этом звук, похожий на глубокое удовлетворенное урчание.

Тетя Глаша аж подпрыгнула.

– Ах так?! Ах так, Игнатьич?! – завопила она, тряся поварешкой. – Увидишь ты у меня "Лучшую по тем временам"! Увидишь! Пацан! – Она резко повернулась к Васе. – Бросай эту картошку! План "Бета" начинается! Нам нужен доступ к Синхрофазотрону для Взбивания Безе! Там ингредиенты для соуса секретные взбиваются! Но для этого нужна… – Она сделала драматическую паузу.

– Справка от профкома? – угадал Вася, чувствуя знакомое бюрократическое предчувствие.

– И три талона на второе! – торжественно подтвердила тетя Глаша. – Без них даже фотон к синхрофазотрону не подпустят! Иди к дяде Коле, электрику. Он у нас профком, председатель комиссии по энергосбережению и борьбе с квантовыми утечками. Он в подсобке за котлом номер три. Только осторожно, он после вчерашнего тестирования "квантового самогона" еще в суперпозиции между бодрствованием и забытьем. Можешь использовать свои… как их… физические штуки. Туннельный эффект, говоришь? Может, пригодится, чтобы талоны незаметно изъять, если что. Главное – справку! И талоны! Без них наш соус – не соус, а так, квантовая пена!

Вася вздохнул. От квантовой механики – к квантовому же воровству талонов на второе. Логично. Он оглядел путь к котлу номер три. Путь лежал мимо гигантских чанов с кипящей водой, над которыми висели сети из странных, мерцающих пузырей – "квантовой пены для посуды", как позже пояснила бы тетя Глаша. Пространство там выглядело… ненадежным. Воздух мерцал, как над горячим чайником, только сильнее.

"Туннельный эффект…", – подумал Вася, вспоминая лекцию. Частица может пройти сквозь барьер, даже если у нее не хватает энергии, просто благодаря квантовой неопределенности. Здесь барьерами были и бдительность дяди Коли, и сама необходимость пройти через эту зону квантовой пены. "А что, если… попробовать не обходить пену, а пройти сквозь ее барьер? Точнее, мимо него?.."

Он прикинул в уме вероятности (крайне низкие), возможные последствия (от неловкости до спонтанной телепортации в чан с кипятком) и посмотрел на торжествующе ухмыляющегося Федора Игнатьевича за стеклом. Решение пришло мгновенно. Надо было действовать. Хуже квантовой картошки уже не будет. Наверное.

Вася закрыл глаза, представил себя электроном, которому позарез надо оказаться по другую сторону запретной зоны, минуя все препоны. Он сделал шаг вперед, в сторону мерцающих пузырей пены… И мир вокруг него вдруг схлопнулся. Краем глаза он увидел, как тетя Глаша замерла с открытым ртом, а Федор Игнатьевич за стеклом резко перестал ухмыляться. Потом его окутало прохладное, шипящее ничто, пахнущее лимоном и статическим электричеством. Он почувствовал, как его буквально протягивает сквозь что-то очень плотное и вязкое. Раздался звук, похожий на "ПЩЩЩЩ-ПОП!" и…

…Вася очутился прямо перед дверью в подсобку. Он стоял на том же месте, но… миновав метров пять сложного пути с котлами и пеной. Его конспект по квантам, торчавший из кармана, слегка дымился и пах лимоном. А в руке он неожиданно сжимал три слегка маслянистых талона на второе с неразборчивой печатью. Они явно были только что в чьем-то другом кармане.

"Туннельный эффект…", – прошептал Вася, глядя на талоны. Он ухмыльнулся. Впервые за весь этот безумный день квантовая механика показалась ему не врагом, а… потенциальным союзником. Осталось только разбудить дядю Колю и выпросить ту злополучную справку. И как-нибудь не угодить при этом в квантовый самогонный аппарат. Потому что пахло от подсобки очень, очень знакомо – дешевым самогоном и чем-то подозрительно квантовым.

Глава 4 Дядя Коля, Квантовый Самогон и Битва за Бюрократический Квант

Запах, валивший из приоткрытой двери подсобки за котлом номер три, был сложным коктейлем. Основные ноты: дешевый сивушный дух, паленые провода, старая картошка и что-то неуловимо… вибрирующее. Как будто сам воздух дрожал от квантового похмелья. Вася зажал нос и осторожно заглянул внутрь.

Подсобка напоминала свалку электроники, залитую самогоном. На столе, заваленном обгоревшими платами, вольтметрами и пустыми бутылками из-под "Рябиновой настойки", восседал Дядя Коля. Вернее, пытался восседать. Он находился в той самой "суперпозиции между бодрствованием и забытьем", о которой предупреждала тетя Глаша. Одна половина его лица (и соответствующее плечо) была расслаблена, глаз закрыт, рот приоткрыт в безмятежном храпе. Другая половина – глаз остекленелый, но открытый, рука судорожно сжимала паяльник, которым он время от времени тыкал в пустоту, бормоча что-то про "аномальные импедансы" и "утечку нейтрино через изоляцию борща".