Аль Капоне. 25 законов короля чикагской мафии

Размер шрифта: 13

* * *

Введение

Открывая практически любую биографию известного преступника, мы зачастую видим вначале утверждение: якобы до ее выхода никто не мог понять, кем же этот человек был на самом деле. Затем автор, если у его героя сложилась в массовом сознании репутация отъявленного негодяя, пытается найти у него человеческие черты. Если же бандит, напротив, заслужил славу Робин Гуда, – отыскать факты, это опровергающие. Это и правда работающая стратегия. Взять какую-то устоявшуюся характеристику, развенчать ее и получить тем самым крупицу новизны в рамках уже не раз переваренного материала. Вот только при таком подходе выхолащивается суть. Биография превращается всего лишь в набор сценарных клише, вместо того чтобы объективно описывать личность.

В случае с Аль Капоне проблема особенно существенна. Про него написано так много книг, снято столько фильмов и сериалов, что настоящий человек затерялся где-то далеко в прошлом. И нет, мы не будем заявлять, что, единственные из всех, сейчас расскажем, каким же Аль Капоне был на самом деле. Вместо этого мы предлагаем вам стать вместе с нами на время чтения данной книги своего рода археологами. Исследователями, стремящимися выявить скрытую под спудом лет истину.

Мы не станем подгонять все факты под какое-то одно изначально заданное ви́дение. Человек – сложная штука, и в течение жизни он проявляет себя с очень разных сторон. Мы беспристрастно рассмотрим действия и поступки Капоне и попробуем найти закономерности. Отыскать и сформулировать правила, которых он придерживался в рамках своей преступной карьеры. Они и раскроют его лучше любых отвлеченных рассуждений о характере и психологии.

Правила, которые будут представлены в книге, никогда не оглашались Капоне публично. Они, повторюсь, вытекают в первую очередь из его действий. Мы не можем залезть к покойному Альфонсо в голову или спросить у него, каким принципам он следовал. Говоря откровенно, люди порой даже сами не способны твердо и ясно ответить на вопрос, каковы их жизненные установки и ценности. Лишь после, посмотрев на свои поступки со стороны, они понимают, что за мотивы ими двигали в первую очередь. Итак, вот то, чем мы займемся в рамках настоящей работы: попробуем проанализировать действия Аль Капоне и на этой основе вывести правила, которым он следовал.

Есть у нашей книги и вторая цель. Короля делает свита. Человека формирует его окружение. Мы хотим глубже показать преступный мир вокруг Аль Капоне. Данной информации нередко остро недостает в других биографиях, поскольку зачастую книги про Капоне берутся писать люди, прежде вовсе не изучавшие историю американской мафии. Мы не хотим сказать, что они плохие исследователи или писатели. Но эти авторы копали только в одном направлении, а потому результат выходил заведомо узким и однобоким. Они описывают Капоне как самостоятельный феномен, совершенно не замечая того, что происходит вокруг него. Порой даже складывается впечатление, будто панорама окружающего преступного мира отсекается в таких книгах целенаправленно, чтобы дать читателям однозначную и понятную картину происходящего. Что не встраивается в драматическую сценарную парадигму, то лишнее. Из-за этого Аль Капоне предстает перед нами плоским, а его действия – линейными и банальными.

Между тем все одновременно и сложнее, и проще. Если взглянуть на мир вокруг Капоне шире, то обнаружится, что он – никакой не феномен в организованной преступности. Напротив, его путь окажется во многом типичным. Да, как своеобразная и сильная личность, Альфонсо Капоне определенно по-своему уникален. Однако в мировой истории и в рамках организованной преступности Соединенных Штатов тех лет Капоне – не более чем один из десятков и сотен преступных боссов. Он не самый богатый, не самый влиятельный и не самый жестокий. Единственное, что действительно его отличает, – крайняя степень публичности, но это уже явление не столько криминального мира, сколько сферы массмедиа. Чтобы правильно понять Аль Капоне, мы должны увидеть его равным среди равных, ожесточенно борющимся за свое место под солнцем…

Вы можете спросить, почему мы решили, что нам удастся описать преступный мир США той эпохи лучше, чем это сделали десятки авторов до нас? На то есть две причины. Первая – большая часть книг про Капоне была написана до 2015 года, а за это время исследователи американской мафии сделали большой шаг вперед, развенчав многие старые мифы. Вторая – на нашем ютуб-канале «По ту сторону закона» мы с 2020 года занимаемся изучением мировой организованной преступности, причем львиная доля контента связана как раз с американской мафией. Поэтому нам хватает знаний, чтобы рассказать вам историю организованной преступности Чикаго первой трети XX века, которая не началась с босса мафии Капоне Джеймса Колосимо и не им закончилась.

Все это позволит вам по-другому взглянуть на жизнь нашего героя. И быть может, даже почерпнуть что-то для себя из его правил и принципов, найдя для них мирное, законное, применение.

Правило 1. Следуй отцовским заветам

Все, что известно о детстве и юности Аль Капоне, – известно со слов его родственников, биографов и журналистов. Последние начали осаждать его еще в молодости, когда Капоне не было и тридцати. Вся информация о нем – куда он ходит, что любит, как проводит свой досуг – все было только о настоящем. А между тем семья всегда занимала важное место в его жизни, как, впрочем, и в жизни любого итальянца по сей день.

Историческая родина семьи Капоне – регион Кампания, столицей которого является город Неаполь, один из крупнейших портовых городов не только Италии, но и всей Европы. Несмотря на все плодородие местной земли и выгоды от ее географического положения, Кампания была (и до сих остается) одним из самых экономически отсталых регионов страны. Реальная власть там издавна принадлежала каморре – старинной преступной организации, насквозь пронизывающей всю государственную систему. Впрочем, семья Капоне, решившая покинуть родину в погоне за американской мечтой, каморре как раз не принадлежала.

Отец будущей криминальной легенды, Габриэле Капоне, родился в 1865 году в городке Ангри, расположенном в самом сердце Салерно у подножия вулкана Везувий. Мать нашего героя, Тереза Райола, появилась на свет в том же городе пять лет спустя. Чета Капоне по меркам тех времен связала себя узами брака довольно поздно: Габриэле было 25 лет, а Терезе – 20. Уже в следующем году родился их первенец, Винченцо. Вскоре после этого семья переехала в поисках заработка в Кастеламаре-ди-Стабию, где Капоне-старший выучился на парикмахера и открыл свой магазин. Спустя два года родился еще один ребенок, которого окрестили Раффаэле, и почти сразу после его появления на свет Габриэле и Тереза приняли решение отправиться на поиски счастья в Новый Свет. На родине их не ждало ничего, кроме бедности: они не были каморристами, не принадлежали к знати, а потому могли трудиться не покладая рук – и все равно оставаться нищими.

Первое же решение Габриэле по прибытии в Нью-Йорк стало удачным. Вместо того чтобы поселиться в нищей и перенаселенной Малбери-Бенд, итальянской колонии на Манхэттене, он осел с женой и детьми в Бруклине. Но скоро фортуна отвернулась от Капоне и других эмигрантов. Из-за Паники 1893 года – обширного финансового кризиса, охватившего тогда США, – тысячи компаний разорились, а четверть населения Бруклина лишилась работы. Толпы бывших итальянских крестьян пытались хоть куда-нибудь пристроиться, чтобы не умереть с голоду. К счастью, у Габриэле имелись некоторые конкурентные преимущества по сравнению с остальными безработными.

Во-первых, он отучился на парикмахера, что в конце XIX века было весьма и весьма трудоемкой профессией. Парикмахеры не только стригли и брили, а были в своем роде терапевтами – делали кровопускания в случае необходимости, а также дантистами – умели квалифицированно удалять больные зубы. Но сразу же начать выгодную практику у Капоне-старшего не получилось, поэтому ему на руку сыграло второе преимущество – он умел читать и писать, что также было редкостью на отсталом во всех смыслах юге Италии. Грамотность помогла Габриэле получить работу в продуктовой лавке и скопить достаточно денег, чтобы открыть собственную парикмахерскую на Парк-авеню, 69.

В 1895 году у семьи Капоне родился третий сын – Сальваторе. А еще несколько лет спустя, в солнечный вторник 17 января 1899 года, появился на свет и наш герой – четвертый мальчик, которого нарекли Альфонсо.

В момент появления на свет малыша Аля семья жила в итальянском гетто на Нэйви-стрит, 95, неподалеку от Бруклинской военно-морской верфи, которая накладывала на местный стиль жизни существенный отпечаток – весь бизнес был подчинен обслуживанию пьяных матросов, которые шлялись по барам, танцплощадкам, борделям и тату-салонам.

Чуть позже семья перебралась оттуда на Парк-авеню – в район, более разнообразный по своему этническому составу. Там уживались итальянцы, ирландцы, шведы, немцы и даже китайцы. Таким образом, раннее детство Аль Капоне прошло не в замкнутой среде соотечественников, как у большинства итальянских иммигрантов. Несомненно, это заметно сказалось на его будущей криминальной деятельности – он никогда не был скован национальными предрассудками.

Где точно бессмысленно искать корни будущей преступной карьеры Альфонсо Капоне, так это в его семье. Габриэле и Тереза были самой обычной многодетной италоамериканской семьей, которые поднялись в чужой стране только за счет честного труда. Родители Аль Капоне любили своих детей, боялись за них, много работали и искренне хотели стать настоящими американцами. Отец гордился тем, что сдал экзамен по английскому языку и владел им если не в совершенстве, то свободно.

Габриэле хотел, чтобы и его дети получили образование. Все мальчики семьи Капоне шли учиться в местные школы. В 1904 году пошел в подготовительный класс и пятилетний Альфонсо. Существующая в то время система образования не отличалась особым гуманизмом: для детей из итальянских семей не делалось ничего, чтобы помочь им адаптироваться к новой жизни. Впрочем, и для местных особых поблажек не было. Главную роль в обучении играла дисциплина, и если она нарушалась, то в ход шли не разговоры, а физическое воздействие. Удары линейкой, подзатыльники, обзывательства – учителя, которые часто были всего на несколько лет старше воспитанников, пользовались любыми методами для поддержания тишины и порядка. Драки между учениками и учителями не были редкостью.

Поначалу Аль радовал родителей хорошей успеваемостью, но по мере взросления он все больше втягивался в уличную жизнь. Таковы были реалии их района. Мальчишки сбивались в стаи, чтобы защищаться от таких же мальчишек. Сегодня итальянцы били ирландцев, завтра – наоборот. То, чем промышляли эти банды, вряд ли можно в полном смысле слова называть криминалом: например, одна из банд развлекалась, бегая по улицам и раскидывая все, что попадется под руку. Они разбивали окна и фонари, дергали стариков за бороды. Другая группировка специализировалась на кострах, поджигая деревянный хлам и оставленные без присмотра фургоны. Детские шалости, пускай и опасные. Но за пацанами из таких банд пристально наблюдали взрослые, настоящие бандиты – чтобы завербовать самых отважных и смекалистых.

В 14 лет шестиклассник Аль, оставшийся на второй год, ударил учительницу, которая слишком часто к нему придиралась. Провинившегося мальчика отвели к директору. Как мы уже писали выше, такие потасовки не были редкостью, и обычно подобные дела решались быстро и просто. Но на сей раз директор решил хорошенько проучить итальянца и крепко избил его. После этого школьная карьера Аль Капоне закончилась: он поклялся, что больше никогда не вернется в школу, и исполнил свое обещание. Отметим, что мальчик поддержал своеобразную семейную традицию. Старшие братья Капоне также бросили школу в шестом классе. Единственными, кто в итоге одолел среднее образование, был самый младший из братьев, Мэттью, и Мафальда – единственная дочь семейства Капоне. Да и то большую помощь в этом им оказал уже разбогатевший старший брат.

К тому времени как Аль бросил школу, семья Капоне переехала с Парк-авеню в более комфортную квартиру на соседней Гарфилд-плейс. Тут отец семейства наконец смог построить свой собственный бизнес. Габриэле и Тереза стали уважаемыми членами итальянского анклава, посещали общественные мероприятия и активно участвовали в жизни улицы и района.

В доме по соседству с парикмахерской находился бильярдный зал, и именно здесь отец семейства проводил много времени. Вместе с ним там часто бывал и Аль, который вместо скучных уроков вроде математики в совершенстве освоил эту игру. Совместно с братьями он серьезно увлекся и самой американской игрой – бейсболом. Он даже собирался стать профессиональным игроком, но у него не получилось, поскольку в спорте важно подчиняться общим правилам и сдерживать свой темперамент, а Капоне это не умел и не хотел.

Впрочем, не стоит делать из этого далекоидущие выводы о преступных наклонностях юного Альфонсо. Сыновья семьи Капоне никогда не забывали о честном труде. Аль, например, работал в нескольких местах: в кондитерской, кегельбане, некоторое время на оружейной фабрике и в типографии. Но все же свою основную профессию, как бы ни старался его оградить отец, Альфонсо получил на улицах.

Здесь, на Гарфилд-плейс, в ирландском районе, завяжутся главные узлы будущей жизни известного преступника. В нескольких кварталах от его дома жила его будущая супруга, а на Четвертой авеню и Юнион-стрит стояло невзрачное здание с вывеской THE JOHN TORRIO ASSOCIATION на втором этаже. Все в округе знали, кто такой Джонни Торрио: невысокого роста, скромный, аккуратный, приветливый, примерный семьянин – все считали его обычным мелким преступником. Но на самом деле этот человек также тихо и незаметно управлял несколькими борделями и обладал настоящим криминальным талантом, благодаря которому стал одним из родоначальников италоамериканской организованной преступности.

Капоне было чуть больше десяти лет и он еще учился в школе, когда Торрио уже отправился в Чикаго, но юный Аль по несколько раз в день проходил по разным делам мимо офиса Торрио. По легенде, однажды приметив смекалистого паренька благодаря его природному интеллекту и лидерским навыкам, персонально Торрио протестировал мальчика на честность. Эта история пересказывается в разных версиях и интерпретациях. Вероятно, подобные испытания вообще были тогда в порядке вещей: взрослый маститый бандит оставляет мальчишку одного в своем кабинете, предварительно положив на стол внушительную пачку банкнот или мешок с деньгами. Если пацан мог сдержать себя и не украсть ни цента, он принимался в круг «деловых людей» для выполнения мелких поручений. Если воровал, то его наказывали и изгоняли. Аль Капоне, как вы понимаете, тест прошел.

В конце концов юный Капоне прибился к банде, известной как Five Points Juniors, на которую время от времени подрабатывал. Это совершенно не значит, что в возрасте 14 лет он стал гангстером. Такие банды, конечно, служили источником рекрутов для взрослых преступников, но выйти из нее можно было свободно – большинство участников таких группировок выросли, остепенились и связали свою жизнь с вполне законной деятельностью.

До определенного возраста Аль Капоне стремился к социально одобряемой карьере. Никаких признаков девиантного поведения за ним не наблюдалось, он был одним из многих уличных пацанов. Даже больше того: многие мальчики его возраста давно покинули отчие дома в поисках счастья, но Аль продолжал жить с родителями и приносить все заработанные чеки матери. Он всегда считался в своем районе приятным и воспитанным парнем, не особенно склонным к насилию или другим формам антиобщественного поведения. Тогда еще не ходило никаких жутких баек об Аль Капоне – добропорядочном ребенке, который каждый вечер возвращался домой к своей матери. Достоверно известно, что он не был склонен к употреблению алкоголя, а домой всегда приходил ровно в 22:30.

К 1912 году семья состояла уже из семи сыновей и одной долгожданной девочки, единственной дочери Габриэле Капоне, которую нарекли Мафальдой. Примерно в то же время на вольные хлеба сбежал первенец Винченцо, который на американский манер называл себя Джим, и старшим из братьев стал Раффаэле, он же Ральф. Именно на него стал равняться Аль и делал это все ранние годы своей юности. Оба они трудились на низкооплачиваемых работах, увлекались бейсболом, состояли в уличной банде, и чуть позже оба одинаково рано женились и обзавелись детьми.

Типичная семья. Обыкновенная судьба. Все же у юного Альфонсо Капоне была отличительная черта: он больше всех своих родственников любил веселиться и выходить в свет. Аль всегда опрятно одевался, с удовольствием ходил на танцы, где был известен как настоящий мастер, и искусно играл в бильярд, участвуя в соревнованиях. Все это – явно не черты малолетнего маргинала и хулигана.

Но, помимо социально одобряемых видов досуга, горячий юный итальянец, конечно, не мог обойтись и без доли экшена. Так, Капоне частенько посещал Adonis Social Club, в котором порой вспыхивали перестрелки, а в подвале клуба было оборудовано подобие тира, где гости могли потренировать свою меткость. Именно здесь Капоне научился обращаться с револьвером. Также, судя по всему, уже с довольно раннего возраста Аль стал посещать дам легкого поведения вместе с братом Ральфом. И тесное общение со «жрицами любви» возымело свои последствия…

Правило 2. Всегда заботься о своем здоровье

Аль никогда так и не признался, как и когда он заразился сифилисом, который кардинально изменил его жизнь. В зрелые годы, проходя лечение в Балтиморе, он рассказал врачам, что инфицировался в раннем возрасте, вскоре после начала сексуальной жизни.

Однако это не обязательно свидетельствует о беспорядочных связях, поскольку риск заражения при однократном контакте с инфицированным партнером составляет 75 %. В то время сифилис распространялся быстро, и только с началом Первой мировой войны власти осознали его масштабы: среди американских призывников около 10 % страдали венерическими заболеваниями. Оценки заболеваемости среди всего населения США варьировались, но обычно составляли от 6 до 10 %. Миллионы американцев страдали от сифилиса, и десятки тысяч ежегодно умирали от этой болезни.

На первой стадии сифилис проявляется в виде язвы на половых органах, которая обычно без лечения исчезает через 1–3 недели. Вторичная стадия характеризуется симптомами, напоминающими грипп: боль в горле, сыпь, увеличение лимфоузлов. Эти проявления также проходят самостоятельно, и больной может не понять, что у него венерическое заболевание. Затем болезнь переходит в латентную фазу, а через 2–20 лет может развиться третичный сифилис, который редко приводит к смерти на ранних стадиях, но в 20 % случаев становится смертельным.

Аль относился к тем 20 % пациентов, у которых болезнь перешла в третичную стадию. После исчезновения симптомов он решил, что выздоровел. Однако на самом деле сифилис просто принял скрытую форму, поражая мозг и вызывая слабоумие, похожее на болезнь Альцгеймера. Сначала изменения в личности были едва заметны, но со временем они становились все более выраженными.

Доктор Бернхард Даттнер, специализирующийся на сифилисе, описывал, как болезнь медленно изменяет личность пациента: «Первоначальные изменения настолько коварны, что даже близкие друзья могут не заметить их». Среди симптомов Даттнер выделял раздражительность, нервозность, потерю инициативы, бессонницу и ухудшение памяти. Эти признаки были характерны и для Аль Капоне.

Если бы сифилис у Капоне прошел сам собой, он, возможно, стал бы рядовым членом преступного мира. Однако болезнь не исчезла, а усилила такие черты его характера, как склонность к азарту и внезапные вспышки агрессии. Третичный сифилис часто ассоциируется с манией величия, и если молодой Аль был тихим и замкнутым, то зрелый Аль Капоне проявлял признаки болезненной жестокости и страдал от галлюцинаций.

Во многом именно сифилис изменил личность Капоне и сделал его тем, кем он запомнился в истории, – символом жестокости и бесстрашия. Болезнь возвеличила его, превратив из обычного человека в легенду преступного мира. Но стоило ли оно того?

Правило 3. Учись сдерживаться (или станешь Лицом Со Шрамом)

К 18 годам Аль Капоне окончательно определился с целями в жизни. Он стал работать под началом бруклинского авторитета Фрэнки Йеля, который хоть и был старше Капоне всего на шесть лет, уже преуспел в криминальном бизнесе.

Йель не был вором или налетчиком-гангстером. Его организация специализировалась на различных формах рэкета: ростовщичестве, выдаче денежных ссуд под 20 % в неделю, взыскивании доли дохода с букмекеров, сутенеров и хозяев игорных заведений в его районе, оказании владельцам магазинов услуг по протекции за регулярную плату. Наконец, она формировала так называемые вертикальные ассоциации – своего рода картельный сговор в миниатюре: с участников взимали «долю», в обмен на которую рэкетиры брали на себя обязательство там, где нужно, накручивать цены на аналогичную продукцию или услуги и пресекать всякие возражения. Помимо теневых операций Йель вел и несколько законных бизнесов, правда на тех же принципах.

Вся деятельность Йеля была основана на примитивной физической силе армии громил. Тем не менее как стратег он понимал, что его методы должны становиться более гибкими. И здесь в самый подходящий момент появился новобранец организации Йеля – молодой Аль Капоне.

В принадлежавшем Йелю любимом заведении под названием Harvard Inn. Аль стал барменом и вышибалой. У него были все задатки для этой роли: высокого роста (около 180 см) и спортивного телосложения, он мог напугать кого угодно своим свирепым внешним видом, но все же обычно предпочитал решать проблемы с посетителями при помощи слов. Работая в забегаловке Йеля, это особое искусство – умение говорить и договариваться – Аль освоил в совершенстве. И умел выгнать разбуянившегося посетителя так, чтобы на следующий день он снова пришел за стаканом виски.

Йель поддерживал строгую дисциплину среди своих сотрудников и за проступки не щадил никого. Известно, что однажды за какую-то провинность он так сильно избил своего брата-подростка, что тот попал в больницу. Когда двое бандитов самовольно принялись шантажировать Фрэнка Креспи, гардеробщика в соседнем ресторане, Йель и их избил до полусмерти.

Одновременно с образом жестокого, но справедливого босса Йель любил изобразить и благородного дона: тех, кто выражал ему уважение, он осыпал благами и никогда не отказывал в помощи. Если к Йелю обращался обворованный торговец, утром он находил на прилавке деньги. Разносчику рыбы, потерявшему тележку, Йель однажды дал двести долларов – огромную по тем временам сумму, сказав: «Купи лошадь, ты слишком стар, чтобы ходить».

Аль Капоне впитывал стиль Йеля как губка. Однако для молодого и горячего юноши на первый план вышел не образ благородного дона, а те самые черты крутого бандита – неприкрытая агрессия и готовность в любой момент вступить в драку. Именно эта боевитость и послужила отправной точкой в череде событий, после которых жизнь Аль Капоне изменилась навсегда.

Хотя, казалось бы, какая агрессия? На дворе стоял декабрь 1918 года, и четвертого числа у Альфонсо Капоне родился сын, которого окрестили Альбертом Френсисом Капоне. Впрочем, для родных он всегда был Сонни. Официально матерью мальчика была Мэри Джозефина Кафлин, девушка Капоне ирландского происхождения, с которой в конце декабря 1918 года он сочетается законным браком. Мэй был уже 21 год, и по меркам эпохи она считалась почти старой девой. Всю жизнь Мэри Кафлин будет искренне любить своих супруга и сына. Но почему официально, спросите вы? Племянница Капоне Дейдре в своей книге высказывала версию о том, что якобы от уже болевшего сифилисом Альфонсо ребенка родила неизвестная девушка, умершая при родах. Ну а мать семейства Тереза Капоне оперативно нашла для сына приличную ирландку, у которой не могло быть детей, и быстренько организовала для неприкаянных юноши и девушки договорной брак, который, впрочем, продлился до самой смерти.

По другой, официальной, версии, Аль и его будущая супруга познакомились в 1917 году на фабрике. Элегантная, красивая и остроумная ирландка на два года старше сразу привлекла внимание Альфонсо. Ей тоже приглянулся статный и подтянутый итальянец, который к тому же отлично танцевал и умел быть весьма галантным. Правда, их национальные различия послужили причиной постоянного откладывания даты свадьбы. Мать Мэй не хотела, чтобы любимая дочь выходила замуж за этнического итальянца из бедного района. Но 30 декабря 1918 года две семьи все-таки породнились.

Сонни, второй внук американского поколения Капоне, появился на свет с врожденным сифилисом, из-за чего в младенческом возрасте после операции на мозге частично оглох. Все детство он был хилым и слабеньким, часто болел, но все-таки прожил долгую жизнь: сын Аль Капоне упокоится в 2004 году. Он несколько раз был женат и стал отцом нескольких детей.

Итак, даже если Аль Капоне и заключил брак по расчету, то он оказался очень удачным. Мэй и Альфонсо полюбили друг друга и стали настоящей семьей. А у Сонни с матерью образовалась особенно тесная связь: до седьмого класса он много болел и не мог посещать школу. Она нанимала ему учителей, лечила, заботилась и делала все, чтобы он не чувствовал себя обделенным. Мэй прививала ему настоящие ценности, всегда держась в отдалении от друзей Капоне.

Но вернемся от семейных перипетий к «профессиональным» делам Альфонсо. В том же богатом на события декабре 1918 года, как раз в промежутке между рождением сына и свадьбой, Аль Капоне стал Лицом Со Шрамом.

И, как в любом знаменательном эпизоде биографии известного человека, у этой истории существует несколько версий.

Первая – легендарная, но в то же время самая цитируемая и распространенная. Якобы однажды летним вечером Аль, как обычно, работал в Harvard Inn., когда туда зашел Фрэнк Галуччио в сопровождении двух дам – своей юной сестры Лены и симпатичной девушки по имени Мария Танцио. Пока Капоне обслуживал столики, он заприметил сестру Галуччио и начал ей улыбаться. Девушке это не понравилось, и она попросила брата вежливо поговорить с назойливым барменом. И в этот момент проходящий мимо Аль Капоне наклонился к Лене и сказал: «Милая, у тебя красивая задница, и я говорю это как комплимент, поверь мне!»

Фрэнк, конечно, вышел из себя и потребовал у наглого бармена извинений. Тут надо отметить, что Галуччио выдающимися физическими данными не обладал: был тщедушным и низкого роста. На фоне высокого и мускулистого Капоне он вовсе казался карликом, а потому решил сразу атаковать, чтобы наверняка защитить честь сестры. Галуччио достал из кармана нож и нанес своему противнику несколько ударов, целясь в шею, но попал только по лицу. В больнице Капоне наложили около 30 швов, и он стал тем, кем стал, приобретя знаменитое прозвище Лицо Со Шрамом. Как говорил сам Галуччио, после этого инцидента было созвано собрание «деловых людей», итогом которого стал приказ Альфонсо Капоне не продолжать эту стычку, ведь он сам оскорбил честь Лены Галуччио. Капоне якобы согласился и извинился за оскорбление.

Но все это – лишь яркая байка, впервые напечатанная в 1938 году. Слишком уж много в ней деталей, которые не стыкуются с реальными фактами. Во-первых, стычка с увечьями произошла не летом, а спустя четыре дня после рождения Сонни – это известно точно, поскольку происшествие попало в бруклинские газеты. Произошла она не в Harvard Inn., а где-то на улицах Бруклина. Главное же – у Галуччио вообще не было младшей сестры – только старшие. Тереза была чуть старше Капоне, а Анне было уже 28 лет, и, скорее всего, она была Альфонсо неинтересна.

Правдой является то, что увечья были нанесены из-за скабрезных шуток Капоне в адрес Терезы. В вечер с 7 на 8 декабря 1918 года, по словам близкого к Капоне свидетеля, рассказавшего это под псевдонимом, Капоне и Галуччио подрались возле танцпола в бруклинском «Колумбия Холле». Драку разняли, и Капоне с друзьями пошли ужинать в ресторанчик за углом, куда спустя некоторое время заявился Галуччио с компанией. Они сели за соседний столик, и словесная перепалка продолжилась. Капоне прошелся по низкому росту Галуччио и продолжал шутить над его сестрой, отчего оскорбленный Фрэнк, то ли схватив нож для стейков, то ли заранее подготовленную опасную бритву, нанес Алю три удара в левую сторону лица. Целился-то он в шею, но был уже изрядно пьян, и поэтому Капоне повезло. Весь в крови, он выбежал на улицу, где прохожие позвали на помощь врача из ближайшей больницы, который позже и наложил Капоне те самые 30 швов.

Своей семье и невесте Аль сказал, что его порезали бутылкой в переулке при попытке ограбления, что было вполне понятно: вряд ли Мэй обрадовалась бы, узнав, что жениха порезали накануне свадьбы из-за сальных шуточек в адрес какой-то женщины.

Позже Аль будет травить журналистам байки, что получил шрамы на войне или по вине злобного парикмахера в детстве. Шрамы свои он ненавидел и старался скрыть, но, несмотря на это, они стали его визитной карточкой. Доходило до того, что фотографии Капоне для газет специально ретушировались так, чтобы сделать шрамы более заметными и придать его портретам более «бандитский» вид. А в конце 1960-х в Британии и вовсе появилась мода на накладные шрамы в стиле Капоне.

Таким образом, инцидент со шрамами был всего лишь глупой юношеской выходкой, в которой Аль просто не смог усмирить свой норов. И это был не первый подобный случай. Несдержанность Капоне делала его очень опасным: к 1918 году подающим надежды бандитом заинтересовались правоохранители – он обвинялся в причастности как минимум к двум эпизодам убийств.

Поворотной точкой для Альфонсо стал эпизод с Артуром Финнеганом, мелким бандитом из противоборствующей ирландской банды. Финнеган славился тем, что любил поиздеваться над «макаронниками», но попытка поддеть Капоне стала для него фатальной ошибкой. Разъяренный Аль отделал Финнегана почти до смерти.

Начальником ирландской группировки Финнегана был известный ветеран Первой мировой лейтенант Уильям Ловетт. Все знали его как человека, который терпеть не может насилия над слабыми. Так, он пристрелил одного из своих людей за издевательства над кошкой. И все знали: если Ловетт с негодованием посмотрел в твою сторону, то лучше бежать. Ирландец начал поиски обидчика Финнегана. Их значительно облегчали три приметных шрама на левой щеке итальянца. Так что было только делом времени, когда бы Аль Капоне нашли. Понимая это, Фрэнки Йель предложил ему залечь на дно и уехать в Чикаго. Именно там откроется новая страница в жизни нашего героя, в этом городе он превратится в того самого Аль Капоне, которого знает весь мир.

Продолжить чтение