Тень империи

Глава 1 В плену у полумесяца

Холод просочился в кости Максима, сырость окутала его, словно саван. Он проснулся в мире гнетущей темноты, воздух был густым от приторного смрада плесени и застоявшейся воды. Его голова пульсировала, тупая, постоянная боль, которая отражала пульсирующую тишину его тюрьмы. Он лежал на холодном, грубо отесанном каменном полу, текстура которого терлась о его щеку. Его тело ныло, каждая мышца вопила в знак протеста против неизвестного испытания. Он попытался сесть, его движения были вялыми и неуклюжими, как будто его конечности были налиты свинцом. Его глаза, медленно привыкавшие к тусклому свету, проникающему через узкую, зарешеченную щель высоко в стене, изо всех сил пытались сфокусироваться. Камера была маленькой, едва больше гроба, стены были скользкими от влаги, воздух тяжелым от запаха разложения. Вода непрерывно капала из трещины в потолке, каждая капля отдавалась эхом в удушающей тишине, болезненный метроном, отмечающий ход времени. Он был одет в грубую, грубую ткань, одежда, которая казалась чужой, незнакомой для его кожи. Она была рваной и испачканной, остатки жизни, которую он не мог вспомнить. Паника, холодная и острая, вцепилась в его горло. Где он? Как он сюда попал? Его разум, кружащийся вихрь фрагментированных образов и ощущений, не предлагал ответов. Он напрягал мозг, ища подсказку, воспоминание, что-нибудь, что могло бы осветить эту ужасающую пустоту. Но ничего не было, только гнетущая пустота, леденящее отсутствие прошлого. Он провел рукой по лицу, чувствуя, как щетина царапает его ладонь. Он был мужчиной, насколько он знал, молодым человеком, судя по ощущению кожи и легкому дрожанию руки. Но кем он был? Офицерская форма, отглаженная и безупречная, была тем, что он живо помнил, хотя подробности звания или полка оставались упрямо неуловимыми. Имя, титул, семья – вот основы личности, и все, чем он обладал, было мрачным, непреклонным ничто. Тишина давила на него, удушая, ощутимая сущность в маленьком, сыром пространстве. Он пытался кричать, звать на помощь, но голос застрял в горле, сдавленный шепот, который поглотила удушающая темнота. Он был один, совершенно и совершенно один, в этой похожей на гробницу камере, отрезанный от мира, его прошлое было потерянным гобеленом, распускающимся во тьме его разума. Он пошевелился, навалившись всем весом на холодный камень, и острая боль пронзила его плечо, жгучая агония, которая на мгновение затмила другие боли и ломоту. Он поморщился, схватившись за плечо, чувствуя странную, тревожную энергию, пульсирующую под кожей. Это было тепло, почти жар, но не жар лихорадки; это ощущалось… по-другому. Это ощущалось… волшебно. Он отпрянул, дрожь пробежала по его позвоночнику. Магия? Мысль была абсурдной, продуктом бреда, трюком ума, шатающегося от шока и дезориентации. Но чувство сохранялось, странное покалывание, которое распространилось от его плеча вниз по руке. Он осторожно сосредоточил свое внимание на тенях, цепляющихся за дальний угол камеры, густых и чернильно-черных на сыром камне. Он сосредоточился, и произошло нечто странное. Легкое смещение, едва заметная дрожь во тьме. Казалось, сами тени отреагировали, двинулись под действием его воли. Он моргнул, пораженный. Он не воображал это. Он действительно переместил тени. Дыхание замерло в его груди, когда волна страха и удивления нахлынула на него. Он снова сосредоточился, на этот раз, пытаясь придать теням форму, вытащить их из угла. Медленно, нерешительно они повиновались, вытягиваясь, текучие, как темная, вязкая жидкость. Они образовали гротескную, мимолетную форму – фантомную руку, бледную и скелетообразную, которая исчезла так же быстро, как и появилась. Открытие было одновременно ужасающим и волнующим. Он был способен на магию, темную, тревожную магию. Это открытие было гораздо более озадачивающим и ужасающим, чем тайна его заключения. Страх перед неизвестным теперь усугублялся страхом перед самим собой, перед силой, которая, казалось, жила в нем. Он понял, что эта сила способна на немыслимые вещи, но в первую очередь помочь выбраться из этой камеры… Внезапная боль прошила всё тело Максима насквозь как молния, заставляя выгнуть спину назад. Захотелось закричать, так чтоб пространство прорвалось от дикого вопля. В тоже мгновение сознание Максима потухло и его тело безвольной куклой рухнуло на холодный и сырой пол.

– Какого ху…! Не успел я договорить свое недовольство. Женский голос меня отвлек.

– Добро пожаловать, Максим. Или лучше называть тебя Алексеем? Ведь Максим Темнов никогда не жил в этом мире. А ты сейчас в теле Алексея Воронцова.

Вокруг меня было белое пространство, заполненное черными цветами и костлявыми деревьями такими же черными как сажа. Но этот голос, он звучал вокруг… и словно по волшебству передо мной, появилось чёрное кресло и столик.

– Присядь Алексей, нужно поговорить.

– Ну а я что, против что ль. В прошлой жизни я мемы с котиками собирал, а тут фентези в реале (или это сон?) Напротив меня проявилось такое же кресло, а в нем расположилась хозяйка голоса. В Черном как смола платье с открытыми плечами, на фоне которого сильно контрастировала белая почти искрящаяся кожа. Черные локоны, будто поглощали свет лежали на плечах. Лицо было скрыто широкополой шляпкой с вуалью.

– Я богиня тьмы. Тьма и Свет это первостихии всех Миров. Зови меня, Геката, мне нравится это имя – произнесла незнакомка.

– ну и где я нахожусь, кто ты такая, когда будет обед и что вообще происходит? Не сдержался я и вывалил первую лавину вопросов.

– Ты погиб и переродился в мире, где есть магия в теле аристократа, твой отец – в этом мире – князь Воронцов. Я могла бы тебе дать больше ответов, но боюсь, ты не выдержишь. Предлагаю для начала освоить мой дар. Магию тьмы. А не освоишь – скорее всего, турки тебя прирежут. Твои родственники вряд ли станут платить туркам за твою жизнь. Магия тьмы отлично работает с тенями, как проснешься, потренируйся. Ты очнешься через 5… 4… 3…

– Эй, погоди!!! Да что б тебя… женщина!

Когда проснулся лежа на все том же каменном полу своей камеры, захотелось хлопнуть ладонью по своему лицу от негодования. Почему то я был уверен, что все, что мне явилось во сне, пока я тут валялся, правда. Но вопросов меньше не стало.

– Значит план такой: тестирую магию, потом сваливаю из этой дыры – Я прислонился к стене, наблюдая, как полуденный свет пробивается через решётку.

– Тени короткие, но если я… – Он резко встал, загораживая свет спиной. Его собственная тень растянулась по стене как чёрный великан. – Привет красавица – шепнул он, касаясь пальцем силуэта. Тень ответила дрожью, обвивая его руку до локтя. В сознании мгновенно вспыхнули сотни образов, как использовать тень и вообще свой дар. Видимо бонус от богини.

– Ладно, урок геометрии. Угол падения равен углу… моей наглости – Алексей наклонил голову, удлиняя тень шеи, и резко дернул рукой. Черный «ленты» рванули к потолку, срывая паутину, и откололи небольшой кусок от камня…

– Отлично, с этим можно работать – Алексей присел на корточки и снова коснулся тени, держа в голове образ маленького паучка истребителя стражников (хи-хи). В тот же миг из его собственной тени выбежал черный паук размером с кулак взрослого мужчины.

– Ну что, рядовой Паук, готов нагибать всех и вся?

***

Ахмед был доволен своей судьбой, он вот-вот вернется домой, отслужив в регулярных войсках достаточно долгий срок. Вся его служба проходила в роли стражника темницы при янычарском корпусе, и за эти долгие годы службы он успел скопить немало золота и драгоценностей, отнятых у пленных при досмотре. Не гнушался он и пытками и в целом назвать его добрым, у нормального человека не повернулся бы язык. Но сегодня он не хотел никого избивать, так как уже вечером он отправится в свою родную деревню под Стамбулом. Бумаги выписаны, его парадная форма уже была на нем и осталась только перед выходом на отдых выполнить последний приказ – проследить за очередным узником. Каким то молодым русом аристократом из имперской армии. Казалось бы, ничего не могло произойти, что б испортить настроение старого Ахмеда…

***

Алексей прижался к решётке и смотрел в коридор, ожидая, когда пройдет стражник.

– Эй, Рус! Чего улыбаешься, крыша поехала? – окликнул его Ахмед, тыча начищенной саблей в решётку.

Алексей медленно поднял голову, тени под его руками закрутились в спираль:

– Представь, сидишь тут, как крыса в погребе, а потом понимаешь, что твоя новая подруга – сама тьма. Не повод ли для радости?

Охранник фыркнул, но сделал еще пару шагов в сторону камеры с пленником. Этого хватило.

С потолка на Ахмеда спикировал аки степной орёл «рядовой Паук» (дал ему такую кличку). Чем вызвал настоящую панику у бедного вояки. Тени резко взметнулись, обвивая решётку, металл с треском был вырван из стен и вся эта не легкая конструкция прижала бедолагу Ахмеда к полу. Алексей выскочил в коридор, прижимаясь к стенам, погружая свой силуэт во мрак. Но не успев полностью погрузиться в собственную тень на его пути возникла фигура в османском офицерском мундире с серебряным амулетом на шее.

– Русский щенок захотел погулять? – мужчина щелкнул пальцами и амулет вспыхнул, заливая коридор светом. Тени Алексея взвыли, отступая.

– О, светлячок! – Алексей почувствовал, что для начала слишком много использовал магию и его тело не справляется с нагрузкой. Он вытер кровь с уголка рта, пряча дрожь в голосе. – Ты не из тех, кто верит в честный бой? Давай ты выключишь свою лампочку и сделаешь вид, что меня не видел, а я тебя не буду убивать?

– Смешной, – холодно улыбнулся незнакомец. – Меня зовут Осман Нури – Паша. И я здесь, что бы передать тебя вашему же князю. Он очень хочет доказать, что юный наследник рода Воронцовых… неверен короне.

Алексей замер, в его голове только что всплыли воспоминания, точнее его новые воспоминания в этом теле. Князь Олег Михайлович Воронцов – его родной дядя. Отец Алексея – глава дома Воронцовых пропал, и обязанности главы рода исполняет его брат – Олег. Но только до тех пор, пока домой не вернется наследник рода, то есть пропавший без вести на поле боя с турками Алексей Воронцов . – Казалось бы, от юного наследника можно было бы избавиться и проще, но видимо я нужен дяде живым, хочет скомпрометировать меня и выставить предателем Империи. – Со скоростью молнии пронеслись мысли в голове Алексея.

– Ты ошибся, выбрав тьму – сказал Осман, собирая свет в ладони.

– А ты – неудачно выбрал гель для волос. Серьезно, пахнешь, как публичный дом в Рамадан! – Алексей резко рванул вперед, остатки теней обернулись вокруг его кулака.

Удар пришелся точно в амулет. Свет погас, и тьма поглотила коридор. Когда Осман пришел в себя, камера была пуста, рядом кряхтел охранник, а на стене, словно сажей было написано: «спасибо за экскурсию. Встретимся на дне твоей карьеры».