Лили

***
Сегодня я её не видел, а это значит, что моё сердце не ускорялось в быстром ритме и дыхание не сбивалось в одну секунду. Я вообще, если честно, не помню, что сегодня творилось с ними. Провалы какие-то без неё.
Хотя о чём я? Сердце моё Лили уже давно забрала, хотя сама никогда бы в этом не призналась.
Но я сразу это понял. Забрав сердце, эта девушка протянула между нами какую-то невидимую нить, и теперь этой нитью она ловко дёргает. Я чувствую себя марионеткой.
Я вижу Лили практически каждый день. Всякий раз она зарывается в свои светло-тёмные волосы и смеётся надо мной. Она это делает не со злости, а просто потому, что я её забавляю.
Недавно она взяла меня за руку и сказала, что жизнь – это ужасная глупость. Повела гулять по каким-то заброшенным местам и постоянно смеялась.
А я был зачарован. Нет, серьёзно: в тот момент я понял, что она – самое прекрасное в этом мире существо.
Лили всегда повторяет, что не любит меня, но тогда почему она столько времени отдаёт мне и смотрит своими бешеными широкими зрачками, точно кошка перед атакой?
Мне неведомо.
Но я не вижу Лили целый день, и мне спокойно… Правда, такое спокойствие впору слать к чёрту.
Нить между нами натягивается, а мне немного больно.
***
Лили иногда говорит мне о том, что хочет уехать отсюда далеко-далеко, а я в эти моменты понимаю, что умру тут без неё.
Но я молчу.
Мне кажется, что эта девушка ненавидит мои чувства к ней, а сердце она забрала, для того чтобы удалить оттуда своё имя.
Кстати, об имени… Мне дико нравится звать её исключительно Лили. Такие формы, как Лиля и Лилия, меня совершенно не воодушевляют.
Лили говорит мне, что я дурак. А я отвечаю ей глупой улыбкой. Ну, точно дурак.
Она хочет уехать на море. Я бы всю землю иссушил и избавил бы от этих чёртовых морей. Лишь бы она никуда не уезжала.
***
До сегодняшнего дня я даже ни разу не вслушивался в её голос. В общем-то, правильно делал.
Голос этой чудо-девочки чрезвычайно манящий и чарующий.
Самое страшное – это то, что, если этот голос скажет мне прыгнуть со скалы, я сделаю это.
Но, чаще всего, Лили говорит мне только хорошее, например: «Ты такой глупый у меня».
«У меня»! Конечно, у неё. Жаль, что для неё это просто приставка к слову «глупый». Я так хочу ей понравиться…
***
Как же здорово она двигается. Плавность движений, изгибы её тела… Невольно я схожу с ума, однако Лили говорит, что у меня это пройдёт.
А вот я всегда был уверен, что от сумасшествия нет никаких лекарств. Особенно время. Время не лечит – я это знаю.
От чудо-девочки нет лекарства, но есть противоядие: просто не знакомиться с ней.
Я целую песок, по которому она ходит, я – законченный псих. Лечи меня, Лили. Или не лечи. Вообще-то, я думаю, что уже поздно.
***
Утром в телефоне я увидел от неё смс:
«Сегодня мы с тобой не увидимся».
Я плюнул и лёг спать обратно. Я знал, что во сне её встречу и смогу впервые обнять. Вживую она мне это вряд ли позволит.
***
Лили каждый день деловито спрашивает, разлюбил ли я её. После моего глупого мотания головой чудо-девочка тяжело вздыхает и заверяет, что у меня это пройдёт.
Как же. Помнится, в детстве мне тоже говорили, что со временем я разлюблю шоколад, но запасы плиток в моём холодильнике пополняются и по сей день.
А волосы Лили, к слову, цвета белого молочного шоколада. Мягкие, густые… Я бы зарылся в них, но она только лишь отбивается маленькими ручками и хохочет.
Сколько нужно иметь сил, чтобы совсем её не трогать? Я насчитал в себе их немного, да и те как-то уж стремительно убывают…
***
Чудо-девочка ужасно боится щекотки, но а я теперь постоянно пользуюсь этим.
Мне нужны были прикосновения, и я их получаю. Хрупкое тело Лилички извивается от щекотаний, а я ловлю её, чтобы случайно не уронить…
Вдруг разобьётся?
***
Сегодня я осмелился спросить у Лили, был ли у неё кто-нибудь, но эта девочка жутко любит напускать на себя таинственность. Она не ответила.
Я даже ревную. Нет, серьёзно. Неужели он настолько хорош, что о нём можно и смолчать? Такая ценная и сокровенная тайна?
О нет, я сказал слово «ревность»? Всю жизнь гордился тем, что не знаком с данным ощущением, и нате вам. Приехали.
Лиличка говорит, что ревности не существует, а я молчу. Вдруг ещё скажет, что и меня в этой природе нет, коль я испытываю ревность?
Но я узнал одно: у него светлые волосы и голубые глаза.
Цвета моих волос и глаз – совершенно другие. Может, всё дело в этом?
***
Я определённо вызываю у неё приступы раздражения, потому что слишком часто вижу нахмуренное личико Лили. Иногда хватает вопроса, фразы, слова, а иногда даже и взгляда.
Интересно, он тоже её злил? Чудо-девочке угодить ой как непросто, а если у него это получалось, то не хочу об этом и думать. Вдруг ещё на стенку полезу от ревности.
Спросил сегодня у Лили, какое из чувств для неё является самым ужасным. И что вы думаете? Она, совершенно не задумываясь, ответила, что это моя любовь. К слову, о том, что люблю её, я не говорил. Она сама это поняла, и стоит ли этому удивляться?
Уже на второй встрече я осознал, что голову безвозвратно потерял, а в конце этого дня Лиличка поинтересовалась: «И зачем ты влюбился в меня?»
Ничего ей не ответил, да и как тут объяснишь то, что сидит глубоко внутри и врезалось под кожу.
Она может ударить меня своей маленькой, но острой ручкой.
А ещё лучше Лили бьёт своими словами о неприятии к моим чувствам. Говорит она это как бы невзначай, а я потом порой целую ночь не сплю. А может, и сплю, а мне просто снится, что нет. Хотя это вряд ли.
«На самом деле, нет ничего хуже лицемерия», – наконец выдала она.
Ну что ж, по крайней мере, есть что-то похуже моей любви к Лили для неё. А ещё я не вру и не притворяюсь, и она это знает.
***
Когда она говорит о море, я испытываю смешанные чувства. С одной стороны, Лили так счастлива и взволнована при этом, что у меня внутри просто взрыв эмоций. Она восторгается и размахивает своими маленькими ручками, а я зачарован.
Но, как обычно, есть и другая сторона. Лиличка так хочет на это чёртово море, что страх мой растёт ежесекундно.
Я могу представить, как буду без неё существовать. А вот как жить – даже не знаю.
Лили машет рукой и говорит, что я даже не замечу её отсутствия. Любовь пройдёт.
Кажется, чудо-девочка сошла с ума, раз может такое подумать.
А если она сошла с ума, значит, мы рядом. Жаль, она этого не видит.
***
Опять день без неё. Когда Лили пишет, что мы не увидимся, хочется закрыть глаза. Ведь, если я не вижу этого сообщения, значит, его нет.
Не знаю, что взбрело в мою глупую голову, но я решил ей ответить, и ответить не как обычно. Я написал:
«Раз мы сегодня не встретимся, могу я тебя обнять? Хотя бы в этой смс?»
Чудо-девочка долго молчала. Вообще-то, даже дольше, чем это допускается законом. Я уже обдумывал, как получше приложиться многострадальной головой об стенку, как вдруг пришёл ответ.
Лиличка написала, что покрутила пальцем у виска.
Даже дураком не назвала.
Нить между нами снова натянулась. Отвратительное ощущение.
***
Если меня спросят, чем я занимался до встречи с Лили, я отвечу, что не помню. Нет, провалами в памяти я, конечно, не страдаю, однако же когда в твоей жизни появляется такая чудо-девочка, то все остальные события неизменно гаснут.
Нравился ли мне кто-то раньше? Да.
Идёт ли это хоть в какое-то сравнение с моими нынешними чувствами? Нет.
Вы с ума сошли, что ли? Это же то же самое, что сравнить каплю с целым океаном.
Сегодня она не писала, и, кажется, этот океан снова меня утопил.
***
Ладно, теперь я сам пришёл к чудо-девочке. Меня-то, конечно, никто туда не звал, но не стоило и пропадать на целый день.
Лили долго хмурилась, в её серо-голубых глазах (о, про глаза мы ещё поговорим) летали маленькие искорки. Я даже испугался, что меня сейчас пошлют к чёрту. А потом она поинтересовалась, не вызвать ли ей полицию за столь зверское вторжение.
Само собой, я спросил, куда она подевалась, а чудо-девочка просто пожала плечами и сказала, что у неё не было настроения.
Будто у меня без неё есть настроение.
Лили ударила меня ручкой и заявила, что лучше мы тогда прогуляемся, а ещё – что я просто неисправим.
Ну, тут не поспоришь… Только без неё-то я вообще сломан.
***
Внезапно мне довелось увидеть, как рисует чудо-девочка. Если честно, просто кошмарно. Нет, вы не подумайте, даже это я говорю любя.
С усердным видом она трудилась, а я просто наблюдал за движением её прядей, выбившихся у лица.