Сахарный скрижаль

Крупные капли, разбиваясь о тонированное стекло, размывали вид за ним. Пригород был по-особому пуст и мрачен – будто что-то скрывал и не хотел делиться. Я вспомнила сказку, где по велению злодейки, мягкие кроны деревьев обратились в стены острых шипов, защищая замок и спящую в нем принцессу. Но колдуньи здесь нет, и Тодд явно не принц, так что мы заезжали всё глубже. Я взглянула на него – подобно мне, он явно был погружён в свои мысли. С тем же видом смотрел в окно. Но в отличие от меня, его лоб был гладким, а лицо расслабленным. Почувствовав мой взгляд, он повернулся ко мне. Уголки губ медленно поползли вверх – кожаный салон, дождь, лес – всё исчезло. Он накрыл мою ладонь своей и едва сжал, чтобы тут же, почти бесцеремонно, вернуть взгляд к окну. Один жест – и фантазия испарилась. Моя улыбка тоже.

Спустя какое-то время, я недовольно выдохнула, утомившись считать деревья в густеющем лесу и тихо спросила:

– Долго ещё?

– Нет, недолго. Почти приехали, – ответил Тодд, взглянул на дорогу через лобовое стекло и заискивающе улыбнулся водителю, надеясь на уточнение. Мужчина, в свою очередь, равнодушно смотрел на монотонную дорогу, не обращая на нас никакого внимания. Казалось, он не слышит, но что-то мне подсказывало, что работа требовала от него впитывать каждое слово, даже на первый взгляд ничего не стоящее.

Я перешла на шёпот и наклонилась к Тодду:

– Напомни, почему мы не взяли такси?

Он ухмыльнулся и уставился на меня:

– А зачем, если можно доехать бесплатно?

Эта идиотская эмоция на его лице впечаталось в мою память надолго. Пренебрежение. Он всегда так делал, когда я задавала, по его словам, ”глупые вопросы”. Будто я могла читать его мысли или ”думать наперед”, хотя сам мне говорил, что женщины на это не способны.

Он продолжил:

– Ты же знаешь Дарио. Он как всегда, всем даст, что нужно – деньги, поездку, неважно… И то, удостаивается такой чести не каждый. Ты вообще представляешь, как тяжело подружиться с мажором?

Он осекся и учтиво посмотрел на водителя, поняв, как глупо дал волю эмоциям. Казалось, Тодд готов – намёк на реакцию – и оправдания бы полились из его уже приоткрытого рта. Но равнодушие водителя, выработанное за годы выслушивания капризов, оказалось сильнее. Я посмотрела в зеркало на лобовом стекле и увидела постаревшие глаза, сверлящие дорогу. Интересно, ему когда-то платили за молчание? Словно прочитав мои мысли, мужчина посмотрел на меня достаточно пристально, чтобы я тут же отвернулась и вжалась в сидение, перерезав его взгляд.

Нос клевал воздух. Выдернув сознание из дрёмы, я заметила, что разнообразие деревьев сменилось идеально выстриженной изгородью. С трудом разлепив глаза, я увидела самый настоящий особняк. Сложилось впечатление, будто кто-то хотел построить замок и спрятать от любопытных глаз, словно чью-то тайну. Он не был отделан ярко и современно, ни намека на роскошь. Скромный фасад – лишь камень, однако пышный просторный сад и бескрайнее поле позади кричали о статусе владельцев. Я знала, что Дарио богат, но не думала, что настолько.

Водитель ожидаемо остановился у огромных дверей здания – вблизи оно было еще более мрачным и величественным. Я уже тянула руку, чтобы открыть дверь, но шофёр опередил меня, незаметно обойдя машину. Сделав шаг наружу, я не могла оторвать свой взгляд от здания, но это сделал мой каблук, застряв в гальке. Я почувствовала себя еще более неуверенно, словно сам дом посмотрел в ответ и посмеялся надо мной. В придачу, получила пощечину колючего ноябрьского ветра и раздраженно запахнула куртку плотнее, сжав губы. Желая побыстрее укрыться, я двинулась за Тоддом в сторону главного входа. Едва дойдя до порога, я услышала как щёлкнул замок и на пороге появился заговорщически улыбающийся Дарио.

– Добро пожаловать, – он процедил, щурясь сквозь солнцезащитные очки.

Тодд уже расставил руки, готовый заключить его в почти братские объятия. Смотря на них, я устало улыбнулась, выдавив:

– У тебя очень красивый дом.

Навалившись на массивную дверь, чтобы открыть её шире, Дарио ответил чуть тише и махнул рукой:

– Ой, да это родителей.

Новый друг парня казался своим, но таковым не являлся. Вежливый, дружелюбный – и всё же из другого мира. Помочь мог, понять – нет. Дарио не знал, что значит трудная жизнь. Он старался, но на мой взгляд, безуспешно. Поэтому его чрезмерная отзывчивость казалась искусственной. Приятный жест, но такой пустой. Приглашение провести выходные в загородном особняке от парня вроде него казалось чем-то вроде ошибки. Или розыгрыша. Но никак не для Тодда. Как ”будущий предприниматель”, он видел в этом возможность. Ведь ”каждому успешному человеку нужно заводить полезные знакомства”. А тут их сполна. Дарио, при своем статусе, был до смешного наивен и будто правда не замечал разницы между нами. Ему не нужно было напрягаться от слова совсем – зубрить ради оценки или бегать за преподавателями, выпрашивая пересдачу. В то время как я, например, бесконечно болела и всё равно ходила на пары – неважно, снег дождь или конец света.

Как назло, из носа потекло – я шмыгнула и отвернулась, надеясь, что никто не заметит. Я разглядывала сад и ждала, пока эти двое наговорятся. Поймала себя на желании оказаться либо в ванной, либо дома. Небо сгущалось, навевая тоску. Взглядом проводив летящую мимо птицу, я думала как добраться до того или другого – и чем абсурднее были варианты, тем больше я закипала. Не хотелось быть грубой и жаловаться не переступив порог, но ждать я больше не могла. Ногти впились в ладонь – я глубоко вдохнула и развернувшись, с упреком посмотрела на парней. Словно почувствовав, Тодд посмотрел на меня и спросил:

– Идешь? – На пороге остался лишь он.

Очень кстати их разговор подошел к концу и я поспешила шагнуть внутрь, оставляя злость позади. Огромный строгий холл, высокие потолки и вальяжно, словно играючи, шагавший по нему Дарио. Перила широкой лестницы были устланы разноцветной мишурой. Он потянул одну на себя – то ли поправляя, то ли убирая вовсе. Кажется, это было украшением минувшей вечеринки. Одну за другой, Дарио выпускал ленты, позволяя им падать на пол, словно ребенок буянивший на зло. И неподалёку – словно терпеливый родитель – за ним наблюдал молчаливый дворецкий. Я обратила внимание на струящийся красно-оранжевый халат Дарио с двумя цаплями. Кажется, это был шелк. Я проследила за отблеском ткани, скользнув по ней сверху вниз. В самом низу заметила кисточки, что подметали идеально чистый пол. И всё равно было в этом что-то неправильное. То, как равнодушно он относился к такой изысканной вещи. Но разве мне судить?

Не оборачиваясь, слегка театрально, Дарио произнёс, попутно скидывая с рук мишуру:

– Вы наверняка проголодались.

– Чертовски… – выдавил из себя Тодд. Свысока – но до того неубедительно. Его старания забавляли. Такая естественная манера общения для одного, была абсолютно чужой для другого.

– Вы приехали очень кстати. Встретимся в обеденной через двадцать минут, – сказал он, разворачиваясь к нам на пятках, хлопнув в ладоши. – А пока Люсьен покажет вам спальню.

Рассекая воздух рукой, Дарио указал за наши спины. Мы обернулись, чтобы встретиться с взглядом всё такого же непоколебимого дворецкого. С радушной улыбкой, Дарио развернулся и зашагал влево. Дворецкий, словно по команде, зашагал вправо, и, на секунду растерявшись, мы двинулись за ним.

Откинувшись на белоснежную, идеально заправленную постель, я прикрыла глаза.

Это был первый раз, когда я почувствовала себя действительно хорошо за сегодня.

Тодд расхаживал по комнате, бесконечно поправляя то галстук, то прическу – словно влюбленная девчонка собиравшаяся на свидание. Приоткрыв глаза, я присмотрелась: комната продолжала стиль всего дома, выдержанный в бордовой палитре. Стены и пол сливались в единое пятно, создавая ощущение чего-то живого – тесного и тёплого, словно чрева. Я стала крошечной. Убаюканная новым ощущением, я позволила векам опуститься. Но не надолго:

– Рената, не говори, что ты пойдешь на ужин в этом, – процедил Тодд.

Я проигнорировала его, позволяя голове касаться подушки, а сознанию уплывать. Голод и усталость отходили на второй план.

– Рената! Нам спускаться через 10 минут, вставай.

Выдохнув, я всё-таки заставила себя оторваться от кровати. На неё, словно силуэт, заменивший мое место, упало платье.

Ещё немного порывшись в чемодане, я нащупала зубную щетку и зашла в ванную. На миг меня ослепило обилие блеска, и я сощурилась. Кран, раковина, рама зеркала, ванна, унитаз – даже дверная и оконная ручки – всё было позолочено. Я покачала головой, прикинув, как тяжело держать в идеальной чистоте такие вещи.

Ополоснув руки, я накрыла глаза, охлаждая, и смывая остатки дрёмы. Пройдясь по шее и вытерев лицо бархатным полотенцем, я вернулась в спальню.

Презренно посмотрела на платье и наспех натянула на себя. Тодд ждал снаружи – я мельком покрутилась перед зеркалом и вышла за ним, надеясь быстрее придти на ужин и вернуться к уже полюбившейся мне постели.

– Кто там будет? Кого он пригласил? – я обратилась к Тодду, который все ещё беззаботно поправлял свой костюм, спускаясь по лестнице. В то время как я, едва поспевая за ним, пыталась не слететь с неё, вцепившись в длинный подол платья.

– Не знаю… Его друзья, вроде как, и одногруппники. Ну и те, про кого я тебе рассказывал, – он ответил, не оборачиваясь и горделиво выпрямился на последнем слове.

Мы спустились и нас встретил дворецкий. Только сейчас я осознала, насколько на самом деле огромен этот дом. Бесконечное количество дверей, коридоров и поворотов напоминало лабиринт. По пути я отмечала каждую прелесть богатства: винтажные канделябры, картины – место которым было в музее, окна в пол.

Как оказалось, всё это время Тодд разговаривал со мной и оживленно чем-то делился. Распознав тему его монолога – обольщение гостей Дарио – я без толики стеснения вернула взгляд на стены особняка.

Осознание, что мы пришли, просочилось в голову вместе с запахом свежеиспеченного хлеба. Машинально ускорив шаг, я обогнала Тодда.

Дворецкий остановился и со всей за годы выработанной услужливостью открыл перед нами двери. Плавно рассекая воздух рукой и поклонившись, он указал на просторный зал, в центре которого был неприлично длинный стол с уже сидевшими за ним гостями. В глаза бросился слишком высокий потолок и такие же длинные, в цвет бордовых стен, шторы.

Тодд глубоко вдохнул и натянул самую располагающую к себе улыбку, прежде чем сделать шаг вперед. Я знала – за ней он прячет нервозность. Его волнение было связано не с гостями как таковыми, а с тем, что он не сможет произвести впечатление на каждого из них.

Проводив его спину взглядом, я, напротив, с абсолютным равнодушием просто зашла внутрь. Мое внимание привлекла группа ребят сидящих ближе к Дарио. Казалось, тут все нашего возраста, но их непринужденная манера держаться выдавала их положение. Им наверняка пришлось научиться соответствовать своему статусу ещё в детстве. Бесконечные светские встречи и родительские упрёки давно научили их скрывать прорывающееся ребячество. Иронично, что имея всё, это одна из немногих вещей, которую позволить себе они не могли.

Когда мы подошли к столу достаточно близко, гости всё же соизволили обратить на нас внимание. Но только потому, что Дарио раскинул руки и вскочил, увидев нас:

– Тодди! Рената! Вы пришли! – Он встал со своего места и обошел стол, подходя к нам.

– Боги, Рен… Выглядишь потрясающе!

Оглядев меня с ног до головы, он слегка коснулся моих пальцев и покружил. С нескрываемым восхищением Дарио перевел взгляд на моего спутника, ожидая подтверждения его слов.

Но Тодд лишь натянуто улыбнулся, восприняв комплимент приятеля за формальность. В отличие от меня. Было приятно, и я искренне улыбнулась ему, поблагодарив:

– Спасибо, Дарио.

Улыбаясь в ответ и не отпуская моей руки, он провёл меня к столу, где, как я поняла по расположению мест, сидели его друзья и самые близкие гости. Помогая сесть, он задвинул за мной стул.

Не вникая в разговор за спиной между Дарио и Тоддом, я оглядела сидящих. Если я не ошиблась, их было около десяти. Каждый из гостей был одет с иголочки. В моменте стало стыдно за то, насколько поверхностно я отнеслась к сборам. В любом случае, деньги красят любого – мое платье, купленное пару лет назад в торговом центре, не встанет рядом с пошитым на заказ фраком.

За столом не скучали: гул оживленных разговоров в перемешку со смехом не стихал. Стало немного одиноко – я никого здесь не знала. Опустив взгляд в пустую тарелку, пытаясь сохранить непринужденный вид, внезапно мысли занял родной дом.

Быстро осознав, что это путь в уныние, я решила переключиться на единственное, что все ещё впечатляло: интерьер. Пройдясь по ближайшим стенам, глаза набрели на Тайную вечерю, что одиноко украшала стену.

Я засмотрелась на известный сюжет и услышала женский голос:

– Эй… Эй! – негромко, но настойчиво привлекала мое внимание девушка.

– А? Что… – я обернулась на источник звука.

Напротив, через два сидения, сидела темнокожая девушка в персиковом платье, которое так красиво оттеняло её кожу. Я вспомнила, что Тодд рассказывал о ней. Она училась вместе с Дарио. Высокомерная, наглая и вечно скучающая. Никого не пускающая в свой круг девушка дружила только с ним, что делало их дуэт очень контрастным, почти абсурдным для меня. Закрытая выскочка и её готовый обнять весь мир друг.

Она сощурилась, слегка улыбаясь и спросила:

– Ты подруга Дарио?

Обескураженная её вниманием и не обдумав ответ, я запнулась и выдала:

– Д-да… Можно и так сказать.

– Что на тебе за платье? – она мельком осмотрела меня, нахмурившись.

Мой взгляд опустился вниз в попытке найти ответ на её вопрос. Увидев любимое платье в пол глубокого серого цвета, так удачно подчеркивающее фигуру, я снова посмотрела на неё. Так и не поняв придирки, я почти прошептала:

– А что с ним?

– Не боишься упасть? С таким подолом удобно разве что стоять, – хмыкнула она и заговорила уже тише, загадочнее.

– Меня поймают, – усмехнулась я. И перевела взгляд в сторону Тодда, которого Дарио как раз с энтузиазмом представлял своим друзьям недалеко от нас.

Девушка повторила за мной и посмотрела в их сторону. Оценивающе, не скрывая пристального взгляда, оглядела моего парня.

– А ты уверена, что это те руки, в которых ты хочешь оказаться?

Я перевела взгляд на неё – она спокойно допивала шампанское, будто поднимая бокал за свою же прозорливость. Она будто знала, что права, и мысленно выпила за это. Нахмурившись, я углубилась в вопрос гостьи и снова присмотрелась к Тодду. Он оставил меня одну и у меня сложилось впечатление, что моя новая знакомая не понаслышке знала это чувство.

– Нет, серьёзно. Лучше выкинь его, – произнесла она резко, забирая новый бокал у подошедшего официанта.

Не удостоив меня взглядом, но потеряв всякий интерес, девушка повернулась в противоположную сторону. Вопросов было много, но озадачил меня всего один: что именно она комментировала – платье или Тодда?

Он не был самым заботливым парнем, не всегда показывал это на людях, но я знала, что он хороший. Так что я подумала на первое.

Вернув взгляд в всё еще пустую тарелку, живот предательски заурчал. В попытке отвлечься, я заметила двух мужчин, сидевших неподалеку и прислушалась:

– Надеюсь, эта хоть потеплее будет… А то прошлая как ледышка была.

– Просто ты не умеешь их разогревать… – парень ухмыльнулся и отхлебнул суп.

– Я предпочитаю сырую. Не до конца прожаренную.

Услышав их беседу, я вспомнила, что, кажется, Тодд упоминал этих двоих. Один из них учится на факультете фотографии. Насколько я помню, он также охотится и стреляет. Мне показывали его работы – мрачные и жуткие. Фотографирует добычу, пока та еще жива. Любая живность обречена на предсмертную агонию пока он не получит заветный кадр.

Его друг, более сдержанный и остроумный, учился на юрфаке. Для меня было загадкой, чьи права и законы он собирался защищать. Разве что пошел по стопам семьи – те были адвокатами.

Внезапно, отпивая спиртное, первый из парней посмотрел на меня, заметив мой взгляд и нахально улыбнулся.

– А ты чего, пташка?

Мутные глаза и несвязная речь быстро выдали его – он был пьян.

– Интересно, как быстро ты…

Его друг сидевший рядом, сперва даже не понял, с кем тот разговаривает. Но уловив направление его взгляда, резко ткнул приятеля в бок. Парень скривился, но промолчал, поднимая бокал в мою сторону и криво ухмыльнулся.

Отводя взгляд, мысленно возмутилась их поведению. Липкое внимание. Я не понимала намерений этих гостей – на светскую беседу это не было похоже – стало жутко и неприятно. Глазами выискивая Тодда, мысленно спрашивала: ”Где, черт возьми, тебя носит?”.

Услышав звон стекла, я повернулась – поднимаясь, Дарио постукивал по бокалу, привлекая внимание гостей. Это был приятный, поскольку спасительный звук – двое потеряли ко мне интерес и я выдохнула.

– Дорогие друзья… Спасибо каждому, кто смог приехать. Надеюсь, мы прекрасно проведем эти выходные вдали от конспектов, преподов и надоевших нам лиц… Хотя, одно и то же.

Все засмеялись и неожиданно тихо, ко мне подсел Тодд.

Дарио поднял брови и загадочно улыбнулся, смотря на гостей и продолжил:

– Сейчас нам вынесут то, чего никто из вас прежде не пробовал… Как вы все знаете, моя семья владеет международной сетью по поставке морепродуктов… Сезон хороший, так что в этот раз наши повара приготовили для нас нечто особое. И я, признаюсь честно, слегка помог им в этом деле…

Он подмигнул столу и поднял бокал, закончив тост. Его гости закивали ему в ответ, улыбаясь. Не понимающе оглядев всех, я повторила за гостями и подняла бокал в ответ, выражая благодарность за теплый прием. Всё-таки, Дарио знал как производить впечатление.

Парень кивнул официанту и двери распахнулись – началась сервировка стола. Я сглотнула, желая побыстрее попробовать хвалёное блюдо.

Девушка в персиковом, я так и не узнала её имя, громко спросила:

– Секретный ингредиент как в тот раз? Или более… Редкий?

Указательным пальцем, девушка водила по краю бокала, рисуя круги и всё так же загадочно улыбалась.

Нависнув над столом, опираясь на пальцы, Дарио ответил:

– Для тебя – самый редкий.

И так же улыбнулся ей в ответ. Они напоминали брата и сестру, но было в этой связи что-то… Для меня непонятное.

Минутой позже, Дарио добавил:

– Наслаждайтесь, друзья. После нас ждет замечательный десерт и игры.

Все принялись за еду и наконец, немного сбавив официоз, с другого конца стола донеслось:

– Не жди, что я опять буду с завязанными глазами, извращенец!

Несколько человек засмеялось. Видимо, играли они не впервые.

Дарио парировал:

– Ха-ха… Тогда будешь с закрытым ртом.

Комната залилась смехом и я не стала исключением. Окончательно расслабившись, я приступила к поданному супу. Горячий пар от наваристой жижи бил в нос. В тарелке красовалось разнообразие живности, словно я смотрела в аквариум. Рыба, креветки, мидии, кальмары, и, кажется, гребешки? Поводив ложкой и убедившись в густоте супа, я заметила обилие овощей и специй. Недолго думая, я зачерпнула, то, что увидела и положила в рот. Я прикрыла глаза – соленое и сладкое. Плотный, почти мясной и пряный вкус нежной рыбы.

Это был второй раз, когда я почувствовала себя хорошо в этом доме.

Как самая голодная, я ела слишком быстро. Пришлось тормозить себя, следя за тем, чтобы не обогнать остальных – не хотелось показаться невежливой или чего хуже, хабалистой. Я наблюдала за сидящими – кто как ест и пьет, какие они используют приборы и их последовательность. Всё это было для меня слишком, давило.

Отпив воды, я посмотрела на Тодда. Захотелось упрекнуть его за долгое отсутствие, но горячий ужин всё же остудил мой пыл. Так что я лишь улыбнулась ему и продолжила наслаждаться едой.

Ожидая нотаций, он удивленно посмотрел на меня и вскинул бровь, хитро улыбнувшись:

– Приятного аппетита, милая.

Давно закончив с супом, я перешла на вино, попутно пробуя закуски на столе. Тепло обдало мое тело и настроение поползло вверх. Слегка опьянев, мы с Тоддом что-то обсуждали, совсем как раньше. Это было непринужденно и почти интимно, чего не случалось уже достаточно давно. В этот момент я была самой счастливой.