Тихий прибой
Глава 1: Утро, сотканное из света и песка
Солнце, еще не набравшее полуденной мощи, лилось сквозь щель между шторами, золотой нитью легло на переносицу Эммы. Она зажмурилась, не открывая глаз, пытаясь удержаться в теплом коконе сна, где не было ни бесконечных списков дел, ни назойливого пиканья телефона. Но сон уже отступил, унесенный шумом прибоя – ровным, вечным дыханием моря, доносившимся сюда, в их маленький домик на самой окраине бухты «Ракушка». Этот звук был саундтреком их жизни вот уже пять лет, с тех пор как Макс, ее муж, смог наконец купить эту старую, но прочную рыбацкую хижину с видом на залив.
Рядом посапывал Кирилл, уткнувшись теплым лбом ей в бок. Его пухлая ручонка бессознательно сжимала край ее ночной рубашки. Два года. Всего два года этого теплого, пахнущего молоком и детским кремом комочка, который перевернул их мир с ног на голову, добавив хаоса, усталости и невероятной, щемящей нежности. Эмма осторожно поцеловала макушку сына, вдохнув его особый запах. Счастье. Вот оно, настоящее, осязаемое. Оно лежало рядом, сопя.
За стеной послышался смех – звонкий, беззаботный, как падающие на камень стеклянные шарики. Лена. Их пятилетнее солнышко. Эмма прислушалась. Лена явно что-то увлеченно рассказывала Максу, который, судя по шуму сковороды, готовил завтрак. Его низкий, успокаивающий бас вторил дочкиному щебету, создавая идеальную гармонию утра. Эмма улыбнулась про себя. Макс, этот суровый с виду капитан небольшого траулера «Морская звезда», был самым нежным отцом на свете, когда дело касалось Лены. Он мог часами слушать ее бесконечные истории о русалках, прячущихся в подводных гротах бухты, или помогать строить замки из песка, которые потом так же безжалостно смывало приливом.
Эмма осторожно высвободилась из объятий спящего Кирилла, накинула легкий халат и вышла в крохотную гостиную, служившую и столовой, и игровой. Утро здесь всегда было праздником света. Большое окно, почти панорамное, открывало вид на бирюзовую гладь залива, обрамленную золотыми полумесяцами пляжей. Воздух был чист, прозрачен и солоноват. Лена, уже одетая в любимое желтое платьице с крабиками, сидела на высоком табурете у кухонной стойки и с важным видом размешивала что-то в миске. Макс, в простой футболке и потрепанных джинсах, стоял у плиты, его сильные, покрытые татуировками-оберегами моряков руки ловко переворачивали оладьи.
– Мама! Смотри! – закричала Лена, увидев ее. – Я папе помогаю! Мы делаем оладушки с секретным ингредиентом!
– С секретным? – Эмма подошла, обняла дочь за плечи, поцеловала в макушку, где волосы пахли морем и детским шампунем. – И какой же он?
– Песок! – торжественно объявила Лена. – Немножко волшебного песка с нашего пляжа! Чтобы они были самыми вкусными на свете!
Макс обернулся, его карие глаза, обычно строгие на море, светились теплом и усмешкой. Он подмигнул Эмме.
– Абсолютно верно. Без волшебного песка оладьи – не оладьи. Особенно если песок добыт лично капитаном Леной Петровой у самого края воды на рассвете. – Он ловко снял золотистый оладушек со сковороды и положил на тарелку, которую Лена тут же с энтузиазмом начала украшать ягодами из сада бабушки Ольги. – Как спал наш капитан Кирилл?
– Как сурок, – улыбнулась Эмма, подходя к Максу и нежно касаясь его спины. – Пока его не разбудит аромат папиных волшебных оладий.
Она прильнула к нему на мгновение, чувствуя его тепло, надежность. Макс. Ее камень, ее якорь. Они прошли через многое за десять лет вместе – бедность первых лет, долгие рейсы Макса, ее попытки найти работу в этом маленьком городке, наконец, покупка дома, рождение Лены, потом Кирилла. Жизнь наладилась, обрела ритм, похожий на тот самый прибой – иногда бурный, но чаще ровный, успокаивающий. Макс был стабилен, как скалы у входа в бухту. А она… Она старалась успевать все: быть мамой, женой, а еще – фрилансером. Удаленная работа дизайнером интерьеров спасала – позволяла быть рядом с детьми и вносить свой вклад в семейный бюджет. Хотя иногда… иногда эта «удаленность» превращалась в вечную онлайн-связь, тихое гудение ноутбука на заднем плане жизни.
Завтрак прошел шумно и весело. Лена взахлеб рассказывала о своих планах на день: обязательно построить самый большой замок, найти голубую ракушку для коллекции и, может быть, даже увидеть настоящего дельфина. Кирилл, проснувшийся как раз к столу, стучал ложкой по столу, размазывая пюре по щекам и волосам, чем вызывал новый взрыв смеха у сестры. Макс пил кофе, наблюдая за ними с таким выражением лица, от которого у Эммы сжималось сердце от любви. Он ловил ее взгляд, и в его глазах читалось то же самое: «Вот оно. Наше все».
– Сегодня рейс короткий, – сказал Макс, отодвигая тарелку. – Вернусь к ужину. Свежий улов будет, сделаем уху на костре? – Он обратился к Лене, чьи глаза тут же загорелись.
– Да! Да! С костра! Самой настоящей! – закричала она.
– Только осторожно, – Эмма автоматически поправила дочь. – Море сегодня спокойное?
Макс кивнул, вставая.
– Как зеркало. Штиль полный. Идеально для строительства замков и поиска ракушек. – Он подошел, обнял Эмму, крепко, по-мужски, пахнущий кофе, морем и чем-то своим, необъяснимо родным. – Не перетрудись. И… – он понизил голос, кивнув в сторону ее ноутбука, уже ждущего на диване, – не дай Сергею сожрать тебя целиком. Его «срочные» правки могут подождать до обеда.
Эмма вздохнула.
– Он как назло прислал вчера вечером новый проект. Хочет концепт к завтраку. Говорит, клиент нервничает.
Макс покачал головой, его взгляд стал чуть строже.
– Эм, милая… Помнишь, что мы говорили? Реальный мир важнее. Особенно когда рядом эти двое. – Он указал подбородком на детей. Лена уже натягивала сандалии, а Кирилл пытался слезть со стульчика. – Море, даже спокойное, – не место для рассеянности. Всего на секундочку – а волна, подводное течение, ребенок оступился… – Он не договорил, но в его глазах промелькнула тень того профессионального знания моря, которое знало его коварство. – Просто… будь рядом. Не в телефоне или ноуте, а вот так. – Он мягко коснулся ее виска, затем сердца. – Ладно? Я пошел. Целую.
Его поцелуй был твердым, обещающим возвращение. Эмма проводила его до двери, махала рукой вслед уходящему к причалу крепкому силуэту. Чувство вины кольнуло ее слегка. Макс прав. Она знала это. Но проект Сергея… Это был крупный заказ, хорошие деньги, которые могли пойти на новую коляску для Кирилла или на ту самую поездку в аквапарк, о которой так мечтала Лена. «Успею, – подумала она, глядя, как Лена уже скачет на крыльце, предвкушая пляж. – Всего пару часов утром, пока Кирилл спит после завтрака, а Лена играет рядом. Я буду рядом. Просто параллельно поработаю».
Утро закружилось в водовороте дел: умыть, одеть Кирилла, собрать сумку на пляж – полотенца, крем от солнца, панамки, вода, печенье, любимая машинка-совок Лены, запасные подгузники, влажные салфетки (куда же без них!), ее ноутбук и power bank (на всякий случай). Лена помогала, как могла, то роняя пачку салфеток, то пытаясь запихнуть в сумку все свои сокровища – камешки и ракушки с прошлой прогулки.
– Мам, а мы возьмем Буку? – спросила она, держа потрепанного плюшевого медвежонка.
– Конечно, возьмем, – улыбнулась Эмма. – Бука тоже любит море.
Наконец, они были готовы. Эмма посадила Кирилла в прочную коляску-вездеход, приспособленную для песка, дала Лене в руки ее маленькое ведерко, и маленький караван двинулся вниз по тропинке к их любимому месту – небольшому уединенному пляжику в изгибе бухты, защищенному от ветра скалами. Дорога занимала не больше десяти минут, но для Лены это было целое приключение. Она то бежала вперед, крича: «Я первая!», то останавливалась, чтобы рассмотреть муравья, несущего соломинку в три раза больше себя, то подбирала особенно блестящий камешек для мамы.
Пляж встретил их пустотой и тишиной, нарушаемой только шелестом волн и криками чаек. Было еще рано, основная масса отдыхающих придет позже. Воздух был теплым, пропитанным запахом йода, водорослей и нагретого солнцем песка. Эмма развернула большой зонт, закрепила его глубоко в песке, расстелила плед. Кирилл, освобожденный из коляски, тут же пополз к воде, издавая восторженные крики. Эмма схватила его на лету.
– Ого, капитан Кирилл! Не так быстро! Море подождет!
Она расстелила под зонтом пеленку, положила сына, дала ему резиновые игрушки для купания. Он тут же увлекся, пытаясь откусить голову желтому утенку. Лена, скинув сандалии, уже стояла у самой кромки воды, где волны ласково лизали песок, оставляя кружевную пену. Вода здесь была удивительно прозрачной и теплой, а дно – пологим и песчаным на добрых двадцать метров. Идеально для детей. Макс тысячу раз был прав, выбирая это место для жизни.
– Мама, смотри! Море сегодня как суп! – закричала Лена, осторожно заходя по щиколотку в воду.
– Суп? – рассмеялась Эмма. – Какой же? Уха?
– Нет! Молочный! С сахаром! – Лена брызнулась, прыгая на маленьких волнах. Ее смех смешивался с криками чаек.
Эмма устроилась на краю пледа, спиной к зонту, чтобы видеть и Лену у воды, и Кирилла рядом. Она достала ноутбук, поставила его на колени. «Всего на часок, – подумала она, включая его. – Пока Кирилл играет здесь, а Лена плещется там, где мелко. Я буду тут же. Просто посмотрю, что там прислал Сергей». Батарея была почти полной, Wi-Fi ловил с трудом, но несколько делений на значке все же было. Эмма открыла почту. Там уже красовалось новое письмо от Сергея: «Эмма, привет! Клиент внезапно передумал насчет цветовой гаммы для гостиной. Прислал ссылки на какие-то немыслимые интерьеры. Срочно посмотри, вложил скриншоты. Нужно срочно переработать концепт под его новые “хотелки”, иначе контракт под угрозой. Жду твоих идей к 12:00!»
Эмма застонала про себя. Опять. Вечный цейтнот. Вечные «срочно». Она открыла вложение. Яркие, кричащие скриншоты интерьеров в стиле «богемный шик», которые абсолютно не сочетались с изначальным сдержанным скандинавским стилем, который они утверждали. Клиент явно насмотрелся модных журналов. «Ну что ж… – вздохнула Эмма. – Придется как-то совмещать несовместимое». Она запустила графический редактор, открыла файл с первоначальным дизайном. Мысли начали крутиться вокруг оттенков терракоты, текстуры ротанга и того, как впихнуть витражное панно в минималистичную гостиную.
Первые минуты она работала, периодически поднимая голову. Кирилл усердно лупил утенка по голове пластиковой лопаткой и что-то самозабвенно лопотал. Лена, по колено в воде, строила что-то из мокрого песка, ее желтое платьице намокло снизу. Все было спокойно, идиллично. Море действительно было как парное молоко, гладкое и ласковое. Чайки плавно парили над водой. Эмма углубилась в подбор цветов, пытаясь смягчить буйство клиентских предпочтений. Она нашла несколько интересных референсов, скопировала ссылки, начала делать пометки в файле.
«Мама! Смотри, какая ракушка!» – донесся голос Лены. Эмма машинально подняла голову, увидела дочь, стоящую чуть дальше в воде, но все еще на мелководье, показывающую что-то в ладошке. «Красивая, солнышко!» – крикнула Эмма в ответ и опустила взгляд на экран, где всплыло новое сообщение в мессенджере. Это был Сергей: «Эм, ты смотрела? Что думаешь? Клиент уже стучит в личку!»
Эмма быстро набрала: «Смотрю, Серж. Клиент, конечно, дал… Сложно будет, но попробуем найти компромисс. Дай минут 15, скину первые наброски». Она нажала «отправить». Взглянула на Кирилла – он теперь пытался засунуть песок в ведерко. Лена… Лена была на том же месте, копошилась у своей песочной постройки. Все в порядке.
Эмма снова погрузилась в работу. Она открыла Pinterest, начала искать вдохновение, сравнивать оттенки. Нашла потрясающую люстру из ротанга, которая могла бы стать компромиссным акцентом. Сохранила картинку. Переключилась обратно в редактор. Начала набрасывать эскиз. Мысли текли быстро, решение начало вырисовываться. Она увлеклась. Экран ноутбука поглощал ее внимание. Мир сузился до пикселей и цветовых палитр. Шум прибоя стал фоновым белым шумом.
Пииик! Звук нового сообщения заставил ее вздрогнуть. Сергей: «Эм, ну как там? Очень жду! Предлагаю вот такой вариант расстановки мебели вокруг этого их дурацкого панно, смотри вложение».
Эмма открыла файл. Его набросок был… спорным. «Нет, Серж, – подумала она. – Так еще хуже. Надо по-другому». Она взяла графический планшет, начала быстро рисовать поверх его эскиза, объясняя свои мысли в чате. «Вот, смотри, если мы сдвинем диван сюда, а панно повесим не по центру, а как акцент на этой стене… Тогда останется место для…»
Она писала, рисовала, полностью сосредоточившись. Пальцы быстро стучали по клавиатуре, стилус скользил по планшету. Время сжалось. Проблема требовала решения сейчас, и Эмма, как всегда, погружалась в нее с головой, забывая обо всем. Это был ее режим многозадачности: дети рядом, но работа требует концентрации. «Я же контролирую ситуацию, – мелькнула мысль где-то на задворках сознания. – Лена там, Кирилл тут. Все в поле зрения». Она неосознанно прикусила нижнюю губу, рисуя стрелки перемещения мебели. Сергей ответил: «Интересно! Но клиент хочет именно по центру…»
Визг! Пронзительный, короткий, оборвавшийся. Кирилл? Эмма резко подняла голову. Кирилл сидел на пеленке, мирно грыз прорезыватель. Это не он. Что тогда? Она посмотрела туда, где только что была Лена.
Пляж у кромки воды был пуст. Там, где минуту назад копошилась ее дочь в желтом платье, теперь были только следы маленьких ножек на мокром песке, смываемые следующей волной, и полузаконченная песочная башня. Желтое пятно платья не виднелось ни на песке, ни в прозрачной воде на мелководье.
– Лена? – тихо позвала Эмма. Голос не слушался. В груди что-то холодное и тяжелое сжалось в комок. – Лена! – крикнула она громче, вскакивая на ноги. Ноутбук с глухим стуком упал на песок.
Тишина. Только вечный шелест прибоя и крик чайки где-то высоко в небе. Море, гладкое и безмятежное, плескалось у ног. Желтое платье исчезло. Будто его и не было.
Эмма замерла на мгновение, охваченная леденящим ужасом. Потом бросилась к воде.
Глава 2: Паника и бездна
Звук падающего ноутбука – глухой, приглушенный песком удар – прозвучал для Эммы как гром среди ясного неба, хотя на самом деле его почти заглушил нарастающий гул в ее собственных ушах. Кровь отхлынула от лица, оставив ледяное онемение. Ноги, казалось, вросли в песок, но мозг, перемкнутый животным ужасом, послал резкий, неконтролируемый импульс: Беги!
– Лена! – ее крик сорвался хрипло, не своим голосом, едва различимым над шелестом волн. – ЛЕНОЧКА! ОТЗОВИСЬ!
Она рванула вперед, спотыкаясь по мокрому песку. Пятки проваливались, замедляя бег, но адреналин гнал ее к тому месту, где секунду назад играла дочь. Только следы. Маленькие, четкие отпечатки босых ножек, уходящие в воду и теряющиеся там, где волна набегала и отступала. И полуразрушенная песочная башня – жалкий памятник внезапно оборвавшемуся детству.
– Лена! Солнышко! Мама здесь! – Эмма забежала в воду, не обращая внимания на намокшие края шорт. Холодная вода обожгла кожу, но она этого не чувствовала. Глаза метались по глади залива – бирюзовой, обманчиво спокойной. Ни желтого пятна платья, ни темной головки. Только чайки, бесстрастно парящие в вышине. – ГДЕ ТЫ?! ЛЕНААА!
Ее крик, на этот раз полный нечеловеческого отчаяния, разорвал утреннюю идиллию бухты. Кирилл, до этого мирно возившийся с игрушками под зонтом, вздрогнул всем телом. Его личико сморщилось, губы задрожали, и через секунду тишину заполнил его пронзительный, испуганный плач. Этот звук, такой знакомый и обычно вызывающий у Эммы мгновенную реакцию, сейчас едва долетел до ее сознания, тонущего в панике. Она стояла по колено в воде, бешено озираясь, пытаясь пронзить взглядом прозрачную толщу, высмотреть хоть тень, хоть движение под водой. Ничего. Пустота. Бездонная, ужасающая пустота.
– Лена! Пожалуйста! – Голос Эммы срывался на визг. Она сделала еще несколько шагов вглубь, вода дошла до бедер. «Мелко, здесь мелко! Она не могла… не могла утонуть тут! Может, убежала? За скалы?» Мысли путались, скакали, пытаясь найти хоть какое-то логичное, не катастрофическое объяснение. Она повернулась, выбежала на берег, побежала вдоль кромки воды вправо, туда, где скалы образовывали небольшой грот. – Лена! Играешь в прятки? Мама сдается! Выходи!
Только эхо ее собственного крика, отраженное скалами, и навязчивый, все усиливающийся плач Кирилла. Эмма заглянула за валуны – пусто. Рванула влево, вдоль берега, туда, где пляж переходил в галечную отмель. Бежала, спотыкаясь, песок летел из-под ног. Глаза выхватывали каждую тень, каждую водоросль, выброшенную волной. Ничего похожего на маленькую девочку в желтом платье.
– Вы что-то потеряли? – раздался мужской голос сзади.
Эмма резко обернулась. К ней подходила пара средних лет – мужчина в шортах и панаме, женщина в сарафане, с недоуменными лицами. Они отдыхали чуть дальше по пляжу, их Эмма замечала краем глаза, когда раскладывала плед.
– Дочь! – выдохнула Эмма, задыхаясь. Слезы наконец хлынули из глаз, смешиваясь с морской солью на щеках. – Моя дочь! Пяти лет! В желтом платье! Она была здесь, у воды… Я отвернулась на минуту… а ее нет! Исчезла!
Женщина ахнула, поднеся руку ко рту. Мужчина нахмурился, его взгляд скользнул по пустому пляжу, по плачущему под зонтом малышу, по валяющемуся на песке ноутбуку.
– Играла здесь? – он показал на место у кромки воды, где были следы.
– Да! Да! Она строила замок! Я сидела там! – Эмма ткнула пальцем в сторону зонта. – Я… работала… всего пару минут… – Ее голос дрожал, предательски выдавая вину, которая уже клокотала внутри, как раскаленная лава. – Помогите! Пожалуйста! Ищите! Может, она убежала? Спряталась?
– Конечно, конечно! – женщина поспешила к Кириллу, пытаясь успокоить ревущего малыша. – Шшш, солнышко, не плачь. – Она взяла его на руки, но Кирилл, испуганный чужим запахом и обстановкой, заорал еще громче.
Мужчина уже осматривал берег, заглядывал за камни, поднимался на невысокий уступ скалы, чтобы окинуть взглядом окрестности.
– Лена! Девочка! Откликнись! – кричал он громко, разборчиво.
К его крику присоединились еще несколько отдыхающих, которых привлекли вопли Эммы и плач ребенка. Возник маленький хаотичный отряд: кто-то побежал вдоль берега в противоположную сторону, кто-то полез на скалы, кто-то стоял в растерянности, озираясь. Эмма металась между ними, как подстреленная птица.
– Вызовите спасателей! Полицию! – закричала она, вдруг осознав, что время утекает как песок сквозь пальцы. Каждая секунда молчания моря была пыткой. – Пожалуйста! У меня нет телефона! Он в сумке! – Она кинулась к пледу, к зонту, где в панике вывалила содержимое сумки. Влажные салфетки, панамки, пачка печенья, бутылка воды… Телефон! Она схватила его, пальцы дрожали так, что она едва смогла разблокировать экран. Первая мысль – Макс. Нужно позвонить Максу. Ему. Только ему. Он должен знать. Он должен быть здесь. Он знает море. Он найдет.
Она тыкала в иконку вызова, промахиваясь. Наконец, соединение. Гудки. Каждый гудок отдавался в виске пульсирующей болью. «Возьми трубку, Макс, возьми, пожалуйста…»
– Алло? Эм? – Его голос, обычный, спокойный, рабочий, прозвучал как удар ножом в сердце. Он еще не знал. Его мир еще цел.
– Макс… – имя сорвалось с губ хрипом. Слезы душили. – Макс… Лена… – Она не могла выговорить.
– Эмма? Что случилось? Ты плачешь? – Его тон мгновенно сменился на тревожный. – Кирилл? С ним все в порядке?
– Кирилл… тут… – она посмотрела на сына, которого качала на руках женщина в сарафане. Он ревел, захлебываясь. – Но… Лена… Макс… Она исчезла! На пляже! Я отвернулась… всего на минуту… а ее нет! Мы ищем… Нигде! – Она выпалила это одним духом, боясь, что голос предательски сорвется снова.
На том конце провода повисла мертвая тишина. Такая густая, что Эмме показалось, связь прервалась.
– Макс? Ты меня слышишь?
– Где? – Голос Макса был чужим. Плоским. Металлическим. – Где именно?
– На нашем пляже! У «Ракушки»! У воды! Она строила замок… Я сидела рядом… работала… – Вина снова прорвалась наружу. – Макс, пожалуйста, приезжай! Сейчас же! Я боюсь… – Ее голос снова превратился в всхлип.
– Спасателей вызвала? – спросил он резко, без тени сочувствия.
– Нет… еще нет… Люди помогают искать… Я сейчас…
– ВЫЗЫВАЙ! СЕЙЧАС ЖЕ! – Его крик ударил по уху. Эмма вздрогнула. – Я еду. – Связь оборвалась.
Эмма стояла, сжимая телефон в белых от напряжения пальцах. Его крик все еще звенел в ушах. Он не сказал «Я скоро приеду», не сказал «Держись». Он крикнул. И бросил трубку. Этот ледяной ужас в его голосе… Он уже знал. Знает море. Знает, что «исчезнуть» у кромки воды в штиль – это не убежать и спрятаться.
Руки тряслись так, что она едва набрала номер экстренной службы. Голос диспетчера, спокойный, профессиональный, задавал вопросы: адрес, что случилось, описание ребенка, во что одета, когда видели в последний раз. Эмма отвечала, запинаясь, путаясь в словах, чувствуя, как каждый ответ – это гвоздь в крышку гроба ее спокойной жизни. «Пять лет… Желтое платье с крабиками… Блондинка… Последний раз видела минут десять назад… играла у воды… на мелководье…» Фраза «Я отвернулась» застряла в горле. Она сказала: «Я была рядом, но отвлеклась на минуту». Ложь во спасение? Нет. Трусость. Страх услышать осуждение даже в голосе незнакомого диспетчера.
Пока она говорила, на пляж прибежали еще люди. Соседи? Отдыхающие из других бухт? Эмма не разбирала лиц. Кто-то подошел к Кириллу, женщина в сарафане что-то объясняла, передавая его. Мужчина в панаме организовал людей прочесать прибрежные кусты дальше по берегу. Кто-то пытался успокоить Эмму, тронул ее за плечо. Она вздрогнула и отшатнулась, как от ожога. Ее тронули. А Лену… Где Лена? Что с ней? Холодная дрожь пробежала по спине. Ее начало тошнить. Она отвернулась, сглотнув ком в горле.
Вдалеке послышался вой сирены. Сначала один, потом другой. Быстро приближаясь. Спасатели. Или полиция. Надежда, острая и болезненная, кольнула Эмму в грудь. Они профессионалы. Они найдут. Может, она просто ушла далеко? Засмотрелась на что-то? Может, ее кто-то… Нет! Невозможно! Здесь тихо, все друг друга знают… Но мысль о похищении, дикая, параноидальная, мелькнула и поселила новый слой ужаса.
Первой подъехала машина спасателей – белая с оранжевыми полосами. Из нее выскочили двое мужчин в яркой форме, с профессионально-сосредоточенными лицами. Они быстро оценили обстановку: плачущая женщина (Эмма), люди, бестолково мечущиеся по пляжу, ребенок на руках у незнакомки.
– Где пропала девочка? – спросил старший, подходя к Эмме. Его взгляд был острым, проницательным.
– Там! – Эмма указала дрожащим пальцем на злополучное место у кромки воды. – Она играла… строили замок… Я сидела вот там… – Она показала на плед. – Отвлеклась… на работу… на минуту! – Она не смогла сдержать слез. – А когда подняла голову… ее не было!
Спасатель кивнул, не выражая ни осуждения, ни сочувствия. Дело. Работа.
– Описание? Возраст? Во что одета?