Эн. В поисках таланта

Глава 1

Яркие краски. В какую бы сторону не повернуться, куда бы не посмотреть, даже если закрыть глаза и вовсе не видеть ничего вокруг – все одно: мир блестит, искрится и переливается всеми цветами бытия. Бирюза, зелень, коралл, солнце. И так для всех, живущих в Верхнем мире. Кроме нее.

Да уж, везение это или проклятие какое. С одной стороны и прекрасно с каждым новым днём переставать различать всю эту приторную оттеночность чудесного. Серое да серое. Серое там, серое тут. Но всё же тяжело переносить жалостливые взгляды буквально каждого и всякого, от которых не скрыться, не спрятаться. Представьте себе, во всем добропорядочном и добросердечном Верхнем мире как будто бы остался один единственный крошечный, голодный и облезлый котёнок. И это несчастное во всех смыслах существо – вы. Совершенно естественно первейший долг и обязанность любого от самого последнего фермера до самого первого князя – это проявить заботу и облагодетельствовать во чтобы то ни стало. Поднимаешься ли ты просто по ступеням вверх, улепётываешь, то есть летишь ли ты на необитаемый остров, между прочим, свой собственный и никому не видимый, дожидаешься ли окончания трапезы, то есть обедаешь в кругу семьи – найдется как минимум пять добрейших и милейших душ, которые помогут, поддержат, понесут, подадут. Была бы их воля и ложку в руки взять не позволили бы. Сами кормили и поили. Они же кто? Маги, все до единого! Даже их домашние питомцы и те магически одаренные. А она? Ни крошечки, вот ни грамулечки магической искорочки. Абсолютно и теперь уже, с наступившим и так всеми долгожданным совершеннолетием, предельно точно. Унизительно!

С досады она подбросила в воздух должно быть сиреневый плоский камешек, раньше по крайней мере большая часть камней на любимом месте в этой части берега были именно такого цвета. Мягко отпружинив, камень несколько раз отскочил от невидимого силового поля, окружающего остров, и медленно притянулся обратно к берегу. Вот так тут всё. В Верхнем мире каждая мелочь привязана к общему. Легенды рассказывают, что когда-то не было ни Верхнего, ни Нижнего миров. Всё было единым целым. Но однажды безумие и жестокость черными змеями расползлись по миру, отравляя светлые души и превращая в камень их сердца. Что стало причиной этого, уж никто и не ведает. Магический дар, служивший во благо, становился смертоносным оружием. Мир пал и раскололся на части. Огромные острова отделились от остальной части земли и поднялись в воздух выше облаков. Замерли, связанные магическими цепями с самым большим центральным островом, ставшим Сердцем Верхнего мира, городом-столицей княжества. Спустя столетия окончательно сформировалось незримое силовое поле вокруг всех и каждого острова. И ни один камень, и ни один лист с дерева, ни одна песчинка с тех пор не покидали новые земли. Выросли города, выросли новые поколения. И историю раскола, а вместе с ней и память о Нижнем мире, поглотило время и библиотеки.

Самыми полными библиотеками владели академии, бережно храня бесценные знания, но то, что касалось начала времён и Нижнего мира, мало кого интересовало. Береглось, конечно, тоже, и где-то занимало свое местечко, но подальше, чтобы не мешалось. Поэтому спроси, что осталось от прежнего мира и его жителей? И услышишь в ответ байки и страшилки, одну краше другой. Говорят, что жители Нижнего мира превратились в чудовищных монстров и растерзали друг друга, и сам мир – это огромное пепелище с глубокими необъятными оврагами. А кто-то сказывал, что может в таких условиях и сохранилась жизнь, но истощенная, без магии, она скорее всего сурова и безрадостна. Безобразные люди, постоянно воюющие за кусок хлеба. И только в одном, практически истлевшем от времени свитке помимо историй о едином мире робко повествуется об древнем источнике истинной магической искры, что наделил прародителей даром, и каждый маг, взрастив в себе магический дар, получил свой особенный талант.

Пощадило ли время источник? Ответа найти не удалось. Да и зачем? Каждый ребенок Верхнего мира несёт в себе искру, свидетельством которой является денотат на его руке, знак своего одного или нескольких талантов. Поначалу бледный, едва различимый. Обучение в академии общим наукам и знаниям, а также управлению своим даром заканчивается в день совершеннолетия, когда в зале Талантов все проходят посвящение, и денотат окрашивается в яркий цвет. Относительно данного при рождении до момента посвящения денотат может полностью измениться: усложниться рисунок, оттенок цвета, – но при этом его суть сохранится прежней.

Девушка провела ладонью по своему запястью. Ни одного пятнышка, даже намека на него нет. Девственно-чистая кожа. Ее рождение стало потрясением для всех, наверное, с времен самого раскола. Денотата нет, таланта не будет. Пустое дитя за все поколения. Ладно бы, просто пустышка. Но в библиотеке сумели отыскать рукопись какого-то несчастного, в самых нерадостных красках описывающего его короткую жизнь. Родился с денотатом, но за какие-то пару месяцев знак бесследно стерся с руки, мир вокруг начал обесцвечиваться, глаза перестали различать цвета. И чьей-то нетвердой рукой на самой последней странице было приписано о смерти автора рукописи спустя год после совершеннолетия. Истлел без магии. И вот после этой находки, и началась история с единственным в Верхнем мире облезлым котенком, чуть ли без лап, которого все видели в Эн.

Учится в академии магии уже не имело смысла, но двери библиотек для нее всегда были открыты. Даже самые древние рукописи, даже самые тайные знания. Нет опасности в чтении, если не можешь применить ничего из изученного, да и не успеешь, судя по всему.

Однако, не все так плохо. Кроме жалкого бессмысленного существования у нее были никем не ведомая, не обозначенная денотатом, способность ничего не забывать и твердое намерение заявиться в Нижний мир, чтобы отыскать древний источник, разжигающий искру в человеке. Терять-то вроде бы уже нечего, год остался до "истлел без магии".

Поэтому забрасываем последний будем считать сиреневый камешек (красиво всё-таки, хорошее воспоминание получится), рисуем хоть какой-нибудь денотат, на случай если в Нижнем мире, все же живут тоже маги, ведь источник остался у них, придумываем как преодолеть силовое поле островов Верхнего мира и отправляемся в путь, чтобы стать той, кто будет сама вершить свою судьбу.

Глава 2

Удивительная вещь! Когда сердце и душа приняли решение, то есть где-то внутри пройдена грань последних сомнений, даже может быть и не пройдена – проигнорирована, заглушена логическими доводами и разъяснениями, сомнения и тревоги затуманены сложными вычислительными цепочками, да и просто небрежно задвинуты в дальние уголки сознания – становится легче. Тут уж и подсознание начинает играть по своим правилам, подкидывая ощущения спокойствия, правильности, новые идеи и новые аргументы "за". Хотя ничто и никто не подтверждает абсолютную верность выбора, не дает стопроцентной гарантии. Но тем не менее уже хорошо, внутренние разногласия, конечно, никуда не делись, но мозг активно подает информацию, как и где действовать, что предпринять, вариации решения любых проблем и трудностей.

Это как испытания в Сухих Топях. Есть в Верхнем мире такой небольшой остров. Красивый, залитый солнцем, от края до края раскинувшееся зеленое поле с нередкими желтыми, красными, синими цветами среди невысокой изумрудной растительности. Однако, стоит ли говорить, что есть всего два участка твердой земли на всем острове, внешне никак не различимых от прочих частей опасного луга, остальное – топи. Болотца темной и мутной воды, с неизбежностью утягивающие в свои владения любое живое существо, попадающее в сети живописной иллюзии.

Особенно активных студентов Академий (когда с ними совсем сладу нет) отправляют на выездное занятие в Топи. Высаживают группу самодовольных учеников, под присмотром наставников разумеется, на ту самую твердь земли, а вот вторую твердь попробуй найти и дойти до нее. С помощью таланта, знаний и опыта. Можно и не идти, тоже своеобразное преодоление себя. Но вот, наблюдая за теми, кто делает шаг вперёд, невольно испытываешь восторг, насколько настороженный, где-то даже испуганный взгляд вдруг в один миг преображается, становится твердым, внимательным, цепким, плечи гордо расправляются, позвоночник, что металлический стержень, выпрямляется, прибавляя несколько сантиметров в росте. Чуть больше воображения и заметишь в глазах, как уже и местность, вокруг лежащая, разложена по атомам, вероятности просчитаны на несколько десятков действий вперёд, все собственные способности, и дополнительные за счёт других членов команды, выстроены в ряд в порядке очереди для использования.

И этот "заряженный" целью человек шагает. Безусловно, прямо в болотную муть, прикрытую чудесным травяным ковром. Испаряются ли сомнения в решении в этот момент? Наверное, нет. Но какой от них прок, раз уж по щиколотку в воде. Только дальше двигаться.

При всех имеющихся вводных данных, отказываться от путешествия в Нижний мир с каждым новым витком рассуждения становилось бессмысленным. Эн это прекрасно понимала. А дальше уже побежала цепочка событий и приготовлений, которые никак не могли возвратить ее к обратному пути.

Из намеченного в первую очередь стало, как это не странно звучит, взять себе новое имя. Особенность рода, гордо именуемая традицией и крепкими семейными ценностями: давать детям составные, сложенные из имён славных предков, имена, видя в том достоинство и почитание, а также пытаясь воссоздать в чадах сильные черты характера, возможно и отражение славных подвигов предшественников. Второй вариант – "значащие" имена, как символ чего-то невероятного, произошедшего в момент чуда явления маленького человека миру. В итоге имя выходило в большинстве случаев уникальное, единственное в княжестве, что уж говорить про семью. Когда родилась матушка Эн, на небе заметили лунную радугу, предвещающую счастье, и назвали малышку Селиньеной, сиянием луны.

Что касается самой Эн, то родители приняли за основу первый вариант имяпроизводства, то есть сложили вместе имя прапра и ещё раз пра бабушки и ещё тётушки в какой-то там витиеватой линии родства (кстати, указанные имена тоже в себе кое-какие пра-пра включали), и вот! Готово имя. Страшно… длинное и страшно непроизносимое. Но традиции они такие. Надо уважать.

Родители, да и остальные, в будние дни и приватных беседах обращались друг к другу, конечно, краткими именами. В случае с Эн оно звучало как Мираданиэнн. И Эн – это, в общем-то, просто две буквы, где-то из середины полного имени.

А собственно, что там придумывать. Пусть Эн и остаётся, коротко, но загадочно.

Так, дальше. Она достала из ящика отцовского стола магический грифель. Перо, упакованное в толстенный корпус из сверкающей стали, зауженный снизу и сверху, покрытый тонкими линиями изящного узора с драгоценными камнями. Грифель использовался исключительно для скрепления наиболее важных документов, начертанное им является само по себе нерушимой печатью, но главное, в том, что задумала девушка, это несмываемое и нестираемое ничем долголетие такой надписи.

Размышления были недолгими, ограниченные совестью, рассуждающей о том, как это, наверное, нехорошо пробираться вот так среди белого дня в кабинет, да и ещё дотрагиваться, и, о, ужас, брать в руки, святая святых, магический грифель. Ладно бы ночью.

Штрих один, штрих второй, завитушечка, ещё вот сюда полосочку. Готово! На запястье левой руки слегка подсвечивался антрацитовым блеском символ. Денотат в виде стрелы, разбивающей в пыль камень. Как-то все вышло в одно мгновение. Странно все это, должен быть глубинный смысл, отражение таланта в знаке, но здесь же, рисунок сам собой вспыхнул в голове и тут же воплотился в графике на коже запястья.

Фух, можно собираться в путь. Но прежде… Семья. Хотелось бы попрощаться, ненавязчиво, словно перышком пройтись в их сердце, оставив слова признательности, любви, благодарности за каждое их ласковое слово и прикосновение.

Эн знала, что с момента ее рождения, вернее, с той самой секунды, когда обнаружилось отсутствие денотата, и уж тем более рьяно, когда нашлась рукопись похожего случая, отец и брат не прекращая изыскивают способы, снадобья, магические ритуалы – любой полунамек, давший бы повод надеяться, уладить, убрать малейшую опасность.

Каждый раз покидая столовую, Эн не столько видела, сколько всеми клетками души чувствовала матушкин горестный взгляд, в котором плескалась смесь из надежды, отчаяния и бессилия. Чувствовала, как отец в безмолвной поддержке сжимал руку супруге. Брат коротко выдыхал злость, а его жена лишь ниже опускала голову, быстро смаргивая такие несвоевременные слезы.

Ее побег, чем по факту и будет являться тайное исчезновение из дома, станет для них всех тяжёлым ударом. Сердце давило от одной мысли об этом. Единственная тревога, которую не получалось оттенить никакой светлой мыслью.

– Дорогая, ты сегодня задумчива. Что-то случилось? – Селиньена тревожно вглядывалась в лицо дочери. И вместе с ней ещё три пары глаз.

Эн обвела взглядом присутствующих на семейном обеде по старшинству: отец, матушка, брат и его жена. Совесть и долг требовали сознаться во всем, даже в том, что до обеда перехватила пару апельсиновых маффинов. Но вот не примут, как есть не примут, ее решение. Отца ещё можно склонить на свою сторону: не бояться трудностей, ставить цели и добиваться их, наша жизнь в наших руках, понять друг друга как воин воина. Последний аргумент, конечно, слабоват, но главное уверенный тон. А вот остальные…

– Да что может случиться? – тактика вопрос на вопрос, но совесть начинает сигнализировать о переходе в зону "вот это уже наглость".

– О, да, совсем ничего, – брат сложил руки на груди и откинулся на спинку стула, всем своим видом показывая, что ждёт объяснений чему-то. – Кроме, ну крайне незначительной детали: ваша дорогая девочка что-то задумала. Не забывай, кто сидит напротив тебя.

И он многозначительно постучал указательным пальцем по своему запястью. Совесть? Какая может быть совесть в семье, где каждый второй судья, различающий намерения. И ложь. Конечно, были бы они теми, кем являются, не имея особенных талантов.

– Итааак, – предложил он начало исповеди.

– Итак, я недавно обнаружила в библиотеке интересный сборник о… разных достопримечательностях. Собираюсь попутешествовать. Съезжу на…дальние острова, – Нижний мир, можно сказать, тоже остров в каком-то смысле и самый что ни на есть дальний. – Поброжу по окрестностям, понаблюдаю как люди живут.

Все моментально отложили приборы, а отец пошел дальше этого: скрестил пальцы над столом. Это означало многое, но принципиально одно. Придется бежать. Вещи на первое время, записка, угнать Колибри.

– Я против, – брат придвинулся ближе, практически нависая над столом. – Все книги в библиотеках закончились, или кто-то на твоём острове поселился? Тебе не нужно ничего доказывать, оставь эти попытки найти себе дело. Ты такая какая есть. Да, без денотата. Считай, это и есть твой талант.

Мистер Категоричность, даром что судья. Отец лёгким взмахом руки остановил назревающий конфликт за столом, не любил он этого в семье.

– Дорогая, – обратился он к дочери, – мы не ограничиваем тебя в твоих желаниях. Путешествия по княжеству с соответствующим сопровождением – достойное занятие. Я был бы рад, если тебе удастся выполнить при этом небольшое поручение. Маршрут поездки к концу недели, думаю, будет готов. Я тебе скажу об этом.

Да что же это такое! Нет, воин воина не услышит. Соглашаемся, чтобы не считали намерения, и в путь.

– Хорошо, отец.

Матушка заметно выдохнула и взялась снова за приборы. Жена брата коротко бросила взгляд на супруга, принял ли он ответ сестры. Брат же удивлённо приподнял бровь, не ожидая такой быстрой сдачи позиций, практически без боя, прищурился, определяя подвох. Но честное-честное лицо Эн ничего не выражало, кроме того, что ей хотелось бы показать. Согласилась, но не с тем, что решил отец, а со своим планом.

Запрыгнуть в Колибри с вещами и вперёд. То есть, вниз.

Но вещи сразу после обеда собирать не стала. Таланта у Эн нет, нарисованный от руки денотат, который, к слову, за длинными рукавами никто не разглядел, дар не добавлял. Однако, зная семью, стоит ожидать паломничество.

– Можно? – коротко постучав в приоткрытую дверь, вошёл в комнату брат. Эн вздохнула, будет непросто.

– Да, проходи.

Брат разместился в кресле, внимательно пробежавшись по обстановке комнаты. Увиденное, видимо, успокоило его, тон голоса стал мягче.

– Сестрёнка, я хотел извиниться, если мои слова за обедом тебя обидели.

– Ты сам знаешь, что это не так.

– Хм, да, я действительно не чувствую, чтобы от тебя исходила какая-то досада, но грусть есть. С твоим согласием что-то не так.

– Поэтому ты пришел проверить.

– Поговорить, – с нажимом поправил он. – Пойми, для нас ты есть и будешь самым дорогим человеком, не имеет значения наличие дара. Мы семья. Вот, что важно.

– Ты лукавишь, – перебила она. – Имеет значение. А именно почему-то даёт вам абсолютное, неограниченное ничем право решать всё за меня.

О своей осведомленности в архивных поисках Эн не стала добавлять. Она и так не учитывает чувства брата, ранит словами, чего бы ей как раз не хотелось. Не сегодня.

– Это не право, а обязанность. И она называется забота. Просто не ворчи и не отбирай у нас нашу работу. Через месяц будут гонки на скоростных Колибри, хочешь посмотреть с нами?

– А поучаствовать? – хитро прищурилась Эн.

– Точно нет, – жёстко припечатал брат.

– А, забота. Я подумаю.

Эн пожалела, что не сдержала ехидного замечания. Почти же удалось им сгладить разговор. А так, остался осадок, чувство недосказанности, чего-то скрытого. Между ними, даже не смотря на разницу в десять лет, были всегда честные, открытые дружеские отношения, с поправкой на тотальную опеку. Покидать дом с этим свербящим чувством было неприятно. Оно как капля яда отравляло, заставляло сожалеть, сомневаться. Знала бы, что эти мгновения, когда можно сказать друг другу, улыбнуться, дотронуться, последние на долгое время, не была бы такой резкой и язвительной.

Следующей была матушка.

– Милая, как ты себя чувствуешь? Все хорошо? – и этот тревожный взгляд любимых глаз после беседы с братом разрывал сердце. Ладно, думала Эн, вернусь, будет вам самая талантливая дочь, гордость семьи, а не это вот, несчастное существо, требующее заботы и внимания. Не хуже сына.

– Все хорошо, матушка.

И всё же не удержалась и крепко обняла ее. Затем заглянула жена брата и отец. Их визиты были короткими, проверяющими, на месте ли неугомонное дитя.

На написании записки обнаружилась резкая нехватка моральных сил. Поэтому вышла она сухой, больше походящей на отчёт: все равно отправляюсь в путь, искать не имеет смысла, вернусь сама. Точка. Кажется, неплохо для дочери воина. Эн вздохнула, подхватила небольшую дорожную сумку и, стараясь не привлекать лишнего внимания, добралась до своего Колибри.

Теперь точно всё. Осталось дело техники. Нужно ли оглянуться назад, когда предстоит скорее всего трудный и долгий путь впереди? Нужно ли запомнить этот момент расставания и тревоги? Уж лучше сохранить в памяти, чем жалеть об упущенном, неизвестно ещё чем эта история закончится. Эн обернулась, намеренно медленно, словно на фотографический снимок запечатляя каждую деталь. Да, серый, тёмно-серый, светло-серый, но все же. Дорожка к ангару и взлетной площадке, терраса, южное крыло дома, остальная часть едва различима за садом. Эн в эту минуту показалось, что она стоит не на площадке для взлета Колибри, а перед дверью в спокойный и уютный, наполненный теплом, мир и сама лично закрывает ее, отрезая и обрывая нити, связывающие ее прошлое-я и будущее-я. Если, вообще говоря, оно будет.

Решительно разогнав все сомнения, она запрыгнула в Колибри. Дверь с тихим щелчком захлопнулась.

Глава 3

Между островами Верхнего мира жители перемещались как правило на небольших, но изящных Колибри. Кресло пилота, панель управления и одно-два пассажирских кресла. Управлять таким средством передвижения могли даже дети. Всего лишь требуется указать точки маршрута и удобно устроиться в кресле. На время полета двери блокировались без возможности покинуть джетфлай до места назначения. Да, в общем-то никто не смог бы оказаться в опасности, силовое поле вокруг островов надёжно защищало от любых непредсказуемых падений. Ловило и бережно возвращало зашалившихся. Были случаи.

Для более сложных маневров джетфлай можно было перевести на ручной режим управления. Это требовалось магам с соответствующими талантами для обследования границ поля, освоения новых островов и в случае разного рода непредвиденных обстоятельств. Как раз к последнему Эн вполне закономерно отнесла свою ситуацию. Вот только денотат на руке неподходящий и ненастоящий.

Да, проблема, но решаемая. Как-то по пути подбросил ее брат на своем Колибри к библиотеке академии. И неожиданно со стартовой площадки от академии начали резво подниматься в воздух Колибри с детьми. Пришлось брату ввести личный код доступа к ручному управлению, чтобы совершить экстренный маневр. Талант судьи вообще позволял ему многое, спецполеты – это даже обязанность, продиктованная статусом. И есть ли причина, по которой услужливо подбрасываемый памятью код доступа, стоило сейчас проигнорировать? Немного посовещавшись с совестью, Эн не нашла ничего достойного, чтобы отказываться.

Ввод кода, джетфлай дёрнуло в сторону, Эн крепче ухватилась за выдвинувшийся из панели управления штурвал. Девушка уверенно маневрировала в пространстве. Сказывался далеко не первый опыт спецполетов. Тайных, разумеется, от семьи.

Освоение островов в последнее время велось усиленными темпами. Причины этого всяким лишенным магии не озвучивались. Но, что такое тайна, когда есть неуёмное любопытство и жажда знаний? Перенаселение островам не грозило, можно было даже с соответствующим разрешением поселиться на любом свободном, доступном для жизнедеятельности после окончательной проверки поля вокруг него. Академии нередко отбирали себе целый десяток разнообразных земель для практик и турниров. Фермерства и ремесленники находили для себя богатые нужными ресурсами островки, обживали их, налаживали производства. И вроде бы не существовало конфликта интересов, требующих отобрать, заявить права, расширить, отделить.

И всё же целое большое министерство занималось обследованием границ и прикреплением новых островов к общему силовому полю. Очевидно, что такая работа была продиктована мерами безопасности: мало ли что там и кто околачивается у границ. Хотя откуда бы этим некто там взяться? Не с Нижнего ж мира их занесло… ветром попутным… Смешно! Или нет?.. К счастью, никого непредвиденного ещё ни разу за все время освоения не встречалось. А вот слухи о том, что новые земли, как свежий воздух, обновляют и сильнее подпитывают магическое поле, Эн встречались, вернее, слышались. И это, надо сказать, заставляло остановиться, подумать, ловя в миг ускользающую в далёкое будущее мысль. А что, если "свежая" магия закончится? Верхний мир не может без магии. А что, если все же магия вырождается, и появление пустышки, ребенка без магии (второго, по сути, уже) – это не случайность… Нет, кыш-кыш, брысь из головы. Не мысль – а кошмар, чепуха все это!

Эн отбросила лишние пока мысли и вернулась к предстоящей авантюре. Итак, согласно последнему исследованию «О принципах и свойствах магического поля Верхнего мира», это самое поле временно нестабильно в местах присоединения новых островов. Значит, лететь нужно к покоряемым землям. Кроме того, основополагающим свойством поля является исключительное влияние на магически одаренных и магически связанных. Да-да, так прямо и пишут маги-ученые, слово в слово. Проще говоря, на Эн не действует, так как без искры человек, бедняжка и всё такое, а на Колибри действует, аппарат магически связан с миром, как его неотъемлемая и неотчуждаемая часть. Но до момента полного аварийного отключения. Такие отключения делаются только в ремонтном блоке для диагностики и штатной поверки раз в год. В остальное время либо полётный, либо спящий режим.

Итого, подлетаем к разрыву в поле и отключаемся.

Ну и небольшое такое "но". По всему периметру границы, надо полагать, курсирует маготряд особого назначения. Такие, если поймают, вернут, куда следует. Вот, как есть вернут и ещё осуждающе покачают головой, взывая к совести. Со всеми нереализованными намерениями, и шанса второго точно не дадут, даже помыслить. Придется импровизировать, чего уж там.

Выбранная Эн территория оказалась довольно любопытного рельефа, и, к слову сказать, очень удачного для побега. Горы. Каньоны. Красиво. Должно быть. Если бы не эта сероватая особенность зрения, наверное, местные очертания земли произвели бы на Эн впечатление. А так. Вижу цель, не вижу препятствий. И прочего тоже, особенно маготряд.

Патруль маготряда, действительно, обнаружился вдоль видимого края с разорванными частями силового поля. Как правило, при цельности поля его не высмотреть, даже через очки пространственного сканирования. А вот на границах частенько можно наблюдать радужные переливы, и искрящийся от солнца прямо в небе купол из мелких сеточек, похожих на гигантскую паутину, которую протаранил на всей скорости рой толстенных шмелей-торпед.

За отвесным склоном каньона Колибри Эн надёжно скрывался от обзора пограничного отряда. Время шло, а они так и оставались на страже разлома. Так и до позднего вечера досидеть недолго. Эн повернулась в сторону и задумалась, прокручивая в голове множество вариантов, что могли сойти за диверсию. Но приличную, чтобы и ей проскочить мимо, и отряду потом несильно досталось. В идеале, чтобы они друг друга даже и не заметили. Что-то такое тихое, несерьёзное, но привлекающее внимание хотя бы на несколько минут. Нет, на минут пятнадцать – двадцать. Иллюзию бы какую.

Эн обратилась к своей памяти, той самой, которая позволяла Эн поглощать бесчисленное множество всякого, ответственно, пласт за пластом, сохраняя всё до буквы. Может ответ есть в каких-нибудь "Великих тайнах прошлого и современности" или "Детективных историях мага Ираклия Куро" или в "100 успешных людей Верхнего мира последнего столетия". Кто тут мастер мистификаций?

Эн запустила двигатель Колибри, на огромной скорости, не поднимаясь выше каньона, сделала несколько настолько малых кругов, насколько позволяли ей внутренние ресурсы собственного организма, чтобы эти самые ресурсы не вышли из нее ненароком, особенно накопленные в обед. Затем резко остановилась, наблюдая падение лучей от солнца в стекла фонаря кабины Колибри, их практически видимое отражение в нагретом от двигателя воздухе и проявление в расплывчатом, но все же повторяющем ее джетфлай, мираже.

И такое маленькое чудное явление, к счастью, образовалось над каньоном, чем привлекло внимание патруля. А вот теперь надо действовать на опережение. Колибри Эн медленно парил, отдаляясь от своей иллюзии, и как только маготряд нырнул в каньон, резко набрав скорость, Эн влетела в центр разлома силового поля. А дальше нажатие кнопки, полное отключение и мгновенное погружение в облака.

Исследование оказалось не лишенным оснований. Силовое поле, действительно, не остановило падение джетфлая и своего склонного к безумствам пилота. Жаль, что не описали маги-ученые в своей работе жуткие ощущения, которые рискует испытать на себе любитель таких аттракционов. Сначала заложило в ушах, затем сердце ушло непонятно в какую часть тела, и даже оттуда отчаянно билось и пыталось покинуть это странное существо, справедливо полагая, что внутри него находится опасно для жизни. Пропало восприятие окружающего мира, что вокруг, сколько времени прошло, что нужно делать дальше. Возник страх. Удушающий, перехватывающий дыхание, не дающий видеть и мыслить. А ведь надо было опять запустить Колибри, чтобы…

Внезапный удар и металлический скрежет отрезвил. Колибри бросало из стороны в сторону. Нужно срочно нажать кнопку включения двигателя. Эн потянулась к панели, но было уже поздно. Сильный толчок, и джетфлай перевернуло. Оглушающая боль в плече, и мир вокруг померк.

Глава 4

Приходить в себя было сложно, но более всего болезненно. Кое-как раскрыв глаза, Эн поняла, что лучше к действительности подготавливает постепенное в нее погружение, то есть хорошо бы разлепить сначала один глаз, осмотреться, может быть даже неплохо его снова прикрыть на некоторое время, принять полученный таким образом фрагмент реальности, а затем уж вторым добить, то есть включить сознание, оценить совокупность вещей, существующих за пределами собственного тела. Хотя нет. С учётом собственного тела и его пространственного положения.

Эн находилась все ещё в кабине Колибри, но джетфлай получил довольно серьезные повреждения, которые требовали основательного ремонта. Это оказалось неприятным открытием номер один. Трещина-молния, разделила стекло фонаря кабины от края до края на две неравные половины, грозя разнести его на осколки. Корпус с одной стороны, вероятно от прямо удара обо что-то, сильно деформировался, тем самым неся урон и панели управления. Благо освещение оставалось ненарушенным. Ворох вещей и осколков то там, то тут, неряшливой грудой занимало свободное пространство кабины, создавая абстрактную композицию.

Кресло пилота вывернуто, а сам пилот едва ли мог пошевелиться, все тело онемело от неестественной позы, руки и ноги покалывало тысячью иголочек. Колибри жаль, бедная птичка! Как обратно-то возвращаться?

Размяв шею, Эн попыталась отстегнуть ремень. Неприятное открытие номер два. Боль в плече пронзила мгновенно. Разодрав ткань куртки, глубоко в кожу врезался изогнутый стальной остов двери, словно бабочку пришпиливая Эн к креслу. Но рассмотреть ранение времени не было, потому что появившееся сбоку неприятное открытие номер три имело все шансы стать последним в жизни и именоваться пренеприятнейшим.

Змея. Эн даже на какую-то долю секунды показалось, что она различила окрас хищника: оливкового цвета с черными геометрическими узорами. Он полз ближе и ближе, пленяя взором своих огромных глаз с необычно круглыми зрачками. Замер напротив девушки, затем внезапно широко разинув пасть и обнажив клыки, острые подобия игл, резко впился в плечо. Секунда. Змея отпустила свою жертву и чуть отползла. Академический интерес от произведенного эффекта неожиданности?

Стоило бы вновь потерять сознание, чтобы не видеть мучительных мгновений заката своей жизни, тем более таким изощрённым способом. Истлеть без магии уже не кажется таким бесславным завершением. В Верхнем мире ядовитых змей не было, точнее смертельно опасных для магов. Этот же явно приготовился к пирушке. Чуть склонив свою чешуйчатую голову, даже показал кончик раздвоенного тонкого языка. Если бы можно было предположить разум у таких существ, то вот как будто бы сейчас змей (и вот глядя на чью-то довольную морду, можно было точно сказать, что это он) наслаждался моментом. И ждал. Понять бы чего.

Боль в плече перестала пульсировать, и через минуту совсем затихла. Эн медленно отвела взгляд от змея и с ужасом осмотрела рану. В библиотеке ей попадались несколько книг про пресмыкающихся, элементарные сведения для общего понимания, и теперь она ожидала всего: и мгновенного онемения всей руки, и усиленного кровотечения, и потемнение кожи, то есть ее посинения для нормально зрячих. Однако, ничего не изменилось, и более того боль стихла, и подвижность сохранилась. Мышцы не парализовало, кровища не хлещет рекой, как могло бы, наверное, быть от укуса змеи, цвет кожи прежний – светло-серый.

– Ты что творишь? – зашипела на змею, не хуже самого представителя этого отряда. – Твой яд по-твоему… лекарство?

Она даже сама удивилась сделанному выводу. Боли нет, а это означает, что… анестетик? И удивление сменилось изумлением, когда змей важно кивнул головой.

– Так, ладно, кивающая змея – это ещё ничего. Могло быть и хуже, – она нервно хихикнула. – Ты… понимаешь меня?

– Шш, – прозвучало ехидно.

– Погоди, я еще и тон ответов различаю? – скорее не уточнила у змея, а подтвердила свои мысли. – Потрясающе! Ты значит местный лекарь?

– Шшш, чшш, – возмутился чешуйчатый.

– Аа, но мне помог. Просто так, или у тебя часы приема пищи строго по расписанию? Попозже перекусишь, да?

Змей не ответил, но чуть придвинулся к окну джейтфлая, непрозрачно намекая, что хватить болтать, пора чем-нибудь заняться полезным.

– Да, согласна. Нужно выбираться отсюда.

Змей галантно отполз в сторону. Эн выдернула из плеча острие металла. Кровь мгновенно пропитала рукав одежды, сразу же неприятно прилипший к коже. Зажимая рану полой куртки, Эн легко выбила стекло, приложив удар ровно к месту трещины.

Неплохо было бы захватить аптечку, обычно такого добра не водилось в Колибри магов, врачевать учат на самых первых занятиях в академии и для рядовых, незначительных травм достаточно магии, независимо от таланта. Для Эн же кое-какой набор для первой помощи был, не полноценный на всякие случаи жизни пустышки, но вполне себе состоятельный. Без магии волей-неволей научишься элементарным навыкам, пока никто не видит.

Выбраться из кабины быстро не удавалось. Тело все ещё плохо слушалось, и рану надо было придерживать, крупные капли уже начали стекать по пальцам рук. Змей следовал за ней.

Место приземления джетфлая Эн рассмотреть не смогла. Вокруг царила непроглядная темень. Света из кабины едва хватало на пару шагов.

– Как-то быстро ночь наступила, – прошептала девушка, с опаской прислушиваясь к звукам ночи.

Ясно различался шелест листьев, чувствовался лёгкий ветерок, протяжный скрип веток пугал. Кроме природных звуков, ничего подозрительного. Эн немного успокоилась, отходить далеко не стала, не было уверенности в твердости рельефа в такой темноте. Сдернув куртку, кое-как, на ощупь, обработала рану и склеила поврежденную поверхность кожи антисептиком. Яд змея все ещё действовал, лишь отдаленное ощущение боли доходило до мозга, но скорее как ее фантомное присутствие. Рана перестала кровоточить и затянулась пленкой мгновенно. Остатки крови оттерла, насколько это было возможно в сложившихся условиях. Следы полевого госпиталя тоже спешно пришлось ликвидировать, всё-таки место незнакомое, обитатели его тоже, окажутся ещё падкими на грязные, отчётливо источающие запах крови, вещи, потом доказывай, что не твое и больше у тебя нет. Вернее есть, но не лишнее и самой требуется. Змей, свернув тело красивыми кольцами, от которых исходило слабое мерцание, все это время внимательно наблюдал за Эн, изредка высовывая язык и тут же пряча его в пасть.

– Дождемся утра, а дальше решим, куда двигаться, – тихо произнесла Эн и улыбнулась, поняв, что обратилась к змею, признавая в нем своего неожиданного компаньона. – Тебя можно погладить? Ты совсем не похож на монстра, про которых все говорят. Обычная змея… Точнее со странностями, но тут ещё не ясно, у кого именно.

Змей опять ехидно шикнул, но голову не убрал. Девушка медленно потянулась рукой и, не заметив агрессии, слегка дотронулась до змеиной кожи. Гладкая, чуть прохладная, но приятная на ощупь. Змей прикрыл глаза и придвинулся ближе за лаской. Эн не обратила внимания, как денотат на ее запястье чуть блеснул перламутром.

– То есть, – продолжая наглаживать длинное тело змея, и даже почесав его пусть будет подбородок, словно кошку, Эн решила познакомиться получше, – ты разумный, все слышишь и понимаешь, отвечаешь. Можешь оказать первую помощь. Любишь ласку, и вообще отличный парень. Так?

– Шш, – лениво, не открывая глаз. Переводя со змеиного, выходило "ммм".

– И как тебя зовут?

– Шштчч, – прозвучало твердое.

– Шыч?

Змей распахнул глаза, дёрнул в немом укоре хвостом, и снова ушел в себя. Кажется, имя не совсем точное, но для неразумной человечки позволяется называть и так.

Она обошла джейтфлай. Бедная птичка! Здорово досталось Колибри, изнутри авария казалась не такой устрашающей. А вот с другого ракурса… Одно крыло полностью отсутствовало, как раз на этот бок, вероятно, и пришелся удар, так как металл корпуса был сильно потрёпан, внушительное отверстие зияло вместо эстетичного крыла Колибри. Второе, изломанное, торчало под кривым углом. Эн с грустью принимала, что к вопросу, как добраться до древнего источника, добавился ещё один: как после всего вернуться домой.

– Может талант откроется по управлению воздухом или созданию летательных аппаратов из подручных средств, – задумчиво проговорила она.

Прислонившись к тёплому металлу Колибри, Эн прикрыла глаза, буквально на мгновение, надо усвоить фрагменты новой действительности.

Глава 5

Уснула! Нет, это надо же было так сглупить! Уснуть в незнакомом месте, ночью, прямо под открытым небом, или что тут у них. Прямо под носом, то есть под боком, то есть у пасти ядовитого змея. А кстати, где он и почему не съел-то? И вот раз не съел, то пусть хоть укусит, как вчера, с эффектом обезболивания, потому что плечо ощутимо отдавало болью, расходящейся по всему телу.

По поводу того, где стоит проводить свои ночи, а где желательно не рисковать, Эн сокрушалась недолго, не было времени, потом как-нибудь, ближе к вечеру. Надо решать насущные проблемы. И первая из них звучала примерно так: а где это я? Всё-таки понимание своего места в мироздании имеет наиболее существенное, кто-то бы даже сказал, основополагающее значение. И этот кто-то решительно и с интересом осматривался. А поглядеть и правда было на что.

Лес. Вокруг. То есть вот и справа, и слева, и снизу, и сверху. Эн бродила по широкой прямоугольной деревянной площадке, с противоположных сторон площадка упиралась в стволы гигантских деревьев, в темноту проходов, напоминающих огромные дупла, по высоте превышающие рост Эн раза в два. Пройти, конечно, к одному выходу никак нельзя было: настил площадки основательно повреждён. Эн лишь понадеялась, что не она причина такому варварскому разрушению. Вдоль других сторон площадки шли перила, чтобы ненароком не свалиться куда-то вниз, откуда начинаются эти гигантские деревья, и где не видно, собственно, окончания этого "вниз". Небо тоже не просматривалось, сомкнутые кроны не позволяли солнечным лучам проникать вглубь леса.

В общем, площадка-мост на уровне среднего лесного полога, листики, возможно зелёные, веточки, возможно коричневые, и все это богатство раскинулось на ближайшее пространство, закрывая вид на небо с его ярким светом и на землю с ее привычными рельефами. Однако, что удивительно, света хватало, чтобы оценить время суток и обстановку вокруг. Объяснение этому обнаружилось опытным путем: делая шаг вперед, Эн заметила легкое мерцание, исходящее от самой площадки, скользящее тенями, но не за девушкой, а перед ней. Пришлось даже остановиться и отступить на пару шагов назад, дабы проверить догадку. И мерцающие тени синхронно последовали за ней. В дупле, или точнее выразится небольшой комнатке, обстоятельно разглядеть внутренне убранство не вышло, тени гордо дожидались у порога, отказываясь освещать что-либо дальше. Что ж, вернемся к этому позже, вероятнее всего, спуск к земле пролегает внутри дерева-гиганта.

Эн вернулась к центру площадки. Создавалось ощущение, что девушка застряла где-то между небом и землёй на своеобразной ветке точно несмышлёный котенок. И вверх уже страшно карабкаться, и низ стал пугающе далеко. Не зря в Верхнем мире ее за мелкого из кошачьих принимали!

Выглядело пристанище мрачновато и заброшено. Мало того, что часть площадки в развалинах и обломках, так и остальная сплошь покрыта пожухлыми листьями, кривыми ветками, паутиной и пылью.

– Хорошо, что ночью никуда не пошла, свалилась бы дальше куда или наткнулась бы на что-то, – негромко произнесла Эн.

Эн бегло окинула взглядом джетфлай, изломанной грудой металла возвышавшийся среди обломков веток. Не стоило и рассчитывать, что в темноте зрение ее подвело, выдавая ужасы, которые развеются с восходом солнца. Виды на урожай сложились сами собой: сделать что-нибудь с плечом или хотя бы болью в нем, собрать вещи и определить направление дальнейшего движения.

Задачи краткосрочной перспективы были реализованы процентов на десять, то есть заботливо обработана рана, до прокушенной губы и слез, когда на площадку выполз новый можно сказать приятель – змей Шыч.

– Никогда бы не поверила, что могу искренне обрадоваться встрече со змеюками. Да что там! Слёзно попросить их покусать плечо. Можешь? – с надеждой спросила Эн у змея.

– Шшш, – с какой-то обреченностью прошипел он в ответ.

Подполз поближе и одним резким движением впился острыми клыками в кожу плеча. Секунда. Змей, а вместе с ним и боль, потихоньку начали отступать.

– Благодарю вас, о прекраснейший из…эмм…ползущих?

– Шшшш, – не оценил благодарность этот самый ползущий и что-то очень вдохновенно-гневно высказывал на своем шипящем. – Шшш.

– Ладно-ладно, не ворчи.

Эн поднялась на ноги, пробралась в кабину Колибри за вещами, попутно рассуждая о быстром перекусе из запасов в джетфлае, а также, какое было бы счастье получить денотат, позволяющий восстанавливать единство или хотя бы укрепляющий связи между частями. Да-да, начиная путь, продумай в первую очередь пути отступления.

Колибри Эн решила оставить, как есть и вот прямо тут. Местечко закрытое, явно мало посещаемое.

Внезапно змей в мгновение и с силой обвил ногу Эн, также резво отпустил и поспешно отполз в сторону обрушенной части площадки. С противоположной стороны донеслись звуки, становящиеся отчётливыми с каждой секундой. Эн, не стала гадать, в чем причина таких маневров, и устремилась за Шычем.

Для змея не составило бы труда пробраться к выходу по тем же перилам, например. Между тем, он пробирался таким образом, чтобы путь оказался доступным и безопасным для человека. Шыч явно намерен был увести Эн с места посадки и, по возможности, до прихода туда незванных гостей. Спасает? Или стережет свою добычу?

Пройдя по краю настила, Эн почти преодолела обломки и зияющую в мрачную пропасть дыру, но нога зацепилась за искореженную балясину, и девушка по колено провалилась в щель, в последний миг зацепившись руками за сохранившеюся часть перил. Падение прекратилось, стиснув зубы от вспышки резкой боли, Эн выбралась из опасного завала и нырнула в темноту прохода. Змей тихо шикнул, и Эн замерла, привыкая к полумраку и прислушиваясь к происходящему на площадке. Выглядывать из своего укрытия она остерегалась, доверившись Шычу.

Погодите-ка, а зачем прятаться? Если это не монстры какие-то неразумные, а вполне себе люди, и может даже маги, то ей же как раз и надо к ним выйти. Познакомиться, поведать о злоключениях, аварии, ранении, тяжёлом детстве. Нет, это уже лишнее. Завязать, в общем, лёгкую и непринужденную беседу, в которой немного погодя и мимоходом про источник поинтересоваться выйдет. Подглядеть только, на всякий случай, кто там, и насколько открыт для нового контакта.

Эн чуть придвинулась к свету, намереваясь осуществить задуманное, как Шыч, проскользнув по ноге, крепко обвил кольцами левую руку Эн от самого запястья до плеча. И глядя прямо в лицо девушки своими не моргающими завораживающими большими глазами и не издавая ни единого звука обнажил тонкие клыки, для пущего устрашения шевеля кончиком раздвоенного языка. Расценивать поведение змея можно было не иначе, как "ещё одно движение, и я тебя покусаю, по-настоящему. Откушу твою головушку, она у тебя все равно слабо работает".

Ну лааадно, а местечко тут такое замечательное, темно, ничего особо не видно, приятно постоять, поразмышлять о вечном.

Глава 6

Что бы не происходило на месте ее вынужденного прибытия, но это что-то явно походило на работу патрульной службы Верхнего мира. Эн удалось различить как минимум троих, кто в этот самый момент методично обследовал каждую пылинку площадки. Различить на слух, разумеется. Шыч так убедительно демонстрировал свою челюсть, что не хотелось бы его расстраивать лишними шорохами.

Однако, как бы она не пыталась выдать себя за неодушевленный предмет, когда приходится скрываться, то с душевным равновесием расстаешься в первую очередь. И страх терзает, что руки подрагивают, и азарт захлёстывает, что глаза блестят. Многострадальное сердце решило, что ну вот это точно терпеть нет никаких сил и пора воспользоваться шансом и покинуть несчастное тело. Девушка ненароком подумала, что такими темпами скоро вся площадка и ближайшие деревья будут биться в унисон ее сердцу. Но минуты текли, ритм сердечных сокращений окружающему миру не передавался, а ее присутствие все ещё не было замечено. Зато приблизилось шуршание, и вместе с ним стал чётко слышаться разговор недалеко от Колибри.

– Магического следа вообще нет. И не было, – уверенный мужской голос с лёгким акцентом. – Это не управленцы.

– Но транспорт явно их, – резонно заметил другой мужчина, немного растягивая слова, как будто не собеседнику ответил, а вторя своим мыслям и раздумывая вслух.

– Да, верно. Мог ли пролететь без пилота? – предположил первый голос.

Нет, вряд ли, – раздался издалека ещё один голос, чуть более звонкий, скорее всего женский, – Их поле не пропустило бы пилота. Даже если бы он был немного не жив, – раздался короткий смешок.

– Нелегалы?

– Возможно. Давно пора с ними разобраться, – ответил второй.

Любопытно. Это что же получается, Верхний мир живёт с легендами и древними сказаниями о Нижнем в то время, как последнему известны достоверные факты: Колибри, наличие силового поля и его особенности, даже "управленцы". Шуточный жаргонизм магов (в Верхнем мире иногда употребляли в курьёзных случаях, что все они управленцы, так или иначе, но ничего не создают, а умело управляют магией, своим талантом), который звучал презрительно. А если часть сведений верны, то кто такие нелегалы? И почему про них не знают в Верхнем мире, но в курсе здесь? И вероятно, эти самые нелегалы делятся обширной информацией с местными.

– Что…– первый голос резко оборвался. На площадке как будто все замерло.

Эн охватила паника, что-то происходило там, за стеной ее укрытия. В воздухе почти осязаемо застыло напряжение. Вязкое, тягучее. Безотчетно девушка обхватила одной рукой горло, сдерживая безмолвный крик смятения. Что-то приближалось, несмотря на препятствие в виде обвала, которое невозможно пройти столь стремительно и бесшумно. Змей тоже почувствовал и, покинув руку Эн, начал медленно ползти к выходу. В момент, когда лёгкий порыв воздуха обозначил присутствие кого-то у входа, совсем близко к Эн, Шыч показал себя незнакомцу.

– Тшш, спокойно, – второй голос действительно оказался в опасной близости, – я тебя не трону.

Кажется, он намеревался все же пройти мимо змея, но тот дернулся и зашипел. Предупреждая.

– Хм… сразу не набросился, – задумчиво и вместе с тем обманчиво расслабленно проговорил мужчина. – Даёшь шанс уйти или защищаешь что-то… или кого-то.

И Эн вдруг совершенно отчётливо услышала то, что не было произнесено. Слова возникли в ее голове, но то были не ее мысли и звучали они чужим голосом, более того мужским. "Я слышу удары сердца. Кто ты?"

Кто ты. Кто ты. Эхом проносилось внутри, смешиваясь с волнением и новыми вопросами, уже точно ее собственными.

А в общем-то, и обнаружат ее, не смертельно же, с чего Шыч переполошился. Не убивают же у них тут направо и налево. Ну примут за нелегала с Верхнего мира, так даже и беседу начать проще. Тема для разговора, так сказать, есть.

И словно оковы развеялись. Напряжение исчезло, дышать стало легко. Мысли выстраивались в чётком порядке. Ну, насколько это вообще возможно у Эн. Сердце перестало удирать, выравнивая свои удары.

"Яяя, – замогильным голосом потянула мысленно Эн, напоминая себе древнейшую каменную статую, которая вдруг решила одарить мир своей милостью. – Я душааа этогоааа леесааа!"

Сначала хотела сказать дуба, но не было уверенности в точной идентификации этого огроменного представителя древесных, внутри которого просторно как в небольшом доме, и уже различалась в темноте винтовая лестница, уходящая вверх и вниз. Поэтому, чего уж там, масштабнее надо мыслить, глобальнее. А раз так, то:

"Повелеваю тебе: идти с миром. Неси добро… и свет в этот…ээ… лес. И не трогай, пожалуйста, змея." Кажется, подействовало. Послышались отдаляющие шаги. Эн отвела руку от горла, выпрямилась, скинув с плеч невидимую тяжесть и улыбнулась, вдыхая с наслаждением глоток передышки.

Рановато. Внезапно внутрь дерева проскользнул темный силуэт и схватил Эн за горло, со всей силы вжимая в стенку ствола дерева. Шыч молниеносно последовал за ним, заполз по телу незнакомца и, обвив кольцами вытянутую руку, зашипел в его лицо.

– Душа леса, значит, – не обращая внимания на угрозу, медленно проговорил этот опасный тип, а главное, такой хваткий и сильный.

Судя по всему, либо у этого леса не было души, либо не очень-то ее привечали, либо… это вообще не лес, потому что уж слишком яростно местный житель отреагировал на услышанное. А услышал он, надо отметить, произнесённое в мыслях. То есть мысли и не чьи-нибудь, а Эн. Радует, что не ее только мысли такие громкие.

Интересно, как вообще подобное возможно. Или у них тут в Нижнем мире, в порядке вещей проходной двор в голове? Хотя бы разрешение спрашивают? "Тук-тук, можно я проговорю кое-что в Ваших мыслях? Есть у вас свободное местечко в сознании?"

Или покажу…

Картинка, словно сотканная из кусочков материи, по ниточке сплелась, разгладилась от складочек и ожила, утянув в свой сюжет Эн наблюдателем. Незримо присутствует, все видит, принимает эмоции окружающих, но не может вмешаться в ход событий, предупредить, прекратить.

Видение занесло девушку в готическую залу: каменные стены, пол, высокие потолки-своды, массивные колонны, нависающие балконы с жуткими балясинами. Без окон, повсюду мрачные канделябры со свечами, бросающие живые тени. Темно, опасно.

На троне восседает упитанный старик, закованный в доспехи, в расслабленной позе с хищным оскалом. Стервятник, ожидающий гибель своей жертвы. А она будет. Вот уже приклонил одно колено, не имеющий более сил, что-либо сделать, или сказать. Кровь не льется из его тела, ее выпили, словно человек всего лишь сосуд, кубок странной формы. И девушка, на коленях, удерживаемая тенями за руки и волосы, так чтобы не упустить ни одной секунды последних мгновений жизни человека напротив. Она молчит, за нее говорят горячие слезы, беспрерывно стекающие по лицу.

Нити разорвались, и образ исчез.

Горькое послевкусие воскрешало на повторе бледное лицо с потухшим взглядом. То самое, которое и сейчас было напротив, но полное энергии, в каждой своей черте отражающее эмоции, свойственные живым.

А та девушка…Эн.

Мираж длился мгновение, но этого хватило, чтобы зацепило душу, взволновало по-настоящему, разбило сердце на осколки. Возвращение в действительность требовало больше времени, слезы не желали останавливаться, сначала оплакивая утрату, а после радуясь ее отсутствию. Надо выдохнуть, запустить застывшее в горе сердце.

Тем временем незнакомец, которого теперь даже в мыслях так не назовешь после всего увиденного, вскинул вторую руку так близко к лицу Эн, что она не задумываясь зажмурилась, выискивая внутри силы прийти в себя. Чужая рука впечаталась в дерево, слегка приподняв взметнувшимся потоком воздуха, растрепавшиеся волосы у виска.

Нет зала со стариком, злодея не существует, его жертва жива, здравствует и, вообще-то, проявляет агрессию, примеряя на себе злодейскую роль. Всего лишь иллюзия, призрачная фантазия. Раньше, правда, так сильно не хотелось убить никого. Чтобы прямо с антуражем и дикими декорациями.

Эн открыла глаза. Несколько светильников на резных деревянных шестах в виде древних факелов по периметру окутывали мягким светом странную комнату. Убранство ее было довольно скромным: по всей длине узкие скамьи и в центре, действительно, оказалась винтовая лестница с резными изящными перилами. Всё те же пыль, сухие листья, обломки веток, как на площадке снаружи. И очень – очень злое лицо на расстоянии вытянутой руки. Может он тоже видел? Так видение само по себе явилось, то есть придумалось. Честно-честно.

И вместо того, чтобы продолжать бояться и переживать, Эн вздохнула и отвела взгляд в сторону.

Это было ошибкой. Она упустила момент, когда холодный камень коснулся мочки уха, а затем, замерцав, стремительно вытянулся в остроконечную стрелу, древко которой увеличилось, изогнулось и, оплетя дугой раковину уха, нависло фигуркой грифона с закрытыми глазами, из середины древка выгнулись две мощные лапы с когтями и захватили край уха, словно ветку. Мерцание прекратилось.

Новое украшение не приглянулось Шычу, и тот вонзил свои зубы в руку противника.

– Ты же знаешь, что на меня не действует твой яд, – усмехнулся мужчина. – А теперь поговорим.

Он отпустил Эн и, отойдя от нее на шаг, небрежно сбросил с руки змея и внимательно пробежал взглядом по девушке.

– Что это? – она дотронулась рукой до серьги.

– Кафф, – и через несколько секунд добавил. – В твоём случае, это кафф рабыни.

А ещё с миром его отпускала! Да его дурную кровь выпить никто даже за богатства Верхнего мира не согласится!

Глава 7

Носили ли каффы в Верхнем мире? Да. Придавалось ли им какое-то значение или статус? Определенно, нет. Впрочем, и были мало употребительны, всё чаще для украшения прелестных ушек предпочтение отдавалось более изысканным вещицам. И парным. На оба ушка.

Более того, в Верхнем мире и рабство не процветало, унижение личности не может иметь место в высокоразвитом магическом обществе! Пафосно, конечно, но просто объективных причин нет для рабовладения. У каждого мага свой талант, а каждый талант находит свою сферу применения. Маги-ученые до сих пор занимаются исследованиями на тему того, что является предпосылками для формирования денотата. Ведь не рождаются все дети с талантом управления водой, к примеру, или с талантом врачевания. Таланты распределяются равномерно, чтобы и переизбытка магов не было в какой-то области, и чтобы развивались новые технологии. В итоге, каждый нужен, каждый занимает свое место, и немыслимо чтобы, как человек, перешёл во владение кому-либо.

– Ааа, – недобро потянула Эн, – рабыня значит.

– Об этом позже, – отрезал этот рабовладелец.

Шыч, как ни странно, медленно, не привлекая к себе внимания, отполз к лестнице. И как-то такое отступление показательно отдавало намёком. Пора подумать о втором в жизни побеге, пока на самом деле не утащили некоторые в гарем. То есть в строй рабынь. Времени с первого опыта прошло немного, но оттачивать навык можно, не откладывая в долгий ящик. Упорные тренировки, и всё такое.

При светочах и не закрывающего обзор змея Эн удалось рассмотреть незнакомца. На вид ему было столько же сколько брату, высокий, крепкий. По сравнению с ним, Эн, казалась, хрупкой тростинкой. Темные короткие волосы с чуть светлыми прядями на висках. Волевые черты лица. Взгляд тяжёлый, ни капли доброжелательности, ни грамма приветливости. Сканирующий, прожигающий до самых скрытых уголков души. Улучшенная версия брата? В одежде тоже мало, что привлекало к доверительным отношениям. Наглухо, под самый подбородок застегнутый темный суртук, на крупных пуговицах которого можно разглядеть изображение грифона. В тон суртука брюки.

– Итак, откуда ты? – начал он.

Вот и брат со своим фирменным "итак" обычно приступал к беседе. Они бы, наверное, нашли общий язык.

– Я…

– Судя по защите змея, да ещё и такого, – он коротко кинул взгляд в сторону змея. – из южных кланов. Заклинатели змей?

Расчет был на нелегалов с Верхнего мира, вообще-то. Рядом сломанный Колибри, тут человек прячется, на лицо подозрительная личность, застигнутая с поличным. Заклинатели змей? Это кто дрессирует чешуйчатых на разные шалости? Эн подумала, что Шыч бы вряд ли стал таким заниматься, если она попросит. А другие есть варианты?

– Э…

– Так, это понятно. Что ты здесь делаешь?

Как думаете, достаточно для непринужденного разговора, чтобы между делом про дорогу к источнику спросить? И вопрос подходящий.

– Я…, – продолжить опять не дал.

– О, ясно, – он с силой сжал руки в кулаки и зло ухмыльнулся. – До ползущих слухи всегда доходят удивительно своевременно. А заработать очень даже хочется. Нестерпимо для таких, как ты. И много вас тут набежало? Прости, наползло.

Эн ещё не встречала никого из южных кланов. В целом круг ее знакомств ограничивался единственным Шычем. К какому он принадлежит клану выяснить к текущему времени не удалось, не до того было. Но обидно стало за ползущих. Может у них ресурсов не хватает, вот и пытаются промышлять… кхе-кхе… зарабатывать доступными способами. Разобраться сначала надо, чтобы судить. Брат бы так не сказал.

– Хм…

– Можешь не отвечать, делиться никто не любит. Если и наползло, то по-отдельности друг от друга. Отлично. Осталось решить один вопрос.

Но и тут ответа от Эн не требовалось, за всей этой во всех отношениях познавательной беседой, точнее монологом, она не обратила внимание на вновь приблизившегося змея и теперь внезапно обвившего ее левую руку. Неужели кусать собрался? Эн посмотрела на новый предмет одежды с тревогой. А Шыч, как будто успокаивая ее, задел кончиком раздвоенного языка ее шею. Легче не стало, надо будет обсудить правила общения друг с другом. Как только удастся выбраться из поля зрения "всезнавателя".

– Руку, – потребовал мужчина, указывая глазами на ту, которую занял чешуйчатый.

– Змея желаете рассмотреть? – наконец-то получилось вставить слово, а точнее сразу три, в разговор.

Видимо, нет. Не отвечая, потянулся к Эн, но змей ещё раз воинственно прошипел, явно не давая дозволения не то, чтобы осмотреть, но и подойти ближе.

– Допустим, – что он допустил в своих мыслях, Эн не стала уточнять, наблюдая за незнакомцем, а точнее выжидая момент для побега. – Я заметил клеймо на руке, выясним, что это, позже. Сейчас не имеет значения. Хотя предположительно изгнанная из клана. Отсюда может быть более заинтересованное участие в поиске причины сплетен за шанс вернуться в клан.

Нда… Вот это легенда! Эн восхищённым взором окинула мужчину, не более пяти минут прошло с начала их встречи, практически безответная беседа, а человек, уже связал какие-то известные ему факты с наблюдениями и вывел мотив, цели и доказательства. Ошибочные, правда, но с кем не бывает. Хотя польза есть. В сухом остатке: местное население делится на кланы, в Верхнем нет такого, единое княжество с князем и советом во главе. Некие южные связаны с представителями чешуйчатых. Отношение к ним так себе. Из южного клана могут изгнать, поставят клеймо. Возвращение в клан оплачивается особыми заслугами. Далее: ходит в Нижнем мире некий слух, что-то такое видимо жутко секретное, на чем можно заработать (а кстати, Эн бы тоже не мешало бы обзавестись местным доходом, на разные нужды). Что ещё? А, есть рабы, рабовладельцы. И конкретно рядом присутствующий не из южных кланов. Кстати, умеет включать свет одним прикосновением. В дополнение непонятных свойств кафф на ухе. И совсем поразительное: обмен мыслями, который сейчас загадочным образом не работает. По крайней мере, в голове Эн никто лишний не мыслит.

– Эд, – раздалось с площадки. – Что там? Есть следы?

– Очень даже существенные, – крикнул в ответ.

– К тебе пробраться?

Нет-нет, вот это совсем ни к чему. Надо действовать уже. Невольно Эн пришла на ум совершенно безумная идея, корнями уходящая в однажды пролистанную книгу о лечении саблезубров, диких зверей, родившихся на островах, которые ещё не были заключены в силовой контур Верхнего мира. Для введения магической инъекции обязательно требуется обездвижить зверя, но не полностью, а лишь двигательную активность. Делается это непросто для новичка. Эн, естественно, подобное никогда не делала. Ну не получится, так не беда.

В общем, девушка оттолкнулась от дерева и упала к ногам мужчины. Наверное, не так часто в ноги ему валятся новые рабыни, потому что замер от неожиданности, но, разумеется, двигательную активность саблезубра гасят не так. Со змеем маневр не получился изящным, но удар в особую точку под коленом удался. В том смысле, что удар был совершен, а желательного эффекта не принес, кроме недоумения, резко сменившего полюс с нейтральной эмоции на отрицательную, перейдя в ярость. Медленно Эд развернулся к Эн, и нависнув всем телом над ней, глядя прямо в глаза потянулся рукой к уху с каффом. Что-то явно не очень дружелюбное задумал этот тип, весь его вид сигнализировал об этом.

Выручил змей, вонзившись зубами во все ту же точку под коленом. Миг, и незнакомец застыл, растерянно осматривая свои руки. К слову сказать, они так и зависли в воздухе, как кадр фотографического снимка. Вот он, тот самый обездвиживающий саблезубров результат. Какая они с Шычем отличная сплочённая команда! Если вернуться домой со змеем, то Эн и без денотата могла бы вылавливать диких зверей в паре с Шычем. Редкий. Между прочим, талант в Верхнем мире. Теперь неожиданный укус достался самой Эн, отвлекая от размышлений.

– Точно! Бежать.

Она поднялась на ноги и нырнула по лестнице вниз, следуя за своим новым, также как и Эн, склонным к авантюрам, другом.

В ситуации, когда не знаешь, куда идти, можно спокойно последовать за случаем, а именно представителем местной фауны. С ним как-то привычнее уже. И поговорить можно вдоволь. А совесть согласно кивнула, в той книжке уточняли, что после всех процедур, а после магической инъекции звери менее агрессивны, саблезубру нужно снова надавить на точку удара, чтобы вернуть активность. Догадается, наверное. Он вон какой умный!

Глава 8

"Тебе не удастся далеко уйти, – пронеслось в голове Эн голосом Эда. – Кафф не позволит."

Почему это не позволит? Грифон на каффе ухо откусит? Что значило предупреждение Эда, придется разобраться позже. Удобно, кстати, так переговариваться. Например, вокруг одни недоброжелатели, опасный момент, а ты, не глядя на союзника, забираешься в его мысли и оставляешь там сообщение: "Справа еще двое" или "У того, что в шлеме с рогами и кривым глазом в правом сапоге кинжал" или "Твои пятеро слева, мои два справа. Давай по быстрому их правилам приличия научим и пойдем. Хочется горячего травяного чая, а ты что будешь заказывать?"

А пока…

Ступени, ступени, ступени. Ещё, и ещё, и ещё. Обласканная временем, винтовая лестница, извиваясь спиралью, неслась вниз. Не смотря на пыль, паутину и затхлый древесный запах, лестница выглядела добротно: крепкие гладкие перила, ступени без единой трещины, зазоров и скрипа. Кое-где перила плавно обрывались, а ступени превращались в небольшую площадку, Эн даже казалось, что в таких местах в стене дерева можно различить подобие двери. Быстрый спуск от неизбежной погони, полумрак, боль в ноге, страх – не способствовали трезвому размышлению. Но мгновенно выхватываемые наблюдения из мчащегося мимо пространства самостоятельно складывались в выводы.

Башня. Да-да, это не дерево, а всего лишь странным, совершенно невероятным образом, появившаяся из ниоткуда самая высокая башня в мире. Во всех мирах. Или всё-таки дерево, но самое-пресамое: высокое, широкое, гигантское. Вот такое, что внутри себя вмещает как минимум одну лестницу и комнату, которую они с Шычем недавно покинули. И это ещё не удалось спокойно рассмотреть нижние этажи из-за слабого освещения от небольших овальных окон, хотя в них ничего кроме веток и листьев нельзя было заметить. Светочи тоже попадались, но сами по себе, к сожалению, не зажигались, а дающая свет рука Эда осталась вместе с ним. Приходилось напрягать зрение, чтобы не потерять из виду силуэт Шыча, практически сливающийся с темными ступенями, различаемый скорее по движению и шорохам.

И снова ступени, ступени, ступени. От их количества уже рябило в глазах. Сбегать из дома на Колибри оказывается гораздо удобнее и приятнее, а при таких нагрузках и тренировочные острова не нужны.

В какой-то момент Эн уже серьезно начала полагать, что либо лестница замкнутая, либо она успела попасть в пространственную аномалию… То есть вроде бы бежишь вперёд, точнее вниз, двигаешься, а на самом деле носишься по кругу или зацепился за временную петлю. Может уже зарубки стоит делать на стенах?

От анализа и философских задач отвлек змей, юркнувший на одной из площадок прямо в дерево и пропав там без следа. Так можно и без сердца остаться! Тяжело дыша, Эн остановилась и с опаской протянула руку перед собой, пытаясь в темноте нащупать стену, но ограничения не обнаружилось. В отсутствии света проход в комнату не выделялся, как и сама комната не отличалась от той, где была Эн несколько сотен ступенек назад.

– Шыч, дружище, ты где? – прошептала Эн. – Ты не мог бы выбрать маршрут посветлее, а?

Девушка даже не удивилась тому факту, что выход из дерева-башни ещё не достигнут. Пройдя сквозь комнату, они преодолели проход к другому гиганту. Та же площадка-мост, где Эн бросила джетфлай, но уже более сложная, представляющая из себя галерею с резными деревянными колоннами, арками между ними и закрытой сверху узорчатой крышей.

А потом опять лестницы, галереи, деревья. Эн сначала старалась запомнить маршрут по принципу: сто ступеней вниз, направо, вперёд, сто ступеней вниз. Но лабиринт оказался обманчиво однообразным, поэтому, рассчитывая на свою память, девушка продолжила экстремальное наблюдение, давая разрешение глазам самим замечать особенное, заякорить отрезки пути.

Сил не осталось, Эн упала, зацепившись за едва заметные неровности деревянных перекрытий. Опираясь на ладонь, дрожа всем телом от усталости, превозмогая тянущую боль в ноге, поднялась. Шыч не жалел ее, дал небольшую передышку, замерев впереди и нервно дергая чешуйчатым хвостом, а спустя, на его взгляд, достаточное время для восстановления запаса сил человечки, нетерпеливо пришикнул. Дальше. так дальше.

С каждым разом становилось всё труднее и труднее, вынужденные остановки дольше. Остановиться, лечь, сдаться, вернуться домой. Хотелось, но кафф с каждым новым шагом нагревался сильнее и уже ощутимо жег кожу уха. Поддаться эмоциям, усталости и боли будет означать отказ от цели, ради, которой Эн достигла Нижнего мира, и все усилия бы обесценились в один миг. Нет, рано отсупать. Это всего ли физическая усталость, можно потерпеть. Только передохнуть чуть.

– Ст…сто…стой, – придерживаясь за одну из колон очередной галереи. – По…го…Уфф…ди.

– Шшшшш, – ответил змей, явно недовольный остановкой.

– Нее-нее, я… сейчас… Уфф… пойду… дальше… только… минуту… отдышусь, – дыхание вообще не желало приходить в норму. Лёгкие, видимо, что-то тоже начали подозревать вслед за сердцем, бешено отбивающего свой ритм. – Долго нам ещё?

– Шшш.

– Хм, вот тут… не поняла… тебя.

– Шш…шшшш…шшш.

– Аа, поняла, что-то гневное да? Ты на меня ругаешься что ли?

– Шш, – отворачиваясь, бросил Шыч и уполз к выходу.

– Ну и подумаешь, – просто слова, кроме усталости и жжения от серьги Эн ничего не чувствовала, нет сил спорить и обижаться.

Но когда змей вернулся, Эн облегчённо вздохнула и медленно побрела к нему. Ей удалось выровнять дыхание, чуть размять напряжённые мышцы ног, рассмотреть рану. Она, к счастью, была незначительной, но неприятной.

– Удивительно у вас тут. Целый лабиринт в воздухе, в лесу из гигантских деревьев. Потрясающе просто! Вы вообще по земле ходите? То есть ползаете?

– Шшшш, – снова возмущённо прошипел змей.

– Ладно-ладно, потом так потом.

Следующий спуск оказался, к искреннему счастью Эн, последним. Вот так просто: лестница закончилась выходом на твердую землю. Но светлее не стало. Девушка подняла глаза к небу, справедливо подозревая, что его там нет. Вернее, за высокими деревьями-великанами, и бесчисленными галереями между ними недоступна даже идея о небосводе. Что называется, почувствуй себя песчинкой. Все вокруг, нависало, надвигалось, подавляя своим размахом, величием, массивностью.

– Да уж, ничего ни в моем, ни в чужом мире не меняется в отношении меня. Что там, что тут окружение верно принципу: мы всё, ты ничто.

Эн осматривалась вокруг и обернулась к дереву, из которого они только что выползли. И Эн тоже, почти ползла, даже не фигурально, а, сложившись в два раза, последние несколько минут плелась, куда плели, то есть вели. Застыла своей любимой каменной статуей, обрывая себя на полуслове:

– Куда даль…

Отверстие в стене, служившее дверным проёмом, выходом на великую землю из дерева-гиганта, медленно затягивался тонкими веточками, переплетающимися, плотнее притягивающимися, закрывая малейшие щелочки между собой, врастая в дерево и становясь его стволом. Без намека на то, что здесь секунду назад был ход.

– Это что же получается…

Эн придвинулась к дереву и, желая удостовериться в своих догадках, провела рукой по новенькому кусочку ствола, надавила сильнее, постучала. Сомнений не было: не иллюзия, а самая настоящая древесная сплошная стена вместо проёма. Форменное издевательство!

– То есть ты, – после такого девушка посчитала вполне обоснованным обращаться к дереву на "ты", – могло с самого начала закрыть проход, и не надо было нестись через миллион и одну ступеньку? Погоди! – она провела рукой по лбу, как будто смахивая ещё более простую истину. – Ты вообще мог ещё на площадке запустить свои веточки. Туда-сюда, раз, два и нет никакой двери, и тогда никто бы и не обнаружил нас, и… кафф этот не нацепил! Ай!

Она задела кафф, и ожог стал нестерпимым. Как в раскалённом воздухе купальни, пока не трогаешь металл, не ощущаешь его, а стоит случайно прикоснуться и всё! Полыхает кожа огнем. Вероятно, это и имел в виду Эд. Насущный вопрос номер один: и какой радиус действия у украшения?

И ладно бы только это. Нижние ветки зашелестели, зашуршали, слегка задрожали, и на голову Эн свалился целый ворох свежих красивой формы листьев.

– Шыч! – Эн тихо позвала змея. – Деревья разумные, как и ты?

Наглый Шыч ответить не успел или не желал. Заметив движение впереди, змей снова взобрался на левую руку, пряча денотат. Эн ещё не отошла от вопиющей несправедливости, двойной кстати (ведь и Шыч сразу не повел ее своими безумно ступенчатыми тропами, избегая встречи с Эдом), когда ей пришлось переключиться на открывшуюся перед ней неожиданную картину.

Глава 9

Когда Эн ещё различала цвета, она частенько посещала с отцом многие острова Верхнего мира. Отец отправлялся по делам княжества, а девушка – по делам любознательности. И то ли положительные эмоции от новых впечатлений создают образ прекрасного, то ли детская наивность не склонна обращать внимание на изъяны, но Эн все увиденное запоминалось идеально красивым, продуманным и гармоничным.

Поэтому сейчас никак не могла подобрать в памяти похожий образ, чтобы понять, как такое могло случиться.

В нескольких шагах от девушки, выбиваясь из живой лесной картины, увядало одно из огромных деревьев. Болезненно скрученные ветви без листьев безжизненно накренились вниз, темная иссохшая и дряблая кора, местами отставшая, обнажила уродливыми ранами светлый ствол, мощные корни, вздутые, словно вены, вывернуты над землёй. Дерево уже не казалось гигантом, оно было значительно ниже, и переходы, которые длинными тросами связывали весь лес в единый организм, обходили стороной этот едва уцелевший скелет дерева.

Неприглядная кончина бывшего когда-то величия. Словно, взяв в руки легкую фарфоровую чашечку, ожидая увидеть внутри ослепительную белизну фарфора, обнаруживаешь безобразное чёрное пятно. Хочется немедленно оттереть его, заставить исчезнуть, исправить несовершенство. Не должен среди ровных и крепких башен стволов ютиться их собрат-призрак. Неестественно, противное природе соседство.

А если они разумны, и, скажем, лес что-то вроде древесной семьи, то эти возвышающиеся великаны… Эн обернулась к уже знакомому дереву, и ей не показалось. Волна печали и обречённости, всё то, что она видела в глазах матушки, с головой поглотило ее. Тоненькая веточка отделилась от остальных и потянулась к лицу Эн, одним кончиком легко дотронулась до волос, провела по ним невесомым прикосновением, будто погладила, успокаивая. И волна эмоций схлынула, как не бывало ее.

Где носит местных древесных лекарей? Почему бездействуют?

Часть основания чахлого дерева покрывали прямые строчки каких-то знаков. Верхние строки, на высоте среднего человеческого роста, отдавали мягким светом, в то время как нижние едва различались при тусклом сиянии светочей, щедро располагающихся на стволах ближних гигантов.

Нарезая круги, то и дело спотыкаясь о корни, одной рукой неотрывно ведя по коре дерева, а второй, повторяя контуры письма пером, двигался человек в плаще, с накинутым на голову капюшоном. Он был высок, а широкий разворот плеч выдавал в нем мужчину. Замер, вероятно почувствовав чужое присутствие, и медленно-медленно повернулся всем корпусом к Эн, при этом не отнимая руки от дерева. Лёгким кивком головы сдёрнул с себя капюшон и внимательно пригляделся к неожиданному наблюдателю, позволяя и Эн рассмотреть его.

Светлые волосы, обрамляли лицо с мягкими аристократическими чертами, но немного прищуренные глаза и тонкие губы выдавали настороженность. По сравнению с Эдом, а они были чем-то неуловимо похожи, незнакомец всё же располагал к себе.

Нельзя было угадать, что несёт эта встреча. Сил бросится в новую гонку практически не осталось, царапины и порезы в ноге требовали хотя бы жалости, ухо горело и пульсировало, требуя хотя бы избавиться от себя, в крайнем случае есть ещё одно ухо. Но лучше от украшения. Придется как-то договариваться и действовать по обстоятельствам.

В сложных, с неясными намерениями и перспективами, ситуациях чаще всего помогает начало с непринужденным приветствием и продолжение с лёгким разговором про погоду и виды на урожай. Эн на мгновение закрыла глаза, принимая новый поворот событий и собираясь с мыслями. Как будто готова. Не монстр и не Эд, уже хорошо.

– Итак, – она сделала пробный шаг к сотрудничеству, ненароком перенимая повадки брата. – день выдался замечательный, ведь ничто так не впечатляет и не вдохновляет как встреча с творческими людьми в момент рождения нечто удивительного.

Она кивнула на светящиеся надписи и слегка улыбнулась. В ответ мужчина немного расслабил плечи, чуть выпрямляясь, исчез прищур с глаз. Ухмыльнулся, перевел взгляд на змея, а затем на ухо с украшением. В глазах блеснул азарт.

– Но волшебнее делает день одно лишь слово прелестного голоса прекраснейшей незнакомки, – принимая правила общения, отозвался он. – Могу я полюбопытствовать ваше имя, милое создание?

Ну вот, работает доброжелательность и улыбка. А кто-то сомневался и переживал!

– Эн. Меня зовут Эн.

– Эн, значит. Ну что ж, пусть так.

– А вас?

– Можете называть меня Сай. Это такое же настоящее имя, как и ваше, – подмигнул он. – Клан заклинателей змей?

И этот туда же. Наверное, можно сделать вид, что так оно и есть. Эн несмело кивнула.

– Чудесно, – как будто что-то решив для себя, подытожил Сай. – Что-то ищете? Или может быть кого-то? Редко встретишь в лесу одинокую девушку, ещё и такую хрупкую. Ваше зелёное и длиннохвостое сопровождение не в счет.

Она опять посчитала нужным неопределенно повести плечами. Вообще-то ищет, разумеется. Источник или сведения о нем. Но мало ли как тут относятся к искателям.

– Просто слухи ходят… – осторожно кинула она, услышанное от Эда.

– О, не просто ходят. Я бы не побоялся выразиться точнее. Используя любые возможности, сбегают.

Эн нахмурилась, иносказаниями у нее совершенно не получалось разговаривать, слишком двусмысленными, неоднозначными выходят фразы. Такой разговор для не особенно подкованных в интригах, как прогулка по Сухим Топям.

– Если сбегают, значит, на то, есть причины, – серьезно заметила Эн.

– Безусловно, – в тон ей подтвердил Сай без тени улыбки. – Вопрос жизни и смерти. Важно, чтобы другие не восприняли это обстоятельство как шанс получения более низменных благ. Вы же не из таких?

Вот чем похожи они с Эдом. Сканирующим нечитаемым взглядом. Эн поежилась.

– Впрочем, не трудитесь отвечать, – Сай снова легко улыбнулся. – Если бы вы…эм… стремились за шансами, то наша с вами занимательная беседа протекала бы в ином ключе. Скорее я включил бы вас в ряды первых: сбегающих, – он кивнул на кафф. – При таких фактах сложно следить за прочими шансами.

Ничего не понятно. Кажется, говорить прямо, называя вещи своими именами, но с учётом такта, вежливости и уважения собеседника, намного больше способствует пониманию и донесению своих мыслей и идей. Эн не ответила, не подтверждая, ни опровергая догадки Сая.

– Таинственная Эн, знакомство с вами безусловно приятнейшее занятие, но вы в некотором роде слегка отвлекли меня от незначительных дел. Я, признаться, даже чуть увлекся и не почувствовал вашего появления. Однако, время очень настойчиво поджимает, поэтому не сочтите за грубость, но не будете ли вы так любезны оказать посильную помощь в завершении…ээ…нечто удивительного, выражаясь вашими словами. Взамен вашего благородного поступка немного подскажу как сохранить ваше восхитительное ушко от воистину кощунственного ожога, оставляемого сим необыкновенным творением ювелирного искусства одного конкретного клана.

Так-так, однако не прост оказался любитель письма по дереву. Она непроизвольно дотронулась до каффа, и чуть не зашипела от болезненных ощущений. Но! Эн не была бы сама собой, если бы сейчас упустила такой… Как он говорит? "Шанс получения более низменных благ"? Между тем, стоит уточнить один момент:

– То, что вы делаете, – она указала на надписи, – не убивает его?

– Это… – Сай подбирал слова. – Это попытка исправить неизбежное. Снимает, знаете ли ответственность с внутренних терзаний. Как говорится, сделали всё, что было в наших силах.

– Я могу вам помочь, – неторопливо начала она. Эн и так бы помогла, если ее вклад чем-то будет полезен лесу. Впрочем, и ее вопрос…жизни. – Но впереди у меня ещё долгий путь, который хотелось бы завершить как можно скорее. И вот если бы вы милостиво подсказали кое-какие сведения об…одном примечательном месте…

– Какое место вас интересует? – оборвал Сай, он торопился.

Достаточно ли доверительная вышла беседа? Поздно отматывать назад, другое примечательное место все равно на ходу не выдумать.

– Древний источник магии, – на одном дыхании произнесла Эн.

Сай на секунду замер, даже улыбка его казалась странной, отдельно приставленной гримасой: губы улыбаются, а все остальные черты лица передают удивление, растерянность и задумчивость.

– Кх…кх…, – Сай вернул себе прежний вид, – а вы, Эн, ещё более загадочны, чем я предполагал в начале. Ни каждый день можно столкнуться с человеком, более того, молодой девушкой, интересующейся давно забытыми Пустыми Землями. Вероятно, готовите какую-то исследовательскую работу по этой теме?

Да у них с Эдом гораздо больше сходства, чем кажется на первый взгляд! Если бы Сай у нее уточнил о причинах интереса к источнику, то у Эн не получилось бы придумать более нелепой, чем озвученная версия. Лес, деревья вокруг, девушка со змеем и исследовательская работа. Нет, в принципе, есть в этом что-то. Или Эд и Сай заразили ее способностью делать уникальные выводы из ничего?

Не дождавшись ответа, Сай согласился с условиями:

– Что ж, поведаю вам, что смогу. Приступим?

– Что от меня требуется?

– О, совершеннейшая малость, добрейшая душа! Подойдите ближе, – в последних словах Эн почудилось немного стальных ноток, выдающих человека, привыкшего командовать. – Отлично. Перехватите аккуратно у меня магическое перо. Теперь чуть внимания.

Теперь явственно слышалось нетерпение и жесткость в голосе Сая. Он отдавал приказ и ждал незамедлительного и точного его исполнения. А вот наличие пера указывало на высокий статус. Хотя может это в Верхнем мире, такая вещь редка и драгоценна, а в Нижнем есть у каждого второго?

– Я буду вести рукой по стволу дерева, надпись будет становится более выраженной. Вам нужно проводить пером по знакам, стараясь сохранять одинаковую силу надавливания. Ну и естественно без ошибок. Вам не составит труда такая задача, очаровательная Эн?

– Я постараюсь.

– Прекрасно!

Эн выразительно поглядела на змея, не выдавая никакого отклика Шыч чуть сильнее сжал свои кольца вокруг руки девушки.

– Ты не мог бы, – сквозь зубы тихо прошипела она длинному и наглому другу, – временно покинуть завоеванную территорию? Мне нужны обе руки.

Никакого эффекта на змея не возымели ее слова. Он даже отвернул голову от ее взгляда, всем своим видом намекая, что разговор окончен и делай, что ты там задумала, как можешь. Эн вздохнула и приготовилась обводить символы.

Занятие оказалось увлекательным, даже скорее увлекающим. Эн нашла строчку, на середине которой обрывалась мерцающая лента знаков, плавно обвела следующие буквы. Они никак не ощущались, будто их не существовало вовсе, игра воображения. Под требовательным взором Сая девушка прикоснулась пером к темному знаку, продолжила линию до второго, но ничего не изменилось, они оставались такими же мрачными и тусклыми. Эн вопросительно посмотрела на мужчину. Он только кивнул головой, призывая вернуться к работе. С последним штрихом из нескольких символов знаки неожиданно засветились. Кажется, получается!

– Нужно закончить слово, чтобы был отклик, – подтвердил догадку Сай. – Теперь, пожалуйста, чуть быстрее, неожиданная моя помощница.

Эн молча продолжила. Вероятно, люди, осчастливленные даже малой магической искрой, воспринимают свою силу, как естественное умение, вроде способности дышать, поднимать руку. Эн могла только предполагать, что это значит для них, но сейчас, когда из-под ее собственной руки выходит настоящее волшебство, ее сердце стучало как сумасшедшее, восторг наполнял всё ее существо.

И даже не надо вот этих мыслей о справедливости, которые должны были поставить ее на место и указать на того, кто на самом деле творил чудо. Нет, это не важно.

Не обращая внимания на корни, торчавшие из земли, на человека, идущего впереди и уже давно беззастенчиво, с улыбкой, разглядывающего Эн, на змея, обвившего ее левую руку и мешающего свободно двигаться, она изящными взмахами руки выводила таинственные письмена на мертвом дереве. Строки на уровне ее роста закончились, и как только ей пришлось немного присесть, она наконец заметила пристальное внимание к себе. Немного смутилась, но это помогло вернуться мыслями к реальности.

– Мне не знаком этот язык. Что здесь написано? – задала она вопрос, чтобы скрыть неловкость. И пожалела. Ведь возможно, это местная элементарная письменность. Своим же вопросом она выдает себя с потрохами. Пришлось бросить быстрый взгляд на Сая, чтобы считать его реакцию, перебирая в уме варианты, как исправить ситуацию. Но мужчина не выглядел удивлённым.

– Это праязык. Не многие сейчас его знают, его давно не изучают. Только в некоторых обрядах он применяется, и ритуальные формулы все чаще запоминают, как устойчивые фразы. Например, если услышите от хозяина вашего каффа… Хм, любопытная конструкция получилась "хозяин вашего каффа" … Так вот, если услышите слова "Закшесс", то ни в коем случае не произносите "да" ни голосом, ни в мыслях, чтобы избежать пробуждения грифона. А вот последующее "Тарен", завершающее ритуал, считайте приговором для себя. Конечно, при условии, что вы не желаете становиться чьей-либо рабыней. Хотя чьей-либо уже и не выйдет. К слову, выполняю свою часть уговора. Кафф снять невозможно, но пока он не активен, можно носить защитный амулет, который будет сдерживать те крохи силы, что идут от спящего грифона, тем самым спасая от ожога. Опережая ваш вопрос о том, где добыть такое сокровище, немного разочарую, потому как свободное распространение подобных вещей запрещено. Но говорят, можно перекупить у клана Дию Пэрие.

– Не уверен, что вам стоит соваться к ним, – спустя некоторое время продолжил он. – Они похуже, чем клан правящих Грифонов. Дию обитают в Подземельях. Это их неприступная территория. Но вернемся к нашему занятию. Что написано здесь? – он на мгновение задумался. – В общем-то занимательное чтиво. Почти роман.

– Роман? – Эн споткнулась, оставляя мысли о подземном клане на потом, полагая, что скоропалительные вопросы окажутся непродуманными, неудачно задев израненную ногу. Сай подхватил одной рукой, спасая от падения.

– Что с ногой, бедняжка Эн?

– Ничего особенного, – отмахнулась она, не вдаваясь в подробности, иначе пришлось бы придумывать историю, обходя приключения с побегами. – Так что за роман?

– Вероятно, ногой придется заняться позже. Давайте продолжим, а я расскажу тем временем.

– Хорошо, – Эн вернулась к надписям.

– Так вот, – Сай не спешил с переводом, контролируя движения Эн. – Эту, будем называть, легенду можно рассказывать часами. Очень уж она многогранна. Мы же в сей миг оставляем краткую ее версию. Так, факты одни, но выраженные иносказательно, сродни предсказанию. Много времён назад, когда Великий лес ещё не вошёл в силу, а мир был единым жили эти двое. Юноша и девушка. Он полюбил ее, она – его. Но быть вместе не могли никак, и много там запретов и прочего. В общем, классика. Его решили привязать к земле магической меткой, которую начертали на ритуальном дереве. Ее отправить подальше да повыше. Из самого высокого и менее доступного местечка в те дни был разве что парящий храм, по сути, небольшое плато в горах выше облаков. И что вы думаете? Смирились ли эти двое со своей судьбой? Хотелось бы, чтобы нет. Но ответ – да. Умные люди посоветовали обе стороны снабдить достоверными данными, что все кончено, кто-то из них то ли погиб, то ли отказался от любви и нашел свое счастье с другим, другой. В итоге от горя или всесильной ярости воспарили в бескрайние просторы неба земли сначала с храмом, затем кое-какие другие в поисках вечности или забвения, а Великий лес потянулся за ними, пытаясь вернуть равновесие и миропорядок. Завершается эта печальная история тем, что неплохо было бы найти нечто столь же масштабное по силе, чтобы стало как было или даже лучше. В целом, это все.

– Хотите сказать, что мы сейчас всё это пишем на дереве? – Эн была в замешательстве.

– О, нет, только главную часть. Предсказание о силе, большей, чем та, что разъединила миры. Как вы может быть догадываетесь, в любом предсказании уже заложено определенное могущество, а умноженное на некоторые… умения, и должен, по моему убеждению, сработать благоприятным эффектом.

– Если это предсказание, то получается такая сила найдется?

– Вы можете сами попробовать ответить на свой вопрос, учитывая факты. Факт первый: легенда сохранилась только на праязыке. Факт второй: уже почти пять поколений этот язык повсеместно не изучается, умеющих читать на нем можно перечислить пальцами рук. Пока ещё обеих рук. Факт третий: Великий лес очень и очень медленно, но погибает. Такое дерево не единственное.

Сай кивнул на дерево, рядом с которым они стояли. Из которого ушла жизнь. Неожиданно мрачно и зло продолжил:

– И факт четвертый: кое-кому, – он поднял голову вверх, как будто выискивая взглядом что-то в вышине, – и так живётся отлично.

Эн почувствовала себя неуютно. Неужели эта легенда есть история Верхнего и Нижних миров? В архивах Верхнего мира можно найти только фрагменты о начале времён, собрать воедино которые мало кому удавалась, но из этих крох выходила совсем другая картина. Привычная, та, которая не вызывала сомнений. Но с другой стороны, что рисовалось про Нижний мир? Монстры. Пустошь. Бездушный и мертвый мир. Увиденное за один день, да даже в первые минуты, совершенно не соответствует тем выдумкам из библиотек. Обман? Искажение правды? Или выдумки взамен утраченного?

– Надпись оживит дерево? – Эн пока хотелось увести разговор от Верхнего мира. Сомнений не было, что факт четвертый о нем.

Внезапно Сай обернулся и к чему-то прислушался. Через несколько секунд стало ясно: к ним приближались.

Глава 10

– А вот это не очень хорошо, дорогая Эн. Время играет против нас. Вынужден поторопить вас, чтобы успеть завершить начертание до прихода духов леса.

Вот оно, оказывается, что насторожило Эда! У них тут не душа леса, а духи! Страшновато немного, звучит как будто речь идет о бесплотных призраков.

– Почему? – все же Эн захотела разобраться, но продолжая активную работу.

– Мне будет сложно дать вам подробные объяснения, не раскрывая всех деталей. Не примите на свой счёт. Вам же будет спокойнее, если вы не будете посвящены во все чужие тайны, – он улыбнулся. – Если говорить в общих чертах, то мы на территории клана Урман Иясе. Они же духи леса, и не очень приветствуют, точнее вообще не любят, не проверенные временем или не достойные доверия примеры такого рода экспериментов. Новое, безусловно, пугает. Не навредит ли. Ситуация обостряется ещё и тем, что ни вам, ни мне не удастся избежать вопросов, на большую часть которых, я уверен, мы с вами не заходим отвечать. Верно?

– Может быть.

Она торопилась, ранее лёгкие и уверенные движения, теперь стали неуклюжими и нервными. Шыч мешал, общая усталость давала о себе знать. Выходили ошибки. Слово, выведенное неверно, не светилось, нужно было обвести заново. Сай ничего не говорил, но взглядом уже несколько раз придушил. Так, слегка, чтобы не мучилась за зря.

Наконец, последнее слово. Мужчина тут же приложил обе ладони к стволу дерева и что-то тихо произнес. Все символы заметно вспыхнули ярче и буквально впитались в кору, растворяясь в ней и исчезая. Секунда, и ничего нет, не единой царапины, чтобы выдавала их труды.

Эн ожидала какого-то нового чуда, которое последует за сокрытой в дереве надписи, но видимых проявлений не произошло. Ещё более ей хотелось, чтобы раны в коре затянулись, ветви вновь устремились к небу и накинули пестрый наряд из листьев, молодых, ярких. Чтобы дерево-гигант вернуло свой прежний облик. Ожидание оказалось напрасным. Ничего. По лесу тихо-тихо пробежал разочарованный шорох. Маленькая неудача для человека, и всё ещё большая беда и угроза для леса.

От внимания Сая это тоже не ускользнуло. Черты лица заострились, взгляд стал жестким.

– Основное ясно, – подвёл итог он скорее для себя.

Стремительно преодолел расстояние до Эн, и не дав ей опомниться, ловко вынул несколько прядей из собранных волос и небрежно накрыл ими ухо с серьгой, практически скрывая кафф от посторонних.

На площадку между деревьями вышли двое. Мужчины выглядели непривычно. И это ещё мягко сказано. Первое что бросалось в глаза – их рост. Сай был высок, но эти, казалось, почти на голову выше него. Ещё чуть-чуть и, наверное, им пришлось бы складываться вдвое, чтобы беседовать с представителями других рас. Кто среди них была Эн даже не стоило и думать: любое предположение, очевидно, будет обидным.

К росту прилагалось худощавое телосложение, с пропорционально длинными руками, очень длинными пальцами. Лица немного вытянутые, с высокими скулами, небольшими глазами. Длинные волосы собраны в хвост, у одного полностью светлые, скорее всего седые. Лицо, испещренное морщинами, выдавало зрелый возраст. Второй был явно молод.

В стиле одежды, вероятно, преимущество отдавалось всему длинному: долгополый, ниже колен плотный кафтан с вышитыми узорами на ткани, приталенный, застегнутый на пуговицы, высокие сапоги, заправленные в них штаны. Заметив Сая и Эн, они остановились в нерешительности. Змей на руке лениво приоткрыл глаза и тут же их закрыл, дав всем понять, что и не таких длинных проглатывал не глядя. Это вселяло уверенность. Не монстры, не Эд, и не бесплотные духи. Можно спокойно наблюдать и подмечать со стороны как проходит общение среди местного населения. Так сказать, между своими. Опыт на будущее.

Незнакомцы коротко посмотрели на Эн, но зацепившись взглядом за змея, почти синхронно сделали шаг к Саю. Поближе к нему, подальше от нее. Не дождавшись никакой реакции от Сая, первым в разговор вступил старший из прибывших.

– Светлого дня вам, путники леса, – произнес он, слегка склонив голову.

– И вам спокойного дня, – поприветствовал их Сай.

– Мир и спокойствие покинуло наш клан теперь на долгое время. Мы должны встретить дознавателя.

Сай незаметно ухватился за локоть Эн.

– Значит нас, – уверенно заявил он, и чуть усилил нажим. – До нас дошли уже вести. Отправили тех, кто был поблизости. Поэтому не по форме. Я капитан Дарэн, а это стажёр Нэ. Ведите в клан, по пути можно обсудить всё, чтобы не терять время.

Нэ? Что за странное имя? Не давая никому времени на размышления, Сай потянул Эн за собой и уверенным шагом направился мимо длинноруких и длинноногих туда, откуда они явились. Пройдя вперёд, он воспользовался заминкой оставшихся на площадке мужчин, чтобы шепнуть Эн на ухо:

– Милая Эн, я держу свое слово, но момент для откровений, согласитесь, упущен. Добавим к нашему соглашению информацию о прежнем владельце прелестного каффа, если побудете немного за стажёра дознавателя. По большому счету ничего сложного, можно войти в роль по ходу действия. Не бойтесь, я буду рядом, поправлю при необходимости.

Сай подмигнул. Выбора Эн не оставили: их догнали длиннорукие, а Сай требовательно сжал локоть Эн. Она кивнула. Что ещё остаётся делать? Интересно, да и неплохо узнать немного о Нижнем мире, прежде чем отправляться к источнику, ради которого затевалось это путешествие. Кроме того, Сай ничего не поведал ещё про него и таинственные Пустые Земли. Знания лишними не бывают, пригодятся, чтобы добраться быстрее и без приключений. Хотя в последнее уже с трудом верилось. Кажется, приключений тут с лихвой хватает на один квадратный метр. Удивительно то, что именно по таким местам Эн только и ходит. Приключения: то одно, то другое – как на подбор. Причем с волнением и опасностью по нарастающей. Что будет дальше, страшно представить.

– Как к вам можно обращаться? – тут же перевел взгляд на старшего из длинноруких.

– Я Юлгиз. Мой сын, – он кивнул в сторону младшего длиннорукого. – Ядгар.

– Юлгиз, слышал у вас в клане торжество намечалось.

Юлгиз помрачнел, Сай лишь мельком взглянул на собеседника, но заметил отклик на свои слова.

Эн только сейчас подумала, что, увлекшись проблемой умирающего дерева, совсем выпустила из виду, кто же такой Сай на самом деле. По манере общения можно смело утверждать, что он имеет высокое происхождение, образован. За мягким и непринужденным тоном четко прослеживается твердый и властный характер, человек привык управлять, отдавать приказы и поручения. Но занятие, за которым его застала Эн, вводит в замешательство. И теперь вполне уверенно чувствует себя в роли этого самого дознавателя.

А может незаметно нырнуть в темноту между деревьями и снова броситься в бега? У Эн вроде получается. Но ноющая боль в ноге, горящее ухо и плечо, которое тоже решило составить компанию страдающим частям тела, не сильно желали новых резких перемещений. А вот присесть, а лучше всего полежать – это да, это хорошо бы. Шыч обвивал руку и не подавал признаков жизни, этакая диковинная деталь одежды. Вес его тела не чувствовался, и Эн заподозрила в себе странные привычки: иногда не вспоминает о нем, воспринимая его присутствие на руке как должное.

Спустя непродолжительную паузу Юлгиз все же продолжил разговор.

– Да, верно, капитан Дарэн. В нашем клане свадьба. Много надежд на нее, но сейчас невозможно завершить обряд. Застыла камнем.

Застыла камнем? Это что? Замёрзли все? Или в самом деле кто-то превратился в камень? Жених или невеста? Да уж, творятся у них тут дела чудные.

– Что ж так? – спросил Сай.

– Позже, уже близко клан, – отрезал Юлгиз и до конца пути не проронил более ни слова.

Недалеко показались огни. В отличие от той части леса, где оказалась Эн вначале и после очередного побега, здесь повсюду были светочи: на разных уровнях деревьев, на переходах между ними, отдельно стоящие словно фонари и даже множество огоньков, затерявшихся в листве. Несмотря на отсутствие солнечного света, который не пробивался к земле сквозь высокие гиганты и постройки между ними, вокруг света было столько, что впору надевать очки или прятаться под зонтом.

Само поселение представляло собой всё те же деревья-гиганты. Многоэтажные дома-башни с вырубленными овальными или прямоугольными окнами, винтовыми лестницами, обвивающими ствол деревьев подобно лиане. Вместо галерей, по которым Эн успела пробежаться этим утром, переходы вмещали постройки. Те, что были доступны взору, скорее всего можно отнести к кухням. Прямо на деревянной площадке, укрытой лишь верхним пологом, источая разные запахи и исходя паром и дымом, шипели и шкварчали кастрюли на печах, а длиннорукие женщины в длинных сарафанах, вышитых рубахах с закатанными широкими рукавами, мелькали между столами то с ведрами, то с ножами и половниками.

Наконец, они вышли к главному дереву. Оно было толще остальных, часть коры украшали выгравированные тонкими линиями письмена, невесомыми нитями льнущие к стволу. Юлгиз повел их ко входу, по обеим сторонам от освещённого проёма расположились два стража. Пропустили их беспрепятственно, лишь Юлгиз прикоснулся ладонью к коре, лёгкое серебро пробежалось по краю двери и погасло.

Эн ожидала опять винтовую лестницу вверх, и даже успела мысленно застонать от перспективы, и роль стажёра Нэ уже казалась несколько трудоёмкой. Но лестницу заменял подъемный механизм. Когда все поместились на помосте, Юлгиз дёрнул рычаг, и их начало плавно поднимать на верхние этажи. Мимо мелькали двери и площадки, а движение не прекращалось. Вверх, вверх, вверх. Все выше и выше.

А вот дальше все изменилось. На какую-то долю мгновения Эн всерьез загрустила о том, что она перестала различать цвета, потому что скорее всего открывшийся вид с площадки, на которой они остановились, был впечатляющим. Цветы, самые разные и удивительные, ленты, волнами парящие в воздухе, занавеси, то тут, то там собранные и перевязанные затейливыми узорами из тесьмы, столы, с низкими резными ножками, вдоволь заставленные яствами на блюдах с цветочным орнаментом, и низкие диванчики и подушки, мягкие, от чего-то именно сейчас донельзя притягательные и манящие уютом и отдыхом. Одним словом, в клане праздничное событие. Если бы не одно «но».

Это "но" очень живописно смотрелось среди всего нарядного великолепия. Изящная тонкая фигурка в длинном платье с пышной юбкой, камзоле, расшитом золотом ветками узоров, феска с прозрачной, невесомой фатой. Невеста, и в этом не было сомнений, полулежала на подушках, склонив голову на локоть одной руки и беззвучно плакала.

Чуть дальше, на небольшом возвышении за одним из столов сидел, а скорее восседал, мужчина. Подходить к нему не хотелось, даже дышать в комнате было трудно, в воздухе как будто бы притаилось тревожное ожидание. Один вдох, и оно затопит каждую клетку тела, острыми иглами вопьется в каждую мысль.

В тонких длинных пальцах главы клана из последних сил держалась маленькая фарфоровая чашка. Ее так крепко сжимали, то она вот-вот готова рассыпаться в пыль.

– Пусть долгим и светлым будет ваш путь, – растягивая слова поприветствовал он, изучая каждую деталь и эмоцию подошедших к нему гостей. Особенно впечатлил, как показалось, длиннохвостый на руке Эн.

– Благодарю. Да не иссякнут силы клана Урман Иясе, – ответил Сай, кивнув головой.

Жестом глава указал на стол, приглашая присоединиться к трапезе. Разговор не начинался, пока Эн и Сай не сделали по глотку ароматного чая из маленьких чашек.

– Дознаватель капитан Дарэн и стажёр Нэ, – представил гостей Юлгиз.

– Нэ? Что за странное имя? – немного помолчал и неторопливо продолжил. – Сегодняшний день должен был быть самым радостным за долгие времена пути Урман Иясе, духов леса. Но пришли в наш дом изменчивые ветра и унесли с собой мир и покой.

Глава 11

Наверное, стоило поудобнее устроится на мягких местечках за столом, Эн даже пожалела, что нельзя вытянуть ноги, особенно одну, самую пострадавшую. Но не долго, новое положение обязывало принять деятельное участие в разговоре, в котором самое сложное обнаружилось с первых же слов: как из этой эпической поэмы выделить главное. Точнее, понять основное.

Она повернулась в сторону Сая, ища подсказку, а может быть надежду на то, что он-то как раз все поймет и разберётся. От последней мысли внутренне возмутилась. С каких пор она снова готова полностью полагаться на других? А кто день назад затеял всю эту историю, чтобы стать хозяином своей жизни и решений?

– Так, – прервал речь главы клана Сай, с мелодичным звоном вернув свою чашку с недопитым чаем на блюдце, – в управление передали кое-какие сведения, поэтому позвольте начать иначе.

Длиннорукие, все как один, застыли с чашками в руках, не ожидая такой дерзости от гостей, даже если это дознаватели. Глава клана свёл хмуро брови, и махнул небрежно ладонью, жестом давая разрешение на диалог. Впрочем, Саю это не требовалось, он вел себя решительно и непринужденно, прямо глядя в глаза главе клана. Прежде чем задать свои вопросы, он достал из кармана небольшую круглую коробочку и водрузил ее на стол в центре. С тихим щелчком крышка ровно посередине раскрылась, открывая доступ к камню-сфере. Вероятно, присутствующие имели представление о том, что это, потому что возражений ни у кого не возникло. Эн терзало любопытство, но она держалась изо всех сил. Пора уже записывать где-нибудь, что остаётся на "выяснить потом" или "подумать позже".

Сай провел рукой по камню, от чего по последнему пошла вибрация, цвет с пепельно-серого сменился на темный, поддернутый белесыми полосами. Мужчина немного призадумался, бросил короткий взгляд на Эн и пояснил:

– С позволения всех присутствующих я, капитан Дарэн, активирую Камень Истины. Напоминаю, что по решению Совета Кланов камень обязателен при расследованиях, проводимых дознавателями. Запущен на ведение записи и распознавание попыток скрыть или исказить правду. В таком случае полосы на сфере окрашиваются в черный. Есть ли что-то, что не может быть записано и передано в Управление?

– Я, глава клана Урман Иясе, Бахтияр Славный подтверждаю применение Камня Истины. Наше сердце и дух открыты и не знают слов лжи и тайн, что отвернули бы нас от пути, завещанного предками.

– Прекрасно. Итак, свадьба. По законам Урман Иясе дочь главы клана не может выйти замуж. Откуда появился жених?

– Этот жених, – прозвучало как название мелкого насекомого, – действительно не достоин дочери главы клана Урман Иясе.

Со стороны несчастной невесты раздались сдавленные всхлипы. И, кажется, что-то разбилось. Может сердце? Оглянуться было бы невежливо, но хотелось очень.

– Не достоин, – твёрже и громче, чем нужно для собеседников одного стола, повторил Бахтияр, – и не накроешь платком эту правду. В нашем клане с начала времён в жены можно взять девушку равную по статусу или ниже. Поэтому дочери главы клана оставались всегда незамужними девами, помощницами при семьях братьев. Но я, Бахтияр Славный, дал свое благословение дочери и воину Иреку. – Он резко замолчал, как будто бы снова принимая для себя это решение, и затем, чуть тише добавил. – Так ведали старейшины. Ирек – сирота, никто не знает, кто он и откуда прибыл, сам он утратил знания о своем пути до того времени, как впервые взял в руки оружие воина. Старейшины говорят, что в нем есть дух леса, а значит он сын нашего клана.

– Давно ли Ирек прибыл в клан?

– Две весны утекло с тех времён.

– До дня свадьбы было что-то необычное?

– Все события шли своим чередом…

– Мугу, – неопределенно выразил свои мысли Сай. – Итак, день свадьбы. Что произошло, и где сейчас Ирек?

– Перед началом церемонии жрец Храма обнаружил пропажу ритуальной книги и каффа невесты. Без них обряд не может быть совершен по обычаям наших предков. Не может быть совершен днем позже названного жрецом и старейшинами. Если книга и кафф не будут возвращены в Храм до нового дня, то ритуала не будет: голова невесты покрыта позором.

Бахтияр замолчал, давая возможность осмыслить сказанное.

– Смятение и тревоги принесли в наш дом южные кланы, – Бахтияр искоса кивнул на Шыча, всё ещё спокойно дремавшего на руке Эн. – Ирек и несколько моих воинов отправились по следу, и мы все надеялись на их скорое возвращение. Но пока дорога не привела их обратно, и…

– И дознавателям все равно пришлось бы сообщить о пропаже, если есть подозрение на вмешательство в дела клана из вне – закончил за Бахтияром Сай.

Эн почти понятна стала история, кроме того, каким образом, опять были замешаны эти южные кланы и кто-то подобный Шычу.

– Остаётся выяснить, где хвост свой бросили ползущие? Что навело на южные кланы? – задавая вопрос, Сай повернул голову к Эн и смотрел ей прямо в глаза, так пристально, что даже змей шевельнулся нехотя и прошипел что-то недовольно.

Сразу бы так и сказали, что лучшее отнекиваться от связи с южными кланами. А то сами к ним причисляют сначала, а потом подозревать в чем-то собираются. Эн невозмутимо отпила глоток из чашки, у нее в любом случае нет никакой книги, а кафф вообще не невесты, а какой-то там рабыни. Но если им прямо очень надо, она с удовольствием отдаст его.

– Ползущие, – медленно повторил Бахтияр, тоже неотрывно глядя на девушку за столом. – Сколько бы пользы было бы всем кланам, если бы клан ползущих… – он кашлянул, пряча в этом звуке настоящие мысли, – если бы их отправили в Пустые Земли.

Пустые Земли! Там, где древний источник?

– Они и так занимают южные территории, куда дальше? – со смешком заметил Сай.

– Пустые Земли сложно покинуть по своему желанию. Тогда бы поменьше вмешивались они дела чужих народов. Один из стражей Храма открыл вход. Сам. Пока ползущие могут управлять чужой волей, никогда не будет покоя в Нижнем мире.

– Нам, Урман Иясе, – справившись с ненавистью, пропитавшей последние слова, Бахтияр продолжил, – доступны нити следования живого, если они пролегают по нашему лесу и ещё отдают тепло. Лес может указать своим хранителям, куда они ведут. По начертанным Лесом нитям и отправился отряд Ирека.

– Ясно.

И все за столом, кроме Эн, дружно кивнули друг другу, приходя к общим итогам в этой беседе и погружая комнату в задумчивую тишину. А вот от Эн ускользала вся логическая цепочка. Неожиданно девушка почувствовала копошение на своей ноге, которое также внезапно сменилось проворным скольжением вверх.

– И… – на выдохе пискнула она, борясь с леденящим душу ужасом, внутренним криком и пытаясь избавиться от таинственного нечто.

Тишина в комнате стала ещё более глубокой, а на девушку одновременно уставились три пары глаз, надо признать очень удивлённых, внезапно увидевших нечто редкое, но несильно приятное на вид. Кажется, надо было использовать другую букву. Может быть, у них запрет есть на употребление буквы "И" в отдельных предложениях? Или она нарушила правила поведения за столом в момент обсуждения серьезных вопросов клана?

– Не обращайте внимание, – прочистив горло, первым вернулся к разговору Сай, отнеся слова Эн к разговору – вы же знаете, чему там сейчас учат стажёров. Так… больше теории дают, чем практических знаний. Вот и приходится на все расследования брать с собой.

– Да-да, – даже молчавшие все это время Юлгиз и Ядгар, согласно закивали головами.

– Стажёр Нэ, я вам позже разъясню детали, что останется для вас непонятным, – менторским тоном проговорил Сай для Эн.

Теперь ясно, как исполнять роль стажёра. Пункт первый: пить чай и молчать. Пункт второй: иногда издавать очень короткие мысли, буквально в одну букву. Пункт третий: вернуться к пункту один. Но Эн не была бы самой собой, если бы действовала всегда по навязанному кем-то плану. Без собственных поправок на характер.

Итак, пункт первый: пить чай и наблюдать. Шевеление прекратилось, Эн искоса осмотрела ногу и, ничего не обнаружив, списала свое состояние на обострившееся воображение. Тем более Шыч на руке более не подаёт признаков жизни, и это становится показателем отсутствия опасности и… интереса? Стало быть, чаепитие и приятные собеседники не дадут информации сверх того, чем уже поделились. Преимущественно в восьми случаях из десяти в "Детективных историях мага Ираклия Куро" следствие находило ответы исключительно на месте преступления. А это значит, что пора бы покончить с чаем и перейти к следующему пункту.

Пункт второй: иногда издавать очень короткие мысли, буквально в одну букву, и дальше действовать по обстоятельствам. Эн аккуратно поставила свою чашку на блюдце и порывисто поднялась на ноги.

– А, – "а где Храм?" должна была содержать в себе очень короткая мысль, но вышла, как и положено ответственному стажёру "буквально одна буква".

А все потому, что надо было устраиваться за столом, принимая во внимания все имеющиеся повреждения в теле, и общей усталости после утренних приключений. Ногу тут же пронзили тысячи иголочек, болезненно, до точек в глазах. И вроде бы не так же все плохо было, откуда такие ощущения? Удержать равновесие девушка не смогла, уставшие мышцы требовали ещё отдыха. С тихим вскриком Эн рухнула обратно, добавляя себе ушибы и ссадины. Даа, неловко получилось. Но обстоятельства они такие.

– Что с вами, Э.. кхм..стажёр Нэ? – забеспокоился Сай.

– Нога, – только и смогла произнести Эн.

Сай поднял глаза к Бахтияру, но тот уже отдавал приказ:

– Ядгар, проводи к знахарке.

Ядгар с готовностью подскочил со своего места и, давая знак следовать за ним, быстрым шагом направился к выходу. Эн попыталась снова встать на ноги, но в мгновение Сай развернулся и подхватил ее на руки.

– Не стоит усугублять положение, – небрежно бросил он.

На этот раз они спускались вниз и не очень долго. Прошли по пустынному переходу, вдоль стен которых располагались полки с горшками и склянками, крючки с пучками растений и шкафчики с книгами и рукописями, на каждом предмете яркими светлыми пятнами выделялись прямоугольные ярлычки, в углу, прижавшись друг к другу, стояли бочки и высокие кувшины. брались до соседнего дерева-гиганта и попали в просторную комнату. Одного взгляда на обстановку комнаты хватало, чтобы поежиться от нехороших предчувствий и пойти на поводу у внезапного желания поскорее убраться отсюда. Не иначе пыточная тут у них.

Глава 12

Комната знахарки выглядела по меньшей мере устрашающе. Если бы Эн зашла внутрь на своих ногах, она непременно сделала бы шаг назад. В центре комнаты располагался огромный рабочий стол, часть которого занимал открытый огонь с котелком над ним, а остальное баночки, коробочки, лопатки, ножи, острые прутья. С правой стороны от стола угол комнаты отделяла ширма с ярким рисунком разинувшего пасть льва, с особым усердием придавливающего мощной лапой дохлую змею. Показательно, ничего не скажешь.

С другой стороны, все та же утварь вероятно со снадобьями, но вперемежку с острыми иглами, щипцами, ножами, ножницами и прочими угрожающими равнодушной сталью и поблескивающими неровным холодным светом в лучах огня, исходящих от стола в центре. И коллекция кинжалов на стене, среди которой особенно выделялся клинок с рукоятью змеи, украшенной камнями. Как будто бы хозяин этого места, а точнее хозяйка, задалась целью дать отпор кому бы то ни было на любом сантиметре своего жилища. Скорее всего и за ширмой нечто совсем опасное, не для слабых глаз посетителей.

Собственно, из-за ширмы и показалась знахарка, внезапно выскочившая и недобро взирающая на вошедших. Она, как и все представители ее клана, отличалась высоким ростом, в длинном темном сарафане, в рубашке с широкими рукавами, доходящими до запястья. Кудрявые волосы, тщательно вплетённые в толстые косы до пояса, на голове темная повязка, закрывающая уши и часть лба. Глаза, прищуренные и воинственно сверкающие из-под густых темных бровей, становясь ещё уже, как только взгляд знахарки попал на змея. Губы изогнулись в презрительной полуусмешке. В довершение образа в руках ее был нож, лезвие которого она медленно, наслаждаясь растерянностью своих гостей, вытирала тряпицей от чего-то темного. Что может быть темное на клинке? Лучше не думать об этом.

Что-то как будто бы и не болит ничего больше, а нога…тут змея-дружочка можно попросить куснуть аккуратно, с плечом же помог. Да и несильно-то она и болела, само бы прошло…

– Да уж поставь свою ношу, – грубым голосом почти что рявкнула знахарка, резким, но выверенным движением убрав клинок в ножны на поясе. – Эти гады живучи, как никто другой, и яды их не берут даже. Ждите за дверью. Оба.

Сай немного поколебался, всё-таки умела местная лекарка произвести впечатление даже на суровых мужчин. Но неспешно поставил Эн на ноги, и удостоверившись, что она держится, подбадривающе подмигнул и вышел из комнаты. За ним, не слова не говоря, последовал Ядгар.

– Что ж, ирония или знак? – она не требовала ответа, лишь долгим-долгим взглядом прошлась с ног до головы. – В общем-то, всё равно. Теперь всё равно. Даже будет польза от тебя.

Она подошла к девушке ближе. Круглый зрачок глаз знахарки неожиданно запульсировал. Сначала едва заметно, а затем забился словно вторил ритму сердца. И ледяным голосом прозвучал приказ:

– Отползи.

Если бы Эн не заворожил странный танец в глазах напротив нее, она бы тут же отползла куда подальше. Даже с радостью, ну разве что, не тратила бы силы на то, чтобы лечь и ползти, а вот просто броситься в бег – это с удовольствием. Но приказ подействовал не на нее, а на Шыча. По всей длине его тела прошлась заметная рябь, кольца начали раскручиваться, и змей сполз с руки на бедро и затем вовсе оставил Эн, свернувшись калачиком в дальнем углу комнаты. Вопреки предположению Эн, что знахарка должна быть довольна своей властью, как только ее глаза перестали пульсировать в них отчётливо отразились боль, страх и отчаяние. Мгновение, и все исчезло.

Знахарка протянула руку и тонкими длинными пальцами обхватила запястье левой руки Эн, развернув к себе рисунок денотата. Она несколько секунд рассматривала его, легко провела подушечками пальцев вдоль каждой линии.

– Здесь ни у кого таких нет, – отпуская руку Эн, знахарка отошла к столу и принялась за работу, что-то отмеряя и смешивая. – Но откуда тебе это было бы знать. Верно?

– Вы знаете кто я?

Кажется, вся эта история сейчас и закончится. Знахарка расскажет Бахтияру, что Эн никакой ни стажёр Нэ, и вообще беглянка с Верхнего мира, и… что они сделают? Судя по бешеному виду одного из местных по имени Эд, растерзают и прихлопнут как тот лев бедную змейку на полотне ширмы. А ещё лучше отдадут в рабыни Эду, и остаётся только догадываться, что тут творят с рабынями, уж не на плантациях же они доживают свои дни. Где бы тут плантациям взяться, одни деревья-гиганты. А может и знахарка отрежет ножичком своим для "пользы" какие-нибудь части милой Эн.

И вот она загадка: допустим, в Нижнем мире сохранился древний источник. Он дал магическую искру людям, разжигая в них дар. И если исходить из того, что источник не иссяк (в противном случае, все надежды Эн рухнут в одночасье), то живущие здесь люди должны быть магами, иметь искру, обладать талантами. Но денотата, отражающее наличие дара, по словам знахарки ни у кого нет. Сама Эн не могла этого утверждать точно: все, кто ей встретился в Нижнем мире, сплошь носили одежды с рукавами, закрывающими запястья. Можно ли сделать вывод, что либо доступа к источнику нет, либо сила его истощена. Сай назвал Пустыми земли, где находится источник, а Бахтияр добавил, что их сложно покинуть по своему желанию. Значит, существует шанс, что источник все ещё жив, но, попав к нему, не выбраться обратно, или что-то ещё похуже…

– …ты не слушаешь, – вырвал Эн из раздумий и паники грубоватый голос знахарки.

И сейчас, когда ее внимание действительно рассеянно, девушка не к месту заметила, что эта странная женщина специально портит голос, на самом деле она должна говорить иначе.

– Я…

– Да я поняла, много своих мыслей, не до чужих речей. Я не знаю, кто ты. Только что не из южных кланов, да и вообще не из местных – она обернулась, чтобы снова показать свою полуусмешку, – кланов. Знаки внутренней силы не доступны кланам Нижнего мира. Наткнулась как-то на них в одной книженции, было время надо было много чего пролистать…

Она налила из кувшина стакан прозрачной воды и подойдя к Эн, всунула ей в руки.

– Выпей воды, потом осмотрю твою ногу… и плечо тоже, – она смотрела внимательно, ожидая чего-то.

Последнее время как-то уж быстро одно событие сменяется другим, не менее впечатляющим. Когда кажется, что следующие полчаса-час предположительно будут спокойными, а главное, очевидными, то в ту же секунду опять проваливаешься в пропасть. Как сейчас, с денотатом.

Во рту пересохло, то ли в реальности захотелось пить, то ли теперь и на нее действует какой-то приказ знахарки. Эн поднесла стакан к губам, запаха никакого не чувствовалось. Цвет. С цветом, конечно, сложнее, вода кажется прозрачной, но Эн вряд ли могла бы сказать это точно. Просто вода? Она сделала глоток. Просто вода. И ещё один, и ещё. Вода. Просто.

Длинные пальцы успели подхватить стакан до его падения на пол. "Ожидала", – последнее, что пронеслось в голове Эн. Горло, лёгкие, по всему телу потекла горячая лава. Эн схватилась обеими руками за горло, царапая кожу до крови, пытаясь унять раздирающую боль от огня внутри. Она начала оседать на пол, стать меньше, исчезнуть, лишь бы не чувствовать. Сердце стучало как сумасшедшее, отдавая ударами в висках, капли тягучей крови скатывались по губам и подбородку на ее руки.

– Если бы ты попрыгала немного, вообще хорошо стало бы. И быстро бы закончилось все, – раздался где-то издалека задумчивый мелодичный голос.

Кому он принадлежит? Что он говорит? Звук забытой мелодии, приятной и умиротворяющей. Усмиряющей даже огонь.

Жар внутри отпускал, медленно, но все же.

– Шшшш, Шш, – за шумом в ушах продолжался разговор.

– Зря ты это затеял, – живительная мелодия чьего-то голоса неторопливо текла. – Она такая маленькая и доверчивая. Ее просто живьём сожрут, пискнуть не успеет. Не сможет она ничего сделать и с даром не справится. И спасти не спасет, и сама погибнет. Или станет не два мира, а десяток…

– Пшштш.

– Даже с ним, – мелодия замерла, – Только не говори, что вы специально их вместе свели?! И кафф очень удачно подвернулся в кармане, да?

– Шш.

Постепенно Эн начала приходить в себя. Девушка уже лежала, обняв себя руками, кажется, они перекинулись позже на другие части тела, потому что теперь в сознание прорывались отголоски болезненных ощущений на коже не только горла. Особенно пекло запястье левой руки. Она приоткрыла глаза и подняла к лицу левую руку. Ужасное зрелище. Кровавые следы когтей диких животных, кажется ее терзала только что стая волков. Но нет, стаи не было, это она сама. Подлечила знахарка ногу!

– Ухмыляешься? Значит, не все так плохо, – снова грубоватый голос. Знахарка. – Я тебе говорила, что ненавижу ползущих, весь южный клан, каждого из них?

Она выдержала паузу, осматривая ногу Эн, уже освобожденную от ткани брюк. Эн не могла ничего ответить, не было ни сил, ни возможности. Вряд ли она сможет в ближайшее время вообще произнести что-то. Она попыталась, но из горла вырвался лишь сдавленный хрип.

– Так вот. Тебе повезло, что ты никак не связана с ними. Ну кроме вон той зелёной кожи в углу.

– Шшш, – прошелестело из угла.

– Да-да, взаимно можно сказать. – Поврежденную ногу сковал холод, но с каждым движением пальцев знахарки, он сменялся теплом, боль отступала. – Так вот, – повторила она. – Пришлось вывести яд знакомой тебе зелёной морды из твоей крови и ослабить магию, иначе лекарство не подействовало бы. За одним, испытала на тебе мое изобретение против гадов. Надо отметить, успешно все прошло. Но без подробностей, это личное. В качестве награды за участие в эксперименте на твоей руке нет денотата. Можешь не благодарить.

Мысли Эн бежали неспешно, донося слова знахарки, анализируя их, радуясь той самой живучести, которая даже без принадлежности к южным кланам в ней оказалась. Но последняя фраза прошибла словно молнией. У нее не было денотата, только рисунок. Он пропал? Эн резко села, теряя четкость окружающего мира, и вгляделась в запястье. Среди глубоких царапин едва-едва виднелись линии стрелы, очертания камня. Как шрам, которому много-много лет, они обесцветились и затерялись в пигментных цветах кожи. Только зная, где был денотат, можно восстановить узор рисунка.

Стоп. Отмотать мысли чуть назад. Царапины. Они…красные? То есть вот по-настоящему красные? Эн снова и снова рассматривала свое запястье, но уже не бесцветный денотат, а следы недавнего своего безумства.

– Тише-тише, он вернётся, когда придет время. А может и нет, кто его знает. Да и зачем он тебе? – по-своему поняла знахарка. – А так, можешь спокойно погулять ещё по Нижнему миру. В целом, ты, как это не печально, похожа на ползущих. Внешнее, конечно, кое-какое сходство.

Не вернётся! Это всего лишь магический грифель. Если не найти древний источник магической искры. Если он вообще существует. Если он ещё не истощен. Если к нему можно добраться. Если. Если.

И почему. Почему она снова различает цвета? Знахарка. У нее оказывается красивые красновато-каштановые волосы, насыщенный цвет, яркий и притягивающий внимание. Однако, темные, почти черные цвета в одежде ей точно не к лицу. Чересчур мрачно, неестественно для тонких и мягких линий лица, рук.

Удивительно, как обыденная для всех способность различать цвета превращается в уникальную ценность, когда теряешь к ней доступ. И стоит получить ее вновь, не верится, что надолго, но каждая секунда – наслаждение, чистейшее счастье просто смотреть и видеть…всё!

– Как вас зовут? – прохрипела Эн, голос ее не слушался.

Рука знахарки зависла в воздухе, занесённая над плечом, к лечению которого она приступила.

– Знахарка. – жёстко, твердо, без лазейки для расспросов.

Она продолжила свое дело, но лицо ее закаменело, не единой эмоции. Спустя время она тихо добавила.

– Здесь меня так зовут, и никто в этом мире больше не произнесет моего прежнего имени. Его нет.

Она небрежно провела рукой по повязке, обрамляющей пышные волосы в косах, но дойдя до уха, спрятанного под повязку, одернула себя.

– С ногой, с плечом – готово. Почти как было вчера? Позавчера? – она прищурилась. – Ладно, у каждого из нас свои игры. А вот, что делать с этим? – она убрала прядь волос от уха Эн и ткнула пальцем в кафф. – Миленько. Грифон… грифон, кто там глава клана? Да не важно, я бы владельцу этой вещицы пальчики укоротила, в настойку от головной боли как раз бы пошла такая гадость. Чтобы не цепляли ради своей извращённой заботы такое уродство на каждого встречного. Впрочем, что с них взять, с этих всезнающих и всесильных…

– А что это? – и поспешно добавила. – Нет, я знаю, что это кафф, говорят рабыни, и он не активирован. Что это значит?

– Ты не знаешь? – удивилась знахарка. – Аа, ну да, куда тебе. Сидела бы дома, зачем суда сунулась? Тут раздавят, не заметят. Кафф – знак принадлежности семье главы клана. Ясное дело, что подобное украшение не носят мужчины. Сегодня нашей невесте тоже должны были преподнести кафф клана, вместо простого ее девичьего каффа, но в отличие от твоего с двумя цепочками. Это что-то вроде надписи на человеке, – она зло сжала кулаки, – "смотрите все, перед вами дочь, сестра, жена … рабыня… из самой главной семьи над вами. Не трогать, восторгаться, беречь от глупостей, вернуть владельцу". Так вот, без цепочки, хотя бы одной, ты даже не глиняная ваза для них, а так… монетка в кармане. Всегда с собой, можно использовать, можно поиграть, отдать, подарить. А вот убежать не получится…просто так… чем дальше от хозяина, тем больнее впивается серьга в кожу. В конечном итоге, невыносимо, хочется вырвать ухо голыми руками.

Она замолчала, несколько минут разглядывала Эн, а затем развернулась и скрылась за ширмой. Отсутствовала знахарка недолго.

– Вот чистая рубашка, брюки. Наверное, тебе будет привычнее, чем сарафан. Одежда на тебе вся пропиталась кровью. Кстати, моя вещь необычна, как-нибудь при случае заметишь ее особенность. Сейчас закроем особо глубокие царапины, и можешь переодеться. Но пока выпей отвар. Не бойся, он просто восстанавливающий.

Женщина протянула маленькую чашку с горячим напитком и положила рядом с Эн одежду.

– Можно снять кафф? – осторожно глотая отвар и часть слов спросила Эн.

– С ухом разве что, – бросила знахарка, довольно быстро справляясь с обработкой ран. – Либо сам хозяин. Хорошая новость, однако, есть. Кафф не активирован, грифон спит. Поэтому всего лишь ожог и мнимая свобода. А вот и решение: ожог чуть подлечим, а звероптицу заморозим слегка. На несколько дней должно хватить. И каковы бы ни были твои цели, возвращайся обратно к себе домой, пока о тебе никто не знает и, ты еще можешь это сделать. Магия избавит от каффа.

Она опять скрылась за ширмой. И откуда донёсся ее другой голос, мягкий, красивый. Всё-таки, не показалось.

– А ты удивила, девочка, – знахарка вернулась, держа в ладонях небольшой свёрток. – Даже не каждый из клана духов леса может похвастаться такой находкой. А он сам к тебе вышел, и за ногу крепко ухватился. Смотри.

С этими словами знахарка развернула ткань и, чуть наклонилась к Эн, давая поудобнее разглядеть, что внутри. Однако, это было лишним. Нечто выпрыгнуло из ткани, ловко перебросило тонкие длинные ручки-веточки на плечо Эн, подтянуло продолговатое тельце и, устроившись на новом месте, тряхнуло головой с листьями, складывая две ножки-корешки друг на друга.

– Шурх, – представилось оно прямо в ухо Эн, шелестя кроной. Маленькое деревце.

– Очень приятно. Эн, – привычно отозвалась девушка, не веря своим глазам.

– Шшш, пшшчт, – заворчал Шыч.

– Шухш, ршрух, – раскачивая ножкой, мгновенно вернул ему Шурх.

– Успокойтесь оба, – прервала перебранку знахарка. – Этот наглый дух любит всякие шалости, поэтому внимательнее следи за ним.

– Он что, как и Шыч, со мной везде ходить будет?

Знахарка улыбнулась, впервые за их знакомство, по-доброму, без полу усмешки.

– Да, он выбрал тебя. Не спрашивай почему и зачем. Сам расскажет. Поразительно!

Так, надо как-то перестать собирать всех подряд по пути. Иначе придется дополнительные части тела добыть, чтобы всех на себе разместить. Шыч на руке, Шурх на плече, кто следующий?

Шурх вытащил прядь волос Эн и, болтая ножками, стал накручивать ее на свои корявые пальчики.

Это всё, конечно, хорошо, но стоило задать главный вопрос:

– Вы расскажете обо мне Бахтияру? Всем?

– Ради безопасности клана я должна.

Глава 13

Знахарка одарила застывшую в тревожном ожидании Эн своей особенной улыбкой и подмигнула:

– Должна. Всё-таки ты не просто случайный путник, чья дорога пролегла через Лес нашего клана. Тем более в тебе есть магия. В Нижнем мире она везде: в наших деревьях, в зверях и птицах кланов, в камнях – во всем, кроме людей и нелюдей. Как это связано, я не ведаю, но когда в Лесу маги используют свой дар, то происходят стихийные изменения. Где-то, не обязательно рядом с магами, стремительно угасает одно из деревьев, в Подземельях рушатся пещеры. Повезет, если никого не заденет. Поэтому магический след повод вызвать дознавателей, чтобы отловить нелегалов из твоего мира. А у нас тут целый юный неучтённый маг, – она внимательно посмотрела на Эн, и снова заговорила, не давая прервать себя. – Но если бы я всегда делала, что должна, то не была бы на своем месте сейчас, а давно бы кормила червей в Безмирье. У меня своя игра, у тебя своя. Считай, мы пересеклись, чтобы немного помочь друг другу, Эн.

– Да нет у меня никакой магии! Каждый лекарь, маг-ученый со всеми их измерителями, наставник Академии Верхнего мира, да любой домашний кот подтвердят это. Денотат всего лишь рисунок, созданный магическим грифелем.

Знахарка только фыркнула в ответ.

– Если никто не видит что-то исключительное, то это не значит, что оно не существует, – глубокомысленно заметила она. – Впрочем, я бы тоже не поверила, если бы не сталкивалась с подобным однажды. Да и твоя реакция на экспериментальный настой подтвердила догадки.

– Но тогда что это за дар? – Эн была в замешательстве.

Знахарка как будто не услышала ее вопроса и направилась к Шычу, тотчас настороженно приподнявшего голову.

Зелёный. Нет, больше оливковый, с черным геометрическим рисунком. Красивый, изящный. Эн с интересом рассматривала своего друга, теперь его образ сохранится в памяти отчётливее и ярче.

Женщина остановилась, чуть не наступая носком обуви на торчащий из-под колец хвост змея, нависая над ним, прожигая взглядом и не произнося ни слова. В безотчётном движении она медленно приподняла руки и потянулась к голове Шыча, опускаясь перед ним на колени. Потянулась и уверенно обхватила туловище чуть ниже головы. Змей не сопротивлялся и не подавал признаков агрессии и недовольства.

– Прекрасный образец для… исследований, – проговорила она, глядя прямо в немигающие глаза змея. – Опасный, смертельно ядовитый, хитрый, никогда не сочувствующий своей жертве, не испытывающий ни к кому симпатии. И вдруг такое рисковое, ненадежное, непредсказуемое предприятие? Шаги крайнего отчаяния и безысходности.

– Шшш шшшшшш, – тихо прошипел змей. – Шш.

– Оу, честный и благородный змей – это, конечно, особенно увлекательное зрелище. Единственное в своем роде.

Он что-то долго начал нашептывать знахарке. И она, слегка склонив голову набок, слушала. Они… ведут беседу? Понимают друг друга?

Спустя время Знахарка отпустила Шыча, задумчиво провела рукой по блестящим чешуйкам.

– Ничего не выйдет, – заключила она, резко одернув себя и вскочив на ноги. – Но твое дело.

Она вернулась к девушке, прихватив со стола прозрачный кристалл.

– Итак, каковы бы ни были причины твоего появления здесь, советую тебе возвращаться обратно. Ты опасна для Нижнего мира. Хотя это у вас с нашим миром взаимно. Твоя магия несёт разрушение.

– Шшчтш, – недовольно вмешался Шыч.

– Кх… Какой у меня дар? – не обращая внимание на саднящее горло, твердо, глядя прямо в глаза Знахарки, повторила вопрос Эн. – Почему Шыч просит остаться?

– Вот ему и задай вопрос! – она приложила кристалл к уху, и Эн мгновенно почувствовала ледяное, обжигающе холодное прикосновение к коже, но приятное для измученного пыткой уха. – В любом случае, возвращайся домой.

Последние слова прозвучали жёстко, настойчиво, отзываясь в сознании побуждением к действию. Словно приказ, не позволяющий ослушаться и требуя немедленного исполнения. Медленное скольжение по ноге, карябающее поглаживание за ухом, и всё рассеялось. Мелькнувшая было мысль о пути назад, площадке, где остался Колибри, сломанном джетфлае, тут же утонула в потоке панических ощущений. Знахарка пыталась воздействовать на Эн, но Шыч и Шурх пресекли это.

– Выдохните. Всего ли академический интерес. Неопытное и бесхитростное дитя. Не сказать, что легко, но поддаешься влиянию, – губы изогнулись в злой полу усмешке. – О тебе не буду говорить Бахтияру. Готово.

Она убрала кристалл, холод больше не беспокоил, даже наоборот, напитанный льдом кафф приятно охлаждал ухо, ожог забылся. А вот вопросы, один за другим сметающие весь порядок в голове, нагнетали ужас положению. Как тут выдохнуть? От одного ее слова вроде бы спокойнее становиться, но следующее за ним отправляет в Безмирье.

Так, где-то в уголке памяти прошлый раз бросила списочек насущных проблем. После разговора со Знахаркой Эн уверена была, что список на страниц десять потянет. И кто тут мастер лекарского дела? Как чувствовала, что у них тут пыточная.

– Знахарка, ты говорила, что ни у кого дара нет, но как тогда ты воздействуешь на волю другого человека, – Эн посмотрела вниз, вокруг ноги висел Шыч, – и не только? Шыч тоже слушается тебя.

– Это, к сожалению, не дар. Так, наследство досталось от… – она не договорила, услышав треск граней кристалла, который все ещё держала в ладонях. – Неважно. С другой стороны, мне неизвестна природа этого добра, как-то не до того было, чтобы выяснять подробности. Предполагаю, что при использовании остался бы магический след, будь то дар, или как вы его там называете? Талант? Тем не менее никаких колебаний в пространстве не создаётся. Наш клан очень хорошо это чувствует. Ты можешь переодеться за ширмой.

Она кивнула головой на изображение льва, терзающего лапой змея. Эн с опаской подошла к перегородке. К счастью, за ширмой скрывалась узкая кровать у стены, небольшой столик и проём-арка, в глубине которой терялись очертания ступеней вверх. Куда они ведут?

– Ты слишком громко думаешь, – донеслись слова Знахарки и короткий смешок. – Лестница ведёт в мои комнаты наверху.

Знахарка всё-таки загадочная особа. Ненависть к южным кланам, искажение голоса, странный ободок, как будто перевязка, способность влиять на волю и, безусловно, очень обширные знания, и да, склонность к экспериментам на людях. Для человека, который живёт в собственном клане и врачует, довольно странный набор. Есть в ней какая-то жуткая тайна!

Прогнав всех шипящих и шуршащих, Эн сменила одежду. Новая оказалась мягкой и удобной. Длинные рукава, правда, пришлось подвернуть, но они прекрасно скрыли все царапины, горло закрылось высоким воротничком.

В Верхнем мире для мужского и женского одеяния не задавалось строгих канонов. Маги, в силу постоянного контакта со стихиями, необходимости регулярного перемещения между островами, предпочитали прежде всего комфортную, свободную одежду без лишних предметов для статуса, без лишних декоративных деталей. Особенно с осторожностью носили металлические аксессуары, мало ли встретится ещё по пути молодой маг, управляющий металлами, и вытаскивай потом расплющенную пуговицу из петли, или и того хуже, если кнопки. Уж лучше клеванты, деревянные или из тесьмы. То же и с украшениями, кстати. Серьги небольшие, металлических элементов по минимуму. Какие там каффы на все ухо! Страшно даже.

Колибри хоть и не требовали полноценной вовлеченности в управление джетфлаем, но платья и юбки оставлялись исключительно для праздничных и званных вечеров.

Осмотрев себя с головы до ног, Эн не смогла заметить ничего примечательного. Про какую хитрость в выданном наряде говорила Знахарка, осталось загадкой. Как только Эн вышла из-за ширмы Шыч и Шурх заняли свои излюбленные посадочные места: рука и плечо. Хорошо, что конфликта интересов в части распределения мест нет.

– Ну и последнее. Не доверяй тут никому. Незнакомцы хоть и приятные на вид, но живут в Нижнем мире, где выживают кланами, поддерживая выгодные друг другу отношения. Как только польза от сотрудничества становится невесомой, начинается борьба за существование. И не открытая, а с подлыми интригами и беспринципным коварством. Если ты принадлежишь чужому клану, ты ничего не значишь. А ты не принадлежишь ни одному из кланов. Чужая для всех.

– Значит и тебе нельзя доверять? – не спешила уходить Эн.

– Эн, посмотри на себя. Я могла вылечить твои раны без нанесения новых.

– Шшшш, – недовольно зашипел змей.

– Шухх-шур, – вторило ему деревце.

Эн нечего было ответить. Сейчас только бледный цвет лица и хриплый голос выдал бы ее настоящее состояние. Все верно, место, в котором она оказалась не ее родной дом, стоит быть осторожнее и внимательнее к людям вокруг, они могут быть опаснее, чем кажется с первого взгляда. А еще следить за собой и не забывать своей цели. Потому что…

Потому что в мыслях путаница. То, что тело горело от ссадин и царапин, отошло даже не на второй план. Физические ощущения не имеют значения, а вот слова Знахарки, что в Эн есть магия, да ещё не простая, а с разрушительной силой. Как такое возможно? Если бы была хоть малейшая искорка, то денотат проявился бы в академии при посвящении. Она бы чувствовала, наверное, в себе нечто такое, эдакое. Да и вообще всё бы реагировало на внутреннюю магию, то же силовое поле, окружающее Верхний мир. Но ее пропустило, она преодолела поле и ничто не потянуло ее обратно к островам. Невозможно.

Цветовосприятие – ещё один факт. В рукописи черным по белому сказано, что человек без магии теряет способность различать цвета, постепенно, с каждым новым днём. Но сколько примеров таких с начала времён было достоверно неизвестно. Слишком редкий случай. Что такое два примера, чтобы сделать обоснованные выводы? Неизвестны условия, причины этого явления. Не исследовано, не ясно. В Нижнем мире люди без магии, без талантов, но они, вероятно, все различают.

Но при всех сложившихся обстоятельствах, снова видеть мир во всех его красках – это невероятно приятно! Как будто часть души отсутствовала, а теперь вернулась и наполнила миром до краев.

– Так, – Знахарка строго воззрилась на Шурха, отчего тот немного уменьшился в росте и, прикрывшись прядями волос Эн, пытался сойти за невидимку. – Если не хочешь раньше времени открыть свое присутствие всем и каждому, то придумай маскировку получше.

Шурх не заставил себя ждать, сложил ручки-ножки, вытянулся, напоследок тряхнул зелёной кроной так, что листья стрелами полетели в Шыча, и, обернувшись коротким деревянным колье-змейкой, завернулся поверх воротника на шее подобно коллару. Шыч, отряхнувшись от внезапной атаки листьями, молниеносно подполз к шее и уже широко раскрыл пасть, затевая мучительную смерть наглеца от яда, как раздался приказ:

– Не сметь! – даже Эн вздрогнула и не смела пошевелиться. Вот это сила звука!

– Шштч, – обещая расправу в будущем и намекая, что он запомнил всё в мельчайших подробностях, Шыч вернулся на место.

– Учись ими управлять, – бросила совет для Эн.

Дверь распахнулась, стоило Знахарке дотронутся ладонью до свободного от полок и шкафчиков участка коры дерева. А она ещё утверждает, что они магически пусты! Тут некоторые двери от деревьев-гигантов открывают, подъемники запускают, светочи зажигают, и это от простого касания ладони к коре. Что тогда происходит? Или магия другая в Нижнем мире? Но ведь источник даровал искру предкам на тот момент единому миру. В какой момент появилось такое различие в мирах?

Сай первым вошёл в комнату, оглядел Эн, она уже была готова, не считая мыслей, которые сейчас жили своей жизнью, пытаясь уложить всю информацию в общую картину. Удавалось, откровенно говоря, неважно.

– Стажер Нэ, – немного отстранённо позвал он. – все в порядке? Как ваша нога? И что случилось с вашей одеждой?

– Могу идти, все хорошо, – отозвалась девушка. – Моя одежда пришла в негодность, всякое бывает.

Эн небрежно повела плечами, не рассказывать же какие тут страсти творились.

Они не прощались со Знахаркой, та скрылась за ширмой и как будто потеряла интерес к своим гостям. И она, действительно, не сообщила Ядгару про денотат на ее руке, про опасную магию и обо всём остальном. Может у них, конечно, другие средства для общения между своими в клане. Доверять ей? Эн не была ни в чем уверена, и Знахарка ведь настаивала даже ей не верить. И всё же Эн чувствовала благодарность и, не смотря на тяжёлый разговор, зародивший бурю в душе и голове, она не могла не проникнуться симпатией к этой таинственной особе.

По пути к дому Бахтияра Эн все же спросила у Ядгара:

– Почему Знахарка не говорит как вы?

Он удивлённо вскинул бровь, не понимая, о чем речь.

– Не используя витиеватые выражения, – пояснила она.

– Судьба иногда оказывается жёсткой к своим детям, – он смотрел прямо перед собой как будто бы уйдя мыслями в вечное. – Знахарке на пути выпало серьезное испытание: провести много дней и ночей вне клана, но не потерять свою сущность. Остаться дочерью Урман Иясе несмотря ни на что. Витиеватые выражения, стажёр Нэ, как вы сказали, это лишь слова. Ветер унесет их, как только они покинут наши уста. Поторопимся.

В молчании они добрались до дома главы. Шум и крики, суета и всеобщее оживление привлекли их внимание.

– Что случилось, Ядгар? – спросил Сай.

– Свадьба. Воин Ирек вернулся.

Глава 14

Работа стажёра оказалась не пыльной и не продолжительной. В Верхнем мире преступлениями и несчастными случаями тоже занималось ведомство дознавателей. Да, и в высокоразвитом магическом обществе происходят разной тяжести происшествия и правонарушения. Корысть и зависть – они такие, затмевают разум даже самых стойких и талантливых магов. За службой дознавателей Эн наблюдать не приходилось, но библиотеки – кладезь любопытной литературы разных сфер жизни – не прятали в своих недрах настольные книги дознавателей. Например, из "Талантливой криминалистики (общие положения, техника, тактика, технология)" можно было почерпнуть много интересного, но, к сожалению, трудно применимого без наличия дара. Тем не менее Эн сделала важные заключения: разбирательства по нарушениям производились в кратчайшие сроки благодаря тщательно подобранным группам магов-дознавателей: с талантами видеть истину, распознавать намерения, различать сокрытое, находить утраченное.

Неожиданно доставшаяся Эн роль стажёра привлекала: сравнить, почувствовать, может где-то поразить знаниями (память-то при ней), взять и как раскрыть им тут все тайны, даже которые они ещё не придумали. Поэтому испытанное разочарование, когда всё закончилось, так и не начавшись, стало откровением. Пришлось срочно взывать к собственной совести, чтобы прижучить не к месту разыгравшееся воображение. Ну какие преступления и тайны? Вообще-то у кого-то древний источник в планах, талант и домой!