Монстр. Книга 1. Любовь паладина

Действующие лица

На обложке книги изображены следующие главные герои:

Тарсон Варион, Динэ Ленсим (1 ряд),

Роберт и Пенни Варион, Карина Ленсим (2 ряд),

Филипп Гилшэл, Эрин Ленсим (3 ряд).

Тарсон Варион – главный герой – паладин Альвентоса – судия́ – «палач». Возраст 32 года.

Капитан Нельсон Розиан – друг Тарсона – глава тайного сыска. Возраст 31 год.

Капитан Крис Норимс – друг Тарсона – глава карательного отряда – дознаватель. Возраст 30 лет.

Кэрол III – король Альвентоса. Возраст 45 лет.

Гретхен – королева Альвентоса. Возраст 36 лет.

Дети короля и королевы:

Томос – наследник престола. Возраст 22 года.

Милисса – принцесса. Возраст 20 лет.

София – принцесса. Возраст 18 лет.

Сабрина и Тимусия – принцессы двойняшки. Возраст 8 лет.

Семья Варион:

Роберт – глава семьи (отец). Возраст 48 лет.

Диана – первая жена Роберта – мать Тарсона (умерла при родах).

Пенни – вторая жена Роберта. Возраст 43 года.

Тарсон – сын от первого брака – наследник Роберта.

Отто – средний сын от второго брака. Капитан "Золотых клинков" – элита королевской стражи. Возраст 27 лет.

Ратмир – младший сын от второго брака. Возраст 23 года.

Заи – младшая дочь от второго брака. Возраст 21 год.

Семья Ленсим:

Монтэй – глава семьи (отец). Возраст 65 лет.

Карина – жена Монтэйя (мать). Возраст 41 года.

Эрин – старший сын. Возраст 23 года.

Динэ – средняя дочь. Возраст 21 год.

Мидэ – младшая дочь. Возраст 19 лет.

Семья Гилшэл:

Дорин – глава семьи (отец). Возраст 48 лет.

Марго – сестра Дорина – тётка. Возраст 53 года.

Жарьяна – жена Дорина – умерла.

Зорин – старший сын. Возраст 30 лет.

Маринэ – средняя дочь. Возраст 25 лет.

Филипп – младший сын. Возраст 22 года.

Дворец:

Даниэль Розиан – придворная дама – сестра Нельсона. Возраст 22 года.

Шарль дий Рарс – помощник Тарсона. Возраст 19 лет.

Полковник Маэрс – руководитель внутренней охраны дворца. Возраст 52 года.

Капитан Легинс – глава отряда личной охраны короля – "Синие мундиры". Возраст 42 года.

Капитан Берт Колэнс – глава отряда личной охраны короля – "Синие мундиры". Возраст 43 года.

Полицейский участок:

лейтенант Милен Сонтан – следователь

лейтенант Ален Марко – следователь

сержант Ромис – помощник следователя

комиссар

барон Коэн – адъютант в архиве

––

Барон Ролан Бутон – лучший друг Дорина Гилшэла. Возраст 47 лет.

––

Сплетницы и подружки Марго, фрейлины:

Лиза – любовница короля Кэрола, фрейлина Софии – 20 лет

Примила – помощница королевы Гретхен – 36 лет

––

Тимурс – хозяин, официант таверны "Дий Роуз"

Марта – жрица любви таверны "Дий Роуз".

1. Поместье Варион

– Тарсон!

Голос Роберта – главы семейства Варион, прозвучал с нотками недовольства, а мужчина вцепился в перила лестницы второго этажа, пытаясь отыскать сына в парадной.

– Тарсон! – повторил герцог имя старшего отпрыска, увидев того у дверей холла.

– Я уже ухожу, отец, – ответил молодой человек, а черты лица заострились.

Зрелый мужчина, с идеальной выправкой старого вояки, неторопливо спустился по лестнице и чеканным шагом подошёл к сыну.

– Мы садимся ужинать, – тепло пропел глава семейства и кивнул в сторону столовой. – Ты прекрасно знаешь, что я люблю, когда за столом вся семья.

– Я думал ко мне это не относится, – аристократические черты лица Тарсона сменились на звериные, и отец понял, что сын злится.

– Всё же я прошу…

Голос мужчины прозвучал с нажимом.

– Хорошо, но сразу после ужина я уйду. У меня ещё дела в городе.

– Знаю я ваши дела, был молодым… Девок цеплять, да по кабакам мотаться.

– Я в связях разборчив, отец. Об этом не беспокойся.

– Надеюсь, сынок. Не хотелось бы принимать на пороге твоих «подруг» с ребёнком в подоле.

– Такого не будет.

Тарсон помотал головой, понимая все намёки отца, который давно не говорил напрямую о женитьбе, но не упускал возможность упрекнуть сына в разгульной жизни.

Молодой человек и правда засиделся в женихах, но вовсе не из-за того, что не было подходящей партии, просто парень в свои тридцать два года имел незавидный характер и скверную репутацию при дворе. Многие отцы просто-напросто боялись сватать дочерей за паладина, коим являлся старший сын семейства Варион. Высшая государственная должность давала молодому человеку почти безграничную власть, право быть судьёй и палачом – это конечно прельщало, но и пугало многих.

– Королю бы одобрить тебе в жены достойную девушку, – начал было Роберт.

– Король ревнив, – прервал отца парень и шагнул в сторону столовой. – Я ценен с чистой, незамутнённой любовными глупостями, головой.

– А как же наследники? – мужчина шагнул следом, продолжая навязанную тему.

– У тебя есть Отто, Ратмир и Заи. Может быть, ты их озадачишь?

Глава семейства отмахнулся, показывая, что речь не о младших.

– Должность судии́ тебе не идёт.

– Я не только судия́. Я – второе лицо после короля, отец. Могу государством управлять, когда он отсутствует, – Тарсон усмехнулся.

– Знаю я твоё управление. Приговаривать и казнить. Это из-за твоих «привилегий» наш дом стороной обходят все влиятельные семьи.

– Хватит, – резко прервал отца паладин и зашагал быстрее.

Герцог Варион выдохнул от неудовлетворённости и побрёл следом.

В большой столовой комнате был накрыт стол, но домочадцы не торопились занимать свои места. В семействе Варион было заведено, что за стол они садились только после разрешения главы семьи. Поэтому Пенни – вторая жена Роберта и мачеха Тарсона, сидела на диване в царственной позе и вела непринуждённую беседу с сыновьями, а её дочь Заи, «витая в облаках», озирала глазами комнату, не встревая в разговор.

– Филиппа Гилшэла собираются сосватать графине Ленсим, – сказал с досадой Отто. – Величайшая тайна, но весь двор уже гудит. Свадьбу Динэ и Филиппа наверняка планируют весной.

– Ещё одна девица потеряна, – согласился младший брат и фыркнул. – Спасибо Тарсону сказать надо.

– Да при чём тут брат? – возмутился средний.

– Мир прав, – промурлыкала мать и покривила симпатичное личико. – Наш судия́ отпугивает знатные семьи. Они боятся милаху Тарсона.

Женщина, разгладив невидимые складочки на платье, коснулась пальчиками щеки, наслаждаясь мягкостью собственной кожи.

– Наш любимый брат, – со злобной усмешкой сказал младший, – думает только о себе, отсюда и все беды.

– Роберт его избаловал. Первый сын, наследник, – словно кошка продолжала тянуть слова женщина. – Тарсону всё, а вы всегда будете в его тени. Заи!

Мать заметила, как девушка ковыряет ногтем восковую свечу и возмутилась:

– Что же ты делаешь? Тебе Дарси всё утро делала маникюр, и ты посмотри, во что ты его превратила!

– Это всего лишь свечка, – покаялась дочь и, прекратив своё занятие, попыталась вычистить частички воска из-под ногтей.

– Господи! – герцогиня подняла глаза к небу. – За что мне такое наказание? Вот как ты сможешь понравиться приличному кавалеру?

– Приличным кавалерам, – руку сестры подхватил подошедший со спины Тарсон, и его губы коснулись длинных пальчиков. – Приличным кавалерам плевать на ногти. Мужчины вообще не смотрят на ваши ногти, причёски и правильно ли накрашены у вас глаза.

– И что же нам прикажешь? Уродовать себя? – встрепенулась Пенни.

Паладин отпустил руку сестры и склонился к мачехе. Женщина томно выдохнула и положила изящную ладошку в сильную руку. Тарсон сжал руку герцогини чуть сильнее, чем позволял этикет, отчего губы женщины приоткрылись, и она с трудом сдержалась, чтобы в голос не простонать.

– Но вам, мужчинам, всё же важно, как мы выглядим?

Пенни встала с дивана, и Тарсон столь же непринуждённо коснулся пальчиков мачехи, оставляя горячее дыхание на её коже, параллельно подмечая, как поднялась грудь женщины при очередном вздохе.

– В целом может и важно при первом взгляде. Но посмотрев второй раз, мы видим фальшивку.

Парень выпустил руку мачехи и показал рукой на стол. Роберт, который молча прошёл в комнату, уже занял своё место во главе стола и даже махнул слуге налить вина. Главу семейства церемонии домочадцев заботили мало. Тарсон же проводил Пенни до её стула и отодвинув его, вновь пригласил женщину сесть. Герцогиня легко коснулась плеча парня, провела вниз по предплечью, касаясь запястья и чуть дольше задерживаясь на его пальцах. Миледи благодарно кивнула молодому человеку, расправила подол платья и села. Наблюдая за этой игрой матери с пасынком, Ратмир скрипнул зубами. Младший давно замечал, как женщина смотрит на его старшего брата, и давно расценил эти взгляды не в пользу последнего. За эти взгляды Ратмир ненавидел брата всей душой.

Тарсон сел напротив Пенни и посмотрел на отца.

– Теперь всё как ты любишь. Дружная семья в сборе.

Язвительный комментарий наследника Роберт проигнорировал и приступил к еде.

– Тарсон, солнышко, – замурлыкала женщина, вооружившись вилкой. – Ты постоянно при дворе, возле короля, может быть слышал о ближайших балах или праздниках?

Паладин проследил, как мачеха ткнула сладкую помидорку и слегка приоткрыв губы, положила любимое лакомство в рот.

– Мадам хочется веселья или она преследует другую цель? – поинтересовался судия́, накладывая в свою тарелку мясо, не дожидаясь, когда усядутся братья с сестрой.

– Цель у меня одна, милый. Скоро праздник весны, а я хочу для вас достойных партий, – с каждым словом голос герцогини становился всё мягче, как кошачьи лапки.

– Могу предложить графиню Маринэ Гилшэл. Двадцать пять лет. Начитанная, умная, с хорошим вкусом и голосом. С идеально накрашенными ногтями, – Тарсон брезгливо выделил последнюю фразу и взглянул на реакцию мачехи.

Герцогиня поморщилась.

– Слишком стара. И почему она до сих пор не замужем?

– Лет пять назад был у неё кавалер, но генерал Дорин решил, что его дочь ещё мала и выслал женишка в гвардейский полк в Орнуэн, где он успешно исчез.

– Исчез? – удивилась женщина.

– Без вести пропал после потасовки в казарме.

– Жестоко, – Пенни улыбнулась.

– Нет-нет, – поспешил добавить парень. – Генерал Гилшэл тут ни при чём.

Миледи закивала, прекрасно понимая, что вряд ли без отца девушки тут обошлось.

– Хорошо, – продолжил Тарсон. – Даниэль Розиан. От сердца отрываю. Двадцать два года. Красавица, умница, а как сидит в седле. Не всякий жеребец выдержит скачку под ней.

Судия́ расплылся в улыбке.

– Пошляк, – засмеялась мачеха и погрозила наследнику пальцем. – За столом сестра.

– Мадам, о чём вы подумали? – бровь молодого человека изогнулась в удивлении. – Я говорю о верховой езде.

Пенни прикрыла ладошкой рот, а по её телу пробежала волна непонятного трепета. Герцогиня прикусила губу и прикрыла глаза.

– Даниэль – сестра моего лучшего друга и девушка строгого нрава, так что могу честью поклясться, она чиста как ангел.

– В благочестии девицы я не сомневаюсь.

Пенни подвинулась ближе к столу и, сняв туфельку, протянула свою длинную ножку. Парень почувствовал, как его ноги легко коснулись. Тарсон бросил взгляд на отца, затем на братьев, но те были заняты ужином. Они лишь навострили уши, чтобы ничего не упустить из светской беседы родственников.

Тарсон провёл большим пальцем по нижней губе и придвинулся вместе со стулом ближе к столу.

– Только кто из моих братьев подойдёт малышке Дэни? – спросил молодой человек, продолжая разговор.

Ножка герцогини поднялась по штанине парня вверх, перекинулась через колено пасынка и коснулась внутренней части его бедра. Паладин улыбнулся, ему явно нравилась эта игра. Он опустил левую руку вниз и, взяв ножку мачехи, притянул ближе, направляя её движения. Пенни чуть не соскользнула со стула, но не показала вида, что что-то не так и с трудом дотягиваясь, провела пальчиками по ширинке брюк. Под ногой она почувствовала напряжение мужской плоти, и губы сами разомкнулись, демонстрируя мужчине напротив желание.

– Отто вполне бы она подошла, – Пенни изо всех сил старалась сдержать дрожь в голосе.

– Скорее подойдет Миру. Отто боится лошадей, а Дэни нужен наездник куда более дерзкий, – возразил парень, не сдерживая самодовольную улыбку. – Брату нужна такая, как младшая Ленсим. Графине девятнадцать. Тихая мышка.

– Хватит! – не сдержав гнева, выкрикнул Роберт и ударил по краю стола.

Пенни подскочила на месте от неожиданности и ударилась коленкой об стол. Закусив губку от боли, она взглянула на мужа в страхе, что он заметил её флирт с наследником.

– Твоим оболтусам ещё расти да расти до семейства Ленсим. Дочери Монтэйя заслуживают кого-то получше.

– А по мне его дочери самые средненькие, – в защиту мачехе выступил старший сын.

– Мальчишка! – фыркнул отец. – Девиц у тебя путёвых не было. Цепляешь в своих кабаках шлюх и думаешь познал мир?

– Прости, отец, забыл, что у тебя опыт богаче. Моя мать, Пенни, кто ещё? Ах, да…

Очередной удар по столу не дал Тарсону закончить, но он этого и ждал. Вряд ли паладин хотел озвучивать имя любовницы отца при Пенни и остальных его отпрысках.

Роберт поднялся из-за стола, бросил салфетку в тарелку и больше ни слова не говоря, покинул столовую. Тарсон поднялся следом и, извинившись, скрылся за противоположной дверью.

– Дети, вы ужинайте. Наши разногласия не должны портить всем аппетит, – женщина поднялась, положила салфетку и, словно боясь, что вернётся супруг, предпочла уйти в ту же дверь, что и Тарсон.

На минуту в столовой повисла тишина.

– Он думает, жизнь вокруг его вращается? Если он паладин, то он всё может? – возмутился Ратмир.

– Что брат снова тебе сделал? – спросил средний.

– Он ведёт себя так, будто нас нет. Мы никто. Девиц нам подбирает? Да я, ни на одну его кандидатуру не соглашусь. От сердца он отрывает… Позёр!!! Всё в нём ненавижу.

– Он наш брат. Старший брат. Нельзя так говорить.

– А она?! Милый! Солнышко! – накопившееся недовольство парня буквально изливалось из него. – Противно. Мы должны ему ноги целовать, чтобы он снизошёл к нам?

– Мама любит его так же, как и нас, – возразил Отто.

– Любит? Ага! Только к любви матери и сына это отношения не имеет.

– Не говори ерунды, Мир.

– Ты просто слепой, братец. Ты, как Заи, обитаешь в своем мирке и вокруг себя ничего не замечаешь.

Сестра, услышав свое имя, подняла глаза на брата, но, как и всегда промолчала. Ратмир посмотрел на родственников и по примеру отца, бросив салфетку в тарелку, встал из-за стола.

Пенни догнала Тарсона в конце коридора и схватила за руку. Парень в один миг притянул женщину и прижал к стене собственным телом. Возбуждение пробежало по телу миледи, и она коснулась губами шеи парня. Тарсон лишь задышал глубже и сделал движение бёдрами, сильнее прижимая тело мачехи к стене. Пенни застонала, и влажные губы пробежали по щеке пасынка.

– Не надоело играться?

Рука Тарсона легла на ягодицу герцогини и сжалась. Парень сделал ещё движение бедрами, причиняя боль миледи, но, не отвечая на её поцелуи.

– Тарсон, прошу-у-у…

– Просишь: «Что?» – прошептал парень, вновь имитируя близость.

– Милый… – женщина развела ноги и прикрыла глаза. – Я хочу…

– Замолчите, мадам, и избавьте меня от ваших глупостей.

Паладин сделал шаг назад, и женщина чуть не упала, потеряв опору. Тарсон шагнул к выходу и фыркнул:

– Занимайтесь детьми и ублажайте мужа, мадам.

– Ты же знаешь, что мы давно с ним не спим.

– А это разве моя проблема?

– И кто его любовница? Ты тоже знаешь?

– И это не моя проблема. Не можешь заинтересовать мужика, так может проблема в тебе?

– Ты… Ты…

– Ну, пощёчину хоть дай мне! – закричал парень. – Так и думал, не можешь.

Герцогиня всхлипнула, а Тарсон безразлично хмыкнул и вышел прочь.

2. Поместье Ленсим

Гостиная графства Ленсим была наполнена женскими голосами. В широком кресле, перед невысоким стеклянным столиком сидела всё ещё молодая и столь же прекрасная как в юности женщина, а её тонкие пальчики быстро вышивали крестиком. Эта новая вышивка на пяльцах должна была стать очередной подушкой-думочкой или накидкой на кресло, но для графини результат не имел значения. Карина Ленсим придумала для себя это занятие ещё в молодости, когда хотела избавиться от общества немолодого мужа, побыть одна или потрепаться с подругой. Супруг же, оставляя девушку за безобидным женским занятием, чаще всего уезжал с бывшими сослуживцами играть в карты или на охоту. Такой распорядок дня и отсутствие навязанного мужа дома, Карину вполне устраивали, и она взяла за правило после семейного ужина, устраивать подобный отдых для себя.

За Монтэйя Ленсим девушку выдали, когда ей было шестнадцать, и уже тогда он казался малышке стариком, ведь он был на двадцать четыре года старше супруги. Любви к мужу у девушки так и не возникло, а отсутствие общих интересов и вовсе делали их отношения холодными. Сейчас Карина большую часть времени проводила в обществе детей и даже на светских приёмах старалась появляться не с мужем, а в сопровождении старшего сына. Это давало ей больше свободы на светских вечерах, но, к сожалению, для старого графа, рождало неприятные слухи.

Сейчас в окружении дочерей женщина сплетничала с подружкой, которая часто проводила вечера в гостях у Карины.

– Граф Норимс очень милый. Приятный кавалер, – восхищаясь последним приёмом при дворе, говорила Альбиона Минер.

– Он женат, – улыбнулась Карина.

– Ох, душечка, кому это мешает? – засмеялась кокетка. – Даже жена ему не мешает ухаживать за другими дамами.

– Тебя послушаешь и поймёшь, что ни одной идеальной пары в нашем обществе нет. Динэ, дочь, смотри как развращает жизнь при дворе, а ты ещё мечтала стать фрейлиной. Они все ветреные.

Юная девушка встрепенулась, услышав своё имя, подняла большие, зелёные глаза на мать и вновь опустила их, рассматривая руки.

– Во дворце много приближенных кто безупречен и не был замечен в порочных отношениях, – возразила Альби. – Нельсон Розиан, например.

– Да, нет. Лучший друг Тарсона Варион? Ха-ха. Они в кабаке «дий Роуз» пропадают с завидной регулярностью, а там, как известно девицы на любой вкус.

– Нет-нет. Они, может быть, и ходят туда, но Нельсон, в отличие от друзей, сама невинность. Ну, давай сравним? Три сослуживца, три офицера – герцог Тарсон Варион, граф Нельсон Розиан и граф Крис Норимс. Все молоды. Им тридцать с небольшим. Военная выправка, одеты с иголочки. Занимают высокие должности при дворе. Советники короля. Крис Норимс весёлый, учтивый, – начала вспоминать Альби. – А его волнистые, светло-русые волосы и голубые глаза? Согласись он симпатяга. Тарсон тоже очень приятный – темно-русые волосы, серые глаза, тонкий нос и ярко выраженные скулы.

– Не забудь сказать, что у него цепкий, звериный взгляд, и он безразличен ко всем и вся, – добавила миледи Ленсим.

– Ну и наконец, Нельсон. Темноволосый с зелеными, словно омут глазами.

– Но он не отличается выдающейся внешностью, он не красавец. Ой, я кажется, поняла! Может быть, поэтому у него и нет любовницы?

– Да при чём тут красота? Он серьезный и очень правильный.

– Ты будто бы восхищаешься Нельсоном, а сама всё же предпочитаешь Норимса, – отмахнулась Карина.

– Ну, да. Галантные ухажеры куда приятнее скучных и правильных мужей, – подруга подмигнула, намекая на Монтэйя.

– Ну, мой супруг хорош тем, что больше не вызывает у меня аллергии.

Юная графиня Динэ исподлобья посмотрела на мать, и Карина тут же отреагировала:

– Что смотришь? Будешь защищать папеньку? Я лучшие годы ему отдала. Тебе-то повезло, папенька тебе жениха молодого нашёл. На приёме, в честь весны, мы ведь решили посватать наших голубков, – обратилась женщина уже к подруге.

Динэ попыталась найти поддержку и посмотрела на младшую сестру, которая, как и она сидела возле матери и молчала, не показывая, что ей скучно в обществе этих болтушек. Мидэ пожала плечами. Для неё было не секретом, что мать не любит старшую дочь и их отца. Она всегда пытается упрекнуть их любовью друг к другу.

– Неужели малышка Динэ уже в конце лета станет графиней Гилшэл? – вскинула руки к небу подруга, которая давно знала о сватовстве с этим семейством.

– Да, надеюсь всё получится. Засиделась Динэ в девках. Двадцать один год уже.

– А малышку Мидэ вы ещё не посватали? – полюбопытствовала сплетница, а младшая графиня испуганно подняла глаза.

– Годик ещё погуляет, но если есть кто на примете…

– Есть один кандидат, которого давно пора женить. Он-то наверняка молоденькую девицу в жены предпочтёт взять. Судия́ Тарсон, – замечталась болтушка.

– Ни за что! – возмутилась Карина и сильно дёрнула нитку. Довольно прочная нить не выдержала и, смяв узор, порвалась.

– Почему? – удивилась подруга, зная, что к семейству Варион у графини Ленсим особых антипатий никогда не было. Наоборот, на светских раутах она довольно часто общалась с герцогом Варионом. – Вроде бы Роберт старый друг твоего отца?

– Да, он… – замялась женщина, – он был другом нашей семьи, часто приезжал к отцу, но его сын… Тарсон хоть и красивый молодой человек, но он паладин.

– А что в этом такого? Очень высокая должность при дворе. За ним как за каменной стеной твоя дочь будет.

Карина покрутила иглу в тонких пальцах и пропустила через ушко новую нить.

– Не нашего поля ягодка Тарсон. Слишком хорош. Герцог.

– Ну, это да, – согласилась Альби. – У тебя дочки красавицы, но, чтобы ему понравиться надо не только ум и красоту. А ты посватай Мидэ за маркиза дий Рарса.

– Шарля? Шарля дий Рарса? Ох, ну ты и предложишь. Ха-ха-ха. Он ещё не дорос до женитьбы. Ему шестнадцать-то есть?

– Ему в этом году девятнадцать уже. Дий Рарс неплохо закрепился при дворе. Шарль у Тарсона на побегушках, но это довольно почетно, зная положение герцога Вариона.

– Что-то ты замечталась. Попроще нужно быть, – усмехнулась Карина. – С нашим материальным положением, нам бароны только светят. Можно вон за Ролана Бутон её выдать.

– Полно, барону же к пятидесяти годам! – вскинула руки Альби.

– Зато золото сундуками хранит. Он к нам свататься приходил. Так и сказал: «За Динэ один сундук с золотом даю». А мой дурак ему от ворот поворот. Говорит, не продам дочь.

Динэ знала эту историю и задрожала, когда мать подняла старую тему.

– Чего трясёшься? – увидела графиня волнение девушки и фыркнула. – Подумаешь. У нас с твоим папенькой тоже разница в двадцать четыре года и ничего. Зато на золоте ела бы и пила.

Динэ подскочила, а её вышивка выпала из рук. Мать зло зыркнула на дочь и скривилась.

– Помер бы Монтэй, я бы помолвку с Гилшэлом не допустила, и вышла бы ты замуж как миленькая за барона.

Больше терпения слышать это у Динэ не осталась, и она кинулась прочь из гостиной.

– Ох, характер ещё свой показывает, – бросила в след дочери графиня Ленсим.

Мидэ кротко поднялась и сделав книксен, извинилась.

– Маменька, можно я за Динэ схожу. Посмотрю, как она?

– Дуры выросли, – выплюнула Карина и бросила вышивку на столик. – Иди. Скажи, пусть не трясётся. За Филиппа замуж пойдёт, как уж папенька повелел.

Девушка быстро кивнула и выбежала следом за сестрой, а мадам Альби взглянула на подругу, ожидая откровения.

– Не спрашивай, – отмахнулась графиня, которая хоть и любила посплетничать, тем не менее, тайн о себе, подруге никогда не рассказывала.

Альбиона поджала губы и припомнила очередную дворцовую сплетню. Карина тут же подхватила разговор, обрадовавшись, что её компаньонка не въедливая и вновь захихикала.

Динэ сперва хотела бежать в свою комнату, но поняла, что там её в покое не оставят и забежав в гардеробную, схватила свой плащ и выбежала в сад.

Прохладный воздух обдал лицо и слегка «отрезвил», но руки никак не хотели успокаиваться, и пришлось их сжать в кулачок, чтобы немного усмирить. В голове был полный бред. Ненужная информация о светских приёмах, о которых трепались её мать и мадам Альби, рассказы о похождениях дворян… потом упрёки… Голова заболела, а в висок, словно дятел застучала кровь. Девушка мотнула головой, но боль только усилилась. Бред снова полез в измученный мозг, и она не выдержала. Слезы брызнули из глаз, и Динэ сорвалась на бег.

Калитка. Улица. Переулок. Ещё один и ещё. Какие-то дома. Заведения. Она бежала долго, пока не выдохлась, а слезы не высохли от ветра, что бил холодом в лицо.

Девушка осмотрелась. Улица была спокойная, не проезжая. Наверное, кареты заворачивали сюда только, чтобы высадить пассажиров, но что это за улица графиня не представляла. Должно быть, это один из спальных районов, но дома на жилые не походили. Скорее это был гостиничный комплекс.

– «Дий Роуз», – прочитала девушка на одной из табличек над входом.

Что-то щёлкнуло в голове. Сегодня она будто слышала это название, но что говорили про это заведение? Динэ мотнула головой, и вновь боль вернулась и заколотила в висках. Ноги сами повели графиню к дверям со знакомой надписью, и она встала напротив окна.

В заведении послышались громкие разговоры, и потянуло выпечкой. В желудке заурчало. Динэ опустила руку на живот и вспомнила, что за ужином она ковыряла лист салата и совсем не притронулась к мясу. Последние несколько дней она ела мало, ведь мать велела ей худеть перед свадьбой. И пусть ещё не объявлено даже о помолвке, задание портным Карина Ленсим хотела сделать в ближайшее время. Мать будто торопилась выдать Динэ замуж, а может, так и было.

Девушка выдохнула и втянула аромат пирожков. В животе снова заурчало. Графиня пошарила по карману и обнаружила в плаще несколько монет. Этого должно было хватить на выпечку и стакан молока, но девушку одолевали сомнения входить или пойти домой.

Принять решение помогла открывшаяся дверь. Двое мужчин вывалились из заведения и увидев девушку, один из них приветливо улыбнулся и придержал дверь.

– Прошу, мадмуазель.

Динэ кивнула в благодарность и нырнула в помещение. Дверь за графиней закрылась и тут же проходящий мимо работник таверны, смахнув крошки с ближайшего к нему стола, слегка склонился в приветствии.

– Проходите. Вы одни? Вам лучше пройти к тому столику, у лестницы. Место не очень светлое, но там спокойнее. У нас сегодня шумная компания, – официант показал в центр зала и повесил полотенце на согнутую руку. – Там будет вам не комфортно, а у лестницы на второй этаж вас не побеспокоят.

Динэ кивнула и последовала в указанном направлении. Мужчина проводил её, подвинул стул, помогая девушке сесть, вновь поклонился, и улыбнулся:

– Что вам принести? У нас изумительный шашлык и красное вино из Бувении. Просто очарование, а не букет.

– Нет-нет, – замотала головой графиня, прикидывая финансы. – Меня, если честно, привлёк сюда запах выпечки.

– Ой, сегодня божественные пирожки от Маргарет. Сейчас принесу вам поднос с её изумительным творением.

– Господин, – смутилась Динэ, – мне достаточно одного пирожка и стакана молока. Я боюсь, что больше мне не осилить.

– Вы просто не пробовали её выпечку. Я съедаю десять штук за раз. А вот молока боюсь, что нет. Но я принесу бутылочку, – мужчина осмотрел девушку и исправился, – принесу бокал очень лёгкого вина. Уверяю, оно словно молоко…

Динэ улыбнулась и снисходительно кивнула. Девушке не хотелось расстраивать работника очередным отказом.

– Прошу подождать меня ровно минуту. Я немедленно вернусь.

Динэ качнула головой, которая, кажется, встала на место, и официант тут же исчез за барной стойкой.

Графиня, наконец, выдохнула и, спохватившись, попыталась отыскать зеркальную поверхность. Как она, должно быть, выглядит после невольных слёз? Взглянув в тёмное окно, девушка увидела в отражении большие расширенные глаза, аккуратно уложенные волосы, которые не растрепались, несмотря на пробежку, и успокоилась. Довольно симпатичную внешность минутная слабость не смогла испортить. Динэ провела рукой по волосам и перевела взгляд в зал таверны.

В центре зала её внимание привлёк весёлый парень, который стоял в полный рост и что-то увлекательно рассказывал остальным. Рядом с парнем сидела богато одетая дама и прикрывала ладошкой губы, хихикая.

Графиня Ленсим окончательно успокоилась. Она зашла в довольно приличное место, которое посещают дворянки и их кавалеры. Хорошо, что это не кабак с пьянчугами, где уже через несколько минут к ней бы кто-то подсел с непристойными разговорами.

Зелёные глаза побежали по другим столам. Рядом с шумной компанией сидели трое мужчин с бутылкой вина и должно быть тем самым хвалёным шашлыком. Девушка пожалела, что в её кармане лишь несколько монет.

Дальше сидела парочка. Красивая дама в откровенном, ярко-красном платье и мужчина. Его Динэ не могла рассмотреть, на мужчину падала тень. В уголке сидела ещё одна компания, они, кажется, играли в карты. За одним из мужчин стояла работница таверны и слегка поглаживала игрока по плечу.

– Вот и я, – мысли графини прервал вежливый официант. – Ваши пирожки и вино.

Он составил блюдо с пирогами на стол и убрал поднос за спину.

– Если вам ещё что-то нужно, просто махните мне рукой. У нас без особых церемоний. Мужчины предпочитают просто окликать меня по имени, а дамы… Ну, дамы у нас редко приходят без сопровождения, но вы не беспокойтесь, я вас из виду не упущу, и вы ни в чём не будете нуждаться. По первому же вашему зову я появлюсь.

– Спасибо вам…

– Тимурс.

– Спасибо вам, господин Тимурс.

– Всегда, пожалуйста, – мужчина кивнул. – Я вас оставлю.

Официант улыбнулся и подскочил к другому столику, рассыпаясь в комплиментах своим поварам и вину, которое подают в заведении.

Динэ протянула руку к пирожку и сжала его. Выпечка легко опустилась под пальцами и тут же поднялась, когда графиня убрала пальчик. Взяв в руку аппетитный пирожок, Динэ отломила кусочек и положила в рот. Выпечка действительно была божественная. Начинкой было яйцо, а само тесто словно воздушным. Запивая кушанье лёгким вином, девушка расслабилась и невольно прислушалась к шумному разговору.

– На празднике покажешь? – загоготал один из мужчин.

– За ним станется…

Собеседник махнул рукой. Одна из тарелок полетела на пол и опустилась в ногах человека в тени. Хорошо хоть не разбилась. Парень наклонился и на его лицо упал свет.

– Эрин? – Динэ подскочила и сделала шаг к лестнице.

Молодой человек поставил тарелку на стол гуляк и похлопал одного из них по плечу. Рассказчик поблагодарил соседа за любезность и продолжил громко говорить, а Эрин вернулся к своей даме и вновь скрылся в тени. Графиня Ленсим сделала ещё два шага назад и уперлась спиной во что-то теплое и живое.

– Пытаетесь уйти, не заплатив? – прозвучал над ухом девушки глубокий, холодный голос.

Динэ обернулась и медленно подняла взгляд вверх. В ответ по юной особе скользнул презрительный взгляд серых глаз, и мужчина хотел выругаться.

– Миледи, – к паре подскочил Тимурс и попытался разрядить обстановку. – Вам что-то нужно?

– По-моему дама ищет выход, – пояснил грубиян.

– Вам что-то не понравилось? – заволновался мужчина, не допуская мысли, что дворянка может уйти не заплатив.

– По-моему, – начал незнакомец, вновь желая озвучить предположение, но Динэ увидела, как парень по имени Эрин поднялся и в сопровождении своей дамы двинулся к ним.

Графиня легонько оттолкнула мужчину перед собой и протиснулась между ним и лестницей в тень.

– Тимурс, принеси в мою комнату бутылку вина и ужин. Счёт этой дамы я оплачу.

Незнакомец схватил Динэ под локоть и толкнул на лестницу.

– Не хотите, чтобы он вас увидел, тогда побыстрее перебирайте ногами. Потому что этот парнишка с дамочкой собирается уединиться в одной из комнат на втором этаже.

Динэ, подчиняясь чужой воле, шагнула по ступенькам и, поднявшись вверх, позволила себя завести в одну из комнат.

– Следите за любовником? – хмыкнул незнакомец и прошёл вглубь помещения.

– Не… – Динэ, наконец, опомнилась. – Нет. Я вовсе не слежу ни за кем.

– Чего же прятались от этого парнишки?

– Я…

Графиня до сих пор была в лёгком шоке и лишь посмотрела растерянно на наглеца. Мужчина уже упал на диван и откинулся на спинку.

– Ну, расскажите.

Динэ перебрала мысленно предположения незнакомца и возмутилась.

– Зачем вы меня сюда притащили?

– Вы выглядите жалко. Недавно вы плакали. Потом чуть не сбежали, не оплатив свой заказ. Вам явно нужен сейчас собеседник, чтобы излить душу, но ваши родственники для этого не годятся. Я предлагаю выпить и поболтать. У меня настроение слушать, у вас говорить.

Графиня попятилась к двери и замотала головой.

– Боитесь за свою честь? Так незачем было приходить в подобное заведение.

В дверь постучали, и Динэ отпрыгнула уже от двери.

Незнакомец поднялся, быстро подошёл к выходу и бесцеремонно подвинул девушку в сторону. Он открыл дверь и пропустил официанта внутрь.

– Скажи моему другу, что я ушёл отдыхать. Попроси, чтобы меня не беспокоил.

Мужчина вынул из кармана несколько монет и вложил в руку Тимурса. Динэ хотела сказать, что тоже, пожалуй, пойдёт, но слова ей отчего-то не давались. Она безвольно уставилась на темно-русые волосы наглеца и лишь сопроводила взглядом его руки, что закрыли дверь за работником таверны.

– Это ведь не любовник? Тогда кто же? – продолжил монолог предположений мужчина и сел на диванчик, открывая вино.

– Я должна идти, – наконец смогла выдавить из себя графиня.

– Как вас зовут?

Незнакомец достал два бокала и налил в них красную жидкость.

– Я графиня Ленсим, – девушка слегка присела.

– Да ладно? – склонился вперёд мужчина и нахмурился. – Удивительно. Дочка Карины?

– Вы знаете мою мать?

– Ну не я… Ну, знаю, конечно… Просто удивительное совпадение. Я только сегодня с братьями за ужином говорил о вашем семействе.

Динэ сглотнула. Она не узнавала мужчину напротив, но душа кричала и билась об заклад, что он ей должен быть знаком.

– Кто вы?

– Моё имя Тарсон. Что-нибудь говорит это имя?

Девушка хотела закричать, что, конечно, говорит, но лишь кивнула.

– Так что миледи делает в кабачке «Дий Роуз»?

Графиню пронзила молния. Ну, конечно. Она слышала название этого заведения от матери.

– Этот парень не ваш возлюбленный, тогда кто? – паладин вопросительно посмотрел на собеседницу.

– Это Эрин. Мой брат. Я испугалась, что он меня увидит и заругает, что я… Я случайно здесь оказалась. Зашла, потому что с улицы почувствовала запах пирожков.

– Чего? Пирожков? Ха-ха-ха. Вы серьёзно? Я ещё никогда так в людях не ошибался. Готов был поклясться, что за любовником притащились, и прятались от его и его подруги. Ха-ха-ха.

Графиня Ленсим нахмурилась и отвернулась к двери. Герцог подскочил и взяв девушку за плечи проводил на диван.

– Не обижайтесь. Я сегодня в дурном настроении, поэтому несу обидные вещи. Поужинаете со мной?

– Ваша Светлость…

– Просто Тарсон и без титулов. Выпьем и поедим. Ты мне будешь сейчас рассказывать, чего ты ревела. В этом-то я не ошибся? У тебя тушь смазана и на платье два пятнышка от слез. Дождя то нет на улице.

Динэ посмотрела на мужчину, чувствуя себя, словно муха в объятиях паука.

– Хорошо. Я начну. У меня плохой день. С друзьями я, своими бедами делиться не хочу. А тебя я знать не знаю и мне плевать, что ты про меня подумаешь. Я хочу провести с тобой эту ночь. Молчи, – герцог опередил возмущение девушки и продолжил. – Я – человек благородный и ничего не посмею тебе сделать, без твоего согласия. Но сейчас мне просто нужен… Э-э-э… собутыльник, если угодно. А тебе нужно плечо, чтобы поплакать. Я ведь вижу… Не уходи…

Последние слова были сказаны с какой-то жуткой болью, а на девушку посмотрели с мольбой.

– Я действительно плакала сегодня, но это моя проблема. Не ваша.

– Значит, уйдёшь?

Мужчина отодвинулся и взял бокал с вином.

– Если я вам нужна…

Паладин повернулся, а в глазах блеснула надежда.

– Нужна. Именно ты. Именно сегодня. Нужна.

– Я боюсь за последствия. Дома меня не поймут, если я вернусь только завтра. А папенька будет волноваться.

– Я – второе лицо в этом государстве. Я это решу.

Брови Тарсона сдвинулись и между ними образовались глубокие бороздки.

– Как твое имя?

– Динэ. Динэ Ленсим.

– Красивое имя.

– Папенька увлекался легендами города Трион и спасительницами, которые боролись за древний мир. Динэ и Мидэ – сестры, рождённые от богов. Он нас с сестрой назвал этими именами.

– Граф вас любит, а мать?

Тарсон взглянул девушке в лицо и увидел, как она передёрнулась.

– Мама проводит с нами всё свободное время, обучает нас рукоделию…

– Но не любит вас? – сразу определил корень проблемы судия́. – Ты из-за неё плакала?

– Ага, – кивнула девушка и, взяв бокал, пригубила вино.

Мужчина тут же подхватил сосуд за ножку и наклонил, заставляя графиню допить.

– Не беспокойся. Ты меня интересуешь только как собутыльник, – заверил он снова.

– Почему я?

– Не знаю, – Тарсон посмотрел на девушку прожигающим взглядом.

Герцог явно знал, чего он хочет, да и таланты дознавателя в нём были на высоте. Он очень быстро мог понять про собеседника всё, что ему нужно. Сегодня он правда прокололся. Увидев одинокую девушку за столиком у лестницы, он попытался разгадать кто это дама. Почему-то она его заинтересовала. А потом она повела себя нестандартно. То ли хотела убежать, не оплатив ужин, то ли, как он понял позже, она пыталась спрятаться. Но как же он ошибся, когда подумал, что она выслеживает любовника. Тарсон редко ошибался в людях, а сегодня… Она словно из другого мира. Что же случилось потом? Потом она сказала, что она графиня Ленсим и интерес к загадке пропал. Разгадывать больше стало нечего, про это семейство он знал всё, ну или почти всё. Карина Ленсим была любовницей его отца и мужу рога наставляла уже несколько лет. Мачеха часто пыталась выведать у Тарсона про эту женщину, но он словно ждал чего-то, и уличать отца в измене законной жене не спешил. Зачем сейчас Тарсон решил поиграться с этой девочкой? Он бы ответить не смог, но Динэ оказалась так наивна, что повелась на его влажные, щенячьи глаза и грустный, болезненный голос.

– Динэ, что же вас заставило оказаться в таверне «Дий Роуз»? – спросил паладин, продолжая свой допрос.

– Слова матери. Она сказала, что идеальным мужем для меня стал бы барон Ролан Бутон. Вы ведь его знаете?

Тарсон налил вина и протянул девушке очередной бокал.

– Знаю. Старый скряга. Лучший друг графа Дорина Гилшэла.

Динэ выпила вина и всхлипнула.

– Она меня просто ненавидит. Я же чувствую это.

Судия́ залпом опустошил бокал и помог собутыльнице проделать тоже самое.

– Карину, по-моему, выдали замуж, когда она девчонкой была? А твой отец старше её был вдвое?

– Да, вот она и злится, что мне в мужья отец выбрал одногодку.

– Кого?

– Филиппа Гилшэла. Но о помолвке ещё не объявляли.

– Надо же Фила решили женить.

– Вы его знаете? – на мужчину поднялись зелёные мутноватые глаза.

– Девочка моя, я знаю почти всех в этом государстве. Не всегда лично, но поимённо уж точно знаю.

– Ах да. Ты же паладин. Дурацкая должность.

– Почему?

– Потому что тебя все ненавидят. Ой, – девушка запнулась, поняв, что заговорила с собеседником на «ты». – То есть вас…

– Нет уж, малышка, обратилась на «ты», теперь так и говори. И называй меня по имени. Ну, скажи моё имя…

– Нет. Я случайно. Простите.

– А я приказываю. Назови меня по имени.

– Ну, нет.

– Да.

– Нет.

Мужчина повернулся к собеседнице и потонул в её глазах. Она смотрела открыто без смущения и без привычного вранья.

– Я не смогу… – прошептала она.

– Динэ. Скажи мне… Скажи это сейчас…

Она сглотнула и приблизившись к его уху прошептала:

– Тар-сон…

Герцог резко повернул голову, и его губы коснулись девичьих губ. Она не отпрянула и не оттолкнула его, а лишь разомкнула влажные от поцелуя уста и простонала. Язык опытного мужчины проник внутрь и коснулся её языка. Девушка задрожала, а Тарсон остановился.

– Прости… Должен был спросить разрешения… Прости…

Он облизнул губы и разлил остатки вина по бокалам.

Динэ прикусила нижнюю губу и мысленно воспроизвела поцелуй. Первый в её жизни поцелуй.

– Я плохо целуюсь? Да? – смутилась она.

– Глупая, – мужчина улыбнулся и сам не удержался от воспоминания о несдержанном порыве.

– Ну, я же первый раз…

Динэ повернула голову на бокал и впилась глазами в красную жидкость.

– На самом деле неплохо, – снисходительно хмыкнул герцог и посмотрел на девушку. – Можно я поцелую тебя снова?

Графиня повернула голову, взглянула сперва испуганно, а потом с необъяснимым желанием. Обида на мать, на всю свою жизнь, на собственное бессилие взяли верх, и захотелось сделать то, чего от неё не ожидают. Пусть глупость, но собственную глупость, которая поменяет её жизнь или окончательно превратит её в ад.

– Проведи со мной ночь… – тихо прошептала Динэ.

Мужчина сглотнул. Не этот ответ он предполагал услышать. Она просила о близости. Так просто без лишних ужимок и кокетства, свойственных дворянкам его круга.

«Не делай это, Тарсон. Девушка выпила. В ней говорит алкоголь и неопытность. Ты пожалеешь. Оба пожалеете на утро. Ты же не настолько пьян, Тарсон», – сам себе проговорил он, но руки подхватили девушку и донесли до кровати.

«Безумец. Остановись, Тарсон, – вновь прозвучала мысль, но словно заученными движениями руки быстро освобождали графиню от одежды. Он сглатывал, а желание переполняло. – Девица невинна. Жениться на ней ты не будешь. Стой, идиот. Она тебе спасибо скажет, если честь при ней останется».

Он касался её губ и обнаженного тела, и ругал себя, но разум не мог обуздать возбудившийся организм. Динэ вскрикнула и подалась с любовником вверх. По телу мужчины пробежали мурашки наслаждения, и он двинулся вновь. Ещё движение, одно за другим, а нежное тело под ним извивалось и млело.

– Тарсон…

Его имя никогда ещё не звучало так напевно и сладко. Паладин поймал себя на мысли, что не жалеет о глупости этой малышки. Плевать, что будет.

«О, как она дышит. Вновь и вновь повторяя моё имя. Как же я редко забываю обо всём. Забудусь хотя бы на эту ночь. А потом…»

Стараясь не причинять ей боль, он приподнялся, но её руки вновь прижали его ближе. Это вызвало у мужчины улыбку удовлетворения, и судия́ продолжил размеренные движения, доставляя себе и девушке удовольствие.

3. Поместье Гилшэл

Филипп – младший сын графа Дорина Гилшэла с самого утра был на нервах. Сегодня ему предстояло пройти распределение. Сегодня он, наконец, узнает в каком отряде ему, дальше предстояла служба. В академии он был один из лучших и естественно надеялся, что его в своих рядах захотят видеть лучшие командиры, такие как капитан Колэнс или капитан Легинс. Оба отряда этих офицеров входили в состав полка легендарного полковника Маэрса, и их унтер-офицеры, выпускники военных академий, были основой охраны самого короля Кэрол III или его наследника Томоса.

Впрочем, это были мечты молодого адъютанта. Даже имея отличия по окончанию академии в подобные отряды попасть можно было только по протеже.

Сейчас Филипп надевал отглаженный мундир и, рассматривая себя в зеркало, в голове перебирал всевозможные варианты своего будущего.

В государстве Альвентос военных служб было много. Только при дворе были сформированы тайная канцелярия, дознавательный комитет, каратели, личные телохранители короля и различные отряды дворцовой охраны. Свита короля – была как отдельное структурное подразделение, и туда входили близкие друзья самого правителя. Городские отряды имели статус ниже. В столице было несколько полицейских управлений, между которыми поделили город на кварталы. Городская служба была менее почетна, у них не было таких привилегий как у офицеров при дворе и достичь продвижения по службе в полиции практически не представлялось возможным. Более опытные сослуживцы часто засиживались на своих местах и не спешили их освободить молодым. Открытие же частного агентства требовало немалых денежных вложений и королевский патент. Поэтому парням, которым после учебы не удавалось задержаться при дворе, рекомендовалось подыскать службу вне столицы, обычно это были различные дивизии на границе. Одной из таких дивизии руководил и глава семейства Гилшэлов – генерал Дорин.

Филипп наглухо застегнул мундир и прицепил к поясу полутораручный меч или как его ещё называли дворянский меч «Молния». Именно с таким оружием ходила знать и охранники короля. Стража зачастую выходила в караул с более тяжёлыми мечами с удлинённым лезвием, именуемыми «Пламя». Отсюда пошло выражение карающий меч или огненный меч. Такими мечами любили пользоваться палачи, а вот сыщики и полицейские предпочитали облегченные одноручные (тренировочные) мечи. На дуэлях поссорившихся дворян тоже чаще всего использовали именно их и называли мечи в простонародье «Хвост». Дворяне любили шутить перед стычками, что «мол, хвост-то прихватил или уйдешь без хвоста».

– Готов? – в комнату заглянул старший брат Филиппа.

– Зорин, а ты помнишь свое распределение? Ты сильно волновался?

– Ну… – протянул старший, – волнение было. Но, когда я услышал, что меня отобрали в отряд дворцовой охраны, успокоился. Это почётная должность. Кстати, я разговаривал с капитаном Легинсом. Он сказал, что ещё один граф Гилшэл ему пригодится.

Филипп развернулся к брату с горящими от радости глазами.

– Значит, я буду в твоём отряде?

– С наибольшей вероятностью, – улыбнулся Зорин.

– Спасибо тебе, – младший кинулся, чтобы обнять брата, но тот его остановил.

– Мундир помнёшь.

– Сколько времени? – вдруг спохватился Филипп.

– Пора уже. Пошли, нас экипаж ждёт.

Адъютант посмотрел удивлённо, но брат тут же пояснил:

– Такому красавцу не пешком же идти во дворец, а верхом тебя не пустят, там, таких как ты три сотни, если не больше будет. Говорят, сам наследник придёт на приветствие.

– Вот зачем ты мне это сказал. Теперь я вновь заволновался.

– Ничего. Главное не обращай ни на кого внимания, не груби никому и не ссорься. После традиционного представления высших офицеров и командующих отрядами, вас назначат в их подчинение.

– Хорошо, я готов. Идём.

Старший брат похлопал Филиппа по плечу, и они вышли из комнаты.

В холле поместья Гилшэлов на полукруглом диване, занимая практически половину сиденья, разместилась пышная женщина в возрасте. Она медленно распивала ароматный фруктовый чай, «закусывая» его эклерами. Сладость одна за другой пропадала внутри большого рта, и её сопровождал лишь маленький глоток остывшего напитка. Толстые пальцы мадам Марго были украшены кольцами, и она явно гордилась безвкусно подобранными аксессуарами.

– Тётушка, может ещё чаю? – учтиво спросил тонкий голосок юной особы, и девушка с идеально уложенными темными волосами, с тонкими стрелками, придающими взгляду кокетливости, поднялась со своего места и потянулась за маленьким чайником.

– Не нужно, милая.

Женщина схватила еще один эклер, причмокивая от удовольствия.

– Сегодня у Филиппа важный день, – поддерживая разговор, сказала девушка и подлила чай в свою кружку.

– Карьера, конечно, важна, но нет ничего важнее семьи. Меня очень печалит, что Зорин со своей прекрасной службой при дворе никак не женится. Надеюсь, в этом году нам посчастливится женить Филиппа.

– Наша род словно проклят, – молодая графиня, скорее всего, имела в виду себя, но тётушка приняла замечание на свой счёт.

– Мужчины злы. Они играют чужими чувствами, а потом бросают наивных красоток.

– Меня не бросали, – прошептала Маринэ, а громче добавила, – Зорин ещё молод, это мне нужно беспокоиться о будущем.

– Я давно предлагаю тебе почаще бывать с нами в свете, – дама явно имела ввиду себя и своих подруг.

«Именно из-за них-то ко мне и не подойдут», – подумала девушка, а вслух ответила. – Я уже упустила свой шанс выйти по любви. Теперь пусть уж папенька думает, кому бы меня спихнуть.

– Ты слишком жестока к Дорину. Мой брат не виноват, что ты слишком разборчива.

– И вовсе нет.

– Хочешь, я поговорю с братом, и мы подберём тебе жениха? Скоро праздник весны. Дворянские семьи в поисках удачных партий. Сейчас в каждом доме разговоры только про это. Многие объявят о своих намерениях, а десятки одиноких мужчин и женщин примут участие в «слепом выборе».

– Тётушка, вы намекаете, что мне уже пора поучаствовать в жеребьевке?

– А что? «Слепой выбор» всё чаще становится выходом для таких как ты. Если бы в мои времена был разрешён этот обряд, я бы точно вышла замуж.

– Так вы участвуйте сейчас, – пошутила графиня.

– Посмотри на меня. Годы взяли своё. Это ничем не прикроешь, – мадам Марго показала на свои формы. – А вот у тебя фигура что надо. Даже не видя твоё лицо, любой мужчина польстится этим прелестям.

Обряд, о котором говорили родственницы, возник лет двадцать назад. Назвали его "слепым выбором". Незамужняя девушка и неженатый парень, которые не могли договориться о браке с более знатной семьёй или получившие от такой семьи отказ, могли попытаться обручиться в ночь на праздник весны. Они закрывали свои лица и делали всё, чтобы их невозможно было узнать. Потом они кидали жребий и выпавшие друг другу мужчина, и девушка уходили в комнату, где проводили ночь. Первая брачная ночь этих двоих считалась официальной ночью, и после неё заключался брак, кем бы ни являлись эти двое. Конечно, подобным обрядом пользовались распутные девицы, которые уже давно лишились девственности или семьи, у которых не было наследства. В результате обряда подобное не являлось причиной отказа от брака, и пара обручалась. Счастливо ли они жили потом, вопрос был сложный. Многие смирялись с выбором судьбы. А вот одиноких людей при дворе стало меньше. Поначалу «слепой выбор» казался дикостью, потом забавой, а последние несколько лет превратился в традицию, без которой праздник весны не был бы праздником.

– Думаешь непонятно, почему тебя не сватают? – усмехнулась тётка ехидно. – Всё из-за твоего прошлого.

– Я не собираюсь никому доказывать свою невинность, – обиделась Маринэ.

– Подумай сама, официальный брак именно поэтому может быть расторгнут. А при «слепом выборе» тебе это не грозит.

Девушка поднялась и отряхнула платье, словно измазалась в грязи.

– Не обижайся, милая. Я ведь просто боюсь за тебя. Если ты примешь, не дай Создатель, мою судьбу, – женщина печально выдохнула. – Мне ведь уже пятьдесят три, и я по собственной глупости одинока и несчастна.

Маринэ села рядом с тёткой и приобняла её за широкие плечи.

– Простите меня.

Девушка знала историю родственницы. Тётя по молодости связалась с офицером, который воспользовался наивностью красотки и соблазнил её. Жениться естественно он не пожелал, а она не рассказала о своей ошибке никому. Когда же родители графини подобрали ей в мужья сына своих друзей, он возьми да скажи, что женится, только если девица невинна. Старшие представители семей поссорились на этой почве, но всё же отец Марго, не ведая о грехах дочери, решил доказать другу, что Марго достойна их фамилии. Для решения вопроса пригласили доктора семьи жениха и позор вскрылся. Семьи окончательно разругались, а о графине Марго слухи разнеслись по дворцу. Конечно же, после этого на опороченной графине никто жениться не пожелал, и она так и не вышла замуж. Всю свою жизнь Марго прожила в доме брата, помогая его жене Жарьяне воспитывать детей и сейчас, даже считалась компаньонкой для племянницы Маринэ.

На лестнице послышались шаги, и приунывшие женщины подняли глаза.

Филипп в сопровождении брата спускался со второго этажа и пытался шутить. За весельем он явно прятал волнение, но выглядел он шикарно. Синий мундир выпускника военной академии сидел идеально по подтянутой фигуре. Что говорить, в нем всё было прекрасно. Загорелое, овальное лицо с глубоким взглядом карих глаз. Короткие чёрные волосы, уложенные назад. Всегда казалось, что тёмные дугообразные брови хмурятся, но складки между бровями не было. А высокий, прямой лоб блестел смуглым загаром. По всему его виду можно было прочитать, что он очень сдержанный и серьезный молодой человек.

Старший брат был другим. Пронизывающий, изучающий взгляд. Брови слегка приподняты к вискам. Средней длины темно-каштановые волосы волной лежали назад. Лоб меньше, чем у брата, а скулы острее. В отличие от гладко выбритого Филиппа Зорин отпускал бороду и усы, которые поддерживал в идеальном состоянии, регулярно пользуясь услугами лучшего в городе брадобрея.

– Дамы, – первый поздоровался старший и поцеловал руку тётке.

– Какой ты красивый, – Маринэ поднялась с дивана и кинулась к младшему.

– Не изомни, – остановил он сестру и нежно коснулся её ручки, приветствую.

– Сегодня Филипп начинает взрослую жизнь, – улыбнулся Зорин и перехватил ручку сестры. – Пожелайте ему удачи.

– Удачи, брат.

– Спасибо, Маринэ.

– Давай не будем задерживаться, – поторопил Филиппа старший. – Опоздаешь на перекличку, можешь забыть о карьере.

– Да, идём.

– Удачи, – вновь в один голос повторили женщины и выдохнули.

– Жаль Жарьяна не дожила до этого момента. Ваша мать слишком рано покинула вас.

– За то у нас есть вы, – улыбнулась девушка.

– Ох, лиса, – помотала головой мадам и махнула пухлой рукой. – Папенька-то уже на службе?

– Ага. Мы снова на весь день одни.

– А вот и не угадала, – хихикнула женщина. – В обед придут мои подруги. Вот с ними мы твоё будущее и спланируем. Кстати, Зинай и Примила придворные дамы, они-то нам и подскажут, как действовать.

– Хорошо, – смиряясь с судьбой, кивнула Маринэ и указала на столик. – Прикажу убирать? Вы позавтракали?

– Ещё эклерчик съем и пойдём. Садись. Посиди со мной.

Молодая графиня лишь покачала головой, вновь удивляясь, куда в тетушку столько влезает сладости.

4. Дворец короля Кэрол III

Тарсон с самого утра сидел в приемной зале дворца Кэрола III и, как и остальные офицеры, разглядывал послужной список выпускников военной академии. Сегодня им предстояло распределить молодых людей в отряды и различные подразделения, где они начнут свою военную службу.

Во главе командного состава в качестве председателя заседания выступал полковник Маэрс. Эту роль он выполнял уже много лет и считался одним из самых беспристрастных членов комиссии.

– Начнём с отличников учебы? – спросил полковник присутствующих.

– Как и всегда, – буркнул Тарсон, показывая всем видом, что в этих адъютантах и мажорах он не заинтересован.

– Тогда зачитайте список, Самуэль, – обратился к секретарю председатель офицерского состава.

– Герцог Тиренс, герцог Зонерс, граф Марсон, граф Гилшэл, граф Патриксон… – помощник Маэрса монотонно зачитал шапки с личных дел унтер-офицеров, на которых уже стояли пометки по распределению.

Капитан Колэнс в свою очередь стал озвучивать, кого из этих молодых людей он оставляет себе.

– Герцог Тиренс, – начал следом капитан Легинс, озвучивая состав своих новобранцев. – Граф Марсон, граф Гилшэл…

Тарсон второй раз за утро от чего-то напрягся и тут же сообразил от чего.

– Гилшэл? – переспросил он.

– Да, – ответил капитан Легинс.

– Это который Филипп Гилшэл, сын Дорина? – уточнил герцог Варион.

– Всё верно.

– Этого я забираю себе в спецотряд.

– Но… – удивился капитан.

– Какие-то возражения? – изогнул бровь Тарсон.

– Он из отличников. Вы никогда… Я уже отобрал его для охраны дворца.

– Это меня должно волновать? – снова спросил герцог, удивляясь, что ему возражают.

– Простите, – отступил капитан. – Как угодно, Ваша Светлость.

Тарсон протянул руку, забирая личное дело адъютанта, и махнул рукой, чтобы комиссия продолжала распределение.

Дальше всё шло по обычному сценарию. Озвучивали имена отличившихся во время учебы солдат, зачитывались их награды и заслуги по фехтованию или верховой езде, очень ценились бойцы, преуспевшие в единоборствах, и Тарсон, как и остальной офицерский состав, отбирал для своих служб новобранцев.

– Герцог Варион, – слегка запнулся помощник, зачитывая следующее имя, и все взглянули на Тарсона. На досье пометок о распределении не было.

– Герцог Ратмир Варион, – осторожно повторил секретарь.

– Не моя проблема, – ответил на немой вопрос паладин. – Распределяйте куда считаете нужным.

– Может… – начал, было, капитан Колэнс, но замолчал, предпочитая, чтобы высказался кто-то другой.

– Я уже набрал полный отряд, – сказал Легинс.

– Да и у меня полный… – осторожно добавил Колэнс.

– К «золотым клинкам» определяйте, – не стал мучить коллег судия́. – К Отто в отряд.

– Конечно, – тут же кивнул помощник и сделал пометку.

– Много ещё осталось? – спросил Тарсон уставший от монотонной рутины.

– Десять адъютантов, на них уже есть распределение в городскую полицию и в архив, там людей не хватает дела переписывать, – пояснил секретарь и начал перечитывать фамилии. – Граф Винстон, барон Чакс, граф Ленсим…

– Эрин? – тут же отозвался паладин.

– Что? – переспросил помощник.

– Эрин Ленсим?

– Да, кажется, – он посмотрел в бумаги и подтвердил. – Да, зовут Эрин.

– В мой спецотряд. Под моё командование.

– Не понимаю по какому принципу ты людей отбираешь, – не выдержал и высказался полковник Маэрс. – Отберёшь двадцать человек, а потом десять в конце года выгонишь. Взял бы отличников учёбы и…

– Решил меня поучить? – тоже на «ты» обратился к полковнику паладин, хоть и был на двадцать лет младше его.

– Я не учить решил. Ты просто тычешь пальцем в небо, а потом людей в расход пускаешь. После тебя даже в постовые их не берут.

– А это мои проблемы?

– У этих никаких выдающихся заслуг нет. Посредственная учеба и всё. Эрин Ленсим говоришь? Вот зачем он тебе?

– Дэн, мне в каком виде тебе отчитаться? – заёрничал Тарсон.

– Да как знаешь, – отмахнулся полковник и лично передал паладину досье на графа.

– Спасибо, Маэрс, – судия́ сложил двадцать папок вместе и поднялся. – Дальше без меня.

– Всего хорошего, Ваша Светлость, – отозвался за всех помощник в спину герцога и тот покинул кабинет.

Тарсон вышел на площадь полную народу и осмотрел новобранцев. Все были при параде, в начищенных сапогах, на поясе красовались мечи. Собравшись кучками, они бурно обсуждали предстоящее распределение, и кто заранее знал, куда он определен, бравадничал.

Тарсон осмотрел ближайших человек пятьдесят и увидел только Филиппа Гилшэла. Рядом с ним стоял и Зорин. Не по-военному лёгким шагом паладин подошёл к ним и поприветствовал старшего.

– Даёшь наставления?

– Доброе утро, Ваша Светлость. Пришел поддержать брата. Надеюсь, это не запрещено? – сдержанно, но не дружелюбно отозвался Зорин.

– Тебе нет. Всегда, пожалуйста, – Тарсон всем видом показал хорошее расположение к графу, но тот ему нисколько не поверил.

– Уже знаешь, куда брата определили? – ехидно спросил паладин.

– Как и все ждём решения, – улыбнулся старший Гилшэл и показал, что не смеет задерживать такого высокопоставленного господина, как судия́ Тарсон.

– Ну, я тогда поспешу обрадовать вас, – радостно закончил манёвр герцог и выдал с издёвкой. – В моё подчинение поступаете, молодой человек. В спецотряд Тарсона Вариона.

Зорин побледнел. Такого он точно не ожидал услышать, как и брат.

– К вам? – осторожно спросил Филипп.

– Ко мне. Что, нет такого желания?

– Милорд, это честь, – тут же нашёлся Филипп, а вот брат по-прежнему молчал.

– Я рад, – паладин расплылся в улыбке.

– Это шутка? – только и спросил старший.

– Я похож на шута? – улыбка в одну секунду превратилась в злую гримасу.

Зорин сглотнул.

– Милорд, когда мне приступать к своим обязанностям? – пытаясь разрядить обстановку встрял Филипп.

– А ты мне уже нравишься, парень. Не такой заносчивый, как брат, – паладин, наконец, взглянул на младшего. – У меня за спиной стоит мой помощник, он тебе всё расскажет.

Услышав, что его заметили, к герцогу подскочил молодой человек и поклонился. Паладин тут же вручил ему папки личных дел и представил помощника:

– Шарль дий Рарс – моя правая рука, левое ухо и третий глаз.

Шутка понравилась только пареньку, и он хихикнул. Тарсон сурово взглянул на него, и вновь всем стало не до смеха.

– Распределяй по комнатам, жить они будут при дворе.

Зорин окончательно пал духом. Отряды капитана Легинса, конечно, тоже распределялись в казармы, но запрета жить вне их у офицеров всё же не было, и многие дворяне ночевали в своих поместьях. Солдаты Тарсона же жили исключительно в комнатах первого этажа замка, и чтобы покинуть дворец, им нужно было получить письменное распоряжение от самого паладина.

– Надеюсь, за вещами вы отпустите брата, Ваша Светлость? – процедил сквозь зубы Зорин.

– Конечно, мой друг, – Тарсон демонстративно похлопал графа по плечу. – Он же не в тюрьме.

Зорин многозначительно промолчал, и было слышно только скрежетание его зубов.

– До встречи, – вновь дружелюбно сказал судия́ и кивнув парням пошёл прочь, под растерянный взгляд Филиппа и злой взгляд его брата.

Дальше Тарсон шёл, никого не замечая. Глаза снова наливались бешенством.

– Ого, уже не в духе, – окликнул мужчину знакомый голос.

– Нельсон, иди к чёрту, – бросил паладин.

– Хотел бы, да он вчера через Тимурса передал мне, что занят и исчез.

Граф Розиан подошёл к другу и ударил по плечу.

– Девицу снял что ли? Развлекался всю ночь?

– Язык ты без костей. Я давно шлюх не имею, – перешёл на другой тон судия́.

– Тогда кто эта дама? Обручиться по весне не собрался?

Граф зашагал рядом с другом, а толпа перед ними спешно расползалась.

– Ты первый узнаешь, если я соберусь сделать подобную глупость, – уже добрее отозвался герцог Варион.

– Я не отстану кто она? Я её знаю?

– Слушай, последнее время ты хуже занозы. Её хоть вытащить можно, а от тебя хрен избавишься.

– Ты в кабак? – спросил друг, ничуть не смущаясь отповедью паладина.

– Да. А ты возвращаешься во дворец и принимаешь новобранцев.

Судия́ остановился, похлопал друга по плечу и улыбнулся.

– Ну, знаешь… – только и успел выдать Нельсон, как Тарсона и след простыл.

– Это и в самом деле так плохо? – в очередной раз спросил Филипп и посмотрел на брата, который высматривал, когда из зала совещаний выйдет его капитан.

– А как ты думаешь? Служить у Тарсона?

– Это почётно.

– Это конец! Он же тебя просто растопчет!

– Почему? Зачем ему это?

– Да так, чтобы меня позлить.

– Почему ты с ним не ладишь?

– Фил, старая история не сейчас…

Зорин в очередной раз взглянул на дверь, которая, наконец, отворилась.

– Выходят.

Граф Гилшэл бросился вперёд. Филипп проследовал за ним.

– Капитан, – мужчина подскочил к Легинсу и цокнул каблуками.

– Лейтенант? Что тебе? – командир взглянул в сторону на младшего графа и догадался. – Тарсон уже сказал?

– Почему к нему?

– Я сделал всё что мог. Распределение было ко мне, но Его Светлость решили по-другому. Чёрт его знает почему. Я вообще не понял, как он выцепил вашу фамилию из всего списка. Он будто не слушал секретаря, когда тот зачитывал имена новобранцев.

– Еще бы он не услышал нашу фамилию, – горько протянул Зорин.

– Так его не остановило то, что твой брат отличник учебы. Тарсон терпеть не может таких.

– Что теперь, капитан?

– Мой совет не злить паладина и попробовать с ним общий язык найти.

– Он монстр, а не человек. С ним невозможно найти общий язык. Одним словом судия́. Только казнить и умеет.

– Послушай моего совета, лейтенант. Не настраивай брата против него. Вам ситуацию не исправить. И к тому же, это ты с ним не в ладах, может Филипп всё же справится и…

– Да, я всё равно ничего сделать не смогу. Спасибо, что попытались…

– Прости, я действительно сделал все, что мог.

– Я знаю, капитан. Эх. Досада.

– Фил молод и не глуп. Позволь ему принять и такой опыт. А если через год всё будет плохо, я вновь постараюсь помочь.

– Спасибо, капитан.

Мужчина кивнул своему офицеру и попрощавшись, пошёл по своим делам.

5. Кабачок «Дий Роуз»

Динэ проснулась ближе к обеду и сладко потянулась. Ещё не открывая глаз, девушка пыталась до мельчайших деталей вспомнить свой сон, что снился всё утро. Ей совсем не хотелось просыпаться, потому что во сне она была абсолютно счастлива. И ещё ей снился он – сильный, нежный, любимый… Образ мужчины, с которым она провела утренние часы, стал таять и стираться. Графиня повернулась на другой бок и попыталась вновь уцепиться за сновидение, но боль внизу живота заставила её поморщиться и открыть глаза.

Комната была не её. Ленсим осмотрелась, не веря собственным глазам. Тёмная простая мебель, кровать без балдахина, небольшие окна занавешены плотной шторой, но даже она уже пропускала свет. Был день.

Девушка подскочила на кровати и в висок ударила резкая боль.

– У-у-у, – взвыла она и схватилась за голову.

В ушах зазвенело.

Графиня откинула одеяла и обнаружила, что она обнажена, а на простыне виднеются засохшие пятна крови. Виски сдавило от догадки, и она вскрикнула.

«Неужели сладкий сон был явью?» – пронеслось предположение.

Она с трудом помнила вечер. Выпила слишком много для себя и поддалась животным инстинктам? Прикосновение мужских рук, его губы и боль. Сперва болезненные ощущения сменялись стыдом, а потом усталость и его частое дыхание на виске. Живот вновь затянуло.

Неужели это было с ней? Нет. Бред. Навело. Она много выпила, уснула, и всё это было во сне. Девушка вновь осмотрела простынь со следами своей беспечности и закрыла ладошкой рот.

Динэ сорвала с кровати простынь, кинулась в ванную и включила душ. Сперва вода окрасилась в красный цвет, а затем пятно побледнело и стало слегка заметно. Динэ начала тереть простынь между ладошками до тех пор, пока руки совсем не замёрзли от холодной воды, а сама она не задрожала. Графиня отжала простынь, повесила ее на сушилку, а затем залезла под душ и разревелась.

Когда Тарсон зашёл в свой номер в таверне «Дий Роуз», его взгляд упал на девушку, укутанную в теплый плед с тарелкой остывшего завтрака. Динэ потерянным взглядом посмотрела на мужчину и снова уткнулась в свою еду.

– Простите, я был вынужден покинуть вас. Сегодня, распределение выпускников военной академии, – вместо приветствия сообщил Тарсон.

– Сегодня? – девушка в сотый раз за утро прикрыла рот ладошкой. – У моего брата сегодня такой важный день, а я тут. Боже, они, наверное, меня обыскались.

Динэ поставила тарелку на стол и сбросила плед.

– Конечно, если ваш брат пошёл на сборы. Его вчерашняя знакомая только что попалась мне на лестнице. Я её узнал, кстати. От этой дамы быстро не уходят. Очень ненасытная.

– Мой брат не такой, – подскочила графиня.

– Такой же, как и любой мужик. Берёт тех, кто даёт.

Герцог поморщился, поняв, что грубо выразился при даме.

– Вы не видели мой плащ? – спросила Динэ, отворачиваясь и пытаясь не наговорить грубостей.

– Кстати, действительно не видел вашего брата на сборах.

– И что теперь будет? – испугалась миледи и уже с мольбой посмотрела на Тарсона.

– Завтра в девять утра с вещами Эрин должен прибыть ко дворцу.

– Его накажут? – голос Динэ засипел.

– Ваш брат отобран в отряд тайной канцелярии. Будет служить под моим руководством.

Зелёные глаза расширились и посмотрели с сомнением.

– Это огромный аванс для графа Ленсима. Если я разочаруюсь в своём решении, он не сможет получить место даже в архиве полицейских служб, в который его, кстати, определили до моей протекции.

Девушка опустила взгляд и посмотрела на свои руки. Ей не нужно было объяснять, за что брат получил должность, но ей было не ясно, что дальше.

– Я должна остаться вашей любовницей? – решила она спросить, не ходя вокруг да около.

– Есть проблемы? – спросил паладин, ожидавший именно этого вопроса.

– Я говорила вам, что в праздник весны объявят о моей помолвке с Филиппом Гилшэлом.

– Поправочка, – усмехнулся судия́. – Ваш несостоявшийся жених, по случайности, тоже определён в мой отряд. Боюсь, что свадьбы не будет. Мои адъютанты не имеют права объявлять о намерении жениться, без моего согласия.

– Вы помешаете графу Гилшэлу и что?

Девушка вдруг вспомнила слова матери о её желании женить дочь на старом бароне и вздрогнула.

– Карина не посмеет вас женить на Ролане Бутон, – легко поняв, о чём думает девушка, сказал судия́. – Поверьте, я найду подход к вашей матушке и смогу её убедить, что решение женить вас поспешное.

Паладин подошёл к девушке, и его ладонь легла на щеку графини. Он коснулся области под ухом, а большим пальцем провел по губам. Динэ прикрыла глаза и облизнулась.

– Не делай так. Это сводит с ума.

– Зачем я вам? – задала резонный вопрос девушка.

– Не знаю, – честно ответил мужчина и, смягчив тон, добавил, – но нужна.

Герцог положил левую руку на тонкую талию и притянул Динэ ближе. Поцелуй не заставил себя ждать. Губы двоих стали влажными.

– Милорд, – почти простонала девушка, останавливая желанный поцелуй.

– Знаю, тебя должно быть хватились домочадцы. Я тебя сейчас отвезу. Нас карета ждёт.

– Отвезёте?

Она испугалась.

– Вообще легенда такова. Ты помогла в одном секретном государственном деле. Я, в благодарность за это, взял твоего брата в свой отряд. Больше тебе ничего не нужно рассказывать и ничем дополнять твой рассказ.

– Я никогда не врала отцу.

– Это не ложь.

Мужчина быстро коснулся её губ, но углублять поцелуй не стал.

– И не бойся ничего. В любое время, с любым вопросом ты можешь прийти ко мне.

– Вы и так столько сделали для меня, для брата…

– И ещё… Хватит мне выкать. При ком бы то ни было обращайся ко мне Тарсон и исключительно на «ты».

– Зачем это нужно? – девушка испугалась, что окружающие из-за подобной фамильярности сразу решат, что она его любовница.

– А чтобы никто не догадался о нашей «близкой дружбе», – пояснил тут же паладин. – Дело в том, что ни одна моя любовница не обращается ко мне так.

– Хотите сказать…

– На «ты», дорогая, на «ты», – прервал её Варион.

– Тарсон, я не могу себя пересилить…

Мужчина схватил Динэ за талию и легко подняв, усадил на комод. Глаза графини встретились с серым блеском его взгляда. Он глубоко вздохнул и прошептал:

– А так? Проще?

Руки судии́ приподняли подолы юбок, и он добрался до открытой ножки.

– Ты игрок…

– Это плохо?

– Для меня? Наверное да… Сломаешь и выбросишь…

– Я не могу ничего обещать тебе. Я действительно игрок, меня прозвали «монстр». И я больше казню, чем милую. Но, пока ты под моим крылом, я сделаю для тебя очень много.

– Тогда вези меня домой, спасай от гнева отца и матери, как обещал.

Мужчина слегка расстроился, что попытка соблазна не закончилась как вчера, но настаивать на близости он не стал. Понимал, что после первого раза Динэ нужен небольшой перерыв.

– Идём, – кивнул он и, словно пушинку сняв девушку, поставил ее на пол.

6. Утро Эрина Ленсима

– Эрин, просыпайся, – сладко пропела жрица любви и погладила парня по голой спине снизу вверх. Её пальчики прошлись по шее и затерялись в каштановых волосах. – Эрин…

– Марта, дай поспать. Тебе вчера не хватило меня?

– Просто мне пора уходить, может быть, расплатишься уже? Я и так вместо трёх часов с тобой до обеда пробыла.

– Что? – граф Ленсим резко поднялся и взглянул в окно. – Черт! Черт! Черт! Почему ты меня раньше не разбудила?

Эрин подскочил с кровати и попытался отыскать своё бельё.

– Черт! Черт! Черт! Где, где, где…?

Парень зарычал, нашёл на полу штаны и быстро надел. Рубашку он увидел на тумбочке, а кафтан у входа в спальню. Одевшись, он кинулся к выходу.

– За ночь расплатись! – закричала девица уже не так нежно.

Граф выругался и пошарил по карманам.

– Как обычно? Три?

– Как обычно… Так уж и быть, за то время что ты спал брать не буду.

Адъютант протянул шлюхе три медяка и, не прощаясь, вылетел из номера. Марта ничуть не расстроилась, что клиент ушёл без поцелуя, а лишь шустро спрятала монеты в кошель и оделась. Через четверть часа дамочка вышла из номера и отправилась подыскивать «новую любовь».

– Прекрасная Марта, – Тарсон поднимался по лестнице таверны «Дий Роуз» и не мог не поприветствовать эту женщину. Паладину нужна была информация, а где же её взять, как не у первоисточника?

– Господин, – красотка слегка опустила глаза и присела в шутливом поклоне, оставаясь на верхней ступеньке. Варион поднялся и выровнялся с девицей.

– Вы как всегда очаровательны.

– Спасибо, господин. Вы к себе? – поинтересовалась Марта, зная, что одна из комнат давно зарезервирована за Тарсоном и не сдаётся.

– А вы? Отдыхать? – не отвечая, спросил судия́.

– Да, нет. Выспалась ночью.

– Неужели ваш вчерашний спутник вас не удовлетворил?

Бровь герцога удивлённо изогнулась.

– Милый мальчик, но с вами не сравнится.

– А как же утро? Неужели он ещё и не воспитан? И ушёл, не попрощавшись?

– К сожалению, – печально выдохнула Марта. – Видимо проспал что-то важное. Вылетел как чёрт из табакерки.

– И давно вылетел? – наконец он задал тот вопрос, к которому подводил блудницу.

– С полчаса назад. А чего это он вас интересует? – тут же подметила Марта.

– У меня в комнате в моей кровати лежит его сестра. Не хочу получить по роже.

– Т-ц, – цокнула она и покривила ротик. – За дуру меня не держите, господин. Не хотите говорить, просто промолчите.

– Не обижайтесь, прекрасная Марта.

Герцог достал монетку из кармана и положил её в ложбинку между грудей девицы. Она ничуть не смутилась, а лишь приоткрыла декольте, намекая, что сейчас свободна.

– Простите, нет на это ни времени, ни желания.

– Вы совсем нас забыли, господин. У нас, кстати, две новенькие цыпы. Сладкие, как мёд.

– Верю, но на сладкое с детства аллергия.

– Снова отшучиваетесь, – надула губку Марта. – Нашли себе даму сердца?

– Вы сегодня сговорились? Или весна на вас так действует? Сперва Нельсон говорит о глупостях, теперь вы.

– Зря вы так, господин. Вы столько лет один, я-то знаю, какого это…

Девица многозначительно замолчала. Варион достал ещё одну монетку и отправил её к первой. Путана опустила глаза на свою грудь, осознавая, что, в отличии от медяков клиентов, герцог презентовал ей золотые. Это были две её месячные зарплаты.

– Господин, вам что-то нужно?

За эти монеты она была готова отработать любым способом.

– Ничего, – загадочно улыбнулся паладин. – Только… Если милорд Эрин посетит вас или кого-то из девушек вновь, я надеюсь, что мне станет это известно.

– Я вас поняла, – кивнула Тарсону красотка, не задавая лишних вопросов. – Может всё-таки господин желает получить удовольствие? – осторожно спросила путана, не веря, что присмотр за графом стоит этих монет.

– Не переживайте, Марта. Вы мне ничего не должны. Я знаю, что ваш сын нынче должен пойти в училище, а денег на это у вас нет. Оплати ему учебу, я не хочу, чтобы он связался с воровскими и «пропал». Поверь мне, даже простые люди без титулов и привилегий могут добиться чего-то в этой жизни. Военная служба – это выход из того дерьма, в котором вы сейчас.

– Вы всегда были добры ко мне, господин. Никогда руку на меня не поднимали, как было с другими. Теперь это…

Девушка была готова расплакаться.

– Я не сделал ничего. Это всего лишь деньги, Марта. Потратьте их с умом.

– Хорошо, мой господин, – она схватила руку герцога, чтобы поцеловать, но тот отдёрнул ее.

– Иди.

Мужчина слегка кивнул девице и пошагал к себе. Больше от жрицы любви ему ничего не было нужно. Уплаченная путане сумма гарантировала, что она и не вспомнит о том, что паладин сказал про сестру Эрина. Он был уверен, что Марта даже не поверила ему, приняла его слова за шутку, на то он и рассчитывал. А вот если она случайно и увидит его с Динэ, то будет молчать об этом визите незнакомой ей дамы к паладину, да и другим подругам не позволит болтать про судию́ лишнего.

Тарсон мысленно прокрутил разговор с путаной в голове и надеясь, что графиня Ленсим ещё в его номере, зашёл в комнату.

Эрин покидал таверну «Дий Роуз» в спешке. Он понимал, чем ему может грозить пропуск распределения и проклинал себя за беспечность. Всё же, идти в том виде как он был сейчас ко двору, он бы никогда не решился. Другие адъютанты будут при полном параде, и это будет его очередным провалом.

Граф Ленсим почти бежал до поместья и, пройдя ворота, он не рискнул идти через главный вход. Юноша прошёл до боковой двери для слуг и зашёл внутрь. Пройдя широкие коридоры, парень осторожно выглянул в гостиную и, убедившись, что она пуста, прошёл к лестнице.

– Молодой человек, – раздался голос, которому были уже присущи дрожащие старческие нотки. – Где ты пропадаешь?

Монтэй не мог скрыть злость и раздражение.

– Ты из ума выжил?

– Отец, – обернулся на звук парень.

Возле окна стоял совсем седой мужчина с офицерской выправкой.

– Я кажется, спросил…

Мужчина быстрым шагом подошёл к сыну и со всей силы ударил того по щеке. Старому подполковнику ничего не нужно было объяснять. Ему всё было ясно. Сын не ночевал дома, это он понял, когда пришёл утром и обнаружил заправленную постель. А вот то, что Эрин не ушёл на распределение, ему сказал отглаженный мундир на манекене.

– Мальчишка, слюнтяй…

Старик снова ударил сына правой рукой и схватив за отвороты кафтана встряхнул.

– Ты и во время учебы ничего не показал. Ничем не отличился. Теперь это? Ты хоть понимаешь, что тебя не возьмут даже полы драить в полицейском управление?

– Отец, я сейчас же переоденусь и отправлюсь во дворец.

– Кто же тебя пустит туда? Все выпускники наверняка уже отобраны офицерами отрядов и их распределяют по казармам.

Голубые, по-детски невинные глаза заблестели.

– Как ты мог? Как мог? – у отца не находилось слов, чтобы выразить свой гнев.

Он снова замахнулся, но его остановил женский крик:

– Не смей!

По лестнице быстро спустилась Карина и, подбежав к сыну, оттянула его за рукав.

– Не вмешивайся, – сквозь зубы процедил старый подполковник. – Не вмешивайся, женщина.

– Ты совсем спятил уже? Что произошло то?

– Ты в курсе, что твой сын шлялся где-то всю ночь и с утра не явился на сбор выпускников военной академии?

Женщина знала про распределение, но совсем забыла, что этот день сегодня.

– Как? – мать чуть не теряла сознание.

– Мам, – к парню пришло осознание, как он подвёл родителей и очернил их фамилию.

Монтэй молча прошёл на диван и тяжело упал на сиденье.

– Ты же можешь это исправить? – Карина упала в ноги графа. – У тебя остались старые связи? Ты же не последний человек при дворе? Ты…

– Карина, замолчи! Я не собираюсь унижаться за этого идиота! – закричал уже на жену старик.

– Не можешь? Не можешь? А что ты вообще можешь? – злилась и плакала женщина.

– Это всё ты виновата, – продолжил упрекать подполковник. – Разбаловала его. Он неженка, а не солдат.

– Я знаю, ты просто не хочешь ему помочь. Хорошо, – женщина гордо поднялась и зло выплюнула. – Раз ты не можешь помочь, значит, сыну поможет Роберт.

Старый граф услышал имя герцога Вариона и подскочил с дивана.

– Ты не посмеешь! – закричал он ей в лицо, а женщина продолжила провоцировать мужа.

– Ещё как посмею и поверь, он поможет.

Сильная ладонь ударом опустилась на женское лицо, и графиня полетела на пол. Эрин испуганно взглянул на действия отца и кинулся к матери.

Последнюю сцену увидели двое только что вошедших людей, но что послужило выплеску безумного гнева Монтэйя, никто не понял.

– Папенька, – крикнула от порога Динэ и кинулась к отцу.

Карина растирала наливающуюся краской щеку, а по лицу бежали слезы.

– Опять папенька, опять папенька, а твой папенька меня чуть не убил.

Динэ посмотрела на отца и спросила:

– Да что тут произошло?

– Твой брат – идиот… – больше граф ничего не успел сказать, как кто-то чеканным шагом пересёк гостиную и бесцеремонно вмешался.

– Попрошу вас, граф Ленсим, не отзываться так о моём адъютанте, – голос был резкий, колкий, словно нож, и все присутствующие посмотрели на Тарсона.

Сейчас паладин был совсем другой – напряжённый, сосредоточенный и готовый взорваться в любой момент.

– Кто вы такой, молодой человек, и как смеете угрожать мне в собственном доме?

Эрин помог матери подняться, а она слегка склонила голову и присела. Женщина видела портрет этого человека, да издалека и на приемах во дворце. Она прекрасно знала кто он, а вот старый граф давно не выходил в свет, и должно быть не узнал герцога.

– Тарсон Варион. Мне продолжить, объяснять кто я такой? – язвительно сказал паладин.

– Даже ваше положение не даёт вам права… – попытался не потерять власть в собственном доме старик и его слова прервал крик.

– Молчать, я сказал! Чтобы не сделала эта женщина, и чтобы не позволил себе этот паренёк, вы не смеете их бить!

Динэ посмотрела на лицо брата и увидела разбитую губу, потемневшую от подлившей крови. Младшая графиня вновь взглянула на отца, но он не собирался уступать.

– Варион?! Да хоть сам король! Вон из моего дома, мальчишка! – старческий голос дрогнул и граф схватился за сердце.

Динэ увидела это и испугалась.

– Вы не поняли… – прошипел судия́, а глаза его блеснули яростью.

– Хватит, Тарсон! Ты не видишь, до чего ты довёл моего отца?!

Карина удивлённо посмотрела на дочь и перевела глаза на паладина. Эрин же наоборот взглянул на сестру и увидел бледного отца.

– Сердце? – нежно спросила Динэ. – Ты пил таблетки? Лиди! Тара! Кто-нибудь!

Из соседнего помещения тут же появились служанки, которые давно услышали скандал, но вмешиваться не рисковали. Девушки кинулись помогать госпоже.

Тарсон дальше просто стоял и смотрел, как горничная сбегала за таблеткой и водой, как Динэ помогла отцу их выпить. А потом они вместе с Эрином взяли старика под руки и повели в покои. Служанки, помогая господам, поплелись за ними. В гостиной остались только Тарсон и Карина.

Женщина вновь опустила голову, боясь столкнуться с пугающим взглядом.

– Ну, здравствуй, – пренебрежительно выдавил герцог.

– Ваша Светлость, для нас честь… Простите за… – Карина не знала, что сказать вперёд, то, что она рада его принимать у себя, либо извиняться за произошедшее.

Паладин впился глазами в лицо, которое очень напомнило ему другое, только намного моложе. Динэ было копией матери и Тарсону от этого факта стало не по себе. Всё же он взял себя в руки и коснулся щеки женщины так, как недавно касался Динэ.

– Он будет в ярости, – тихо произнёс судия́, но графине не нужно было объяснять кто он.

Карина, наконец, подняла глаза и не увидела холодного серого взгляда. Наоборот, на неё смотрели очень нежно.

– Вы… Вы сказали, что Эрин ваш адъютант. Я ничего не понимаю. Монтэй как раз ругал его за то, что он пропустил распределение.

– Всё верно. Эрин на сборы не явился, но причина его отсутствия… Впрочем, ваша дочь тоже не ночевала дома и на то были веские, государственные причины. Разглашение информации об этом грозит.… Ну, вы понимаете?

Герцог говорил это протяжно и глубоким тембром голоса, словно усыпляя, а его пальцы продолжали ласкать щеку миледи.

– Ваша Светлость, – Ленсим глубоко задышала. – Значит, Эрин будет служить под вашим началом?

– Надеюсь, вы не против? – паладин приблизился на шаг к Карине, и её сердце застучало сильнее.

– Вам нужно приложить к лицу, что-то холодное. Щека опухла. Мой отец не простит мне, если я не позабочусь о вас в трудную минуту.

Очередной намек вывел женщину из своеобразного транса, и она, выполнив изящный книксен, быстро удалилась.

Серые глаза вновь налились яростью, и судия́, наплевав на все мыслимые правила, без сопровождения отправился разыскивать комнату старшего графа.

7. Знакомство с семейством Ленсим

– Может ты, наконец, объяснишь, что происходит? – сказал Эрин сестре, когда они уложили отца в кровать и вышли в его гостиную. – Что герцог Варион делает у нас дома, и как я оказался его адъютантом?

– Молчи и слушай. Вчера я оказала услугу паладину. Мне запрещено говорить об этом деле, оно государственное и секретное. А сегодня Тарсон, не говоря мне, сделал это. Отобрал тебя в свой отряд.

– Такого быть не может, – покачал головой парень. – Я не отличник. Да я вообще в академии был в отстающих. Я не рассчитывал…

– Да, Тарсон так и сказал, что тебя в архив в полицию определили, а он отменил это решение. Ты понимаешь, какой это аванс? – шикнула на брата девушка и ткнула его в бок.

– Ещё бы! У милорда лучшие отряды – тайная служба, дознаватели и каратели под его руководством. Это такая власть и такие возможности…

– Только вот ты балбес, – девушка отвесила парню подзатыльник.

– Динэ, перестань. Мне и так от отца досталось. Больно, между прочим.

– И поделом. Сам виноват.

– Виноват, конечно, – согласился Эрин. – А, кстати, почему ты называешь паладина по имени, без титула, да ещё и на «ты».

– Долгая история, – выдохнула девушка, не зная на самом деле, почему герцог велел ей обращаться к нему именно так.

– Ладно, потом расскажешь. Пойдем, пусть отец отдыхает.

Молодой человек открыл дверь, но на пороге стоял судия́, и ему пришлось обратно войти в комнату.

– Как граф? – обратился паладин к Динэ. – Мне жаль, миледи, что я стал причиной недуга вашего отца.

Эрин тут же отметил, что Тарсон в отличие от его сестры обращается к ней согласно этикету.

– Ваша Светлость, – граф цокнул каблуками и качнул головой. – Благодарю вас за тот аванс, что вы мне дали.

– Сестру благодари. Если бы не она…

– Знаю, я утонул бы под грудой пыли полицейского архива, – улыбнулся Ленсим.

– Нет, – отрицательно мотнул головой Варион. – Вас не взяли бы даже туда, ведь на распределение вы не явились.

Парнишка поник и извинился.

– Гостиничные шлюхи помогают расслабиться лишь временно, потом приходит осознание, что это лишь иллюзия счастья, – шепнул на ухо адъютанту Тарсон и обратился к Динэ. – Миледи, проводите меня. Я должен вернуться во дворец.

Графиня кивнула и взглянула на растерянного брата. Герцог понял этот взгляд без слов.

– Я же говорил вам. Завтра в девять утра с вещами Эрин должен прибыть ко дворцу. Жить он будет при дворе. Дворец мои адъютанты имеют права покидать только согласно моему распоряжению, как и многое другое. Командир отряда Эрина граф Нельсон Розиан. Вопросы, молодой человек?

– Никак нет! – по-военному выкрикнул парень, оглушая паладина.

– Да, и вот этого не люблю. Никаких Ваша Светлость, судия́ или милорд. Обращаться только Тарсон.

– Так точно, – вновь цокнув каблуками, ответил Эрин, за что получил очередной мысленный подзатыльник.

– Как угодно, госп… Тарсон.

– Уже лучше, – усмехнулся судия́ и показал графине на выход.

Та быстро обогнула брата и нырнула в открытую дверь.

– Цветы хоть купи сестре в благодарность, – тихо шепнул паладин, покидая комнату, а парень закивал, обещая всё исполнить.

Герцог и Динэ по коридору шли молча, но, когда они дошли до лестницы, Тарсон схватил девушку за руку и затащил в комнату за стеклянной арочной дверью. Помещение встретило молодых людей полумраком, и судия́ тут же прошёл к плотно завешенной шторе, чтобы впустить в библиотеку свет.

– Должно быть, отец допоздна читал, – зачем-то пояснила графиня.

– Привычка занавешивать окно видимо у всех отцов, – поддержал разговор паладин, возвращаясь к миледи. – Там его кабинет?

Мужчина показал на дубовую дверь.

– Да… Но…

Договорить он ей не дал, и снова взяв за руку, завёл в соседнее помещение.

– Отец не разрешает…

Герцог провернул ключ, торчащий изнутри, и не дал Ленсим возразить, сливаясь с ней в поцелуе. Возбуждение в один миг охватило графиню. Вспомнился сладкий сон, но вот его прикосновения были словно впервые.

Тарсон не глядя, одной рукой отстегнул ножны и, не отвлекаясь от поцелуя, опустил меч на пол. Вторая рука обняла талию Динэ, и сильные объятья заставили её простонать.

– Я тобой не насытился, – прошептал голос с характерной хрипотцой.

Пальцы паладина прошли по завязкам корсета, но развязывать его мужчина не стал. Он дошёл до дивана вместе с графиней, и под её спиной заскрипела обшивка сиденья. Герцог навалился сверху, продолжая целовать Динэ, а она послушно откликалась на каждое его требование. Наконец он остановился, и дал девушке вздохнуть полной грудью. Её губы ныли, желая вновь соединиться с его, а внизу живота стало тяжело. Хотелось самой развести ноги, чтобы он расположился между ними. Мужчина понял это и, привстав, приподнял подол её платья. Его рука накрыла девичью промежность, и пальцы слегка сжались, находя чувствительное место.

– Я знаю, что тебе нужно время после вчерашней близости. Ты вся трясёшься. Боишься, словно в первый раз и испытываешь стыд. Я дам тебе время привыкнуть к мысли, что ты моя женщина.

Он снова поцеловал графиню, а рука, показав девушке «кто хозяин её тела», коснулась шеи и лица.

– Мне действительно нужно идти. Я и так ушёл с распределения, не дождавшись короля.

– Когда мы увидимся вновь? – спросила миледи с надеждой.

– Не раньше, чем через неделю. Мне нужно определить адъютантов, и у Кэрола запланированы дипломатические приёмы. Терпеть их не могу. К концу недели язык будет болеть от иностранных слов.