Охота на волка

Глава 1. Призрак из прошлого

Струи горячей воды стекали по шрамам Алексея Волкова, размывая мыльную пену. Каждый рубец рассказывал свою историю – ножевая в Чечне, осколок под Грозным, пулевое в плечо где-то в горах Афганистана. Тело хранило память о войне лучше, чем разум.

Он закрыл глаза, позволив воде смыть усталость после тренировки с новичками. В спортклубе его знали как Алексея Соколова – инструктора по боевым искусствам, человека без прошлого. Простая, понятная жизнь. Никаких секретов, никаких призраков.

Телефон завибрировал на полочке. Алексей не открывал глаза – наверняка жена одного из учеников интересуется расписанием. Но вибрация повторилась. И еще раз.

Он выключил воду и взял телефон мокрой рукой. Неизвестный номер. Сообщение из одной строки:

«Волк выходит на охоту в полнолуние.»

Мыло выскользнуло из пальцев и со звонким шлепком упало на кафель. Алексей уставился на экран, чувствуя, как учащается сердцебиение. Впервые за три года.

Эту фразу знали только двое людей на земле. Детский код, придуманный когда-то для игр в войну двумя мальчишками, мечтавшими стать солдатами.

Но один из них три года лежал в могиле на Троекуровском кладбище.

Алексей опустился на край ванны, не чувствуя холода кафеля под голой кожей. В памяти всплыло лето 1995 года, дача под Тулой, он и Кирилл с игрушечными автоматами.

– А если нас окружат враги? – спрашивал двенадцатилетний Кирилл.

– Тогда у нас будет секретный сигнал, – серьезно отвечал семнадцатилетний Алексей. – «Волк выходит на охоту в полнолуние». Услышишь это – значит, я рядом и все будет хорошо.

Телефон снова завибрировал. Второе сообщение:

«Если ты это читаешь, значит, я еще жив. Пока. Москва, станция метро Сокольники, северный выход, завтра в 20:00. Приди один. И Леша… они думают, что ты мертв. Пусть так и остается.»

Алексей читал сообщение снова и снова, пока буквы не начали расплываться. В голове звучал только один вопрос: как?

Он сам нес гроб. Тяжелый, массивный, явно не пустой. Сам бросал горсть земли на полированную крышку. Сам три года каждую неделю приносил белые розы на могилу, мучаясь виной за то, что не смог защитить младшего брата.

«Они думают, что ты мертв.»

Кто «они»? И почему Кирилл решил выйти на связь именно сейчас, после трех лет молчания?

Алексей встал и механически начал вытираться полотенцем. Руки дрожали – незаметно, но он чувствовал. Три года назад он ушел из службы не просто уставшим. Он ушел сломленным, с чувством вины, которое разъедало изнутри, как кислота.

Та операция в Чечне. Группа из шести человек под его командованием. Задача – зачистка базы боевиков в горном ауле. Простая работа, рутина. Но что-то пошло не так с самого начала.

Информация оказалась неточной. Боевиков было в три раза больше. Засада была подготовлена. Из его группы выжили только он и Виктор Лебедев – и то чудом.

Андрей Костин, снайпер. Веселый парень с Урала, который каждое письмо домой заканчивал словами «Скоро вернусь и откроем автосервис, как мечтали».

Николай Медведев, сапер. Три дочки дома, младшей было всего два года. Он носил их фотографии в нагрудном кармане.

Игорь Рыбаков, связист. Студент консерватории до призыва, играл на гитаре песни Цоя по вечерам в казарме.

Все мертвы из-за его ошибки. Из-за того, что он поверил разведданным и не перепроверил информацию.

А через неделю после похорон погиб и Кирилл. Взрыв в Грозном, осколок в голову. Младший брат хотел отомстить за погибших товарищей старшего и добровольно пошел в горячую точку.

Алексей подошел к зеркалу в прихожей. Сорок лет, седина на висках, шрам через левую бровь – память о том бое. Лицо человека, который видел слишком много. Инструктор спортклуба Алексей Соколов. Призрак по имени Алексей Волков был мертв три года.

Но теперь призрак возвращался.

Он открыл потайную нишу за книжной полкой – единственное, что связывало его с прошлым. Внутри лежали документы на имя Игоря Белова, пачка долларов, ключи от тайника с оружием. И фотография.

Он и Кирилл на даче, двадцать лет назад. Два брата, две улыбки, две жизни, которые еще не знали, во что превратятся.

Алексей убрал фотографию обратно, но остальное взял. Завтра он узнает правду. Какой бы страшной она ни была.

Но пока оставалась ночь. Ночь, когда можно было представить, что завтрашняя встреча – всего лишь сон.

Глава 2. Тени детства

Двадцать пять лет назад. Дача под Тулой

Июльское солнце пронизывало листву яблонь, создавая на траве узор из света и тени. Двенадцатилетний Кирилл лежал на животе, целясь из игрушечного автомата в консервную банку на заборе. Мимо. Снова мимо.

– Ты стреляешь как девчонка, – усмехнулся семнадцатилетний Алексей, отбирая игрушку. – Смотри.

Пластиковая пуля попала точно в цель. Банка со звоном упала.

– Как ты это делаешь? – Кирилл смотрел на старшего брата с восхищением, которое бывает только в детстве.

– Дышать надо правильно. И думать, прежде чем стрелять. – Алексей вернул автомат. – Еще раз.

Кирилл прицелился, медленно выдохнул. Выстрел. Банка осталась на месте.

– Получится не сразу. Главное – не сдаваться.

– А когда мы вырастем, мы вместе будем воевать?

Алексей задумался. В семнадцать лет армия казалась романтическим приключением, войны – справедливыми, а враги – четко обозначенными.

– Конечно. Я буду командиром, а ты – моим лучшим солдатом.

– А если нас окружат враги?

– Тогда у нас будет секретный сигнал. – Алексей сделал серьезное лицо. – «Волк выходит на охоту в полнолуние». Услышишь это – значит, я рядом и все будет хорошо.

Кирилл торжественно кивнул, запоминая фразу. Он не знал, что через двадцать лет эти слова станут единственной нитью, связывающей его с жизнью.

Настоящее время

Алексей резко открыл глаза. Тот же кошмар, что мучил его три года. Кирилл в больничной палате, подключенный к аппаратам. Взрыв на улице Грозного, белый свет, тишина.

Но сегодня сон был другим. В конце Кирилл открыл глаза и прошептал: «Леша, я живой. Найди меня.»

Алексей сел на кровати, вытирая холодный пот. За окном еще была ночь, но до встречи оставалось меньше двадцати часов. Самые долгие двадцать часов в его жизни.

Он встал и заварил крепкий кофе, пытаясь привести мысли в порядок. Если Кирилл жив, почему молчал три года? Кто инсценировал его смерть и зачем? И главное – кто знает их детский код?

Варианты были не слишком приятными. Либо Кирилла пытали и заставили рассказать. Либо он сам перешел на другую сторону. Либо…

Либо вся его смерть была липой с самого начала.

Алексей достал старый ноутбук и включил его. Если кто-то играет с ним, нужно быть готовым ко всему. Он открыл зашифрованную папку с файлами, которые собирал годами – досье на людей, с которыми работал в спецслужбах.

Генерал Петр Громов. Его бывший командир, человек, который отдал приказ о той роковой операции в Чечне. Официально – герой России, неофициально – циник, готовый пожертвовать подчиненными ради выполнения задачи.

Полковник Виктор Лебедев. Единственный выживший из той операции, кроме самого Алексея. После госпиталя исчез, объявлен пропавшим без вести. Но Алексей знал – такие люди не исчезают просто так. Либо он мертв, либо работает под глубоким прикрытием.

Генерал-лейтенант Аркадий Воронин. СВР. Человек-загадка, про которого ходили самые разные слухи. От «серый кардинал российской разведки» до «агент влияния Запада».

Кто из них может быть связан с исчезновением Кирилла? Или это кто-то совсем другой?

Алексей закрыл ноутбук и подошел к окну. Москва просыпалась, не подозревая, что сегодня может измениться его жизнь. А возможно, и закончиться.

Он снова прочитал сообщения. «Они думают, что ты мертв. Пусть так и остается.»

Значит, за ним охотятся. Но кто? И почему Кирилл решил выйти на связь именно сейчас, после трех лет молчания?

В восемь утра зазвонил телефон. Неизвестный номер.

– Алло?

– Алексей Николаевич? – незнакомый мужской голос, осторожный, проверяющий.

– Кто это?

– Человек, который может ответить на ваши вопросы. Встреча через полчаса, кафе «Бриз» на Новослободской. Столик у окна. Приходите один.

– А если я не приду?

– Тогда ваш брат умрет. По-настоящему на этот раз.

Гудки.

Алексей медленно опустил трубку. Значит, это не Кирилл. Кто-то другой знает про сообщения. Кто-то, кто держит брата.

Или все это – двойная игра, и звонивший как раз и есть Кирилл?

Выбора не было. Через двадцать минут он уже шел по Новослободской, инстинктивно высматривая хвост и запасные выходы. Старые навыки возвращались, как будто он никогда не покидал игру.

Но теперь ставки были выше. Теперь на кону была не просто жизнь – на кону была возможность искупить вину за смерть тех, кого он не смог защитить.

Глава 3. Первые ответы

Кафе «Бриз» утопало в утреннем солнце, но внутри царил полумрак – хозяева экономили на электричестве. За столиком у окна сидел мужчина лет пятидесяти пяти, и с первого взгляда было ясно – не бизнесмен.

Дорогой серый костюм, но спина военная. Холеные руки, но шрам на указательном пальце – от неосторожного обращения с ножом. Швейцарские часы, но взгляд человека, который привык просчитывать углы обстрела в любом помещении.

Алексей сел напротив, не протягивая руки:

– Обещали ответы.

– Сначала убедимся, что вы – это действительно вы, – мужчина достал телефон и показал фотографию.

На экране был снимок, сделанный телеобъективом: Алексей у могилы Кирилла, три дня назад. В руках букет белых роз – как всегда.

– Каждую неделю. Три года подряд, – заметил незнакомец. – Завидное постоянство для человека, который якобы забыл прошлое.

– Кто вы?

– Полковник Михаил Орлов, СВР. – Мужчина достал удостоверение, но тут же убрал. – Хотя сейчас это не важно. Важно то, что ваш брат жив и находится в руках людей, которые используют его как приманку.

Алексей почувствовал, как напряглись мышцы. Готовность к драке – еще один рефлекс, который не умирает:

– Доказательства.

Орлов достал планшет и включил видео. Качество плохое, изображение дрожит, но лицо узнаваемо. Кирилл, исхудавший, с бородой, в каком-то подвале или бункере.

– Привет, Леша, – говорил он голосом, полным усталости. – Если ты это видишь, значит, они нашли тебя. Прости, что втянул в это. Я думал, что справлюсь сам, но… – изображение обрывалось.

– Когда снято?

– Позавчера. Он жив, но ситуация критическая.

– Что им нужно?

Орлов откинулся в кресле, изучая Алексея взглядом профессионала:

– Скажите, что вы знаете об операции «Северный ветер»?

Алексей нахмурился. Название ничего ему не говорило:

– Впервые слышу.

– А о генерале Аркадии Воронине?

– СВР. Серый кардинал. Много слухов, мало фактов.

– А о том, что ваш брат последние три года работал на него?

Это было как удар под дых. Алексей почувствовал, как мир качнулся:

– Что?

– Кирилл не просто офицер ФСБ, Алексей Николаевич. Он агент глубокого прикрытия. Его смерть была инсценировкой – чтобы внедрить его в международную преступную сеть. – Орлов наклонился ближе. – Но что-то пошло не так.

– Вы лжете.

– Тогда откуда сообщения с вашим детским кодом? – Орлов показал распечатку телефонных переговоров. – Кирилл раскрыл себя, пытаясь передать критически важную информацию. Теперь его используют как наживку.

– Наживку для кого?

– Для вас. – Полковник сделал паузу. – Они знают, что вы придете за братом. И когда придете…

Он не закончил фразу, но Алексей понял. Ловушка. Простая, как мир, и эффективная.

– Что вы предлагаете?

– Сотрудничество. У нас общие враги и общие цели.

– А взамен?

– Взамен вы возвращаетесь в игру. Официально.

Алексей покачал головой:

– Я больше не солдат.

– Ошибаетесь. – Орлов положил на стол папку. – Вы просто делали вид, что не солдат.

Алексей открыл папку и почувствовал, как холодеет кожа. Фотографии его квартиры, спортклуба, привычных маршрутов. Даже чеки из магазинов. Досье толщиной в палец.

– Три года наблюдения, – пояснил Орлов. – Мы знали, где вы, с кем общаетесь, что читаете на ночь. Даже какую зубную пасту покупаете.

– Зачем?

– Потому что знали – рано или поздно вы нам понадобитесь. – Полковник закрыл папку. – «Северный ветер» – не просто преступная группировка. Это сеть, которая опутала спецслужбы нескольких стран. Торговля оружием, наркотиками, людьми. Дестабилизация целых регионов. И в каждой стране у них есть покровители на самом верху.

– Включая Россию?

– Особенно Россию. Кого-то из высшего руководства они купили, кого-то шантажируют, кого-то запугали. Результат один – они неприкасаемы.

– И вы хотите, чтобы я с этим разобрался?

– Мы хотите, чтобы вы спасли брата. – Орлов встал из-за стола. – А попутно, возможно, спасете страну от предателей.

Алексей закрыл досье:

– Условия?

– Полная свобода действий. Доступ к ресурсам. Прикрытие на высшем уровне.

– А гарантии?

– Никаких. Кроме одной – если не согласитесь, Кирилл умрет в течение недели.

– А если соглашусь?

– Тогда у него появится шанс. И у вас тоже.

Алексей долго молчал, глядя в окно на московскую улицу. Обычные люди спешили по своим делам, не подозревая, что где-то в темных кабинетах решается судьба их страны.

– Где его держат?

– Об этом позже. Сначала вам нужно встретиться с человеком, который знает всю картину.

– С кем?

– С генералом Громовым.

Алексей почувствовал, как кровь застыла в жилах:

– Громов? Вы шутите?

– Он ждет вас сегодня в восемь вечера. Адрес на этой карточке. – Орлов протянул визитку. – И Алексей Николаевич… не пытайтесь его убить сразу. Сначала выслушайте.

Полковник ушел, оставив Алексея наедине с самым трудным решением в жизни. Довериться людям, которые три года следили за ним. Встретиться с человеком, которого он считал виновным в смерти своих товарищей.

Ради призрачного шанса спасти брата, который, возможно, уже три года играет в игры, о которых Алексей даже не подозревал.

Он посмотрел на часы. До встречи с Громовым – десять часов. Достаточно, чтобы подготовиться к разговору, который может стать последним в его жизни.

Глава 4. Призраки прошлого

Четыре года назад. Штаб 45-го полка специального назначения

– Операция отменяется, – сухо произнес генерал Громов в трубку. За окном его кабинета моросил октябрьский дождь, превращая военный городок в серую акварель.

– Товарищ генерал, мы уже на позиции, – голос Волкова из динамика был полон недоумения. – Цель в прямой видимости. Боевики не ожидают нападения.

– Я сказал – отменяется! – рявкнул Громов, но в голосе слышалось не раздражение, а что-то другое. Отчаяние? – Немедленно покидаете район. Повторяю – немедленно!

– Понял… – в ответе Волкова слышалась обида. – Группа отходит.

Громов положил трубку и обратился к мужчине в гражданском, сидевшему в кресле напротив. Худощавый, с тонкими чертами лица, он больше походил на университетского профессора, чем на человека, способного покупать генералов.

– Сделано, – сказал Громов. – Они уходят.

– Превосходно, – незнакомец встал и поправил галстук. – Теперь наши люди могут работать спокойно.

– А что с группой Волкова?

– О них позаботятся. – Голос стал ледяным. – Слишком много видели, слишком много знают.

Громов побледнел:

– Мы договаривались только об отмене операции…

– Мы договаривались о том, что вы будете выполнять приказы, – перебил его незнакомец. – И не забывайте, генерал, кто здесь на самом деле командует.

Он направился к двери, но остановился на пороге:

– Ах да, чуть не забыл. Завтра утром ваша дочь сдает экзамен в МГУ. Было бы жаль, если что-то помешало ей поступить.

Настоящее время

Алексей стоял перед рестораном «Метрополь», вспоминая тот разговор. Он тогда не знал о нем, узнал только через год – когда один из связных проговорился в пьяном бреду. К тому времени было уже поздно что-то менять.

Громов не был предателем. Он был заложником. Как и многие другие.

Швейцар распахнул дверь с почтительным поклоном. Внутри царила атмосфера дорогого заведения – приглушенная музыка, мягкое освещение, тихие разговоры людей, которые никогда не считают деньги.

– Мне нужен кабинет мистера Петрова, – сказал Алексей администратору.

– Конечно, второй этаж, направо. – Девушка улыбнулась профессиональной улыбкой.

Поднимаясь по лестнице, Алексей мысленно прокручивал план. Выслушать Громова. Понять, что происходит. И только потом решать – доверять или убивать.

Он толкнул дверь кабинета и замер.

За столом сидел не Громов.

За столом сидел человек, которого он считал мертвым четыре года.

– Привет, командир, – сказал Виктор Лебедев, поднимая бокал с виски. – Долго же ты добирался.

Глава 5. Возвращение мертвых

Алексей медленно закрыл дверь, не сводя глаз с человека за столом. Лебедев почти не изменился – те же острые черты лица, те же внимательные глаза. Только появилась аккуратная борода и едва заметный шрам на левой скуле.

– Витя? – голос звучал хрипло. – Ты же… в госпитале сказали…

– Сказали то, что должны были сказать, – Лебедев указал на кресло напротив. – Садись. Нам есть о чем поговорить.

Алексей опустился в кресло, все еще не веря своим глазам:

– Но как? Тебя увозили на носилках, ты был без сознания…

– Театр, Леша. Весь госпиталь – театр. – Виктор налил второй бокал виски и подвинул к Алексею. – Меня вывезли оттуда через два дня. Новые документы, новая биография, новая жизнь.

– Зачем?

– По той же причине, по которой ты сбежал из части и три года скрывался под чужим именем. – Лебедев сделал глоток. – Потому что мы стали неудобными свидетелями.

Алексей взял бокал, но не пил. Алкоголь мог притупить реакцию, а он пока не был уверен, друг перед ним или враг.

– Свидетелями чего?

– Того, что наша операция была спланированной бойней. Нас должны были убить всех – чтобы замести следы.

– Каких следов?

Лебедев встал и подошел к окну, за которым расстилалась вечерняя Москва. Огни большого города казались звездами на темном небе.

– Знаешь, что мы должны были захватить в том ауле?

– Склад оружия. Боеприпасы для чеченских боевиков.

– Склад оружия – да. Но не чеченского. – Виктор повернулся к нему. – Российского. Военные грузы, которые официально числились уничтоженными, а на самом деле продавались на черном рынке.

Алексей почувствовал, как земля уходит из-под ног:

– То есть…

– То есть мы наткнулись на схему, по которой российское оружие через подставных покупателей попадало к боевикам. А потом этим же оружием убивали российских солдат.

– Кто стоял за этим?

– Вот тут начинается самое интересное. – Лебедев сел обратно за стол. – Схема была международной. Российские поставщики, американские покупатели, европейские посредники. Все под прикрытием борьбы с терроризмом.

– И Громов знал?

– Громов узнал слишком поздно. Когда понял, что мы идем не на рядовую зачистку, а на раскрытие многомиллионной аферы, было уже поздно отменять операцию.

– Но он же отменил…

– Он попытался. Но кто-то успел предупредить боевиков. И вместо захвата склада мы попали в засаду.

Алексей допил виски одним глотком. Спирт обжег горло, но прояснил мысли:

– Откуда ты все это знаешь?

– Потому что последние четыре года работаю на тех, кто пытается эту схему разрушить.