Чувственный роман В танце с Бали

La petite mort*

*в переводе с французского “маленькая смерть»– выражение, которое обычно используется для обозначения оргазма или состояния потери контроля над своим сознаем и телом.

Плоть наливается приятной тяжестью, теряя границы, растворяясь в просторе бесконечности. Вижу свет с закрытыми глазами— лёгкий и мягкий, манящий, как в конце тоннеля. Нарастающая слабость нежна, хочу ощущать эту сладкую истому вечно. Сердце замерло, дыхание— вслед за ним. Пауза в предчувствии неизбежного, у края конца, на пределе жизни.

Тело всё больше наполняется тяжестью, его затягивает в бездну. Это становится невыносимым. Пытаюсь пошевелиться, но не в силах управлять своей плотью. Спину выгибает в неистовом напряжении, затем бьёт в хаотичных конвульсиях. Глаза закатаны так, что видно только белки. Хочу закричать, но тело меня игнорирует, и голосовые связки издают лишь сдавленный стон. Плоть разрывает на мириады кусочков, я падаю в никуда… и возвращаюсь.

Сердце пытается биться, но ритм его подобен пьяной, неровной походке. Лёгкие жадно заполняются воздухом так, что больно дышать и кажется, будто их вот- вот разорвет, частота дыхания запредельна.

Веки падают бесконтрольно, вновь пытаясь увести меня в небытие… Но мне предначертано Быть. 

Я жива.

Сердце билось так часто, что не успевало перекачивать кровь. В клинике это считается остановкой. Так оно неистово спешило жить, приближая меня к смерти.

Позже профессор скажет, что у меня есть ангел- хранитель. Иначе не объяснить, как удавалось возвращаться.

Такие «маленькие смерти» посещали меня периодически. В моменты пробуждения. Казалось, приходилось приложить усилия, способные поднять одну из каменных глыб пирамид, чтобы тело стало подвластно сознанию и возвратилось к жизни.

Заболевание с высоким риском внезапной сердечной смерти. Первый приступ грянул в 19 лет.

Тогда меня вдохновляли фильмы, в которых близкая смерть мотивировала героев осуществлять мечты. Они полны сил и энергии, несмотря на смертельный диагноз. В реальности такой сценарий невозможен, думала я. Оказалось, возможен.

Вне приступов я была совершенно здоровой девушкой.

Ещё несколько лет, прежде чем был выяснен диагноз и сделана операция, я не знала, проснусь ли завтра. Будет ли у меня «завтра». И… это вдохнуло в меня страсть к жизни.

Я всегда боялась полномерно проявлять себя, свои желания, свою инаковость, откладывала жизнь на потом. Со смелостью фантазировать, но со страхом заглянуть в глаза реальности. Сдержанная в самовыражении. Со стороны же, я даже самым близким казалась решительной и самоуверенной.

Прикосновения смерти открыли мне себя, придали дерзость творить свою реальность и стремление жить полной жизнью.

Каждое утро я открывала глаза и думала: “Жива”. Нет, всецело это проживала: сердце бьётся, я дышу, могу управлять своим телом— и эти обычно незаметные, естественные процессы казались мне чудом.

Забавно, именно тогда окружающие стали характеризовать меня как “живая”.

В тот период жизни казалось, что я не иду, а парю над землёй, ощущая себя лёгкой и воздушной. Душа стремилась ввысь, она была там. Я сама себе завидовала— возможности испытывать такое безусловное счастье на грани эйфории. Хотелось оставить это с собой навсегда, пронести через всю жизнь.

Роман с собой.

Обострённое ощущение жизни пробудило во мне интерес к исследованию мира ощущений. Передо мной открылась целая вселенная звуковых тембров мира, оттенков красок, спектров тактильных ощущений, граней вкусов и ароматов.

Я уже не могла просто смотреть на окружающий мир наблюдательно, со стороны. Образы входили в меня, заполняя собой, и своим движением запускали во мне потоки мурашек. Я становилась тем, что воспринимала органами чувств. Это побудило меня впускать в поле своего внимания только прекрасное, а минусы перекраивать в плюсы.

Поменялись мои вкусовые предпочтения, уступив главенство эстетике еды.

Открыла, что во рту есть не только вкусовые рецепторы, но интересно исследовать форму, консистенцию, текстуру вкушаемого, его послевкусие.

Обнаружила, что говорить- возбуждающе вкусно! Движения губ и языка, касание их друг друга подобно эротическому танцу, рассекающему тёплый щекочущий воздух выдоха. Говоря, ты отправляешь поцелуи в мир.

Начала чувствовать давящие швы на одежде, и стала носить домашние шёлковые халатики лицевой, гладкой и приятной стороной к коже.

Обзавелась коллекцией эфирных масел. Нравилось раскладывать их на ноты, каждая из которых вызывала свои ассоциативные образы. Не было приятных и неприятных, хотя, нравились, разумеется, не все одинаково. В те моменты я была за границей оценок, прислушиваясь к отклику души и рассматривая внутренний мир, который рисовали во мне флоральные эфиры. Эти образы нередко отличались от первоначального восприятия аромата. Определенные вдыхаемые ароматы ложились на сосочки языка, обогащая вкусовыми ощущениями погружение в ольфакторный мир.

Ароматы стали звучать музыкой. Песня на будильнике зазвучала для меня ароматом пачули— я реально ощущала его.

Как-то я совершила художественное путешествие по просторам своей кожи, нарисовав карту чувствительности, обострив её до предела. Всё началось с художественного магазина. Мне всегда нравилась их атмосфера. Взгляд зацепился за веерообразную кисть, и страстно захотелось ощутить её касание на своей коже. Закупила кисти разной жесткости и формы. В предельном нетерпении вернулась домой, обнажилась, зажгла свечу, музыкальная колонка наполнила комнату чарующими звуками энигматики. Разложила перед собой кисти, и медленно, едва касаясь кожи, стала водить от кончиков пальцев руки, прислушиваясь к разнице ощущений, постепенно продвигаясь вверх через шею к лицу и к кончикам пальцев другой руки. В следующий раз взмахи кисти парили по всему телу. От раза к разу отклик тела на прикосновения становился всё выразительнее и глубиннее.

Нервы любви предельно раскрыли свою чувствительность. Так, что я всё время находилась в состоянии фонового оргазма.

Ниточка Жизни.

Приехала на Бали уставшей— от работы, от жизни. Череда стрессовых ситуаций и работа без выходных истощили меня. Прошло полтора года с разрыва с моей большой любовью, Леоном… но боль, словно лезвие, забытое в ране, всё ещё не дает о себе забыть.

Уже неделю на Бали, сижу в кафе на рисовых террасах, смотрю на обилие красоты… и ничего не чувствую. Не вызывают отклика ни ароматы, ни вкусы. Бесчувствие. Самое невыносимое для меня состояние.

Струны души словно задубели и забыли, что способны играть сложнейшие симфонии, воспевающие этот мир, подмечать каждую мелочь, каждую линию, откликаясь внутри вибрацией, захватывая дух, ошеломляя.

А ведь это мой дар! Видеть и проживать всей собой красоту мира. Ощущать этот мир и себя в нём. Быть полной чувств. Полнотело. Полным телом.

Прошло пять лет с тех пор, как опасность остановки сердца миновала. А я всё ещё не смогла освоиться с мыслью, что у меня есть «завтра», но и острота «сегодняшнего дня» притупилась.

Я больше не могу упускать эти моменты, хочу ощущать дыхание Бали, хочу дышать с ним в унисон, наполняясь тёплым, животворным воздухом. Хочу снова стать «живой»!

Я почувствовала зов скал и волн.

Направилась к океану. Спустилась по лестнице, высеченной в скале, к буйным водам. Приметила треугольную скалу посреди бушующей стихии. Во мне проснулась амазонка. Дождалась отлива волны, взобралась на острие камня, о который разбиваются многотонные водяные глыбы, обрызгивая меня хлёсткими каплями, словно пытаясь столкнуть со скалы и поглотить. Эта мощь стихии пробудила во мне жизненную страстность. Волнение, кураж, дух жизни захватили меня.

В юности я прочла стихотворение поэтессы Серебряного века Мирры Лохвицкой «Я хочу умереть молодой», которое глубоко тронуло мою душу. Мне захотелось переложить его на музыку. Я пела его под гитару и доводила подружек до мурашек. И вот, посреди этой необузданной силы, в пене морской, та песня трансформировалась в Оду Жизни. Где молодость как состояние души. А вечность— неистощимый ресурс жизни, философское, вневременное понятие.

Ода Жизни.

Я хочу вечно жить молодой.

И любить, и грустить лишь о нём.

Золотой воцариться звездой,

И цвести неувядшим цветком.

Я хочу, чтоб на ложе моём

Истомленные страстью ночи

Находили блаженство вдвоём…

Я хочу вечно жить молодой.

Я хочу вечно жить лишь с тобой,

Создавая праздник любви.

Там, где небо танцует с волной,

Где день будет равен ночи.

Чтоб рассветных плюмерий цветы,

Чтобы ветер дышал надо мной

Ароматами райской земли…

Я хочу вечно жить лишь с тобой.

Вечным будет счастливый наш путь,

Предназначенный волей судьбы,

Я могу беззаботно уснуть

В колыбели гимна любви.

Не померкнут никогда пламена,

И останется память в веках.

Что для жизни будят сердца…

Я хочу вечно жить…

Лунная соната.

Любовь для жизни. И жизнь для любви.

Нельзя жить без любви, невозможно. Это противоестественно.

На вечеринке в честь полной луны в «Акаше».

А вдруг я встречу его здесь? Загадаю. Где, как не здесь, загадывать желания? Я всегда чувствовала особенную связь со спутницей Земли и наполненность энергией в полнолуние.

Возможно, эту связь усиливает имя— названа я в честь богини луны. Мои возлюбленные называли меня «лунной сонатой», «лунным светом», «светом, освещающим тьму» и ассоциировали с этим небесным телом. Даже после того, как наши пути расходились, они говорили, что, видя луну, думают обо мне.

Вокруг витает атмосфера таинственной мистерии. Антураж и чарующая музыка высвободили во мне нечто дикое, первородное. Тело включилось в ритмы, и теперь уже не оно танцует под музыку, а музыка управляет им, в движениях уподобляя изящной змее, раскручивая водоворот жизни. Тело становится все более сочным и лёгким.

Ощутила остро осознаваемое, невыразимо приятное чувство— быть в своём теле. В танце наслаждения собой, наслаждения каждым миллиметром движения. Погрузилась в эйфоричное состояние, потеряв счёт времени и связь с окружающим пространством.

Внезапно в моё блаженство ворвалась тревога. Не могу понять, откуда она возникла среди полного умиротворения. Прислушавшись, поняла: это звуки с другой части вечеринки, где диджей играет сумбурную, деструктивную музыку. Она неведомой силой затянула меня к себе. Зона диких танцев. Но это не дикость чистоты и первозданности, а животная, низменная.

До-ми-ля… Какую музыку играют ангелы? Теперь я знаю. Знаю, как они являются.

После неистового танца. Где мужское и женское сливается воедино в беспорядочной связи, стираются границы своего и чужих тел, а какофония нот бьёт по клавишам клеток тела, заставляя его двигаться под ритм хаоса.

Ля-ми-до… Лети по нотам… Простые, понятные, чистые звуки. Ты пришел с ними, заполнив хаос сакральным звоном чистоты, в котором слышны капли твоих слёз…

Капли твоих нот. Ми-ля- летая, возношусь, мечтая о тебе.

Ты взошел как утренняя звезда, приносящая свет. Светоносное божество из древних мифов. Люцифер*. Тот, что еще не пал в христианских сказаниях.

*Люцифер (лат. Lucifer, «несущий свет»). В римской мифологии это олицетворение планеты Венера, известной как утренняя звезда. В христианстве, особенно в позднем Средневековье, Люцифер часто отождествляется с падшим ангелом, дьяволом.

После необузданных танцев музыка затихла. На сцену вынесли инструменты. Я села лицом к сцене перед стеклом, видя очертания своего силуэта, очерчиваемого красным светом прожекторов. Всё вокруг застыло в ожидании; распаленная энергия улеглась, как кошечка, мягко и уютно свернувшись клубком.

Несколько человек вышло на сцену. Один из музыкантов сел за инструмент прямо напротив меня. В тишине посмотрел в мою сторону, в никуда. Он будто существо из другого мира, что- то неземное в образе и взгляде. Начал играть музыку, столь же неземную…ангельскую. Музыку возвышенную… она похожа на свет, пробившийся сквозь боль. Без боли такое не рождается.

Совершенно не слышу других участников группы, не слышу вокал. Есть только его инструмент и он. Моё тело стало мягко покачиваться; ощущаю себя парящей над этим пространством. Состояние благости. Прекрасная возможность визуализировать свою мечту о любви. Рисуя себе образ мужчины, нашей любви, периодически ловлю себя на том, что уношусь в фантазии о музыканте. Гоню прочь мысли о нем— он хрупкий ангел, хоть и атлетично сложенный. Не из моих представлений о мужчине мечты… но внешне абсолютно ему соответствующий.

Твои пальцы играют на тонких струнах души.

Твои предплечья, в перетекающем напряжении разных групп мышц, подобны реке, текущей по неровному каменистому дну и создающей вибрации звука.

И слёзы одна за одной нависают и капают, сияя, подсвечиваемые софитами.

Закончив свой музыкальный рассказ, ты ушел. 

Прошел совсем близко, мне показалось, что ты состоишь из пожухлых пазлов, и стоит до тебя дотронуться… пазлы развалятся, а за ними— невесомая пустота.

Танец Боли.

Ночь после вечеринки. Не спится. Слезами оплакиваю свою наивную надежду на то, что именно этим вечером, на прошедшей вечеринке, встречу своего мужчину, свою любовь. Бывает такое, что ты находишься в предчувствии чего- то большого, порога, за которым—совсем другая жизнь. Больше любви, счастья; сама жизнь больше и глубже. Неужели предчувствие не оправдалось?

Вышла прогуляться в сад. Скоро восход, небо уже начало светлеть, и на нём ярко сияет лишь одно светило: Венера. Люцифер… хочу вновь услышать его музыку. О, чудо, она есть в моем музыкальном приложении. Мелодия заполнила пространство, закружив меня в танце. Кружение встрепенуло во мне озорство девчонки. Хочется звонко смеяться, я кружу и кружу в невесомом платье, подол которого от кружений раскрывается, словно цветок. Головокружительно, но весело. Мои босые ноги еле касаются земли, душа исполняет танец в полете.

Такие моменты хочется записать на плёнку, но не картинку, а состояние, чтобы потом иметь возможность пережить его вновь.

Вечернюю звезду я встречаю уже в культурном центре «Парадисо», спонтанно оказавшись на контактном танце. Только контактировать ни с кем не хочется. Не хочется прикосновений чужих мужчин. Так и кружу одна, в своем танце.

Здесь и Люцифер… и тоже кружит. То кружит, то лежит, от душевной боли свернувшись в позу эмбриона.

В конце все расселись в круг. А он лежит на скамье позади меня. Я запела колыбельную: тихо, ненавязчиво, так, чтобы звуки мягким, еле заметным касанием долетали до него. Мне хочется голосом укрыть его, как крыльями, от душевных невзгод и ненастий. Крыльями, которые его музыка раскрыла во мне.

Ванильно- пьяный вкус Жизни.

Еще несколько раз я посещала подобные танцы. Каждый раз не подпускала парней на контактное расстояние, вежливо выпархивая из предложенного танца. Мой танец был скорее энергетической практикой, и уже потом движением в удовольствие.

Сегодня хочется клубных танцев и опьянения от вина.

Мы встретились с подругой в ресторане. Хозяин, её знакомый, угостил нас прекрасным вином. Лёгкое опьянение пробудило жажду приключений. Поехали искать их в клуб.

Подруга вошла в заведение полная энергии, пышущая жизнью, излучающая счастье. Она будто сама и есть воплощение счастья. Обалденно манкая в этом своём состоянии. Ни один мужчина не остался равнодушным, все взгляды сконцентрировались на ней. Мне и самой доставляет удовольствие за ней наблюдать. Нам выделили лучший столик, хотя он был зарезервирован. Самый привлекательный мужчина подошёл с ней знакомиться.

Они общаются, а я сижу рядом, смотрю по сторонам и близка излиться слезами на своё одиночество.

И тут вошёл воплощённый Аполлон. В окружении двух девиц, пытающихся вымазаться в липкой энергии его мужественности. Он закружил их в танце. Пожалуй, впервые вижу, чтобы мужчина так ладно танцевал. Эта картина отвлекла меня от своих мыслей. Я улыбнулась этому, отведя взгляд. И он пропал из поля зрения. Переключилась на разговор подруги с её новым воздыхателем.

Через мгновение он возник передо мной, красивый в отборном смешении кровей. Присел, чтобы познакомиться. Элон. Рядом с ним я ощутила необычайное умиротворение, словно укутанная мягким нежным покрывалом. Рядом с большим, массивным мужчиной со стальными мышцами мне уютно и комфортно. Мне хорошо. Что- то родное чувствую в нём. Хоть тот ещё покоритель девичьих сердец.

Увёл меня в танцевальную зону. Отрываемся как подростки, танцуя на мини- сцене; я заигрываю с ним через колонну, он ловит меня, мы весело смеёмся. В очередной раз, когда я спрятала смущенный, но призывный взгляд за колонной, он поймал меня… поймал мои губы своими и заключил их в сладкие объятия. Пьяно- ванильный вкус растекся по губам. Я не люблю вкус алкоголя, но сейчас он дополнил изысканностью ванильную сладость поцелуя.

Ммм, его губы… мягкие, слегка бархатистые, горячие. Целует и пылко, и нежно, приникая всем телом, с несдерживаемым удовольствием.

Чудотворный поцелуй. Меня словно напоили нектаром. Не могу насытиться.

Легко касаясь кончиком языка его губ, дразню. На что он своими крепкими руками обхватил мой затылок и притянул к себе. Плотно прильнула к его губам, потонув в них. Я вся принадлежу им: живу, дышу, чувствую, думаю ими. Эти губы— произведение искусства, идеально созданное для поцелуев.

Он, слегка разомкнув губы, провел ими по моей шее, выдыхая горячий воздух. Всё моё тело охватила дрожь, и кожа покрылась мурашками.

Периодически оглядывается по сторонам. Но целует меня открыто и затяжно, так же открыто смотрит на меня вожделеющими глазами.

Подошли к барной стойке, чтобы немного охладить свой пыл. Отступила от него на шаг, не отводя игривого взгляда, протянула к нему руку. Поднесла к губам мизинец, дала поцеловать каждый пальчик, потом, шаг за шагом, выше по руке к плечам, шее, завершив путешествие на губах.

В эту ночь я пьяна, как и хотела. Не от выпитого— от поцелуев.

Мы собрались домой. Он предложил подвезти. Мы надолго задержались у двери моей виллы в поцелуе. Сказал, что хочет провести ночь вместе, но я не так быстра на столь близкий контакт, хотя моё желание неистовствует, не хочет его отпускать. Снова и снова возвращаюсь к его губам после прощания.

Но рассвет нас разъединил.

Хочется его увидеть. Хочется ощутить его поцелуи и крепкие объятия, провести пальцами по точеному упорными тренировками рельефу мускулов, ощутить желание. Во время поездки он показал мне свой тренажерный зал. И когда мы с подругой договорились встретиться, у меня возник порыв предложить кафе рядом с его залом, чтобы иметь возможность как бы случайно пересечься. Но чувство собственного достоинства подсказало, что не нужно этого делать: когда это я бегала за парнями? Мы пошли в веганское кафе по её выбору— «Саюри». Место встреч, подобно кофейне из сериала «Друзья».

Отказалась от погони за ним. Случилась показательная ситуация.

Он пришел обедать прямо в то место, где уже обедала я. Правда, в компании с девушкой.

Я не ревную. Но досадно.

Нельзя позволить тяжести захватить себя. До меня долетают вибрации его голоса. Нужно перевести внимание. Сливаю звуки окружающего мира воедино. Слушаю песню Бали. Его голос – это лишь одна из партий симфонии Бали.

У меня с собой блокнот. Займусь одним из любимых видов медитации: буду писать медленно, выводя каждый миллиметр букв на гладкой поверхности бумаги. Блокноты выбираю так, чтобы руке было приятно скользить по бумаге, и шарик ручки свободно глиссировал по просторам листа, не встречая сопротивления. Слова перетекли в рисунок. Нарисовалась девушка с крыльями: то ли ангела, то ли бабочки. Во мне самой будто поселились бабочки, деликатно трепещущие крыльями, вызывая улыбку умиления. Вообразила, будто открыла створку дверцы сердца, выпустила их в мир.

Меня накрыла нежность. Ласковое состояние.

Красивая женская энергия…

На красивую энергию придет красота.

Собралась уходить, но началась гроза. Она принесла приятную прохладу и быстро завершилась, омыв воздух и душу, наполнив пространство озоном, запахом чистоты и обновления.

Капельки воды после дождя нависают с крыши, сияя, подсвечиваемые тропическим солнцем через секунды и терции, создавая рисунок клавишей рояля.

Бали— состояние души.

Еду на экскурсию по Бали— моё первое свидание с островом. Это то, с чего следовало начать наш роман. Я словно упустила важный этап нежного, застенчивого знакомства, когда в отношениях есть ещё ноты официальности, но уже звучит тонкая тональность соблазна.

Я спешила пропустить этап созерцания тишины друг друга, те неповторимые трепетные моменты предчувствия сближения. Я жаждала, чтобы остров сразу захватил меня в вихрь страсти и событий.

Теперь я выдыхаю, ставлю на паузу все внутренние шумы и отдаюсь целиком тому миру, что раскрыл передо мной Бали. Прислушиваюсь к настроению воздуха, проявляющему себя через дым благовоний, к дыханию древних камней. Наблюдаю, как замысловато играют тени, сплетаясь в узоры. Время здесь будто сдерживается неведомой силой и течёт иначе— согласно своему ритму бездонного спокойствия. И я сама становлюсь этим ритмом. Становлюсь частью Бали, чувствую глубинную, настоящую близость— я дома. С этого ощущения и начинается истинная любовь.

Первая остановка- водопад Тегенунган, ошеломляющий видами. Капли воды, освещаемые ярким светом и преломляющие его, создают впечатление, что это не вода падает мощным потоком с высоты, а плотная энергия света. Эти капли попадают на лицо, словно окропляя священным светом, благословляя. Возникло ощущение чистого сияния вокруг головы, подобное нимбу. В этот момент ко мне подошла невеста и предложила свою шляпу с огромными полями для фото. Снимок запечатлел не просто вид— моё внутреннее состояние.

А потом была Слоновья пещера, Гоа Гаджа, вход в которую представляет собой раскрытую пасть устрашающего мифического существа. Гид объяснил, что по одной из версий, назначение этого существа вполне позитивное: пожирать плохие мысли людей, входящих в священную пещеру.

Водный храм Тирта Эмпул, в святых источниках которого я омылась. Кажется, что я стала прозрачной. Это слегка обескураживает. Я несколько раз разглядела себя, помяла плоть, проверяя свои границы. И приняла это ощущение: я не объект, а пространство. Чувствую абсолютную свободу, о которой даже не подозревала. Духовный дар от Бали.

И затем— Гунунг Кави, храм, высеченный прямо в скале. Я едва успела приблизиться к нему, как земля задрожала. Землетрясение? Но нет. Это я вибрирую как высокомощный аппарат, резонируя со священными камнями. Храм, как камертон, настроил меня на частоту Бали.

В завершение- полная тишина в ресторане с местной кухней в беседке посреди воды со сказочными карпами и видом на рисовые поля.

Здесь, на Бали, мне нравится всё. Даже характерное для Юго- Востока Азии хаотичное сплетение проводов. Они естественным образом вписываются в ландшафт природы, составляя пару лианам. Все рукотворное сотворено в бионических формах, становясь неотъемлемой частью природы, которая, в свою очередь, оплетает творения людей, украшая мхом и ползучими растениями. Здесь эталон гармонии между человеческим и природным. Человек и сам становится частью природы, обнажаясь и телом, и чувствами. Хочется носить лёгкие натуральные ткани, не хочется покрывать ногти лаком, чтобы они дышали. Здесь обостряется связь с собой: чётче различаешь аппетит и голод, просыпаешься с рассветом и к 10 вчера комфортно погружаться в глубокий сон. Нет резких скачков температур; круглый год примерно в одно и то же время закаты и рассветы, с небольшими колебаниями. Тело благодарно откликается на климат расслаблением. Здесь ты просыпаешься уже в состоянии медитации.

Я наконец уловила изюминку Бали— это не просто прекрасное место на карте, а состояние души.

Уроки шёпотом.

Поездка была одухотворяющей. Но на источниках я подмёрзла и усугубила фарингит, оставшись совсем без голоса. Теперь могу говорить лишь шёпотом. Как будто пространство подталкивает меня сконцентрироваться на тишине, чтобы я больше и глубже слушала.

Пришла к банкомату снять рупии, и возник он, Элон. Наши пути снова пересеклись; что- то упрямо тянет нас друг к другу, периодически сталкивая. Он подошел поздороваться и заключить меня в знакомые тёплые объятия. Я прикоснулась губами к его уху и прошептала: «Ты как воздух. Везде».

Видимо, наша история ещё не дописана.

На Бали со временем понимаешь, что у острова есть свой замысел. Он обострит то, что годами мучило или спало в подсознании, – но тут же даст и ответ, решение, нужных людей. Когда проживёшь, сделаешь выводы, это отпустит. И больше не появится в пространстве. Чувствую, что я в начале цепочки откровений.

Сегодня концерт музыкальной группы Люцифера. Поехала искать новую виллу, но заплутала. По пути меня ни с того ни с сего укусила собака. Она мирно лежала и вдруг резко цапнула за ногу. Это могло быть опасным— выглядела она больной. Спасло платье: оно порвалось, но не дало зубам впиться в кожу.

Сел аккумулятор телефона, нет возможности вызвать такси. Маршрут пролегает через опасную извилистую дорогу без тротуара. Где- то на пути жизни я свернула не туда…

На концерт идти уже поздно. Зашла в кафе «Биттер Свит» обдумать происходящее.

Нужно открыться себе— тогда мир откроется мне всеми благами.

Мир любит меня. Важно лишь мечтать.

Рассказать Вселенной о своем желании. Распахнуть дверь в своей голове— и войти в нее. Двери открываются всегда.

Положиться на веру! Любовь или страх… Выбирать любовь.

Жить на полную. Бали щедр на подарки. Мне остаётся сказать лишь: «Да!»

И тогда появился Матео, пригласил к своему столику. Спросил о самом большом уроке в моей жизни. Растерялась с ответом.

Попросила рассказать о его. Выдал, что он «неостанавливаемый». И я поняла урок этого взаимодействия: не тормозить себя, говоря жизни «нет». Если жизнь мне что- то предлагает— соглашаться с любовью и благодарностью.

Он пригласил к себе на виллу завтра в обед. Скорее всего, я бы не решилась… но мне предоставился выбор. И я уже приняла решение соглашаться.

Странные ощущения внутри. Сладко на языке от десерта, но внутри лёгкая горечь. Возможно, стресс после укуса собаки. А может, дело в назначенной встрече с мужчиной, который не вызывает трепетных чувств. Но я не сделала шага назад. Потому что знаю, что даже эта встреча— часть пути.