Сладость чувств. В борьбе за сердце господина. Том 3

Серия «Сладость чувств: в борьбе за сердце господина»

© Рекомикс, 2025

Глава 100. Молодые люди импульсивны

Под давлением толстых слоев жира и огромного оружия Чжу Фаньфань, Линь Цянь призналась в том, что она замужем.

– Мой муж-солдат влюбился в меня с первого взгляда, любит меня до безумия, без меня он даже не может нормально дышать, поэтому он настоял на том, чтобы мы зарегистрировали брак. Чтобы он не умер молодым, я была вынуждена согласиться.

– … – Линь Юй больше всего не переносит её поведение, такое низкое и отвратительное. – Оказывается, у твоего мужа ещё и проблемы с дыхательными путями?

– … – Ли Буйю тоже на некоторое время потеряла дар речи, и к счастью, больше здесь никого не было.

– Правда? Мастер Цянь, вы ведь не солгали мне, не так ли? – была удивлена Чжу Фаньфань, когда услышала это.

– Я солгала? Кто вообще шутит о вопросах брака? – Линь Цянь похлопала себя по груди и сказала. – Поэтому все эти слухи о том, что я якобы была любовницей, содержанкой, разрушала семьи и изменяла, – это полная выдумка Нань Инь. Мой муж красив, как бог, и я, как верная жена, никогда не стала бы заниматься такими низкими делами.

Если бы это не было в прошлом, Линь Юй определенно не смогла бы этого слушать. Если вы выходите замуж, вы должны превозносить себя до небес. Линь Цянь может делать это с таким дерзким выражением лица. Однако она знает правду. Это ее родители причинили вред Линь Цянь. Теперь Линь Цянь может сказать это в шутку, с улыбкой, она действительно за многое благодарна Гу Чэнсяо.

– Итак, Нань Инь была задержана полицией и исключена из школы. Она заслужила это. Она должна избавиться от своих проблем. – сказала Линь Юй.

Линь Цянь улыбнулась, держа в одной руке Линь Юй, а в другой – Фань, и сказала:

– Давайте не будем уже говорить о несчастных, лучше упомянем счастливых. В армии моего мужа много красивых солдат. Не хотели бы вы провести мероприятие по налаживанию связей?

Во-первых, она пообещала солдатам, что познакомит их с девочками. Во-вторых, она также хотела, чтобы Линь Юй воспользовалась этой возможностью и изменила свои цели. В конце концов, Гу Дунцзюнь был слишком нереалистичным.

– Э-э, на меня не рассчитывай, брат Бин меня не интересует. – усмехнулась и тут же всё опровергла Линь Юй.

Чжу Фаньфань подняла свои сияющие глаза и несколько раз покивала головой.

– Хорошо, хорошо, я с нетерпением жду этого… Цянь-Цянь, как ты думаешь, мне надо похудеть?

– Тебе действительно нужно похудеть, ха-ха-ха, давай пойдем и устроим Фестиваль фонарей.

– Я похудею и перестану есть.

– Да, ты будешь смотреть, как мы едим.

– Это слишком жестоко!

Во время Фестиваля фонарей ночной рынок переполнен, на пешеходной улице почти нет свободного места, а людей больше, чем фонарей.

Четыре сестры шли по пешеходной тропе с трудом, но дружно, держась за руки, как четыре маленьких лебедя.

Пока Линь Цянь обсуждала, где бы отдохнуть и перекусить, ее взгляд стал острым, и она внезапно заметила в толпе незнакомое, но впечатляющее лицо. Это не один из тех гангстеров, которые похитили её в тот раз? Разве его не арестовали? Как она могла встретить его здесь?!

– Сначала найдите место, скажите мне, если найдете, и я приду, как только освобожусь. – Линь Цянь бежала, широко расставив ноги, ее глаза были похожи на медные колокольчики, она наступила на пару летающих горячих огней и вихрем помчалась за ним.

– Я с ней согласна. – задачей Ли Буйю было защищать Линь Цянь.

Увидев это, она быстро последовала за ней.

Линь Цянь не хотела быть обнаруженной, поэтому последовала за ними по пятам. К счастью, вокруг было много людей, было очень шумно, и обнаружить ее было нелегко.

Немо последовал за Хэйе.

– Всё действительно в порядке? Я еще немного волнуюсь. – осторожно спросил Немо, показывая обеспокоенность, в конце концов, все они теперь разыскиваемые преступники.

– Посмотри на свой робкий взгляд. Неужели полиция посадила за решетку, и у тебя сразу же поубавилось мужества? – улыбнулся и тихо сказал он.

Немо смущенно поджал губы, словно искренне признаваясь: «Только когда ты теряешь свою свободу, ты начинаешь больше дорожить ею».

– Ты выложил сто двадцать сердечек. Поскольку я могу вывести тебя отсюда, я же могу обеспечить твою безопасность. Удостоверение личности, которое я тебе только что дал, означает, что ты человек с именем. Брат Кун помог тебе позаботиться об этом. Вот и всё. – похлопал его по плечу и сказал Хэйе.

– Действительно.

– Значит, ты думаешь?.. – задал он риторический вопрос с оттенком высокомерия, как бы говоря, что в мире нет ничего, чего не мог бы сделать брат Кун.

Гу Чэнсяо был в тяжелом настроении. Почему Хэйе Ша Кун, включая четвертого дядю и других, мог по своему желанию получить новые удостоверения личности? Он видел, трогал и изучал это удостоверение. Оно действительно было настоящим. Удостоверение личности было выдано органами общественной безопасности. Почему эти люди могут находиться в розыске и всё это делать? Как это можно понимать?!

Вначале команда спецназа скрывалась от полиции и устроила хорошее шоу по освобождению из тюрьмы. Гу Чэнсяо притворился Немо и сел в тюремный фургон. По дороге в секретный конвой его ограбили. Гангстеры думали, что спасли Немо, но на самом деле именно Гу Чэнсяо проник в их внутреннюю организацию.

В этом тщательно продуманном плане единственное, о чем знала полиция, это о тайном сопровождении. Так совпало, что гангстеры также знали время и маршрут сопровождения.

Полиция не знала, что настоящий Немо был взят под стражу спецназом. Немо в тюремной машине сыграл Гу Чэнсяо. Это было такое совпадение, что гангстеры тоже об этом не знали.

Гу Чэнсяо не осмеливался утверждать, что в полиции есть шпионы, но уровень конспирации в этом деле был чрезвычайно высок!

Чтобы больше походить на горожан, которые наслаждаются садом фонарей, Хэйе и Немо также обняли женщину, которая была с ними в Юньчуане более полумесяца.

Ирен крепко держала Немо за руку, и половина людей склонилась на ее сторону. Она мило спросила:

– Когда ты закончишь, возьмешь меня с собой? Отныне я буду ходить туда же, куда и ты, хорошо?

– Эй, брат Немо, похоже, ты тоже разбираешься в женщинах. За такое короткое время ты смог убедить других девушек пойти с тобой. – пошутил Хэйе, прежде чем Немо ответил.

Уголок рта Немо приподнялся, он обнял Ирен за талию, наклонил голову и поцеловал ее в губы уверенно и аккуратно, и это был горячий французский поцелуй с горящими глазами.

– К чему такая спешка, неужели ты не можешь немного потерпеть? Увы, молодые люди такие импульсивны. – улыбнулся и сказал он.

Линь Цянь, которая следовала за ними, хотя и не могла слышать разговора между ними, но отчетливо видела сцену страстного поцелуя на улице.

– Тсс, все ли разыскиваемые преступники сейчас тут?

– Невестка, почему ты вдруг убегаешь, на что ты там смотришь? – спросила Ли Буйю.

– Тсс!.. – Линь Цянь низко склонилась, глядя на тех людей, и сказала. – Я знаю, что это преступники, и этот человек, очевидно, должен быть в тюрьме, но он появляется здесь.

– Который из них? – Ли Буйю ощутимо занервничала.

Если это правда, то она должна быть более бдительной, чтобы защитить свою невестку.

– Вон тот, самый высокий, обнял женщину и поцеловал ее.

Ли Буйю настороженно огляделась. Этот человек действительно был высоким и самым выдающимся в толпе, но ей всегда казалось, что это выглядит немного неправильно, особенно его тупое лицо.

– Нет, я должна вызвать полицию, я должна вызвать полицию. – Линь Цянь достала свой мобильный телефон и набрала номер полиции, глядя прямо на них, и внимательно следила за происходящим.

– Эй, я хочу сообщить о преступнике… Я сейчас на пешеходной улице ХХ Роуд. Я видела гангстера, который похитил меня некоторое время назад. Очевидно, он был в тюрьме, но сейчас он появился здесь… Нет, я уверена, что правильно поняла. Это, должно быть, он… Хорошо, я позвоню, следую за ним, ребята, приходите сюда как можно скорее, спасибо вам.

Глава 101. Ты боишься, ты уходи, но я не уйду

Задача Ли Буйю – защищать Линь Цянь. Теперь похитители, которые похитили Линь Цяня, появились на улицах, и Линь Цянь всё еще преследует его. Насколько это опасно, Ли Буйю также уведомила команду спецназа как можно скорее.

– Эй, невестка, подожди меня. – Ли Буйю отправила сообщение Ли Буяну и быстро последовала за Линь Цянь.

Двое мужчин и две женщины, стоявшие перед ними, действительно пришли посмотреть на Фестиваль фонарей, как обычные пары.

Одна пара выглядит как влюбленные богачи, в то время как другая, на которую смотрит Линь Цянь, выглядит как настоящие влюбленные. Девушка ест тыквенную конфету и не забывает предложить кусочек своему парню, но мужчине, похоже, не нравится такое поведение, и он холодно отказывается.

Линь Цянь подумала про себя, что у заключенных, сбежавших из тюрьмы, всё еще было время поговорить об этом и полюбоваться фонарями. Эта медвежья желчь была просто потрясающей.

Хэйе и остальные не заходили на центральную площадь Фестиваля фонарей, они только отошли в сторону и направились к внешнему кварталу.

Издалека Линь Цянь увидела, как они заходят в таверну.

– Невестка, подожди приезда полиции, давай просто понаблюдаем снаружи.

– Нет, а что, если они сбегут через заднюю дверь? – бойкий темперамент Линь Цянь был активирован в полной мере, и она не собиралась отступать.

Линь Цянь и Ли Буйю тоже вошли в таверну.

Свет в таверне был тусклым, и Линь Цянь нашла место поближе к ним, чтобы присесть, как раз вовремя, чтобы услышать их разговор.

– Вы можете немного посидеть и выпить. После этого возвращайтесь в отель. Мы вернемся позже. – посмотрел на часы и сказал Хэйе.

– Почему вы не можете взять нас с собой? Ха, мастер Хэйе, если ты счастлив быть одиноким, не принимай это решение за моего Немо. – ответила Ирен.

«Немо?!» – Линь Цянь вдруг вспомнила, что среди похитителей действительно был человек по имени Немо, который, по-видимому, был их главарем.

– О, я больше не буду выводить братца Немо подышать свежим воздухом, боюсь, тогда вы его совсем выжмете досуха. – Хэйе.

– Такого не может быть… – застенчиво отрицала Ирен.

От этой долгой затяжки у Линь Цянь по всему телу побежали мурашки. Она подумала о Гу Чэнсяо, других солдатах и государственных чиновниках. Чтобы поддержать безопасность страны и стабильность общества, она бы умерла добровольно, и даже возвращение домой на Новый год стало для нее большим испытанием, а эти ненавистные беглецы, творящие зло и совершающие плохие поступки, жили так шикарно.

Думая об этом, Линь Цянь ощущала беспомощность.

В этот момент Ли Буйю почувствовала вибрацию мобильного телефона в своем кармане. Когда она достала его, у нее чуть глаза не вылезли из орбит. Она была так удивлена, что быстро прикрыла рот рукой.

*Ах!*

– В чем дело? – с любопытством спросила Линь Цянь.

Ли Буйю уставилась на нее, покачала головой, вдруг легла на стол и тихо сказала глухим голосом:

– Невестка, давай не будем ворошить этот бардак, пойдем отсюда?

– Нельзя! – Линь Цянь полна решимости не уходить. Чем больше она её уговаривает, тем сильнее Линь Цянь сопротивляется. – Им определенно не нужно было здесь появляться. Их нужно арестовать.

– Но, но… – Ли Буйю была невыразима. В армии это было секретом, и о нем нельзя было говорить.

– Прекрати, не говори ни слова, разве ты не солдат или спецназ? Разве у вас нет никаких амбиций покончить с насилием? Ты боишься, ты уходи, а я не уйду.

Ли Буйю плакала почти без слез, и ударов по груди и ногам было недостаточно, чтобы избавиться от удушья в ее сердце. Как она могла бояться злых сил? Она просто боялась нарушить большой план спецназа по раскрытию этой группировки.

В этот момент зазвонил мобильный телефон Линь Цянь. Это был звонок из полиции с просьбой сообщить ее точное местонахождение.

– Мы… – Прежде чем Линь Цянь успел назвать конкретное местоположение, Ли Буйю, внезапно ворвавшаяся в комнату, схватила трубку. – Ты… – Она недоверчиво уставилась на Ли Буйю широко раскрытыми глазами, – Отдай мне телефон, что ты делаешь?!

Ли Буйю была профессионально обучена и чрезвычайно быстра. Она одной рукой схватила Линь Цянь за запястье, другой закрыла ей рот и крепко прижала к дивану.

Линь Цянь оказалась в ловушке и уставилась на Ли большими глазами.

– Прости, невестка, я ничего не могу с собой поделать. Я обещаю, что дам тебе разумное объяснение. Ты только потерпи немного, хорошо? – понизила голос и сказала Ли Буйю.

Линь Цянь тоже нелегко спровоцировать. Однажды она в одиночку расправилась с более чем дюжиной молодых людей. Она изо всех сил пыталась вырваться из объятий Ли Буйю, и с ее губ срывались звуки борьбы.

*Ху!*

В таверне было очень тихо. Если бы так продолжалось и дальше, страшно подумать, но это привлекло бы внимание окружающих. Ли Буйю не остановилась, а ударила ее ладонью по затылку, и она тут же потеряла сознание.

– Невестка, прости, я тоже ничего не могу с собой поделать. – Ли Буйю не могла нарушить приказ и сорвать операцию.

Она подняла Линь Цянь, которая была без сознания, и позволила ей опереться на свое плечо, как будто она была пьяна и спала.

Она повернула голову и огляделась, как ни в чем не бывало. Спинка дивана была очень высокой, и каждая маленькая палуба была похожа на отдельную маленькую комнату, так что никто не заметил, что с ними произошло.

Она осторожно повернула голову и оглянулась. Так совпало, что Немо тоже посмотрел в ту сторону, и их взгляды неожиданно встретились.

Ли Буйю запаниковала, глаза призрака под маской из человеческой кожи, безразличные, жестокие, неистовые и свирепый, заставили ее задрожать всем телом.

Гу Чэнсяо медленно отпил глоток вина и продолжил болтать с Хэйе, как ни в чем не бывало.

В этот момент у входа в таверну внезапно остановилась полицейская машина. Зрачки Хэйе внезапно сузились. Он инстинктивно прикрыл правой рукой пистолет, висевший у него на поясе, и тихо выругался:

– Глупый полицейский, пришел сюда, чтобы умереть?

– Какой? – лицо Немо было растерянным, а в глазах застыл ужас.

– Из-за чего ты паникуешь? Не волнуйся. – указал подбородком и спокойно сказал Хэйе.

Немо оглянулся, еще более испуганный, почти умоляющий, и сказал:

– Почему приехала полиция? Они пришли, чтобы поймать меня? Я только что сказал, что не могу ходить в места, где так много людей в Дэнши. Что можно сейчас сделать? Давай сбежим через заднюю дверь?..

– Посмотри на себя, парень, ты обычно выглядишь очень спокойным, почему ты становишься трусом, как только встречаешь полицейского?

– … – Немо был смущен и напуган, готовый в любой момент сбежать через заднюю дверь.

Полицейская машина остановилась, и из нее вышли несколько офицеров в форме. Сначала они бесцельно огляделись по сторонам, затем разделились на две группы людей, одну слева, другую справа, и разошлись поодиночке.

*Фух…*

– 80 % из них просто патрулируют. – вздохнул с облегчением и сказал Хэйе.

Немо посмотрел на него, но потом взял себя в руки и беспечно сказал:

– Хэйе всё еще сидит, а мой младший брат всё восхищается и восхищается свободой.

– Здесь не стоит задерживаться надолго, давайте поторопимся.

– Да. – согласился Немо.

Когда Немо встал со своего места, он взглянул на соседнее сиденье, где сидел Ю Гуан, обнимавший Ирен, и увидел Ли Буйю, отвернувшуюся и стоящую к ним спиной, а с другой стороны от нее стояла девушка, опираясь на ее плечо.

Интуиция подсказала ему, что это была Линь Цянь.

Полиция некоторое время поискала, никого не нашла, а затем позвонила снова. Ли Буйю подняла трубку и сказала:

– Извините, дядя полицейский, я допустила ошибку.

– Мисс Линь, вы подаете ложное заявление в полицию, знаете ли вы, что последствия могут быть очень серьезными?

– Простите, простите, я действительно неправильно поняла, извините.

– Чепуха, попросту говоря! – полицейский сердито повесил трубку.

Ли Буйю вздохнула с облегчением, а затем посмотрела на Линь Цянь, которая была без сознания. Она запаниковала и встревожилась, потом быстро набрала номер Ли Буяна.

– Привет, брат…

Глава 102. Ты заодно с похитителями?

Линь Цянь после обследования перевели обратно в палату, она всё еще находилась в коме.

В палате было много людей, и Чжэн Цзыцзюнь, заведующий отделением, с тревогой спросил:

– Доктор, с ней всё будет в порядке?

– Да, никаких осложнений нет. Ствол мозга не поврежден. Она скоро проснется, не волнуйтесь.

*Ху-у*

Все вздохнули с облегчением, особенно Ли Буйю.

Несмотря на выдающиеся результаты Ли Буйю в команде спецназа, в конце концов, это тренировка. Удар, нанесенный Линь Цянь, был ее первым настоящим боем. Она ударила человека по затылку. Если сила удара слишком велика, это может легко привести к необратимым повреждениям человеческого организма и даже смерти.

В течение последних полутора месяцев миссии Линь Цянь относилась к ней так же, как к собственной сестре. Если бы она ранила ее не той рукой, то даже если бы она покончила с собой, этого было бы недостаточно.

Ли Буянь тоже вздохнул с облегчением, похлопал сестру по плечу и прошептал успокаивающе:

– Всё в порядке, не вини себя слишком сильно.

Линь Юй и Чжу Фаньфань тоже были там. В это время им позвонил Ли Буйю и сказал, что Линь Цянь упала в обморок, они были встревожены.

Во время консультации с врачом Линь Юй узнала, что Линь Цянь упала в обморок не сама, а была вырублена Ли Буйю, но в то время была занята осмотром Линь Цянь, поэтому не стала задавать лишних вопросов.

Теперь она должна спросить, что происходит.

– Ли Буйю, в чем дело? Разве ты не утверждала, что являешься телохранителем Линь Цянь? Почему ты плохо защищала ее, да ещё и вырубила?

Ли Буйю опустила голову, это нелегко объяснить самой Линь Цянь, не говоря уже о Линь Юй и остальных.

– Вы двое друзья госпожи Гу? – встал и спросил Чжэн Цзыцзюнь.

– Я ее двоюродная сестра. – Линь Юй.

Чжу Фаньфань посмотрела на Чжэн Цзыцзюня немного застенчиво, но из-за того, что она была слишком толстой, она спряталась за Линь Юй:

– Я ее соседка по комнате и лучший друг. Меня зовут Чжу Фаньфань.

«Неужели это тот самый брат-солдат, который, по словам Цянь, хочет быть дружелюбным? Такой красивый и такой привлекательный». – думала в это время Фаньфань.

– Мисс Линь, мисс Чжу, что касается подхода товарища Ли Буйю на этот раз, нашей команде придется обсудить и изучить его, и мы обязательно дадим вам удовлетворительное заключение. Уже поздно, так что позвольте госпоже Гу хорошенько отдохнуть, а мы позаботимся о ней. – торжественно объяснил Чжэн Цзыцзюнь.

– Ты не даешь мне никаких официальных объяснений, я ведь беспокоюсь о ней! – махнула рукой и сердито сказала Линь Юй.

– Конечно, я вас понимаю. Просто я имею в виду, что о госпоже Гу позаботятся слуги городского особняка. – кивнул и сказал Чжэн Цзыцзюнь.

Линь Юй посмотрела на Линь Цянь, которая безжизненно лежала на кровати. Линь Цянь никогда раньше не отправляли в нокаут, когда ее избивали с разбитым носом и опухшим лицом. Ли Буйю мгновенно вырубила Линь Цянь. Когда она подумал об этом, она разозлилась.

– Я должна подождать здесь, пока она проснется.

– Да, по крайней мере, мы должны увидеть, как она просыпается. – также настаивала Чжу Фаньфань.

«Ух ты, как приятно смотреть на таких красивых парней».

У Чжэн Цзыцзюня не было причин отказываться. Он оглянулся на Ли Буйю, которая молчала, и приказала:

– Тогда ты вернешься с нами в армию.

– Но…

– Ли Буянь, ты останешься и присмотришь за всем тут. Когда твоя невестка проснется, ты сможешь объяснить ей всё. Ты справишься?

– Да, конечно. – отдал военный салют Ли Буянь.

Чжэн Цзыцзюнь всё еще не терпелось вернуться в армию и дождаться вестей от Гу Чэнсяо, поэтому он поспешно уехал вместе с Ли Буйюй.

В палате всё еще находилось много людей. Помимо Ли Буяна и Линь Юй и Фаньфаня, здесь также находятся домовладелец Нянь и Сяо Линь.

Молодого хозяина нет дома.

Как только Чжэн Цзыцзюнь ушел, паранойя Чжу Фаньфань временно прекратилась. Она наклонилась к Линь Юй и тихо сказала:

– Я не ожидала, что Цянь Сяо выйдет замуж за такого удивительного человека.

– Люди действительно удивительные, но у них проблемы со зрением.

– Да?

– А как еще ты мог бы влюбиться в нее?

– Это…

«Неужели это нормально, что мои дорогие сестры ведут себя так?»

Около десяти часов Линь Цянь, наконец, проснулась. Как только она очнулась, то закричала от боли:

– Боже мой, как больно…

Она протянула руку и коснулась затылка. Там был яйцевидный мешок, и она не могла даже прикоснуться к нему.

– Она проснулась, проснулась окончательно!

Все окружили ее, и Линь Юй разжала пальцы и потрясла ими перед собой.

– Ты видишь это? Сколько это всего?

– Линь Юй, я не буду глупой, если ты не будешь так себя вести.

– Ха, если ты можешь ругаться, то всё в порядке.

– Мастер Цянь, только не говорите мне, что, сражаясь с молчаливой девушкой, вы промахнулись, и она ударила вас. – наклонилась к ней и пошутила Чжу Фаньфань.

Линь Цянь тут же закатила глаза, но было слишком неловко обходиться одной ладонью.

Женщина проснулась, и к ней вернулись ее мысли и воспоминания. Она посмотрела на людей в комнате, но не увидела Ли Буйю, но там был еще один Ли Буянь.

Ли Буянь – личный охранник Гу Чэнсяо, и само собой разумеется, что он должен следовать за Гу Чэнсяо, если только задание не настолько особенное, что он может выполнить его только в одиночку.

Оглядываясь сейчас назад, она не думала, что Ли Буйю была бы настолько глупа, чтобы вырубить ее, если бы не было очень веской причины. Так в чем же заключается эта причина?

Линь Цянь – умный человек. Как только несколько вопросов столкнулись в ее голове, у нее возникло смутное представление. Может ли быть так, что Ли Буйю имела какое-то отношение к Гу Чэнсяо?

– Брат, ты можешь сначала отнести еду домой, потом вернуться в городской особняк и заехать за мной завтра рано утром.

– Дядя Ниан, если ты пойдешь со мной, пусть Сяо Линь останется здесь.

– Линь Юй, будь осторожна за рулем и отправь мне сообщение, когда вернешься домой.

– Сяо Линь, ты первая выйдешь на улицу.

Поддержав всех, Линь Цянь посмотрела на Ли Буяна и прямо спросила:

– Это как-то связано с Гу Чэнсяо?

Ли Буянь замолчал и некоторое время не мог ответить.

– Только посмотри на выражение твоего лица, я угадала, правильно? – изначально Линь Цянь не была уверена, как эти две другие вещи на небе и земле могут быть связаны друг с другом. Увидев выражение лица Ли Буяня, она была уверена, что угадала правильно.

– Где Гу Чэнсяо? Он вернулся? – спросила Линь Цянь.

– Шеф всё еще на задании, и дата возвращения еще не определена. – пришлось покачать головой Ли Буяню.

– Я рассказала тебе о ситуации в то время, верно? – спросила Линь Цянь.

– Да.

– Я встретила человека, который похитил меня в прошлый раз, беглеца. Знает ли полиция, что он сбежал? Он находится в городе Б, и он очень опасен.

– Я просто хочу позвонить в полицию, чтобы его поймали. Почему вы остановили меня, не сказав ни слова? Я помню, как в то время она молча смотрела на свой мобильный телефон. Это ведь армия дала ей какие-то инструкции, верно?

– Инструкции, данные войсками, не позволяют мне вмешиваться. Помешала ли я вашим планам? Верно? Ты можешь что-нибудь сказать?

Если Ли Буяню действительно нравится его жизнь и работа, то он будет немногословен и никогда не скажет того, чего не следует говорить.

– Если ты этого не скажешь, я буду считать, что сама догадалась. Гу Чэнсяо внедрился в группу похитителей?

– Ну, если ты не скажешь этого, я знаю, что ты не можешь говорить мне такие вещи. Я обещаю вести себя тихо и никогда не создавать проблем. Я просто спрашиваю тебя, Гу Чэнсяо, он хочет поймать их, группу опасных людей?

На лице Ли Буяня отразилось смущение. Многие вещи были конфиденциальными и не могли быть сообщены внешнему миру, но Линь Цянь уже догадалась, что 8 или 9 не оставят десять, что было вне его контроля.

Линь Цянь догадывалась всё больше и больше, и ее мысли прояснялись. Причина, по которой Ли Буйю внезапно вырубила ее, тоже имела смысл. Сейчас она особенно беспокоится о Гу Чэнсяо. Даже если Ли Буянь скажет ей, что шеф теперь в безопасности, она почувствует огромное облегчение.

Все эти злобные похитители – животные, лишенные человечности, и у них нет ни малейшей жалости к этим невинным девушкам, не говоря уже о тех, кто хочет привлечь их к ответственности.

Если Гу Чэнсяо раскроет свою личность, последствия будут невообразимыми.

Глава 103 Она не может смириться ни с какой формой предательства

– Сейчас он в опасности? Только один вопрос, только этот вопрос, я умоляю вас сказать мне, он сейчас в опасности?! – в отчаянии спросила Линь Цянь.

Повернувшись лицом к Линь Цянь, которая всё больше и больше возбуждалась, Ли Буянь беспомощно произнес:

– Трудно сказать…

«Трудно сказать… Разве эти три слова не означают, что это так?!»

– Тогда что ты здесь делаешь? От меня зависит, что твоя сестра может быть освобождена от наказания, когда со мной всё будет в порядке, верно? – взорвалась гневом и задала риторический вопрос Линь Цянь.

– Нет, невестка, на этот раз действительно что-то не так. Капитан Чжэн уже забрал ее обратно для расследования и скоро даст вам удовлетворительный ответ. Я остаюсь здесь, чтобы обеспечить вашу безопасность и объяснить, что произошло сегодня. – покачал головой и возразил Ли Буянь.

– Мне жаль, что вы догадались обо всем, ведь я не могу вам ничего на это ответить. Я могу только сказать, что действительно невозможно лишать вас сознания, не сказав ни слова. Похитители свирепы и боятся, что вы раскроете их личность. Вы снова можете стать их мишенью.

– А не лучше ли было бы вызвать полицию и арестовать его? Здесь же есть полиция?.. – снова спросила Линь Цянь.

– Невестка, на самом деле, всё не так просто, как ты думаешь, и я не могу тебе этого объяснить.

– Тогда я позвоню в полицию, и пусть они мне всё объяснят. – как она и сказала, Линь Цянь достала телефон и приготовилась набрать номер.

Ли Буянь подошел, чтобы остановить её, но Линь Цянь крепко прижала телефон к груди.

– Ты хочешь схватить мой телефон и вырубить меня, как твоя сестра?!

– … Я не посмею.

– Тогда уходи!

Ли Буянь уставился на экран мобильного телефона. Она действительно не шутила. Номер уже был набран, поэтому она почти нажала на кнопку вызова.

– Да, невестка, ты правильно всё поняла. – стиснул зубы и сказал он.

Линь Цянь замерла, как будто ее кто-то стукнул. Она машинально подняла голову, чтобы посмотреть на Ли Буяня, и спросила слово в слово:

– Итак, я действительно чуть не сорвала твой план, тогда Гу Чэнсяо… Теперь он в опасности? Где он? В городе Б?

– Это… Я не могу сказать… – у Ли Буяня всё еще было страдальческое выражение на лице.

Линь Цянь только что тщательно вспоминала все события, начиная со случайной встречи с ними в Дэнши и заканчивая таверной, она продолжала вспоминать каждый момент.

Она всё еще помнила, что, когда ее похитили, она притворилась, что у нее кружится голова, и тигр долго нес ее на плечах. В течение этого периода она видела похитителей в оцепенении и запомнила это.

И когда ее оставили в багажнике, она подслушала разговор похитителей, вспомнила их голоса и интонации.

Она всё время вспоминала информацию о Немо. Мужчина по имени Немо был самым низкорослым среди похитителей. Тигр нес ее на спине, и она подняла глаза, чтобы увидеть его уши.

Он по-прежнему остается человеком с характером ученого, с мягким голосом, в котором нет тревожности или нетерпения, очень похожим на голос ее школьного учителя физики.

Подождите, самый низкий? Нет, Немо, которого она увидела на Фонарном рынке, явно был самым заметным в толпе, более чем на голову выше обычных людей.

Немо, которого она видела в то время, был не более 178 и никогда не превышал 180, в то время как Немо, которого она видела на рынке фонарей, был ростом 1,9 метра или выше.

Если личность человека можно подделать, а лицо можно подделать с помощью пластической хирургии, то как насчет роста? Такой большой промежуток не зависит от одной или двух пар увеличивающих стелек.

«Чем больше я думаю об этом, тем сильнее не хочу принимать правду. Не у всех рост метр девяносто, такая спина, такая фигура и такая походка».

Чем больше Линь Цянь думает об этом, тем более неправильным это кажется.

– Только не говори мне, что за сбежавшего похитителя выдавал себя Гу Чэнсяо?! – громко спросила Линь Цянь и, покраснев, гневно уставилась на Ли Буяня.

– …

«Невестка, ты можешь быть пророком» – думал он.

Дрожащие плечи Ли Буяня и напряженное выражение его лица говорили сами за себя, и Линь Цянь восхищалась своей логикой.

Размышляя об этом таким образом, Линь Цянь задним числом вспомнила, что похититель всё еще целовал свою спутницу на улице.

– Вы можете немного посидеть, выпить, а потом вы двое вернетесь в отель. Мы вернемся позже.

– Как вы не можете нас отвезти? Ха, мастер Хэй, если ты хочешь быть счастливым в одиночестве, не ломай моего Немо.

– О, я больше не буду выводить братца Немо подышать свежим воздухом, боюсь, вы его совсем выжмете досуха.

– Как это может быть…

Намеренно длинный хвост женщины до сих пор вызывал у нее тошноту. Хотя Гу Чэнсяо не произносил ни слова в этих разговорах, он в каждом предложении рассказывал о себе и своей спутнице.

У Линь Цянь внезапно всё перевернулось в животе. Думая об этих словах, она не могла избавиться от тошноты, и у нее снова и снова начиналис рвотные позывы.

– Невестка, с тобой всё в порядке? Может мне лучше вызвать врача?! – в панике спросил Ли Буянь.

Линь Цянь схватила Ли Буяня, ее красные глаза были жестоки и полны ненависти:

– Этот похититель Гу Чэнсяо? Не так ли?!

– …

«Это слишком жестоко… Глаза его невестки в этот момент похожи на глаза босса, когда он злится» – думал в этот момент Ли Буянь.

Плотно сжатые губы Линь Цянь неосознанно задрожали, на глаза навернулись слезы, даже если бы это была его работа, он не смог бы этого сделать…

– Невестка… – Ли Буянь действительно не знал, что делать.

Линь Цянь отпустила его руку, завернулась в одеяло, натянула его на себя и плотно укрылась.

*Хлюп*

Ли Буянь стоял у кровати и увидел, что одеяло вздулось и слегка приподнялось. Послышался нервный вздох. Это явно был звук плача, но он ничего не мог с собой поделать.

Он большой человек, поэтому, боюсь, будет неудобно оставаться здесь снова, поэтому он напомнил:

– Невестка, пожалуйста, потерпите меня. Босс обязательно вернется. Когда он вернется, то обязательно вам всё объяснит. Невестка, я ухожу, ты должна позаботиться о себе и позвонить нам, если у тебя будут какие-то сложности.

Ли Буянь молча отошел от двери. Сяолинь, охранявшая дверь, бросила на него любопытный взгляд. Он только покачал головой и удрученно застыл у двери.

В постели было очень темно и душно, а лицо Линь Цянь было мокрым от пота и слез. Оказалось, что у женщин действительно есть шестое чувство. Когда она беспокоилась, не случится ли чего с Гу Чэнсяо и Чжэн Цзыци, работающими вместе, она действительно увидела, как Гу Чэнсяо целует и обнимает женщину.

Как только она подумала о том, что он целуется и спит с другой женщиной, у нее защемило сердце.

«Как такое может быть? Действительно ли можно игнорировать семью ради работы?»

Извините, она не настолько великодушна. Она эгоистичная и осторожная женщина. Она не может принять предательство в любой форме, любым способом и по любой причине от своего мужа.

В этом браке у нее совсем не было уверенности, и она не очень доверяла мужчинам. Она вообще не хотела признаваться, что влюблена в Гу Чэнсяо.

Да, она влюбилась в Гу Чэнсяо.

Бессознательно, в разгар борьбы с ветром и ревности, в горечи расставания, она уже давно влюбилась в него.

Из-за своей любви к нему она может переносить все трудности, связанные с его матерью; из-за своей любви к нему она может относиться к его отцу, как к своему отцу; из-за своей любви к нему она начала усердно работать и продолжать совершенствоваться, чтобы стать превосходной.

Однако страстный поцелуй на публике, эти грязные слова полностью разрушили ее прекрасную мечту.

…

Глава 104. Проникновение в логово тигра

Ночь похожа на чернила, в ясном ночном небе висит круглая луна, а окружающие ее звезды усеяны маленькими звездочками, которые можно назвать настоящей звездной луной.

Выйдя из таверны, Хейе повел Немо в переулок неподалеку от таверны.

Аллея очень узкая, в ней могут разместиться всего два или три человека, но она чрезвычайно глубокая. Небольшая дорожка прямая и узкая, и холодный ветер проходит по залу, как острый меч, причиняя боль лицу.

И Хейе, и Немо были в масках, в пальто и шляпах, как двое ночных бродяг.

Пройдя долгий путь, Немо подозрительно спросил:

– Эй, а далеко ли еще туда добираться? Здесь действительно холодно.

Из-за того, что было слишком тихо, даже если Немо говорил шепотом, это звучало очень громко. Хейе повернул голову и просвистел:

– Говори тише, он скоро будет здесь.

Немо следовал за ним по пятам, внимательно осматривая местность слева направо, и постепенно в его голове сложилась карта.

Поверните налево и идите прямо к таверне. Посередине дороги нет развилки. В этом направлении это должно быть определенное место в направлении, параллельном таверне.

И на этой улице есть банки, торговые центры, отели и полицейские участки. Полицейские участки? Гу Чэнсяо был поражен, так как на этой улице находилось отделение «Чэндун».

Он остановился перед маленькой темной дверью.

– Вот мы и пришли.

Немо поднял глаза и увидел, что это случилось на темной стороне, и там не было лунного света. Он не мог видеть ничего, кроме темного неба и темных стен.

– Я ничего не вижу в темноте, есть ли свет?

– Нет, будь осторожен, иди сюда.

Немо и Хейе стояли бок о бок на ступеньке. Хейе постучал в дверь и сказал:

– Собирается дождь, и на небе появляется радуга.

*Щелчок*

После трехсекундной паузы был слышен только звук открываемой двери, и как кто-то подошел, чтобы открыть ее.

В проеме открылась щель, и оттуда вырвался луч света. В этом свете Немо увидел высокую темную тень в дверях.

– Брат Кун, это я, я кое-кого привел сюда.

– Войди и скажи.

Дверь открылась, вошел Хейе, и Немо тоже не терпелось войти. Как только он вошел, он нажал на стену рядом с дверью, оставив скрытый след.

Когда я вошел в дом, это была комната, которая была немного меньше обычной, с кроватью, шкафом и столом. Она была небольшой, но казалась довольно пустой из-за отсутствия вещей.

Судя по планировке, это должно быть лестничное отделение старомодной виллы.

В ярком свете лампы Немо наконец-то ясно разглядел лицо мужчины и окончательно убедился в своей давней догадке, что Се Чжун – это Ша Кун, а Ша Кун – это Се Чжун.

В данный момент Се Чжун худее, чем человек на фотографии для удостоверения личности, которую он видел во время расследования, черты его лица более четкие, и он ближе к тому образу, который остался в его памяти от Ша Куна.

Он стоял на месте, неоднократно подтверждая это, и в то же время открывал рот:

– Эй, почему он не похож на брата Куна на фотографии, которую показал мне четвертый дядя?

– Эй, что ты имеешь в виду, малыш? Ты сомневаешься во мне или в брате Куне? – нахмурился и сказал он.

– Я просто хочу убедиться. – осторожно сказал Немо.

Ша Кун – очень подозрительный человек. Сначала он был подозрителен, но его заподозрили первым. Ему это показалось интересным, и он перестал подозревать этого парня.

– Брат Кун, это Немо, человек, которого четвертый дядя назначил спасать. Я был с ним больше полумесяца. Полицейский жестоко пытал его, так что с мозгами у него не всё в порядке. – сказал Хейе.

– Если ты немного пострадаешь, то не сможешь нормально работать своим мозгом? – подозрения Ша Куна мгновенно усилились, и он оглядел Немо с головы до ног. – Ты довольно высокий, мертвый старик[1] очень уважает тебя?

– Вообще-то я всего лишь человек, который работает на четвертого дядю. – скромно улыбнулся Немо.

Приговоренный к тяжелой работе выразил свою сердечную благодарность четвертому дяде. Неудивительно, что четвертый дядя оставил ему на хранение такую важную вещь, и неудивительно, что четвертый дядя должен был спасти его любой ценой.

– Где сейчас этот мертвый старик?

Немо по-прежнему отвечал тем же, что и Хейе, говоря:

– Только четвертый дядя всегда связывался со мной, а я не могу связаться с четвертым дядей. Вероятно, он знает, что я в безопасности, поэтому ещё не связывался со мной.

Подозрение Ша Куна добавило еще один момент:

– Спустя столько времени мертвый старик ещё ни разу не связался с тобой?

Немо покачал головой.

В этот момент Ша Кун внезапно достал пистолет и направил его прямо в висок Немо. Немо немедленно поднял руки, ободряюще сверкнув глазами, он всё еще хотел сохранить джентльменские манеры:

– Брат Кун… Говори хорошо, не направляй на меня пистолет, будь осторожен, чтобы не попасть в меня, злой…

– Мертвый старик ест левой и правой рукой?

– Четвертый дядя правша, а не левша.

– Какое любимое блюдо у мертвого старика?

– У четвертого дяди нет единственного любимого блюда. Он не привередлив в еде. Он просто предпочитает есть рыбу.

– Тогда что же он видит правым глазом?

– Он почти слепой, но, к счастью, с левым глазом у него всё в порядке, ни близорукости, ни пресбиопии.

*Фух*

Наконец, Ша Кун медленно опустил пистолет, и Хейе, стоявший в стороне, тоже вздохнул с облегчением.

Немо выдохнул, сухо улыбнулся и спросил:

– Брат Кун, у тебя еще есть какие-нибудь вопросы?

К счастью, он заранее знал о положении четвертого дяди, иначе ему было бы очень грустно из-за этого уровня. Что касается рациона четвертого дяди, то это действительно было предположение, и всё зависело от удачи.

Похоже, ему повезло.

У Ша Куна, казалось, больше не было никаких сомнений. Старик не знал стольких мелочей, о которых не знали его близкие.

– Подождите минутку. – с этими словами он повернулся и подошел к кровати.

Хейе взглянул на Немо и ткнул себя пальцем в лоб: всё было мокрым от пота, блестящим на свету.

– Брат, ты чуть не напугал меня до смерти. – одними губами произнес он.

Немо улыбнулся ему в знак утешения.

Ша Кун достал из-под подушки квадратную коробочку и открыл ее. Внутри оказалась широкая и плоская лазерная указка, и кончик ручки тоже был широким и плоским.

– Где чип? Я хочу его проверить. – обернулся и спросил он.

– Что ты делаешь? – немного поколебался Немо.

Ша Кун увидел, что он колеблется, и снова засомневался:

– Почему ты сомневаешься? Разве ты не Немо?

– Для сохранности чипа четвертый дядя имплантировал его мне под кожу. Я не знаю, можно ли это проверить. – вздохнув, сказал Немо.

– Где именно?

Немо закатал рукава и увидел, что под его сильной и пропорциональной рукой действительно что-то твердое. Это был очень маленький квадратный предмет. Его нельзя было разглядеть, если не знать, где искать. Чтобы Ша Кун смог заметить его, Немо указал пальцем.

– Вот здесь.

Ша Кун, не говоря ни слова, потянул его за руку и сделал снимок с помощью лазерной указки. Маленький квадратный кусочек кожи действительно светился лавандовым светом.

Теперь Ша Кун полностью поверил ему.

Немо втайне вздохнул с облегчением. Вы не можете поймать тигра, не войдя в логово. Вам придется войти в логово тигра, чтобы победить тигра. Как вы можете сделать это без какой-либо подготовки?!

Хейе никогда не видел такой странной вещи. Люди всё еще могут прятать что-то подмышками и не светиться.

– Что? – он также потянул Немо за руку, чтобы посмотреть.

Однако, выйдя из-под света лазерной указки, на руке Немо невозможно разглядеть ничего странного, не говоря уже о свечении.

– Не спрашивай, если не должен чего-то знать. – холодно отругал его Ша Кун.

– Спрячь это, чтобы никто больше не увидел. – сказал он, взглянув на Немо.

– Конечно. – Немо опустил рукава и спросил. – Брат Кун, что это за чертовщина? Когда четвертый дядя имплантировал чип, он только сказал, что это очень важная вещь, но не сказал, что это.

– Что еще я могу тебе сказать? Короче говоря, это очень важная вещь. Из-за этого твоя жизнь тоже очень важна. Поэтому, пожалуйста, защити себя. Ты сейчас очень ценный.

Немо притворился, что понял, и равнодушно кивнул.

– Если мертвый старик свяжется с вами, сразу скажите мне, я не могу связаться с ним сейчас.

– Хорошо.

– Ты скажи ему, что мне сейчас действительно нужна его помощь, и пусть он приедет и заберет меня как можно скорее. Я больше не могу оставаться в этом разрушенном месте.

– Хорошо.

Ша Кун увидел, что тот кивнет головой и больше ничего не скажет. Он спросил саркастическим тоном:

– У тебя действительно проблемы из-за того, что полицейский пытал тебя?

– Нет, как это могло случиться? – улыбнулся и почесал себя за ухом Немо.

– Служи брату Немо хорошо, без него мы все многое потеряем, понял? – подмигнул Хейе и приказал Ша Кун.

Он снова и снова кивал, втайне радуясь, что сделал ставку на верное сокровище.

– Тогда вы можете связаться с нами в любое время.

– Ладно. – Он снова поспешно ушел вместе с Немо и вернулся тем же путем.

Пройдя еще раз, Немо еще больше убедился в правильности своего расположения. Примерно в километре параллельно таверне располагался античный архитектурный комплекс, который был передан правительству.

Чуть дальше находится филиал в Чэндуне. Два здания соединены стеной до и после.

Те, кто защищает Ша Куна, либо из правительства, либо из отделения в Чэндуне.

Подумай хорошенько, это очень страшно.

Глава 105. Снятие слепка с человеческой кожи

После встречи с братом Куном Немо стал пользоваться ещё большим доверием у Хейе.

Изначально Хейе, видя, что Немо выглядит замкнутым и неразговорчивым, а на вопросы о делах банды отвечает путано, подозревал, что с ним что-то не так. Но после личной проверки Куна все сомнения у Хейе исчезли.

Одновременно они окончательно убедились, что Немо, очевидно, подвергся в тюрьме нечеловеческим пыткам, что привело к его психическому расстройству и частичной потере памяти.

Однако, что удивляло Хейе, так это то, что Немо прекрасно знал подробности, связанные с Сы Шу (Четвёртым дядей). Несколько вопросов от Куна ясно дали понять: если бы он не был близким человеком из окружения Сы Шу, он бы не смог знать таких деталей. А вот о делах банды Немо имел только поверхностное представление.

– Немо, за какой участок в Золотом треугольнике ты отвечал раньше? – невзначай спросил Хейе на обратном пути.

– Я просто выполнял поручения Сы Шу, специально ни за что не отвечал. – осторожно ответил Немо.

Ведь он не был настоящим Немо. К счастью, люди Куна и Хейе были лишь одной из ветвей в Золотом треугольнике, поэтому ему удавалось их обманывать.

– А сколько лет ты с нами, Немо? – продолжил Немо.

– Уже больше десяти лет. – ответил Немо.

Хейе с подозрением взглянул на Немо. Его взгляд, словно случайная беседа, на самом деле был направлен на то, чтобы выудить информацию. Это заставило Немо быть настороже. Он поспешил добавить:

– Внутренние дела знают только несколько человек из высшего руководства. Сы Шу никогда ничего мне не рассказывал. Если бы не то, что ключевых людей из руководства уничтожили, Сы Шу никогда бы не доверил мне такие важные дела.

Этот ответ окончательно развеял сомнения Хейе. Учитывая, что Кун лично подтвердил правдивость слов Немо, Хейе не только стал относиться к нему с ещё большим уважением, но даже начал немного льстить.

Это была столица. Хейе приехал сюда только с Немо и двумя спутницами. Основные силы оставались в Юньчуане. Укрытие Ша Куна уже было раскрыто, и, по идее, сейчас был самый подходящий момент для того, чтобы поймать Ша Куна и Хейе.

Ша Кун считался новой восходящей звездой Золотого треугольника. После разгрома банды Золотого треугольника его маленькая, ранее незначительная ветвь оказалась в наибольшем выигрыше.

Поскольку ранее их мало кто воспринимал всерьёз, они не участвовали в крупных преступлениях и редко сталкивались с полицией. Поэтому сейчас процесс их «отмывания» был значительно проще.

Разгром Золотого треугольника почти не повлиял на них. Более того, после упадка банды они взяли под контроль треть её прежнего бизнеса, активно расширяя влияние и накапливая средства.

Ша Кун оказался ещё более хитроумным, чем Сы Шу. Он не только перенял ключевые управленческие принципы своего предшественника, но и разработал собственную систему. Его главной силой стало проникновение в правительственные круги и сотрудничество с коррумпированными чиновниками и бизнесменами.

Поэтому теперь Гу Чэнсяо уже не удовлетворяется уничтожением остатков Золотого треугольника. Его цель – выявить все опухоли, существующие внутри правительственных учреждений, а возможно, даже в армии, и полностью их искоренить.

Вернувшись в гостиничный номер, Гу Чэнсяо увидел, как Чжэн Цзыци, снявшая с себя маску из искусственной кожи, изображавшую И Жэнь, сразу вышла ему навстречу.

– Ну как? – спросила она.

Гу Чэнсяо, заметив, что она показалась в своём настоящем облике, насторожился и тут же защёлкнул цепочку на двери. Снимая куртку, он понизил голос и ответил:

– Увидел Ша Куна. Это точно Се Чжун, сомнений нет. Как мы и предполагали, этот маленький чип оказался действительно полезным. Хорошо, что Вэй Нань и другие тщательно обыскали Немо. Иначе я бы не смог их обмануть. У тебя что-нибудь новое?

Пока Гу Чэнсяо был на задании, Чжэн Цзыци тоже не сидела без дела. Она встретилась с Шэнь Цзянем и Сун Цзинью, чтобы обменяться информацией между группами. Кроме того, она принесла с собой несколько единиц передового оружия и оборудования, чтобы быть готовой к любым неожиданностям.

– Капитан Шэнь сказал, что они изучили копию чипа с помощью самого современного оборудования, – сообщила Чжэн Цзыци. – Этот один-единственный чип сам по себе ничего не показывает. Скорее всего, он является частью более крупной схемы. Иначе говоря, Сы Шу, старый лис, разобрал целый чип на части, а в кожу на руке Немо был имплантирован лишь маленький фрагмент.

Гу Чэнсяо это не удивило. Он уже давно предполагал подобное и обсудил это с Шэнь Цзянем ещё до начала операции.

Он подошёл к примерочному зеркалу, задрал голову и начал кончиками пальцев аккуратно отклеивать край маски с шеи.

Чжэн Цзыци стояла рядом, помогая ему. Пока они разговаривали, она помогала снимать слепок искусственной кожи с лица Гу Чэнсяо.

Эта маска была сделана по технологии точного слепка, идеально повторяя человеческое лицо. Надев её, можно было достичь эффекта полной правдоподобности. Однако используемый клей сильно вредил коже, поэтому маску приходилось снимать через определённые промежутки времени, чтобы дать коже возможность восстановиться.

Последнее время они с Чжэн Цзыци работали слаженно, прикрывая друг друга. Каждый вечер они снимали свои маски на некоторое время.

– Не двигайся, я сама, – сказала Чжэн Цзыци, заметив, что кожа под маской уже начала воспаляться. Она взяла на себя задачу снять маску. – Твоя кожа уже почти в ужасном состоянии. Больно?

– Ничего страшного. – ответил Гу Чэнсяо, высоко подняв голову и избегая её прикосновений.

– Послушай меня, после того как снимешь, обязательно сделай уход за кожей. Иначе твоё лицо просто разрушится. – уговаривала его Чжэн Цзыци.

Она поднялась на цыпочки, вырвала у него из рук грубую, местами окровавленную искусственную кожу и с укором произнесла:

– Кожа уже порвалась! Дай сюда! Ты хоть понимаешь, что делаешь? Когда ты наконец перестанешь упрямиться? Я, девушка, и то не переживаю из-за этого, а ты, взрослый мужчина, всё ещё стесняешься!

Гу Чэнсяо просто замолчал.

С её помощью маску удалось полностью снять, слой за слоем. В свете лампы она посмотрела на его повреждённую кожу, и её взгляд стал грустным. Сжав губы, она едва сдерживала слёзы.

Лицо Гу Чэнсяо, обычно такое красивое, сейчас было покрыто множеством красных точек от аллергии, словно уколы иглы. Эти точки густо покрывали всю его кожу.

Самая тяжёлая ситуация была на краях маски, где она прилегала к коже. Постоянные отклеивания и приклеивания уже несколько раз срывали верхний слой кожи, не давая ранам зажить. Эти места воспалились и начали гноиться.

Чтобы скрыть повреждения, Гу Чэнсяо вынужден был приклеивать к краям кожи лейкопластырь. Однако его сильная липкость усугубляла ситуацию: при отклеивании пластырь снимал не только маску, но и кусочки кожи вместе с мясом.

Чжэн Цзыци снимала маску очень осторожно, медленно и аккуратно. Под ней его лицо, испещрённое ранами и потное от боли, блестело в свете лампы. Даже не глядя, можно было понять, как сильно ему больно.

– Потерпи немного, скоро всё закончится… – мягко сказала она, стараясь успокоить его.

Гу Чэнсяо сохранял безразличное выражение лица, даже несмотря на то, что на его лбу выступили крупные капли пота, размером с соевые бобы. Он не подал виду, будто что-то его беспокоит.

Спустя немалое время Чжэн Цзыци наконец полностью сняла маску. На его лице были видны несколько заметных ранок – места, где кожа была сорвана, что привело к воспалению и нагноению.

– Так не пойдёт, – строго сказала она. – Носить маску, не ухаживая за кожей, – это порочный круг. Ещё несколько дней, и твоё лицо будет полностью испорчено.

Гу Чэнсяо отмахнулся, как будто это его совсем не волновало. Разрушенное лицо не казалось ему чем-то важным. Для мужчины, чей внешний вид и так был на высоте, стать на время менее привлекательным было пустяком. Он даже подумал, что это может быть интересным опытом.

– Продолжай. – сказал он нетерпеливо, давая понять, что дела важнее каких-то мелких бытовых забот.

– Ложись. – настаивала Чжэн Цзыци.

Когда он остался стоять прямо, не проявляя ни капли готовности подчиниться, она сурово добавила:

– Если ты меня не послушаешь, я вообще ничего тебе не скажу.

*Эх…*

Гу Чэнсяо молча вздохнул, понимая, что сопротивляться бесполезно.

– …

Глава 106. Она всё делала ради него

Чжэн Цзыци мягко надавила на его плечи, заставив лечь на кровать. Рядом ещё стояли средства по уходу, которыми она только что пользовалась, они идеально подходили и для него.

– Ты можешь не заботиться о своём лице, – начала она, – но, если кожа начнёт гноиться и течь под маской, это ухудшит сцепление клея, а значит, повредит всю маску. Тогда мы точно раскроемся, и это станет большой проблемой.

Её аргумент был настолько логичным, что у Гу Чэнсяо не осталось причин возражать.

Он спокойно лёг на спину, закрыл глаза и расслабился. Чжэн Цзыци принялась массировать его лицо тонкими пальцами, нанося ухаживающее средство. Её движения приносили прохладу, которая снимала жжение и боль, немного успокаивая воспалённую кожу.

– Капитан Сун передал нам несколько миниатюрных оружейных устройств, – сообщила она, продолжая делать свою работу. – Это и для самозащиты, и для подготовки к моменту, когда сеть захлопнется.

– Что слышно от Гу Дунцзюня? – спросил Гу Чэнсяо.

– Город Леван закрыт. Заместитель мэра Чжао Мин отправлен под двойное следствие. Начальник управления промышленности и торговли Го Пинчуань под следствием, а бывший глава Левана Чэнь Гочэн арестован. Всё это произошло ещё до моего отъезда. Сейчас мэр Гу вместе с назначенной сверху следственной группой тайно выяснил, в чём дело.

– Мы думали, что за всем стоит Чэнь Гочэн, но это не так, – продолжила она. – Истинный организатор всего этого – Го Пинчуань. Го отвечал за связи и прикрытие, а Чэнь Гочэн занимался операционной частью.

– Изначально Леван работал хорошо, но Го Пинчуань внезапно решил продать его Се Чжуну, – начала объяснять Чжэн Цзыци. – Чэнь Гочэн поначалу был против, но, видимо, Се Чжун предложил достаточно крупный аванс, чтобы тот согласился.

– Учитывая, что проект был оформлен с нарушениями, – продолжила она, – он представлял собой настоящую мину замедленного действия. Го Пинчуань, видя, что Се Чжун так заинтересован и готов хорошо заплатить, решил избавиться от этой «мины». Зачем оставлять опасный актив у себя, если деньги уже получены?

– Что касается заместителя мэра Чжао, то за ним сейчас наблюдают. Пока рано что-то утверждать. Го Пинчуань, пытаясь наладить связи, втянул и его. Но, по словам мэра Гу, Чжао Мин не так уж и невиновен.

Услышав это, Гу Чэнсяо нахмурился и задал вопрос, полный тревоги:

– Люди из восточного районного управления полиции участвовали в расследовании?

– Скорее всего, нет, – ответила Чжэн Цзыци. – Капитан Шэнь сказал, что это дело строго засекречено. Доказательства собирает напрямую группа следователей, назначенных сверху. Из местных чиновников в процессе участвует только мэр Гу, причём в тайне.

– На данный момент ситуация именно такая. Мэр Гу и его команда зашли в тупик: без новых зацепок продвигаться дальше очень сложно. Но твои сегодняшние находки могут стать прорывом. Ведь Се Чжун, он же Ша Кун, – ключевая фигура в этом деле. – добавила она.

Гу Чэнсяо продолжал лежать с закрытыми глазами.

– Хм, надеюсь, дело сдвинется с мёртвой точки. – равнодушно проговорил он.

Находясь в Юньчуане, он не чувствовал тоски, но вернувшись в столицу, особенно в праздник Юаньсяо[2], ощутил нестерпимое желание вернуться домой.

Раньше, до брака, ему было всё равно, где проводить время. Но теперь, когда у него была Линь Цянь, он постоянно скучал по ней. Ему хотелось поскорее закончить дело, чтобы вернуться в их дом, где его ждала она.

– Линь Цянь, Сяо Цянь, Цяньцянь… – он шёпотом повторял её имя, словно заклинание.

Отель, в котором он остановился, находился недалеко от их дома. Знакомые улицы, знакомые пейзажи, и даже лица. Мир оказался таким тесным: даже на ночной ярмарке в праздник Юаньсяо они могли пересечься и оказаться в одном и том же баре.

В ту случайную встречу он не успел увидеть её как следует, и теперь это вызывало лёгкое сожаление.

– Чэнсяо? – голос Чжэн Цзыци вывел его из размышлений. Увидев его закрытые глаза, она решила, что он уснул. – Хочешь спать?

– Нет. – коротко ответил он.

Его холодный тон давно перестал смущать её. Продолжая массировать его лицо, она спросила:

– Удобно?

Гу Чэнсяо промолчал. Он не хотел отвечать, чтобы не создавать лишнего намёка на близость.

– Это базовый уход, – пояснила она. – И не думай, что это только для женщин. Мужчины тоже должны заботиться о своей коже, особенно в твоём случае. Подожди немного.

Чжэн Цзыци встала, направилась в ванную и налила горячей воды в раковину. Она положила в воду маску для восстановления кожи, чтобы разогреть её, а затем аккуратно достала.

Она вернулась в комнату и осторожно наложила восстанавливающую маску на лицо Гу Чэнсяо.

– Может быть немного больно, – предупредила она, голос звучал мягко и заботливо. – Твоя кожа сильно повреждена, но это поможет восстановить её. Потерпи немного.

– Сколько времени потребуется? – спросил он, не открывая глаз.

– Десять минут. – ответила она.

Гу Чэнсяо оставался неподвижен. Размышляя о последствиях, он понимал: повреждения кожи – это мелочи, но, если его личность раскроется, последствия будут катастрофическими. Поэтому он не стал противиться её заботе.

За последние две недели они проводили вместе почти всё время. В глазах окружающих они выглядели как пара, а Чжэн Цзыци, играя роль «девушки из высшего общества», часто демонстративно заигрывала с ним, иногда переходя грань дозволенного.

Гу Чэнсяо, несмотря на внутреннюю неприязнь к её поведению, вынужден был поддерживать эту игру.

По вечерам они делили одну комнату. Иногда обстоятельства требовали от них показательной близости, включая прикосновения, которые было невозможно избежать.

Но только после того, как весь дом засыпал и наступала полная безопасность, Гу Чэнсяо стелил себе место на полу.

Чжэн Цзыци надеялась, что эта миссия поможет ей сблизиться с ним. Она хотела показать, что только она способна быть ему равной, его поддержкой, что только она заслуживает находиться рядом с ним.

Но вся её забота и нежность были лишь иллюзией. За закрытыми дверями он оставался холоден и отчуждён. Всё, что он говорил, касалось только задания, и ни одного лишнего слова.

Чжэн Цзыци знала, что её участие в этой миссии продиктовано личными мотивами. Она пошла в армию ради него, и признание этой эгоистичной цели для неё уже не казалось чем-то постыдным.

Все эти годы Гу Чэнсяо последовательно отвергал её. Сначала мягко, потом всё решительнее, а под конец он просто перестал реагировать. Однако её стойкость не знала границ. Каждый его отказ, каждая холодная отстранённость вонзались в её сердце, словно острые шипы.

Но со временем она привыкла любить, привыкла к боли. И несмотря на всё это, она не могла отказаться от него.

Даже если он уже женат.

Гу Чэнсяо спокойно лежал с закрытыми глазами, а Чжэн Цзыци молча наблюдала за ним. Тонкая прозрачная маска скрывала его лицо, но она знала каждую линию, каждую черту его выразительных черт. Лицо выглядело почти таким же, как всегда, без следов нанесённых маскировочных средств.

Его выразительные и мужественные черты лица выделялись даже сквозь маску. Даже в неподвижности он излучал природное величие и уверенность, которые наполняли его каждое движение. Пусть маска слегка приглушила его ауру, она не могла полностью скрыть ту силу и остроту, что пронизывали всю его сущность.

Он был прирождённым лидером, с невероятной внутренней мощью и самым холодным сердцем.

– Десять минут прошло. – вдруг раздался его голос, ровный и бесстрастный.

Чжэн Цзыци была так поглощена созерцанием лица Гу Чэнсяо, что забыла о времени. Только его голос вернул её к реальности. Спохватившись, она аккуратно сняла с его лица маску.

Как только маска была убрана, Гу Чэнсяо, как ни в чём не бывало, попытался сесть.

– Не двигайся, ещё не всё. – мягко, но настойчиво сказала Чжэн Цзыци, снова положив ладони ему на плечи и удерживая его на месте. Затем она взяла ватный диск и осторожно стерла остатки сыворотки с его кожи.

Гу Чэнсяо начал терять терпение. Его голос звучал холодно и раздражённо:

– Ещё не всё?

– Последний шаг… – ответила она спокойно, игнорируя его недовольство.

Она выдавила на ладонь немного густого восстанавливающего крема и аккуратно нанесла его на его лицо, затем вновь начала массировать кожу. Её движения были плавными и нежными, каждый её жест был пропитан заботой.

Гу Чэнсяо, хоть и не выказывал ни капли благодарности, больше не сопротивлялся.

Глава 107. Последняя черта

Её мягкие пальцы медленно двигались по его лицу круговыми движениями. Она массировала и говорила:

– Посмотри на своё лицо, всё уже так испорчено. Если не ухаживать, начнётся нагноение и воспаление, а в итоге пострадают и здоровые участки кожи.

– Тогда ни пластырь не поможет, ни маска не прикроет. Как ты собираешься работать? Ещё даже не успели поймать преступников, а ты уже сам себя выдашь. Тогда наш план просто пойдёт прахом.

– Вот посмотри на меня. Я тоже каждый день ношу маску, но я занимаюсь уходом за кожей, поэтому у меня нет никаких проблем. Если ты будешь выделять мне по часу в день, я помогу тебе с уходом, и всего через несколько дней твоя кожа восстановится.

Гу Чэнсяо лежал с закрытыми глазами. Он ощущал, как игольчатая боль на лице заметно утихала.

В комнате под тёплым жёлтым светом лампы царила особая атмосфера. Одинокий мужчина и одинокая женщина в закрытом помещении – обстановка говорила сама за себя.

Чжэн Цзыци, поддавшись своим чувствам, осторожно провела кончиком пальца по его подбородку, затем коснулась шеи.

Но едва её нежные пальцы прикоснулись к его подбородку, Гу Чэнсяо вдруг раскрыл глаза. Один только взгляд, полный холодной угрозы, заставил её мгновенно отступить.

Он резко сел, подошёл к зеркалу и посмотрел на своё лицо. Оно действительно выглядело ужасно.

В отражении зеркала он увидел, как стоящая за ним Чжэн Цзыци выглядит так, словно приняла окончательное решение. Она явно твердо решила, что сегодня обязательно выскажет всё, что у нее на сердце.

Она подошла ближе, молча остановилась позади него, а затем неожиданно раскинула руки и обняла его со спины. Чтобы избежать того, что он её оттолкнёт, она крепко сцепила пальцы, обхватив его талию, и всем телом прижалась к его спине.

– Чэнсяо… – прошептала она.

Гу Чэнсяо схватил её за запястья, пытаясь разжать руки, но Чжэн Цзыци была готова к этому. Она сжала пальцы ещё крепче и сказала:

– Только если ты переломаешь мне пальцы!

– Сумасшедшая, что за выходки на этот раз?! – яростно прорычал Гу Чэнсяо.

Он действительно не мог выносить её подобных поступков. Он не раз ясно давал понять своё неприятие, отстранялся, держал дистанцию, но она будто не слышала или не хотела понимать.

– Чэнсяо, дай мне договорить… только сегодня, только один раз, я клянусь… Дай мне шанс сказать, хорошо?

Гу Чэнсяо разжал её руки, его лицо стало холодным, словно покрытым льдом. Его взгляд был полон ярости, как у дикого зверя, готового к кровавой битве. Однако на мгновение на его холодном лице появилась тень спокойствия.

Чжэн Цзыци увидела его выражение лица в зеркале и невольно вздрогнула. Она подумала, что, похоже, действительно разозлила его.

Однако, раз уж она уже его разозлила, ей нужно было довести до конца то, что она хотела сказать, даже если шансы на успех были ничтожными.

– Чэнсяо, я пыталась забыть тебя, пыталась несколько раз, но не могу. Я знаю, что мое поведение приносит тебе только неудобства, но я всё равно хочу, чтобы ты посмотрел на меня. Я люблю тебя так, что готова превратиться в пыль. Ты не чувствуешь этого?

Гу Чэнсяо никогда не отличался красноречием, особенно в вопросах чувств, он всегда был сдержан, и единственным ответом для неё был полный игнор.

– Я думала, что не соответствую твоим требованиям, но Линь Цянь, я действительно не ожидала, что ты выберешь её. Я ведь гораздо больше подхожу тебе, чем она. Именно поэтому я готова помочь тебе. Почему ты не хочешь это признать?

Гу Чэнсяо не оставался равнодушным – его лицо стремительно становилось всё более мрачным.

– Дай мне разумное объяснение, почему я не могу? – Чжэн Цзыци была готова на всё. – Даже если у нас не будет официальных отношений, даже если мы всегда будем скрываться в тени, почему я не могу быть с тобой?

На самом деле, за эти полмесяца, пока она была под прикрытием, она не раз стояла перед ним и ясно говорила, что ей не нужно официальных отношений, ей не нужно быть на виду, она даже не станет разрушать его семью, она просто хочет быть с ним. Но он оставался равнодушным.

Гу Чэнсяо с холодной усмешкой скривил уголки губ. Раз отказать не удалось, раз молчание не помогло, раз избежать не получилось – значит, пора принять бой.

Гу Чэнсяо посмотрел на себя в зеркало, взгляд был пронизывающим, и он спокойно сказал:

– Раньше не мог, потому что не хотел унижать себя. Сейчас не могу, потому что не хочу унижать себя и не хочу ранить Линь Цянь. Я люблю Линь Цянь. Я очень сильно люблю свою жену.

– …

Сердце Чжэн Цзыци, уже и так полное ран, разорвалось ещё больше.

Гу Чэнсяо внезапно понял, что проявление любви гораздо более эффективно, чем отказ. И он продолжил:

– Дело не в том, что ты не подходишь, а в том, что я не подхожу для тебя. Я только для Линь Цянь, надеюсь, ты это поймешь.

– …

Чжэн Цзыци была убита горем. Она была настолько сломленной, что не относилась к себе как к личности и не могла добиться от него ни капли внимания. Так за что ей бороться?

– С учётом твоего нынешнего состояния, думаю, мне стоит запросить разрешение на самостоятельное выполнение задания, иначе твои необдуманные действия могут в любой момент разрушить мой план. – Гу Чэнсяо снова нанес удар.

Чжэн Цзыци больше не держалась, её взгляд стал пустым, пальцы, которые только что были сжаты, сразу ослабли, и она как будто потеряла все силы, отступила назад и бессильно опустилась на край кровати.

Её последняя отчаянная попытка завершилась, как и ожидалось, неудачей.

Гу Чэнсяо не понимал, откуда у неё такая решимость идти до конца, не замечая препятствий. Он просто не мог понять, насколько страшны мысли этой одержимой женщины.

Как бы то ни было, они были боевыми товарищами, коллегами, они выросли вместе. Гу Чэнсяо считал, что не идти на крайности – это уже максимум терпимости с его стороны.

Он повернулся, с высоты своего положения смотря на неё, и с почти нечеловеческим холодом произнёс:

– Даже без Линь Цянь я не буду иметь с тобой никаких отношений, кроме как рабочих. Ты для меня ничем не отличаешься от обычного товарища по службе. Это последний раз, когда я говорю с тобой на тему, не касающуюся работы. Надеюсь, ты услышишь и запомнишь!

Лёд в голосе, который прозвучал сверху от Чжэн Цзыци, сразу заставил её почувствовать, как температура в комнате резко упала, и она непроизвольно вздрогнула.

Затем, рискуя быть обнаруженным, Гу Чэнсяо набрал номер с гостиничного телефона.

– Цзыцзюнь, это я. Я приказываю тебе немедленно забрать твою сестру домой.

Чжэн Цзыци, услышав это, встревожилась.

– Это невозможно, у меня ещё задание.

Гу Чэнсяо не обратил на её слова никакого внимания, продолжая говорить в телефон:

– Да, немедленно прекрати её подрывное задание.

В это время Цзыцзюнь ехал из больницы в часть, рядом с ним был Ли Бу Юй. Он обернулся к ней, подумав, что что-то случилось, и спросил:

– Её раскрыли?

– Нет, её присутствие серьёзно мешает продвижению всего плана.

– … – Цзыцзюнь сразу понял: его влюблённая сестра наверняка сделала что-то, что разозлило Гу Чэнсяо.

То, что он не позвонил напрямую в высшее руководство, а обратился к нему, означает, что он пытается сохранить репутацию его сестры.

Гу Чэнсяо, стоя спиной к Чжэн Цзыци, теперь даже взглянуть на неё не мог, настолько она его отталкивала. Он сказал:

– Немедленно приезжай и забирай её, не медли ни минуты.

– Это… – Цзыцзюнь всё ещё беспокоился о главном плане.

– Это мой приказ.

Гу Чэнсяо произнес это с таким строгим голосом, что Цзыцзюнь не осмелился больше колебаться и сразу ответил:

– Хорошо, я сейчас приеду.

Смотря на спину мужчины, Чжэн Цзыци поняла, что она уже переступила последнюю черту дозволенного.

Можно сказать, что её существование само по себе стало вызовом для его принципов.

Глава 108. Неужели между ними что-то произошло?

После получения звонка, Чжэн Цзыцзюнь немедленно направился в отель, где находился Гу Чэнсяо.

Во время выполнения задания под прикрытием такие встречи без заранее спланированного плана были крайне опасны и строго запрещены в их команде.

Гу Чэнсяо позвонил Чжэн Цзыцзюню, потому что ценил многолетнюю дружбу с семьей Чжэн, он не мог терпеть Чжэн Цзыци, но также не хотел привлекать внимание начальства или всего военного аппарата.

Чжэн Цзыци хотела остаться, но, увидев лицо Гу Чэнсяо, которое было холодным и беспощадным, как у человека, готового к жестким действиям, она ощутила страх.

– Чэн…

– Через две минуты собери все свои вещи.

– Через две минуты собери все свои вещи. – его голос не терпел возражений, и на его лице появилось выражение решимости, которое не оставляло места для других вариантов.

Чжэн Цзыци не оставалось ничего другого, кроме как подчиниться.

Она начала собирать свои вещи, на самом деле особо нечего было собирать, она просто хотела использовать последние минуты наедине. Она смиренно сказала:

– Оставь эти средства для ухода, всё по инструкции…

*Бах!*

Гу Чэнсяо без слов пнул пуфик, и все бутылочки и банки упали на пол, разбившись и рассыпавшись в разные стороны.

– Не трать время. Я попрошу горничную всё здесь убрать. Уходи! – холодно сказал он.

В тусклом свете его голос звучал, как вызов из царства ада, заставляя Чжэн Цзыци содрогнуться.

– Но… Но твое лицо… – дрожа, сказала Чжэн Цзыци.

– Убирайся! – презрительно рычал Гу Чэнсяо.

Место встречи было у задней двери отеля. Гу Чэнсяо был одет в черное длинное пальто, черную шляпу и черные очки, на шее висел широкий черный шарф. Его рост почти 1,9 метра, что заставляло его выглядеть угрожающе, и создавалось ощущение сильного давления.

Ли Буйю стояла далеко, наблюдая и выполняя роль сторожа. Только что встреча с боссом заставила ее почувствовать настоящий страх от одного его взгляда.

Чжэн Цзыци тоже была одета во всё черное, и, хотя она понимала, что Гу Чэнсяо не изменит своего решения, она не могла не переживать за него.

– Будь осторожен, ты же теперь один.

Гу Чэнсяо стоял неподвижно, краем глаза заметив Ли Буйю рядом. Она ведь была с Линь Цянь, как она оказалась здесь с Чжэн Цзыцзюнем?

Чжэн Цзыци, не получив от него возражений, почувствовала внутреннюю радость и продолжила:

– Чэнсяо, я жду хороших новостей от тебя…

– С Линь Цянь что-то не так? – Гу Чэнсяо, пристально глядя на Чжэн Цзыцзюня, спросил, указав взглядом на Ли Буйю, – Я раньше видел её с Линь Цянь, что там происходит?

Чжэн Цзыци почувствовала горечь и неловкость. Оказалось, что ему не было до неё никакого дела. Все его мысли были о Линь Цянь.

Чжэн Цзыцзюнь оттянул сестру назад и сказал:

– Сегодня маленькая невестка и Ли Буйю случайно увидели тебя на торговой улице. Маленькая невестка узнала лицо Немо, и они начали следить за вами, даже сообщили в полицию, чтобы поймать беглеца.

– …

– Ли Буйю узнала, что это часть плана команды, но несколько попыток убедить маленькую невестку закончились неудачей. В конце концов, ей пришлось вырубить её.

– Вырубить?! – Гу Чэнсяо пришёл в ярость, его глаза, полные убийственного намерения, устремились на Ли Буйю. Он даже и не подумал бы тронуть её, а уж тем более сделать что-то большее.

Ли Буйю съежилась на холодном ветру, опустив голову, она медленно отступала тихими шажками.

– Не волнуйтесь, Босс, с маленькой невесткой всё в порядке. Она отправилась в больницу на детальное обследование мозга. Сейчас с ней Ли Буянь и слуги. Она останется в больнице на ночь, а завтра может выписаться.

Только тогда Гу Чэнсяо убрал взгляд, полный убийственного намерения. Ситуация была особенной, не было смысла продолжать разговор.

– Свяжитесь снова. Езжайте.

Чжэн Цзыцзюнь кивнул и, подталкивая Чжэн Цзыци, потянул её за собой.

Ночь была уже глубокой, пронизывающий холодный ветер свирепо терзал землю, казалось, что вот-вот он перевернёт весь мир.

За рулем была Ли Буйю, Чжэн Цзыцзюнь и Чжэн Цзыци сидели на заднем сиденье молча, атмосфера была напряжённой.

Спустя некоторое время Ли Буюй тихо спросила:

– Чжэн, куда едем?

– На запад, к семье Чжэн. – сказал Чжэн Цзыцзюнь.

– Возвращаемся в часть. – ответила Чжэн Цзыци.

Ли Буйю невольно сглотнула, оба из команды Чжэн, но ответы у них разные. К кому из них ей следует прислушаться?

Чжэн Цзыцзюнь бросил на сестру взгляд, пытаясь подавить её упрямство строгим тоном:

– Сначала поехали домой, а потом разберемся.

Но Чжэн Цзыци не сдавалась и настойчиво сказала:

– Я только что завершила задание, мне нужно сразу вернуться в часть и отчитаться. – только закончив задание под прикрытием, её тон стал менее осторожным, а голос очень громким.

Чжэн Цзыцзюнь окинул её взглядом: хотя она была укутана в длинное пальто, под ним были только её голые ноги. Он без стеснения заявил:

– Как ты собираешься возвращаться в часть в таком виде?

– …

Ли Буйю взглянула в зеркало заднего вида и заметила, как на лице Чжэн Цзыци появилось смущенное, а затем застенчивое выражение.

Эти полтора месяца они с Линь Цянь почти не расставались. Хотя она и была телохранителем Линь Цянь, та относилась к ней как к родной сестре, и совсем не скрывала, что попросила её вернуться, чтобы узнать больше о командире и Чжэн Цзыцзюне.

Согласно её информации, между командующим и капитаном Чжэн раньше действительно не было ничего особенного, но в текущей ситуации, так поздно, командующий рискует быть раскрытым, чтобы проводить капитана Чжэн. Возможно ли, что между ними что-то произошло?

– Поехали домой! – резко приказал Чжэн Цзыцзюнь

– Так точно! – Ли Буйю больше не смела отвлекаться, поэтому сосредоточилась на вождении.

–

Скоро начинало светать, холодный ветер пронизывал, земля была покрыта толстым слоем белого инея. Это не снег, но так даже лучше. Под карнизами висели длинные и толстые сосульки, которые, несмотря на восходящее солнце, оставались твердыми и упрямо не таяли.

После праздника Юаньсяо новый год как бы завершался, а с ним и наступала стабильность в жизни и работе. После окончания года жизнь и работа также войдут в нормальное русло. Город Б снова погружался в будничные хлопоты.

В университете Б начался учебный год, Линь Цянь с небольшой сумкой пришла в свою комнату. Всё было как прежде.

Как только Чжу Фаньфань увидела Линь Цянь, она не смогла сдержаться и спросила:

– Линь Цянь, с тобой всё в порядке? Ли Буйю не поехала с тобой?

– Она уехала со своим начальством.

– Да, ты права, нужно было забрать её и хорошенько научить, разве она не должна защищать людей? Как получилось, что она стала избивать их?

– Не говори ерунды, не зная всей ситуации! – остановила её Линь Цянь и начала оправдывать Ли Буйю. – Она действовала ради общего блага, просто не рассчитала сил.

– Не рассчитала?

Линь Цянь вдруг протянула указательный палец в её сторону.

– Эй, молчи и не задавай больше вопросов по этому поводу.

Чжу Фаньфань не была заинтересована в этом разговоре, её внимание было сосредоточено не на этом. Она флегматично смеялась, подлизываясь:

– Хорошо, хорошо, не говорим, так давайте обсудим, когда мы организуем встречу с солдатами, Мастер Цянь, когда ты устроишь мероприятие?

Линь Цянь застыла. Как-то неудобно, человек же переживает, зачем поднимать этот вопрос?

– Тот капитан Чжэн вчера… Хе-хе, он мой тип. Можешь помочь нам устроить встречу?

Линь Цянь бросила на неё взгляд и прямо сказала:

– Сначала сбрось пару килограммов, хорошо? С таким весом ты не боишься, что раздавишь солдата?

– … Гадкая Линь Цянь, что ты несешь?!

– Честную правду.

– …

Глава 109. Никто не сможет помешать мне стать сильной

С началом учебного года все заметили изменения в Линь Цянь. Она отрастила длинные волосы, немного преобразилась, и теперь выглядела как настоящая красавица, которая умела нападать и защищаться.

Раньше она тоже была не плоха, у неё была привлекательная внешность, но её манеры и чрезмерно озорной характер не располагали к ней. Она всегда была в центре внимания, но это не всегда было в её пользу.

Теперь же она превратилась в женщину с красотой и грацией, и все заметили, что теперь она – настоящая красавица факультета финансов и, возможно, даже всего университета Б.

– Вау, это раньше была Линь Цянь? Разве Линь Цянь не был мужчиной? Что, после Нового года сменил пол?

– Ерунда, она всегда была девушкой, ты что, не понимаешь?

– Однозначно, наша новая школьная красавица – это Линь Цянь. Я за неё голосую, абсолютно уверена.

– А эта Нань Инь, раньше она и Линь Цянь были врагами в старшей школе, хотя сама она вела себя как ветреная женщина, флиртовала со множеством парней, а теперь пытается очернить Линь Цянь. Все слухи раньше исходили от Нань Инь.

– Нань Инь – это просто шутка. Она сама виновата. Я слышала, что на праздновании дня рождения деда Линь Цянь устроила там настоящий скандал, и Линь из-за этого была так возмущена, что позвонила в полицию. Это справедливо, ведь она не только распускала слухи в школе, но и зашла в дом людей, пытаясь опорочить Линь Цянь. Разве она не боится наказания?

– Вы, наверное, не знаете, но раньше семья Линь была очень влиятельной. Линь Цянь смогла поступить в Университет Б благодаря тому, что её отец пожертвовал деньги на строительство спортзала. К сожалению, семье Линь, похоже, не повезло, теперь они почти обанкротились.

– Нет-нет, ты ошибаешься. Ты говоришь о семье Линь Юй, это семья её дяди. А настоящий отец Линь Цянь живет за границей и ведет роскошную жизнь. Если бы это было не так, как бы он смог пожертвовать деньги на спортзал? А все эти бренды, которые носит Линь Цянь, тоже ведь откуда-то взялись.

– Правда, не думай, что эта простая одежда Линь Цянь такая дешёвая, её стоимость – восемьдесят тысяч юаней.

– О, боже, так она на самом деле скрытая богатая женщина!

Сплетни о Линь Цянь снова распространились по кампусу. Это общество действительно очень прагматично, и школа – это маленькая модель общества. Когда человек беден, все на него наступают, а когда он богат – все его поддерживают. Не только студенты начали смотреть на Линь Цянь другими глазами, но и отношение преподавателей к ней также изменилось на сто восемьдесят градусов.

Тот самый преподаватель Гао, который раньше всячески конфликтовал с ней и доставлял ей неприятности, снова вызвал её в свой кабинет.

Она думала, что учитель Гао снова начнёт критиковать её за плохие результаты по высшей математике, ведь она не сдала ни одну из контрольных, даже на пересдаче не смогла ответить ни на один вопрос.

Но нет, учитель Гао улыбнулся и сказал:

– Линь Цянь, на этом экзамене ты значительно улучшила свои результаты, тебе не хватило всего 3 балла до минимальной оценки

«Что? Неужели я не ослышалась? Он способен на похвалу?»

– Я посмотрел твои предыдущие оценки, ах, Линь Цянь, ты не сдала ни одну из двух экзаменационных сессий на первом курсе, даже пересдачи не прошла. Тебе нужно это понять – если не сдашь, не получишь кредит, а без достаточного количества кредитов ты не получишь диплом и свидетельство о завершении обучения, тебя ведь могут даже исключить.

Линь Цянь опустила голову и сказала:

– Преподаватель Гао, я постараюсь учиться лучше и всё сдать.

– Очень хорошо, что у тебя есть такое стремление. Знаешь, я буду выделять каждый день один час в обеденное время для дополнительного занятия, будешь приходить в мой кабинет заниматься.

– А? – Линь Цянь была в ужасе.

Преподаватель Гао – мужчина за сорок, помимо преподавания высшей математики, он также является заведующим кафедрой, и известен своей строгостью. Он обычно наказывает всех непослушных и неуспевающих студентов, а Линь Цянь как раз является примером такого студента, у них всегда были натянутые отношения.

На первом курсе Линь Цянь не сдала экзамены, получила суровое предупреждение от преподавателя, и даже на занятиях Гао публично оскорбил её, назвав никчемной и бесполезной.

Линь Цянь тоже не была ангелом, она часто противостояла ему, не слушала его, а на занятиях спала.

Но сейчас, преподаватель Гао вдруг с улыбкой сказал, что выделит специальное время, чтобы помочь ей с дополнительными занятиями. Может быть, это какой-то заговор?

Пока Линь Цянь раздумывала, преподаватель Ян, классный руководитель, сидящий за соседним столом, вдруг кивнул ей:

– Линь Цянь, для тебя большая честь, что учитель Гао готов помочь тебе с репетиторством.

– О, спасибо вам, учитель Гао.

В прошлом году, перед выпускными экзаменами, она действительно приложила немало усилий, чтобы подготовиться. Она усердно училась, как никогда раньше, даже больше, чем к вступительным экзаменам.

Но, поскольку её база знаний была очень слабой, а она осознала это слишком поздно, даже при десятикратных усилиях результаты были не слишком хорошими.

Высшая математика всегда была для неё трудной задачей. Смотря на задания, она понимала только две из трёх задач, а третью приходилось угадывать.

Поскольку преподаватель Гао сам предложил помочь ей с дополнительными занятиями, она была счастлива и готова принять эту помощь.

С первого дня учебы Линь Цянь была полна энтузиазма: она внимательно слушала на занятиях, после обеда сразу шла к преподавателю Гао на дополнительные уроки, а свободное время проводила в библиотеке, с полной решимостью стать отличницей. Она буквально бросалась в учёбу, словно столкнулась с непобедимым врагом.

Сначала её подруги Чжу Фаньфань, Сун И и Пань Пань тоже начали ходить с ней в библиотеку, но через несколько дней они не выдержали.

– Линь Цянь, что с тобой случилось? – спросила Чжу Фаньфань

– Да, пересдача не такая уж сложная, тебе не хватило всего несколько баллов, сделай несколько пробных тестов, и все будет нормально. – Пань Пань.

– Мастер Цянь, ты что, с ума сошла? – Сун И.

Линь Цянь с повязкой на лбу, на которой написано слово «Стремление», с решительным взглядом и искренними словами сказала:

– Никто не остановит меня на пути к успеху!

– … – соседи по комнате.

Если наказания Гу Чэнсяо двигали её вперёд, то существование Чжэн Цзыци пробудило в ней жажду знаний, заставляя жадно впитывать знания, как губка, поглощающая воду.

Два недели спустя, в пятницу, Линь Цянь быстро собрала свои учебники и вещи, и решила сначала навестить семью Гу, а затем вернуться домой.

В столице наступил март, самый холодный сезон уже прошёл, но от Гу Чэнсяо всё ещё не было вестей.

Линь Цянь зашла в фруктовый магазин у школьных ворот, выбрала несколько свежих и крупных апельсинов и черешню, а затем села на такси, чтобы поехать в дом Гу.

Старый управляющий дома Гу, увидев Линь Цянь, не знал, выражать ли ему радость или испуг:

– Юная леди, вы… Как вы здесь оказались?

– Я освободилась пораньше, давно не была здесь, решила навестить родителей и бабушку. А где они? Они не дома? Или бабушка уехала к себе?

Нет, господин и госпожа, а также пожилая госпожа, все дома, прошу, входите.

Линь Цянь, держа в руках два больших пакета, шла сквозь холодный ветер от ворот до входа в главное здание. Как только она вошла, то заметила пару черных высоких сапог у нижней части шкафа для обуви.

Это были высокие замшевые сапоги выше колен, с каблуком – очевидно, обувь молодой женщины.

Линь Цянь оглядела комнату и увидела высокую и благородную фигуру, сидевшую на диване. Это была Чжэн Цзыци, которая, заметив Линь Цянь, вежливо встала и кивнула ей в знак приветствия.

Линь Цянь озадаченно подумала: «Разве она не была с Гу Чэнсяо на задании? Как она оказалась здесь? Может, Гу Чэнсяо тоже вернулся?»

Глава 110. Просто игра на публику

Не успела Линь Цянь прийти в себя, как Чжэн Цзыци элегантно улыбнулась и мягким, мелодичным голосом сказала:

– Как только заговорили о тебе, ты и пришла, Линь Цянь. Твои крестные и бабушка как раз переживали за тебя, и вот ты вернулась.

Линь Цянь заметила, как на лице тестя мелькнула мгновенная неловкость, а на лице тещи – выражение, будто их только что поймали за сплетнями о людях, которых они не должны были обсуждать.

«Интересно, они действительно переживают за меня или просто проклинают – это другой вопрос».

Бабушка помахала рукой и сказала:

– Линь Цянь, вот ты и пришла! Я как раз думала о тебе. Подойди, садись сюда.

Линь Цянь сняла обувь и зашла в дом. Она уже собиралась положить тяжелые пакеты с фруктами, когда заметила на полке две коробки «птичьего гнезда» и две коробки с грибами, стоящие рядом с другими дорогими добавками. В сравнении с этими высококлассными товарами ее пакеты с фруктами, которые стоили не более двухсот юаней, казались незначительными.

В семье Гу и так всего хватает, особенно сезонных фруктов, а она, увидев свежие и вкусные фрукты, купила их побольше. Теперь же, кажется, Гу вовсе не интересуются такими вещами.

Линь Цянь усмехнулась и с яркой улыбкой сказала:

– Бабушка, подожди немного, я купила такие сладкие фрукты, сейчас помою и принесу.

Игнорируемая Чжэн Цзыци почувствовала неловкость на мгновение, после чего медленно села.

Линь Цянь порезала апельсин, вымыла черешню, красиво выложила фрукты на тарелку и принесла её. Она намеренно спросила:

– Почему, как только я пришла, вы перестали разговаривать?

Гу Юань быстро встал, намереваясь уйти:

– Цзыци, посиди ещё немного, а мне нужно идти.

– Крестный, вам помочь?

– Не нужно. – Го Юань стал действовать гораздо быстрее, чем раньше. Его ноги уже не так беспокойны, он заложил руки за спину и медленно направился к своему кабинету.

В зале остались четыре женщины: старшее, среднее и молодое поколение.

Линь Цянь поставила тарелку с фруктами на столик и, приняв манеру хозяев дома, радушно предложила гостям:

– Мисс Чжэн, угощайтесь фруктами.

– Спасибо, я сама. – Чжэн Цзыци.

– Вы вернулись из командировки? Этот Гу Чэнсяо вообще даже не сообщил мне, что вернулся. – Линь Цянь.

– Он ещё там, я вернулась первой. – Чжэн Цзыци.

Линь Цянь немного растерялась, её настроение резко изменилось, и она не удержалась от вопроса:

– Почему он ещё не вернулся?

– Работа Чэнсяо должна храниться в секрете. Не спрашивай, это бесполезно. – недовольно сказала Е Цяньжу.

Линь Цянь ясно увидела на лице Чжэн Цзыци хитрое удовлетворение, она явно пыталась похвастаться, что знает больше, чем Линь Цянь.

Между ними не было взаимопонимания, и Линь Цянь, несколько минут поболтав с бабушкой и поинтересовавшись её здоровьем, решила не продолжать разговор. Она встала и, сославшись на необходимость вернуться домой и заняться учебой, попрощалась.

Неожиданно, когда она только что вышла с дорожки перед домом Гу и собиралась сесть в такси на главной улице, Чжэн Цзыци на машине остановилась прямо перед ней и намеренно посигналила.

– Садись в машину, я тебя отвезу. – сказала Чжэн Цзыци, опуская окно и улыбаясь с добрыми намерениями.

– Нет, нам не по пути, спасибо. – решительно отказалась Линь Цянь.

– Разве ты не хочешь узнать новости о Чэнсяо?

– Но… разве не должно быть всё засекречено? – мгновенно оживилась Линь Цянь.

Чжэн Цзыци улыбнулась, а её улыбка была полна обаяния:

– Частные дела, не относящиеся к работе, не имеют значения. И если ты услышишь, разве будешь всем рассказывать?

Линь Цянь покачала головой.

– Ну так садись, на улице холодно.

Линь Цянь поспешно открыла дверь на пассажирском сиденье, запрыгнула в машину и с нетерпением посмотрела на неё.

Чжэн Цзыци действительно выглядит очень хорошо, даже женщина, взглянув на неё, будет привлечена как её внешностью, так и внутренними качествами.

Кроме того, когда она сосредоточенно вела машину, выражение её глаз было таким же спокойным, как у Гу Чэнсяо.

Она и Гу Чэнсяо, на самом деле, во многом очень похожи.

Линь Цянь задумалась над своим открытием. Она уже знала, что Чжэн Цзыци стала женским командиром, чтобы последовать за Гу Чэнсяо, и в её сердце появилось к ней уважение.

– Когда вернется Гу Чэнсяо?

Чжэн Цзыци покачала головой:

– Этого я не знаю. Я знаю только ту часть операции, в которой участвовала.

– А ты… – Линь Цянь немного колебалась. – можешь мне рассказать?

– Почему бы и нет, это не связано с работой.

Линь Цянь улыбнулась. В этот момент ей показалось, что раньше она была узколобым человеком, но теперь она осознала, что Чжэн Цзыци – военный человек, и она испытывала огромное сожаление за своё прежнее поведение и отношение к ней.

– Могу рассказать тебе о личных делах, которые случались во время нашей командировки, хорошо? – увидев её яркое выражение нетерпения, Чжэн Цзыци ещё больше распалилась. – Слышала, на праздник Фонарей ты чуть не сорвала наш план?

– Ха-ха, да, это сильно повлияло на операцию?

– Пока мы не были раскрыты, это не считается серьёзным.

*Хуу…*

– Ну, слава богу. – облегчённо вздохнула Линь Цянь.

– Раз ты встретила его, значит, ты видела и меня. В тот день я была с ним.

– … – Линь Цянь застыла, её улыбка замёрзла на лице, конфета, которую ей только что подали, не успела подарить сладость, как её больно вырвали назад.

– Моя роль – быть его спутницей. Ты вспомнила? У тебя сложилось какое-то впечатление?

«Конечно, есть!»

Линь Цянь с трудом смотрела на её профиль, улыбаться не получалось.

– Наша работа хоть и опасная, но хорошо, что мы можем прикрывать друг друга. Но я уже завершила миссию, теперь он действует в одиночку, и я беспокоюсь за него, я…

– Подожди, – Линь Цянь не смогла разобрать, что она говорит, да и не хотела слушать дальше, прервала её. – Ты та женщина, что целовалась с ним на празднике фонарей?

Чжэн Цзыци улыбнулась уголком губ, затем переключилась на успокаивающий и умиротворяющий режим:

– Это всего лишь игра, не переживай. Это неизбежно из-за нашей работы.

– «Можем ещё посидеть немного, выпить, а потом вы двое вернётесь в отель, а мы позже».

– «Куда же нельзя нас взять? Ха, мастер Хейе, ты сам хочешь повеселиться, но не испорть моего Немо».

– «Ой, если я не выведу братца Немо на воздух, боюсь, вы его совсем выжмете досуха».

– «Да что ты!»

Тот разговор неожиданно всплыл в голове Линь Цянь, и, в сочетании с образом того, как Гу Чэнсяо с силой поцеловал её под светом лампы, она почувствовала, как ей стало не по себе, а её сердце бешено забилось, ускоряя ритм.

– На самом деле, Чэнсяо – человек, который не любит, когда его контролируют. Чем больше семья пытается им управлять, тем сильнее он сопротивляется. Мы с ним выросли вместе, мы слишком хорошо знаем друг друга, поэтому я могу понять его решение о быстром браке, на самом деле, это была его война с семьёй. – сказала Чжэн Цзыци, казавшаяся совершенно спокойной, её тон был лёгким, без всякой грусти и упадничества, которые были видны, когда Гу Чэнсяо отвергал её, или без недовольства и унижения, когда Линь Цянь пыталась продемонстрировать свою любовь.

– Я не возражаю, если он и дальше будет идти по кривым путям, только так он сможет точно понять, где его настоящий путь. Поэтому, даже когда он сбивается с пути, я буду рядом с ним, ждать его, пока он не вернётся на истинный путь.

Глава 111. Ты думаешь, мы только целовались?

Чжэн Цзыци крепко держала руль и плавно вела машину. Небо стремительно темнело, и мягкий сумрак словно растворял краски осеннего пейзажа. По обе стороны дороги гинкго[3], некогда сиявший золотом в декабре, уже утратил своё очарование, поблекнув под натиском смены сезонов.

Линь Цянь никак не могла избавиться от мысли о том, как в свете фонарей Гу Чэнсяо властно поцеловал Чжэн Цзыци. Этот момент будто наложил на неё проклятие, непрерывно всплывая в её сознании. Пусть это и было «необходимо для дела», но он ведь действительно её поцеловал.

Чжэн Цзыци, не отрываясь от дороги, начала разговор:

– Хотя Чэнсяо выглядит недоступным, строгим и даже суровым, на самом деле он очень заботливый. Он редко говорит о своих чувствах, но показывает их действиями. Всё, что он делает, идёт от сердца, а не ради красивых жестов.

Она сделала паузу, чтобы аккуратно свернуть на повороте.

– У него напряжённая работа. Когда он занят серьёзным делом, он может не возвращаться домой годами. Даже в часть вернуться не всегда удаётся. Но его способности впечатляют: за что бы он ни брался, он всегда завершает это быстро и успешно. Поэтому начальство ценит его по достоинству.

Её голос звучал с особой гордостью:

– Он стал генералом в 26 лет. Многие думают, что он обязан этим своему отцу, бывшему командующему, но это не так. Всё, что он имеет, он добился сам. Его ждёт великое будущее. Он будет человеком, чьё имя войдёт в историю.

Чжэн Цзыци посмотрела на Линь Цянь краем глаза, её голос стал чуть мягче, но от этого только более пронзительным:

– А ты, его жена, считаешь, что заслуживаешь стоять рядом с ним, разделять его успех и славу?

Когда Чжэн Цзыци договорила, Линь Цянь наконец поняла скрытый смысл её слов. Она вовсе не была так доброжелательна, как казалось. Всё, что она говорила, сводилось к одному: заставить Линь Цянь осознать своё место и уйти с пути.

Но Линь Цянь была крепким орешком, человеком с непробиваемой уверенностью. Она мысленно усмехнулась: «Ну и что, что я хуже тебя? А он всё равно выбрал меня!»

Она ответила с лёгкой улыбкой:

– Чжэн Цзыци, мне не нужны ни статус, ни положение, ни какие-то почести. Когда Гу Чэнсяо выбрал меня, он знал, что у меня нет всего этого. Его это тогда не волновало, не будет волновать и в будущем. Так почему я должна переживать из-за того, что для него не имеет значения?

Чжэн Цзыци осталась спокойной, лёгкая улыбка только усиливала её уверенность и обаяние.

– Всё не так. Его это волнует, просто сейчас он протестует против своих родителей и не хочет, чтобы всё в его жизни решалось семьёй, особенно такая важная вещь, как брак.

– Ты… Что имеешь в виду? – Линь Цянь с трудом понимала, какие хитрые мотивы скрываются за её словами.

– Проще говоря, я – та, кого выбрали его родители. Он не хочет быть марионеткой и жениться на той, кого ему навязали. Поэтому он и был так холоден со мной раньше. – объяснила Чжэн Цзыци.

Она сделала паузу, её тон стал более проникновенным:

– Но он человек с сильным чувством ответственности. Если он женился на тебе, он будет отвечать за свой выбор. Сейчас он находится в противоречии: продолжать бороться с родителями или последовать за своим сердцем.

– …

– Линь Цянь, я рассказала тебе всё это не потому, что хочу навредить, а потому что не хочу видеть, как он страдает. В этой ситуации должен быть злодей, и пусть это буду я. Ради него я готова на всё. – спокойно сказала Чжэн Цзыци, не отводя взгляда от дороги.

Линь Цянь, чувствуя, как её сердце сжимается, медленно переваривала услышанное. Её пальцы крепко сжимали ручку двери, взгляд стал колким, когда она бросила его на Чжэн Цзыци:

– Он поцеловал тебя только потому, что этого требовала ситуация. Неужели ты восприняла это всерьёз?

Чжэн Цзыци слегка повернула голову, глядя на неё с еле заметной, насмешливой улыбкой:

– Ты правда думаешь, что между нами было только это?

– …

– На людях, да, это была игра. Но когда двери закрываются и никого нет рядом… Он больше не нуждается в том, чтобы притворяться.

Слова Чжэн Цзыци были как гром среди ясного неба. Линь Цянь почувствовала, как паника заполнила её грудь. Это был самый страшный кошмар, который она никогда не хотела переживать. То, что она боялась услышать больше всего, оказалось высказано с беспощадной прямотой.

– Чушь собачья! – закричала Линь Цянь, как будто громкость её голоса могла сделать слова Чжэн Цзыци ложью. – Перестань нас стравливать! Думаешь, я поверю твоей лжи?! Ты только и ждёшь, чтобы мы поссорились, чтобы я сама ушла. Но, извини, твоих надежд я не оправдаю!

Чжэн Цзыци оставалась безмятежной, её лицо сохраняло холодное спокойствие, так напоминающее Гу Чэнсяо. Это лишь сильнее подогревало отчаяние Линь Цянь, грозя окончательно разрушить её самообладание.

– Когда Гу Чэнсяо вернётся, я повторю ему всё, что ты сказала, слово в слово! Тогда мы узнаем, кто из нас позорнее и бесстыднее! Если он сделал то, что ты утверждаешь, пусть признает это. А если нет, то, когда он узнает, что ты плетёшь за его спиной такие интриги, как думаешь, не станет ли он ненавидеть тебя ещё больше?! – Линь Цянь выпалила всё это на одном дыхании, её голос дрожал от гнева и обиды.

На лице Чжэн Цзыци на мгновение промелькнула тень беспокойства, но она тут же вернула себе невозмутимость. Взвинченная Линь Цянь даже не заметила этой кратковременной слабости.

Сама же Линь Цянь, несмотря на резкость своих слов, совершенно не могла скрыть бушующих внутри неё эмоций. Её лицо, искажённое яростью, выдавало страх, который она не могла подавить.

Чжэн Цзыци знала: её удар оказался точным.

Она плавно вела машину, а её голос прозвучал спокойно, почти небрежно:

– У Чэнсяо под левой мышцей на линии живота есть маленькая красная родинка.

– …

Мозг Линь Цянь мгновенно отключился. Её разум наполнился гулкой пустотой. Каждое слово Чжэн Цзыци, как острый нож, разрывало её душу. То, что она боялась даже представить, теперь стояло перед ней обнажённой, неумолимой правдой.

Линь Цянь обращала внимание на одну вещь: она всегда называла его полным именем – Гу Чэнсяо, а Чжэн Цзыци постоянно называла его просто Чэнсяо, и делала это так интимно, как будто она была ему ближе.

«Этот простой и грубый ложный приём, когда Гу Чэнсяо вернётся и им предстоит столкнуться лицом к лицу, сразу же разобьёт ложь. Разве Чжэн Цзыци настолько глупа, используя ложь, чтобы ударить меня?»

Она – женщина-военнослужащий, воин, её статус высок, её мораль достойна, она не станет играть с собственной репутацией!

Красная родинка под линией живота – настолько скрытое место, неужели если бы между ними действительно ничего не было, она бы могла знать? Это ведь такие вещи, которые знают только самые близкие!

«Когда мужчина преследует женщину, между ними всегда есть дистанция, когда женщина мужчину, дистанция невелика. Видимо, я слишком переоценила Гу Чэнсяо. Он ничем не отличается от других мужчин!»

«Если бы я была Гу Чэнсяо, и меня бы так преследовала женщина, которая готова была бы сделать для меня невозможное, сражаться за меня, не боясь ни своей жизни, ни смерти, то я бы тоже была тронута. Разве Гу Чэнсяо останется равнодушным?»

Смотря на растерянную Линь Цянь, Чжэн Цзыци добавила:

– Мы с ним вместе с самого детства. Я его очень хорошо знаю. Он неравнодушен ко мне, просто его чувства слишком сильны, и он не хочет начинать всё так легко.

– …

– Он такой осторожный человек, почему он вдруг решился на поспешный брак и выбрал женщину, которая во многом не дотягивает до него? Ты правда думаешь, что он тебя любит? Ты в это веришь?

– …

– Линь Цянь, не думай, что я пытаюсь рассорить вас. Наша семья и семья Гу всегда поддерживали хорошие отношения. Если уж говорить о провокации, то ты, как чуждый элемент, именно та, кто сеет раздоры.

«Да, Чэнсяо несколько раз говорил мне, чтобы я успокоилась, но я не могу смириться. Почему я должна становиться жертвой его борьбы с родителями?»

– Он отказывается от меня, избегает, игнорирует, даже использует свою женитьбу на тебе, чтобы причинить мне боль. Я могу это вынести, потому что я всегда верила, что противостояние между детьми и родителями временное. Когда он натерпится и поймёт, то вернется на правильный путь. Он поймёт, что его родители не хотят ему зла, они действуют исключительно в его интересах.

…

Глава 112. Что посеешь, то и пожнешь

Линь Цянь наконец вернулась в городской особняк.

Она с надеждой села в машину Чжэн Цзыци, которая как будто с промывкой мозгов всю дорогу рассказывала ей о её трагичной любви с Гу Чэнсяо, о том, как они любят друг друга, но не могут быть вместе. Эти истории насильно вбивались ей в голову, заставляя её чувствовать, будто уши и душа подверглись пытке.

Наконец, она вышла из машины Чжэн Цзыци, как будто сбежала.

– Молодая госпожа, молодая госпожа? – увидев, как Линь Цянь вернулась с бледным лицом и в расстроенных чувствах, Сяо Линь побежала за ней и воскликнула. – Что случилось, молодая госпожа?!

– Всё в порядке, не зовите меня на ужин, я не голодна. – растерянно обернулась и сказала Линь Цянь.

На втором этаже, сидя на подоконнике, Линь Цянь согнулась, не делая ничего, просто сидела без движений в этой позе на протяжении трёх или четырёх часов.

Она не думала о чём-либо. Все зимние каникулы она думала о Гу Чэнсяо, думала слишком много, и сейчас она не хотела больше его вспоминать.

С самого детства Линь Цянь знала, что она – это человек, которого бросили. Её никто не учил любить, она не получала любви и не умела любить сама. Но Гу Чэнсяо без колебаний держал её в своих руках, заботился о ней, любил её.

Но, в конце концов, мужчины – это мужчины. Даже если они любят кого-то, это не может остановить их от того, чтобы быть с другими женщинами. Это инстинкт мужчин, естественное поведение всех самцов.

Если Гу Чэнсяо действительно не осмеливался встретиться с ней из-за того, что у него были отношения с Чжэн Цзыци, если бы он боялся ранить её и не решался признаться в своей измене, тогда хотя бы в этом она чувствовала бы некоторое утешение.

По крайней мере, Гу Чэнсяо не такой подонок, как ее отец.

В конце концов, это просто дело между мужчинами и женщинами. Если она может с этим справиться, то примет это и продолжит, а если не может – уйдёт. В чём сложность?!

Думать об этом просто, но на практике всё куда сложнее. Она может принять это, но не хочет мириться с этим.

За окном раскинулось бескрайнее ночное небо, а весенний ночной ветер нес в себе холод, проникающий в самую душу. Линь Цянь собралась, взяла несколько вещей для замены, намереваясь выйти на улицу.

Сяо Линь, которая собиралась отдыхать, заметила, как молодая госпожа вдруг спустилась вниз, держа в руках что-то похожее на чемодан. Подошла и спросила:

– Молодая госпожа, вы так поздно собираетесь выйти?

Голос Сяо Линь привлёк внимание старшего управляющего, который сразу поспешил подойти.

– Молодая госпожа, вы не поужинали, наверное, голодны?

Линь Цянь попыталась скрыть своё настроение за улыбкой, но, к сожалению, её чувства были настолько очевидны, что улыбка была даже хуже, чем слёзы.

– Не беспокойтесь, я просто пришла, чтобы забрать кое-какие вещи. Я вернусь в университет. Раньше я не уделяла внимания учёбе, но теперь хочу сосредоточиться на ней.

Старший управляющий и Сяо Линь переглянулись. Если бы не было свидетелей, они бы не поверили услышанному.

– Но, молодая госпожа, уже поздно, если вы останетесь дома, это не помешает учебе. Можете переночевать. – сказал старший управляющий.

– Да, уже десять часов, если вы сейчас поедете в университет, то общежитие, наверное, уже закрыто? – добавила Сяо Линь.

Линь Цянь была твёрдо намерена уйти. Оставаться в комнате, где каждый угол был связан с Гу Чэнсяо, было невыносимо, даже дышать в этом помещении было трудно.

– Да, если будет ещё позднее, действительно закроют. Тогда уж придётся попросить открыть снова.

Старший управляющий продолжал настаивать, но Линь Цянь была непреклонна, и он не смог остановить её. Он поспешил позвать Чжан Кая, чтобы тот отвёз молодую госпожу в университет.

Смотря, как уезжает машина, старший управляющий задумчиво прошептал:

– Неужели в доме Гу Чэнсяо её как-то обидели?

– Раньше молодая госпожа так радостно звонила и говорила, что собирается вернуться домой на пару дней, ещё говорила, что хочет навестить семью Гу, а теперь вернулась вот так. И что самое главное, её привезла сама мисс Чжэн. – Сяо Линь тоже так думала.

– Эх, я думаю, что она не только в доме Гу испытала неприятности, наверное, мисс Чжэн тоже что-то ей сказала. Раньше господин и госпожа тоже заставляли молодую госпожу страдать, но она ведь не реагировала так. – старший управляющий.

– Эта мисс Чжэн… Хотя молодой господин твердо её отверг, как она всё ещё не может отстать от него? – Сяо Линь.

–

Чтобы не так сильно страдать, Линь Цянь наконец нашла способ переключить свои мысли, а именно – хорошенько учиться и стремиться к лучшему.