Лесная принцесса и тайна синего пера

Глава1. Уют и холод

В самом сердце Шепчущего Леса была цветочная поляна. В её центре росло Древо Жизни. Оно было огромным и старым. У его подножья стоял замок. Деревянный и очень уютный. Мохнатые корни Древа крепко обнимали его стены. Они были покрыты мягким зелёным мхом. Стоило войти внутрь – и тебя встречал особый запах. Сладкий аромат мёда и мяты. Здесь пахло летом и волшебством. На кухне всегда были свежие ореховые кексы. Их сладкий запах смешивался с душистым ароматом трав. Они пучками висели под самым потолком. Повсюду висели медные фонари со светлячками. Они отбрасывали на стены тёплые кружевные тени, и от этого весь замок казался живым.

В уютной гостиной потрескивали дрова в камине. Около него на толстом ковре сидела девятилетняя Лили. Угольным карандашом она выводила на пергаменте последний штрих. Она высунула кончик языка от усердия.

– Тихон, посмотри! – наконец потребовала она.

Лили оторвалась от рисунка и сунула его под нос коту. Тихон был невозмутим. Казалось, он крепко спит. Снилась ему, наверное, сметана.

– Я тебе корону нарисовала! – с гордостью объявила девочка. – С настоящими рубинами!

Тихон мирно сопел в плетёной корзине, но тут приоткрыл один глаз:

– Рубины? Это уже лучше. Но где же мой трон? И придворные мыши? Хотя… – он фыркнул, – мыши вечно крошки раскидывают. Пусть лучше будут придворные сверчки. Они хоть музыкой развлекают.

Светлячки в фонарях весело перешёптывались. Они выстроились в кошачью мордочку с усами.

– Не смешно! – ворчал Тихон, но уши его задрожали от любопытства. – Мой профиль благороднее!

В углу гостиной стояло широкое кресло. У него была высокая спинка, обитая зелёным бархатом. В нем сидела Бабушка Груша. Для всех остальных она была Агриппиной, Хранительницей Шепчущего Леса. Но для Лили – просто Бабушка Груша. В её руках плавно постукивали вязальные спицы. А на груди, прямо поверх шерстяного свитера, мерцал древний амулет – Шепотун. Он был вырезан из древесины самого Древа Жизни листа.

Мягкий золотистый свет амулета пульсировал ровно и спокойно. Он будто подпевал старому камину в такт потрескиванию поленьев.

Вдруг её пальцы замерли. Шепотун стал холодным. Обычно он был тёплым, как летнее солнце. А сейчас от него исходил такой холод, что его можно было почувствовать даже через толстый свитер. Так уже бывало. В тот день, когда замолчал ручей у Старого Валуна.

И за окном, в наступающих сумерках, стояла необычайная тишина. Не просто вечернее затишье. Абсолютная, звенящая пустота. Знакомый шёпот листьев, перекличка последних птиц перед сном – всё стихло. Будто лес затаил дыхание.

– Бабушка, а кто это? – спросила Лили.

Она потянулась к большому портрету, что висел над камином. На нём были изображены люди в плащах. Такой же плащ носила Бабушка. Но одна фигура казалась странно размытой, будто её пытались стереть.

Бабушка Груша отложила вязание. Она медленно подошла к внучке и взяла тяжёлую раму в руки. С пожелтевшего холста на них сурово смотрели члены Совета Старейшин.

– Та, кто выбрала Забвение… – тихо прошептала Бабушка. В тот же миг Шепотун на её груди дрогнул. Его тёплый свет на мгновение угас и стал ледяным. – Когда-то она тоже была Хранительницей, – грустно сказала она. – Но не все выдерживают бремя добра, солнышко. Не все…

С кухни донёсся сердитый свист. Старый чугунный чайник, который бабушка ласково называла «Самоварыч», выпускал клубы пара в форме грозовых туч, возмущённо подпрыгивая на плите.

– Ох, этот ворчун! – Лили бросилась на кухню. – Он всегда сердится, когда мы опаздываем с чаем!

Замок жил своей особенной, волшебной жизнью. Двери здесь никогда не хлопали, а тяжёлый дубовый засов сам тихо задвигался, когда кто-то входил или выходил. Светлячки в фонарях не просто светили – они перешёптывались и по вечерам устраивали для Лили целые представления, выстраиваясь в звёзды или смешные рожицы. А старый Самоварыч, хоть и ворчал, если его перегревали, всегда наливал чай именно той температуры, какую хотелось в данный момент. Котёл в очаге булькал не просто так, а словно вёл беседу сам с собой. И никто не удивлялся, если чашки немного подпрыгивали от радости, когда в них наливали горячий мятный чай.

Бабушка Груша отложила портрет и подошла к окну. За стеклом, на ночной поляне, величественно возвышалось Древо Жизни. Но сегодня его листья светились тускло, не с привычной силой.

В сгущающихся сумерках она заметила знакомую фигуру. Это был барсук Барбарис, Лесной Архивариус. Обычно он был таким степенным и важным. А сейчас он бежал, оглядываясь через плечо. На его мордочке был написан такой страх, будто за ним гнался сам Лесной Ужас. Которым пугали своих детенышей мамы.

– Что могло так напугать мудрого барсука? – с тревогой подумала Бабушка.

И тут она вспомнила их вчерашнюю встречу. Барбарис тогда громко шептал ей о пропавших Зайцах-Ушастиках… и о странном, молчаливом тумане.

– Чай готов! – Лили вернулась с подносом. – мне едва хватило мяты! Кстати ты не знаешь почему Ушастики не заглядывают к нам больше, ведь у них в огороде растет самая ароматная мята во всем лесу!

Бабушка взяла кружку с подноса и сжала ее так крепко, что костяшки на ее пальцах побелели.

– Ложись спать, уже поздно. – сказала Бабушка.– Я… пройдусь немного перед сном. Проверю, не забыла ли я садовые ножницы у клумбы с розами.

А про себя подумала:

– Надо узнать что творится в Лесу.

Тихон поднял голову:

– Сейчас? После заката? Это же нарушение всех правил! Даже в «Своде мудрого Хранителя» сказано…

Но Бабушка накинула плащ и скрылась за порогом замка. Дверь захлопнулась за ней с таким грохотом, что со стола упала ложка.

– Бабушка! – Лили бросилась к окну. Бабушка шла не к цветам! Она сворачивала на лесную тропу, и туман уже обвивал её ноги, словно живые ленты. Он стелился по земле густым ковром. И переливался призрачным синеватым светом, словно под ним пульсировали тысячи светлячков.

Лили прижалась лбом к холодному стеклу. Зелёная прядь в её волосах слабо дрогнула, будто от порыва невидимого ветра.

– Тихон… – прошептала она. – Почему туман… светится?

Кот вдруг стал серьёзным. Он подошёл и мягко тронул её лапой:

– Не бойся, Лесная принцесса. Пока я здесь ты под моей защитой! Хотя…если честно, может, всё же спрячемся под одеяло? С научной точки зрения, это лучшая защита от всего. И я расскажу тебе историю про Лунного кота, самую интересную из всех.

Тихон уже набрал полную грудь воздуха и начал свой рассказ. Но Лили его не слушала. Она прижала ладонь к стеклу.

– Вернись, – прошептала она, и зелёная прядь в её волосах снова дрогнула, будто отвечая на её тревогу.

Но Бабушка уже растворялась в странном сияющем тумане, а в глубине леса становилось всё темнее и таинственнее. Зелёная прядь в волосах Лили слегка засветилась. Она не могла понять: куда ушла Бабушка, почему дверь закрылась сама, и что это за непонятный туман окутывает лес?

А в чаще, где исчезла Бабушка Груша, в наступающей ночи, что-то холодное и древнее медленно открыло глаза…