Загадка без разгадки

Загадка без разгадки. Повесть.

Глава 1. Загадка.

Начало октября обрадовало вернувшимся летом. Какая там «баба» и когда замутила свой любовный романчик с братьями сентябрем и октябрем, что родилось в простонародье это словосочетание «бабье лето», – в истории сей факт почему-то умалчивается.

И модные блогеры, пестрой толпой навалившиеся на наши календари, тянут каждый одеяло на себя»: одни вдруг вспомнили всех святых, их деяния и почему-то одновременно вытаскивают обычаи и приметы, которые явно тяготеют к дохристианскому периоду.

А другие смельчаки и календари побоку послали – дай им только свободу ежедневно о заговорах, заклинаньях, проклятьях и загробном мире «кукарекать» и «вещать» со всевозможными запретами: туда не ходи, ногти не стриги, не вздумай искупаться, а иначе – век воли не видать!

Павел не успел переступить порог калитки, как зазвонил телефон:

– Физорг, ты меня вычеркни из соревнований по легкой атлетике – я справку из города привез об освобождении от физкультуры! – Мишка-одноклассник, наверное, дожевывал кусок, потому что начал кашлять с надрывом.

– Отдашь завтра сам Иванычу, пусть тебя в группу «санаторщиков» переводит. Чем это так просветили за деньги, что изъяны в таком красавце нашли? От армии сейчас трудно откосить будет!

– Причем тут армия? У меня летом проблем с вузами не будет – на золотую медаль иду! Десять баллов за золотой значок ГТО пусть кому-нибудь достанется, ну, например, тебе! Пригодится! А у меня времени на волейболы-футболы нет! Был бы я на месте министра просвещения, давно бы сделал из физкультуры факультатив. Черчение и астрономию убрали – никто не жалуется! Военное дело вместе с военруком испарилось из расписания – тоже пережили! Пока, спортсмен! Тороплюсь – у меня факультатив по информатике! – Павел представил, как гордость школы сейчас с ветерком промчится по асфальту на своем модном новейшем электросамокате. Действительно, зачем башмаки стачивать!

Повесил Павел рюкзачок на сучок огромной груши возле дома, присел в старое кресло под навесом, где всегда «загорал» Макс трехцветной окраски:

«Завтра уроки сокращенные, в двенадцать часов на центральном стадионе – открытие школьной спартакиады. Парни сказали, что наш директор школы последний год дорабатывает! Проводят его на пенсию вместе с нашим выпуском! А преемница – наша завуч -англичанка – быстренько дух спортивный из школы начнет изгонять! Ей, как в песенке группы «Веселые ребята», нужны только «певцы и музыканты, акробаты и шуты!» И англицкая школа в придачу, чтобы шпрехали на европейских языках! «А иначе наши дети будут выглядеть рядом с городскими сверстниками как …..» Чувствовалось по всему, что слово «быдло» чуть-чуть не сорвалось с ее прекрасных уст! «Свиристелка городская», – сказала однажды мама несколько лет назад. Точно! Своим «свистом» и высокомерием начальству глаза и уши замазала.

Только поставил в микроволновку разогреваться плошку с пловом, как опять взорвался телефон.

– Паша, привет! Слушай! Завтра пятница – считай пустой день. можно с уроками не мучиться особо! Поехали на велосипедах в сосняки! – это «проявилась» Ксения, двоюродная сестра, с позывным «Птаха». – Паш, дождики два дня назад были приличные. В выходные в лесу от народа будет не протолкнуться. И червивых грибов станет больше. Сейчас только три часа, до шести успеем набрать по ведерку, места знаем. Маслята – мои самые любимые грибы. Поедем? Да, а наши доблестные отцы собираются рвануть в субботу на рыбалку. Ты ведь тоже дома не усидишь?

– Отличная идея! Ты где сейчас? Велосипед на ходу?

– Дома. Обедаю! Через сколько выходим на грибную охоту?

– Через двадцать минут жди у калитки.

Отец Павла был четвертым братом матери Ксюши. Их родители – бабушка и дедушка – всю жизнь проработали в колхозе. Бабушка – медсестрой, а дед – механизатором. Всего родили и воспитали пятеро детей. Трое старших разъехались по стране, а последние – Владимир и Анастасия – остались в селе возле родителей. Дома построили, в городе вузы закончили.

Но на большие семьи взрослые дети уже не решились. У отца Павла – Владимира – три мальчишки появились, но два старших тоже в деревне не задержались – упорхнули. У матери Ксении – Анастасии – старшая дочь на третьем курсе выскочила замуж за горожанина и быстренько там освоилась. Средний двоюродный брат был на год старше Павла и настоящим другом. Поступил летом в мединститут. И теперь его место заняла Ксюша, десятиклассница.

Выросла рядом с мальчишками настоящей командиршей. Девчонки в классе держались своими стайками подальше, не доставали своим нытьем, но иногда стойко игнорировали. Зато мальчишки уважали Пашкину двоюродную сестру и охотно уступали ее редким просьбам.

Промчались по шоссе пять километров, чувствуя азарт от своей молодости, задора, возможности рассекать при езде ощутимую плотность чистейшего воздуха и закрывать глаза от ласковой щекотки лица кисточками солнечных лучей.

Мимо проносились переполненные пассажирами самые разные модели автомобилей, возвращающихся после посещения райцентра, встречные машины попадались редко.

Перелезли с велосипедами через глубочайшие рвы в песке, которые старательно отгораживали огромные площади с высоченными многолетними соснами, стройными рядам уходившими на десятки километров от полевых дорог. Ни одной машины и людей поблизости не наблюдалось.

– Птаха! Идем по соседним просекам! Будь, пожалуйста, в зоне моей видимости! И смотри по сторонам! Если увидишь кого из чужих, сразу ко мне молча! Нужно уметь быть невидимками в лесу! Одеты в камуфляж! Все понятно? – Павел на всякий случай прихватил палку с засохшим клубком корней на конце.

– Ой-ой-ой, командир! Может быть, на коленках ползать будем, грибы искать? Носом вынюхивать, как собаки во Франции ищут трюфели

– Да, ладно! Пошутил я! Идем километр, потом переходим на другие делянки и возвращаемся к велосипедам! День-то здорово укоротился! Сколько наберем – все наши будут! Нужно успеть засветло вернуться! А то меня твои родители прибьют!

Через минуты нырнули в такую заповедную глушь, где остались перед глазами солнечные блики только на блестящих темных шапочках грибов, пробившихся через толстые насты из сосновых иголок, сухой травы и колючек.

Ничего другого уже не видишь. Подозрительный бугорок – ага, кто не спрятался, я не виноват! Просыпается азарт. Жаль, когда встречается молоденький плотненький экземплярчик, а ножка на срезе уже червивая. Проспали люди, зато земляная живность спешит поживиться! Несколько чашеобразных старых экземпляров срезаешь и кладешь на траву вниз шляпкой. Пусть разлетаются споры!

Хвойный дух пропитал и одежду, и волосы, и кожу! Еще цветут какие-то неизвестные цветы и мелкие кустарники. Вдруг набрели на островок мухоморов. Почему-то островерхие красные шапочки с белыми бусинками и кружевными белыми воротничками. Очень много встречается неизвестных грибов, похоже – ядовитые.

Так бы и поселился среди этого вечнозеленого заколдованного царства в избушке с печкой, но поближе к реке и, желательно, с ружьем, на всякий случай и для охоты.

– Ксюша, ты где? Выходим! А то не взяли фонарики, как будем велосипеды искать?

Увлеклись, а солнышко уже за бугор приготовилось скатиться. Еще минут двадцать и помашет своим платочком на прощанье: «Бывайте здоровы!». А там неизвестно, что сегодня: Луна растет или убывает, или в темноту спрячется. Зря астрономию «выкинули» из школьного курса.

Ведерки у обоих полные, еще и по пакету магазинному от жадности набрали, пока до велосипедов добирались. Закон подлости: зайдешь в лес, глазами все кочки – ямочки обшариваешь, а грибы притаились, насмехаются. Потом начинают свои «дорожки» заветные раскрывать.

А уж, когда собираешься домой, торопишься, то тут из-под каждой травинки зовут: «Возьми меня!» Сколько раз приходилось, бывало, и кепку снимешь, и футболку, и надрываешься, чтобы побольше унести.

Сядешь чистить дома все это богатство лесное с мамой до полночи, потом варить ставят на плиту, и в результате – кастрюлька неполная получается, зато зимой никто не отказывается.

– Паша, а ты почему не сделал себе фару на велосипед? Ведь собирался? – спросила Ксения, когда благополучно выбрались на проселочную дорогу в рассеянном освещении от исчезнувшего солнца.

Пришлось вести велосипеды целый километр до шоссе. Опасались ехать, чтобы не грохнуться с лесным «уловом» в какую-нибудь канаву.

– А меня сегодня возле школы чуть не сбил ваш «Вундеркинд» на новеньком электросамокате. Выделывался перед девчонками из параллельного класса! А почему ему эту кликуху дали? Вроде бы немецкий в школе не изучают, а тут – нате вам!

Ксюша разболталась, видимо, страшновато стало вдали от жилья, постоянно оглядывалась.

– Вундер, по -немецки, – чудо, кинд – ребенок, вот в смысле -высокоодаренный ребенок. Знаешь, в интернете прочитал, первоначально использовалось как определение Иисуса Христа. И с английского перевод – удивительный ребенок. А уж потом всех выдающихся детей так стали называть. Ксюш, ты не замерзла? Мишка даже возгордился, когда ему такую кликуху прицепили. Явно у него завышенная самооценка.

– Зазнайка, ваш Мишка! И бабник будет, вот увидишь! – Ксения споткнулась на кочке в темноте.

Павел уже начал комплексовать, что «повелся» на уговоры сестры. Далековато забрались. Мало ли дураков сейчас на мотоциклах резвятся по дорогам! А идти пешком по обочине шоссе – только к полуночи доползем. Идиот настоящий! Ведь дома и куртка есть со светодиодными полосками. А сейчас мы – люди-невидимки!

– Ксюша! Тормози! Нужно дозвониться до своих сейчас! Они думают, что мы на тренировке в спортзале, на секции волейбольной, поэтому своими делами спокойно занимаются. Но не выкидывать же грибы! Давай, звони матери или отцу, скажи правду, что мы идем пешком! Пусть не беспокоятся!

Трубочку матери взял отец. Мать на кухне готовила банки для засолки свежей капусты.

– Папа, ты только не беспокойся, но мы с Пашей набрали в сосенках по ведру отборных маслят и через полчаса будем дома. Светло, как днем! Машин мало! Готовьтесь чистить грибы! – и быстренько отключилась.

– Все! Поехали! За полчаса они не успеют взвинтиться! Не очень, конечно, светло, но асфальт все-таки здорово отсвечивает! Едем навстречу транспорту, я первый! Слава Богу, в степи – обзор великолепный. Увидим свет, тормозим и сходим на обочину!

Мчатся не получалось. Устали немножко. А огромная световая панорама села со всеми вспыхнувшими уличными фонарями, радостными глазами-окнами двухэтажек только прибавляла сил. Но вдруг Павел резко затормози, спрыгнул с велосипеда и поднял вверх правую руку.

Ксения быстренько соскочила со своего дамского велосипеда без рамы:

– Что случилось?

– Тс! – приложил палец к губам Павел. – Посмотри вправо! Видишь, где мы находимся?

Ксения обмерла. Сквозь чащобу разросшихся кустов, пока не сбросивших зеленую листву, справа в десятке метров от шоссе тянулась решетчатая ограда сельского старинного кладбища. И в угрожающей темноте там, дальше за решеткой, то в одном месте, то в другом, перемещались огни. Это не могли быть огоньки свечей – слишком они были яркими. Не похоже было и на включенные телефоны, потому что огни то плыли низко над землей, то неожиданно взмывали выше человеческого роста.

Машин не было рядом. Не было слышно голосов. Толька оглушающая тишина.

– По коням! – прошептал Паша. – Прорвемся!

Они мчались, как им казалось, с бешеной скоростью, но на самом деле шоссе взбиралось здесь перед поворотом в село на основательный холм, и на педали они вынужденно давили изо всех сил. На повороте тормознули и увидели, что огни переместились почти в центр этого последнего печального приюта тысяч односельчан.

Остановились только возле сверкающего огнями, окруженного легковыми машинами одноэтажного «Магнита».

Глава 2. Сплошной туман.

Ксения проснулась от телефонного звонка.

– Ксюша, доброе утро! Как ты после вчерашнего? Мне такая чертовщина снилась, как будто в песках каких-то без воды бурю пережидал с кем-то. Одни барханы и жара немыслимая, – Павел долго не мог вчера уснуть, прикидывая, каким дурням потребовалось ночью слоняться по кладбищу.

Конечно, не перевелись еще некоторые отчаянные малолетки, которые сгоряча могли поспорить в туалете школьном на приличную сумму или на импортные наушники к телефону, что минут десять потопчутся ночью у ворот этой запретной территории.

Туда и днем идешь с опаской весной, например, перед Пасхой, чтобы прибрать могилки близких, покрасить оградки и натаскать свежего речного песка для видимости порядка.

– Паша! А мне ничего не снилось! Сначала эти драгоценные грибы втроем перечистили, а потом ополоснулась в теплой бане и отрубилась.

– Ксеня! Ты родителям рассказала про огни?

– Да ты что! Меня же тогда вообще из дома не выпустят! Как ты думаешь, там кто-то развлекался? А, может быть, у нас секта в селе появилась, как показывали по телеку, где пристукнутые должны обязательно в жертву кого-то принести? Ужас!! – Ксения прикрыла дверь своей комнаты, перешла на шепот. – Там свидетели рассказывали, что сначала психи резали кур и умывались кровью свежей. А потом решили убить ребенка. Будем потом виноваты, что промолчали!

Павел решительно выскочил на веранду, зная, что мать всегда прислушивается ко всем разговорам сына:

– Так, собираемся быстренько в школу, встречаемся на следующей перемене и решаем все вопросы. Да, мне вчера звонил поздно твой брат Лешка. Тебе привет. Знаешь, что он мне сказал? Чтобы мы очень серьезно отнеслись к спартакиаде и выложились по полной. Оказывается, у них в медицинском, чтобы завлечь парней, при приеме документов абитуриентов есть примечание: за золотую медаль добавляют десять баллов и за золотой значок ГТО – тоже десятка. Представляешь! Я собираюсь в военное училище, мне в любом случае все мои грамоты и спортивные медали не помешают. А вот для тебя может быть отличная поддержка, если за братом соберешься в медики. Ксения, пока молчок! Никому ни слова!

Павел зашел на кухню, выпил стакан молока с булкой и начал быстро переодеваться в спортивную форму, чтобы сразу же после уроков отправиться на стадион.

Но перемены сократили, и поговорить с Ксенией не удалось. Она жила недалеко от школы, в центре, и за спортивной формой отправилась домой.

Ксенина мама «сбежала» с работы перед обедом пораньше, чтобы забрать на рынке привезенное из соседнего села домашнее молоко, творог и сметану, и услышала там последние новости райцентра, которые торопливо пересказала дочери, пока та натягивала спортивный костюм:

– Рано утром за селом на шоссе из проезжавшей легковой машины водитель заметил на обочине лежащего человека, остановился, подошел. Человек был мертв. Молодой человек сразу же позвонил в «Скорую помощь» и в полицию. Молодец! Дождался их приезда, хотя торопился по делам в областной город. Шоссе находится далеко от жилых построек. Ближе всего там районный стадион. А дальше – так называемая, «промзона». Сейчас не лето. Сторожа сидели в зданиях. Они никого не видели и ничего тревожного не заметили. Труп сразу увезли в морг. Говорят, что умер от инфаркта. Кто этот человек – пока неизвестно.

Ксения уже опаздывала к торжественному построению, поэтому быстренько вывела велосипед и помчалась по самому близкому пути. Стало как-то неспокойно и тревожно.

Услышать о смерти даже незнакомого человека в такой теплый беззаботный день, когда все вокруг радуются вернувшемуся лету, на стадионе на полную включили усилители, и под мажорные марши развеваются над головой спортивные флажки, – об этом происшествии хотелось поскорее забыть.

Современный стадион построили лет пятнадцать назад с прекрасным спортивным залом, трибунами, заасфальтированными беговыми дорожками. На его открытие приезжали высокие чины из области, и теперь многие районные мероприятия проводились именно здесь. Особенно стали популярными летом встречи футбольных команд, а зимой – хоккейные баталии.

– Повезло тебе, Ксеня, иметь такого брата! – соседка по парте Алина давно уже была влюблена в Пашку и сейчас, когда девчонки готовились к забегу на стометровке, буквально не сводила с него глаз. – Ему наш физрук Иван Иванович всегда доверяет на соревнованиях судить.

Да, Пашка и другие одиннадцатиклассники были в судейской бригаде, пока по традиции начинали соревноваться ученики с пятых и выше классов.

Он не был красавчиком, но его рост, накаченные мышцы, выправка выдавали в нем человека, который с детства обожал физкультуру. Учился легко и незаметно стал лидером в классе и школе. И ни при чем тут модные прически и стильная одежда: сильный и справедливый человек с вечно лохматым светлым чубом, круглолицый, с летящей походкой Павел сейчас стоял у финиша с секундомером.

Мелочь из начальной школы вместе с учителями заполняли трибуны, шестиклассники готовились к прыжкам в длину, семиклассники подтягивались на турнике. Весь стадион стал похож на большой муравейник.

Вся эта запланированная круговерть завершилась вручением грамот, похвальных листов только к четырем часам вечера.

– Ксения, подожди меня! – Пашка оторвался от своего класса, отобрал у нее велосипед. – Опять сочтут меня занудой, но я отказался от посиделок завтра у реки. Выпивка, девчонки приставать будут. Пойдем, посидим в парке. Нужно поговорить. Что-то мне не нравятся твои намеки на секту в селе.

Зашли по пути в столовую, купили четыре горячих беляша с мясом, две пачки сока.

Вот где была территория тишины и сосредоточения – это в осеннем парке. И ни одного человека. Растворились звуки от вечно торопящихся машин.

– Знаешь, чего я опасаюсь? – жевали молча, но Паша не выдержал первым. – А вдруг нашелся какой-то организатор, обработал некоторых наших обормотов, создал боевую ячейку, и они начали борьбу с несправедливостью именно на кладбище. Сколько известно примеров осквернения и разрушения памятников на кладбищах именно воинствующими хулиганами. Бегали по кладбищу с факелами и не подумали, идиоты, что это уже уголовной статьей светит каждому. Мертвые ведь молчат. А безнаказанность, да еще, если выпили для храбрости, до добра не доведет.

– Паша, а давай завтра на кладбище днем, часов в десять сходим? У нас роз нарвем по букету, бабушку и дедушку помянем, цветы поставим. Мы за все лето с мамой там ни разу не были. А сами обойдем потихонечку вокруг, посмотрим, нет ли свежих разрушений, костров и прочее. Если, кто нас увидит или спросит, объясним: вот цветы принесли своим.

– Хорошо! – согласился Павел. – А что за новость ты узнала от матери?

– Сегодня ночью на шоссе умер от инфаркта незнакомый человек. Что он делал за селом в полночь, один на дороге, неизвестно! – Ксения встала. – Если у тебя есть знакомые ребята в полиции, может быть, поинтересуешься у них? Надо домой идти. У меня мама бухгалтером в потребкооперации работает, у них там женский коллектив, который всегда в курсе всех местных новостей.

Пашка рассмеялся:

– Новоявленные сыщики! То бабулям – пенсионеркам неймется, все телеканалы забиты телесериалами про старушек, которые полицейских обучают мастерству ловить преступников. А теперь еще и десятиклассница к ним в компанию влезть хочет. Шучу я, шучу! Сходим завтра на кладбище и успокоимся. Звони, если что! Пока!

Но дома стало не до шуток. За ужином родители вывалили столько новостей, что Ксения отказалась от просмотра телесериала, сославшись на усталость, плотно прикрыла дверь в свою комнату и стала придумывать новые версии в свете появившихся данных.

Оказалось, что мама в школе училась с дочерью умершего на дороге человека. Он местный житель, его дом находится совсем на другом конце села. Жена у него умерла, сожительствовал с приезжей женщиной. Его в селе хорошо знали. Трудяга, руки золотые. Работал много лет в большой строительной организации. Потом калымил – работал по объявлениям Водочкой увлекался с молодости, но жена держала строго: пил, но по улицам пьяным не валялся. А когда дочери вышли замуж, уехали из села, то после смерти жены съехал человек с катушек. Все заработанное пропивал, у всех занимал деньги, редко отдавал. С виду бомж: заросший, с грязной бородой, опустившийся человек. Но приехавшая по звонку дочь, сказала, что «да, пил много, но на сердце и давление никогда не жаловался». Дом был закрыт на замок, но ключа нигде не нашли. Пришлось в доме ломать дверь. На столе осталась недопитая бутылка. Видимо, в компании вместе с хозяином было четыре человека. Ничьих чужих отпечатков пальцев на стаканах, кроме хозяина, не оказалось. В доме следов борьбы и сопротивлений не обнаружено. Ценностей никаких и не было. Но расследование полицией на месте, где был обнаружен человек, показало, что он был привезен на машине уже мертвым и положен на обочине так, чтобы его никто из проезжающих автомобилей не смог переехать. Заведено уголовное дело.

Все эти подробности Ксения пересказала Павлу поздно ночью, хотя связывать смерть пенсионера с блуждающими огнями на кладбище пока не было оснований.

Утром мама очень удивилась, когда Ксения заявила, что они с Павлом идут на кладбище, чтобы отнести цветы на могилы бабушки и дедушки.

– Мамуля, мы, хотя и крещенные с Павлом, но очень далеки от церкви. Нет, я верю, что есть Единая СИЛА в ЛИЦЕ БОГА, у которого можно попросить помощи и заступничества, если живешь в ладу со своей совестью и по человеческим законам! И столько в календаре есть родительских суббот, когда нужно проведывать ушедших близких.

Мать прослезилась:

– Доченька, что же вы заранее не сказали! Отец бы вас с Пашей отвез на машине – далеко ведь идти. Но они с моим братом, отцом Паши, засветло уехали щук ловить. Может быть, завтра вас отвезет? Да, и я с вами поеду!

– Нет, мам, мы с Пашей на велосипедах быстренько съездим. Бутыль пятилитровую прихватим, цветы поставим и назад!

– Ксюша! Грабельки возьмите садовые, соберете траву сухую, листья в пакеты для мусора!

Быстро съездить не удалось.

Возле железных ворот кладбища стояло семь машин, и Павел сразу увидел чужие номера на некоторых. Что поделаешь, если современное поколение воспитано на детективах всех мастей: исторических, политических, кровавых и любовных.

Павел быстренько зафиксировал номера на телефон, благо владельцев поблизости не было.

С велосипедами прошли по узенькой, хорошо утоптанной тропинку к высоким вязам, к последнему упокоению дедушки и бабушки, похороненных рядышком.

Лето было жарким, сорные растения засохли на корню, и пока Ксюша наливала воду в обрезанные пластиковые бутылки и ставила розы, Павел успел сгрести мусор и утрамбовать его в пакеты.

Присели на вкопанную неподалеку самодельную лавочку. Договорились обойти по кругу то место, где увидели ночью много огней. Это был район старых захоронений. Не было крестов, остались только заросшие травой бугры.

Возле забора красили оградку двое пожилых людей. Ксения вежливо поздоровалась первой.

– Ты чья будешь? – разогнулась женщина в платочке, перчатках, с кисточкой в руках. – Что-то мне лицо твое знакомо?

– А вы нездешние? – спросил Павел. – Бабушке и дедушке цветы принесли.

Женщина разволновалась, потому что когда-то давно ее семья жила по соседству с дедом.

Но тут вдруг раздался громкий крик:

– Нет, вы только посмотрите! Пойду к председателю Совета, пусть наводит порядок. Приехали за тысячу километров, чтобы старикам ограду и крест поменять, а тут кто-то яму выкопал. Чтоб у них руки отсохли! Забросили своих стариков, а теперь выслужиться перед Богом стараются. Забыли, где могилка, и лазают по земле с лопатами.

Со всех сторон стали подходить к кричащей женщине немногочисленные посетители сей печальной территории. Павел тронул Ксению за локоть:

– Подходим с разных сторон и смотрим внимательно! Что-то странное!

Яма была выкопана на штык лопаты, где-то метр на метр. Ксения обошла за спинами возмущающихся людей два соседних холмика и вдруг под ногами увидела большой старый ключ от навесного замка. Достала из кармана брюк пакетик с влажными салфетками и, не касаясь пальцами, завернула ключ в целлофановую обертку. Позвала Павла.

Две точно такие же ямы встретились им ближе к ограде, но дальше была только заросшая бурьяном заброшенная людьми окраина.

Вернулись к своим велосипедам и решили выйти через боковую калитку, чтобы выбросить мешки в стоящий за оградой мусорный бак. И там в зарослях ивняка увидели шикарную машину с чужими номерами.

– Не доставай телефон! Запомним и запишем номер потом! – прошептала Ксения.

Пошли по грунтовой дороге с велосипедами, не оглядываясь. Было неприятное чувство у обоих, что на них кто-то смотрит в упор

– Чей же это ключ? И как он туда попал? – Павел, наконец-то, оглянулся, когда поднялись на шоссе. – Придется в полицию идти!

– Слушай, Паша, у меня есть идея! – сказала Ксения.

Глава 3. Чем дальше в лес.

– Сейчас скажу! Тормози! – Ксения остановилась у «Магнита», прислонила велосипед к стене. – Паша, ты только не думай, что я дурочка суеверная, но помню, бабушка говорила: «Не нужно сразу домой после кладбища идти, зайдите в магазин, где людей много! Плохая энергия улетучится».

Павел рассмеялся:

– А я удивился, когда ты меня заставила остатками воды из бутыли руки помыть и тебе слить на руки! Это тоже обряд из серии обязательных?

– Бабушка с дедом в интернетах никогда не сидели. А мудрость народная передается в семьях из поколения в поколение. Говорят: «Надо!» Хуже ведь не будет! Сегодня такая жара! Посидим опять в парке? Дома мама не даст поговорить спокойно, пристанет к тебе с расспросами.

С пачками чипсов и бутылкой минералки «приземлились» на прежнюю лавочку.

– Давай рассуждать! – Ксения достала телефон, положила рядом. – Если этот умерший от инфаркта человек оказался ночью на шоссе, дома у него ломали дверь, закрытую навесным замком, то не может ли быть такое совпадение, что найденный мной ключ принадлежит именно этому человеку? И он зачем-то был на кладбище!

– Погоди! А зачем ломали дверь! Подцепи ломом старую щеколду, и все – замок слетит! – Павел снял куртку.

– Мой папка знаешь, как ругался, когда баню старую перестраивал. Говорил, что легче сжечь, чем доски с метровыми гвоздями отрывать. Короче! Мама собиралась в обед пойти к подруге школьной, чтобы ей соболезнование выразить по поводу смерти отца. И мы пойдем с ней вместе и попробуем примерить этот ключ к их замку. А вдруг подойдет? И тогда сразу пойдем в полицию, все расскажем. Но только маме скажем про найденный ключ. Если согласен, я ей сейчас позвоню!

Нахмурился Павел:

– А если не подойдет ключ? Как мы будем выкручиваться? Я тетю Настю знаю: она от нас не отстанет, пока все не выспросит. Еще и отцу моему настучит. Ей нужно было не на бухгалтера учиться, а сразу в полицию идти служить. Ладно, согласен. Правильно умные люди говорят: «Проблемы нужно решать по мере их поступления». Звони матери и поехали к вам.

Идти на другой конец села пришлось минут тридцать. Матери Ксения показала ключ в пластиковом пакетике и объяснила, что его нужно обязательно «примерить» к замку. Ведь возбуждено уголовное дело, и любая мелочь может стать уликой. Мать согласилась. Обедать Ксения и Павел отказались.

Возле старого деревянного дома с ветхой шиферной крышей разговаривали две пожилые женщины. В маленьком зале на старинной лавке сидели две старушки. Было чисто и пустынно от полного отсутствия мебели.

Мама обнялась с полной рыжеволосой женщиной Марией, пихнула ей в карман фартука несколько тысячных купюр, присела на табуретку и представила дочь и племянника:

– Ксения, покажи ключ, который нашла вчера!

Мария сразу же закивала головой и заплакала:

– Да, это наш ключ! И зачем же мой папочка на кладбище пошел? Настя! Наверное, почувствовал, что конец скоро, и пошел к мамочке моей на могилку прощаться! Господи! Как все не вовремя!

Павел спросил осторожно:

– А вы не могли бы нам замок показать, чтобы была полная уверенность?

– Он там же, возле крыльца валяется вместе с щеколдой! Сосед даже дверь маленько поломал, пока с инструментом возился. Он потом нормальный внутренний замок вставил. Если, что-то нужно для полиции, забирайте, – и они с матерью Ксении вернулись в дом.

Памятуя, как действуют эксперты, Пашка достал из кармана прозрачные пакеты, два надел на руки и стал открывать закрытый замок ключом. Все совпало. Две изолированные в целлофан улики Ксения положила в пакет.

– Паша! А мы ведь не сообразили сразу – нужно было взять с той кучи возле вырытой ямы на кладбище хотя бы горсть земли. Наверное, на ботинках хозяина этого дома остались какие-то частицы. Для экспертов – самое лучшее подтверждение присутствия человека в данном месте.

– Ксения! Ты умница! Дождись мать, а я рвану на кладбище – тут ближе, чем топать из центра, и еще раз все осмотрю спокойно и тебе позвоню из дома! Уроков на завтра тьма! Пока!

Выйдя из покосившейся калитки, Павел вдруг увидел через дом в переулке ту роскошную машину, которая пряталась в кустах возле кладбища несколько часов назад.

Хотел вернуться, чтобы сказать об этом сестре, но решил позвонить позже.

Ксения решила осмотреть двор с заросшим травой огородом, но не успела. В калитку, опираясь на толстую оструганную палку, медленно передвигаясь, протиснулась явно страдающая лишним весом, низкая пожилая женщина в неожиданно коротком ярком халате.

– Где Машка! – прохрипела она и закашлялась. – Просила ведь прийти ко мне и по-хорошему договориться! Стерва городская! Ждет, что я подохну молча! Не дождется! Позови Машку, дочка!

Ксения видела, что каждый шаг давался этой женщине с трудом, лицо было бледным и потным, а шея наоборот – пунцовая.

Хозяйка Мария сама вышла на крыльцо:

– Не кричи, Петровна! Я за отца теперь не ответчица! На том свете с ним сама будешь разбираться! Вот на, возьми! Мне люди добрые на поминки принесли! Нет у меня лишних денег!

И она протянула Петровне деньги, которые мать Ксении принесла ей.

Мать явно удивилась и не промолчала:

– Маша! Что это за женщина?

– Соседка, будь она неладна! Отец ей обещал заплатить двадцать тысяч за какую-то услугу, но не успел! Вот и приползла! Знала, что нет у него денег! Тут и дом продашь, а денег не хватит рассчитаться, кому батя был должен!

Петровна в ответ тоже не смолчала:

– Зачем же тогда он меня на кладбище возил на такси неделю назад! Все ноги сбила там среди колючек! Дом продашь – остаток долга принесешь! А то в суд заявление напишу!

– Давайте я вас провожу! Мама, ты меня не жди, иди домой. Там папка уже, наверное, с рыбалки вернулись с дядей Володей. А я сама прилечу! – упоминание о посещении кладбища прозвучало для Ксении, как гром среди ясного неба.

Подумала: «Эх, жалко, что Паша убежал! Ладно, пойду на разведку».

Ксения взяла Петровну под левую руку, явно ощущая неприятный запах давно немытого тела и резкого пота. Жила Петровна на другой стороне улицы с нечетными номерами, в небольшом, беленном известкой домике в окружении высоких сиреневых кустов.

Сараи во дворе стояли покосившиеся, деревянное крыльцо затоптанное, уже в прихожей – стойкий запах плесени и едкой мочи. Водопровода не было, а измазанное ведро под старинным жестяным умывальником было переполнено.

– Вы одна живете? – спросила Ксения, хотя и так все было ясно. – К вам приходят женщины – помощницы из отдела социальной помощи?

– Приносят продукты по списку за мои деньги! А за все услуги, знаешь, какие у них расценки! – Петровна добралась до затертого дивана, бросила свою палку на пол и откинулась в изнеможении на две огромные старинные подушки. – Поставь чайник, если тебе не трудно! Как звать -величать? Чай пить будешь?

Ксении стало жаль эту явно больную страдающую женщину, с огромными распухшими отечными ногами, одышкой и беспомощную в своем вынужденном одиночестве.

– Вам разогреть обед? Вы отдохните, я у вас сейчас приберу и полы вымою. Мне деньги не нужно платить. Мы – волонтеры из школы – всем пенсионерам помогаем.

В домике со старой планировкой, как говорили раньше: передняя, задняя комнаты и крохотная спальная, – квадратных метров было мало, но захламлено основательно.

Для решительной Ксении потребовалось минут тридцать, чтобы навести относительный порядок и вымыть полы, пока Петровна прилегла на диван.

И тут, наконец-то, позвонил Павел:

– Ксюша, ты где? Если стоишь, то прислонись к стеночке! Готова слушать?

– А ты заснул, что ли, над своими домашними заданиями? У меня тут аврал – убираю у пенсионерки. Нужно ее разговорить! Мы, похоже, влипнем скоро в очень интересную историю! Ты не смог бы появиться для поддержки?

– Ксения, я сейчас в «Магните». Это место становится для нас неким островком спасения – много людей вокруг! Но говорить здесь неудобно слишком шумно!

– Паша, если есть деньги или карточка, купи печенье, конфет шоколадных, яблок и бананов. И на скорости дуй по адресу, сейчас сброшу. Что там у тебя случилось? – Ксения вылила грязную воду из ведра, обтерлась влажной салфеткой и пошла в зал к Петровне, чтобы задать несколько наводящих вопросов.

Но на ворохе из грязной простыни и потертого шерстяного одеяла Петровна спала одетой, слегка похрапывая.

«Нужно ей принести из дома комплект нового постельного белья, новый халат, ночную рубашку, собрать все ее барахло и постирать дома в машинке, а часть отправить в мусорку. Мама против не будет».

Ксения набрала телефон Пашки:

– Пока идешь, расскажи коротко, что случилось. Бабуля спит, а я греюсь на солнышке голодная, грязная и любопытная. Представляешь картинку? Рассказывай!

Павел появился через десять минут, начал рассказывать, и Ксения забыла про голод от ощутимого чувства страха.

Когда Павел добрался до того места, где был найден ключ, в радиусе тридцати метров от него людей не было. Повыше старых захоронений, на заметной возвышенности среди высоких деревьев и кустарников виднелись люди, занятые своими делами.

Картина вокруг не изменилась. Павел набрал полмешочка глинистой почвы и решил посмотреть, нет ли за боковым выходом каких-либо машин. Лавируя между оградами с крестами, мимо памятников с огромными букетами искусственных цветов, он прошел метров десять до калитки, когда из-за дерева вдруг вышел пожилой человек в камуфляжной форме и черной бейсболке:

– Молодой человек что-то здесь забыл? Пойдем! Поговорить надо!

Моментально сработал инстинкт самосохранения. И Павел, резко повернувшись, рванул по знакомой дорожке к центральному выходу. Телефон был в кармане куртки, мешочек с землей в руке, так что ничего не мешало поставить новый мировой рекорд. Жаль, что неучтенный.

Оглянулся только возле ворот. Погони не было в зоне видимости. До «Магнита» шел быстрым шагом.

– Ксения, жду твой рассказ! Как ты сюда попала?

Глава 4. И нашим, и вашим.

– Паша, что ты там накупил? Пошли бабулю будить! Зря мы дома не пообедали! Точно, из-за этой незапланированной вынужденной голодовки сегодня на килограмм похудею! – Ксения начала копаться в магазинном пакете, не удержалась, стала разворачивать конфетную обертку.

– Птаха, ты столько тумана напустила, а толком ничего не объяснила? Причем, эта бабушка и ключ? – Павел вытер яблоко о брюки и откусил кусок.

– Между прочим, я тоже не обедал!

Из дома раздался стук упавшей палки и крик Петровны:

– Ксения, деточка! Ты где? Не могу палку достать, голова кружится!

– Вставайте! Тут мой брат Павел пришел, гостинцев вам принес! – Ксения подняла палку, подала сидевшей женщине. – А как вас зовут! Знаю, что отчество Петровна, даже неудобно как-то!

– Твой брат? Гвардеец! Работает? Учится? Вы громче говорите – плохо слышу! А меня зовут Любовь Петровна! У нас в семье всех девочек Любочками называли. У меня есть каша пшенная. Будете кушать? – Любовь Петровна, шаркая стоптанными тапочками, позвала всех в маленькую кухоньку с одним окошком. У стола теснились крашенные в голубой цвет табуретки.

Павел быстренько выложил продукты: упаковку с «докторской» колбасой, нарезной батон, три свежих огурца и пакеты со сладостями и печеньем, бутылку молока.

– Откуда у тебя деньги? – шепотом спросила Ксения, пока Паша мыл огурцы под рукомойником. –

– Мать сбросила на карточку! Ты – в теме, не тяни долго, сразу заводи разговор! Вечер уже на дворе! Ночью придется с уроками сидеть! – Павел тоже был удивлен откровенной бедностью жилья этой старой женщины. Он спросил громко: