ИЗМЕНА. Вкусные запахи

Глава 1Японский поезд «шинкансен».

На часах почти одиннадцать, пора сворачиваться и топать в отель. Жарко. Да и море немного штормит. Неповоротливые волны шарахают как-то не по-доброму.

Лёха самозабвенно рассекает воду около буйков. Ещё минут пятнадцать потерплю, пока доплывёт обратно, и в номер. Мы уже четвёртый день на отдыхе, август в зените, пик сезона, народу полно, но другого времени у нас нет – с сентября у меня начинается учёба, а муж открывает новую лабораторию.

Лёха – красавчик, его компания, то есть наша, выросла от мелкого поставщика ароматических компонентов до мощного производителя пищевых ароматизаторов. Мы оба химики и начинали вместе прямо со студенческой скамьи, только я на три года моложе, и он раньше закончил универ. Мозг – это он, я – шея. Он не только мозг, но и нос, потому что очень талантливый кулинарный парфюмер.

В принципе, я всегда в тени, если не считать, что первоначально бабки на бизнес дал мой дядя, папин брат-близнец. У дяди нет детей, и я вообще один ребёнок на двоих. Так и росла всегда с двумя папами.

Под соседним зонтиком сидит полная женщина с красными губами в наушниках и что-то вяжет на спицах. Давно такого не видела. Настоящий арт-перформанс. Пусть вяжет, никому не мешает.

Смотрю в другую сторону и что-то замечаю, правда пока не пойму, что именно. Меня царапает какая-то мелочь, я отмахиваюсь, но через несколько минут смотрю опять в ту сторону. Нет, ничего такого не вижу.

Лёха мокрый и довольный выходит из воды и идёт в мою сторону. Немного выпендривается и красуется – отлично выглядит для своих тридцать шести лет. Он всегда занимался спортом, а в этом году его просто не вытащить из клуба – то плавает, то играет в волейбол, то качается. Я – нет, редко туда хожу, разве что поплавать иногда.

Встаю, чтобы он не вздумал ложиться на шезлонг.

– Пошли в отель, солнце начинает беситься уже, – говорю я ему.

– Не, ты что, я посижу ещё, зонтик-то на что? А ты иди, я через часок, – наклоняется, целует меня в щёку. Солёные капли стекают по его торсу, как по бутылке в рекламе навороченной водки. На моих губах тоже почему-то соль.

Смотрю на море. Вдали виднеется парусник. Цвет тёмного моря и светлого неба на контрасте. Живописно и волнующе. Полюбуюсь с балкона.

Действительно, через час Лёха приходит в номер. Пунктуальный, как японский поезд «шинкансен».

Пока то да сё, время обедать. Иногда такое дебильное времяпровождение, как две недели в отеле на берегу моря с обжорством и беспросветной ленью, идут на пользу. К концу срока совершенно останавливается мозговая деятельность, становится трудно даже долго говорить – полная отключка. Я просто смотрю, киваю и задаю короткие вопросы, типа «хочешь-не хочешь», «нравится-не нравится».

Вечером променад, бар, музыка, если есть концерт, в двенадцать спать. Интим. Но не обязательно.

После завтрака мы опять на пляже. У меня прикольный новый купальник и бирюзовое парео с рыбками.

– Я погуляю по берегу, – говорю Лёхе и иду бродить по кромке воды, он со мной не идёт. Возвращаюсь, он плавает. Сажусь на шезлонг, настраиваю спинку, усаживаюсь, достаю телефон. Буду слушать книгу, закачала себе столько книг, что за год не прослушать.

Из воды выходит девушка в белом купальнике, загорелая, стройная, длинноногая. Идёт под свой зонтик. Я слушаю страшный триллер, но мне не страшно, и я подумываю сменить книгу.

Поворачиваю голову, и на глаза опять попадается эта девушка. По-моему, я её где-то видела. Нет, вряд ли. Слушаю книгу – не слушается, слова не складываются в предложения. Я её видела, и не раз. Точно! Она фуд-фотограф и ещё, кажется, кулинарный стилист. Была у нас в компании. Она работает в каком-то ресторане на Арбате. Или работала. Что-то я про неё припоминаю. Мы часто выполняем заказы дорогих ресторанов по усилению запахов еды.

Лёха не может её не узнать. Я и вчера её видела на том же месте. Да! И он её видел, не мог не видеть. Красивых баб мужики всегда вычисляют, тем более, на пляже.

– Вода сегодня роскошная, то есть море. Ты почему не плаваешь? – спрашивает муж.

– Я? Да прямо сейчас, – встаю и иду к воде.

Вхожу в летнюю, тёплую, солёную морскую водицу, отталкиваюсь и плыву. Я хорошо плаваю, так что оборачиваюсь нескоро, чтобы плыть обратно, у самих буйков, как Лёха. Фигурки на берегу маленькие, но я быстро приближаюсь и нахожу глазами своего красавца. И что я вижу, пока плыву? Что девушка эта что-то ему кинула, а он поймал. Что она кинула, я разглядеть не смогла. Мне становится интересно вперемежку с каким-то лёгким неприятным ощущением, близким к тревоге.

Лёха притворяется, что спит. Брызгаю на него водой, которая капает с волос.

– Яна, перестань! – возмущается Лёха и даже не открывает глаз.

Осматриваю всё вокруг – ничего нет. Что она ему кинула? Ложусь рядом с мужем.

– Солнце печёт, ты в номер не пойдёшь?

Он, что, меня прогоняет?

– Да, ты прав, лучше я пойду.

Встаю, завязываю парео, беру сумку.

– Пляжное полотенце не забудь отдать, – напоминаю я ему.

Но я не иду в отель, а прячусь за кустами и остаюсь ждать. Чего я жду, пока не знаю, но смутно догадываюсь.

Через пять минут Лёха встаёт и идёт к воде. Она – тоже. Он входит в воду, плывёт, она за ним на некотором расстоянии. Потом они сближаются и плывут параллельно, как два атома в одной молекуле, пока я остаюсь на берегу неучтённым реактивом. Мне плохо видно – далековато. Но главное я увидела – тут что-то нечисто.

Я когда-то читала, что вот так на пляже Набоков отдыхал с женой, а рядом сидела Ирина Гваданиани, с которой у него была интрижка в Париже. Может, и больше, чем интрижка, этого никто не знает. Говорят, что у неё хранилось много писем от него, и за ними до сих пор охотятся набоковеды. Так вот она сидела где-то недалеко, а он не реагировал. Потом Ирина встала и ушла. Больше они не виделись.

Ассоциации не особо приятные.

Глава 2 На веранде

Продолжаю наблюдать. Я даже имя ей дала – Чайка. Прожорливая, нахальная, хищная гарпия. Мне показалось, что когда она вышла из воды и шла в своём белом купальнике, виляя задницей, она меня имела в виду. «Ну, что, дурочка с переулочка, а Лёха-то…»

А-а-а! Жуть! Аж всё дрожит от ревности и гадости. Но пока я держу в уме припрятанным один процент, один маленький-плюгавенький процентик, что я ошибаюсь, а Лёха просто флиртует, как они все, кобели, флиртуют при виде красивых чаек.

Мозги, не успев, как следует, погрузиться в курортный анабиоз, вынуждены встрепенуться.

– Схожу на массаж, – сообщает мне Лёха где-то около пяти вечера, – уже записался.

– Тайский? – спрашиваю, чтобы спросить, не дрогнув.

– Нет. Балийский.

Отправился.

Моя задача – узнать, в каком номере живёт Чайка.

Звоню в компанию, Оксане Романенко из маркетинга.

– Оксана, вы не помните, к нам приходили не так давно фуд-фотографы.

– Да, помню, Яна Дмитриевна.

– Пришлите мне их имена и телефоны. Одного парня со шрамом на подбородке, помните?

– Да.

– И девушки, симпатичной такой, с длинными волосами.

– Пять минут, Яна Дмитриевна.

– Спасибо. Как дела в компании?

– Всё отлично.

Про парня я упомянула для отвода глаз, естественно, а вот про Чайку жду инфу.

Готово. Виолетта Баянова. О-о-о-о! Прямо в точку. Виолета – Травиата. Там у Верди, правда, не совсем всё весело, но зато про падшую женщину. Постараюсь без трагедий, само собой. И телефончик даже есть.

Пока не увижу собственными глазами, что они любовники, никаких сцен закатывать не буду. Выкрутится и выставит круглой дурой. Алексей Тимофеевич – мешок с хитростями и с непробиваемой бронёй стойкости держаться за нужную ему версию, политику, методологию и так далее. Его можно только ломом, против которого нет приёма, то есть носом в горячие щи.

Спускаюсь на ресепшен.

– Здравствуйте, я из пятьсот пятого.

– Люкса? Что-то не так? – администраторша встала в стойку.

– Пока всё так, спасибо. Отличный отель. Хочу оставить записку своей приятельнице, Виолетте Баяновой. Не помню, в каком она номере…

– Давайте записку, я передам.

– Девушка, я хочу ей подсунуть под дверь, у нас юбилей компании… ну, в общем, – кладу незаметно тысячу на стойку.

Девушка улыбается и забирает купюру.

Под дверь, если подумать, подсунуть ничего не получится, она плотно закрыта и утоплена в пол, но это уже неважно.

Размышляю, с чего начать.

Администраторша теребит в руках блокнот, на котором написано «315» и убирает его.

Я киваю. Осторожная, но рисковая.

А ещё говорят, что информация – это ничто, так, воздух. Информация – это 90% дела, валюта времён моей бабушки.

Поднимаюсь на третий этаж, нахожу дверь №315. Недалеко от лифтов. Есть небольшая вероятность, что Лёха сейчас именно за этой дверью, но не буду пока торопить события, это не сработает. Ну, шёл по коридору, увидел, вспомнил, что они встречались по работе, помог ей починить молнию на чемодане и так далее.

Спускаюсь в СПА на минус первый.

– Скажите, – спрашиваю у стойки, – у вас есть балийский массаж?

– Могу вас записать только на после завтра. Именно балийский занят, – смотрит в комп, – сейчас пациент, и запись до конца дня.

Поднимаюсь в номер и наряжаюсь на ужин. Выйду в лобби без Алексея Тимофеевича. Найдёт.

Эх, плакал мой спокойный отдых!

Еле отыскала свободный столик на веранде с видом на море, в тени и на первом ряду. Популярное место, оказывается. Пью коктейль, но особо не увлекаюсь.

– Простите великодушно, к вам можно?

Поднимаю глаза. Дама с пляжа с красными губами, но сейчас без спиц. В льняном белом брючном костюме и с дорогущей плетёной брендовой сумкой. Я на неё денег пожалела в Москве, не стала покупать, но смотрела – красивая. На фига она вяжет? Явно лечит голову.

– Да, садитесь, конечно, – улыбаюсь ей в ответ.

– Сейчас парусники мимо будут проплывать, у них соревнования какие-то. Отсюда отлично видно, – она всосала одним махом через соломку чуть ли не половину своего стакана и поставила его на стол, – Я – Мартина, – представилась моя новая знакомая.

– Яна.

– Здесь роскошный пляж, а за буйками сразу глубина. Ваш муж – отличный пловец.

– Спасибо, – говорю я, слегка оторопев.

– Когда-то мой муж, Царствие ему Небесное, тоже любил поплавать вволю.

«Утонул?» – напрашивается вопрос, но я молчу, конечно, уже подумывая оставить Мартину одну смотреть на парусники.

– Лётчик был испытатель, -продолжает моя собеседница, – оставим прошлое прошлому. Хотела вам сказать… – она немного мешкает, – это меня не касается, но я за жён.

Медленно делаю глоток и прислушиваюсь.

– Я заметила на пляже, когда вы ушли, что ваш тайно крутит шашни с одной длинноногой из нашего отеля.

– Вы, наверное, ошиблись, – не верю я своим ушам.

– Милочка, мне это зачем? Сама от такой поганки пострадала. Ваня не был лётчиком, и вообще ни разу не умер. Это я его похоронила после развода и землицей присыпала. Только пока в голове. Ему как в бизнесе попёрло, так и всё. Из его машины должна элегантная женщина выходить в мини, а не свин. Это он меня так назвал, представляешь? Талии у меня нет для его полного счастья и шеи.

– Давно развелись? – сочувственно спрашиваю я.

– Год почти. Ещё не могу успокоиться. Худеть не стала. Я всё равно в мини не смогу ходить, у меня кость широкая.

Она малость не в себе, Мартина эта, но гнать я её не буду.

– Если что, я присмотрю за ними. Не могу это прям спустить на тормозах. Какая ж наглая, тварь! Припёрлась в тот же отель, где он с женой отдыхает! Я такого ещё не видела своими глазами. Дай мне свой телефон, – по-простому так спрашивает.

А возьму и дам. Что я теряю? Номер всегда можно отключить за ненадобностью, если что.

Так и сделала.

– Я пойду, пожалуй, Мартина.

– Иди, конечно. Я тебя сама найду.

Подхожу к барной стойке и вижу Лёху.

– Ты где пропадаешь, дорогая? – лезет ко мне обниматься муж.