История Герока

Глава 1

Когда слышишь бой барабанов, спасайся бегством. Бери семью свою и беги как можно быстрее, это бич человеческий, орки.

(Наставление жрецов Святых алтарей Королевства Вольных Земель).

Языки пламени бодро бежали по сухим корявым сучьям, огоньки весело пожирали дерево, которое маленький мальчик старательно подбрасывал в огонь. Всякий раз, когда очередная деревяшка падала в центр костра, поднимался небольшой столб пламени и роящийся сноп искр устремлялся вверх, в ночное небо. Искры стремились подняться так высоко, насколько могли, маленький мальчик наивно полагал, они хотят улететь на небо, к своим братьям и сёстрам называемые звёздами. Дед рассказывает, звёзды живые, они дарят ночью свет, как и Луна, когда великий человек умирает, его дух отправляется в путешествие по бескрайнему небу и обязательно находит себе место, где душа превращается в звезду, и поэтому живёт вечно. А ещё говорит, звёзды единственные, кто помнит всё то, что происходило на земле, и во все времена они будут помнить имена героев минувших дней. Мальчик проводил взглядом последнюю искорку мигнувшую на прощание, прежде чем растаять во тьме.

Потянул за рукав деда сидевшего рядом – Расскажи мне историю о Великом Воине.

Дед, старый и кряжистый старик, с седой головой и бородой, походил на такой же старый вековой дуб. Былых сил не осталось, но былое величие чувствовалось. Через лицо от брови до скулы проходил шрам, как-то мальчик поинтересовался, откуда он, тот ответил что получил шрам на охоте.

Дед заулыбался, показывая остатки зубов – Как ты любишь мои истории Герок, а эта должно быть твоя любимая, знаешь её назубок. Может, порадуешь старика, поведаешь мне её?

– Не, – замотал лохматой головой Герок, – ты расскажи, у тебя лучше получается.

– Ах ты льстивый лисёнок, – нежно погладил внука по волосам. – Можешь порадовать своего старого дедка. Ну так слушай.

– Подожди дедушка, – встрепенулся мальчишка. Герок схватил пару толстых веток и швырнул в костёр, в который раз вызывая столб искр, затем улёгся в ногах старика и уставился на огонь. Именно так Герок любил слушать истории, ночью, под треск сучьев, когда к запаху костра примешивается дразнящий ноздри смолянистый запах дерева, когда угли в огне причудливо переливаются ярко-красным цветом, так истории слушать куда интересней.

Дед с улыбкой глядел на приготовления внука, души в нём не чаял, как ни как Герок единственный, кто остался от некогда большой семьи. В славные и уже далёкие дни они жили на ферме неподалёку от города. Жизнь была размерянной, перемирие между баронами неукоснительно соблюдалось, грабежей не было, подати не душили, можно жить и работать, обеспечивая себе спокойную лишённую невзгод старость. Всё рухнуло в одночасье, на бескрайних полях появились орды орков. Разрушительным смерчем прошлись по окрестностям, в один миг толпы беженцев заполонили все дороги ведущие в город, те кто не был убит или схвачен, пытались спастись бегством. Из уст в уста раздавались леденящие кровь и душу истории о зверствах орках, об отрубленных головах, которые орки насаживали на колья, о том как с живых людей снимали кожу подвесив бедняг за ноги, как каких-то свиней, о том что орки заживо варили людей в котлах, так как они любили полакомиться человеческим мясом. Люди искали спасение в городе, за высокими и мощными стенами, которые казались неприступными. Эти стены и стали губительной ловушкой для сотни тысяч. Орки окружили город, разбили лагерь и каждый день неусыпно дежурили под воротами, дожидаясь нужного часа для себя. Каждый день раздавался зловещий барабанный бой. Люди ждали помощи от соседних земель, помощи от короля, но не дождались её. Как в отчаянии говорили между собой горожане король Робар Тёмный, правивший Королевством Вольных Земель, может и хотел помочь, но стар и слаб, и скорей всего не сумел заставить своих вассалов, баронов, выставить войска. А что до баронов, то те просто решили подождать, точно зная, что когда город падёт, у него не будет хозяина и тогда спокойно можно будет поделить уже ничейную землю. А делить было что, недаром владения звалось Серебряным, в нём много серебряных шахт, не говоря уже о плодородной земле и непроходимых лесах, где полно разнообразного зверья. Осада города длилась долго, каждый день орки то и дело штурмовали стены, голод и постоянный страх уничтожали больше людей, чем меч врага. В итоге один из вельмож спасая свою жизнь, решился на предательство. Ночью пробрался в лагерь орков и заключил сделку с их военачальником, вельможа откроет двери оркам, а те не тронут самого вельможу и его имущество, а также сделают наместником, если захотят остаться в захваченном городе. Вельможа наивно считал, что орки захотят остаться в городе, видимо не знал, орки получив желаемую добычу всегда уходят обратно в свои земли, которые располагались далеко, там где начиналась цепь Великих Гор. Захватив город, орки первым делом убили вельможу, схватив беднягу за руки и ноги разорвали того на куски. Вельможу можно считать счастливчиком, ему уже не пришлось пережить того кошмара, произошедшего далее. Город пал, резня была страшной, ужасающей, словами невозможно передать того, что творилось на улицах ещё недавно процветающего города. Кто-то пытался спастись бегством, кто-то искал укрытия, а кто-то решив дать последний бой, бросался на врага в стремительном порыве отбросив страх перед смертью, ибо смерть уже пришла. Рыцари, простые горожане, крестьяне, успевшие на свою беду скрыться за стенами города, знатные особы и простой люд, стражники охранявшие покой честных людей и отрепье ранее наводившее ужас по ночам на добропорядочных граждан, все они некогда столь разные, стали равны друг перед другом. Неважно кем кто был ранее, важно кто как себя проявил в последний миг своей жизни. Матери в сумасшедшем отчаяние спасти своих детей бросались на орков с голыми руками, вызывая язвительный хохот. Некоторые рыцари со слезами на глазах и лицами, перекошенными от ужаса, на коленях вымаливали пощады у безжалостного врага. Орки одинаково отнеслись и к тем и другим, на голову каждому отпускался тяжёлый топор, или меч, избавляя от настоящих и будущих мук. Иные бандиты куда ловчее обращались с оружием, защищая свой город, в то время как те, кто в мирные дни называли себя отцами города, пытались скрыться, в надежде избежать смерти. Смерть повсюду, на каждой улице, в каждом доме, кровь лилась, как принято говорить рекой, вопли людей неслись отовсюду, предсмертные хрипы, воинственные выкрики орков, мольба небесам, проклятье небесам, звук мечей и щитов, визг стрел. В этой кровавой неразберихе, когда казалось что все круги тёмного мира, куда отправляются души грешников, вышли наружу и завладели земным миром, всё же происходили чудеса, некоторым людям удалось сбежать. Как? Никто и никогда не сможет объяснить, почему именно им удалось спастись, и как им это удалось. Просто они сумели выжить, а другие нет. Не смогли выжить ни отец Герока, ни его мать, ни младшие и старшие братья и сёстры, лишь дед да Герок вырвались из кровавой жатвы, устроенную орки. Последнее что запомнил Герок о своей семье, молящий выкрик матери, которая прижимала к груди маленькую сестрёнку – Спасись Герок! Ради всех богов спасись! После этих слов дед прижал Герока к своей груди и он не увидел как в зловещем замахе над головой матери свистнул топор орка. А потом орки ушли, пришли бароны со своими воинами и принялись делить то, что осталось от Серебряных земель. Дед, дабы разорённая земля не напоминала о не проходящей боли, решил покинуть родные места и перебрался в земли барона Ворона, к своей двоюродной сестре. Та не особо обрадовалась новым ртам, дед уже стар и не мог полноценно работать, а Герок ещё мал для полноценного работника. В итоге дед и Герок нашли старую заброшенную хижину в окраинах близ города Тромбе. Это старый дом, дырявые стены, прохудившаяся крыша, но ничего другого у них не было, оставалось лишь довольствоваться тем, что давала судьба.

– Давай дед, рассказывай, – Герок нетерпеливо затеребил деда за рукав.

– Конечно, – тот вновь погладил внука по голове, натужно прокашлявшись, прочищая горло, начал неспешное повествование. – В далёкие времена, столь далёкие, что уже никто и никогда не вспомнит их начала, на земле вместе с людьми жили боги. Это были могущественные боги, они были бессмертны, им было подвластно время и материя, они могли создавать живое из мёртвого, и повелевать целыми мирами, что неподвластны разуму человека. Это они создали человека, а вместе с ним орков и эльфов. Эльфы стали слугами богов, жили в их чертогах, помогали им в магии, читали им стихи, исполняли прекрасную музыку, одним словом услаждали их души. Орки были нужны богам для тяжёлой работы, они работали в каменоломнях, строили дома для богов, орков боги научили ковать железо, добывать руду и драгоценные камни. И был создан человек. Создав его, боги задумались, а зачем им человек? Он не так умён как эльф, и не так силён и вынослив как орк. Боги решили что человек им не нужен, но раз они его создали пусть человек живёт как животное, пусть плодится и размножается, пусть просто живёт. Прошло время, и вдруг боги заметили что человек изменился, он уже не был гол, он уже не животное, у него появился свой дом, он сам построил его, у него были домашние животные. Боги изумились, ведь ни эльфы, ни орки сами ничего не создали, они так и оставались безропотными слугами. Тогда боги решили сделать из людей слуг, но люди отказались, боги не приняли отказа. Мы создали этот мир, мы создали вас, поэтому и этот мир и всё что его населяет принадлежит нам, в том числе и вы. Нет, отвечали люди, мы сами создали себя, мы сами научились строить дома, мы сами научились ковать железо, мы сами стали сочинять песни и слагать стихи. И тогда боги испугались, ведь человек приблизился к ним, он стал по-настоящему свободен, ибо не нуждался в их учении. И тогда боги решили истребить людей, на огненных колесницах боги летали по небу и обрушивали на дома людей огненные стрелы сжигающие всё на своём пути. И тогда один и вождей решился на героический шаг. Собрав вокруг себя верных друзей он сказал им – Следуйте за мной, поступайте так как поступаю я, и делайте потом то, что делаю я. Этот вождь пришёл к богам, встав на колени стал просить о пощаде, говоря что люди были недостойны милости богов, но всё же просят прощения и надеются на их величайшую милость. Боги любили лесть, лесть тешила их душу, они позволили вождю и его свите войти к ним в чертог, и когда вождь оказался близко к богам, он бросился на ближайшего из них и зарубил его. Боги оказались смертными, и тотчас дружина вождя ринулась на богов, истребляя их. Но всё же силы были не равны, оставшиеся боги убили вождя и его друзей, но напуганные случившимся, решили навсегда покинуть землю. Так благодаря Великому Вождю люди стали по-настоящему свободными. Теперь люди без опасения могли расселиться по земле, они стали бродить по миру, осваивая новые места, а дух Великого Вождя отправился на небо, где нашёл для себя место и теперь по ночам он с улыбкой смотрит на землю, ибо всё люди для него потомки.

Герок смотрел на красные угольки, всякий раз когда дед рассказывал ему эту историю мальчик живо представлял себе Великого Вождя. Это высокий и мускулистый воин, в доспехах надёжно закрывающие тело, а в руках у него меч, не просто меч, а меч выкованный лучшими кузнецами своего времени. Взгляд героя суров, он не знал пощады к врагу, и он готов защищать слабых, не давать их в обиду. Также мальчик представлял себе и богов. Высокие, без лиц, от них исходило зло и высокомерие. А колесницы в сознании Герока похожи на те, что они видел на улицах города, разве что от колесниц богов исходил огонь. А потом он задавал деду одни и те же вопросы, просто всякий раз они звучали по разному.

– Дедушка, а почему орки воюют с людьми? Почему они нападают на нас?

– Потому что орки не такие как люди.

– Не такие как мы, то есть, если бы орки были похожи на людей, то они были бы мирными как люди?

Дед улыбался в густые седые усы, надёжно скрывающие эту улыбку, такая наивность, считать людей мирными, такое могло прийти в голову разве что несмышлёному ребёнку – Дело не в том чтобы внешне походить на людей, главное то, что у человека внутри.

– Внутри? – Герок приложил руку к груди. – А что у человека внутри?

– Душа.

– А у орков души нет?

– Есть, но не такая как у человека. Человек сам создал свою душу, через умение, страдания, испытания, созидания, человек многому научился сам, а орки умеют лишь то, чему когда-то их научили боги.

– Поэтому они такие злые?

– Наверное, – соглашался с внуком старый седой дед.

– А эльфы, как они выглядят?

– О, – протянул дед, – эльфы особые существа, у них весьма тонка натура.

– Они такие тонкие, что могут сломаться?

Дед усмехнулся – Пожалуй в этом прав. Они высокие, выше любого высокого человека, очень много знают, знают о магии куда больше чем мы люди, они знают об устройстве этого мира практически всё, ведь их знания это знания самих богов.

– Эльфы могут колдовать?

– Могут Герок, могут, – отвечал дед на вопросы внука поглаживая его по голове, а сам тоже стал смотреть на переливающиеся огоньки, огонь имеет свойство завораживать взгляд человека.

– А эльфы могут поколдовать так, чтобы орки больше не нападали на людей, и чтобы люди между собой не дрались? Чтобы не было больно, и всегда была еда?

Рука деда замерла, стало тихо, слышно сопение Герока, тяжёлые вздохи старика, да потрескивание углей.

– Видишь ли Герок, не все проблемы мира может решить волшебство, магия хоть и есть невероятная сила, но даже она не в состоянии сделать так, чтобы не было войн или голода.

Голос деда горестен, не должен маленький мальчик так проникновенно интересоваться бедами мира ставшие такими будничными, что взрослые давно воспринимают их как норму. Этим ребёнок и отличается от взрослого, он остро чувствует несправедливость и верит, что под силу исправить её.

– Эльфы и в самом деле очень красивые?

– Говорят что да.

– А ты видел эльфов?

– Нет Герок, не видел, никто из людей не видел эльфов, кроме тех, кто живёт во дворце короля.

– Почему?

– Потому что эльфы при помощи магии отстранились от нашего мира, у них свой собственный мир, куда люди не могут проникнуть без позволения эльфов, и сами эльфы не стремятся попасть в наш. Но всё же они поддерживают связь с людьми, лишь один из народа эльфов живёт среди людей.

– Во дворце у короля?

– Да внучек, у него.

– Наверное он не знает что происходит в мире, иначе бы уже помог людям, ведь эльфы добрые, правда?

– Кто знает Герок, кто знает.

Огонь догорел, дед взял внука на руки и унёс в дом. Комната в заброшенном доме постепенно заполнялась ночью, приятный полумрак окутывал Герока, на коленях деда тепло и спокойно, мальчик сладко зевнул как растормошённый котёнок и свернулся калачиком. Вскоре он засопел, а дед прислонившись к холодной стене спиной погрузился в тревожные думы. Что им делать? О себе дед не думал, если бы был один, то просто побирался, прося милостыню, или нашёл бы уединённое местечко, где лёг на землю и покорно стал бы ждать смерти, как побитый жизнью пёс, издыхающий от полученных ран. Но оставить внука одного в мире, где и здоровому взрослому мужчине в одиночку будет трудно прожить. В лесу, неподалёку от хижины раздался треск, словно кто-то наступил на сухую ветку. Дед тревожно посмотрел во тьму, чёрная непроглядная ночь, звёзды освещая лес создавая причудливые тени. Хоть леса близ Тромбе не такие дремучие как в Серебряных землях, опасности всё же хватало. Нет, тролли тут не водились, их давно перебили, разворошив все их пещеры, не было тут и диких опасных зверей, из хищников остались пожалуй лишь лисы. Старик опасался зверя пострашнее, человека. Тут в окрестностях города водилось немало банд, в самом городе им не давала прохода стража, вот они и промышляли на окрестностях, где ферму разорят, где на караван торговцев нападут. И хоть у нищего старика да ребёнка ничего нет, но мало ли что взбредёт в голову отпетым мерзавцам, в конце концов, они могут забрать Герока чтобы продать его какому-нибудь работорговцу. Старик покрепче сжал мальчишку, он будет биться за него до конца. Но что им делать? Можно конечно починить этот дряхлый домишко, продолжая жить в лесу. Рассчитывать на чью-то помощь не приходиться, в землях барона Ворона слишком много беженцев, так много, что стража уже начала притеснять их, выдавливая в соседние земли других баронов. Нет, им никто не поможет, придётся выживать самим. Дед ещё раз посмотрел в окно, вроде ни кого нет, наверное заяц пробегал. Вот в чём выгода жизни в лесу, худо бедно можно обеспечить себе какое никакое пропитание. Старик и не заметил как от усталости и тяжёлых раздумий у него закрылись глаза, дрёма подкралась незаметно, и вот уже и дед погрузился в глубокий сон. Ночь и деревья надёжно скрывали старый заброшенной дом в лесу от посторонних глаз, лишь звёзды могли видеть его. Лес заполоняли звуки сверчков, гулко вдалеке ухал филин, возня мышей, всё это звуки ночной жизни леса.

*****

Королевство Вольных Земель самое большое королевство людей. Оно располагается на равнинных землях, где тёплый климат, плодородные земли полные многими сокровищами. Соседние короли завистливо поглядывали на Вольные Земли и бывало не раз пытались отхватить кусок благодатной земли. Но проигрывали. Королевство состояло из множества земель баронов, хоть между собой эти благородные по крови, но зачастую не по духу, люди и не всегда ладили, но всякий раз, когда совершалось нападение, объединялись и давали отпор. Из столетия в столетия приходилось защищать свои земли, со временем о них стали говорить как о непобедимых, и поэтому охотников на это чудное королевство становилось всё меньше. К тому же, была ещё одна причина по которой соседние короли решили не тревожить их. Вольные Земли первое королевство стоящее прямо на пути из цепи Великих Гор, а именно оттуда приходили орки. Люди и раньше воевали с ними, но за последние лет сто нападения участились. Великие Горы неизвестны людям, ни кто ни когда не исследовал их, там территория орков. Лишь издали люди любовались высокими величавыми заснеженными пиками, грозно нацеленными в небо. Там, в горах богатые золотом, медью, драгоценными камнями столь редкими на равнинах, жил народ орков. Орки ревностно охраняли свои земли, сколько раз люди пытались завоевать их, и ничего не выходило, лишь смерть ждала глупцов. Либо от топора орка, либо от холода, либо от зубов троллей.

А вот об эльфах люди вообще ничего не знали, только то, что во дворце короля всегда жил один представитель загадочного народа. Он никогда не покидал дворца, видеть его могли лишь король да пара приближённых вельмож, такого условие самого эльфа. Эльфы ни чем не торговали с людьми, и ни чего от них не просили, порой казалось что они лишь наблюдают за тем как живёт людской род. Менялись короли, сменялись поколения, но эльф живущий во дворце всегда оставался прежним. Поэтому люди уверовали в то, что эльфы бессмертны, а другие уверовали в то, что нет ни каких эльфов, раз их не видно как тех же самых орков, значит их и нет, а всё рассказы про эльфа живущего при дворце всего лишь байки пришедшие к людям из легенд. Но вот что интересно, мало кому известен тот факт, что порою во дворец короля свозили всех тех, кто мало-мальски владел магией, или являлся искусным алхимиков. Про магов народ тоже знал немного, может потому что настоящих магов мало. Куда больше шарлатанов выступающих по ярмаркам, они громко бормотали кучу несвязных между собой слов, отчаянно махали руками, выделывали кренделя и затем в воздухе перед глазами изумлённой толпы появлялся то шар огня, то столб воды бил из земли. Настоящие маги как правило избегали подобных сборищ, только порой в тавернах, на базаре или где-то ещё при огромном скоплении людей негромко ходили слухи, что находили бандитов которые были просто изжарены невероятным пламенем, или поражены молнией. Но всё это для людей были слухами, куда больше уважения, а также страха и недоверия у людей вызывали алхимики, ведь именно они знали искусство варить зелья да такие, что могли любого человека как бы он не был ранен или болен поднять на ноги. Алхимики так тонко знали и разбирались во всевозможных травах и снадобьях что говорили, будто бы они из обыкновенного одуванчика могли сварить и вино, и лекарство, и смертельный яд.

Вот так жило Королевство Вольных Земель, с вечными склоками среди баронов, с королём, что правил этими землями лишь отчасти, бароны не желали уступать ему ни малой толики власти над собой, с постоянной враждой с орками, с магами, алхимиками, легендами передающиеся из уст в уста, на богатой и плодородной земле, где порою обыкновенному человеку не хватало места. Так королевство жило не одно столетие и казалось проживёт ещё не одно, но ведь не зря говорят, раз в жизни, даже река меняет русло.

Глава 2

Каждый должен знать своё место, грязный люд занимается землёй, ремесленники делами, купцы торговлей, благородные правлением. Нищим надобно жить за пределами города, а стражникам не жалеть их.

(Из кодекса города Тромбе, создатель барон Ксерк).

Змея потеряла осторожность, что непривычно для бдительной и вечно настороженной твари. Длинная, толщиной в человеческую руку, растянулась на камне нагретым жарким летним солнцем. Опасная тварь, спасения от её яда нет, потому укус всегда несёт смерть. Но жизнь устроена так, сегодня ты хищник и тебя боятся, а через миг добыча. Герок заприметил гада, когда неспешно брёл по мелкому широкому ручью, высматривая лягушек да мелкую рыбёшку. В лесу водилось множество мелкой дичи: зайцы, куропатки, попадались кабаны, но всё это недосягаемо для мальчика и старика. Охотники из них никудышные, деда подводили старые руки и глаза, у Герока рука ещё не поставлена, да и лука нет. Герок донимал старика просьбой сделать ему лук, тот соглашался, надо бы. Мол, для лука нужен прут из доброго дерева, и тетива должна быть из надёжной жилы, да и для стрел нужно хорошее оперение. Вот и приходилось им перебиваться подножным кормом, ягоды, грибы. Кузнечики тоже шли в котёл, и всё это дед приправлял травами вроде щавеля да лопухов для вкуса. Единственным мясом для них были лягушки да рыба, но в последнее время Герок приловчился охотиться на змей, нашёл себе увесистую дубину, она стала его первым оружием. Натыкаясь на змей, Герок всегда замахивался целясь в голову, и пока что ни разу не промахнулся. Порой специально высматривал добычу, как и сегодня, когда шёл по ручью. Увидев змею замер, затаил дыхание, осторожно направился в сторону жертвы. Герок босой, подошвой стоп ощущал каждую веточку под ногами, каждый камушек, передвигался так тихо, что его не слышно. Лес наполнен трелями птиц, стрёкотом жуков, и лёгким шумом ветерка поднимавший пение трущихся между собой ветвей да шелест травы, все эти звуки Герок как заправский охотник использовал для маскировки. Пригнувшись, приближался к добыче, которая ничего не подозревая, растянулась на камне, Герок уже совсем не дышал, когда занёс дубину для удара, глухой стук слабым, едва различимым эхом растворился среди пышных крон деревьев. А следом за ним раздался громогласный радостный вопль Герока.

– Дед, дед! – довольно орал мальчишка со всех ног несясь к ставшему уже родным заброшенному дому. – Дед сегодня у нас опять будет мясо!

Старик сидел возле дома, он соорудил небольшую лавчонку на которой коротал дни. Вот уже как год они вдвоём жили в этом лесу. Старая заброшенная хижина малость изменилась, теперь она уже не была такой заброшенной, кое-как деду с Героком удалось подлатать крышу, заделали дыры и щели в стенах и соорудили печь, стало куда теплее. Они сумели пережить зиму, и поэтому дед верил, что и дальше смогут прожить. Дед умышленно не собирался селиться в городе, прекрасно зная, какая судьба ждала бы их там. Среди равнодушных людей, где могут предать и продать, обмануть, их ждало лишь одно разочарование и горе. И кому нужны двое скитальцев? Они обрекли бы себя на попрошайничество и бродяжничество, а нищих в Тромбе и так хватает, а как известно безнадёжность, голод и отчаяние толкают человека на преступление. Им бы пришлось воровать, а с ворами стража города обращалась весьма сурово, либо отрубали руку, либо если ты молод и силён, отправляли на шахты, что равносильно смертному приговору. Впрочем, это не мешало ворам процветать и совершенствовать своё мастерство. Что до старика, то он уверен в том, что и в лесу можно прожить неплохо, они уже привыкли к одинокой жизни, и не зачем им выходить в город. По крайне мере лишний раз.

– Дед! – Герок запыхался, подбежав к старику, упал на колени, в руке держал мелких рыбёшек нанизанных через жабры на пруток, а на плече у него висела мёртвая змея. Мальчишка поднял голову, он улыбался и был горд собой. – Смотри дед, сегодня у нас будет настоящий пир!

– Да внучок, постарался ты на славу, – довольно хихикнул старик, в предвкушении облизнул губы. – Славная, славная добыча.

Эту змею старик расценивал прямо-таки как подарок небес, ему стол из трав да лягушек порядком приелся, а змеи которых добывал Герок были редким дополнением к их рациону. Дед взял змею, похвально потрепал мальчишку за щеку.

– Мы поджарим её на угольках, добавим травки для вкуса, – бормотал себе под нос старик. – О тени заблудших душ, никакой травы, она лишь испортит вкус мяса, просто мясо, жареное мясо.

Уже наступал вечер, звёзды тусклыми точками на небосклоне робко напоминали о себе, костёр перед домом едва горел, зато угли были жаркими, над ними на палочках готовилась змея добытая ранее Героком. Дед терпеливо поворачивал куски мяса, давая им как следует прожариться, это была уже вторая порция, первую уплетал внук. Наконец дед решил что хватит и вытащил ужин себе. Осторожно откусил, зубы не те, да и осталось их мало, и зажмурившись, стал причмокивая поедать столь вкусную трапезу.

– Дед, а почему мы всё же не переберёмся поближе к городу?

Старик нахмурился, в который раз Герок заводил этот разговор – Нам там не место внучек.

– Но там живут такие же люди как мы.

– Не такие, нам и тут не плохо живётся.

– А разве там жилось бы хуже? – не унимался внук.

– Да, там в городе пришлось бы побираться, и даже вот этого дома, – дед протянул руку в сторону их убежища, – у нас бы не было, нам пришлось бы жить на улице, в грязи, и даже кусок хлеба для нас был бы непозволительной роскошью.

Герок молчал, последние слова старик выдал весьма сердитым тоном, но упрямый нрав Герока, что стал проявляться благодаря жизни отшельника в лесу, всё же заставил его произнести – Мы и тут не едим хлеба.

При этих словах старик вздохнул, что правда то правда, хлеба они вообще не видели. О как мечтал старик о хлебе, румяном, только что из печи, корочка хрустящая, тёплая, она начинала таять едва ты клал её в рот. Что ещё так страстно мог желать землепашец.

Он посмотрел на мальчишку, тот сидел насупившись, тогда старик ласково, как только мог произнёс – Хорошо Герок, мы сходим с тобой в город, когда будет что продать.

Герок тотчас переменился в лице, он заметно повеселел – Правда?

Дед кивнул – Конечно, я хоть раз тебя обманывал? У нас скопилась кожа змей, их можно неплохо продать, можно и пару вязанок дров прихватить, тоже пойдут в дело. Думаю, через пару дней мы отправимся в город, заодно узнаем новые вести.

Герок довольный заулыбался, наконец-то хоть какие перемены в его однообразной жизни.

*****

За год, Герок прожив в лесу близ города Тромбе, многое узнал, ещё большему научился. Научился выживать, знал как найти еду, разжечь костёр, стать незаметным. Герок умел раствориться среди густой листвы колючего кустарника, его нисколько не беспокоили острые шипы оставляющие на теле рваные порезы, научился не обращать внимания на незначительную боль. Герок знал, как пройти по густой траве так, чтобы практически не оставить следов, знал как ориентироваться в лесу ночью. Он знал щебет каждой птахи, какой писк издают мыши, как верещат зайцы, мальчишка за год жизни в лесу научился тем премудростям, которые охотники постигают за десятилетие. У Герока есть любимое место в этой лесной чащобе, если пойти вглубь леса, то спустя какое то время совершенно неожиданно для себя выйдешь на открытую поляну окружении густого леса, кроны деревьев так близко стояли друг к другу, что солнечный свет с трудом проходил сквозь густую листву. Редкие солнечные лучи мягкий золотистым светом рассекали полумрак леса, в этих лучах пыльца цветов переливалась цветами радуги, а солнечные блики дневными светлячками прыгали по листве, когда ветерок проносился над ними. Тишина нарушаемая лишь трелями птиц, да редким шорохом осторожных зверьков. Дед как то говорил Героку, таких мест нужно остерегаться, либо наткнёшься на дух леса, а он чужаков на своей территории не любит, либо на фей. Феи, по словам деда весьма коварные создания, сами маленькие, с человеческий палец, имели крылья и умели летать, а их коварство заключалось в том, что обладая волшебным голосом увлекали заблудших людей, делали их своими рабами, а затем, когда человек уже ничего не мог делать и не представлял для них интереса, отравляли ядом и он служил для фей в последний раз, тело становилось удобрением для домов фей, они жили в цветочных домах. Герок ни разу не видел фей, но натыкался на иссохшие человеческие кости, сквозь них некогда прорастали цветы, увядшие превратились в твёрдые сухие палки. И что самое интересное, будучи полностью иссушенными, эти цветы не теряли своих красок, красный цветок с распустившимся бутоном, он был большим, с человеческую голову, с фиолетовыми листьями и оранжевым стеблем. Но стоило до него дотронуться, цветок рассыпался в прах. Так вот, на той поляне рос одинокий дуб, ещё молодой, ему лет сто или чуточку больше, Герок забирался на дуб, устраивался поудобней на широкой ветке, вытягивался в полный рост, и смотрел на небо, на величавые неспешно проплывающие облака. Так Герок забывал о земных заботах, смотрел как плывут облака и боль засевшая в его душе после потери семьи уходила. А со временем Герок сдружился с обитателем дуба, лесным котом. Поначалу кот убегал при виде Герока, презрительно фыркал, когда тот забирался на свою ветку, а потом Герок сумел расположить к себе лесного жителя, всякий раз приносил ему рыбёшку, так постепенно кот стал воспринимать Герока как друга. Порой ложился мальчишке на грудь и добродушно урчал, в такие минуты Герок ощущал себя почти что счастливым.

Герок в лесу избегал встреч с людьми, иногда видел охотников, одиноких путников, караваны идущие по лесной дороге, но никогда не приближался к ним настолько, чтобы его могли заметить. Тихой тенью следовал за ними, ровно до тех пор, пока не начиналась граница, где заканчивался лес, и Герок стоя за деревом, провожал взглядом уходящих людей. Бывало так, что путники теряли вещи, в основном хлам не представляющий для Герока интереса, но иногда ему попадались монеты, чаще всего медь, но пару раз серебро. Все эти деньги Герок хранил в потайном месте. Зачем он это делал? У Герока была цель. Дед и Герок за этот год всё же бывали в городе, пару раз. Их визиты были незначительны, городская стража даже не обращала внимание на старика и ребёнка, оба в сильно поношенных, латанных-перелатанных одеждах, иные нищие выглядели приличней. Эти двое выбрались лишь по случаю, деду что то срочно понадобилось в городе, и хотя в центр города они не пошли, да их бы не пропустили через крепостные стены, для Герока вновь увидеть людей было большим событием. Он видел как местная бедняцкая детвора весело гоняла по улицам, с визгом и хохотом носясь среди прохожих, устраивая потасовки и шумные игры. Это дети бедняков, живущих в утлых домишках на окраинах Тромбе, они бедны и поэтому никто даже в смелых мечтах не стремился попасть в верхний квартал, не говоря уже о торговом квартале, или не говоря о форуме, центре города где были дома богатейших и знатнейших людей Тромбе. Но всё же беднота была горожанами, они жили в черте города и на них распространялись законы города, и худо-бедно, но барон Ворон заботился о насущных проблемах своих беднейших подданных. А эти беднейшие подданные с трудом переносили беженцев, что продолжали жить среди них, и зачастую не без подстрекательства со стороны советников барона обвиняли в своих бедах несчастных, которым повезло выжить в войне с орками. Но есть одна лазейка как умилостивить стражу и снять с себя сердитые взгляды горожан, для этого надо было стать гражданином Тромбе, всего лишь надо купить дом. Вот в чём заключалась мечта Герока, он хотел купить дом, самый невзрачный, самый неустроенный, но главное в городе, и тогда им не пришлось бы оправдываться перед стражей. Они жили бы в городе и могли спокойно ходить по нему, и не было бы никакого дела до косых и сердитых взглядов горожан. А для этого нужны деньги, вот Герок втихаря от деда и собирал монеты, которые находил на лесной дороге. Была у Герока и ещё одна тайная мечта, он хотел стать рыцарем. Во время последнего посещения города видел благородных людей в наглухо закрытых латах, доспехи сияли на солнце, а люди почтительно расступались перед ними, в их словах слышалось неподдельное благоговение перед рыцарями и уважение. То самое уважение которое так не хватало Героку. Но дед презрительно относился к рыцарям, хоть этого и не показывал, но всегда украдкой сплевывал им вслед.

– Герок запомни, – поучал потом внука, – нет в этих людях ничего благородного, их доспехи лишь блестящая мишура. Сами важные, горделивые, но среди них нет готовых отдать жизнь за простого человека. Запомни, порой перед лицом неминуемой гибели слабый может стать сильнейшим, подлец храбрецом, а благородный негодяем, лишь смерть срывает маску человека которую тот носил всю свою жизнь.

Герок слушал старика, но оставался при своём мнении.

*****

И вот этот день настал, ранним утром, когда уже рассвело, но трава ещё влажная от росы, дед и Герок отправились в город. Сердце Герока радостно пело, шёл вприпрыжку, как любой ребёнок, что искренне радовался, предвкушая удачный день. Утречко в окрестностях Тромбе и впрямь выдалось превосходное, ласковое солнце уже проснулось и приветствовало земли барона Ворона, птицы щебетали, душа пела.

Когда лесные жители стали подходить к границе бедняцких кварталов, то есть откуда начинался сам город, то первое что они увидели, железные клетки, в которые сажали преступников. Барон Ворон славился жестокостью по отношению к нарушителям закона, особенно к тем, с которых ничего кроме жизни взять нечего. Преступника раздевали донага и вывешивали на всеобщее обозрение в центре города, а когда улюлюкающая толпа вдоволь поиздевалась над провинившимся, того вывешивали в клетке перед въездом в город. Это служило устрашением и для будущих преступников, и для тех странствующих бедняков, кочующих в поисках лучшей жизни с места на места. Что до преступника, то он лишённый еды и воды умирал, перед его воспалёнными глазами проходили люди, задерживающиеся из любопытства, умер заключённый или нет, и шли дальше. Лишь вороньё терпеливо ждало своего часа, серая масса суетливо перемещалось с дерева на дерево, с клетки на клетку, облетая место будущего пира.

Герок и старик как раз проходили мимо таких клеток, в одной скелет, ветер проходя сквозь рёбра выводил тяжёлые, мрачные давящие на душу трели. Две другие пусты, а в одной труп, ноги свесились через прутья, голова повёрнута на бок и немигающие глаза устремились вдаль, в чистое небо с редкими облаками, туда где сияло солнце. Под клетками груды костей, стража, запихивая очередного заключённого, не очень то и щепетильно относилась к останкам прошлых виновников, их как мусор бросали на землю. Но кости долго не залёживались, их подбирали собаки, а черепа охотно покупали всякие маги да заклинатели, говорили череп недавно умершего человека мог стоить целых два серебряных луринга. Герок непроизвольно задержался возле клетки с мертвецом, дед сердито подтолкнул внука в спину, иди мол. Вороны уже обступили клетку, они деловито занимали места, визгливо каркая на наглых, а самые нетерпеливые уже подступали к телу покойного всё ближе и ближе. Сперва одна клюнула в ногу покойника, галдёж ворон разом стих, их чёрные глаза устремились на тело, человек не пошевелился. Тогда несколько наиболее смелых скакнули в клетку, одна из птиц уселась на плечо и ткнула клювом в голову человека. И тотчас тот, кого можно считать мертвецом, стремительно схватил птицу. Она истошно загалдела, пытаясь вырваться, её товарки с жутким шумом испуганно ринулись прочь. Птица кричала, пытаясь вырваться, но заключённый свернул ей шею, этот хруст услышал Герок, он как вкопанный стоял и смотрел на что происходило дальше. А дальше, человек обречённый на смерть зубами вцепился в шею вороны, он разорвал ей горло и кровью стал утолять жажду.

– Не всякий человек, точно зная, что обречён на смерть, будет продолжать бороться, – произнёс дед. – Такая сила духа дана не каждому, ведь исход борьбы уже предрешён. А знаешь почему этот несчастный держится?

– Почему дедушка? – спросил Герок, в изумлении глядя как заключённый стал пожирать ещё трепещущееся тело птицы.

– Потому что он человек, он хочет жить, а ещё потому что не верующий, и точно знает, после смерти его душа будет мертва. Он не возродится ни в мире заблудших душ, ни в мире вечного света, смерть для него это даже не пустота, не тьма, смерть для него, конец сущего. Но в целом для человека свойственно бороться до последнего. Живи во чтобы то ни стало, таков девиз рода людского.

Заключённый перевёл взгляд впалых воспалённых безумных глаз на Герока, в этих чёрных впадинах не было ни намёка на душу, просто две чёрные точки, а в них пустота. Заключённый хрипло рассмеялся, этот смех прерывающийся кашлем, изо рта вылетали кусочки мяса и кровь. Герок поспешил отвернуться и пошёл как можно быстрее.

Пошли первые дома бедняков, старые прохудившиеся дома, с соломенными крышами и стенами и неровных грубо обтёсанных досок. Эти дома принадлежали тем, кто толком не мог заработать себе на пропитания, надеясь лишь на помощь служителей алтарей да милостыню, а ещё на всякого рода подачки что со своего стола кидали более богатые горожане. Тут в основном жили старики да калеки, брошенные неблагодарными детьми родители, выросшие сироты, и горькие пьяницы. Дальше шли дома чуточку получше, крыши крытые деревом, хотя и соломенных хватало. Стены из брёвен, едва ли не каждый дом обнесён изгородью, во дворе разбит огород, да несколько кур деловито шныряющие по грядкам. Это рабочая беднота, она обслуживала жизнь Тромбе. Здесь жили подённые рабочие, столь презираемые благородным сословием за выполнение любой грязной работы, за ту самую работу благодаря которой верхние кварталы города и форум был чистым, и ни в чём не нуждался. Дальше шли дома ремесленников, кузнецы, ткачи, сапожники, тут попадались дома получше, с каменными стенами, с причудливо резными заборами и вымощенные булыжниками улицы, которые хоть и были неудобны, но по крайне мере во время дождя улицы не превращались в месиво из грязи и мусора. Здесь среди домов ремесленников располагался базар для бедного района города. Базар выполнял важную функцию помимо основной, это место, где можно было найти всё что надо, продать всё что угодно, узнать все последние новости.

В этот день базар переполнен, плотная толпа разномастных людей, от проходимцев да бездомных, солдат и торговцев вперемешку со стражниками и другим простым людом создала непроходимый круг. Дед и Герок остановились, гул людских голосов стоял невыносимый, кто-то кричал, кто-то смеялся, женщины и девушки отчего-то боязливо взвизгивали, свист мальчишек, улюлюканье остальной толпы всё это смешалось в тяжёлый отвратительный гул что давил на уши. Герок в нетерпении сунулся было в толпу, но твёрдая рука деда крепко схватила его за плечо и потащила обратно.

– Стой здесь, – сурово произнёс дед, да ещё с таким видом и тоном, что у мальчишки не появилось желание возразить ему.

Старик дотронулся до плеча ближайшего человека – Уважаемый, не скажешь что там такого интересного?

Мужчина недовольно глянул на деда, видно принял за попрошайку, но всё же ответил, при этом скорчив недовольную гримасу – Орк, – прерывисто бросил он. – Привезли пленённого орка.

Орк, старик пошатнулся, цвет лица переменился, он грузно сёл на землю, прерывисто задышал, лицо стало красным, как спелое яблоко.

Герок глядя на деда сильно испугался – Дедушка, дедушка, – он затеребил деда за рукав. – Что с тобой?

Мальчонка испугался, он стал озираться по сторонам в надежде что кто-нибудь ему поможет. Но ни кому не было дело до бедного старика. Люди продолжали шуметь и галдеть выкрикивая обидные прозвища для орка.

Орк, старик закрыл глаза, вновь перед его взором предстал город Серебряных земель, день его падения. Тысячи людей мечущиеся по городу захваченному беспощадным врагом, тысячи людей лежащие на земле в собственной крови, дикий вопль ужаса тысячи ртов слившихся во один. Горящие дома, разрубленные люди, среди которых не только рыцари и воины, но и дети со стариками, и среди этих тел его дочь, прижавшая в последнем порыве отчаяния маленького едва начавшего жить ребёнка. Топор орка не пощадил ни кого из них. Старик ни когда не забывал о том дне, просто живя повседневными заботами и борясь за выживание в лесу, боль немного притупилась, и вот сейчас она вновь напомнила о себе.

– Орк, – прошептал старик, его сердце глухо стукнуло, в его глазах потемнело, свет начал уходить, и до его ушей донёсся тонкий вскрик Герока, а затем что то схватило его и неизвестно куда потащило.

Очнулся старик от шума, гулкие шаги, грубый мужской голос, дед приоткрыл глаза, огляделся по сторонам, верстак, куски руды, полоски железа, горелый запах металла, что появляется после того, как меч заточили на вращающемся круге, это кузница. Он сидел рядом с горном, к нему подошёл рослый человек. Мужчина в грубой домотканой одежде с прокопчённым фартуком выдававшего в нём кузнеца, и копной рыжих волос. В руках держал глиняную чашу, протягивая её деду произнёс – Хлебни старик, тебе пойдёт на пользу.

Старик, полагая что в чаше вода, сделал большой жадный глоток, и тотчас рот ожгло с непривычки, самодельное хмельное варево, столь крепкое, что у старика перехватило дыхание и выступили слёзы. Кузнец наблюдая за дедом заулыбался, показывая ровные белые зубы.

– Давно не пил подобного?

– Давненько, так давненько что и вкус уже успел позабыть, – и спохватился. – Где Герок?

– Не переживай, вон твой малец, – показал рукой.

Герок встав на наковальню, вытянувшись на цыпочках, пытался глядеть поверх голов беснующей толпы.

– Хвала небесам, – облегчённо выдохнул дед, и переведя взгляд на кузнеца произнёс. – Спасибо тебе.

Кузнец молча кивнул, он понимал что ничего кроме как слов спасибо, старику ни чем отблагодарить его, но кузнец и не требовал большего. Он подошёл к Героку – Что парень, так охота увидеть орка?

Герок насупился – Уже видел.

– Неужели? – усмехнулся кузнец. – И где тебе довелось его видеть?

– Дома, когда мы с дедушкой бежали от них.

Кузнец помрачнел – Ах вот оно что, вы значит беженцы, – он потрепал Герока за волосы. – Извини парень, язык у меня без костей, вот и треплю что попало.

Дед поднялся, ещё раз огляделся по сторонам, кузница, работа кузнеца весьма прибыльное занятие, а также весьма хлопотное, всегда нужны помощники.

Дед обратился к кузнецу – Не тяжело ли тебе одному?

– Почему одному, у меня растут двое таких как этот, – кузнец весёлым кивком показал на Герока, – скоро станут помощниками.

– Вот оно что, – задумчиво произнёс дед.

Кузнец подошёл к старику, кажется понял, к чему тот задал такой вопрос – Сейчас в Тромбе не самые лучшие времена, найти расторопного помощника не так уж и трудно, к тому же частенько сами родители отдают своих чад какому-нибудь мастеру, лишь бы не видеть голодных глаз своего ребёнка, – всё это кузнец говорил вполголоса, дабы Герок его не мог слышать. – Не лучше бы тебе старик попытать счастья у воинов, отдай парня в услужение рыцарю, или просто знатному вояке, им всегда нужны ребята на побегушках, а там глядишь через годков пять он станет оруженосцем. Не самая завидная доля, но всё же лучше чем голодать.

Старик слушал кузнеца с угрюмым молчанием, а при словах о служении рыцарям в его глазах появился недобрый огонёк. Он молча поднялся, подошёл к Героку, за руку стащил мальчугана с наковальни, затем повернулся к кузнецу – Ещё раз благодарю тебя.

Кузнец с усмешкой кивнул – Не хворай старик, иначе в следующий раз может статься так, что никто тебе не поможет, и береги парня.

Едва дед и Герок хотели ступить из под навеса, под которой и располагалась сама кузница, как толпа пришла в возбуждение, люди плотным движением, подобно реке, потекли в город, и Герок увидел как прямо перед ними на цепях потащили орка. Голый, на шее железный ошейник, на теле железный пояс, на руках и ногах железные оковы, и от всего этого тянулись цепи. Орк шёл за тянущими его цепями, но не покорно как собака, а расправив плечи. Рослый, могучий, длинные волосы переплелись, в них прядях застряла грязь, заплёванный, закиданный помидорами и яйцами, всё же не потерял чувства собственного достоинства. Он шёл размеренным шагом, в глазах презрение к окружающим и потешающимся над ним людьми.

– Ишь как идёт, как на парад!

– Собаке собачья смерть!

– Пускай проползёт на брюхе!

Выкрики из толпы становились всё громче и злее, солдаты державшие цепи, что было сил натянули их рывком к себе, орк не удержавшись на ногах упал под довольный гогот толпы, а солдаты поднатужившись, протащили орка по земле. Орк поднял лицо, камни оставили на лице глубокие царапины из которых сочилась кровь. И вот что потрясло Герока, кровь у орка была точно такой же, как и у людей.

– Дедушка, – потрясённый открытием Герок схватил деда за рукав. – У него кровь такая же, как у меня.

– Да Герок, такая же, но всё же не такая, орки не люди, – и как показалось Героку, в последних словах деда проявились нотки презрения.

Орк поднялся на колени, толпа и солдаты, держащие в руках цепи, продолжали потешаться над орком. Неожиданно орк вскочил на ноги и издал громкий рык, больше походивший на рёв дикого хищного зверя, толпа застыла в оцепенении, разом стихли все голоса, наиболее яростные крикуны боязливо попятились за спины людей. А орк, перехватив громыхающие цепи, рванул их на себя, солдаты держащие цепи с другой стороны разом повалились на землю. И толпа очнулась, кто-то с воплем кинулся бежать, кто попрятался в соседних домах, женщины замерли на месте и истерично визжали. К орку бросились стражники, нацелили на него свои копья взяв в круг. Орк с усмешкой глядя на ощетинившиеся копья схватил зубами древко одного из них, раздался хруст и орк сплюнул на землю железный наконечник вместе с обломком дерева. Стражники нерешительно встали переглядываясь друг с другом, затем один из них, находясь за спиной орка древком ударил его по колену, орк припал на одну ногу, но всё же выстоял, тогда другой стражник воспользовавшись моментом огрел орка по голове мечом находящимся в ножнах. Орк едва не упал, успел выставить руку и упереться в землю, из рассечённой головы на землю упали тяжёлые капли крови. Тут солдаты разъярённые выходкой орка потянули цепи на себя, и орк вновь упал на землю. Толпа опять пришла в возбуждение, на орка набросились, выкрикивая проклятия и ругательства, его пинали, на него плевали. Солдаты вновь потянули орка за собой, увлекая того в глубь города.

– Из орков никудышные рабы, – услышал Герок за своей спиной голос кузница. – Они ни за что не будут гнуть спину ради корки хлеба и глотка воды, предпочтут умереть голодной смертью.

– И что его ждёт? – спросил Герок.

– Либо его затравят на потеху верхним кварталам, либо наш барон отправится на охоту за его головой, либо ему придётся сражаться на арене, в любом случае его ждёт смерть, это лишь вопрос времени.

Герок не всё понял из слов кузнеца – Сражаться на арене, что это?

Не успел кузнец и рта раскрыть как раздалось презрительное фырканье – Ты не знаешь что такое арена? Откуда ты, вылез как тролль из пещеры? – насмешливо произнёс тонкий мальчишечий голосок.

Герок повернул голову в сторону язвительного голоса, совсем рядом с ним стоял мальчишка, по виду его ровесник. Он худой как палка, одежда висела на нём мешком, при этом мальчик высок, бледное лицо перепачкано сажей от угольного дыма, а густые рыжие космы выдавали родство с кузнецом.

Мальчишка с нескрываемым презрением оглядел Герока с головы до пят, Героку этот придирчивый взгляд не понравился, он прекрасно понимал, какие мысли роятся в голове парня.

– Судя по твоему виду я оказался прав, ты и в самом деле из пещеры выполз, – продолжал наглец. – Много таких как ты ошиваются в окрестностях Тромбе, но ничего, скоро барон Ворон вышвырнет вас из нашего города.

– Уймись!

Грозный оклик отца заставил сорванца испуганно сжаться. Герок взглянул в сторону удаляющейся толпы, гул голосов уже стих, видно как безликая масса людей быстро исчезала за первыми стенами города.

– Герок нам пора, – старик взял внука за руку. – Похоже, мы зря пришли сегодня, некому будет продать кожу.

Базар опустел, остались пустые прилавки, да редкие торговцы потихоньку собирающие свой товар, ясно было что на сегодня ни какой торговли не получится, весь народ убежал глядеть на пойманного орка.

– А что за кожа у вас? – деловито спросил кузнец. – За хорошо выделенную кожу вепря или волка дам неплохие деньги, больше могут дать только в верхнем квартале, да и то вряд ли, и к тому же вас туда не пропустят.

– У нас змеиная кожа.

– Вот оно что, – ухмыльнулся кузнец, – тогда вам прямиком к алхимикам, на такой товар могут позариться лишь они.

– В этом квартале есть лавка алхимика?

– Да, у первой стены, рядом с мостом, что неподалёку от кладбища, – кузнец невольно понизил голос, когда говорил это, чувствовалось, явно побаивается алхимика. – Говорят, специально такое место выбрал, а ещё говорят, он не только алхимик, но и знаком с магией. Впрочем, все они с магией якшаются, – после этих слов кузнец отчего то торопливо оглянулся по сторонам. – В общем, мимо его дома не пройдёте.

Глава 3

Алхимики… их следует держать в узде. Утверждается, будто бы ими открыта суть вещей, они могут превратить свинец в золото, воду вино, лекарство в яд. Но никто и никогда не будет знать, что у них в голове, что несут их дела, добродетель или коварный умысел. Ведь они скрывают свои знания от нас.

Из речи приближённого к Нидвингу Серобородому, правителю Королевства Вольных Земель.

Кузнец сказал правду, возле дома алхимика нельзя пройти мимо, единственный дом стоящий рядом с кладбищем. Даже после смерти жители Тромбе не равны, бедняку бедняцкая могила. Она представляла собой земляной холм, со временем зарастающий травой, да покосившийся и потемневший деревянный столбик с криво вырезанными рунами. Руны вырезались в зависимости от того, кем был человек при жизни, столько лет когда он умер, и какая смерть поджидала его. Если на могиле нет рунного столба, то душа превращалась в вечного скитальца, что было не лучшей участью, ибо как говорили хранители алтарей, вечное скитание души сравнимо с её обитанием в кругах тёмного мира, всех девяти этих кругов вместе взятых. Правда такую душу можно ещё спасти, указав ей путь в мир покоя и света. Да уж, могилы бедноты не могли соперничать с чистыми и ухоженными некрополями верхних кварталов, где обитали зажиточные горожане, и совсем уже не шли не в какое сравнение с гранитными и мраморными склепами жителей форума. Говорили, что стены их мавзолеев расписаны всеми всевозможными рунами, так сказать на все случаи жизни, точнее смерти.

Местечко для своего дома алхимик выбрал непростое, точнее сказать, неспроста. Располагавшееся рядом кладбище давало столь необходимую для города тишину, её если кто и нарушал, так это вороны, молча несущие дозор, сидя на столбах могил. Они всегда первыми возвещали о незваных гостях, поднимая угрюмое, заставляющее сжиматься душу карканье. Вокруг дома алхимика росли цветы, немного, но все яркие и необычные, Герок ни разу таких не видел в лесу. Иные бутоны столь большие, что мальчик удивлялся, как их выдерживает стебель, другие цветы представляли собой замысловатые витиеватые стебельки, на каждом листочке видны маленькие блестящие капельки. Герока это очень удивило, ведь уже день, солнце поднялось высоко, и постепенно воздух прогрелся, мягкой волной наступала полуденная жара. Но эти самые капельки не растворились в воздухе как роса, выглядели свежо и своим блеском притягивали взгляд. Герок не удержался, подошёл к одному такому цветку, присел, и уже было дотронулся до капельки.

– Не советую вам это делать, молодой человек.

Голос глубокий, голос человека умудрённого жизненным опытом, сильный голос сильного духом человека. Герок поднял голову, никого видно, но вот из зарослей кустов голубой розы, что росла вперемешку с ядовито-жёлтыми цветами, поднялась довольно высокая фигура. Фигура надёжно укрыта плащом с капюшоном серого цвета, а нижняя часть лица повязкой. Лишь глаза видны, пронзительно зелёные глаза, взгляд которых столь чист, как может быть чист зелёный прекрасный луг после летнего дождя, когда пыль ещё не осела на траву. Но удивило Герока в человеке совсем другое, он не испытывал перед ним страха, и это странно. За год жизни в лесу Герок научился избегать людей, по той простой причине, что опасался их, со слов деда в каждом человеке нужно видеть сперва врага, а уж потом решать кто он тебе, друг или тип, что принёс неприятности. Но вот этого странного человека в сером плаще он не боялся.

– Я могу умереть? – спросил Герок незнакомца.

– Вполне возможно, – спокойно произнёс тот. Подошёл поближе к мальчику, отчего показался ещё выше. – Вообще то слёзы гоблина лекарственное растение, оно лечит, но в больших количествах лекарство превращается в яд и уже не лечит, а калечит, а то и убивает.

– Слёзы гоблина, – повторил Герок, – никогда не слышал про такие цветы.

– Строго говоря это не цветы, а трава, а не слышал потому что растут слёзы гоблина не где попало, а лишь на болотах, на болотах что есть в королевстве Редгар.

– Но ведь тут не болото, как же они растут?

– А вы любопытный молодой человек, как я погляжу. Могу открыть секрет, – незнакомец поманил мальчика пальцем, чуть склонившись над ним, Герок инстинктивно приблизился. – Это особое место, я при желании могу вырастить на этой земле всё, что захочу.

– Так вы и вправду маг? – не удержался от вопроса мальчишка.

И прежде чем незнакомец успел ответить, вмешался дед, он всё время стоял за спиной внука, сперва не углядел, когда тот хотел дотронуться до капельки на растении, а затем пришёл в некое замешательство, когда прямо из-под земли выросла это высокая фигура в сером плаще.

– Не досаждай человеку своими расспросами Герок, вполне возможно ты мешаешь ему работать, – дед одёрнул внука не из-за того, что тот мог помешать алхимику, а оттого, что ему тревожно как быстро мальчишка нашёл с ним общий язык.

– Не беспокойтесь уважаемый, он мне не мешает, – учтиво произнёс алхимик, – даже интересно пообщаться со столь юным жителем королевства. К тому же, сейчас я абсолютно ни чем не занят. Но, похоже что вы пришли ко мне не просто так, что вас привело в мой дом?

– Мы хотим продать змеиную кожу, – выпалил Герок, он не сводил глаз с высокой фигуры алхимика.

– Змеиная кожа, хм, – протянул алхимик, – не мешает пополнить запасы, как раз есть парочка зелий, где эта кожа может мне понадобиться. Прошу вас в мой дом, – и опять-таки учтиво с лёгким поклоном указал рукой на дверь дома.

Герок и дед подошли к дому, едва Герок хотел дотронуться до ручки, дабы открыть дверь, как неожиданно для него дверь сама распахнулась. Герок даже застыл на месте.

– Не опасайтесь молодой человек, клянусь, вам ничто не угрожает.

И Герок с дедом прошли внутрь.

Дом алхимика для Герока в диковинку, удивляться есть чему. Второй этаж отведён для проживания, а первый для лавки, где можно приобрести зелья, и здесь же располагался алхимический стол, на котором эти самые зелья и создавались. На стенах длинными грядами свешивались засушенные цветы, кореньях, насекомые и даже лягушки. В воздухе витал пряный запах вперемешку с чем-то терпким. На алхимической столе стояли сосуды сделанные и прозрачного кварца, под некоторыми тлел огонёк. В шкафах книги, зелья разного цвета, а на одной из полок на Герока глядел продолговатый череп с острыми торчащими клыками, и как казалось мальчику, из пустых глазниц на него смотрели красные злобные огоньки глаз.

Алхимик заметил взгляд мальчика – Это череп пещерного тролля, необходим для некоторых ритуалов.

– Мне показалось он словно живой.

– Не зря так показалось, в черепе заключена душа тролля.

– Что? – Герок даже попятился. – Разве можно так поступать, даже с троллем?

– Не стоит за него переживать, – поспешил успокоить мальчишку алхимик, – этот тролль наказан за то, что в горах нападал на людей, его добычей становились либо дети, либо одинокие путники. Так что он несёт заслуженное наказание.

– Всегда удивлялся тому, что есть люди точно знающие кто и какое наказание должен понести за свой проступок, – это дед подал голос, он заметно помрачнел, а вызвано это тем, что он видел как увлёкся внук алхимической премудростью.

Герок тем временем подошёл к странному столу с шестиугольной столешницей, каждая часть выкрашена в свой цвет и украшена рунами. Посередине круг, что в свою очередь разделён на две части, в одной изображение Луны, в другой Солнца. Стол потёрт от времени, и даже видны отметены от того как кости падали на стол.

Видя любопытство в глазах Герока, алхимик счёл нужным пояснить – Это рунный стол, используется для предсказаний.

– Вы умеете предсказывать будущее?

– Да. Если хочешь, могу предсказать и тебе.

– Хочу.

Но тут вмешался дед – Нам это не по карману.

– Я сделаю предсказание абсолютно бесплатно.

– Знать будущее не нужно, – продолжал упорствовать дед.

Алхимик обратился к Героку. – Ты сам должен решить, готов ты к этим знаниям?

Герок не раздумывая ответил – Готов.

– Тогда приступим.

Алхимик скинул капюшон и сдернул повязку с лица. Перед Героком предстал уже не молодой человек. На лице глубокие морщины, но само лицо доброе, черты правильные, что предавало ему некую печать благородства. Седина давно и прочно обосновалась в волосах алхимика, длинные пряди ниспадающие на плечи местами оставались чёрными, но на большинстве из них белела седина, подобно снегу на вершинах гор. А что до небольшой бороды, то она уже вся была седой.

Герок не удержался – Вы уже старый.

Алхимик добродушно усмехнулся над его словами – Пока ещё нет, во мне полно сил, мой дух крепок, я могу творить заклинания. И ты бы очень удивился узнай сколько мне лет.

– А сколько вам лет?

– Очень много, мы маги стареем не так быстро как обычные люди, к примеру, мой учитель прожил почти сто пятьдесят лет.

На Герока это произвело впечатление, так и застыл на месте с открытым ртом.

– А сколько тебе лет?

– Десять.

– Итак, – алхимик подошёл к одному из шкафов, взял с полки небольшой надёжно перевязанный мешочек. – Как вас звать молодой человек?

При этих словах дед недовольно хмыкнул, явно давая знак внуку, чтобы тот не думал назвать своего имени. Но Герок, поняв намерение деда, решил поступить по своему.

– Герок, моё имя Герок.

– Хорошо Герок, – алхимик подошёл к рунному столу, – точно готов узнать своё будущее?

– Да.

– Прежде чем начать, хочу предупредить, то что покажут руны не есть то, что должно быть на самом деле, руны показывают как могли бы развиваться события, а не как они будут происходить на самом деле. Ведь между тем что должно быть, и что будет, есть большая пропасть.

– Тогда в чём смысл гадания? – спросил алхимика мальчик.

– Смысл в том, знать что может произойти и быть к этому готовым, и повернуть ситуацию в свою пользу, если на это хватит сил, – алхимик достал из мешочка руны, белые, переливающиеся на дневном цвету зелёным и красным цветом, на каждой руне свой рисунок, который в свою очередь имел свой цвет.

Дед глядя на них произнёс – Довольно странные кости.

– Нет, нет, это не кости уважаемый, они сделаны из панциря озёрной белой черепахи. Хищная тварь доложу вам я, при этом огромная, говорят, она достигала тридцать локтей в длину, и двадцать в ширину, имела широкую пасть с такими острыми зубами, что за раз могла перекусить быка. На то что бы её убить отправились семь рыцарей, а вернулось трое.

– Потеряли своих товарищей ради панциря монстра из которого были сделаны эти кости, – дед презрительно фыркнул. – Глупцы.

– Не совсем, во-первых, эта черепаха постоянно причиняла бедствие деревне что была рядом с озером, во-вторых, они стали героями, ну и в-третьих, трое оставшихся рыцарей утешились весьма щедрой наградой, ведь рассчитывалась она на семерых. И к слову, из панциря черепахи сделаны не только эти кости, но и доспехи для тогдашнего короля.

– Что-то не слышал, чтобы наш король носил белые доспехи из панциря черепахи, – дед недоверчиво посмотрел на алхимика.

– А он и не носит их, их носил его прапрадед Герольд Суровый, лет триста назад, а мне эти кости перешли от моего учителя. Знаешь Герок в чём прелесть гадальных костей? – мальчик помотал головой. – В том, что чем дольше они служат, тем точнее предсказывают будущее. Протяни руки Герок, – Герок вытянул руки вперёд. – Над столом, – Герок выполнил просьбу мага. – Теперь я высыпаю руны тебе в ладони, постарайся не уронить их, – и высыпал кости в ладони Герока. – Теперь закрой и потряси их, затем брось в круг, – алхимик указал на круг с Луной и Солнцем.

Герок закрыл ладони и принялся тщательно трясти ими, глядя на это алхимик с улыбкой произнёс – Особо усердствовать не стоит, раз, два и этого вполне достаточно.

Герок кивнул и бросил рунные кости в круг. Одна из рун попав на стол подскочила и пару раз ударившись о столешницу, упала на пол. Герок хотел было поднять её, но был остановлен алхимиком.

– Нет Герок, не стоит. Руны уже выпали, сосредоточим внимание на тех, что на столе.

Рун пять, шестая на полу, каждая из рун упала на свою часть стола.

– Итак, что же мы имеем, – алхимик посмотрел на зелёную часть стола. – Смотри-ка корона, – на руне вырезан король восседавший на троне. – Это означает, на твоём жизненном пути обязательно появится весьма влиятельный человек. А здесь, – ткнул пальцем на знак вырезанный на столе, – обозначена дорога, дорога судьбы, если быть более точным

– Король будет нуждаться в моей помощи?

– Да, об этом говорит вот эта руна, – маг указал на лежащую в белой части стола, она изображала человека, что протягивал руку, только не понятно просил ли он помощи, или протягивал руку чтобы оказать её. – Здесь ты помогаешь человеку, в нашем случае королю. А вот эта руна весьма интересна, – внимание алхимика переключилось на синюю часть стола, на ней вырезана птица, а на руне изображена ладья, плывущая по волнам. – Твою судьбу ждут бурные перемены, это означает путешествия, или правильней сказать странствия. Такой знак выпадает на долю искателей приключений.

– Дед ты слышал, мы будем путешествовать! – восторгу Герока нет предела.

– О, – протянул алхимик глядя на красную часть стола на которой вырезан меч, а на руне щит. – Это говорит о силе, ты будешь очень сильным воином, твоя слава будет идти впереди тебя.

– Это весьма странно, учитывая что Герок потомок землепашцев, – не удержался старик от ехидного замечания.

– А что означает эта руна? – спросил Герок, указывая на жёлтую часть.

На столе изображение дракона, а на руне развёрнутая книга.

– Это указывает на то, что тебе будет открыта великая мудрость, ты познаешь то, что другие никогда не узнают, – пояснил алхимик, – и эти знания дадут тебе силу.

Осталась последняя часть стола, чёрная.

Алхимик произнёс – На этом всё.

– Но ведь осталась ещё одна часть.

– Но на неё не выпала руна, поэтому читать нечего.

– А почему на этой части стола нет руны?

– Потому что она читается отдельно от других, и всё зависит оттого, какая руна выпадет. Вы принесли мне змеиную кожу, могу ли я на неё взглянуть?

Дед подошёл к алхимику и протянул ему свёрток, тот бегло осмотрел и сказал – Могу предложить семь медных лурингов.

– Сойдёт, – дед хотел как можно быстрее покинуть дом алхимика, поэтому не стал торговаться.

Деньги и товар перешли из рук в руки, старик взял внука под руку и повёл к выходу, уже когда они были в дверях алхимик произнёс – Моё имя Мордрук.

Попрощавшись, дед с внуком ушли. Мордрук подошёл к рунному столу, достал из кармана длинную трубку, неслышно шевельнул губами и на кончике указательного пальца появился огонёк, прикурив, маг сдул его. Он внимательно оглядел рунный стол и то, как лежали руны. От стола веяло неприятным холодком, это то, что называлось предчувствием или предвидением. Такое чувство есть у всех людей в той или иной степени, но у магов оно развито лучше всех. От рунного стола веяло угрозой, но не хозяину дома, а тому, кто только что бросал гадальные руны. Маг посмотрел на руну упавшую на пол, затем на чёрную часть стола. Какое то время молча глядел на руну попыхивая трубкой, в душе ощущая нарастающую тревогу. Затем протянув руку поднял руну, и посмотрел на неё.

– Не может такого быть, – прошептал потрясённый маг.

На руне изображена зловещая фигура, скелет в чёрном балахоне держащий в руках косу, за его спиной раскинулись чёрные костяные крылья из которых шёл туман.

– Жнец смерти, такое просто не может быть, – прошептал потрясённый маг и взглянул на красную часть стола, то что предсказывало Героку судьбу воина. – Никто не может бросить вызов Жнецу Смерти, никому это не под силу.

*****

Когда дед и Герок возвращались в лес, настроение у них было разным. Герок воодушевлённый предсказаниями мага, весело бежал впереди, уже воображая, как будет биться с драконами, орками, как будет захватывать крепости. Мальчишка отчаянно размахивал прутом подобранным на дороге, словно мечом. Также представлял как они с дедом будут путешествовать по миру, и наконец то дед увидит, какой мир большой, и что не надо всю жизнь прятаться в лесу. Герок сиял от счастья, веря что обещанные рунным столом перемены принесут ему благополучие. И он не замечал мрачного настроения деда. Тот прожил на этом свете куда больше внука и он знал, перемены не всегда несут счастье, знал, что стоит опасаться своих желаний, ведь они могут сбыться. Но главное было в другом, когда Герок бросал руны и одна из них упала на пол, старик заметил, нет, почувствовал что-то не ладное, у него сжалось сердце от недоброго предчувствия. И этот маг, он хоть и не показал виду, даже бровью не повёл, но дед понял, что ту упавшую руну алхимик неспроста не разрешил поднять Героку. Он не всё рассказал. Магам нельзя доверять, как нельзя доверять рыцарям, благородным господам, и даже самому королю. В этом мире никому нельзя верить, каждый может обмануть и предать. Старик посмотрел как весело Герок бежал впереди. Что же делать, как уберечь внука от зла в этом мире? И главное кто будет о нём заботиться, когда он уйдёт в мир покоя?

– Пусть идёт так, как идёт, – махнул старик в сердцах. – Пускай сама судьба решит как нам быть.

Дни потекли по привычно накатанной колее, день сменялся ночью, ночь утром. Утром солнце всходило, даря свет и тепло всему живому, мир оживал, цветы тянулись к золотистым лучам, птицы принимались порхать и щебетать. Ночью тянуло свежим летним холодком, дневные жители мира замирали уходя в сон, а на их место выходили ночные жители. Небо украшалось россыпью сияющих драгоценных камней, звёздами. Они дивно переливались, весело подмигивая друг другу, завораживали своим далёким и волшебным светом. В ясную и тёплую ночь Герок ложился на землю и смотрел на звёздное небо. Всякий раз он пытался сосчитать, сколько их, и всякий раз у него это не получалось. Порой ему казалось звёзды вовсе не высоко в небе, достаточно протянуть руку и дотронуться до них, но вытянув руку, разумеется, не мог до них дотронуться, он лишь видел сквозь растопыренные пальцы как они посмеиваются над его наивностью. Иногда Герок видел как по небу яркой и стремительной стрелой пролетает звезда, дед говорил, это рождение новой жизни. У Герока была ещё одна мечта, он хотел жить среди звёзд, ему казалось, это самое чудесное место какое есть во всём мире.

Казалось это должен быть самый обычный день, старик как всегда вышел из хижины и уселся перед домом на большой пень что заменял ему скамью. Герок как обычно собирался идти в лес, собирать нехитрые припасы, да если повезёт выловить змею. Герок подвязал рубаху, засунул за пояс дубинку, на плечо закинул сумку. Дед глядя на его приготовления вдруг разволновался.

– Герок, не уходи слишком далеко.

Герок не понимающе обернулся к старику – Я не собираюсь куда то уходить, как обычно поброжу или у реки, или у дороги.

– Будь осторожен.

Герок улыбнулся, до каких пор дед будет считать его ребёнком – Дедушка не волнуйся, я вернусь как обычно.

– Может, ты никуда не пойдёшь? – вдруг робко попросил дед. – Еды хватит, а из корней мангорда и листьев смороды сварю отличный эль, как ты любишь, горячий, пробирает до души.

Герок рассмеялся, что за беспокойный старик – Конечно свари, когда приду обязательно попробую его.

И помахав деду весело насвистывая песенку отправился в глубь леса, а у старика неожиданно сжалось сердце, когда увидел, как фигура мальчишки скрылась за стволами деревьев. Он даже поднялся, чтобы отправиться за ним и вернуть назад, но ноги словно приросли к земле, а сам он почувствовал себя столь немощным и дряхлым, что даже не мог окликнуть внука, голос пропал.

– Герок, – прошептал старик, из его старых глаз повидавших и счастье и горе, радость и печаль потекли слёзы, они стекали по щекам заросшими седой бородой и капельками падали на ладони, на ладони что были грубыми от долгой и тяжёлой работы землепашца. – Герок, – вновь прошептал старик, – не оставляй меня одного, прошу тебя.

Больше всего старик боялся, что смерть придёт за его внуком раньше чем за ним.

Глава 4

Стремление людей знать своё будущее порочно, иначе зная его, к чему должен стремиться человек? Следует запретить магам делать предсказание.

Из трактата Верховного Жреца Служителя Светлых Алтарей.

Порой затейливо поступает судьба, как может измениться человеческая жизнь от незначительной вещи, от такой мелочи или случая на который порой человек и внимания то не обратит. Казалось бы, как может повлиять на судьбу взмах крыла бабочки, что весело порхает перед глазами, Герок лишь на мгновение отвлёкся на пеструю красавицу что пронеслась перед ним, и лишь на мгновение потерял привычную для леса бдительность. Потеряв бдительность на мгновение, ступил на сухую ветку, незамедлительно хрустнувшую под ногой. Треск ветки заставил остановиться, на поваленное дерево вскочил встревоженный шумом заяц, испуганно замер столбиком. Герок глядя на весьма упитанного зайчишку подумал, как здорово было бы поймать его, вряд ли такой откормленный зверёк может быть резвым, как его более поджарые собратья. И тотчас кинулся за зайцем, а тот стремглав рванул от мальчишки. Герок решил во чтобы то не стало поймать зайца, тот петляя между деревьями, прячась в траве, в колючих кустарниках пытался скрыться от преследователя. Но Герок не отставал, его охватил азарт, в веселой погоне забыл про осторожность. Азарт погони заставлял его гнаться за желаемой добычей, он падал, но тотчас вскакивал на ноги, не обращал внимания на ветви что хлестали его по лицу, ему казалось что вот-вот и он поймает беглеца, ещё чуть-чуть надо лишь руку протянуть и вот он трофей. А заяц в свою очередь не собирался сдаваться, всякий раз когда Герок весело присвистывал, прижимал уши и делал ещё более стремительный рывок вперёд. И вдруг заяц, что хоть и петлял, пытаясь скрыться от преследователя, но всё же бежал вперёд, вдруг резко остановился, всего на коротенькое мгновение, и молнией кинулся в сторону, да так шустро, что Герок от удивления остановился на месте. Тяжело дыша и досадуя на свою медлительность, Герок огляделся по сторонам, и с удивлением обнаружил, что стоит на краю дороги идущей через лес к окраинам Тромбе.

– Вот это да, – пробормотал он, – далеко меня занесло.

И тут услышал шум неподалёку, первым делом, почти инстинктивно, Герок поспешил укрыться за широким стволом дерева, и выглянул в ту сторону откуда донеслись звуки. Совсем рядом, в каких то тройку десятков шагов стояли люди. Одного человека взяли в окружение несколько весьма зловещего вида тёмные личности. Человек стоящий в окружении держался спокойно, совершенно безоружен, если не считать длинной палки в руке, и это весьма странно, ведь державший её человек не так уж и стар. Героку он чем-то напомнил Мордрука, на нём также длинный плащ, откинутый назад капюшон открывал светлые волосы. Что до окружавших его людей, то Герок сразу понял кто они, время от времени наблюдал за ними, местные бандиты, они занимались тем, что подкарауливали одиноких путников на лесной дороге ведущей в Тромбе. И похоже им улыбнулась их разбойничья удача.

– Несчастный, есть ли у тебя последнее желание? – усмехаясь произнёс дородный детина вращая в руке как пёрышко железную весьма внушительную на вид палицу.

– А разве мы стали как те тётки, что вечно толкутся у алтарей, чтобы выполнять последнее желание того, кто скоро отправится по тропе смерти в один из загробных миров? – хихикнул один из его подельников. Невысокий и весьма мерзкий на вид типчик, длинные сальные волосы, вытянутое лицо суетливость в движениях, своими повадками он напоминал крысу. Грабитель хоть и держался нагловато, но всё же боязливо косился на путника, и то и дело отходил за спины своих товарищей.

– Не той дорогой ты пошёл незнакомец, – угрюмо проворчал ещё один грабитель, медленно доставая из ножен меч, Герок услышал резкий металлический звук, предвестник скорой крови. – Впрочем, все люди смертны, все идём по тропе судьбы в конечном счёте ведущей нас в могилу.

Оставшиеся бандиты поплотнее взяли в круг путника, который с лёгкой улыбкой наблюдал за своими обидчиками. Герок понял что ждёт этого несчастного, порой он находил в лесу тела с перерезанными горлами или тела тех, кто пал от меча бандитов, они были нагими, грабители забирали абсолютно всё, деньги, одежду, жизнь. Герок никогда не говорил деду о тех страшных находках. Но вот сейчас, прямо перед его глазами произойдёт то, что так боялся увидеть Герок. Он вновь спрятался за стволом дерева, сердце бешено стучало, его трясло от страха и осознания того, что он ни чем не может помочь бедняге. Герок закрыл глаза и прижался к дереву, его лоб упёрся в шероховатую кору дуба, сейчас, сейчас это произойдёт.

– Вы можете остановиться, – донёсся до его ушей ровный и спокойный голос путника. – Вы не совершите грех и поверьте, когда будут судить ваши души после смерти, то это вам зачтётся.

На что раздался нестройный, но громкий и сплочённый смех – Одна душа которую мы пощадим не смоет с наших рук кровь тех, кого мы встретили раньше тебя.

Герок в нетерпении выглянул из-за дерева.

Дородный детина сделал шаг к путнику, они стояли друг к другу лицами.

– Может нам и не надо прощение после смерти.

– Вы не верите в то, что после смерти душа человека продолжает жить?

– Я нет, – с усмешкой произнёс один из бандитов. – Всё это россказни жриц да прислужников алтарей для того, чтобы не оскудели их карманы.

– Ну я вот к примеру уверен, что даже после смерти найду себе занятие по душе! – выпалил детина и расхохотался. Успокоившись продолжил. – Как знать, быть может мои навыки душегубца найдут мне покровителя в загробном мире, наверняка в одном из девяти кругов тьмы найдётся тот, кто захочет взять меня в слуги.

– Тьме не нужны слуги, только рабы, – путник печально покачал головой. – Вы настолько смирились со своим положением, даже не пытаетесь стать лучше.

– Нам это не к чему незнакомец, – мрачно произнёс тот что уже достал меч. – Мы сделали свой выбор сознательно, и не важно, что ждёт нас после смерти, девять кругов тьмы или просто забвение, мы на своём пути, ты на своём. И на твоё горе наши пути пересеклись.

– Наши пути пересеклись, но знай, даже в забвении есть то, чего стоит опасаться, – после этих слов путник поднял посох. – Пламя приди! – громко выкрикнул он.

– Что? – недоуменно произнёс детина.

– Он колдун! – громко заверещал бандит похожий на крысу и стремительно бросился на землю.

Неожиданно сверкнула яркая вспышка, как молния, столь же ослепительная, что Герок в испуге закрыл глаза ладонями. Затем послышался нарастающий звук, словно издалека приближалась большая волна. А затем Герок услышал дикий ор. Убрав ладони, Герок увидел то, что повергло его в шок. Путник продолжал невозмутимо стоять на месте, а вокруг него кружился огненный вихрь, и в этом вихре кружились бандиты. Их тела горели, они истошно вопили, а затем вихрь разметал их по сторонам и исчез, в воздухе остался тяжёлый запах жженого мяса. Бандиты уже не кричали, обугленные тела лежали в вычурных позах, и от них шёл дымок разнося запах сгоревшей плоти. Перед самым исчезновением вихря он словно взорвался и Герок услышал лёгкий свист над своей головой, и тупой стук. Подняв голову увидел что над ним, в ствол дерева вонзился меч. Тот самый меч, который мрачный грабитель на свою беду достал из ножен. Меч раскалён, и прямо на глазах Герока начал остывать, ярко-красный цвет потускнел, а затем и вовсе пропал уступив место чёрной саже, дерево вокруг лезвия потемнело.

Герок услышал шорох, повернулся на него, и увидел как колдун не спеша приблизился к единственному оставшемуся бандиту, тому самому с крысиным лицом что предусмотрительно пал на землю. Огненный вихрь пощадил его, но бандит настолько трясся от страха что даже не мог подняться чтобы спастись бегством. Встав на колени он пытался уползти от мага. Но тот встал перед бандитом, последний издавая хлюпающие звуки и капая слюной на землю, поднял глаза.

– Пощады, – прохрипел бандит, – прошу оставь мне жизнь.

– А на что она такому ничтожному существу как ты?

– Что? – даже Герок увидел как обезумили глаза бандита. – Ты же сам говорил, можно спастись если пощадить хоть одну душу.

– И вы не внемли моему совету, значит спасение чуждо вам, или точнее спасение таким как ты не даётся.

После этих слов колдун основанием посоха дотронулся до лба бандита – Пусть душу твою проглотит мгла.

После этих слов Герок увидел как лицо бандита посерело, затем потемнело и он начал задыхаться, через мгновение всё тело бандита стало чёрным и вдруг от уже мёртвого тела отделился чёрный дым, своим очертанием он чем-то напоминал того самого бандита, затем раздался пронзительный визг и дух ушёл под землю.

Настоящий маг, мелькнуло в голове Герока, он хоть и слышал рассказы деда о том, что маги могут убивать словами и вызывать стихии, но увидеть это собственными глазами! Герок просто трясся от страха, боялся что колдун может и его убить. Мальчишка вновь спрятался за дерево, но подумав, это не самый лучший выход, принял решение, что потихонечку скрыться будет более здравой идей. Герок выглянул из-за ствола дерева, чтобы посмотреть где колдун, и увидел что его нет, лежали лишь тела убитых бандитов, а сам он словно испарился в воздухе, что вполне возможно так и было. Первым желанием Герока было бежать, но любопытство свойственное всем мальчишкам жаждущим приключений заставило его осторожно оглядываясь по сторонам, выйти на дорогу и приблизится к месту где произошла стычка. Боязливо косясь на почерневшего грабителя, из которого маг в прямом смысле выбил дух, Герок подошёл к тому самому месту, где стоял колдун. На земле выжженный круг, прямо там, где плясал огненный вихрь, а вот в центре, где был маг, трава осталась нетронутой. С замиранием сердца Герок посмотрел на тела, они представляли собой запечённые продолговатые головёшки, только с человеческим очертанием тела. Герок уже собрался уходить, как заметил блеск возле одного трупа. Этот блеск радостно переливался на луче солнца и словно подмигивал Героку. Тот подошёл, чтобы посмотреть, и увидел рядом с телом грабителя лежит развязанный кошель, а подле него рассыпанные золотые монеты. Видимо, когда грабителя отшвырнуло в сторону огненным смерчем, кошель выпал из его кармана и от удара на землю тот развязался, откуда и выкатились монеты. Кошель заворожил Герока, он даже позабыл про свой страх и что вокруг него лежат всё ещё дымящиеся тела. В этом кошеле полно золотых лурингов, он выглядел весьма объёмистым. Герок застыл в нерешительности, ему хотелось поднять кошель, но он боялся, боялся сам не зная чего. Он думал о том, что из-за этих золотых лурингов какой то бедолага распрощался со своей жизнью. Но с другой стороны, он ведь не ворует эти деньги, можно сказать просто нашёл их. На ум тут же пришли слова деда о том, что нельзя поднимать с земли обороненные кошельки, или забирать деньги у трупа, они обязательно принесут несчастье. Но ведь эти деньги так останутся лежать на земле, пока кто-нибудь не наткнётся на эти тела, да и вдобавок в историях деда всегда больше вымысла, чем правды. К тому же, эти деньги могут помочь ему и деду, он наконец то может купить дом в Тромбе. От мыслей о заветном желании в Героке проснулась уверенность, ему надоело жить в лесу, надоело вечно прятаться от людей, он хотел спать на обычной постели, а не на тюфяке набитой лесной травой. Он изменит свою жизнь, Герок решительно подошёл к кошелю и поднял его, в суматохе не обратил внимание на монеты лежащие на земле. Взяв кошель, поспешил скрыться в лесу, и уже по дороге домой ему пришла в голову блестящая идея, что если он прямо сейчас пойдёт в город и купит дом, а затем просто расскажет об этом деду. Сперва конечно тот рассердится, будет отчитывать его, но ведь потом наверняка согласиться, Герок видел как тяжело старику жить в лесу, в его годах надо быть в тёплом доме, где не гуляет ветер и по полу не бегают мыши. Эта затея окрылила мальчишку и он повернул в Тромбе. Он купит дом! Взволнованный этой мыслью, он припустил что было духа в сторону города.

*****

Смогли, тюремный надзиратель одной из каталажек Тромбе, откровенно скучал. Худощавый тип с длинными сальными волосами и вытянутым лицом, весьма неприятный человек, не только внешне, но и по своему отношению к другим. Нескладное тело, худые руки и ноги делали его чем-то похожим на паука. Пауком он и был. Больше всего времени провёл в тюремной башне, в мрачном тёмном подземелье, где нет дневного света, где тускло горящие факелы создавали полумрак, где сыро и влажно, а воздух пропитан затхлым запахом немытых тел и сгнившей еды, где лишь крысы да тараканы чувствуют себя как дома. К заключённым Смогли относился как своей законной жертве, нет для него ничего приятнее, чем поизмываться над бедолагой попавшего к нему в лапы, Смогли не делил людей на невиновных и виновных, презирал всех. Мог целыми днями оскорблять, слова каплями яда брызгали вместе со слюной изо рта, в котором видны полусгнившие зубы. Либо тыкал палкой по заключённому, либо привязывал к столбу и с наслаждением принимался хлестать плетью. В этом он мастер, и всякий раз, когда надо было наказать провинившегося горожанина, или суд выносил наказания в виде ударов кнутом, все знали, кто будет выполнять это грязную работу, Смогли. Но главное его умение заключалось в другом, своим кнутом мог выбить признание из кого угодно, даже из невиновного человека. За что Смогли и боялись, и за что он был на хорошем счету у нечистых на руку служителей закона, за что он сам себя и уважал. Правда в последнее время дела у него пошли не лучшим образом, и всё из-за того что новым главным стражником Тромбе поставили молодого выскочку из благородных вельмож. Тому животные инстинкты Смогли оказались не по нутру, не раз пытался избавиться от тюремщика, но за Смогли заступались те, кому он нужен. В итоге новый глава городской стражи только и ждал повода, чтобы Смогли сам подставился, в результате чего он мог бы убрать его. Вот и приходилось Смогли укрощать свой садистский нрав, держа себя в руках.

Смогли раскуривал трубку, втягивал дым и выпускал его тонкой струйкой к верху, и глядел на то, как тень от дыма, появляющаяся при свете факела, постепенно растворяется в полумраке. На столе любимый кнут, ручка которого отполирована так, что даже в этом полумраке видно, как она поблёскивала на скупом свету, а на плети из толстой свиной кожи видны тёмные пятна, следы от крови жертв Смогли. Смогли с нежностью, с какой относятся к любимым людям, погладил свёрнутый кнут.

– Не переживай, скоро будет праздник и у нас, найдётся управа на сосунка.

Смогли всей своей тёмной душой ненавидел нового главу стражи, но так как тот был его непосредственным начальником, да вдобавок из знатной семьи, всё что оставалось, так это тихо испускать проклятия в его адрес.

Послышался шум, всхлипывания да суровые выкрики стражников – Иди щенок!

В тюремное подземелье, вошли двое стражников, буквально в воздухе они несли мальчонку лет десяти, который был перепуган до такой степени что его ноги не держали.

– В чём дело? – рявкнул Смогли, любил показать свою власть перед подчинёнными.

Один из стражников кинул на стол кожаный кошель, Смогли приоткрыл, тот под завязку забит золотыми монетами. Бросил беглый взгляд на ребёнка – У кого он их украл? – шипящим голосом произнёс Смогли.

– Этого мы не знаем, – произнёс второй стражник.

– Я их не украл! – отчаянно вскрикнул мальчишка. – Я их нашёл!

– Молчать! – прикрикнул стражник и швырнул мальчишку к столу Смогли – Где ты мог найти столько золотых лурингов?

Смогли прищурил взгляд, у него раздулись ноздри как у охотничьего пса, готов броситься вперёд, всё что ему оставалось, лишь услышать команду – взять!

– Как он к вам попал? – спросил тюремщик у стражников.

– Староста ремесленного квартала нам его сдал, от него прибежал посыльный, сказал что пришёл мальчишка с целым кошельком золота и хочет купить дом в городе, вот староста и придержал его, пока мы не подошли.

– Дом? – Смогли взглянул на ребёнка, оборванец каких поискать надо. – И как тебя звать ублюдок?

– Герок, – прошептал мальчик.

Смогли с силой ударил по столу – Встань ублюдок, когда я с тобой говорю!

Герок весь дрожа поднялся, он был перепуган до смерти и еле стоял на трясущихся ногах. Смогли взял кнут и рукояткой приподнял подбородок мальчика – Итак, повторяю вопрос, где такое ничтожество как ты, могло найти столько золотых монет? – тихий тон стал более шипящим, отчего похож на шелест змеи.

– В лесу.

Едва Герок произнёс это как Смогли что есть сил ткнул рукояткой кнута ему в грудь, удар для мальчика был столь силён, что он упал, и тотчас стражники подняли его на ноги.

– Даю тебе последний шанс, где ты взял столько золотых монет?

– В лесу, – едва сумел выговорить Герок. – я нашёл их возле трупа бандита.

– Какого бандита?

– Там было много бандитов, на дороге что ведёт в город, они напали на мага и тот убил их.

Стражники услышав это переглянулись, Смогли посмотрев на стражников приказал – Что стоите остолопы, идите и проверьте его слова!

– А что до мальчишки?

– Оставим его тут, мало ли врёт.

– Я не вру! – в отчаяние выкрикнул Герок, и тотчас получил хлёсткий удар по лицу. Вновь упал, и почувствовал как рот заполнился горячей кровью.

– Молчи щенок. Вы что тут забыли?!

Стражники громко затоптав поспешили покинуть логово Смогли. Что до тюремщика, то увидев кровь капающую из разбитого носа Герока, застыл столбом. Вид крови, беззащитность мальчишки и кнут который сжимал в ладони, внутри Смогли закипело, о тёмные круги загробного мира как же этот мерзавец захотел вновь почувствовать свою значимость и всевластие над слабым. Смогли прикрыл глаза, ноздри с шумом втянули воздух, когда открыл глаза, Герок от испуга вжался в пол. Этот безумный, жаждущий крови взгляд испугал бы и дикого зверя, не то что ребёнка.

– Сейчас ты получишь по заслугам, – прошипел Смогли.

О, да! Он проучит жалкое отрепье, и плевать на ему на приказы благородного выскочки. Мир и порядок в Тромбе держится на нём, на безжалостном и всевидящим Смогли! Что-что, а чувство собственной значимости у тюремщика всегда было самым важным из всех его чувств. Смогли не нуждался в любви или дружбе, он не умел любить или дружить, ведь тогда надо было бы уметь и прощать, а прощать кого-либо Смогли не умел. Корявая рука правосудия схватила несчастного Герока и поволокла в самый тёмный угол. Герок закричал, попробовал отбиваться, но всё бесполезно. Перед глазами Герока завертелись стены, потолок поменялся местом с полом, Смогли накинув петлю на ноги Героку подвесил его вниз головой, как паук свою жертву. Затем Смогли отошёл на несколько шагов назад, медленно размотал кнут, Герок следил за тюремщиком с замиранием сердца, а сердце Смогли пело предвкушая удовольствие. Затем широко замахнулся, Герок не увидел плети, зато услышал её, тонкий противный свист и смачный шлепок, а затем почувствовал невероятную и острую боль, и сильный ожог, словно его полоснуло пламенем. Герок закричал от боли что было сил.

Глава 5

Есть те, кто говорят, стража должна быть образцом добродетели. Есть те, кто говорят, стража должна быть образцом справедливости, есть те, кто утверждает, стража должна быть уважаемой. Они все глупцы, стража должна внушать страх, и не важно честная она или справедливая. Когда её бояться, тогда никто не решиться на тёмные делишки.

Из пьяной речи Командира стражников земель барона Вордруга.

Командир городской стражи совершал обычный обход, для него важно быть в курсе всех событий, в курсе всех дел происходящих в его вотчине. Новый глава стражи Арий, сын вельможи из знатного рода, его воспитывали в лучших манерах с девизом семьи – Бесчестие конец всему. Не стоило верить столь громким словам, многие из знатных родов имели пафосные и многозначительные лозунги, провозглашавшие равенство, человеколюбие, честь. Подобные лозунги действовали лишь по отношению к благородным сословиям, к народу относились великодушные господа великодушно снисходительны, поговаривая между собой, мол, грязному люду и грязь к лицу. Так вот, Арий оказался не таким, то ли воспитание дало трещину, то ли молодой дворянин слишком серьёзно отнёсся к своей должности, но про него говорили, слишком якшается с простым народом. А стражники шептались о его мягком характере, дескать не даёт как следует держать строптивцев в крепких ежовых рукавицах. Но сам Арий так не считал, закон есть закон, и его следует исполнять. В итоге принципиальностью нажил насмешки в свой адрес, недоброжелателей и уважение со стороны горожан. И стал главным врагом Смогли. И когда Арий совершая обычный обход башен, обязательно решил заглянуть в тот тюремный подвал, где любил обитать Смогли. Арий всё ещё надеялся найти повод что бы вышвырнуть его из рядов стражи. Спускаясь вниз по лестнице, глава городской стражи услышал свист кнута, чьи то крики и довольные злобные выкрики Смогли – Я отучу тебя красть маленький крысёнок!

Арий прибавил шагу, когда спустился вниз, то увидел ужасающую картину заставившую его содрогнуться. Вверх ногами привязан ребёнок, с его тела свисали то ли окровавленные клочки разодранной кнутом одежды, то ли кусочки кожи. Герок уже не плакал, просто каждый раз вскрикивал получая новую порцию удара кнутом. А перед ним, раскручивая кнут над головой, стоял Смогли. Всякий раз когда он прокручивал кнут, его длинные сальные волосы приходили в движение, они словно следовали за кнутом, также описывая круги.

– В чём дело? – не сумев сдержать себя закричал Арий.

Услышав крик за своей спиной Смогли резко обернулся, увидев главу стражи, замер на месте, явно выжидая, что же будет дальше.

– Господин Смогли потрудитесь объяснить мне что у вас происходит? – Арий вернул самообладание. – Что вы тут себе позволяете?

Смогли продолжая неподвижно стоять на месте, буравил тяжёлым взглядом своего командира, Арий видел ту чёрную злобу скопившуюся в этих глазах, чувствовал ту затаённую ярость и ненависть к себе, ощущал всю мощь тёмной души Смогли, которая уже не могла дальше сдерживаться.

Наконец Смогли очнулся – Что я делаю? – прошипел он. – Я делаю свою работу ваша светлость, я делаю то, что должен делать стражник в нашем городе, навожу порядок.

– Вы избиваете ребёнка, – тон Ария твёрд, прекрасно понимал, ни в коем случае не стоит проявлять слабину перед тюремщиком. – Господин Смогли мы уже обсуждали ваши методы и пришли к выводу, что впредь вы ими пользоваться не будите.

Смогли сделал шаг вперёд – Нет ваша светлость, это вы решили, что я не должен пользоваться своими методами, я то их считаю самыми лучшими.

– Избивая человека, вы вынудите признаться его во всех грехах, к тому же такого мог сделать ребёнок что вы так сильно его избили?

– Нет, нет, нет! – замахал рукой Смогли. – Не избил, наказал. А за что?! – он метнулся к столу, схватил кошелёк и поднёс его едва ли не к носу командира стражи. – Вот за что, этот кошелёк набит золотыми лурингами под завязку, как вы думаете, где такой оборванец мог раздобыть такие сокровища? Так что я тут защищаю закон и порядок Тромбе! – торжествующе выпалил Смогли.

– А что он сам сказал на этот счёт?

– Придумал басню будто бы нашёл их на лесной дороге, якобы там была куча трупов, которых убил какой то маг.

– Вы должны проверить это.

– Я уже отдал приказ, чтобы стражники сходили на то месте и убедились в правдивости, а в нашем случае в лживости этих слов.

– Не вам судить насчёт правдивости и лживости, развяжите мальчика.

– Что? – в злобе Смогли швырнул кошель на пол, монеты весело звякнув выпали на пол. – Может, ещё прикажите и отпустить его? А вдруг эти деньги были украдены у уважаемого человека нашего города? То-то ваш отец расстроиться, узнав как оплошал его сын.

Ария словно плетью ударили, о с каким бы удовольствием заехал по физиономии Смогли. Но проклятые души, в чём то он прав, где гарантия, что этот сорванец и в самом деле не стащил золото у богатого купца?

Арий ответил медленно, чеканя каждое слово – Господин Смогли, потрудитесь развязать задержанного и препроводите его в камеру, и чтобы более я не слышал вашего кнута. Вы меня поняли?

– Прекрасно ваша светлость, – и после этих слов Смогли совершил поклон, сделал это нарочито, явно высказывая насмешливо-пренебрежительное отношение к самому Арию.

Тот едва сдерживая себя, ушёл, а Смогли перерезав верёвку на которой был Герок, схватил его за ногу и как куль с мукой отволок в дальнюю камеру, где не было окна, было сыро, а по стенам ползали пауки.

Захлопнув железную дверь, скрипнувшей так, словно смеялась над бедой Герока, Смогли плюнув в сторону мальчишки прошипел – Чтоб ты сдох маленький ублюдок.

Но Герок не слышал этих слов, он впал в забытье.

Мир в сознании Герока перевернулся, свет стал тьмой, тьма светом. Ему казалось, он бежит по пшеничному полю к родному дому, уже пора собирать урожай, золотистые спелые колосья гнуться под собственной тяжестью, а в воздухе такой приятный аромат хлеба. Но стоило Героку остановиться, чтобы сорвать горсть зёрен, как тотчас всё поменялось. Спелые зёрна в ладонях превратились в чёрный прах, Герок раскрыл ладонь и ветер унёс прах, разметав по выжженному полю. Небо, что мгновение назад было чистым и безоблачным, стало серым и низким, тревожный ветер продувал насквозь, неся тревогу. А затем земля содрогнулась, Герок упал на землю, и она заходила под ним словно живая, мальчик вцепился в землю, а когда всё успокоилась поднял глаза и ужаснулся. Всё вокруг было заставлено железными клетками наподобие тех, что весят перед входом в Тромбе, в которых сходя с ума медленно умирают обречённые на смерть заключённые. Куда ни глянь, всюду эти клетки, где-то люди мертвы, поблекшие глаза уставились вдаль, в тёмную мглу, где то ещё были живы люди, они хохотали, кричали, бились о прутья, выли от боли и ужаса, а в других были только высохшие от времени скелеты. И над всем этим полем царства мёртвых кружила воронья стая, дикий гомон множества птиц оглушал и пугал. Герок поднялся на ноги, едва сделал шаг как почувствовал что под его ступнёй что то есть, он поднял ногу и увидел руну, точно такую же что у алхимика Мордрука, та самая которая упала на пол. В прошлый раз Герок не поднял её, но сейчас ему никто не мешал. Герок нагнулся, и повернул руку, на ней с обратной стороны сиял скелет, державший в руке косу. Неожиданно скелет повернулся к Героку и в его пустых чёрных впадинах вместо глаз сверкнул красный огонь, он резко замахнулся косой в сторону Герока, тот испуганно вскрикнул. И открыл глаза. Слабый свет, едва слышимый шорох ползающих по стене тварей, голоса и шум из соседних клеток. Герок попытался подняться, но острая боль сковала его, и он упал. И из его высохших глаз потекли слёзы.

– Дедушка, дедушка.

Не за себя боялся Герок, а за старого деда, за того, кто перенёс столько горя, что едва вынесет ещё одно. Всё о чём молил про себя мальчик, лишь о том, что бы дед сумел дождаться его.

*****

Вечером в зал, где обычно собиралась стража пришли те двое, которых Смогли отправил на поиски тел бандитов. Они бросили на пол несколько мечей.

– Сопляк не соврал, там действительно куча тел, и все обожжены, словно их в печь кузнеца сунули.

– Все кроме одного, – добавил другой, – он был весь чёрный, я едва дотронулся до него и он рассыпался в пыль, из него как будто жизнь вытянули.

Тюремщик хмуро глянул на мечи – Так стало быть ублюдок сказал правду, бывает же такое.

Один из стражников, бывших в зале негромко произнёс – Я слышал что господин Арий приказал отпустить мальчишку, если он сказал правду.

После этих слов Смогли словно взорвался – Сейчас я тут главный и я решаю как с ним быть! Мальчишка пока посидит, ничего с ним не случится! И не смейте говорить этому благородному выскочке о мальчишке! Иначе тот, кто осмелится сделать это, станет моим врагом!

Все разом приумолкли, никто не хотел быть врагом Смогли, а последний торжествуя от страха что испытывают перед ним его же товарищи, удалился прочь.

*****

За два дня, что Герок провёл в тюрьме, совсем не видел солнечного света, лишь горящие факелы коптящие сводчатый потолок тюрьмы, делая и без того тяжёлый воздух ещё более непригодным для дыхания. Никто его не выпустил, более того никто за эти два дня не принёс ему ни плошки воды, ни зачерствевшей корки хлеба. Герок слизывал влагу со стен, горькие и грязные капли неприятны на вкус, но даже их мало, а о том чтобы утихомирить разбушевавшийся голод не было и речи. Кроме крыс, что с мерзким попискиванием проносились по сводам, то и дело поглядывая маленькими ехидными глазками в сторону мальчишки, явно ожидая того часа, когда наступит их пир. Отчего то Героку вспомнился заключённый в клетке что прикинулся мёртвым и дожидался ворон, ради того, чтобы потом вцепится одной из них в шею. Сейчас Герок в таком же положении, в положении абсолютной безысходности, когда надо смириться и терпеливо ждать своей участи.

Уже прошло два дня после последнего разговора со Смогли, и командир городской стражи Арий решил проверить раздражавшего его тюремщика ещё раз. Тем более, слышал о том, что за городом были обнаружены тела бандитов. Арий нашёл Смогли на его рабочем месте, в тюремном подвале за столом, на котором лежал верный кнут. Когда командир городской стражи подошёл к Смогли, тот даже не потрудился привстать как принято по правилам. Арий решил оставить подобное неуважения к себе без внимания.

– Господин Смогли, полагаю вы в курсе, что слова мальчика нашли подтверждение?

– Ах вы о тех бедолагах что сгорели по волшебной прихоти? Да, слышал, нельзя сказать, что буду переживать за них.

– Я о другом, мальчик сказал правду, а вы его исполосовали своей плетью.

Смогли презрительно усмехнулся – Не велик проступок, голодранец в тот день получил на пару ударов больше, чем ему обычно достаётся от жизни, переживёт.

– Вы меня не поняли господин Смогли, вы нарушили закон, нарушили мой приказ, проявили неуважение к гражданину Тромбе.

Тот расхохотался – К какому гражданину? Этот оборванец из беженцев, я таких чую, иначе зачем ему взбрело в голову покупать дом? – вкрадчиво спросил Смогли, и сам же ответил на свой вопрос. – Ради того, чтобы стать гражданином Тромбе.

– Это не важно, – тон Ария непреклонен. – Вы избили невиновного человека и за это я отстраняю вас от работы, убирайтесь ко всем тёмным заблудшим душам девяти кругом господин Смогли, вы уволены.

Смогли тихонечко засмеялся, мерзкий смешок зашелестел среди стен подвала, Арий даже застыл на месте от столь наглого поведения мерзавца. Наконец Смогли успокоился.

– Вам, ваша светлость, меня так просто не уволить, я хоть и состою в городской стражи, но всё же ведаю заключёнными что попадают сюда, уволить меня может лишь судья, а не вы!

Последнюю фразу торжествующе выпалил в лицо Арию, словно плюнул в него. И Арий прекрасно понял посыл тюремщика. Он с трудом сдерживал себя, чтобы не выхватить меч, висевший у него на поясе и не снести ублюдку голову одним ударом.

Вместо этого он произнёс – Вы освободили мальчика?

– Разумеется.

– Я хочу удостовериться в этом.

И не дожидаясь ответа, стремительно прошёл в тёмные коридоры казематов. Через мгновение вышел бережно неся ослабевшего Герока на руках, тот был бледный, и казалось что едва дышал. Он поставил на ноги мальчика, затем повернулся к Смогли и произнёс – Считайте вы уже уволены.

Уходя с мальчиком Арий не видел, как побелели пальцы Смогли когда он провожая начальника взглядом вцепился в свой кнут.

Выйдя во двор к страже, подозвал одного из них и велел отвести Герока домой, а сам прямиком направился к судье. Если бы он знал, как нерадивы его подчинённые, стражник не стал возиться с едва стоящим на ногах ребёнком, просто вышвырнул его в бедняцкий квартал, рассудив, раз пришёл оттуда, значит уже дома.

Когда Герока вывели из тюремного подвала, он ослеп от ярких лучей летнего солнца, они столь ослепительными, столь резкими и колючими, что мальчик зажмурил глаза так сильно, насколько мог. Он слышал приказ человека что вывел его из подвала, и тот смачный плевок стражника когда его начальник ушёл – Вот уж повезло возиться с этим недомерком.

Стражник особо не церемонясь схватил Герока за шиворот и как котёнка поволок прочь от тюремной башни. А затем бросил его у развесистых кустов, там лёжа на траве, слыша гомон голосов проходящих мимо людей, Герок постепенно пришёл в себя. Глаза вновь привыкли к яркому свету, а свежий воздух вернул ясность голове, и даже придал немного сил. Герок не стал задерживаться, едва понял что может идти, отправился домой. Он шёл как мог быстро, ослабевшие ноги заплетались, в лесу то и дело спотыкался о тяжёлые сучья, через которые всего то пару дней назад весело перепрыгивал. Героку то и дело приходилось останавливаться, дабы перевести дух, иначе не выдерживал и просто падал на землю, разбивая лицо. Упав он всякий раз поднимался, с трудом, едва-едва, царапая землю ногтями и не обращая внимания на порезы, что оставляла трава. Всё что его тревожило, как там дед.

*****

Вот наконец и родная старая хижина, солнце уже клонилось к закату и мягкий красноватый свет постепенно украшал горизонт, приятная вечерняя прохлада, столь живительная после жаркого и пыльного дня, щебет птиц, аромат трав, всё это для Герока было таким родным. Он увидел дедушку, тот как обычно сидел на пеньке перед домом, взор как всегда устремлён в лес, дед так обычно поджидал возвращение внука, та же сгорбленная спина. Герок застыл в недоумении, лицо деда обращено на него, но тот никак не отреагировал на появление внука после нескольких дней пропажи. Герок подошёл к нему поближе и упал на колени, глаза деда устремлены в никуда, взгляд застыл навсегда, как и жизнь в его старом теле. Он мёртв. Когда Герок ушёл, а дед попытался остановить его, но не успел это сделать, присел на пенёк и решил дождаться внука, но тот не пришёл. И в ту же ночь старик терзая себя и проклиная умер, сердце не выдержало чувство вины, чувство одиночества, осознания того, что под окончание жизни на этом свете у него больше никого не осталось, от той большой и счастливой семьи нет ничего, лишь воспоминания причиняющие боль. И Герок глядя на лицо деда понял это, он закричал обхватив голову руками, и кричал до тех пор пока не выдохся, после лишь едва слышно хрипел. Герок осознал, отныне и навсегда один на один с этим равнодушным и полным презрения к людям миром. Мальчик проклял всё, он возненавидел город, возненавидел тех жалких людишек живущих в своих тёплых домах и пеклись о своём благополучии, и поэтому были готовы на любую подлость. Но больше всего возненавидел Смогли, ведь отпусти он его, дед бы сейчас скорей всего был бы жив.

Ночной лес озарила яркая вспышка, старая хижина пылала, огонь с жадным рёвом набросился на свою добычу, быстро превращая солому в пепел, дерево в уголь. Языки огня то и дело выплясывали причудливые танцы, они словно соревновались между собой кто поднимется выше всех, кто подбросит больше всех искр в ночное небо, кто полыхнёт большим жаром. В багряном отблеске пламени стоял Герок, с мрачным уже не детским лицом, наблюдая за тем, как горит его последний приют. Из старой хижины сделал погребальный костёр для деда. У ослабевшего ребёнка невесть откуда взялись силы, чтобы отнеси тело деда в дом, и уложить в постель, затем нарвал цветов и осыпал ими вокруг постели, а на доске что положил подле изголовья, выцарапал корявыми буквами – Сердоболий сын Торита. И как сумел изобразил руну, дерево, большой и сильный дуб. Огонь благосклонно взял на себя миссию проводить старика в загробный мир, в мир покоя, где больше тот не будет страдать. А что до Герока, то крепко сжимая рукоятку ножа, того самого которым дед снимал кожу со змей, едва потускнели последние угли сгоревшего дома, повернулся и пошёл прочь, в Тромбе. Отныне он не будет убегать, он будет драться, и не важно кто будет перед ним, он будет поступать как учил дед, смотри на человека сначала как на врага, а затем уже решай кто он тебе. И Герок решил кто ему Смогли. Смогли враг, и он его уничтожит.

*****

Арий не в духе, ещё днём побывал в доме судьи, к слову своего дальнего родственника. Тот увидев Ария благодушно улыбнулся и сделал широкий жест рукой, приглашая в дом. Но едва он начал свой разговор о Смогли, о том, что требует его исключения из рядов городской стражи, судья заметно нахмурился.

– Мой дорогой, не кажется ли тебе, что ты зря так наседаешь на Смогли?

– Он не самый лучший представитель городской стражи, он бросает тень на нашу работу.

Судья махнул рукой, так отмахиваются от надоедливых мух – Мальчик мой, в стражники идут не ради одобрения со стороны народа, люди всегда будут недолюбливать тех, кто защищает закон.

На что Арий возразил – Люди не закон не любят, а тех, кто злоупотребляет им, прикрывается властью и силой ради своих целей.

Судья усмехнулся – Не надо таких высокопарных слов, ты ясно скажи, как именно Смогли злоупотребляет своим положением?

– На днях избил мальчика которого лишь заподозрили в воровстве, но он был невиновен. Смогли чуть ли не до полусмерти исполосовал его своим кнутом, – голос Ария задрожал от гнева.

Судья это почувствовал – Что это был за ребёнок?

– Кто-то из беженцев.

Судья выдохнул – Ничего удивительного, среди беженцев действительно много воришек, Смогли лишь проявил ретивость.

– Ему просто нравится измываться над людьми и пользуясь тем, что служит в городской страже этот подонок вовсю развил свои садистские наклонности.

– Смогли лишь защищает закон, в своём понимании.

– У нас нет необходимости в таких защитниках.

– Неужели? А я думаю что ты ошибаешься. Есть такие люди, которых лишь страх перед кнутом Смогли и останавливает перед преступлением. Ты ещё молод, и поэтому многого не понимаешь. Порой просто необходимо применять подобные меры, так сказать ради самих же людей, можно жестоко наказать одного, ради того чтобы другие содрогнулись и задумались, а стоит ли им нарушать закон. Эту норму в Тромбе практикуют уже не первый десяток лет.

– Что? – Арий был ошарашен словами судьи.

Тот видя какое впечатление произвели они на командира стражи не замедлил воспользоваться ситуацией – Лишь ради того, что твой отец мой старинный друг, и наши семейства связывает нить родства, я никому не скажу о твоём приходе, а ты должен понять, такие как Смогли нужны для нашего общества. Да Смогли неприятен, его животные инстинкты пугают, а сам он омерзителен, но он нужен, нужен как оружие ради стабильности наших сословий, чтобы те, кто внизу знали своё место, и чтобы чернь не распоясалась окончательно.

На этом дальнейший разговор терял всякий смысл, Арий поспешил откланяться и судья не стал его задерживать. Когда Арий вернулся в зал стражи, заметил самодовольный взгляд Смогли. Он прекрасно понял каково состояние его командира, и поэтому не сдержал победной презрительной ухмылки. Ария просто трясло от мысли что общество Тромбе нуждается в таких мерзавцах. Сел в дальнем конце зала, и хмуро уставился на кучу оружия у стены. Подозвав ближайшего стражника спросил откуда это.

– Это оружие тех бандитов, которых нашли за городом, их изжарил какой то маг.

– Я знаю про это. Разве бандиты были настолько глупы, что связались с колдуном?

– Ну, они не могли и не знать этого, с другой стороны, быть может, сам колдун охотился за ними.

– То есть?

Стражник оказался словоохотливым – Та банда называла себя "Упыри леса", надо сказать своё название они вполне оправдывали, сколько загубленных душ на их счету мало кто знает. Вполне возможно торговой гильдии просто надоело, что их караваны то и дело грабят, а людей убивают, вот и обратились за помощью к магам, те порой берутся за подобные дела.

– Понятно.

Арий жестом показал чтобы стражник оставил его, а сам повернулся лицом к выходу и замер на месте от удивления. Прямо в дверях стоял тот самый мальчишка, которого истязал Смогли. Он уже было хотел окликнуть его, но что-то заставило промолчать, заметил нечто странное и даже зловещее в фигуре мальчика, а ещё смутно понимал, тот пришёл сюда не просто так. Сам не зная почему, Арий решил довериться провидению и просто побыть сторонним наблюдателем. Вскоре мальчика обнаружили и другие. Сначала один стражник, затем другой, третий и так далее, чем больше стражников видели Герока, тем меньше голосов разносилось по залу, под конец стало совсем тихо. Все стражники с изумлением глядели на Герока замершего в дверях. Больше всего их интересовало как этот оборванец сумел проникнуть в тюремную башню и остаться при этом незамеченным. Но больше всего всех смутил взгляд Герока, тяжёлый, ненавидящий, глаза словно полыхали адским огнём. Стражники негромко перешёптывались между собой, и наконец Смогли заметивший перемены в зале, повернул голову в сторону двери.

– И что тут у нас? – его змеиный шелест издевательски пронёсся по залу, гулким эхом отдаваясь от каменных стен. – Пришёл чтобы пожаловаться на меня? – Смогли поднялся и сделал пару шагов навстречу Героку. – А быть может тебе понравился мой кнут?! – и визгливо рассмеялся.

Герок молча шагнул вперёд, небольшими шагами направился к Смогли, тот ухмыляясь принялся разматывать кнут – Сейчас ты получишь добавки, если конечно его светлость позволит мне наказать нарушителя закона, – тут тюремщик отвесил пируэт в сторону Ария. – Наш командир считает мои методы слишком бесчеловечны, видимо думает что подобное отрепье надо убеждать ласковыми словами.

Все стражники знали про натянутые отношения командира стражи и тюремщика, поэтому невольно повернулись в сторону главы стражи, ожидая его реакции. Но Арий никак не отреагировал на слова Смогли, всё его внимание было приковано к Героку, он заметил что тот держал в кулаке то ли палку, то ли…, и никто не обратил внимание что мальчишка почти добрался до Смогли. Даже того больше интересовал ответ Ария, и лишь когда Герок подошёл вплотную зло прошипел:

– Чего ты припёрся?

Дальнейшие события развивались стремительно. Не проронив ни звука, Герок вскочил на Смогли и вцепился в него, тот от неожиданности заорал и попытался скинуть мальчишку, но он держался на тюремщике мёртвой хваткой. А затем все увидели как Герок замахнулся рукой, в которой держал нож. Удар пришёлся Смогли прямо в грудь, Смогли упал на спину, едва грохот тела смолк, как стражники, стоявшие в оцепенении от происходящего, кинулись ему на помощь. Но покуда они успели схватить Герока, тот в неистовости наносил один удар ножом за другим, кровь струёй лилась из ран попадая Героку на лицо, руки, а когда стражники попытались оттащить Герок вцепился в рукоятку ножа и не отпустил её, когда его тащили. Лезвие распороло тело Смогли, кровь хлынула на пол, а сам тюремщик издавая хрипы бился в предсмертной агонии. Перед тем как померк свет его в глазах, а душа его отправился в девять кругов тёмного мира, последнее что увидел Смогли, лицо Ария, его невозмутимое лицо, на котором не было ни малейшего намёка на сожаление или сочувствие.

– Отведите мальчишку в каменный мешок, и уберите тело господина Смогли, – отрывисто бросил указание глава городской стражи и быстрым шагом вышел на улицу.

Вечерний воздух позволил немного прийти в себя, он с трудом сдерживался, ему тошно от вида крови и от осознания того, что воспользовался ситуацией, чтобы избавится от Смогли, ведь у него был реальный шанс остановить мальчишку.

– Значит так решаются дела в Тромбе, – прошептал про себя, и от этой мысли ему было ещё противней.

Арий посмотрел на вечернее небо, сегодня не было привычной алеющей линии вдоль неба и земли, вместо этого небо заволакивало тяжёлыми тучами, дул сильный пронизывающий до костей ветер, весьма необычно для этого времени года. Эти тучи наводили душевное беспокойство, и Арий не мог понять почему.

Глава 6

Жизнь дар святых, она бесценна, поэтому пусть тот, кто осмелился забрать её, подвергнется жестокой каре, пусть его жизнь станет платой за отнятую.

(Заповедь алтаря Жизни).

Эту новость передавали из уст в уста, особенно популярна в бедняцком квартале Тромбе. Смогли мёртв! Казалось бы, смерть тюремщика, а какой шум в довольно большом городе. Даже смерть нескольких стражников сразу не была такой живой вестью. Смогли знали и боялись, его презирали, но испытывали перед ним страх, а ведь это был человечишка невысокого роста и не самой большой силы, тем не менее, ужаса мог нагнать. Нельзя сказать, что смерть тюремщика какого то очень сильно расстроила, даже среди своих товарищей стражников он не имел друзей, даже те побаивались его, а где страх, там нет уважения. Надо сказать, знатные особы кое-чем обязаные Смогли, весть о его смерти встретили с тайным вздохом облегчения и тайным ликованием. Ведь Смогли унёс немало тайн в могилу, и теперь не надо опасаться того, что кое-какие грешки могут всплыть и навредить репутации. Хотя кое-какое сожаления эти важные персоны всё же испытывали, кто же теперь будет браться за грязную работу для них.

Похороны Смогли не были пышными, но и незамеченными их тоже назвать нельзя. Его похоронили как стражника за счёт городской казны, вельможа произнёс пару пустых ничего незначащих фраз о долге, чести, о неотвратимом наказании для преступника унёсшего человеческую жизнь. Затем тело Смогли окутанное белым саваном положили в яму, засыпали, сверху положили гранитную плиту, в народе потом ехидничали по этому поводу, мол положили ради того, чтобы тюремщик не смог вылезти из-под земли. В первую же ночь с могильного столба неизвестные сбили все руны, явно желая чтобы душа Смогли стала странствующей и никогда не достигла загробного мира.

А перед Арием встала задача, как глава городской стражи должен проследить за выполнением наказания для Герока. В глубине души Арий благодарен мальчишке за то, что тот избавил его от тюремщика, иначе неизвестно, во что бы вылилось их дальнейшее противостояние. От души желал спасти, хоть и прекрасно понимал, это не в его силах.

Стражники судачили между собой, как же поступят с преступником.

– Наверное повесят на центральной площади.

– Нет, – тотчас возразили, – он ещё ребёнок, барон Ворон не может допустить, чтобы в городе по этому поводу произошли волнения.

Кто-то усмехнулся – Да кому какое дело до нищего беженца, их пруд пруди, уже всех достали.

– Ну повесить его может быть и не повесят, но вот в клетку засунуть могут, – предположил один из стражников.

– Верно, верно, – многие тотчас согласно закивали, – скорей всего так и поступят.

Надо заметить что все эти разговоры происходили рядом с камерой в которой сидел Герок, он всё слышал, но оставался равнодушным. Герок сидел прижавшись спиной к стене, почти не вставал, лишь когда приносили еду и воду. Герок оставался абсолютно безучастным к своему дальнейшему будущему.

Арий смотрел на Герока, ему жаль мальчика, к командиру подошёл стражник – Скоро его страдания закончатся.

Глава стражи сердито глянул на говоруна – Думаешь смерть это то, что он заслуживает?

– Я не о том ваша светлость, заслуживает ли он смерти или нет решаем не мы, а судьба. Я о другом, посмотрите на его взгляд.

Взгляд Герока, Арий и сам заметил тот странный взгляд, вроде как ничего не выражающий, уходящий вдаль, но в то же время прожигающий насквозь холодным огнём.

– Это взгляд берсеркера, – старый, явно повидавший все тёмные стороны жизни стражник вплотную подошёл клетки, – взгляд того, кто будет биться за свою жизнь до последнего. Такие люди весьма опасны, он не будет испытывать сожаления, чувства вины, будет биться даже голыми руками. Он не сможет жить среди людей, он будет видеть в каждом врага.

– Тебе не кажется, что преувеличиваешь, – раздражённо бросил Арий, – не надо мне этих россказней бардов на ночь. Он всего лишь мальчишка, который слишком многое пережил.

Стражник усмехнулся – Возможно вы правы.

– Я попрошу чтобы его не казнили, а отправили в шахты.

– Желаете спасти его от смерти и обрекаете на унизительное существование.

– О чём это ты?

– Как о чём, жизнь в шахтах не сахар, заключённые мрут как мухи, ведь работать там надо до конца своих дней и ты никогда не выйдешь на солнечный свет. Здоровые мужчины долго не выдерживают, чего уж говорить о ребёнке. К тому же, там нет женщин, и появление маленького мальчика с пока ещё нежной кожей может распалить многих отпетых мерзавцев, представляете что будет ожидать его там. Куда человечнее будет просто убить его.

– Человечнее убить, – задумчиво повторил Арий. – Получается, я даже не могу предоставить ему шанс на возможность выжить.

– Ну, – протянул стражник, – будь он взрослее, можно было бы отправить его на арену.

– Что?!

– Арена, иногда заключённых отправляют туда, дают тот самый шанс выжить, если сумеешь продержаться определённое количество боёв или лет, то обретаешь свободу. Правда, потом навсегда изгоняют из города, но по крайне мере получают свою жизнь.

– Это и есть шанс! – встрепенулся Арий.

– Что? – пришла очередь стражника изумляться. – Думаете, мальчишка сумеет продержаться на арене хотя бы один бой? – и рассмеялся. – Ваша светлость, за четыреста лет пока существует этот закон, лишь немногим удалось таким способом получить свободу, а у этого мальца нет даже призрачного шанса.

– Но и другого шанса у него тоже нет.

Арий оставил стражника и быстрым шагом поспешил прочь.

Стражник же вновь посмотрел на Герока, на его безучастный ко всему взгляд: – Мы оба понимаем у тебя нет шансов, отдаю должное держишься молодцом, не скулишь и не просишь пощады, – печально усмехнулся. – Видимо ты не боишься смерти, либо просто не понимаешь, что это такое.

Тем же вечером зал, в котором собирались стражники, гудел как встревоженный пчелиный улей, новость воистину потрясающая, убийцу Смогли отправляют на арену! Как такое могло произойти? Стражники шумно обсуждали весть, ведь ещё ни разу на арену не отправлялся ребёнок! Какой из него боец! Да он погибнет в первый же миг, едва выйдет на арену. Или быть может, его решили затравить дикими зверями? Пересудов много, версий ещё больше, и лишь один человек знал, что к чему, это командир городской стражи. Ему стоило немалых усилий добиться этого используя деньги, связи семьи, влияние отца, но всё же добился своего. Герока отправляли на арену, но не в качестве бойца или мяса для хищных зверей, он доложен будет прислуживать бойцам арены в течение нескольких лет, до тех самых пор пока суд не сочтёт его достаточно взрослым, чтобы он мог выйти на арену и с оружием в руках отстоять своё право на жизнь. Обо всём этом Арий поведал Героку, командир стражи выждал момент когда возле клетки Герока ни кого не будет и отпустив некоторые подробности посвятил его в ближайшее будущее.

– У тебя будет несколько лет, ты сумеешь набраться опыта у лучших бойцов арены, стань сильным, стань лучшим и тогда сумеешь спасти свою жизнь. Большего я сделать не могу.

Герок ни как не отреагировал на эти слова, и Арий вздохнув отошёл от клетки, утешая себя мыслью, что проделал всё возможное в его силах, остальное в руках провидения. Тем же вечером он зашёл в святилище одного из алтарей и крутанул барабан перед ликом небесного духа, покровителя обездоленных, для полной отчистки совести.

*****

– Так, так, кто это у нас? – распорядитель боёв Джут с ухмылкой глянул на ободранного мальчишку в рваных лохмотьях. – Видать кто-то из властителей девяти проклятых загробных кругов решил посмеяться над тобой, либо в твоей недолгой жизни появилась чёрная полоса, последняя, потому что других больше не будет! – и сам же рассмеялся над своей шуткой, считая уместной и забавной.

Герок никак не отреагировал на булькающий смех распорядителя боёв, безучастным взглядом смотрел краснеющее лицо полного лысоватого человечка.

Арий с неприязнью глянул на весельчака – Он прислан сюда как прислуга для бойцов, и пока что ему рано выходить на арену, суд решит когда ему выпадет такая возможность.

Распорядитель заметно поутих от резкого тона командира стражи, чуть поёжился и буркнул – Но всё-таки, когда-нибудь ему суждено выйти на арену, и вполне вероятно это будет его первый и последний бой.

Стоящий подле Ария стражник вмешался в разговор – Первый бой у него уже был, и он вышел победителем.

– Да, – протянул распорядитель, – как я мог забыть, он же отправил Смогли в мир девяти тёмных кругов. Я знавал Смогли, не могу сказать, что буду скучать по нему, но деньжата у этого прохвоста водились, и не малые, любил захаживать сюда и делать ставки, порой весьма большие. Всегда было любопытно, какие такие делишки он обстряпывал, за что ему так щедро платили золотыми лурингами.

– Когда сам отправишься на тот свет, тогда и спросишь у него, – довольно грубо Арий прерывал рассуждения распорядителя. – Отныне он собственность арены и смотри у меня, что бы заключённый дожил до своего выхода на бой.

С этими словами Арий передал Герока в руки распорядителя боёв, и оставил их, с этого момента он уже ни как не мог помочь мальчишке, поэтому просто решил со временем позабыть об этой истории.

Джут недовольно глянул на Герока – И что мне с тобой делать? В самом деле думаешь дожить до своего выхода на арену? – склонился над ним. – У меня есть новость, здесь, под ареной много своих проблем, и порой тут умирают не реже чем на арене.

Он ждал реакции Герока, но тот лишь равнодушно смотрел на него. Распорядитель сердито произнёс – Так стало быть ты не из разговорчивых, что ж это даже хорошо, не люблю тех, кто попросту воздух сотрясает. Иди за мной, – и с этими словами схватив Герока за плечо, потащил за собой.

*****

Герок находился под ареной, очень большой зал, в свою очередь разбитый на множество комнат поменьше, к тому же сам зал разделён на две равные части, и из каждой части наверх вела каменная лестница, она вела прямо на арену. Именно по ней поднимались бойцы. Порой бойцы жили в этом зале, под сводами арены, чей песок щедро пропитан кровью павших. Кто шёл в бойцы, кто эти безумцы готовые расстаться с жизнью? Как бы не судачили жители Тромбе, в основном отнюдь не заключённые. Нет, преступники попадали на арену в тщетной попытке вырвать себе свободу, но их число весьма незначительно. В основном искатели быстрой славы и наживы, безземельные крестьяне, бездомные бродяги жаждущие решить свои проблемы острым мечом, просто авантюристы. Но были и другие, те кто не мог жить без дразнящего нервы чувства смерти, без упоительного запаха победы, когда ты вдыхаешь особый аромат состоящий из смеси крови поверженного врага, пота и дикого ора тысячи глоток выкрикивающих твоё имя, и прославляющих тебя. Такие воины на особом почёте, они отличались от других, не имели друзей, всегда держались особняком. Помимо прочего на арене устраивали травлю опасных зверей, их свозили из всех известных мест. Бои на арены обставлены так, чтобы люди независимо от сословия могли прийти и насладиться зрелищем. Хотя жрецы говорили, что место арены, это место где начинаются девять кругов темного загробного мира, ибо в этом месте проявляются сразу все пороки рода людского; смертоубийство, алчность, подлость, трусость, тщеславие и прочие грехи. Но кто же внемлет словам жрецов?

Распорядитель боёв в первый же день скинул Герока на попечение смотрителя зала, а тот на хранителя ключей от всех дверей в зале, который в свою очередь перепоручил его надзирателю за порядком, а этот тип просто отмахнулся от Герока, давая мальчишке заниматься тем, чем он хотел. В обязанности Герока входило; чистить оружие, если ему это позволяли бойцы, некоторые из них не разрешали чужакам даже дотронутся до своего меча или секиры, прислуживать бойцам выполняя их мелкие поручения, вроде поднести воды или почистить одежду, помогать в облачении доспехов, убирать в залах, следить за тем чтобы все факелы горели. А также кормить диких животных, которых содержали в клетках в отдельных залах. Это весьма опасные звери, не только волки или крупные шакалы, они просто мелочь по сравнению с другими хищниками. Тут были динокриусы, жуткого вида твари что водились лишь на обширных болотах королевства Редгар. Размером они чуть ли не с хорошо откормленного быка, толстая шкура, её не всякая стрела могла пробить, покрыта рыжей щетиной. Лапы широкие, на каждом пальце острейший загнутый коготь, иные мечи нельзя так остро заточить. Челюсть вытянутая, столь мощная, что динокриус запросто мог перекусить кость быка, из неё торчали кривые, мелкие зубы, они шли так мелко, что напоминали пилу. Или нахрисы, существа родня троллям, но меньше размером и не такие сообразительные. Они также жили в пещерах, размером с очень высокого и рослого человека, но гораздо шире и сильнее. Тут же содержали ящериц, весьма отвратительные создания, но крайне опасные. Внешне очень медлительные, они тем не менее проворны и быстры, не смотря на их внушительные размеры. Как правило к жертве они подходили сбоку, неспешно, то и дело высовывая язык, а с их челюстей капала ярко-жёлтая слюна, омерзительный был вид. Но именно эта слюна и представляла наибольшую опасность, она ядовита. Сами ящеры не реагировали на боль, им можно было отрубить хвост или лапу, но они всё равно продолжали атаковать своими смертоносным челюстями. Эти твари водились в пустынях королевства Зенор. Бойцы в основном местные, лишь пара-тройка чужаков, норг из Скайландии, высокий, светловолосый, мускулистый воин в меховой накидке с медлительной и причудливой речью, его оружие молот. Азур из Калидустана, темнокожий жгучий брюнет с пронзительным взглядом, подвижный и молчаливый, его способность заключалось в умении владеть сразу двумя лёгкими мечами, которыми он управлял столь виртуозно что ему просто не было равных, на нём практически не было доспехов, если не считать кожаной одежды. И орк. Тот самый орк которого волокли в цепях на потеху толпы Тромбе. Кузнец оказался прав, его отправили на арену, где он также на потеху толпе бился за право жить. Его оружие секира, да такая что обычному человеку не поднять. Заточенная с обеих сторон, она смертельна в своём вихре, когда орк раскручивал её над головой, прежде чем обрушить на противника. Орк единственный кого из всех бойцов содержали в клетке, и в цепях. Секиру ему выдавали лишь когда он поднимался по лестнице на арену. Но больше всего внимание Герока приковывал к себе один воин что в отличие от остальных молчаливых и угрюмых, либо чересчур шумных, всегда спокоен и выдержан. Герок ни разу не видел на его лице угрюмость или излишнее веселье. Этот воин всегда говорил ровным голосом, его речь была спокойной, но запоминающей, слова этого человека не проходили мимо ушей. Он никогда не радовался победе, не воздавал молитв у алтарей возвращаясь с битвы, лишь молча вытирал свой меч, очищая его от крови поверженного врага. Этот меч занимал внимание Герока не меньше чем его владелец. Большой меч, двуручный, из чёрного металла, беззвучно рассекал воздух когда им замахивались, а рукоятка сделана из белой кости украшенной переплётом из серебряных колец. Герок был уверен что это не обычный меч, такое оружие могли подарить лишь духи.

*****

Дни Герока текли однообразно, обязанности стали рутиной, он мог быть загружен делами, то целыми днями бесцельно слонялся по громадному залу, который походил на небольшую деревню со своими правилами и законами. Первое правило, никогда не воруй, второе правило, за воровство тут же могут убить, третье правило, если воруешь, не попадайся. Бойцы много тренировались, ведь бои на арене шли регулярно, к тому же, бои шли по определённому порядку, если ты вызвался на бой, то тебе предстояло выдержать несколько раундов которые растягивались на несколько дней. Зато потом бойцы отводили душу по полной, они срывались в безудержном пьянстве и мотовстве. К примеру, норг напивался до состояния, когда его речь уже невозможно разобрать, раздевался догола и размахивая молотом гонялся за невидимыми врагами, остановить его можно лишь вырубив до потери сознания. Азур в течение дня стоя на коленях кланялся своему алтарю, алтарю девяти тёмных кругов, каждый круг был сделан из чёрного камня, на каждом был череп животного или птицы, и на последнем, девятом череп человека, на котором горела свеча. А затем Азур исчезал на несколько недель, появлялся он также внезапно, как и пропадал, занимал своё привычное место и молча с безучастным видом наблюдал за происходящим. И лишь тот самый воин с чёрным мечом никогда не покидал зал, у него была своя отдельная комнатушка в которой он запирался, выходил лишь на бой, редко покидал своё место, даже еду и питьё приносили ему под дверь, это тоже делал Герок. На деревянном подносе приносил нехитрую снедь и глиняный кувшинчик с пряным вином. Ставил поднос у дверей, стучал по ней, дверь открывал таинственный воин, и молча забирал поднос. Пару раз Герок перекинулся с ним пустыми ничего не значащими фразами, в общем то это и было всё общение.

*****

Время для Герока текло медленно, за несколько месяцев что провёл в зале, успел изучить каждый закоулок, каждую трещину в стене, каждый выступающий камушек на полу. В этом ему пригодились навыки которые приобрёл живя в лесу, будь незаметен, подмечай всё. У Герока появился свой угол, место где мог спать, о еде не было нужды заботиться. Как работнику ему полагалась своя пайка, за выполнения кое-какой мелкой работы для бойцов регулярно перепадал то кусок хлеба, а то и хорошо прожаренного мяса. По злой иронии судьбы, сейчас Героку жилось куда сытнее, чем когда был свободен и беззаботен. В лесу с дедом почти не ел мяса, если не считать ту редкую удачу, если ему удавалось убить змею, и совсем не ел хлеба. Сейчас же у него всего если не в избытке, то недостатка не испытывал. А порою Героку удавалось перехватить пару тройку глотков глинтвейна или забористого мятного эля. Было у Герока и своё любимое место с которого наблюдал за происходящими боями на арене. Наверное об этом месте мало кто знал, или вообще никто не знал. Всё что надо было сделать Героку, так это пролезть по трубе по которой поступал воздух в зал под ареной, она была узкой для взрослого человека, но вполне широкой для вертлявого ребёнка. Упираясь ногами и подтягиваясь руками за выступающие неровные края кирпичной кладки, мальчишка поднимался вверх, на несколько сажен, там где труба отходила дальше, вглубь зала образовалась небольшая комнатушка, столь маленькая, что Герок не мог встать в полный рост. Поэтому он всегда садился и наблюдал через решётку за боями. Это лучшее место всей арены, лучше разве только в личной палате барона Ворона и его приближённых. А посмотреть было на что, на арене под оглушительный рёв толпы выступали если не лучшие, то весьма умелые бойцы Тромбе и его окрестностей, а порою заезжали именитые воины из других земель баронов. Наблюдая за драками, Герок сделал кое-какие выводы для себя. Практически все бойцы оттачивали свой навык лишь в одном умении, доводя его до совершенства. Кто-то выбирал двуручный меч, кто-то тяжёлый топор или молот, иные предпочитали лёгкое оружие вроде сабель. Были те, кто скрывал своё тело под надёжными доспехами, а были такие что предпочитали подвижность выбирая кольчугу или кожаный доспех, или прикрывались щитом. Кто-то предпочитал как можно ближе подойти к противнику, другие держала врага на расстоянии. Героку больше всего по душе нравился тот стиль боя который вёл таинственный воин с чёрным мечом. Он всегда ловок, не носил доспехов, да они ему были не к чему, попасть по такому подвижному противнику очень трудно, а чёрный меч всегда поражала недруга. Был ещё один могучий воин что привлекал к себе внимание Герока, это орк. Когда он появлялся на арене, толпа поднимала невообразимый гомон, со всех сторон неслось:

– Смерть собаке!

– Что бы ты сдох проклятый нечестивец!

– Пусти ему кишки!

Ор стоял такой, что порой распорядитель Джут вынужден прибегать к помощи городской стражи, дабы навести порядок. Но как бы не желали люди смерти орку, никто не мог выстоять против него, против его мощной секиры. Конечно можно было бы выпустить орка с голыми руками, и тогда исход боя был бы предрешён, но не таков распорядитель боёв, орк для него всё равно что курица несущая золотые яйца. Самые высокие ставки тогда, когда шёл бой с орком, ведь это единственный бой, где можно было сказать с уверенностью, он будет идти до тех пор, пока один из соперников не падёт мёртвым. Находились смельчаки что пытались победить орка и тем самым поднять свой авторитет, всех их теперь оплакивали родные, а жрецы возносили молитвы на покосившихся могильных столбах, на которых вырезанные практически одни и те же руны, ведь смерть у них была одинаковой. Может поэтому бои с орком стали большой редкостью, а может ещё и потому что хитрец Джут специально держал орка для нужного часа. Вообще то смерть на арене не редкость, она происходила либо по глупости противника что решился вести бой до конца, либо если победитель на своё усмотрение мог добить поверженного противника. Ведь никаких правил для того кто вышел на арену не было, и неважно какого ты сословия, на арене ты всего лишь боец бьющийся ради золота, славы, и ради потехи толпы. Она превозносила победителей и быстро забывала проигравших. Все бои проходившие на арене были похожи и в то же время каждый шёл со своей изюминкой. Вскоре Герок сделал для себя вывод, неважно какие на тебе доспехи или насколько ты хорошо владеешь оружием, зачастую на исход поединка влияет мгновение, порою случайное, то что называется провидением, судьбой или удачей. Герок видел как лучник одной стрелой поражал казалось бы неуязвимого воина в латах в столь едва заметную щель, что толпа на арене ревела от восторга. Удача это или талан лучника? Герок видел как тяжело раненый воин уже на последнем дыхании вдруг наливался силой и давал такой отпор противнику что становился победителем, и обливаясь потом и кровью, своей и соперника поднимал руку с мечом вверх под восторженный крик зрителей. Лишь сейчас Героку стал понятен тот судорожный шёпот который бормотали себе некоторые бойцы выходя на арену, призывая к себе в союзники Фортунате, то ли мелкого божка, то ли могущественного духа влияющего на удачу. Говорили что тот, кому благоволит Фортунате не будет знать поражения или неудач. И глядя на то, как порой эта самая удача отворачивалась от одного бойца к другому, Герок сделал вывод, если Фортунате и существует, он ненадёжный союзник, и лучше рассчитывать на себя, и только на себя.

*****

Дни Герока столь похожи друг на друга, что уже и не понимал, сколько времени провёл в зале под ареной. Он ни разу не выходил на поверхность, солнечный свет видел лишь через решётки стоявшие на маленьких оконцах высоко под потолком. Свет сквозь сквозь них проникал тонкими лучами и рассеивался через специально выставленные зеркала. Лучи отражались от зеркал и зал в солнечный день освещался очень ярко. А неба Герок не видел вовсе, как и звёзд. Пожалуй, именно звёзд больше всего ему и не хватало, этих ночных друзей, пожалуй единственных его друзей в жизни. Иногда Герок лёжа на полу, смотрел в потолок, куда поднимались редкие искорки от горящих факелов и представлял себе, что сейчас лежит перед тем самым развалившимся домом в лесу, что смотрит на ночное небо, а рядом с ним сидит дед. В такие минуты вся тяжесть что скопилась на сердце мальчишки таяла, вместе со слезами что невольно текли из глаз. В памяти Герока из всей семьи отчётливо остался лишь облик деда, ни лиц матери с отцом, ни лиц братьев и сестёр уже не помнил, помнил лишь то, что они любили его, а он их, и то какой теплотой наливается его душа когда он вспоминал о матери.

Глава 7

Отчаяние губит человека, заставляет его предаваться ложным надеждам, что в свою очередь ведёт к тёмным кругам. Поэтому люди не должны верить в то, что не может для них быть правдой.

Из наставлений жрецов Алтарей.

Герок не забыл совет того, кто привёл на арену, ему выпал шанс на свободу, и для этого надо научиться сражаться, Герок не забывал об этом ни на миг, с той самой поры, едва переступил порог арены. Герок исподволь наблюдал за боями, за тренировками бойцов в зале, и прикидывал, какое же оружие выбрать для обучения. Лук быстр и смертоносен, но если заканчивались стрелы, то лучник вынужден оборонятся длинным кинжалом, или саблей, а против меча он явно слабоват. Пика или алебарда весьма грозные орудия, при умелом обращении способны рассечь тело человека до пояса. Но требовалась не дюжая сноровка, чтобы ловко управлять ими, к тому же алебарда и пика весьма громоздкие. Палица, молот, секира хороши, но требовалась сила и не малая, для замаха таким оружием. Поэтому Герок остановил выбор на мече. Меч быстр, и в тоже время по сравнению с молотом или алебардой лёгок. Вот Герок и решил потихоньку тренироваться, по мере возможности незаметно для остальных. Однажды улучшив момент, взялся за настоящий двуручный меч, и попытался замахнуться им, целясь в деревянное чучело что поставлено для тренировки. Но Герок не сумел не то что как следует замахнуться, но и просто поднять меч над головой. Совершив судорожное движение, упал вместе с мечом. Грозное оружие звучно забрякало по каменному полу, отдаваясь гулким эхом. Никто не обратил на это внимания. Герок поднялся, приподнял меч, сейчас он держал его прямо перед собой на вытянутых руках, и сумел продержать лишь несколько секунд, меч перевесил мальчишку и тот вновь растянулся на полу. Поднявшись, отволок меч на место, на оружейную стойку. Тем же днём ему здорово попала от смотрителя зала, за то что затупил боевое оружие.

Выдав увесистую оплеуху смотритель произнёс сердито – Если собираешься освоить мастерство владения мечом начинай с азов, и прежде чем хвататься за настоящий, набей руку на палке.

Под палкой подразумевалась точная копия меча, или какого другого оружия. Выточенные из специальной породы дерева называемого каменный дуб, этот дуб столь крепок и тяжёл, что стоило полено из этого дерева кинуть в воду, оно неизменно тонуло. Его использовали лишь для строительства мостов да укреплений, дома из каменного дуба строить непрактично, да он вечен, но очень уж труден в обработке, его с большим трудом удавалось распилить, не говоря о том, чтобы из него что-либо вырезать. Вот поэтому из него и делали муляжи оружия, по весу каменный дуб идеально подходил, да и сломать такое дерево куда труднее, чем иные клинки. Герок внял словам смотрителя, и в следующий раз, уже не таясь, взял одну такую палку, под смешки наблюдавших за ним бойцов. Но всё повторилось вновь, едва паренёк как следует замахнулся, его повело в сторону и уже под громкий хохот очутился на полу. Герок поднялся, и вновь замахнулся, и вновь гомерический смех наблюдавших за ним. Немало времени провёл Герок пытаясь поразить чучело, над ним уже никто не смеялся, он порядком надоел бойцам, лишь время от времени они с ухмылкой наблюдали за тем, как Герок упорно машет деревянным мечом.

*****

Обессиленный мальчишка рухнул на пол, тело болело, он недоволен собой и полон решимости продолжать обучение. На следующее утро Герок с трудом мог подняться, руки болели, тело ломило, каждое движение или поворот отзывался неприятной ноющей болью. Но никому нет дела до состояния Герока, за слишком вялое выполнение поручений за день нахватался уйму тумаков, пинков, оплеух и затрещин. Но под вечер порядком замученный дневными делами Герок всё же взялся за палку. В его сторону вновь зазвучали смешки. Едва стоило Героку широко замахнуться деревянным мечом, вскрикнул от боли, измученное тело мальчика не выдержало резкой нагрузки, судорога сковала его, и Герок упал, не в силах подняться. Пришёл надзиратель за порядком, увидев растянувшегося мальчишку, сперва носком башмака пихнул его в бок, Герок лишь зло глянул на надзирателя, тот сначала растерялся от такого взгляда, но взяв в себя в руки, разозлившись хотел садануть что есть силы по тщедушному тельцу. Но успел удержаться, памятуя наказ распорядителя боёв, что этот сопляк должен дожить до своего первого боя.

Надзиратель схватил Герока за волосы и потянул вверх шипя ему прямо на ухо – Если завтра не сможешь подняться, останешься голодным.

Надзиратель приказал отнести Герока в его угол и бросить там, что было выполнено. Лёжа на спине смотрел на мрачный потемневший от времени и копоти факелов сводчатый потолок. Уже сколько времени палился на этот потолок и думал лишь об одном, нет, не о свободе, а о том как стать сильным, стать сильным для того, чтобы более никто, абсолютно никто не мог причинить ему боль. Вспоминая все неприятности что произошли с ним у Герока невольно потекли слёзы, от обиды, от злости на мир, от злости на самого себя за свою слабость. Внезапно почувствовал лёгкое прикосновение к себе, протерев глаза увидел перед собой Нарву. Нарва целительница, она следила за бойцами и лечила раны, что они получали во время боя. Нарва родом из королевства Кижи, самое отдалённое королевство о котором знали люди, считалось что за этим королевством больше не было земель, по крайне мере известных им. Жители Кижи несколько отличались от жителей Королевства. Родившиеся в Кижи всегда отличались спокойным нравом, их трудно вывести из себя и вообще они были тем редким народом, который не любил войны и конфликты. Главным достоинством жителей Кижи умение выращивать целебные травы и готовить из них целебные отвары, порошки и прочие снадобья. Лучшие целители родом из Кижи, многие бароны платили большие деньги лишь бы заполучить в свою свиту такого целителя. Ещё жители Кижи выделялись своей манерой одеваться, непременно плащ зелёного цвета, украшенный различными блестящими каменьями, порою не обязательно драгоценными, главное, чтобы блестели и выглядели красиво. Распорядитель боёв приложил немало усилий, чтобы заполучить Нарву для своей арены, и что самое интересное это то, что Нарва осталась тут, ведь на арене проливалась кровь, что противилось душе каждого кто был родом из далёкого королевства Кижи.

Нарва медленно поглаживала руки Герока, тот смотрел на неё и не понимал что ей от него нужно. Ни слова не говоря Нарва стянула с мальчика верхнюю одежду, а затем порывшись в своей наплечной сумке, неизменный атрибут всех целителей, достала небольшой пузырёк из белой глины, открыла его и поднесла к лицу Герока.

– Вдыхай, – нежно прошелестел голос целительницы, – вдыхай и ты почувствуешь как боль отступает.

Тонкий приятный и непонятный аромат и в самом деле облегчил боль Герока, она отступила, и накатила волна спокойствия и умиротворения. Затем Нарва достала плоскую деревянную шкатулку с резной крышкой. Открыла её, и обмакнув кончик пальца в содержимое дотронулась им до Герока, затем провела по ноющему от боли телу. И Героку стало значительно лучше, боль молниеносно исчезала, и неожиданно для себя провалился в глубокий сон.

Герок проснулся как обычно, привычно поднялся и с удивлением обнаружил что тело не болит, более того он чувствовал себя куда бодрее чем обычно. В этот день Герок проявил себя как исправный и расторопный исполнитель любых приказов, к недовольному скрежетанию зубов надзирателя. После всех дел Герок опять взял в руки палку и пошёл тренироваться к манекену. Опять впустую промахал палкой, которая так и норовила выскочить из рук, да ещё вдобавок ударить самого Герока. И вновь боль напомнила о себе, сидя в своём углу Герок потирал ноющие мышцы, он был подавлен, растерян и нуждался в помощи, и при этом презирал себя за то, что понимал, насколько он нуждается в помощи.

– Никто тебе не поможет, никто никогда тебе не поможет, – шептал чуть слышно мальчишка.

– Это неправда.

От неожиданности Герок подскочил на месте, обернулся, рядом с ним стояла Нарва. Улыбаясь смотрела на него.

– Я присяду?

– Да, – растеряно произнёс Герок.

Нарва скинула свой плащ и свернув его села рядом с Героком, который сам сел на прежнее место с которого только что вскочил. Нарва была весьма милой и молодой девушкой, порой глядя на неё Герок задумывался, что же она тут делает, и ради чего она тут? Ведь ей явно не место среди мрачного подземелья, откуда люди шли на бой проливать кровь ради сомнительной славы и ради потехи толпы. Герок молчал исподволь разглядывая Нарву, на её густые рыжие волосы, на мягкую улыбку, на правильные и изящные черты лица, на её чересчур белую для этих мест кожу. Нарва облачена в одежду что называется с головы до пят, ни малейшего намёка на легкомысленные вырезы на платье и разрезов на длинной юбке. Но при этом просто источала великолепие своего тела. Только вот Герок не мог понять тех странных чувств охватившие его, похожие на смущение или волнение, но с примесью непонятных доселе эмоций.

– Почему ты считаешь что никто тебе не поможет? – спросила Герока Нарва.

– Потому что так и есть, – хмуро ответил Герок. – В этом мире никому нет ни до кого дела.

– Это неправда, – возразила Нарва, – приди со своей бедой к любому алтарю, воздай молитву и жрец или жрица всегда будут готовы выслушать тебя и помочь чем смогут.

Герок усмехнулся – А есть ли смысл в молитвах? Провести время в молитве, значит зря потратить своё время. А жрецы или жрицы ни чем кроме как советом помочь не в силах. А что толку от тех советов, разве кому то могут помочь слова? Разве они уменьшат боль, исцелят тело или вернут мёртвых? Нет.

Нарва печально покачала головой – Герок, Герок как же тяжело пришлось тебе, ты же ещё совсем ребёнок, но рассуждаешь подобно человеку прожжённого всеми немыслимыми бедами. Сколько тебе лет?

Сколько ему лет? Пожалуй сам Герок не знал сколько ему лет, в подземном зале прожил почти год, а до того тоже почти год в лесу, живя как отшельники вместе с дедом. Наверное сейчас ему шёл двенадцатый или тринадцатый год. Пока Герок раздумывал над своим возрастом, Нарва продолжала смотреть на него с улыбкой, а затем провела по волосам Герока, погладив по голове. О небеса! Как же Героку приятны эти прикосновения.

– Нельзя давать своему сердцу ожесточиться, иначе у тебя будет лишь один путь, он будет полон страданий, холода, лишений и крови.

Неожиданно для себя Герок рассмеялся, здесь, под ареной где порою умирали люди и ради потехи толпы затравливали насмерть диких зверей слова о том, что нельзя давать сердцу ожесточиться звучали так наивно и так глупо что и в самом деле было смешно. По крайне мере Героку.

– Нарва, ты должно быть знаешь, за что я сюда попал, оглянись по сторонам, посмотри на людей, что окружают нас, их сердца давно уже переполнены жестокостью. Тот путь про который ты говоришь, не пугает меня, ибо я иду по нему уже не первый год. Лишения, страдание, боль и кровь преследуют меня уже давно, и мне не страшно идти по этому пути.

– Ты не знаешь, куда он может тебя завести, – тихо произнесла Нарва.

– Он уже привёл меня сюда, считай под самый край пропасти. Все в этом месте знают, отчего зависит моя будущая жизнь, она зависит от одного единственного боя, в котором я должен буду либо погибнуть, либо убить для того чтобы выжить и вырваться отсюда. И я уже сделал свой выбор.

– Отнять жизнь плохо, это преступление против всех учений алтарей.

– Учения алтарей меня не касаются, – грубо отрезал Герок, – учения алтарей не сохранят мне жизнь.

– Но спасут твою душу.

– Я сам спасу свою душу, я и есть душа, все мои поступки и мысли принадлежат только мне, и даже если после смерти я не вознесусь в лучший мир, то твёрдо верю в то что и тёмные девять кругов тоже не попаду. И знаешь почему я в этом уверен? Потому что я ни кому не служу.

– Нельзя настолько ненавидеть мир, – мягко осаждала Герока Нарва.

– Нет, я не ненавижу мир, я к нему равнодушен.

Нарва что то хотела возразить Героку, но после последней фразы в глазах парня промелькнуло что такое, отчего у Нарвы похолодело на сердце. Вместо этого она достала из своей сумки деревянную шкатулку с резной крышкой, ту самую с волшебной целебной мазью, и протянула Героку.

– Держи, бери Герок это мой подарок, – и после того как Герок взял шкатулку продолжила. – Береги как зеницу ока, это особое снадобье, исцелит любую рану, даже если будешь при смерти, оно обязательно спасёт тебя. За этим снадобьем как и за его рецептом охотятся лучшие алхимики всех королевств. Трать разумно Герок и ни кому не говори о моём подарке. И идя по своему пути, всё-таки задумывайся о своей душе.

После этих Нарва поднялась и ушла, оставив недоумённого парня сидеть на месте. Впервые за то время проведённое под ареной ему удалось вот так переброситься несколькими фразами, не получая взамен тычков и подзатыльников. Герок уже успел позабыть что значит просто разговаривать, ему приходилось каждый день выслушивать визгливые окрики то от надзирателя, то от смотрителя.

Вечером следующего дня Герок вернулся к своим тренировкам, и опять деревянный меч то и дело выскальзывал из его рук. Мальчишка злился на себя, на свою слабость, как можно крепче сжимал рукоять меча, но ослабевшие и вспотевшие от долгих усилий ладони всё равно с лёгкостью выпускали оружие. Над Героком уже никто не смеялся, это было забавно первые два дня, а теперь даже лениво сидящие у стены бойцы не повернули голов в его сторону.

*****

Герок упал на колени, в сердцах бросил деревянный меч перед собой, тяжело дыша он со злостью ударил по полу. И услышал глухую усмешку. Подняв голову оглянулся по сторонам, всё как обычно, никто не следит за ним, никто, кроме сидящего в клетке орка. За то время что Герок провёл под ареной, он не обращал на орка внимания, лишь следил за тем, как тот дерётся на арене, но так не подходил к его клетке, не видел в этом нужды. Лишь пару раз Герок задумывался над тем, что именно орки уничтожили его семью и обрекли на то существование, в котором не стало места для нормальной жизни. Но странное дело, Герок не испытывал к этому орку ни малейшей ненависти, а ведь вполне возможно что именно топор этого самого орка и прервал жизни матери и отца. Орк сидел в клетке, в довольно просторной клетке, он мог встать в полный рост, мог пройтись по ней, но даже в клетке оставался скованный цепями, на руках и ногах увесистые кандалы. Лишь изредка орку позволялось выйти прогуляться по пустой арене, когда не было боёв, там же в одиночку орк тренировался под зорким присмотром городской стражи. Они не сводили с него пристальных взглядом и арбалетов. Правда орк никогда не высказывал желания бежать, наверное понимал, что для него свобода несбыточная мечта, также как и для Герока. Орк с усмешкой наблюдал за стоящим на коленях перед манекеном Героком, затем поднялся, оковы нехотя звякнули, и встав в полный рост, расправил плечи. Герок смотрел на мускулистое тело орка и недоумевал, зачем он так поступил. А затем его озарило, сила, ему не хватает сил! Невозможно овладеть умением фехтования, не имея достаточной сил для того чтобы удержать меч. Воодушевлённый догадкой Герок легко вскочил на ноги, он понял что надо делать, отныне будет пристальней наблюдать за тем, как тренируются бойцы, он переймёт у них не только манеру фехтовать, но и то как они готовят себя к бою. Орк же чуть заметно кивнул головой Героку, давая понять что рад догадливости мальчишки, затем сел на своё прежнее место вновь став невозмутимым наблюдателем.

*****

Герок уже не знал который сейчас день, не говоря о месяце. Вполне возможно, что сейчас День солнца, первый день недели месяца Сбора урожая, или Третий день месяца Ветра, месяц перед самым наступлением весны, когда каждый день в течение месяц дует ветер, выводя протяжные трели и причудливые свисты, свободно гуляя между деревьев в лесу или проворно шныряя между домами в городах. Находясь под ареной, Герок потерял счёт времени, время для него стало забытым чувством. Так бывает, когда прошлый день ни чем не отличается от настоящего, и точно знаешь, что наверняка таким же будет и грядущий. Герок продолжал выполнять свои обязанности прислужника, и одновременно с этим усиленно тренировался. Он внял молчаливому совету орка, и через несколько долгих месяцев изнурительных занятий, мальчишка заметно возмужал. Он подрос, окреп, а тяжёлые тренировки заметно укрепили тело, теперь надзиратель за порядком хоть и покрикивал на Герока, но откровенно побаивался отвешивать ему тумаков. А Нарва лишь печально качала головой наблюдая за тем, с каким упорством Герок продолжал махать деревянным мечом. Да сил у него заметно прибавилось, но вот умений нет. Даже наблюдая за бойцами во время тренировок и боёв и в точности повторяя их движения Герок не намного приблизился к своей цели, научиться владеть мечом. Никто не спешил ему помогать, никто не становился его наставником, но он ни у кого и не просил помощи.

Порою устав от изматывающих тренировок, Герок садился прижавшись спиной к прохладной стене, и не вытирая сочащийся со лба пот смотрел в узкое маленькое зарешечённое оконце, которое было так высоко, что Героку при всём желании не удалось бы до него добраться. Он смотрел на свет пробивающийся сквозь решётки, знал, что если подойти к стене вплотную и посмотреть вверх, туда где окно, то при везении можно увидеть кусочек неба, столь маленький, с ноготок, но всё же это было небо. Там была свобода, там другая жизнь. Герок ни разу не задумывался над тем, что он стал бы делать окажись вольным человеком, он не знал что стал бы делать. Он просто бы жил, жил для себя, ни от кого бы не зависел, и ни кому бы не позволил собою помыкать, даже ценой собственной жизни.

Порою устав от дел, и привычно прислонившись спиной к неровным кирпичам, Герок смотрел на орка, сидящего в клетке. А тот смотрел на него. Они ни о чём не говорили, да это было бы сложно, так как расстояние между ними было довольно приличным. Иногда их взгляды встречались и эти двое подолгу смотрели друг другу в глаза, пока Герока не отвлекали на очередное поручение. Что в эти минуты думали Герок и орк навсегда останется в их головах.

*****

Однажды в очередной бесплотной попытке научиться хоть как то владеть мечом, Герок без сил лёг на пол и уставился в потолок, услышал размеренные шаги, кто то подошёл к нему. А затем увидел как над ним склонился тот таинственный боец. Он молча посмотрел на Герока, и негромко произнёс:

– Если ты хочешь научиться фехтовать двуручным мечом, тебе придётся прикладывать куда больше усилий, но главное в другом, не то сколько сил ты приложишь овладевая мастерством, а насколько разумно это делаешь.

Герок встал, посмотрел на мечника, тот пристально глядя в глаза Героку спросил – Ради чего ты хочешь овладеть мечом?

– Ради свободы, – быстро произнёс Герок. – И ради того, чтобы стать сильным.

– А что значит для тебя, быть сильным?

– Никому не подчиняться, ни перед кем не склоняться.

Мечник невесело усмехнулся – Ты не знаешь жизни мальчишка, насколько силён ты бы не был, всегда найдётся тот, кто склонит тебя перед собой. Не обязательно силой, найдутся иные пути, иные методы.

– Со мной такое не пройдёт, – уверенно сказал Герок.

Его слова вызвали негромкий смех– Слова не умудрённого жизнью мужа, но мальчишки, иначе быть и не может, что за юность без безумного запала.

Мечник поднял деревянный меч который Герок бросил на пол – Я слежу за тобой с первого дня, как ты начал тренироваться, сил у тебя стало больше, а вот умения нет, – повертев в руках деревянный меч, отбросил в сторону. – Если хочешь научиться владеть мечом, бери в руки меч, а не полено для растопки печи. Если хочешь, то с этого дня я лично буду учить тебя. Что скажешь?

Герок чуть помедлил с ответом – Почему ты хочешь учить меня?

Тот усмехнулся – А тебе не всё ли равно? Раз желаешь знать ответ, то как такой, мне стало скучно и я решил развеять эту скуку. Не подходит? Тогда быть может, я решил передать свои знания кому-нибудь ещё. Или быть может я знаю, по какой причине ты тут оказался, и поняв, что ты не сломился, не потерял силу духа, а наоборот приобрёл её, решил помочь тебе.

– Почему?

– Может, тем самым хочу очистить свою душу, не плакаться же мне у алтарей. Я знаю какой путь ведёт тебя к свободе, и хочу дать тебе шанс. Отчего? Не спрашивай, я не собираюсь объяснять. Итак, ты готов стать моим учеником?

Герок молча кивнул в знак согласия. Чёрный мечник протянул ему раскрытую ладонь – Моё имя Фламм.

Герок пожал руку в ответ, это рукопожатие означало куда большее, отныне у Герока появился наставник, отныне он не один на один с равнодушным миром. Сидящий в клетке орк внимательно следил за этими двумя, и когда они пожали друг другу руки чуть одобрительно кивнул, этот кивок скорее всего предназначался самому себе.

Глава 8

Герой умирает единожды, трус множество раз.

Источник неизвестен.

– Ты не должен думать о том, что меч может вырваться из рук, сосредоточься на противнике, следи за ним, но при этом обращай внимание на то, что происходит вокруг тебя. Если же бой с одним противником полностью поглотит тебя, ты проиграешь тому врагу, который подкрадётся сзади.

Уже третью неделю Фламм обучал Герока искусству фехтования, уже третью неделю Герок упорно махал настоящим двуручным мечом, столь тяжёлым, что к концу дня руки гудели и боль протяжно отдавалась по всему телу.

– Взмах, удар, парируй и сразу атакуй!

Фламм оказался хорошим наставником, не из тех, кто чванясь своим положением, то и дело покрикивают на ученика и громогласно сетует на бестолковость своего подопечного. И не из тех, кто сердито покрикивал на обучаемого и ценил хорошие затрещины более чем хороший совет. Фламм оказался терпеливым учителем, а главное весьма толковым. Не давал парню спуска, но не наседал сверх меры, знал когда нужно остановиться, чтобы дать передышку, а когда насесть для улучшения навыка. Даже через три недели бойцы, что с удивлением взирали на того, кто взялся обучать Герока, признали, последний начал добиваться результатов, по крайне мере, меч держал крепко. Пожалуй больше всех пристально наблюдал за обучением Герока орк сидящий в клетке, целыми днями смотрел на то, как парень осваивает искусство фехтования, и презрительно фыркал, когда Герок допускал просчёт, и одобрительно хмыкал если у того получалось задуманное.

– Запомни Герок, боятся врага не позор, это желание жить, не стоит бояться поражения, всегда найдётся тот, кто окажется сильнее тебя. Бойся бесчестия, бойся своей трусости и малодушия, даже когда ты наверняка знаешь что проиграешь, но всё же выходишь на бой, ты уже победитель, ты не позволил страху сковать своё сердце.

Чем дальше уходили дни, тем сноровистей становился Герок, движения меча уже были плавными, выдержки заметно прибавилось, как и сил. Бойцы арены между собой начали шептать, мол неспроста мечник взялся за обучения парня, дескать готовит себе на смену.

– Никогда недооценивай врага, иначе ты поплатишься за это. Врага можно не уважать, можно не бояться, но быть уверенным в том, что с лёгкостью одолеешь его, значит подыграть ему. Каким бы слабым не выглядел враг, празднуй победу над ним, только тогда, когда тот будет повержен. Загодя пируют на костях не поверженного врага лишь глупцы.

Дни шли, Герок становился всё сильнее, теперь на него уже начали посматривать с опаской, особенно бойцы, ведь любой из них мог оказаться тем самым противником, против которого выставят Герока, ведь все в зале знали как именно Герок должен отстоять свою свободу, в битве не на жизнь, а на смерть. И глядя на то, с каким усердием этот паренёк достигал умения фехтования, да ещё вдобавок кто учил его, бойцы арены начали нервничать. А Нарва наблюдая за Героком, лишь печально покачивала головой и с грустью смотрела на мальчишку.

Дни сменялись неделями, из недель выходили месяцы, Герок вступил в тот возраст, когда желторотый подросток превращается в зелёного юнца, в тот возраст, когда дети быстро меняются, их тела растут, тело наливается силой. Эти изменения столь быстры, что порой диву даёшься. Герок не знал что сейчас на поверхности, весна или осень, какой сегодня день недели, какой месяц, месяц Вишни или Коротких Ночей. Для Герока это не было важным.

*****

Между тем слава об арене Тромбе катилась по всему Королевству Вольных Земель, особенно о двух непревзойдённых бойцах, имя одного из которых Чёрный мечник, а второму и имени не надо, это орк. Дело дошло до того, что в Тромбе ради просмотра боёв двух знаменитых бойцов стали приезжать люди их других городов. Порою ставки взлетали до небес, к огромной радости распорядителя боёв, казна города стала весьма весомо пополняться, а горожане Тромбе с гордостью хвастались перед приезжими своими героями. Даже тем самым орком, которого ранее сами горожане были готовы растерзать ради потехи.

Герок сидел у входа на арену, у той самой каменной лестницы по которой бойцы отправлялись на бой. По приглушённым возгласам доносящимся сквозь каменные стены Герок заключил, бой явно пришёлся по нраву капризной публики. Отчётливо слышно как не одна сотня разгорячённых глоток выкрикивали на одном дыхании – Прикончи его! Вполне возможно что песок на арене пропитается кровью проигравшего. Герок заметил как изменились нравы за то время пока он тут был. Если ранее смерть бойца редкость, то за последние семь месяцев уже троим вырезал руны на могильных столбах. Люди хотели видеть кровь, не свою, чужую, и хотели видеть зрелище. Сейчас вездесущие посредники юрко шныряют по рядам зрителей принимая ставки, эти проныры всегда оставались с барышом, ведь независимо от того, кто выиграет, а кто проиграет, посредник всегда получит свою долю, абсолютно при этом не рискуя.

Задумавшись над этим, Герок непроизвольно вздрогнул, когда радостный рёв одной части зрителей перемешался с разочарованным выдохом другой. И у всех было нечто общее, алчная нотка в голосе. Зрителям плевать на кровь что текла по песку, потихоньку просачиваясь сквозь него, они не знали какого жить под залом, они не ведали тех волнений и душевных переживаний, когда боец собрав все силы, рывком поднимался по лестнице ведущей наверх. И словно глумясь, выход на арену сделан так, что когда боец выходил при зените солнца, его тело утопало в солнечных лучах, можно разглядеть лишь силуэт в золотистом свете. Впрочем, кому какое дело, ведь бойцы сами выбрали этот путь, так что если не можешь выдержать его, сойди с него. Герок желал, чтобы самые яростные любители арены закончили свои дни здесь, в зале под ареной, в этом месте где запах крови и пота смешан с чувством одиночества, отчаяние и страха перед лицом возможной смерти.

Двери отворились, вниз медленно спустился победитель, значит тот, кто рискнул вызвать бойца арены проиграл. Победитель Азур. На этот раз победа далась ему нелегко. Правую руку проткнули мечом, из неё тонкой струйкой текла кровь, лоб рассечён, а левой рукой он инстинктивно держался за бок, из под ладони быстро растекалось тёмное пятно. Он едва стоял на ногах. Едва ворота за ним закрылись, Азур рухнул на пол. Герок быстро подскочил к нему и поднял на ноги, это было в его обязанностях, помогать бойцам добираться до своего места. Он отвел Азура и отправился на поиске Нарвы. Та едва услышала о раненом, тотчас отправилась к нему. Герок стоял поодаль и наблюдал как целительница хлопотала возле раненого, и не заметил как к нему подошёл Фламм.

– Всякий раз, когда он возвращается на арену, я думаю, для чего ему это нужно.

Герок непонимающе посмотрел на наставника.

– Видишь ли, у народа в Калидустане настоящим мужчиной считается тот, кто сумел пройти сквозь битвы, получил славу воина и принёс в дом главы рода богатые дары. И то и другое этот боец уже давно получил.

На что Герок спросил – А разве быть бойцом на арене, сравнимо со славой полученной в бою?

Фламм усмехнулся – Главное в традициях то, чтобы твой клинок познал вкус крови врагов, а уж где и как это произошло неважно. Многие из Калидустана так и добиваются признания. Но этого человека держит нечто иное.

– И что же?

– Желание побеждать, быть первым и слышать возгласы толпы в свою честь, для него это настолько важно, настолько греет и тешит душу, что он никогда не уйдёт, до тех пор пока не оставит свою никчёмную жизнь на арене.

Героку почудились нотки презрения в голосе Фламма, и подумал что же тогда его тут держит, ведь не ради славы и денег выходил на бой тот, кого звали Чёрный мечник. Но спрашивать об этом не стал, за почти год что Фламм был наставником Герока, они заметно сблизились, Фламм для Герока стал не просто наставником обучающий премудростям владения мечом, Герок тянулся к нему как к старшему брату. За год Фламм многому обучил Герока, теперь меч крепко держался в его руках, движения стали быстры и точны, со стороны казалось удивительным что этот юнец мог ловко управлять двуручным мечом.

Однажды Герок спросил, откуда у того чёрный меч. Фламм усмехнувшись поведал следующую историю.

– Лет двадцать назад, когда мне было лет чуть побольше, чем тебе сейчас, я был оруженосцем при дворе одной школы фехтования. Мастером у нас был прославленный в боях рыцарь, паладин короля, служитель алтаря Небес. В ученики отбирал только тех, кого считал нужным обучать, ни за какие деньги никогда не брал в ученики того, кого считал пустым делом учить. Это был довольно странный человек, несмотря на свою старость, ум остался ясный, взор не затуманен, но вот беда для меня, в учениках мог быть только человек благородного происхождения, таковы правила школы. Я страстно желал стать его учеником, но шансов не было, ведь я безродный бедняк, сирота, вдобавок обо мне ходила не самая лучшая слава. Но мне удалось попасть в школу как слуга, точнее прислужник, мальчик на побегушках, я был тем, кем ты являешься сейчас. Выполняя самую грязную работу, батрача за миску супа в день, потихоньку подсматривал за тем, как мастер обучал учеников, и потихоньку же тренировался. Я многое узнал, и вот однажды один из учеников раскрыл меня, поднялся шум, эти отпрыски благородных кровей сочли неприемлемым что какой босяк, что был их слугою, познаёт мастерство мечника. И они попытались наказать меня, – Фламм ухмыльнулся, щелчком сбив паука что спустился перед его лицом на невидимой для глаза паутинке. – Не знаю, на что рассчитывали, может на то, что я слабее их, может на то, что не посмею тронуть из-за их происхождения, а может на то, что навалились на меня скопом. Скажем так, всем им досталось куда больше, чем мне от них. В итоге поднялся шум, и мастеру школу пришлось придумывать затею как решить это по-тихому. Дело в том, что мастеру не понравилось и то, что я втихомолку изучал фехтования, и то, что на меня напала толпа, где же те правила чести которым он обучал всех этих высокородных недоносков? И мастер поставил условие для меня, если я докажу, что имею право обучаться в школе, стану его полноценным учеником. А на мой вопрос как же мне доказать это, мастер ответил, принеси мне знак свыше. Разумеется, я понятия не имел, что это должен быть за знак, поэтому в первый и в последний раз в своей жизни отправился молиться у алтаря, у алтаря Небес. Целый день стоя на коленях молил о том, чтобы Небеса послали мне тот самый знак, знак который устроит учителя. Я простоял на коленях весь день, и уже ночью, когда звёзды вовсю блистали на чёрном небе, отправился прочь из храма. Я был разочарован, ведь теперь мне придётся нести наказания за то, что не дал избить себя. Решив, что не стоит принимать это бремя, отправился прочь из города. И вот когда уже вышел за городские стены, внезапно небо осветилось ярким огнём, вспышка что шла с неба превратила ночь в день, а потом я увидел как огненная стрела рассекает тьму и страшный грохот потряс окрестности. Я решил что это и есть тот самый знак, и прямиком отправился туда, куда упал огненный шар. Совсем не думал об опасности, ведь это могли быть проделки какого-нибудь мага, или быть может сам дракон вернулся из забытых времён, лишь твёрдо верил, что это и есть тот самый знак. Я нашёл поле куда упала огненная стрела, место было выжжено, деревья повалены, поднимался удушливый дым. Единственное что нашёл, кусок чёрного камня, небольшой, с человеческую голову. Сам не знаю зачем, потащил этот камень в город. Так уж вышло, что в городе этот камень привлёк внимание местного кузнеца, он сказал что это не камень, а странная чёрная руда, о которой он лишь слышал мифы, но сам лично никогда не видел. Он сказал этой руды нет на земле, ни в одной шахте никогда ничего подобного найти просто невозможно, этот металл попадает на землю, лишь упав с небес. И этот металл сам дар богов. Кузнец просил, нет, умолял меня продать ему камень, хотя и признавал, во всём королевстве мало у кого хватит золота чтобы выкупить его. Как кузнец хотел прикоснуться к дару небес, чтобы потом рассказывать своим внукам об этом. Поняв, что я не собираюсь продавать ему камень, кузнец предложил сделать из него то, что я попрошу, и за это он не возьмёт с меня никакой платы. Я спросил, может ли он выковать из камня меч, кузнец ответил что да. На это у него ушло несколько недель, но когда меч был готов, – Фламм достал свой чёрный меч из-за спины, он никогда не расставался с ним, и вытянув руку держал его остриём вверх, – даже я, тогда ещё абсолютно несмышлёный парень, понял насколько он великолепен. Этот меч выкован из металла которого нет на земле, он легче и крепче любой стали. Кузнец заточил его лишь единственный раз, когда делал этот меч, и с тех пор он ни разу не затупился, – Фламм перевернул меч остриём вниз и отпустил, тот вошёл в грубо отёсанный камень из которого был выложен пол, и камень тотчас покрыл трещинами. – Ни одна броня в мире людей не способна выстоять против этого меча. Я принёс меч мастеру, и тот сдержал своё слово, я стал учеников его школы. К сожалению, сам мастер долго не прожил, через полгода его река времени прервалась, и он покинул мир, а я не стал задерживаться в школе и отправился путешествовать. Но перед своей кончиной мастер подарил мне вот этот талисман, – Фламм показал небольшой камушек, по виду походил на голубой янтарь, но куда твёрже и прозрачней, но главное внутри него был видел свет. – Я не знаю для чего он нужен и отчего он защищает. Иногда он может начать светиться в темноте, вот и вся его магия.