Хозяин Аинлира

Платье путалось в ногах, а из ран, полученных в результате падений, сочилась кровь. Дыхание сбивалось, и слезы застилали глаза, затрудняя обзор. Она бежала изо всех сил, на пределе возможностей, каждая клеточка её тела кричала от усталости. Сердце колотилось в груди, наполняя её страхом и ужасом, ведь позади неё раздавались шаги преследователя. Где-то совсем рядом находилась дорога, и она надеялась, что вскоре увидит проезжающую мимо карету или проходящего путника, которые могли бы её спасти. Нужно лишь добежать, успеть, и, несмотря на то что воздух казался недостаточным, а бок колол от боли, она не могла позволить себе остановиться. Он был слишком близко!

Будь проклят этот мрачный замок с его зловещими обитателями, будь проклято это место и этот мужчина, который теперь преследовал её. Люси, задыхаясь от бессилия и страха, молилась о спасении, но к сожалению сегодня ей суждено было умереть. Она слышала его тяжелое дыхание, а также хруст сухих веток под его ногами. И вдруг, как будто невидимая сила сбила её с ног, она упала лицом в мох, не в силах сдержать крик, который вырвался из её уст.

Когда она обернулась, то увидела, как огромные крылья взмахнули всего в метре от неё, заставив её волосы взлететь от порыва ветра. Вдруг вокруг воцарилась тишина, задыхаясь она быстро поднялась, глядя вверх. В ушах гудело, щеки пылали от страха и напряжения, изо рта вырывался пар, и ей казалось, что легкие вот-вот разорвутся от недостатка воздуха. Внезапно что-то пронеслось над кронами деревьев, и в этот миг её нервы не выдержали: она закричала, зовя на помощь так громко как только могла, будто вся её душа вырывалась наружу.

Он изменился. Его внутренний огонь пылал, жаждая овладеть ею, и она понимала, что убежать уже не получится.

Истошный крик раздался посреди ночи, но вскоре стих, как будто его поглотила тьма. Одинокая карета, скрипнув, остановилась. Старый кучер Дитрих, тяжело вздохнув, закурил папиросу, и, дернув поводьями, поспешил покинуть это проклятое место.

Дождь хлестал нещадно. Порывы ветра трепали пожелтевший пергамент, едва державшийся на ржавых гвоздях старой, потрескавшейся доски объявлений. Молодой человек, с густыми, вьющимися каштановыми волосами, мокрыми от проливного дождя, быстрым шагом приблизился к доске. Вода стекала с его лица, смешиваясь с каплями, скатывающимися с его плаща, темного, почти черного цвета. Резким движением он сорвал листок, буквально вырвав его из цепких объятий ветра и ржавчины. Быстро пробежав глазами по тексту, он зажмурился, морщась от ледяных струй дождя, пытающихся проникнуть под плащ. Его лицо, освещенное лишь тусклым светом фонаря, выражало беспокойство и тревогу. Осмотрев пустую улицу, он трусцой побежал к ожидающей его карете, которая одиноко стояла на фоне серых, мощеных улиц.

Он резко распахнул дверцу, нырнув в теплое, сухое лоно экипажа, на мгновение почувствовав себя в безопасности. Быстрыми движениями он стянул с себя мокрый плащ, вода с которого хлынула на дорогой ковер кареты и принялся читать.

«Пропала молодая девушка. Волосы белые, как свежевыпавший снег, платье темно-синее, родинка над верхней губой, среднего роста, голубые глаза. Имя Люси. Месяц назад её видели в церкви Святой Анны, а затем она наняла экипаж и исчезла в неизвестном направлении».

– Еще одна, – пробормотал молодой человек. – Уже четвертая за два месяца… Какой ужас. Этот город пожирает людей…

Напротив него, погрузившись в свой мир, сидела его младшая сестра, Кэтрин. Её каштановые волосы, были собраны в элегантную прическу. Она, поглощенная книжкой в изящном переплете, накручивала свисающий локон на палец, абсолютно не обращая внимания на своего брата и его очевидное волнение.

– Кэтрин, – раздраженно позвал Даниэль. – Когда-нибудь твоя увлеченность книгами приведет тебя к беде.

Девушка на секунду оторвала взгляд от книги, лизнув кончик пальца перевернула страницу и продолжила читать.

– Это как понимать? – спросила она,  не отрываясь от чтения.

– Ты не замечаешь, что происходит вокруг. Ты даже не посмотрела, кто сел в карету. А вдруг это был не я? А какой-нибудь злодей, что девушек похищает!

– Ерунда все это, – ответила Кэтрин, её голос был спокоен и даже немного безразличен.

– Ерунда, –  хмыкнул Даниэль.  – Вот, посмотри! Еще одна жертва!

Он положил листовку рядом с сестрой, и перевел взволнованный взгляд на прохожих, мелькавших за окном экипажа, и деревьям, которые изгибались под напором ветра.

Они уже пару месяцев гостили у своей тетушки Мэри в её роскошном особняке в самом центре Борвеша, города, который теперь казался им неприветливым и неуютным. Дни, проведенные в великолепном доме, теперь омрачались тревожными новостями и отвратительной погодой.

Карета, сверкая лакированными боками, въехала на широкую подъездную аллею, окаймленную вековыми дубами. Их темные, мокрые ветви склонялись над дорогой, каждый раз ощупывая прибывших гостей и постояльцев. Карета плавно остановилась перед величественной белоснежной лестницей, кучер с подчеркнутой галантностью отворил дверцу, почтительно предлагая руку леди Кэтрин. Ее изящные пальчики, облаченные в перчатку цвета слоновой кости, легко коснулись его ладони.

– Благодарю, – ответила Кэтрин. С едва заметной улыбкой, она стремительно выскользнула из кареты, не дожидаясь своего брата, который, в отличие от нее, проявлял более сдержанную спешку. Он благодарно кивнул кучеру, отдавая ему пару блестящих серебряных монет.

– Кэтрин! – крикнул Даниэль вслед сестре, надеясь, что она все же подождет его. Однако Кэтрин, казалось, еще больше ускорила шаг, стремясь поскорее оказаться внутри теплого и уютного особняка.

Войдя в просторный холл, Кэтрин приветливо улыбнулась гувернантке и сразу же сбросила с плеч свое мокрое манто.

– Ах, спасибо, дорогая Шарлин! – проговорила она. – Отвратительная погода! Это ужасно наскучивает… Каждый день одно и то же.

В этот момент, словно вынырнув из ниоткуда, появилась тетушка Мэри – женщина небольшого роста с седыми волосами убранными в прическу, внешность ее была обаятельная, а улыбка доброй. Она стояла на пороге библиотеки, куда спешила Кэтрин.

– Не стоит устраивать прогулки под дождем, моя девочка, – с беспокойством сказала тетушка. – Кэтрин, детка, так можно и заболеть.

В этот момент в холл вошел Даниэль, снимая пропитанный дождем плащ.

– Спасибо, что дождалась меня, дорогая сестра.

Шарлин с трудом успела схватить его мокрый плащ и поспешила в специальную комнату, чтобы повесить дорогую одежду на просушку, защищая ее от порчи.

– Всегда рад ездить с тобой на прогулки! – ответил он, на ходу снимая сюртук и оставаясь в белой рубашке поверх которой был надет черный жилет.

– Даниэль, ты весь промок! – ужаснулась тетушка Мэри, следуя за ним.

– Еще одна девушка пропала. Представьте себе, тетушка, – совершенно спокойно сказал Даниэль.

– Мой Бог, опять? – прошептала тетушка Мэри, её лицо побелело.

Кэтрин тем временем уселась на мягкую кушетку поближе к камину, глубоко вздыхая, и дочитывая последние страницы.

Завершив чтение последнего абзаца романтической истории, Кэтрин изящно вдохнула сладкий аромат любви исходивший от пожелтевших листочков. Её глаза нежно прикрылись, а на губах расцвела мечтательная улыбка. Воображение тут же подхватило её, перенося в мир сказочной романтики, где она, подобно героине книги, с изяществом и грацией пленила сердце прекрасного принца. Однако, сладкие грезы быстро рассеялись, уступив место заботе о брате. Вспомнив о Даниэле, она стремительно поднялась и направилась к его комнате. Дверь была приоткрыта, позволяя ей заглянуть внутрь. Прислонившись плечом к дверному косяку, Кэтрин наблюдала за братом, который тщательно разложил на столе листовки. Они приехали в Борвеш по делу загадочного исчезновения дочери Томаса Спенсера – Ариэль.

Заметив присутствие сестры, Даниэль, не отрываясь от работы, лениво приподнял бровь и, без особого энтузиазма, спросил:

– Дочитала?

– Угу, – ответила Кэтрин, после чего она вошла в комнату. Даниэль, однако, и сейчас не обратил на неё внимания, полностью погрузившись в работу. Потирая подбородок он внимательно изучал карту города, постоянно перекладывая листовки, словно пытался найти какую-то скрытую закономерность. Кэтрин осторожно села на табурет, взяв в руки свежую листовку, её взгляд зацепился за текст очередной пропавшей девушки.

– Кто на этот раз? – тихо спросила она, стараясь не отвлекать брата.

– Некая Люси, – задумчиво произнёс Даниэль, его голос был полон серьёзности. – Пропала неделю назад.

– Думаешь, её тоже похитили? – осторожно спросила Кэтрин, еле заметно приподняв бровь.

– Я думаю, что тут что-то нечисто, – ответил Даниэль, его взгляд был сосредоточен и напряжен. – Посмотри сама. Все девушки исчезли в районе Аинлир. Всем им приблизительно 18 лет, за исключением последней – ей 20. И самое странное – ни одного тела не найдено. Это наводит на мысль о каком-то тщательно спланированном преступлении, а не о случайных происшествиях. Нет никаких признаков насилия, никаких свидетелей, никаких следов борьбы. Просто… исчезновение.

Кэтрин пробежала взглядом по листовкам.

– И всех их объединяет одна общая черта – молодость и невинность. – тихо сказала она, подпирая подбородок ладонью.

– И глубокая, неизведанная пропасть в которую они исчезли, – добавил брат.

– Что за монстр способен на такое? – прошептала Кэтрин.

– Не знаю, не знаю… Может, тебе, Кэтрин, лучше ненадолго поехать домой? – нахмурившись, пробормотал Даниэль. – Я здесь сам разберусь.

Его слова прозвучали как предложение, но в тоне чувствовалась настойчивость, граничащая с отчаянием. Кэтрин восприняла это совсем иначе.

– О нет! – воскликнула она, глаза её расширились от возмущения. – Неужели ты хочешь от меня избавиться?

– Я просто переживаю. – пытался объяснить брат. Но Кэтрин не желала слушать.

– Вздор! – отрезала она, её голос, полный негодования, эхом разнесся по комнате.

В этот момент в комнату вошла тетушка Мэри с подносом в руках.

– И что это за крики? Вам срочно нужен горячий чай! – сказала она. – Возражения не принимаются!

Она уверенно поставила на столик изящный чайный поднос, украшенный тонким кружевом, на котором стояли фарфоровые чашки, серебряный заварочный чайник и маленькие блюдца. Аромат свежезаваренного чая, с добавлением, судя по всему, лимона и меда, наполнил комнату.

– Я хочу, чтобы Кэтрин уехала домой. – категорично заявил Даниэль, лишая свой тон всякой мягкости. Тетушка Мэри, взявшись за расстановку чашек на столе, вдруг резко возразила.

– Какой вздор!

Даниэль, в отчаянии взмахнул руками, чувствуя себя загнанным в угол. Он был явно не готов к двойному сопротивлению.

Мэри, немного растерявшись от сложившейся ситуации, смягчила тон:

– Извини, дорогой, но скажи, для чего такая спешка?

– Из-за всех этих похищений. – отвернувшись от брата, сухо ответила Кэтрин.

– Ой, да ужасные, ужасные новости! – прошептала тетушка.

– И вы не считаете, что Кэтрин в опасности? – с волнением в глазах, спросил Даниэль.

– Наша Кэтрин? – добродушно улыбаясь, переспросила Мэри. – Наша девочка даже за порог нос не кажет! Разве что мыши её утащат в подвал. И то кушать в ней нечего, худенькая.

Смех Кэти был заразителен, и на мгновение у тети получилось разрядить напряженную обстановку. Но Даниэль не успокоился. Он продолжал нервно ходить по комнате, его беспокойство было очевидно. Мэри, понимая его состояние, подала ему чашку чая, нежно погладив по плечу, затем придвинула чашечку Кэтрин.

– Благодарю, моя любимая тетушка, – улыбнулась Кэти.

– Пей, моя девочка, – устраиваясь на уютной кушетке, ласково сказала Мэри.

Даниэль сделал неторопливый глоток горячего травяного чая, позволяя аромату успокоить его слегка напряженные нервы. Его взгляд скользнул по лицам тети и сестры Кэтрин, которые с явным интересом наблюдали за ним.

– Вы что же, собрались наблюдать за мной? – спросил он, с легкой усмешкой, хотя и понимал, что его вопрос скорее риторический.

– Конечно, – без тени насмешки, ответила тетя.

Кэтрин удобно устроилась в кресле, поджала ноги и медленно потягивала чай Даниэль, несмотря на то, что не особенно любил, когда за ним наблюдают, признавал, что дискуссия вслух, даже в присутствии аудитории, часто помогала ему направить свой острый ум в нужное русло, упорядочить хаотичные мысли и найти ключ к разгадке.

В свои 28 лет он обладал острым, аналитическим умом и уже успел создать собственное бюро по поиску пропавших людей. Его страсть к расследованиям зародилась еще в детстве. Мама прятала его игрушки, превращая каждый поиск в захватывающее приключение, в увлекательную игру расследование. Эти детские игры стали фундаментом его будущей профессии. И сейчас он успешно справлялся с этой непростой задачей, помогая отчаявшимся семьям найти своих пропавших близких. Кэтрин, его младшая сестра, была незаменимым помощником: она скрупулезно вела документацию, записывая каждый шаг Даниэля, каждое его предположение, каждое мгновение его интенсивной мыслительной деятельности.

В этот раз Даниэля вызвали в Борвеш. За помощью обратился влиятельный господин, потерявший свою дочь Ариэль. Это было первое исчезновение в Аинлире, первое звено в цепи таинственных событий, которые потрясли весь город. За Ариэль последовала Паулина, затем Анэлиза. И вот – новая жертва Люси, если можно так назвать бесследное исчезновение этих несчастных девушек.

Расследование началось с опроса отца Ариэль. Даниэль, проницательно анализируя каждую деталь, вышел на след купца, продавшего Ариэль шляпку накануне исчезновения. Этот купец вспомнил черную карету с непонятными вензелями, в которую села девушка…

Эта загадочная карета была замечена не раз. Однажды, ранним утром, торговец рыбой стал свидетелем того, как она проезжала по дороге в сторону церкви. В округе ходили слухи о том, что это дело рук нечистой силы. Однако Даниэль не разделял этих суеверий и с недоверием относился к рассказам местных жителей, которые любили приукрашивать события.

– Итак, что мы имеем. Я посетил каждую из семей пропавших девушек, все родители единодушно утверждали, что их дочери вели добродетельный образ жизни. Они были чисты не только душой, но и телом, увлекались чтением книг и регулярно посещали церковь. – рассуждал вслух Даниэль. – Но кто эта загадочная Люси, о которой я пока ничего не знаю. Все указывает на некий общий пункт, в котором похититель выбирает своих жертв. Но где же находился этот пункт?

Даниэль задумчиво постучал пальцем по деревянному столу, изучая карту, разложенную перед ним.

– Мне нужно выяснить, кто разместил это объявление, – произнес он, – и посетить родителей последней жертвы, чтобы узнать больше о ней.

– Ты собираешься сделать это сейчас? – с недовольством в голосе спросила тетя, отрываясь от своего чая. – Погода просто ужасная, Даниэль!

– Нет, нет, не переживайте, – успокоил ее племянник. – Я займусь этим завтра утром. А сейчас, дорогие мои родственники, прошу вас покинуть эту комнату. Мне нужно побыть наедине со своими мыслями и обдумать все детали.

Мэри, с легким вздохом и без особого желания, поднялась с кушетки, взяла поднос и направилась к двери. Кэтрин, следуя за тетей, остановилась в дверном проеме и обернулась к брату, который, скрестив руки на груди, задумчиво смотрел ей в след.

– Ты ведь не отправишь меня домой? – спросила она с легкой тревогой в голосе.

– Я подумаю над этим, – ответил Даниэль, не отрывая взгляда от сестры.

Кэти неторопливо, почти бесшумно, вышла, осторожно прикрыв за собой дверь. Если Даниэль что-то задумал, переубедить его – задача, граничащая с невыполнимой. Кэти это знала, поэтому никогда не настаивала, предпочитая терпеливо ждать его решения, хотя внутри кипела от возмущения. Даниэль прекрасно понимал, насколько упряма его сестра и прекрасно осознавал, что произойдет, если он решит отправить ее домой. Кэти не станет подчиняться. Она тут же, тайком, наймет комнату в каком-нибудь постоялом дворе и начнет свое расследование. Сколько раз такое было! Уже проверенная схема… Эта девушка, несмотря на юный возраст, обладала недюжинной решимостью и упорством, и ее не так-то просто было остановить, когда ее что-то заинтересовало.

Уже в своей комнате, укрывшись под теплым одеялом, Кэти все еще не могла успокоиться. В комнату вошла тетушка Мэри, заботливо подоткнула одеяло у ног племянницы и, присев рядом, взяла ее за руку, стараясь передать девушке свое тепло и спокойствие.

– Не грусти, дорогая, Даниэль не отправит тебя домой, – тихо прошептала тетушка, стараясь успокоить Кэти.

– У меня плохое предчувствие, – прошептала она.

– Почему? – с легким недоумением спросила Мэри.

– Не знаю, – призналась она. – Все эти исчезновения… они такие странные, такие непонятные. Мы никогда раньше не сталкивались ни с чем подобным.

Мэри вздохнула, с заботой глядя на Кэти.

– Я очень надеюсь, что все эти девушки живы и здоровы, – сказала она. – Но ты не должна загружать себя плохими мыслями. Постарайся отдохнуть. Спи спокойно.

Кэти устало улыбнулась, подтянула одеяло поближе к лицу и закрыла глаза. Тепло и спокойствие медленно распространялись по её телу, и вскоре девушка забылась крепким сном.

Первые лучи солнца, пробиваясь сквозь занавески, нежно коснулись лица Кэти. Она медленно открыла глаза, потягиваясь и зевая, словно кошка, наслаждаясь утренней теплотой. Яркий солнечный свет заливал комнату, проникая в самые укромные уголки. С улицы доносилось жизнерадостное пение птиц, смешиваясь с едва уловимыми, легкими мелодиями, доносящимися с первого этажа. Взгляд Кэти упал на большие, старинные часы с кукушкой, величаво стоящие на камине. Стрелки безжалостно указывали на цифру девять. Внезапно проснувшись от сладкой дрёмы, Кэти резко села в постели, чувствуя, как ее сердце учащенно забилось. Волосы, обычно тщательно уложенные перед сном, были растрепаны и спутаны, а ночная сорочка противно скрутилась вокруг её тонкой талии. Сбросив с себя лёгкое одеяло, Кэти раздраженно встала на пол, стараясь привести в порядок свой небрежный ночной наряд.

– Шарлин! – её голос, ещё немного сонный, прорезал утреннюю тишину. Кэти направилась к ширме, изысканно украшенной в японском стиле. – Шарлин! Боже мой, Шарлин! Где ты?

– Бегу, госпожа! – послышался торопливый ответ из-за двери, сразу же сопровождаемый быстрыми шагами. – Бегу, сейчас же!

– Скорее помоги мне с платьем! – Кэти торопилась, нервно поправляя складки бежевого платья. – Где мой брат? Он уже проснулся?

– Господин уже покинул особняк, – ответила Шарлин, встав позади молодой девушки и тут же начиная затягивать сложный корсет на платье Кэти. – Рано утром, ещё до рассвета.

– Покинул?! – удивленно переспросила девушка.

– Да, госпожа, – кивнула Шарлин, продолжая свою работу с привычной ловкостью.

Кэти взволнованно стала причёсывать волнистые локоны, осознавая с ужасом, что она упустила свой шанс поехать вместе с братом к семье последней пропавшей девушки.

– Почему меня никто не разбудил?! – недовольно спросила она.

– Не могу сказать, госпожа, – ответила Шарлин. – Утром я ходила на рынок, чтобы купить муку и овощи.

– Он не оставил мне записку? – с последней надеждой в голосе спросила Кэти, посмотрев на отражение Шарлин в зеркале.

– Нет, госпожа.

Тридцать минут спустя Кэти, уже с безупречно уложенными волосами, готовая к предстоящему дню, стремительно сбежала вниз по лестнице, ее лёгкие шаги привлекли внимание тётушки Мэри, увлечённой шитьём, иголка в её умелых руках с поразительной скоростью рисовала на полотне замысловатые узоры.

– Кэти, девочка моя! – воскликнула тетушка, откладывая в сторону почти законченную работу. – Ты так крепко спала сегодня. Я уже начала переживать за твоё здоровье. Позавтракай, я испекла твои любимые булочки с корицей, они ещё тёплые.

Аромат корицы, легкий и сладковатый наполнял комнату уютным теплом домашнего очага.

– Почему Даниэль не велел разбудить меня? – спросила она, игнорируя тему о булочках. – Это просто невероятно! Как мне теперь найти его?

– Найти его? А я-то думала, ты составишь мне компанию. Я собираюсь посетить церковь Святой Анны, – ответила она с лёгкой ноткой одиночества.

Кэтрин остановилась, задумчиво посмотрев на Мэри. Церковь… А ведь это хорошая идея. Там можно поспрашивать о пропавших девушках.

Мэри сразу поняла, о чём думает Кэтрин и загадочно улыбнулась, её глаза блеснули хитринкой.

– Ну, что скажешь? – спросила тетушка.

– Я с радостью составлю вам компанию, – ответила Кэтрин.

После быстрого завтрака, за которым они обсудили утренние новости, тетушка и племянница сели в просторную карету, украшенную серебром и позолотой, и отправились в путь. Карета плавно катилась по улицам, минуя скромные домишки и нарядные особняки. Тетушка Мэри была набожной и посещала молебны каждую субботу.

Войдя внутрь церкви, их окутала тишина, прерываемая лишь шепотом молящихся и глухим гулом органной музыки. Они сразу направились к распятию. Тетушка принялась шептать молитвы, и зажигать свечи, а Кэтрин, поискав глазами батюшку, направилась к нему.

– День добрый, – поздоровалась она.

– Здравствуйте, – сдержанно улыбнулся мужчина средних лет, его лицо выражало добродушие и спокойствие. – Впервые вижу вас в нашем храме.

– Да, я в вашем городе гостья. Моё имя Кэтрин.

– Очень рад знакомству, отец Адриан.

– Очень приятно познакомиться. Мы с братом приехали по работе и заодно навестить свою тетушку Мэри.

– Ах, Мэри Иллионоровна, наша частая прихожанка! – глаза батюшки засияли добродушием. – Так значит, вы и ваш брат её племянники.

– Да, – улыбнулась Кэти. – Мы занимаемся поиском пропавших девушек. Вы слышали что-то об этом?

– Конечно, – лицо батюшки посерьезнело. – Бедные девочки… Это ужасная трагедия…

– Что вы можете сказать о них? – заинтересованно спросила Кэтрин.

– М-м… Они были достаточно хорошо воспитаны, – начал он. – Не пропускали молебны и, конечно, хороши собой.

– А последняя девушка – Люси. Что о ней вы знаете?

– Люси…

Отец Адриан, погруженный в раздумья, замешкался, не зная, с какой стороны подступиться к вопросу. В этот самый момент Кэтрин охватила волна невероятной силы, словно невидимая рука сжала её тело. Ладони стали влажными от пота, голова закружилась, мир вокруг поплыл. Неодолимое, почти физическое притяжение заставляло её обернуться, словно некая незримая нить тянула её к выходу. Это чувство было настолько интенсивным, что девушка едва не потеряла сознание, её колени подкосились. Она машинально коснулась лба, пытаясь хоть как-то унять внезапное недомогание, и склонила голову, словно желая укрыться от невидимой бури.

Отец Адриан, заметив её состояние, непременно пришел на помощь.

– Что с вами, леди Кэтрин? – с тревогой спросил он, подхватывая девушку прежде, чем она чуть не рухнула на пол. Он бережно усадил её на табурет, обитый роскошной красной тканью, его лицо выражало глубокое беспокойство.

– Голова… кружится, – прошептала Кэтрин, прижимая руку к груди, словно пытаясь удержать бешено колотящееся сердце. Дышать стало трудно, корсет сдавливал её, усиливая ощущение удушья. Каждый вдох отдавался резью в лёгких.

– Пауль, принеси воды, пожалуйста, – обратился отец Адриан к юному послушнику.

Но та сила, что чуть не сбила Кэтрин с ног, не ослабла, а наоборот, усилилась. Её взгляд, словно прикованный невидимыми цепями, невольно поднялся и остановился на дверном проёме. В этот момент в храм вошёл мужчина. Его фигура, высокая и статная, впечатляла своей мощью. Взор мужчины был суровым, уверенным, и устремленным прямо перед собой, не допуская ни малейшего сомнения в его решимости.

Лицо его было прекрасно, словно высеченный древнегреческий бюст: волевой подбородок, ровный прямой нос, выразительные скулы, чётко очерченные линии. Его красота излучала суровую, притягательную мужественность. Чёрный, как смоль, камзол идеально облегал его мускулистую фигуру, подчёркивая атлетическую мощь. Мужчина был намного выше Кэтрин и от него исходила аура силы, уверенности в себе, страсти, а вместе с тем и ощутимая волна опасности, даже угрозы. Это была аура не просто человека, а могущественной личности, перед которой хотелось склониться. Кэтрин почувствовала, как тепло, даже жар, исходит от него, заполняя ее собственное тело.

Затаив дыхание, Кэтрин наблюдала, как взгляд мужчины медленно, но уверенно переместился на неё. В тот миг, когда их глаза встретились, исчез страх, сменившись волной невероятного, ошеломляющего жара, пронзившего её от макушки до самых пяток. Жар разлился по её телу, сосредоточившись в нижней части живота, вызывая неконтролируемое волнение. Какая-то неведомая, поистине необъяснимая сила связала их взгляды. Кэтрин чувствовала себя полностью беспомощной перед этой неотразимой магнитной силой. И лишь когда могущественный и загадочный мужчина прошел мимо, Кэтрин очнулась от оцепенения, понимая, что только что испытала нечто запретное, нечто, что приходилось строго осуждать. «Какой грех!» – мысль промелькнула в её голове, оставляя после себя горькое послевкусие.

Он подошел к величественному распятию, украшающему главный алтарь, и остановился. Затем, склонив голову, он в полуобороте посмотрел на Кэтрин взглядом, который показался ей враждебным. Его глаза, казалось, пылали недобрым огнем, выражая скрытую угрозу, которую она не могла понять, но остро чувствовала. В этот момент тетушка Мэри, охваченная паникой, подбежала к ней, что-то говоря, но Кэти не слышала ее.

– Кэти, что с тобой, милая? Что случилось? – прошептала она, с тревогой трогая лоб девушки.

– Все в порядке.

– Ей стало плохо, – объяснил отец Адриан, одновременно протягивая Кэтрин небольшую чашечку с прохладной водой. – Выпейте, дорогая, вам станет легче.

Кэти взяла чашку и выпила все до дна. Вода словно тушила пламя, но жар, разгоравшийся внутри, казалось, не хотел угасать. Она вытерла губы, и её взгляд, направленный на отца Адриана, был полон безмолвной мольбы о помощи. Мэри, раскрыв свой веер, стала энергично обмахивать лицо племянницы.

– На чем мы остановились? – спросила Кэтрин, обращаясь к отцу Адриану. Священник взглянул на Мэри, и его лицо стало ещё более серьезным.

– Я думаю, вам лучше выйти на свежий воздух. Приходите позже и мы все обсудим.

Мэри сразу же согласилась, поддерживая ослабевшую Кэтрин под руку.

– Идем, моя дорогая, – прошептала она. – Легкий ветерок быстро придаст тебе сил.

Кэтрин не сопротивлялась. Она остановилась один раз, лишь на мгновенье оглянувшись назад. Её взгляд задержался на фигуре отца Адриана, который направлялся в сторону того самого загадочного мужчины, встреча с которым вызвала у нее столь странное состояние. На улице Кэтрин действительно почувствовала себя немного лучше, но это облегчение было кратковременным. Вскоре её охватила волна ужаса, такая сильная, что девушке казалось, что она вот-вот сойдет с ума. Это был не просто страх, а что-то более глубокое, мистическое, что-то, что выходило за рамки обычного человеческого разума. От этого ощущения хотелось бежать, бежать как можно дальше.

Кэтрин, резко махнув рукой извозчику, не раздумывая, юркнула внутрь кареты как только она остановилась. Тетушка, еле поспевала за юной племянницей.

– Что случилось, Кэти? Ты вся бледная и дрожишь! Что тебя так встревожило?

– Не могу объяснить, тетушка. Просто… мне внезапно стало очень плохо. Бросило в жар и…

Девушка замолкла, не смея упоминать об исинной причине ее волнения.

– Ох, моя дорогая! Я очень переживаю. Если тебе не станет лучше, Даниэль будет вынужден отправить тебя домой.

– Давайте поскорее уедем отсюда! Прошу вас!

Ее лицо было бледным, а глаза отражали бурлящий внутри неё шторм эмоций. В памяти все еще стоял образ мужчины, властного и невероятно привлекательного. Его взгляд, пронзительный и обжигающий, его движения, полные уверенности и силы, его походка – все в нём притягивало и одновременно вселяло страх. Где же Даниэль? Почему он оставил её, отправившись на поиски улик в одиночку? Неужели он действительно решил отстранить её от этого запутанного и опасного дела?

По дороге домой Кэти постоянно оглядывалась, боясь увидеть ЕГО. Что же это было? Какая неведомая сила заключена в этом человеке? Никто не мог бы объяснить то непередаваемое чувство, которое овладело ею сегодня.

Доехав до особняка, Кэтрин, не мешкая ни мгновения, поднялась в свою комнату и, кинувшись на кровать, уставилась в потолок, задумчиво разглядывая замысловатые узоры лепнины. Мысли кружились в голове словно вихрь. Может быть, это и есть та самая любовь с первого взгляда? Может быть, наконец-то, она отыскала то, чего ей так не доставало всю жизнь – подлинное чувство? То чувство, что она никогда прежде не ощущала, которое заставило её сердце биться быстрее, а дыхание учащаться…

Кэтрин легла на бок, взгляд её упал на книги, рядами лежащие на прикроватной тумбе. Ещё вчера эти тома, наполненные историями о любви и приключениях, захватывали её воображение, погружая в мир грез до поздней ночи. Теперь же они казались безликими, чужими, потерявшими свою прежнюю магию. Мысли её были полностью поглощены совсем другим образом – навязчивым, настойчивым, почти неестественным. Кто он? Откуда взялся этот человек, в одно мгновение заставивший её сердце биться с бешеной скоростью? В голове Кэтрин всё путалось, сбиваясь в беспорядочный поток ощущений. Она резко села, встряхнула головой, пытаясь привести свои мысли в порядок.

Люси… Эта мысль, словно осколок стекла, царапнула её сознание. Она так и не получила от отца Адриана никаких сведений о пропавшей девушке. Какой непрофессионализм! Брат будет без конца подшучивать над ней. Значит, лучше вообще не говорить ему об этом незнакомце. Время приближалось к обеду, а Даниэля всё не было. Кэтрин начала волноваться, представляя себе самые невероятные неприятности, которые могли с ним приключиться. Однако её беспокойство быстро рассеялось, когда за окном послышался цокот лошадиных копыт.

Вскочив с кровати, Кэти бросилась к окну, отдернув тяжёлые шторы. Даниэль! Облегчение хлынуло волной, растворив все тревоги. Широкая, искренняя улыбка озарила её лицо. Она мгновенно спустилась вниз, ожидая его в холе. Даниэль спешился, передав поводья конюху, и направился к дому. Не успел он переступить порог, как Кэтрин встала перед ним, лицо её было наполнено негодованием.

– Как ты мог так поступить со мной?! – прозвучал её первый вопрос, более похожий на обвинение.

– О чём ты? – спокойно спросил Даниэль, словно и не замечая бурлящих эмоций своей сестры. – Ты спала. Я не стал тебя будить. По-моему, у тебя проблемы со сном, дорогая сестрица. Тебе нужно ложиться пораньше и поменьше читать свои книжки, – добавил он, с легкой иронией в голосе.

– Я немного устала вчера, блуждая с тобой по непогоде, – возмущенно ответила Кэтрин, – и… подумаешь, поспала подольше, мог бы и подождать!

– Не докучай мне своими возгласами, я и так устал, – отрезал Даниэль, отворачиваясь.

В этот момент из другой комнаты послышался голос Мэри.

– Мой дорогой племянничек вернулся! И как прошла встреча?

– Отлично, – громко ответил Даниэль, – и надеюсь, удовлетворение от этой встречи не испортится скандалом от моей сестры.

Сказав это, Даниэль направился в комнату для чаепитий и с облегчением сел на мягкую кушетку, закинув одну ногу на другую. Кэтрин, последовала за ним и нетерпеливо уселась напротив, её глаза сверкали любопытством. В это время из соседней комнаты опять раздался голос тетушки Мэри, которая, похоже, была занята приготовлением еды.

– Что ты желаешь на обед? – спросила она, не переставая хлопотать. Даниэль, слегка задумавшись, ответил:

– Я отведал бы кролика. Если это возможно.

После этого он, наконец, обратил внимание на Кэтрин и спросил:

– Как ты провела свое утро? Выспалась?

– Мы ходили в церковь Святой Анны, – сев поудобнее и закинув ногу на ногу так же, как это делал её брат, она смело посмотрела ему в глаза. – И там я поговорила с отцом Адрианом о пропавших девушках.

– Это интересно. И что же он тебе поведал?

– Ничего нового, что мы бы не знали до этого, – ответила Кэтрин с легкой ноткой разочарования.

– Ты спросила про Люси?

– Эмм. Не совсем, – уклончиво ответила она, и это вызвало у него недоумение.

– Это как понимать? – приподнял брови Даниэль, его интерес только усилился.

– Мы договорились встретиться и поговорить об этом завтра, – частично соврала Кэти.

– Замечательно. Я пойду с тобой, – решительно сказал он. – В мои планы входило пообщаться со священнослужителями, но ты меня опередила.

Внезапно хлопнув ладонями по ручкам кресла, он крепко ухватился за них и подался вперед, собираясь встать. Но сестра отвлекла его, задав вопрос.

– Так что сказали родные Люси?

– Отец Люси погиб, а мать в подавленном состоянии. Но кое-что я узнал!

Даниэль, почувствовав прилив адреналина, качнул указательным пальцем в воздухе и резко встал, продолжив говорить.

– Люси тоже была в Аинлире, говорят, это поселение появилось задолго до образования города Борвеш. Аинлиру насчитывается свыше 500 лет, представь себе?

Даниэль подошел к столу, провел двумя пальцами по карте, все еще лежащей на его рабочем столе. Кэти немедленно приблизилась, внимательно слушая брата.

– Говорят, – начал Даниэль, – в древние времена, в этих местах, существовало поселение, приют для людей, которых мир называл юродивыми, людей, обладающих необычными способностями, возможно, даже даром предвидения или целительства. Это было не просто поселение, а настоящее убежище, скрытое от любопытных глаз и суеты мира.

– Целое поселение?

– Да, – кивнул Даниэль, его взгляд был устремлён на карту, словно он уже мысленно путешествовал по тем загадочным местам. – И это ещё не всё. Самое интересное заключается в легенде о загадочном замке Аинлир, построенном на неприступном скалистом утесе. Добраться до этого недоступного места крайне сложно, практически невозможно. Никто и не пытался, местные жители обходят эти дебри стороной, и не только из-за трудности пути, но и из-за какой-то необъяснимой, давящей атмосферы, окутывающей эти места.

– Невероятно, – выдохнула Кэти. – Похоже на сказку.

– Именно так я и подумал! – подтвердил Даниэль, его голос звучал с нескрываемым энтузиазмом. – Я пытался найти какую-либо информацию об этом месте, проверить достоверность легенды. Но безуспешно! Никаких документов, никаких свидетельств, подтверждающих или опровергающих существование обитаемого замка. Нет ни одной задокументированной истории о посещениях этого загадочного места.

– Неужели за столько веков никто и никогда не ездил туда? Не верю, – потрясла головой Кэти, её скептицизм был едва слышен, заглушённый гораздо более сильным чувством любопытства. – Это всё очень странно…

– Согласен, – продолжил Даниэль, его голос приобрел загадочный оттенок. – Все, кого я спрашивал о замке, мгновенно замолкали. Их красноречие исчезало, уступая место молчанию и даже страху. Тем не менее, мне удалось найти это, – Даниэль извлёк из-за пазухи заветный сверток, с осторожностью и таким же трепетом, с каким обращаются с реликвией, он разложил старую карту на столе.

– Где ты это взял? – с нескрываемым удивлением спросила Кэти,  её  пальцы  едва  коснулись  хрупкого  пергамента.

– Одолжил… у очень хорошего человека, – таинственно ответил Даниэль.

– У матери Люси?

– Как ты догадалась?

– Бедняжка осталась совершенно одна, лишившись супруга, а теперь еще и дочери! Я бы все отдала, лишь бы отыскать кровиночку.

Даниэль улыбнулся, довольный логическими размышлениями сестры. Перед Кэтрин лежала карта, разительно отличающаяся от той, что они рассматривали ранее. Прежняя карта изобиловала деталями, отображая обжитые земли, города, поселения – целую сеть человеческой цивилизации. Эта же карта представляла собой скудный, почти пустой лист, на котором был указан небольшой фрагмент обжитой территории, очерченный неровной, словно наспех проведенной линией, с витиеватой, старомодной подписью: Аинлир.

От этого крошечного пятнышка земли отходила тонкая, извилистая линия, словно змейка пробирающаяся сквозь густой лес, исчезающая в глубине горного массива. Линия заканчивалась там, где аккуратным крестиком было отмечено предполагаемое местоположение замка. Под крестиком, едва различимым почерком, была снова та же надпись: Замок Аинлир.

– Она сказала мне, что это один из экземпляров подлинной карты, – начал Даниэль, – и возможно, единственное указание местонахождения этого замка. Приблизительное, разумеется.

– Ты хочешь отправиться туда? – взволнованный голос сестры заставил Даниэля обратить на не свой взор.

– Подумай сама, – выпрямился он. – Исчезновения настолько загадочны, и никто даже не подумал направить туда людей и обыскать это место. А вдруг похищенные девушки там? Только представь…

– Это очень опасно, Даниэль! – воскликнула Кэтрин, перебивая его. – Если все это так, как ты думаешь… значит, в этом замешаны очень влиятельные люди! Люди, способные заставить замолчать любого, кто посмеет вмешаться в их дела.

Внезапное появление гувернантки, сообщившей о готовности обеда, прервало их увлеченный диалог. Кэтрин даже вздрогнула от голоса Шарлин.

– Боже, – выдохнула девушка, касаясь лба.

– И что ты предлагаешь? – спросил Даниэль. – Позволить им продолжать похищать людей? Допустишь, чтобы их действия оставались безнаказанными?

Даниэль, гордо распрямив плечи, направился к выходу из комнаты, где их ждала гувернантка Шарлин. Кэтрин осталась одна, ее взгляд вновь упал на карту. Она медленно провела пальцем по линии, ведущей к замку.

– Аинлир, – прошептала девушка, чувствуя странный трепет.

Лежа на своей постели, Кэти вновь ощутила тот самый сладостный жар, который охватил её в храме. Это было похоже на волшебство, которое окутывало её с головой, погружая в море страсти и желания. В комнате стало невыносимо душно, и, выбравшись из-под одеяла, она нежно коснулась своей талии, пытаясь успокоить бушующие внутри неё эмоции, но любое прикосновение наоборот усиливало желание. Она чувствовала, что что-то приближается, или, скорее, кто-то. Шаги, доносящиеся из-за двери, заставили её замереть. Кэти знала, что это Он и с нетерпением ждала, когда он войдёт, чтобы вновь увидеть его глаза и губы, которые так манили её. Нежный стон вырвался из её уст, когда её рука сама собой начала блуждать по её телу, а тело изнывало от неутолимого желания.

Приподнявшись на постели, она томно взглянула на дверь, которая в этот момент открылась, и на пороге появился высокий мужчина. Его белая рубаха была расстегнута, открывая её взору сильную грудь, и Кэти почувствовала, как внутри неё закипает страсть. Он смотрел на неё с таким жгучим желанием, что она не удержалась и прикусила губу от нетерпения. Он уверенно вошёл в комнату, не отрывая взгляда от её глаз, и в этот момент она поняла, что не может больше ждать. Протянув к нему ладонь, она наблюдала, как он ловко поднялся на её постель, а звук скрипа его кожаных сапог был настолько отчетливым, что казалось, будто он заполнил собой всё пространство вокруг.

Он сделал несколько шагов, и встал над ней так, что её бедра оказались между его ног, когда он смотрел на неё сверху. Затем он неторопливо сел сверху подгибая ноги, Кэти ощутила его вес на своём теле, он буквально вдавил ее в мягкую перину. Жадно ухватившись ладонями за его крепкие ноги, она впилась в них ногтями, словно пытаясь удержать его рядом. Он неторопливо снял с себя рубашку, открывая ее взору свое горячее тело и в этот момент она почувствовала, как его горячая ладонь коснулась ее ладони и он крепко прижал её к своему сердцу. Кэти ощутила жар, исходивший от него, и её ладонь стала горячей, наполняя ее еще большей страстью. Она застонала, продолжая испытывать желание, извиваясь под ним, как будто пыталась слиться с его теплом.

– Ты нужна ему, – произнес он низким, хриплым голосом, который заставил её приоткрыть глаза. Она, изнемогая от жажды его поцелуя и от пламени, обжигающего её ладонь, спросила:

– Кто ты?

Но он не ответил. Кэти с заворожённым взглядом наблюдала, как его грудь накаляется, вены напрягаются, и словно ручейки лавы начинают заполнять их огненным свечением на руках, шее и уходят ниже. Она хотела убрать ладонь, но он крепко держал её, не позволяя ей даже пошевелиться.

– Что ты делаешь?!

– Назови мое имя! – прорычал он, и его грудь начала светиться огнем, ослепляя ее. – Призови меня!

Огонь начал испепелять ее ладонь. Все вокруг погрузилось в пекло, и Кэтрин в ужасе закричала сгорая в огне.

С громким криком, который вырвался из ее груди, Кэти резко проснулась, вскакивая на постели. Пот ручейками струился по ее лицу, оставляя влажные следы на коже. Ее ночная сорочка прилипла к телу, и, осознав, что это был всего лишь кошмар, она почувствовала облегчение. Однако, дотронувшись до своего лба, она заметила, что температура ее тела была повышенной. В этот момент за окном раздался странный скрип, и, испугавшись, она быстро обернулась.

Не раздумывая, Кэти вскочила с постели и, подбежав к окну, дрожащими руками потянулась к щеколде. Она распахнула окно, впуская в комнату свежий и прохладный воздух.

Кто этот таинственный человек? Что означали его слова и тот огонь, который сжигал его и ее изнутри? Почему именно она оказалась в этом пламени, словно в ловушке?

Она понимала, что это состояние ненормально, что все эти чувства – не ее настоящие переживания. Это было что-то навязчивое, что-то, что овладело ее разумом и заставляло испытывать странное сладостное возбуждение. В оставшиеся часы до рассвета она пыталась уснуть, но мысли не давали ей покоя. Она ворочалась на постели, мучаясь от своих размышлений и пытаясь найти хоть какие-то ответы. Под утро, измученная, она, наконец, смогла закрыть глаза и погрузиться в сон.

Даниэль вышел из своей комнаты, торопливо застегивая пуговицы жилета. Его путь лежал к комнате сестры, и когда он достиг двери, он остановился, прислушиваясь к звукам изнутри. Там царила тишина, и, немного выждав, он все же постучал. На его стук ответа не последовало.

– Кэти, ты все еще в постели? – произнес он с надеждой, что сестра откликнется. – Могу я зайти? – вновь спросил он, но в ответ только молчание. Даниэль задумался: неужели она снова спит так крепко? – Кэти! – позвал он чуть громче и, почувствовав, что не может ждать больше, нажал на ручку двери.

Когда он вошел в комнату, его взору предстала картина, от которой сердце Даниэля наполнилось теплом. Кэти спала, как дитя в мире сладких снов, ее лицо было мирным и спокойным. Длинные, пушистые ресницы слегка дрожали в такт ее дыханию, а волнистые волосы, распущенные по подушке, создавали вокруг нее причудливый ореол. Одеяло она зажала между ее ног, а руками обнимала подушку. Девушка спала так сладко и крепко, что Даниэлю стало жаль ее будить. Но слушать потом ее возмущения он совсем не планировал. Тем более сегодня Кэти была нужна. Ее обаяние и дружелюбие иногда помогали ему наладить контакты с нужными людьми. Отец Адриан назначил встречу, и явиться на нее один он не сможет. Придется будить… Даниэль присел на край кровати и, осторожно дотронувшись до ее ладони, произнес:

– Кэтрин.

На его слова девушка отреагировала недовольным стоном и, не открывая глаз, уткнулась лицом в подушку.

– Что уже пора? – пробубнила она, явно не желая покидать постель.

– Уже девять, – ответил Даниэль, взглянув на часы с кукушкой. – У нас много дел.

– Встаю, – произнесла Кэти, но мысленно понимая, что вставать ей совсем не хочется. Даниэль покинул комнату, оставив сестру наедине с ее сновидениями. Кэти же, хоть и собиралась встать, на мгновение задумалась: «Еще минуточку полежу», – но быстро опомнилась, вспомнив, что подобные уловки обычно заканчиваются плохо.

Когда Кэти открыла глаза, первое, что она сделала, – это потянулась, пытаясь избавиться от скованности тела. Внезапно в ее памяти всплыл образ ночного кошмара, и на ее лице появилась тень недовольства. Она отчетливо слышала хриплый голос: «ты нужна ему». Эта фраза продолжала звучать в ее сознании, но Кэти, полная решимости, прогнала эти мрачные мысли прочь.

Подойдя к туалетному столику, она сняла свою ночную рубаху и, взглянув на себя в зеркало, начала внимательно осматривать свое отражение. Перед ней предстал образ стройной молодой девушки с аккуратной грудью и округлыми бедрами и нежной, словно бархат, кожей. Кэти была привлекательной девушкой и часто становилась объектом внимания мужчин, которые не могли не заметить ее красоту. Однако ни один из них не вызывал у нее интереса.

Она могла легко и непринужденно улыбаться, когда это было необходимо, могла даже прогуляться по парку с настойчивым кавалером, но вскоре чувствовала себя неуютно и сбегала, прячась за спиной своего старшего брата. Даниэль всегда был готов прийти на помощь и объяснить ее поклонникам, что они совершенно не подходят его сестре. И каждый раз он делал это по просьбе самой Кэтрин, которая буквально умоляла его освободить ее от их навязчивости.

Даниэль уже доедал свой завтрак, когда Кэти, наконец спустилась вниз. Она была одета в скромное, но элегантное платье, а на голове у нее красовалась небольшая шляпка, придающая ей особый шарм. В руке она держала маленький веер, который она непрестанно теребила пальцами.

– Твой завтрак остыл, – произнес он монотонным голосом, не отрываясь от своей тарелки.

– Я все равно не хочу есть, – ответила Кэти. – Ты готов?

– Давно готов, – с легкой усмешкой произнес он, поднимаясь из-за стола. Когда Кэти вышла из комнаты, Даниэль, не теряя времени, взял тканевую салфетку, аккуратно положил в нее булочку с корицей и, завернув, положил в карман своего сюртука.

Солнце вновь взошло на небосвод, и погода радовала своим теплом и ясностью. Прохожие, наслаждаясь солнечными ваннами, медленно прогуливались по улочкам, обмениваясь приветствиями и тихими беседами. Кэти, с улыбкой наблюдала за происходящим через окно кареты, наполняясь энергией от этого прекрасного дня.

Вскоре они подъехали к храму и Даниэль, сдержанно отдав кучеру несколько монет, протянув руку Кэти, чтобы помочь ей покинуть экипаж. Она, подставив лицо под солнечные лучи, с блаженством произнесла:

– Как же хорошо на улице!

– Да, действительно, погода просто великолепная.

Когда они вошли в храм, Адриан встретил их не с той радостью, которую ожидала видеть Кэти. Ей даже показалось, что он не узнал её с первого взгляда. Однако, когда она поздоровалась и представилась, он, наконец, вспомнил:

– Ах да, вы, кажется, интересовались Люси, – произнес он. – Как ваше самочувствие?

– Все в порядке, благодарю. А это мой брат Даниэль, – с гордостью представила она брата, переводя тему. Даниэль, уверенно протянув руку, получил дружеское рукопожатие от отца Адриана, который, несмотря на свою сдержанность, улыбнулся в ответ.

– Идемте прогуляемся, – предложил Адриан, указывая на выход из храма. Они вышли на солнечную тропинку, которая вела в парк, и, пока они шли, Адриан первым нарушил тишину:

– Вы расследуете пропажи девушек? Интересно, как долго вы уже занимаетесь подобными поисками?

– Официально я занимаюсь этим уже год, – без тени смущения ответил Даниэль.

– Так вы еще новичок в этом деле, – с легкой улыбкой заметил Адриан, но тут же добавил: – О, прошу прощения, я не хотел вас обидеть.

– Все в порядке, – совершенно спокойно ответил Даниэль. – Мы хотели бы узнать у вас, не замечали ли вы чего-то странного, связанного со всеми этими барышнями?

Отец Адриан мельком бросил взгляд на Даниэля, задумчиво поджав губы и слегка пожал плечами. Выражение его лица было задумчивым, а движения были немного рассеянны.

– О чем именно вы хотите узнать? – спросил он.

Даниэль остановился, пристально глядя на священника, рассмотрев в нем беспокойство.

– Возможно, они приходили к вам на молебны в компании кого-то? Или делились с вами тайнами, которые хотели бы оставить в секрете?

– Я не имею права раскрывать секреты исповеди, – твердо сказал отец Адриан. – Ведь вы осознаете, что это идет вразрез с моими долгом.

– Послушайте, – начал Даниэль, заранее предвидя такой ответ и готовясь к контратаке. – Возможно, этим девушкам действительно нужна помощь, а может, их тела уже лежат где-то, растерзанные дикими животными. Дайте их родителям хотя бы малейший шанс на надежду. Вы же святой человек и прекрасно понимаете, что такое душа, особенно неуспокоенная.

– Как далеко продвинулось ваше расследование? – сменил тему Адриан.

– С вашей помощью я хотел бы узнать еще кое о чем, – Даниэлю не понравилось, что священник избегает прямых ответов. Он недовольно посмотрел в сторону, потом вернулся к лицу Адриана. – Вы когда-нибудь слышали о замке Аинлир?

– Лучше бы вы занялись чем-то другим.

Кэти, стоявшая рядом, замерла от неожиданности, не веря своим ушам, и с интересом посмотрела на Адриана, который в ответ бросил на нее многозначительный взгляд.

– Это очень странный совет, – насторожился Даниэль, чувствуя, что что-то не так. – Что вы хотите этим сказать?

– Я хочу сказать, что вам и вашей сестре следует как можно скорее покинуть этот город, – произнес отец Адриан, оглядываясь по сторонам, словно искал кого-то. Затем, подойдя чуть ближе, он прошептал: – Особенно вашей сестре. Прошу вас, отнеситесь к моим словам серьезно.

Кэтрин, почувствовав холодный ветер, ощутила как по коже пробежали мурашки.

– Мне угрожает опасность? – спросила она. Отец Адриан на мгновение замер и резко переменился в лице, засияв горестной улыбкой.

– Простите меня великодушно, – произнес он, как будто осознав, что сказал слишком много. – Порой я болтаю такие глупости, сам не знаю, что на меня нашло. Извините, я думаю, мне уже пора! Простите!

Не дав им опомниться, мужчина стремительно направился обратно к храму. Кэти и Даниэль обменялись тревожными взглядами. Небо, словно по волшебству, начало меняться: тучи сгущались, предвещая сильный дождь. Даниэль, прищурив глаза, внимательно посмотрел на небо, а затем перевел взгляд на взволнованную Кэти.

– Кажется, ты была права насчет влиятельных людей, – произнес он, складывая руки за спиной и направляясь к стоящим каретам.

– Что он имел в виду? Как ты думаешь? – спросила Кэти, шагая рядом с братом.

– Я думаю, он не лжет. И тебе действительно нужно как можно скорее покинуть этот город, – с решимостью заявил Даниэль.

Кэтрин сама начала осознавать, что ей стоит задуматься о том, чтобы уехать из Борвеша. Однако её неугомонная страсть к приключениям и новым впечатлениям не оставляла ей шансов на принятие правильного решения.

– Если ты скажешь мне уехать, я немедленно покину Борвеш, – твердо произнесла она, пытаясь убедить не только брата, но и саму себя. – Но я очень переживаю за тебя, Даниэль. Может, действительно стоит бросить это дело? – добавила она с тревогой в голосе.

Мужчина резко остановился и с гневом взглянул на сестру.

– Нет, Кэтрин. Все это только еще больше разозлило меня. Я выясню, кто стоит за всем этим, – ответил он, его глаза недобро сверкнули.

В этот момент начался дождь. Сначала он был легким, почти незаметным, но вскоре превратился в настоящий ливень, который заполнил воздух глухим гулом ветра.

Сев в карету, брат с сестрой задумчиво уставились в окна, наблюдая за тем, как размываются капли дождя на стеклах. Даниэль не мог избавиться от мысли о том, что сегодня же ему нужно отправиться в поселение Аинлир. Он был полон решимости найти след, который мог привести его к замку. Однако погода, казалось, предчувствовала его намерения и решила вмешаться, спутав все его планы.

Нащупав что-то в кармане своего сюртука, он вдруг вспомнил о булочке с корицей. Вынув сверток, он протянул его Кэтрин, которая в этот момент хмуро уставилась на него, но как только она увидела, что внутри, её лицо озарилось улыбкой, а желудок жалобно заурчал, напоминая о том, что пора перекусить.

Спустя час они наконец добрались до дома, рысцой пробежали к двери, стараясь укрыться от проливного дождя, и быстро зашли внутрь. В помещении витал аромат вкусного ужина, смешиваясь с запахами пряностей, которые разносились по всему дому. Тетушка Мэри, заметив их, начала причитать:

– Ну что же вы никак не уйметесь? Все вас тянет побегать под дождем. Ох и горе мне с вами, заболеете ведь.

Кэтрин быстро направилась наверх, чтобы переодеться в сухое платье. Даниэль, игнорируя недовольное бормотание Мэри, отправился в свою комнату. Там он спешно осмотрел шкаф, который был полон разнообразной одежды и вещей и отыскал свой походный плащ, шляпу и перчатки.

После небольшого раздумья он достал с верхней полки футляр с мушкетом. Этот мушкет был его гордостью, и он всегда чувствовал себя более уверенно, когда имел его при себе. Иногда в его поисках пригождался не только ум и смекалка, но и защита. Он тщательно проверил, все ли в порядке с оружием, и, удовлетворенный, уложил мушкет в футляр.

Дождь и порывистый ветер не прекращались до позднего вечера, заставляя Даниэля все-таки отложить свои планы по поездке в Аинлир. В то время как он размышлял о своих делах, Кэтрин, находящаяся на втором этаже, пыталась чем-то развлечься. Но ее мысли, казалось, были далеки от происходящего вокруг, и она всё чаще сидела у камина, глядя на огонь, который умиротворял ее взволнованное сердце.

Когда часы пробили одиннадцать вечера, раздался настойчивый стук в дверь. Вездесущая Шарлин стремительно подошла к двери и открыла её. На пороге стоял отец Адриан, его лицо было искажено тревогой.

– Простите за беспокойство, – произнес он с явным волнением. – Могли бы вы позвать господина Даниэля?

– Конечно, проходите в дом. Не стоит мерзнуть на улице, – предложила Шарлин.

– Нет, нет, я вас умоляю! Поспешите, – настаивал Адриан дрожащим от нетерпения голосом.

Шарлин, не теряя времени, направилась в кабинет, где Даниэль, расслабившись, раскуривал трубку и внимательно читал газету. Она постучала в дверь и, войдя, сообщила:

– Господин, к вам прибыл отец Адриан. Он просит вас выйти.

Даниэль недоуменно уставился на гувернантку, положил газету на колени и сказал:

– Так пусть войдет.

– Он не пожелал входить в дом, – ответила Шарлин, пожимая плечами.

– Черт знает что, – пробормотал Даниэль, нахмурившись. Он встал и уверенно направился за Шарлин к выходу.

Когда он вышел на улицу, то увидел отца Адриана, который выглядел ужасно. Лицо его было бледным и опечаленным, а глаза покраснели от слез. Весь он дрожал, словно проделал долгий путь пешком, и Даниэль, увидев его состояние, ощутил сильное беспокойство за его душевное состояние.

– Что с вами стряслось?

– Дорогой мой друг, прошу вас, послушайте меня внимательно, – произнес Адриан, его голос дрожал от волнения, когда он приблизился к молодому человеку. – Мне поручено передать вам важное сообщение.

В этот момент он достал из-за пазухи пергамент, свернутый в тонкую трубочку и перевязанный яркой красной тесьмой с сургучным оттиском. С трепетом он протянул этот свиток Даниэлю, который, уверенно и с любопытством, принял его в свои руки. Ладонь Адриана легла поверх руки Даниэля.

– Видит Бог, я не виноват в том, что происходит, – произнес он с искренним сожалением. – Простите меня, прошу вас. Я осознаю, что душа моя обречена гореть в адском пламени, но умоляю вас, будьте осторожны. – Сильно сжав ладонь Даниэля обеими руками, он продолжил: – Как человек, он действительно неплох, я это знаю. Но его душа погружена во тьму, и он не виноват в том, что был рожден таким. Он не убийца.

– О ком вы говорите? – спросил Даниэль.

– О князе, – прошептал Адриан, и в этот момент он вдруг замер, обернувшись назад, словно почувствовал чье-то присутствие. Даниэль тоже посмотрел в темноту аллеи, где тени казались особенно густыми и таинственными.

– Хозяине замка Аинлир? – догадался Даниэль.

Отец Адриан быстро закивал головой и даже нервно улыбнулся.

– Вы очень умный молодой человек и очень смелый. Это опасно!

– Вам стоит успокоиться и сесть поближе к камину, – уверенно сказал Даниэль. – Пройдемте в дом…

– Нет, нет! – воскликнул Адриан. – Он все видит и все знает. Везде у него есть уши и те, кто служит ему.

– Вы говорите загадками, – понизил голос Даниэль. – Он просто человек, и люди не обладают таким могуществом.

Адриан нервно засмеялся, отрицательно качая головой.

– Вы не понимаете.

– Идемте в дом, – Даниэль положил ладонь на плечо священника, но тот отошел, быстро произнося:

– Мне пора. Видит Бог, я не виноват. Не виноват!

Его странное бормотание продолжало звучать в воздухе еще несколько минут, пока священник торопливо удалялся по аллее, погружаясь в темноту. Даниэль, оставшись один, хмуро смотрел ему вслед. Тяжело дыша, он направил свой взор на диковинный свиток, что держал в руках. На оттиске изображалась морда дракона.

Вернувшись в кабинет, Даниэль прикрыл дверь и тут же взломал печать, усаживаясь поближе к канделябру. Письмо было коротким. Витиеватый почерк гласил:

«Приветствую Вас, господин сыщик. До меня дошла весть, что вы хотите встретиться со мною и очень интересуетесь моим замком. Так вот, чтобы убедить вас в ложности следа, по которому вы так упорно идете, я приглашаю вас на ужин. Если угодно, вместе с вашей сестрой. Дабы развеять все ваши выводы и догадки насчет моей скромной персоны.

С уважением, князь Всеволод Волконский».

– Всеволод Волконский. – вслух повторил Даниэль.

В этот момент Кэтрин, задремавшая в кресле, вдруг открыла глаза. Имя, произнесенное Даниэлем, отозвалось в ее сознании, и она настороженно взглянула на дверь, словно ожидая, что сейчас кто-то войдет. Ее пальцы нервно сжали подлокотники кресла, а дыхание замерло.

Даниэль опустил взгляд чуть ниже текста, там был нарисован путь, который удивительно напоминал тот, что был изображен на старинной карте, которую он получил от несчастной женщины. Однако теперь тонкая линия вела от старой церкви в поселении Аинлир не в ту сторону, которая указана в карте, а в противоположную. В конце этого пути находился кружок с галочкой в центре.

Не медля ни секунды, Даниэль резко поднялся с места и направился к столу, где лежала карта. Мысль о том, что она, могла быть подделкой, пронзила его разум. Это было очевидно – кто-то намеренно запутал его и других любопытных исследователей, пытаясь отвлечь их от истинного местоположения замка. Уложив письмо рядом с картой, Даниэль начал сравнивать почерки. И тут его охватило чувство недоумения: почерк на письме и на карте был совершенно идентичен.

– Не может этого быть, – произнес он, качая головой от удивления. – Это просто невозможно. Между этими документами разница целых двести лет!

– Даниэль, – послышался голос за его спиной.

Обернувшись, он увидел свою сестру, стоящую на пороге и держащуюся за дверную ручку.

– Немедленно собирай свои вещи. Ты уезжаешь сегодня же.

Ночная тишина окутала особняк, когда две кареты, абсолютно идентичные друг другу, были поданы к выходу. В каждую из них сели фигуры, облаченные в черные манто с капюшонами, скрывающими их лица. Дверцы карет с глухим звуком захлопнулись, и кучера, уверенно взмахнув хлыстом, тронули лошадей. Кареты покатились по аллее, но, как только они выехали за пределы особняка, они разъехались в разные стороны, исчезая в густой ночной мгле.

Даниэль стоял у окна, глядя в темноту, переживая за сестру. Пытаясь успокоиться он раскуривал трубку, прищуриваясь от едкого дыма, который заполнял воздух вокруг. Лишь бы все получилось. После нескольких минут, проведенных у окна, он неторопливо отошел от него и сел в кресло, взяв в руки письмо написанное князем и вновь перечитал текст.

На рассвете он велел седлать коня. Тетушка Мэри со слезами на глазах перекрестила фигуру постепенно удаляющегося всадника.

Поселение Аинлир находилось в двух часах езды от Борвеша. Когда Даниэль добрался до этого места, его взору открылась печальная картина: обветшалые домики стояли на грязных улицах, которые были изрыты следами телег и копыт скота. В воздухе витал запах навоза и сена, а куры, испугавшись гнедой лошадки по кличке Бетти, разлетелись в разные стороны, громко кудахча.

Жители Аинлира, которых здесь было не более пятнадцати человек, выглядели болезненно и угрюмо. Их взгляды были неприветливыми и полными недовольства, когда они смотрели на молодого господина, который явно был чужд этой забытой местности.

Даниэль, почувствовав тяжесть мушкета, комфортно лежавшего в кобуре у его левого бедра, немного подстегнул свою лошадь. Животное, неспешно шагая по грязевой жиже, продолжило свое движение. По мере того как он проезжал мимо очередного жителя, каждый из них останавливался и пристально глядел ему в спину. Когда центральная улица поселения завершилась, он решил остановиться и обернуться, чтобы посмотреть на тех, кто остался позади. Люди стояли, уставившись на него, и не испытывали ни малейшего смущения, таращась во все глаза.

Хриплый мужской голос, исходивший откуда-то спереди, отвлек Даниэля.

– Куда это ты, милый человек, собрался? – проскрежетал он. Даниэль взглянул вперед и заметил старика, опирающегося на трость, с лицом, изрезанным морщинами.

– Я ищу дорогу к замку Аинлир, – ответил он, стараясь говорить четко и громко, чтобы его услышали.

– А-а?! – переспросил старик, открыв рот, в котором зияла пропасть, украшенная лишь одним гнилым зубом.

– Всеволод Волконский. Хозяин замка Аинлир пригласил меня на ужин, – добавил Даниэль, не собираясь скрывать правду, ведь эти люди, наверняка знали о замке и его хозяине.

Старик, услышав намерение городского франта, рассмеялся.

– Ну, езжай, езжай, – произнес он.

– Но я не вижу дороги, которая вела бы меня к замку.

Старик удивленно обернулся, как будто дорога только что была тут и вдруг пропала. Потом пожал плечами и с ехидной улыбкой бросил в сторону всадника.

– А ты проложи ее сам, – хрипло засмеялся старичок, проходя мимо. Даниэль приподнял брови, цокнув языком от недоумения и осмотрел границу леса, которая начиналась неподалеку.

– М-да, занятно, – тихо произнес он, дернув поводья, чтобы лошадь пошла вперед.

Слова «проложи ее сам» не были шуткой. Он постоянно сверялся с картой и компасом, стараясь не сбиться с пути и не заблудиться в этом густом лесу, который казался бесконечным. Дороги здесь не было, а о тропах и говорить не приходилось – лишь дикая природа, полная деревьев, мха и всего того, что по обычаю растет и обитает в лесу.

– Будь ты трижды проклят, князь Волконский! – выругался он с досадой, осознавая, что прошел уже немалый путь, а замок так и не появился на горизонте. Внезапно что-то шевельнулось за деревьями, и Даниэль, инстинктивно взявшись за мушкет, прошептал успокаивающие слова Бетти. Но вскоре его внимание привлекла еще одна тень, мелькнувшая справа.

Даниэль моментально выхватил оружие и замер, готовый к возможной схватке. Он метко стрелял и умел контролировать свои эмоции, но Бетти явно не обладала последними навыками. Привыкшая к шуму и суете городских улиц, лошадь не собиралась мириться с атмосферой леса, полного хищников и неизвестных опасностей. Испугавшись очередного шороха, она встала на дыбы, сбросив Даниэля.

– Чертова кобыла! – успел выругаться он, когда, потеряв равновесие, полетел вниз. Бетти стремительно ускакала прочь.

Потерев затылок, Даниэль поднялся на ноги и осмотрелся кругом. Отлично, теперь он остался и без лошади. Как-то невежливо выходит со стороны князя. Так относиться к гостям.

Одна из карет, покинувших особняк в Борвеше, мчалась по дороге, оставляя за собой столбы пыли. Кучер, уверенно управлявший двойкой крепких скакунов, не собирался останавливаться. Он гнал лошадей изо всех сил, чувствуя, как ветер свистит в ушах. Но внезапно его путь преградило упавшее дерево, которое, похоже, стало жертвой недавнего шторма. Кучер, резко натянув поводья, издал гневный крик, проклиная все на свете, и кони, заржав, остановились.

– Чтоб вас! – выругался он, спрыгивая с облучка и направляясь к преграде. Его взгляд медленно скользнул к основанию дерева, где он заметил свежие зазубрины, оставленные топором. Понимание того, что произошло, пришло к нему слишком поздно, и он быстро обернулся, спеша к карете, чтобы предупредить пассажира о возможной опасности. Но, к его ужасу, на дорогу вышли грязные оборванцы с ехидными улыбками.

Один из них быстро подошел к двери кареты и распахнул ее, после чего раздался женский крик. Внутри сидела молодая служанка тетушки Мэри, ее лицо было искажено ужасом.

– Ты еще кто такая? – нахмурился оборванец, глядя на нее.

– Я прислуга в доме Хеллнелфелд, – пролепетала девушка, стараясь сохранить спокойствие. – Еду домой навестить матушку.

– А-а? – с недоумением произнес оборванец.

– Она во второй карете, – пробормотал его напарник.

– Извольте откланяться, – неуклюже извинился оборванец, и, захлопнул дверцу с такой силой, что волосы девушки взметнулись в воздух.

Вторую карету нагнали далеко за пределами Борвеша. Остановить ее оказалось гораздо сложнее, и всаднику, преследующему удирающих, пришлось потрудиться, чтобы на ходу угрожать мушкетом и заставить кучера остановиться.

Когда, наконец, эта гонка завершилась, и уставший преследователь распахнул дверь кареты, там сидел пьяный кузнец в женской мантии, который вальяжно отпил вино, сонно икнул, почесывая живот, и, с довольной улыбкой на лице, спросил:

– Что, мы уже приехали?

Кэти покинула особняк через час после того, как ускакал Даниэль. Ей предоставили в распоряжение самого быстрого и молодого скакуна, который являлся настоящей гордостью тетушки Мэри. Коня звали Феникс, что было вполне оправдано, учитывая его яркую огненную масть. Он мчал как ветер полный сил и энергии, как будто не знал, что такое усталость. Однако, несмотря на его неутомимость, Кэтрин решила сделать остановку, чтобы дать коню немного отдохнуть. Она спешилась и, ведя Феникса под уздцы, неторопливо шла по дороге.

Утренний туман окутывал поля, ласточки, порхающие высоко в небе, радовали слух своими мелодичными трелями. Но в сердце ее не было покоя. Она думала о Даниэле, который смело отправился в логово возможного убийцы. Кто этот Всеволод Волконский? Какие странные у него инициалы кажется славянские. Мысли Кэтрин вновь вернулись к её недавнему сну. Неужели тот таинственный мужчина из храма и есть загадочный хозяин Аинлира?

Внезапно Феникс, словно почувствовав её беспокойство, прижал уши к голове и издал настороженное фырканье. Кэтрин остановилась и, поглаживая взволнованного коня, попыталась успокоить его. Но Феникс явно ощущал нечто опасное, что заставляло его нервничать. Кэтрин прислушалась к окружающим звукам. Вдали, в пелене тумана, она услышала топот копыт всадника. Феникс внезапно встал на дыбы, подавая сигнал своей хозяйке о том, что нужно спешить. И Кэти не заставила его долго ждать.

Вскочив в седло, Кэти сразу же пустила Феникса в стремительный галоп. Ветер сорвал шляпку с ее головы, а сердце колотилось от адреналина. Спустя всего минуту она заметила, что за ней мчится всадник на вороном коне, облаченный в черное с головы до ног. Он быстро нагонял ее, и Кэти почувствовала, как страх начал овладевать ею. Однако благодаря доброте и заботе своей хозяйки, Феникс получил большое преимущество и был полон сил и энергии. Он начал набирать стремительную скорость в отличии от вороного, который шел в галопе уже несколько часов.

Несмотря на то, что всадник немного отставал, он явно не собирался прекращать погоню. Кэти уверенно держалась в седле специальное платье для верховой езды позволяло ей сидеть по-мужски, что давало дополнительную устойчивость. Но вот от резких движений и прыжков, которые совершал испуганный Феникс, ее одолевали мысли, что вот-вот она вывалится из седла. Волосы девушки выбились из прически, развиваясь на ветру. Она слышала за спиной утробное фырканье коня преследователя и, не желая терять ни секунды, стала подгонять своего.

– Скорее, родной! – закричала она, чувствуя, что Фениксу хватит сил уйти от преследователя. – Мчи, миленький, ну же!

Их гонка длилась около двадцати минут, пока Феникс, не сбавляя скорости, не влетел в оживленное поселение на окраине Уортрон. Здесь ей пришлось перейти на рысь, чтобы не сбить прохожих. В городе царила атмосфера жизни: торговцы громко зазывали покупателей к своим лавкам, выставляя на витрины яркие ткани и свежие продукты, а джентльмены старались угодить своим дамам, предлагая им цветы и сладости. Бродячие собаки, настороженные и любопытные, увивались за Фениксом, обнюхивая воздух и поскуливая.

Вороной конь остановился, крутясь вокруг своей оси, всадник некоторое время строгим взглядом смотрел ей вслед, затем он натянул поводья и, развернув своего коня, ускакал в другую сторону. Кэти, переведя дух, благодарно похлопала по шее Феникса, который все еще был немного в панике, жуя трензель и дергая гривой.

Она прекрасно понимала, что её преследователь не оставит её в покое и рано или поздно найдёт в этом городе, независимо от того, где она будет прятаться. Бежать бесконечно – тоже не вариант, Феникс не выдержит таких гонок бесконечно, а если учесть, что и её врагу тоже нужно время на отдых, то нужно срочно поспать и поесть. Ну не будет же он посреди дня похищать ее. Поэтому, стараясь успокоить своё дыхание и не поддаваться панике, она несколько раз сделала глубокий вдох. В её кармане находился Дерринджер – дамский пистолет, который ей подарил Даниэль на её шестнадцатилетние. Он всегда был при ней в любых путешествиях, и придавал хоть немного, но уверенности в себе. Если этот негодяй снова решит приблизиться, она не раздумывая применит своё оружие.

Собравшись с мыслями, Кэти натянула поводья и остановила Феникса возле трактира. У лестницы её встретил трактирщик, что, раскуривая свою огромную трубку, с любопытством наблюдал за прекрасной девушкой. Она спешилась, шепча ласковые слова животному, и повела его к коновязи. Убедившись, что Феникс надёжно привязан, Кэти обернулась к грузному мужчине и, мило улыбнувшись, спросила:

– Доброе утро. Могу я узнать, есть ли у вас свободные комнаты?

– Для вас мы всегда найдём место, – с улыбкой ответил трактирщик, явно оценив её красоту.

– Славно, – радостно произнесла Кэти. Мужчина, осмотрев улицу, потёр бороду и направился внутрь двухэтажного дома с большой мансардой.

Когда Кэти вошла в трактир, её приятно удивило, насколько здесь было уютно и мило. Внутри царила тёплая атмосфера: за покерным столиком сидели две барышни, которые явно вели асоциальный образ жизни, вместе с парой таких же кавалеров. Кэти уверенно следовала за трактирщиком, который вёл её на второй этаж.

На втором этаже он подошёл к одной из дверей, остановился, достал связку ключей и открыл обшарпанную дверь.

– Вот это самая лучшая комната для самой красивой леди, – произнёс он с улыбкой.

– Благодарю, – ответила Кэти, и, доставая монеты, она отдала ему три серебряные. Но трактирщик, поджав губы и приподняв одну бровь, намекнул, что этого недостаточно. Поняв намёк, Кэти добавила ещё две монеты, и он, расплывшись в широкой улыбке, произнёс:

– Приятного отдыха.

Передав ей ключ, трактирщик, казалось, собирался уйти, но Кэти, вспомнив о своем коне, остановила его.

– Могу ли я попросить вас позаботиться о моем коне, накормить его и почистить? – спросила она с надеждой. Мужчина, радостно развел руки, радуясь прибыли.

– Для вас леди, что угодно, – ответил он.

Спустя примерно час, устроившись в удобном кресле, она начала записывать события, которые произошли с ними за последнее время, в свой дневник. Она аккуратно вписывала имена и описания людей, с которыми столкнулась, когда внезапно задумалась о своем брате. Мысли о нем были тяжелыми, и в этот момент ее желудок издал жалобное урчание. Кэти вздохнула, отложила записную книжку на маленький столик и решила, что ей необходимо спуститься вниз, чтобы поесть. Интересно, будет ли еда в этом трактире такой же пригодной?

Когда она спустилась, то заметила, что внизу стало более оживленно, чем час назад. Люди разговаривали, смеялись и наслаждались атмосферой заведения, сильно пахло табаком и жареным мясом. Кэти, собравшись с духом, уверенно подошла к стойке.

– Я хотела бы пообедать, – громко произнесла она, стараясь привлечь внимание трактирщика.

– О, для самой красивой леди у нас самые вкусные щи, – с улыбкой ответил трактирщик, явно радостный от того, что у него есть возможность обслужить такую гостью.

– А на второе?

– Что предпочитаете: кабана или рыбу?

– Я возьму рыбу, – ответила Кэти.

Выбрав себе уютный столик в уголке трактира, девушка села, погружаясь в мрачные мысли о Даниэле. Она не могла избавиться от чувства тревоги, которое не покидало её с тех пор, как они расстались. В то время как она размышляла о том, как там обстоят дела с ним, на её столе появилась тарелка с рыбой. На удивление, она оказалась невероятно вкусной. Утолив голод девушка вернулась в свою комнату. Как только Феникс немного отдохнёт, она непременно продолжит свой путь. Но сейчас у неё была возможность сосредоточиться на работе.

Сев за стол, она продолжила писать. Однако вскоре её внимание привлекли шаги, доносившиеся из-за двери. Кэтрин прислушалась, шаги становились всё громче, а её собственное дыхание тише и быстрее. Не раздумывая, она быстро достала пистолет, который прятала под тканевой салфеткой на столе, и направила его на дверь. В памяти всплыло воспоминание: мужчина входит в её комнату, сильные ноги в кожаных сапогах ступают по чистой постели, а теплая ладонь сжимает её пальцы. Когда кто-то остановился прямо за ее дверью, рука Кэти задрожала, а указательный палец машинально скользнул на курок. Но никто не вошёл. Неизвестный, скрипнув кожаными сапогами, просто ушёл.

С облегчением выдохнув, Кэтрин приложила ладонь к лбу и опустила пистолет. Это уже начинает напоминать манию преследования…

– Господь Бог, помоги моему брату справиться с этим тяжелым бременем. Оберегай его от несчастий и непогоды, – произнесла она шёпотом, сжимая крестик в руке. – Помоги ему найти путь к дому и не заплутать. Укрой его от врагов и недругов…

В этот момент дверь с треском распахнулась, ударяясь о стену. Девушка вздрогнула, схватила пистолет и, не раздумывая, выстрелила в тело мужчины, одетого в черное, который уверенно шагал к ней.

Как только лошадь Даниэля исчезла из виду, сверкая подковами, вокруг все сразу затихло. Он еще долго шел с мушкетом в руке, готовый к неприятностям, но звери будто затаились, глядя на него со стороны. Усталость давила на плечи, но он не собирался сдаваться. Вскоре он поднялся на небольшой холм и, сделав глубокий вдох, с восторгом уставился на величественный замок, возвышавшийся на краю обрыва. Его размеры были поистине поражающими: казалось, что он был высечен из скалы, частично показывая свое величие над пропастью, которая простиралась внизу. Туман окутывал землю, скрывая глубину и таинственность этого прекрасного места.

Даниэль, не в силах оторвать взгляд от этого грандиозного зрелища, вскочил на большой камень, крепко ухватившись за ствол дерева.

– М-да, впечатляет, – восхищенно присвистнул он, не в силах сдержать эмоций.

Спустившись по единственной извивающейся тропе, которая вела к замку, он чувствовал, как тишина вокруг становилась все более давящей. Он остановился, прислушиваясь к окружающим звукам природы, но ни одна птица не прервала тишину, ни одно животное или даже насекомое не издали звука. Все потому, что их тут просто не было.

– М-да, – снова произнес он, убирая мушкет в кобуру.

Пятнадцать минут он то поднимался, то спускался по сложному рельефу, пока, наконец, не оказался перед величественными коваными воротами замка. Он подошел ближе и, коснувшись толстых железных прутьев, попытался открыть их, но ворота оставались неподвижными.

– Есть тут кто-нибудь? – громко крикнул Даниэль, сложив ладони рупором, надеясь привлечь внимание. – Ау!

– Ну, чего орешь, – отозвался старческий голос, полный недовольства. – Иду!

Даниэль, удивленно открыв рот, узрел того самого старика, с которым встретился в поселении.

– Как вы… Вы же…

Старик, опираясь на свою палку, посмотрел на него с недоумением, словно видел его впервые. И отпер замок на еле приметной калитке в правой половине ворот.

– Заходи уже, разорался…

– Как вы здесь оказались, черт вас побери! – воскликнул Даниэль. – Вы же были там, – он указал куда-то назад рукой. Старик посмотрел на него, как на сумасшедшего.

– Ты чего приперся то?

– Что простите? – не понял Даниэль.

– А, – махнул старик. – Вспомнил…

Не обращая внимания на молодого человека, старик неторопливо направился к величественным стенам замка. Даниэль, нахмурив брови, следовал за ним, погруженный в размышления о том, как этот древний мамонт оказался здесь так быстро. Значит все таки дорога есть, но эти злобные крестьяне намеренно утаили от него эту информацию. Вскоре старик привел его к сторожевой башне, которая возвышалась над окрестностями, окруженная неприступной каменной стеной. Чтобы напасть на этот замок и захватить его, нужно было иметь недюжинную армию и смекалку – подумал Даниэль. Все эти сооружения выглядели как настоящая крепость, уставленная башнями для лучников, с тайными ходами и массивным оружием, готовым к защите.

Когда старик, с трудом отворив тяжелую кованую дверь и звеня связкой старых ключей, впустил Даниэля внутрь, тот сразу же заметил, что это место не раз подвергалось атакам. Некоторые стены были разрушены, словно их разрезали пополам, и они наклонились в стороны. В этой части царил беспорядок: тяжелые осадные орудия, сгруженные в один ряд, доживали свой век, повсюду валялись мешки с песком, старые повозки, камни и ведра для смолы. Все буквально кричало о помощи в срочном внимании и капитальном ремонте.

– Пойдешь прямо к тем воротам, там свернешь направо, поднимешься по лестнице и будет дверь. Увидишь, – сказал старик. – Я не пойду. Устал.

– Понял, – кивнул Даниэль.

Даниэль следовал указаниям, которые ему дал старик, и вскоре оказался перед главной дверью замка. Эти двери были высокими и массивными. Их поверхность покрывал рисунок какого-то сражения, наполовину отколотого и поврежденного. На каждой из дверей вместо ручек были величественные головы драконов, которые держали в своих зубах огромные кольца. Эти кольца и служили ручками, Даниэль, полон уверенности в своих силах, схватился за них обеими руками, представляя, как он с легкостью распахивает эти древние двери, за которыми его ждет удивительное приключение.

Однако, когда он потянул на себя кольца, то обнаружил, что просто так войти не получится. Он попытался снова, взявшись за одно из колец, но снова не добился успеха. Даниэль оглянулся, проверяя, не наблюдает ли кто-нибудь за его неудачами, и, немного смущаясь, просто постучал в дверь несколько раз. Спустя некоторое время она приоткрылась, и на пороге появилась женщина с добродушной улыбкой. Опять же Даниэлю показалось, что он ее где-то видел.

– О, проходите, господин Даниэль? Верно? Мы вас очень ждем, – произнесла она. Даниэль, ожидавший увидеть лишь пыль, крыс и пустоту, был приятно удивлён.

– Неожиданно, – произнес он, – замок и вправду жилой?

– Конечно! – воскликнула женщина, искренне удивляясь его вопросу. – Идемте, я вам все покажу. Можете звать меня Глория. Я здесь помогаю по хозяйству. Вы так долго добирались, что мы уже и не надеялись, что вы придете. Хозяин был бы очень расстроен.

– А где же господин Всеволод? Могу ли я сразу перейти к делу, по которому, собственно, и пришел? – спросил Даниэль.

– Молодой человек, не надо так торопиться, – ответила Глория с наиприятнейшим голосом. – Для начала отдохните немного, хотя бы часок, а после мы накроем стол. И вот тогда вы сможете поговорить с хозяином.

Даниэль, немного озадаченный, но и заинтригованный, решил не настаивать на своем. Он наблюдал, как Глория с легкостью открыла следующую дверь, и он вошел в очень красивую комнату. Стены которой были украшены старинными гобеленами с изображениями на разную тематику.

– А что, его все так называют? – с любопытством спросил он.

– Хозяином? – с легкой улыбкой ответила дама. – Мы привыкли так называть его.

– Понял, – кивнул Даниэль, переводя свой взгляд на Глорию. – Вы, кажется, предлагали мне отдохнуть?

– Да, да, – тут же согласилась она, маня его за собой легким жестом руки.

Они начали подниматься по лестнице, и Даниэль с удивлением заметил, что Глория не проявляет никакой усталости, несмотря на то, что они поднимались на второй этаж, затем на третий, четвертый, пятый, и, наконец, на шестой. Далее они прошли по узкому коридору, который освещали маленькие канделябры, и наконец подошли к единственной комнате в самом конце этого коридора.

– Вот, – с улыбкой произнесла Глория, указывая на дверь. – Ваша комната.

– Я так понимаю, что гости у вас редкость, – усмехнулся он.

– Да вы не подумайте, это хорошая комната, – ответила она, понизив голос до шепота. – Идемте, я покажу вам, что там.

Когда они вошли, Даниэль был поражен: его мнение об этом месте кардинально изменилось. Комната оказалась не просто хорошей, а восхитительной, с огромными панорамными окнами, из которых открывался потрясающий вид на утес и ту самую пропасть.

Подойдя ближе, он почувствовал, как по спине пробежала дрожь. Глядя вниз в бездну, он ощутил, как дух захватывает от мысли о том, что было бы, если бы стекло вдруг разбилось, и неосторожный шаг мог бы мгновенно поглотить его тело в туман.

Глория, с легкостью и грацией, тихо вышла за дверь, оставляя Даниэля наедине со своими мыслями. Он несколько минут стоял, погруженный в созерцание пейзажа за окном. Однако, вскоре его мысли вернулись к делу, ради которого он здесь оказался. Мужчина начал внимательно осматривать обстановку вокруг себя. Его взгляд упал на стены: некоторые гобелены были сняты, и это произошло совсем недавно. На стенах отчетливо выделялись следы от картин, которые когда-то здесь висели, оставляя после себя легкие отпечатки в виде бледных пятен.

Комната была наполнена свежестью, что сразу бросалось в глаза. Белье на кровати было поменяно, а рядом лежали мягкие тапочки. В шкафу он заметил несколько сюртуков, подходящих ему по размеру. На столике, аккуратно расставленные, стояли бутылка крепкого алкоголя, вино и хрустальные бокалы – это было неким призывом расслабиться. Однако Даниэль не был сторонником спиртного – он осторожно принюхался к содержимому бутылок и, слегка лизнув, проверил вкус. Никаких посторонних привкусов и запахов не ощущалось.

В комнате явно когда-то жили люди, и это было заметно по выцветшим потертостям на полу, небольшим отпечаткам пальцев на стекле и наполовину сгоревшим свечам, которые, похоже, просто забыли заменить. Это подтверждало слова Глории о том, что здесь действительно были гости. Хозяин явно любил эту комнату и с удовольствием предлагал именно ее для отдыха.

Даниэль, решив не упустить ни одной детали, встал на колени и начал тщательно обследовать пол. Для этого ему пришлось воспользоваться канделябром, чтобы лучше видеть. И вот, как будто в ответ на его усилия, его зоркий взгляд наткнулся… Вуаля! Длинный светлый волос лежал под туалетным столиком. Он осторожно поднял его, приглядевшись поближе, и, скрутив волос в маленькое колечко, положил в карман. Из всех жертв, только Люси обладала светлыми волосами.

Один единственный волос, найденный в комнате, не может служить достаточным основанием для обвинения Волконского. Всеволод легко сможет объяснить, как этот волос оказался здесь. Для того, чтобы подтвердить его вину, нужны более веские улики. В голове Даниэля мелькнула мысль: было бы неплохо попасть в прачечную или обыскать подвалы в этом замке. Кто знает, что могло бы отыскаться в их недрах?

Замок представлял собой настоящий лабиринт, полный комнат и коридоров. Обыскать все помещения за столь короткий промежуток времени было практически невозможно, особенно с учетом того, что никто не даст ему просто так бродить по этому месту и разнюхивать. Час пролетел незаметно, и когда в дверь постучали, Даниэль, в это время рассматривающий страницы книг в надежде обнаружить какие-либо пометки или записки, быстро убрал руки за спину.

– Войдите! – громко произнес он, держа книгу за спиной. Дверь открылась, и в нее вошла Глория, все с той же доброй и приветливой улыбкой на лице.

– Ужин готов, – произнесла она.

– Хорошо, – ответил Даниэль, положив книгу на столик. Он потер ладони и, вздохнув, направился к Глории.

Они спустились на третий этаж, свернули направо, прошли по невероятно длинному и широкому коридору. Даниэль не мог не задаться вопросом, для чего нужны такие огромные масштабы? Потолки были настолько высокими, что, если смотреть вверх слишком долго, голова начинала кружиться от ощущения бесконечности пространства.

Комнаты поражали своим размахом: они были широкими и просторными, а окна – большими и панорамными, пропускающими свет и открывающими великолепные виды на окружающие пейзажи.

Глория остановилась у внушительной двери, и Даниэль вновь обратил внимание на ручки, выполненные в виде драконов. Судя по всему, это был не просто элемент декора, а символ, олицетворяющий фамильный герб или что-то подобное. Когда они вошли в просторный зал, Даниэль на мгновение замер от восхищения. Комната обладала округлой формой, в центре которой располагался массивный дубовый стол. У стены красовался камин, яркое пламя которого отчасти освещало помещение. С куполообразного потолка, украшенного сложными и загадочными рисунками, свисала роскошная люстра, усыпанная свечами и хрусталем, которые искрились и переливались, очаровывая каждого, кто имел честь побывать в этом прекрасном месте.

В этом зале, помимо Глории и Даниэля, не было никого. Однако стол был накрыт для двух персон, и аромат свежеприготовленного мяса, щекотал обоняние Даниэля, вызывая аппетит. Глория, заметив его замешательство, с виноватым выражением на лице произнесла:

– Прошу прощения за моего хозяина. Он немного задерживается.

– Ничего страшного. Я подожду.

Глория кивнула и, покинув зал, оставила его в одиночестве.

Даниэль, не в силах устоять перед любопытством, начал неспешно обходить стол. Его шаги эхом раздавались по комнате, теряясь под купольным потолком. Он внимательно осмотрел старинный стол, который, судя по всему, пережил множество лет и, вероятно, служил не одному хозяину. Присмотревшись, он заметил странные следы, которые, казалось, были тщательно скрыты скатертью. Эти повреждения напоминали следы от огромных когтей, оставленных на поверхности.

Он также заметил, что подобные следы были видны и на полу, и даже на стенах. Интересно, какой предмет или оружие могло оставить такие отметины.

Подойдя к камину, Даниэль остановился, чтобы внимательно рассмотреть фарфоровые фигурки, которые были выставлены на полке. Эти фигурки изображали девушек, каждая из которых была уникальна и обладала своей красотой. Их было всего пять, и они были расположены в определенном порядке: первой стояла брюнетка, за ней следовала шатенка, затем снова брюнетка, затем блондинка, а чуть в стороне, отделенная от остальных, находилась шатенка. Это какая-то шутка? Нахмурившись он протянул руку, чтобы прикоснуться к пятой фигурке, но в этот самый момент дверь распахнулась, и в комнату вошел Всеволод.

Уверенной походкой он направился к Даниэлю и протянул ему ладонь для рукопожатия.

– Прошу простить мое невежество, – голос его был низким, а взгляд уверенным и даже немного надменным. – Возникли некоторые сложности в дороге.

В ответ Даниэль крепко сжал ладонь Всеволода, который оказался немного выше и крупнее его. Их рукопожатие было уверенным и сильным.

Всеволод, окинув Даниэля строгим, наблюдательным взглядом, предложил ему сесть за стол.

– Охотились? – спросил Даниэль, усаживаясь на стул и принимая удобное положение.

– Можно сказать и так, – ответил Всеволод.

– И как? Успешно? – поинтересовался Даниэль.

– Не в этот раз, – произнес князь, слегка коснувшись своего плеча, когда придвигался к столу. – Как добрались?

– У вас действительно проблемы с дорогами, – приподняв брови, с улыбкой, ответил Даниэль. – И с прислугой.

Князь с легкой улыбкой на лице оценил остроумие своего собеседника.

– Надеюсь, вы не против оленины? – расслабленно устраиваясь за столом, спросил Всеволод.

– Сегодня не откажусь, – Даниэль, приподнял рукава и с аппетитом начал трапезу. – М-м, это просто великолепно! – воскликнул он, наслаждаясь вкусом мяса.

– Благодарю, – отрезая кусочек и отправляя его в рот, Всеволод как бы невзначай поинтересовался. – Как продвигается ваше расследование?

– Пока что, к сожалению, без особых успехов, – честно признался Даниэль, – но я настроен решительно и не собираюсь сдаваться. Скажите, как долго вы здесь живете? Должно быть, непросто управляться с таким большим замком, – продолжал он, поглядывая на Всеволода.

Князь приподнял бровь, услышав эти вопросы.

– Управляться? – переспросил он. – Вы же сыщик, неужели не заметили, что за участком и большей частью помещений не присматривали на протяжении сотни лет?

– М-да, – согласился Даниэль, не отрывая взгляда от своего собеседника. – Я действительно заметил это. Очень жаль, что такая архитектура приходит в упадок.

Всеволод вытер губы салфеткой и, задумчиво глядя на Даниэля, отпил немного вина.

– Ничто не вечно, к сожалению, – произнес он с легкой ноткой разочарования.

– С этим я полностью согласен, – ответил Даниэль, повторив один из вопросов: – Так сколько же лет вы здесь живете?

– Двадцать пять лет, – без колебаний ответил князь.

– А ваши предки? Они тоже жили здесь?

– Мои предки построили этот замок, – сказал Всеволод, глядя на вино в бокале. – Когда-то мой род был могущественным и влиятельным. Но, как мы уже заметили, ничто не вечно.

– Расскажите о своей семье, если это не является тайной, – попросил его Даниэль, искренне заинтересовавшись. Всеволод вздохнул и, словно погружаясь в воспоминания, ответил:

– Это очень долгая история, и в двух словах ее не расскажешь. Но если вы так настаиваете и это может помочь вам в вашем расследовании, тогда я скажу, что мои предки, славяне, владели всеми этими землями от Борвеша до Уортрона. – Всеволод многозначительно посмотрел на Даниэля, продолжая: – Они пережили множество войн и угнетений, но все мы, несмотря на трудности, сохранили свою честь и достоинство.

– Весьма увлекательно, особенно когда речь заходит о чести. Вы когда-либо размышляли, о чём думают похитители, когда они встречаются со своей жертвой? Я много чего повидал, хотя мой опыт не так уж велик, – сказал Даниэль, продолжая наслаждаться олениной. Он даже слегка улыбнулся Всеволоду, который внимательно за ним наблюдал. – Не хочу показаться хвастливым, но мне удалось раскрыть множество дел и спасти немало душ. Каждый раз, когда я иду по следу очередного убийцы, должен признаться, я испытываю к нему некоторое уважение. Но это чувство длится недолго, пока он не совершит ошибку, понимаете? Например, оставит след или какую-то подсказку. И когда он попадается, когда оковы застегиваются на его кровавых руках, я смотрю в его глаза и понимаю, что передо мной всего лишь жалкое создание с израненной психикой и не более.

– Я понимаю, что, возможно, для вас я выгляжу врагом, – произнес Всеволод, – Но позвольте задать вам вопрос: не кажется ли вам, что обвинять человека без суда и следствия во всех грехах – это немного эгоистично?

– Никто вас не обвинял. По крайней мере, пока, – ответил Даниэль, акцентируя внимание на заключительном слове. Всеволод коротко усмехнулся и качнул головой. Допив вино, он поставил бокал на стол и умело отрезав кусок мяса, отправил его в рот. Прожевав, он спросил:

– А вы когда-либо размышляли о том, кто на самом деле создал человечество?

– Хм, это скорее риторический вопрос, чем философский. Бог создал мир и человека, а человек натворил множество дел, – ответил Даниэль, вытирая руки салфеткой. – Но к чему, собственно, этот вопрос?

– Вы пытаетесь найти логику в преступлениях тех, на кого охотитесь, а меня мучают совершенно другие вопросы. Если человека создал Бог, то кто же создал…

Всеволод замолчал, словно обдумывая и подбирая слова. В воздухе повисло напряжение, и Даниэль почувствовал, как его интерес к разговору возрастает.

– Возможно, – продолжил князь, – есть еще кто-то другой, кто создал нас, людей, с нашими недостатками и слабостями. Мы часто думаем о Боге как о высшем существе, но что, если у него есть соперник? А мы всего лишь марионетки в игре, о которой не подозреваем.

– Я убежден, что мы сами вершим свои судьбы, – ответил он, пытаясь понять логику Всеволода.

– В каких-то случаях да, – ответил князь. – Но что делать тем, чьи судьбы уже предопределены?

– Так или иначе, – произнес Даниэль, – мы должны нести ответственность за свои действия. Независимо от того, кто или что создало нас, мы сами выбираем, как поступать. И это, возможно, и есть настоящая Честь.

Всеволод откинулся на спинку кресла, его плечи слегка расслабились, когда он машинально начал разминать правое предплечье.

– Вас ранили? – спросил Даниэль, с подозрением глядя на князя.

– С чего вы взяли?

– Вы правша, но когда вошли, то поздоровались левой рукой, – не отрывая взгляда от собеседника, продолжил Даниэль. – Я заметил, как вы пододвинули стул, и вы явно испытывали дискомфорт в правом предплечье, машинально коснувшись его ладонью. Когда разговор стал более оживленным, вы на время забыли о боли. Однако сейчас, когда вы закончили с едой и расслабились, боль вернулась, и вы вновь начали разминать это место. Вы молод и, казалось бы, здоров, так что это не может быть следствием возрастных болезней. Это значит, что у вас есть какое-то физическое повреждение. Возможно, это свежий вывих или даже пулевое ранение, но, судя по тому, что я не вижу крови, это, скорее всего, старая травма. Так вас ранили? Или, может быть, вы упали с лошади и поэтому задержались в дороге?

Всеволод приподнял бровь и совершенно спокойно глядя в глаза Даниэлю, произнес:

– Упал с лошади.

– Угу, – кивнул Даниэль, тяжко вздыхая и ставя локти на стол. Упираясь губами в сцепленные в замок пальцы, он с прищуром посмотрел в глаза князя и без единого намека на любезность спросил: – Вы позволите мне осмотреть замок?

– Конечно, – с полной уверенностью ответил Всеволод, при этом слегка приподняв бровь и наблюдая за удивленным выражением лица сыщика. – Вы можете свободно осматривать весь замок и его окрестности столько, сколько вам будет угодно.

Даниэль, несколько озадаченный такой решительностью и открытостью, не смог сразу сформулировать ответ. Он немного замялся, прежде чем произнести:

– У меня есть еще одна просьба. Моя лошадь сбежала, испугавшись шорохов в лесу. Могу ли я остаться здесь на ночь и воспользоваться вашей лошадью, чтобы отбыть завтра?

– Я и не собирался отпускать вас так скоро, – произнес Всеволод с легкой улыбкой.

– Как это понимать? – с интересом уточнил Даниэль.

– В лесу полным-полно опасностей, и передвигаться лучше всего в светлое время суток. Ну и конечно, по дороге.

– М-да, – с ухмылкой кивнул Даниэль. – Разумеется…

– Повторюсь, вы можете оставаться здесь столько, сколько вам нужно, и конечно, я предоставлю вам лошадь. Но сейчас мне необходимо покинуть вас на некоторое время, у меня есть неотложные дела.

– Да, конечно, – быстро ответил Даниэль, вставая с места. Всеволод тоже поднялся, подошел ближе к Даниэлю, пожал ему руку и, задержав ее на мгновение, произнес:

– Кстати, о тех подсказках, как Вы их называете. Попросите Глорию показать вам коллекционную комнату.

Всеволод коротко улыбнулся, отпустил руку собеседника и уверенно вышел из помещения, оставляя Даниэля одного с его мыслями и планами на предстоящую ночь.

Покинув помещение князь направился к извилистой винтовой лестнице, ведущей на пятый этаж. Ступени скрипели под его тяжелыми шагами, каждый звук эхом разносился по высоким потолкам. Достигнув пятого этажа, он прошел по длинному, мрачному коридору и, свернув налево, остановился перед массивной дубовой дверью, украшенной замысловатой резьбой. Ключ легко провернулся в замке, и дверь, с характерным скрипом распахнулась, открывая доступ в просторную комнату где скрывалась потайная дверь, почти незаметная на фоне богатой отделки.

Всеволод отыскал скрытый механизм и, нажав на него, увидел, как стена незаметно отодвинулась, открыв проход в узкий каменный коридорчик. Вновь винтовая лестница, на этот раз еще более крутая и узкая, чем предыдущая, уводила на самую вершину замка. С каждым шагом воздух становился все холоднее, влажность ощущалась все сильнее, а запах сырости и камня смешивался с едва уловимым ароматом серы. Наконец, лестница привела его в огромное, пустое помещение, напоминающее гигантскую пещеру, вырубленную в скале. Своды поднимались высоко вверх, теряясь во мраке, а простор простирался на сотни метров. Это была не просто комната, это был подземный зал, поражающий своими масштабами и суровой красотой. Холодный, влажный воздух обдал Всеволода ледяным дыханием горной высоты.

Он остановился, глубоко вдыхая воздух и наполняя легкие прохладой. Неторопливо, он расстегнул пуговицы своего жилета, сбросив его на каменный пол. Затем последовали рубашка, сапоги и брюки, пока мужчина не остался совершенно голым. Его закаленное тело, было крепким и поджарым, покрытым сетью выступающих вен. Глубоко вдохнув он крепко сжал кулаки, мышцы напряглись до предела – тело его, готовилось к трансформации. В груди начало зарождаться тепло, которое быстро разгоралось, превращаясь в раскаленное пламя. Красный жар распирал его изнутри, распространяясь по венам, словно огненная лава, заставляя кожу сиять красноватым светом. В итоге весь он оказался охваченным внутренним огнем, готовым вырваться наружу.

Он сделал шаг вперед, в сторону края пещеры, резко обрывающейся в бездонную пропасть. Низкий, громовой рык, полный первобытной мощи вырвался из его рта. Всеволод начинал свое перевоплощение. Мышцы его бугрились, кожа темнела, превращаясь в толстую, прочную чешую, из спины вырастали огромные крылья, костяной каркас которых покрывался мышцами, кожей и темными переливающимися чешуйками. Ноги и руки удлинялись и утолщались, превращаясь в мощные лапы с острыми когтями, способными раздробить камень. Лицо деформировалось, вытягиваясь в длинную, зубастую пасть, из которой торчали острые, как бритва, клыки.

Полностью завершив трансформацию, Всеволод предстал в образе огромного иссиня-черного дракона. Размеры его были поразительны, крылья достигали невероятной длины, тело излучало мощь и силу. Второй, еще более оглушительный рык пронесся над ущельем, заставив Даниэля, находившегося на приличном расстоянии от дракона в ужасе вздрогнуть.

Пламенем горели зловещие, хищные глаза дракона, мощный хвост ударил по каменному полу. С жутким скрежетом огромные лапы сдвинулись с места. Пасть, усыпанная острыми зубами, раскрылась в угрожающем оскале. С невероятной легкостью дракон прыгнул в обрыв и, взметнув крыльями, взмыл в воздух. Он поднялся высоко над горами, уходя в небо и теряясь в облаках. Облетев окрестности, дракон направился к тыльной стороне горы, где ущелье скрывало темный, узкий лаз…

Проснувшись, Кэтрин почувствовала тупую, пульсирующую боль в голове.  Ее веки с трудом поддались, и первое, что она увидела, был мерцающий свет железного факела, отбрасывающего пляшущие тени на грубую каменную стену. Воспоминания нахлынули, яркие и болезненные:  хлесткий удар, ослепительная вспышка боли, и затем… темнота.  Она вспомнила его лицо – незнакомца из храма,  лицо, которое теперь  с ужасающей ясностью предстало перед ее внутренним взором как лицо ее похитителя.  Страх, ледяной и пронзительный, сковал ее тело от понимания, что она находилась в его логове.

Опираясь на локти, Кэтрин медленно поднялась.  Ее взгляд скользил по огромной пещере,  странной и гнетущей в своем безмолвии.  Каменные стены, неровные и холодные, были испещрены непонятными символами –  древними знаками, высеченными, казалось, веками назад.  Повсюду, словно зловещие глаза, горели факелы, отбрасывая длинные тени, которые искажали и без того пугающий ландшафт.  В глубине пещеры зияло ущелье, свет которого казался бесконечным.

С трудом, шатаясь, Кэтрин поднялась на ноги. Ее взгляд устремился к узкому проходу, ведущему к выходу из пещеры, предлагающему, казалось, единственный путь к спасению. Но внезапно, правее от себя, она увидела дверь – массивную и старую. Забыв об ущелье, Кэтрин направилась к ней. Дверь была сделана из темного, почти черного дерева, испещренного трещинами времени, но выглядела достаточно прочной. Кованые металлические элементы украшали ее поверхность, а ручка представляла собой кольцо с головой льва – мощного и горделивого, охраняющего тайну сокрытую внутри.

Кэтрин взялась за львиную голову и  с усилием повернула кольцо.  Дверь  скрипнула,   открывая  проход в  загадочную  темноту.  Резкий аромат  сразу же  ударил ей в нос –  смесь  трав,  древесной смолы и  чего-то еще,  сладкого и  непонятного.  Тишина,  глубокая и  напряженная,  окутала  ее с ног до головы.  Необычное чувство уюта,  парадоксальное в этом мрачном месте,  вдруг посетило ее мысли и приглашало пройти вперед.  Кэтрин  бесшумно  переступила  порог.  Перед ней  располагался узкий холл.  Слева  она заметила  приоткрытую дверь, ведущую в небольшую комнату, которая, судя по запаху,  была кухней.

Кэтрин не намеревалась задерживаться тут ни на минуту, ее интерес приковала большая дверь впереди. Она прошла по холлу, незамедлительно входя внутрь. Перед ней раскрылась еще одна обширная комната, освещенная мерцающим светом камина. Огромное количество книг в кожаных переплетах заполняло полки, упиравшиеся в высокий потолок. Подвижная лестница, прикрепленная к стене, позволяла добраться до самых верхних полок. Левее от книжных полок Кэтрин заметила еще одну дверь. Затаив дыхание, она быстро подошла к ней. Как и предыдущая, эта дверь оказалась открытой.

Приглушенный свет не причинял неудобств, но внутри Кэтрин разгоралось неутолимое любопытство осмотреть логово убийцы. Мягкий свет не позволял разглядеть все детали с первого взгляда, но интрига только усиливалась. Сделав глубокий вдох, Кэтрин шагнула в комнату. Воздух был насыщен ароматом старой древесины, смешанным с едва уловимым, чуть сладковатым запахом выцветших тканей и запылившихся сундуков.

Комната выглядела уютной, но уют этот был несколько мрачным. Большая кровать с ворохом простыней и подушек свидетельствовала о частых ночах, проведенных в ней. Повсюду стояли старые сундуки. Их поверхность была покрыта толстым слоем патины и потертостей на ручках. Рядом с кроватью стояли канделябры, темные от времени, с огарками свечей.

Мужская одежда, из ткани настолько богатой и дорогой, что Кэтрин могла только догадываться о ее происхождении, была раскидана по полу, как будто ее хозяин спешно убегал, бросая все на ходу. Но некоторые вещи наоборот были сложены аккуратно, словно кто-то пытался успеть собрать свое имущество, но что-то помешало довести дело до конца. Запах дерева смешивался с легким духом лаванды, который исходил от маленького, полузабытого мешочка, затерявшегося среди одежды и вообще все тут пахло приятно…

Кэтрин осторожно подошла к небольшому столику, заваленному бумагами. На нем лежали письма, пожелтевшие от времени, записи, написанные торопливым почерком, и книги с потрепанными переплетами. Ее внимание привлек лист пергамента, испещренный пометками. Текст содержал заметки о травах, их сочетаниях и пропорциях, с многочисленными исправлениями и перечеркнутыми словами, свидетельствующими о тяжелом процессе подбора ингредиентов для какого-то зелья. Половина текста была написана на латыни, а вторая часть – на языке, совершенно неизвестном Кэтрин.

Осторожно положив лист на место, она перевела взгляд на толстую книгу в кожаном переплете. Кожа вытерлась, и местами даже виднелись проплешины. Девушка, села на пол, взяла книгу в руки и с трепетом раскрыла ее. Страницы были наполнены загадочными рисунками. Огромные драконы, жуткие существа с когтями и клыками, окруженные непроходимыми лесами, скалами и таинственными руинами, вызывали мурашки на ее коже. Пометки на полях были сделаны другим почерком, более ровным и четким, чем на листе с записями о травах. Жаль, всего этого не видит Даниэль…

О Боже, Даниэль!

Наверняка, он уже получил известие о том, что она не добралась до намеченного места. Они условились, что Кэти незамедлительно напишет ему письмо, если все пройдет успешно. Но сколько истекло времени? После того, как этот негодяй ударил ее, и она лишилась чувств – час или больше?

Вдруг что-то с грохотом рухнуло где-то в глубине скал. Кэти вздрогнула, стремительно оборачиваясь назад.

Приземлившись на каменный пол, дракон зарычал, недовольно глянув на узкий проход темнеющий в глубине пещеры. Проход в который мог пройти только человек…

Трансформироваться обратно в человека было гораздо сложнее. Дракон жаждал власти над телом, жаждал жертвы необходимой для продолжения рода и всегда сопротивлялся. Но князь не желал мириться с его алчностью и хотел спасти последнюю украденную девушку. Но спастись она сможет только в том случае, если послушается его, поймет, что нужно делать и совладает с драконом.

Руководствуясь непостижимым инстинктом, он чувствовал чистых и непорочных дев, способных родить дитя дракона. Только он, знал, чьё тело выдержит ужас этого союза. Дракон подавал сигналы в мозг, и Всеволод с огромным усилием сдерживал эти дикие, первобытные порывы, боролся с непреодолимым влечением, которое дракон внушал девушкам, делая их своими безвольными жертвами.

Веками драконы выбирали себе невест, обрекая их на ужасную смерть. Сжигая избранницу в пламени собственного тела, они получали в обмен дитя, обладающее теми же невероятными, но ужасающими способностями, что и отец. Девушки погибали в муках, но предки Всеволода, поколение за поколением, искали способ обуздать внутреннего монстра, приручить его, овладеть заклятием, которое могло бы положить конец этой кровавой традиции.

Лишь искренне любящая, способна была усмирить дракона, повелеть ему вернуться в человеческий облик. Зная его имя, она могла пригласить его к союзу, дать согласие на своё тело, сохранив собственную жизнь.

Много невест погибло в ужасе кричащих от свирепого вида дракона. И лишь одна смогла устоять перед хищником. Любовь Миланы к Святославу оказалась сильнее любого страха. Вместо оскаленных клыков и пылающих глаз она видела перед собой лишь любимое лицо своего мужчины. И эта любовь позволила ей призвать его истинный облик в самый ответственный момент, а затем зачать и родить ребёнка, как это делают люди. Святослав, осознавая опасность, которую он представляет для своей любимой, дал клятву защитить её от самого себя. Он усеял замок магическими символами, превратив его в убежище, в ловушку для чудовища. Внутри этих стен человек оставался человеком, но за пределами замка, свободный от оков, дракон обретал полную власть над телом и разумом, преображаясь в ужасное существо по своей воле. Год за годом Святослав держал своего демона в узде. Он продолжал искать способы борьбы со своим проклятием, и ему почти удалось найти эликсир, который смог бы убить дракона в зародыше. До наступления момента, когда его сын созреет, чтобы перевоплотиться в хищника, Святослав практиковал на нем свои заклинания. И это сработало… Дракон не проснулся.